Выжившая из Ходо

Глава 4 Первая миссия

Несколько мгновений я смотрела в глаза своего новоиспеченного брата. Затем вспомнила виденного как-то в Игато безумца и попыталась подражать ему. Обхватила голову руками и забормотала:

– Не знаю, где-то слышала… Я ничего не знаю…

Хорошо было бы пустить слезу, но с этим у меня оказалось туго. Даже воспоминания о последних днях в моем старом теле не помогли. Кажется, я свое отплакала еще тогда, на пути из святилища.

Но это и не понадобилось. Стоило мне начать ходить по кругу, продолжая бормотать и запустив пальцы в волосы, как Шон тут же сменил линию поведения. Юноша обнял меня и прижал к себе. Я вяло трепыхнулась и затихла. Ястер почесал затылок и сказал:

– Да мало ли где она слышала, Шон. Только пугаешь ее. Если начнет верещать, проблемы будут у вас обоих.

Винсент все это время не сводил с меня задумчивого взгляда. Я потупилась и ссутулилась. Сейчас мне нужно быть жалкой сумасшедшей, а не воинственной рибенкой.

Я услышала над головой успокаивающий голос полуэльфа:

– Все хорошо, Шия. Но ты не говори больше так с господином Стэндишем.

Я еще раз дернулась в его объятиях, надеясь, что меня наконец отпустят.

– Он мне не нравится, – капризно сказала я, надеясь, что не переигрываю.

– Я буду с тобой, – ответил Шон, и была в его словах такая уверенность, такое желание защитить свою сестру, что желание изображать безумную и морочить им голову у меня совсем пропало.

К счастью, Шон выпустил меня из своих объятий, и мы дружно пошли в столовую.

Обедали все студенты вместе. Здесь было очень много людей и даже пара полуэльфов. Оба были коротко подстрижены и на нас не смотрели. Я вяло ковырялась в незнакомой еде и поглядывала на своих товарищей. Скрывать правду от них становилось с каждым днем все сложнее. Хотя репутация безумной полуэльфийки давала определенные преимущества. Да и как отреагирует Шон, узнав, что я вовсе не его сестра, а тридцатилетняя рибенка, которая жаждет мести, тоже неизвестно.

Я заметила, что за нами наблюдают двое. Черноволосый красавчик на пару лет младше нас и девушка нашего возраста. Они были похожи между собой, так что я решила, что это брат и сестра.

Винсент проследил за моим взглядом и обратился к Шону:

– Явились. Фирремы-младшие. Бдят.

Я тут же вспомнила про вечерний разговор с бароном и присмотрелась к незнакомцам внимательнее. Фирремы. Враги, значит. Интересно, что они с браслетом решили? Я покосилась на Шона и задумчиво протянула:

– Фирремы…

Он тут же повернулся ко мне. Лицо юноши посуровело, скулы как будто окаменели.

– Они нас больше не побеспокоят, Шия, – сказал брат. – Я тебе это обещаю.

Винсент и Ястер смотрели на него укоризненно.

– Тогда надо бы пошевеливаться, – заметил Вин.

Шон только кивнул и бросил на друга предостерегающий взгляд. Естественно, про свои ночные похождения они мне ничего не рассказали. Но, судя по мрачным лицам моих товарищей, плана у них тоже не было.

До пятницы я успела втянуться в распорядок жизни академии Орджей. Мне, выросшей в семье воинов, тренировки дни напролет были привычны. Мое существование отравляли только подозрительные взгляды Гуасина, хилое тело Шияссы и отвратительные обоюдоострые клинки, которыми нам предлагалось махать каждый день по часу. Я мечтала о катане. О некромантском даре. Но прилежно учила светлую магию, законы Нуамьенна и эльфийский.

Вечером в пятницу, как только стемнело, мы собрались у ворот академии, чтобы отправиться на практику. Другие студенты быстро встретились со своими учителями и ушли. Мы же стояли под мелким противным дождем и ждали.

Винсент создал небольшое заклинание от дождя, под которым мы сгрудились. Шон притянул меня к себе. Пришлось терпеть. Прошло около получаса, прежде чем у ворот появился Святой.

Стэндиш был явно чем-то недоволен и хмурился. Сегодня на нем был черный плащ с капюшоном. За охотником трусил огромный пес. Я с облегчением отошла от Шона и преданно заглянула в глаза нашему новому учителю. Тот посмотрел на нас и раздраженно сказал:

– Так, возиться с вами мне некогда. Я напал на след. Придется разделиться.

Винсент сложил руки на груди и будничным тоном напомнил:

– Герцог Зайтен проверит выполнение задания.

Стэндиш кивнул, повернулся ко мне и спросил:

– Кто такие хварры?

Я вытянулась в струнку и бодро отрапортовала:

– Мелкая кладбищенская нежить. Нападает группами по пять особей, устойчивость к магии средняя, серебряный клинок надежнее.

Охотник удовлетворенно кивнул и сообщил:

– Умница. Вы с Тьеном идете на кладбище охотиться на хварров. А вы трое, – он ткнул пальцем в сторону моих товарищей, – идете со мной. Нас ждет добыча покрупнее.

Шон заупрямился:

– Я пойду с Шияссой.

– Там пять хварров, – усмехнулся Стэндиш. – И с ней будет пес. Он один способен расправиться с ними, твоей сестре нужно только составить ему компанию. Наше задание будет гораздо опаснее.

Шоннерт скрепя сердце согласился.

До кладбища дошли быстро. Я оглядела ряды крестов и подумала, что ничего не знаю о здешней вере и неплохо было бы просветиться на этот счет, чтобы не попасть впросак. Поставив себе мысленную зарубку взять что-нибудь на эту тему в библиотеке, я распрощалась с товарищами и Стэндишем. А затем пошла вслед за псом по тропинке между могилами.

Дождь к этому моменту перестал лить. Огромный пес крался между увенчанными крестами холмиками и водил ушами, черные ноздри раздувались. Перед уходом Стэндиш прикоснулся к артефактам на ошейнике пса, и теперь на нем снова сиял магический доспех.

От пса шла какая-то странная аура. Я не могла ее объяснить. Взгляд то и дело цеплялся за ошейник. Наконец я поняла, что меня смущает. Большой зеленый камень в виде неровного треугольника. Я невольно потянулась к нему рукой, пытаясь потрогать.

Зверь замер и оттолкнул мою руку лапой. Это было так выразительно и по-человечески, что я всмотрелась в его глаза. Слишком умный взгляд для зверя. Оборотень? Другая ручная нежить? Тот будто прочитал мои мысли и распахнул пасть в усмешке. А затем снова начал красться вперед, тщательно обнюхивая землю.

Чем дольше мы шли, тем меньше мне нравилась наша увеселительная прогулка. Хварры не спешили нападать. Похоже, учуяли пса и затаились. Я уже начала подыскивать место, чтобы самой устроить засаду, когда воздух прорезал протяжный и переливчатый не то клич, не то вой крупной нежити, которой здесь быть не должно.

Звук еще не успел растаять в воздухе, а я уже выхватила клинок и побежала, петляя между крестами. Про себя начала отсчет. Шесть… Семь… Восемь… Переливчатый клич повторился. Я резко развернулась и побежала в другую сторону. На счет «десять» зверь взвыл снова. Сомнений нет, это хякку. Духи предков, почему мне так не везет?! Эта страна что, рассадник всего редкого и необычного? Я не сражалась с хякку лет семь, роды Ходо и Мисуто успешно вывели их в Рибене. Куда глядят нуамьеннские охотники?

Пес бежал в ту же сторону, что и я, мелькая то справа, то слева, а то и вовсе пропадая из виду. Я помнила его прошлый бой и надеялась, что он мне поможет. Как там Святой звал его, Тьен?

Вой повторился намного ближе. И в тот же миг на меня выскочили двое хварров. Мелкие твари, похожие на бесхвостых собак с куцыми кожистыми крылышками и клювами, полными острых зубов.

Плела заклинания я пока медленно, поэтому, помня про умеренную устойчивость хварров к магии, отмахнулась клинком. Первому я распорола горло, а второй ушел от меча. В это время выскочили еще двое, и мне пришлось попотеть. Чужой, неудобный клинок, не имеющий ничего общего с моей катаной духа, и отсутствие привычной некромантии сбивали с толку. Я кое-как разрубила четверых хварров. Пятого разорвал откуда-то выскочивший Тьен.

Пес остановился и вопросительно посмотрел на меня. А я – на него. Он выразительно толкнул лапой подергивающиеся останки нежити, и я тут же вспомнила, что без некромантии с ними нужно что-то делать. Сжигать, кажется.

Я торопливо сплела огненное заклинание. Пес вильнул хвостом, но посмотрел на меня укоризненно.

– Ну извини, – я развела руками, – больше ничего не умею.

Я потрепала его по голове и побежала дальше. Вой не повторялся, и это было плохо. Значит, хякку напал на мой след. Пес снова мельтешил вокруг меня, вынюхивая что-то между крестов.

Я уже почти добежала до ворот, когда в воздухе мелькнуло серповидное лезвие. Упала на землю, пропуская его над головой, и торопливо заблокировала мечом второе. Пес попытался атаковать чудовище, но хякку замахнулся на него хвостом, гибким и оставляющим на коже ожоги.

В это время я торопливо откатилась в сторону и помчалась прочь, надеясь, что Тьен умен и не станет зря рисковать головой. От этого я могу только попытаться убежать. Светлая магия третьего ранга ничего не могла противопоставить хякку.

Проклиная хилое тело Шияссы и бесполезную посеребренную железяку, которую мне выдали в школе, я вихрем пронеслась по кладбищу. Пес бежал рядом со мной. Как только впереди показалась кованая ограда, он оттолкнулся и одним прыжком преодолел ее. Я кое-как вписалась в калитку и захлопнула ее за собой, запечатав выплетенным на ходу заклинанием. А затем развернулась, чтобы встретить зверя двумя огненными шарами.

Просчиталась. Хякку взлетел по ограде в считаные доли секунды, пущенные мной заклинания пронеслись мимо, а зверь атаковал. Обе передние лапы, украшенные огромными лезвиями, метнулись ко мне. Я влетела спиной в дерево, понимая, что увернуться уже не успею. Передо мной мелькнула черная тень, раздался чавкающий звук, на меня навалилось чье-то тело, и левый бок пронзила боль.

Хякку замер. Похоже, меня защитил пес. Скосив глаза, я увидела, что серповидное лезвие пронзило насквозь брюхо Тьена и зацепило мой бок. Белая рубашка стремительно набухала кровью, кровь пса смешивалась с моей. Магические доспехи превратились в светящиеся голубые плети, которые обхватывали тело нежити. Хякку взвыл и начал рваться прочь.

Я попробовала пошевелиться, и в нос ударил запах крови. Как будто обоняние Шияссы обострилось в тысячу раз. И после этого мой мир перевернулся. Это уже случалось со мной. Мне было около семи, когда проснулся мой дар. Я никогда не думала, что смогу испытать все это снова.

Ночь перестала быть черной. Мир будто подсветили зеленым. От земли под ногами шла сила, ее было одуряюще много. Под моими пальцами струились нити, концы которых уходили в иной мир. Я закрыла глаза, в три счета успокоила рвущееся из груди дыхание и вошла в некромантский транс. Боль отдалилась, я снова распахнула глаза и отбросила бесполезный меч. Для духа он не годился. Если у меня нет катаны, придется использовать дерево. Я вцепилась в одну из нависающих над головой веток.

Сила плескалась вокруг меня. Мне не пришлось ни создавать заклинание, ни даже думать. Зеленоватая вспышка над головой – и ветка осталась в моих руках. Я дернула за одну из нитей, призывая духа. Ветка заострилась и засияла зеленым, Прежде чем хякку успел сбросить оковы пса, я вонзила свое орудие прямо в горло твари.

Отрубить голову было бы эффективнее, но катаны нет… Впрочем, ветки оказалось достаточно. В этот момент подоспела подмога. В моем поле зрения появился Святой. Одним ударом меча он перерубил шею скованного хякку.

Плети, в которые превратились доспехи пса, погасли. Стэндиш подскочил к своему питомцу и рывком стянул его с лезвия твари. К моему удивлению, пес не упал, а сел и сгорбился. Сквозная рана на животе начала стремительно затягиваться, лишний раз убедив меня в нечеловеческой природе зверя. Я зажала рану на боку ладонью и побрела к Шону и остальным, стараясь сдерживать заново обретенную силу, бьющую ключом внутри меня. За моей спиной Стэндиш снова плеснул на тварь чем-то из фляжки, и вспыхнул белый огонь.

На Шоннерта было жалко смотреть. В его глазах читался ужас. Кажется, мое ранение не на шутку испугало его. Стэндиш тут же оказался рядом и поторопил нас:

– Скорее возвращаемся в академию. Девчонке нужна помощь лекаря.

Я проковыляла вслед за товарищами сквозь калитку. Прошла несколько шагов по тропинке между крестами и замерла. Ощущения накрыли меня с головой. Моя сила бесновалась внутри, чувствуя в земле нечто влекущее. Я прикрыла глаза и взглянула вниз, под землю. Увиденное так поразило, что я попятилась, уперлась в ограду кладбища и сползла по ней на землю.

– Шия, ты чего? – обернулся Шон.

Я указала пальцем на могилы и выдавила:

– Там… Там… Тела. Закопаны.

Юноши остановились и удивленно посмотрели на меня.

– Ну да, – подтвердил Ястер. – Это же кладбище. Само собой, что там закопаны тела. А как еще? Пойдем, Шия.

В их глазах была опаска и удивление. Юноши никак не могли понять моего ужаса. Нуамьеннцы не сжигают своих мертвецов! Они хоронят трупы! Я чувствовала зов неупокоенной плоти, мой дар проснулся и пытался отчаянно дотянуться до всего, что было в досягаемости. И целое поле мертвых тел подстегивало его.

Кажется, я закричала. Меня привела в чувство пощечина. Передо мной на коленях стоял Стэндиш. Он снова занес руку для удара, но Шон схватил меня за плечи и рявкнул на него:

– Не бейте! Сейчас она успокоится!

Но паника захлестнула с новой силой. Я неожиданно резво вскочила на ноги, отбросила в сторону Шоннерта, оттолкнула попытавшегося перехватить меня Винсента и помчалась прочь. Через несколько шагов рана дала о себе знать, и мои ноги подкосились. Но упасть на землю мне не дали. Передо мной оказалась широкая спина черного пса, уже без магических доспехов. Я рухнула на него, отчаянно хватаясь руками за шею зверя.

И едва не заорала от ужаса снова. Пес повернул ко мне голову и посмотрел в глаза. В его взгляде было понимание и затаенная печаль. Холодный язык прошелся по моему лицу, будто он хотел меня утешить.

Над головой раздался голос Стэндиша:

– Куда ты несешься, идиотка? Ты ранена.

Я вскинула голову и в отчаянии сказала:

– Вы… Вы…

– Я что? – холодно спросил он.

Я крепче обняла пса и выдавила:

– Вы пленили его…

Брови охотника поползли вверх. Он опустился на одно колено рядом со мной, и я почти прошептала:

– Вы пленили демона и заперли его в этом теле. Это… запрещено. Демоны должны служить нам по Договору.

Стэндиш спокойно кивнул и ответил:

– Верно. Вот только это запрещено в Рибене, а в Нуамьенне разрешено. А ты думала, Святым рибенцы меня прозвали за это?

Он легко коснулся шрама на подбородке. Я с ужасом смотрела на его лицо, продолжая чувствовать в черном теле пса под собой запертую сущность из иного мира. Пальцы охотника коснулись моего лба. Мое сознание начало соскальзывать в темноту.

– Уносите ее отсюда! – закричал Стэндиш. – Раной займемся потом!

Это было последним, что я услышала, прежде чем потерять сознание.