Я здесь не для того, чтобы говорить речи

Непобедимая идея

Куба, Гавана, 4 декабря 1986 г.

Все началось с этих двух высоковольтных вышек, стоящих у входа в дом. Две ужасные вышки, словно два жирафа из варварского бетона, которые бессердечный чиновник приказал установить внутри переднего сада, даже не предупредив об этом его законных хозяев, и которые сейчас, в этот самый момент поддерживают над нашими головами высоковольтное напряжение в сто десять миллионов ватт, чего достаточно для поддержания включенными миллиона телевизоров или двадцати трех тысяч кинопроекторов 35 мм. Обеспокоенный этим известием, президент Фидель Кастро появился здесь шесть месяцев назад, чтобы выяснить, есть ли возможность как-то исправить ситуацию и возместить ущерб в случае чего — и так мы обнаружили, что этот дом очень подходит для пристанища Фонда нового латиноамериканского кино.

Башни остались на своем месте, и они кажутся все более отвратительными по мере того, как дом становится прекраснее. Мы пытались замаскировать их королевскими пальмами, утыкать цветущими ветками, но их уродство столь впечатляюще и велико, что затмило все наши ухищрения. Единственное, что нам пришло в голову (как последний шанс превратить поражение в победу), — это попросить вас узреть в них не то, что они представляют собой на самом деле, а непоправимо изуродованную скульптуру. Только после того как этот дом стал резиденцией Фонда нового латиноамериканского кино, мы узнали, что история дома не началась и не закончилась этими вышками, и многое из того, что о нем рассказывалось, ни правда, ни ложь. Это кино. Как вы уже догадались, именно здесь Томас Гутьеррес Алеа снял фильм «Выжившие». Спустя восемь лет после премьеры и через двадцать семь лет после победы Кубинской революции он не стал новой истиной в истории воображения или ложью в истории Кубы, будучи частью реальности между настоящей жизнью и выдумкой, что и представляет собой кино.

Поэтому немногие дома — вроде этого — так подходят для того, чтобы начать путь к нашей конечной цели, которая является не чем иным, как интеграцией латиноамериканского кино. Так просто и так безумно. И никто не может заклеймить нас ни за простоту, ни за безумие наших начальных шагов в этот первый год жизни, который по совпадению исполняется сегодня, в День святой Варвары, давшей во имя искусства святости или ханжества первоначальное имя этому дому.

На следующей неделе Фонд нового латиноамериканского кино получит от кубинского государства дар, за который мы никогда не устанем его благодарить в силу беспрецедентной своевременности и ценности, а также за личное участие в нем самого неизвестного кинематографиста мира — Фиделя Кастро. Я имею в виду Международную школу кино и телевидения в Сан-Антонио-де-лос-Баньос, которая готовит специалистов для Латинской Америки, Азии и Африки, используя самые современные технические средства. Эта школа была построена всего за восемь месяцев. В нее пригласили преподавателей из различных стран, набрали студентов, и большинство из них уже находятся здесь, с нами. Фернандо Бирри, директор школы, которому не откажешь в чувстве нереальности, недавно назвал ее президенту Аргентины Раулю Альфонсину — причем на его святом лице не дрогнул ни один мускул — «лучшей школой кино и телевидения во всей мировой истории».

Эта инициатива по самой своей природе станет наиболее важной и амбициозной из всех наших инициатив, но не единственной, ибо подготовка безработных специалистов была бы слишком дорогим способом увеличения безработицы. А потому с этого первого года мы начали закладывать основы крупного предприятия, занимающегося продвижением улучшения творческой атмосферы кино и телевидения Латинской Америки, и ее первыми шагами станут следующие.

Мы согласовали с частными производителями съемку двух полнометражных художественных и двух полнометражных документальных фильмов, всеми ими будут руководить латиноамериканские режиссеры, а также пяти часов, пяти серий для телевидения, поставленных пятью режиссерами кино и телевидения из разных стран Латинской Америки.

Мы призываем в эти дни помочь молодым кинематографистам Латинской Америки, которые не смогли реализовать или закончить свои проекты в кино или на телевидении.

Затем мы намерены приобрести в каждой из стран Латинской Америки и, возможно, в некоторых столицах Европы кинозалы, предназначенные для постоянного показа и изучения латиноамериканского кино всех времен.

Мы проводим в каждой стране Латинской Америки ежегодный конкурс любителей кино с помощью соответствующих секций Фонда, видя в этом способ раннего выявления призвания и создания возможности для Международной школы кино и телевидения проводить отбор будущих студентов.

Мы содействуем научным исследованиям о реальном положении в кино и телевидении Латинской Америки, способствуем созданию банка аудиовизуальной информации о латиноамериканском кино и первой фильмотеки независимого кино «третьего мира».

Мы оказываем помощь созданию целостной истории латиноамериканского кино, а также словаря для унификации кинематографического и телевизионного лексикона на испанском языке.

Мексиканская секция Фонда уже начала публикацию, охватывающую, страна за страной, основные статьи и документы нового латиноамериканского кино.

В рамках этого фестиваля кино в Гаване мы предлагаем призвать правительства Латинской Америки и ее киноорганизации начать творческое осмысление некоторых пунктов своих законов о поддержке национального кино, поскольку во многих случаях они являются скорее препятствием, чем защитой, и в целом противоречат интеграции латиноамериканского кино.

Между 1952-м и 1955 годами четверо из присутствующих на этом корабле учились в Экспериментальном центре кинематографии в Риме: Хулио Гарсиа Эспиноса, вице-министр культуры, ответственный за кинематограф, Фернандо Бирри, великий отец нового латиноамериканского кино, Томас Гутьеррес Алеа, один из великих мастеров, и я, который тогда ничего не хотел в этой жизни, кроме как быть кинорежиссером, кем так и не стал. Тогда мы говорили так же много, как и сегодня, о кино, которое нужно создать в Латинской Америке, о том, как это надо делать, наши мысли вдохновлялись итальянским неореализмом, который — как и наш в нашем представлении — является наименее затратным и наиболее гуманным из всех кинематографов, существовавших до сих пор. Но уже с той поры мы сознавали, что кинематограф Латинской Америки, если он хочет существовать, может быть только единым. Тот факт, что этим вечером мы продолжаем обсуждать здесь как чокнутые ту же тему, что и тридцать лет назад, и вместе с нами ее обсуждают столько латиноамериканцев из разных стран и разных поколений, я хотел бы счесть еще одним доказательством всепоглощающей власти непобедимой идеи.

В те далекие дни в Риме в одной съемочной группе со мной произошло приключение. Я был избран в школе третьим ассистентом режиссера Алехандро Бласетти в фильме «Жаль, что ты каналья». Это вызвало у меня огромную радость, не столько из-за моего личного прогресса, сколько из-за возможности познакомиться с исполнительницей главной роли в фильме актрисой Софи Лорен. Но я ее так и не увидел, ибо моя работа в течение месяца заключалась в том, что я должен был держать веревку на углу улицы, чтобы к нам не прорывались любопытствующие. И именно звание прилежного исполнителя, а не многие другие, более звонкие, заработанные мною впоследствии в качестве романиста, дало мне смелость председательствовать сегодня в этом доме, чего я никогда не делал в своем, и говорить от имени стольких и столь заслуженных деятелей кино.

Это ваш дом, дом для всех, и единственное, чего ему не хватает для завершения, так это таблички с надписью крупными буквами, которую будет видеть весь мир: «Принимаются пожертвования». Милости просим.