Вы и Ваш друг Рэкс

ГЛАВА XII ВОСПИТАНИЕ ВОСПИТАТЕЛЕЙ

Итак, вы поняли, чтобы вырастить хорошую собаку, нужны постоянные заботы и уход, серьезная внутренняя дисциплина самого владельца. Однако вовремя накормить, выгулять животное — это еще не все. Нужно его любить.

Обращаясь еще раз к народной мудрости, можно напомнить поговорку: «Скотина — не машина, кроме смазки, требует ласки».

М. И. Калинин, адресуясь в 1936 году, при вручении правительственных наград, к лучшим животноводам страны, говорил:

«Ни в одной отрасли труда, исключая только уход за человеком, не требуется такого внимания и любви к делу, как в животноводстве».

Не случайно все доярки отмечают, что при грубом, резком обращении с коровами последние немедленно снижают удои молока. А ударь ее — и вовсе не даст ни капли. Это — корова. А что же говорить о собаке, нервный аппарат которой значительно совершеннее и более остро реагирует на все внешние раздражители?

Не прав будет тот любитель, который сведет все свои обязанности собаковода к механическому выполнению определенных норм содержания животного. Нужно, повторяю, любить и, я бы еще сказал, ценить собаку, ценить именно как друга, как товарища.

Собака очень тонко чувствует отношение к себе, и, говоря словами того же Бальзака, «в обществе людей направляется прямо к тому, кто души не чает в животных». Попробуйте проверить — убедитесь, насколько это правильно[57].

Высказыванием великого физиолога И. П. Павлова о собаке я начал эту книгу. А вот слова другого нашего великого соотечественника — писателя Алексея Максимовича Горького: «Собаку заслуженно именуют наиболее честным другом человека». В другом месте он характеризует ее как животное, «которое ближе всех других подошло к человеку».

С возмущением говорит известный писатель В. Вересаев о биологах-педантах, считающих животных «рефлексными машинами», которые, будто бы, «ничего не переживают, ничем не огорчаются, ничему не радуются». Он клеймит таких горе-ученых как противников Дарвина, того Дарвина, который «ввел человека в огромную родственную семью животных, показал, что нет извечной, качественной разницы между человеком и животным, что все человеческие свойства путем длительной эволюции развились из свойств, присущих животным».

«Кто может сказать, — говорит М. М. Пришвин, — где именно кончается инстинкт и начинаются сознательные умственные процессы?» И потому очень ошибутся те из моих читателей, которые возразят мне: «Ну и что? Подумаешь, великое дело — собака! Что она понимает?».

Еще около полутораста лет тому назад революционный демократ и мыслитель А. Радищев, материалистически понимавший все законы природы, в своем философском трактате «О человеке, о его смертности и бессмертии» писал:

«Не унизит то человека, если, скажем, что звери имеют способность размышлять. Тот, кто их одарил чувствительностью, дал им мысль, склонности и страсти; и нет в человеке, может быть, ни единые склонности, ни единыя добродетели, коих бы сходственности в животных не находилося».

Чрезвычайно интересный факт сообщил врач М. Тихилов.

У одного бригадира, Абдуллы Шуайбова, в Гунибском районе, Дагестанской АССР, была отличная пастушья собака, смелая, неустрашимая, отличавшаяся большой понятливостью и преданностью.

Как-то под осень, собираясь перекочевывать на другие пастбища, Абдулла выбросил старую куртку. Отъехав от стана, он обнаружил, что собаки нет с ним. Решив, что она убежала с другим чабаном, уехавшим раньше, Абдулла не стал беспокоиться, однако оказалось, что ее нет и там. Звали, искали — нет и нет.

Только спустя восемь месяцев Абдулла узнал, что его собака находится в соседнем колхозе, занявшем его прежнее пастбище. Соседи-чабаны рассказали: они нашли овчарку, когда она охраняла куртку. Она была крайне истощена, вся трава вокруг была съедена, но собака не покидала свой пост. Как она выдержала страшную голодовку, лютые холода и ветры в горах, неизвестно.

Абдулла стал звать ее с собой, но собака отвернулась. Не помогли ни ласки, ни уговоры: она обиделась. Она презирала своего хозяина за то, что он не побеспокоился о ней в то время, как она так самоотверженно оберегала его вещь. Это ясно говорил ее вид. Потребовалось время, чтобы она «простила» его, забыла свою обиду и вернулась к хозяину.

«Я много читал и слышал о случаях привязанности собаки к человеку, — признается в заключение М. Тихилов. — Но никогда не думал, что собака может испытать столь глубокое, истинно человеческое чувство».

Ф. Энгельс в книге «Диалектика природы» говорит:

«В естественном состоянии ни одно животное не испытывает неудобства от неумения говорить или понимать человеческую речь. Совсем иначе обстоит дело, когда животное приручено человеком. Собака и лошадь развили в себе, благодаря общению с людьми, такое чуткое ухо по отношению к членораздельной речи, что, в пределах свойственного им круга представлений, они легко научаются понимать всякий язык. Они, кроме того, приобрели способность к таким чувствам, как чувство привязанности к человеку, чувство благодарности и т. д., которые раньше им были чужды. Всякий, кому много приходилось иметь дело с животными, едва ли может отказаться от убеждения, что имеется немало случаев, когда они свою неспособность говорить ощущают теперь как недостаток»[58].

Вспомните, как часто мы сами восклицаем, удивляясь уму собаки, желая похвалить ее: «Только не говорит!».

Для чего я все это повторяю здесь?

Для того, чтобы сильнее утвердить читателя в том мнении, какого держусь сам, дабы каждый из вас, товарищи любители, лучше, полнее уяснил суть той исключительности собаки, о которой так решительно высказался Павлов.

И вот это действительно исключительное, действительно необыкновенное животное очень часто вынуждено терпеть многие и многие несправедливости со стороны человека, влачить жалкое существование.

Есть еще такие «собаководы». Дома у него собака привязана, как будто она дикий лесной зверь, который стремится убежать (да и того, при желании, можно приручить!), не подойди, не поласкайся; и сам он, хозяин, к ней никогда не подойдет, не подарит ласки. А при случае хвалится: «Я, я… у меня собака!». Мнит себя знатоком и настоящим покровителем животных (именно такие чаще всего и заявляют: «Я люблю животных…»). А для собаки его дом — тюрьма. Только собачья преданность может платить за такую пытку, продолжающуюся всю жизнь, готовностью защищать этого человека, быть верной ему до конца, не стремится убежать и найти себе лучшее место.

Человек подчас творит с животным абсолютно недопустимые вещи. Мне не забыть отвратительный случай с полуторагодовалой овчаркой, которую хозяева бросили на даче. Она надоела им, и они не нашли ничего лучшего, как, уезжая с дачи, закрыть собаку в пустом помещении, оставив ее на произвол судьбы. Но верный пес выбил окно и догнал машину хозяев на дороге. Некоторое время они пытались ее прогнать, а потом, видя, что от нее не отвяжешься, раздавили колесами автомобиля.

А скажи этим людям, что они поступили подло, мерзко, — еще обидятся. Я встречал типов, которые, совершив подобный отвратительный поступок, считали его вполне оправданным и даже необходимым, а себя — сердобольными, «добрыми».

Иногда сердобольность может проявляться весьма оригинально. В одном доме умерла женщина, после нее осталась маленькая дворняжечка. Она стала выть. Надоела. Тогда ее увели в лес, привязали к дереву и покинули: убивать было «жалко». А оставлять на произвол судьбы — умирать от голода — не жалко. Привязали — авось кто-нибудь сжалится, подберет. К счастью для собаки, вышло действительно так. Шел мимо добрый человек, пожалел, отвязал и увел к себе.

Разве не укор нам, людям, что на памятнике Барри на собачьем кладбище Парижа выбита надпись: «Спас жизнь сорока человекам. Был убит сорок первым». Об-этом поведал нам А. Куприн, написавший проникновенный, глубоко человечный очерк о Барри[59].

Очень часто виноваты в гибели животных разгильдяи-владельцы. Типичный пример произошел минувшим летом на озере Шарташ у Свердловска. К пристани подошел речной катер-трамвай; на мостках спал пьяный, свесив ноги над водой; около сидела собака-овчарка. Ноги мешали пристать судну. Матрос с катера спрыгнул на землю и хотел разбудить спящего, собака бросилась на него, покусала. Обозлившись, он схватил багор с железным крюком на конце и двумя ударами убил ее. Возмущенные пассажиры — невольные свидетели этой сцены — все единодушно покинули катер.

За что он убил ее? Ведь она выполняла свой долг — охраняла хозяина.

Багром надо было ударить не ее, а его, этого пьяницу; разумеется, не для того, чтобы убить, а чтобы привести в чувство и заставить взять собаку на поводок, убрать ноги. Так, вероятно, и сделал бы другой, не такой бессердечный, как этот парень с катера.

Неизвестно, кто первый сказал: собаке — собачья смерть, — но ясно, что сказал это недобрый человек. А сколько есть других поговорок, напоминающих о несладкой собачьей доле: «собачья должность», «собачья жизнь» и так далее.

А что проделывают зачастую с животными дети? В клуб принесли щенка. Забавы ради ребята отрезали ему мошонку, уши, лапы и в таком виде — кровоточащий комочек, издающий лишь слабый предсмертный писк, — доставили в клуб, чтобы умертвить. И никто не остановил их, когда они были заняты своей страшной «забавой»!

Или — взяли и выкололи щенку глаза, а после еще похвалялись друг перед другом: «геройство»! Или — посадили крошечного котенка в дверную щель, а потом закрыли дверь — посмотреть, «что получится». А где были в этот момент родители?

Читательница Е. Журавлева, старый библиотечный работник города Харькова, написала мне:

«Этот вопрос имеет два значения: 1) защитить и оградить животных от ненужных истязаний и 2) это соприкасается с воспитанием человека, особенно сейчас, когда наша партия уделяет столько внимания делу борьбы со всякими пережитками в сознании человека, делу борьбы за моральный облик советского человека. А такая жестокость, бездушие к живому существу — безусловно один из вредных пережитков прошлого. Зачем нашим детям быть жестокими и бессердечными? Наши дети не должны быть такими».

Она — права.

Доброе, снисходительное отношение к животному — не сентиментальность и не сюсюканье. Отношение к животному — это и важный момент в воспитании подрастающего поколения и показатель некоторых человеческих свойств того или иного индивидуума, широта и гуманность его мышления, в конечном счете показатель его культурности.

Более ста пятидесяти крупнейших художников слова: многократно обращались в своем творчестве к образу собаки. С любовью к животным они связывали представление о моральном облике человека. И. С. Тургенев в рассказе «Муму», желая подчеркнуть жестокость старухи-барыни, показывает, как она принуждает дворника Герасима утопить Муму. И какая сила чувства вложена в это!

Л. Н. Толстой в «Дневнике» о ком-то записал: «Если бы у него не было страсти к собакам, он был бы отъявленный мерзавец». Иными словами, гений русской литературы считал, что страсть к собакам улучшает, облагораживает человеческую натуру!

Многие писатели сами держали собак и никогда не отказывали им в ласке. А. П. Чехов держал двух такс. Они носили клички — Бром и Хина (не забудем, что Чехов был доктором!). В шутку, со свойственным ему тонким юмором, он нередко величал их — Бром Исаич и Хина Марковна.

Старейший фотограф газеты «Известия» Н. М. Петров вспоминает, как он снимал Алексея Максимовича Горького. Во время съемки к Горькому подбежала большая собака-дворняжка. С потеплевшими глазами он наклонился к ней и принялся ласкать, повторяя: «Хорошая ты моя…» А. Грин возился с бездомными собаками, отдавая им досуг.

Читателю известно, сколь послужила собака человеку за его тысячелетнюю историю в хозяйственном, военном отношении. А использование собаки в научных опытах? Новые медицинские препараты пробуют на ней. Ее подвергают действию радиации, чтобы потом это спасло жизнь многим людям. И, может быть, многие важнейшие открытия в области биологии, медицины, исследования центральной нервной системы не были бы сделаны, если бы под руками у экспериментаторов не имелось такого податливого живого материала, как собака. Об этом, в частности, неоднократно упоминает И. П. Павлов.

Сейчас, в век начала освоения космоса, начала первых астрополетов, собаки в руках ученых-астрофизиков тоже несут свою долю нагрузки, помогая решать важнейшие и сложнейшие проблемы.

Давно ли весь мир, затая дыхание, следил за полетом первого космического путешественника в советском искусственном спутнике Земли — собаки Лайки. Она первой из живых существ высшего порядка проложила путь в космические дали; в любой стране ее кличку знают все от мала до велика. А сколько таких же знаменитостей появилось уже после того: Отважная, Жемчужная, Альбина, Снежинка, Малёк… Стрелка и Белка совершили в советском космическом корабле облет вокруг Земли и вернулись обратно. Собаки стали поистине разведчиками больших высот. «Ракетоплаватель» Альбина после одного из очередных подъемов на большую высоту дала жизнь полдюжине здоровых щенков. Вероятно, тоже будут «космонавты»!

Именно удачные полеты собак явились залогом успешного полета человека в космос, который осуществил советский летчик-космонавт Ю. А. Гагарин.

Подобно тому, как когда-то «собака вывела человека в люди», так теперь собака «вывела человека в космос».

Мы против ханжества, и, тем не менее, большой укор мы должны предъявить некоторым нашим молодым ученым, новому поколению от науки — разным аспирантам, доцентам, лаборантам, ассистентам.

Передо мной письмо одной пожилой женщины:

«Пишу вам потому, — говорится в нем, — что больше не могу молчать… Как-то недели две тому назад я работала в читальне, окна которой выходят во двор университета. Я работала в библиографическом отделе и сначала как-то не обращала внимания на какие-то звуки, которые доносились со двора университета. Потом я осознала, что эти звуки издает собака. Это были звуки, вызванные болью. Они не усиливались, но и не ослабевали. Так прошло около часа. Наконец, я спросила заведующего отделом, где это так странно стонет собака. Он мне ответил, что стоны доносятся из лаборатории физиологии животных и что эти крики и стоны они слышат ежедневно и уже ходили говорить по этому поводу, но ничего не помогло.

Я не выдержала, ушла из читальни и пошла во двор университета. Там сидел старик сторож со слезами на глазах. Он сам вызвался проводить меня в эту лабораторию, довел до двери и скорей ушел. Я вошла туда и увидела такую картину: маленькая комната на первом этаже, окно раскрыто, на операционном столе лежит, привязанная к столу, собака. Грудь ее тяжело вздымается, голова тоже привязана, а в ее голове роется нож хирурга, на груди — сплошная рана. Рядом с «хирургом» стоят две барышни с наманикюренными ноготками, мило улыбаются и что-то по временам подают этому «хирургу».

Я спросила, неужели они не могут дать животному наркоз, чтобы не мучить его, ведь в читальне невозможно работать из-за этих стонов; да, кроме того, ведь просто жалко животное. И что вы думаете, мне ответили? С милой улыбкой мне сказали, что наркоза у них мало, да и жалко, а окно открыто потому, что как бы барышням не стало плохо от запаха лекарств… Все же я заставила их дать собаке наркоз, и она, наконец, затихла. В тот день я ушла из читальни, так как не могла там работать…»

Нельзя пройти мимо этого письма.

Что это, как не откровенный садизм: заниматься вот так вивисекцией, когда к этому нет нужды? «Жалко наркоза»…

Пусть не обижаются на меня красавицы с наманикюренными ноготками (и, вероятно, очень гордящиеся тем, что они принадлежат к миру науки), но думается мне, что с тем же равнодушием будут они взирать и на страдания человека, лежащего на столе!

Ведь сами опыты, производимые на животных, по самой идее своей делаются ради высокой гуманистической цели: они должны уничтожить страдание. Как же можно быть столь негуманными? И могу ли я поверить в гуманизм таких «ученых»?

И чему могут научить подобные молодые женщины своих детей, которые у них будут когда-нибудь или уже есть? Как они будут им прививать доброту, любовь, внимание к ближнему?

Павлов, поставивший памятник собаке, сам сочинил и надписи для него. Одна из них гласит:

«Пусть собака, — помощница и друг человека с доисторических времен, приносится в жертву науке, но наше достоинство обязывает нас, чтобы это происходило непременно и всегда без ненужного мучительства».

Тем более непростительно мучить собаку любителю, жестокие действия которого не вызываются никакой научной необходимостью.

«Страдания бессловесных животных, бесспорно, являются одним из самых грустных зрелищ на свете», — писал творец Маугли и знаменитой «Книги джунглей» Р. Киплинг.

Животное беззащитно, и мучить его — прежде всего унижать себя, роняя свое человеческое достоинство.

Собака ластится, заглядывает вам в глаза, требует ласки, а вы ее — пинком: «Пошла прочь! Надоела!». Да это еще не самое большое зло; бывает — выгоните из дома на улицу, уж коль очень не хочется с ней возиться, — шатайся где хочешь! Вспомните бедняжку Лолу.

Как можно?

Да это же вы, человек, сделали ее такой — доброй, привязчивой, исполнительной, готовой служить до последнего вздоха. Так зачем же вы сами портите, уродуете свое творение?

Животное тянется к человеку. Оно ждет от вас помощи, защиты, верит в вашу доброту, справедливое отношение.

Не срывайте на нем свой гнев. Вспомните Рэкса, брата моего Джекки. Почти то же самое проделал другой любитель. В доме повесили к празднику новые кружевные занавески. Оставили собаку одну, заперли и ушли в гости. А в отсутствие хозяев к окнам подошел чужой человек. Собака, естественно, бросилась к окошку и порвала кружева на занавеске. Вернулся хозяин, подвыпивший, остервенился — стало жалко занавеску, но не жалко собаку — ударил поленом по хребту. Ну и все — собаке конец. Не пожалел живое преданное ему существо, которое и провинилось-то только потому, что хотело услужить ему. Изувечил собаку, а потом ходил в клуб, плакался, говорил, что «жалко собаку», спрашивал всех и каждого, как ее спасти, никак не сознаваясь, однако, в собственном прегрешении… Стыдно!

Учтите, что характер хозяина тоже влияет на выработку характера собаки. Хозяин невыдержанный — и собака злая, срывистая, от которой всякую минуту можно ждать неприятности; у неврастеничных людей — и собаки, может быть, и неплохие, но какие-то дергающиеся, в непрерывном возбуждении; у человека спокойного нрава — таким же будет и животное.

Это и понятно, ибо, помимо удивительной восприимчивости собаки, мы воспитываем ее «по образу и подобию своему», то есть сообразно личным вкусам и привычкам.

Как говорит Гагенбек, «люди часто несправедливы к зверям, приписывая им гораздо худший характер, чем у них есть на самом деле»; в действительности все исходит от вас, только от вас.

Стало быть — будьте построже к себе. Вы чем-то недовольны в поведении вашего питомца? Вас это раздражает? Вы с трудом удерживаетесь, чтобы не наподдавать псу за упрямство и неповиновение?.. Вырабатывайте характер. Пригодится во всех случаях жизни!

Я не бил, не истязал своих животных; но иногда ведь все же и сорвешь на них свое дурное настроение. И, может быть, поэтому всегда, когда у меня погибало животное, абсолютно всегда я чувствовал себя в чем-то виноватым. Я хотел бы, чтобы это чувство ответственности за животное, испытывал каждый владелец.

И вообще, если вы хотите, чтобы животные любили вас, будьте всегда ровными в обращении с ними, не делайте резких, грубых движений, не позволяйте себе ничего лишнего. Чем крепче, теснее будет ваш контакт с собакой, тем лучше она послужит вам. Только будьте вы хороши с нею, а уж она отдаст все, на что способна!

Помните заповедь: хочешь иметь друга — будь сам другом.

А. Брэм утверждает: «Только хороший человек может хорошо воспитывать собак».

Обычно собаке начинает особенно «попадать» в период повзросления, когда она начинает «баловаться». Именно в эту пору начинающий любитель проходит своеобразное испытание на выдержку, где решается, быть ли ему собаководом, или, разочаровавшись, разуверившись и в себе, и в собаке, он бросит начатое.

Если бросит — жаль. Имейте терпение! Надоело возиться? Вы считаете, что у вас ничего не получается? Да ведь без трудностей не бывает ни одного дела. Проявите выдержку, и она сторицей окупится впоследствии.

Иногда продают собаку, продержав ее года два-три. Плоха, не нравится! Непослушная, нужен глаз да глаз. Собака плоха? Да это вы ее сделали плохой. И другую сделаете тоже такой же, если вовремя не пересмотрите свое отношение к ее воспитанию.

В других случаях мотивируют продажу по-другому: нет времени возиться. Случается, что и даром отдадут, только бы избавиться. И получается — возьмут, испортят, а потом сбывают с рук.

Помню, как-то поехали июньским днем компанией за город. Вдруг говорят: заедем вон в ту деревню. Зачем? Там у нас собака отдана, живет у знакомых. Заехали. Даже с улицы был слышен радостный визг собаки. А у меня сердце защемило от жалости. Великолепный сеттер-лаверак, добрейшее и преданнейшее существо с кротким взглядом, сидит привязанный круглосуточно на толстую цепь, которая впору и для медведя, в темном сыром углу под навесом, как узник какой-нибудь. Повидал прежних хозяев — затосковал еще больше, положив голову на передние вытянутые лапы, вперив безучастный взгляд в пространство, не ест, не пьет… Лучше бы не приезжали! А они считали, что в этом проявляется их любовь к животному. Отдали потому, что «на охоту некогда ходить». А зачем брали?

Сколько собак портится из-за этого. А уж если собака пошла по рукам, ничего хорошего из этого не получится. Частая смена хозяев дурно отражается на ее характере, она теряет свои ценные качества.

Прежде чем взять собаку, взвесь все свои возможности, реши твердо — держать, не держать. Взял, так уж держи (мы исключаем из этого разговора случаи, когда продажа собаки вынуждается необходимостью).

Среди известной части людей существует мнение, что собаками и кошками занимаются те, у кого нет детей. Неверно. У нас много любителей, имеющих большую семью, но и на животных у них хватает и времени и любви. Собаководство — не для старых барынь. Иногда договариваются до того, что противопоставляют детей собакам. Глупо! Что еще можно сказать об этом?

Я считаю, как раз наоборот: там, где есть дети, полезно держать и собаку. Человек склонен к общению с природой: кошка, собака — это контакт с природой. Таким образом, в этом, несомненно, присутствует педагогический момент.

Приучать ребенка к животным следует уже в раннем детстве. А у нас как бывает часто? Гуляет мать с ребенком. Мимо пробежала собака. Ребенок испугался (впервые видит ее), «закатился», — начинают ругать собаку. Замашут на нее, закричат: «Кшш! Пошла, такая-сякая! Да чтоб ты сдохла!». Иногда еще покажут: «А ты ее камнем, камнем…» Неверно! Вы сами ведете к тому, что когда-нибудь ваш сын будет искусан собакой. Надо объяснить ему, что это хорошее, доброе, полезное животное. Подозвать и поласкать, чтоб он это видел, и самому ему дать прикоснуться к ней. А потом уж никак не поучать: «Не уступай ей дорогу!..»

Невызванно собака никогда не кусает детей, за исключением, быть может, тех случаев, о которых у нас шел разговор выше и в которых собака не виновата. И тут ее удивительный инстинкт очень верно служит ей.

Вот вам сценка с натуры. Злобная собака на цепи. Приехали гости с ребенком. Заговорились, а девочки уже нет. Испугались: как бы не искусала собака. Поглядели — а они играют. Собака лижет ее, хвостом виляет.

Я вспоминаю собственное детство. Откуда пришла у меня любовь к животным?

В доме моих родителей, сколько я помню себя, всегда любили животных. Жилось им у нас хорошо. Их никогда не обижали, о них заботились. Кошек, собак, корову держали и дедушка с бабушкой. И я не ошибусь, если скажу, что именно тогда была подготовлена почва для моего будущего увлечения собаководством.

За это я всегда буду благодарен породившим меня, ибо это позволило мне лучше, многограннее увидеть и понять жизнь, порадоваться живущему вокруг меня.

И, право же, мне очень понравилось, когда одна девочка заявила матери, пришедшей снимать комнату:

— Не нравятся мне хозяева. Ну что это: ни кошки, ни собаки нет!

А сколько видишь фактов: родился ребенок — бросают кошку, ликвидируют собаку… Почему?

«Она его заразит болезнями». «Она ему выцарапает глаза»… «Искусает его»…

Глупости все это. Глупости. Проявите немного заботы, внимания (и понимания). Никогда ничего не случится.

Нужно, нужно, чтобы дети общались с животными, чем улица, лучше собака. Собака — друг, и никак нельзя противопоставлять ее детям. Напротив, они должны быть вместе. Через собаку подросток лучше, ближе познает родную природу, через собаку он втягивается в коллектив. Занимаясь служебным собаководством, школьник, пионер вносит свою долю в укрепление обороноспособности страны, приобретает полезные знания и первые навыки военного дела, которые пригодятся ему, когда придет время вступить в ряды Советской Армии, встать на стражу мирных границ Советского государства и созидательного труда своих сограждан; понятнее и дороже становится для него прекрасное слово — Родина.

Серьезное, я подчеркиваю, серьезное занятие собаководством тренирует волю, помогает становлению характера. А посмотрите, как хорошо играет собака с детьми! Носится с ними взапуски, угадывает каждое движение, терпит всякое озорство… Только за это можно полюбить ее!

Ухаживая за животным, юный собаковод одновременно привыкает и быть требовательным к себе, приучается к регулярному труду, приобретая те качества, которые необходимы советскому гражданину.

А что стоит доброта, лучшее свойство человеческой души, которой так не хватает нам подчас и истоки которой лежат тоже в общении с природой, с животным миром! Ведь лаская, ухаживая за животным, ребенок и сам становится ласковее, добрее, и эти черты, если их развивать повседневно, со временем почувствуются и окружающими его — товарищами, друзьями, близкими. Поверьте: черствый человек всегда жесток и с людьми. И наоборот. Это — аксиома.

Нам нужны миллионы юношей и девушек, которые любили бы природу, животный мир, миллионы юношей и девушек, которые сажали бы сады, выращивали самых разнообразных животных и птиц — от лошади до кролика, миллионы юношей и девушек, которые понимали бы в жизни прекрасное и видели это прекрасное во всем живущем. Через одни добропорядочные разговоры это не придет. Для этого нужно повседневно, постоянно сближать нашу молодежь с трудом, с природой.

Может быть, кто-нибудь недоверчиво усмехнется: подумаешь, много он (мой сын) узнает через собаку…

Да, много. Гораздо больше, чем вы думаете. И, поверьте, он не вырастет чистоплюем, белоручкой. Грязная работа не будет страшить его. Он не будет затыкать нос и отворачиваться, если тут пахнет не фиалками, а чем-нибудь другим.

Да, да, не будем жеманиться и скажем прямо. Ведь ему же придется убирать нечистоты, пока щенок мал; надо будет и чашку помыть, чтобы она не заросла коростой; устроить своими руками по всем правилам гигиены баню для своего питомца, а потребуется — и вывести блох, глистов, других паразитов. Все это — труд. Труд и знания.

А что стоит пребывание в коллективе, выполнение каких-то задач, поставленных перед подростком либо его старшими товарищами (хорошо!), либо им самим (еще лучше!), волевая закалка, приобретаемая в процессе всего этого!

Вспоминаю лагерь в Сокольниках, куда съехались мы, активисты-осоавиахимовцы, чтобы посоревноваться в подготовке своих собак. Мы жили в палаточном городке, круглые сутки на воздухе, — отлично, скажу я вам! Мы жили в одной палатке с Широкинским, перед сном принимали холодный душ, собаки размещались отдельно. Ночью — бреханье, то басистое, то хриплое, а то вдруг тоненькое жалобное подскуливание: это задавала «концерт» моя Снукки. Пойдешь поласкать ее — вокруг мрак, темное небо над головой… И жутко и радостно, и хочется, чтобы никогда не утерялось это волнующее чувство ожидания чего-то, готовности к свершению каких-то важных дел, нужных не только тебе, но и твоим товарищам, всем людям…

Да, товарищи, хорошее дело — собаководство, если только вы не маменькин сынок и занимаетесь им не ради пустого баловства.

А сколько наших пионеров сознательно выращивают собак, чтобы подарить Родине, для Советской Армии, пограничной службы. Ведь дарят друга. Такой человек в будущем способен и на большее.

Иногда родители жалуются: увлекся собакой — начал манкировать уроками. Исправить это очень легко. Стоит лишь решительно заявить: хочешь иметь собаку — учись хорошо. Не будешь учиться — пеняй на себя. Не беспокойтесь, повторять не придется.

Хорошее сравнение — наши спортивные школы. Вначале ребята настолько увлекаются гимнастикой или футболом, что забрасывают учебные занятия. Но стоит предупредить: не будешь хорошо учиться — будешь отчислен из школы, и все исправляется очень быстро. Успеваемость даже повышается.

Можно даже поставить цель. Лет до одиннадцати-двенадцати школьнику заниматься с крупной собакой рановато. А вот подрастешь, перейдешь успешно в шестой класс — купим щенка.

На первом Всероссийском съезде учителей в Москве, в июле 1960 года, Никита Сергеевич Хрущев говорил о важности привлечения школьников, подростков к общественно-полезному труду.

«Жизнь показала, — говорил он, — что привлечение школьников к производительному труду вовсе не снижает уровень их общеобразовательной подготовки. Наоборот, при правильном руководстве школьники начинают более ответственно относиться и к своим учебным обязанностям. Приобретенный ими жизненный и производственный опыт помогает глубже, сознательнее усваивать основы наук».

Собаководство в известной степени тоже является общественно-полезным трудом.

У некоторых из пап и мам, правда, находится еще такое возражение: как можно — ребенок узнает там многое такое, чего ему не положено знать. Ну, знаете, разные там вязки, выгулы… грубые слова: «кобель», «сука»…

Вот это уже чистейшее ханжество и чистоплюйство. И, кроме того, полное непонимание педагогики.

Опыт показывает, что дети, приученные к труду и ухаживающие за животными и познавшие таким образом некоторые сокровенные стороны физиологических процессов, относятся к этому как к совершенно естественному, обычному. Они обладают куда более здоровой психикой, чем те, от которых это тщательно скрывается. У них нет нездорового интереса, острого любопытства к этому. «Запретный плод сладок». И великое таинство природы — продление жизни предстает перед ними в комплексе других биологических отправлений как нечто абсолютно закономерное, не вызывающее никаких вопросов.

Что же касается «грубых» слов… Вас не оскорбляет, когда мы слышим «корова» и «бык», «медведь» и «медведица», «кобыла» и «жеребец»? Бывает, на улице ваш ребенок слышит слова куда грубее. Нет, не этого надо бояться воспитателю!

Советский пионер, школьник должен бороться с жестокостью, не мучить животных сам и другим не давать. Многое в этом отношении зависит от родителей, взрослых. В известном возрасте у ребят наблюдается определенная жажда мучить животных; надо это подавлять в самом зародыше. Жестокость, несомненно, способствует развитию дурных наклонностей. С кошек и собак начинают, людьми кончают. Вспомните классический образ Филиппа II из бессмертной книги Ш. Костера «Тиль Уленшпигель». В детстве он жег обезьянок; взрослым стал сжигать на кострах инквизиции неповинных людей.

На привитии жестокости подрастающему поколению были основаны человеконенавистнические планы Гитлера, планы господства над миром, порабощения и истребления народов. («Бей, убивай, — все тебе простится!..»). Именно так, преследуя свои враждебные миру цели, воспитывают сейчас свою молодежь заправилы американского бизнеса, наводняя страну кинофильмами с разными ужасами, забрасывая книжный рынок всеми этими бестселлерами и комиксами, смакующими те же подробности, расписывая перед юношами и девушками всю заманчивость убийства, насаждая гангстерство и садизм.

Может быть, меня упрекнут, что я увлекаюсь, делаю слишком серьезные обобщения. Но, поверьте, от малого до большого один шаг, и иногда очень немного нужно, чтобы все формирование нового человека пошло по неверному пути.

Недопустимо, чтобы ребята занимались ловлей бродячих собак, бездомных кошек. Это ведет к извращению понятий, что хорошо и что плохо. И уж совсем антипедагогично, чтобы пойманное домашнее животное подростки сдавали за плату в институт для опытов. Тот, кто принимает от них эту добычу, делает плохую услугу воспитанию.

Мальчишка привел лайку в институт. Ее там у него приняли, заплатили деньги. А через три дня пришла старуха в клуб.

— Лайка у нас пропала. Сын привез из Арктики — и пропала…

Мальчишка попросту украл собаку. Как-то в Челябинске, в аптеке, я прочитал на плакате, выпущенном местным Домом санитарного просвещения:

«Уничтожайте бродячих кошек!

Не позволяйте детям ласкать кошек, класть с собой в постель. От кошек они заражаются стригущим лишаем. Сдавайте бродячих кошек в ветлечебницы, получите 3 рубля».

Страшная цена — три рубля за душу ребенка. Ведь, сдавая пойманную кошку, он за эти три рубля продает и какую-то частицу своего лучшего человеческого «я». Этого не поняли издатели плаката.

Тот же Челябинский дом санпросвета выпустил несколько листовок-брошюр. Одна из них называется «О том, как Нина нашла Пушка». Написал ее врач П. Юшков, содержание коротко заключается в следующем.

Жила-была добрая девочка Нина, которая любила подбирать несчастных брошенных котят. Подберет, принесет домой, выкормит, выходит, а потом подарит кому-либо из знакомых.

Однажды она подобрала серенького котенка Пушка, который ей очень понравился, хотела оставить его себе, но вдруг выяснилось, что он заразил ее стригущим лишаем; с Пушком пришлось расстаться; ну, и после этого она поняла, что «никогда не следует подбирать чужих котят». Рассказ заканчивается назиданием: остерегайтесь, ребята, кошек, особенно котят; никогда не играйте и не спите с кошками. И даже более того: автор предупреждает, что избегать необходимо не только кошек, но также собак, коров, лошадей… Словом, долой всех домашних животных!

Это — рассказ о том, как хорошую девочку заставляют сделаться плохой.

Маленькая Нина любит и жалеет животных, а некий заботливый дядя Юшков заклинает ее: что ты делаешь?! Нельзя!!! Если ты хочешь быть пай-девочкой, ты должна иметь каменное сердце. Чур тебя, чур, быть отзывчивой и доброй, проявлять сочувствие к слабым, это злейший порок; будь эгоисткой, черствой, равнодушной к чужим страданиям, — были бы чисты твои ручки…

Как сообразуется это хотя бы с тем же бессмертным творением Чехова «Каштанка»? Подумал ли об этом доктор Юшков, принимаясь за чуждое ему дело — писать рассказ для детей?

Конечно, можно было бы обойти молчанием это, с позволения сказать, словотворчество, если бы оно не калечило детскую психику. Заботясь о предупреждении заболеваний, поражающих тело, создатели агитлистовки о Пушке забыли о профилактике душевных уродств, а ведь эта болезнь — более страшная; и рвение автора рассказа доказать вредоносность собак и кошек бьет, как бумеранг, прежде всего по его же идее — видеть образцово-показательного ребенка: физическая красота без красоты душевной не стоит ничего.

К сожалению, доктор Юшков не одинок.

В Ленинграде издали книгу «За здоровый быт», книгу полезную, нужную. Но есть в ней глава: «Гигиена жилища»; написал ее профессор А. Шафир; и в ней мы находим элементы того же огульного охаивания домашних животных.

Какими только страхами не пугает Шафир своих читателей: тут и туберкулез, тут и дифтерия, тут и другие заразные болезни, о которых он даже не решился упомянуть, чесотка, парша, — и все это распространяют, оказывается, наши бедные домашние четвероногие! В жилой комнате их, как усиленно внушает достопочтенный автор, держать нельзя ни под каким видом; во время глистоизгнания (а именно — для борьбы с эхинококком, ни больше, ни меньше!) собаку несколько суток не спускать с привязи и т. д. и т. п.

Здесь что ни слово, то либо чудовищная нелепица, либо злостный поклеп.

По этому поводу один старый ветеринарный врач, кстати, тоже ленинградец, мне язвительно прокомментировал:

— Вероятность заболевания эхинококком примерно равна возможности заболеть египетской чумой. Другими глистными заболеваниями заболеть от кошки и собаки невозможно, так как для этого нужен промежуточный хозяин. Вы можете, прошу прощения, даже проглотить глиста от своей собаки, и все же глистов у вас не будет. Кроме того, если говорить о наиболее распространенных формах паразитов, у человека они — свои, у собаки — свои, у кошки — свои… Собачий чесоточный клещ на человеке не уживется…

Не менее категорично высказалась одна моя читательница:

«Я всю свою жизнь живу с животными. У меня овчарка и две кошки. И никогда я не болела ни глистами, ничем. А рядом соседка, которая ненавидит животных, не только в руки взять, а близко не подпустит, — а у нее чуть не каждый год выводят глистов…»

Не смейтесь. Все это вполне серьезно и обоснованно.

И в самом деле, вся штука в том, чтоб соблюдать элементарные правила гигиены животного. Только и всего.

«Особенно важно, — подчеркивает Шафир, — разъяснить детям, какую прямую опасность для здоровья могут представлять животные».

Значит, здоровый быт — без домашних животных. И это пишет человек со званием профессора!

Характерно, что со столь же глубокомысленным видом рассуждает он и о комнатных растениях, цветах, и тут усматривая многие гибельные для человека последствия увлечения цветоводством: сенную лихорадку, приступообразный насморк, воспаление слизистых оболочек век и прочее. Люди разводят цветы, чтобы любоваться ими, ждут, когда распустятся бутоны, а Шафир советует как раз в это время убирать их из комнаты… Можно же договориться до такой бессмыслицы!

И все это преподносится под видом полезных советов, издано тиражом в несколько миллионов экземпляров!..

Пропаганда санитарно-гигиенических знаний среди населения — дело хорошее и нужное; но, как всякое серьезное дело, это должно делаться добросовестно и обдуманно.

«Признаться, приходится воевать с нашей медицинской братией — они крепко перегибают палку. В Перми, например, даже выпустили книжку под названием «Берегитесь собак». Каковы?!»

Это написал мне тоже врач, Н. Б. Коростелев, автор книги «Рассказы врача о животных», выпущенной московским Медгизом. Как видите, его мнение не совпадает с мнением некоторых его коллег.

Может быть, у нас все еще сказывается недостаток в литературе по собаководству, написанной умными, понимающими людьми. В Англии, в Америке имеются энциклопедии собаководства. Может быть, стоит подумать о выпуске подобных изданий нам?

Можно не любить или даже ненавидеть кошек, собак и других четвероногих спутников человека, как делают доктор Юшков и его ленинградский единомышленник профессор Шафир; это их личный вкус, и мы не навязываем им своего; но когда эта неприязнь к окружающим нас живым существам прививается детям, — это уже явление общественное, или, точнее, антиобщественное, и с ним нужно бороться.

Велика роль взрослых в воспитании ребенка. И если каждый из нас уделит хотя бы чуточку внимания привитию детям гуманного отношения к животным, нам никогда не придется сталкиваться с такими проявлениями жестокости, какие приводились выше.

Родители, никогда не позволяйте себе при детях грубо, несправедливо обращаться с животными. Не забудьте, что вы для них — пример. Это важно прежде всего потому, что правильно формирует сознание ребенка.

Это важно и в чисто собаководческом отношении. Я писал, как ласка спасла Джекки, как лаской можно вызвать аппетит у животного. Ласка — это часть жизни. Лаской вы больше добьетесь от животного во время дрессировки, лаской сильнее привяжете к себе. Вот почему я хотел бы грубости противопоставить ласку, равнодушию и беззаботности — внимание. В конечном счете — сами же испытаете больше приятных минут, ибо только по-настоящему жизнерадостное, неугнетенное животное, чувствующее, что его любят, заботятся о нем, сможет в полной мере проявить перед вами все свои достоинства. Сильнее почувствуете вы и эстетическую сторону собаководства.

Ведь именно чувство прекрасного, заложенное в каждом из нас, влечет нас к природе, к искусству, заставляет сажать цветы и деревья, рисовать картины, разводить красивых животных.

Превосходно сказал об этом Пришвин:

«Итак, я нашел для себя любимое дело: искать и открывать в природе прекрасные стороны души человека. Так я и понимаю природу, как зеркало души человека: и зверю, и птице, и траве и облаку только человек дает свой образ и смысл».

А познав это, вы уже никогда не сможете быть иным, никогда не сможете покалечить животное за порванную занавеску, — собака станет для вас подлинной драгоценностью.

Помню я, как пришел к нам в клуб любитель со вздрагивающими губами, с набрякшими красными веками. В его дом забрались грабители; собака не пускала их. Зная, что овчарка будет самоотверженно защищать хозяйское добро, они применили подлый прием: поскреблись у двери, а другие в это время поднялись на балкон и напали на нее сзади. Они изрубили ее топором. И вот теперь ее хозяин прерывающимся от волнения голосом повторял:

— Ничего не жалко, собаку бы спасти…

Когда у покойного артиста Свердловской музкомедии Дыбчо автомобилем задавило эрдель-терьера Амура, сына моей Снукки, то он и его семья не успокоились до тех пор, пока не завели второго Амура, перекупив внука Снукки у кого-то из любителей.

Подобным же образом поступил наш известный писатель Э. Накануне второй мировой войны он жил в Париже. Гитлеровцы, оккупируя французскую столицу, захватили его там и выпустили лишь после неоднократных настояний советского правительства, задержав, однако, все личное имущество писателя, в том числе собаку — шотландского терьера. Знаете, с каким выступал на арене цирка популярный советский клоун Каран-д'Аш? Этакий черный чертик на коротеньких ножках и с поблескивающими, как бусины, глазами… Э. очень любил своего забавного пса, и, вернувшись на родину, первое, что он сделал, позвонил по телефону моему товарищу М., известному собаководу, с просьбой помочь ему достать в точности такую же собаку или хотя бы щенка этой породы. Вместе с М. они несколько дней ездили по Москве, пока, наконец, нужный щенок не был найден.

Привыкнув всегда жить с собакой, уже не можешь обходиться без нее: чего-то не хватает.

Однако хочется предостеречь любителя и от другой крайности — не делать из собаки идола, не очеловечивать четвероногое, чтоб потом, когда вы естественным порядком лишитесь его, не было из этого драмы. Припоминаю случай, когда у одной дамы собаку раздавило автомобилем, так она даже уехала из этого города. Это, на мой взгляд, говорит о какой-то духовной бедности. Сошлюсь опять же на Пришвина, который знал цену собаки, тем не менее, не убоялся сказать следующие слова:

«Но вот как бывало: от бесчеловечья вся сердечная жизнь вкладывалась в какую-нибудь собачонку и жизнь этой собачонки становилась фактом безмерно более значительным, чем какое-нибудь величайшее открытие в физике…»

Что еще?

Щадите собаку к старости. Собачий век, увы, короткий. После десяти-двенадцати лет собака начинает глохнуть, крошатся и выпадают зубы, седой делается морда, в хрусталике глаза появляется молочное помутнение (старческая катаракта), своеобразная синева, по которой сразу безошибочно узнаешь возраст собаки; и само выражение взгляда становится каким-то другим. Ее начинают мучить старческие болезни, как ревматизм, она становится менее подвижной; меняется характер — появляется раздражительность, сварливость, иногда, наоборот, пропадают всякие признаки злобности и пес становится покорный, тихий, как теленок, не выходя из такого состояния уже до последнего часа жизни. В этом возрасте собаку не надо гонять через барьер, заставлять бегать, приносить поноску. Это — собака-пенсионер.

Мелкие породы, правда, сохраняют жизнеспособность дольше. Я знал фокса, который и в восемнадцать лет носился по улице, как угорелый, дрался и вообще чувствовал себя превосходно.

Нельзя делать так, — противно человеческой морали! — как поступил один хозяин, пес которого отслужил свой срок: привязал камень на шею состарившегося животного и бросил в воду. Камень был маленький, и пес долго мучился, бил лапами, пока утонул…

Глубоко поразил меня факт, сообщенный из Центральной школы собаководства. Там, при частичном переезде школы в город Дмитров, выбраковали около двадцати породистых животных, одних за преклонные годы, других за посредственный экстерьер, за недостаток злобы. Куда их девать? И вот заключается договор о передаче собак в институт оживления. А там часть идет на острые опыты, другая часть служит донорами, от которых берут кровь для оживления первых. А после уже не годны ни на что ни те, ни другие. С собаками поступили вопреки народной пословице: «С одной овцы три шкуры не дерут». А ведь были среди них и такие, как один кавказский овчар, который отслужил верой и правдой восемь или девять лет, принеся своим хозяевам и честь и славу…

Случилось так, что сами сотрудники лаборатории института оживления пожалели животных, сообщили в секцию защиты животного мира Московского городского отделения Общества охраны природы, и более половины обреченных удалось «выцарапать», пристроить в хорошие руки, где они и стали доживать свой век. Но почему того же не сделали товарищи из школы?

Нельзя, друзья мои, поступать так, стыдно. Стыдно!

Очень обидно за верного пса, когда под старость лет его выгоняют из дома или ведут на утиль-завод. Пожалейте животное. От этого вы, человек, станете только лучше, больше.

Превосходно сказал об этом классик китайской поэзии Ду Фу (перевод Александра Гитовича):

У опытных собаководов, любящих и ценящих животных, собаки часто доживают до глубокой старости, соответственно дольше сохраняя и свои рабочие качества.

Ну, а коли уж случилась беда, лишились собаки — заводите себе сейчас же новую, берите щенка. Новый пес поможет вам поскорей забыть… нет, не друга, который ушел от вас, ибо друга не забывают, а горечь утраты. Займетесь щенком — и все встанет на свое место. Клин лучше клином вышибать.