Я не дам тебе упасть

Часть 7

Как же быстротечно время…

Вот ты ребёнок и вот ты уже старик. Но, время тянется невыносимо долго, когда боль засела в душе. И, боль не уходит. Боль – штука медленная, протяжная, вцепиться в твою душонку и конец! Ты либо живёшь с ней и плачешь в тёмном углу, либо сдаёшься и умираешь. Время быстротечно, оно затирает язвы, шрамы и порезы. Но, увы, боль остаётся навсегда, мы всего лишь учимся с нею жить, мириться с собственными чувствами и со всех сил идём к свету. Как же мы глупы, когда думаем, что со временем всё забудется и пройдёт. О, нет, мой друг! Не пройдёт! Ты либо умрёшь, либо станешь сумасшедшим. Я умер, не телесно. Нет! Вместо сердца насос, а вместо души кусок обгоревшего пергамента. Я надеваю маску радости, равнодушия, счастья и существую. Любовь не самое главное? Любовь и есть самое главное в нашей чёртовой жизни. Самый злобный человек, излучает добро на объект своей любви. И, он любит не хуже доброго самаритянина. Я хотел бы стать сумасшедшим, но где мне взять сил? Скажи мне друг, где? Где взять сил, когда внутри пустота? Где взять сил, когда ты и сам не хочешь сражаться, искать выход?

Как же мы глупы. Знаешь, почему я такой? Я любил всем сердцем, всем своим гнилым существом, а сейчас любовь покинула меня. По моей вине покинула. Пустота исчезает, когда я вижу свою любовь, чувствую её. А, смысл? Любовь ушла от меня, так же как и пришла, внезапно и неожиданно. Плакать не нужно. Любить можно и работу, животных, своё дело. А, людей полюбить я, увы, больше не смогу. Сердце – насос, душа – обгоревший кусок пергамента.

Как быстротечно время, но, увы, боль и пустоту оно не забирает…

И, вот уже прошло три месяца с окончательного возвращения Каллии домой. Она окрепла и даже освоилась. На всеобщее удивление Ребекка узнав о том, что Калли снова у Кола, не стала ругать и истереть, а стала помогать. Ребекка хорошо ладила с детьми и решила помочь Колу с Калли в педагогическом плане. Она учила её писать, читать, считать. Так же она рассказывала обычные вещи о жизни, что хорошо, что плохо, как нужно и правильнее себя вести. Она даже немного учила её домашнему хозяйству, вообще всему, что пригодиться в жизни. Кол был не против, но относился к этому с опаской. По его мнению, Ребекка не образец для подражания. Но, Каллиста хоть юна и незнакома с жизнью, не так уж и глупа. Представления о жизни она уже имела и в своём характере имела некую упрямасть и поэтому отсеивала некоторые советы Ребекки. Упрямая, глупенькая девочка…

Прошло три месяца, сейчас конец августа. Конец и начало новой поры, для наших любимых героев…

Это было обычное утро, Кол проснулся и сразу поплёлся в ванну умываться. В последнее время Кол делал завтрак вместе с Калли, так сказать приобщение к хозяйству. Да, и Калли это нравилось.

Он тихо пошёл в её спальню, но Каллисту там не обнаружил. "Кровать заправлена, халата на стуле нет, значит, она где-то дома", – подумал Кол. Он нашёл её в гостиной, она сидела на подоконнике и пила зелёный чай с корицей.

– Доброе утро, Калли. Когда ты проснулась? – стараясь скрыть свою злобу, по поводу чая произнёс Кол. Почему он злился? Видите ли, после того как Калли вернулась домой, Ник стал каждое утро присылать ей подарочки. Каждое утро один и тот же набор – две кружки горячего зелёного чая с корицей и две горячие, только что из пекарни булочки. Без записки или чего-либо ещё, но Кол сразу понял, что это Ник. Почему? Наверное, что-то из детства.

– Доброе утро, – произнесла она, смотря в окно и не поворачиваясь к Колу, – Может час, а может и два назад. Пейте чай, пока не остыл.

Да, она обращалась к нему на "вы", а это случилось после очередной беседы с Ребеккой. Та буквально приказала, обращаться к Колу на "вы" и Калли почему-то послушалась. Кол всегда усмехается, когда слышит такое обращение к нему, как и сейчас. Ему это казалось таким нелепым и забавным.

Сейчас он взял ещё горячий чай и встал рядом с ней и тоже стал смотреть в окно. Из окна шёл вид на сад, он ещё цвёл и благоухал.

– Ты не боишься его пить? Вдруг там отрава? – ехидно спросил Кол, изучая её лицо.

– Вы не боитесь, и я не боюсь, – в её словах был смысл, ведь первую такую посылку нашёл Кол и, поняв, что это Ник, отдал её Каллисте.

– Я могу ошибаться,– тихо произнёс Кол

– Можете, – на выдохе произнесла Калли и пошла на кухню.

– Сегодня ты грустнее, чем обычно. Что-то случилось? – идя за ней по пятам, спросил Кол

– Да, – тихо произнесла Калли.

– И, что же? – садясь за столик на кухне, заинтересованно спросил Кол.

– Я хочу выйти на улицу. Хочу вдохнуть свежий воздух, – робко смотря на Кола говорила Калли, – С того момента, как вы вернули меня я не выходила из дома. Можно я хотя бы выйду в сад, хотя бы на часок? – Кол погрузился в раздумья. Он не хотел, чтобы какой-то глаз видел её. Ведь люди, злы и глупы, они не понимают, что видят и несут ахинею, ломая тем самым людям жизни.

– Хорошо, только не одна, а со мной. И, нужно будет собрать цветы, то завянут так – не сорванными. Иди, одевайся, – Калли сразу порозовела, заулыбалась и с криком "Спасибо" кинулась к нему на шею, поцеловала в щёку и молнией унеслась в комнату одеваться. Кол несколько минут просидел, прижав ладонь к поцелованной щеке. – Дурная, – со смешком произнёс Майколсон и пошёл тоже одеваться.

В саду росло много цветов, разных мастей. Они вышли в сад, на улице была прекрасная погода. На Калли было простое серое платье, а на Коле простые брюки и свободная, льняная рубашка.

– Давай наденем перчатки, – подзывая, сказал Кол. Она подошла к нему и протянула свои руки, они уже почти зажили. Он бережно одел на её тонкие, худые ладони садовые перчатки.

– А, зачем они?

– Чтобы ты не запачкала и не поранила руки, – улыбаясь, произнёс Кол, – Так, смотри. Вот это садовые ножницы, – он указал на секатор, – ими ты должна срезать цветы. Срезай вот так, – он срезал мак и подал его Калли, она приблизила его к носу и засмеялась детским хохотом, – потом поставить нужно цветок в ведро с водой. Когда мы закончим, то расставим цветы по вазам. Всё поняла?

– Ага, – радостно ответила Калли, принимаясь за работу.

Больше всего Калли понравились тюльпаны. Она срезала цветы, кружилась и танцевала с ними, это было так нежно и мило. Кол, как влюблённый школьник наблюдал за ней и тоже радовался. Когда она кружилась, он вспомнил один момент, произошедший несколько недель назад:

Калли помогала с книгами в домашней библиотеке, там же стояло и фортепьяно.

– Понятно, – улыбнувшись, ответила Калли и снова принялась за работу.

Кол, молча, наблюдал за ней. Она изменилась, она больше не та испуганная девочка. Шрамы почти сошли, раны почти затянулись. Долго заживала губа, этот подлец порвал ей губу своими зубами. Её волосы блестели кровью и спускались до ступней. Её кожа так и осталась цвета фарфора. Губы были пухлыми, скулы красивые и чёткие, глаза яркие. Её вес практически пришёл в норму, но она так, же худа и кости таза и рёбра торчат. Она невероятно красива как внешне, так и внутренне.

В своих раздумьях Кол не сразу заметил происходящего. Каллиста закончила со всеми цветами и подошла к разросшемуся кусту алых роз. Она стояла напротив него и смотрела на них своими испуганными глазами. Кол подошёл к ней и положил руку на плечо.

– Не бойся. Тебе больно их видеть? – беспокойно смотря на Калли, говорил Кол.

– Очень, – застыв, произнесла Калли.

– Знаешь, что мы с ними сделаем? Мы сорвём их и сожжем. Ты сама кинешь их в пламя, – Калли подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Вперёд?

– Вперёд, – произнесла Калли, не моргая, смотря на розы.

Она с яростью кинулась на розы, как питбуль на беззащитную кошку. А, Кол, смотрел на зрелище с замершим сердцем.

Через некоторое время они расставили вазы с цветами по всему дому и молча, стояли перед камином, смотря, как пламя поедает розы.

– Стало легче?

– Немного. Я пойду спать.

– Так рано?

– Я устала. Спасибо за этот день, Кол.

– Всегда, пожалуйста, моя дорогая Каллиста, – он поцеловал её в лоб, и она пошла в свою тёплую, надёжную кровать.