Ясеневое поле

Глава 14

Княжеский гвардеец начинал свое бдение с первыми лучами солнца. Обход замка Тиобальдова Мачеха — сначала третий и второй этажи, где проживала княжеская чета, затем холл, обеденный зал, лестница и подвал, ну а уж потом и территория, если время позволяет. Сады замка благоухали розами и карликовыми липами. Всюду журчали сотни фонтанов. В беседках знатные дамы читали со своими фрейлинами истории о любви. По траве расхаживали павлины, садовники подстригали кусты. Западная часть замка Тиобальдова Мачеха утопала в гигантских ясенях, растущих здесь несколько тысяч лет. Исполинские деревья Пасмурного леса служили естественной защитой от вторжений с запада. Со временем замок и лес стали единым целым. Поговаривали, что там, в глубине непроходимого бора есть тайный ход, соединяющий Ясеневый Город и Сосновую Гавань, однако Миртэл Тольберт в подобные рассказы не шибко верил. Башни Тиобальдовой мачехи, на шпилях которых реяли знамена дома Легилль, уходили на сотню футов в небо. Когда-то, во времена Второй Войны с Новым Дунгмаром, конунг Севера пытался штурмовать Ясеневый Город, однако у него ничего вышло. Предки постарались на славу, отстроив надежный оплот для своих потомков.

Миртэлу Тольберту отвели горницу рядом с княжескими покоями. Так надежнее и для Онора Легилля и для самого княжеского стража. Облачили в блестящие перламутровые доспехи, надели оранжевый плащ, дали меч — острый и надежный, под стать первому княжескому гвардейцу. Неотступно следовать за владетелем Эшторна — первое правило, которое надлежало чтить. Если князь идет по малой нужде, гвардеец следует за ним, когда князь идет обедать, гвардеец следует за ним, даже если князь придается плотским утехам, гвардеец всегда должен быть рядом.

После разоблачения мятежников бунтарские настроения в Ясеневом Городе пошли на спад. Стычки протестующих простолюдинов и городских гвардейцев проходили все реже. Граф Лори Таэрон — уплатил свою плату за попытку мятежа и отбыл в Сосновую Гавань с сыновьями, но без дочки, которую пообещали в жены младшему сыну князя.

Когда князь Онор Легилль просыпался, Миртэл Тольберт уже обычно обедал. Всю ночь напролет владетель Эшторна мог пить, играть в Лигу и развлекаться с продажными девками. После сытного обеда он обыкновенно отправлялся в сады, где подолгу общался с капелланом Милатрисом. Вероятно, замаливал грехи. К вечеру он снова был готов к приключениям. По-настоящему княжеством правил Тайный Совет. Первый советник Тэрион Левард играл роль законотворца, осуществлял контроль над судами и над Капитолием Ясеневого Города. Толстый купец Эдерис Бальмор заведовал финансами и банками. Брат князя — маршал Филтон Легилль, возглавлял все военные подразделения. Капеллан Гольвер Милатрис осуществлял протекторат над церковью и Орденами — Духа и Меча и Его Дети. Княжеский эмиссар, Хенрик Буртон, недавно получивший титул барона, осуществлял координацию Лиги Ясеня. И, конечно же, Миртэл Тольберт, капитан княжеской гвардии, которого Онор Легилль поспешил ввести в совет. Самой гвардии, как таковой, пока не существовало, однако князь вознамерился обзавестись личным войском и приказал Миртэлу Тольберту разработать соответствующий указ. Это была команда Онора Легилля. Каждый здесь занимал свое место и играл свою роль.

Последний день турнира пришелся на седьмое число Преддверия. Ясеневый Город к тому времени практически опустел. Погода заметно испортилась, с севера пришли тяжелые серые тучи, поливая окрестности дождем. На вечер в замке Тиобальдова Мачеха намечался пир в честь победителя турнира.

На княжеской трибуне расположились все члены Тайного Совета, кроме Филтона Легилля, который находился на ристалище. Княгиня, как сказали Миртэлу Тольберту, слегла с какой-то хворью, и не смогла почтить гостей своим присутствием. Первый княжеский гвардеец молча стоял позади князя, наблюдая за происходящим. Теперь он — призрак, которого не должно быть заметно, но в нужный момент он обязан сыграть свою роль. В голове крутились мысли о той высоте, куда за несколько дней взлетел Миртэл Тольберт. Он думал о том, каково это служить достойному князю, тому, кого любит народ и знать. Между в тем в голову прокрадывались мысли о том, как лучше проводить набор в княжескую гвардию. Онор Легилль обмолвился, что в столь значимой организации должны служить только офицеры, а это означало, что вскоре Миртэла ждет звание маршала. Встать на одну ступень с Филтоном Легиллем… Так и до титула не далеко. Голова Миртэла Тольберта кружилась от предстоящих перспектив.

Тэрион Левард и Хенрик Буртон о чем-то переговаривались. Эдерис Бальмор проводил какие-то подсчеты. Горовик-служка подносил его высокопревосходительству вино и фрукты. От дождя их укрывал наскоро сделанный деревянный навес. Огромные капли скатывались вниз, заметно ухудшая обзор.

На арене завязался бой. Публика скандировала имя герцога Легилля. Князь Онор обсасывал персиковую косточку, облизывал толстые пальцы и переговаривался с Тэрионом Левардом, постоянно хихикая.

— Вот здесь нужно подписать, — говорил первый советник, подсовывая князю бумагу. Онор Легилль ставил пером свою размашистую подпись, его фактотум прижигал восковый оттиск и очередной указ уходил в канцелярию. Так решается судьба Эшторна.

— На Грязном Тракте орудуют нелюди из Гильдии Отверженных, — докладывал Тэрион Левард. — Разбойники напали на кортеж барона Вандертуна, однако он сумел отбить атаку. По нашей информации, их порядка тридцати.

— Дай брату закончить турнир, и он истребит этих ублюдков, — проговорил Онор Легилль, потягивая из кубка вино. — Я отправлю туда армию, и мы поквитаемся с ними. Каждого из разбойников мы выпотрошим и повесим у Медных Врат в назидание остальным.

Княжеский брат тем временем отступал под натиском Людвина Амильтона. Дождь превратил землю на арене в месиво. Филтон Легилль скользил в латных сапогах, спотыкался, но оборону все еще держал. Славный воин, подумалось Миртэлу Тольберту. Лучший среди равных. Из него получился бы великолепный полководец во время войны. Он без страха штурмовал бы замки, шел в голове авангарда и вызывал на дуэль вражеских командиров. Но вот править… Чтобы править княжеством не достаточно одной отваги. Настоящий правитель должен быть гибким, дальновидным и коварным. Иначе тяжело удержать под контролем такой механизм как княжество.

Другое дело Людвин Амильтон. Он был прекрасным правителем, вознесшим Дорхем до небывалых высот. Однако, как слышал Миртэл, владеть княжеством ему наскучило еще в юности. Он жаждал приключений. Настоящих, где жизнь всегда висит на волоске. Именно поэтому он прибыл в Ясеневый Город на турнир, где и бьется в его финале.

От щита Филтона Легилля отскакивали капли дождя. На гербе, изображающем ясень, дуб и сосну на клетчатом фоне, появились резцы. Владетель Дорхема собирался закончить начатое, и вернуться домой победителем. Маршал Легилль уходил в глухую оборону, заслоняясь щитом. Шпага Людвина Амильтона не могла нанести ему большой урон, однако владетель Дорхема выматывал герцога, высасывая из него силы.

— Архиепископ Диобальд Доринтор прибудет завтра, — проговорил Тэрион Левард.

— Зачем это? — насупился князь.

— Будет советовать своего ставленника на сан епископа Эшторнского, — ответил первый советник.

— Прошлый, как мне помнится, совал свой нос куда не надо.

— С вновь назначенным таких проблем не будет, — заверил Тэрион Левард. — Однако ему необходимо предоставить место в Совете.

— Мой Тайный Совет вскоре разбухнет что мое брюхо, — пошутил Онор Легилль. — Но да ничего. Больше голов принесут больше пользы.

Филтон Легилль рухнул на спину под вздохи и аханье толпы, и князь подскочил с места, выронив кубок. Людвин Амильтон как истинный человек чести отступил на три шага назад, давая своему противнику второй шанс. Маршал выругался и подскочил, бренча звеньями кольчуги. Меч свой он из рук так и не выпустил. Ярость взяла верх над расчетливостью, и герцог Легилль пустился в бездумную атаку. Однако каждый из ударов был парирован князем Амильтоном, а в довесок он успевал еще и атаковать. В конечном счете, Филтон Легилль признал победу за своим соперником, пытаясь избежать позора и разгромного поражения.

— Победителем турнира в Ясеневом Городе становится владетель Дорхема, хранитель вотчины Авантист, его высокопревосходительство, князь Людвин Амильтон! — провозгласил герольд под звуки труб и стук дождя.

На ристалище вышел князь Онор, а следом за ним тенью ступал и Миртэл Тольберт. Толстый владетель Эшторна поздравил Людвина Амильтона с победой, произнес речь и обнял победителя три раза. Дождь за это время только усиливался, и даже холощеная рубаха под кольчугой Миртэла Тольберта вымокла донельзя. Князь Людвин Амильтон, казалось, был совершенно отрешен. Он принял в дар мешок золота за победу, прекрасного коня эйнденских пород, но самый главный приз — это, конечно же, меч. Подаренный сотню лет назад предкам князя Онора послами из Нового Дунгмара, он прозвался Буревестник. Выкованный лучшими кузнецами Севера в Шипастом уделе, этот артефакт давно ждал своего хозяина. Миртэлу Тольберту почему-то показалось, что князь Амильтон прибыл на турнир именно за этой вещью. Он слыл по всему Эндердалю самым заядлым коллекционером реликвий подобного характера, и теперь в его коллекции появилась новая игрушка.

Князь Дорхема достал Буревестник из ножен и поднял над головой. Его не волновало золото и другие призы. Все его внимание было приковано к этому шедевру кузнечного дела. Полотно с дунгмарскими рунами было шире обычного, а рукоять была сделана из мамонтовой кости и обшита кожей. По легенде именно Буревестником был убит конунг Нового Дунгмара во время Первой Войны. Одного первый княжеский гвардеец не мог понять — как это князь Легилль с такой легкостью расстался со столь бесценной реликвией.

Миртэл Тольберт смотрел на князя Амильтона с некоторой завистью. Казалось, этот человек знает больше других. Ему доступны все блага этого мира, а он швыряется ими и преследует какие-то собственные цели. Великий князь, достойный правитель.

Знать была приглашена пир в честь победителя турнира. Столы для черни накрыли прямо на одном из ристалищ. Подавальщицы разносили паштет из печени, кислое вино, завернутый в капустные листы фарш, овощи, хлеб, луковый суп и квашеную капусту. Миртэлу должно было сидеть здесь, среди рядовых и монахов, среди пахарей и свинопасов. Но он теперь первый княжеский гвардеец и ноша его тяжела, но весьма приятна. Несмотря на проливной дождь, все места были заняты простолюдинами.

Онор Легилль уселся в свой паланкин и приказал трогать. После покушения князь перестал ездить верхом, предпочитая закрытые экипажи. Процессия более чем из пятидесяти дворян двинулась в сторону Тиобальдовой Мачехи для пира. Князья Легилль и Амильтон ехали первыми. За ними двигались графы — те, кто предпочел остаться в Ясеневом Городе до конца турнира. Следом шествовали бароны и виконты, все со своими штандартами. В небе отчего-то кружило воронье, противно каркая.

По городу вновь шерстили городские гвардейцы, которые все еще искали беглого полукровку и его спутника, тоже южанина. Странные вещи происходят. Орден Духа и Меча объявил, что в Худом Квартале этот странствующий бард занимался ворожбой. Якобы даже пострадали рядовые гвардейцы. О магах в Эндердале не было слышно уже долгие столетия. Церковь отлично позаботилась об этом, искоренив целые Ордена и загнав их в подполье. Другое дело Юхар, служащий пристанищем для всех, кто имеет хоть какое-то отношение к магии. Миртэл Тольберт был в этих делах несведущ, но отец всегда говорил ему, что самый могущественный институт Эндердаля — это церковь. «Они и магов победили, а уж остальные им и в подметки не годятся». Миртэл все же надеялся, что с полукровкой из Юхара вышла какая-то ошибка. Возможно какой-то монах с пьяных глаз разглядел в нем мага… А возможно наступает новый период, в котором церковь и маги сойдутся в очередной битве. Княжескому гвардейцу было не до этих мыслей, и он отогнал их прочь.

Князь Онор всю дорогу рассказывал Людвину Амильтону анекдоты, предлагал выпить, но тот наотрез отказывался, да и смеялся редко, так лишь для приличия. Когда кортеж приближался к кварталу Легилль, Миртэла Тольберта нагнал княжеский брат. Маршал Филтон Легилль, облаченный в турнирные доспехи, поприветствовал его и проговорил:

— Славный был бой, не находите?

— И в правду, славный, — согласился Миртэл Тольберт. — Под стать бойцам.

— Знаете, капитан, — задумчиво сказал герцог. — Я проникся к вам уважением сразу, как только получил письмо от Адри Лострикса. Я слишком хорошо знаю этого человека. Он никогда не стал бы просить за кого попало. Согласитесь, что вам несказанно повезло. Случай вознес вас на столь высокий пост в столь юном возрасте. Я уверен, что у вас большое будущее.

— Благодарю, ваше превосходительство, — поклонился княжеский гвардеец.

— Нынешняя власть неустойчива, — продолжил герцог. — Еще не раз в будущем могут возникать попытки свергнуть ее. Я лишь хочу дать вам напутствие: никогда не сомневайтесь. Вы присягнули моему брату и должны умереть за него, если понадобится. Раз уж Единый уготовил для вас этот путь, следуйте ему до конца.

Маршал кивнул и устремился вперед, опережая колонну. Миртэл Тольберт проводил его взглядом. Нет, такой человек не может участвовать в заговорах и мятежах. Он предан своему княжеству и его владетелю. До конца своих дней он будет осознавать, что его место занято старшим братом — распутным и бездумным. Но никогда он не поднимет меч на свою кровь.

Показались башни замка Тиобальдова Мачеха. Дозорные отсалютовали своему князю. Оранжевые шпили с развевающимися на ветру стягами вонзались в пасмурное небо. На стенах бродили лучники — еще одно дополнение для безопасности Онора Леггиля. У конюшен дворян ждали их конюхи и пажи. Те, кто отдавал коня, тянулись к главному входу в замок, стараясь побыстрее попасть в сухое место и отведать согревающего вина. Миртэл Тольберт, отпустив князя в Пировую Залу, остался дежурить у входа вместе с двумя городскими гвардейцами. Он лично проверял, чтобы даже самые приближенные к князю лица сдавали оружие. Мечи, кинжалы, молоты, булавы — все это поблескивало в углу, превращаясь в безмерную кучу металла и дерева. Промокшие, словно утки, дворяне двигались дальше, оставляя за собой мокрый след.

Когда с формальностями было покончено и последнего гостя проводили на пир, Миртэл Тольберт позволил себе спуститься к остальным. Просторный зал с тремя огромными люстрами наверху, с каменными стенами, увешанными портретами правителей из дома Легилль, встречал гостей музыкой. Менестрели натягивали струны, дураки бегали по залу, забавляя гостей. Стол был один — длинный и высокий, он мог вместить больше ста человек, однако и половина его не была занята. Во главе сидел князь Онор, рядом с ним расположился победитель — Людвин Амильтон, а с другой стороны брат — герцог Филтон Легилль. Миртэл Тольберт занял свое место позади князя и Онор Легилль, будучи в прекрасном расположении духа, браво поприветствовал своего гвардейца.

Барон Эриц Рикмун налегал на вино, запивая горечь своего поражения. Братья Фоготы были сдержаны и учтиво общались с какими-то баронами из Глэндэля. Турин Эмельгем из Тиринбора выглядел подавленным. Он сидел рядом со своим маленьким племянником по имени Альвер и глаза его были опущены. К вину и еде он не притронулся. Звучали тосты за князя Амильтона, за князя Легилля, за прекрасный турнир, за Эшторн, за Эндердаль. Пару раз кто-то даже крикнул «за короля», однако все восприняли это как шутку. Кто-то попросил Людвина Амильтона показать свой новый меч, но князь сделал вид, что не расслышал.

Члены Тайного Совета, все кроме княжеского эмиссара Хенрика Буртона, восседали за отдельным столом, ибо титулов они не носили. Тэрион Левард подозрительно косился на каждого гостя, Эдерис Бальмор — не обращая ни на кого внимания, поглощал перепелов и запивал их красным вином.

Вскоре в зале появился человек, лицо которого скрывал капюшон. По его синей робе стекали капли дождя, однако он довольно уверенно направился в сторону князя и Миртэл Тольберт напрягся. Первый княжеский гвардеец преградил незнакомцу путь, взявшись за эфес своего меча, однако тот скинул капюшон, обнажив знакомое лицо. Лысый череп капеллана Гольвера Милатриса отражал свет сотни свечей. Он сделал вид, что не заметил Миртэла Тольберта и гвардеец отступил, давая ход к Онору Легиллю.

— Ваше высокопревосходительство, — поклонился капеллан. — Я обязан отбыть из Ясеневого Города.

Онор Легилль, уже порядком вкусивший вина, обернулся, глядя на Гольвера Милатриса снизу вверх.

— Куда это отбыть? — спросил он, жуя белое мясо. — У нас же пир.

— Вынужден заявить, что мои братья напали на след сбежавшего мага, — проговорил капеллан. — Сегодня утром он покинул столицу и отправился на юг по Грязному Тракту.

— Так поручите своим братьям гоняться за этим магом, — развел руками князь. — Зачем вам лично этим заниматься? Присядьте, согрейтесь, выпейте вина.

— Должен заявить, что ситуация требует моего личного присутствия, — оглядываясь, проговорил Гольвер Милатрис.

Онор Легилль прищурился, изучая главу Ордена Духа и Меча. Он знал, что Гольвер Милатрис не станет размениваться по пустякам.

— Все так серьезно? — спросил князь.

— Да, — ответил капеллан. — С вашего позволения.

Он поклонился и покинул залу.