Взор Талимана

VI

Вплоть до дня, когда Илае предстояло вернуться на земли людей, отец не разговаривал с ней и, судя по его внешнему виду, он о чем-то сосредоточенно размышлял последние несколько дней. Лишь накануне этого бредового, по соображениям Илаи, похода Ваху вызвал ее к себе. Она застала его расхаживающим по комнате, с заложенными за спину руками. Его высокое худое тело, казалось, вот-вот заскрипит от напряжения, которое угадывалось в каждом его движении. Глядя на него ощущение складывалось такое, что он находился на пороге принятия какого-то очень важного решения, но сам никак не мог с ним согласиться. Первые слова, которые он произнес, с заметным усилием, повергли Илаю в шок:

– Я не буду связывать твои силы, пока! – Он сурово хмурил густые брови, выдавливая из себя слова, которые были ему противны. – Ты не можешь пойти в Безликий город с сильнейшими представителями кланов и не обладать магией.

Илая чувствовала, как внутри нее распускается огромный цветок, лепестки которого щекотали нервы, напряженные до предела. Стиснув кулаки, она сдержала улыбку, но боялась, что огонь в глазах выдаст ее, так и получилось.

– Но не обольщайся! Как только ты вернешься, я снова проведу ритуал, и твое наказание продолжится. – «Это будет не скоро» – подумала Илая, не желая портить момент торжества. Она чувствовала потребность в магии, как в воздухе или воде. – Я понятия не имею как, но ты и словом не обмолвишься о том, что твои силы были связаны. Этот позор ты смоешь только кровью! Будешь выкручиваться, и изворачиваться, как змея, но не выдашь себя.

Ваху подошел максимально близко к дочери, настолько, что буря в его глазах могла уничтожить ее. Его тщеславие было столь велико, что границы уже стерлись и слились с небесами. Это его он холил и лелеял всю свою жизнь, оберегая и любя, как сына, которого у него никогда не было. Холодный пот выступил вдоль позвоночника, приклеивая к влажной коже сорочку под платьем. Ваху не лгал в своих угрозах и никогда не пускал их на ветер. Сейчас, в эту минуту, вся сила его ненависти обрушилась на нее, словно он уже не считал нужным хоть как-то скрывать ее. Это всепоглощающее презрение буквально сбивало с ног, и Илая ощутила, как затряслись руки. Что же она такого сделала, что собственный отец не чувствовал к ней и капли любви? Девушка думала, что за долгие годы у нее выработался иммунитет, но просчиталась. «О, Муалла! Мне все еще больно! Почему?» – Илая до крови прикусила губу, чтобы скрыть всю гамму обуревавших ее чувств.

– Я надеюсь, что ты хорошо меня поняла, и будешь действовать в своих же интересах и интересах клана. – Ваху подошел к своему столу, и извлек из под бесчисленных бумаг, сверток. – Это часть карты, которая хранилась у нас.

Илая взяла его в руки и прижала к груди. Ждать отцовских наставлений не было смысла и, считая, что отец сказал все, что хотел, Илая решила уйти. Дойдя до двери, она снова услышала голос Ваху:

– Не подведи меня снова!

С рассветом девушка пришла проститься с близкими, в дом Сии. Женщина собрала ей в дорогу немного еды и любовно завернула в расшитый ею платок. Девушка сидела за столом, за которым только что поведала Сие, Мике и Мине все, что сказал отец.

– И как же, позволь спросить, ты должна выкручиваться? – сурово спросил Мика, поднимаясь из-за стола. – Как можно скрыть, что твои силы связаны? Они ведь вернутся буквально на днях. Такое событие скрыть вряд ли удастся.

– По моим подсчетам, когда мне исполниться двадцать один, мы с Кираном будем одни. Он не маг и скорее всего ничего не поймет, – предположила Илая, глядя на Сию и пытаясь отыскать в ее глазах поддержку, которую всегда получала. Но на этот раз женщина вздрогнула и отвела глаза.

– Скорее, это ты не понимаешь. – Три пары глаз обратились к Мине. – Давая тебе такой приказ, Ваху не учел кое-что важное. Когда сила возвращается к тому у кого была отнята насильно, она приносит с собой боль, невыносимую, просто непостижимую. В этом и был смысл наказания прежде.

– Откуда ты знаешь об этом? – Сия присела рядом с девушкой и взяла ее за руку. Взгляд Мины блуждал по комнате, не останавливаясь ни на чем конкретном.

– Моя бабушка рассказывала мне об этом. – Наконец, глаза девушки обрели ясность, и она взволнованно заговорила. – В детстве я не придавала значения ее рассказам, потому что подобное давно не делали. А теперь я понимаю, что на самом деле произошло. Так вот, бабушка говорила, что прежде это было одним из самых жестоких наказаний, которое накладывалось на преступников. Ее брат был в чем-то повинен и подвергся подобным мучениям. Ее семья никогда не видела ничего страшнее. Он метался, как безумный и все время кричал о том, что его кожа полыхает и медленно сползает с него. Справиться с этим он так и не смог, сначала обезумел, а потом умер. Это были жестокие времена.

– Теперь, я точно не уверена, что Ваху этого не учел. – Илая чувствовала леденящий душу страх.

– А я как раз уверена, что он не знает об этом. Когда это произошло, он был еще слишком молод, да и не распространяются об этом в нашем селении. В каждой семье, кто познал это наказание, не любят огласки и тщательно скрывают позорное пятно прошлого. – Увидев лицо Илаи, девушка протянула свою хрупкую ладошку и коснулась ее руки. – Я не хотела напугать тебя, прости. Я лишь хотела предупредить о том, с чем ты столкнешься, и что скрыть это будет едва ли возможно. В моей семье считают, что этот процесс настолько опасен лишь для взрослого человека, который обладает силой с детства и слишком тесно с ней связан. Магия – наша жизнь, но в твоем случае у тебя есть преимущество.

– Ты имеешь в виду то, что моя сила так и не подчинилась мне? – догадалась Илая. – Она сама по себе и мы не являем собой тесный союз. Как это должно помочь мне?

– Я не могу утверждать точно. – Мина уже сама испугалась своих слов, но увидев мольбу в глазах подруги, все же продолжила. – Возможно, это даст тебе шанс не сойти с ума и не умереть.

– О, Муалла! Он что настолько глуп, что отправил тебя в этот поход. Он подставил тебя и самого себя! – взорвался Мика.

– Он и не отправлял меня. Это было не его решение, и Ваху даже пытался возражать.

– Кто еще идет с вами? – задумчиво спросила Сия.

– Элиопа из клана Куннов и Рав из Тавров.

– Что ты можешь сказать об этой девушке?

– Она, похоже, талантливая чаровница, – пожала плечами Илая. – Она умеет заклинать сны.

– Это она сама тебе сказала? – Сия, как маг, знающий о снах больше других, тут же проявила интерес. Илая замялась.

– Ну не то чтобы рассказала…, ей пришлось заклинать мои кошмары. – Выпалив это, девушка приготовилась к потоку вопросов, которые, ожидаемо, посыпались на нее.

– Какие кошмары?

– Она заклинала твои сны?

Илая осторожно поведала друзьям о своих приключениях по дороге домой и о кошмарах, одолевавших ее сны до недавнего времени. Все время Сия зажимала рот рукой, а Мина, округлив глаза, сжимала руку мужа.

– Эти кошмары очень сильное и крайне опасное вмешательство в твое сознание. И прав тот, кто сказал, что они либо свели бы тебя с ума, либо убили бы. – Сия обеспокоенно сжимала юбку своего простенького платья. – Почему ты не рассказала мне он них?

Бледное и осунувшееся лицо Сии вызывало тревогу и Илая пожалела, что рассказала ей об этом. Хворь, которая уже несколько лет мучила эту прекрасную женщину, все крепче цеплялась к ней и была попросту необъяснимой. Она чахла и угасала с каждым днем, но умела наслаждаться радостями, которые они ей приносили. Как Илая и ожидала, Мика пришел в неистовство.

– Тебя пытались убить! – Он резко сжал кулаки, и Мина пискнула от боли, поскольку ее муж не потрудился перед этим выпустить ее ладонь. – Ты молчала столько времени о том, что кто-то наслал на тебя смертоносных птиц, а потом медленно изводил кошмарами! Мы чужие тебе? Ответь!

Илая не находила слов. Все ответы, которые мелькали у нее в голове, казались глупыми сейчас. Эти люди были ее семьей, но как объяснить им, что поведать об этом она должна была отцу и сестре. Они призваны стать ее опорой и стеной, ее защитой от таких вот нападений. Имела ли она право будоражить Сию и ее сына тем, что не могла сказать даже кровным родственникам. Илая на миг представила, какими словами ответит ей друг и не решилась.

– Кто мог так поступить с тобой? – сказала Мина, когда гневная тирада ее мужа утихла, а Илая так и не нашлась с ответом. – Это просто чудовищно.

– Чтобы вот так войти в твои сны, изводить тебя каждую ночь кошмарами, нужно обладать поистине сильной магией. Но, чтобы попытаться убить тебя, создав мощную иллюзию, нужно быть виртуозом своего дела. Я не знаю ни одного мага, который мог бы похвастаться такими способностями. – Сия тоже поднялась и рассуждала на ходу, полностью погрузившись в свои мысли. – О магии снов я знаю все, или почти все, но можете мне поверить, что пока я жива, я выясню кто стоит за этим!

– Моя мама может помочь! – радостно воскликнула Мина. – Она хранитель в библиотеке, а там море информации о магии.

Совет и разговор с отцом, заметно отвлекли Илаю от мыслей об опасности, а может она сознательно не думала об этом из страха. Кто-то хотел ее смерти, а это кого угодно напугает. Ваху обещал Микону разобраться в этом, но ограничился лишь подробным рассказом о случившемся. Похоже, его не очень волновала ее жизнь и тот, кто хотел ее прервать. Задевало еще то, что Киран был прав, а ей этого ой как не хотелось. Озноб прошел по всему телу, заставляя ее содрогнуться. Она впервые задумалась над нависшей угрозой, и это чертовски напугало ее.

– Спасибо вам большое, – прижав сложенные вместе ладони к груди, сказала она. Илая знала, что эти люди сделают все возможное, чтобы помочь ей, и она не могла отказать им в желании сделать это. – Вы очень поможете мне, если постараетесь выяснить, кто же способен на такую магию. Без вас я просто не справлюсь. Только, пожалуйста, будьте осторожны.

– Я могла бы постараться наложить заклятье на твой сон, чтобы никто больше не проник в него насильно. – Сердце Илаи сжалось, ведь она знала, сколько сил на это уйдет. Сия выглядела настолько изможденной, что создавала впечатление крайней хрупкости и уязвимости. Даже самая незначительная магия сейчас забирала у этой женщины последние мгновения жизни.

– Нет, нет! – Илая тут же пресекла любые попытки возразить ей. – С нами будет настоящий заклинатель снов, Элиопа, если что поможет.

– И то верно, – мягко сказала Сия. – Ты присмотрись к ней, и если этой девушке можно будет доверять, то она сможет помочь и с овладением магией. Кунны не зря считаются хранителями магии. Они ею не обладают как таковой, но несут в себе знания, собранные веками.

Тяжело было прощаться, ведь Илая впервые покидала земли клана Каллима на столь неопределенный срок. На сердце было тяжело, но ее успокаивало то, что занимаясь поисками, ее друзья будут счастливы тем, что помогают ей. Она лишь надеялась, что это не принесет им больших бед.

Девушка шла мимо домов и людей, которых хорошо знала, но никто из них не был ей близок хоть немного. Никто не провожал ее теплым взглядом и не тревожился о ней, зная куда и зачем она уходит. Мике и его семье она запретила себя провожать, от прощаний только тяжелее. Илая никогда не держала зла на своих соплеменников, она была уверена, что вина лежит на ее отце. Ее не любили лишь потому, что совсем не знали и боялись Ваху, его манера обращаться с дочерью невольно передалась всем остальным. Если на чистоту, то она никогда и не пыталась завоевать их симпатию, а только ерепенилась и выпускала иголки, совсем как дикобраз, чтобы защититься.

«Да уж, Илая. Теперь ты говоришь словами этого черствого варвара. Хотя может он и прав, я совсем как дикобраз» – подумала девушка и горько усмехнулась.

Выйдя за пределы поселения, она добралась до своего тайника и сменила свое нарядное платье на рубашку с длинным рукавом, удобные брюки и высокие сапоги из мягкой кожи. В ее сумке лежали еще теплый плащ и одеяло, карта покоилась на дне.

Когда она подошла к мосту через реку, то невольно обернулась. Что ждет ее впереди? Что принесет ей это путешествие? Вернется ли она? Глядя с тоской на Мирный утес, который хорошо было видно отсюда, Илая заметила женскую фигуру и сначала подумала, что это Сия провожает ее, но присмотревшись поняла что ошиблась. Лицо рассмотреть было невозможно, но такие длинные и такие белые волосы были только у ее сестры, ошибиться она не могла. Случайно ли или нарочно, но Лита стала единственной, кто проводил ее в этот путь.

Ночью, у костра, остановившись на ночлег, Илая раздумывала над тем, что ей предстояло. Она, конечно, понимала, какая угроза нависла над Талиманом, но решение совета считала смехотворным. Она достала сверток, который вручил ей отец, и краешком глаза взглянула на него. Внутри лежал свернутый кусочек тончайшей кожи, на котором, судя по всему ничего не было. И вот эта древняя карта должна помочь победить зло? Кожа была настолько ветхой, что казалось, разверни она ее, и она превратиться в пыль. Хорошо, допустим, что это действительно карта, и она укажет путь, но ведь древние Боги могли уже уйти, просто исчезнуть. Конечно Илая, как и многие члены клана верили в свою богиню Муаллу, но это лишь вера, спасающая в час скорби и страха. Людям всегда нужен кто-то на кого можно возложить свои упования или ответственность за собственные неудачи. А может им просто нужно верить, что кто-то присматривает за ними. Но оставлять свой народ, свои земли, пускаясь на поиски призрачной надежды?! Илая считала, что это не разумно, но, к сожалению, она здесь ничего не решала.

На следующий день, девушка прибыла в селение Барсов и сразу двинулась в сторону дома Микона.

– Илая! – Услышала она свое имя и обернулась. К ней бежала Уна и девушка, вдруг вспомнила о том, что даже не извинилась перед девочкой за то, что спряталась в своей комнате, и Уне так и не удалось попасть на праздник в тот вечер. – Я ждала тебя.

– Меня? – Илая остановилась и удивленно вскинула брови.

– Конечно. Все здесь знают, что ты должна прийти сегодня, и я тебя с самого утра дожидаюсь. – Девочка поравнялась с ней, и они пошли вместе.

– Зачем? – Илая не привыкла к подобному вниманию к себе.

– Мне хотелось поближе познакомиться с той, которая может вывести из себя моего брата. А это практически невозможно, – весело сказала девочка и Илая резко остановилась.

– А кто твой брат? – В этом вопросе не было необходимости, потому как Илая знала ответ, нутром чувствовала, о ком именно говорит Уна, но до последнего надеялась, что ошибается.

– Мой брат – Барс! – гордо задрав смешной подбородок, ответила девочка.

– Барс? Но вы все Барсы?! – не поняла Илая.

– Нет, мой брат «Истинный Барс»!

– А это что еще значит? – Но Илае не суждено было узнать ответ, потому что они уже подошли к дому главы клана, на пороге которого их встречал Курт.

– Добро пожаловать, Илая! – Его голос лился мягко, словно шелк по гладкой коже и, несомненно, ласкал слух. В этом клане мужские голоса уже не в первый раз сбивают ее с толку. Но Илая тут же напомнила себе, что зла на этого человека за тот подслушанный разговор.

– Здравствуйте, наследник.

– Ты можешь называть меня просто Курт, так как формально я не наследник, – улыбнулся он.

– Почему? – Язык явно опережал мысли. – Простите, это не мое дело.

– Не извиняйся. В этом вопросе нет ничего драматичного, – мягко ответил Курт. – Я не предназначен для главенствования. Это не мой путь. Как только отец взял на воспитание Кирана, я вздохнул с облегчением, переложив бремя наследия на его надежные, во всех отношениях, плечи.

Они медленно шли по дому, к дверям в зал для приема гостей, и говорили так, как Илае еще не приходилось говорить с малознакомыми людьми. Девушка поймала себя на мысли, что Кирану повезло попасть к этим людям, где его любили и воспитывали, как родного. Его жизнь, явно не была так сложна и тосклива, как ее. Ответить на слова Курта Илая уже не успела, так как он невесело улыбнулся и толкнул тяжелые двери. В этом зале девушка уже бывала, когда ее отпускали домой после плена и люди в этом зале были все те же: Микон, Киран и Зира. После необходимых приветствий, Микон предложил девушке присесть за стол и указал на место прямо напротив Кирана. Илая нарочно даже не взглянула на воина, который тоже не спешил приветствовать ее.

– Сейчас мы сделаем все, как сказано в древних писаниях и совершим первый шаг в наших изысканиях, – сказал Микон. Старик подошел к стене за своим креслом и отодвинул бархатные шторы, за которыми оказалась каменная дверь. Только эта дверь была не совсем обычной, кроме того, что она была из камня, на ней еще не было ни ручки, ни замков. Микон присел и надавил на один из камней, ни чем не отличавшийся от других сотен таких же. Что-то зашумело и заскрежетало, приводя в движение какой-то механизм. Такое девушка видела впервые и даже немного приподнялась в своем кресле. Дверь медленно отворилась, открывая проход в небольшую комнату, в которой Микон тут же зажег факел. Спустя мгновение, старик вышел, неся в руках сверток, похожий на тот, который Илая принесла с собой. Микон подошел к столу и посмотрел на нее многозначительным взглядом, явно ожидая ответных действий. Поскольку он так ничего и не сказал, девушка смутилась, а потом начала лихорадочно соображать, что она упустила. Наконец, из глубин памяти всплыли слова Ваху о том, что ее часть карты должна лечь на стол первой и именно к ней будет добавлен обрывок, хранившийся у людей. Илая поспешно извлекла их сумки свой сверток и протянула старику, но Микон лишь улыбнулся в ответ:

– Ты должна развернуть его сама. – Девушка встала на ноги и положила сверток в центр стола, а потом на мгновение задумалась. А что если во всем этом есть смысл? Что если это не просто сказки? Решившись, она достала карту и расстелила ее на столе. – А теперь ты Киран. Илая не выпускай карту из рук. Когда ее края соединяться, Боги поймут, что это именно вы их ищете, и начнут испытывать вас на пути к их дому.

Илая услышала, как отодвинулся стул, на котором сидел Киран, и второй кусок кожи лег на стол. Она хорошо видела, что это были части одного целого, когда-то беспощадно разорванные. Края должны были сойтись идеально. На обоих обрывках ничего не было изображено.

– Соедините их медленно! – с трепетом в голосе проговорил Микон.

Илая непроизвольно подняла глаза на Кирана, он тоже смотрел на нее. Ее сердце гулко застучало о грудную клетку, ускоряя темп, а потом словно замерло. Молча, все еще глядя друг другу в глаза, они соединили края карты и мир пошатнулся. Воздух над картой сгустился, а потом взорвался, вызывая содрогание их тел. Карта засияла и замерцала и на ней стали появляться очертания гор, рек, озер и лесов. Илая во все глаза смотрела, как по коже тонкой золотой змейкой побежал путь, ведущий от земель клана Каллима, до клана Барсов, а потом к Куннам.

– Начало положено, – тихий, вкрадчивый, манящий и околдовывающий голос появился в ее голове и, судя по лицу Кирана, он тоже его слышал. Этот голос, для такой как Илая, был просто песней, дарящей эйфорию и благоговение. Он словно опьянял и дурманил ее сознание. – Мы ждем вас дети Талимана.

В голове появилась вспышка, а после голос стих, но она четко увидела женское лицо с гладкими черными волосами и зелеными, как чистейшие изумруды, глазами. «Муалла!» - подумала она, когда образ исчез, так же неожиданно, как и появился. Илая почувствовала себя опустошенной, словно коснулась чего-то запредельно прекрасного, вызывающего желание жить, чувствовать, парить, а потом резко этого лишилась. И на место этого чуда обрушилась суровая реальность, приносящая всепоглощающую тоску. Ту же горечь и досаду она увидела в карих глазах напротив. «Глас Муаллы» – так называется это явление, когда Богиня принимает вас и позволяет найти себя. Это было божественным благословением.

– Они существуют! – выдохнула, все еще ошеломленная увиденным, Илая.

– Что вы видели? – спросил Курт, но она никогда бы не смогла описать словами то, что с ней произошло. Девушка подняла глаза на Кирана.

– Путь, – ответил он, зеркально отображая ее собственные эмоции.

– Большего нам знать и не нужно, – счастливо улыбнулся глава клана. Завтра вы отправитесь к Куннам, а сегодня вам обоим стоит отдохнуть. Илая, я прошу тебя стать гостьей в нашем доме.

Девушка нахмурилась, снова прислушиваясь к голосам и пытаясь постичь истину. Она не слышала лжи или неприязни, но знала, какими лицемерными они могут быть. Ей еще предстояло выяснить, почему ее ощущения и подозрения так рознятся с ее природным даром «слышать». Ей совершенно не нравилось, что она понятия не имела чего от них ждать. Видимо ее сомнения четко отразились на лице, потому что Микон сделал шаг вперед и мягко заговорил:

– Мы не враги тебе. – Он сделал акцент на слове «Мы», словно намекая на что-то. – Тебя учили, что люди варвары и дикари, лживые и изворотливые. Мне об этом известно. Но ты должна кое-что знать…

– Отец! – прервал его Курт, на что старик только отмахнулся и продолжил:

– Мы никогда не были врагами магам и все что тебе внушали всю жизнь, просто напросто ложь! Ты можешь нам доверять.

– Нет! – резко сказала Илая. – Я не могу доверять тем, кто говорил обо мне и моей семье за спиной. И не забывайте, что мне совсем не понравилось то, что вы обсуждали. Это бесчестно!

– Обстоятельства вынудили нас…

– Вы что-то затеяли и это как-то связано со мной. И поскольку я не люблю вопросов без ответов, то могу с уверенностью сказать, что выясню правду, чего бы мне это не стоило! – Илая постаралась скрыть, как дрожат ее ноги, потому что ей казалось, что ее собственный голос отказывался произносить эти слова, а она его словно заставила.

– Лучше бы ты так яростно выясняла, кто желает твоей смерти, – Киран злобно сверкнул глазами. – Ты обвиняешь людей, которые ничего плохого тебе не сделали и желают только добра.

– Откуда мне знать чего вы мне желаете? Особенно ты! – Илая подалась вперед и положила ладони на стол, разделявший их. – Ведь они просили тебя о чем-то, связанном со мной. Просили что-то сделать. Хотите доверия? Легко! В прошлый раз вы назвали меня ключом ко всему, что это значит?

Тишина воцарилась в зале, но Илая отчаянно надеялась, что они все же объяснят ей все и ей не придется больше злиться. Однако, этого не произошло.

– Я так и знала! – выпалила она, разочарованно глядя на Кирана.

– Твои суждения поверхностны…

– Потому что они основаны лишь на части информации. А тебе хотелось бы, чтобы я углубилась в своих предположениях? – Илая еще ближе склонилась к лицу воина. – Может все, что происходит вокруг, это ваших рук дело? Может это вы наслали эти беды на земли Талимана?

Киран резко принял ту же позу и, если бы не стол между ними, то, вероятно, вышиб бы из нее весь дух.

– Думай, что говоришь! – рявкнул он. – Кто дал тебе право выдвигать такие обвинения?

– Поговорим о правах? – Гнев, ярость и жгучая обида, рвались наружу, и Илая не смогла остановиться. – Вы трое – лжецы и лицемеры!

– Илая! – грозно предостерег ее Киран, но она уже не слышала его. Она повернулась к Микону. – Вы приветствуете моего отца и называете другом, говорите о радости встречи, но ваш голос пропитан ложью, которую я ощущаю кожей. Вы просите своего воина сделать что-то против меня и рассуждаете о доверии. – Ее взгляд переместился к Курту. – Вас я вообще не понимаю. Вы дружелюбны и искренни, я отчетливо это слышу, но ваш интерес ко мне вызывает дрожь и подозрения. Это, по меньшей мере, не нормально.

Ни Микон, ни Курт не пытались защищаться, что для нее было красноречивее слов. Илая медленно, скрывая болезненную гримасу, повернулась к Кирану.

– О том, что между нами не может быть и тени доверия, я даже говорить не стану. Я слышала, что ты обо мне думаешь, и мне этого вполне достаточно…

– Илая. – Голос Курта впервые прозвучал строго. – Я понимаю твои сомнения и отказ доверять нам, поверь! Просто есть такие вещи, которые мы не готовы открыть тебе сейчас. Еще не время, ты просто не готова.

Илая слышала, что Курт абсолютно честен с ней и никак не могла понять, в чем же подвох. Может он сам верил в то, что говорит?

– Я понимаю, что должно пройти время, прежде чем ты сможешь понять и поверить, и сейчас могу лишь искренне попросить у тебя прощения за тот разговор, невольным свидетелем которого ты стала. – И снова его голос не лгал. – Обещаю, что придет время, и ты все узнаешь, но не сейчас.

Илая выпрямилась, убирая руки со стола. У нее не было выбора.

– Я останусь гостем в вашем доме, но говорить о доверии действительно не время. Как утверждала моя мама: «Доверие вещь хрупкая и крайне опасная».

– Согласен, – тихо сказал Курт. – Пойдем, я отведу тебя в твою комнату.

Она медленно развернулась и направилась к двери, но голос главы клана остановил ее на пороге.

– Почему ты так яростно защищаешь свою семью? Они ведь не заслужили этого? – Старик был растерян и смотрел на нее, ожидая ответа. Его голос говорил, что он не хочет обидеть ее или унизить, просто отчаянно хочет знать.

– Другой у меня не было!

Курт привел ее в просторную светлую комнату, под самой крышей. Несмотря на то, что дом был каменным, вся комната внутри оказалась деревянной. Стены из тонких реек, прекрасно обработанных рукой настоящего мастера, были из светлой древесины. Вся мебель выглядела новой, и даже запах свежеспиленного дерева еще витал в воздухе. Девушка заворожено подошла к огромному окну в центре комнаты и взглянула на тесно стоявшие деревья за ним. Атмосфера в этой комнате была чарующей, находиться здесь было очень приятно. Илая прежде никогда не чувствовала себя так в незнакомом месте. Она твердо знала, что тот кто создал все это, очень любил, то чем занимался.

– Чья это комната? – не могла не спросить она.

– Киран уступил тебе свою. Комната Уны меньше, да и она сейчас в таком возрасте, когда делить свое пространство не хочется ни с кем. – Илая почему-то не удивилась.

– С чего бы ему это делать?

– Не будь слишком строга к нему, – улыбнулся Курт. – Киран бывает заносчив, но он хороший человек. Я уверен, что пройдя бок о бок этот путь, вы лучше узнаете друг друга и может даже подружитесь.

Илая лишь фыркнула неопределенно в ответ и Курт ушел. Она бросила сумку на кровать и снова повернулась к окну. Оно было действительно большим, словно хозяин этой комнаты жаждал свободы, воздуха и простора. Илая старалась не думать о том, где предстоит спать Кирану, хотя эта мысль постоянно посещала ее.

Утром, когда Илая вышла на крыльцо, масштаб увиденного, заставил ее замереть. Казалось весь клан собрался проводить их в дорогу, хотя нет конечно, не их, Кирана. Люди, пришедшие сегодня сюда, любили его и пришли поддержать, возлагая свои надежды и чаяния на его крепкие плечи. Девушка внутренне сжалась от пронзительной боли и злости, но потом осеклась. Злиться на Кирана было глупо, он не виноват, что ее собственный клан не ценил ее настолько, чтобы проводить в дорогу. Илая собрала волю в кулак и подняла голову, запрещая себе сокрушаться по этому поводу. Прямо на нее смотрели карие глаза, в которых она увидела нечто неуловимо теплое. Он был смущен! Но чем? Вниманием? Это как-то не вязалось с его образом, созданным в ее голове. Сейчас она видела лишь лицо, но когда люди немного расступились, Илая чуть было не ахнула. Киран был одет как обычно, в темные брюки, рубашку и сапоги. С ним был его лук и несколько ножей, уже знакомый ей кинжал висел на поясе. Но все это не шло ни в какое сравнение со шкурой, что была надета на плечи. Барс! Вот о чем говорила Уна, Киран действительно был «Истинным Барсом»!