Вы найдете это в библиотеке

Глава 2. Рё, тридцать пять лет, бухгалтер в компании по производству мебели

Первой была ложечка.

Небольшая, серебряная, плоский конец ручки в форме тюльпана.

Что-то привлекло меня в этой ложке на полке полутемного магазина и заставило взять ее в руки. Приглядевшись, я обнаружил гравировку на ручке в виде овечки. Судя по размеру — чайная ложка. Так и не вернув ее на место, я огляделся по сторонам.

Небольшой магазинчик был забит до отказа всякими старинными штучками. Часы на цепочке, подсвечники, стеклянные флаконы, энтомологические коллекции, какие-то кости, винты и гвозди, ключи. Помутневшие от времени предметы очень долго были скрыты от глаз, а теперь лежали, подсвеченные лампочками без плафонов.

Я тогда еще был старшеклассником. Утром, перед тем как уйти из дому, немного повздорил с мамой, поэтому после окончания уроков не хотел возвращаться. Выйдя на одну остановку раньше, я болтался без дела и зашел в этот магазин.

Он располагался среди жилых домов в районе на окраине Канагавы, вдали от шумных торговых улиц. Над входом висела табличка с иероглифами, а под ними с самого края было подписано латинскими буквами: ENMOKUYA. Магазин «Энмокуя». Судя по тем товарам, которые я увидел через стеклянную дверь, это была антикварная лавка.

За кассой стоял мужчина средних лет с вытянутым лицом, на нем была вязаная шапка. Я решил, что он владелец магазина. Так часто бывает, что вокруг хозяев таких лавок царит какая-то особая атмосфера. Должно быть, я его не слишком заинтересовал как покупатель. Все время, что я там провел, он занимался сборкой часов и ремонтом музыкальной шкатулки.

Пока я ходил по магазину с ложкой в руках, она нагрелась от моих пальцев. Держать ее было приятно. Сделав круг по залу, я в результате купил ее за тысячу пятьсот иен. Я не слишком разбирался в ценах, но для старшеклассника покупка ложки за такую сумму была роскошью. Однако и вернуть ее на полку я не смог — не хотелось выпускать из рук.

Когда я расплачивался на кассе, владелец магазина в вязаной шапке сказал мне:

— Чистое серебро. Сделано в Англии.

— А какого времени эта ложка? — спросил я.

Тогда он надел очки, перевернул старинную вещицу и прищурился.

— 1905 год.

Я подумал, что это написано на оборотной стороне. Однако, когда посмотрел сам, обнаружил лишь гравировку с буквами и значками — всего четыре элемента. Никаких цифр не оказалось.

— А как вы узнали?

— Хе-хе.

Хозяин магазина засмеялся. Он не ответил на мой вопрос, но выражение его лица мне понравилось — у него была очень хорошая улыбка.

Сразу становилось ясно, насколько он любит антиквариат. Насколько он уверен в своем экспертном мнении. Я тогда решил, что он выглядит круто. Очень.

Дома я рассматривал ложку и рисовал разные картины в своем воображении. Нулевые годы XX века в Англии, кто и как тогда ей пользовался, что ел.

Возможно, какая-то английская дама пила послеобеденный чай из кружки с этой ложкой. Или ласковая мама кормила с нее своего малыша. Мальчик вырос, стал толстым дядей, но всегда бережно хранил ложечку как воспоминание. Или эта ложка была так любима в семье, что три сестрички вечно отбирали ее друг у друга, или же…

Я не мог остановить полет фантазии. Мне не надоедало рассматривать ложку и придумывать истории.

С тех пор я стал время от времени наведываться в антикварный магазин «Энмокуя».

Владельца звали Эбигава. Осенью и зимой он носил теплую вязаную шапку из шерсти, а летом и весной — тонкую трикотажную из хлопка или льна. Видимо, ему нравились шапки.

На свои скромные карманные расходы я купил несколько вещичек. Мне было неудобно перед Эбигавой, но иногда я просто рассматривал полки, ничего не приобретая. Как только я оказывался в лавке, сразу забывал о повседневных делах. О проблемах в школе, о замечаниях мамы, о беспокойстве за будущее. Какими бы тяжелыми ни казались дни, стоило мне открыть дверь, как там меня ждал фантастический мир.

Постепенно я стал заговаривать с Эбигавой и постоянными покупателями, изучать историю и терминологию антиквариата.

То, что клеймо на ложке называется hallmark, я тоже узнал от Эбигавы. Я около года ходил в магазин, когда он наконец рассказал мне об этом. Четыре знака обозначали производителя, пробу, сертификат проверки и год создания.

— Вот, смотри, в прямоугольной рамке буква n. Это означает, что предмет был произведен в 1905 году.

То есть предмет можно было атрибутировать не при помощи цифр, а при помощи алфавита и расположения рамочек вокруг букв. Наверное, это особый шик для англичан — использовать не просто цифры, а вот такую изящную систему обозначений.

— Я думаю, изображение овцы — это герб. Но не целиком, а только его часть.

После его слов ложка стала казаться мне еще более ценной. Это не просто симпатичная картинка. В этой ложке можно прочувствовать достоинство целой династии.

Какой же невероятно огромный мир тут скрывался! Погрузившись в него, я проникся глубоким уважением к Эбигаве.

Но сейчас его магазина больше нет.

Как-то раз после уроков я привычно отправился в лавку, но на дверях обнаружил объявление: «Магазин прекратил работу». И на этом наше знакомство с Эбигавой оборвалось.

За последние восемнадцать лет в помещении магазина открывали салон красоты, булочную, а теперь на его месте организована маленькая парковка для пяти машин.

И я больше не могу оказаться по ту сторону двери.

Я часто думал о том, чтобы когда-нибудь самому открыть магазин.

Даже сейчас, когда мне уже тридцать пять, я все еще храню эту надежду в сердце.

Когда-нибудь я накоплю денег, брошу работу в фирме, найду подходящее место, подберу ассортимент антикварных товаров. Когда-нибудь, когда-нибудь…

Но когда же наступит это самое «когда-нибудь»?

Окончив университет, я уехал из дома, снял квартиру в городе и устроился работать в бухгалтерию компании по производству мебели. Это небольшая фирма. Мы не занимаемся дизайнерской мебелью, как раз наоборот — недорогой и доступной, на которую неизменный спрос, поэтому работа в фирме вполне стабильна.

Чуть правее от меня расположен стол начальника отдела Табути. Повернувшись, он посмотрел на меня и спросил:

— И как это работает?

Недавно всем сотрудникам установили новую программу — видимо, он не понимает, как ей пользоваться. Каждый раз, когда у него что-то не получается, он консультируется со мной.

Я как раз занимался сверкой авансового отчета, мне пришлось прервать работу и встать.

«Кажется, вчера он спрашивал то же самое», — подумал я. Я подошел к его столу и показал последовательность действий. Табути воскликнул: «А, вот оно как!» — и кивнул.

— Большое спасибо, Урасэ. Знаешь ты толк в работе, — добавил он толстыми губами.

Я вернулся на свое место и продолжил сверку.

Не могу сказать, что работа с цифрами мне не нравится. Бухгалтерия — это не столько о том, чтобы двигать бизнес вперед, сколько о координации работы. Здесь не бывает рисков или преодоления препятствий.

Это скромная непритязательная работа, и если отключиться от мысли, что на этой должности невозможно работать со страстью, то заниматься ею несложно.

— Урасэ, пойдем завтра после работы выпьем? Помнишь, в прошлом месяце ходили в «Оофунатэй». Они открылись ровно три года назад, празднуют завтра, пиво со скидкой будет, — предложил Табути.

Не отрывая глаз от стопки квитанций передо мной, я ответил:

— Прошу прощения. Завтра у меня выходной.

— А, ну ясно.

Я вздохнул с облегчением, что вовремя нашел удачный предлог. Табути любил поговорить, и ходить с ним выпивать было непросто. Но и отказываться от всех предложений начальника у меня тоже не хватало духу. В декабре начнется пора корпоративов. Тогда мне точно придется в них участвовать. Поэтому хотя бы сейчас хочется прогулять.

Табути, развернувшись ко мне в кресле, спросил:

— Пойдешь на свидание с девушкой?

— Ну да, что-то вроде.

— Ух ты, значит, я угадал. Ну и ну.

Табути наигранно ударил себя по лбу и противно рассмеялся. Черт, зачем же я ему об этом рассказал. Табути продолжал хихикать, глядя на меня.

— И что, давно уже встречаетесь? Собираетесь пожениться?

— Ой! Здесь ошибка в расчетах. Конно из отдела продаж вечно ошибается, надо отдать документ на исправление.

Я стал бормотать себе под нос, а затем натянуто улыбнулся Табути.

— Столько сотрудников не умеют авансовые отчеты составлять.

Табути повернулся к своему компьютеру.

Позвонили по внутренней линии. Ёситака напротив меня лениво сняла трубку. Она новенькая, лет двадцати с небольшим. Она небрежно ответила, а потом, переключив звонок на меня, сказала:

— Урасэ-сан, это вас. Я только не расслышала кто. Какой-то мужчина.

— Спасибо.

Я взял трубку. Звонили из отдела импорта. В Англии закупали предметы интерьера, просили подготовить план бюджета. Хотя этим должен был заниматься Табути, почему-то из других отделов чаще всего обращаются ко мне. Возможно, все знают о моем мягком характере, на таких людей легко сваливать работу.

Я попросил подождать, нажал на кнопку удержания звонка и уточнил у Табути:

— Спрашивают, готов ли уже план бюджета для английского бренда. Он нужен к завтрашней встрече.

— А, это… я толком не разобрался. У них там не доллары, а фунты. Я в этом не слишком силен. Да и в отличие от тебя в английском не разбираюсь.

Я увидел просьбу в его глазах и был вынужден согласиться, глубоко вздохнув.

— Хорошо. Я сделаю.

— Спасибо. С меня причитается, угощу тебя.

Табути махнул мне рукой. Ёситака подравнивала ножницами кончики волос.

Начальник совсем ничего не умеет, а у коллеги никакого желания работать, но это вовсе не то, что может вывести меня из себя. Правда, именно в такие моменты я думаю об уходе из компании.

Изначально мне повезло: меня определили в бухгалтерию, а не в отдел продаж, объяснив, что я не умею общаться с людьми.

Но в каком бы подразделении я ни работал, пока являюсь сотрудником компании, все равно приходится уживаться с остальными. Это я уже прекрасно знаю.

Как было бы здорово, если бы я смог бросить работу, управлять магазином, в котором продавалось только то, что мне нравится. А общаться нужно было бы с покупателями, которые так же, как и я, любят антиквариат.

Но я не могу оставить офис. Сбережений у меня — меньше миллиона иен; к тому же, когда каждый день ходишь на работу, дни просто мелькают один за другим. Занимаешься тем, что перед тобой в текущий момент, и поэтому речи не идет, чтобы изучать вопрос о том, как начать свой бизнес.

Настанет ли когда-нибудь тот самый день, когда я смогу открыть двери своей антикварной лавки? Единственное, что я знаю точно: сегодня мне придется работать сверхурочно.

На следующий день, в среду, я отправился домой к своей подруге Хине. Ее семья жила в тихом жилом квартале в собственном доме.

Наверное, она ждала меня, так как стоило мне подойти, Хина выглянула из окна на втором этаже и крикнула:

— Рё-тян!

Хина тут же исчезла, а я стоял в саду, не нажимая на кнопку дверного звонка, полагая, что она сейчас выйдет. Но когда дверь открылась, на пороге стояла не Хина, а ее мама.

— Рё, давненько не виделись. Хорошо выглядишь.

— Здравствуйте.

— Вы ведь потом вернетесь, чтобы у нас поужинать, да?

— А, да… большое спасибо. С удовольствием. Извините за беспокойство.

— Какое там беспокойство. Отец тоже обрадовался, когда услышал, что ты придешь. Ты что будешь — рыбу или мясо? Хина только мясо ест, поэтому хотя бы для гостей хочется выставить рыбное блюдо…

Хина прибежала со второго этажа.

— Ну, мам, ты уже заболтала Рё.

Хина схватила меня под руку. Она пахнет ванилью. Сладкие духи.

— Ну, мы ушли.

Свободной рукой Хина помахала маме и устремилась вперед, потащив меня за собой.

Я на десять лет старше Хины. Ей еще двадцать пять.

Мы познакомились три года назад на побережье в Камакуре. Я отправился на блошиный рынок, который устроили возле одного из храмов, и заодно решил прогуляться по побережью Юигахама. Я обратил внимание, что одна девушка что-то ищет в песке, сидя на корточках.

У нее было такое серьезное выражение лица. Я подумал, что она, наверное, потеряла что-то ценное, и предложил помощь. Девушка ответила, что собирает морские стеклышки. Стекляшки, выброшенные волнами на берег. Они прибывают из далеких мест и эпох, в течение многих лет их обтачивают волны — это поделки самой природы из разных стран.

Она рассказала, что делает из них украшения. В пластиковом контейнере были зеленые и синие стеклышки, ракушки и засохшие морские звезды.

— Я чувствую нечто грандиозное, когда думаю о том, что эти морские стеклышки были частью каких-то предметов, которыми давно пользовались люди. Стоит только начать фантазировать, кто это был, что за предмет, — и очень сложно остановиться.

Точно такая же.

Я подумал, что она такая же, как я. И этот взгляд, и ощущение, и восприятие мира.

Я сел на корточки и стал всматриваться в песок — чего только в нем не было. Засохшие водоросли, веточки, камни. Одна сандалия, полиэтиленовый пакет, какая-то крышка… Созданные человеком предметы, которые теперь можно назвать мусором. Если так подумать, то побережье — это огромная площадь антиквариата.

Я обнаружил небольшой стеклянный камешек. Похож по форме на фасолину, красного цвета.

— Вдруг вам пригодится, — сказал я и протянул ей.

— Вот это да! — воскликнула Хина странным голосом и округлила глаза. — Какая красота! Красные очень редко попадаются. Большое вам спасибо.

Я поспешил заверить ее, что это пустяк, и быстро ушел. В тот момент, когда она восторгалась находкой, Хина была такой очаровательной, что я смутился и, чтобы скрыть это, ретировался. Ну, иногда бывают такие счастливые встречи. Вот и все, что я тогда подумал.

Однако на этом история не закончилась.

На следующих выходных на рынке антиквариата, который был открыт в Международном выставочном центре в Токио, мы снова случайно встретились. Среди множества магазинчиков и огромного количества посетителей я чудесным образом отыскал ее. Наверное, это может странно прозвучать, но вокруг нее была необыкновенная аура, она словно светилась.

Хина что-то выбирала, когда я ее окликнул. У меня не было ни секунды на размышления, я сделал это мгновенно, когда ее увидел. Хина тоже удивилась, мы немного поболтали, а потом я предложил вместе попить чаю. Честно говоря, это был первый раз в моей жизни, когда я вот так познакомился с девушкой. И сам удивился своей прыти.

У нас оказалось схожее увлечение старинными вещицами. Мы стали вместе ходить на разные мероприятия и посещать антикварные лавки.

Я хотел когда-нибудь открыть магазинчик.

Я редко об этом говорил. Эти беседы были чем-то вроде мечты, «когда-нибудь» могло наступить после ухода на пенсию или если бы я вдруг выиграл в лотерею сто миллионов иен. Думаю, даже Хина не считает, что я серьезно этого хочу.

Сколько же мне еще лет до пенсии? Интересно, будут ли к этому времени у меня средства, желание и силы?

Сегодня Хина пригласила меня принять участие в небольшом воркшопе «Работаем с минералами». В младшей школе рядом с ее домом есть культурно-общественный центр, там устраивают разные мероприятия и курсы. Сама Хина училась в другой школе, и я удивился тому, как она нашла это место. Хина ответила:

— Я хотела сделать интернет-магазин и поэтому искала компьютерные курсы. Сейчас я там занимаюсь. Почти индивидуальное занятие, очень насыщенные два часа — и всего две тысячи иен. Представляешь, какое отличное место. Там и мероприятия, и занятия всякие.

Ей было недостаточно просто делать аксессуары из морских стеклышек, она начала продавать их. Три дня в неделю Хина работает в офисе. Она живет с родителями, поэтому у нее нет бытовых трудностей, а времени для изготовления и продажи украшений достаточно. В отличие от меня.

…Нет, так не годится. Нельзя быть таким слабовольным. Я покачал головой.

Вместе с Хиной мы вошли в белое здание общественного центра, в журнале записали имена, цель и время посещения. Судя по перечню, в первой половине дня здесь уже побывало около десяти человек, отмечены учебные классы, класс в японском стиле с татами, читальный зал. Значит, тут даже библиотека есть.

Наш воркшоп проходил в учебном классе «В», участников оказалось всего четверо. Кроме нас еще два мужчины в возрасте. Хотя, наверное, мини-группа лучше всего подходит для подобных занятий. Преподавателем был Моги-сенсей, мужчина лет пятидесяти. Сначала он коротко представился и рассказал о своей деятельности. Он работал на сталелитейном производстве, а в качестве хобби изучал минералы и даже получил квалификацию оценщика-геммолога, в свободное время волонтером проводил воркшопы и практические мероприятия по добыче камней.

Заниматься чем-то как волонтер просто потому, что тебе это интересно… Своим хобби ты не причиняешь никому неудобств и можешь просто наслаждаться.

Его история натолкнула меня на размышления, да и сам воркшоп был интересным. Какие бывают минералы? В результате каких процессов они появляются? Как правильно использовать лупу? Кроме того, он показывал редкие образцы. Затем каждому из участников выдал по камню сантиметров в пять размером. Сенсей сказал, что этот камень, окрашенный в полоску от фиолетового до желтого, называется флюорит и был добыт в Аргентине.

— А теперь мы займемся шлифовкой.

Из пипетки нужно было накапать на камень немного воды и обработать наждачной бумагой. После того как поверхность стала гладкой, при помощи более мелкой бумаги мы занялись тонкой полировкой.

На полированном флюорите проступал четкий рисунок в полоску. Занятие оказалось захватывающим.

Опять всколыхнулись мечты об антикварном магазинчике. Точно, было бы здорово в нем устроить уголок минералов. Приглашать специалистов и проводить вот такие небольшие мероприятия. После полуторачасового воркшопа Хина сказала мне:

— Слушай, я хочу переговорить с сенсеем. Ты меня немного подождешь? Хочу попробовать из таких камней сделать украшения. Уточню по поводу твердости — какие лучше камни использовать.

Она горит своим делом. Не хочу мешать Хине, ведь ее голова сейчас занята только интернет-магазином.

— Хорошо. Здесь вроде есть библиотека, пойду книжки посмотрю. Ты не торопись. — С этими словами я вышел из класса.

Библиотека оказалась в конце коридора. Заглянув внутрь, я обнаружил, что она больше, чем я думал. По стенам и в середине помещения плотно выстроились стеллажи.

Посетителей не было, а за стойкой девушка в темно-синем фартуке считывала штрихкоды с книг.

Я стал рассматривать самый близкий к входу стеллаж. Решил, что раз этот центр на территории начальной школы, то здесь будет много книг для детей, но оказалось, что ассортимент не хуже, чем в обычной библиотеке.

Я искал книги об антиквариате. Сразу же заприметил полку по искусству и ремеслам. Пролистав несколько изданий, оглянулся по сторонам — нет ли чего о том, как открывать свой магазин.

Мимо проходила девушка в темно-синем фартуке. У нее в руках было три книги. Она возвращала их на полки.

— Подскажите, пожалуйста, а где можно посмотреть издания по регистрации и ведению бизнеса?

Услышав мой вопрос, девушка с большими глазами засуетилась. Наверное, ей еще и двадцати нет.

— Так, так… По бизнесу, говорите. Возможно, вам могут пригодиться биографии известных бизнесменов.

На бейдже написано: «Нодзоми Моринага». Было даже немного неловко, что она так старательно пытается мне помочь, поэтому я махнул рукой и сказал:

— Не беспокойтесь. Я сам поищу.

Нодзоми залилась краской и произнесла:

— Простите, пожалуйста. Я пока еще стажер. Там, в глубине зала, у нас опытный библиотекарь-консультант. Пройдите туда, пожалуйста.

Там, куда мне указала рукой Нодзоми, под потолком висела табличка с надписью: «Справочная».

Несмотря на то что библиотека маленькая, здесь даже был консультант. Я прошел дальше, за ширмой увидел уголок справочной и остановился как вкопанный.

Там сидела очень большая женщина. Голова без подбородка на внушительного размера теле. На бежевый передник накинут кардиган крупной вязки цвета слоновой кости. У библиотекаря была белая кожа и бежевато-белая одежда, что придавало ей сходство с Зефирным человечком из «Охотников за привидениями».

Я тихонько подошел к ней. Зефирная библиотекарь с угрюмым взглядом дрожала мелкой дрожью. Я подумал, что она плохо себя чувствует, посмотрел на ее руки и увидел, что за стойкой она втыкает иголку во что-то круглое.

Наверное, у нее стресс.

Я колебался, стоит ли заводить с ней разговор, и хотел было отступить. Но тут Зефирная библиотекарь подняла голову. Мы вдруг встретились взглядами, и я замер на месте.

— Вы что-то искали?

У нее оказался неожиданно нежный голос. Я удивился. Она совсем не улыбалась, но голос был теплым. Я повернулся к ней, словно меня притягивала какая-то сила.

Что я ищу?.. Возможно, я ищу место, где смогу реализовать свою мечту. На груди у Зефирного библиотекаря был прикреплен бейдж с именем: «Саюри Комати». Ее зовут Комати. Волосы, собранные в пучок, украшены шпилькой с белыми цветочками.

— Нет ли у вас книг о том… как начать свой бизнес.

— Начать бизнес, — повторила вслед за мной Комати.

— Ну да, как открыть собственное дело.

Стало немного неловко: мои слова звучали так, будто я собираюсь открыть и правда какое-то большое дело.

Поэтому я поспешил добавить:

— А еще о том, как лучше увольняться с работы…

Хотя ни то ни другое мне не под силу. Ни открыть свой бизнес, ни оставить работу, которой я сейчас занимаюсь.

Комати положила иголку и шарик в оранжевую коробку, стоявшую рядом. Коробка из-под печенья Honey Dome кондитерской компании «Курэмиядо». В детстве, когда я помогал по дому, меня всегда за это угощали таким лакомством.

Комати-сан закрыла коробку и посмотрела на меня:

— Бизнес бывает разным. Чем вы собираетесь заниматься?

— Когда-нибудь я бы хотел открыть свой магазинчик. Антикварный.

— Когда-нибудь.

Комати вновь повторила за мной. Она говорила совсем без эмоций, но мне почему-то захотелось поспешно извиниться.

— Ну, я не могу просто так сейчас уйти с работы. Да и таких больших сбережений, чтобы открыть магазин, у меня нет. Хотя, пока я говорю «когда-нибудь», так оно может и остаться просто мечтой.

— Думаете, ваша мечта не сбудется?

Комати наклонила голову.

— Пока вы говорите «когда-нибудь», ваша мечта не заканчивается. Она так и будет оставаться прекрасной мечтой. Я думаю, что так в жизни тоже может быть, когда твоя мечта остается мечтой. О чем-то мечтать, не имея никакого конкретного плана, совсем не плохо. Ведь это делает наши будни чуть веселее.

Я потерял дар речи.

Если мои слова «когда-нибудь» вроде заклинания, чтобы продолжать верить в свою мечту, то что же нужно сказать, чтобы эта мечта воплотилась в жизнь?

— Но если вы хотите узнать, что же будет с вашей мечтой дальше, то вы должны это сделать.

Комати проворно придвинулась к компьютеру. На секунду она задержала руки над клавиатурой, а в следующее мгновение пальцы молниеносно застучали по ней.

От неожиданности я раскрыл рот.

В конце она красивым жестом щелкнула по клавише Enter, и из принтера вылез лист бумаги. Она протянула его мне. На нем была напечатана таблица с названиями книг, именами авторов и местом на стеллаже.

«Как открыть свой магазин», «Мой магазин», «Семь шагов к увольнению». В конце списка оказалось странное название, я перечитал его дважды.

«Чудеса растений. Вместе с ассоциацией садоводства Великобритании».

Я подумал, что это, должно быть, какая-то ошибка, и еще раз прочитал длинное название. Очень тихо вслух, но Комати, наверное, услышала. При этом она продолжала молчать и смотреть на меня.

— Чудеса растений? — повторил я.

— Да, — подтвердила Комати и показала на обложку. — Знаете, это цветы акаций.

Она проговорила это без какого-либо выражения. Я не знал, как ответить, и сказал первое, что пришло в голову: «Замечательно», после чего библиотекарь пальцем указала на коробку Honey Dome.

На ней были нарисованы белые цветочки. Вот оно что, это ведь тоже белая акация. Я столько раз в прошлом видел упаковку, но никогда не задумывался, что это за цветы.

— Так на коробке с Honey Dome, выходит, тоже белая акация.

После этого Комати наклонилась и открыла второй ящик под стойкой.

— Вот, пожалуйста. Это вам.

— А?

Рука Комати, похожая на чуть прижатое пирожное с кремовой начинкой, протянулась ко мне. Я непроизвольно вытянул свою руку в ответ, и на ладонь легло что-то мягкое. Как клубок шерсти… Это оказался кот. Коричневый кот с черными полосками. Спящий кот.

— Хм, что это?

— Это бонус.

— Что?

— Бонус к книжкам.

Бонус… Интересно, что она вкладывает в это слово? Неужели я показался ей любителем кошек? Почему?

— Чтобы сделать такого, не нужна даже бумажная форма. Свобода творчества.

Комати открыла крышку коробки Honey Dome. Вновь вытащила материалы и стала втыкать иголку в клубок. Я почувствовал, что больше не следует ничего спрашивать, взял бумагу, поделку из шерсти и хотел уйти.

— А, вот еще что, — сказала Комати, даже не глядя на меня, — когда будете уходить, не забудьте в журнале записать время выхода. Очень многие забывают.

— Да, хорошо.

Тык-тык, тык-тык. Зефирный библиотекарь продолжала свою кропотливую работу.

Сверив номера в таблице с номерами на стеллажах, я вытащил все книги с полок. И четвертую книгу тоже. Название было длинным, однако только «Чудеса растений» было выделено крупным шрифтом.

Ко мне подошла Хина. Она закончила быстрее, чем я думал. Хотя, возможно, я просто долго беседовал с Комати.

Она увидела у меня в руках фигурку кота и с возгласом «Ух ты!» взяла ее в руки.

— Мне библиотекарь подарила.

— Какая прелесть. Это сваляно из шерсти.

Вот, значит, как это называется. Валяние из шерсти. Я хотел было отдать кота Хине, но она вернула его мне и спросила:

— Ты книжки берешь?

От неожиданности я забрал поделку обратно.

— Да нет, просто хотел посмотреть…

Я сразу же положил книжку про растения наверх, а список спрятал, чтобы она не увидела.

— Давайте оформим вам читательский билет, — предложила Нодзоми.

Очень старательная практикантка. Заметно, как она горит работой.

— Кто угодно может оформить билет?

— Да, любой житель нашего района.

— Ясно, тогда давайте оформим на меня. Он здесь не живет.

Хина последовала за энергичной Нодзоми. Я воспользовался моментом и быстро убрал книги по организации бизнеса обратно на полки. Как ни в чем не бывало я взял только четвертую книжку и с видом любителя растений ушел из библиотеки. Уже в коридоре я вспомнил слова Комати. Она тогда настойчиво напомнила, чтобы я не забыл отметить время выхода из центра. Когда я положил ручку, которой записывал время, то обратил внимание на пачку листовок рядом.

«Вестник культурно-общественного центра Хаттори».

Цветная листовка ручной работы размера А4 бесплатно раздавалась посетителям центра.

Я с удивлением посмотрел на нижнюю часть листа — там была фотография такого же кота, как мне подарила Комати. Коричневый с черными полосками кот лежал на коленях у мужчины в очках и полосатой футболке с длинными рукавами. На фоне книжного стеллажа. Машинально я взял листовку.

В «Вестнике № 31» была напечатана подборка «заведений, рекомендованных нашими сотрудниками». Лист был поделен на шесть модулей, в которых описывались разные городские магазины и заведения: кондитерские, цветочные, кафе, специализированные ресторанчики с тонкацу, караоке. Под самой нижней картинкой с котом был заголовок: «Выбор нашего библиотекаря Саюри Комати!»

Название заведения — Cats Now Books. Книжный магазин с подборкой книг о котах и кошках, в котором владелец тоже держал кота.

Хина открыла дверь и выглянула наружу.

— Кажется, дождь собирается. Рё-тян, пойдем быстрее домой.

Свернув вестник пополам, я вложил его в книжку, убрал ее в рюкзак и вышел из центра.

У Хины есть две сестры. Самой старшей, Кимико, тридцать пять лет, как и мне, а средней, Эрике, — тридцать два. Судя по рассказам, Хина оказалась поздним незапланированным ребенком.

Кимико была не замужем, работала «миксером» — звукорежиссером в телекомпании в Осаке. Эрика вышла замуж за чеха и поселилась в Праге. Было видно, как родители балуют Хину, которая жила с ними.

Но несмотря на это, когда Хина уезжала ко мне на выходные или когда мы вместе отправлялись в небольшие поездки, они радостно ее провожали. Говорили, что дочка уже взрослая и хорошо, что она не скрывает своих отношений. Возможно, все потому, что это уже их третья дочь.

Прошлым летом мы взяли машину напрокат и поехали кататься. А когда я привез Хину, она почти силой затащила меня к себе домой, и с тех пор я постепенно стал частью этой семьи. Мы никогда не обсуждали с Хиной никаких деталей нашего брака, но, кажется, родители были настроены решительно.

— Рё, занят на работе? — спросил отец Хины, протягивая мне бутылку пива. Я поспешно допил то, которое еще плескалось в моем стакане.

— Да. В общем. В конце года много сверок… Но это все потому, что я медленно работаю.

— А не потому ли, что на тебя в разы больше, чем на остальных, сваливают? Ты хороший и старательный парень — вот поэтому.

Отец налил пива в пустой стакан. Я поблагодарил его.

— Пап, Рё не так силен пить. Не надо его спаивать, — осадила отца Хина. На что тот ответил, что я могу остаться у них на ночь, и рассмеялся.

— Хина, помоги-ка мне, — донесся с кухни голос матери. Хина встала из-за стола.

Протянув руку с палочками к жареной камбале, отец, не поднимая на меня взгляда, сказал:

— Две старшие с самого детства своенравные, специально бросаются в бурные волны, делают что хотят…

Его голос был приглушенным — наверное, чтобы с кухни не услышали. Отец продолжил:

— А Хина есть Хина. Она не слишком знает этот мир, всегда мечтает о чем-то. Конечно же, мы ее избаловали. Поэтому то, что рядом с ней такой надежный мужчина, как ты, нас очень успокаивает.

Помолчав несколько мгновений, отец мягко улыбнулся и посмотрел мне прямо в глаза:

— Позаботься о нашей Хине.

Я совершенно не такой надежный, ведь я не могу без раздумий сказать: «Да!» Изобразив смущение, я отделался какой-то невразумительной улыбкой.

К счастью, я им нравлюсь. В качестве спутника, который будет оберегать их дочь любой ценой.

Однако в этом я чувствовал и давление. Теперь я не могу сказать, что бросаю стабильную работу, пусть и в маленькой компании, ради какой-то антикварной лавки.

Ведь они спокойны не благодаря тому, какой я, а благодаря тому, где я работаю.

Я вернулся домой, принял душ, а затем вместе с книжкой из библиотеки и смартфоном завалился в кровать.

«Чудеса растений. Вместе с ассоциацией садоводства Великобритании».

Взяв книгу в руки еще раз, я обратил внимание на дорогое исполнение обложки. На белом фоне полз тонкий карандашный рисунок растений, а в центре продавлено название зелеными блестящими иероглифами. Отличный дизайн.

Не знаю, почему именно эту книгу мне порекомендовала библиотекарь, но мне такие нравились. Полистав, я обнаружил, что для удобства восприятия информации горизонтальный текст обведен в рамки, а еще использовано много тщательно прорисованных иллюстраций. Названия глав были сформулированы в виде вопросов, и несмотря на то, что такую книгу могли бы прочитать и старшеклассники, она все же не была детской.

Я лег на спину, открыл книгу, и из нее вывалился листок вестника. Я положил книжку рядом с подушкой и раскрыл листок.

Кошачий книжный магазин…

В этой статье Ясухара, владелец книжного, писал, как открыл свое заведение, сделав сотрудниками котов из приютов. У него было три магазина, где продавались книги только о котах. Часть прибыли перечисляли в кошачий приют.

Между прочим, узор на моей ложке, ручка которой была похожа на тюльпан, выглядел как кошачья лапка. В Англии такие ложки называли trefid spoon за три лепестка на ручке. На ее плоском конце были сделаны выемки.

На смартфоне я набрал в поиске: «Cats Now Books».

Среди результатов, кроме аккаунта в Twitter, к моему удивлению, было несколько интервью.

Я щелкнул по самому первому в списке, там была фотография Ясухары в футболке с изображением кота. Он сидел перед книжным стеллажом с котом в обнимку, но это был не полосатый, а черный кот. У него их несколько. В магазине можно заказать напитки, была даже фотография пива под названием «Кошка в среду».

«Кошки, книжки и кружки с пивом. В окружении всего, что я люблю».

Под фотографией стояла эта цитата. Я смотрел на Ясухару, который улыбался в камеру.

Как же здорово. Просто мечта. Когда у человека такое есть…

Я почувствовал, как тяжелеют веки. Рассеянно пробежав глазами по статье, прочитал, что Ясухара работает в IT-компании и одновременно занимается книжным.

Выходит, так тоже можно? Социальный бизнес. Краудфандинг. Я просмотрел незнакомые мне английские слова.

Вот что еще писал Ясухара: «Параллельная карьера — это когда обе работы дополняют друг друга, нет главной и второстепенной работы».

Нет главной и второстепенной работы? О чем это он?

Поискал в интернете понятие «параллельная карьера». Теоретик менеджмента Питер Друкер называл ее «еще одной параллельной деятельностью». Иными словами, вторая работа?

Я зевнул и убрал смартфон. Устал за сегодня. И к тому же выпил. Меня так сморило, что я закрыл глаза и тут же заснул.

Когда на следующий день я увидел, что Ёситака уже собирается домой, то остановил ее:

— А проверка авансового отчета для отдела продаж уже готова? Я жду.

— Ой… пока еще не готова. Я ногти накрасила, можно до завтра?

В доказательство своих слов Ёситака пошевелила пальцами одной руки. Неужели она и правда считает, что накрашенные ногти могут служить отмазкой для не сданной вовремя работы?

— Но крайний срок — сегодня.

Я попытался придать своему голосу по возможности спокойный тон. Но она так поморщилась, будто я наговорил ей гадостей.

Не сказав ни слова, она громко шлепнулась на свое место и аккуратно, самыми кончиками пальцев, вытащила из сумочки мобильный и набрала чей-то номер.

— Алло. Прости. Я немного опоздаю. Срочную работу дали.

Наверное, она специально позвонила, а не написала в мессенджере, чтобы я это услышал. Мне даже стало ее жалко.

Хотя стоп… выходит… С чего это вдруг я стал виноватым?

Я продолжал заниматься несрочными делами и ждал Ёситаку. А мне ведь тоже есть куда пойти сегодня вечером. Но я не могу покинуть офис, пока не получу от нее документы. После ее сверки я тоже должен их проверить, чтобы завтра утром запустить в дело.

Проработав минут сорок, она бросила документы мне на стол. Я посмотрел на часы и, положив документы в портфель, начал собираться. Проверю дома. Правда сверхурочные за работу дома никто платить не будет, но другого выхода нет.

Добравшись до Синдзюку, я зашел в универмаг. Там проводилось мероприятие, посвященное антиквариату, — сегодня последний день. Мне повезло: я успел за час до закрытия магазина. В зале были расставлены керамика, свитки, предметы утвари. На таких мероприятиях антиквариат редко распродается, поэтому они больше напоминают выставку.

То есть никак не найти покупателей. Да и я сам вынужден признать, что пришел сюда скорее посмотреть, чем что-то купить. Я об этом думал, изучая старинную керамическую вазу имари.

Когда ты управляешь магазином, сколько же нужно продать предметов в день, чтобы получить прибыль?

А ведь еще аренда помещения, счета за электричество, расходы на обустройство магазина — после вычета всего этого останется ли хоть немного прибыли? К тому же еще налоги.

Стоило мне только начать об этом думать, как сама идея магазина перестала казаться реалистичной.

— О, Рё? Это ведь ты!

Обернувшись, я увидел мужчину с длинными, волнистыми от завивки волосами. В глаза бросался свитер с цветочным орнаментом — желтые цветы на ярко-розовом фоне. Секунду-другую спустя я узнал его.

— Насуда-сан?

— Да, точно! Ого, как ты меня вспомнил.

Это был один из постоянных посетителей магазинчика «Энмокуя». Он жил в большом трехэтажном доме. Был единственным сыном владельца бизнеса по недвижимости, помогал отцу в делах компании и занимался тем, что ему нравилось в жизни. Он любил сам себя называть «непутевым сыном». Когда мы с ним познакомились, ему было двадцать с чем-то, с тех пор прошло уже двадцать лет. Конечно, он тоже постарел, но я сразу его вспомнил — он всегда очень экстравагантно одевался.

— А я удивлен, как вы меня вспомнили.

— Ты не меняешься, Рё. По-прежнему такой же робкий.

Меня кольнули его слова, однако радость от встречи с давним знакомым заглушила это чувство. Ведь он всегда был таким.

— Рё, а ты сейчас чем занимаешься?

— Обычный служащий. А вы?

— А я обычный «непутевый сын».

Из сумки, висевшей на плече, Насуда достал футляр с визитками и протянул одну мне. Чуть выше от имени справа были перечислены его должности на английском. Renovation designer. Real estate planner. Space consultant. Я толком не понял, что все это значит, — наверное, занимается всякими делами, связанными с недвижимостью.

— Да, давненько мы не виделись. Я так удивился, когда «Энмокуя» закрылся.

— Да уж.

— Даже к нам тогда полиция приходила, настоящий переполох был.

— Полиция?

В груди что-то ёкнуло. Вдруг Эбигава заболел или с ним произошел какой-то несчастный случай — такие мысли не давали мне покоя все эти годы.

— Эбигава наделал огромных долгов из-за убыточности магазина и сбежал.

Услышав это, я совсем расстроился. Подобного я боялся не меньше, чем болезни и несчастного случая.

На мгновение перед глазами всплыл фантастический мир его лавки. Насуда добавил:

— Ну, я не думал, что он на этом зарабатывает. Похоже, ему и правда приходилось нелегко. Не зря в названии «Энмокуя» используется иероглиф «дым». Исчез он мгновенно — как дым.

Все же управлять своим делом тяжело. Особенно таким антикварным магазином, который я рисую в мечтах.

— Рё, а у тебя нет визитки?

В ответ я вытащил свою визитку.

— Ого, значит, работаешь в компании по производству мебели. А, «Кисимото», знаю-знаю. Если что, звони мне, я много чем занимаюсь. Кстати, это я планировал мероприятие — показ продукции компании «Либера».

Насуда упомянул название крупной фирмы, работающей с интерьером.

Ого, кто бы мог подумать… Так, наверное, не слишком вежливо говорить, но он и правда занимался большими делами.

Хотя вряд ли когда-нибудь клерк из бухгалтерии будет работать с Насудой.

У Насуды зазвонил телефон. Посмотрев на экран, он быстро сказал мне, что нужно будет как-нибудь выпить вместе, после чего ответил на звонок и вышел из зала.

На следующее утро я подгадал момент, когда никого вокруг не было, и обратился к Ёситаке.

Я проверил дома документы: расчеты по квитанциям и отчетам были верными. Но, изучив квитанции, которые приложил Хосака из отдела продаж, понял: что-то не так. Документ был подозрительно замазан корректором, цифры переписаны. Это был счет за кафе с бизнес-партнерами. Я посмотрел бумагу на свет: если цифра, которая там видна, правильная, значит, возникла ошибка при составлении отчета: счет был на двенадцать иен больше.

Сумма была написана шариковой ручкой, а цифры поверх корректора — гелевой, да и почерк отличался. Вряд ли это исправил кто-то из работников кафе. Выходит, либо Хосака, либо…

— Ёситака, по поводу этого…

Я показал ей квитанцию. Она слегка напряглась, а потом скривила губы и сердито сказала:

— Ну подумаешь, немного расчеты не сошлись. Из-за этого специально беспокоить Хосаку и просить переделывать? Ну уж увольте. Да что такого? Подумаешь, какие-то десять иен. От этого фирма не разорится.

— Нет, так не годится.

— Тогда я сама заплачу. Так всех устроит?

— Так нельзя. Дело не в этом.

— Что вы цепляетесь к мелочам. Будете вот так зудеть из-за каждых десяти иен, вряд ли какой девушке это понравится.

— Проблема не в сумме! — сказал я так громко, что даже сам удивился.

Ёситака покраснела и отвернулась. Возможно, она и не подозревала, что я могу рассердиться.

— Какой вы мелочный, — бросила она мне с ненавистью, а затем схватила сумочку и пальто и вышла из кабинета.

Не находя себе места оттого, что не знал, куда делась Ёситака, я так и провел день в тревоге. Табути сегодня взял выходной. Я начал было думать, что стоило сообщить в отдел кадров, как они сами меня вызвали.

Начальник отдела кадров выглядел растерянным, когда я пришел к нему.

— Ёситака пришла жаловаться: говорит, что вы пользуетесь служебным положением. Она сказала, что собирается увольняться.

— Вот так новости!

— Она говорит, что случайно разлила жидкость корректора и по ошибке написала другую цифру, а вы на нее из-за этого налетели. Она плакала, говорила, что ей было страшно, что вы ее ударите. Говорит, вы обычно притворяетесь спокойным, а когда остаетесь с ней тет-а-тет, меняетесь.

Кому хотелось от этого плакать, так это мне. Я сердился и расстраивался от абсурдности происходящего. Она случайно разлила жидкость корректора? Как она могла такое придумать-то? Я и правда повысил голос, но сочинить, что я собирался ее ударить, — что за бред?

Однако у меня не было никаких доказательств того, что я ни при чем.

— Первое, что я сделаю, — переговорю с руководителем.

После этих слов начальник отдела кадров нахмурился и скрестил руки на груди.

— По правде говоря, она племянница нашего директора. Табути об этом знает, надо было ему и вам рассказать.

Я вернулся домой, где меня ждала Хина с готовым ужином. Мы всегда проводили вместе вечер пятницы и субботу.

Даже когда на столе появилось аппетитное рагу из говядины, я все равно продолжал думать о том, что произошло на работе.

Зачем?

Зачем я работаю в таком скучном месте? Что я там делаю?

Неужели я так и буду продолжать до пенсии? В том месте, которое меня не устраивает, так и не ощутив свободы.

Я и дома не забывал о работе, причем в той или иной степени делал это уже давно. Думал о мелких проблемах с сотрудниками, о том, как прошел тот или иной счет. Это практически то же самое, что и работать. Эта работа подчиняет меня. Кроме того, я ведь совсем не хочу ей заниматься.

Но даже при этом, стоило мне подумать, что мое положение в фирме пошатнулось, как на душе заскребли кошки. Я цепляюсь за такое неприятное место, изо всех сил стараюсь защитить свой статус. И сейчас, и, наверное, в будущем тоже.

— Ты какой-то кислый сегодня, Рё, — сказала Хина, покачав головой.

Я постарался принять бодрый вид.

— Вовсе нет. Все в порядке. Только работы как-то привалило. Все эти расчеты премий.

— Ясно. Работник ты мой.

Хина поставила на стол два бокала. А затем принесла небольшую бутылку вина.

— Слушай, а я сегодня в своем интернет-магазине достигла цели по продажам в этом месяце. А еще такие отзывы хорошие мне написали, что…

Хина радостно болтала.

Заниматься тем, что тебе нравится, не общаться с неприятными типами, не беспокоиться о финансовой стабильности, зарабатывать чуть-чуть, но очень при этом радоваться и открывать бутылку вина… Как было бы здорово, если бы я тоже так мог.

— Хотя это интернет-площадка, мне кажется, будто у меня появился свой настоящий магазин, это так здорово. Рё-тян, когда ты будешь открывать свой антикварный магазинчик…

— Все не так просто, — перебил я ее.

Хина вздрогнула. Я понимал, что просто срываюсь на ней, но не смог сдержаться.

— Я не такой, как ты, Хина. Я не могу просто заниматься чем-то ради удовольствия. Если твой интернет-магазин не будет приносить прибыль, если дела пойдут плохо, это никак ведь не отразится на твоей жизни!

— Не просто ради удовольствия! — резко ответила Хина.

Я поднял на нее взгляд.

— Я занимаюсь этим не просто для развлечения. Возможно, с твоей точки зрения, так и выглядит, но это неправда.

Я почувствовал, как оцепенел. Нужно было срочно извиниться, но, пока я об этом думал, Хина резко встала.

— Я пошла домой. Кажется, ты переутомился.

Я сжал кулаки, но так и не смог шевельнуться. Я не побежал вслед за ней и просто услышал, как за моей спиной хлопнула дверь.

Хуже не бывает…

Я так привык к тому, что мы всегда проводим выходные вместе. Мы почти не ссорились. Впервые за долгое время я остался в выходные один.

Пощелкал по каналам телевизора, но, услышав смех в студии развлекательных передач, выключил его и протянул руку к книге, лежавшей у кровати.

«Чудеса растений».

Я погрузился в чтение. Чем дальше я продвигался, тем удивительнее было впечатление. Стоило соприкоснуться с миром растений, с которым ты вообще никак не связан, как на сердце постепенно воцарялся покой. Похожее чувство у меня было, когда я приходил в «Энмокуя».

Переворачивая страницу за страницей, я понял, что эта книга станет одной из моих любимых. Передо мной проходила череда вопросов и ответов. Почему деревья становятся такими высокими? Почему трава живет даже после того, как ее постригли? Правда ли, что разговоры с растениями помогают им быстрее расти? Правда ли, что подсолнух поворачивается вслед за солнцем? Книга была напечатана на белой мягкой бумаге, словно отбеленная рубашка, а жесткая обложка будто оберегала ее. Страницы плавно переворачивались, а еще распахнутую книгу можно было положить на стол, и она не закрывалась. Она немного отличалась от энциклопедий и по качеству, и по содержанию, была сделана очень искусно и с большим вниманием к деталям.

Третья глава называлась «Удивительный подземный мир».

Каково предназначение земляных червей? Куда направлены корни растений? Какая часть растений приходится на корни? Мир под землей оказался тоже очень увлекательным. Рассматривая картинки, на которых растения и их корни были разделены линией уровня земли, я вдруг подумал…

Постойте-ка.

Человек живет на земле, поэтому в большинстве случаев обращает внимание только на цветы и плоды растений. Но у сладкого батата или морковки важной является та часть, которая находится под землей, — их корни. Однако для растений обе части одинаково важны. Они существуют, поддерживая баланс.

Люди думают, что основной — это тот мир, в котором находятся они сами, а для растений…

Оба являются основными?

Подумав об этом, я вспомнил статью о параллельной карьере.

«Параллельная карьера — это когда обе работы дополняют друг друга, нет главной и второстепенной работы».

Кажется, именно так сказал Ясухара.

Как и растения, которые живут и в подземном, и в наземном мирах, дополняющих друг друга, — выходит, так?

Работать служащим и быть владельцем магазинчика. Возможно, именно так. Именно это делает Ясухара.

Может, и у меня получится? Если я смогу понять, как успеть и то и другое.

На следующий день вечером я добрался от станции Сибуя до Сангэндзяя, пересел на линию Токю Сэтагая, а затем вышел на станции Ниси Тайсидо. Я ехал в книжный Cats Now Books.

Вот уже и половина декабря осталась позади, слегка порошил снег. Со станции без персонала я вышел в город и зашагал по жилому кварталу, где располагались только частные дома. Дорогу я заранее запомнил по карте и все же решил перепроверить маршрут в приложении, прошел по узкому переулку и увидел белое здание.

Под крышей была голубая вывеска с желтым логотипом в виде кота. Это здесь.

В окне было выставлено много книжек с картинками. На всех обложках красовались коты.

Я открыл дверь и почувствовал, как меня окутал теплый воздух. Я с облегчением выдохнул. За стойкой работала опрятная женщина с короткой стрижкой. Оглянувшись по сторонам, я увидел в глубине решетчатую перегородку, а за ней — мужчину в клетчатой голубой рубашке.

Тот самый Ясухара.

Судя по всему, при входе в магазин расставлены новые книги, а там, за решетчатой перегородкой, — старые. С волнением я пробежал глазами по рядам изданий на полках, и, успокоившись, спросил у женщины за кассой:

— А туда я тоже могу пройти?

Я снял обувь, обработал руки антисептиком и вошел за решетчатую перегородку.

…Там были коты.

Полосатый кот спал на подушке. Такой же, как поделка из войлока, которую мне подарила Комати. Еще один полосатый кот и черный кот вальяжно прогуливались между стеллажей.

— Добро пожаловать! — сказал Ясухара, общавшийся в тот момент с покупательницей. У него был низкий мягкий голос. На лице приветливое выражение. В реальности он выглядел даже более интеллигентным, чем на фотографии. В центре зоны со старыми книгами находился стол, на котором лежало небольшое меню с напитками.

Чтобы подольше здесь посидеть, я трижды перечитал меню, а потом обратился к Ясухаре:

— Извините. Мне, пожалуйста, кофе.

— Конечно. Вам горячий?

Когда я кивнул, Ясухара бросил взгляд на женщину за кассой, и та ушла на кухню.

Мимо меня пробрался кот. Я подумал, что это один из коричневых котов с черными полосками, но брюшко и лапы были белыми. Полосатый кот с белой грудкой. Оказывается, здесь есть еще и такой. Коты вели себя совершенно спокойно, будто и правда находились дома.

Попивая кофе, я взял в руки одну из выставленных книг. Женщина вернулась за кассу. Когда пьешь кофе и наблюдаешь за котами в окружении книг, это так расслабляет, что после можно и домой идти.

Полосатый кот с оранжевым ошейником беззвучно прыгнул высоко на полку. Тот самый, который еще недавно спал на подушке. Усевшись, он помахал хвостом и посмотрел прямо на меня.

Он словно спрашивал меня: «Ты специально сюда пришел? Чтобы посмотреть, какой может быть мечта в реальности?»

У меня сжалось сердце.

Покупательница с книгой в руках отправилась на кассу, я поставил чашку с кофе, встал и обратился к Ясухаре:

— Извините…

Тот обернулся.

— Мне порекомендовала ваш магазин библиотекарь из центра Хаттори.

Ясухара улыбнулся:

— А, Комати-сан, значит. Большое спасибо, что зашли.

— Честно говоря, я тоже хочу открыть свой магазин.

Я планировал просто немного поговорить, но под влиянием момента выпалил сразу все.

А вдруг Ясухара подумает, что я чересчур наглый? Но он смотрел на меня приветливо.

— Книжный магазин?

— Нет, магазин антиквариата.

Ясухара кивнул, проявив явный интерес. Я с волнением продолжил:

— Я в интернете прочитал несколько ваших интервью. Впервые узнал о таком понятии, как «параллельная карьера». Вы же в будние дни работаете в компании, да?

— Верно.

— Не могли бы вы уделить мне немного времени? Меня зовут Рё Урасэ. Я работаю в бухгалтерии компании по производству мебели.

— Да, конечно, с радостью. В такую погоду у нас мало посетителей.

Ясухара сел на один из табуретов и жестом пригласил меня располагаться рядом.

Я опустился на соседний табурет, чуть склонившись вперед.

Я так и не обдумал, с чего начать, и просто стал говорить:

— Наверное, сложно управлять магазином, при этом продолжая работать в компании? Это не оказывает влияния на обе работы?

Ясухара слегка усмехнулся.

— Ну, как вам сказать. Мне кажется, как раз наоборот, когда занимаешься двумя делами, и там и там становится легче.

Полосатый кот, который несколько минут назад подошел ко мне, теперь забрался на колени Ясухары.

— Прежде мне очень хотелось уволиться из фирмы, а сейчас я продолжаю работать, да еще и наслаждаюсь управлением книжным магазином. И наоборот, если бы у меня был только книжный, полагаю, мне бы пришлось задумываться о том, как продавать как можно больше, тогда было бы тяжело.

Поглаживая кота, Ясухара продолжил:

— Мне кажется, работа гарантирует тебе какое-то положение в обществе. При параллельной карьере у человека два положения. Это вовсе не значит, что какая-то деятельность главная, а какая-то второстепенная.

Положение. Над и под землей. Два лица, две функции в этом мире. Представляя себе растения, я сказал:

— В интервью вы тоже говорили о том, что нет главной и второстепенной работы.

— Да.

— А в книжном вы зарабатываете столько же, сколько и в фирме?

Мне стало неловко, что я поднял вопрос денег. Ясухара вновь усмехнулся моей прямолинейности.

— Не в этом смысле главная и второстепенная. Грубо говоря, в книжном меня интересует не столько финансовая прибыль, сколько эмоциональная. Хотя, разумеется, чтобы продолжать дело, мне нужно получать доход и в магазине.

Я подумал, что понимаю, что он вкладывает в понятие эмоциональной прибыли. Но если и то и другое для него является основной работой, то получается, что он трудится и днем, и вечером, и в выходные без остановки.

Интересно, а ему не хочется полениться, или отдохнуть, или куда-нибудь сходить. Выбирая слова, я продолжил:

— Но если вы занимаетесь одновременно двумя делами, вы же не можете, например, съездить куда-нибудь в путешествие?

Ясухара кивнул в ответ. Наверное, такой вопрос ему задавали часто.

— В магазин приходят те, с кем бы в другой ситуации я не смог встретиться, у меня много интересных знакомых. Такое чувство, что каждый день я словно в путешествии. Даже если никуда не выходить отсюда, ощущение, что я с лихвой наслаждаюсь жизнью.

Его ответ раскрыл мне глаза. Что же он видел и с кем встречался, чтобы с уверенностью мог так говорить? В управлении собственным магазином, выходит, есть и такая прекрасная сторона. Но вдруг это возможно, только если ты такой человек, как Ясухара? Когда ты умный и порядочный, с хорошим вкусом и связями. Мне казалось сомнительным, что я смогу стать таким же.

— Требуется все то, чего у меня нет. Деньги, время… Смелость. Я все время думаю о том, что «когда-нибудь» хотел бы начать, но у меня нет необходимого для первого шага.

Ясухара немного помолчал и посмотрел на полосатого кота. Наверное, ему не понравился мой чересчур негативный настрой.

На его губах по-прежнему играла мягкая улыбка, он все время смотрел на меня.

— В определенный момент без этого не получится.

— В каком смысле?

— Надо просто сделать целью то, чего сейчас нет.

Сделать целью?

Собрать необходимую сумму, выделить время… и найти в себе смелость?

Ясухара, наблюдая за тем, как я не могу найти нужных слов, с улыбкой сказал:

— Я не слишком-то люблю людей.

Для человека, который только сегодня с ним познакомился, это было несколько неожиданное высказывание. Он ведь внимательный собеседник, а его бизнес предполагает общение с покупателями.

— Но в какой-то момент мне захотелось послушать, что рассказывают люди. И удивительное дело, общение с разными посетителями стало поводом для следующих встреч, появлялись все новые и новые связи.

Полосатый кот спрыгнул с коленей Ясухары. Он медленно двинулся в сторону черного кота и потянулся к нему мордой, словно собирался о чем-то рассказать.

— Все связаны между собой. От одного узелка тянется нить к следующему — и дальше, и дальше. Такие связи не появятся сами по себе, если просто ждать, что их время придет. Надо ходить по разным местам, общаться с разными людьми. И когда вы почувствуете, что у вас накопился достаточный багаж, «когда-нибудь», возможно, станет завтрашним днем.

Наблюдая за котами, Ясухара сказал решительно:

— Важно не упустить тот самый судьбоносный момент.

Судьба.

В словах Ясухары, который выглядел реалистом, чувствовалась сила. С завистью посмотрев на него, я сказал:

— Вы ведь смогли осуществить то, что хотели, добраться до своей мечты.

Меня переполняло чувство восхищения. Но Ясухара покачал головой:

— Мне не кажется, что это мечта.

— Но ведь…

— Ведь если хочется, чтобы вокруг были коты, книги и пиво, не обязательно ради этого открывать магазин. Открыть магазин — это не конечная цель, это начало, откуда можно наконец-то двигаться дальше. Дело не в цифрах, я про другое.

Я удивился. Казалось бы, у него есть то, чему можно только завидовать, а он ищет, что можно делать дальше.

Но, увидев блеск в глазах Ясухары, я ему поверил. Наверное, это и есть то, что стоит за мечтой.

Ясухара сложил руки на столе перед собой.

— А почему вам хочется открыть лавку? Не просто собирать антиквариат, а именно заниматься магазином?

Серьезный вопрос. Я посмотрел перед собой.

Ответ на него — возможно, я уже знал какой — должен указать мне дорогу, по которой я пойду дальше.

— Мне нужно тщательно поразмыслить над этим.

Полосатый кот незаметно оказался рядом и стал тереться о мою ногу. Я встал с табурета и погладил его по лбу. Ясухара продолжил:

— Вы хотите в одиночку заниматься магазином?

Эти слова меня удивили.

Перед глазами встал образ Хины. Я был бы счастлив, если бы она была рядом. Но…

— Сложно в одиночку. Лучше, чтобы был кто-то из семьи, друзей, кто-то, кто даст совет или выслушает жалобу. Очень тяжело, когда рядом нет того, кто может разделить психологическую нагрузку.

С этими словами Ясухара посмотрел через решетчатую перегородку в сторону кассы. Туда, где стояла женщина. Я понял, о чем он говорит.

— Нужен напарник.

— Это моя жена Мисуми, — продолжил Ясухара.

Я спросил:

— А что вам сказала Мисуми-сан, когда вы сообщили об открытии магазина?

Ясухара опустил голову.

— Ничего не сказала. — Теперь на его лице появилась совершенно другая спокойная улыбка. — Она ничего не сказала, а просто последовала за мной. Я признателен ей за это.

На следующий день, в воскресенье, я один пришел в центр Хаттори. Чтобы вернуть книгу… Хотя это было лишь отговоркой. На самом деле я хотел кое с кем встретиться.

На стойке в библиотеке я сдал книгу, Нодзоми ее забрала.

Пройдя вглубь зала, я обнаружил Комати в том же углу справочной.

— Комати-сан, я вчера съездил в книжный Cats Now Books.

Услышав это, она чуть приоткрыла глаза, а потом довольно улыбнулась.

— Ясухара-сан и его жена просили передать вам привет.

— Да, я знаю его жену. Мы раньше вместе работали в библиотеке. Как дела у Мисуми?

— Все хорошо. Прекрасная пара.

Я вытащил из портфеля подаренную ей безделушку из войлока.

— Благодаря этому я отправился в книжный. Большое спасибо. Теперь хочется не ждать, когда момент настанет… а уже начать действовать.

Комати покачала головой.

— Так вы уже действуете.

Я задержал дыхание. А Комати плавно продолжила:

— Ведь не я рекомендовала вам это место. Вы его сами нашли. Вы сами приняли решение, сами отправились и встретились с Ясухарой. Вы уже начали действовать.

Комати наклонила голову, в шее что-то хрустнуло. Мне показалось, что кот из войлока вот-вот откроет глаза.

Мне хотелось увидеться еще с одним человеком.

Выйдя из центра, я отправился домой к Хине. Засунул руки в карманы.

Там лежала та самая серебряная ложечка — мой талисман. Я осторожно прикоснулся к ней пальцами.

Сегодня утром, прежде чем выйти из дома, я позвонил Хине, извинился за то, что случилось в пятницу, и сказал, что хочу встретиться. Она пригласила меня к себе. Судя по всему, ее родителей дома не было.

Подойдя к двери, я нажал на кнопку звонка. Она сразу же вышла.

— Заходи.

В доме Хина поднялась по лестнице на второй этаж, а я последовал за ней.

У себя в комнате она делала украшения. На столе лежали инструменты и морские стеклышки.

— Прости меня за пятницу.

Я повторил то же самое, что сказал ей утром. Меня угнетал недостаток словарного запаса. Хина прыснула от смеха.

— Это я уже слышала.

Ее улыбка показалась мне спасительной, я вытащил из сумки бокалы и бутылку вина. Ту самую, которую она в пятницу собиралась открыть.

Хина, видимо, такого не ожидала. Я открыл бутылку и разлил вино по бокалам.

— Поздравляю тебя с достижением цели!

Хина покачала головой и смущенно сказала:

— Спасибо!

Мы чокнулись. Вино в бокалах колыхнулось, словно волна.

— Какая же ты молодец! И цели достигла, но, что больше всего поражает, так это то, что ты сама протаптываешь себе дорогу.

Хина засмеялась и взяла одну из стекляшек, лежавших на столе.

— Когда делаешь такие поделки, понимаешь, у кого она потом окажется. Возможно, это напоминает спиритический сеанс, но я все же догадываюсь, кем будет владелец.

— Понимаю.

— Поэтому я работаю, представляя этого абстрактного человека. Разумеется, я не знаю его имени, но у меня такое чувство, что я устанавливаю контакт с будущим того, кто станет покупателем. Словно что-то говорит мне: сделай, сделай это для него. Морские стеклышки после долгого-долгого путешествия с моей помощью отправятся туда, где им будут рады. Разве это не здорово?!

Я прекрасно понимал, о чем говорит Хина.

У меня в кармане тоже лежало сокровище. Магазин «Энмокуя» уже давно закрылся. Но у меня по-прежнему есть эта ложечка.

Когда я впервые увидел ее, я ведь тогда думал…

Возможно, какая-то английская дама пила послеобеденный чай из кружки с этой ложкой. Или ласковая мама кормила с нее своего малыша. Мальчик вырос, стал толстым дядей, но всегда бережно хранил ложечку как воспоминание. Или эта ложка была так любима в семье, что три сестрички вечно отбирали ее друг у друга, или же…

Может быть, в прошлой жизни — в нулевых годах двадцатого века — я тоже ею пользовался. И вот теперь, совершив путешествие, она вернулась ко мне. И эту встречу устроил мне магазинчик «Энмокуя».

Я тоже хочу устроить встречу. С тем, что вернулось через века. Хочу, чтобы состоялось знакомство каждой вещи со своим владельцем.

Я хочу стать посредником. Чтобы кто-то смог соединиться со своей вещью, взять ее в руки, проверить. И именно я должен создать пространство для этой встречи.

Именно это и есть самая большая причина, по которой я хочу открыть магазин.

— Я хочу показать тебе кое-что.

Из сумки я достал тонкую папку и открыл ее перед Хиной.

Вчера вечером я подсчитал бюджет антикварного магазина — необходимую сумму, чтобы открыть его и начать работать.

Расходы на аренду помещения, ремонт, коммуникации, закупка мебели и оборудования… Сколько денег мне понадобится на открытие. А затем и сколько я буду тратить после — на коммунальные платежи, текущие ремонты и закупку. Сколько мне нужно зарабатывать в день, чтобы мой магазин мог функционировать. Отпечаток того, что я задумал в своей голове, теперь лежал в виде таблицы на столе.

— Я хочу заняться подготовкой к созданию лавки. И после открытия я не собираюсь оставлять должность в фирме. Буду продолжать работать в бухгалтерии и вести дела в своем магазине.

Хина приложила ко рту обе ладони, ее взгляд загорелся.

— Мне кажется, это классно! Рё-тян, какой же ты молодец, такое задумать.

Поэтому… согласилась бы ты мне помогать?

Я не мог произнести эти слова, которые должны были стать моим предложением руки и сердца.

Я не знаю, получится ли у меня. Если пожениться до открытия магазина, то, возможно, это еще больше осложнит ситуацию.

Наверняка.

Все же нужно делать предложение, когда дела пойдут на лад и в лавке, и в компании. И вот тогда… Нет, это ведь опять выходит «когда-нибудь». Обратив на это внимание, я почувствовал, как все внутри сжалось. Все же я совсем не такой, как Ясухара. Мне не стать мужчиной, за которым могла бы без раздумий последовать Хина.

Увидев мучения на моем лице, Хина спокойно сказала:

— Рё-тян, давай поженимся. Как можно быстрее.

— А…

После ее слов я дал слабину. Вспомнил, как полиция разыскивала Эбигаву, и стал сбивчиво говорить:

— А вдруг не получится, вдруг мой магазин разорится…

— Разорится? Ну и что с того?

Неожиданно я словно прозрел от слов Хины.

Ведь и правда. Полиция искала Эбигаву не потому, что разорилась его лавка, а потому, что он исчез, не выплатив долги.

— Даже если и придется свернуть бизнес, никто при этом не пострадает. Ты ведь просто не хочешь потерять лицо. Но это лишнее, обычная дурацкая гордость. К тому же, чем нанимать чужих людей, лучше управлять магазинчиком вместе — как семейная пара.

Она сказала «вместе». Не «помогать», а работать «вместе».

Это придало мне смелости.

Наверняка у Ясухары было то же самое. Мисуми «пошла за ним», иными словами, они вместе сложили силы. Он же говорил про напарника.

Нет главного и второстепенного. Оба одинаково важны. Это можно, наверное, сказать и про супругов.

По рассредоточенному взгляду Хины было видно, как у нее закрутились мысли.

— А раз так, то столько всего нужно продумать. Рё-тян, нужно в полицию сходить.

— В полицию?

— Да. Нужно получить разрешение на продажу антиквариата.

А ведь и правда. Я непроизвольно рассмеялся. Как бы дальше ни сложилось, без полиции, видимо, не обойтись.

Хина приложила указательный палец к подбородку.

— Для начала можно открыть краудфандинг.

О краудфандинге я читал в интервью Ясухары. Это система сбора денег по интернету на проект, который ты хочешь осуществить.

Мне даже стало немного обидно, что именно Хина выдвинула такую идею.

— Думаешь, любитель с этим легко справится?

Хина с нетерпением в голосе ответила:

— Именно любители и занимаются краудфандингом, Рё-тян.

Наклонившись ко мне, она спросила:

— Слушай, а ты знаешь, что движет миром?

— Ну… любовь… что-то в этом роде?

Услышав мой ответ, Хина вскрикнула и округлила глаза.

— Ты невероятный человек, вот это мне в тебе нравится!

Развеселившись, словно я произнес что-то смешное, она назидательно сказала:

— Я думаю, что это доверие.

— Доверие…

— Именно. И то, что ты можешь взять деньги в банке, и то, что можешь заказать работу и принять заказ, и договоренности между друзьями, и еда в ресторане — все это держится на взаимном доверии.

Хина говорила бойко. Я с изумлением смотрел на нее.

Хина была гораздо более подготовлена к сбору информации. Она, как правило, все тщательно взвешивала и тонко улавливала те моменты, которые были необходимы именно ей. Очень активная девушка.

Нет… правда. Я, возможно, просто делал вид, что не замечал этого.

Она решила открыть интернет-магазин, стала ходить на компьютерные курсы. Она активно задавала вопросы Моги-сенсей. Я прекрасно понимал, что это не просто «мечты, в которых она витает», это реальность, в которой она твердо стоит на ногах. Из-за того, что я мужчина и я старше, из-за какой-то дурацкой гордости я просто старался этого не замечать.

— Если использовать краудфандинг только для сбора средств, то ничего не получится. Ведь неизвестно, удастся ли набрать столько, чтобы открыть бизнес. Но это прекрасный инструмент для рекламы. Нужно увлечь своими идеями, чтобы тебе стали доверять. Когда человек без опыта говорит от чистого сердца, без прикрас, его слова находят отклик в сердцах остальных. Когда откроешь магазинчик, наверняка те, кто поддержали твой проект, с удовольствием придут как покупатели.

Слушая Хину, я чувствовал, как сильно стучит сердце.

Хотя мы все еще говорили о мечте, мы внутри этой мечты были вполне реальными.

— Как-то мне трудно сдержать волнение… — сказал я, прижав руки к груди, после чего Хина радостно схватила меня под локоть.

— Вот оно! Это волнение доказывает правильность твоего выбора лучше, чем все рассуждения!

Я вдруг остановил взгляд на маленькой бутылочке, стоявшей у Хины на краю стола, и вспомнил слова Ясухары о том, что важно.

В бутылочке лежало красное стекло, которое было для Хины важным.

В тот день, когда мы встретились на море, я нашел его и отдал Хине. А потом мы увиделись на выставке.

Все будет хорошо. У меня обязательно получится. Я почувствовал, как во мне зарождается уверенность.

Именно. Ведь я не упустил… судьбоносный момент.

В понедельник меня вызвали в кабинет директора.

Я ожидал либо снижения зарплаты, либо понижения в должности, либо — в худшем случае — увольнения.

Потерять работу в компании, как только решился на параллельную карьеру, — это совсем не смешно.

Однако директор, увидев меня, принялся извиняться с большим тактом:

— Прошу прощения, что Мия создала столько проблем. Извините, пожалуйста.

Он говорил о Ёситаке.

— Мне в пятницу сообщили из отдела кадров. Я расспросил Мию, она повторила и мне то же самое, но в субботу мы встретились на гольфе с Табути…

— С Табути?

— Да, он был очень сердит, говорил, что вы такое ни за что бы не сделали. Сказал, что нет такого сотрудника, кроме вас, которому бы настолько доверяли и в других отделах.

Я был удивлен и смотрел на него широко открытыми глазами. Табути. Ведь он же знал, что Ёситака — племянница директора.

— Я удивился. С Табути мы знакомы с незапамятных времен, но такое выражение лица я видел у него впервые. Поэтому я еще раз допросил Мию с пристрастием. Она во всем призналась.

Хина была абсолютно права.

Директор доверяет Табути, а Табути — мне… Это мир держится на доверии.

Ёситака взяла один выходной, а на следующий день с виноватым видом появилась на работе.

Подойдя ко мне, она коротко извинилась:

— Прошу прощения.

Она даже не смотрела мне в глаза. Уставившись в пол, она склонилась в низком поклоне, на что я ответил:

— Забудем.

И все.

Когда Ёситака ушла с поручением, Табути сказал мне:

— Урасэ, ты слишком легко ее простил. Она, наверное, тебе за спиной язык показала.

Я рассмеялся.

— Да нет, она не бросила работу, не сбежала, а пришла как положено. Наверное, и она по-своему переживает. Поэтому я попытаюсь в будущем верить в нее.

— Ну ты даешь! — пробормотал Табути.

Я протянул ему три листа бумаги.

— Вот здесь инструкции по новому приложению. Я собрал все моменты, которые могут вызвать у вас сложности.

— Что? Вот это да! Благодарю.

Увидев инструкции, которые я для него написал, Табути с восторгом закивал. Теперь и он сможет работать без помех, и мне не придется отвлекаться на его вопросы.

Для нас обоих это эффективное решение.

Сначала мне нужно упорядочить свои дела в фирме. Не заниматься бесполезными переработками. Это станет первым шагом подготовки к параллельной карьере.

Поддразнивая меня, Табути сказал:

— Ой, Урасэ, как-то у тебя даже выражение лица изменилось. Раз такое дело, может, сегодня сходим выпить?

— Нет, я сегодня должен уйти вовремя.

Я договорился о встрече с Насудой. Расспрошу его о том, где лучше снимать помещение для магазина, что сейчас происходит на рынке недвижимости, о внутренней отделке.

Хина тоже связалась с Моги-сенсей. Он обещал оставить контакты тех, кто продает минералы.

Мы начали действовать, разматывая невидимые нити, которые вдруг появились.

Задач впереди стояло очень много, и я решил больше не использовать отговорку «У меня нет времени».

Буду думать о том, что я могу сделать в «то время, которое у меня есть».

И тогда «когда-нибудь» станет завтрашним днем.

Овечка, выгравированная на ручке ложки, уже двинулась в путь.