Я ненавижу магические академии

Глава 2

В этот раз в коридор меня вынесло безо всякой магии. В руках я цепко держала свою добычу – студенческий жетон, который гордо показала честно дождавшемуся магу Огня. Я-то думала, после появления Суржика в академии все встреченные им студенты разбегутся, чтобы не привлекать внимания начальника столичной стражи, но нет – парень с независимым видом изучал портреты на стенах. Я тоже бросила на них взгляд и содрогнулась. Если такие лица у всех, кто занимается магией, то я явно поторопилась с зачислением. Один хвост еще как-то можно пережить, тем более что декан пока не настаивает на отращивании этого органа, но заиметь такую вот кислую рожу – и все, на личной жизни можно сразу ставить крест. Я было приуныла, но тут же себя успокоила: сколько я там этой магией позанимаюсь, пока не выйду замуж? Испортиться ничего не должно. Здесь главное – не оттягивать устройство личной жизни на длительный срок.

– Я думал, у вас ничего не получится, – прокомментировал мое появление огневик. – Поздравляю будущего мага Земли!

С поздравлением он несколько поторопился: пробыть на этом факультете до выпуска я не собиралась. Вот сейчас осмотрюсь немного, поем – и вперед, на поиски того, кто согласится пожизненно делить со мной горе и радости.

– Да, фьорд Кудзимоси не очень дружелюбен, – ответила я с гордой улыбкой.

– Не очень дружелюбен, – фыркнул парень, – да от него весь ваш факультет стонет. Удивительно только, что девушки так к нему липнут.

– Липнут? – фыркнула я. – Да кому он нужен, с та-а-а… – я хотела сказать «с таким хвостом», но вовремя заметила аналогичное украшение собеседника, торчащее из-под мантии, поэтому продолжила совсем не так, как собиралась поначалу: – Старый такой?

– Не такой уж я и старый, – раздалось за моей спиной погромыхивание льдинок в стакане.

– Это что, намек, что я тоже должна к вам липнуть? – в ужасе уточнила я.

Ответом был громкий стук захлопнувшейся двери. Хоть бы промолчал о том, что услышал, если уж объяснять ничего не собирается. Или это у них в обязательном порядке на данном факультете и отлынивать нельзя так же, как и от занятий? Я растерянно посмотрела на мага Огня, но тот только подавился возникшим смешком и ничего не стал пояснять. Ну и ладно, пока прямого приказа не будет, липнуть к деканам не собираюсь. А сейчас нужно срочно выяснить, где же здесь заселяются в общежитие и едят. Желудок согласно заныл, он давно уже намекал, что совсем не прочь поработать.

– Извините, но я никак не могу вспомнить, как вас зовут. – Я улыбнулась с деланым смущением единственному представителю мужского пола, оказавшемуся в зоне досягаемости. – У меня просто ужасная память на имена.

– Серен Кьеркегор, – представился он с легким поклоном.

– Какое красивое имя! – восхитилась я. – Оно так вам подходит, что я непременно бы запомнила, если бы брат вас мне представил.

Огневик довольно заулыбался и выразил желание помочь мне устроиться в этом негостеприимном месте. Я покосилась на закрытую деканскую дверь, решила, что дальше стоять перед ней бессмысленно, и крепко ухватилась за предложенную руку. Ведь наверняка за все время беседы с Кудзимоси никто не удосужился постелить на лестнице ковровую дорожку и ступени там оставались все такими же скользкими. Мантию мы получили по дороге, благо кастелян факультета Земли сидел в этом же здании, только на первом этаже. При виде потертой тряпочки я невольно поморщилась:

– Фьорд, эта мантия старше моей бабушки.

– Она и вас переживет, фьорда, – невозмутимо ответил он. – Здесь такая замечательная прочная ткань.

– Да ей только полы можно мыть! – возмутилась я. – Она мало того что вытертая, так еще и сшита балахоном. Разве приличная девушка может такое надеть? Мне, пожалуйста, что-нибудь поновей и приталенное.

– Фьорда, у нас здесь не магазин, – вытаращился на меня кастелян. – Что дают, то и берите. Не нравится – индивидуальный пошив к вашим услугам, могу адресок дать.

Адресок портного мне сейчас совсем не нужен. На что я буду шить мантию, если нет денег даже на новый горшок для Фиффи? Впрочем, мой цветочек совсем не выглядел опечаленным тем, что остался без дома, он бодро перебирал корешками, когда переползал с моей руки на плечо, оставляя грязные земляные разводы на коже и платье.

– Но ведь у вас наверняка есть новые мантии.

Я хотела было подкрепить слова нужным пассом, но вовремя вспомнила, к чему это привело в кабинете декана, и ограничилась лишь чарующей улыбкой. Возможно, кастелян не так силен в плане магии, но выставить нарушителя из своего кабинета сил у него хватит и физических, а амулетов против магического воздействия на нем висит прилично.

Кастелян заулыбался в ответ, показывая желтые от табака зубы, но не сдался:

– К сожалению, фьорда, новые мантии выдаются только по личному распоряжению фьорда Кудзимоси, но я уверен, если вы попросите, он не откажет.

Его слова больше походили на изощренное издевательство, но кастелян выглядел таким заинтересованным в том, чтобы мне помочь, что я отбросила подозрения на его счет и жалобно спросила:

– Но неужели у вас нет чего-нибудь поновей? И хоть немного приталенного…

– На территории Академии разрешен только один тип мантии, – невозмутимо ответил он. – А эта – самая новая, что могу вам предложить. Учебный год ведь давно уже начался.

И как я его ни уговаривала, ни к чему это не привело. Он, конечно, принес еще парочку мантий на выбор, но я вынужденно признала, что первая действительно самая приличная. Так что пришлось брать эту линялую тряпку, да еще и горячо благодарить выдавшего за участие.

– Заходите еще, фьорда Берлисенсис, – довольно сказал он, когда я расписалась в получении мантии. – Было приятно с вами познакомиться.

Я улыбнулась ему еще раз, в надежде, что когда-нибудь в будущем эта сегодняшняя улыбка поможет достичь желаемого, и набросила на себя мантию. Вид в зеркале не порадовал. Я поняла, почему у магичек на портретах такие кислые лица. Попробуй заинтересовать кого-нибудь в подобной одежде, здесь и те поклонники, что были, разбегутся. Как вообще в такой хламиде можно привлечь внимание лиц противоположного пола? Как в таких нечеловеческих условиях прикажете искать мужа?

– Не расстраивайтесь, Лисандра, – сказал Серен. – Все равно мантии эти очень быстро теряют свою новизну, а зеленый цвет вам идет.

Я приободрилась. Ведь если остальные девушки вынуждены носить такое же убожество, мои шансы никуда не делись: при мне все так же оставались замечательные волосы, прекрасное лицо и отработанная многолетними тренировками улыбка, которую я тут же послала огневику. И она попала точно в цель!

– У вас же денег нет, – вспомнил Серен. – Давайте я займу вам на первое время.

Как ни заманчиво показалось его предложение, но я вынужденно отказалась. Приличные девушки не берут денег у мужчин, это в меня бабушка твердо вбила, тем более что отдавать их нечем. Вот подарки – совсем другое дело, подарки правила хорошего тона принимать не запрещали. Их потом, если что, и продать можно.

Но спутник мне достался ужасно толстокожий и намеки полностью проигнорировал. Да, правильно намекать, видно, я так и не научилась. Правда, мне показалось, что до Серена вообще слова иной раз доходили с большим трудом, особенно после того, как я сняла мантию и мое декольте опять оказалось в зоне его видимости. Глаза его временами теряли осмысленное выражение, и я уже начала опасаться, что мы не дойдем до общежития. Он пару раз споткнулся, потом встряхнул головой и поднял свой взгляд на мое лицо, где сразу же встретил мою улыбку.

– Лисандра, на территории академии студенты должны ходить в мантиях, – неожиданно твердо заявил он. – Иначе это сильно отвлекает.

– Все время? – с ужасом спросила я. – Я все время должна носить этот кошмар?

– В своей комнате вы можете одеваться как угодно, – ответил он.

Набросить мантию не составило никакого труда, но настроение она мне испортила совершенно. Что мы здесь, заключенные, что ли, чтобы постоянно носить тюремную робу? Как вообще выживать в таких условиях приличной девушке?

– А ведь здесь балы бывают, – внезапно пришло мне в голову. – И что, на них тоже в мантиях приходят? Это уже не бал, это настоящее извращение. Вы там не маршируете, часом, под гимн Академии?

– На бал вы можете надевать что угодно, – успокоил меня Серен. – Но они бывают очень редко. Всего пару раз в семестр. И танцы там вполне обычные, что я с удовольствием вам покажу на ближайшем.

Главное, что бывают и на них не надо надевать этот облезлый ужас, который затрудняет до невозможности любые действия по обольщению будущего мужа. Вот я бы ни в жизнь не взглянула второй раз на того, кто такое носит. Но что делать, тут такое носят все… Теперь бы еще с факультетом определиться. Огонь отпадает, хоть этот Кьеркегор довольно мил и его вполне можно подержать в штатных поклонниках, но на расстоянии вытянутой руки, не ближе. Да, ему только повод дай. Я посмотрела на своего спутника и чарующе улыбнулась, он расцвел в ответ. Что ж, его можно оставить на совсем крайний случай, если ничего приличнее не подберу.

– Серен, тебя там ищут, а ты здесь посторонних выгуливаешь, – ухватилась за рукав моего спутника наглая черноволосая девица в красной мантии.

В ее появлении я углядела только один плюс: у нее не торчал хвост из-под одежды, значит, это не обязательный магический атрибут. Впрочем, если судить по ее внешнему виду, хвост вполне мог быть недоразвитым. Вся она была какая-то всклокоченная и перекошенная, даже мантия сидела криво, хотя и явно была поновей, чем моя. А туфли… Это же ужас какой-то: растоптанные, неопределенной формы, да еще и гадкого грязно-коричневого цвета. Но вцепилась она в парня прямо как клещ: рукав он подергал, но она как прилипла, так отваливаться и не собиралась.

– Ильма, я скоро приду, – недовольно сказал он. – Только помогу фьорде заселиться.

Я победно улыбнулась? Съела? Это моя добыча, и нечего на нее разевать свой рот, который ты даже забыла накрасить. Так что, рыбка-прилипала, плыви дальше.

– Да что там сложного в заселении? – фыркнула она. – Вон общежитие магов Земли, дойдет как-нибудь, если ноги на таких каблучищах не переломает. Видать, они у нее короткие, если удлинять приходится.

– Это в каком месте они у меня короткие? – удивилась я, задирая подол как можно выше и осматривая себя со всех сторон. – Серен, не подскажешь?

Но Серен застыл на месте, видно пытаясь сообразить, где у моих ног может быть недостаток. Задача сложная, так как с утра ничего не изменилось, а утром мои ноги выглядели полностью безупречно. Девица позеленела от злости, что совсем не подходило к ее красной мантии. Впрочем, с моей зеленой такой цвет тоже не сочетался бы – неравномерный, пятнистый, да еще и неприятного болотного оттенка. Наша компания начала привлекать нездоровое внимание, так что я отпустила подол, взяла под руку онемевшего парня, ласково улыбнулась и сказала:

– Твоя подруга – такая любознательная фьорда. Она, наверное, хорошо учится.

– Ильма – лучшая на курсе, – отмер мой спутник.

Глядел он почему-то при этом совсем не на «лучшую на курсе», которая при этих словах довольно улыбнулась, а зелень с ее лица начала понемногу уступать место обычной бледности.

– Нетрудно догадаться, – заявила я. – Только полностью поглощенная занятиями фьорда могла не заметить, что ей на голову свалилось целое воронье гнездо.

И я ласково улыбнулась уже своей сопернице, которая по цвету теперь напоминала собственную мантию и, казалось, только и мечтала запустить в меня маленьким файерболом. Хотя нет, не маленьким, она вполне дозрела до большого. Она даже руку подняла характерным жестом, но тут Фиффи клацнул листочками в опасной близости от ее носа, и желание магичить у нее исчезло.

– Серен, тебя вся группа ждет. – Демонстративно не обращая на меня больше внимания, эта девица потянула моего спутника за рукав мантии. – Ты говорил, зайдешь к сестре ненадолго, и пропал. Нехорошо заставлять себя ждать.

Изъяснялась она точь-в-точь как моя мамочка, когда выговаривала братцу за какой-нибудь проступок, отражавшийся на репутации семьи. Грозные родительские нотки столь явно проскакивали в голосе, что Серен невольно потупился, как нашкодивший подросток. Какая глупая девица! Разве можно себя так вести, если хочешь привлечь внимание понравившегося парня? Будь она умной, разве ему вообще пришло бы в голову сказать, что она лучшая ученица на курсе? Да, бороться с такими – себя не уважать!

– Серен, ваша помощь для меня была даром небес, – томно проворковала я. – Но я не хочу, чтобы вы страдали из-за своего благородства. Я постараюсь дальше справиться сама.

Дойти десять метров до общежития – не такая уж и сложная задача, тем более что дорожки совсем нескользкие, выложены аккуратными брусочками неизвестного камня. Да и столовую я уже заметила. Чем он еще мне может помочь, раз дарить все равно ничего не собирается?

– Мне не хотелось бы оставлять вас в такое тяжелое для вас время, – неуверенно возразил парень.

– Но вас же ждут, – напомнила я.

Ильма опять подергала его за рукав. Зря она это делает. Мантия старенькая, держится на последнем издыхании, того и гляди порвется. И случись что, кому придется зашивать? Рукав пока на месте, но, судя по всему, ненадолго. Я послала Серену последнюю улыбку и развернулась в сторону общежития. Ведь он не единственное мужское лицо в этой Академии, нужно же и другим шанс дать. Вдруг кто бесхвостый попадется?

– Лисандра, я к вам потом зайду, узнаю, как вы устроились! – только и крикнул он вслед.

В мантии идти получалось не столь эффектно, как могло бы быть в более подходящей одежде, но я уверена: смотрел он на меня, пока я не скрылась за дверью общежития. Чисто из мужской любознательности – ведь он так и не выяснил, в каком месте у меня короткие ноги.

Холл общежития был мрачен и недружелюбен. Серые стены украшались исключительно табличками с правилами проживания, никаких тебе цветочков на тумбочках, ярких занавесочек и ковриков на лестницах. И владелица этого места выглядела тоже не очень дружелюбно. Нет, сначала я надеялась на лучшее и, стоя перед дверью с табличкой «Комендант общежития Факультета Земли И. Гримз», нацепила самую счастливую и доброжелательную улыбку, которая нашлась в моем арсенале. Но как только я увидела за столом эту очкастую тетку в возрасте «молодость уже помахала на прощание ручкой, а старость где-то по дороге задержалась пропустить парочку стаканчиков прохладительных напитков», я сразу поняла, что не сложатся у нас хорошие отношения. Почему-то я совсем не нравилась таким особам, сколько я им ни улыбалась и ни говорила разнообразных комплиментов. Зато такие, как Ильма, моментально находили ключик к их сердцу. Но не устраивать же из себя пугало ради таких ключиков? К чему мне сердце комендантши, если я здесь ненадолго?

– Что вам угодно, фьорда? – холодно спросила она, глядя поверх очков.

– Мне угодно заселиться в подведомственное вам общежитие, фьордина Гримз, – со счастливой улыбкой ответила я.

«Повторяйте почаще имя вашего собеседника, – говорила моя бабушка, – и он непременно проникнется к вам теплыми чувствами. Ведь ничего более приятного для слуха, чем звучание родного имени, просто быть не может». Я, конечно, почти не надеялась, что этот проверенный на мужчинах метод на нее подействует, поэтому почти не расстроилась, когда она скривилась, как будто от зубной боли.

– А где вы были целый месяц, фьорда?

– Меня только сегодня зачислили, фьордина Гримз.

Я всячески показывала, как я рада быть рядом со столь достойной особой, но она лишь хмуро смотрела и совсем не торопилась проявлять ответные чувства. Она окинула меня неприязненным взглядом, и я в первый раз за сегодня порадовалась, что на мне эта несуразная мантия, которая хоть немного услаждает взор достойной фьордины.

– Где ваши вещи?

– У меня совсем ничего нет, фьордина Гримз, – подпустила я слезу в голос. – В результате трагической несправедливости у меня осталось только то, что на мне.

Мое бедственное положение нашло все же отклик в ее сердце, и выглядела она теперь не такой суровой. Фиффи благоразумно не высовывался. Да и смотреть там ему не на что: этой достойной особе хвоста не досталось, в чем я убедилась, когда она с кряхтеньем вылезла из-за стола и прошла к ближайшему шкафу, из которого вытащила комплект постельного белья с единственным украшением в виде замечательных темно-серых печатей с вензелями Академии. Я невольно взгрустнула: кто теперь спит на моих подушечках в наволочках синьского шелка с ручной вышивкой?

Выделили мне комнату за номером 328, замок на двери комендантша лично настроила на меня, и теперь, чтобы открыть, достаточно только руку поднести. Я горячо поблагодарила ее за помощь и приотворила дверь. Это нехитрое действие вызвало целую песчаную бурю в помещении: все было щедро усыпано пылью, очертания мебели угадывались с трудом, а в одном из углов даже висела паутина, правда тут же осиротевшая по вине Фиффи, который решил, что если ценный животный белок сам лезет, то им можно заесть неприятную железяку.

– Фьордина Гримз, здесь совсем не убирали, – обвиняюще сказала я, потом чихнула, что подняло еще больше пыли в воздух. В результате расчихались мы уже обе.

– Так здесь давно никто не жил, – шмыгнула носом комендантша и сделала шаг назад в коридор.

– А теперь живу я, – намек был очень прозрачный, но эта достойная дама смотрела непонимающими глазами, так что пришлось уточнить: – Когда вы пришлете горничную для уборки, фьордина Гримз?

– Кого?

– Горничную, – укоризненно повторила я. – Здесь же убрать нужно.

– Студенты убирают самостоятельно, – с явной насмешкой ответила она. – Курсы постарше обычно магией, а вы можете взять ведро и тряпку в бытовой комнате в конце коридора. Всего хорошего, фьорда Берлисенсис. Да, и чтобы не вздумали мужчин водить.

После этого она развернулась и оставила меня в совершенно бедственном положении посреди коридора. Положим, тряпку и ведро в бытовой комнате я найду, но что с ними потом делать?

Я задержалась на пороге комнаты еще немного, не решаясь зайти в это пыльное сонное царство, но Грымза как бросила меня без поддержки, так и не подумала вернуться. Я давно уже заметила, что женщины совсем не такие отзывчивые, как мужчины, особенно если они сразу относятся к тебе с предубеждением. Но стоять на одном месте в моей жизненной ситуации попросту глупо, так что я сделала несколько осторожных шажков и вошла внутрь. Большинство заклинаний по уборке относились к стихии Воздуха, способностей к которой у меня совсем нет, и единственное известное мне магическое слово из этой области было по экстренной чистке одежды. Совершенно необходимое слово, ведь близкие подруги бывают так неуклюжи и то и дело опрокидывают на тебя то бокал с прохладительным напитком, то креманку с мороженным, то канапе с жирной рыбкой, особенно когда их внимание полностью поглощено симпатичным лицом мужского пола. Я невольно вздохнула. Близкие подруги? Все они остались там, в прошлой жизни, никто не захотел со мной даже встретиться, не то что протянуть руку дружеской помощи. Разве что Антер, да и тот совсем не руку хотел протянуть, а если и руку, то совсем не дружескую…

Постельное белье я так и продолжала держать – положить его некуда. Даже когда удалось подцепить дверцу шкафа, на которой, конечно же, не оказалось ручки, выяснилось, что там тоже можно устраивать клумбы. Фиффи заинтересованно вращал листочками во все стороны, посчитав, видимо, что это его новый домик, на вырост, и полностью этим удовлетворившись. А вот мне в таких условиях жить не хотелось, а то и впрямь корни пущу. И я подумала: если заклинание чистит одежду, возможно, оно справится и с кроватью? Так и получилось: через пару минут на полу валялось несколько компактных шариков пыли, кровать сияла чистотой, а я взмокла от тяжелейшего труда по уборке, настолько вымоталась, что даже руки задрожали и во рту пересохло. Нельзя так над собой издеваться – от этого, говорят, появляются морщины и волосы перестают блестеть.

Я положила свою ношу на кровать и решила, что на сегодня работы хватит. Может, Серен вечером подойдет и поможет или еще кто-нибудь найдется. Для уборки явно нужен кто-то с белой мантией – с факультета Воздуха. Где бы его только найти? И тут меня осенило: в столовой! Наверняка все студенческие дороги ведут туда. А дрожу я не только от непосильного труда, но и от голода: два дня не есть – это же и умереть можно. Я деловито захлопнула дверь и торопливо побежала в примеченное по дороге питательное заведение – совмещать полезное с приятным, которые перепутались друг с другом в столь тесный клубок, что разобрать, что для меня сейчас было полезным, а что – приятным, я никак не могла.