Выполненное обещание

Глава пятая

— Почему вы заранее не сказали, что мы сегодня идем на прием?

Сьюзен смотрела на Бена сердито и несколько растерянно. Она-то думала, что они тихо поужинают вдвоем, а теперь выясняется, что они идут в гости, да еще к людям из богатых старинных семей, наделенных властью. Подобным представителям интернационального клана олигархов могло быть много известно о ее семье.

— По-моему, я об этом упоминал.

— Нет, не упоминали.

Бен наклонил темноволосую голову. Белоснежная рубашка прекрасно оттеняла его смуглую кожу, и черты его лица казались еще более тонкими.

— В таком случае приношу свои извинения. Мы приглашены к Мохаммеду Али Сафари. Ты ведь с ним знакома?

Еще бы ей не быть с ним знакомой! Сафари был близким другом отца. Он создал мощную бизнес-компанию, пригласив к участию в ней американцев вроде Бена. Асади наверняка один из его инвесторов, подумала Сьюзен.

— Вы ведь тоже?..

— Партнер господина Сафари по бизнесу? Да, я вкладываю деньги в его компанию уже более десяти лет.

— Сафари не ладит с моим дядей. — По лицу Бена Сьюзен поняла, что Бен и сам это знает. — Но ведь дяде не известно о ваших связях, да?

— Не известно. Я, скажем так, инвестор-инкогнито. Твой дядя знает меня лишь как президента американской холдинговой компании.

— Он и вообще-то не очень хорошо вас знает, верно?

— Мы просто знакомые, но не друзья.

— Так как же вам удалось заключить с ним сделку? — У Сьюзен уже начиналась истерика. — Что он попросил ему показать? Ваш пакет акций? Личный счет? Что?!

— Я послал ему свой отчет о доходах.

— Потрясающе! У вас были деньги, у него — племянница, которую он решил сбыть с рук, и сделка состоялась. — На глаза Сьюзен навернулись слезы. — Может, он и другим богатеньким мальчикам пытался меня навязать?

— Не знаю, Сьюзен. Да и какое это теперь имеет значение?

— Для вас — никакого, потому что вы выиграли. Породнились с нашей семьей, получили состояние наследницы и саму наследницу.

На щеках Сьюзен выступил румянец, краска гнева и стыда. Как же все-таки мало значила она для единственного оставшегося у нее родственника, если он мог продать ее американцу! Ведь Бен олицетворял для Джамала Наримана все, что тот презирал, зато был богат, просто возмутительно богат. Дядюшка наверняка сорвал хороший куш!

— Как же я тебя ненавижу! — Сьюзен взмахнула сумочкой, и та ударила Бена в грудь. — Ненавижу за то, как ты поступил со мной — с нами!

Едва последние слова сорвались с ее губ, как Сьюзен поняла, почему в последние дни пребывает в таком смятении. Если бы она встретила Бена при других обстоятельствах, она бы влюбилась в него, не устояла перед его внешностью, силой и чувственностью. А их брак, больше напоминавший сделку, все испортил. Бен был корыстолюбив и холодно расчетлив, и никакое обаяние не способно это изменить.

— Мне очень жаль. — Однако в его голосе совершенно не слышалось раскаяния.

— Никуда я с тобой не пойду! — заявила Сьюзен, смаргивая слезы. Грудь ее сдавило, в горле стоял комок. — Хочешь отпраздновать победу? Празднуй без меня.

— Сафари устраивает прием специально для нас. Не пойти — все равно что залепить ему пощечину.

— Я не могу туда идти. Не могу с ними встречаться.

— Почему? Из-за того, что чувствуешь себя чужой? Знаешь что, дорогая? Я всю жизнь был чужаком и знаю, что значит быть предметом постоянных пересудов, слышать нелестные замечания по поводу своего прошлого. Но мне наплевать, что думают другие. Главное — чтобы я сам был собой доволен.

— Это бросается в глаза, — парировала Сьюзен. Может, Бен и считает себя иранцем, но на деле он самый настоящий американец, родившийся и выросший в стране, где ценности совершенно другие. Ему просто не понять правил, по которым жил ее узкий мирок — круг людей, оторванных от родины и стремившихся сохранить то, что давно уже кануло в небытие. — Я никуда не пойду. Не желаю в этом участвовать. Ты заключил сделку с моим дядей, вот и оставь меня в покое.

— С тобой я тоже заключил сделку. — Бен пожал плечами, нимало не смутившись. — И я жду, что ты станешь выполнять ее условия.

— Это нечестная сделка!

— Об этом надо было думать раньше. Но раз уж ты теперь моя жена, то будешь делать так, как я прошу.

— Просишь?

— Настаиваю, если хочешь. — Темные глаза Бена сузились, губы решительно сжались — впервые на его лице промелькнула тень тех чувств, которые он испытывал. — И в качестве моей жены ты пойдешь сегодня со мной к Сафари и будешь вести себя как подобает, то есть с должным почтением. Ясно?

На берег они сошли в полном молчании и так же молча уселись в поджидавший их «роллс-ройс». По пути к вилле Сафари Сьюзен размышляла, знает ли Бен о причине ссоры ее владельца с дядей Джамалом. Она и сама толком ничего не знала, слышала только, как отец рассказывал, что Джамал Нариман перебил у Мохаммеда Сафари какую-то очень выгодную сделку и с тех пор они стали коситься друг на друга. Ей самой было нечего опасаться враждебности, ибо с ее отцом Сафари всегда был в прекрасных отношениях. Но сейчас именно это и пугало Сьюзен: друг отца и его семья слишком много знали о ее прошлом. Ненужное сочувствие было ей совсем ни к чему. Кроме того, многие из их круга наверняка были шокированы тем, что Джамал запер племянницу у себя в доме, а уж о ее браке с Беном нечего и говорить…

Автомобиль подкатил к роскошной вилле — изящному беломраморному сооружению, сиявшему огнями. Сьюзен заставила себя заговорить.

— Все, по-видимому, шокированы известием о нашем браке?

— Я бы сказал — немного заинтригованы.

Это было мягко сказано, как подозревала Сьюзен. Ухватившись за концы бледно-голубой шелковой шали, она крепко прижала их к платью цвета морской волны.

— Вот уж будут сплетничать.

— Люди всегда сплетничают.

— Всем наверняка интересно, с какой это стати дядя так поспешно выдал меня замуж.

— Не забудь: мы распустили слух о том, что у нас брак по любви. — Зубы Бена ослепительно блеснули в темноте. — Многие считают, что мы все провернули за спиной у твоего дядюшки.

— А как же моя репутация?

— От нее остались одни лоскутки, — согласился Бен, слегка касаясь дорогого браслета с бриллиантами и сапфирами, украшавшего руку Сьюзен.

Шофер распахнул перед ними дверцу и отступил в почтительном молчании. Однако Сьюзен не могла заставить себя шевельнуться. У нее было такое ощущение, словно ее одурачили. Мало того что после смерти родителей она оказалась заложницей дядюшки, так теперь еще выскочила замуж за человека, который играет с ней, как кошка с мышкой.

— Я думала, ты не такой, как они.

На щеках Бена заиграли желваки. Он словно не видел стоявшего в ожидании шофера — все его внимание было приковано к Сьюзен.

— Иногда, чтобы побеждать, приходится подчиняться правилам.

— Каким правилам? Ты же их всю дорогу нарушаешь! Совсем как мой дядя!

Бен смерил ее тяжелым взглядом.

— Возможно, зато у меня другие побуждения.

— Это ты так говоришь!

— Наверное, тебе стоит просто довериться мне.

— Довериться? — Сьюзен покачала головой. — Да я скорее доверюсь ядовитой змее. И потом, я тебя совсем не знаю — мы ведь только что познакомились.

Крепкая и жесткая ладонь Бена накрыла ее стиснутые кулаки. Затем, взяв их в руки, он поцеловал их и отпустил.

— Иной раз именно незнакомцы оказываются божьим благословением. А теперь нам пора идти, дорогая.

Встреча с господином Сафари прошла вполне гладко. Лучше, чем она ожидала, вынуждена была признать Сьюзен. Хозяин дома и его супруга тепло приветствовали ее как старую знакомую, расцеловали в обе щеки и ласково поздравили с замужеством. Если они и были шокированы, удивлены ее скоропалительным браком, то умело скрыли это. Сафари не стал задавать лишних вопросов и вел себя так, словно они совсем недавно расстались. Это значительно упрощало дело, и Сьюзен удалось ответить любезностью на любезность.

— Молодчина, — шепнул ей на ухо Бен, когда они перешли от хозяина дома и его жены к следующей паре.

Бен тут же пустился в обсуждение каких-то деловых вопросов. Сьюзен намеревалась держаться чуть в стороне от него, однако Бен обнял ее за талию и решительно притянул к себе. Его пальцы мягко скользнули по ее талии и легонько погладили бедро. Сьюзен сделала попытку отстраниться, но рука Бена еще крепче сжала ее талию. Деваться было некуда. Гордо откинув голову, она собиралась запротестовать, но вовремя уловила предостерегающий блеск в глазах Бена. Не забывай, где находишься, говорил его взгляд.

Об этом она помнила всегда. Мир мужчин. Мир деловых людей. Во рту Сьюзен появился горький привкус. Ей вспомнилось, как через несколько дней после приезда в дом дяди она собралась отправиться одна по магазинам. Однако у ворот тут же вырос охранник, вежливо объяснивший ей, что без разрешения господина Наримана никому покидать дом не разрешается. Сьюзен попыталась было спорить, но это ни к чему не привело. К счастью, до открытого скандала не дошло — вовремя появилась тетя Лале и увела ее в дом. Там-то она и объяснила Сьюзен правила ее новой жизни. Дядя ей ничего не сказал, но вечером за ужином смерил ее таким тяжелым взглядом, что Сьюзен поняла: она пленница в этом доме, и, чтобы не усложнять себе жизнь, ей лучше, образно говоря, не высовываться!..

Большой палец руки Бена описал круг по ее талии, и Сьюзен вздрогнула, сразу вернувшись к действительности. Она остро ощутила тепло мужской ладони на своей талии, и ее обдало жаром с головы до ног. Где-то глубоко внутри снова шевельнулось желание, грозя затмить доводы рассудка.

Бен и его собеседник обсуждали американские позиции на европейском рынке так долго, что у Сьюзен закружилась голова: сказалось напряжение прошедших дней. Она почти ничего не слышала, мысли и чувства полностью сосредоточились на руке Бена, по-прежнему лежавшей у нее на талии. Кровь в жилах снова забурлила. Что же с ней творится? Никогда еще в жизни она не ощущала такого желания, не жаждала так, чтобы мужчина заполнил царившую внутри нее пустоту.

К счастью, как раз в тот момент, когда она решила, что больше не выдержит, они двинулись дальше. Поймав пальцы Бена, Сьюзен оторвала их от своего тела.

— Не смей, — прошипела она сквозь зубы. Его близость доводила ее почти до безумия, а собственная реакция на его прикосновения просто пугала.

— Нам надлежит выглядеть счастливой супружеской парой, мы же молодожены.

Сьюзен проглотила вертевшиеся на языке резкие слова. Уверенность, с которой Бен владел ситуацией, и собственная беспомощность выводили ее из себя. Если он вызывает у нее такие ощущения даже в публичном месте, то что же будет, когда они останутся наедине?

Бен ясно сказал, что хочет детей, причем как можно скорее. И в ближайшее время он предъявит свои супружеские права. Может быть, даже сегодня ночью. Нет, она не может допустить, чтобы он занялся с ней любовью. Надо бежать, причем немедленно! Ждать, пока подвернется другой случай, просто глупо. Прием — прекрасное прикрытие. Люди постоянно приходят и уходят, играет музыка, стоит гул голосов. Бен скорее всего и не хватится ее, пока уже не будет поздно.

Опасаясь, как бы решимость ее не покинула, Сьюзен повернулась к Бену и пробормотала извинения, сделав вид, что ей надо посетить дамскую комнату. Поспешно выскользнув из бело-золотого бального зала, она пересекла холл и нырнула в узкий коридор, ведущий в кухню. Не обращая внимания на недоуменные взгляды прислуги, Сьюзен с высоко поднятой головой миновала кухню. Она не бежала, а горделиво вышагивала, не сводя глаз с двери, ведущей наружу, к свободе.

Подъездная аллея была забита десятками дорогих машин — «роллс-ройсов», «бентли», «мерседесов», «ягуаров» и «феррари» — и казалась настоящей выставкой роскоши. Кучка шоферов курила рядом с мраморным львом. Один из водителей, шофер Бена, окликнул Сьюзен, спросив, не надо ли мадам подвезти, но она отрицательно мотнула головой и двинулась дальше. Она понимала, что куда безопаснее скрыться в такси.

Такси — четырехместный «мерседес» — ей удалось поймать неподалеку от виллы.

— Куда? — спросил водитель.

Сьюзен попросила отвезти ее в порт, откуда можно добраться до материка. Название она отыскала на карте, которую обнаружила в ящике секретера и не поленилась изучить, несмотря на все переживания. Плохо, конечно, что ей не удалось заполучить свой паспорт, но с этим можно будет разобраться позднее. Сейчас главное для нее — переправиться на большую землю, а потом побыстрее попасть в Афины.

К счастью, шофер благополучно доставил ее до порта. Несмотря на поздний час, ей удалось разыскать некое подобие ломбарда. Сьюзен заложила свой браслет, чтобы получить наличные. Вырученных денег вполне должно хватить для того, чтобы добраться до Афин, а там она уж как-нибудь доберется до банка. С браслетом Сьюзен рассталась с болью в сердце, то был подарок отца на ее шестнадцатилетие. Ей вдруг пришло в голову, что в этом есть что-то символичное: с помощью подарка отца открыть себе путь к свободе. Нет, все же грешно жаловаться на судьбу, пока что та к ней благосклонна.

На мгновение перед ее мысленным взором встало лицо Бена, и в душу на мгновение закралось сомнение. Может, зря она все-таки сбежала? Бен ведь не сделал ничего такого, из-за чего его можно было его опасаться. Опомнись! — велела себе Сьюзен. Главная причина, почему ты должна была бежать от Бена, заключается в том, что он хочет иметь детей. А она детей заводить больше не желает. Никогда!

Внезапно в памяти возникло лицо Джимми. Сьюзен словно воочию увидела точеные детские черты, светлые волосики. Ручки его были раскинуты. Он плавал.

Плавал!

Сьюзен изо всех сил зажмурила глаза, отгоняя воспоминания. Долгую минуту она сидела, охваченная приступом горя. Если бы она тогда не ушла, ее малыш не погиб бы…

Нет! Надо взять себя в руки. Она обещала маме, папе, врачам и сиделкам в лечебнице, что не будет терзать себя бесполезными мыслями о том, что могло бы быть. Прошлое осталось в прошлом, и перед ней наконец открывалось новое будущее.

Как ни странно, добраться до Афин оказалось гораздо проще, чем она предполагала, и, к великому облегчению Сьюзен, ее подруга Марсия жила по старому адресу. Она была свободной художницей, светской хроникой не интересовалась и поэтому вовсе не удивилась, когда Сьюзен свалилась ей как снег на голову. К тому же Марсия собиралась на пару дней в Лондон на какую-то выставку и подыскивала «няньку», с которой можно оставить своего роскошного сиамского кота Дьюка. В общем, приезд подруги оказался для нее как нельзя более кстати.

— Дьюк очень капризный и терпеть не может, когда нарушается привычный ход событий, — объясняла она Сьюзен, собирая вещи. — Не удивляйся, если он окажется не слишком общительным. Скорее всего, кот вообще станет прятаться до моего приезда. Корми его и делай вид, что все так и должно быть. Кстати, я слышала, ты была нездорова?

— Это все слухи, — отмахнулась Сьюзен, помогая подруге закрыть чемодан. — Давай быстрее, а то опоздаешь на самолет. И не волнуйся, мне кажется, мы с твоим Дьюком отлично поладим.

Проводив подругу, Сьюзен с облегчением опустилась на диван. Для нее отъезд Марсии явился подлинным благословением: у нее нашлось укрытие, и при этом некому было задавать ей ненужные вопросы.

В первые сутки Сьюзен только и делала, что отсыпалась, читала и смотрела телевизор. На следующий день она сделала несколько важных звонков, один из которых — во французское посольство. У Сьюзен было французское гражданство, и она заявила, что потеряла паспорт и теперь хочет получить временное удостоверение, чтобы вернуться домой. Ей разъяснили, что для получения разрешения на въезд во Францию она должна лично явиться в посольство и написать заявление.

Впрочем, волноваться по этому поводу особенно не приходилось. Кто станет ее искать в Афинах? Конечно, принять меры предосторожности все же не мешает. Может быть, надеть широкополую шляпу и солнечные очки?..

Дьюк, изящное создание с темной мордочкой и голубыми глазами, высунул голову из-под кружевной занавески и смерил Сьюзен пристальным взглядом суженных глаз. Ей показалось, что в его взгляде читается неодобрение. Она поспешно отвернулась. Глупости, не хватало еще психовать из-за какого-то кота!

Визит в посольство отнял у нее изрядное количество времени. Пришлось долго дожидаться своей очереди, потом заполнять какие-то бумаги. Наконец ей сообщили, что разрешение она сможет получить через два дня, и Сьюзен вздохнула с облегчением. Еще пара дней — и она свободна! Сьюзен заторопилась домой. Надо было еще позвонить в трансагентство и узнать, как там с билетами на Париж.

Добравшись до квартиры подруги, Сьюзен вставила ключ в замочную скважину и открыла дверь. Захлопнув ее, она тут же сбросила туфли. Их, как и повседневную одежду, пришлось позаимствовать у Марсии. Слава Богу, что та была худа как щепка и почти одного со Сьюзен роста. Но все равно в одежде с чужого плеча Сьюзен чувствовала себя неуютно. Ничего, сегодня она еще успеет сходить в банк и снять со счета нужную сумму.

Прошлепав босиком в кухню, Сьюзен открыла холодильник и извлекла из него бутылку холодной минеральной воды.

— Дьюк! — позвала она. — Кушать будешь?

Кот не отозвался. Сьюзен на это особо и не рассчитывала, но покормить животное все равно было надо. Держа в руках бутылку, Сьюзен прошла в гостиную. Пушистый ковер с нарядным рисунком — гордость Марсии — приятно ласкал босые ноги.

— Дьюк, где ты? Все еще прячешься?

И тут Сьюзен словно приросла к месту. На диванчике сидел, а точнее, занимал его целиком высокий широкоплечий мужчина. Кот уютно примостился у него на коленях.

Бен!