За гранью долга

Глава 33 Принцесса Илзе

— Отличная была речь… — услышав голос Коэлина, раздавшийся из-за моей спины, я мгновенно слетела с кровати и, изобразив самый низкий реверанс, на который была способна, робко подняла взгляд на наследника престола.

— Опять ты за своё, Колючка. Поклонов и сюсюканья мне хватает и без тебя… — поморщился мой сводный брат. И, раздражённо рванув на себя створки шкафа, швырнул мне в лицо первое попавшееся под руку платье: — Оденься. Есть разговор…

— Хорошо, оденусь… — сказала я, послушно втискиваясь в некогда безумно любимое, а сейчас ставшее слишком узким в груди чёрное бархатное платье. — Кстати, а что тебе не понравилось в речи её величества?

— А что в ней мне должно было понравиться? — искренне удивился Коэлин. — Игра словами? Смещение акцентов? Мастерство манипуляции?

— Манипуляции кем? Мама не солгала ни в одном слове… — покачав головой, вздохнула я. — Может, тебя просто задело то, что она назвала её величество Мантифу коровой?

— А то я раньше этого не слышал… — криво усмехнулся братец. — Моя мать отзывается о твоей ничуть не лучше. Нет, я просто очередной раз удостоверился в том, что женщины способны лгать, даже говоря с Видящей…

— Не поняла?

— А что тут непонятного? — рухнув в кресло, в котором только что сидела моя мать, Коэлин закинул ноги на столик с притираниями и, проводив взглядом падающую на пол баночку с пудрой, с издёвкой процитировал: — «…и пять раз видела собственными глазами, как убивают моего ребёнка!» Убивают! Но не убили! Разницу чувствуешь, или как?

— Чувствую… Только что это меняет в данном конкретном случае? — нахмурившись, поинтересовалась я.

— Вдумайся ещё в одну фразу, дура! «Первый раз увидев, как мой сын перестаёт дышать…» Не «первый сын», а «первый раз»! Тоже нюансик, не находишь? Ладно, не буду ходить вокруг да около, и объясню тебе ещё один нюанс системы контроля над Видящими! Первого сына королевы-видящей не убивают, а забирают у матери и отправляют в замок Фариш. Знаешь такой?

Я ошарашенно кивнула. А потом удивлённо спросила:

— А почему я об этом ничего не знаю?

— А ты что, из рода Нейзер? Нет? А что тогда удивляешься? Наш общий предок, король Бедиран Коварный, был о-о-очень подозрительным типом! И, женившись на первой Видящей, придумал очень неплохую систему контроля над её возможностями. Кстати, потому и умер своей смертью…

— А зачем маме говорить мне неправду? — прищурившись, поинтересовалась я.

— Спроси у неё… — Коэлин пожал плечами и усмехнулся. — Наверное, чтобы заставить тебя чувствовать себя виноватой: пока ты её жалеешь, манипулировать тобой значительно легче…

— Ладно, допустим… — решив подумать над проблемой в свободное время, буркнула я. — А чем я обязана счастью лицезреть ваше высочество в своих покоях?

— Покоях? — брат оглядел спальню презрительным взглядом и сплюнул прямо на ковёр: — Как тебе не стыдно называть эти две жалкие комнатёнки покоями? Нет, я, конечно, понимаю, что будущего у тебя нет, но даже наперсница моей матери живёт гораздо лучше, чем ты. Когда я стану королём…

— …то первое, что ты сделаешь, это переселишь меня в Северное крыло дворца… — фыркнула я.

— Нет. Не первое. Но переселю. Даю слово чести, Илзе! — серьёзно посмотрев на меня, пообещал брат. — Мало того, вытащу тебя из королевской тюрьмы…

— Ладно. Только это будет нескоро, и у меня будет достаточно времени, чтобы подцепить там чахотку. Говори, зачем пришёл… — помрачнев ещё больше, потребовала я. И, сообразив, что слегка выбиваюсь из образа, тут же сменила тон: — А информацию я оценила. Большое спасибо. Обдумаю на досуге и сделаю соответствующие выводы…

— Спрячь шипы, Колючка! — брат вскочил с кресла, потрепал меня по голове и, плюхнувшись на кровать рядом со мной, возмущённо зашипел: — Представляешь, барон Ярмелон МОЛЧИТ!!! Прошло уже два дня — и ни слова!!! Может, Брианна ему так ни о чём и не сказала?

— А…

— Да! За эти два дня я попадался ему на глаза раз двадцать! Из них без свидетелей — как минимум раз шесть! Кланяется, улыбается и молчит!!! — мгновенно сообразив, что именно я пытаюсь спросить, злобно ответил Коэлин.

— Не перебивай! Что значит «не сказала»? Она три ночи не вылезала из твоей постели! Не ночевала дома! Кроме того, ты сделал всё, чтобы об этом узнал весь двор. Он не слепой и не глухой! Думаю, что он решил, что это его устраивает… — вздохнула я. — Ведь на его жену обратил внимание не кто-нибудь, а наследник престола! Будущий король Делирии! Чем не возможность для карьерного роста?

— Какого роста? Мне нужна дуэль, а не его рост!!! Почему он молчит?!

— Я же сказала — его это устраивает!!! — фыркнула я. — Значит, слухи о его больном самолюбии, о которых ты мне рассказывал в день его приезда, были слегка преувеличены…

— Слегка?! — Подскочив на ноги, принц принялся метаться по комнате. Периодически хватаясь за рукоять своего меча: — Я хочу драться с ним на дуэли! Хочу, понимаешь?!

— Я сделала всё, чтобы баронесса не отвергла твои ухаживания…

— Знаю… — рыкнул брат и, вдруг замерев на месте, хмуро посмотрел на меня: — Так! Стоп!!! До меня только дошло! Она ведь за три дня ни разу не солгала! И отвечала на ЛЮБЫЕ мои вопросы! На самые неудобные! Это ведь не просто так, правда? Ты что, развязала ей язык? Намеренно?

Я молча кивнула.

— Зачем? Чтобы я узнал, что она не собиралась со мной спать? — схватив меня за плечи и поставив перед собой, зарычал он.

— И поэтому тоже… — сказала я, стараясь не показать, как мне больно.

— Она сказала, что единственный человек, на чьё ложе она была готова взойти — это мой отец! Что наследник трона — ещё не король! Что моя протекция — ничто по сравнению с протекцией моего отца! И что так думает чуть ли не каждая дворянка в королевстве!!!

— С «каждой» она загнула, а в общем — права. Разве не так? — стараясь, чтобы в моём голосе не звучало и тени усмешки, спросила я. — Стать фавориткой короля мечтает любая. Фавориткой принца — нет. Знаешь почему? Сколько времени ты обычно встречаешься со своими любовницами? Месяц? Два? Три? А что потом? Правильно! Забвение! Поэтому урвать свой кусок им надо за эти месяцы. То, что второго шанса не будет, понимают даже самые тупые! А баронесса Брианна не тупа. Она умна, амбициозна и расчётлива. А ещё точно знает, что красива и молода. Поэтому рассчитала всё… Скажи, зачем они с мужем приехали в Свейрен всего через месяц после свадьбы? Ведь Ярмелон не был в столице восемь лет?!

— Постой! — уронив меня обратно на кровать, Коэлин подтащил к себе кресло и, устроившись прямо напротив меня, уставился мне в глаза: — Получается, что на то, что у неё есть шанс стать фавориткой моего отца, она рассчитывала ещё до приезда в Свейрен? Она что, умудрилась убедить мужа, что это будет выгодно им обоим? Так?

— Угу…

— Вот сука… Ну, теперь ей это не грозит… Пускай валит обратно в своё имение и… проливает слёзы над своей несчастной вдовьей долей…

— Вдовьей? — спросила я. — Ты будешь биться насмерть? Зачем?

— Затем! Такое оскорбление смывается только кровью… — мстительно усмехнулся мой братец. И, задумчиво посмотрев на меня, добавил: — А чтобы барон всё-таки вызвал меня на дуэль, тебе придётся поработать ещё и с ним… Надеюсь, ты не против, сестричка? Или…

— Нет, ваше высочество… Я сделаю всё, что надо…

Поклониться, сидя на кровати, у меня не получилось, но начало движения и тщательно отрепетированное перед зеркалом выражение ужаса в глазах Коэлин увидел. И довольно усмехнулся:

— Наш пращур был великим человеком… Достаточно намёка на Слово, и вы, Видящие, становитесь просто шёлковыми… Кажется, ты собиралась отойти ко сну? Что ж, не буду тебе мешать. Завтра у нас с тобой будет тяжёлый день… Спокойной ночи, Колючка!

— Ваше величество! — вскочив с лавочки, барон галантно поклонился и, задержавшись в нижней точке чуть дольше, чем того требовал дворцовый этикет, медленно разогнулся.

— Барон Ярмелон! Рада, что ваше добровольное заточение завершилось, и вы снова при дворе… — пару раз шевельнув веером около лица, благосклонно улыбнулась мама. — Сегодня вечером в большом зале для приёмов состоится бал. Буду рада видеть и вас, и вашу супругу…

— Благодарю, ваше величество… — барон расплылся в улыбке и поклонился.

— Не буду мешать вашему общению… — подчеркнув последнее слово презрительной гримасой, холодно улыбнулась мама. И, не удостоив меня и взглядом, тронулась с места. Продолжив разговор, прерванный ради барона Ярмелона.

А мой ухажёр, пропустив мимо ушей её последние слова, обрадованно рванул в другую сторону. И вспомнил про меня только тогда, когда добежал аж до середины аллеи.

Заставив себя вернуться к скамейке, он, забыв про куртуазность, по-солдатски прямо заявил:

— Королевский бал — это тебе не свинью пинать. Надо приготовиться. Ладно, крошка… На твоё личико и… остальные прелести я полюбуюсь как-нибудь потом… Скажем, завтра… Ты не против?

— Ваша милость, вы меня смущаете… — пролепетала я. И, присев в реверансе, замерла.

— Как же, смутишь тебя… — хохотнул ловелас, заглянул в моё декольте и унёсся готовиться к балу…

…— Вы, женщины — страшные существа! — падая на мою кровать, усмехнулся братец. — Лёгкая хрипотца в голосе, движение бедра или плеча — и мужчина на грани умопомешательства! Он готов был тебя взять прямо в парке! Я даже за тебя испугался…

— Смеёшься? — удивилась я. — Зачем за меня бояться? Я могу за себя постоять…

— Ну, если бы он сорвал с тебя вуаль…

— Кто бы ему позволил? — перебила я. — Про связь-то не забывай…

— Забудешь про неё, как же… — закинув руки за голову, ухмыльнулся он. — А как на тебя посмотрела твоя мать! Не любит она Лусию, ой как не любит…

— А кто её любит, кроме вас, мужчин? — упав в кресло, фыркнула я. — В её постели перебывал весь двор. И не по одному разу…

— Не весь… — поморщился мой сводный брат. — Меня там не было. И не будет: я беру только тех, кого хочу сам. И никогда никому не сдаюсь…

— Достойно уважения… — почувствовав, что он не лжёт, сказала я. — Ладно, давай о деле. Отвечу на незаданный вопрос — да, успела. Так что можешь готовиться к дуэли…

— И что мне надо для этого сделать? — расплывшись в счастливейшей улыбке, воскликнул Коэлин.

— Просто показаться ему на глаза… — буркнула я, скидывая с ног изуродованные туфельки, к которым брат собственноручно прибил толстенные деревянные набойки. — Как только он увидит твоё милое личико, он вспомнит про то, что ты наставил ему рога, и перестанет соображать…

— Постой-постой!!! Мне нужно, чтобы он дрался в полную силу!!! — уронив кинжал, взвыл Коэлин. — Что именно ты в нём изменила?

— Успокойся! Почти ничего. Убрала из его мыслей расчёт и заставила его воспринимать тебя не принцем, а ровней… Что я, не знаю, что тебе надо?

— Угу… Потому и дёргаюсь… — мгновенно успокоившись, буркнул он. — Барон Ярмелон — восьмой меч Делирии. Противник — как раз для меня…

— Какой смысл так рисковать? Тебе что, не хватило графа Затиара?

— Тогда мне было восемнадцать. Я был юн и здорово переоценивал свои силы. Сейчас мне двадцать два. Кстати, после той дуэли я не проиграл ни одной. А Затиара…

— А Затиара ты зарубил в прошлом году… — фыркнула я. — Однако шрам от того поединка у тебя остался…

— Плевать… — усмехнулся мой ненормальный братец. — Зато я живу по-настоящему…