Янки. Книга 2

Глава 24

Я лежал на кровати, и листал подкинутый Азией гримуар. Все равно делать было нечего — учебный процесс был парализован нахрен, пока у директора был половой процесс, и он грозил затянуться. Сейчас его долго и качественно дерут с самых верхов без бизнес-геля, он его не заслужил, а потом анальные кары пойдут по горизонтальной модели потребителей сексуальных услуг — по учителям и нашей братии. Ну только если Хенстридж сдержит свое обещание и подпишет нам амнистию, тогда еще ничего, легко отделаемся злобно-бессильным директором.

Ну а пока я ловил на себе злобное зырканье Макса — то ли завидует по поводу сомнительной славы, свалившейся мне на голову, то ли сожалеет, что сам со мной тогда не пошел, когда я звал его на замес.

Все мы были как бы под домашним арестом — учебы нет, библиотека и прочие местные услуги не работали, а в чипок не выйдешь — его оккупировали экзорцисты для беспробудного питья, мотивируя тем, что это выводит демонскую радиацию. Каким местом демоны радиоактивные — я не знал, ну фонит немного в радио и инфракрасном диапазонах, зато у святош есть законная отмаза нажраться.

Я набрал по смартфону Холли — ее уже выписали из медблока.

— Привет!

— Привет!

— Как ты?

— Да вроде нормально. Отошла.

— С тобой уже беседовали? — я покосился на Макса.

— Ты об этом? — поняла Холли мой намек. — Да, и мама звонила.

Понятно, только об этом она распространяться не хочет.

— Может так поговорим? — я тоже не был в восторге от ушей, торчащих в том числе и в моей комнате.

— Если бы. На квадрат сейчас не выйдешь, там народу много, — под квадратом она имела в виду тот внутренний садик внутри двора, этакое мега-патио. — А в город поездки отменены до «особого распоряжения».

Точно, никуда не выберешься, замуровали демоны, почти в полном смысле.

— Ну ладно, отдыхай. Увидимся позже, — и я отбил телефон.

Да, похоже на затишье перед бурей — для нас пока ничего не происходит, но позже, я думаю, начнется, к бабке не ходи. Когда директор наконец огребет феерических люлей и вся звиздобратия свалит отсюда к бениной матери, вот тогда будет разбор полетов. А пока вынужденные каникулы.

Что делать, когда нечего делать? Это как внезапно заболел гриппом — и хочется что-то сделать, и сопли бахромой с больным черепком. Только тут больше приступ дисциплинарного геморроя — прямо казарменное положение какое-то. Я покосился на свой шкаф, внутри которого был запрятан клыч. Вот только и его в руки не возьмешь, шкаф был опечатан Печатью Соломона. Видимо, комиссия отца Денисия и прочих резонно опасалась, что кому-нибудь моча в голову стукнет и он пойдет освобождать чипок от наглых магических хроников, которые мешают честному студенту затариться мороженым и колой, что в общем-то представляло проблему. Нет, кормить в столовке нас не переставали, но и разносолами не баловали тоже, все только вкусное, полезное и гастрономически и магически одобренное. Но найдите хотя бы одного школьника, которому раз в день не захочется шоколада, морожки или газировки? Я таких не встречал — молодой растущий организм требовал побаловать сосочки — вкусовые естественно, а не те что вы подумали, те и без шоколада обойдутся.

Я отложил в сторону смартфон с вампирским гримуаром, и нехотя поднялся с кровати.

— Пойду попробую размяться, дойти до кафешки. Тебе что-нибудь взять? — спросил я у Макса.

— Спрашиваешь… Всего набери, если удастся.

— Ну да, если экзики перестали отмечать день святого Уматенция.

В коридоре нашей общаги было немноголюдно. Нет, некоторые двери были открыты, из-за некоторых слышалось многоголосое ржание или звук гитары — прямо напомнило мне родную институтскую общагу. Народ изводил свободное время как мог, чтобы потом с новой силой наверстывать упущенное.

Я доплелся до входной двери, и толкнул ее.

— Куда? — ну вот, армейские порядки входят в моду. За дверью стоял молодой незнакомый мне учитель, проявляя рвение по отлову вышедших пошататься учеников.

— В кафешку, за водой.

— Десять минут, туда и обратно, — обведя меня взглядом с ног до головы ответил перподаватель. — По школе не шататься, задержат — больше не выпущу.

— Да понял я, понял… — вздохнул я. Армейщина продолжается.

Я отошел от него, вспоминая недавнюю стычку. Да, как раз вот здесь я прирезал лилим и избавил несчастного пса от необходимости ходить по адским сукам. Эх, скатиться бы сейчас по лестнице на пятой точке, но учителя закатают обратно в общагу… Да, все-таки с точки зрения мамаши Берроуз закатать нас сюда было большой ошибкой. Мне здесь как-то разонравилось, и довольно быстро.

Занятый этими мыслями, так я и оказался на первом этаже. Ну точно, зря я надеялся и ходил сюда, на двери кафешки висело объявление «закрыто», причем внутри через стеклянные двери было видно, как святые отцы заправляются святой водой. Такая злость взяла… Я аж кулаки сжал. Постоял немного, посмотрев на пьяные рыла, повернулся, и… чуть ли не сшиб с ног Хенстриджа.

— Мистер Хоуп?

— Здравствуйте, сэр.

— Не пускают? — он кивнул на закрытую дверь.

— Не пробовал, — посмотрел я на одну особенно пьяную слюнявую рожу с глазами в разные стороны. — Они уже достали пить. Или это входит в их программу изгнания бесов, чтобы те в испуге от них бежали, роняя кал? Пьяный экзорцист подобен торнадо.

— Да уж, — дернул щекой полковник. Похоже, это ему тоже не нравилось, по крайней мере от него пахло дорогим парфюмом, а не «Перегар от Бодунофф». — Пойдем.

Он решительно распахнул дверь, оглянувшись на меня. Завидев появление двух новых персонажей, экзики сначала было пришипились, но потом потихоньку-полегоньку продолжили свой разговор.

— Рози, — сказал полковник, обращаясь к скучающей за стойкой официантке, — дай молодому человеку все, что он захочет.

— Спасибо, сэр!

— Не за что, Томас.

Ну тут я оторвался по полной. Разумеется, насколько позволяли мои физические способности — с десяток баллонов с газировкой я не упру, да и не любил я ее особо. Кофе обойдусь. Но зато шоколадок, чипсов и прочих сладостей набрал от души, полные пакеты, даже мороженого прихватил. Ну, понеслось!

Обратно к себе я поднялся, слегка пошатываясь от натуги, стоуна три я точно упер. У Макса аж челюсть отвалилась, когда я чуть ли не рухнул с набитыми мешками в комнату.

— Неужели открыто?

— Мир не без добрых людей. Хватай хавчик. И зови весь класс, всем надоело на диете сидеть. Не под одеялом же это добро в одну харю жрать?

— Точно. Я мигом, — и Макс исчез за дверью.

В нашей комнате было негде яблоку упасть — вечеринка девятиклассников удалась, подумал я, набивая очередной пакет мусором. Зато и разговоров было много, в том числе и про самое основное событие, приведшее к таким неожиданным последствиям.

— Ну а нас что не позвал? — обиженно спросил Гарри.

— Ну и когда бы я это сделал? — сказал я. — Я сам испугался до усрачки, когда вышел в коридор, а там демон.

Ну разумеется, я выдал им откорректированную версию событий, слава богу, свидетелей не было, а артефакты наблюдения, как и видеокамеры, в коридорах тогда не стояли. Это теперь я чувствую, что все ими обвешают, кроме сортиров.

— Ну все равно, когда ты его изгнал, мог бы в дверь стукнуть, тогда бы мы их, — Гарри многозначительно ударил кулаком по ладони.

— Да как-то не допер, — слепил отмазку я.

Вот вас там только не хватало, без вводных и руководства вы бы там жертвами и оказались. Ну или преступниками. Это как те идиоты, которые при очередном случае насилия орут «Дайте нам оружие!». Типа якобы они с оружием могут пресечь какие-то там действия, ага, щаз. Половина перестреляет друг друга или случайных людей, половина падет от пуль неудачливых диванных стрелков. А тот, кто выживет — кого не замочит полиция, для которых любой со стволом преступник — и замочит злодея, тот сядет плотно и надолго. Так и здесь, бросить кучку школьников без вводной с криком «Мочи козлов!» — подставить их хорошо. Это у девчонок получилось замечательно, но они там групповое взаимодействие отрабатывают, запела одна ведьма — запели все, а пацаны как всегда, каждый сам по себе, и каждый герой… кверху дырой.

— И все равно, жаль, — дернул кольцо банки Гарри. — В следующий раз можешь на нас рассчитывать.

— Точно? — прищурился я. Ага, как же. Вон по злой недовольной роже Вилли видно, как могу. Главное, спиной не поворачиваться.

— Ну на меня точно, — кивнул Ник, с неописуемым блаженством на лице жуя «Хершиз», от которого меня передернуло. Не умеют они делать шоколад, по меткому выражению одного из экспертов, американский шоколад с «тонкими ароматами древесного вкуса, паленой резины и рвоты…» Ну правильно, издеваться над молоком с помощью липолиза, и делать из дешевого и плохого южноамериканского, а не африканского сырья — ничего удивительного. — У меня есть свое магическое оружие. Жаль, только сейчас под печатью. Я тебе потом покажу.

— Что за дивайс?

— Боевой рунный топор.

Я хмыкнул. Похоже не только я тут любитель холодняка.

— Да тут у каждого свое есть, ну или почти, — озвучил общее мнение Макс. Хм, интересно, а я ведь не знаю, какое у него. Надо будет выяснить.

— Если не будешь спать, как тогда, — подколол его я.

— Ну я думал, ты как всегда глумишься, — попытался оправдаться он. — Или травы дунул.

— Не балуюсь, ты же знаешь.

— У нас грибочками накидывались, — аж закатил глаза Гарри. — Мухоморовка — сильная вещь.

— Ну-ну, — хмыкнул я, вспомнив еще одного любителя мухоморов, который, правда, принял участие в игре «Забей демона молотками».

— Не веришь? Дед на самогоне ставил, сразу с ног сбивает, и глюки, глюки потом… Разноцветные.

Ну вот, еще один наркоман нарисовался, надо их потом с Оливером свести, будут обсуждать достоинства шляпок и ножек, с чего лучше штырит.

— Как твоего деда АТФ не загребли, — резонно заметил я.

— А он «муншайн» для себя гнал, не на продажу. И настойки всякие хитрые делал, и меня учил.

— Это точно, — подтвердил Ник. — У него всегда было по зельеварению «А».

Опа! Возьмем на заметку. Будет нам погребень-траву варить, если что. Вот такой вот минус изоляции — узнаешь о вроде бы знакомых людях что-то новое.

— Эх, хорошо, — с сожалением произнес Гарри, сделав последний глоток колы и смяв банку в кулаке. Когда уже эти алкоголики уедут, чтобы нас туда начали пускать?

— Что, не переживешь без шипучки? — поддел его я.

— Пережить-то переживу, но эти чернорясые тут устроили алкомарафон. А потом, нажравшись, ходят по школе, суют свой нос, куда не попадя, и баб за жопы щиплют, сам видел.

— Жопы — это непорядок, — сказал я. — Как мы можем вернуть себе кафешку, выперев оттуда алканавтов?

— Да никак, пока тут все не выжрут, не уедут. Хотя…

Мы с Гарри переглянулись, не сговариваясь.

— Кто за то, чтобы вернуть себе кафешку? — Гарри первым поднял руку.

Его жест повторили все, даже Вилли, который немного поколебался, но затем тоже присоединился.

— Итак, как можно выгнать отсюда экзорцистов, не прибегая к насилию? Мозговой штурм открыт!

— Ну не с помощью магии, — сказал Вилли. — Они как маги сильнее или равные нам, наверное, четверочки.

— То-то они бухают так, что их подопечным чертям тошно. Вся магия, наверное, уходит на поддержание целостности печенки, — хмыкнул Ник.

— Может и так, но прямое покушение на экзорциста с помощью магии отпадает. Равно и причинение ему какого-либо вреда, — сказал Вилли.

— Может, вызовем им суккубов, чтобы они их до смерти затрахали? — предложил один из одноклассников.

— Ты сам понял, что сказал? — скептически хмыкнул Вилли. — Заставишь суккубов хапнуть их сморщенные висяки? Кто с виски дружен, тому хрен не нужен. А последствия в виде разборок и расследования ударит по нам, и тогда эта святая звиздобратия отсюда еще пару недель не уедет.

— Артефакты тоже отпадают, — сказал я. — Они их могут видеть магическим взором, и к тому же сразу почувствуют попытку воздействия. Смотри сказанное выше.

— Верно, — подтвердил Макс. — Это здесь не прокатит.

— Заснять их священное времяпровождение и потом слить в сеть? — сказал кто-то.

— Заметят, а потом опять разборка будет. И жесткая.

— Надо лишить их бухла…

— Кража со взломом, куда не кинь.

— А сделать так, чтобы они пить не захотели? — сказал Гарри.

— И как ты это представляешь? — заинтересовался я.

— Ну есть одно снадобье… Дедовский рецепт.

— Влить не получится, — вздохнул я.

— А и не надо. Оно может работать и в газообразном состоянии. Причем достаточно совсем немного вылить на пол…

— Это можно устроить, щели там между дверьми большие, палец можно просунуть. Что оно делает?

— Да типа антабуса, — сказал Гарри. — С бухлом придется завязать надолго, это зачотная вещь. Блевать потянет, да и донышко пробьет, с очка не слезут. Ну само собой и головка бо-бо, и страх смерти, как при абстяке.

— Сварить можешь?

— Сварить-то могу, было бы из чего…

— Давай рецепт пиши! — сказал я. — Поскребем по сусекам, может чего и найдем…

— Большая аптечка зельевара пойдет? — Марко, взяв один из чипсов перед тем как отправить его в рот изучал на просвет под лампой.

— У тебя есть?

— У меня все есть, но не для всех, — захрустел чипсом Марко. — Для вас — найдем.

У меня застрял в горле резонный вопрос — а на хрена она тебе? Хотя видимо Марко решил подстраховаться, а имея хорошие бабки можно и накупить на всякий случай, шоб було.

— Ладно. Сами этой хренью не потравимся?

— Он абсолютно безопасна. Если, конечно, стольничек не накатить. Вот тогда да, — сказал Гарри.

— Ну пьющих тут нет. Что тебе еще нужно для варки?

— Ничего. У меня вся посуда с собой, по крайней мере, для этого.

— Благословляю вас, дети мои! — сказал я гнусавым голосом, подражая экзорцистам.

— Вечерком сделаем. А пока — отрываемся!

Я крался по полутемному залу, стараясь не попасться на глаза кому бы то ни было. Все прошло как по маслу, и к часу ночи еще теплый раствор был уже у меня. Как распылить его, не прибегая к магии и без особого труда? Ну тут уже было дело школьного западлостроения, в которым я был мастак. Вспомнил детство — к найденному у кого-то шприцу приделал кусок стержня от ручки с выбитым шариком в наконечнике. Лучше бы конечно была спринцовка, но идти в медблок и ее тырить было целым делом, к тому же была опасность, что она окажется как раз в том месте, для которого и предназначена.

— Это будет работать? — спросил Макс, разглядывая плод моих очумелых ручек.

Вместо ответа я набрал в шприц воды, и под смех присутствующих пустил струйку точно в лоб Максу, заставив его зажмуриться от брызг.

— Ну ты и козел! — Макс вытер лицо ладонью.

— Не будешь глупые вопросы задавать, — отшутился я. — Ну что?

— На, — Гарри протянул мне пузырек.

— И все? — разочарованно сказал я.

— А ты думал, тут литр будет? Слава богу, хоть столько-то сварили. Не бойся, этого хватит. Торкнет неплохо, я тут как раз концентрацию поднял. Чистяк.

— На, заправляй! — я протянул Гарри шприц.

Тот засучил рукава, окутал пробирку и шприц плетением Завесы, и лихо набрал прозрачную жидкость внутрь.

— А ничего, что она кошачьей ссачиной пахнет? — сморщил я нос от амбрэ, распространившегося по комнате.

— Пока не прореагировала с воздухом. Чувствуешь, как запах исчезает?

Я потянул носом воздух. Да, вроде запах исчезал на глазах.

— Предупреждаю всех, кто здесь находится, на всякий случай. Сутки не бухать, даже пива. А то будет айяйяйчик.

— Мы вроде как непьющие, — сказал за всех я.

— Ну и правильно, — сказал Гарри. — Насмотрелся я на хроников.

Гарри лихо закупорил шприц маленьким кусочком воска.

— Смотри не пролей, а то будешь вонять как кошачий туалет, — предупредил меня Гарри.

— Ладно, сам знаю. Что там вертухай на выходе? — спросил я про учителя, караулившего двери общаги.

— Спит. Ему тоже сон-траву подмешали в сок за усердие.

— Ну и правильно, — хмыкнул я. Надо же быть таким упертым, чтобы не покидать свое место на импровизированной вахте, даже на время ужина? И таким глупым, чтобы поверить, что учащиеся не сделают что-то с его хавкой? Я вспомнил нашу вахтершу в профаке, злобную и подозрительную Марь Иванну, которая с места не сдвигалась, и проверяла вещи входящих на предмет бухла. Та тоже подорвалась на тех же граблях — благодарные за ее усердие студенты подмешали ей в обед операционного слабительного, в смысле которое дают перед операцией, и вахтерша провела на толчке в позе горного орла несколько часов подряд. После этого, она стала ходить в институтскую тошниловку, оставляя свой особо важный пост на час, за который студенты успевали затариться портвешком в ближайшем магазе и спокойно пронести его внутрь. Эх, были же времена…

Я осторожно приоткрыл дверь общаги. Учитель спал, сидя на стуле и видел сладкие сны, аж из одного угла рта свисала ниточка слюны. Все, этот нам не помеха. Я молча дал отмашку своим, и накинул плетение скрыта, полученное от демона.

Ну а теперь медленно-медленно, на всякий случай, не привлекая ничьего внимания… Я спустился по лестнице, и, прижавшись к стене, начал продвигаться в сторону кафешки. Тихарился я зря, похоже в эту сторону никто и не смотрел, а камер здесь пока не наставили, что, учитывая происходящее, было ба-альшим упущением.

Вот и стеклянные двери буфета с табличкой «Закрыто», ну естественно, ночь же. Свет естественно выключен, а двери закрыты. Ну, пора сделать то, зачем я сюда пришел. Я достал шприц, просунул его в щель между стеклянными дверями и нажал на поршень. Хорошо легло, кучно — прямо на ближайший столик. В воздухе запахло кошачьей ссаниной. Будем надеяться, что запах выветрится… Ба, а это что такое? Волховским зрением, я увидел, как из-за буфета вылез жирный крысюк, и неторопливо почапал в центр зала. Дошел, принюхавшись… И вдруг рванул во весь опор обратно. Не добежал — свалился возле стойки и забился в конвульсиях. Мля, неужели Гарри с дозировкой переборщил? Пичалька…

Ну мне было не до страданий крысы-алкоголика, явно попробовавшей что-то из зелья экзорцистов, дело-то сделано. И так же медленно я двинулся в обратный путь, минут через десять оказавшись за дверями общаги.

— Ну что? — нетерпеливо спросил Гарри.

— Сделал. Все. Слушай, а на крыс это зелье тоже влияет?