Взрыв направленного действия

Глава 2

Пройдя через буфет, потный толстяк двинулся по коридору. Он миновал несколько офисов, солярий, парикмахерскую и, предварительно выглянув из-за угла, через тридцать секунд энергичного аллюра по мягкому ковровому покрытию прошмыгнул мимо приоткрытой двери горничной на боковую лестницу. На втором этаже толстяк остановился смахнуть катившийся градом пот. Все так же на цыпочках он подкрался к своему номеру на четвертом этаже, осторожно повернул ключ в замке, проскользнул в дверь и только после этого перевел дыхание.

Звали толстяка Александр Федорович Неогурец. Так было написано в командировочном удостоверении. Еще там значилось, что его командировали на Ипатьевский завод железобетонных изделий для размещения заказа на изготовление контргрузов для башенных кранов. И то и другое было правдой.

Загадочные маневры толстяка объяснялись просто – он не хотел платить за последний день проживания в гостинице. Неогурец считал себя человеком бывалым, тертым, в командировочном смысле – даже крутым. А крутые денег на ветер не бросают. Особенно если у них в половине восьмого вечера проходящий автобус, на котором можно добраться домой за полцены, если сказать, что тебя обчистили в гостинице.

Немного отдышавшись, толстяк оглянулся на дверь и на цыпочках двинулся в глубь номера. Гостиница ему не понравилась сразу. Старый телевизор предприимчивые постояльцы выпотрошили на запчасти уже давно, а простыни были еще хуже той, которую Неогурец привез с собой и собирался при случае обменять на новую. В общем – не командировка, а одно расстройство. Правда, на заводе Александр Федорович прихватил килограмма полтора медного провода, а утром выпросил у какого-то грузина с третьего этажа «люксовскую» квитанцию, но бывали в богатой биографии Неогурца командировки и поудачнее.

Стараясь производить как можно меньше шума, толстяк прошел к стоящему у окна столу и вытащил из внутреннего кармана пиджака запечатанный пластиковый стаканчик «Русской» водки и завернутый в носовой платок кусок хлеба с котлетой. Водку он купил в счет сэкономленных командировочных в ларьке, а котлету с хлебом прихватил из заводской столовой.

Пластиковый стаканчик, правда, чуть сплюснулся, но настроение при виде его у толстяка мгновенно улучшилось. Размазав рукой пот по лбу, он, облизнувшись, осторожно расправил стаканчик и отодрал зубами фольгу. С водкой толстяк расправился в два приема, доел хлеб с котлетой и вытер о скатерть пальцы. Потом блаженно откинулся на спинку стула и уставился в окно. До автобуса оставалось еще три часа.

Несколько минут толстяк блаженно прислушивался к разливающемуся внутри теплу. В его мозгу блуждали всякие-разные мысли. Если вдуматься, командировочная жизнь не так уж плоха, особенно если ты – тертый калач, знаешь все ходы-выходы и не упустишь своего. Вот только с бабами…

Как всегда, при воспоминании о женщинах толстяк облизнулся. И шумно вздохнул. С женщинами ему не везло. Они почему-то не любили вонючих мужиков в драных трусах. Им подавай Ди Каприо в костюме от Диора. На худой конец – Никиту Михалкова во фраке с бабочкой. Но и на этот случай у толстяка кое-что было. Не запасные трусы и дезодорант «Олд спайс», а кое-что получше.

Снова воровато оглянувшись в пустом номере, Неогурец наклонился и вытащил из сумки порнографический журнал. Кажется, польский. В прошлой командировке ему здорово повезло. Журнал торчал в санузле между стенкой и сидячей ванной, и горничная его не заметила за клеенкой. Какое-то время толстяк рассматривал блестящие глянцем задницы и груди, все больше распаляясь, пока в уголках его рта не выступила слюна. Тут он наконец не выдержал.

Правая рука сама собой скользнула под стол, нашаривая ширинку. Лихорадочно борясь с заевшей «молнией», толстяк не отрывал взгляда от красотки, бесстыдно развалившейся на весь разворот журнала. Наконец «молния», тихонько вжикнув, сдалась, толстяк рывком оттянул резинку трусов… И тут вдруг раздался короткий стук в дверь.

С перепугу толстяк едва не упал со стула, но удержался. Мгновенно застегнув ширинку, он быстро сунул журнал в сумку и только тут, услышав голоса, сообразил, что что-то здесь не так. Голоса доносились сверху – из номера пятого этажа. И стучали в дверь тоже наверху. Но слышимость была просто удивительная. Приходя в себя, толстяк уставился в потолок, потом чуть повернул голову и понял, в чем тут дело.

В гостинице недавно поменяли часть стояка отопления. В углу, за шторой, в том месте, где труба уходила на пятый этаж, в плите перекрытия зияла приличная дыра. В комнате верхнего этажа ее просто прикрыли паркетом. В окно вдруг забарабанили крупные капли дождя, но толстяка уже занимало другое.

Кольца и зажимы, на которых висела штора, с виду очень походили на медные. Или латунные. В любом случае могли пригодиться в хозяйстве. Голоса и шаги наверху вроде затихли, и толстяк начал осторожно взбираться на стол, удивляясь, как это он не додумался до этого раньше. На каждую штору можно оставить по четыре зажима. Даже – по три. Лишь бы шторы висели. Горничная наверняка не догадается пересчитать зажимы.

Взобравшись на стол, толстяк потянулся ко второму от края кольцу на шторе, и тут совсем рядом вверху раздался приглушенный голос. Толстяк так и застыл в нелепой позе, боясь пошевелиться. Человек наверху старался говорить как можно тише, но несколько слов толстяк все же разобрал.

И от этих слов слипшиеся волосы на его голове моментально встали дыбом, а глаза едва не вылезли из орбит. Неогурец, конечно, смотрел по телевизору всякие кровожадные боевики, триллеры и все такое, но то было кино…

А тут все происходило в реальности. И Неогурец, оцепенев от ужаса и отчаянно потея, вдруг захотел только одного – тихо и как можно быстрее смыться из этой проклятой гостиницы. И из этого чертова города.

Но тут под окном вдруг жутко завыла собака, и нервы в самый неподходящий момент подвели толстяка. Испуганно дернувшись, он потерял равновесие и со страшным грохотом, уцепившись правой рукой за штору, рухнул со стола. Ударившись о паркет, он невольно охнул, и тут же сверху донесся зловещий голос:

– Твою мать! Где это?!

– В 413-м! Под нами!

– Быстрее туда!

Насмотревшийся боевиков толстяк примерно представлял, что в подобных случаях делают со случайными свидетелями. Но и без этого ноги сами уже понесли его к двери. Правда, в последний момент толстяк все же инстинктивно ухватил свою сумку, выскочил с ней в коридор и бросился к лестнице.

Подгоняемый шумом погони толстяк кубарем скатился по двум лестничным пролетам и вдруг заметил, что забранная решеткой дверь аварийного выхода третьего этажа бокового крыла гостиницы приоткрыта. В его голове промелькнула спасительная мысль. С ужасом слыша приближающийся сверху топот, толстяк ухватился потными пальцами за решетку и рывком распахнул дверь. Тут под сводами лестницы внезапно раздался жуткий грохот, и толстяк почувствовал, как что-то больно ужалило его в бок…