Я Алекто Кэрроу!

Глава седьмая, в которой бывший директор открывается с неожиданной стороны, а наши герои узнают о том, какую пользу иногда может принести банальная попойка

А вечером Антонин приволок в директорский кабинет пьяного в зюзю Рабастана и выгрузил из карманов мантии несколько бутылок огневиски и водки прямо на письменный стол.

- Нашел место для пьянок! – вяло возмутился Снейп, которому прервали вялотекущий педсовет сильно усеченного состава.

- А ты не… вз.. возн.. кай… - пошатывающийся Рабастан честно пытался наставить на нашего директора указательный палец, но у него не получилось. Наверное, не определил, в каком ряду находится главный собеседник.

- Как вы только не расщепились? - поежился Амикус.

- Талант не пропьешь! – приосанился Антонин. – Северус, ты насчет закуски распорядись, а?

- Совсем плохо, что ли? – спросила я, кутаясь в шаль. – Что хоть случилось?

- Млчи… женщ-щ-щ-щина! – меня Рабастан как-то определил. – Б.. бабы… все зло … от б-баб… С-с-с-суки! … Не… - тут он сфокусировал взгляд на мне. – Ты не с-с-сука! … Ты… своя… Ал… Алекто… А вот Белла… У-у-у-у-у… С-с-с-с-сука! … А ты… С-с-с-снейп? … Ты свой? … Или тоже… с-с-сука?

Все ясно, там действительно что-то случилось. Снейп распорядился, чтобы подали закуску и на всякий случай наложил на кабинет директора заглушающие чары. Антонин и Амикус разлили огневиски и водку.

- Ты… - снова сфокусировал на мне взгляд Рабастан, - з..за чужих… пр… пор.. ж-жи…вашь… чжая… кр-р-роффь… А Белла!...

Он покрутил головой и чуть не рухнул мордой в пудинг, который притащили домовики.

- Насколько я понял, - пояснил Антонин, - Беллатрикс пыталась убить свою сестру и беременную племянницу. Руди ее как-то угомонил. А этот… Ну, куда его? А тут хоть проорется. Нельзя его бросать.

Да, проблема. Тут действительно надо проораться и… проблеваться всем этим, наверное. Не память же ему стирать.

Амикус опрокинул стакан огневиски.

- Мерлин! – поежился он. – Это же проклятие на всю жизнь. Бывало, что изгоняли из Рода, но убивать свою кровь…

- Так Беллатрикс и не Блэк давно, - сказала я, - она же давно Лестранж. Не ей и решать.

- Лорд говорил про позор в семье, - осторожно напомнил Антонин, - но теперь-то столько всего выяснилось. Грязнокровка может и не грязнокровкой оказаться. А что ребенок от оборотня… Так может он и не оборотень. Ребенок, в смысле. Чего гнать гиппогрифов? А Беллу понесло по кочкам.

- С-с-с-с-сука! – откликнулся на имя невестки Рабастан.

Мы дружно выпили. Да, желание выслужиться и привлечь внимание Лорда Беллу ни до чего хорошего не доведет. И хрен бы с ней, но ведь натворит дел.

- У дочери Андромеды редкий Дар, - проговорил Снейп, - метаморф.

- Правда? – удивился Амикус. – А говорили, что они больше не рождаются.

- Нимфадора Тонкс плохо его контролирует, - пояснил Снейп, - обучение нужно, наверное. У нее цвет волос меняется в зависимости от настроения. Бывает, что черты лица плывут, но, вообще-то, Дар выраженный.

- Так чего такими разбрасываться? – хмыкнул Антонин. – Но с оборотнем она зря связалась.

- Там от оборотня-то ничего нет, - ухмыльнулся Снейп, - тряпка одна. Это ж Люпин. Угораздило девчонку.

- С-с-сука! – донеслось из пудинга.

- Он хоть проспится? – спросила я. – Сколько выпил-то?

- А я откуда знаю? – Антонин снова разлил. – Я его таким и подхватил. Ну и решил, что лучше к вам. И компания подходящая, и спать, если что, уложите. А то еще влипнет куда.

- Молодые люди, как вам не стыдно?! – послышалось со стены.

- Пшел…нхрен… Инсендио! – махнул не глядя палочкой Рабастан.

Наколдованное пламя не причинило портрету Дамблдора никакого вреда.

- Рабастан… - начал Снейп, доставая свою.

- Инсендио! – упрямо повторил младший Лестранж. – С-с-с-сука!

- Эксп…

- Адеско Файр!

Вот зараза пьяная! И как выговорил только? Мы подорвались мгновенно и закрыли себя и часть кабинета щитами. Сноп Адского Пламени накрыл портрет Дамблдора. Почему-то тот не сбежал, а просто заметался внутри рамы. Температура в кабинете ощутимо поднялась, по границе наших щитов проскальзывали искорки, Рабастан явно вложил в заклинание всю свою злость. Но вот какая штука - Адское пламя словно что-то приковывало именно к портрету Дамблдора, оно сосредоточилось на нем, но почти не затронуло больше ничего, а на нас лишь пыхало нестерпимым жаром. Мы даже продолжали видеть за огненными языками метания по портрету фигурки бывшего директора, как вдруг раздался какой-то дикий, безумный визг, и от портрета отделилось облачко черного дыма, которое тут же поглотил Адский огонь. Поглотил и… исчез. Словно выполнил свое предназначение.

- Басти, твою мать! – взвыл Антонин.

Рабастан опустил палочку. Мы замерли. Не может быть…

На какой-то момент все протрезвели. Ну, я так точно. Ай да дедуля! Но теперь понятно и то, почему от него «Секо» в исполнении Беллы отскочило.

Снейп сидел, как громом пораженный, Антонин витиевато выматерился, мы с Амикусом переглянулись, а Рабастан вернулся к пудингу.

- Сука! – повторил он. – И так бдт… с каж-ж-жым.

- Это то, о чем я подумала? – не очень уверенно проговорила я.

Амикус икнул. Антонин хмыкнул.

- Северус, блокируй-ка остальные портреты. Ты же можешь приказать, чтобы молчали?

- Естественно! – Снейп немного пришел в себя и проговорил формулу запрета.

- Ну, кто что думает? – Антонин снова разлил выпивку.

- Сдается мне, джентльмены, - проговорила я, успокаиваясь, - что это был крестраж.

- Он самый, - кивнул Амикус и жадно выхлебал целый стакан огневиски, - что делать будем?

- Я бы… - Антонин чокнулся со мной, - а я бы подумал. Я бы очень хорошо подумал, кому и что говорить. По головке точно не погладят, разве что «Круцио».

Мы дружно выпили и кивнули. Рабастан отвлекся от пудинга и посмотрел на нас одним глазом.

- Я все-о-о-о слыш-ш-ш-шу!

Снейп наплевал на конспирацию и прочитал формулу выявления обетов и клятв. На его руке тускло замерцал только один браслет. Северус проверил еще раз, потом схватил бутылку огневиски и отхлебнул прямо из горлышка.

- Попустило? – кивнул на него Антонин. – Или наоборот? Как думаешь?

- Сейчас узнаем, - ответила я. - Северус, крестраж один был или несколько? Может быть, вы просто не про все знали?

- Один, - перевел дыхание Снейп. - Во! – он сунул нам под нос свою руку. – Все слетело.

- И много было? – спросил Амикус. – Ты чего, действительно, да? На него работал?

- Тихо ты! – буркнула я. – Пусть расскажет. Сам знаешь, не все клятвы дают добровольно.

- А мы с тобой в Азкабане сидели, - пьяно возмутился Амикус. – А этот здесь!

- Ой, нашел, чем мериться! – сказала я. – Нам всем нужно разобраться в ситуации. Если у Дамблдора был один крестраж, то его планы накрылись дырявым котлом. Но остался еще Поттер. Надо сделать так, чтобы у милорда все получилось. Тогда и у нас все будет хорошо. Понял? Все кончится!

- Н-н-не кнчтс! – радостно возразил Рабастан.

Антонин налил ему еще огневиски.

- Никто не знает, как милорд отреагирует на эту новость, - он кивнул на остатки портрета, - я про начинку. Рассвирепеет, и от Северуса мокрого места не останется.

- А он мне зелья варит, - напомнила я.

- И не только тебе, - поднял палец Антонин, - причем бесплатно.

- У нас денег нет, - сник Амикус, - все на Азкабан ушло. Эх…

- Вот и молчи! – сказала я. – Не в нашем положении выпендриваться. Портрет могли и по пьянке спалить. Обетов больше нет. Но, Северус, вам нужно все нам рассказать. Будем вместе думать, как выкручиваться, чтобы всем хорошо было.

- Запсюс-с-сдес-с-сдам! – радостно заорал Рабастан.

И мы выпили еще раз. А потом еще и еще.

- Ты рассказывай! – Антонин был очень серьезен. – Это же важно. Хорошая драка – вещь стоящая, но драку не все потянут. Да и какая еще драка будет. У вас вон, сопляки бунтуют. Да и Поттеру этому сколько лет? Во! У меня рука не дрогнет, но все равно не охота. Надо бы так все разрулить, чтобы все целы остались.

- Мы можем это сделать, - сказала я. - Северус, что было в тех обетах? Если бы вы клялись искренне, без давления, то они бы не слетели.

- Это так! – кивнул Амикус.

Снейп тяжело вздохнул.

- А, ладно! – сказал он. – Вы и так все поняли, правда? Я тоже был в Азкабане, правда, недолго. То самое специальное распоряжение. Никаких поблажек даже за деньги. Постоянное присутствие дементоров. И меня водили на казни.

Мы переглянулись. Это было ужасно.

- Мне поклясться? – горько усмехнулся Снейп. – Директору был нужен собственный Мастер Зелий. Мне можно было меньше платить, мне можно было приказать. Много чего было можно. Да, я сломался. В отличие от вас.

- Легко не сломаться, если тебя не ломают, - заметила я.

Он замер на несколько минут, собираясь с мыслями. Антонин разлил.

- Все началось с троллева пророчества, которое я передал милорду, - сказал Снейп. - Я часто думал потом, почему меня отпустили. Не взяли клятву молчать, не стерли память. А, сделанного не вернешь! Крестраж Дамблдор сделал перед смертью. Схлопотал где-то серьезное проклятье и решил вернуться после победы. Для ритуала убил Флетчера, воришку из Лютного, он оказывал некоторые услуги нашему светлейшему. Портрет создает сам Хогвартс после смерти директора. Но можно заготовить заранее раму и холст. Вот в них и поместили крестраж.

- А на портрет никто не подумает, - заметил Амикус. – Да и не предусмотрел бы никто, что тут начнут заклинаниями разбрасываться.

- Это еще не все, - Снейп опрокинул рюмку, - Поттер тоже крестраж. Повелителя. И должен пасть от его руки. И я… я должен ему об этом сказать. А я поклялся его матери, что буду его защищать. Этот обет и остался. Я добровольно клятву дал.

Антонин присвистнул. Рабастан слизнул с физиономии остатки пудинга и икнул.

- Ну что ж, план пока ясен: думаем, как донести до милорда информацию про крестраж в Поттере и самим уцелеть, - сказала я.

- Думаем! – согласились присутствующие.

Результатом раздумий стало распитие еще одной бутылки. Потом мы решили пойти к Северусу в комнаты, чтобы отдохнуть от директорских рож. Зачем-то свернули к Большому Залу. Дважды обошли холл. Выпили с Филчем за здоровье Темного Лорда. Еще блуждали по каким-то коридорам. Временами кто-нибудь кого-нибудь волок на себе.

- Ой, - сказал Рабастан, - девв… очки… девчушечки…

На нас в полном ужасе смотрели Джинни Уизли и Луна Лавгуд.

- Ма-а-а-аленькой девочке холодно одной! – немузыкально взвыл Антонин. – Ма-а-аленькую девочку взяли… взяли мы домой! Оп-па! – пустая бутылка из-под водки полетела в рыцарские доспехи, которые с грохотом рухнули. – Иди сюда, деточка, я тебе отдамся!

И тут я впервые в жизни увидела, что значит - бежать впереди собственного визга.

- Никто меня не любит! – обиделся Антонин, помахав рукой вслед сбежавшим девушкам. – Никто…

- Я… лбю… - всхлипнул Рабастан.

- Н-не… не надо… о! Кис-кис-кис…

Из-под доспехов выбралась совершенно ошалевшая полосатая кошка.

- Кош-ш-шатинка! – констатировал Амикус.

- А ес… если… клизму… с мыльной водой… ей… - выдал свежую идею Антонин, - она.. это… будет жопой пузыри пускать? А?

- Какая интер-р-ресная идея! - задумался Северус. – Кис-кис-кис… Ой… Мин…вра.. евра.. Иди сюда!

Кошка попятилась, а потом бросилась наутек.

- Ваддивази! – сказала я, взмахнув палочкой.

Обломки доспехов полетели вслед за кошкой.

- И прано-о… - сказал Снейп.

- С-с-сука! – подтвердил Рабастан.

- А когда мы уже придем? – всхлипнул Амикус.

- Ща… - ответил Снейп.

Дошли, конечно. И даже чего-то там добавили. И завалились спать. И спасибо тому, кто увеличил кровать заклинанием.