Я за Тобой

Пролог

Сегодня третий день, как я очнулась здесь. Где «здесь» — так и не удалось выяснить. Комната, в которой мне «посчастливилось» открыть глаза, была небольшой, около шести квадратных метров. Окно, затянутое серой плёнкой под самым потолком, было крохотное, шириной в две ладони. Оно слабо пропускало свет, от этого комната с каменными неровными стенами выглядела мрачной. У одной из стен стоял сундук, на нём валялась чёрная тряпка. Я же лежала на комковатом шуршащем тюфяке, а под головой у меня была вонючая подушка из облезлой шкуры какого-то животного. Да и от меня не лучше несло: застарелым потом и, по-моему, мочой…

Фу... От жуткого запаха в первый день меня мутило, мне приходилось сдерживать рвотные позывы, из-за этого усилия голову простреливала нестерпимая боль. Во второй день стало чуть легче — рядом со мной поставили чашку с травяным отваром, и он хоть немного перебивал этот смрад. На третий день я привыкла и уже не так остро реагировала на витающий «аромат».

Встать и покинуть жуткое место тоже не могла. В первый день я попыталась, оказалось, это довольно сложно и очень больно. Голова закружилась, затылок немилосердно давило, меня повело в сторону кровати, а ноги от слабости тряслись. Поэтому я решила отлежаться и каждый день медленно, понемногу приподниматься, восстанавливаться.

За эти дни, что провела здесь, я видела только одного человека - служанку. Она не очень приветливая: не отвечала ни на один мой вопрос, быстро укладывала рядом со мной горячий камень, забирая остывший, меняла полный смердящий ночной горшок на пустой и не менее вонючий, а также два раза в день приносила жидкую похлёбку. Но сегодня вдруг раздобрилась и после того, как бухнула на сундук миску с неаппетитным варевом, сообщила: «Лекарь дозволяет тебе подняться». Когда он успел сделать осмотр и проверить моё состояние, осталось для меня загадкой.

Покидать свой маленький, но безопасный мирок, было страшно, но оставаться в неведении было ещё страшнее. Собравшись с духом, я сползла с кровати, одёргивая подол странного наряда. Кое-как пригладив растрёпанную косу, я растёрла лицо руками и на секунду замерла, успокаивая разбушевавшееся сердце.

— Ну что ж, пошли, — тяжело вздохнув, я сделала первый шаг.

Второй шаг сделать не успела - в комнату вошла особа, довольно высокая, крупного телосложения, с рыжей толстенной косой и недовольным лицом. Она быстрым взглядом окинула комнату и тихо по-змеиному прошептала:

— Я не знаю, как ты выжила. Но, надеюсь, поняла, что лезть к моему мужу не надо, обихаживай своего. И не вздумай жаловаться, всё равно не поверят.
Сказав это, она быстро вышла из комнаты, оставив меня в одиночестве.

Ошеломлённая, я тяжело опустилась на пол и простонала:

— Господи! Она - то есть я - к чужому мужу приставала! И поэтому её убили?!

Глава 1.

День не задался сразу. Выезжая за ворота, пробила колесо моей любимой ласточки. Пришлось ехать на трамвае, и, как назло, рядом со мной разместился мужик неприятной наружности, страдающий жутким похмельем. Он не прекращая стонал и громко дышал, «благоухая» запахом перегара.

Стоило мне зайти на фабрику, как Сан Саныч сообщил об очередной поломке трёх станков. А это значит ждать и терять время в ожидании их ремонта. Я, конечно же, могла сама устранить поломку, ведь в начале нашего пути я так и делала. Но сейчас я директор и хозяйка большой фабрики, в которую поступают заказы с четырёх стран мира, а значит не комильфо.

В конце рабочего дня созвонилась с бывшим мужем - мне потребовались товарные накладные, и мы в очередной раз поцапались. Кажется, его молодая жена знатно треплет ему нервы, но срывать своё плохое настроение на мне даже бывшему мужу я не позволю.

Единственное приятное событие скверного дня - это беседа с сыном. Он уже около трёх лет живёт в Канаде, работает в крупной компании, там же нашёл девушку и не собирается возвращаться. Неоднократно приглашал к себе, но как же я смогу бросить своё детище?

— Мам! Мне пора бежать. Приглашение в силе, продавай свой бизнес и начни уже путешествовать.

— Ещё годик, и точно всё брошу.

— Ну-ну, — хмыкнул Витька и отключился.

Я же, быстро убрав со стола остатки позднего ужина, посетила ванную и легла спать.

А проснулась «тута» или «здеся». В жутких условиях, где живут мрачные личности, и вдобавок к этому меня только что обвинили в неверности.

Но выбора у меня нет, и спустя десять минут я с опаской выглянула за дверь своей комнаты.

«Мда. Что сказать, Средневековье во всей красе». Открывшаяся передо мной картина удручала. Большой холл представлял собой прямоугольное помещение между тремя парами деревянных столбов. В центре его находился огромный камин, весь покрытый копотью. Вход в дом был узкий, с фронтонной стороны. В отделениях за столбами - отдельные нефы-спальни. Стены в основном каменные, но одна почему-то была плетневая, обмазанная глиной. Окна имелись лишь в одной продольной стене холла. Пол земляной, утрамбован до состояния окаменелости, устлан соломой и, по-моему, камышом.

В этом же холле в небольшом отдалении от очага стоял стол, на котором две дородные дамы шустро разбирали глиняную посуду, а потом ловким движением рук смахнули на пол все объедки, что только что лежали на нём: рыбьи кости, крошки, огрызки яблок. Заметив вкусности, одна из сидевших собак мигом рванула к столу. Вторая псина, обойдя дважды опорный столб, пометила его. Мужик огромного размера, с рыжей бородой, нечёсаными кудрями и кустистыми бровями, рыкнул на собаку и тут же смачно сплюнул всё на тот же многострадальный пол.

— Куинн, ты долго будешь отдыхать?! — громкий пронзительный голос, раздавшийся справа, перепугал меня до смерти.

Услышав имя, я сначала оглянулась, но не заметив рядом с собой никого, поняла, что обращается эта женщина ко мне. «Хм, приятно познакомиться, Куинн».

— Простите, вы ко мне обращаетесь? — после секундного замешательства, я всё же решила уточнить.

— Куинн, ты всегда была наглая лентяйка, но сейчас перешла все дозволенные рамки! — воскликнула женщина, уперев руки в бока.

— Значит, ко мне, — пробормотала я. — Что от меня требуется?

— Разобрать травы. На другое ты не способна или ловко притворяешься немощной.

— Куда идти? — поинтересовалась у продолжающей возмущаться особы.

Я ещё не решила, как себя вести. Признаться, в том, что я не Куинн? Или сказать, что ничего не помню? Судя по обстановке, одежде и прочим атрибутам, здесь должны «водиться» инквизиторы. И то, и то для меня будет опасно: быстро сожгут, ещё и приплясывать будут вокруг костра.

То, что оказалась в другом теле, я поняла в первый же день после того, как очнулась. У меня никогда не было таких маленьких бледных ручек с грязными ногтями. Ступни тоже крохотные, не больше тридцать шестого размера. И рыжие немытые волосы, слегка вьющиеся и нечёсаные пару дней точно. Хотя, может, девушка пролежала несколько дней до того, как я в ней оказалась, и не вставала, а, судя по живущим здесь людям, ухаживать за ней никто не собирался.

— Как была чокнутая, так и осталась, — буркнула женщина и махнула рукой в сторону двери. — Туда иди, на улице под навесом лежит.

— Хорошо, — ответила и, обходя её по широкой дуге, устремилась к выходу. Пока добиралась до двери, я дважды чуть не наступила на следы жизнедеятельности собак, поэтому очень внимательно смотрела под ноги. Радует, что идти было недалеко, и по пути ко мне больше никто не пристал. Народ, находящийся в доме, занимался каждый своим делом и не обращал никакого внимания друг на друга.

Буквально вывалившись за дверь, я, сделав несколько шагов, застыла в изумлении от потрясающей красоты: яркие оттенки зелёной листвы в сочетании с синевой океана и огромными, суровыми серыми скалами, верхушки которых, скрыты молочным туманом. Необыкновенная, самобытная красота. А небо! Все оттенки серого. Облака не плывут по небу, а мчатся с огромной скоростью.

Я как заворожённая, не отрывая взгляд от представшей картины, быстро, насколько это возможно, устремилась к воде. Не доходя края, замерла. Когда вот так стоишь на обрыве под порывами сильного ветра и смотришь на морскую пучину, которая простирается далеко внизу, кажется, что это и есть «край земли». От этого вида у меня перехватило дух, захотелось распахнуть руки, поймать порыв ветра и насладиться свободой. Исчезнуть из этого кошмара, проснуться у себя в квартире, в мягкой кровати, и я даже готова простить бывшего, главное — вернуться.

Я несколько минут простояла на краю обрыва, восхищаясь первозданной красотой. Покидать это невероятное место не хотелось, но мне пора было выполнить поручение. Ещё бы знать, как это сделать…

Возвращалась к дому я гораздо медленнее, чем покидала его. У одной из стен, под навесом, построенном из деревянных жердей и укрытом камышом, сидели маленькие девочки лет семи-десяти и, весело переговариваясь, разбирали траву, связывая их в пучки. Чуть дальше девочки постарше вычёсывали овечью шерсть. Рядом с ними мальчишка пяти лет что-то старательно строгал, он так быстро орудовал ножом с большим лезвием, что у меня после каждого его взмаха замирало сердце.

Глава 2.

— Куинни, малышка. Ты в порядке? — пара всадников резко остановилась около меня и спешилась. Остальные промчались мимо, старательно отводя от нас взгляд.

— Да, я в порядке, — коротко ответила я (в моём случае немногословность - это спасение), с удивлением рассматривая обоих мужчин. Они были высокими, широкоплечими, красивыми, черты лица грубые, словно вытесанные из камня. Отличие было в цвете волос, глаз и, наверное, во взгляде.

Говоривший был рыжим, такой яркий оранжевый оттенок волос, и с серыми, я бы сказала, прозрачными глазами. На лице, казалось, навеки застыла маска превосходства, а взгляд был холоден, в отличие от его заботливой улыбки.

Второй был смуглым, его тёмно-каштановые волосы длиной до плеч были собраны с боков в тонкие косички, а макушка отдавала рыжиной из-за выгоревших на солнце прядей. На его лице в обрамлении густых ресниц сверкали ясные голубые глаза. Они смотрели пристально, словно пытались разглядеть во мне что-то, только ему известное.

— Уже вечереет, тебе лучше вернуться в крепость, — продолжил рыжий. Я еле сдержала ухмылку, услышав столь высокую оценку низенького забора.

— Да, пора возвращаться, — согласилась с мужчиной.

— Тебя подвести?

— Нет, я доберусь. Не стоит меня ждать, — пробормотала я. От пристального взгляда темноволосого мужчины мне становилось не по себе.

— Не задерживайся, — вскочив на лошадь, рыжий направил её к воротам.

— Куинн, не разгуливай за крепостью в одиночестве, это может быть опасно, — произнёс темноволосый. — Идём, я провожу тебя.

— Хорошо, — не стала сопротивляться и настаивать на своём. Поворачиваясь к деревне, ещё раз взглянула на темноволосого — у мужчины на лице мелькнуло и тут же исчезло удивление. Хм… С чего бы это?

Незнакомец довёл меня до двери дома и, не прощаясь, быстрым шагом ушёл в направлении хлева, ведя на поводу коня. Весь путь до дома мы проделали, не говоря ни слова: я не знала, что сказать, а он, видимо, молчун.

Я несколько минут смотрела вслед уходящему мужчине, но к сожалению, мне пора было вернуться в дом. Заходила в холл, задержав дыхание, но всё равно зловоние сбило меня с ног. Дикий хохот и крик резким звуком ударили по всё ещё продолжавшей болеть голове. К вечеру народу в холле набилось слишком много для такого небольшого помещения.

В основном это были мужчины, они смачно жевали огромные куски мяса, запивая чем-то из глиняных кружек, и тут же кидали обглоданные кости собакам на пол. Женщины сидели рядом, их было гораздо меньше, но поведением они не отличались: так же с аппетитом ели и так же подкармливали животных объедками. Смотрела на всё это, и у меня возникало странное несоответствие между чувством голода при виде аппетитного куска мяса и подступающей к горлу тошноты от повсюду валяющихся объедков. Голод всё же победил: три дня на жидкой похлёбке без куска хлеба - долго не продержишься.

Но приблизиться к столу боялась, я пока не поняла, какое место занимаю в этом сообществе. Может, моё на полу вместе с собаками, хотя, отдельная комната… Точно, что-то не сходится. Погрязнуть в размышлениях не дал всё тот же рыжий:

— Куинн, что ты замерла? Лекарь разрешил тебе есть мясо, иди сюда.

Его голос прозвучал неожиданно громко, мужчины, сидящие за столом, на секунду замерли с поднесёнными кружками у рта, но через мгновение продолжили возлияние. Только лишь две дамы не спускали с меня свой взгляд, и он мне не понравился.

— Садись, — звонко рыгнув, пригласил рыжий, указывая на место рядом с женщиной, которая ещё утром «любезно» навестила меня.

— Спасибо, — поблагодарила, оглядывая лавку в поисках жидкости и прочих мерзостей. Не хочется замарать свою одежду, хотя, судя по её виду, её уже ничего не спасёт.

— Что ты там топчешься на одном месте? Эй, подайте миску и кружку с элем! — вновь прокричал рыжий. Восседающий во главе стола огромный мужчина лет пятидесяти укоризненно взглянул на него, но промолчал.

Присев на лавку, я аккуратно, стараясь особо не выделяться, смахнула крошки со стола, сдвинула чью-то недоеденную кость в сторону и осмотрелась. Передо мной уже поставили пустую миску и на вид чистую кружку, вилки не подали. Все в основном ели руками или подхватывали сочные кусочки разваренного мяса лепёшкой. Что ж, теперь оставалось наложить еды. Тушёное мясо с овощами, запечённые корнеплоды, похожие на репу. Жаренное на углях мясо. Лепёшка, нарезанная на большие куски. Белый сыр, отварные яйца и маленькая миска, в которой лежала порезанная мелко морковь, перемешанная с зеленными листьями, смутно напоминающими щавель.

Мой выбор был очевиден: кусок жареного мяса, лепёшка и запечённый корнеплод, на вкус оказавшийся патиссоном - всё это можно есть руками. Ловить хлебом жидкий соус и тушёные овощи, боюсь, у меня так сноровисто не выйдет.

— Я тебя предупреждала, чтобы ты к моему мужу не смела подходить, — прошипела мне в ухо сидящая рядом мегера. От этого неожиданного и неприятного звука откушенный кусок мяса чуть не застрял у меня в горле.

— Я не подходила, — прошептала в ответ, лихорадочно прокручивая вспоминая о прошедшем дне.

— Я видела, как ты бегала к нему на свидание за крепость. Что, не удалось? Твой муж помешал, да?

— Нет, это случайность, — пробормотала я, — я просто вышла прогуляться.

«Господи! Кто из них мой муж? Говорливый или молчаливый? Ни тот, ни тот не внушают доверия».

— Я слежу за тобой, — предупредила эта гром-баба и вернулась к трапезе.

А у меня после полученной информации аппетит совершенно пропал. Мой воспалённый мозг судорожно разбирал услышанное, прикидывал, кто из этих двоих мой супруг и как выяснить, при этом не выдав себя. Сейчас мне хотелось только одного - уйти подальше от всего этого, остаться в тишине и хорошенько подумать.

Но покинуть застолье раньше всех было нельзя, я лишний раз боялась совершить ошибку своими действиями. Не то чтобы была трусихой, как раз наоборот, я буквально выгрызла зубами место под солнцем в прошлой жизни. Но сейчас я не владею элементарными знаниями где я, кто я, не знаю местных законов. Ведь они же должны быть? Пусть примитивные и наверняка жестокие, но должны быть. Поэтому пока просто необходимо внимательно слушать и наблюдать.

Глава 3.

Первая женщина вышла из-за стола спустя час, мне уже давно надоело сидеть. От крика и не прекращающегося оглушительного хохота раскалывалась голова. Но все продолжали есть, пить, раскидывать объедки бегающим тут же собакам. Пару раз самой маленькой и худющей досталось: один из сидящих мужиков пнул бедное животное, та с визгом убежала к двери.

Я же, сцепив руки в замок, сжав челюсти, желала эти гадам «жить долго и счастливо».

Но вот, дождавшись, когда хоть одна дама покинет это «праздничное» застолье, я тотчас же рванула в свою комнату (ну, я очень надеюсь, что клетушка, в которой я очнулась, моя). Оставшись в одиночестве, присела на кровать и задумалась.

Итак, что я выяснила? Первое — меня звать Куинн. Второе — я замужем, но не знаю, за кем. Что там следующее… Мир средневековый, я очутилась на острове, точно не тропики, скорее, ближе к Европе. Здесь совершают набеги и есть рабы. Кажется, пока всё. Что мне эти сведения дают? А ничего: я всё ещё не знаю, кто я и где я.

Обхватив себя руками, я застонала. Что дальше делать, я не понимала, у меня впервые в жизни не было даже крохотного плана действий.

— Так, надо успокоиться. Хватит ныть. И начать хотя бы с малого. Как и где в этом месте моются? — прошептала и треснула кулаком по кровати, хотя на самом деле больше всего мне хотелось сейчас дать пинка самой себе.

Покидать свой закуток было боязно, но необходимо. Выглянув в чуть приоткрытую дверь, я замерла и стала высматривать, к кому можно обратиться за помощью. Минут через пять мне повезло - мимо меня пробежал тот самый мальчик (нос у него распух, но кровь больше не текла).

— Постой. Тебя как зовут? — схватив за рукав грязной рваной рубахи, я остановила бегущего мальчишку.

— Лиам, — ответил, шмыгнув носом, и тут же сморщился.

— А я Куинн, приятно познакомиться, — произнесла я, улыбнувшись как можно добродушнее. — Подскажи, пожалуйста, где здесь моются?

— Так на реке, — снова шмыгнул носом Лиам, — или в комнате, ведро с водой принесу.

— Принеси, пожалуйста, и мыло, или чем можно отмыть жир с рук и грязь.

— Я быстро, — Лиам рванул к выходу.

А я удалилась в комнату. Надо бы осмотреться. На сундуке всё ещё продолжала валяться тряпка, оказавшаяся платком, по крайней мере, была очень на него похожа. Открыв сундук, внимательно проверила его содержимое:

— Тряпки, ещё тряпки, так… А это что? — перечисляла, шаря в местном «шкафу». Осмотр сундука был неутешительным, в моей собственности оказались три медных блюда, нож, бутылёк, костяной гребень и брошь, завёрнутая в тряпицу — нда, негусто.

Присев на кровать, стала перебирать одежду. Три шерстяных платья, льняная рубаха длиной до пола, две пары трусов и несколько кусочков ткани размером не больше носового платка. Все вещи были преимущественно светло-серого или чёрного цвета, ткань грубая, а нити разной толщины.

Закончив осмотр, выбрала самый, по-моему мнению, чистый наряд и принялась ждать. Но мальчишка задерживался, идти за ним или просить ещё кого-то было страшно. Я всё же решила, что пока буду меньше появляться на людях, лучше незаметно осмотреться и понять местную иерархию, требования и условия жизни.

Просидела, наверное, минут тридцать, а может, и меньше - в безделье время длится очень медленно. Потом я всё же не выдержала и покинула комнату, разумеется, предварительно осмотрелась методом высовывания головы за дверь.

Народ разошёлся, остались лишь самые стойкие, но и они клевали носом за столом. Собаки тоже улеглись у одной из стены камина, прижавшись друг к другу, только лишь самая маленькая забилась под стол.

Пробираясь к выходу, очень надеялась, что по дороге я не встречу эту неприятную особу. Но моя надежда не оправдалась.

— И куда идём? Ты думаешь, он тебя ждёт? Нет, решает важные вопросы с риагом, — язвительным, полным желчи голосом сообщила женщина, имя которой я до сих пор не знаю.

— Нет. За водой пошла, хочу привести себя в порядок и лечь спать, — ответила я максимально спокойно, не завышая ни одну нотку в своём голосе. Не стоит злить эту особу, судя по её габаритам она меня сломает в два счёта, что собственно и произошло с моей предшественницей.

— Что-то я не пойму тебя. Ты стала странная, весь год наглела, бегала, жаловалась риагу. Выставляла себя в туате самой главной, работу не делала, когда все женщины трудились. Как же — королева цветов. А сейчас вдруг стала покладистой.

— Я плохо себя чувствую, голова ещё болит, — объяснила настырной особе, — не могла бы ты подсказать, где взять воды для умывания.

Выбора у меня всё равно не было, следить за людьми и ждать, когда кто-нибудь из них пойдёт умываться, нет смысла. А ещё есть вопрос и посерьёзнее: куда здесь ходят в туалет? Деревянных домиков для этого дела во дворах я не заметила, горшка под кроватью тоже не обнаружила. Спросить мальчишку постеснялась. Так что рано или поздно все равно узнают, что я ничего не помню, так какая разница, когда. Буду утверждать, что это временно, в идеале примут за блаженную.

— Точно странная. Надо пригласить Кару, пусть осмотрит тебя, — чуть отшатнувшись от меня, пробубнила женщина. — Идём, отведу.

— Спасибо, — поблагодарила, мысленно хихикая и в то же время умирая от страха. Вежливость наше всё, запугала бабу. Но если я буду продолжать так себя вести, меня точно сожгут или закидают камнями.

Выйдя на улицу, я на секунду замерла, вдохнув полной грудью прохладный воздух, который вечером был особенно свежим и нёс десятки ароматов и запахов. Спёртый воздух в доме, непередаваемое амбре из смеси ароматов нечистот, протухшей еды и мочи медленно убивали меня.

- Идёшь? — зычный голос женщины напомнил, что я не одна. Подхватив подол, я прижала к телу прихваченные с собой вещи: платье, рубаху и трусы, после чего устремилась вслед за ней.
Шли около десяти минут мимо невысоких домов, отдаляясь всё дальше от поселения. Узкая тропинка вела к Ибернийскому океану, и чем ближе мы подходили к нему, тем больше недоумевала я. Уж лучше в реке помыться, там хоть вода пресная.
— Вот тут моемся, но вода холодная, греть сейчас её никто не будет. Щёлок вот, — комментировала женщина, показывая рукой в разные углы бани. Да, кажется, это была баня, построенная с кругляка, лавки и кадки тоже имелись. А вот топилась она, судя по копоти, по-чёрному.
— Спасибо, — поблагодарила и, стараясь не слишком разглядывать свою провожающую, зачерпнула в ковш воды.
— Хм… Тут настой крапивы, волосы ополосни, — буркнула женщина, задумчиво посмотрев на меня. — Может, драка с Орнией выбила из тебя всю дурь?
Сообщив это, женщина вышла вон, оставив меня одну. Ещё раз осмотрев помещение, убедилась, что я действительно в бане, и что двери не запираются. Быстро скинула с себя одежду, схватила тряпку, что больше напоминала носовой платок, набрала немного щёлока и принялась растирать тело, не переставая поливать себя водой из ковша. Она была холодной, но такую температуру я вполне могла выдержать.
— Так, теперь волосы, — с сомнением посмотрев на желтоватую массу, тяжело вздохнула. — Шампуня всё равно нет.
Набрав в ладонь небольшое количество жидкости, принялась намыливать волосы, для удобства наклонив голову вперёд. Управившись минут за пять, с закрытыми глазами я стала шарить рукой по лавке в поисках ковша, но не находила.
— Что за ерунда! — рыкнула я, вконец разозлившись, и медленными шажками стала пробираться к кадке с водой, чтобы вымыть глаза.
— Помочь? — тихий бархатный голос, раздавшийся за спиной, напугал до смерти.
— Да, подай, пожалуйста, ковш с водой, — попросила я спустя несколько секунд замешательства. Визжать и убегать уже глупо - уверена, он давно здесь стоит. Стыдиться тела не собираюсь, а сделать что-то не очень хорошее со мной - если бы хотел, давно бы сделал.
— Возьми, — произнёс он, толкнув ковш в мои руки.
— Спасибо, — поблагодарила, быстро смывая пену с лица. Выпрямившись и прикрыв волосами грудь, я обернулась.
— Прости, я не знал, что ты здесь. Сейчас уйду, — прохрипел Анрэй, разглядывая меня. Его вздыбленные в определённом месте штаны и учащённое дыхание подсказали мне, насколько он возбуждён.
— Я ополоснусь и уйду, — пробормотала, тоже разглядывая мужчину. Он уже снял с себя рубаху и на нём остались лишь плотные серые штаны.
Его подтянутое рельефное тело с множеством шрамов покрывали капли воды. Влажные волосы растрёпанными прядями придавали ему забавный, несколько подростковый вид, что совершенно не вязалось с обжигающим взглядом.
Я гулко сглотнула и уставилась на него взглядом перепуганного кролика, замершего перед голодной лисой. Но в то же время глубоко в себе я чувствовала неясное томление.
— Да, хорошо, — встряхнув головой, будто освобождаясь от наваждения, Анрэй покинул баню, плотно закрыв за собой дверь.

Глава 4.

— Малышка, ты решилась? Или так и будешь настаивать на месте первой жены?

— Что? — переспросила, в недоумении уставившись на запутавшегося в завязках мужика, который спешно пытался стащить с себя штаны.

— Ты же знаешь, я не могу тебя сделать первой. Это место занимает Дара.

«Так! Стоп! — мои мысли путались, я ничего не понимала - Мы же не в Египте, здесь точно нет султана - о какой второй жене идёт речь? И я что, ему не жена»?!

— Да и ты несвободна. Тянешь и не разводишься, — продолжал нести чушь этот сумасшедший. Но суть я уловила — он не мой муж.

— Выйди из комнаты и больше сюда не приходи, — отчеканила я, вскакивая с кровати, и, распахнув двери, вытолкала его в холл, мысленно обращаясь к Всевышнему, чтобы рыжего никто не увидел.

— Куинн, ты же сама приползёшь, — прорычал из-за двери рыжий.

— Ага, бегу и падаю, — фыркнула, в душе радуясь, что мой муж Анрэй - пока он меня больше привлёк и своим отношением, и внешностью. Всё же жить, спать с человеком, который тебе противен - это страшное наказание. Я, конечно, постараюсь оттянуть как можно дальше сие мероприятие, но надо реально смотреть на ситуацию - судя по всему, я очутилась в патриархальном мире. Хотя я всё ещё надеюсь, что это всего лишь сон, дурацкий, но сон, и вскоре проснусь у себя в постели.

Я ещё минут десять стояла, размышляя, прижалась спиной к двери, подперев её. Смешно… Если бы рыжий захотел, я бы точно не справилась.

— Хам, из-за него я могу заболеть, а медицина здесь оставляет желать лучшего, — выругалась, забираясь под вонючее одеяло. От мокрых волос и обнажённого тела я стала замерзать. Укрывшись с головой, высунув наружу только нос, чтобы окончательно не задохнуться, пыталась согреться. От тепла меня разморило, во всём теле чувствовалась приятная расслабленность. А звенящая тишина, которой мы лишены в городских стенах, усыпляла. Я не помню, как уснула, а среди ночи почувствовала, что кто-то лёг рядом, тяжёлая рука, прижала меня и, казалось, пылала жаром, обжигая даже сквозь одеяло. Вскакивать и истерить побоялась - и так на меня смотрят подозрительно. Около часу я не двигалась и не дышала, в итоге незаметно для себя уснула. Но, проснувшись рано утром, рядом с собой никого не обнаружила, никаких следов вторжения не было.

— В следующий раз надо подпереть дверь сундуком, не бог весть какая защита, но я бы услышала, что кто-то ломится в комнату, — бурча сама себе под нос, я пыталась развешать мокрую одежду по комнате. — А ещё я так и не выяснила, где туалет.

Через несколько минут я вышла в холл. Было или слишком рано, и местный народ ещё не проснулся, или слишком поздно, и они разбежались по своим делам. Определить время в этом мрачном здании с крохотными оконцами невозможно.

Оглядывая холл в поисках человека, к которому можно было бы пристать с вопросами (на меня напало бесшабашное бесстрашие), я, как это ни странно, заметила у дверей одной из комнат ту саму «любезную» даму. Как её зовут, я не знала и по дороге к ней раздумывала, как обратиться. Но мне явно благоволит Всевышний, потому как начинать разговор не пришлось.

— Куинн, вчера я подумала, что ты изменилась. Но нет, всё такая же лентяйка, — обвинила меня не пойми в чём.

— Я не понимаю, о чём ты. Но готова выслушать предложения, только сначала подскажи, пожалуйста, где туалет? Горшок под кроватью исчез.

— Ну это уже наглость! Ты что же, думала, что теперь за тобой горшок будут постоянно выносить? — возмущённо воскликнула эта гром-баба. — Орния достаточно наказана, ухаживая за тобой.

— Просто скажи, где можно пописать, и всё, — произнесла я после того, как сосчитала до десяти и тяжело вздохнула.

— За домами у берёзы нужник стоит. Только крикни, вдруг там кто сидит, — предупредила меня женщина.

— Спасибо. А поесть где?

— Сыр, лепёшку, яйца и отвар возьмёшь на кухне, там, — махнув в сторону неприметной двери ответила она, опасливо отодвигаясь от меня подальше.

— Хорошо. Спасибо, — ещё раз поблагодарила женщину и направилась к выходу.

Найти нужник не составило особого труда. Он представлял собой будку с дыркой в полу, поставленную над выгребной ямой. Почти как у бабушки в деревне, меня, гостившую каждое лето у любимой бабули, этим туалетом не напугать. Да и запаха в нём небыло, на стенах была развешана какая-то трава, в яму её же набросали.

Выполнив первостепенной важности дело, я устремилась в дом, на ходу соображая, как же зимой это место люди посещают? Ведь далековато, не набегаешься, да и отморозишь всё напрочь.

У дома под навесом заметила тех же девчушек, которые ловко разбирали траву из очередного стожка сена.

— Доброе утро, — поприветствовала их как старых знакомых, в ответ получила недружное «здрасьте». Что ж, не всё сразу.

Умыться решила на кухне, должна же быть там вода и миска? До бани не близко, да и пока боязно туда идти после вчерашнего.

На кухне суетилось несколько женщин: одна разбирала мясо, вторая крошила зелень, ещё одна, совсем молоденькая, замешивала тесто.

— Доброе утро, — произнесла я, но дамы сделали вид, что меня не заметили. Хорошо, сама разберусь, завоевание будет постепенным.

Оглядев небольшое помещение, я обнаружила на столе и яйца, и сыр, и молоко. Там же стоял большой котелок, судя по аромату, это был травяной настой. Кружку тоже нашла быстро, они были расставлены на одной из полок. Крутанув яйцо, определила его состояние, отрезала ломтик сыра, лепёшку, прихватила кружку с отваром. И чтобы не мешать молчуньям, разместилась в углу кухни на краешке стола. Свой завтрак проглотила быстро, практически не жуя, осторожно наблюдая за женщинами. Они даже между собой не разговаривали, каждая занималась своим делом.

— Спасибо, было очень вкусно, — поблагодарила женщин, — может, нужна моя помощь?

Мои слова видимо повергли их в шок, дамы замерли и уставились на меня с открытым ртом от изумления.

«Хм… Кто ты такая, Куинн? Почему на предложение помощи подобная реакция? Странно всё это… Тебя невозможно было заставить работать»? -пронеслось в моей голове.

Глава 5.

Заострять на этом внимание я не стала, сама уже догадалась, сложив вчерашний разговор с рыжим и сегодняшний с девочками. Значит, причина моего возможного развода с Анрэем — отсутствие детей, и живём мы точно больше года. Но Куинн не желала быть второй или временной женой, поэтому тянула с этим делом. А рыжий свою жену Дару сместить не может, так как за ней стоит сильный туат и наверняка хорошее приданое.

«Хм, а у меня какое приданое? Если я правильно поняла, при разводе оно остаётся моим. В идеале - свалить подальше и жить отдельно, но, к сожалению, здесь без мужчины я точно не справлюсь. А, кстати, где мой муж»?

— Девочки, а где мужчины? Я сегодня ни одного не увидела? — решила не откладывать в долгий ящик интересующий меня вопрос.

— Риаг вместе с Грэди уехал в септ к Лойгису в сопровождении кернов (прим. авт. ирландский лёгкий пехотинец в период Средневековья).

— Ты-то откуда знаешь? — фыркнула Мирна. — Они уехали в септ Мугдорна, время сбора ренты.

— А Анрэй? — я решила прекратить спор, кажется, эти две девчонки соревнуются друг с другом.

— Не знаем, — пожала плечами Дерин, — его риаг с собой не берёт.

— Спасибо, кажется, пока мы с вами болтали, все травы разобрали.

— А ты завтра придёшь? Нам сказали заняться шерстью, — спросила маленькая Инис.

— Постараюсь, если других дел не будет.

Я и сейчас не знаю, что со мной будет дальше, поэтому загадывать даже на следующий день пока не могу. Но девчушки, получив от меня такой ответ, казались довольными. Они, быстро стряхнув травинки, прилипшие к одежде, рванули в дом. Я тоже отправилась за ними следом, времени прошло достаточно много, и я проголодалась. Заходила в дом уже привычно затаив дыхание, медленными глотками втягивая затхлый вонючий запах, который сегодня разбавился ароматом свежей рыбы. За столом в холле никого не было, и я направилась к главному месту дома — кухню. Там-то я и обнаружила девчонок, которые, как и я утром, расположились в углу помещения и, ловко подхватывая кусочком хлеба, сметали с тарелок тушёное мясо с овощами, запивая, судя по всему, отваром.

— Приятного аппетита, — пожелала я, — а можно и мне тарелочку? Вы скажите, где взять, я сама себе положу.

После моих слов три женщины, суетившиеся на кухне, в очередной раз замерли. «Да что же это такое! Реакция на всё, что бы я ни сказала, нелепая. Кидалась Куинн на них, что ли?!»

— Куинн, там лежит, — прожевав, сообщила Инис, махнув рукой на один из столов.

— Спасибо, — улыбнулась девочке и прошла к столу. Там разобралась, где что лежит, и о радость! нашла ложку. Правда, она была великовата, но за неимением лучшего и такая сойдёт. Предварительно вытерев о свой подол чашку и ложку, наложила немного мяса с овощами, взяла лепёшку и уселась на свободное место рядом с Мирной.

Женщины понаблюдали за моим передвижением, но так и не произнесли ни слова, продолжив свои дела. На полу у их ног лежала большая корзина с потрошёной рыбой. Они её скудно пересыпали солью и укладывали назад.

Быстро поев и прихватив со стола очередную косточку, я покинула кухню. Запах рыбы напрочь лишил меня аппетита, я буквально заставила себя доесть, хотя нежное разварившееся мясо и овощи оказались довольно вкусными.

— Феликс, это тебе, — вручила обед пёсику, уселась на одну из лавок в холле и задумалась над вечным вопросом «Что дальше делать»?

Предполагаю, забот у женщин здесь много, работа трудная и грязная. Только благодаря странному поведению и отношению к моей предшественнице меня ещё не припахали. Я, конечно, не лентяйка, но как-то не особо хочется. Да и жила я в совершенно других условиях, где машинки стирали, а мультиварки варили… Кстати, о стирке, вещи в сундуке грязные, их бы постирать. И где это делают? Очень надеюсь, не на реке.

— Дерин, подскажи, пожалуйста, а когда день стирки, что-то я забыла? — поинтересовалась, дождавшись появление девочек - они вывались из кухни, весело переговариваясь. Из услышанного я поняла, что те три неразговорчивые особы восхищались причёсками девочек.

— Так и не знала. Я не помню, чтобы ты ходила с нами, а мужу твоему Онора стирала, — с небольшой долей ехидства ответила девочка. Я же про себя чертыхнулась: «Это что получается, Куинн вообще одежду свою не стирала? А кто тогда»?

— Ты обычно женщин просила да броши раздавала, — тут же ответила на мой мысленный вопрос девочка.

— А сейчас хочу сама, — пробурчала я (вот же! все драгоценности разбазарила!). — Проводишь?

— Давай, только быстро, а то мне ещё дома надо маме помочь.

— Я мигом, — воскликнула и рванула в свою комнату за одеждой, следом за мной побежал Феликс. «Ну вот, я уже успела завести себе питомца».

Ворвавшись в комнату, не глядя схватила все вещи и уже через минуту стояла рядом с Дерин, остальные девчонки, видимо, разбрелись по домам.

— Идём что ли, — пробормотала девочка. — Летом стираем на реке, там всегда оставляем корыто и доску. Ещё под берёзой миска с щёлоком. Можно огонь развести и камни нагреть, потом в корыто бросить.

— Поняла, — ответила моей наставнице, с ужасом понимая, что это просто кошмар.

Я догадывалась, что будет нелегко, но чтобы настолько... А зимой? Даже в начале моей семейной жизни у меня была старая машинка Ока. В неё я заливала воду, нагревала кипятильником, а после, распределив вещи по цвету, сначала стирала светлые и детские, а уж следом рабочую одежду.

Как вспомню этот кошмар: вода горячая, ползунки, гады, переплелись так, что не разберёшь! Достанешь из машинки, быстро отожмёшь и с наслаждением запихнёшь руки под холодную воду. И так пока всю одежду не выловишь, хоть и была специальная деревянная прищепка (не помню, как её называли), но попробуй вытащить комок одежды ею? Поэтому всё ручками. А потом эту воду надо ещё вёдрами вытаскать. А здесь всё намного хуже. Где моя надёжная «Ока-семь»?

За объяснениями мы добрались до реки, где под берёзкой стоял сколоченный стол и две лавки. Четыре корыта и три доски лежали тут же на столе, под деревом стояла миска, прикрытая крышкой. А в пяти шагах, у самого берега, костровище и голыши размером с два моих кулака.

Глава 6.

— Куинн, ты где была? — дикий рёв рыжего сразу у двери холла чуть не оглушил меня. — А это что?

— Я стирала на реке, это мокрая одежда, — ровным голосом, после того как сосчитала до десяти, пояснила этому горластому и недогадливому.

— Стирала? — в недоумение воскликнул он. От его крика народ, сидевший за столом, застыл в изумлении.

«Да трындец! Сколько можно-то! Что вас всех удивляет?!» - выругалась про себя, чувствуя, как во мне разгорается бешенство. Я, значит, стою здесь, держу это дурацкое корыто с мокрыми шмотками, которое еле доволокла, а этот гад не только не помогает, он ещё и задерживает меня в дверях!

— Да, стирала, и дай пройти, — буркнула, отпихивая его корытом.

— Давай сюда, — голос мужа обрадовал меня безмерно, — куда отнести?

— Я хотела, — начала было, но, заметив ехидную морду-лица рыжего, передумала. — В комнату.

— Хорошо.

— Спасибо, — тут же подхватилась и рванула за Анрэем, старательно не обращая внимания на поражённые лица присутствующих.

— Здесь поставлю, — муж кивнул в сторону сундука.

— Я хотела попросить тебя помочь выжать, но в холле не стала.

— Зря, на улице было бы удобнее, да и развешать тебе нужно там.

— Но теперь не пойду, глупо будет. Выжми, пожалуйста, а чуть позже я вынесу и развешаю. Ты только скажи где.

— У бани стоят жерди, на них верёвка натянута, — ответил муж, отжимая одежду так, что трещали швы. — Как соберёшься - позови.

— Замечательно, и спасибо тебе большое, — поблагодарила мужа, укоряя себя за невнимательность и забывчивость - действительно, проходя мимо бани, я видела сушащуюся одежду.

— Угу, — пробормотала он. — Всё, идём, пора ужинать, а после вместе выйдем и развешаем.

— Хорошо, — обрадованно выдохнула я и отправилась следом. В холле сидевшие за столом мужчины и женщины отошли от изумления и продолжили возлияние. Хотя наше появление всё же не осталось незамеченным, две женщины и несколько мужчин проводили нас задумчивым взглядом.

У стола мы разошлись, Анрэй устроился среди мужской половины, я прошла чуть дальше. В этот раз свободное место оказалось рядом с молодой и довольно симпатичной девушкой с милой улыбкой на лице. Всё бы ничего, но взгляд, полный ненависти, которым она меня одарила, портил её лицо, делая злобным и неприятным. Реагировать на это я не стала, поняла: Куинн была той ещё стервой, мало ли что она этой девушке сделала, но запомнила, что надо быть настороже.

Ужин прошёл так же: шумно, грязно, относительно вкусно, но жирно. Вместо воды или на худой конец травяного отвара, в кружках было разлито то ли пиво, то ли эль. Как по мне, оба эти напитка по вкусу ничем особо не отличались.

— Через семь дней выступаем! Они как раз закончили стрижку, да и телята подросли, — с довольным оскалом объявил риаг. — Три дня на сборы, Греди, ты со мной.

— Да, мой риаг, — подтвердил рыжий, выпятив грудь. На его самодовольном лице появилось ещё больше напыщенности, если это, конечно, возможно.

«Хм, хоть знать буду, как зовут нахала» - промелькнуло у меня. И тут же схватив кусочек лепёшки, я вдохновенно принялась макать его в бульон, делая вид, что страшно увлечена этим занятием, сама же внимательно слушала риага.

— Анрэй, ты ведёшь кернов, — продолжил распоряжаться местный король.

— Давай обсудим… — начал муж, но был прерван рыжим Греди.

— Анрэй, здесь нечего обсуждать. Всё было решено ещё вчера.

— Я обращался к риагу, ты ещё не риаг, — на мгновение Анрэй замолчал, буравя Греди тяжёлым взглядом, после чего вновь посмотрел на нахмурившегося Лорккана. — Я настаиваю.

— Ладно, позже. У меня, — ответил недовольным голосом риаг.

Как оказалась, не только я внимательно слушала их перепалку, мужчины, сидящие за столом, тоже замерли в ожидании. У части из них на лице застыла ухмылка, часть обеспокоенно ёрзала.

После этого странного разговора ужин закончился быстро и практически безмолвно. Женщины, дождавшись, когда мужчины поднимутся из-за стола, шустро принялись за уборку. Ну как, уборку: собрали грязную посуду, остатки ужина, остальное смахнули на пол.

Собаки, расположившиеся рядом, тут же отреагировали: грызясь друг с другом, выхватывали упавшие кости и разбегались по углам. Феликс тоже пытался раздобыть лакомый кусочек, но одна из псин жутким оскалом напугала малыша. Пришлось выручать маленького трусишку: взяв со стола кость, поманив ею за собой Феликса, повела в свою комнату. Там пол был нисколько не чище, чем в общем холле, да и от собаки не думаю, что будет много грязи. Мысленно застонала: «Хотя, пол всё-таки следует вымыть. Или там тоже земля? Что-то я упустила этот момент».

Мои действия привлекли внимание, видимо, всех присутствующих: женщины с чашками в руках замерли, мужчины застыли посредине помещения, и все с недоумением уставились на меня и бегущего следом за мной Феликса.

Ускорив шаг, старательно делая вид, что не замечаю эти изумлённые лица, я устремилась в комнату. Дождавшись, когда Феликс насмелится и войдёт в неё, быстро закрыла дверь и устало опустилась на кровать.

— Ешь, — вручила косточку собаке. — Что же делать? Каждое моё действие удивляет местное население - запереться и не высовываться?

Рассуждая о дальнейшей жизни, передвинулась ближе к сундуку, на котором всё ещё продолжало стоять корыто с мокрыми вещами.

— Анрэя подождать? Или самой отнести, — пробормотала, разглядывая одежду мужа: грубая рубашка из небелёного льна, нити разной толщены — халтура…

— Куинн, ты не ушла? Подожди меня, думаю, мы быстро закончим, — произнёс он с саркастической ухмылкой на лице.

— Хорошо. И удачи, — ответила ему. Я догадывалась, о чём пойдёт речь и предполагаю, что Анрэю не удастся переубедить своего отца. На моё пожелание муж на секунду замер, вглядываясь в меня, быстро прошептал «Спасибо» и покинул комнату.

Прошло, наверное, всего около десяти минут, дверь распахнулась, и в комнату ввалился Греди с торжествующий улыбкой на наглой морде.

Глава 7.

— Анрэй! — крикнула через минуту, после того как осознала, что только что сообщил мне мой муж.

Мужчина резко остановился, как вкопанный, словно перед ним вдруг возникла неприступная стена, но не обернулся.

— Анрэй, — чуть тише повторила, — я за тобой. Уйдём вместе…

Словно сомневаясь, медленно повернулся ко мне и замер, разглядывая. Он всё время пытался что-то высмотреть, это пугало и волновало одновременно.

— Я с тобой. Что нужно взять в дорогу? — эти слова привели в чувство мужчину, он молниеносным движением очутился рядом со мной, подхватил на руки, прижал так, что стало трудно дышать, и застыл.

Мы простояли в такой позе, наверное, несколько минут. Я боялась шевельнуться, казалось, что сейчас моему мужу не стоит мешать - ему необходимо время осознать и успокоится.

— Будет тяжело, идти придётся долго, — прошептал муж, — я не должен тебя звать. Через семь дней меня объявят изменником.

— Плевать, — буркнула в ответ.

Если я верно поняла, Анрэй против очередного нападения на соседний туат, так как людей после последнего набега осталось немного. А его папаша и старший братец-лис высмеяли его. А теперь ещё поставили перед выбором, которого нет: так или иначе будет смерть. Что же, мне всё равно не понравилось жить в этом туате, да и без Анрэя непонятно, что со мной будет. Так что валим вместе.

— Нам негде будет жить, придётся строить хижину, — продолжил муж «расхваливать» дальнейшую жизнь с ним.

— Угу, замечательно. Построим так, как нам надо. И вообще, отпускай меня. Я тяжёлая.

— У тебя вес барана, — фыркнул муж, улыбаясь. На его лице сейчас разгладились морщины между бровей, зато появились у глаз, которые светились счастьем.

— Вот спасибо, нашёл с кем сравнить. Пошли хоть умоемся, раз у бани стоим, — проворчала я, хотя в душе была счастлива. Не знаю, почему, но осознание, что мы покинем этот дом, построим свой, будем жить подальше от всех этих неприятных мрачных людей, меня воодушевляло и несказанно радовало.

— Пойдём, — в голосе мужа тоже были отчётливо слышны радостные нотки.

Зайти в баню не удалось: у двери на лавке лежал животом вниз тот самый мальчишка, который обещал принести мне воды для умывания. Вся его спина была располосована, кровила, местами порезы были глубиной в палец.

— Лиам! — воскликнула, подбегая к мальчику. — Кто? Кто эта тварь?

— Тише, успокойся. Он раб, — как само по себе разумеющееся сказал Анрэй.

— Он ребёнок! Лиам, потерпи, я сейчас что-нибудь придумаю, — я лихорадочно заметалась вдоль бани. — Анрэй, мне нужна вода, желательно кипячёная, а ещё заживляющая мазь или отвар, чистая ткань на бинты. Господи! Есть же здесь ранозаживляющая мазь?

— Куинн, успокойся! — рыкнул муж. — Я сейчас приведу Кару, она знает, что делать.

— Хорошо, — пробормотала я, — только быстрее.

Я снова подошла к ребёнку, аккуратно, стараясь не задеть рассеченное ухо, погладила по голове. Феликс, усевшись рядом, чуть слышно поскуливал.

Минут через пять вернулся Анрэй, следом за ним, медленно перебирая ногами, шла старушка невысокого роста с седой головой, в её руках был небольшой мешочек.

— Так, что тут у нас? Анрэй, мальчик мой, сними с него рубаху, только осторожно. А ты тащи воду в ковше, будешь промывать, — распорядилась, надеюсь, лекарка.

Спустя час ребёнка отнесли к старухе, раны мальчишке обработали какой-то вонючей мазью, перед этим полив такой же вонючей настойкой.

Я осторожно поила Лиама с чашки отваром, прислушиваясь к разговору Кары и Анрэя.

— Уйдёшь? А ей дашь свободу? — спросила травница (как выяснилось), махнув в мою сторону.

— Уйду. Куинн решила идти со мной, — ответил он, тут же взглянув в мою сторону, и, получив утвердительный кивок от меня, с облегчением вздохнул. Видимо, он до сих пор не может поверить в это.

— Хорошо, жена должна всегда идти за мужем, — задумчиво пробормотала старушка, уставившись на меня своими чёрными глазищами. — Твой септ пойдёт за тобой. Всем надоели бессмысленные войны.

— Не нужно, я не знаю, куда идти, — ответил муж, — я не могу гарантировать безопасность.

— А тут безопасно? У Римана с последнего похода не вернулось два сына, остался самый младший.

— Я знаю. И жалею. Не смог переубедить и достучаться до отца, — понуро опустив голову, Анрэй сжал кулаки так, что костяшки побелели.

— Когда была жива твоя мать, он был другим. Астора, его вторая жена, своей жадностью изменила его, требуя всё больше даров.

Я как мышка замерла и внимательно слушала. Всё же я совершенно не знаю этого мира, куда меня занесло, и любая информация мне пригодится.

— Куиин, идём, я провожу тебя, — окликнул меня Анрэй. — Кара, пусть Лиам побудет у тебя. Скажу, что я распорядился. Пока моё слово ещё имеет вес.

Он встал с лавки, подал мне руки, помогая подняться. Я была ему за это благодарна: тело затекло и отказывалось двигаться.

— Пусть лежит, — пробормотала травница, а когда Анрэй вышел за порог, она быстро схватила меня за руку и, с силой наклоняя к себе, прошептала, — я вижу в тебе иную душу.

Ничего не ответив, ошеломлённая этой фразой, я вышла из избушки. Анрэй, подхватив меня за руку, повёл к главному дому. Феликс, не отставая ни на шаг, бежал следом.

В комнате мы оказались втроём, собака, шмыгнув между нами, выбрала для себя удобное место у порога, уложила голову на лапы, смачно зевнула и прикрыла глаза.

Муж чуть замешкался, нехотя отпустил мою руку и, не говоря ни слова, повернул к двери.

— Анрэй. Останься, — мне не хотелось пояснять, разбираться в причинах своего желания. Я просто желала, чтобы он был рядом.

— Уверена? — переспросил муж. — Я могу остаться у Кахира.

— Просто останься, — повторила я, потянув его за руку, как совсем недавно делал он, и повела к кровати. Не глядя на него, стащила платье, оставаясь в одной рубахе, и быстро юркнула под одеяло. Сама себе удивляюсь: мне сорок с лишним лет, а стесняюсь словно юная девственница!

Глава 8.

Я тоже не стала задерживаться и, прихватив сухую одежду, отправилась в главный дом. Феликс всюду сопровождал меня и периодически облаивал попавших навстречу людей. Правда, их было немного, а праздношатающихся - точно нет. Каждый занят своим делом, дети чуть постарше вычёсывали шерсть, мелкие перебирали её же от мусора. Женщины - кто затеял стирку, кто ощипывал птицу. Мужчины, как всегда, отсутствовали, чем они занимаются, для меня пока оставалось тайной, но они словно упыри выползали из своих убежищ к вечеру, когда солнце опускалось за горизонт.

— Куинн! — громкий возглас Дары заставил меня остановиться в дверях. — Ты опять за своё? Зачем Орнию довела до слёз?

— Я?! — вопросительно приподняла бровь, так как моему изумлению не было предела.

— А кто? Она пошла тебя позвать в дом, нужна помощь, сегодня прибывает риаг Лойге. А ты снова её погнала, да ещё и обозвала чукрой.

— Нда… Я ей ни слова не сказала. И Орния даже не заикнулась, что нужна моя помощь, — ответила возмущённой женщине.

— Ну да, ты как всегда ни в чём не виновата!

— Думай как хочешь, — я не собиралась оправдываться и доказывать, что я не верблюд. — Моя помощь ещё требуется?

— Да, надо помочь испечь лепёшки, — недовольно буркнула первая жена Греди.

— Хорошо, сейчас отнесу вещи и присоединюсь, — я поспешила в комнату: не стоит лишний раз нервировать эту даму.

Через минуту я и Феликс были на кухне, там набилось ещё больше женщин. В помещении было шумно и душно. Я честно несколько раз спросила, к кому можно примкнуть, но меня как обычно игнорировали. Выждав ещё пару минут, я не вытерпела и рявкнула, перекрикивая гомон этих «тарахтелок».

— Меня позвала Дара, сказала, здесь нужна моя помощь, но, видимо, она ошиблась. Так?

Мой громкий окрик привлёк внимание, женщины замолкли и уставились на меня в ожидании. А из дальнего угла кухни раздался тихий голос Дерины:

— Мне нужна.

— Отлично, — ответила и, словно ледокол, проплыла мимо застывших тёток, — что делать?

— Мне сказали фарлес испечь. Надо тесто замесить, — пояснила девушка, насыпая в миску немного белой муки, следом она добавила ржаную и геркулес.

— А эти хлопья зачем? — не удержалась я.

— Фарлес имеет особые значение: его едят перед важным делом. Поэтому овёс надо класть, он наполняет силой. Каждая девочка с рождения должна об этом знать, — ответила Дерин, внимательно взглянув на меня.

— Угу, спасибо, — поблагодарила девчушку, делая вид, что не заметила её пристального взгляда. Замесить тесто не составило большого труда, вместо дрожжей здесь применяли прокисшее молоко и… соду?

— Это сода? — спросила, услышав характерное шипение, правда, цвет, конечно, был не белый, а, скорее, сероватый.

— Нет, суван. Его выпаривают из небольшого озёра в туате Кайрпре. Она дорогая и пользуемся мы ей только в праздничные дни.

Спустя минут двадцать тесто на фарлес было замешено, нам необходимо было дождаться первого подъёма и приступить к выпечке. Чтобы зря время не терять, мы, взяв по огромному тесаку, принялись крошить капусту. Её быстро обжарили тут же на печи, перемешали с мукой и снова вернули на сковороду. Получились ленивые пироги с капустой.

После того как управились с пирогами, мы вернулись к тесту. Оно совсем немного приподнялось, но Дерин выглядела довольной. Отщипывая необходимое его количество, девочка принялась формировать будущий фарлес. У него оказалась необычная форма — четвертинка круга.

— Всё, несём к печи, там без нас управятся, — сказала Дерин, — спасибо.

— Пожалуйста, — ответила, покидая душную кухню. Буквально вывалившись из дома, я жадно вдохнула свежий морской воздух, подставляя лицо солнцу.

— Идём? — спросила девочка, заметив, что я остановилась.

— Да, — отправилась следом за Дерин. Печь находилась отдельно, под навесом. Рядом с ней суетились две женщины с красными от жара лицами.

— Фарлес принесли. Куда его?

— Хорошо, Дерин, клади на стол, — ответила одна из женщин.

Избавившись от груза, я отправилась к избушке травницы Кары. Дойдя до избушки, трижды постучала, прежде чем мне открыли двери.

— Пришла? — скрипучий старческий голос Кары, поприветствовал меня. — Заходи, поможешь.

Склонив голову, чтобы не ударится о низкий порог, я прошмыгнула в небольшое помещение. Вчера я не обратила внимания на жильё травницы и теперь с интересом рассматривала тёмное, без окон, каменное сооружение с дыркой в потолке, откуда поступало скудное освещение. Здание по форме напоминало луковицу, такое же круглое и вытянутое. По стенам были развешаны пучки трав, а на одной, кажется, виднелась чья-то засушенная тушка. Две лавки, невысокий столик, пол — утрамбованная земля, но соломы на ней нет.

— Что замерла, вчера, вроде бы, не побоялась заходить ко мне, — произнесла Кара, выдернув меня из созерцания.

— А должна? — не удержалась, глядя на лицо травницы, на губах которой застыла ехидная ухмылочка.

— Нет, но все боятся и дальше порога не проходят, — хмыкнула та и продолжила. — Лиама пришла проведать? Так нет его, риаг за ним послал, сказал, работать пора.

— Как? Он ребёнок и весь изранен. Да на его спине живого места нет! — возмутилась, хотя понимала, что травница здесь ни при чём.

— В первую очередь, он мужчина, а ещё раб, — ответила Кара. — И с риагом не спорят.

— Где риаг?!

— Сядь и успокойся! — рявкнула старуха (откуда только столько силы в голосе появилось?). — Не знаешь ничего - не лезь. И себя погубишь, и мужа, а мальчонке не поможешь. Да и спину я ему смазала холодящей мазью, сильно болеть не будет.

— Дурдом, — прошептала, тяжело опускаясь на ближайшую лавку, опустила голову, растирая ладонями лицо.

— Кто ты? — спросила Кара, присев рядом. — Откуда и как попала в тело глупой девицы?

— Таня. Откуда? Точно не из этого мира. А как? Не знаю, у себя я уснула, а проснулась здесь, — ответила, так и не отрывая рук от лица.

Глава 9.

— Что опять? — с недоумением глядя на неё, я пятилась в комнату. Устраивать драку посреди холла, на потеху зрителям — увольте. Да и наша весовая категория слишком разная. Я вообще казалась миниатюрной в сравнении с местными дамами, немногим отличаясь от девочки-подростка.

— Прекратить! — рявкнула внезапно появившаяся Дара. — Что уставились? Работы мало? Так я сейчас добавлю!

После её слов зрители с недовольными лицами разошлись по своим углам, остались только я, ненормальная истеричка и Дара. Кажется, к этой женщине я стала относиться с уважением.

— Онора? Что произошло? Что Куинн сказала?

— Я?! — моему возмущению не было предела. — Да сколько можно! Я зайти не успела, как она набросилась на меня!

— Онора? — скептически приподняв бровь, Дара посмотрела на девицу.

— Из-за неё Анрэй покидает туат, — всхлипнула мамзель, — если бы не она, он остался бы тут.

— Здрасьте, приехали! Я-то здесь при чём? — воскликнула и уставилась на обеих женщин.

— Помолчи. Онора, Куинн действительно ни при чём, это выбор Анрэя, — пояснила Дара.

— Всё было хорошо, пока она не появилась в нашем туате, — продолжила страдания барышня.

— Не собираюсь слушать дальше этот бред. Дара, ты Анрэя не видела, мне надо с ним поговорить.

— Даже догадываюсь, о чём, — хмыкнула та, на её лице отобразилось презрение. — У Кахира.

— Спасибо, — выяснять-выспрашивать, о чём она подумала, а тем более оправдываться я не намерена. Здесь у всех уже сложилось мнение о Куинн, и изменить его будет очень сложно. Да и, наверное, оно того не стоит.

— И ты ей ничего не сделаешь? — взвизгнула Онора. — Почему ей всегда всё дозволено?

Ждать, чем закончится эта истерия, я не стала и бодрой рысью ускакала в комнату, там аккуратно уложила сухие вещи в сундук. Ещё раз проверила, что у меня имеется из богатств, и увиденное не порадовало.

— Мда…негусто. Ладно, сейчас обед, а потом отправляемся на поиски мужа - хватит ему от меня прятаться. А то что это такое: появляется и исчезает, когда ему вздумается? — выговаривала, как старая ворчунья рядом сидящему Феликсу, тот внимательно слушал и даже, кажется, соглашался.

На кухню добрались без приключений, там было всё так же шумно. Заметив обедающих в дальнем углу Дерин и Мирну, я устремилась к ним. Хоть эти прекратили морщить нос при моём появлении.

— Привет, можно к вам присоединиться? — спросила на всякий случай и, получив недружное согласие, направилась к печи. Там, наложив овощей и мяса, пару кусочков сыра, налила в кружку отвар, и, прихватив косточку для Феликса, вернулась к девочкам.

Я уже не удивлялась полному игнорированию меня снующими по кухне женщинами. Даже нашла плюсы в этом. Во-первых, минимум общения значит, что риск разоблачения уменьшается. А во-вторых, практически полная свобода действия…хм… в пределах кухни, бани и комнаты. Хотя, я ещё не совсем разобралась в местной иерархии, может, ещё потому, что я жена сына короля? Точно, я принцесса! Ага, главное – вслух не заржать…

— Куинн, ты обещала научить нас плести красивые косы, — прошептала Дерин, чуть склонившись ко мне.

— Обещала - значит, научу, — так же тихо ответила я, пододвигаясь.

— А когда? — Мирна не удержалась и тоже наклонилась к нам поближе. Представляю, как это выглядит со стороны: три девицы заговорщически шептались, что-то замышляя. На фоне слаженной нелюбви ко мне точно решат, что я подбиваю детей на очередную пакость.

— Сейчас я найду мужа, он у какого-то Кахира, мне надо решить пару вопросов. А потом я совершенно свободна.

— Мы проводим, — тут же отреагировали девчонки, видимо, им не терпелось начать обучение.

— Замечательно. Значит, быстро управимся, — ответила и приступила к еде, которая уже успела остыть, и теперь жир неприятно обволакивал мой рот, но возвращаться к печи и греть мне было лень, да и лишний раз ходить сквозь недовольные лица не было никакого желания.

Поэтому, проглотив, практически не жуя, овощи и мясо, закусывая солёным сыром, выпила травяной отвар, по вкусу напоминающий зелёный чай с мелиссой, стащила по дороге сморщенное яблоко и в сопровождении детей и собаки покинула кухню.

— Куда идти? — спросила, стоило нам оказаться на улице.

— Крайний дом, идём.

До Кахира добрались быстро, Анрэй действительно был там и вместе со здоровущим мужиком, кажется, изготавливали стрелы.

— Добрый день. Анрэй, удели, пожалуйста, мне немного времени, — произнесла я, с недоумением рассматривая ошарашенные лица мужа и Кахира.

— Куинн? Да, конечно, — отмер Анрэй и, отложив прут, повернулся к Кахиру, — сам справишься?

— Иди, — ответил он и пристально посмотрел на меня. Мне очень захотелось щёлкнуть зубами или язык показать - так все достали.

Анрэй, больше не говоря ни слова, направился за избу, а я устремилась следом. Жильё Кахира оказалось крайним с этой стороны селенья, дальше только лишь луг, холмы, а вдали синели горы.

— Что-то случилось? — на лице мужа появилось беспокойство и капелька сомнения.

— Нет и да. Лиам - почему его отправили работать? И где мальчик?

— Он мужчина и раб. Куинн, если он не будет работать, его убьют.

— Но Лиам же избит! Ты видел его спину?

— Видел и поэтому попросил отправить его к Труну, там он латает сети, работа несложная и подальше от глаз.

— Ясно. Спасибо, — ответила, понимая, что в этом месте и времени для Лиама это самый лучший вариант.

— Куинн?

— Я хотела узнать, нужна ли моя помощь? Нам же скоро в дальний путь. Ну там: еда, одежда, посуда, в чём готовить, спальное место… А в дороге где укрыться от дождя?

После каждого моего слова брови мужа приподнимались всё выше и выше. Я мгновенно замолчала и с нетерпением ждала, когда они скроются среди волос, даже на носочки привстала, чтобы не пропустить этот момент.

— Куинн, не беспокойся. Я обо всём позабочусь, — ответил Анрэй спустя минуту, как только пришёл в себя от потрясения.

Глава 10.

Очнувшись, я настороженно прислушивалась к окружающим меня звукам, но кроме рёва бушующего океана ничего не расслышала. Осмотреться и понять, где я и как выбраться, сил совершенно не было. И я не шевелилась, каждое незначительное движение причиняло безумную боль. Не знаю, сколько я пролежала так, мне казалось - вечность, во рту пересохло, шум волн уже начал раздражать. А сверху на меня безучастно взирало суровое тёмно-серое небо.

— Куинн! — донёсся надо мной чуть сдавленный крик, как будто человек боялся услышать в ответ тишину. Следом раздался отчаянный лай, и на моё лицо посыпались мелкие камешки.

— Я здесь, — прохрипела, сомневаясь, что меня услышат, но нет, моё шипение уловили.

— Она здесь! Несите верёвку! Кахир, придержи пса!

— Анрэй… — просипела, увидев через несколько минут склонённое надо мной лицо мужа, в его глазах застыла боль, сожаление и решимость. И было ещё много чего, но я благополучно отключилась.

Пришла в себя снова в комнате, в крохотное окно пробивался тонкий лучик солнца. Голова раскалывалась, правая часть тела немилосердно болела.

— День сурка! — буркнула, радуясь, что говорить могу. — Интересно, как долго я провалялась. И где Анрэй? Надеюсь, он не покинул туат без меня?

Мои бурчания и попытки приподняться прекратила вошедшая в комнату Дерин, следом за ней вошёл сухонький старичок.

— Куинн, ты самая бедовая девка во всём туате, — проворчал дед. — Распахни рот, я гляну.

Я послушно чуть приоткрыла, понимая: это тот самый лекарь, что обладает силой мысли и невидимостью, так как в прошлый раз он выписал меня, не обнаружив себя в этой комнате.

— А теперь глаза, — оттянув мне веко холоднючими пальцами, пару раз хмыкнув, постановил. — Можешь вставать.

Дерин, стоящая рядом, молчала и периодически прикрывала глаза, слегка качая головой. Сообщив о моём чудесном выздоровлении, лекарь покинул комнату, и тут же девочка всучила мне в руки чашку с отваром.

— Пей. И дай я намажу тебя мазью, что Кара вручила. Этот Токур совсем ничего не мыслит в лекарском деле.

— Спасибо, — поблагодарила девочку, забирая чашку с жутко вонючим отваром. Но после пары глотков жаркая волна прокатилась по всему моему телу, и боль стала отступать. — Сколько я провалялась?

— Вечер и ночь, сейчас время к полудню, — ответила, аккуратно размазывая по моему правому плечу мазь, тоже не менее вонючую. Посмотрев на свою руку и бедро, я ужаснулась: одна сплошная гематома, кроваво-синяя и бугристая.

— На голове ещё была шишка, но Кара её проколола и спустила кровь, сказала, может испортиться, — поделилась Дерин, продолжая осторожно намазывать.

— Как меня нашли? — падая с обрыва, в моей голове была лишь одна мысль: я опасалась, что меня попросту не найдут, что упаду в воду и разобьюсь о камни.

— Пёс твой позвал, — хмыкнула девочка. — Анрэй был у нас, когда прибежала собака, она так громко лаяла у дверей, что мама начала сердиться. Папа и Анрэй решили прогнать её... Так, давай набок повернись, я намажу спину.

— А дальше? — мне не терпелось узнать подробности.

— Как только мы вышли из дома, увидели, что это твоя собака, она кинулась на Анрэя и стала терзать его штаны. Погрызёт и отбежит на несколько шагов. Мужчины недогадливые, — развеселилась девочка, размазывая мазь, одновременно делая лёгкий массаж, — только после третьего раза, когда от штанины остались одни лохмотья, мама не стерпела и сказала, что собака зовёт Анрэя куда-то.

— Значит, Феликс подсказал, — пробормотала, еле сдерживая слёзы, ведь если бы не пёсик, я могла умереть от обезвоживания, даже позвать на помощь не смогла. Собаки забывают обиды и не держат зла, ведь прошлая Куинн отвратительно вела себя с Феликсом, а он всё равно помог ей. Взглянув на него, лежащего у одной из стены с закрытыми глазами, я пообещала себе, что постараюсь сделать всё возможное, чтобы он был счастлив.

— Феликс… Странное имя. Да, бежал впереди и громко лаял. Довёл нас до обрыва, Анрэй позвал тебя, и ты откликнулась. Как-то исхитрилась не свалиться на дно (там такие острые камни), а упала аккурат на маленький козырёк.

— Не помню, цеплялась руками за всё подряд, — произнесла, поднимая руки к лицу и ужаснулась: стёрты до крови, ногти, и так недлинные, теперь сточены под самые подушечки.

— Как умудрилась упасть? Ты не знаешь, что к краю нельзя подходить? Нас с детства учат этому, — поинтересовалась Дерин.

— Меня столкнули, — буркнула, — пихнули в спину, я не смогла удержаться.

— Кто?! Ведь это наказание! А если бы ты умерла, ей тоже грозила бы смерть! — воскликнул ребёнок. — Куинн, за ложь о таком тебя накажут.

И тут я поняла, что не смогу доказать нападение на меня. Да, риаг и Греди благосклонны ко мне, но как они отнесутся к такой информации? Её слово против моего с учётом того, что большинство людей, проживающих в этом туате, ненавидят меня - поверят, скорее всего, Оноре.

— Дерин, позови, пожалуйста, Анрэя, мне необходимо с ним поговорить. А после приходите в комнату вместе с Мирой, я покажу ещё несколько способов плетения. И принеси для Феликса самую лучшую косточку и миску с водой.

— Хорошо. А собаку кормил Анрэй, пёс не отходил от тебя ни на шаг, поэтому принесли сюда, — ответил ребёнок и выбежал из комнаты, забыв на время о том, что я ей сказала ранее. А мне надо было подуматью. — Феликс, спасибо тебе, малыш. Если бы не ты, я бы осталась там.

Собака, слегка приоткрыв глаза, посмотрела на меня умным взглядом, словно знала куда больше меня, и продолжила спать.

Боль немного отступала, и, ненадолго прикрыв глаза, я погрузилась в невесёлые мысли. Рассказать мужу об Оноре - а он поверит мне? Или просто промолчать и покинуть туат? И почему я уверена, что там будет лучше? И где – «там»?

Спустя несколько долгих томительных минут ожидания в комнату вошёл Анрэй, вид у него был виноватый.

— Куинн, как ты? — чуть помедлив спросил он. — Пригласить Кару?

— Привет, нет, спасибо. Дерин была и намазала меня чудесной ароматной мазью, теперь я благоухаю, словно роза, — произнесла, пытаясь сменить этот упаднический настрой мужа.

Глава 11.

Мне повезло: меня освободили от присутствия на праздничном обеда-ужине в честь прибытия риага Лойге. Но до самой поздней ночи я слушала крики, ругань и, кажется, там была драка. Муж ко мне в эту ночь не пришёл, и я не знала, как к этому относиться: с одной стороны, ну и пусть, я знать не знаю этого человека, любви к нему нет, ну, может, капелька влечения? Так это нормально: мужчина видный, я молодая, вернее, моё тело. А с другой стороны, обидно: жена я ему или где? Да и в этом мире без мужчины я пока не справлюсь, поэтому, как это ни цинично звучит, но приучать к себе его нужно.

Под эти грустные мысли и шум разгулявшихся мужиков я уснула. Проснулась с головной болью, гематомы отекли, и всю правую часть тела дёргало.

— И тебе доброе утро! — поприветствовала Феликса, который практически не покидал моей комнаты. — Как ты думаешь, про нас забыли?

Стоило это произнести, как в комнату вошёл Греди, довольно улыбаясь. При виде его самовлюблённой морды-лица моё тело передёрнула мелкая дрожь.

— Куинн, мне только сейчас сообщили, что ты сорвалась с обрыва. Как ты, малышка?

— Всё болит, пить хочется и есть, — ответила ему в надежде, что он покинет комнату, чтобы дать распоряжение. Но Греди сделал по-другому: приоткрыв дверь, рявкнул что есть мочи.

Что ж, зато в течение двух минут мне принесли отвар и еду. Про Феликса, естественно, забыли. Дождавшись, когда хмурая девица подаст мне кружку с травяным чаем, чашку с отварными яйцами, сыром и лепёшкой, и покинет комнату, Греди произнёс:

— Куинн, мне тут сказали, что ты решила уйти с Анрэем? Так ли это?

Греди пристально, с прищуром смотрел мне в глаза, было капельку страшно. Сказать, что ложь, а потом уехать? Сознаться, что да, всё верно? Я сейчас с ним одна в комнате, мало ли как он отреагирует?

Так и не придумав ничего, я схватила кружку и, делая маленькие глотки, лихорадочно соображала, оттягивая время ответа.

— Ты всё ещё дуешься на меня? — он, видимо, сделал свой вывод из моего молчания. — Малышка, ты же сама вернёшься через день. Не сможешь вынести тяготы дороги, ты ведь не любишь выезжать на большие расстояния.

Я продолжала молчать и смотреть на самоуверенного мужчину, мысленно обращаясь к Всевышнему, чтобы он послал ко мне на помощь хоть кого-нибудь. Мои мольбы были услышаны не совсем то, что я хотела, конечно, надо было точнее желание формулировать).

— Греди, ты заблудился, здесь риага нет, — произнёс зашедший Анрэй.

Следом за ним шла Дерин, в руках которой была чашка с отваром изготовления травницы Кары, судя по доносившемуся запаху (его ни с чем не спутать), и миска с такой же вонючей мазью. А муж держал в руках чашку с тушёным мясом и овощами, кружку с чаем и косточку для Феликса.

— Я заглянул к Куинн узнать, как она, и побеспокоился о том, чтобы была сыта. Ты, как всегда, опоздал и не справился со своими обязанностями, — ответил Греди и развернулся к двери, напоследок бросив, — Куинн, не глупи.

А мне хотелось выть, кричать и ругаться матом! Почему так?! Так всё не вовремя!

— Анрэй, Дерин, добрый день. Я рада вас видеть! — поприветствовала их, натянув счастливую улыбку.

— Пей, — буркнула Дерин, вручив кружку в руку, — давай я быстро смажу шишки, некогда с тобой сидеть.

— Спасибо, Дерин, — поблагодарила девочку, понимая, что она была недовольна увиденным.

— Куинн, завтра я уезжаю. Утром до восхода солнца буду ждать тебя у дома Кахира, — сообщил Анрэй и, не глядя на меня, покинул комнату.

— Трындец! — стукнув по кровати кулаками, я тут же взвыла от боли. — Дерин, всё не так! Помоги подняться, мне нужно.

Вставать было больно, очень больно… Ногу корёжило немилосердно, но я, сцепив зубы, прошлась по комнате несколько раз, потом со стоном опустилась на кровать.

— Давай намажу, станет легче, — сменила гнев на милость Дерин. — Мы всё, что ты просила, сложили в два мешка. Лежат у нас в доме, когда будешь уезжать, мимо не проедешь.

— Дерин, прости. Но где «у вас»?

— Дом Кахира, это мой папа, — пояснила девочка.

— Спасибо большое. Что бы я без вас делала! И, Дерин, принеси, пожалуйста, сюда мешок, мне необходимо сложить вещи из сундука, а ещё мне понадобятся ножницы и иголка с нитками, — произнесла я, понимая, что наглею.

Через пять минут я стала обладательницей огромных ножниц, толстенной иглы и не уступающих ей в этом ниток.

Оставшись в одиночестве, я с трудом дошла до сундука, где хранилась моя немногочисленная одежда. Вытащив платье и рубаху внимательно осмотрела их: ткань отвратная, но выбора всё равно нет.

Кое-как разместившись на кровати, я принялась за работу, пыхтя и периодически всхлипывая, а также мысленно себя подбадривая, что всё во благо. Стоит покинуть это место, где все ненавидят меня, где приходится подчиняться жестокому и жадному самодуру. Всё обязательно наладится, мы найдём прекрасное место около океана, построим свой дом и сделаем его уютным.

Рядом не будет этой чёртовой истеричной Оноры, которая чуть не убила меня, бешеной Орнии, из-за драки с которой настоящая Куинн погибла. С этими мыслями, мечтами о светлом будущем я до самой ночи шила брюки и жилетку.

Ко мне в комнату дважды забегала Дерин, вручила три миски мази, принесла еды для меня и Феликса. Рассказала, что воины готовятся к набегу и теперь женщины разбирают между собой мужские обязанности. Нет, их никто не заставлял делать непосильную работу, но всё же к ежедневным трудностям прибавится и эта.

Когда одежда для дороги была готова, я с трудом разогнулась и поднялась с кровати. Понимаю, что необходим отдых и лучше поберечь себя, ведь завтра в дорогу, но ничего с собой не могла поделать. Какое-то странное волнение напало на меня, предчувствие чего-то неизбежного.

— Куинн, всё, что ты просила, я позволила взять девочкам. Ты не передумала? — в комнату без стука вошла Дара. Хотя о чём это я? Все заходят без стука.

— Дерин мне уже сообщила, спасибо тебе. И нет, не передумала.

Глава 12.

Через час мы покинули селение. Несколько томительных минут ожидания, и Дара, кивнув в сторону двери, вышла из кухни, на ходу приказав Лиаму взять с собой лепёшек, мяса и следовать за ней. До конюшни шли быстро, я старалась не отставать, сжав кулаки и стиснув челюсти от боли в ноге. Рука тоже ныла, но гораздо меньше.

— Вот этих берите, они принадлежат мне. Ты ничего не должна: те броши, что отдала мне за стирку, были дорогими. Надеюсь, у вас получится. И не задерживайтесь здесь, Греди с риагом выехали на охоту, но должны скоро вернуться.

— Спасибо, Дара, — и больше не сказав ни слова, направилась к дому Кахира, ведя на поводу лошадей.

Жилище Дерин оказалось пустым. Оглядев маленький холл, у стены, ближе к выходу, обнаружила два небольших мешка. Быстро развязав оба, удостоверилась, что это приготовлено для меня.

— Спасибо, Дерин, — пробормотала, спешно покидая дом Кахира, — Лиам, помогай! Надо прикрепить эти баулы на лошадей.

Как я забиралась на лошадь - отдельная история. Хоть у меня и был опыт верховой езды, но точно не с гематомой на половину пятой точки.

— Тебе помочь? — не выдержал Лиам, глядя на непрекращающиеся слёзы, бегущие по моим щекам.

— Да, — говорить что-то большее сил не было.

Мальчишка молниеносно сбегал за дом, притащил чурбак, помог взобраться на него, а уже оттуда было немного легче перекинуть здоровую ногу через седло.

И вот теперь, отъехав на приличное расстояние от селения, привыкнув к боли, я заговорила:

— Лиам, у тебя в мешке лежат лепёшки и мясо. Достань для себя и кинь ломтик Феликсу.

— Держи, — крикнул мальчик и бросил жилистый кусочек собаке. Та, подхватив его на лету, тут же рванула подальше от дороги.

— Надеюсь, он нас догонит, — пробормотала, глядя на убегающего Феликса, — а ты ешь, не смотри на меня. Я пока не голодна.

— Куинн, а куда мы едем?

— Хотелось бы и мне знать, но пока мы едем за Анрэем. Вот видишь следы телеги? Интересно, как далеко они от нас уехали...?

— К вечеру догоним. Они с телегами и гонят коров и овец, а те медленные.

— Хорошо бы: два дня дороги верхом, боюсь, я не выдержу.

— А ты правда меня выкупила?

— Да, нам повезло, что Греди подарил тебя Даре, иначе мне бы пришлось тебя украсть, — хмыкнула, ужасаясь сказанному. Я стала рабовладелицей! Ну ничего, выясню, как освободить Лиама, и всё будет хорошо.

— Зачем я тебе? Что я буду делать?

— Как тебе объяснить…, — я растерялась. — Догоним Анрэя, и освобожу тебя.

— Спасибо, но не нужно. Куда я пойду? А так меня кормят, одевают, и сплю я в тепле.

— Но… Лиам, ты можешь продолжать жить так же, даже лучше, тебя, по крайней мере, никто не будет бить. Или хочешь, отвезём тебя к родным?

— Никого нет, я младший сын риага Эогайна. Был набег, и риаг Лорккан всех убил, он сказал, что хочет воспитать из меня настоящего мужчину... Настоящим мужчиной был мой отец! — со злостью в голосе произнёс Лиам.

— Прости, я не хотела, мне жаль, — тихо произнесла, смотря на этого мальчишку. Сколько ему? Десять? Двенадцать лет? А взгляд уже взрослый, и рассуждения о жизни такие же. У моего сына в десять лет в голове были только игры и вкусняшки.

— Ты ни при чём, тебя вообще в этом туате ещё не было.

— А давай ты будешь моим помощником? Я стану тебе платить за работу. Не сейчас, конечно, нам надо добраться до места. У меня столько планов!

— Ты можешь приказать, я твой раб, — ровным голосом ответил Лиам.

— Ты будешь свободным, — возразила ему и продолжила. — А хочешь, расскажу, как можно сделать бумагу?

— Бумагу? Ты знаешь? Это же держат в секрете? — воскликнул мальчишка, вытаращив на меня свои глазёнки.

— Их тайну я не знаю. Но когда-то делала сама, — я решила немного отвлечь ребёнка, посчитав, что тайные сведения о бумаге его точно заинтересуют. За короткое время пребывания здесь я вспомнила только малую часть, о чём когда-то слышала, видела или читала. Но в любом случае попробовать стоит. А зарабатывать я буду на другом – на том, в чёмя разбираюсь лучше всего…

— Конечно, хочу! А почему ты не рассказала риагу? Это же такое богатство?

— Обойдётся этот риаг, мы и сами с усами, — хмыкнула я. — Ты не устал? Остановка нужна, ну там, в кустики сбегать?

— Нет, я мужчина, — просто ответил он.

— Хм… мужчина. Ну, тогда слушай! Бумагу, самую примитивную, дешёвую и не очень качественную, можно сделать из обычной травы.

— Травы?! — переспросил ребёнок, его изумление меня умиляло.

— Да, из травы, — продолжила, — нам потребуются стебли, сначала мы их должны измельчить, потом сварить, лучше всего в щёлоке. Надо подумать, где его раздобыть… Следом размолоть в кашицу, выложить смесь на раму, которую мы с тобой изготовим из четырёх маленьких досок и сетки. Распределим ровно по поверхности, выждем, когда сольётся вода и аккуратно переложим на ткань. Дожидаемся полного высыхания - и бумага готова! — закончила повествование, еле сдерживая смех - настолько вид у ребёнка был ошарашенный. Я даже о боли ненадолго забыла.

— Так просто?

— Ну, я бы не сказала. Смотри, надо стебли поломать, варить и не один час, перетирать, выкладывать, сушить, — вновь перечислила поэтапно все действия.

— Куинн, а когда мы будем делать бумагу?

— Наверное, после того, как найдём место нашего будущего жилья. Хотя, мы же можем попробовать изготовить маленький листик и по дороге?

— А можно и я буду делать?

— Конечно, вместе займёмся. А вообще, в пути нам необходимо найти много нужной травы, и я очень надеюсь, она здесь растёт. И если увидишь дерево с ажурными листиками и вот такими орешками со шляпкой, скажи мне.

— Это? — тут же отреагировал Лиам, показывая рукой на дуб (он-то мне и нужен).

— Да это. Подъедь, пожалуйста, к нему, посмотри: на обратной стороне листика есть маленькие круглые шарики?

— Есть, а что это? С красным бочком, как яблоко? — спросил Лиам, спустя минуту.

Глава 13.

— Дядька Кахир! — обрадованно воскликнул Лиам. А я только сейчас поняла, что нам невероятно повезло и я полная дура. Потащилась с ребёнком в никуда, не зная местных обычаев! А если бы нас забрали в рабство? Или того хуже…

— Лиам?! Как ты здесь очутился? Куинн, и ты? — ошарашенно уставившись на нас, Кахир осветил наши лица факелом.

— Вас догоняли, — пояснила я. — А Анрэй где?

— С другой стороны стоянки. Раян, сбегай позови Анрэя, — распорядился мужчина, вновь напомнив мне о моей безалаберности - я даже не услышала, как они подкрались к нам.

Через минуту появился Анрэй, его ошеломлённый вид стоил всех моих мучений. Он, не дойдя до меня всего пару шагов, замер и не сводил с меня взгляд.

— Анрэй, привет. Мне нужна помощь, сейчас я сама уже не спущусь, — произнесла спустя несколько минут ожиданий. Что же поделать, в большинстве своём мужчины недогадливы.

— Конечно, — тут же отреагировал он, мгновенно оказался рядом и, подхватив меня за талию, снял с лошади.

— Ох… спасибо, — поблагодарила, чуть поморщившись: тело затекло, а синяки болели так, что казалось, эти места горят огнём.

— Куинн… Я подумал, что ты решила остаться в туате, — произнёс Анрэй медленно, словно подбирая слова, при этом всё ещё продолжая держать меня за талию. Эта помощь была как нельзя кстати.

— Я несколько раз повторила, что еду с тобой. И если бы не успокоительный чай по распоряжению Греди, я бы выехала со всеми. Но, к сожалению, меня отключило, и я проспала. Анрэй, я хотела тебя попросить: давай начнём заново. С сегодняшнего дня попробуем изменить наши отношения. И я бы хотела, чтобы ты мне доверял, — всё это говорила, глядя ему в глаза. Мне необходимо донести до него, что я другая и что теперь мы вместе. Я понимала, что сейчас не место и не время, но тянуть больше не было смысла.

— Хорошо, — ответил муж. — Давай я тебе помогу добраться до Кары, она посмотрит тебя.

— Кара тоже поехала?

— Со мной покинул туат весь мой септ, — в голосе мужа звучала не только гордость, но и беспокойство.

— Замечательно, — пробормотала я, осторожно ступая и думая про себя, кого из септа мужа я уже видела, и как они относились к Куинн. Не то чтобы я слишком волновалась о мнении людей, но в этом времени от этого зависит твоя жизнь.

— Куинн, ты же не украла коней и раба? — прошептал муж, склонившись к моему лицу. От его горячего дыхания по моему телу поползли предательские мурашки, я слегка запнулась и уставилась на губы Анрэя. В мою голову ворвались воспоминания о единственном поцелуе у бани.

— Нет, конечно! — возмутилась я, выровняв дыхание. — У Дары выкупила, она же помогала собрать вещи.

— Хм… Дара, — прошептал муж, — ладно, разберёмся.

— Лиама надо покормить, а ещё у него нет с собой никакой одежды, и Феликсу косточку дать, а лучше мяса и воды, — перечисляла я нужды своих напарников.

— Кахир, устрой Лиама. И пса накорми. Куинн, пошли, ты на ногах еле держишься.

— Куинн! — воскликнула Дерин, заметив наше приближение. — Я знала, что ты нас догонишь. Нашла мешки, что я оставила в доме?

— Добрый вечер, Кара, Дерин. Нашла и привезла с собой, ты очень помогла. И спасибо за доверие, — поприветствовала сидящих у костра травницу и девочку.

— Куинн, на-ка выпей. Бледная, как моль, тебе лежать надо и меньше напрягать ногу, а ты столько верхом проехала! — заворчала Кара, укоризненно взглянув на моего мужа.

Хм, интересно, у меня есть два человека, которые мне верят - уже хорошо.

— Куинн, — замялся Анрэй, но, собравшись с духом, всё же произнёс, — я отдал телегу Каре и Синид, думаю, вы втроём поместитесь.

— Отдал и отдал. А ты где спишь? — спросила после того как сделала большой обжигающий глоток вонючего отвара от Кары, которому я сейчас была так рада.

— У костра. Сегодня охранять выпало Кахиру, Раяну и Риману.

— Значит, будем спать у костра, — просто ответила и снова сделала глоток, из-под опущенных век наблюдая за удивлённым мужем. Кажется, доведу я мужика до инфаркта.

Справившись с потрясением, он, прокашлявшись, попытался возразить, взяв в сообщницы Кару:

— Думаю, тебе Кара не разрешит спать на земле, ты ещё не совсем здорова.

— Вот ещё! Спать рядом с мужем - что может быть лучше! — фыркнула та, даже не скрывая довольной ухмылки.

— Ну раз так… Вот здесь моё место, — бросил он и сбежал.

— Рассказывай, что случилось? Почему не вышла утром? — тут же обратилась ко мне Кара, Дерин тоже замерла и стала слушать.

— Греди подсунул какую-то траву успокоительную, из-за неё я отключилась и почти до самого обеда проспала, — поведала свои приключения.

— Хорошо, что Лиама забрала, риаг хотел от него избавиться, — пробормотала Кара.

— А я так и знала, что ты не бросишь Анрэя. Вот только он не стал нас слушать и не пошёл за тобой в комнату, — сообщила Дерин.

— Нас?

— Я и бабушка Кара говорили ему, — пояснила девочка.

— Ладно, надеюсь мне удастся изменить его отношение ко мне.

— Никогда не знаешь, где найдёшь. Оставляя за спиной прошлое, ты обретаешь будущее. Только от тебя зависит, каким оно будет.

— Знаю, Кара, и всё сделаю… — продолжать не стала. Есть не хотелось, пить тоже, меня неотвратимо тянуло ко сну. Но я держалась, ждала мужа и разглядывала людей, которые решили бросить привычную жизнь и отправиться следом за Анрэем. Пока я видела больше женщин, нескольких детей от пяти до пятнадцати лет и двух бабулек, не считая Кары. Мужчин было гораздо меньше: либо они рассредоточились по периметру стоянки, либо их было просто меньше - набеги и нападения не остаются без последствий.

— Тебе, наверное, хочется умыться? Пошли провожу, тут недалеко ручей бежит, — предложила Дерин.

— Да, надо, — поднимаясь с бревна, я пару раз пискнула.

— И я с вами, возьму только мазь, — пробормотала Кара.

Ручей от стоянки находился всего в двадцати шагах, прятался за кустом, скрываясь от любопытных взглядов.

Глава 14.

— Да, Онора тоже решила ехать с нами, — ответил муж, с недоумением глядя на собаку, до этого вполне дружелюбную. Меня при виде этой девушки, что спряталась за Анрэем и теперь стояла с довольной усмешкой, начало трясти.

— Вот как? С чего бы это? — я не собиралась её терпеть, она чуть не убила меня. И сейчас я должна сказать об этом мужу. Не поверит мне, значит, доберусь с ними до ближайшего туата и там останусь.

— Онора, как твоя нога? — вдруг спросила травница, не позволив мне высказаться.

— А что с ней? Всё в порядке, — тут же отреагировала девушка, прячась ещё больше за спину МОЕГО мужа.

— Я видела, как ты хромаешь. Давай посмотрю, не стоит мучиться, — настаивала Кара.

Теперь я поняла, к чему был вопрос о том, слышала я крик девушки или нет.
— Не нужно, — повторила девушка.

— Онора, я настаиваю. Нам долго ещё идти, — произнёс Анрэй.

— Но у меня всё в порядке! — воскликнула та, продолжая пятиться назад. Одно неловкое движение, и она наступила на, видимо, беспокоившую её ногу и вскрикнула.

— Ну вот, я же говорила, — довольно пробормотала травница, в одно мгновение очутившись рядом с Онорой. — Ногу покажи.

Та с ненавистью во взгляде, чуть ли не пиная травницу, вскинула ногу и прошипела:

— Смотри…

Анрэй, ничего не понимая, с недоумением смотрел на девушку и, кажется, был удивлён такой реакцией.

— Что это? Укус? Он загноился, — произнесла Кара, нажимая на покрасневшую и раздутую ногу. — Кто тебя так и за что?

— Никто, я поранилась о ветку, — тут же отреагировала девушка, продолжая недовольно зыркать в сторону травницы.

— Онора, это укус, — вмешался в разговор Анрэй, присев рядом с травницей, разглядывая рану.

— Нет, это царапина, — упрямо твердила эта мамзель.

— Онора, я знаю, что произошло: тебя укусил Феликс, когда ты столкнула Куинн с обрыва! — повысила голос Кара, поднимаясь, - ей надоело слушать это бред. — Тебя боги наказывают, твоя нога сгниёт, и, если не сознаешься, проклятие пойдёт выше и доберётся до головы.

— Что?! Куинн? Это правда? — нахмурив брови, спросил Анрэй.

— Да, я успела увидеть её.

— Она врёт! Я даже не подходила к ней близко! — возразила девица, приближаясь к мужчине. Феликс вновь зарычал, заметив её движение.

— Почему ты не сказала? Там, в туате? — мрачно спросил муж.

— Мне сказала, — проговорила появившаяся Дерин. Услышав её голос, я огляделась - наша перепалка собрала зрителей, и теперь они с интересом смотрели, чем всё закончится.

— Убери пса! — вскрикнула мамзель, отодвигаясь от меня чуть дальше. — Он бешеный.

— Почему? — не обращая внимания на Онору, муж повторил свой вопрос.

— А ты бы мне поверил? — вырвалось у меня. — Кто бы мне поверил?

Анрэй, опустив глаза, промолчал. На лице у Оноры застыла торжествующая улыбка.

— Так откуда у тебя укус? И почему эта доходяга стал так бросаться на тебя? — строго спросил Анрэй после непродолжительной паузы.

— Это царапина, а пёс просто бешеный, — ответила Онора и, помолчав, добавила. — Анрэй, ты же знаешь, я… она специально делает так, чтобы рассорить нас!

— Ты лжёшь, Онора, я могу отличить укус от царапины, — возразил муж, едва взглянув на неё.

— Нет, это царапина, — стояла на своём девушка, с ненавистью смотря то на меня, то на Феликса.

— В тот день Онора в доме риага набросилась на Куинн, собака не дала, — сообщил женский голос.

— А ещё кричала, что Дара ей ничего не сделает, — подхватил следующий.

Я с удивлением искала среди собравшейся толпы тех, кто решил поддержать меня, но не находила.

— Это так? — спросила Анрэй. — Онора?

— Да! — крикнула девушка. — Она виновата, что ты покинул туат!

— Кахир, надо проводить Онору до туата, с нами она дальше не едет, — подытожил Анрэй и, больше ни слова не говоря, ушёл. За всё время, что велись эти разборки, он ни разу не взглянул на меня.

— Хорошо, — запоздало пробормотал Кахир, — идём.

— Это всё ты, я проклинаю тебя! — в исступлении прорычала Онора, кидаясь на меня, но Кахир был быстрее и, подхватив её за талию, в буквальном смысле поволок девицу подальше от меня.

После этого толпа как-то очень быстро разошлась, рядом со мной остались только Кара, Дерин, Лиам и мой защитник Феликс.

— Спасибо, — прошептала я. — Грязно всё это и неприятно.

— Ты ни в чём не виновата, — пробормотала Кара, — но тебе будет сложно.

— Догадываюсь, — хмыкнула я. — Ну что, собираемся в путь?

— Да, я к маме, надо помочь! — воскликнула Дерин, разворачиваясь в сторону ближайшей телеги, но резко остановилась. — Слышите? Кто-то скачет.

— Кого это принесло? — пробурчала травница, напряжённо вглядываясь.

Все люди, только что суетившиеся на стоянке, мгновенно замерли в ожидании. Десять томительных минут, и на небольшую поляну выскочили три всадника, среди которых я узнала Греди.

— Трындец! И что ему надо? — возмутилась я, пряча за своей спиной Лиама. — Скройся за телегой, лучше не стоит показываться ему на глаза.

Мальчишка быстро сориентировался и шмыгнул за ближайшую повозку. Я же продолжила наблюдать за спешивавшимся Греди: тот замер и, сощурив глаза, осматривал нашу стоянку. Мгновение, его взгляд остановился на мне, и, не скрывая самодовольную ухмылку на лице, он медленно, вразвалочку направился в мою сторону.

До меня оставалось каких-то десять шагов, когда на своей талии я почувствовала лёгкое касание. Оглянувшись, с облегчением выдохнула: Анрэй вернулся, значит, я буду не одна.

— Куинн, малышка, — пропел Греди, насмешливо подняв бровь, — пора возвращаться.

— Возвращаться? Греди, ты забываешься, это моя супруга, — ответил Анрэй этому зарвавшемуся типу.

— Нет, как только ты покинул туат, отказавшись поддержать своего риага, тебя объявили предателем и вас тут же развели, — сообщил рыжий с довольной улыбкой.

— Куинн, ты дала своё согласие? — спросил Анрэй, разворачивая меня к себе лицом.

Глава 15.

Первый день пути прошёл легко, несмотря на то, что местами дорога сужалась и телеги с трудом протискивались между огромными деревьями.

Говор народа, топот лошадей и скрип колёс, весёлые трели птиц, жужжание насекомых, которые неподвижными стаями вились в воздухе, запах полыни, соломы и лошадиного пота — всё это я впитывала в себя. Наслаждаясь каждым мгновением.

До самого полудня мы ехали, не делая остановок. Телеги катились медленно, их на ухабистой дороге изрядно трясло. Кажется, я набила на свою многострадальную пятую точку не один синяк.

На обед устроили долгий привал, разожгли костёр, сварили уху из тут же наловленной в маленькой речушке рыбы. Жара на улице стояла невыносимая, в крытой повозке было душно. И несмотря на то, что дети периодически выпрыгивали из телеги и шли пешком, мы все изнемогали от усталости.

Стоило повозкам остановиться, я тут же устремилась к реке, с тихим стоном опустила руки в воду, захватывая её в ладони, ополоснула лицо. Хотя на самом деле очень хотелось до пояса умыться у реки, подставив спину тёплым лучам высокого солнца.

— Куинн, как ты? — сзади раздался обеспокоенный голос мужа.

— Я в порядке. Устала, как и все здесь.

— Мы не можем долго задерживаться, это чужие земли.

— Анрэй, я могу узнать? Куда мы идём? И как долго будет продолжаться путь?

— В двух неделях пути от туата риага Лорккана есть свободные земли, там болотистая местность, но имеются небольшие участки, пригодные для строительства.

— А мои земли? Те, что отдал отец в приданое?

— Долина камней у подножия горы, пастбищ совсем нет. Горы тоже тебе принадлежат, — хмыкнул муж, — твой отец настаивал, чтобы эти земли всегда оставались за тобой.

— Может, там есть что-то важное? — пробормотала я. Не думаю, что отец Куинн, любящий дочь, настолько странный, что оставил для неё земли, непригодные ни к чему.

— Возможно, но я был пару лет назад в тех местах. Ничего там нет, и добираться до них дольше, около пяти недель.

— Значит, болота, — подытожила. — Идём, ты наверняка голоден.

Добравшись до стоянки, прошли к импровизированному столу. В тени молодых берёзок лежало поваленное дерево, рядом с ним разложили кусок ткани, на котором были расставлены миски с ухой, лепёшками, отварными яйцами, сыр и несколько морковок. На лесной лавке уже устроились Кара и Синид, они хлебали наваристую уху.

Я тоже не стала медлить, подала мужу миску с бульоном, заправленным луком, солью и сухарями, в котором плавали разварившиеся куски жирной рыбины. Взяла свою порцию и с удовольствием сделал глоток. Уха вышла знатная, наваристая, непередаваемый вкус ей придавала речушка, запах нескошенных трав и шум леса. Сквозь зелёные ветви молодых берёз просвечивало солнце и бросало на мои ноги и на ткань круглые колеблющиеся просветы. Лёгкий ветерок, пробегая по листве деревьев, по моим волосам и вспотевшему лицу, освежал.

— Спасибо, — поблагодарила женщин после того, как с обедом было покончено, — давайте помою посуду.

— Пожалуйста, — поперхнулась Синид, — сегодня очередь Энис и Мерин, вечером поможешь ужин приготовить?

— Конечно, когда пойдёшь - позови, — ответила, поднимаясь и тут же обратилась к мужу — отвар?

— Спасибо, — кивнул Анрэй.

Забирая чашку с остывшим напитком, он намеренно коснулся своей рукой моих пальцев. От этого невинного жеста мурашки прошлись торжественным парадом по всему телу, подозреваю, что ещё и размахивали транспарантами, потому что непонятно, отчего так разулыбались Синид и Кара.

— На, и ты выпей, — травница вручила кружку с отваром, — и в повозке не забудь намазать синяк.

Через тридцать минут мы снова отправились в путь. В нашей повозке было довольно весело, девчонки старательно учились счёту, помогая вычёсывать шерсть, что была уложена в мешках. Со слов Синид, каждая телега была доверху заполнена разной снедью, одеждой, тканью, шерстью и другими нужными вещами. Лекарственные травы тоже взяли с собой, но их было немного. Поэтому девочки в сопровождении женщин периодически вылезали из повозок и собирали необходимое по дороге, благо телеги очень медленно двигались. Я бы тоже с удовольствием прошлась и огляделась, но, к сожалению, пока моя нога не позволяла сделать этого.

— Синид, а вы всегда таким способом вычёсываете шерсть? И как её используете потом?

— Всегда. Большую часть риаг отвозил и обменивал в туате Ликрэн, себе оставляли немного.

— И что вы с ней дальше делаете? — принялась расспрашивать я. Мне повезло, что прошлая Куинн, со слов местных, была избалована и ничем не занималась. Так что можно спрашивать и не бояться быть разоблачённой.

— Я спряду нить и зимой буду ткать, — ответила женщина, — а Энис будет плести кружева, у неё получаются очень красивые, ни у кого так не выходит. Вот смотри, она на рождение Раяна мне подарила.

Синид достала из мешочка что-то, аккуратно завёрнутое в тряпку. Этот мешочек, по-видимому, был величайшей драгоценностью женщины, так как был спрятан глубоко, на самом дне повозки, под грудой баулов и тряпок. Развернув сероватую ткань, Синид расправила красивый чёрный кружевной платок.

— Это потрясающе! — восхитилась я. — Очень тонкая работа!

— Да, многие пытались научиться, но не у всех получается. У Мирны, что осталась в туате, да ещё у Уны, которую ты учила сегодня счёту, и всё.

— Если научить девочек плести эти кружева да продавать их, можно очень хорошо заработать, — сказала, продолжая любоваться нежнейшей красотой.

Моё детище, которому я посвятила не меньше времени, чем сыну, подразумевало изучение разных направлений, поэтому я была знакома с ирландскими кружевами. Нет, я не замахивалась на их изготовление, слишком сложно и трудозатратно, но никто не запрещал изучать и восхищаться.

Искусное ирландское кружево способно заворожить своими узорами любого, кто его видит. На этих изделиях можно найти и разные цветочные мотивы, узоры в виде листьев и веток, «шемрок» — трилистник клевера, приносящий удачу, древние кельтские орнаменты, магические обережные знаки. Именно поэтому узоры в изделиях мастеров были особым кодом, своеобразным языком общения.

Глава 16.

— Куинн, когда будем делать бумагу? — в нашу походную кухню вбежал Лиам, следом за ним влетел Феликс, который всю дорогу до этого метался между мной и Лиамом. То заскочит ко мне в повозку и, прикрыв глаза, притворяясь спящим, следит за обстановкой. То сбежит к мальчику и носится рядом с ним, распугивая кузнечиков и маленьких птиц, притаившихся в высокой траве.

— Сейчас поедим и приступим, — ответила, обратив внимание, что Лиам и Феликс стали принюхиваться к аромату, исходящему от огромной кастрюли, судя по их мордахам оба были голодными. — Подожди, сейчас дам бутерброд, перекусишь и пойдём соберём немного травы.

Говоря это, я выбрала небольшую сковороду, поставила её на огонь, пока та нагревалась, между кусочками лепёшки уложила по ломтику сыра и мяса. Сделав несколько таких закрытых бутербродов, разместила на сковороду, подождала пару минут, когда сыр расплавится с одной стороны, быстро перевернула на следующую.

— Всё, ешь и пойдём. Синид, я пока тебе не нужна же? — повернулась к женщине, перед этим дав косточку Феликсу.

— Нет… — ответила Синид, уставившись на жующего мальчика.

— Угощайтесь, — кивнула в сторону горячих бутербродов (так и не поняла, что удивило женщину). Остальные тоже сидели, уставившись на сковороду, и только подошедшая Кара хмыкнула и довольно улыбнулась.

— А мне можно с вами? — тут же отреагировала Дерин.

— Конечно, бери бутерброд и идёмте, — ответила девочке, выбирая самый большой бутерброд, — только Анрэя найдём сначала.

— Я знаю, где он, — прожевав, сообщил Лиам.

— Отлично, значит, веди.

И жующим маленьким коллективом мы отправились на поиски мужа, его тоже надо бы покормить. Разыскивать его долго не пришлось, он и ещё несколько мужчин разбирали заваленную деревьями дорогу.

— Анрэй, — позвала мужа, кажется, моё появление осталось незамеченным.

— Да? — от неожиданности поднятая ветка выпала из его рук.

— Я тебе перекусить принесла пока ужин готовится, — сказала, вручая ещё тёплый бутерброд. — Мы прогуляемся вдоль реки, надо найти нужную траву - ты не против?

— Спасибо, — растерянно ответил Анрэй. — Нет, конечно, но будьте осторожны. Лиам, присмотри за ними.

— Пожалуйста, — и, развернувшись, быстрым шагом направилась к реке. Лицо мужа было настолько ошарашенным, что я еле сдерживала смех. Ох, доведу мужика, не привык он к такой заботе! Мысленно веселясь, я всё же была довольна, не знаю, почему, но мне была приятна такая реакция мужа. Улыбаясь, я не сразу обратила внимание, что Лиам и Дерин с опаской поглядывают в мою сторону.

— Что? — поинтересовалась у обеспокоенных детей, с удивлением заметив, что нога уже гораздо меньше болит.

— Ты никогда Анрэю не носила еду, да и никто не носит, — пояснила Дерин.

— Ну… я просто беспокоюсь о нём, — пожала плечами, вспомнив, что запить я не догадалась взять с собой. — Думаю, он был этому рад, надо было ещё отвар принести.

— Очень рад, — согласился Лиам. — И бутерброд был вкусным, я такой ни разу не ел.

— Они просто готовятся, вернёмся - сделаю ещё, — ответила, останавливаясь у реки. — Так, ищем сухую траву, нужны её стебли.

Десять минут сбора, и мы стали обладателями огромной охапки соломы. Притащив её ближе к стоянке, я нависла над стожком и задумалась.

— Нам надо её измельчить в мелкую труху. Есть предложения, как это сделать?

— Можно ножом порубить? — спросил Лиам. — Или у дядьки Кахира взять топор.

— Допустим, но на чём это сделать? Чтобы не рассыпалась по земле, необходимо корыто и нож с закруглёнными краями. Чем капусту рубят?

— Так сечка! Сейчас принесу! — крикнула Дерин, срываясь с места.

— Зачем трава? — спросил муж, подкравшийся сзади.

— Бумагу хотим сделать, вот решаем, как эту траву измельчить? — ответила, задумчиво кусая палец - надо же, тело другое, а дурная привычка притащилась со мной и сюда!

— Бумагу? — удивлённо переспросил Анрэй. — Откуда ты знаешь, как её делать?

— Бард к отцу приезжал, научил, — буркнула, глядя на подозрительного мужа. Находясь в этом мире, я выяснила одно: бард — это тот человек, который знает не всё, но многое, его словам верят, и он шастает по острову и никому не подчиняется. Поэтому во всём, о чём знаю, буду ссылаться на неведомого мне барда.

— Да? Нужна помощь? — отстал Анрэй, видимо, такое объяснение его устроило. Отлично, мне же лучше.

— Необходимо порубить солому, думаю, мы сами справимся. Но нам потребуется рамка, примерно такого размера, её дно надо мелкой сеткой натянуть, ну или тканью, — начала рисовать по земле прутиком, что нам нужно.

— Хорошо, сделаю.

— Спасибо, — поблагодарила мужа, рассматривая его.

Широкие брови, густые тёмные волосы и небольшой, правильно очерченный рот с белыми ровными зубами создавали поистине безупречный образец мужской красоты. Пусть чуть грубоватый, но оттого ещё более выразительный. Его жесты и движения напоминали своей сдержанностью и неспешностью матёрого хищника, а лицо дышало спокойствием и уверенностью.

Меня словно магнитом притягивало к нему. Это первый мужчина, встретившийся на моём пути, к которому хочется прижаться и скрыться от мира, зная, что он защитит тебя от всего.

— Куинн, Кара зовёт ужинать! — крик Дерин развеял странное очарование. — Вот корыто и сечка.

— Да, идём. Спасибо, — покачала головой, освобождаясь от наваждения. — Лиам, продолжим после того, как поедим.

Костёр, треск сучьев, запах наваристой похлёбки и запечённого мяса располагали к приятной беседе. Народ, расположившись вокруг очага, тихо переговаривался между собой, иногда бросая в мою сторону осторожные взгляды.

Минут через тридцать с ужином было покончено, когда, спросив у Синид, нужна ли помощь, получила ответ, что справятся без меня, я и мои маленькие помощники устремились к ожидающему нас корыту.

— Ну что? Приступим? — воскликнула я и принялась с усердием молотить сечкой уложенную траву.

Глава 17.

Вернувшись к костру, обнаружила сосредоточенного Лиама, который держал в руке ступку с пестиком довольно большого размера.

— Такое подойдёт? У Кары взял.

— Лиам, ты молодец! То, что нужно, — похвалила мальчика, тот, счастливый, с широкой улыбкой на лице, оглядел присутствующих и гордо выпятил грудь.

— Куинн, выкладываю? — спросила Дерин, всё ещё продолжая размешивать варёную траву.

— Да, две ложки, думаю, пока будет достаточно, — подтвердила и, когда в ступке появилась кашица, я принялась растирать её в пюре.

Как только жидкость остыла, вручила это важное дело Лиаму, чуть позже - Дерин, потом поучаствовал нетерпеливый мальчонка. И так до самой темноты, пока вся ребятня не приложила свои ручки к изготовлению бумаги. К концу третьего круга пришёл Анрэй, он вручил мне рамку и какое-то время молча наблюдал за старательными детками. Но вскоре, слегка качнув головой, покинул наш маленький кружок «очумелых» ручек.

— Так, думаю, получилось замечательно, сейчас водой разбавим и вот на эту рамку выложим, — проговаривала я каждое своё действие, — распределим равномерно и подождём, когда вода выльется.

— Нужна ткань? — тут же спросил Лиам, удивляя меня своей памятью - надо же, запомнить всё, что я перечисляла по дороге, когда мы догоняли обоз!

— Да, — подтвердила я, через мгновение серый плотный кусочек ткани лежал на бревне, а я продолжила, — аккуратно поддеваем будущий листок и выкладываем на тряпку. Дерин, её надо подвешать на верёвку до полного высыхания.

— В обозе у тебя под крышу?

— Да, пойдёт. Ещё на пару листочков хватит. Кто хочет попробовать? — меня тут же оглушил радостный ор детей, наблюдающих за волшебством. — На всех не хватит, так что давай ты, Лиам, и ты. Остальные уже завтра, варёной травы достаточно.

В итоге у нас вышло не три, а пять листиков, ещё двое деток ушли к родителям счастливые с довольными мордахами.

— Куинн, а чернила? — тихо спросил Лиам, оглядываясь, чтобы никто не услышал.

— Давай завтра, сегодня надо спать, — ответила так же тихо, развешивая последний кусочек ткани, — остались лишь мы, полуночники. Только я не поняла, а почему шёпотом?

— Набегут - не оттащить. Это всё Дерин разболтала, — буркнул Лиам, — а это же была тайна.

— С чего ты взял? Пусть знают все, — потрепала расстроенного мальчишку по голове. — Завтра сделаем чернила и проведём испытание. Ты где спишь? Или сегодня дежуришь?

— Нет, сегодня очередь Тима, а я с Раяном отдыхаю, — ответил он. — Ладно, я пошёл.

— Спокойной ночи, — пожелала уходящему мальчику и вздрогнула от тихого покашливания.

— Смотрю, увлеклась и забыла выпить отвар! И давай ногу твою посмотрю, — тихим голосом отчитала меня травница.

— Кара, что же ты так подкрадываешься? — выдохнула с облегчением. — Давай свою отраву? А нельзя туда мёду что ли добавить, ведь она не только вонючая, ещё и горькая просто жуть?!

— Вот ещё, не маленькая - потерпишь, — хмыкнула травница. — Пойдём посмотрю и намажу синяк, а то тебя уже муж заждался, делает вид, что спит.

— Да? Тогда поспешим. И спасибо - нога стала гораздо меньше болеть.

Через десять минут я уже укладывалась под бочок к старательно притворяющемуся спящим мужу. С наслаждением вдохнув его запах, уткнулась носом в грудь и отключилась, стоило моей голове коснуться импровизированной подушки.

А утром проснулась от тихого голоса Синид:

— Куинн, сходи до повозки, там её облепили дети и ждут, когда ты вытащишь бумагу.

— И тебе доброе утро, — пробормотала, потягиваясь, — сейчас схожу.

Пять минут на сборы, и я, взяв в охапку шкуру, поплелась к телеге, которую действительно обступили дети и с нетерпением, каждый по очереди заглядывали в её проём.

— Вы хоть позавтракать успели? — со смехом спросила у подпрыгивающих на месте девчонок и мальчишек. Взрослые близко не подходили, но тоже вытягивали шеи, с любопытством высматривая, что же так заинтересовало их чад.

— Нет, Куинн. Сейчас глянем, что получилось, и пойдём, — ответила за всех Дерин.

— Ох, и что с вами делать, — тяжело вздохнув я забралась в телегу, мысленно проговаривая: «Пусть всё получится. Пусть всё получится».

Подползала ближе к развешенным кусочкам ткани, я на мгновение прикрыла глаза, не решаясь взглянуть. Но выбора не было, и буквально трясущимися руками я сняла ближайшую ко мне тряпочку, на которой высох наш первый лист бумаги. Потрогав его рукой, поняла, что влаги нет, значит, пора отсоединять. Сняв остальные четыре кусочка ткани, осторожно, стараясь не смять их, выползла к детям, которые замерли в предвкушении.

— Теперь нам надо аккуратно отделить присохший листик от тряпочки, — проговаривая, я, медленно поддевая за краешек, потянула первую бумагу в нашем септе. Это оказалось очень волнительно, а знать, что итог этого мероприятия ожидает такое количество людей, особенно переживательно.

— Можно? — спросил муж. Интересно, как давно он здесь стоит?

— Конечно, — ответила, подавая листочек, который был скорее похож на тонкий картон, с шероховатой поверхностью жёлтого цвета.

— Хм…— задумчиво протянул Анрэй, осматривая. — Из травы?

— Да. Отдай детям, видишь, им тоже интересно посмотреть, — произнесла, заметив, что мои маленькие помощники разволновались.

— Бери, — отдал листочек замершему рядом Лиаму, — Куинн, расскажешь Риману, как она делается?

— Да, но и Лиам сможет всё подробно объяснить, — тут же отреагировала я - мне совсем не хотелось возиться с этим!

— Лиам? — удивлённо переспросил муж, взглянув на мальчишку, а тот важно кивнул и с забавно нахмуренными бровями стал рассматривать всё творение.

— Так, вот ещё четыре листа, держите, — вручила остальные детям, — и быстро завтракать! На следующей стоянке продолжим, у нас есть ещё варёной травы на несколько листочков бумаги.

— Ты к реке пойдёшь? — спросил муж и, получив кивок, продолжил. — Я провожу.

Подхватив меня за талию, помог спуститься с повозки, взял за руку и, лавируя между галдящими детьми, к которым присоединились их родители, повёл меня к берегу.

Глава 18.

Полторы недели пути. Мы все устали. Дорога вымотала и детей, и взрослых. Поначалу казавшееся приятным путешествие превратилось в тяжкое бремя. Иногда были слышны ссоры и недовольное бурчание.
Тёмная дорога петляла между безмолвных деревьев, повозки обоза постоянно застревали в узких местах. За время пути мы потеряли около пяти овец - их задрали волки, одного я видела вдалеке. Честно признаться, было жутко - опасный зверь: крепкое тело, длинные сильные ноги, мощные челюсти с острыми зубами. Рассматривая его, я в очередной раз убедилась, что я не на прогулке в парке, а в реальном опасном мире.
Сегодня пришлось зарезать корову, которая ногой провалилась в яму и сломала её, поэтому было принято решение сделать большой привал в лесу, на берегу речки.
— Стоянка будет здесь, — произнёс Анрэй, оглядывая просторную полянку. Я видела, что муж недоволен вынужденной остановкой, нокак глава общины не мог поступить по-другому.
Часть мужчин принялись устанавливать в круг повозки. Часть взялись разделывать тушу, подавая куски мяса женщинам. Те его ловко кромсали на небольшие ломтики, солили, добавляя ароматные травки, и укладывали в чаны на просолку.
На кострах уже вовсю кипел бульон, аромат которого сбивал с ног. Костный бульон - фантастически полезное средство, которое способно уменьшить боль в суставах, выводить токсины из организма и ускорять заживление ран. Чашка костного бульона утром – отличный способ начать день с хорошего запаса полезных веществ и белка.
За время пути мы, в основном, ели каши, немного овощей и мясо диких животных, пойманных охотниками. Супы и бульоны не варили, и я отчасти понимала местных женщин: с одной стороны, бульон очень полезен, с другой - выпил, а через час снова хочешь есть. А в дороге делать частные остановки нет смысла. Зато сегодня мы наконец-то похлебаем жиденького и отдохнём вдоволь.
Выбравшись из повозки, я осмотрелась, наблюдая за суетящимися людьми. Вынужденная остановка обрадовала путешественников: все были заняты, но на их лицах застыли улыбки.
— Кара, а куда столько бульона? — спросила у Кары, заметив пять больших котлов.
— Сейчас горяченького попьём, остальное выварим, пока не получится желе. Долго это, придётся ночь караулить.
— Желатин? Точно, как я могла забыть! А эти кости закопать надо? Унести мужчинам?
— Нет, сейчас высохнут, Кахир в костре прожжёт, потом из костей сделаем муку. Немного я возьму себе для мази, она раны заживляет, зубы лечит, когда кожа чешется, помогает.
— А остальную?
— Её потом в землю добавлять будут, вместе с навозом, чтобы все росло хорошо. Неизвестно, что за земля будет там, куда мы едем, — пояснила травница, продолжая помешивать бульон.
— Спасибо, Кара, — поблагодарила женщину и задумалась. Я искренне восхищалась этими людьми: они ни минуты не отдыхали, всегда были чем-то заняты! И даже маленькие детки, которые выбирали мусор и веточки их шерсти. Женщины и девочки постарше в дороге либо шили, вязали, либо собирали коренья, травы, ягоды и прочую совершенно незнакомую для меня ботанику.
Мужчины охотились, охраняли нас, перегоняли скот, помогали жёнам - всего и не перечислить!
— Кара, я вижу, что здесь мужчины всегда помогают своим женщинам, да и не своим тоже - в туате риага Лорккан такого не было? — поинтересовалась у травницы, наблюдая за слаженной работой Кахира и его супруги.
— Так это септ Анрэя, они присоединились к туату, последовав за его матерью, — ответила травница, нисколько не прояснив ситуацию.
Переспрашивать не стала, выбрала самый на мой вкус красивый кусок мяса и принялась его нарезать на ровные квадратные кусочки, решив приготовить шашлык. Запечённое на костре мясо мы ели, но оно было одним большим куском. А мне захотелось приготовить маленькие, замариновать их в пряной травке и в винном уксусе. Лиам уже даже сделал несколько шампуров из веток.
— Куинн, а когда будем снимать листики? — звонкий голос Дерин вывел меня из задумчивости.
— Сходи в повозку проверь, высохла бумага или нет.
— Ага, — воскликнул ребёнок и рванул к телеге, а через пять минут прокричал, — нет ещё!
— Значит, ждём, — буркнула я, продолжая своё кровавое дело. — Кара, у тебя та зелёная травка ещё есть? Что я в прошлый раз брала?
— Да, в мешке глянь.
Спустя тридцать минут большой котёл с маринованным мясом ждал своего часа, а я отправилась на поиски Лиама - кажется, мне понадобится больше шампуров.
Совместно с Карой и любопытной Дерин шашлык мы решили запечь на ужин, а пообедать уже готовым бульоном, жареным мясом и свежеиспечёнными лепёшками.
— Лиам, вот ты где, — мальчик с Раяном обнаружились на берегу реки. Они занялись обработкой шкуры, ловко очищая её от органических остатков, после, как объяснил Раян, они её посолят и оставят сушиться.
— Куинн, ты меня искала?
— Да, мне понадобятся ещё веточки - сделаешь?
— Конечно, сейчас закончу и сделаю, сколько тебе надо? — с важной мордахой, поинтересовался он, хвастаясь своим знанием счёта.
Каждый вечер, сидя перед костром, занимаясь кустарным производством бумаги, я обучала детей счёту, и Лиам был самым смышлёным из них. Конечно же, все детки старались, а к сегодняшнему дню к обучению присоединились ещё и несколько их родителей, которые до этого дня слушали в сторонке.
Вообще, того негатива, что преследовал, меня в туате здесь не было. Да, была настороженность, но с каждым днём люди из септа мужа спокойней реагировали на моё появление. Отвечали пусть односложно, но не игнорировали, а если требовалась помощь - не отказывали.
— Вы не видели Анрэя?
— Он был с Силаном там, — махнул рукой Раян.
— Спасибо, — поблагодарила и направилась на поиски мужа. За время пути мы практически каждую ночь спали рядом. У нас даже появилась своя традиция: он всегда ложился первым, делая вид, что крепко спит, а я укладывалась рядом, ткнувшись носом в него, и засыпала. Мы не говорили ни слова, утром он сбегал до того, как я проснусь, но всегда заботливо укрывал меня шкурой - к рассвету обычно становилось прохладней.
Потом Кара или Синид от его имени приносили мне кашу и отвар, я же готовила для него бутерброды с мясом. Септ с интересом наблюдал за нашими хождениями, но не комментировал, только лишь Кара, хитро сощурив глаза, одобрительно цокала.
— Анрэй, можно тебя на минутку, — добравшись до края стоянки, нашла мужа и ещё двух мужчин, которые с усердием забивали гвозди в деревянный цилиндр.
— Куинн, всё в порядке? — тут же отреагировал муж. Кстати, это ещё одна традиция: как только я подхожу к нему, чтобы спросить, узнать, предложить, Он обеспокоенно меня осматривает и спрашивает, всё ли со мной в порядке. Вначале это раздражало, а сейчас я это нахожу довольно милым.
— Всё в порядке. Я просто хотела попросить сделать походную баню, раз у нас вынужденная остановка.
— Баню? — переспросил муж, а мужчины, делающие вид, что меня нет, но тем не менее прислушивающиеся к нашему разговору, замерли.
— Да, баню. Мы давно в пути, и мне очень хочется помыться в теплом закрытом месте, не торопясь и не ёжась от ветра - уверена, все женщины хотят того же, — ответила ему. — Я узнала, что у нас есть ещё немного плотной ткани. Ты сможешь сделать каркас? Вот так...
Рисуя веточкой по земле, объясняла, что требуется. Мужчины давно побросали своё занятие, присоединились к Анрэю и внимательно следили за веточкой, которой я схематично показывала, что мне необходимо.
— Хм… давай попробуем, — задумчиво протянул муж. — Надо найти подходящее место у реки, ровное и рядом с камнями, чтобы носить было недалеко.
— А ещё рядом развести дополнительный костёр, чтобы нагреть воды, — продолжила я.
До реки добрались быстро, муж осмотрел берег и нашел подходящее место. Лиам и Раян уже закончили свою работу, подошли к нам, и тут же получили задание натаскать камни, желательно голыши.
— Сейчас позову Кахариа и Силана, сделаем жерди. Куинн, неси сюда равендук, он лежит в моей повозке, а ещё кусок возьми у Энис.
— Хорошо, — отправилась за парусиной.
Что сказать, к моему предложению сделать небольшую походную баню, мужчины подошли с размахом. На берегу реки было построено два шатра, которые стояли близко друг к другу.
Высотой в человеческий рост жерди сделали из гибких веток, связав их верёвкой над головой. На них накинули парусину, прижав сверху дополнительными ветками, а края камнями и дёрном. На полу шатра был уложен хвойный лапник, а сверху ветки лиственных деревьев.
В одном шатре, по объяснению мужа, предполагалась типа парилки, Лиам и Раян уже натаскали огромную кучу камней, из которых Колум смастерил колодец, где зажёг костёр. Во втором было всё то же самое, разница лишь в том, что по краям стояли пни, заменяя лавки. А у стены был размещён небольшой колодец из камней, с костром под ним для прогрева шатра - в нём будут мыться дети. Вода, взятая тут же в реке, уже вовсю грелась на костре, размещённом в трёх шагах от наших бань.
— Куинн, зови женщин, пусть сначала они моются, — попросил муж спустя пара часов. Баня была уже достаточно тёплой благодаря исходящему от камней жару, плотная парусина не выпускала тепло, а запах хвои дурманил.
— Все не влезут, лучше пусть идут те, что с маленькими детьми, пока не слишком жарко.
Выстроить очерёдность не составило большого труда, женщины быстро распределились между собой и, подхватив деток на руки, взяв щёлок и чистую одежду, отправились на берег реки, где их ожидала тёплая банька.
— Хорошо придумала. Лиам уже похвастался, а то народ понять не мог, что происходит на берегу. Люди устали, сейчас тело отдохнёт, и дурные мысли из головы уйдут, — произнесла Кара.
— Все устали, дорога выматывает, — ответила, перемешивая мясо. — Думаю, достаточно, надо запекать.
С моими маленькими помощниками мы соорудили из всё тех же камней мангал, он получился невысоким, но длинным, метра два. В него натаскали углей от рядом горящих костров, на которых продолжали вывариваться кости для желатина, и приступили к священнодействию. Показав мальчишкам, как насаживать мясо на шампуры - веточки мы предварительно на всякий случай выдержали часик в воде - навздевали наш будущий шашлык.
К появлению первых чистых, распаренных и умиротворённых женщин с детьми одна партия ароматного мяса была готова. Кара сварила ягодный компот, не пожалев в него небольшое количество мёда. Синид испекла лепёшки, добавив в тесто капельку ароматных трав. Мерин достала квашеной капусты, запекла на углях патиссоны и тонко порезанную морковь. Стол вышел разнообразным и довольно красивым. И да, общего застолья у нас не получится, но всё же маленький праздник для людей мы устроили.

Глава 19.

В течение часа помылись все: мужчины, шумно дыша, с красными лицами выскакивали из парилки и плюхались в студёную воду реки, женщины намывались в соседнем шатре и выходили оттуда, медленно передвигая ноги, с блаженной улыбкой на лице. Им тут же вручали компот, а спустя минут двадцать, щурясь от удовольствия, они ели маленькие кусочки прожаренного мяса на углях. Я давно уже не стояла у нашего импровизированного мангала, меня сменили двое мужчин, которые помылись в первую очередь.

— Как же хорошо, — пробормотала Кара, усаживаясь рядом со мной. — Косточки погрела, грязь недельную отмыла. Куинн, там в бане Синид крапиву запарила, не забудь свои волосы ополоснуть.

— Хорошо, спасибо, — кивнула, продолжая накладывать в тарелку шашлык, овощи и лепёшку.

— Мужа кормить?

— Да, а то уже почти все поели, а он всё дежурит у костра, воду только и успевает греть да носить, — ответила и отправилась к берегу реки, там, у самой кромки воды, сидел Анрэй и задумчиво смотрел на противоположный берег.

— Привет, бери. Почти все поели.

— Спасибо, — поблагодарил и, немного помолчав, добавил, — Куинн, ты здорово придумала с баней. Люди отдохнули, довольны и благодарны тебе. Слышал, как женщины говорили.

— Пожалуйста, я рада, что твои люди отдохнули и с новыми силами отправятся дальше. Понимаю, что чем быстрее мы доберёмся до места, тем больше времени у нас будет обжиться. Но отдыхать всё же надо.

— Да, ты права, отдых нужен. Вкусно… Кахир говорил, что ты как-то по-особенному мясо пожарила, — произнёс после того, как прожевал.

— Там всё просто: мясо замариновала в винном уксусе с травами, обжарили маленькими кусочками, — ответила и тут же задала интересующий меня вопрос. — Нам ещё дней пять добираться до болот?

— Да.

— А бумагу, которую сделали, ты уже завтра хочешь обменять? Мы будем проезжать какое-то селение?

— Туат риага Дуйбне в одном дне отсюда, у них хорошие пастбища, надеюсь, нам удастся обменять на зерно и овощи.

— Ты сам отправишься?

— Да, и Колум со мной поедет.

— А мне можно с тобой? — попросила мужа, не надеясь на согласие.

— Куинн, я бы не хотел, чтобы ты там появлялась. Риаг Дуйбне несколько лет назад просил твоего отца отдать тебя в жены своему старшему сыну.

— Вот как… Хорошо, — согласилась с доводом мужа. Мне Греди хватило, ещё одного ухажёра я точно не выдержу.

Хм, а Куинн, оказывается, невеста нарасхват! И что в ней такого? Ну, красивая, хрупкая в отличие от остальных женщин - так это не достоинство. Я посмотрела, сколько работы делают местные дамы, какие тяжести тягают - я своим бараньим весом с таким попросту не справлюсь, так что жена из меня в этом применении никудышная.

Мой ответ мужа поразил, он глянул на меня с недоумением, но промолчал, видно, ожидал, что я буду настаивать. Мне же пояснить не дали охнувшие мужчины, которые выскочили из бани и теперь плескались словно малые дети в холодной воде реки. Я стыдливо отвернулась от берега и смотрела на темнеющий лес. Анрэй, заметив это, довольно улыбнулся.

— Я отнесу тарелку и вернусь: все женщины помылись, теперь моя очередь - принесёшь воды?

— Принесу, как раз нагрелась. И спасибо.

Кивнув, я отправилась за вещами. Отдав тарелку женщинам, дежурившим на кухне, прихватила баночку с щёлоком, кусок ткани, которая будет мне вместо полотенца. А также новенькие штаны и рубаху, сшитую мной и Синид в дороге из мягкой коричневой ткани, которую мне вручил несколько дней назад Анрэй. Со всем этим добром я отправилась в баню, где меня ждали тёпленькая вода, жаркий воздух и возможность неторопливо помыться.

Проскользнув в женскую баню, дождалась, когда выйдет муж, занёсший котелок с горячей водой, быстро разделась и, устроившись на одном из пней, стоящих у каменного колодца, замерла. Наслаждаясь жаром, запахом тёплого дерева и ароматом душистых трав и растений. Слушая, как посвистывают раскалённые камни.

Спустя минут пять я почувствовала, как начинает выступать пот, сначала несколько капелек над верхней губой, затем всё тело покрылось влагой. Ещё через минуту наполнила водой, лежащий рядом ковшик и полила ею раскалённые камни. И на мгновение закрыла глаза, ощутив, как душу пронизывает светлое ликование, какое-то чувство умиротворения и тихой радости растворяет все мелкие суетные мысли и печали.

Спустя несколько минут блаженства я с тихим стоном поднялась с лесного табурета и застыла, увидев замершего мужчину. Он не сводил от меня взгляд, а на его лбу выступили капельки пота.

Не сказав ни слова, я набрала немного щёлока и намылила мочалку, старательно не обращая внимания на Анрэя. Потом наполнив ковш тёплой водой, опрокинула его на себя начиная с головы. Мгновение и вода медленно струится по моему телу. Постояв так секунду, я провела мочалкой по руке, плечу, груди, неторопливо сползая к животу, внизу которого скручивалось в тугой комок и растекалось по венам жгучее желание.

Муж не выдержал: стоило мне нагнуться и начать намыливать щиколотки, он молниеносным движением оказался слишком близко ко мне. Медленно поднимаясь, я всё так же молча подхватила ковш, вылила на мужа воду и, осторожно касаясь, провела мочалкой по его сильному мужскому телу. Я чувствовала его запах, с этим запахом я засыпала, и это он будил меня утром. Сквозь мочалку чувствовала его тело, сильное и горячее, слышала бешеные удары его сердца.

— Куинн? — он дышал тяжело и почти терял самообладание.

Не говоря ни слова, я приблизилась к мужу — самую, самую малость. Но это всё равно что прыгнуть с водопада. До этого я и сама не знала, как поступлю. Пристав на цыпочки, потянулась…

Он несколько секунд пристально смотрел мне в глаза, а после наклонился и коснулся губ нежным поцелуем. По моему животу тут же пробежала дрожь, под кожей разлилась тёплая капля наслаждения.

Я подалась к нему, ответив на это страстным поцелуем, и почувствовала, как он сначала застыл, потом отбросил сдержанность и начал целовать с одержимостью утопающего, терзая мои губы жадными поцелуями.

Глава 20.

— Где ты такой видела? — спросил муж, внимательно вглядываясь в мои глаза.

— Папа показывал, он где-то приобрёл такой, — ответила спустя минуту, — я запомнила. Там много вещей было и других разных непонятных штук.

— Хм, а почему он ни слова об этом не говорил? — продолжил терзать меня Анрэй.

— Не знаю, — пожала плечами, мысленно обращаясь к отцу Куинн: «Простите, но буду валить всё на вас, выжить как-то надо».

— Нигде такого не видел, — пробормотал Силан, продолжая крутить ручку, подкладывая шерсть.

— Нужна тонкая ветка, гладкая без заноз, чтобы было удобнее вытаскивать с барабана намотанную шерсть.

— Хорошо, — кивнул Силан и, помолчав, обратился к Анрэю, — для своей супруги сделаю?

— Куинн? — муж вопросительно взглянул на меня, и все замерли в ожидании. Не понимая, что от меня хотят, я дважды кивнула, соглашаясь, и быстро протараторила:

— Конечно, для нашего септа мне ничего не жалко. Чем больше таких сделаем, тем быстрее и проще будет женщинам.

После моих слов все трое мужчин улыбнулись, а их тела расслабились.

— Давай я помогу отнести в повозку этот кардер, — предложил Анрэй, легко подхватывая его.

— Спасибо, только не забудь позавтракать.

— Не забуду, — муж улыбнулся, довольно оглядываясь на Силана, — ты собери для меня еды в дорогу. Через час отправимся дальше, вы последуете с Кахиром, а я и Колум двинемся на запад.

— Хорошо, соберу. А для Колума?

— У него своя супруга есть, — буркнул Анрэй, а я запнулась от неожиданно недовольного голоса мужа. Хм…и что не так сказала?

— Спасибо, — поблагодарила, когда мы добрались до нашей повозки. Синид уже сидела в ней и с удивлением рассматривала странный для неё агрегат, но не спрашивала.

— Я сам подойду, — ответил муж и ушёл, всё ещё продолжающий дуться на меня. Чтобы не напортачить ещё больше, я рванула к Каре: надо выяснить, чем я так обидела Анрэя.

Травницу нашла у реки, она что-то полоскала в воде, мне с берега было не разобрать.

— Кара, скажи, пожалуйста, что не так? Анрэй попросил собрать его в дорогу, они едут в ближайший туат, ну, ты знаешь. Едет вместе Колумом, я спросила, собрать ли ему тоже еды с собой, а муж надулся.

— Ну так! Предлагая еду другому мужчине, ты показываешь, что он тебе нравится и ты его рассматриваешь как возможного мужа.

— А если за столом сидим, и я подала тарелку любому из мужчин?

— Тоже нельзя, особенно замужней - можно накликать беду.

— Как? — с недоумением уставилась на травницу.

— Давая еду другому мужчине, ты говоришь богам, что твой муж тебе не нужен, — пожав плечами, пояснила Кара.

— Мда, как всё сложно, — пробормотала, — спасибо, пойду соберу для Анрея продукты.

— Иди.

Снарядить мужа в дорогу не составило большого труда, мне помогла одна из девушек. Симпатичная, наверное, чуть младше Куинн. Она обычно стояла в сторонке и близко ко мне не подходила, я на это не обращала внимания — привыкла. Ничего, со временем септ мужа прекратит смотреть на меня с настороженностью. Начало уже положено.

— Каели, спасибо. Без твоей помощи я бы не нашла, где что лежит, — поблагодарила девушку.

Общими усилиями мы собрали для Анрэя в дорогу мешочек крупы, вяленое мясо, травяной сбор, бутерброды с мясом и даже раздобыли прошлогодние яблоки, маленькие и сморщенные.

— Пожалуйста, — ответила Каели и отправилась к одной из повозок.

Через пятнадцать минут Анрэй, как всегда, неожиданно появился рядом с нашим транспортом, где я показывала Синид, как работает кардер.

Женщина с восторгом наблюдала за крутящимися барабанами и только успевала подкладывать новую партию шерсти.

— Куинн, отправляемся, — произнёс муж, — список я твой просмотрел, постараюсь раздобыть.

— Спасибо, не получится - придумаю, чем заменить.

— Прошу тебя, слушай Кахира.

— Ладно, а ты… будь осторожен и возвращайся побыстрее, я буду скучать, — прошептала и, привстав на цыпочки, поцеловала.

Муж тут же подхватил меня за талию, чуть приподнял, прижимая к себе. Я тоже не сдержалась и обхватила Анрэя за шею, нежно обняла, прижимаясь в ответ, вдыхая его запах. Уютный, надёжный и уже ставший таким родным.

— Ты тоже будь осторожна, — пробормотала муж, разжимая объятия. — Пора.

— Пора, — кивнула, глядя вслед уходящему мужчине, на глазах вдруг навернулись слёзы, а в груди сдавило.

— Куинн, садись, телега тронулась, — тихий голос Синид вывел меня из задумчивости.

— Спасибо, — поблагодарила, забираясь в повозку и преувеличенно бодро воскликнула, — ну что, продолжим?

— Да, очень хороший этот твой кардер: быстро и как пушисто! Да и ровно получается.

— Приедем на место, обустроимся, сделаем прялку сразу на восемь веретён и ткацкий станок. Видела у отца такой.

— Восемь? Сразу на восемь? Как так? — переспросила Синид, поражено уставившись на меня.

— Угу, я уже с Силаном обсудила, он сказал, сделает.

— Теперь я ещё больше хочу поскорее приехать, — произнесла женщина, улыбаясь.

— И я, дорога выматывает, — ответила и осмотрелась.

Небольшое стадо коров, гурты овец, вереница повозок обоза – всё это растянулось до самого горизонта. Лес немного расступился, давая простор нашим повозкам, дорога была ровной, трава низкой, так что можно отметить — едем вполне с комфортом.

Солнце стояло в зените, обрамлённое облаками, бесформенными, редкими и рыхлыми. Мы на протяжении трёх часов продвигались вдоль негустого леса по поляне. Жара стояла невыносимая, и сидеть в повозке уже не было сил, поэтому, заметив шедшую в отдалении Дерин, я тоже решила прогуляться и, выскользнув из повозки, направилась к девочке.

По дороге осматривалась: вон что-то похожее на подорожник, а там раскинулся лопух, совсем рядом с тропинкой выросла целая поляна колокольчиков.

— Так… а это, кажется, вайда? Ты-то мне и нужна! — воскликнула я, довольная своей находкой.

— Куинн, зачем тебе корм для коров?

Глава 22.

Ночь прошла спокойно, хотя не скажу, что я выспалась. Подскакивая от каждого шороха, сложно быть бодрой с утра. И, кажется, не одна я провела бессонную ночь: женщины и мужчины были хмурыми и уставшими. По крайней мере, на нас никто не напал - и то хорошо, но находиться постоянно в ожидании - это выматывает.

— Синид, помоги, — выбравшись из повозки, попросила женщину подать котелок, в котором всю ночь вымачивалась шаль Кары.

— Держи и пойдём хоть отвару хлебнём да бутерброды твои пожуём. Кашу варить Кахир не разрешил, не нравится ему это место, хочет быстрее пройти его.

— Да, идём.

Завтрак прошёл в тишине, даже лесные птицы смолкли, казалось, мир замер в ожидании. Все ели на ходу, укладывая свой скарб в телеги, и через тридцать минут мы уже тронулись.

Девчонки в этот раз к нам в повозку не залезли, скорее всего, в столь напряжённое время родители их оставили рядом с собой. Лиам быстро заскочил к нам, сказал, что дядька Кахир поставил его вместе с Силаном охранять правую сторону обоза, схватил бутерброд и убежал. Феликс остался рядом со мной, но и он казался напряжённым и периодически вскакивал на лапы и принюхивался.

— Синид, научи меня вот этому узору, — чтобы хоть как-то отвлечься, я обратилась к женщине, которая вывязывала орнамент на будущем свитере.

— Смотри, эту петлю скидываешь аккуратно, эту затягивай…

До самого вечера мы не останавливались, обед прошёл быстро, на ходу и всухомятку. Но никто не роптал, все понимали и старались не мешать мужчинам охранять наш обоз. Высокие деревья и непролазные кусты скрывали за собой возможных преследователей. Часть мужчин периодически исчезала, осматривая ближайшую округу и возвращаясь угрюмыми и недовольными.

Наконец-то повозки выехали из леса и по команде Кахира принялись разворачиваться, собираясь встать на привал. Для ночной стоянки место выбрали удачно: высоко, ровно, и лес не слишком далеко. Правда, воду мужчинам теперь приходилось носить из дальнего ручья на самом краю тёмного леса.

Выбравшись из повозки, я первым делом потянулась - тело затекло, и по ногам пробежало неприятное покалывание. Замерев, я осмотрелась: мы остановились в ста шагах от края леса, на небольшой возвышенности, но дальше простиралась долина, полого спускающаяся к виднеющимся низкорослым кустарникам и высоким деревьям. Весь день дорога петляла по тёмному густому лесу, и спуск совершенно не ощущался.

— Синид, я пошла к костру, — предупредила женщину.

Мужчины подстрелили трёх зайцев, на нашу толпу совсем немного, поэтому лучше мелко порубить тушку и сварить кашу.

— Я сейчас тоже подойду, — ответила женщина, укладывая мешки для спального места.

«Где же ты? Что случилось»? - с этими мыслями я шла к походной кухне, где женщины уже вовсю хозяйничали у костра. Дети словно воробушки примостились на поваленном бревне (его притянули мужчины для дров) и с нетерпением погладывали на котёл, в котором скворчало жарившееся мясо.

После длинного и утомительного дня без отдыха и полноценного питания запах готовящегося мяса был мучительным.

— Нужна помощь?

На мой вопрос, как всегда, ответила Мерин:

— Нет, Куин. У костра сейчас не протолкнёшься. Видишь, сколько желающих?

— Хорошо, — кивнула и застыла, не зная, чем себя занять. Шаль сушилась, без дополнительного нагревания жидкости она получилась бледно-зелёного цвета, но это всё же лучше, чем грязно-серый.

В любом случае Кара осталась довольной, как и остальные. Дерин и Брайн сразу после обеда прибежали, хвастаясь высохшими платками. Их счастью не было предела, накинув на плечики обновки, они важно прошествовали вдоль повозок. Мейв и остальные девчонки поглядывали на них с завистью: им ещё предстояло дождаться, когда их вещи высохнут.

Вязать темно… Бумагу делать? Так не дадут же. Лиам захватил её изготовление в свои руки, а желающих поучаствовать было предостаточно. Многие мальчишки хотели приобщиться к этому тайному делу, я вообще удивляюсь, как туда Мейв пробилась.

Задумавшись, я не сразу заметила замершего рядом со мной Кахира, который тяжёлым взглядом смотрел в сторону тёмного леса.

— Следов чужого присутствия не обнаружили? — спросила тихо, но мужчина всё равно вздрогнул.

— Нет. И Анрэю пора бы появиться.

— Надеюсь, с ним всё в порядке. Кахир, нам долго ещё до места? Может, здесь на опушке подождём Анрэя?

— Вот тот лес, там есть ровные поляны. По долине два дня пути, ещё половина дня по лесу. Анрэй сказал его не ждать, времени осталось немного, нам нужно успеть построить дом.

— Понятно, — вздохнула, — завтра утром, значит, снова в путь?

— Да, не стоит тут задерживаться, это земли риага Дуйбне, а он не любит чужаков.

— Тогда лучше поспешить. Идём к костру, надо поесть.

Ужин снова прошёл в гнетущей тишине, все быстро поели, и если взрослые занялись обустройством стоянки, то детки всё так же сидели на бревне и испуганными глазёнками следили за родителями. Их вид очень меня нервировал, и я решила отвлечь мелочь.

— А давайте я расскажу вам волшебную историю, — начала я, Дерин, услышав мои слова, рванула к костру, подхватив за руку Брайн и, плюхнувшись на свободное место, замерла в ожидании, — в открытом море вода совсем синяя, как лепестки самых красивых васильков, и прозрачная, как чистое стекло — но зато и глубоко там! На самом дне живут русалки. Не подумайте, что там, на дне, один голый белый песок; нет, там растут невиданные деревья и цветы с такими гибкими стеблями и листьями, что они шевелятся, как живые, при малейшем движении воды. Между ветвями шныряют рыбы большие и маленькие — точь-в-точь как у нас птицы…

Спустя тридцать пятнадцать минут перевела дыхание, выпила отвар, и, оглядев восторженные мордахи, продолжила:

— Невидимая русалочка улыбнулась принцу и поднялась вместе с другими детьми воздуха к розовым облакам, плававшим в небе.

Когда я закончила сказку о Русалочке, было уже совсем темно. Двое самый маленьких не дождались её окончания и уснули, их родители с благодарными улыбками подхватили ребятню и унесли на свои спальные места. Самые стойкие, открыв рот, внимательно слушали, иногда переспрашивали в непонятных для них местах.

Глава 21.

Мы ехали второй день, дорога петляла среди деревьев, уводя вглубь леса. Он был наполнен особенными звуками и ароматами. Где-то высоко на ветках деревьев на разные лады причудливо пели птицы. Пахло свежими травами, смолой, цветущими растениями.

Сидя в повозке, я любовалась величественными деревьями, густыми кустарниками, нежными цветами. Мне очень хотелось прогуляться по его кромке, подышать полной грудью, прикоснуться к природе. Утопить ноги в зелени трав, пощупать шероховатость коры дерева, сорвать цветок или гриб. Или поднять голову вверх, увидеть густые макушки деревьев, сквозь которые, с трудом пробиваются солнечные лучи.

— Кахир запретил уходить от обоза дальше двух шагов, — напомнила Синид, заметив моё мечтательное выражение лица.

— Знаю, — тяжело вздохнула и вернулась к своему занятию. Ехать было скучно, и, выпросив у Синид моток ниток, я вязала носки. Пять деревянных спиц сделал для меня Силан ещё вчера вечером.

Дерин и Брайн, заскакивающие сегодня с утра к нам в повозку, с восторгом рассматривали небольшой «колодец» будущей голяшки. Полагаю, Силану поступит немалое количество заказов на такие спицы, а мне прибавится ещё один вид обучения.

— Синид, вы же вяжете. Что так удивило девчонок? — спросила, когда маленькие фурии покинули нас.

— Вяжем, но двумя спицами, а тут пять и нет шва, — пояснила женщина, — я тоже хочу научиться.

— Конечно, нам ехать ещё три дня, — кивнула.

— Остановились, — пробормотала Синид, выглядывая из повозки, — надеюсь, всё хорошо.

— Пойду узнаю.

Остановка была вынужденная: лес снова подобрался близко к дороге, и в одном особенно узком месте потребуется расчистить путь. Нам придётся задержаться на несколько часов, пока мужчины вырубят часть деревьев.

Этой остановкой я и девочки тут же воспользовались и продолжили экспериментировать над окрашиванием, предварительно поинтересовавшись у женщин, не нужна ли им наша помощь. И то ли я так грамотно задаю вопрос, то ли меня просто не нагружают, но от моей помощи отказались. Внимательно вглядевшись в лица девушек и женщин, я не заметила негатива и пренебрежения и тихонько выдохнула.

— Так, теперь неси сюда суван, надо немного добавить, — его мы взяли у дежурившей на кухне Мерин.

Вчера ехали до самого темна и успели только процедить настоявшуюся траву. Цвет жидкости получился коричневый, и он очень разочаровал Дерин и Брайн, но они всё же решили не сдаваться и досмотреть, чем закончятся мои манипуляции, хотя на их мордахах застыло скептическое выражение лица.

— Теперь необходимо нагреть, а потом добавить суван, примерно столько, и тщательно перемешать, — я уже привыкла каждое своё действие проговаривать, а ведь сначала мне казалось это странным и смешным.

— Что вы тут опять варите, — пробурчала Кара, засунув свой нос в котелок, она была не в курсе очередного нашего опыта. Травница, в основном, ехала в повозке вместе с супругой Кахира и большую часть дороги спала.

— Краску для ткани и шерсти, — ответила ей Дерин, — только она коричневая, а такая у нас есть.

— Хм… думаю, Куинн вас удивит, — хмыкнула травница, хитро улыбаясь, — я рядом посижу.

— Конечно, — тут же ответила ей и продолжила помешивать наше варево. Дождавшись, когда жидкость нагреется, сняла с огня и быстро перемешала, насыщая её кислородом. Затем вылила в неё небольшое количество капустного рассола и с удвоенной силой взболтнула полученный краситель.

— Неси платок, — обратилась к Дерин, и та рванула к своей повозке. Через минуту мы уже опускали три маленьких кусочка ткани в ещё горячую воду.

— А теперь ждём полного остывания.

— И какой должен получиться? — поинтересовалась Кара.

— Зелёный, а в повозки бродит вайда, которая, надеюсь, окрасит в синий цвет, но здесь потребуется больше времени, минимум полмесяца.

Оставив платки окрашиваться, мы направились к общему костру, от которого исходили потрясающие ароматы. В самом большом котелке уже приготовилась каша, в которую Мерин и Каела щедро добавили мясо подстреленной по дороге косули.

Охотники стабильно добывали для нас мясо, крупы пока тоже было достаточно. Но, к сожалению, овощей и фруктов не хватало: всё, что было прихвачено в дорогу, уже съели. Спасались корешками, собранной травой, сушёными ягодами, что сохранились с прошлого года.

Посадить новый урожай в этом сезоне мы не успевали, и зимой придётся совсем туго без овощей. Надеюсь, Анрэю удастся обменять продукты на бумагу, всё же это очень дорогой и редкий товар для этого времени. Я, конечно, не знаю, что представляет собой местная бумага, но уверена, наша ненамного хуже.

Обед прошёл в молчании под звуки топора. Кахир, Силан и ещё несколько мужчин (я пока не все имена запомнила) сидели с ровными спинами и напряжённо оглядывались.

Я, обеспокоенная таким странным поведением до этого спокойных мужчин, тоже стала прислушиваться.

— Куинн, вода остыла! — крикнула Дерин, напугав меня до чёртиков. Обед давно закончился, я бродила по краю стоянки, рассматривала травку, цветочки и прочее. В лес Кахир ходить запретил, и все женщины, ожидая продолжения пути, просто занимались привычными делами.

Я же час назад закончила показывать схему кругового плетения сразу семи ученицам. И теперь сделала заслуженный перерыв, но, видно, не судьба, любопытные девчонки не дадут мне спокойно подумать. А мне надо столько всего вспомнить: то же стекло, это же окружающий мир, начальная школа, а всё, что я знаю — это то, что нужен песок и чем чище, тем лучше.

— Иду, — тяжело вздохнув, повернула в сторону костра.

— И? Получилось? — подпрыгивая на месте, Дерин и Брайн, в нетерпении заглядывали в котелок, в котором я помешивала наше варево. Это было необязательно, но я жутко волновалась, всё же мне привычнее химические краски, а вот так я делаю впервые.

— Ну, готовы? — спросила и, застыв на секунду и медленно подцепив палочкой первый платок, вытянула на свет.

— Куинн! Зелёный, как трава весной! — воскликнула Дрини, Брайн была сдержанней, но и она стояла, разинув рот, с восхищением разглядывая повисший кусок ткани.

Глава 23.

От услышанного у меня перехватило дыхание, и я не знала, что сказать. Всё, что я смогла из себя выдавить, это:

— Делаем привал, людям необходимо отдохнуть, — и мысленно продолжила «а мне надо подумать».

— Хорошо, — ответил Кахир, его плечи поникли, и мне стало жаль мужчину.

— Кахир? Ты знаешь, где находятся земли, которые принадлежат мне?

— Знаю, я был там вместе с Анрэем, — откликнулся мужчина, в его глазах затеплилась надежда.

— Надо обсудить, как добраться до этих мест без потерь, — задумчиво протянула я. — Идём, успокоим народ.

Пришлось сообщить людям о том, что болото окончательно превратилось в болото и жить здесь невозможно, а также о том, что наш путь незакончен и нас ожидает ещё две недели дороги. Также распорядились о длительном привале: все устали, разочарованы, нам всем необходимо отдохнуть и запастись провиантом.

Когда тяжёлый разговор закончился, я просто сбежала и спряталась. Мне надо подумать, побыть одной, я совершенно не готова. Какие люди? Какой «мой септ»? Да я сама ничего не знаю! Усевшись прямо на траву, не обращая внимания на мокрую землю и на то, что моя попа мгновенно промокла, я зарылась руками в волосы и застонала.

— Что же делать? Анрэй сказал, что в моих землях только лишь голые камни! Можно, конечно, навозить земли, удобрить её, — шептала, просчитывая разные варианты, — но на это уйдёт много времени.

— Что ты там бормочешь? — тихий голос Кары вывел меня из задумчивости.

— Я не знаю, что делать.

— Веди… И делай как знаешь и чувствуешь, — пожав плечами, травница сунула мне в руки кружку.

— Я знаю достаточно, но не для этого времени, — с горькой усмешкой ответила и, помолчав, добавила. — Ты тоже считаешь, что не стоит ждать Анрэя?

— Да, у тебя септ. А он сильный мужчина и справится.

— Ясно. Значит, отдыхаем и едем дальше, — подытожила, поднимаясь.

Обсудив с Кахиром ближайшие планы, мы приняли решение сегодня уже точно никуда не идти. Отдохнуть, приготовить еды в дорогу и завтра до восхода солнца отправиться в путь.

И где-то там, глубоко в душе, я всё же надеялась, что за это время Анрэй догонит нас… Но нет.

Мы потеряли день, обходя затопленные участки земли, ещё день, вытаскивая увязнувшие в грязи телеги. Остановки старались не делать: люди устали, но понимали, что чем быстрее доберёмся, тем будет лучше. От места, где Анрэй хотел построить наше селение мы ушли уже довольно далеко, почти на полторы недели пути. Муж так и не появился и, кажется, никто в септе не верит, что он жив. Ну, кроме меня и травницы.

Пологие холмы остались позади, теперь серая лента дороги петляла в голубых долинах, то и дело огибая огромные, покрытые мхом валуны, а на горизонте высились настоящие горы – тёмные исполины, местами заросшие лесом.

— Кахир, нам ещё пять дней пути, я правильно понимаю, что у подножья этих гор и есть моя земля?

— Да, а ещё сами горы и всё, что за ними, но их не пересечь, — подтвердил мои предположения мужчина.

За время пути мы с ним не скажу, что подружились, но нашли общий язык. Он прекратил смотреть на меня настороженно, а я старательно делала вид, что не замечаю его внимательные взгляды.

— Как ты думаешь, есть смысл сделать большой привал? Перед последним рывком?

— Нет, люди тоже знают, куда идём, и видят, что дорога скоро завершится. Им нетерпится закончить этот путь.

— Тоже верно. Что ж, значит, едем дальше, — кивнула, осматриваясь. За время дороги без мужа у меня выработалась привычка оглядываться в надежде увидеть двух всадников.

— Мы тоже ждём, но, боюсь, его уже нет, — пробормотал Кахир. — Идём, Куинн, надо двигаться дальше.

— Да, идём.

Впервые мужчина заговорил о Анрэе, все притворялись, что всё в порядке и что так, как есть, и должно быть.

Ещё три дня провели в дороге, красивых холмов, покрытых яркой зеленью, становилось всё меньше, зато всё больше стало попадаться огромных валунов, острых камней и прочей гадости, что мешает продвигаться. Сидеть в повозке во время движения стало невыносимо, казалось, что от постоянной тряски голова просто оторвётся. Идти тоже было трудно, камни выскальзывали из-под ног, норовя опрокинуть тебя, или больно кололи ступни, если попадался особенно острый край.

У Кары появились первые пациенты за всё время нашего пути: два малыша поранили коленки об острые камни, и теперь мы по очереди развлекали детвору, которым было скучно ехать в трясущейся телеге.

А сегодня ещё и начался дождь, мелкий, моросящий и жутко противный. Мы в течение тридцати минут все промокли, а прохладный ветерок неприятно холодил влажную одежду. Спрятаться всем в повозке места не хватило, и, усадив в них ребятню, мы продолжили свой путь.

— Кахир, дождь не собирается прекращаться, — произнесла, найдя мужчину у одной из телег, — надо сделать укрытие и переждать.

— Согласен, доберёмся вон до того перелеска, нужны жерди.

— Хорошо, тогда ускорим шаг.

До маленького лесочка добрались в течение часа, мужчины быстро срубили невысокие деревца и по принципу бани построили шатёр. Рядом был сооружён небольшой навес, где вовсю уже пылал костёр и варился мясной бульон. Хоть на улице и была середина лета, но всё же мы продрогли.

— Сдвиньтесь! — скомандовал Силан столпившемуся в шатре народу и занёс нагретые камни.

Костёр внутри шатра разжигать не стали, опасались задымления: воздух на улице плотный, влажный, и дым от огня мог плохо вытягиваться наружу. Измученные женщины и дети забились в него и теперь растерянно стояли и не знали, что делать. Их опустошённость меня пугала и беспокоила. Надо было что-то сказать, поддержать и, собравшись с духом, я произнесла:

— Дождь нам предоставил прекрасную возможность отдохнуть и набраться сил. Сейчас мужчины принесут в шатёр лапник, мы устелем им пол, сверху разместим шкуры. А на костре уже варится вкусная похлёбка. Поедим, наберёмся сил и поиграем - я знаю очень интересную игру. Обещаю, будет весело.