Я выбираю тебя

Глава 2

— Если вы не против… — Салли решительно шагнула вперед, но Александер Уэст не сдвинулся с места.

Хотя ростом он был выше ее, но не очень — благодаря ее десятисантиметровым каблукам. Ей не пришлось задирать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. В бизнесе нужно уметь за себя постоять. Если она когда-нибудь станет министром финансов, едва вступив в должность, она издаст указ, по которому туфли на высоком каблуке не будут облагаться налогом.

— Вообще-то против, — ответил он.

Потрясающе! Будь он бизнесменом, он понял бы ее. Возможно, Александер Уэст — путешественник и полиглот, но с ней они определенно говорит на разных языках…

— Прошу вас, мистер Уэст… — начала она, стараясь не обращать внимания на готовую лопнуть футболку, джинсы в обтяжку, запах теплой мужской кожи, от которого внутри все таяло… Быть деловой женщиной трудно. Нужно уметь настоять на своем. Для этого приходится пользоваться всеми подручными средствами. В банках ее спасало умение представить грамотный бизнес-план; общаясь с заказчиками, она интуитивно понимала, чего от нее ждут. С сотрудниками отелей, которые не желали идти ей навстречу, иногда приходилось прибегать и к острому языку, но только в крайнем случае. Салли знала, что самым действенным средством из ее арсенала всегда была улыбка, и сейчас нельзя было упускать удобного случая. Она улыбнулась ему широко, во весь рот. Улыбку, только улучшенную, она унаследовала от матери. У них в семье такую улыбку называли «разящей наповал», хотя сейчас поражена именно она. — Александер… — Она назвала его по имени, потому что его нужно было сделать своим союзником. — Это очень важно!

Она добилась того, что он обратил на нее внимание; его улыбка увяла, и она заметила лучики морщинок вокруг его голубых глаз — наверное, они появились, когда он щурился на солнце. Глаза, как прожекторы в старом научно-фантастическом фильме, высвечивали изгиб полной нижней губы, манили к себе…

— Насколько важно? — спросил он.

От его вкрадчивого голоса мурашки пробежали у нее по спине. От него исходило тепло. Когда она успела подойти так близко, что чувствует на своей щеке его дыхание?

— Очень… очень важно…

Пока мозг с трудом пытался отдать ногам приказ отойти, его рука легла ей на талию, скользнула под шелковую кофточку, прошла по спине. От кончиков его пальцев шли искры удовольствия. Она опьянела, и новые ощущения заблокировали сигнал тревоги. Увидев его губы совсем рядом, она прошептала лишь одно слово:

— Да…

Его язык без труда раздвинул ей губы; проник внутрь, как серебряный ключ, который бесшумно поворачивается в хорошо смазанном замке. Она прильнула к нему всем телом, желая большего. Но, как только она обхватила его руками за шею, он чуть отстранился и на миг заглянул ей в глаза.

— Нет, не малина… — прошептал он.

Не малина?!

Он слегка нахмурился и, выпрямившись, посмотрел на нее сверху вниз. Надо было надеть туфли на двенадцатисантиметровых каблуках…

— Хотя не настолько это важно.

Он отпустил ее, и она во второй раз прислонилась к морозильнику, чтобы не упасть. И во второй раз за утро пожалела, что не удержала язык за зубами.

— Не важно?

Если она сейчас покраснела, она не малина, а самая настоящая свекла. И смотрит он все время не на лицо ее, а на юбку! Почему так кружится голова? Виновата генетика… На всех женщинах из семьи Эймери лежит проклятие. Она забыла обо всем, совершенно перестала соображать, потеряла голову. Интересно, что сейчас думает о ней Александер Уэст? Наверняка решил: она готова на все, лишь бы получить что хочет…

— Да ведь я только о мороженом, — рассеянно заметил он.

— Вы сказали «только о мороженом»?

— Как вы сюда вошли? — вдруг отрывисто спросил он, словно не слышал ее. — Кафе закрыто. — Его раздражение ударило ее по лицу, как пощечина, зато и мозги сразу встали на место.

— Через боковую дверь, — отрезала она.

Нет, она ни за что не скажет ему, что Риа дала ей ключ, чтобы она могла забирать заказы в неурочные часы. Она ничего ему не скажет и, как только убедится, что ее мороженое готово, сразу уйдет. А вернуться можно и попозже, когда его здесь не будет.

— Боковая дверь была заперта, — возразил он.

— Нет, потому что я ее открыла. — Правда, вся правда… почти вся правда. — В отличие от парадной двери. Вы не поможете Риа, если отвадите ее постоянных клиентов, — многозначительно продолжала она.

Александер Уэст наградил ее долгим, задумчивым взглядом. Судя по всему, он прекрасно понимал, что она его обманывает.

— Я заплатила за заказ авансом, — строго сказала Салли, стараясь не обращать внимания на бешено бьющееся сердце. — Может быть, раз Риа оставила вас за главного, вы найдете для меня остальную часть заказа?

Так лучше. Не слушай, что подсказывает тело. Слушай свой голос…

— Вы заплатили авансом? — Александр удивленно поднял брови.

Салли с трудом удержалась от порыва подойти к нему, убрать волосы со лба, прильнуть к нему всем телом, обнять за шею. Чтобы слегка остыть, она заправила за ухо собственную прядь волос, выбившуюся из прически. Словно желая придать себе уверенности, погладила серьгу в виде рожка с мороженым — подарок на день рождения от ее избранника, Грейма Ланга. Аккуратного, ухоженного, целенаправленного. Он тоже путешествовал — но для него путешествия сводились к коротким деловым поездкам в Цюрих, Нью-Йорк или Гонконг. Иногда в интересах дела можно и попутешествовать.

— Такова практика деловых отношений, — объяснила Салли.

— Ни разу не слышал, чтобы Риа употребляла словосочетание «деловые отношения», — заметил Александер.

— Охотно верю, но ведь я не Риа.

— Да неужели?

Очевидно, ее слова не произвели на него никакого впечатления. Он даже не спросил, чем она занимается. Видимо, его интерес к ней не простирался дальше подола ее мини-юбки. Наверное, увидев, как после поцелуя она опирается на морозилку, чтобы не упасть, он решил, что она — легкая добыча. Странно, что он не воспользовался своим преимуществом. Наверное, просто решил удостовериться, что ради мороженого она готова на все. И здесь он тоже ошибся. Целуя его, Салли напрочь забыла и о своем заказе, и о предстоящем приеме. Она вообще ни о чем не думала, только плавилась от желания. Ей хотелось, чтобы поцелуй продолжался вечно…

— Ладно. — Александер пожал плечами. — Покажите квитанцию, и можете забирать мороженое.

— Квитанцию?!

Она поняла, что не сводит взгляда с дыры на его плече. Внезапный холодок в области солнечного сплетения никак не был связан с тем, что она стояла, прислонившись все еще к открытому морозильнику.

— В соответствии с практикой деловых отношений принято выписывать квитанции, — пояснил он. Салли не поняла, издевается он или нет. Очень похоже, что издевается! Надо сказать, что для бездельника и альфонса, каким она его считала, он соображает неплохо. Наверное, потребность потакать своим прихотям требует определенной безжалостности. Может быть, он поэтому взялся помочь Риа? Она полна жизни, в сорок лет выглядит просто сказочно, но смазливые любовники, пусть и редкие, — удовольствие дорогое. — У вас есть квитанция?

— Н-нет… С собой нет… — уклончиво ответила Салли. — Риа наверняка сделала запись.

— Риа не делала никаких записей уже несколько недель.

— Но ведь…

— Риа — она такая.

— Неужели все так плохо? — спросила Салли.

— И даже хуже.

Салли тяжело вздохнула.

— В практических вопросах от нее никакого толку. Когда мы экспериментируем с разными добавками для мороженого, мне приходится записывать все ингредиенты. И все равно, стоит ненадолго отвернуться, она может в последнюю минуту добавить что-нибудь совершенно неожиданное.

— И получается настоящее волшебство.

— Верно, — удивилась Салли. Для человека, презирающего мороженое, он неплохо разбирается в особенностях его приготовления. — К сожалению, нет гарантии, что заклинание сработает каждый раз.

Она приветствовала взлеты фантазии, но хотелось какого-то постоянства. Риа предпочитала действовать наудачу и иногда изобретала нечто по-настоящему потрясающее. Поэтому посещение «Радужной радости», старомодного кафе-мороженого, превращалось в увлекательное приключение. Но иногда тех, кто приходил, надеясь еще раз попробовать восхитительное мороженое, которое так понравилось им в прошлый раз, ждало разочарование. К счастью, чаще посетители все же уходили довольные.

— Вам придется либо пойти на риск, либо уйти, — заметил Александер, видимо прочитав ее мысли.

— В самом деле? — Она наградила его таким же задумчивым взглядом, как и он ее чуть раньше. — Приехав сюда, вы тоже пошли на риск?

Его улыбка оказалась опасной. Мимолетной. Наполненной двусмысленностью. Ему что, смешно? И все-таки сейчас нужно привлечь его на свою сторону. В минуту слабости она позволила себе забыться, но больше такого не повторится. Ей все равно, зачем Александер Уэст вернулся в Мэйбридж, к Риа. Ее заботит только собственное дело.

— Что касается мороженого, — продолжала она, не дожидаясь ответа, — мои клиенты ценят авторские, оригинальные сорта, придуманные Риа.

Убедившись в том, что Риа упорно не желает придерживаться рецептуры, Салли решила пойти по пути наименьшего сопротивления. Она стала предлагать своим клиентам мороженое «по запросу». Новые сорта создавались в соответствии с пожеланиями покупателей. Салли сама записывала рецепты во время их экспериментов. Клиенты должны получать именно то, что они продегустировали и одобрили, а не новые версии, созданные в порыве вдохновения.

— Где Риа? — снова спросила Салли. — Кстати, а где Нэнси? — Она посмотрела на часы. — Знаю, по утрам она возит дочку в школу, но она должна была вернуться час назад и открыть кафе.

— Она и вернулась, но, поскольку «Радужная радость» закрылась, я посоветовал ей не тратить зря времени и поискать себе другую работу.

— Вот как? — Он ее уволил? Ситуация гораздо серьезнее, чем ей казалось. — Вы хоть представляете, как эта работа важна для Нэнси? Она мать-одиночка. Найти другое место…

— Все вопросы к Риа, — оборвал ее он. — Ведь это она исчезла.

— Исчезла?! — Ей казалось, он такой сонный, что вот-вот сядет на пол и заснет. Но он действовал с молниеносной скоростью. Когда кровь отхлынула от ее лица, а колени подкосились, он поддержал ее по локоть. — Что значит «исчезла»?

— Ничего. Я неудачно выразился. — Да нет, он все прекрасно понимает… Несмотря на любовь к ярким краскам и жизнерадостность, Риа очень слаба и ранима…

Он снова оказался совсем близко, и Салли уловила запах лаванды. Риа срезает ее в саду и раскладывает в постели, между простынями.

— От налоговиков все равно не спрячешься!

— Да, но, если вы так хорошо с ней знакомы, как уверяете, вам наверняка известно: когда жизнь прижимает, она прячет голову в песок, как страус.

Совершенно верно. Риа отлично умеет прятать голову в песок и не слышать того, что ей не хочется знать. Например, совета быть более организованной. Просьбы не забывать о рецептуре мороженого, которым она торгует в кафе, оставив эксперименты для «особых клиентов».

— Вам известно, какой она выбрала пляж? Где именно она прячет голову в песок?

— Вас это не касается.

Вот именно. Раньше касалось, а сейчас… Раз Риа оставила его за главного, наверное, он знает куда больше, чем говорит.

— Я все время старалась ее организовать, — продолжала Салли, с горечью сознавая, что могла бы стараться и энергичнее. Хотя она не одобряет «мужчину с открытки», пусть он не думает, что ей все равно. — Но организовать Риа так же трудно, как пасти кошек.

Услышав ее последние слова, он улыбнулся — мимолетно и криво, но улыбка на миг объединила их. Оба хорошо знали Риа — как ее достоинства, так и недостатки. Несмотря ни на что, Салли улыбнулась в ответ.

— Кому вы говорите! — вздохнул Александер. Увидев, что она снова вздрогнула, он уточнил: — Вы хорошо себя чувствуете?

— Да… вполне. — Но, когда их взгляды встретились, у нее снова закружилась голова, и она больше ни в чем не была уверена. Слово «вполне» тут явно не годилось. Когда Александер Уэст рядом, с ней что-то происходит. Она теряет способность думать и действовать здраво. — Голова немного кружится, — призналась Салли. — Наверное, долго проторчала головой в морозилке. И слишком быстро выпрямилась…

— Так всегда бывает.

Выражение его лица было серьезным, но в глазах читалось нечто совершенно другое.

— Да… — И теплая рука, поддерживающая ее под локоть, и глаза цвета моря в ясный день. И забота об общей знакомой. — Расскажите, что вам известно, — попросила она, чтобы отвлечься.

Александер покачал головой:

— Немного. Я вернулся вчера поздно вечером. Ключ лежал под ковриком.

— Ключ? А я думала… — Она думала, что Риа сама ждала его на пороге с распростертыми объятиями. — Хотите сказать, что вы с ней не виделись?

Он покачал головой, и солнце, проникавшее в маленькое окошко над дверью, высветило золотистые прядки в его волосах.

— Но ведь вы с ней говорили? Что она вам сказала?

— После грозы связь то и дело прерывалась. На то, чтобы вернуться домой, у меня ушло три дня; когда я сюда попал, Риа и след простыл.

Три дня? Он пробыл в пути три дня? Интересно, где же он был до того? Надо думать, Риа ему в самом деле небезразлична, раз он преодолел такое расстояние, спеша ей на помощь! Салли отбросила неуместные мысли. Ее не интересует ни он сам, ни то, откуда он приехал.

— Куда? Куда она уехала?

— Понятия не имею.

— Кто-то ведь должен знать, где она, — возразила Салли. — Она не могла бросить кошек на произвол судьбы!

Он снова быстро улыбнулся.

— Артур и Гуиневир со всеми удобствами устроены у соседки; она считает, что Риа срочно уехала по семейным делам.

— Не знала, что у нее есть семья.

— Правда? — Судя выражению его лица, ему известно многое из того, что не знает она. — Риа уже не в первый раз так поступает.

— Вот как? — Новость ее совсем не обрадовала.

— В прошлом у нее уже было нечто подобное. Я-то надеялся, что жизнь ее чему-то научила. Я ей говорил, что она поступает нечестно по отношению к людям, которые на нее рассчитывают. К поставщикам, клиентам… — Наверное, сообразив, что его слова вызовут новые вопросы, он осекся. — Она знает, какие последствия ее ждут. Ей просто не хотелось при всем присутствовать.

— Вы уверены?

— Почему иначе она сбежала?

Салли покачала головой. Он прав. Другого объяснения нет.

— А пока отсюда ничего нельзя выносить до тех пор, пока я не произведу учет активов. — Словно желая подчеркнуть последние слова, он, наконец, отделился от двери и начал переставлять большие контейнеры с мороженым со стола в морозильную камеру.

— Погодите! Это не активы… — Салли схватила контейнер с крошечными шоколадными кексами с начинкой из малинового фруктового льда. — Они мои. Говорю вам, я за них уже заплатила.

— Как? Чеком, кредитной картой? Я связался с банком; Риа несколько недель ничего не переводила на счет.

Салли зажмурилась. Ему известно состояние счета Риа? Такое возможно, только если у них общий счет. А может быть, Риа выдала ему доверенность действовать от ее имени? Салли не стала спрашивать. Он все равно не скажет, и потом, у нее сейчас хватает своих забот.

— Нет, я не выписывала чек, — ответила она. — Кто в наши дни носит с собой чековую книжку?

Он молчал.

— Я… м-м-м… дала ей… — Она замялась, понимая, как глупо сейчас выглядит.

— Только не говорите, что заплатили наличными, — встревожился Александер Уэст.

Салли действительно отступила от строжайших правил… Правда, ей пришлось действовать в необычных обстоятельствах. Пожав плечами, она криво улыбнулась:

— Если настаиваете, я так не скажу, но тогда я уклонюсь от истины.

— В таком случае, — без улыбки ответил он, — надеюсь, что квитанцию вы положили в надежное место.

Салли напрасно надеялась, что он забыл о квитанции.

Сообразительная, деловитая… Она неудачница!