Яд в крови

Глава 6

Пол повернулся и зашагал по заросшей тропинке, протянувшейся по обширному саду поместья, чтобы посмотреть, что там нашла Сельма. Подойдя ближе, он сразу заметил вдавленные в сухую грязь следы автомобильных шин, ведущие от больших ворот на задах.

– Деймон! – окликнул он телеведущего. Тот подошел, держа руки в карманах. – Вы пользуетесь этими воротами, когда куда-то ездите на машине?

Деймон покачал головой.

– Никогда. А они совсем свежие, – заметил он, указывая на следы шин.

– Можешь снять несколько слепков? – обратился Пол к Хине.

Та подхватила свою сумку и направилась к ним. Когда она проходила мимо Гордона, Пол не сумел сдержать улыбки. Он тоже слышал слова Ванессы, более чем ясно намекающие на то, что старый козел попросту приписал себе заслуги Ванессы, обнаружившей в ступне у Бенджамина пчелиное жало. Наверняка Гордон уже начал понемногу понимать, что с Ванессой Марвуд лучше не связываться – она всегда тебя обставит.

– Довольно широкие шины, – заметила Хина, склоняясь над следами. – Даже слишком уж широкие. И глубоко отпечатались в земле, так что машина наверняка приличных размеров.

Взяв рулетку, она принялась измерять отпечатки.

– Да. Нестандартный размер. Такие шины встречаются нечасто. Обычно их ставят на мощные спортивные машины вроде «Феррари».

– Вполне объяснимо, – произнес Пол, покосившись на Деймона.

Деймон рассмеялся.

– Не такой уж я и понтовщик. Я предпочитаю маленькие винтажные тачки. А не монстров, способных оставить такие вот следы.

– Знаешь кого-нибудь, у кого есть машина с такими шинами? – спросил Пол.

– О, я знаю многих владельцев «Феррари». Но никто из них к нам в последнее время не заглядывал.

Сделав маленьким фотоаппаратом несколько снимков, Хина достала из своей сумки все необходимое для снятия слепков.

– Эти следы ведут снаружи, – заметила Сельма, вглядываясь сквозь затянутые паутиной прутья ворот. – Хотя ворота вроде заперты, – добавила она, подергав за прутья.

– Деймон, – подозвал телеведущего Пол. – У тебя есть ключ от этих ворот?

– Мы ими не пользуемся, – сказал тот. – Во всяком случае, с некоторых пор.

– А твой обслуживающий персонал? – спросил его Пол.

Деймон рассмеялся.

– Персонал? Какой еще персонал? Нет у нас больше никакого персонала, детектив Трасс. Только сиделка моего отца.

– Проверь-ка потом записи с камер наблюдения и видеодомофонов в этом районе, – приказал Пол Сельме. – О-Эс, а ты не мог бы связаться по рации с ребятами на ферме бабочек и попросить их обратить особое внимание на любые следы шин? Понимаю, что на бетонных плитах автостоянки их будет трудно заметить, но посмотреть все равно стоит.

Ему пришло в голову, что преступник мог убить всех четверых мужчин одновременно, а затем развезти их по двум разным точкам. Или же сначала покончил с Бенджамином, а затем расправился с остальными тремя, когда те возвращались домой из паба, а тело Бенджамина в этот момент лежало в багажнике машины убийцы.

Версии постепенно множились. Пол всегда предпочитал давать волю своему воображению и рассматривать все возможные варианты развития событий.

Глубоко вздохнув, старший инспектор посмотрел в сторону оранжереи.

– Ну что ж, теперь пора пообщаться с мистером Оберлином, – объявил он окружавшим его полицейским. – Держи здесь оборону, О-Эс, хорошо?

Тот кивнул.

Деймон тихонько рассмеялся, не глядя на них.

– Удачи вам с допросом моего папаши, детектив!

Пол пристально посмотрел на него, а затем направился в оранжерею. Выглядела она вполне прилично, а разноцветные стекла витражного потолка по-прежнему украшали изображения различных насекомых, выполненные с почти благоговейной точностью. Пол прошел через замысловатые двойные двери, по бокам от которых возвышались две массивные колонны, и его сразу обдал пьянящий аромат цветущих цитрусовых деревьев и прочих экзотических растений. В невыносимо теплом помещении было почти нечем дышать, и все же Артур расположился именно тут – сидел в своем инвалидном кресле, укутав ноги одеялом. Но ему было уже почти девяносто, и теперь он не представлял собой ту внушительную, полную силы фигуру, как прежде. Хрупкий и изможденный, с редеющими седыми волосами и глубоко посаженными голубыми глазами, он вроде настолько затерялся в собственных мыслях, что даже не заметил появления Пола.

Тот ненадолго задержался в дверях, чтобы как следует оглядеть обстановку. Среди экзотических растений проглядывали многочисленные свидетельства одержимости этого человека насекомыми: от рисунков с различными бабочками на стенах, выполненных с энциклопедической точностью, до изящных резных скульптур, в которых Пол узнал работы матери Ванессы. Самым необычным предметом был здесь восемнадцатидюймовый мотылек из красного дерева, который вылезал из чего-то похожего на кокон – на круглом основании скульптуры были вырезаны переплетающиеся между собой символы в виде насекомых и какие-то загадочные иероглифы. При виде нее Пол не мог не припомнить все те слухи, которые раньше ходили о причастности Артура Оберлина к некоему культу поклонения насекомым.

– Мистер Оберлин, – объявила молоденькая сиделка Артура, прервав размышления старика. – К вам детектив Трасс.

Артур перевел глаза на детектива, и его взгляд вдруг стал пронзительным и напряженным.

«Похоже, в старике еще теплится жизнь», – подумал Пол.

– Спасибо. Пожалуйста, оставьте нас одних, – отозвался тот надтреснутым голосом.

Сиделка кивнула и вышла из оранжереи, прикрыв за собой стеклянную дверь. Пол сделал себе мысленную пометку позже расспросить ее о том, не замечала ли она в последние день-два чего-нибудь подозрительного. Он двинулся к старику, намереваясь сесть напротив него, но тот быстро покачал головой.

– Это совсем новое кресло! – тявкнул он. – Я бы предпочел, чтобы ты на него не садился.

Подавив желание осадить старика, Пол все равно сел, напомнив себе, что Артур потерял своего любимого сына в результате жестокого убийства.

– Сожалею о вашей потере, мистер Оберлин, – произнес он.

Старик лишь хмыкнул.

– Я уверен, вы понимаете, – продолжал Пол, доставая блокнот и ручку, – что мне нужно задать вам несколько вопросов о последних часах жизни Бенджамина.

– Это там, часом, не дочка Марвуд? – спросил вдруг Артур, провожая взглядом проходящую мимо Ванессу. Пол был удивлен, что он узнал ее, ведь сейчас она выглядела совсем по-другому.

– Да, это доктор Ванесса Марвуд. Я пригласил ее помочь в расследовании. Сейчас она судебный энтомолог.

Артур перевел взгляд на Пола.

– В такую жару мне не нужен судебный энтомолог, чтобы понять, что мой мальчик наверняка мертв уже день или два. Об этом мне говорят мясные мухи, вьющиеся у него вокруг головы. Этих грязных тварей привлекают посмертные газы, которые уже начинают скапливаться у него внутри.

Пол нахмурился. Хотя, наверное, так и должен воспринимать смерть любитель и знаток насекомых.

– Так вы видели тело своего сына?

– Ну конечно же, видел!

– Когда это было?

– А это важно?

– Сейчас все может быть важно.

Старик сделал глубокий прерывистый вдох.

– Я слышал, как Деймон разговаривал по телефону с полицией. И попросил сиделку выкатить меня отсюда. Мне надо было самому в этом убедиться.

– Понятно… Можете сказать, когда вы в последний раз видели своего сына живым?

– В субботу вечером, перед сном. Он, как обычно, был пьян.

– Насколько я понимаю, ужинали вы вон там? – Пол посмотрел на большую столовую, видневшуюся за стеклянными дверями, ведущими в дом.

– Да, верно.

– Каким он вам тогда показался?

– Таким же, как и всегда.

– То есть по вечерам он всегда был пьян, на что вы только что прозрачно намекнули?

Артур пристально посмотрел на Пола.

– Ты и сам отлично знаешь ответ на этот вопрос. В последние годы у моего сына были серьезные проблемы с алкоголем, и я полагаю, что именно эта прискорбная зависимость и стала причиной его безвременной кончины.

– Почему вы так считаете?

– Мы с тобой оба знаем, как алкоголь влияет на нейромедиаторные системы мозга и, в частности, на гамма-аминомасляную кислоту.

Пол этого не знал, но как раз поэтому Артур и вещал сейчас как университетский профессор: все это было частью игры во имя демонстрации его интеллектуального превосходства, которую он всегда обожал.

– Не говоря уже о том, – продолжал старик, – что неумеренное употребление алкоголя расстраивает функционирование префронтальной коры и подавляет мозжечковую миндалину, что приводит к резкому снижению функции торможения и повышает склонность к рискованному поведению.

Весьма оберлиновский способ сказать: «Выпивший человек не ведает, что творит».

– Я в курсе, – ответил Пол. – Но обстоятельства смерти вашего сына и ряд прочих обстоятельств не позволяют мне предположить, что это был тот случай, когда ваш сын попросту перебрал и влип в какие-то неприятности.

– О, я уверен, что всяких теорий у тебя в избытке, – сказал Артур, отмахнувшись. – В конце концов, главное, чтобы полиция всегда казалась важной и при деле. Но я думаю, что в конце концов ты обнаружишь, что мой сын попросту напился, затеял одну из своих дурацких сексуальных игр и в итоге случайно расстался с жизнью.

Старик что, бредит? Он и вправду думает, что его сын сам вырвал себе глаза? Или, может, это просто объяснялось попыткой не думать об этом ужасном факте? Легче считать, что Бенджамин сделал это сам, чем кто-то посторонний…

– Что вы подразумеваете под странными сексуальными играми? – спросил Пол.

– Я видел эту гадость у него на компьютере. Хлысты… Наручники… Что-то в этом роде. Полагаю, ваши спецы по цифровой криминалистике всем этим займутся?

– Да, электронные устройства Бенджамина мы тоже изучим. Но я думаю, что версию самоубийства в данном случае можно полностью исключить, мистер Оберлин, – осторожно произнес Пол. – Мы нашли еще три тела.

Слезящиеся глаза Артура расширились.

– Три? Чьи?

Значит, деревенская молва еще не дошла до оранжереи Оберлинов.

– Майкла Ригана, Саймона Тейлора и Тима Холмса, – ответил Пол. – Все они бывшие работники фермы бабочек. Вообще-то и нашли их на территории фермы.

Артур быстро заморгал, но вроде сумел взять себя в руки.

– Да все тут так или иначе работали на ферме… Есть ли хоть какие-то свидетельства того, что эти три другие смерти как-то связаны с гибелью моего сына?

– Имеется… скажем так, некоторое сходство.

– И какое же?

– В данный момент мы не вправе это разглашать.

– Тогда мы на этом закончили. Сестричка! – позвал он сиделку.

– Нет, не закончили, – возразил Пол. – У меня есть еще вопросы.

– Я очень устал, – буркнул Артур.

Тут вмешалась его сиделка:

– Вы уже всё, мистер Оберлин?

– Жутко хочу спать.

– Мне нужно еще всего лишь пару минут, – сказал Пол.

– Мистеру Оберлину в следующем месяце исполнится девяносто, детектив, – напомнила ему сиделка. – Он и так уже совсем без сил.

Пол вздохнул.

– Ладно. Я еще свяжусь с вами. И еще раз: примите мои глубочайшие…

Какой в этом смысл? Артура уже выкатывали в кресле из оранжереи. Пол сунул блокнот в карман и быстро вышел вслед за ним.

– Выглядело забавно, – саркастически заметила Ванесса, когда он присоединился к ней.

– Все тот же упрямый старикан…

– Что думаешь предпринять дальше? – спросила она.

– Меня ждет полная комната подчиненных, которых предстоит проинструктировать. Насколько я понимаю, ты решила остановиться в «Монархе и кузнечике»?

Ванесса кивнула.

– Да, у них есть комнаты для постояльцев.

– Хорошо. Я попрошу кого-нибудь из ребят подбросить тебя до твоей машины, а потом спокойно заселяйся и отдыхай. – Он достал телефон и посмотрел на экран. Ванесса заметила на нем несколько сообщений и пропущенных звонков. – Я попрошу Хелен сбросить тебе эсэмэску. Знаю, она хотела бы тебя увидеть, даже если я буду слишком занят, чтобы присоединиться к вам. Тогда встретимся утром в семь, у того песчаного откоса?

Ванесса кивнула.

– Заметано, но послезавтра мне как штык надо уехать.

Пол вздохнул.

– Я понимаю.

– Удачи со всем.

– Мне это понадобится. – Он собрался было уходить, но остановился и обернулся. – Имей в виду, что сегодня вечером в «Монархе и кузнечике» наверняка соберется вся деревня.

Ванесса посмотрела в сторону видневшегося вдалеке паба.

– Пожалуй, мне лучше было забронировать номер в «Премьер-Инн»…

– Думаешь, Шэрон простила бы тебя, если б ты так поступила?

Она вздохнула.

– Пожалуй что нет. Да и малая толика алкоголя мне сейчас точно не помешает.

– О, чего-чего, а этого там будет в избытке!

С этими словами Пол направился к своим подчиненным, надеясь, что перспектива вновь оказаться в самом сердце Гринсэнда, теперь полном скорби и мрачных подозрений, не станет для его старой подруги слишком тяжелым испытанием.