Я заберу твои слёзы

Глава 7

Старинные часы на стене показывали почти половину третьего, когда откуда-то издалека послышался звонок во входную дверь. Этот тихий, едва различимый на втором этаже звук, смутным эхом отозвался в замутненном рассудке Стеина. Крохотной серебристой рыбешкой под многометровой толщей холодной воды проскользнула равнодушная мысль: все-таки сунулся кто-то…

Лежа на не расправленной кровати, Норсенг потер ладонями покалывающие веки. Столько ночей без сна, столько мыслей – о разном – столько сомнений… Сколько уже времени он провел вот так, не выходя из дома и почти целыми днями валяясь без дела и маясь от скуки, тоски и одиночества?

Одиночества…

Но ведь Стеин и сам никого не хотел видеть.

И слышать – тем более.

Все это время он слышал только тихие вздохи фру Ибсен, ее шуршание по хозяйству да несколько ее коротких фраз: даже старая служанка понимала, что его лучше не трогать. Она вообще почти все время молчала и вздыхала с тех пор, как умерла Кэйа.

Так сколько же времени прошло с того вечера, когда Стеин, через день после того, как услышал чей-то странный шепот со стороны океана, вернулся к фьорду и, жалея о своей молитве, позвал сестру? Позвал… Но ее голос был таким слабым, будто она там задыхалась.

Сколько дней прошло? Неделя? Две? Где-то так. Он не следил за временем, а дней мимо него успело пронестись уже достаточно для того, чтобы он окончательно потерял им счет. Однообразных, серых дней, в продолжение которых он просто лежал на кровати…

И вот теперь раздался этот звонок, а Стеин хотел только одного – чтобы никто, никто, никто его не трогал. Он надеялся, что у фру Ибсен хватит догадливости растолковать его волю незваному гостю, но… с той стороны его двери кто-то остановился, а в следующую секунду раздался голос служанки:

- Стеин, милый, к тебе пришла какая-то девушка. Кажется, я ее раньше встречала в деревне…

- Я никого не хочу видеть, - лениво отозвался молодой человек. – Так и передай ей.

- Но она настроена очень серьезно. Сказала, что в любом случае добьется разговора с тобой. Сказала, что она твой друг…

- Что еще за девушка? У меня нет друзей.

- Она… Знаешь, Стеин, мне кажется, что она очень похожа на дочку рыбака, который был… ну, ты понимаешь… свекром нашей девочки.

Наверное, мозг Стеина уже начал понемногу атрофироваться, потому что ему понадобилось некоторое время, чтобы переварить услышанное. Свекром нашей девочки – то есть свекром Кэйи? А у нее был свекор? Ах, да! Рыбак.

Фолки.

Халворсен.

Келда…

Что за черт?

Стеин мигом принял сидячее положение и рявкнул:

- Скажи ей: сейчас я спущусь!

Тень от ног фру Ибсен под дверью исчезла, а Стеин провел руками по своему шершавому лицу (выглядел он теперь похуже своего кузена Абеля) и встал.

Келда. Вернулась. Но… как? Почему? Ведь она говорила, что никогда… никогда…

И почему-то ему стало страшно. А та? Куда делась та, с ледяными глазами?

Встряхнувшись, сжав кулаки и стиснув зубы, то есть взяв себя в руки, Норсенг резко распахнул дверь и вихрем промчался вниз по ступенькам.

- Я здесь! – гаркнул он, пытаясь своим громким голосом и еще более неприветливым, чем прежде, тоном прогнать собственную тревогу.

Не получилось. Душа ушла куда-то в пятки, да не просто ушла, а рухнула, провалилась куда-то, будто в бездну, когда он увидел ее, увидел, как спокойно и невозмутимо она сидела на диване, будто и не уходила никуда за той сумасшедшей, ну, или будто просто вернулась из увеселительного путешествия.

- Здравствуй, Стеин, - сказала Келда на удивление мило и даже тепло улыбнулась.

- Здравствуй, - мрачно ответил он и присел на краешек стула рядом с диваном.

Посидел так, в напряжении, несколько секунд, и все-таки позволил себе расслабиться и медленно откинулся на спинку: ее улыбка подействовала успокаивающе, будто… будто мамина. Ему почему-то захотелось плакать, но нет, он не будет раскисать прямо на глазах у девочки Келды. Нет! Впрочем, слезы его не спрашивали: они просто взяли и сжали его горло, мешая говорить. Почему?

Почему он вспомнил о Кэйе, когда посмотрел в глаза девушки? Почему он видел перед собою сестру? Келда… она как будто принесла с собой не только запах моря, но и дорогие его сердцу воспоминания. Может быть, она что-нибудь знает, может, она ему сейчас расскажет что-то важное о ней…

- Как поживаешь, Норсенг? – по-дружески спросила Келда, решив первой нарушить молчание.

- Эээ… Нормально, - уклончиво ответил он. – А ты… Представляю, как обрадовался Фолки.

- Я еще не была дома. – Когда она произнесла эти слова, Стеин удивленно повел бровями и моргнул. – Иначе я бы надолго засела в нашей гостиной, наслаждаясь минутами общения с дорогими людьми и слушая их упреки. А мне нужно было срочно к тебе. Так что… вот я здесь.

Взгляд Стеина стал пристальным и подозрительным.

- Ко мне? Зачем это? И почему ты вернулась? Что ты вообще за это время натворила вместе с этой Валькири? Где она сейчас?

- Слишком много вопросов, Стеин. Дай, расскажу по порядку. И то – не все. Потому что не все в мире именно тебя касается. – Она тяжело вздохнула. – Значит так, во-первых, мне очень жаль, что Кэйа умерла…

- Так ты уже знаешь? – с тоской пробормотал Норсенг.

- Да. Во-вторых, в Омганге я многое узнала…

… Несколько мучительно долгих минут, заполненных лишь тиканьем часов, после рассказа Келды Стеин сидел, глядя в пол. Девушка поведала ему почти всю правду. Почти…

- Твой талисман при тебе? – тихо спросила она наконец.

- Да. А почему ты спрашиваешь?

Подумав, Келда решила пока не говорить ему о том, что Валькири называла «хранителем памяти».

- Да так… Просто. Ты никогда с ним не расстаешься. По крайней мере, так говорила Кэйа.

- Она вообще очень много вам говорила о том, что вас не касалось, - недовольно проворчал Стеин.

- А вот и нет! Нас это касалось, потому что она была частью нашей семьи! И мы ее любили.

- Но не так, как я.

- Я пришла не для того, чтобы спорить с тобой по поводу того, кто сильнее ее любил. Я уважаю твои чувства, ведь ты ее брат… Но и ты уважай наши, хорошо?

- Ладно. Ты хотела сказать что-то еще?

- Ммм… Пожалуй, нет. Спасибо, что выслушал.

- Позволь спросить: зачем ты мне все это рассказала? Почему так срочно?

В голосе Стеина слышалось подозрение.

- Просто хотела, чтобы ты это знал… Ведь это… это связано с тобой.

- Каким образом? Ты помогла этой ненормальной – и только.

- Не называй ее ненормальной, понял? И еще – я знаю, что ты тоже слышишь голоса.

- Ты ничего обо мне не знаешь, - отрезал Стеин. – Извини, я пойду наверх. У меня… дела.

- Хорошо, пока. – Келда пожала плечами. – Только… можно дать тебе совет?

- Валяй.

- Найди себе хорошую работу. Займись полезным делом, а не хандри. На тебя смотреть больно.

Он выругался про себя: неужели она настолько хорошо видит его насквозь? Едва сдержав недовольное рычание, рвущееся из горла, он кивнул на прощание и поднялся к себе, не потрудившись проводить гостью до двери.

Впрочем, это было Келде на руку.

Девушка привстала с дивана и осторожно заглянула на кухню: фру Ибсен, кажется, не заметила того, что Стеин закончил разговор и вернулся в свою комнату, а его собеседница так и не ушла через главную дверь.

Пожилая женщина стояла у плиты и что-то бормотала себе под нос.

Ну, вот и хорошо…

И Келда принялась искать себе подходящее укромное место.

В темноте ей показалось, что дверь скрипнула слишком громко…

«Не приняли бы меня за вора», - подумалось девушке, и она представила, как проснувшийся Стеин заламывает ей руки за спину, еще не узнав во мраке ночи ее лица, или как фру Ибсен, подкравшись со спины, обрушивает ей на голову скалку или сковороду. Очень глупая картина.

Келда усмехнулась и осторожно вошла в спальню.

В комнате стояла звенящая тишина…

Торстеин так утомился и так крепко спал, что даже не шелохнулся, когда Келда, подкравшись на носочках к его кровати, двумя пальцами взяла талисман из камней, который лежал на подушке возле головы спящего.

Некоторое время девушка стояла неподвижно, глядя на безделушку, которую сжимала в руке. Хотя какая это безделушка? Для нее – может быть, а для ее друга (да, наверное, его все-таки можно так назвать) – хранитель той самой проклятой памяти…

- Прости, Стеин, - тихо сказала Келда. – Я, наверное, не имею на это права, но так будет лучше для тебя. Вот увидишь.

И она, мягко ступая, вышла из комнаты Стеина.

Океан играл черными волнами…

Давай же, девочка. Давай, милая моя. Кто сможет, если не ты?

Не жалей ни о чем. К чему? Ты можешь освободить заблудшую в лабиринте памяти душу. Ты можешь… И пусть даже яркий свет на несколько мгновений ослепит ее. Не жалей…

И меня не жалей. Что для меня эта боль? Она такая крохотная, а Я… Я огромен.

Отдай ее мне…

Келда улыбнулась, крепче сжав в своей ладони маленький талисман. Улыбнулась Ему. Ведь теперь она точно знала, что Он живой.

- Лоскуты рваные памяти проклятой пусть заберет океан, - прошептала девушка и замахнулась…

Она вложила в этот бросок все свои силы – физические и духовные.

Все. Хватит.

Я забрал твою боль, Стеин.

Теперь прощай… Не зови меня.

И эхо тоже не зови.