Я был похоронен заживо. Записки дивизионного разведчика

Осень 1941 года. Разведка (продолжение)

Однако временно пришлось оставить воспоминания. За бруствером у немцев что-то зашевелилось. Из полуземлянки один за другим стали выбегать солдаты, кто в брюках, а кто и без них, резво направляясь в кустарник слева от землянки. Руки сжали приклад винтовки, когда один из немцев вывалил из штанов широченный зад, направив его прямо в нашу сторону. Но разум подсказывает: нельзя выдавать себя. Необдуманным шагом можно погубить намеченную операцию.

Немцы, умывшись из таза – нам хорошо были видны их голые спины, – стали готовить завтрак. Отчетливо слышно было, как штыки протыкают жестяные крышки консервных банок. Кажется, и до нас доходит запах мясных консервов. Слюну не удержать, а живот еще больше подтянуло к позвоночнику. С той стороны речки слышны режущая ухо немецкая речь и гогочущий смех здоровых сытых людей.

Вдруг сзади еле послышались завывающие звуки двигателей машин. Вот-вот должны вернуться связные. Будим Сережу. Мне и Ивану придется поспать позже. Если придется. Пытаемся сосчитать немцев в охране у моста. Сходимся на десяти. Шум колонны нарастает. Часовые подтянулись. Выходят к мосту одетые по форме, в шинелях, поблескивают оловом пряжки поясных ремней. У живота отливают чернотой автоматы. Поглядывают на запад, откуда вот-вот должна появиться колонна. Консервные банки полетели в реку. Сразу же потянуло крепким запахом кофе. В это время из-за леса, скрывающего от нас дорогу, выскочил бронетранспортер. Вдоль бортов лицом к лицу сидят солдаты в шинелях мышиного цвета. На головах каски. Одна за другой выползают автомашины с длинными кузовами, полные сидящих правильными рядами солдат. За четвертым грузовиком идет фургон, напоминающий наши машины автотехобслуживания, только вдвое большего размера. Из трубы над крышей струится сизый дымок. По телу пробежала дрожь. А что, если колонна сделает остановку и солдаты разбегутся по придорожному лесу? Мы от дороги всего в 100–150 метрах.

Но на этот раз обошлось. Транспортер выехал на мост, проскочил его и уже удаляется по насыпи, следом за ним – колонна автомашин. Двое солдат охраны, стоявших у перил по обе стороны моста, отправились в свою землянку, очевидно, допивать кофе.

Мы меняем положение. Расправляем затекшие от напряжения руки. С западной стороны слышен еле заметный шорох. Показалась пилотка, а за ней и вторая. Это наши разведчики Шевченко и Кусов. С чем идут? Какой поступит приказ? Заранее известно только, что поесть не принесли ни грамма. Продуктов нет. Нет уже две недели.

Шевченко и Кусов рассказали, что через мост будут прорываться основные силы дивизии. В том числе артиллерия и обозы. Задача нашей группы: обеспечить непрерывное наблюдение за дорогой и за действиями группы охраны моста. Связь через каждые два часа. Теперь можно и поспать, поочередно. Но сон прошел, и пока Саранин, Шевченко и Кусов дремлют, мы с Киселевым наблюдаем.

На мосту оживление. Мы все чаще отрываемся от собственных дум. Шоссе работает с полной нагрузкой. Одна за другой идут автоколонны. Больше транспортные. Иногда проходят отдельные бронетранспортеры. Наши подопечные ведут себя спокойно, не подозревая об опасности, но за пределы своего гарнизона не выходят.

Мы тоже освоились с обстановкой. Иногда, когда шоссе опустевает, даже становится как-то скучновато. Погода, кажется, первый раз за две недели выдалась на славу. Неяркое осеннее солнце греет спину через ветки кустарника. На небе ни облачка. Плохо, что земля холодная. Вообще холодно, а руки и ноги затекают от долгого лежания в одном положении. Хочется лечь на спину или сбегать к реке умыться. Но это не для нас. Надо терпеть. Только выдержка и настойчивость приносят успех.

Жизнь идет своим чередом. Наши уставшие товарищи спят. Движутся на восток немецкие части. Киселев их аккуратно отмечает в блокноте. Кто-то из немцев в охранении играет на губной гармошке. Опять набегают воспоминания.