Яд суккуба (СИ)

Глава 22

Всю дорогу до дома мы молчали, думая о чем-то своем, а там Хантер быстро попрощался со мной и укатил в неизвестном направлении. А я осталась в огромном доме и делала вид, что ни капельки не переживаю, что… ладно, я места себе не находила, особенно после того, как девушка, с которой познакомилась еще в свой самый первый приезд сюда рассказала, кому именно Хантер перешел дорогу и чем это чревато. Неизвестность изматывала, и впервые с тех пор, как я стала сверхом, решилась посмотреть какой-то из их каналов новостей. Но и там не услышала ничего, что могло бы утешить меня, только информация о нескольких разыскиваемых глав семей демонов и вампиров вместе с их пособниками. К концу третьего дня я уже не находила себе места, мечась по дому, как ненормальная и пытаясь вытрясти и четырех ледяных глыб хоть какую-то информацию об их альфе. Разумеется, ни о каких походах на работу не могло быть и речи. Во-первых, я была не в том состоянии, чтобы работать с цифрами, а во-вторых, Хантер еще в пятницу вечером позвонил моей непосредственной начальнице, известив ту, что я могу некоторое время не появляться на работе. Мне было неприятно, ведь я только-только начинала работать, а тут… Мало того, что владелец должность подогнал, так еще и позволяю себе ходить на работу по собственному желанию. Но тогда Хантер был не в том состоянии, чтобы с ним спорить, а теперь я была абсолютно не дееспособна.

К вечеру вторника мой «покой» нарушил шум вертолетов, приземляющихся на небольшую поляну за домом.

На крыльцо я выскочила в чем была и едва сдержала крик, увидев, как двое сверхов несут в дом носилки с лежащим на них Хантером. Были и другие раненые, но они меня не волновали… Тут же словно из ниоткуда появился абсолютно незнакомый мне вервольф и, назвавшись, врачем, оттеснил меня от моего оборотня, а потом и вовсе закрыл дверь перед самым носом.

Полчаса метаний по кридору и мне, наконец, позволили войти в комнату Хантера.

— Девочка, не переживай, все с твоим вервольфом будет хорошо, — улыбнулся мне тот самый врач. — Наш альфа силен, но, к сожалению, абсолютной неуязвимостью не обладает. Смотри, я оставляю тебе мази и обезбаливающее, будешь придерживаться инструкций и через несколько дней будет как новенький. Или мне позвать свою помощницу? — предложил он, увидев, как я побледнела от вида сброшеных на пол кровавых полотенец и простыней.

— Нет, нет, я сама, — замотала я головой.

— Ну, как знаешь, — немного посомневавшись, кивнул мужчина и выложил небольшую прямоугольную картонку на столик. — Если что, звякни, и я тут же пришлю медсестру. Меня зовут Найт.

Быстро собрав вещи, врач вылетел из комнаты, поспешив к остальным раненым, а меня оставил наедине с моим вервольфом.

Сердце, которое еще совсем недавно рыдало кровавыми слезами, начало потихоньку успокаиваться и уже не так сильно кололо. Непроизвольно из глаз выкатилось несколько слезинок облегчения… Главное, что с ним все хорошо, а уж мы его выходим. Суккуба внутри меня согласно кивнула.

Немного убрав следы пребывания врача в комнате, придвинула к постели стул и принялась внимательно изучать инструкции противосполительной и заживляющей мазей. С кровати послышался слабый шорох…

Я тут же подскочила к вервольфу и схватилась за его руку.

— Таки притащили сюда, охламоны, — не открывая глаз, хрипло констатировал Хантер. — Приду в себя хвосты пооткручиваю.

— Ненужно, — улыбнулась я, дотрагиваясь губами к его руке. — Я рада, что ты, наконец, дома и что ты жив… я ведь места себе не находила все эти дни.

— Нам потребовалось немного больше времени, — открыл глаза Хантер. — Не стоит плакать, Энджи. Ведь все хорошо.

— Вот придешь в себя и я тебе покажу, что думаю о твоем «хорошо», — вытирая мокрые щеки, пригрозила я. — Неужели так тяжело было просто позвонить… хоть раз?

— Не хотел, чтобы ты нервничала.

Он освободил свою руку и нежно провел пальцами по щеке.

Я улыбнулась, а внутри меня все шипело от негодования. Не хотел, чтобы волновалась?! Ну, погоди у меня, встанешь с кровати я тебе устрою «не волновалась»!

К следующему вечеру я поняла, что Хантер — просто невозможно отвратительный пациент.

Его раны все еще не затянулись, а он все порывался встать и куда-то бежать. То у него дела стаи, с которыми прекрасно справлялся абсолютно невыносимый вервольф по имени Руди, то требовали его неотлогательного вмешательства какие-то бизнес-дела… Словом, все что угодно, лишь бы не лежать на месте.

— Радость моя хорошая, золотце мое любимое, жизнь моя вредная, — стоило мне войти к нему в комнату начал заливаться соловьем Хантер к следующему вечеру. — Я ведь действительно себя уже чувствую абсолютно здоровым. Можно мне, наконец, встать с этой чертовой кровати?

Осмотрев его наиболее серьезные повреждения пришла к выводу, что вроде как пациент уже здоров. Да и заходивший утром врач тоже сказал, что к ночи уже будет бегать.

— Значит, говоришь, хорошо себя чувствуешь? — прищурившись, посмотрела на мужчину.

Тот с готовностью закивал, сбивая мой мстительный настрой и заставляя бороться с улыбкой. Ведь мы оба прекрасно знали, что ему ни на кой не сдалось мое величайшее позволение, чтобы встать с постели. И тем не менее…

— Ну, хорошо, — совсем даже нехорошо протянула я, хватаясь за уголок подушки, на которой он лежал. — Так значит, говоришь, не хотел, чтобы я нервничала?

Резко выдернула подушку, от чего голова Хантера с характерным звуком шмякнулась о деревянное изголовье и послышался поток приглушенных ругательств.

— Да ты хоть представляешь, как я переживала? — от всей души лупя его подушкой, вскричала я. — Что успевала понапридумывать себе пока не проваливалась в неспокойный сон? Мне кошмары сниться начали из-за твоей долбаной заботы! Да чтоб ты знал, я тебя сейчас убить готова, самоуверенный, эгоистичный…

Все, что я держала в себе в дни его остутствия и пока ухаживала за ним раненым, сейчас лилось из меня непрерывным потоком слов, приправленным ударами подушки. Взяла бы и что-то потяжелее, да боялась ненароком сделать больно… Чертов Хантер! Я задыхалась и сама не заметила, как окончательно отпустила себя и заплакала. Мне ведь действительно было страшного за него, а он… А он просто в какой-то момент решил, что дасточно быть мальчиком для бития и, схватив меня за руку повалил на себя, а потому и вовсе подмял под свою здоровую тушу.

— Энджи…

— Слезь с меня, бугай бесчувственный! — взвигнула я, колотя его кулачками по груди. — Псина бессердечная! Идиот… ммм…

Рот мне заткнули уже проверенным приемом, называемым поцелуем. Его губы одновременно были и нежны, и требовательны. Они призывали откинуть переживания и ответить на страстный призыв. А я так боялась, так переживала… и все равно, что уже прошло некоторое время и он рядом… мне нужна была его ласка, его страсть, чтобы окончательно успокоиться, удостовериться, что это не сон — он дейтсвительно живой и невридимый…

Я жадно ловила его губы, поцелуем выражая все пережитое мною отчаяние и боль неизвестности, нежными укусами возмущаясь его поведением. Но вскоре мне уже не было дела ни до чего.

Одежда в считанные секунды отлетела куда-то в сторону и я цеплялась за его плечи, пытаясь как можно ближе притянуть к себе его тело, чувствовать себя укутаной его силой… им… А он дрожал, осыпая поцелуями мою шею и грудь, нетерпеливо потираясь твердой пульсирующей плотью о низ моего живота.

— Прости, любимая… но… черт, я не могу больше… обещаю, потом я буду нежен… обязательно буду… но сейчас… мне нужно быть в тебе…

Я вскрикнула, когда его член одним толчком вошел в меня, растягивая до боли. Мысленно пнула свою суккубу, которая словно специально притаилась где-то в глубине сознания, позволяя мне одной быть с вервольфом. Но… следующий толчек заставил меня, прикусить губу, чтобы не поморщить от болезненных ощущений… где эта чертова предательница, когда мне так нужен ее неуемный сексуальный аппетит?! Хантер слишком быстро перешел к решительным действиям, а с его размерчиком это чревато болезненными ощущениями.

Словно ощущая, что причиняет мне боль, Хантер со стоном остановился и снова поцеловал долгим, тягуче-сладким поцелуем, одновременно просовывая руку между нашими телами и вырывая стон наслаждения прикосновением к клитору. Каким-то образом я чувствовала его нетерпение, знала, что он еле сдерживается, но все равно заставляет себя быть неподвижным…

Спустя несколько секунд неприятные ощущения начали отступать под умелыми пальцами и нежными губами. Когда же он, немного выйдя из меня, начал целовать и посасывать чувствительные вершинки груди, я и вовсе потеряла себя в сладострастном дурмане желания. Я выгибалась, оплетая бедра мужчины ногами и показывая, что уже готова для него, что мне уже нужны его движения, а не неподвижность. Хантер понял меня без слов, подымаясь поцелуями к шее и делая первый глубокий толчок, заставляя меня вцепиться в его волосы и плечи, застонать и содрогнуться от пробежавшей по телу волны жара.

— Ты как? — тут же замирая, хрипло спросил мучжчина, всматриваясь в мое лицо.

— Лучше не бывает, — облизнув сухие губы и задыхаясь от желания кончить, прошептала я. — Будет еще лучше, если ты, наконец, начнешь двигаться.

— Тогда держись, — улыбнулся он, еще сильнее вдавливая мое тело в матрас и срываясь на стремительные глубокие толчки.

Потребовалось всего полдюжины движений и несколько прикосновений к клитору, чтобы я выгнувшись и, прикусив, собственный кулачек, кончила, сжимая его член в своем теле и заставляя сорваться следом за мной. На какое-то мгновение даже показалось, словно мне дано почувствовать дикую силу его почти болезненного освобождения. На какое-то мгновение мне показалось, что… он стал частью меня? Развить мысль не дал все тот же вервольф, снова припавший к моим губам таким страстным поцелуем, как будто и не он только что излил свое семя.

Не отрываясь от моего рта, он каким-то образом умудрился подняться с кровати с, обвившей его, как лоза, мной и даже дойти до ванной комнаты, сшибая по дороге мебель и ударяясь обо все углы. Там, стоя под душем, мы долго изучали тела друг друга.

Я слизывала прозрачные капельки воды с литого, словно из стали, торса. Наслаждалась его нетерпеливыми рыками, сокращениями мышц и сжатыми кулаками, пока ласкала его бархатистую плоть в самой интимной из возможных ласк. А потом сама извивалась и молила прекратить сладкую пытку, когда Хантер встал на колени в душевой кабине и, придавив мои бедра к кафелю, мучил своими губами и зыком. Он доводил меня до беспамятства и оставлял балансировать на краю обрыва, чтобы через секунду снова дарить откровенные ласки и заставлять задыхаться. И когда я уже готова была разразиться бранью, когда мое тело сотрясало от крупрой дрожи, он отстранился от меня. Поднялся на ноги и одним тягучим движением наполнил собой. Его движения были размеренными и не достаточно быстрыми для того, чтобы кончить, но достаточно сильными, чтобы заставить тугой ком желания внизу живота с каждым последующим толчком скручиваться все больше, разрастаясь в нечто несравнимо большее. Словно безвольная кукла я отдалась его сильным рукам и неспешным размеренным движением, не в силах даже пошевелиться. Только и могла, что прикусить его плечо и позволять насаживать себя на твердую плоть.

— Пожалуйста, быстрее… мне нужно, — задыхаясь шептала я, отпуская на время его кожу из своих зубок и тут же снова прикусывая, чтобы не сорваться на крик.

Но Хантер оставался глух к моим мольбам, а я чувствовала себя так, словно тот самый ком внутри разорвет меня пополам и когда, наконец, это случилось я… да, я увидела самые настоящие звезды, как бы банально это не звучало. Даже будучи в горячке я не испытывала такого сильного оргазма, во всяком случае, я этого не помнила.

Закончив мыться, мы отправились вниз — на кухню, где Хантер перекусил немного и заодно испытал рабочий стол на прочность. Потом был холл, коридор на втором этаже и снова его спальня, где мы уснули только под утро.

Проснувшись, первом делом на слабых ногах добралась до ванной комнаты. Уже стоя в душе, услышала шум льющейся воды.

Хантер проснулся…

Стало немного стыдно за вчерашнее. И что самое обидное — на суккубу уже все не спихнешь.

Она просто свалила, словно и не бывало, предоставляя мне шанс самой разобрать со своими чувствами и заодно страстью вервольфа… услышала позади себя слабый шорох.

— Без тебя не спится, — прошептали мне на ухо и тут же моя спина была прижата к груди мужчины.

Закинув руки за голову, обняла Хантера за шею и изогнулась, чтобы получить свой утренний поцелуй. Он застонал, накрывая мои губы своими и водя руками по полностью открытому для него телу. Ласкал бедра, живот… запускал пальцы между сведенными бедрами, нажимая на спрятанный между складочками комок нервов… снова ласкал самый низ живота, проводил горячими ладонями по ребрам, добираясь до груди и сжимая упругие полушария. И с каждой секундой его прикосновения становились все более жесткими, а поцелуй — все более страстным и нетерпеливым.

Еще сильнее выгнувшись, потерлась попкой о подрагивающий в нетерпении член, за что была удостоена тихим утробным рыком и довольно ощутимыми пощипываниями сосков, пока одна его рука не покинула мою грудь, чтобы спуститься вниз и заставить расставить ноги, открыть для стоящего за спиной мужчины полный доступ к моему телу. Я уже и сама хотела ощутить его пальцы там, где все горело от желания. Как оказалось, ему не нужно много времени, а мне не обязательно быть суккубой, чтобы вспыхивать рядом с ним, словно спичка и гореть дольше пламени костра.

Проверив мою готовность принять его, заставил опереться руками о стену и прогнуться в пояснице, одновременно медленно овладевая мною…

— Что это, — спустя несколько часов ласк, спросила я, водя пальчиком по странной татуировке на правой руке, — еще буквально несколько часов тому назад ее не было.

Почувствовала, как мужчина подо мной напрягся и посмотрела в любимые голубые глаза.

— Это вязь, — все еще будучи напряженным телом, спокойно ответил он, а я ощутила нечто сродни панике.

Откуда? Я ведь спокойна, как сытый удав.

— Какая? — лениво продолжила допрос.

— Брачная!

Что?!!

Хатела было вскочить с кровати, но мое тело тут же оплели сильные руки, притискивая обратно к груди, которая сейчас вибрировала от тихих слов мужчины.

— Считается, что вервольфы сохранили в себе крупицу магии, которая проявляется, когда зверь находит и предьявляет права на свою Избранницу, кусая ее и впуская в кровь особый яд, который соединит их. Эта вязь — проявление закрепленной связи. У самок проявляется только на мгновение перед оборотом, у самцов… ну, можно сказать по желанию. Посмотри…

Он взял мою правую руку с уже отросшими когтями и поднес к моим же глазам. От запястья и выше слабо виднелась аналогичная вязь. Разбушевшаяся было в груди ревность схлынула от шока.

— Но мне приятна твоя ревность, дорогая, — улыбался мой будущий коврик.

— То есть, ты хочешь сказать…

Я замолчала, пытаясь подобрать слова… приличные.

— Ммм… хочу. В первую же ночь, как забрал тебя от того мага недоделанного… Просто твоя суккуба была такой страстной, а я так боялся потерять тебя…

А, к черту приличные слова! Держите меня семеро!

Высвободившись из рук Хантера и спрыгнув с кровати, наскоро обматалсь в простынь и, нашарив рукой на прикроватной тумбочке электронный часы, запустили ими в нахала.

Он присвоил меня себе! Без моего на то разрешения!

В вервольфа летело все, до чего могла дотянуться, а когда все поверхности оказались пусты, в расход пошли подушки. А Хантер только и делал что смеялся, да пытался увернуться от летящих в него вещей, а потом и вовсе в шутку начал убегать от грозной женщины, то бишь меня, с устрашающим оружием в руках, то бишь подушкой, с которой уже начали сыпаться перья.

— Радость моя, ты ведь любишь меня, — задыхаясь от смеха, выдал Хантер, — так может, не стоит покушаться на мою жизнь? Потом жалеть будешь…

— С чего ты взял, что я люблю тебя? — прищурившись и надвигаясь на него с сажатой в руке подушкой поинтересовалась я.

— Я могу чувствовать твои эмоции, как и ты мои, когда я открываюсь или когда теряю контроль над собой. А еще я могу так…

И меня окутало его чуствами: нежностью, любовью, легким желанием и острой необходимостью постоянно чувствовать меня рядом.

Он еще и эмоции мои может ощущать! Это ж он… когда я…

Ух, как я зла! И нечего ластиться ко мне своими эмоции — не поможет! Стало настолько за себя обидно, что я накинулась на него с удвоенной силой, а когда подушка приказала долго жить, и вовсе начала царапаться, сыпля отборными ругательствами…

— О, я смотрю у тебя как всегда весело, малышка, — заставил нас застыть, раздавшийся совсем рядом мужской голос.

Риэн!

Спрыгнула с Хантера, на которого успела вздобраться в порыве ярости и быстро прикрылась валявшейся на полу простынью. К тому моменту, как я выпрямилась, Риэн уже был прижат за горло к стенке обнаженным и злым Хантером.

— Хантер, отпусти его, — попросила я. — Он не причинит никому вреда.

Но не закончила я говорить, как маг исчез и рук взбешенного оборотня и оказался рядом со мной.

— У тебя плохой песик, Эви, — потирая пострадавшее горло, известили меня. — Что-то я как не приду, ты вечно вся в перьях и злая. Нуждаешься в помощи в воспитании?

Он еще и издевается!

— Риэн, умолкни и веди себя прилично, — прошипела я, кидаясь к Хантера и оборачиваясь вокруг него словно вторая кожа. — Мне тут догонялки не нужны и так проблем хватает. Ты обещал мне вернуться раньше!

— Знаю, но возникли небольшие проблемы с твоей знакомой. С ней все впорядке, — стряхивая с рукавов пух, тут же поспешил успокоить маг. — В целости и сохранности доставлена домой и передана прямо в руки любящего брата.

— Откуда ты знаешь этого мага и что он делает в моей спальне?! — оставив попытки отодрать меня от своего тела, возмутился вервольф.

— Это он в прошлый раз помог мне сбежать из этого дома, а потом и скрываться. А еще он подарил мне амулет, скрывающий мой истинный запах и я могла некоторое время пожить, как нормальный человек, — объяснила я ему, чувствуя, как вибрирует от рыка широкая грудь.

— Кстати, — повернулась к магу. — Я потеряла его.

— Это я уже и так понял, — кивнул маг. — Хотя, думаю, с таким защитником он тебе больше и не потребуется.

— Ну, не скажи, — не согласилась я. — Мне больше нравится чувствовать себя нормальным человеком, а не генератором для чужих сексуальных фантазий.

— Рядом с этим, — кивок в сторону вервольфа и бешенный рык последнего, — все фантазии у мужчин будут отмирать, так и не успев толком сформироваться.

— Хантер, пожалуйста, — еще сильнее вцепилась в готового кинуться на мага, оборотня. — Риэн дорог мне как друг и я хотела бы, чтобы вы постарались найти общий язык.

— И когда же он успел стать тебе дорогим? — нехорошо сощурив глаза, спросил Хантер и я почувствовала его всепоглащающую ревность.

— Например, пока жила со мной под одной крышей в одном из райских уголков вашего мира? — ехидно скалясь, предположил маг.

— Риэн!

Ревность Хантера взметнулась до невообразимых высот. Хренов собственник!

— Мы жили в соседних номерах, — возразла я, надеясь успокоить вервольфа.

— Ты не мог бы оставить нас на несколько минут и подождать… скажем, в гостинной на первом этаже? — умоляюще посмотрела уже на мага.

— Ладно, голубки, — согласился тот. — Только сильно не затягивайте с примирением. У меня и так времени в обрез.

— Ну, теперь хотя бы ты на меня не злишься, — философски изрек Хантер, когда Риэн, как приличный, вышел за дверь и он смог немного успокоиться.

— Мы еще вернемся к этому разговору! — пригрозила я, направляясь в ванную комнату.

А сейчас мне хотелось как можно скорее поговорить с магом и позвонить Алексу. Я была рада, что с Аннет все хорошо и она дома. Осталось только уточнить у нее, действительно ли с ней все в порядке, ведь я прекрасно помнила, как в прошлое свое явление Риэн говорил о том, что на нее запал его старший брат. А если тот ее инициировал? И какие проблемы возникли с ней, что это задержало Риэна? Может, случилось что-то нехорошее?

Как оказалось чуть позже, нехорошее действительно произошло. Аннет, стремясь помочь народам того мира и заодно прекратить беспредел с убийствами и постоянными стычками с охотникам в нашем, закинула в умы нескольких влиятельных семей зерно сомнения: а так ли печется о благе своего народа Император, как хочет показать? Выдала с потрахами Риэна с братьями, что те знают рецепт зелья и предложила сотрудничество на добровольной основе: они помогают нам избавиться от охотников Императора, а мы снабжаем их добровольно отданной кровью. Ведь для сверха не проблема несколько раз в день отдавать свою кровь. В общем, посеяла сумятицу среди народа и, в конце концов, привлекла внимание людей Императора. Разумеется, ее попытались убрать, причем с пользой для дела — поместить в темницу и делать золото на ее крови. Вот и пришлось Риэну с братьями спасать глупышку, а теперь еще и разбираться с последствиями ее предприимчивости.

Рассказ мага заинтересовал не только меня, но и Хантера. Еще бы, от одной занозы в заднице они уже избавились, осталось только выжить охотников и сверхи снова смогут жить припеваючи.

Как только маг исчез, пообещав наведаться через пару недель, я сразу же побежала к своему телефон, чтобы позвонить брату Аннет. Благо номер его я знала наизусть. На секунду кольнул стыд: он переживал и пытался заботиться обо мне, а я просто вычеркнула его из своей жизни, сбежав от Хантера. Даже ни разу не позвонила и не дала знать, что со мной все впорядке. Но тогда мне так хотелось избавиться от любого напоминания об этой сверх-фигне, что я не задумываясь выкинула даже мысли о нем со своей головы. А теперь вот… стыжусь. Что сказать мне этому заботливому мужчине, который к тому же хотел видеть меня рядом с собой в качестве его девушки?

Было не по себе, и мой запал побыстрее связаться с Аннет потихоньку сошел на нет, так как это означало сначала переговорить с ее братом. Боже, поступила, как маленькая эгоистичная дрянь, но… тогда все казалось таким правильным, а решение выкинуть из головы любые воспоминания о мире сверхов — единственно верным.

Но, сколько бы я не откладывала этот принепреятнейший для меня момент, все-таки набрала номер Алекса. Мое сердце вылетало из груди и даже руки дрожали от волнения пока шли длинные гудки.

— Да, — послышался из динамиков спокойный голос мужчины.

— Привет, Алек… это Эви…

— Эвангелина? — спокойствие слетело и теперь голос мужчины был взволнованым. — Как ты?

Что этот урод делал с тобой и как ты оказалась связанной с ним? Он тебя обижал?

На меня посыпался целый град вопросов, но меня застопорило на одном — откуда ему известно, что теперь мы с Хантером пара, если сама я узнала эту новость только сегодня утром?

— Погоди, погоди, — остановила поток вопросов. — А откуда тебе о связи известно? И вообще… обо всем?

— Ну, как же? — удивился Алек. — Мы как только узнали у кого ты, сначала хотели своими силами как-то выкрасть назад, а когда поняли, что дело глухое — тебя слишком хорошо охраняют, то подали иск в Совет. Этот охламон блохастый четыре месяца тянул кота за яйца, а потом вдруг объявился херов герой и, помахав рукой с брачной вязью, заявил: мол, все, ты его и сейчас в целости и сохранности находишься у него на территории и что сейчас его инстинкты собственника слишком сильны, чтобы выводить свою суккубу в народ, где каждый несвязанный сверх слюной на нее давиться будет. В общем, трое против одного…

Совет постановил, что Хантер Вуд в своем праве. Тем более, что брачную вязь нельзя поставить без согласия женщины.

Алек замолчал, а я не знала, что сказать. Прислушивалась к себе и своим чувствам, удивляясь, что уже не держу на Хантера злости. А должна была бы… как-то слишком быстро все перегорело. Про суккубу и говорить не приходилось: она была горда своим мужчиной, рада, что заполучила его для себя на законной основе. Но суккуба — это отдельной разговор, а вот я… меня сейчас должно буквально трясти от ярости. Ведь у меня забрали свободу выбора, даже не удосужившись спросить, а хочу ли я разделить свою жизнь с этим контретным верольфом! Но… в душе царило спокойствие — она была уверена, что в Хантере мы нашли свою пускай и не очень тихую, но надежную гавань. И лишь в усталом сознании билась мысль, что этого оборотня следует проучить как следует, чтобы больше неповадно было решать все за меня.

— Эви!!!

Алек уже орал, так как за своими мыслями я совершенно не слушала его.

— Нет, Алек, все нормально, Хантер меня не обжиет, — выдавила из себя. — Сначала было довольно сложно, но потом все как-то наладилось.

— Да, по требованию Вуда с семейства Гейтсов сняли любые права по опеке над новообращенной суккубой, то бошь, тобой, — продолжил инкуб. — Младший показал себя ненадежным опекуном.

— Какой с него опекун, — скривилась я. — Мальчишка избалованный.

— Он исправится, — в голосе Алека слышались веселые нотки, — просто мальчика впервые продинамили, а это, знаешь, задевает. И потом, согласись, намного приятнее общаться с девушкой, которая в твоем присутствии сохраняет хоть каплю интеллекта. Да и завоевывать внимания тоже намного интереснее, чем получать его готовым на блюдечке.

— Ты его защищаешь? — я была удивлена.

— Не особо.

— Хм… я, собственно, звоню, чтобы…

— Поговорить с моей сестрой? — перебил меня Алек.

— Да… а как ты догадался? — я ведь хотела как-то невзначай поинтересоваться не знает ли он чего об Аннет. Не хотела задевать его тем, что, несмотря на его заботу и предложение быть вместе, снизошла до звонка только ради его сестры.

— Передай тому магу, если он сейчас рядом, что я все равно до него доберусь когда-нибудь, — с угрозой прошипел инкуб. — А сестра сейчас находится дома.

— А… она сама захотела? — с сомнением спросила я.

— Пока ее небыло, отец несколько пересмотрел свои методы воспитания, — подтвердил мои подозрения Алек по поводу методов этого самого воспитания. — Так что можешь не переживать.

— У нее вся спина в шрамах, — выразила свое сомнение.

— Это было очень давно и он заплатил за каждый, — как-то глухо ответил инкуб. — Мать до сих пор тот его срыв забыть не может. К себе не подпускает… и я тоже тогда набросился на него.

А ведь эта чертовка заслужила наказание, пусть и не такого, но все же…

— Ладно, — решила я прервать поток откровений. — Так она снова в заперти или я смогу с ней увидиться?

— А твой вервольф тебя отпустит?

— Отпустит, — уверенно ответила я, устремив свой взгляд на трюмо. Там, как успел шепнуть мне на ухо перед уходом Риэн, должно находиться нечто, что, в случае необходимости, может помочь сбежать от Хантера.

Он задолжал мне за свое самоуправство. И плевать, что моя злость на него так быстро утихла. Он не имел права решать за меня, хочу ли я быть прикованной к нему остаток своей уже невероятно долгой жизни. Да, скорее всего я ответила бы согласием, спроси он меня сейчас. Но нет, этот нахал все решил сам! Где-то в глубине сознания мне подсказали, что Хантер мог и вовсе, не заморачиваясь, приказать и я все исполнила бы. Да, это так. Но если вервольф хочет нормальных отношений, то должен понять, что в паре решают двое, а не он один. На самом деле, я немного боялась, что не отреагируй я на это сейчас, то в будущем он не применет делать подобные «сюрпризы».

Поэтому, договорившись через Алека про встречу с Аннет, я решительно направилась к трюмо и начала выдвигать ящик за ящиком пока не увидела в одном из них мой амулет. Тот самый, что так долго мне делал Риэн в прошлый раз и который забрали у меня, когда везли к Гириярну. Кроме него в ящичке лежали левые документы, карточка и… еще одна цепочка.

Без понятия для чего она, но раз маг решил нужным каким-то образом передать мне ее, значит, я ее возму тоже. Но сначала я хотела нормально поговорить с Хантером.

Как назло этот нахал решил оказаться занятым накопившимися за время его отсутствия делами. Так что нормально нам удалось поговорить только ближе к вечеру.

— Ничего не хочешь мне сказать? — выжидающе уставилась на вошедшего на кухню мужчину.

— О чем? — устало спросил он, проведя ладонью по волосам.

— Например о том, что сделал со мной… с нами, без моего согласия, — скрестив руки на груди и опершись о столешницу бедром, подтолкнула его в нужном направлении.

— Радость моя, к чему сейчас говорить об этом? — подоходя ко мне и за талию притягивая в свои объятия, шепотом спросил Хантер. — Ты ведь любишь меня и прекрасно знаешь, какие чувства я питаю к тебе. Наконец, я добился от тебя отклика, наконец, дождался твоей капитуляции, — я положила руки ему на грудь, пока он терся носом о мою шею, обдавая кожу горячим дыханием и прикасаясь к ней губами. — Нам было хорошо этой ночью… И скажи, неужели после всего этого ты отказала бы мне? — он отстранился и заглянул в мои глаза, ожидая ответа. — Только учти, я ощущаю твою ложь.

— Что я ответила бы уже не имеет значения, потому как ты просто лишил меня возможности самой решать свое будущее, — недовольно ответила. — Или, хочешь сказать, отпустишь меня, если я скажу, что не желаю быть связанной с тобой всю оставшуюся жизнь? Откуда ты знаешь, может, мои чувства к тебе утихнут через пять, десять, двадцать лет? Что тогда мне делать?

На мгновение глаза вервольфа приобрели тот самый льдистый цвет, а зубы плотно сжались.

— Твои страхи беспочвенны. Теперь мы пара и ты вечно будешь хотеть меня, нуждаться в моем пристутсвии в твоей жизни, — процедил он, еще сильнее прижимая меня к себе.

— Вот как, так значит ты не испытываешь и капли угрызений совести по поводу того, что все решил за меня? — прищурившись, спросила я.

— Нет, — уверенный, даже злой, ответ причинил неожиданно сильную боль. — Ты моя! И чтоб ты знала: твоя суккуба с удовольствием признала мое право на вас. Поэтому не нужно говорить, что все произошло без согласия. Бл*дь, Энджи, неужели нельзя сделать вид, что я спросил, а ты ответила согласием и закрыть эту тему? — видя, как в моих глазах становится подозрительно влажно, а возможно и чувствуя, какую боль причинил, воскликнул Хантер. — Я слишком боюсь потерять тебя и способен на многое лишь бы ты осталась рядом.

— Даже приказать? — спросила и замерла в ожидании ответа.

— Я мог бы ответь, что нет, — он отпустил меня и отвернулся, облокотившись о стол руками. — Но это было бы неправдой, а я не хочу и не буду лгать тебе, — он повернулся и твердо взглянул мне в глаза. — На все, Энджи. Абсолютно на все.

Это было словно удар под дых. Действительно, а с чего я взяла, что он собирается отпустить меня? Если подумать, то он даже не обещал мне этого. Так… только намекнул.

— Энджи, — я оказалась прижата к столешнице его телом, — зачем говорить об этом? Зачем причинять друг другу боль? Ты так нужна мне, Энджи, — прошептал мне в губы Хантер. — Я ведь сдохну без тебя. Ты — моя жизнь, малышка… Я ведь на все ради тебя готов. Ради твоей улыбки и счастливого блеска в глазах. Я ведь сам на себя стал не похож… Так стоит ли снова выстраивать между нами какие-то стены из-за того, что и так произошло бы рано или поздно? Ты ведь сама прекрасно осознаешь, что ответила бы согласием, предложи я тебе стать полностью моей. Не мучай меня больше, Энджи. Отпусти все это и свои вечные сомнения.

Я горько усмехнулась. Ну да, отпусти, покорись и позволь помыкать тобой.

Как то сразу из памяти стерлось все то хорошее, что он успел сделать для меня, оставив лишь страх. Ведь если действительно отпущу обиду и позволю все вот так легко замять, как того требует Хантер и моя сущность, то мужчина и впредь ни во что не будет ставить мое мнение.

— Энджи, прекрати, — голос Хантера звучал недовольно и он даже встряхнул меня за плечи. — Разве я сделал что-то не так за последние несколько недель? Я ведь стараюсь сделать все, чтобы ты была счастлива!

— А если мое мнение о счастье и том, что мне нужно будет расходиться с твоим? Снова «забудешь» спросить его?

— Нет, впредь я надеюсь, мы будем решать все вместе, — смотря мне в глаза, ответил мужчина.

— И потом, твои обвинения беспочвенны. Разве я не нашел тебе работу, стоило тебе лишь сказать, что хотела бы занять себя чем-то, выходить в люди, общаться с кем-то помимо нескольких человек в стае? А мне, между тем, было бы куда удонее сделать вид, что не услышал. В крайнем случае, найти тебе работу на территории стаи!

— Тогда тебе нужно было заслужить мое доверие, — не совсем уверено промямлила я, отводя взгляд. Ведь он был прав.

— А теперь что, думаешь, оно мне не нужно? — удивился Хантер и, подцепив пальцами мой подбородок заставил снова взглянуть в свои глаза. — Мне нужна рядом уверенная в себе, сильная женщина, достойная быть парой альфе. Счастливая женщина, которая радовала бы сердце своей улыбкой, грела душу и горячила кровь.

— И тем не менее ты способен на все, лишь бы удержать меня рядом? — уточнила я, стараясь сопротивляться его гипнотическому взгляду и словам.

— На все, — серьзно кивнул он. — Даже пожертвовать своим спокойным сном и позволить своей женщине, суккубе, — это слово он выделил интонацией и даже сделал паузу, чтобы прониклась, — выходить за территорию стаи и, подумать только, работать! — это и вовсе было сказано почти со священным ужасом, — в компании полной мужчин, где от каждого второго при ее появлении на горизонте разит таким желанием, что я не знаю, как до сих пор не прибил кого-то. Ты хоть представляешь, в каком аду я варюсь каждый день? Одна надежда на то, что скоро вся эта хрень с работой тебе надоест. Так что, да, милая, я готов на все, чтобы ты была рядом.

Он отошел, а я осталась стоять на месте, не зная, что мне делать дальше: обида никуда не делась, но вот преподавать ему урок уже хотелось не так сильно. Совсем некстати вспомнился недавний разговор с Фаррой, одной из немногих, с кем я общаюсь здесь. Она тогда рассказывала мне о вервольфах и обмолвилась о значении слова «пара» для них.

Сначала я не восприняла всерьез ее заявление, что вервольф не может жить без своей Избранницы. Но девушка повергла меня в шок, сказав, что ее слова нужно воспринимать буквально: потерявший пару вервольф всегда рано или поздно уходит из жизни, потому что дальнейшое существование для него уже не имеет никакого смысла. Вот так…

Задумчиво посмотрела на делающего себе кофе Хантера и поняла, что не смогу так поступить с ним, даже на время оставив его и исключительно в воспитательных целях. В конце концов, воспользоваться подарком Риэна я всегда успею, а пока… пока я прощу его. В последний раз.

Подошла к стоящему ко мне спиной мужчине и провела ладонью по напряженной спине.

— Я не всепрощающая святая, Хантер, — оплетая его талию руками и прислоняясь щекой к спине, прошептала я. — Помни об этом, когда решишь в следующий раз сделать мне больно.

Больше не прощу, даже любя.

— Больше я не планирую злить тебя. Тем более с нашей связью, причнить боль тебе означает причинить боль и себе. А я не мазохист и слишком нуждаюсь в тебе для этого, — оборачивась в кольце моих рук, ответил мужчина. Подхватив под попку, он развернулся и посадил меня на столешницу.

Чашка с горячим кофе упала на пол, разбившись и забрызгав все вокруг коричневой жидкостью. Я тихо вскрикнула, подозревая, что и на Хантера попала обжигающая смесь, но ничего сказать или сделать не успела, так как мои губы оказались в плену его рта.

Не задумываясь, ответила на нежный поцелуй, схватившись за широкие плечи и наслаждаясь ощущением, как под пальцами перекатываются стальные мышцы. Скользнула руками вверх и оплела ими шею мужчины, притягивая его еще ближе к себе и уже сама углубляя поцелуй.

Он тихо рыкнул, снова возвращая себе инициативу. Его руки легли на мои бедра, поглаживая и сжимая время от времени. А потом его пальцы вдруг оказались на внутренней стороне бедер, самыми кончиками гладили чувствительную кожу, посылая импульсы удовольствия по всему телу.

— Ты был голоден, — задыхаясь, отклонилась от жадных губ.

— И я нашел кое-что по своему вкусу, — его пальцы отодвинули трусики, размазывая влагу по складочкам и, дразня, обводя вход в лоно.

— Хантер…

— Никогда больше не сомневайся во мне, Энджи, — покрывая поцелуями шею, шептал мужчина. — Не хочу больше чувствовать твою отчужденность…

Его губы снова нашли мои и на полчаса ничего не имело значения, кроме обжигающей потребности… его и моей… и сильнейшего, на грани боли, удовольствия.

— Я хотела бы навестить Аннет, — сидя за столом и попивая горячий чай, поставила в известность Хантера. — Одна.

— Та, о ком говорил этот твой маг? — немного недовольно уточнил он.

— Да, она, — кивнула я, следя за реакцией мужчины поверх чашки.

— Не могу сказать, что в восторге от твоей идеи, — поморщившись, Хантер откинулся на спинку стула, — но ты можешь проведать ее. Но, Энджи, твоя охрана останется при тебе.

Пожалуйста, будь благоразумна.

— Эй, перед тобой хомо сапиенс — человек разумный, а не безмозглая обезьянка, — я даже возмутилась от его слов. — Конечно, я не буду пренебрегать охраной, как бы неприятна она мне ни была. Не хочу еще раз очутиться в том неприятном положении, из которого ты меня вытянул.

Я немного приуныла, вспоминая о том самом положении. Олеге… Гириярне… Сразу стало как-то тошно и немного не по себе. Ведь Хантер даже не знает, что происходило со мной все то время, что я провела у демона и на базе. Не знает, что спала с первым и как соблазняла второго…

— Энджи, хватит держать это в себе. Расскажи, я ведь чувствую твою тревогу, — взяв мою ладонь в плен своих огромных ручищь, попросил… cупруг?

Как-то непривычно… Я еще даже не успела до конца осознать и смириться со своей любовью к нему, а тут сразу — муж.

— Тебе не понравится мой рассказ, — грустно усмехнулась я и, мягко забрав свою руку, поднялась со стула, готовая сбежать от неудобного разговора.

— Радость моя, — меня перехватили и усадили к себе на колени, — ты можешь рассказать мне что угодно. Думаешь, мне легче ничего знать, а только предполагать и надеяться, что все было не так хреново, как рисует мое воображение? Что было, то прошло. Ты вынуждена была выживать там… ты помогла всем тем сверхам…

— Без вас мы бы далеко не убежали, — прижимаясь к его груди и проводя носом по его шее, признала очевидное я.

— Кто знает? — пожал плечами вервольф и тут же весь напрягся. — Я ведь виноват перед тобой, — я даже подняла голову, чтобы удивленно посмотреть на плотно сжавшего губы мужчину. — Это из-за меня ты попала на ту базу… из-за меня потом, — он оборвал себя и глубоко вздохнул, сильнее стискивая мое тело своими руками, — это я виноват в том, что тебе пришлось пережить, а потому не вправе, да и не буду, попрекать тебя чем-то. Я горжусь тобой, малышка. Главное, что сейчас ты моя, а что было до, не имеет особого значения.

Он поцеловал меня в висок, но ни во время, ни после своего признания не посмел взглянуть в глаза.

— И в чем же ты виноват? — положив ладонь на чуть колющуюся отрасшей щетиной щеку и повернув к себе его лицо, спросила я. — Неужто лично сдал мое местоположение тем гадам? — я даже глаза округлила в наиграном испуге, но, не выдержав, улыбнулась.

— Не смешно, — голос Хантера был грустным, а сам мужчина — враз стал каким-то поникшим.

— Я ведь мог вытащить тебя еще до того, как вас с волчицей переправили в тот центр, — признался он, беря мою ладонь в свою и поднося к губам, — но вместо этого поддался уговорам и согласился дать тебя увезти, чтобы иметь возможность снова выследить и на этот раз узнать место, где удерживают похищенных сверхов…

— И ты сделал правильно, — не дала больше ничего ему сказать. — Я видела, как там им живется и убила бы тебя, сделай ты по-другому. И потом, ты ведь все равно нашел меня… и спас.

— Ты не представляешь, как тяжело мне до сих пор от понимания того, что по моей вине ты так мучилась. Мне остается только догадываться, что происходило с тобой. И поверь мне, жить в неведении просто ужасно…

Ну, что ж, если ему так хочется… заодно и посмотрим, насколько его слова о том, что он отпустил свою ненависть ко мне подобным, отвечает действительности. Так что удобно устроившись в кольце сильных рук, я начала подбробно рассказывать о том, что происходило в моей жизни, начиная с того момента, как меня увезли от дома тетушки в неизвестном направлении.

Стоит отдать должное Хантеру — он не сорвался. Он рычал, сжимал кулаки, время от времени ругался, но продолжал бережно удерживать меня в своих объятиях пока я говорила. Когда же замолчала, он без лишних слов отнес в спальню и до самого утра снова и снова доказывал сам себе, а заодно и мне, что его маленькая суккуба принадлежит только и только ему.