За что и с кем мы воевали

ЦЕЛИЛИ-ТО ВОВСЕ НЕ В КОММУНИЗМ

Периодические попытки Запада и либератов развенчать память о войне свидетельствуют о том, что эта память — есть важнейший краеугольный камень преемственного национального сознания, мешаюшего растворению России.

В последние голы эти потуги становятся более изощренными, но не менее последовательными и упорными. Прямые атаки не увенчались успехом даже в период тотального нигилизма конца 80 — начала 90 годов. Тогда нация с увлечением раздавала поруганные отеческие гробы своей тысячелетней истории под флагом прошания с тоталитаризмом. Потом стали говорить, что — «целили в коммунизм, а попали в Россию». Нет, целили именно в Россию, используя как предлог и инструмент надоевший всем коммунизм.

Чувство самосохранения все же возобладало и интуитивно отвергло поругание Победы. Однако ядовитые комментарии, упорные рассказы о «заградотрядах», якобы стрелявших повсеместно в спину бойцам, которые без этого обязательно сдались бы в плен, до сих пор появляются. И не только к 22 июня и 9 мая, но и сопровождают каждые юбилеи великих битв — Сталинградской, Курской.

На самом деле за всеми этими коварными приемами скрывается одна цель — развенчать положительный образ Отечества как великой державы. Воинствующим постсоветским либералам-западникам ненавистна любая форма отечественного великодержавия, будь то исторического российского, будь то советского. Они стремятся обесценить это великодержавие, увязав его с репрессивным началом коммунистического правления. Однако их борьба с коммунизмом — мнима, они, заметим, никогда не обрушиваются на сам марксизм, щадят Ленина в благодарность за сокрушение православной империи. Они в основном обрушиваются на «державный», а не на революционный период советской истории, хотя именно в 20 годы режим проявлял в самой свирепой форме свою антиправославную и антирусскую сущность.

Более того, все поношения «великодержавных амбиций» постсоветскими либералами и западной публицистикой заимствованы из вульгарно-марксистской «классовой» исторической школы М. Покровского, создававшего «красную профессуру» и переписывавшего в первое десятилетие после революции русскую историю в ненавистническом духе классового социологизма. Сейчас уже не знают, что в советских учебниках истории первого десятилетия Наполеона называли освободителем, так как «помещичья и царистская Россия была более отсталой, чем передовая революционная Франция». Святого Благоверного Александра Невского называли классовым врагом, Чайковского — «хлюпиком», Чехова — «нытиком», Пушкина — «камер-юнкером», а Льва Толстого — «помещиком, юродствующим во Христе». А, значит, причина — не в репрессиях как таковых, ибо репрессии в ленинский период были не менее страшными и куда более целенаправленны — на уничтожение религиозно-национальной ипостаси России и носителей национального и православного сознания. Причина — в великодержавии советского периода.