Ялиоль и колыбели Богов

Когда путешественники забрались в карету, Ялиоль сразу села напротив мага и его ученика, положив свой меч на колени, как бы предупреждая, что она способна молниеносно отреагировать на любое опасное движение в её сторону. Катрам усмехнулся, а Арсений ждал возможности объяснить принцессе причину её похищения. Юношу терзал один вопрос: если бы он не заупрямился, как развернулись бы события? Может, и прав Катрам, не доверяя своему ученику в полной мере – Арсению не хватает опыта. А сейчас юноша понял ещё одну важную вещь: рядом с Ялиоль он теряет привычное спокойствие, принцесса волнует его до глубины души и он испытывает к ней далеко не дружеское чувство.

– Я готова выслушать ваши объяснения, – проговорила Ялиоль и направила остриё клинка на жреца. – Но ты, маг, знаешь, если скажешь мне неправду, я это почувствую!

– Да, мне известно, чему и как учат воспитанников в твоём приюте, – ответил он. – Ты не захотела бы по собственной воле приехать в Бантолию. Единственный выход – усыпить, привести и на месте убедить тебя в том, что наша страна нуждается в твоей помощи, принцесса!

– Что? – удивилась Ялиоль. – Бантолия нуждается в моей помощи? И ты думаешь, я этому поверю? Со страной, где я родилась, у меня не связано ни одного приятного воспоминания. Если бы принц Доринфии не заметил меня и не сделал мне предложение, я навсегда могла бы остаться в приюте для уродцев! Но случилось чудо – я стала невестой! Невестой принца, который искал именно меня! Едва я вздохнула с облегчением, вы проникли в храм и сорвали мою свадьбу! Какая такая важная причина может это оправдать?

Жрец задумчиво молчал, словно подбирал нужные слова, но Ялиоль не стала ждать и взглянула на Арсения.

– А что скажешь ты, мой бывший друг детства? Когда-то ты был добр ко мне и пытался защитить.

– Ну, теперь потребность в этом, я вижу, отпала… – тихо ответил Арсений, задетый тем, что принцесса назвала его бывшим другом.

– Да, больше никто не посмеет бросить в меня камень и горько пожалеет, если хотя бы усмехнётся или направит на меня презрительный взгляд.

– Ялиоль, нас надолго разлучили. Ты очень изменилась в приюте, но моё отношение к тебе всё то же: я твой друг. Прислушайся внутренним чутьём к моим словам и убедись, что это правда, ты по-прежнему можешь мне доверять. Я твой друг и всегда им буду!

– Может, это и так, но я не понимаю, зачем понадобилось вмешиваться в самое важное событие моей жизни? Вы нарушили церемонию моего венчания, и я до сих пор не знаю почему!

– Мы действительно думали, что, узнав о том, в чём состоит твоя помощь Бантолии, ты сразу откажешься. Это связано с твоим отцом. Мы решили, что ты ненавидишь его, – осторожно начал объяснять Арсений.

– Почему я должна ненавидеть отца? – удивилась принцесса. – И какое отношение он имеет к моему похищению?

– Он же отправил тебя в приют для уродцев!

– Да, отправил и правильно поступил. Среди таких же, как я, я была своей!

– Я так и предполагал! – обрадовался своей правоте Арсений и взглянул на жреца. – Я ведь говорил, что она не испытывает ненависти к отцу.

Вместо ответа Катрам воспользовался секундной потерей бдительности и ударил в Ялиоль парализующим заклинанием. Девушка резко замерла и выронила меч. Арсений успел подхватить обмякшее тело принцессы и прижать к себе.

– Зачем?! – воскликнул он.

– Она непредсказуема, – спокойно ответил маг. – Я не поручусь, что девчонка легко согласится дать нам свою кровь для ритуала!

Арсений попытался возразить, но перед его лицом в предупредительном жесте возникла святящаяся ладонь Катрама, и юноше пришлось умолкнуть.

– Нужно торопиться, – продолжал маг. – Ритуал даст ответы, которых от нас давно ждут.

Кучер остановил карету у портала, напоминающего пирамидальную воронку, обставленную тремя высокими стелами. Двое пассажиров спустились по ступенькам к металлическому диску в центре портала, их уверенные движения говорили о том, что они тут не впервые. Арсений держал на руках девушку, а Катрам встал напротив самой узкой стелы, украшенной иероглифами. Он протянул к ней руки, произнёс заклинание и заставил каменные надписи вспыхнуть голубым светом. А когда засияла стела, Катрам развёл руки в стороны к двум оставшимся. Они имели зеркальные пластины и, располагаясь друг напротив друга, создавали магический коридор. Заклинание отделило отражающие поверхности от камня и направило к тем, кто стоял в центре «воронки». Потревоженный портал словно хлопнул в две зеркальные ладони и мгновенно перенёс людей к храму Архиса.

Едва цветные полосы, вращающиеся вокруг путешественников, превратились в деревья, камни и здания, воздух сразу наполнился гарью и дымом, а над головой нависла чёрная туча, разбрасывающая молнии. Портал, принявший жреца и его спутников, располагался у потайного входа в святилище бога, что уберегло их от внезапной опасности. Они оказались в двух шагах от эпицентра бушующего сражения. То, что могло воспламениться, было охвачено прожорливым пламенем, а то, что ещё осталось нетронутым, ожесточённо защищалось служителями Архиса и воинами, которые спешили на помощь жрецам.

– Нас кто-то атакует! – воскликнул Катрам, и его ладони вспыхнули красным светом. – Унеси девчонку в храм и жди меня.

– Но я хочу вернуться и помочь вам! – крикнул Арсений, пытаясь разглядеть за спиной мага нападавших.

Катрам не успел ответить – возле колонны с иероглифами возникла странная золотая «статуэтка» похожая на осьминога. Она двигалась и смотрела на людей огромными голубыми глазами. Жрец сразу метнул в неё парализующее заклинание. Существо отреагировало молниеносно: оно поджало свои щупальца, и сгусток энергии пролетел мимо. Золотой осьминог не касался земли, словно не имел веса. Он обладал очень тонкой гибкой шеей, соединяющей тело с носатой круглой головой, которую украшал пучок длинных пальцевидных выростов. Но люди не успели его как следует рассмотреть. Существо вдруг исчезло, а через секунду вновь появилось и опустило на землю помощника, который сразу ринулся в атаку.

– Огненный гавиал! – крикнул маг, отводя в сторону ударившую в них струю пламени. – На нас напали дети богини Шердар!

На Алории у каждого бога или богини были дети, они не походили на людей, а напоминали мифических существ из древних легенд. Они охраняли своего божественного родителя или особо священное место. Иногда боги присылали своих детей, чтобы наказать или проучить провинившихся перед ними людей. Существо, которое принёс золотой осьминог, напоминало тринадцатифутового крокодила с очень вытянутым рылом, впрочем, он ещё обладал широким воротником вокруг головы и мог вставать на задние лапы. Перед тем как выпустить в противника очередную порцию напалма, гавиал расправлял воротник со сверкающими молниями, выгибал спину и, опираясь на хвост и задние лапы, изрыгал из пасти огонь.

Маг успел отвести и вторую огненную струю, но золотой осьминог опять исчез и через секунду появился со вторым гавиалом.

– Иди в храм! – крикнул Катрам и толкнул Арсения в спину. – Я задержу их… И не смей возвращаться, пока я не позову тебя!

Юноша повиновался, но по пути к потайной двери не мог не оглянуться. Арсений увидел, как, сражаясь с детьми богини Шердар, маг применил взрывающие заклинание, которое не убило их, а сделало гораздо сильнее. Они поглотили огонь взрыва и выпустили струю пламени вдвое мощнее. Заклинание ледяной корки сковало одного лишь на две секунды, и этого времени не хватило, чтобы использовать против него что-то ещё, поскольку Катраму пришлось тут же отражать натиск третьего огненного гавиала.

– Почему не наколдовать воду? – не выдержал Арсений, упрямо хотевший помочь.

– Вода их не останавливает. Моей силы хватит, чтобы погасить огонь иначе, – прорычал Катрам. – Бегом в храм!

– Огонь горит от воздуха! – не сдавался юноша. – Вы лишите их воздуха?!

– Разберусь без тебя!

Жрец одним рывком добросил Арсения до двери, но в тот же миг в его плечо ударил поток огня и свалил с ног. Юноша спешно открыл потайной ход и внёс туда тело принцессы. Оставив Ялиоль на безопасном расстоянии от двери, он взял её меч и помчался на помощь жрецу. Катрам успел применить заклинание вакуума, и один из огненных гавиалов потух, яростно пытаясь высвободиться из созданной вокруг него вакуумной сферы. Когда Арсений подбежал к раненому жрецу, второй «крокодил» уже болтался в сфере. Оставался один противник, но золотой осьминог опять исчез, и не было сомнений, что он появится с очередным гавиалом.

– Ты ослушался меня! – не глядя на юношу, недовольно бросил жрец. Он пытался одной рукой отвести огненную струю, а второй метнуть заклинание вакуума. – Ты самый непочтительный и упрямый из моих учеников!

– Вы никогда не называли меня своим учеником! – изумился юноша и едва успел увернуться от сгустка огня, летящего ему в голову.

Гавиал перестал изрыгать потоки пламени и начал выпускать в противников очередь из огненных снарядов. Их отражать было сложнее: смертоносные сгустки летели в разные стороны, нацеленные то в голову, то в ноги.

– Уходи, ты не справишься с этим, – скорее обеспокоенно, чем гневно, крикнул жрец.

– Хоть раз в жизни доверьтесь мне!

Едва золотой осьминог появился с гавиалом в щупальцах, Арсений метнул в него меч Ялиоль и отсёк противнику голову. Остальное довершил жрец. Вскоре все огненные крокодилы потухли, пойманные в вакуумные сферы.

У портала сражение закончилось, но служители храма Архиса по-прежнему всеми силами пытались отразить натиск мифических существ. Катрам не смог продолжать сражение, его плечо и грудь были повреждены огнём настолько, что он упал, обессилевшй от боли, едва погас последний противник. Арсений увидел обугленную плоть и содрогнулся – огоньки, словно в тлеющем костре, бегали по обнажённым ребрам, пробираясь к сердцу!

– Расскажи защитникам храма, как победить огненных гавиалов и возвращайся ко мне, – сказал Катрам и закрыл глаза.

Арсений поспешил исполнить просьбу и вернулся сразу, как только смог.

– Я здесь, учитель, – тихо позвал он, опускаясь на колени возле жреца.

Прожжённая грудь Катрама со свистящим звуком приподнялась, маг сделал осторожный вздох и открыл глаза.

– Ты удивлён, что я назвал тебя своим учеником? – сказал он, превозмогая боль. – Если бы я не решил так ещё много лет назад, то не стал бы всюду таскать тебя за собой. Я открывал тебе знания и передавал навыки, я видел, как ты пытаешься применить заклинания, воображая, что твои руки наделены магией …

– Но вы никогда не поощряли меня…

– Если бы я тебя поощрял, ты не стал бы тем, кто ты есть… Ты удивлял меня своим упрямством. И я понял: когда придёт время, твоё упрямство станет настойчивостью и ты никогда не отступишь от поставленной цели! Обещаешь?

– Обещаю…

Арсений опустил голову. Юноша не предполагал, что всегда суровый и гордый Катрам может говорить с такой теплотой. Жрец, собрав последние силы, взял в свои руки ладони Арсения.

– Когда придёт твой черёд выбрать преемника, в ком после тебя будет жить магическая энергия, помни – тот не должен знать и даже питать надежду, что однажды ты назовёшь его учеником. Почему? Ты поймёшь потом, – жрец пристально посмотрел на Арсения: – А теперь, мой ученик, прими магический дар!

Жрец крепко сжал его ладони и на последнем выдохе произнёс как заклинание:

– Отпускаю переданный мне дар в эти руки…

Кисти Арсения пронзила боль. Шрамы на ладонях Катрама закровоточили, светящиеся камни погрузились в плоть и прошили насквозь его ладони, чтобы переместиться на руки юноши. Ученик жреца ощутил, как невидимое лезвие рисует на его коже узор. В какой-то момент боль стала настолько невыносимой, что он попытался выдернуть свои ладони, и не смог. Сердце учителя остановилось, но магическое слияние рук невозможно было расцепить. Из глубин земли и неба к юноше миллиардами светлячков устремились потоки энергии. Сияющей пыльцой сила влилась в камни, получившие нового хозяина, и озарила Арсения необычным сиянием. Когда оно погасло, молодой маг осторожно сложил руки учителя на его остывающей груди.

Юноша посмотрел на свои ладони. Он ещё чувствовал ноющую боль, но раны от камней уже не кровоточили. Арсений обвёл затуманенным взором портал и разрушения после битвы с гавиалами, и мир предстал перед ним наполненным разноцветными потоками природной силы. В небе сплетались струи синих и голубых оттенков. На земле, под землёй, словно гигантские змеи, струились красные и зелёные потоки. Они проходили и через него, наполняя силой и знаниями, которые молодому магу предстояло понять и использовать во благо.

Ялиоль открыла глаза. Она лежала на кушетке в просторном помещении с высоким потолком. Горели свечи, и пахло миндальным маслом. Девушка приподнялась на локтях и осмотрелась. У одного из вытянутых треугольных витражей она увидела стройную фигуру мужчины с чёрной гривой волос, а рядом хрупкую старушку с шестью трепещущими крыльями на голове и кружевным «солнышком» вокруг лица. Ялиоль сразу узнала Арсения, а странный головной убор его спутницы пробудил детские воспоминания. Она уже видела это строгое узкое лицо, окружённое сияющим кругом и, встретившись взглядом с его обладательницей, назвала её Матерью рода.

– Дитя моё, не спрашивай о том, что происходит, – услышала она голос, которым могла говорить древняя богиня или сама Алория. – Ответа у меня нет.

В детстве Ялиоль слышала разговоры о том, что Женевьеве, Матери рода, пятьсот лет! В тот день, когда люди праздновали грандиозное событие, саму Ялиоль затравили насмешками мальчишки, и, заплаканная, она долго пряталась в тёмной корзине, а когда отец её отыскал – праздник уже закончился.

Девушка отмахнулась от воспоминаний, изучающе глядя в лицо женщины, прожившей пять веков. Для своих лет старушка гордо держала спину. Её голубые, слегка навыкате, глаза были полны жизни и света. Когда Женевьева замирала, погружаясь в раздумья, то напоминала статую, особенно потому, что на лице отсутствовали брови и ресницы. Когда-то она была прекрасна, но и сейчас, несмотря на сеточку морщин, время не украло красоту её черт. Однако тех, кто знал её в молодости, уже давно нет среди живых, ведь алорианцы живут не более двухсот лет.

– Где я? Как я тут оказалась? – спросила Ялиоль, стараясь скрыть своё смущение.

– О, это так незначительно по сравнению с тем, что происходит вокруг! Я говорю о нарушенной гармонии! Я пыталась обратиться к рунам, но руны молчат. Мы не знаем, кто проклял мир Алории и как долго продлится весна. Ты здесь, чтобы получить от Архиса ответы на вопросы, которые волнуют всех.

– Матушка, простите, но я ничего не понимаю! Конечно, я заметила перемены на наших землях. Повсюду говорят о затянувшейся весне, об отсутствии урожая, но меня это волнует не больше, чем других, – с почтением склонила голову Ялиоль. – Принц Доринфии ждал меня у алтаря, чтобы услышать «да» от своей невесты! И вдруг в одночасье всё рушится!

– Ялиоль, я не успел тебе рассказать, – поспешно заговорил Арсений. – Твоего отца похитили, и Катрам был убеждён, что только ты можешь помочь отыскать его.

– Отца похитили? Зачем? – воскликнула принцесса и подскочила с кушетки. – Когда это произошло?

Мать рода подняла руку, и молодые люди смолкли. От неё исходил аромат миндального масла и незримая сила, способная превратить человека в горстку пепла.

– Обсудите по пути, – сказала она и положила ладони им на плечи. – Вам нужно знать главное: я чувствую связь между похищением Таласа и сегодняшним нападением огненных существ. Если наш верховный жрец, наш санторий, стал узником богини Шердар, то находится он в её Колыбели.

– В Колыбели богини? – переспросила Ялиоль.

– Боги живут там, где родились, это место священно. Мы называем его Колыбелью, дитя моё, – ответила Женевьева и заглянула в её глаза. – Колыбели богов спрятаны в неведомых землях и надёжно охраняются, ведь там находятся ирдили – символы их власти и одновременно сосуды сосредоточения божественной силы.

– Я никогда не слышала об ирдилях…

– Конечно, о них знают только избранные. В ирдиль боги заключают большую часть своей силы, поскольку любят ходить среди нас и общаться с людьми. А для человека сила, исходящая от бога, подобна жару испепеляющего пламени!

– Если Колыбель – это тайное пристанище богов, разве можно отыскать Колыбель богини Шердар? – спросила Ялиоль.

– Однажды смертный нашел Колыбель Архиса – тем смертным был твой отец.

– Я не знала об этом.

– А хочешь узнать?

Мать рода взяла её за руки и усадила на кушетку. Арсений встал рядом.

– Сейчас мало кто помнит, что триста лет назад Бантолии как страны не существовало. Жил кочевой народ, скитающийся по диким землям Алории в поисках дома и спокойной жизни. Они поклонялись Архису и не знали вражды между собой, пока у верховного божества не появились дочери – четыре богини. Наступил час, когда Архис разделил между ними власть над Алорией. Нарсахет он отдал во владение мир растений и животных, Тутрапан подарил водный мир, Чарадис достались земные недра, а неукротимой Шердар он раскрыл тайны управления всеми стихиями. Сам Архис растворился в живой ткани мира. Молодые богини потребовали от кочевого народа почтения и поклонения. Они подогревали ссоры и поощряли тех, кто стремился доказать их превосходство. Это привело к разделению народа на касты…

Женевьева горестно вздохнула, поднялась и подошла к приоткрытому витражному окну. В разноцветных стёклышках играли отблески закатного солнца, и пунцовое зарево окрасило белоснежный наряд женщины. Арсений осторожно сел рядом с принцессой, но девушка словно не замечала его.

– Матери древних родов предвидели кровопролитные столкновения между кастами, – продолжала Женевьева. – Собравшись в Колыбели Архиса, они приняли решение оставить кочевую жизнь, разделиться и уйти на четыре стороны света. Богини одобрили их решение и указали путь. Так возникло четыре государства, но Бантолии среди них ещё не было.

– Значит, мы потомки тех, кто остался на земле предков? – предположила Ялиоль.

– Нет, ты дитя тех, кто чтил Архиса превыше его дочерей и захотел вернуться, – поправила её Мать рода. – Но за сотни лет место нахождения Колыбели Архиса было забыто, и люди долго скитались в его поисках, пока не появилась путеводная звезда по имени Талас.

– Мой отец, – едва слышно произнесла Ялиоль, поражённая услышанным.

– Да, твой отец. У него была цель! Она захватила его существо, он ею жил, ею дышал. Я помню тот день, когда у него открылся дар! Он начал извлекать из воздуха сфергамы!

Мать рода снова погрузилась в свои воспоминания и рассказала, как рано утром Талас возносил молитву Архису и говорил с ним так, словно созерцал бога перед собой. Те, кто наблюдал за ним, увидели, как Талас воспарил над землёй. Он провёл рукой по своим волосам и, расправив пальцы, явил свету сфергаму размером с куриное яйцо. Сияя небывалым светом, сфергама поднялась в небо и обрушилась вниз. Мощный удар был подобен взрыву, в земле образовалась трещина, ведущая в Колыбель Архиса.

– Когда люди наконец пришли, их встретили суровые скалы и земля, лишённая растительности, – быстро заговорила Мать рода. – Талас заставил стихнуть ропот в рядах разочарованных и окропил своей кровью круглый жертвенный стол.

Женевьева помнила мельчайшие детали давних событий, помнила, как в один миг люди ощутили вибрацию воздуха, будто кто-то невидимый касался их рук и лиц. Как в испуге они упали на колени, готовясь принять на себя гнев Архиса.

– Меня мало, но я в каждом из вас, – разнеслось эхом над их головами. – Для возрождения моего все уверовавшие одновременно должны прикоснуться к жертвенному столу…

По словам Матери рода, когда голос бога стих, озадаченный Талас долго не сводил глаз с глыбы, окроплённой его кровью. Выполнить такое условие было невозможно! Три тысячи человек. пришедших с ним, ни при каких условиях не могли одновременно прикоснуться к алтарю. На помощь отцу Ялиоль пришли мудрецы, они предложили создать амулет, в котором будет частичка каждого, кто достиг совершеннолетия и может осознанно возносить молитвы Архису.

Для создания амулета требовалась полоска кожи, срезанная самостоятельно со своего тела! Верующие согласились, поскольку только их участие могло возродить верховное божество. На следующий день отец Ялиоль положил амулет на жертвенный стол. В награду Архис, явившийся людям, передал в руки Таласа крохотный оазис, умещавшийся на его ладонях, и сказал:

– Иди, пока не упадёшь без сил, – там, где ты склонишь колени, будет мир, который вы построите.

Талас шёл несколько дней и ночей, не чувствуя усталости, без еды и сна, и на тринадцатые сутки упал на колени. Земля, что окружала его, была голой степью, но Талас верил своему богу, он бережно опустил миниатюрный оазис и склонился перед ним в ожидании. Крохотный оазис, коснувшись земли, в мгновенье разросся в огромную цветущую долину! Диковинная растительность и животные превратили степь в мир, где скитальцы построили свои дома. Ничего подобного нельзя было встретить в четырёх странах, которые стали граничить с Бантолией. Она заняла не только центр материка, но, возникнув на пересечении «всех» дорог, вскоре достигла могущества и стала империей.

– Теперь ты понимаешь, как важно вернуть твоего отца? – закончила свой рассказ Мать рода. – Его способность материализовывать предметы можно обернуть во зло. Тот, кто его похитил, может потребовать от нашего сантория не только несметные богатства, но и страшное оружие…

– Я и представить не могла, что мой отец такой удивительный человек. Ведь только благодаря ему возникла Бантолия! – дрогнувшим голосом произнесла Ялиоль и подошла к Женевьеве. – Я хочу найти отца!

– Да, вы с Арсением отправитесь в Колыбель Архиса, только он может знать, где искать Таласа, – сказала женщина. – Если его похитила богиня Шердар, то верховный бог подскажет путь в Колыбель своей дочери.

Мать рода дала им карту, показав по ней направление, затем она преподнесла Ялиоль подарок.

– Я храню эту вещь четыреста лет. Прими её от меня как магический дар.

Женевьева сняла с себя пояс, украшенный каменными подвесками, изображающими мифических существ, и передала его в руки Ялиоль.

– Фигурки олицетворяют главных слуг Архиса, которые до появления четырёх богинь помогали ему управлять миром. Ты сможешь вызвать любого из них, чтобы использовать его способности как задумаешь. Но для этого тебе понадобятся слёзы верховного бога…

– Слёзы Архиса? – воскликнула принцесса. – Настоящие?

– Я знаю, как их добыть! – откликнулся Арсений. Он внимательно слушал разговор Матери рода с Ялиоль и понимал, какая ответственность ложится на его плечи.

– Катрам хорошо тебя обучил, – с лёгкой улыбкой произнесла Мать рода.

Она поцеловала их на прощание, провела рукой по крыльям, украшающим её голову, и исчезла, оставив лёгкую дымку с ароматом миндального масла.

Ялиоль родилась в Бантолии и отчасти знала её историю, но сейчас дочери Таласа открылись подробности, перевернувшие представления о стране её детства. Не проникнувшись любовью к местам, где оно прошло, девушка тем не менее ощущала гордость, когда в Доринфии слышала разговоры о Бантолии. Рассказы о внезапно возникшей империи обычно сопровождались восторженными возгласами, ведь молодое государство было открыто для гостей и встречало их яркими красками. Храмы Архиса утопали в цветах, на многочисленных башенках развевались флаги, и вдоль главных улиц тянулись гирлянды, вспыхивающие к вечеру волшебными огоньками. Крыши домов покрывала пёстрая черепица, а стены украшали весёлые рисунки художников и детей. Странствующие музыканты дарили прохожим свои песни, которые маленькая Ялиоль слушала с упоением. Они успокаивали дочь Таласа, когда её, непохожую на других девочку, обижали дети, боявшиеся всего необычного. Ялиоль постаралась отогнать от себя грустные воспоминания и сосредоточиться на важной миссии, которую доверили ей и вновь появившемуся другу детства.

Над высокими хвощовыми деревьями, увешанными огромными голубыми шишками, поднялись два крылатых силуэта. Розовые птицы с крохотными всадниками совершили дугообразный полёт и скрылись за голубовато-зелёными кронами, но уже через несколько секунд они вновь пушечным снарядом вырвались в небо, и всё повторилось. Розовых птиц называли паломами, считали подарком Архиса и чтили как священных животных. Божество наделило их мощными ногами, втрое превосходящими размеры тела. Подобно кузнечикам, они передвигались гигантскими прыжками, а слабыми крыльями лишь смягчали приземление. Широкие короткие клювы прыгунов только выглядели угрожающе, но благодаря доброму нраву животных бантолианцы сумели оседлать их. Паломы были дорогим средством передвижения, но для Ялиоль и Арсения снарядили самых лучших.

– Принцесса, не беспокойся, мы обязательно отыщем твоего отца, – сказал юноша после церемонии прощания с Катрамом.

– Я не сомневаюсь в успехе нашей миссии. Я намерена идти до конца, – твёрдо ответила Ялиоль.

– Ты недавно обмолвилась о том, что с Бантолией у тебя не связано ни одного приятного впечатления… А как же я?

– А что ты?

Юный маг смутился, и на помощь ему пришла сама Ялиоль:

– Я всегда была благодарна за помощь.

– Я имел в виду другое…

– Арсений, в приюте я избавилась не только от страхов, но и от привязанностей…

Паломы не всегда прыгали синхронно, и разговор между молодыми людьми сопровождался частыми перерывами. Кроме того, юноша не видел лица своей спутницы. Солнечный свет был губителен для белой кожи, и поэтому девушка скрывала её под перчатками, плащом и густой вуалью.

– Ты так холодна со мной! – с горечью произнёс Арсений, едва всадники оказались на близком расстоянии.

– Неужели это так важно для тебя? – удивилась Ялиоль.

Розовая птица принцессы, оттолкнувшись от земли, вырвалась вперёд, и Арсению перед следующим прыжком пришлось слегка пришпорить свою палому, тогда всадники опять выровнялись.

– Не нужно упрекать меня в холодности, – снова заговорила девушка. – Я прочитала много умных книг и общалась со счастливыми людьми в приюте для отвергнутых! Да, там, куда свозят уродцев, я открыла одну истину. Она в том, что счастливым тебя не сделает никто, кроме себя самого. Ни любимый человек, ни твоя семья, ни богатства! Любимый может покинуть тебя, богатства могут отнять, а то, что всегда будет с тобой, – это ты!

Паломы одновременно оттолкнулись от земли и взмыли в небо, не прервав разговора молодых людей.

– Я не сразу поняла одну мудрую мысль: «Ты можешь быть счастлив с кем-то, если вы счастливы по отдельности», – продолжала Ялиоль. – Я долго подходила к осознанию этого… Я кажусь тебе холодной, наверно потому, что ты не чувствуешь себя счастливым! Ты должен стать счастливым сам по себе.

– Я не совсем понимаю тебя, принцесса. Для меня счастье состоит в том, чтобы иметь близкого человека, ощущать его тепло и дарить тепло самому. Как можно быть счастливым в одиночестве?

– О! Это не просто, но…

Ялиоль не договорила, она заметила, что им навстречу неестественно быстро приближаются облака, странные на вид. Они двигались не по воле земли и ветра, а по своему собственному намерению.

– Это не простые облака, нас кто-то преследует, – настороженно произнёс Арсений.

Стайка облачных овечек приближалась стремительно, и у молодого мага появился шанс впервые испытать свой магический дар.

– В небе у нас нет ни одного преимущества, и кроме того, мы не знаем о намерении этих существ, – сказала Ялиоль, охлаждая боевой порыв Арсения.

Молодые люди решили остановить своих прыгунов и под прикрытием деревьев понаблюдать за полётом преследователей. Как только они спрятались, в небе стало происходить нечто странное: белоснежная стайка остановилась, и «овечки» принялись сталкиваться друг с другом. От столкновения возникали искры, и чем чаще существа ударялись, тем больше вокруг них сверкало электрических разрядов. Наступил момент, когда они слились в одну грозную тучу, разорвавшую воздух молнией. Мощный заряд ударил в землю и ослепил на мгновение людей.

– Откажитесь от своих намерений, коли вам дорога жизнь! – прогремело над кронами деревьев.

После грома туча рассеялась, разбежавшись на стайку облачков, оставив в земле глубокую дымящуюся воронку.

– Если мы слышали голос богини Шердар, то получили первое предупреждение, – заключила Ялиоль и вышла из укрытия.

– Скорей всего, мы слышали только послание, переданное её детьми, попытавшимися напугать нас одной молнией, – усмехнулся Арсений.

– Они привыкли атаковать в своей стихии, а когда мы опустились на землю, у них не оставалось иного выбора, как эффектно уйти.

– Едем дальше?

– Нет, – откликнулась Ялиоль. – Нам следует подкрепить свои силы. Предлагаю сделать привал, тем более для костра у нас уже есть тлеющие угли.

От удара молнии в земле образовалась небольшая воронка, в ней ещё плавились камни, а по краю горела сухая трава. Принцесса быстро собрала сухие ветки и развела костёр. Арсений привязал палом к дереву и достал съестные припасы. Молодые люди расположились у костра и вернулись к прерванной беседе.

– Значит, ты знаешь рецепт, как стать счастливым без богатства и любви? – спросил Арсений, не притронувшись к еде.

– Возможно…

– Мне кажется, его не существует.

– Нельзя цепляться за богатство и любовь.

– Я могу понять и принять тот факт, что богатство не способно принести счастье. Но как же без любви?! – не сдавался юный маг.

– Даже любовь – не самое главное в жизни, – убеждённо ответила Ялиоль.

– И эти слова произносит невеста, решившая у святого алтаря дать клятву любви и верности? Ты, кажется, сама не веришь в то, что говоришь.

– Я не хочу тебя ни в чём убеждать, ты сам затеял этот разговор.

Ялиоль отломила кусок пирога и с удовольствием принялась за трапезу. Поскольку за весной не последовало лето, свежего урожая овощей и фруктов не было, но орехи, сухофрукты и ягодная настойка тоже пробуждали аппетит. Арсений не притрагивался к еде, он наблюдал за красным жуком, ползающим по травинке.

– Значит, ты никого не любишь и утверждаешь, что счастлива? – спросил он, не скрывая своей горечи. – Но тогда зачем ты летела в храм любви на острове Нимфизалия? Зачем выходила замуж за принца, если тебе не нужны богатства?

– Арсений! Я не собираюсь объяснять тебе «зачем» и «почему», это не твоё дело! Но если ты хочешь стать счастливым – позволь себе это. Скажи искренне и просто – я заслуживаю счастья!

– И всё?

– А ты попробуй, – улыбнулась принцесса.

Юноша с готовностью набрал в лёгкие воздуха, но тут же смутился и рассмеялся.

– Я тебя не тороплю. Предлагаю для начала съесть что-нибудь, это придаст тебе сил, – сказала Ялиоль и сделала большой глоток ягодной настойки из кожаной фляжки. – Может, мне поухаживать за тобою? Будешь пить?

– О нет, благодарю.

– Ты ничего не ешь? Следующий привал будет не скоро, – предупредила она.

– Спасибо, я не голоден.

– Серьёзно? Чем же ты питаешься? Воздухом, что ли? – усмехнулась девушка.

– Я питаюсь лиммой – энергией нашего светила, разлитой в пространстве окружающего мира! Ты слышала о горных отшельниках, питающихся лиммой и живущих до тысячи лет?