Язычник

Глава 1: ТЮРЬМА ИЛИ ЧЕЧНЯ?

Алексей родился и вырос в одном из подмосковных городков. У него были младший брат и сестра. Никита моложе на четыре года, Светка на два. Мама работала в школе преподавателем физики и алгебры. Отец на заводе инженером. Словом семья как семья.

В школе Алексей был на хорошем счету. Не хотел мать подводить. В свободное время наверно как большинство молодежи того времени увлекся единоборствами, занимался бодибилдингом. Качался у себя в подвале. Многие из его друзей бросали. А он решил проверить, намного ли его хватит.

После школы поступил в политехнический институт. Но, проучившись полгода, институт пришлось оставить. У отца обнаружился рак легких. Он ушел с завода. Деньги уходили на лекарства и лечение. За учебу в институте платить было нечем. Мама практически ничего не получала. Отец начинал попивать, и Алексею пришлось устроиться грузчиком на завод. Надо было еще брата с сестрой кормить. Денег катастрофически не хватало, поэтому Алексей устроился на вторую работу. Ладно, хоть единоборства не забросил, а железа ему на работе хватало, взяли в охранку на этот же завод.

Весной пришла повестка явиться в военкомат. Попал в ВДВ. Алексей очень гордился этим. Дембеля не доставали, мог в морду дать. Отправили в учебку, а потом через полгода перевели в Москву. Он в составе бригады охранял секретные объекты. Платили не плохо. Алексей стал ближе к дому. Переписывался с Никитой. Тот рассказывал, чем занимается, как живут, а Алексей писал про службу.

Однажды пришла телеграмма, а в ней буквально четыре слова от матери: «Лешенька приезжай. Отец умер». Алексею предоставили пять дней.

Приехав домой и, войдя в квартиру он оторопел. Квартиру было не узнать. Она была абсолютно пуста. Никакой мебели. Только старый стол и несколько переколоченных стульев. Мама и брат с сестрой спали на матрасах, постеленных на полу.

– Мам, что случилось? Почему вы ни о чем не писали мне? – Алексей был на грани нервного срыва.

Осунувшаяся и зареванная, она пыталась улыбнуться:

– Ничего сынок, мы уж как-нибудь справимся, ты главное дослужи. Тебе ведь уже немножко осталось. – Мама не выдержала, заревела и уткнулась ему в плечо. Рядом стояли хмурые брат и сестра, опустив головы и тоже тихо ревя.

– Ничего мам, все хорошо будет, мне уже не долго осталось полгодика всего, – Алексей успокаивающе гладил мать по волосам. Черный платок сполз у нее на плечи.

Гроб с отцом стоял на двух табуретках принесенных от соседей, в большой комнате. В квартиру постоянно заходили и выходили знакомые и незнакомые ему люди. Они прощались с отцом, подходили к ним, хлопали то Алексея, то Никиту по плечу и успокаивали. Кто-то подходил и обнимал стоящих в сторонке мать и сестру.

– Алексей, – услышал он знакомый голос и обернулся. Рядом стоял сосед, старый друг отца.

– Здравствуйте, Сергей Николаевич, – Алексей пожал протянутую ему руку.

– Пойдем, покурим, – кивнул тот в сторону лестничной площадки.

Алексей взглянул на мать, брата с сестрой и вышел из квартиры, вслед за соседом.

– Видишь, как хреново все вышло, Алексей. Не уберегли мы с матерью батю, у тебя. – Рука с сигаретой мелко дрожала, это хорошо было видно по кончику сигареты, сосед нервно затянулся и с шумом выдохнул дым.

– При чем здесь вы, Сергей Николаевич, у отца ведь рак был? – парень непонимающе взглянул на соседа.

– Это не рак его убил. А эти ублюдки из секты. Как ее там … «Братья Христовы» что ли. Я толком про это ничего и не знаю. – Сосед снова сделал глубокую затяжку.

– Я ничего не понимаю.

Растерянный взгляд Сергея Николаевича блуждая, остановился на Алексее.

– Я ведь говорил Сереге, куда ты лезешь, брось ты эти собрания, а он совсем башку потерял. Мне говорит, Николаич, легче после этого. Да куда уж там легче. Осунулся весь. Там ему какие-то взносы платить надо было. Короче пока, мать с ребятами по делам ходят, он из квартиры все выносил. Так ничего и не осталось. А последнее время он денег все искал. Говорит, долг уже большой там у него. У меня взаймы все хотел взять. А у меня откуда такие деньги. В общем, понял он видно да поздно, что попал. Вот он и выпил эти таблетки.

– Какие таблетки? – оторопел Алексей.

– Да снотворные какие-то. Я больно-то в них не толкую. Записку оставил, она у матери. Мол, простите меня за все. Не ведал, что творил. Видимо квартира уже на очереди была. А он понял вот и…, – сосед последний раз затянулся и бросил окурок в банку из-под кофе, которая была вместо пепельницы к перилам привязана, на проволоку. Тут же вынул новую сигарету и закурил снова.

– Вы зачем так много курите?

– Нервы Алексей ни к черту, что-то.

Парень посмотрел на соседа. За полтора года, в нем ничего особого не произошло. Но все-таки уловимые взгляду изменения в нем были. Это был человек-легенда из его детства. В прошлом летчик-испытатель. Герой Советского Союза. Алексей всегда гордился перед друзьями таким соседом. Седые волосы челкой спадали на лоб и вместе с густыми усами очень шли его ярким зеленым глазам. Выдающийся слегка вперед подбородок с ямочкой, мелко подрагивал. Сосед на полголовы был выше Алексея. Но теперь он как-то ссутулился, сжался.

Курить он вообще начал лишь, после того как жена умерла. Лет уж, наверное, семь назад. Он ее в пятьдесят на руках кружил. Вообще веселый мужик был, а сейчас, под глазами появились сетки морщин. Сдал сосед. Очень сильно сдал.

– Мы ведь даже к участковому с твоей матерью ходили, Зиновьеву, ты его знаешь. Просили, что бы хоть что-нибудь сделал. Но он только развел руками, дескать, отец по собственной воле все делает. Словом, рапорт, конечно, напишет, но фактически, то нечем помочь не сможет. Мол, не мы уже первые к нему обращаемся.

– Сергей Николаевич, вы за матерью у меня и за ребятами присмотрите полгодика. Не отпустят меня сейчас.

– Да я понимаю Алексей, присмотрю.

Они вернулись в квартиру. Алексей подошел к Никите с сестрой и спросил:

– Никит, ты почему ничего не писал, и ты Свет?

– Нам мама не разрешала. Говорила у тебя там и без нас проблем хватает. Не хватало, чтоб ты еще сбежал оттуда или еще чего доброго удумаешь.

Алексей с трудом сквозь собравшуюся в комнате толпу пробрался к гробу с отцом. Священник читал молитву. Кто-то крестился, кто-то просто стоял, опустив голову. Отец очень сильно изменился. Когда-то этот пышущий здоровьем человек, теперь стал похож на высохшую мумию. Рак съел его изнутри. Высосал все соки. Постояв немного, Алексей уступил место другим людям, которые хотели попрощаться.

Похоронив отца, он с тяжелым сердцем вернулся в часть. Друзья как могли, поддерживали его. Четыре месяца прошли как тысяча лет. Алексей был весь на иголках. Письма не приходили. Увольнения не давали в связи с переводом на усиленный режим охраны. Что дома происходит, он мог только догадываться. Оставалось шестьдесят дней до дембеля, чтобы не сойти с ума, Алексей начал ходить в наряды почти чуть ли не каждые сутки. Кто-то из его друзей заключили контракт на дальнейшую службу. Алексей отказался, хотя перспективы были очень заманчивы.

И все же он опоздал. Никита прислал телеграмму, в которой сообщил, что мама умерла. С тяжелым сердцем Алексей снова поехал домой. Там практически ничего не изменилось. Та же пустая квартира. Матрасы в маленькой комнате. Только Светкиных вещей не оказалось. Никита сказал, что она поссорилась с матерью и ушла два месяца назад. У матери не выдержало сердце. Она работала на износ. Иногда оставалась ночевать на работе. Организацию похорон взял на себя отдел народного образования и школа, где работала мама.

Никита сильно повзрослел, он уже учился в девятом классе и подрабатывал на рынке, кое-как обеспечивая себя и мать.

Снова гроб на двух табуретках, вздохи и всхлипы пришедших проститься с матерью людей. Только не было священника. Мама не крещенная. Не было и Сергея Николаевича. Никита сказал, что тот уже две недели лежит в больнице. О сестре он знал лишь, что она связалась с металлистом, живущим в Москве, звали его Слай. Иногда она звонила, спрашивала как дела.

Алексей оставил немного денег Никите и отправился на поиски сестры. По молодости он знал, где обычно устраивают тусовки металлисты. Подойдя к небольшой группе людей в кожаных куртках и солнцезащитных очках сидящих с пивом на спинке скамейки, он поинтересовался, где ему можно найти Слая. Парни с полминуты с интересом разглядывали его:

– Зачем тебе Слай? – ожил один из них.

– Нужен, – коротко ответил Алексей.

– Он не сказал, что его кто-то будет искать. Проваливай-ка парень, пока не наваляли.

– Парни мне некогда. Где он?

Двое спрыгнули со скамейки и стали заходить с боков. Двое остались сидеть.

– Тебе ведь сказали, проваливай. – Поддавшись вперед, но оставшись сидеть на скамейке, повторил парень, сделав акцент на последнем слове.

Алексей схватил его за плечо и шею. Ногой сильно и резко снял со спинки скамейки второго. Затем швырнул первого на парня, что заходил справа от него. Те, столкнувшись, оба упали. В это время напал четвертый, тот, что зашел слева. Алексей ушел от удара. Тут же схватив его за вытянутую правую руку и нанеся в открытый правый бок удар ногой. Парень охнул и согнулся пополам. Алексей добавил ударом локтя по спине и уронил парня лицом в асфальт. В следующее мгновение он повернулся к упавшим двум парням. Те слегка разошлись и наступали. Один из них достал нож. Из-за скамейки, потирая ушибленную грудь, показался еще один, кроя всех и вся матом.

Алексей не стал дожидаться, когда они нападут на него, а прыжком взлетел на скамейку, оказавшись на одной линии с двумя парнями, и зацепив в прыжке руками ближнего к скамейке парня, снова уронил его. Парень кубарем полетел по асфальту, сбив урну, стоящую у скамейки. Та к несчастью оказалась почти полной, и парень высыпал на себя весь мусор. Парень с ножом повернулся к Алексею, но недостаточно быстро. Ударив в руку, Алексей выбил нож. Тот воткнулся в стенку у скамейки. Парень отвлекся на нож, а Алексей нанес удар с боку в солнечное сплетение. Тот согнулся и в следующее мгновение уже летел головой в спинку рядом с ножом. Ударившись головой, металлист отключился. Второй вынул кастет и принялся его одевать на руку. Краем глаза Алексей увидел две пивные бутылки, выкатившиеся из урны. Взяв в каждую руку по бутылке, он встал в стойку.

– Ну все сучок, хана тебе, – прошипел металлист.

– Здравствуйте, – Алексей посмотрел за спину парню, хотя там никого не было.

Тот купился и быстро обернулся. Алексею хватило и этого. Последнее, что парень увидел, так это летящую ему в лицо бутылку. В следующее мгновение парень уже лежал со сломанным носом на асфальте, матерясь и катаясь из стороны в сторону. Сзади, совсем рядом, раздался хруст. Алексей резко обернулся, делая взмах бутылкой. Та ударилась в голову парню и разлетелась вдребезги. Парень застонал, схватился ладонями за лицо и упал на колени. Трое были для него бесполезны, а вот тот, что получил от него удар ногой в бок, начал вставать. Алексей подскочил и, схватив за горло, нанес удар в солнечное сплетение рукой. Парень согнулся пополам и стал задыхаться. Алексей сделал замах, не выпуская горла, но парень остановил его, помотав головой.

– Стой, не бей, – выдохнул тот.

– Ну, – поторопил Алексей, пока тот переводил дух.

– Он там, – парень ткнул рукой в серое пятиэтажное здание, стоящее по другу сторону площади, через дорогу. – Спустишься с торца в подвал. Там спросишь еще раз.

Алексей отпустил парня и тот упал на колени, держась рукой за живот, а второй за горло. Дойдя до торца здания, Алексей увидел вывеску над входом, на английском языке, мигающую неоном: «Драйв». Спустившись вниз, он вошел внутрь помещения. Там оказался дискозал с баром. Музыка выворачивала уши на изнанку. В трех местах стояли тумбы, высотой метра три. На них танцевали какие то девицы в бикини. Внизу в такт музыке дергалась разношерстная толпа. У противоположной стороны был расположен второй ярус, на уровне тумб. На нем стояли столики, занятые сейчас людьми, которые пялились на танцующих внизу и еще как-то умудрялись общаться между собой. У столиков суетились официанты, поднося спиртное и закуски.

Алексей спустился вниз по лестнице и пробрался к стойке бара. Подозвав бармена он спросил где ему найти Слая. Тот посмотрел на Алексея оценивающим взглядом и подозвал одну из официанток. Девушка, улыбаясь, подошла к ним. Бармен что-то сказал ей в самое ухо, та кивнула и посмотрела на Алексея.

– Иди за ней. Она тебя проводит, – прокричал ему бармен.

Алексей кивнул, и направился следом за девушкой. Та повела его мимо стойки и вскоре они очутились в темном коридоре, освещаемом тусклыми люминесцентными лампами за дискозалом. Легкие обжигал сладковатый дурманящий табачный дым. Прямо на полу сидели какие-то обкуренные молодые люди. Кто-то лежал пьяный в доску. Несколько парочек увлеченно целовались, а некоторые даже умудрялись заняться сексом прямо здесь. На Алексея и официантку никто не обращал внимания. Лишь пара-тройка девчонок, посмотрели на него, туманными глазами, тупо улыбаясь: «Куда блин, этот мир катится».

– Сейчас поднимешься наверх, повернешь направо. Комната самая последняя. Номер тридцать пять. Понял? – Девушка с интересом разглядывала Алексея.

– Да, спасибо. – Ответил он и, повернувшись, начал подниматься.

Немного постояв, Алексей без стука вошел в комнату. Какая-то парочка увлеченно занималась сексом на широкой кровати. Парень ритмично работал сверху. Девушка обхватила его талию ногами и стонала.

По голосу Алексей понял, что постанывает сестра. Он подскочил к кровати и, схватив парня за ноги, стянул на пол. Тот обалдевший от такой наглости сначала растерялся, усевшись на полу и взирая на Алексея снизу вверх. Светка пьяная с раскинутыми по сторонам ногами, абсолютно голая, лежала, даже не пытаясь прикрыться одеялом.

– Ну, что котик, ты тоже хочешь киску, – улыбаясь, пьяно пролепетала она.

– Одевайся дура! Я за тобой приехал. – Прорычал Алексей, подняв с пола ее тряпки и бросив их сестре.

Взгляд у той немного протрезвел.

– Леха? Это ты что ли? Ты чего тут делаешь? Как ты меня нашел? – Сестра опустила голову, сгорая от стыда. Подобрала ноги под себя и закрылась брошенной ей одеждой.

– Да Светик. Это я. Одевайся. – Мягче произнес Алексей.

– Я ни куда не пойду. Я с мамой поругалась, – Светка закрыла лицо ладошкой и заревела.

– Я пришел за тобой. Пошли.

– Нет, – сестра помотала головой, – я останусь со Слаем.

В это время Слай похоже пришел в себя и встав, кинулся на Алексея прямо нагишом, с кулаками. Отметив про себя, что парень хорошо сложен и довольно таки прилично накачан, Алексей резко вынес вперед ногу. Удар получился жестким. Нога попала в солнечное сплетение. Парень охнул и согнулся пополам. Следующий удар Алексей нанес снизу, ударив со всей дури, чтобы вырубить уже наверняка. Слай выгнулся в обратную сторону и, перевернувшись уже падая на журнальный столик, разнес его в щепки, после чего затих.

Светка кинулась ползком по кровати и подскочила к парню.

– Слай, ну вставай, давай. – Потрясла она его за плечо. Но тот не подавал никаких признаков жизни, лежа животом на груде раскуроченного деревянного столика.

– Отстань от него он в отключке, – Алексей потряс за плечо сестру, – одевайся и пошли.

– Слай, – не переставала его трясти Светка, а потом с трудом повернула его на спину. Из живота парня торчала здоровая щепка. – Ты убил его, – простонала сестра.

Увидев щепку в животе металлиста, Алексей понял, что он, только что сделал. Надо было отсюда уносить ноги.

– За что ты его, – проревела Светка и, заревев, кинулась на брата, пытаясь достать своими ногтями до его лица.

Алексей поймал сестру за руку и вывернул, оказавшись у Светланы за спиной. Та продолжала визжать и пытаться свободной рукой достать Алексею до лица. Тогда тот поймал вторую руку и тоже вывернул за спину. Сестра продолжала извиваться и материться, проклиная брата.

– Света, мама умерла, позавчера, – спокойно сказал Алексей, приблизившись к ее уху.

– Как… умерла …она …же … – Светка что-то перебирала про себя опухшими губами, потом уселась на край кровати и снова разревелась. – Я же ведь даже не успела у нее попросить прощения. Нагрубила ей, тогда, и выскочила.

– Собирай вещи. Поехали домой. – Глухо произнес Алексей, разглядывая распростертое на полу тело парня. Лужа крови, растекаясь, подбиралась к его кроссовкам.

– Сейчас, – всхлипывая и вытирая рукой сопливый нос, кивнула сестра.

Через несколько мгновений, Светка носилась по комнате и сметала в спортивную сумку все свои вещи. Алексей помогал ей собирать разбросанные по комнате тряпки. На все сборы ушло минуты три.

Проходя по залу, где под музыку бесновалась толпа, Алексей увидел четверых, уже знакомых ему парней. Вид у них был довольно потрепанный. Те что-то спрашивали у бармена, стоящего за стойкой. Бармен кивал головой и потом махнул рукой в ту сторону, куда недавно уходил он: «Меня ищут, козлы».

Внезапно Алексей встретился взглядом с барменом и тот, что-то хотел крикнуть уже убегавшим парням, но Алексей прижал указательный палец к губам, а потом ткнул им в бармена, буравя его взглядом. Тот молча кивнул и, отвернувшись, занялся своими делами, а он рванули с сестрой к выходу.

Похоронив маму рядом с отцом, Алексей с Никитой и Светкой попрощались с людьми пришедшими проститься с матерью и направились втроем домой. Выйдя из-за угла во двор, Алексей увидел милицейский УАЗик. Тот стоял возле их подъезда. Несколько оперов тихо разговаривали с соседями, а рядом, с поникнувшей головой, стоял бармен из ночного клуба.

Алексей резко отпрянул назад за угол: «Ну все, понеслось».

– Тебе туда нельзя, – согласилась с ним сестра.

– Ладно ребята. Давайте прощаться. Не знаю, как скоро увидимся. Я в часть сейчас рвану. Может комбриг, что-нибудь придумает. Ты Светка держись, тебя сейчас по допросам затаскают, – Алексей обнял сестру.

– Я за ней присмотрю, – Никита сделал серьезное лицо и сурово посмотрел на Светку.

– Ну, давай братишка. – Алесей обнял брата, хлопнул по плечу, и, развернувшись, направился на вокзал.

Приехав в часть, он доложился начальству и сразу попал на ковер.

– Ты че сержант, охренел твою мать!? – Командир бригады сидел за столом и тряс перед Алексеем листком бумаги. Тот молча стоял, потупив голову. Говорить о том, что это был несчастный случай, самооборона и тому подобное не имело смысла. Парня нет и его не вернуть. Алексей не считал себя сильно виноватым. – Просьба принять меры по задержанию военнослужащего срочной службы Махнева Алексея Сергеевича, подозреваемого в совершении убийства или сообщить о его местонахождении в дежурную часть. – Зачитал полковник информацию, содержащуюся на листке.

– Мне нечего сказать. Только один вопрос, разрешите? – Алексей смотрел на командира, а тот сев обратно в кресло, как-то обмяк.

– Давай, валяй.

– То, что на меня охоту объявили, я уже понял, – Алексей кивнул в сторону листка, – скоро моя фотография на всех стендах висеть будет, ориентировку наверняка уже по всем отделам и постам разослали. Меня интересует, что вы будете делать со мной? Вы бы меня сначала задержали, а уж потом бы разговаривали.

– Шаришь. Я с твоим комбатом потолковал уже на эту тему. Не хочется нам тебя ментам отдавать. Не знаю, кого ты там замочил, это не мое дело, думаю, что сам защищался, но это ты другим доказывать будешь. Короче, есть альтернатива. В Чечню поедешь?

– В Чечню? – Алексей оторопело смотрел на командира

– Или на зону, – полковник пожал плечами, – другого выхода Алексей я не вижу.

– Хорошо. Я согласен. Когда отправка?

– Послезавтра. С твоего взвода еще двое отправляются. Климов и Зубров кажется. Всю информацию получишь у комбата. Свободен. Да и это возьми, – командир протянул Алексею листок. Тот взял и смущенно потупившись, спросил: «На память?»

– На память, на память. Все иди.

Алексей развернулся и вышел из штаба. На встречу шел Серега Климов. Среди друзей он был Климом. Голубоглазый. Одного с Алексеем роста, но чуть поуже в плечах. Короткие белые волосы, как обычно всклочены. Увидев Алексея, он заулыбался. Один резец у него был наполовину сломан. Это в качестве памяти осталось Климу от дедов.

– Вернулся, а мы уж соскучились. Где думаем наш товарищ гвардии старший сержант?

– Хорош прикалываться Клим. Ты прекрасно знаешь, где я был. – Ответил Алексей, пожимая протянутую ему руку.

– Ладно, ладно извини, знаю. Просто в свете последних событий… – Клим замялся, – комбат сказал.

– Все понятно. Значит ребята тоже в курсе.

– Нет. Знают только Зубр и я. Ты ведь, кажется, решил с нами? – Клим шел рядом, искоса поглядывая на Алексея.

– Да. Решил. – Алексей ткнул листком бумаги в грудь парню. Тот прижал ее рукой к груди и, развернув, прочитал.

– Оставлю себе на память, – сворачивая, произнес Клим.

– Не стоит. Куда нас отправляют? – Алексей выудил листок обратно и, скомкав, положил в карман.

– В Грозный. Комбат так сказал. Там говорят сейчас жарко.

– Понятно. – Они зашли в расположение. – Клим я вздремну чуток, а ты слона подошли ко мне. Пусть на стреме постоит.

– Есть, товарищ гвардии старший сержант. – Клим козырнул.

– Клим, ты когда хохмить перестанешь? – Алексей устало посмотрел на парня, – где Зубр?

– Он в наряде. На восточном КПП. Позвать?

– Нет. Давай слона гони сюда. – Алексей лег на кровать и закрыл глаза.

– Сейчас, – ответил Клим и отправился на поиски жертвы.

Через три минуты Алексей услышал приближающиеся к нему шаги. Открыв глаза, он увидел лысого паренька. Тот подошел к нему и отрапортовал, козырнув: «Рядовой Терюхов прибыл для несения почетного караула».

– Че? – оторопел Алексей. Парень испуганно покосился в сторону. Тот тут же проследил его взгляд и увидел Климова. Парень стоял, зажав ладонью рот, чтобы не прыснуть со смеху.

– Климов, я тебя контужу, – ругнулся Алексей, а затем обратился к пареньку, – тебе этот балбес задачу поставил?

– Так точно, товарищ гвардии старший сержант. – Парень стоял по стойке смирно.

– Меня Леха зовут, понял Терюхов?

– Так точно, тов… то есть, да.

– Выполняй, – кивнул Алексей в сторону табуретки, и, закрыв глаза, зарылся в подушку.

Проснулся он, когда в казарме горел свет, а на улице за окнами стояла темнота. Протерев глаза, Алексей потянулся. Посмотрел на часы. Семь вечера. Зубр уже должен прийти. Надо подразделение на ужин вести. Алексей поднялся, заправился и, подозвав одного из молодых, велел ему поправить кровать.

Выйдя в курилку, он увидел и Клима и Саню Зубарева. Поздоровавшись с Зубром, Алексей велел Климу выводить строится на ужин ребят, а сам, закурив, присел рядом с Зубром.

– Как жизнь? – поинтересовался Сашка.

– Лучше всех, – фыркнул Алексей.

– Да ладно тебе, нормально все будет. Ты тоже, говорят, едешь? Ну и правильно. Не хер тут делать.

Алексей посмотрел на Зубра. А тот в свою очередь на него. Не смотря на свой не большой рост, парень добился уважения среди ребят. Он был детдомовским пареньком, при живых родителях, которых трезвыми никогда не видел. Поначалу деды издевались над ним как могли. Пацан не сдавался, когда мог, давал отпор. Ему не привыкать было ко всяким мелким разборкам.

– Это тебе «не хер тут делать», – подправил Алексей парня, – а у меня здесь брат с сестрой. Как я их оставлю? Творят че хотят. Еще без квартиры останутся. – Алексей вздохнул.

– Да все нормально будет, – Зубр хлопнул друга по плечу, – пошли на ужин.

– Пошли, – кивнул Алексей и направился с парнем в сторону ожидавшего их Клима, который уже построил взвод и теперь проверял у ребят внешний вид.

После ужина ребята втроем собрались, в коптерке, выгнав оттуда коптерщика. Вызвав начмеда, так они называли своего санинструктора, дали партийное задание родить им литру спирту. Да еще одного из молодых отправили в столовую, за закуской.

– Девок бы сюда еще, – жмурясь после третей рюмки, и потягиваясь, произнес Клим.

– На гражданке тебе девки будут, – усмехнулся Зубр, махнув рюмку и закусив куском жареной рыбы.

– Интересно нас вместе оставят в Чечне или разбросают по взводам? – Вяло ковыряя вилкой закуску, задумчиво спросил Алексей.

– А хрен его знает, – высасывая из зуба застрявший кусок, произнес Клим, разливая спирт по рюмкам, их им тоже начмед принес.

– А мне кажется что оставят. Зачем нас разбрасывать? – недоуменно спросил Зубр.

– Хорошо было бы, – вздохнул Алексей и поднял рюмку, – привык я уже к вашим рожам, ладно пацаны, давайте.

Через два дня командировочных собрали в клубе и проинструктировали. Всего ехало около двадцати человек. Почти всех Алексей знал. Их погрузили в УРАЛ и повезли на аэродром. А уже через два часа ИЛ – 76 набирал высоту с ребятами на борту.

Сопровождающим был начальник штаба, подполковник Михаил Сергеевич Головатенко. Здоровый мужик с хорошо поставленным голосом. Он мог перекричать, наверно, не один десяток, рядом работающих боевых машин десанта, или бэх, как ребята их называли.

На вид ему было около сорока пяти лет. Афганец, участник многих боевых действий на территории России и за ее пределами. В свои сорок пять, он уже практически поседел и облысел. Глубоко посаженные, казалось черные глаза, смотрели из под густых, черных с проседью бровей. От его взгляда всем становилось как то не уютно. Любимым жестом у Головатенко было наверно, как у Чапаева поправлять свои усы. Они были его гордостью. Казацкая удаль и простота характера, как-то умело сочетавшаяся с той должностью, что он занимал в бригаде, вселяла в ребят уверенность, что все будет нормально.

Головатенко по отечески обращался к ним: «Ну что ребяты, воевать поехали? Правильно. Не чего водку жрать да баб лапать. Надо и за Россию постоять. Дело говорю Махнев?»

– Так точно товарищ подполковник.

– Зови меня Михаил Сергеевич, я тебя далеко от себя в Грозном не отпущу, не надейся. Наворотишь там дел. За тобой глаз да глаз нужен. Не спокойный ты. – Головатенко подмигнул и показал кулак.

Алексей улыбнулся, хотя глядя на кулак что-то внутри передернуло. В части поговаривали, что если подполковник врежет так остатки дури вышибет враз. А врезать он мог запросто, если тупить начинал. Климу однажды досталось. Правда сам виноват был. Нечего было в караулке с автоматом играться. Головатенко увидел, подозвал к себе и врезал в грудь. Клим в броннике был, его это и спасло. Попал в госпиталь с ушибом грудной клетки. А так бы вообще ребер не досчитался. Синячище был в половину груди.

Клим наверно одним левым легким дышал, шутили про меж себя друзья.

Словом, с сопровождающим парням повезло. Ни кого другого Алексей бы не хотел видеть на его месте.

В Грозном все заключили контракт на три года. Жили в палатках, в трех километрах от самого города. Через полгода с Алексеем остался Клим и Зубр. Остальные кто перевелся, а кто расторгнул контракт. Пять человек, что приехали с ними, погибли в течение двух месяцев.

Одного снял снайпер, когда пацан решил ночью сходить до ветру, а заодно и покурить. Старики поздно предупредили молодых, о том, чтобы они сняли с себя всю светоотражающую мишуру. Курить ночью на открытом воздухе тоже не рекомендовалось. Кто-то игнорировал и попадал. В ночном сумраке в прицел достаточно определить вспышку света или огня, если ты решил выйти покурить. Остальное – дело техники. Через несколько секунд снайперская винтовка выплюнет в тебя порцию свинца и поминай как звали. Повезет если промажет.

Парня ребята нашли у палатки, утром, с окурком во рту. Пацан даже не успел член в ширинку спрятать. После этого, с ними провели «содержательный» разговор и на неделю все бросили курить.