Иллидан

Глава четырнадцатая

За три месяца до падения

Иллидан сделал девять шагов по комнате, развернулся и прошел еще девять. Он немного успокоился: наказание Акамы помогло остудить гнев. Сговор с Майев Песнь Теней чуть было не стоил вождю пеплоустов жизни. Подумать только, Майев! Иллидан готов был отплатить за измену смертью, но пеплоусты и их вождь еще пригодятся, и потому он приготовил для Акамы наказание получше. Предатель позаботился о том, чтобы Сломленный впредь не мог предать его. Более того, придумал, как руками Акамы заманить Майев в ловушку. И все это прекрасно укладывалось в план возмездия Пылающему Легиону. Осталось решить одну задачу, и Иллидан был уже близок к ответу.

Он перевел взгляд на массивный дубовый стол: на нем, придавленные черепом Гул’дана, лежали карты и схемы. Пометки на них Иллидан сделал сам, кровью демонов, и зашифровал так, чтобы никто не смог прочесть. Геомантические руны обозначали потоки энергии между порталами Запределья и их конечные точки в разных частях Круговерти Пустоты.

Иллидан сосредоточенно потер лоб. Он был близок к прорыву, почти ощущал вкус открытия. Он годами собирал сведения, крал их из библиотек и частных собраний у колдунов по всему Запределью. Побывал во всех указанных на карте местах, использовал геомантию, выведывая магические жилы и точки их выхода в Круговерть Пустоты.

Он допросил тысячи демонов, искал намеки в речах Магтеридона и дюжины натрезимов, так называемых повелителей ужаса. При помощи заклинаний отслеживал магические пути, по которым прибывали призванные демоны. Пытал и ел бесов, подчинял себе суккубов. Убил годы на то, чтобы сложить кусочки головоломки в цельную картину. И, наконец, был готов.

Его направляли наполовину пробужденные воспоминания, почерпнутые из черепа Гул’дана вместе с силой этого орка. Видения Гул’дана дали намек на то, как осуществить самые смелые устремления. Иллидан видел такое, чего не видел ни один смертный, и эти воспоминания не давали покоя.

Радостное возбуждение росло. Долгое ожидание все-таки оправдалось: Иллидан увидел путь. Старый чернокнижник был прав, сила протекала запутанными тропами, образуя сеть, которая подпитывала саму себя и черпала энергию из земли и воздуха. Она не давала закрываться порталам, хотя сама реальность стремилась запечатать их. Сеть троп открывала пути между десятками миров. Кое-какие проходы оставались незавершенными, но и они куда-то вели. Вооружившись нужными знаниями, Иллидан при помощи сложных астрономических вычислений мог определить, куда именно.

Он мог, в конце концов, создать провидческое заклинание и выведать, что ждет по ту сторону. Найти то, что искал.

Нужно было действовать быстро, пока о его планах не проведали повелители ужаса. Они чудовищно умны и если им удастся предвосхитить действия Иллидана, то годы жертв, десятилетия, что он строил планы, пропадут напрасно.

Усталый, но невероятно довольный, Предатель начертал на листе пергамента символы могущественного заклинания и отложил перо. Он был готов и всегда будет готов. Пришло время действовать.

Иллидан прошел в глубь круглой комнаты, туда, где на полу, начерченные кровью демонов, эльфов и дренеев, пульсировали точные копии символов, которые до этого он вывел на схемах – только в сотни раз крупнее. Рунические символы по краям сияли, придавая форму втекающей в комнату энергии Скверны.

Предатель пошел вдоль края композиции, бормоча охранные заклинания. Не хотел, чтобы кто-то подслушал, подглядел ритуал или отвлек его, нарушив сосредоточенность. Произнес слово силы – и двери закрылись. Печати обладали такой крепостью, что в конце концов собственное дыхание Предателя должно было отравить воздух. Если он слишком углубится в ритуал, задержится, то эта комната станет его склепом.

Через прореху в рисунке Иллидан прошел в центр комнаты, стараясь не наступать на линии – малейший разрыв будет стоить ему жизни.

Оказавшись посередине, он расправил крылья и воспарил. Подобрал ноги и, сев в позу лотоса, завис, удерживаемый силой магии. Произнес еще слово, и расставленные на каждой стороне света жаровни озарились пламенем. Воздух наполнился ароматом благовонных эссенций и галлюциногенным дымом, щупальца которого, проникая в круг, коснулись ноздрей Иллидана.

Он сделал три глубоких вдоха, насыщая легкие дымом. Сомкнул губы и задержал дыхание, впитывая всю до последней капли силу благовоний.

Большой опыт в алхимии позволил распознать составляющие: кость стража ужаса, растертая в ступке пестиком из драконьей кости; высушенная кровь гончей Скверны; очищенная эссенция скверноцвета и еще тысяча других – подобранных и соединенных особым образом, чтобы открыть нужные части разума и освободить дух чародея.

Древняя жажда, пробудившись, призывала окунуться в эту злую энергию. Кожу покалывало, волосы на голове встали дыбом, язык распух. Сила наполняла Предателя, и он ощущал себя богом – казалось, стоит чего-то пожелать, и оно сбудется.

На мгновение Иллидан позволил силе задержаться, насладился моментом, когда он встал на грани. Последним моментом спокойствия. Потом все изменится.

Медленно, аккуратно, точно поднося скальпель к крылу бабочки, Иллидан произнес оставшуюся часть заклинания. Дух отделился от тела, и Предатель ощутил небывалую легкость. Взглянув на зависшее внизу тело, пустой сосуд, он испытал мгновение страха, головокружение.

Дух его был уязвим, и если с ним что случится, Иллидан умрет. С оболочкой его связывала тонкая, едва заметная серебристая нить. Если она оборвется, дух навсегда рассоединится с телом.

Сердце больше не билось, не текла по венам кровь, не врывался в легкие воздух. Не ощущал Иллидан и тяжести плоти, костей.

Иллидан умел заглядывать в Круговерть Пустоты с тех самых пор, как Саргерас лишил его глаз, когда он еще только примкнул к Легиону. Ушли века, прежде чем он понял истинную силу этой способности. Десятки лет его терзали кошмары, доводя до грани безумия, заставляя с криком просыпаться по ночам. В темнице это стало одной из самых жутких пыток.

Вряд ли кто-то еще сумеет выдержать то же, что пережил, подчиняя новообретенную силу своей воле, Иллидан. Тот, кто не владеет чародейством так, как владеет он, просто неспособен на это.

Но иначе было никак: Иллидан обрел способность посылать душу в Круговерть Пустоты и Великую потустороннюю тьму, видеть иные миры, иные Вселенные. Так он сумел разгадать жуткие планы и цели Пылающего Легиона. Теперь, дабы достичь конечной цели, ему нужно было проникнуть еще дальше, углубиться в бездну.

Вокруг, захваченная огромным узором, бушевала энергия Скверны. Иллидан присматривался к ее токам – к карте и ключу одновременно. С их помощью он проникнет куда ему нужно.

Прежде он и не замечал, как телесные ощущения помогают управляться с потоками Скверны, и теперь работа продвигалась медленней. Трение о воздух не сковывало движений, слова слетали с губ без усилий. Энергия, подчиняясь воле Предателя, лениво закручивалась, а он придавал ей форму, направляя изгибами магического узора, подталкивая к крохотной бреши в созданной им же обороне. Как ручеек на дне ущелья, заклинание просочилось в небольшое отверстие, разрывая саму ткань реальности.

Иллидан сосредоточил внимание на этой прорехе. Если по ту сторону ждет нечто враждебное, оно атакует сразу, как только проход сделается достаточно широким. Уязвимый в бестелесной форме, лишенный части силы, Иллидан отчаянно надеялся на лучшее. Он не мог позволить себе отвлекаться и тратить время и силы на отражение атаки.

Когда ничего не произошло, Иллидан позволил потоку энергии увлечь себя в проход между мирами, в Круговерть Пустоты. Она возникла, приняв его в себя, в мгновение ока.

Воспринималось это место всеми по-разному, каждый странник видел ее как-то иначе – все зависело от обстоятельств и настроя. Иллидан увидел вокруг безвоздушную пустоту и мириады мерцающих звезд. Далеко-далеко внизу сиял мир, откуда он прибыл. След призванной энергии змеился сквозь бездну, уводя в бесконечность. Он обозначал сетку силы, что связывала ведущие в Запределье порталы Пылающего Легиона.

Усилием воли Иллидан послал себя вперед: быстрый и легкий, как сама мысль, он летел, пока не достиг первого портала. Спустился из Круговерти и понесся над миром, осматривая по пути пустыни на месте некогда цветущих полей, города-призраки, где на улицах лежали горы трупов. Из сломанных порталов вырывалось зловещее зеленоватое свечение. По руинам, выкрикивая проклятия, скакали бесы. Учуяв его близость, один или два из них принялись близоруко озираться по сторонам. Где-то вдали бродил инфернал: пылающая ходячая глыба камня.

Иллидан метался с места на место, нигде не находя признаков жизни. Кругом царило разрушение. По пути он замечал убежища, где лежали скелеты существ меньше эльфов, в обнимку с оружием, которое явно им не помогло. Он видел проржавевшие панцири и останки сожженной боевой техники.

Вторжение косой сре́зало вершины холмов, обратило плодородные поля в зеркальные равнины. Безумные призраки выли песни поражения и отчаяния. Здесь не осталось жизни, кроме разве что нескольких демонов, отбившихся от армии, когда та перешла в следующий мир, или оставленных присматривать за вехами на пути Пылающего Легиона.

Из скал вы́резали статуи повелителей ужаса. Ров вокруг мертвого города размером с целую страну до краев набили костями. Из этого моря выбрался гигантский скелет. Он карабкался по ребрам, черепам и берцовым костям, пока в нем не угасла искра оживившей его некромантии, и тогда он свалился обратно.

Следуя по пути, указанному заклинанием, Иллидан оказался в новом мире. Океан, что некогда покрывал его поверхность, обагрился от яда, убившего морских обитателей размером с китов. На волнах гнили массивные плоты, сплетенные из водорослей и обвязанные трупами. На дне разлагались тела существ размером с города, в окружении скелетов их защитников. Ничто не выжило, даже планктон. Сам воздух оборачивался ядом – без растений, которые бы очищали его.

Иллидан влетел в другой портал.

Он оказался в мире пустынь и пламени. Тут и там он натыкался на кости кочевников и вьючных животных. Колодцы в оазисах были отравлены. Солнце беспощадно пекло обдуваемые ветром дюны. Иногда они осыпались, являя скелеты исполинских, закованных в броню червей и изъеденные кислотой развалины латунных башен-небоскребов.

Дух Иллидана летел все дальше, проникая во все новые погибшие миры – один за другим он миновал их, эти памятники вечной жажде разрушения. Всюду Предателя встречали руины. Та же судьба ждала Азерот, Запределье и другие, немногие, уцелевшие миры. Сколько Иллидан ни искал следов жизни, он не находил даже таракана или крысы. Армия Саргераса постаралась на славу, зачищая миры от всего живого.

Иллидан знал, что его ожидает, и тем не менее, ужасался результатам бессмысленной и чудовищной бойни, ненависти к жизни и жажды истребления. Он и сам был воином, сражался, убивал и ненавидел, однако мотивы Пылающего Легиона оставались для него загадкой.

Тут и там он натыкался на развилки: пути разделялись, и бесчисленные тропы уводили дальше в бесчисленные миры. Верный путь указывало заклинание; следуя подсказкам, Иллидан продолжал искать, искать и искать…

Он совершенно потерял счет времени. Там, где осталось тело, пройти могло хоть сто мгновений, хоть сто лет. Возможно, он умер, а дух продолжает витать по этой сети пустынь неприкаянным призраком, как свидетель рока бесконечного числа миров.

Отчаявшись и потеряв надежду, уверенный, что в расчеты вкралась ошибка, Иллидан проник в очередной мир: странное место, сплошь напитанные могущественной энергией, парящие посреди бездны в Круговерти Пустоты камни. Каждые несколько минут их облетало крохотное солнце, а вслед за ним – десятки миниатюрных лун. Удерживаемые силой магии, витали в воздухе осколки камней. Этот мир просто бурлил энергиями, которые пронизывали саму ткань реальности, однако кроме них здесь присутствовало еще кое-что. Вдалеке, среди летающих скал Иллидан почувствовал демонов особого рода: натрезимов.

Неужели он все-таки отыскал то, к чему так стремился: Натрезу, дом повелителей ужаса?

Здесь точно были сотни повелителей ужаса и тысячи их прислужников. Иллидан осторожно направился к ним. Натрезимы – существа силы, обладают несравненными магическими способностями. Если Иллидан не будет очень и очень осторожен, они в два счета учуют его дух. За ним, кстати, и правда кто-то наблюдал.

Предатель замер.

Ничего не произошло, повелители ужаса, видимо, так и не заметили его. Наверное, Иллидан переутомился, и ему просто мерещится…

Бестелесный, Иллидан переживал возбуждение иначе: не участился бой сердца, во рту не пересохло. Нет, он лишь исполнился спокойного ощущения победы. Он достиг цели. Нашел место, о существовании которого давно подозревал.

«Откуда такая убежденность? – одернул он себя. – Точно ты еще ничего не знаешь. Добудь подтверждение». Окружив себя чарами невидимости и запутывания, Иллидан скользнул вдоль рельефа одной из скал к повелителям ужаса. Дух Предателя был силен, но часть подлинной силы осталась с его телом. В Натрезе водились существа, способные разом оборвать его жизнь.

Проверяя, не действуют ли поблизости сигнальные заклятия, Иллидан летел дальше. Наконец он увидел впереди город базальтовых башен, озаренных светильниками Скверны. Вдоль стен поднимались диски из той же горной породы. По небу летали огромные повелители ужаса. Странно было видеть сразу столько разумных существ – после множества опустошенных миров.

Иллидан увидел место, где натрезимы планировали уничтожение миров, порабощение цивилизаций, где преданные Саргерасу создания замышляли убиение всего сущего. Прислужники демонов гнали куда-то непонятные машины, а посреди токов энергии высилась гигантская башня без окон, стены которой светились зловещими руническими письменами. Врата ее не закрывались: легионы прислужников приходили и уходили. Теперь уж точно, никаких сомнений: Иллидан нашел искомое. Видения Гул’дана не обманули.

Предатель тщательно просчитал расположение и схему врат, приведших его сюда, изучил созвездия на местном небе, а после, уверенный, что добыл и запомнил все важные сведения, прервал высвобождающее дух заклятие. Серебристая нить туго натянулась и с немыслимой скоростью понесла его назад к телу.

Он снова оказался в темнице плоти и костей. Воздух ворвался в легкие. Иллидан потянулся, наслаждаясь ощущением того, как повинуются воле мускулы. Глубоко вдохнул напоенный запахом дурмана воздух, и на губах его промелькнула улыбка.

Вот теперь он готов идти войной на Пылающий Легион. Вот теперь он призовет к ответу врагов. Всех до единого.