Я люблю! (СИ)

Глава 50

Первые робкие шаги привычного знакомства мы со Скифом пропустили. Стремительно ворвавшееся искреннее чувство и его откровенность уберегли нас от долгого хождения вокруг метафорического слона в комнате. Не было у нас лишнего времени на подобное баловство, кто бы не думал обратное. Радовало, что и сам рыжик прекрасно осознавал наше сложное положение и не планировать таскать мне подарки, на которые, как я понимаю, ему еще требовалось заработать денег. Ну не верила я в благородство семейки, привыкшей кутить, не думая о последствиях. Вряд ли они отпустили неверного, лишнего сына с сундуками, полными золота. Скорее уж, потребовали отдать все имеющееся за возможность не быть обязанными им, родителям и старшим братьям, позволявшим столь долго править вместо них.

Если говорить откровенно, то я была против даров, не несущих в себе частичку него. Я любила своих супругов такими, какие они есть, а не те богатства, что каждый из них мог кинуть к моим ногам. Даже сорванная во время прогулки роза покажется мне во много раз прекраснее пустой безделушки из очередного гарнитура.

Конечно, стоило понимать — ничего не сложится в привлекательную картинку совместной жизни без усилий каждого члена моей разнообразной семьи и меня самой. Но вечерняя откровенность принесла свои плоды. На следующее утро, уже за завтраком, мы смотрелись почти одной семьей. Одной очень большой и дружной семьей. Папочки не цеплялись к моим супругам, да и сами мои мальчики не стеснялись отвечать без всяких «лордов» и «сэров».

Родители и Скиф, привыкшие к друг другу, общались так же, как делала я сама обычно. И я скучала именно по подобной атмосфере, ее же мы с мужьями вполне узнаваемо привносили в нашу жизнь. Кажется, по этой причине Зефт и Альян расслабились, чтобы не реагировать на своеобразное чувство юмора и шутки в нашу сторону. У отцов возникли вопросы к профессиональным умениям моих супругов, тогда как я оказалась не у дел. Мама планировала заняться срочными бумагами, и при таком раскладе легкая прогулка по саду после завтрака напрашивалась сама. Рольф посмотрев строгим взглядом на пока еще жениха и отпустил нас вместе, наказав не спускать с меня глаз. Отпускали меня недалеко и, конечно, ненадолго. Только в парк у дома на часик.

Уточнил мой страж и скорость, с которой меня можно выгуливать. Почувствовав себя немощной и уязвленной, я не стала его целовать и покинула дом под руку с растревоженным Скифом, явно считавшем Рольфа правым.

Парк у дома, как и в моем детстве, был прекрасен. Тронутая рыжим цветом листва, все еще сочная зеленая трава, осенние ароматные цветы, и деревья, кое-где украшенные все еще висящими на ветках созревшими фруктами. Дышалось легко и свободно, даже под не по-осеннему теплыми солнечными лучами.

— Мне нравится в Саравии, — первым начал разговор Скиф. — В Эльфаре в это время года все еще очень жарко. Куда жарче, чем в летние месяцы здесь. Порой днем выйти на улицу невозможно, духота мешает дышать, пот льется градом. Пить в такие дни хочется постоянно, но от этого только становится хуже с каждым сделанным тобой глотком.

— Зимой у вас, и правда, куда жарче, чем где-либо из тех стран, куда мы заезжали. У нас в стране природа словно замирает, часто идут обильные дожди, но без заморозков. А мне были бы куда милее снег и стужа. Когда можно покататься на лыжах и санях, играть в снежки и выдыхать облачко пара с каждым прозвучавшим смешком, — мечтательно выдала я, припомнив зимние забавы из прежнего мира.

Как же давно это было!

— Ведь так приятно держать в руках пряный сбор, сидеть в кресле у камина и слушать, как завывает ветер за окном в окружении семьи.

— Ты планируешь перебраться к своей бабушке? Ведь только у нее столь ярко выраженная зима, описанная тобой.

— Нееет, — протянула я, дурачась. — Я люблю зиму не как она, не постоянно. Пара снежных дней в году, этого мне будет вполне достаточно. В остальное время хочу солнышко, и иногда пускай случается дождик. Он служит великолепной отговоркой, если не хочешь ехать куда-то.

— Да ты лентяйка! — восхищенно произнес Скиф, не сумев изобразить разочарование моим признанием.

— И опять не угадал. Такое отношение повелось с детства. Просто порой Грольдону было скучно сидеть под замком за очередную выходку, не подобающую поведению достойного принца, и он присылал мне гонца с приглашением, настаивая на скорейшей встрече. Но я же леди, я не могу вскочить в седло, накинуть капюшон на голову, и пришпорив коня, нестись во весь опор. Нужно наряжаться в подходящее платье, готовить экипаж, который порой увязает в разбитой колее дороги. Я не могу сидеть и ждать, когда меня вызволят добрые люди.

— И поэтому вокруг вашего поместья самая хорошая дорога сейчас, — понимающе покивал рыжик с игривой улыбкой.

— Конечно! Этот оболтус уже вырос и не столь порывист. А рисковать здоровьем отцов, отправляющихся по своим делам в любую погоду, я не могла. У меня всегда была непонятная окружающим логика с двойными стандартами, — отмахнулась я от его слов, не особо похожих на похвалу.

— На мой взгляд, она прекрасна. И так думают многие люди, что работают на вашу семью с радостью. Они уверены в завтрашнем дне и в том, что их просьбы не посчитают пустыми или глупыми, — словно не хваля, а просто констатируя истину, произнес Скиф.

— Мои работники — мое главное вложение. Тот самый ресурс, который сложно, а порой и невозможно восстановить или заменить новым. Любую руду, даже самую редкую, можно добыть. Можно повторить изобретение, пусть и со временем. Но получить еще одного гения или мастера невозможно. Их нужно разыскивать, как драгоценные камни, а потом оберегать. Ты-то должен меня понимать лучше других.

— И я понимаю. Мастера не растут сами по себе. Прежде чем набьют руку, они портят десятки метров отменного дерева. Да и простого немало приходилось спустить на шкатулки и такую мелочевку, как заколки и гребни. Я и сам не сразу смог сделать что-то приличное в первые годы. Пришлось быть очень упертым в своих стараниях, — пожал он плечами.

— Ты сам работал с деревом?

Я удивилась. Ведь сама в этом мире старалась не влезать в процесс работы, предпочитала доверять окружающим и руководить. Так у меня оставалось хоть немного личного времени.

— Сам, конечно, да и сейчас могу. Меня учил старый мастер, живший в нашем доме. Но он из простых людей, окончил всего несколько классов и порой не мог объяснить, что я делаю не так. Показывал раз за разом, но его руки работали сами по себе, они так привыкли, а мой нажим был то сильнее, то слабее, — указав на беседку, Скиф предложил сесть, но я отказалась. — Как устанешь, скажи. Не нужно себя перегружать лишними прогулками. Не на твоем сроке.

— Ладно тебе. Я не настолько хрупкая и слабая. Беременность не болезнь, а естественный процесс организма каждой женщины, — отмахнулась я от его слов. — Забота приятна, но не перебарщивай с ней. Не будь, как они, как мои супруги с их заботой, сводящей меня с ума. Расскажи лучше, как ты начал свое первое дело? Почему ты решил взвалить на себя достаток своей семьи? Не проще было оставить все, как есть, и перейти в другой род?

Глубоко вздохнув, рыжик замолчал и нахмурился. Его красивые брови сошлись на переносице, а губы сжались. Я не торопила его, ожидая, насколько откровенным он станет сейчас. В его детстве не могло быть все радужно и легко. Характер закаляет либо поддержка любимых, либо полное одиночество.

— Мой отец был очень упертым. А еще считался старшим супругом моей мамы, хоть злые языки и говорили, что у них все было не совсем радужно. Я родился пятым, и случилось это за год до его смерти. Ничего трагического или масштабного. Простая неосторожность, но я вырос с навязчивой мыслью, что его сгубили мне назло. Не хотел идти на контакт с другими отцами, отталкивал маму. В общем, не был образцом для подражания, одним словом, и это еще мягко сказано. Конечно, потом перебесился, но далеко не сразу. Не в первые пятьдесят лет своей жизни. И это производство я поднимал только потому, что оно изначально пришло в род вместе с отцом. С лет двадцати я учился всему, что якобы должен был знать мой отец, которого я возвел в ранг божества. Как понимаешь, любить меня, всезнайку, резко отвечающего на любые фразы в его сторону, никто не спешил. Многие годы это ломало мою семью, отворачивая от меня окружающих. Я сам все испортил, и прекрасно осознаю свою вину.

— Ты жалеешь об этом сейчас? Что упустил время быть с семьей? — сжав его руку, я постаралась выразить свою поддержку.

— Теперь, когда узнал твою семью близко, да. Очень сожалею. Вы — как единый организм, поддерживающий друг друга даже в мелочах. Подобное важнее любых денег, даже самых больших.

Замолчав, он все-таки подвел меня к лавочке и сел на нее первым, не оставляя выбора мне. Фыркнув, я села рядом и посмотрела на него, ожидая продолжения своеобразной исповеди.

— Нет-нет, больше ничего душещипательного я тебе не расскажу. Мне запретили. Каждый из твоих мужей счел своим долгом поговорить со мной, разъяснив линию поведения до родов.

— Да ладно! Я что, похожа на размазню? Меня не убьет печальная правда о твоей судьбе, дело-то прошлое. Их-то истории я уже знаю, и не ревела в три ручья, даже над самыми тяжелыми, — всплеснула я руками.

Скиф выждал, пока я вновь успокоюсь, и отловил мою руку, опять сжав ее.

— Ничего плохого больше не случилось. Мама нашла утешение в других детях, они поддерживали ее. Их мир замкнулся, оставив меня за бортом, но я не понимал, чего лишился, до недавнего времени. У меня было мое дело и постоянная занятость. Я был вполне счастлив, пока не встретил одну красивую пташку, что залетела в мой скучный мир, перевернув его до основания.

— Ты не отделаешься от меня банальной лестью, но на первый раз засчитывается, — тяжко вздохнув, я припомнила, что меня еще смущает в моем обозримом будущем.

— Ты знаешь, что скоро состоится бал? Станут чествовать Грольдона и Кристаль, и всю нашу огромную делегацию. Нам с мужьями приказано лично Имересентом прибыть в обязательном порядке. Никаких отговорок Его Величество слушать не станет. Ты же пойдешь с нами? Как гость нашей семьи.

— Нет, Тиана, — покачал головой Скиф и улыбнулся грустной улыбкой. Однако, тон его был уверенным.

— Почему? Если хочешь, я могу представить тебя как моего будущего четвертого мужа. Все поймут нас и почему мы не спешим в Храм, вернувшись в страну. Конечно, будут недовольные, но они всегда есть. По-другому в высшем свете никогда не бывает. Я к этому привыкла.

— И все равно, нет. Дело не в том, что я хочу поднять свой статус, придя с тобой как жених. При других обстоятельствах я был бы в восторге. И я ценю твое рвение. Мне лестна твоя забота и всей твоей чудесной семьи без исключения. Отплатить позором на ваши головы я не желаю.

— О каком позоре ты говоришь? — я запуталась в его суждениях.

Мелочи, связанные с постоянными сплетнями… Они незначительны, если сравнивать с моей любовью к нему. К ним всем.

— Я безымянный! — громче, чем следовало, ответил рыжик. — Как ты не понимаешь, милая моя девочка. О таких судачат годами, называя ублюдками. И если ты любишь меня, не заставляй уходить во благо твоей семьи. Не прогоняй своей настойчивостью.

Скиф покачал головой и умоляюще посмотрел на меня своими тигриными глазами.

— Не прогоняй ради глупого хвастовства мной. Дай сперва вступить в твою семью, а потом уже… Да хоть на поводке выгуливай перед толпами своих знакомых!

Его вид, печальный и встревоженный, заставил всколыхнуться все в моей душе, и переключить в разуме пару кнопок. Мой рыжий мужчина тревожился за мое будущее. За ту тень, что он бросит на меня, если о его прошлом узнают. В их стране все иначе. Там говорят в лицо все, что думают. Для него появиться на людях без имени — значит нанести семье оскорбление. Он жил здесь, в нашем доме, помогал моей семье, и не высовывался, как я понимаю, до моего появления в стране. Сейчас он хочет построить семью и сделать это по своим правилам. По правилам Эльфары.

— Тебе так важно, что они скажут? Лорды и леди, с которыми ты не знаком? — спросила я и сама же ответила на свой вопрос. — Нет, не думаю. И это явно не слухи про тебя, раз ты не догнал нас и не стал ухаживать за мной намного раньше. Ты приехал сюда, на мою территорию и помогал моей семье. Не просто жил в свое удовольствие, а стал разбираться с моими проблемами, облегчая мою жизнь после возвращения. И все это без моих просьб и не будучи уверенным, что я приму тебя.

— Я люблю тебя, что тут странного, если я хочу позаботиться о благосостоянии той, о ком думаю, не переставая? — смутился Скиф и залился едва заметным румянцем.

Если бы не его светлая кожа, то я могла подобное и упустить.

— Очень лестно слышать столь милые слова, но подобное не объясняет твою опеку сейчас. Не в полном ее объеме. Знаешь, что я думаю? Ты хочешь быть для своего будущего ребенка лучшим примером благородства. Это похвально, но не стоит забегать настолько вперед.

— Я не пойду на этот знаменательный бал, потому что хочу войти в историю своей новой страны, как твой супруг. Как Ириссон. Хочу быть как Зефт и Альян. Они твои мужья, и именно в подобном качестве прибыли в Саравию, а не те, кем были раньше в своих странах. Вот чего я хочу. Надеюсь, что в день представления миру первенцев, я уже буду твоим супругом.

В его словах была истина и я понимала его, как руководитель, привыкший иметь кристальную репутацию. Но как любящая женщина считала, что неправильно прятать его от окружающих. Только не моего замечательного рыжика.

— Я люблю тебя, милая Тиана. Больше всех на свете люблю. Поэтому и прошу последовать моему плану.

— Хорошо. Я не буду настаивать, но мы заключим брак в ближайшие пару недель. Ты не избавишься от меня, понятно, — строго сказала я, погрозив ему пальцем, как шкодному малышу, не желающему слушать старших.

Рассмеявшись, он прижал меня к себе, и не сдержавшись, на эмоциях поцеловал в щеку. Короткое прикосновение губ, и он отстранился на приличное для жениха расстояние.

— Куда я от тебя денусь? Я же уже и… — он оборвал себя на полуслове и посмотрел на меня настороженно.

Тайны я не люблю, однако, не могу представить гадости от него. Мой Скиф не такой. Он добрый и понимающий мужчина. И, конечно, он слишком прагматичный для слов, не подтвержденных поступками или чем-то еще.

— Что уже? Договаривай, раз начал. Не заставляй меня теряться в догадках, вот это мне точно не поможет чувствовать себя лучше.

— Пойдем, покажу, пока набрался храбрости, — он встал и протянул мне руку.

Без сомнения я вложила свою ладонь в его и последовала за ним до неприметного сарайчика. Вернее, когда-то давно это был простой сарай, куда слуги сносили непригодную больше для приготовления еды посуду. Что-то они потом забирали себе, что-то увозили на переплавку, но оставалось и то, что так и валялось в ненужной пристройке. Не захламлять же подвал или чердак.

Сейчас там находилась столярная мастерская, в том виде, в котором понимал ее Скиф. Несколько чанов с чистой и грязной водой, пол, положенный под углом, с канавками для стока воды. Высокий стол и стоящая на нем небольшая тумбочка с закругленными углами. Она была вся гладенькая и овальная, об такую удариться точно не выйдет. Выполнена она была из темного, почти черного дерева, и была украшена искусной резьбой. Чуть дальше была прикрыта тканью другая готовая мебель.

— Это твоя работа? — пальцами я провела по гладкому боку и склонилась, желая разглядеть детали.

— Да, хотел обставить детскую безопасной мебелью. Цвет темный, подойдет как девочкам, так и мальчикам. Материал такой, что его нельзя расковырять простыми инструментами, даже очень острыми. Только магией, — робко сообщил Скиф, стоя рядом со мной и наблюдая, как я глажу идеальную тумбочку. — Вон там стоит готовая мебель, хочешь посмотреть?

— Конечно, хочу.

Мы подошли, и он расчехлил две люльки, два комода и уже готовую первую тумбу. Все красивое, с восточным орнаментом, как тот, что я видела в Эльфаре.

— Они красивые. Просто чудесные, но когда ты успел?

— У меня была уйма времени с тех пор, как твоя мама проговорилась про двойню. С моим опытом подобное достаточно легко сделать. Было бы нужное дерево под рукой. В планах еще много разного. Стульчики для кормления, кресло качалка для тебя, полки для игрушек. Еще могу делать сами игрушки, — протараторил рыжик, словно пытался заслужить мое одобрение.

— Это великолепно! Все очень красивое, и обязательно пригодится. А где хранятся твои инструменты? — спросила я, оглядываясь, и не находя ничего, чем бы он мог работать. В моем понимании, для такой работы требуются не пара пил и шкурок, а намного больше всего.

— Там есть основные, — махнул он рукой в сторону одного из стеллажей. — Но я чаще всего использую магию воды. Наловчился после того, как пробудил ее. Лет так в тридцать начал тренироваться чувствовать ее в себе, а потом защитил первую ступень, а вместе с ней и еще три. Так что, в чем-то мы с тобой похожи. Рано начали учиться.

— Тем, что мы оба бесили окружающих своими явно не детскими достижениями с юных лет? На тебя тоже смотрели, как на заблудившегося малыша, когда ты сделал каждую из ступеней?

— Именно! А если вспомнить, что я своими силами заработал на обучение, не взяв у семьи и монеты, то ненавидели меня окружающие люто, — нагло ухмыльнулся Скиф, явно не собираясь ни перед кем извинятся. — Особенно мои успехи не понравились старшим братьям.

— Значит, теперь у меня и детей будет лучшая мебель? Лучше, чем из самой Эльфары привозят? — развернувшись к жениху лицом, я посмотрела на него, вскинув бровь. — Не то, чтобы мы стремились к вычурной жизни, но это же дети. Они достойны всего самого качественного, изготовленного для них лично. С заботой и любовью, которую ты вложил в каждый изгиб.

— Поэтому я и сделал все это, — развел он руки, показывая на целую кучу мебели, — работал по чуть-чуть, по вечерам или в выходные. Дети нашей семьи достойны всего самого лучшего, что я смогу сделать для них или купить.

— Спасибо за твою заботу, — я обняла моего рыжика и поцеловала в слегка колючую щеку, живот при этом мешал, но он же и вызывал трепет в моем женихе. — Как только отгремит этот бал, мы подадим прошение в Храм.

— Когда пожелаешь, — Скиф провел кончиками пальцев по моему подбородку, — как я уже сказал, от тебя я не собираюсь убегать.

Ласковая улыбка, светящиеся счастьем глаза и легкий румянец. Мой рыжик касался моего сердца, стоило лишь посмотреть на него. Будь моя воля, я бы принялась целовать его прекрасные розовые губы. Но, пока нельзя. Не до нашей свадьбы. Очень-очень скорой свадьбы. Рука Скифа легла на мой живот и в нее ожидаемо толкнулась возмущенная конечность.

— Подобное означает, что они хотят заставить мамочку двигаться или напротив, прилечь? Может, нужно тебя покормить? — заинтересовался жених, бросив взгляд на дверь.

— Скорее, первое, чем все остальное, — рассмеявшись, я взяла моего мужчину за руку. — После родов ты мне все тут покажешь. Дети в первые месяцы спят долго, и я думаю, ты не откажешься показать, как работаешь, или даже научишь что-то делать собственными руками. Ну и магию тренировать нужно.

— Конечно.

На улице меня перехватили под локоть и повели по дорожкам, рассказывая, как же он додумался делать мебель магией воды. Очень увлекательное занятие, судя по тому фанатизму, которое мне озвучил рыжик. Что тут сказать… Все мои супруги ненормальные.

— У меня такое чувство, что я залетела, долго просила отца детей взять на себя ответственность и когда почти пришло время родов, он, наконец, сдался, — недовольно сопя, сообщила я Рольфу, помогавшему мне готовиться к церемонии в Храме со Скифом.

Самостоятельно и быстро одеться для меня сейчас, это сложный и своеобразный квест на гибкость и стойкость. Корсет, нижнее белье и чулки были недоступны для моей поясницы и огромного живота.

— Это наши общие малыши, и прохвост успевает стать твоим мужем до родов. Не знаю, радоваться этому или огорчаться, — тяжко вздохнул мой страж.

— Но я не смогу провести с ним брачную ночь… — подкинула я мыслишку старшему супругу, из которой выходило, что Скиф меньше всех выигрывает из них.

— Что тут сказать, в мире есть справедливость. Пусть она и выражается столь странным способом, — поправив резинки чулок, он кивнул и принялся за корсет с бандажом.

— Ты о чем?

— Само проведение его наказало за наглость. Не стал бы воображать из себя дельца всея Эльфары, смог бы, как и Альян, быть с тобой до того, как тебя вот так разбарабанило.

— Эй! Ты сейчас нарываешься! Будь очень аккуратен со словами, страж, я не всегда добрая и всепонимающая девочка, — оттолкнув его руку, что тянулась к моему лицу, я пригрозила. — Помни про мои гормоны и скачущее настроение.

Отступив, Рольф опустился прямо на пол и потер лицо руками.

— Ти, милая, ты наша красавица, но я боюсь, что тебя разорвет от следующего пинка! — едва ли не взмолился муж, однако, продолжил уже спокойнее. — Так всегда должно быть при беременности? Мне тревожно на тебя смотреть. Малыши слишком большие для моей девочки. От тебя остались налитая грудь и огромный живот. Руки и ноги почти не изменились.

— Рольф, остановись, — я подошла к встревоженному стражу и погладила его по волосам в попытке успокоить. — Мне обещали, что у нас будет много детей. Эти двое меня не сломают. Нет.

— Но если…

— Никаких «если» быть не может. У всех есть своя собственная судьба. Она не меняется кардинально, и есть те, кто может нам рассказать о будущем. От скуки или еще от чего, но Светлейшая Ома говорила уверенно о нашем счастье. Конечно, могут быть проблемы, у кого их не бывает? Согласна, два малыша для первого раза — перебор, но это не моя вина. Вернее, не только моя, — усмехнулась я, понимая, что едва не проговорилась о Судьбе и моем переселении.

— Правда? Разве все дело не в мужской силе? — удивился мой страж, немного успокоившись и перестав выглядеть сломленным.

— Когда мужчина и женщина занимаются любовью, у них могут появиться дети. И если так случается, что в теле женщины созреет две клетки или одна делится на две части, в любом случае все дело в сразу двух активных сперматозоидах, которые могут оплодотворить. Так что может случиться так, что я ношу детей от тебя и Зефта одновременно. Вы же стараетесь не отступать друг от друга, как мальчишки!

— Мы семья, и никак не могли подумать, что получится все вот так. Что случится двойная беременность, — сказал он, выдавив из себя скупую и не веселую улыбку, — хотя бы не в первый раз.

— Многоплодная. И не притворяйся, что понятия не имеешь, как правильно это называется, — пожурила я супруга, порой разыгрывающего из себя невежду, — ты никого не обманешь из нас. Смирись.

— Знаю, но не могу не тревожиться за тебя. Если подобное будет повторяться, то будь милосердна и позволь чередовать детей, рожденных естественным путем и тех, кто родится из магического кокона. Ты отдохнешь, твое тело накопит силы до следующего раза. Не работай на износ. Нам некуда спешить.

— Первым делом это тебе нужно отдохнуть и больше верить в меня и побратимов. Сегодня мы сходим в Храм со Скифом, он станет членом нашей семьи официально. Еще одним мужчиной, кто трясется надо мной, как над стеклянной вазой. А то сейчас подобное смотрится подозрительно.

— Еще бы не выглядело странным, — усмехнулся Рольф, уже ни раз и ни два подшучивающий над другом и хорошим знакомым. — Мужчина поселился сперва в доме твоих родителей, потом переехал в наш дом на правах гостя Эльфары. Меня уже спрашивали пару раз, кто он и что ему от нас вообще нужно.

— И ты ответил…?

— Хотел ответить, что это шпион, присланный втереться в доверие к твоим умникам, но решил быть честным. Для всех моих знакомых стражей, он влюбился в тебя и добивается шанса вступить в нашу семью, — развел он руки в сторону. — Из моих никто не удивится, когда он станет Ириссон.

— Спасибо.

— Не благодари. Он достойный мужчина, пусть и ошибся, будучи совсем маленьким. Несчастный, всеми преданный юноша, живший в своем собственном аду и продолжавший исполнять свои обязанности ради семьи, которая не сделала к нему на встречу ни одного шага. Вместо этого родственники, можно сказать, стали его ненавидеть. Для них он тиран и глупец, раз зарабатывал и очень мало тратил на себя, и не позволял им пуститься во все тяжкие.

Я кивнула и поцеловала Рольфа. Все правильно. Именно так и должно было случиться. Мой старший супруг рассудительный и серьезный мужчина, он понимает причины поступков других, принимает последствия, ударившие в ответ по ним. Его рассуждения усмиряли порой буйный нрав Зефта и гасили вспышки недовольства Альяна. Сейчас в их споры вступает Скиф, рациональный до мозга костей. Вместе с Рольфом они в два счета возвращали менее спокойных людей в колею, в которой они могли мыслить здраво. А значит, действовали как слаженный коллектив.

— Ты прекрасно выглядишь в этом платье, — первым делом похвалил он меня, как только помог одеть его. — Высокая талия и квадратный вырез подчеркивают твою увеличившуюся грудь.

Мой страж залип, как подросток, на моих верхних девяносто.

— Остановись или мы никуда не дойдем, — предупредила я, подняв голову моего стража за подбородок и заставив смотреть в мои глаза.

— Да, нам пора. Жених будет тревожиться. На его месте я готов был жевать свои туфли от страха, что ты передумаешь в последний момент, — припомнил мой старший супруг свои эмоции в день нашей свадьбы.

— Какие подробности узнаешь, поддень твое нутро. Может, ты не чувствительная ромашка, но и не железный человек.

— Ты же не думала, что я буду спокоен в день собственной свадьбы с любимой девочкой? Таких толстокожих типов я не встречал в своей жизни никогда.

Рассмеявшись, я поцеловала чувствительного стража, и он помог мне не свалиться с лестницы, зацепившись каблуком за ковер или оступившись. Внизу нас уже ждали все остальные мужчины моей семьи, и конечно, Скиф, чьи глаза сияли любовью. Меня обняли по очереди, и мы дружно устроились в экипаже.

Родители ожидали от нас приглашения и обещали навестить на днях. Мы устроим праздничный ужин или что-то вроде того. Отметим полный комплект супругов, как одна большая и дружная семья.

С радостными эмоциями мы добрались до Храма, и четвертый супруг опередил уже набравшего в грудь воздух служителя на пару секунд.

— Я уважаю веру и традиции, но если наша супруга испугается и у нее отойдут воды из-за ваших криков, то я клянусь, что дойду до короля, но вас тут больше не будет. Желаете оказаться в самой отдаленной провинции, ведите себя, как принято. Ели же вы дружите со здравым смыслом и хотите остаться в столице — проведите обряд тихо и спокойно. Избегая громких криков. Особенно их.

Никогда не думала, что желание нарушить этикет будет столь сильным, но в этот момент я сжала губы и закусила щеку изнутри. Целоваться на глазах у служителей верх неприличия, но как же хотелось отблагодарить моего рыжика за самый спокойный обряд в моей жизни.

Нас провели в храм, задавая вопросы спокойным тоном и внимательно наблюдая за моей реакцией. А на выходе я не представляла, как себя вести с тем, кого люблю всем сердцем, и ничего не могу дать прямо сейчас. О каком интиме может идти речь, если даже прогулка может спровоцировать роды. Хотя, не буду скрывать, что в последнее время мне хотелось оказаться под моими супругами. Даже сны снились горячие, но, увы. Мои благоверные были непреклонными скалами.

— Ну, вот мы и семья. Самая настоящая, полная семья, — сказала я, повернувшись к молодожену. — Ты рад?

— Нет. Я счастлив. Моя графиня Тиана Ириссон из Саравии. Моя жена, с которой я буду счастлив, где угодно, — наконец отпустил свое напряжение четвертый супруг.

Теперь он не мог не улыбаться.

— Ты теперь и сам живешь в Саравии, — усмехнулся Зефт. — Я оставил Осарские острова, Альян бросил к ее ногам свою свободу и мечту жить со своей маленькой сестренкой вместе. Лишь Рольф вернулся домой из увлекательного путешествия. А мы с осторожностью познаем новую страну, надеясь, что она станет не хуже нашей прежней родины, а может, в чем-то и лучше.

— Родину ничего заменить не сможет, — возмутилась я его абсурдному заявлению.

Пусть это лишь слова, но они были мне неприятны.

— Мы понимаем это прекрасно, милая. И раз кое-кто сам повлиял на свое временное воздержание, предлагаю поговорить о твоем необычном взгляде на жизнь, — примирительно сказал Рольф, посмотрев на меня с проказливой улыбкой.

Он явно что-то замыслил, но я пока не поняла, что именно.

— Думаешь, они готовы? — у Зефта проблем, подобных моей, не возникло. — Меня вы мариновали почти год.

— Тебе это было не интересно, сам виноват. Вел себя, как ничего не замечающий мальчишка, и заметь, был вполне счастлив, — мой страж первым пошел к экипажу, а мы последовали за ним.

Я уже догадалась, в какую сторону ведет старший супруг, и согласна была заменить физическую близость на духовную откровенность.

— О чем вы оба твердите? — запутался Альян, страхуя меня сзади, пока Скиф помогал одолеть несчастные пару ступенек и устроиться на сидении.

— Нет-нет. Мы не будем говорить сейчас о моем поистине увлекательном прошлом, ни стоя перед храмом, ни в экипаже! Вернее, я не буду, а вы можете и дальше заниматься тем, чем бы вы не занимались.

Отвернувшись к окну, я решила некоторое время помолчать. Пусть выкручивается тот, кто начал говорить не ко времени. Любитель честности Рольф пару раз намекал открыть свою душу сейчас, пока не родились малыши. Может быть, он и не прав, но случай представился превосходный. Нужные струны души задеты, а понимание… Другого я от своих супругов и не ожидаю.

— Ты обиделась на меня? Доверие у нас присутствует, а сам рассказ займет не более десяти минут. Если кратенько подойти к вопросу, конечно, — предложил Зефт, у которого все и всегда было просто.

— Для тебя это было незначительно, а вот Рольф устроил мне настоящий допрос с пристрастием. Так что дома, устроившись поудобнее, я расскажу основу и буду отвечать на вопросы, пока не охрипну. Обещаю.

— И что, даже намеков не будет? — спросил заинтересованный Скиф, внимательно посмотрев сперва на меня, а потом на Зефта и Рольфа.

По такому же удивленному лицу Альяна, он уловил, что тот не в курсе, но и не удивлен.

— После того, как эта милая леди скрутила меня в своей спальне и вырубила, я пообещал себе не удивляться ничему.

Мужчины рассмеялись и принялись меня обсуждать, провоцируя на реакцию. Настоящие мальчишки, задевающие понравившуюся девочку, дергая ее за косички. Пусть развлекаются, раз сегодня у нас семейный праздник. Скиф сидел рядом со мной и гладил меня по пояснице, словно ласкал. Бедный супруг номер четыре не выглядел чем-то обделенным. Возможно, проблема была надумана мной, а сам молодожен и думать об этом не собирался.

Вернувшись в наш дом, мы устроили очередной праздничный обед, после которого мужья меня уложили на кровати и задали миллион вопросов, снедаемые любопытством.

— Значит, Валентина, жившая в другом мире. Мечтала о своем деле и смогла добиться успехов, — задумчиво произнес Альян.

Он играл с моими пальцами, как котенок. Поглаживал, тянул, даже цеплял ногтями.

— Ты умничка, раз не опираясь на мужчину рядом с собой, не сдалась. Дети, они и правда были твоими, хоть и не ты их родила. Они справятся без тебя и не посрамят твое имя.

— Ну, теперь становится понятно, почему договорами занимаешься именно ты. Его Высочество принц Грольдон в курсе твоего перемещения? — Спросил Скиф, в очередной раз продемонстрировав свои деловые качества.

Тогда как моего бывшего принца прежде всего интересовало мое душевное состояние.

— Нет. Для него с самого детства я была просто жутко умной девчонкой, которая способна решить любую задачу несколькими способами. Порой слишком нестандартными для окружающих. Моего друга детства мои выходки устраивали в любом виде, главное, чтобы все работало.

— Это именно та тайна, которой Ти проверяла Светлейшую Ому. Шарлатанка не знала бы подобного, — пожал плечами Зефт, — а вот та, кто умеет видеть будущее на самом деле, ошибиться не смогла.

— Нет. Та, кто читает только будущее, сказала бы, что Тиана мертва, тело-то у меня от прежней владелицы и в нем ничего не менялось на мое личное. Я в самом деле надеялась, что она как-то видит нити судьбы. Или бы поход к ней оказался бессмысленным, — поправила я моего лорда-пирата.

— Но она не сказала тебе, что я твой последний муж, — прицепился к деталям рыжик. — Почему, как ты думаешь?

— Она знала, что я уже беременна двойней, возможно, не хотела тревожить меня грядущей разлукой. Ты же по жизни тот еще упрямец, и не был готов оставить Эльфару ради меня. Так зачем терзаться бессмысленными страданиями, если мы в итоге будем вместе? Я работала и была сосредоточена на детях. Верила в счастье, ждущее меня в доме родителей.

— Признаю. Будь я более доверчив, давно сидел бы на сундуках в ожидании тебя, — подтянувшись, он поцеловал меня невинно и нежно. — А как в твоем мире вели дела? Чем отличались долгосрочные и краткосрочные контракты?

Кивнув, я принялась рассказывать об этом в деталях и с примерами. Чувствую, теперь долго меня будет донимать очень любопытный четвертый супруг. А в итоге мы получим целый скачок в дипломатии. Однако, мне не жалко для любимых накопленных знаний.

Ничего для них не жалко.