Закручивая руками воронки, доставала собственную Грань из тонкого прозрачного стекла, соединяющего тысячи Миров.
Сейчас мой курс был точным. Габриэль дал приказ, тем самым одарив меня знаниями. Мой путь был не так уж далек. Всего несколько сотен километров, и я окажусь в огромном мегаполисе.
Раньше, старательно избегая больших городов, я выходила в менее людных местах, но сегодня особый день.
Для мира, Архангелов и сестры, а главное — для меня. Я была уверена, что смогу беспрепятственно войти в дом сестры и не буду при этом схвачена ею. Ави сейчас в Тартаре. Времени немного и все же я должна успеть спрятать меч Ану там, где его легко найти, но искать не станут.
Портал завертелся, как детская красная юла и распахнул мне дверь. Эти порталы были похожи на транспорт. И я все больше убеждалась в этом. Я никогда не узнаю, что такое разлом, но отец говорил, что это нечто прекрасное. Пройдя разломом Ангелов или Нефилимов, можно увидеть настоящий космос.
Преимущество ангельских порталов — точность. А вот мои всегда швыряли в стороны.
Тоскливо и больно. Даже Грани не хотели иметь со мной ничего общего. Подчинялись, слушали мое нытье, но ненавидели, забрасывая туда, откуда я иногда не могла выбраться. Но каждый раз находила путь.
Зачем я? Почему я существую? Если, по сути, не нужна никому. Отец запер в зале, потом прогнал. Мать бросила еще младенцем. Суккуб, что способен сострадать и любить.
Как сказала мать — извращение.
Портал выбросил на пустынной трассе. Я упала на колени, когда мимо промчался красный автомобиль, из которого доносился смех и громкая музыка.
В руке опасный и бесценный артефакт, но он даже не мой. Он предназначен для нее. Избранной. Единственной и бесстрашной. Снова ревность и боль. Почти физическая. Да что уж там. Сильнее, чем обычно! Словно кожу сдирают и опускают в соленое море. Раны кровоточат, хочется громко заорать, да так, чтобы Земля задрожала.
Но нельзя. Нужно идти туда, где ощущается ее энергетика. Куда ведет запах благодати.
Остановив попутку, отобрала одежду у водителя. Паренек, сидевший за рулем, был чистым, невинным, но очень вкусным. А вот этого мне сейчас не нужно. Лишь его футболка и узкие джинсы. Какой-то щуплый. Тряпки сели на мне как влитые. Но меч спрятать некуда. Придется тащить его через полгорода, привлекая внимание людей.
Голод и жажда. Вокруг так много соблазнов. Мужчины! Они повсюду. За столиками летних кафе. На автобусных станциях. Или просто проходят мимо меня, изучая, ощупывая мерзкими глазами.
Но потом видят меч и тут же бегут куда-то. Торопятся так, словно минуту назад не стояли разинув рты, пуская слюни на обтянутую тканью грудь.
Все как всегда. Запах сестры усилился. Я увидела улицу. Все дома похожи друг на друга, но мне нужен самый первый. Он окутан мощной энергией. Ангельская защита настолько сильна, что можно потрогать ее рукой. Но Ави не могла сотворить мощного эгрегора, значит, это Самаэль.
Дьявол защищает человеческую мать своей дочери и это дорогого стоит.
Остановилась у подъезда, принимая облик Ави. Грудь стала чуть пышнее, а талия тоньше. Брюки вдруг малы. Глаза карие с золотистыми вкраплениями. Со стороны обычный человек, только с оружием в руке.
Снова мысли. Как Ави возвращается к маме? Разломы? Не думаю. Может, она вообще скрывает от нее свою вторую и опасную жизнь.
Каково это — хранить великую тайну от самой близкой души? От матери, что подарила жизнь!
Пробежала по ступенькам наверх и остановилась у обычной двери. Она даже не деревянная. Лишь обклеена чем-то, напоминающим древесину. Коснулась пальцами гладкой поверхности. Прохладно и в то же время тепло.
Из-за двери послышался громкий визг, и я отшатнулась. А это еще что такое? Почему оно так громко и отвратительно кричит?
Дверной замок щелкнул, и на пороге появилась женщина средних лет. Россыпь морщинок у глаз. Коротко подстриженные каштановые волосы, которых уже коснулась седина.
— Аня! — женщина бросилась ко мне и прижала к себе, нежно поправив мои волосы.
Еще никогда мне не было так хорошо рядом с человеком. От матери Ави исходили приятные волны тепла и настоящей любви.
— Привет, мама, — голос охрип, потому что лгу ей, и это убивает.
Маленькое существо, чем-то напоминающее Саара, забилось в угол, когда я вошла в дом и оскалилось. Рычит, укусить хочет. Учуял, засранец! И как быть?
— Чакки? Да что с тобой, негодник? Забыл хозяйку? — женщина повернулась ко мне и с укоризной посмотрела в мои глаза.
На миг показалось, что она меня раскусила.
— Видишь, Ань, ты настолько редко появляешься, что даже Чакки, которого ты так нежно любишь, начал тебя забывать. Иногда можно приходить? Хотя бы на час. Я скучаю и волнуюсь, детка.
— Прости, мама, — улыбнулась ей. — Я постараюсь почаще бывать дома.
— Ты надолго? — в голосе тоска и надежда.
— Нет. Мне нужно спрятать вот это, — указываю на меч в моей руке. — Это не имеет цены, но оно слишком ценно. Это меч первого Аннунака. Где спрятать?
— Может, поешь? Тебе чай приготовить?
— Да, было бы неплохо, — кажется, что все в порядке. Я не поймана, а значит, все должно пройти гладко.
— Тебе твой любимый? Как всегда, мята и варенье?
— Естественно, все, как я люблю! — снова широко улыбнулась.
— Ну, тогда топай в свою комнату и прими душ. Нацепила на себя чьи-то обноски. Обычно ты приходишь в черном.
Черт. Знала бы, не стала раздевать этого придурка догола. Казалось бы. Что может быть проще — притвориться сестрой?
— Вот, покорми своих поссумов, — женщина протянула мне две емкости с какой-то жидкой субстанцией.
Знать бы, кто они и где находятся.
— Они все там же, Анечка, в маленькой комнате, — женщина указала рукой на запертую дверь.
— Точно, — улыбнулась как-то неестественно и вошла в помещение.
Несколько клеток с забавными зверьками вызвали интерес. Значит, сестра любит животных? Здорово. Таким образом, я узнаю о ней все.
И вдруг пушистики засуетились. В клетке начался какой-то хаос. Они издавали мерзкий звук, как детская погремушка, и кусали мои пальцы.
Резко развернувшись, увидела женщину. Тело сковало. По венам потекло нечто липкое. Горло разрывало от боли, словно мне в глотку влили расплавленное железо.
— Кто ты? — глаза женщины сузились, а в ее руке я заметила кулон.
Ключ Соломона. Твою ж мать! Вот тебе и радушный прием. Соломонов ключ не опасен, но для Демонов он как ловушка. Один вид вызывает ужас!
— Пожалуйста, — прохрипела, хватаясь за горло. — Я все объясню. Я пришла с добром.
— Эту вещицу оставил Самаэль, — женщина достала из кармана жидкость в прозрачной бутылочке и плеснула мне в лицо.
Я упала на колени, согнувшись от невыносимой боли. Святая вода сделала свое дело. Облик сестры тускнел. Теперь я была собой.
— Ты Демон, но я тебя не боюсь. Не знаю, возможно ли изгнать тебя, но ты не причинишь мне вреда. Ключ удержит, а печать Самаэля тут же призовет его сюда. Я не шучу. Зачем явилась?
— Я Арья. Суккуб. Вы правы, я Демон. Но я действительно послана к вам с великой миссией. Тот меч, что лежит сейчас на полу, он для Ави.
— Как тебе верить?
— Мне жаль, но я не могла придумать другого способа попасть в ваш дом. Позвольте спрятать меч, и я уйду.
По щекам покатились слезы. Женщина схватила полотенце и вытерла мое лицо.
— Спасибо, — тихо прошептала, поднимаясь на ноги. — Я уже сказала, что меч важен. Для чего — не знаю. Мне не сообщили. Только то, что он должен быть спрятан там, где его не найдут Демоны.
— Кто послал тебя?
— Архангел Габриэль!
— Но почему тебя? Ты же Суккуб.
— Я могу принимать внешность любого, и я задолжала Самаэлю. Я не лгу. Но если вы призовете его, он отправит меня к отцу, а тот веками издеваться будет.
— Не знаю почему, но я верю тебе, Арья.
Женщина протянула мне руку. Осторожно вложив в нее свою ладонь, второй рукой вытерла слезы.
— Ну все, не реви, — мать Ави обняла меня.
Поддавшись порыву, я крепко сжала ее талию.
— Вы лучший человек из тех, кого мне довелось встретить. Как вы узнали, что я не Ави?
— Она терпеть не может имя Аня и чай с мятой, — рассмеялась женщина. — Идем. Я покажу тебе комнату Анны. Ты можешь помыться и переодеться во что-то из ее вещей. У нее их столько, что даже не заметит.
— То есть вы не прогоните меня?
— Нет, Арья. Хочешь сегодня остаться? Или ты торопишься?
И я поняла, что ей также одиноко, как мне.
— Я бы осталась. С огромным удовольствием. Вы не представляете, какая это честь для меня быть гостьей в вашем доме.
— Тогда в душ и на кухню. Я приготовлю тебе чай с корицей. Именно его любит моя дочь.
Женщина оставила меня в просторной спальне и тихо прикрыла дверь.
Пользуясь случаем, решила рассмотреть содержимое прикроватных тумбочек сестры. На полу лежала разбитая рамка для фото и пепел. Интересно, что было на снимке, который сожгла Ави?
Рука вспыхнула красноватым пламенем. Я поднесла ее к пеплу и немного поводила ладонью над ним. Изображение проявилось, а через несколько секунд в моей руке оказалось фото. Взглянув на сестру, улыбнулась, но увидев того, кого она обнимала, я потеряла дар речи.
С растрепанными волосами и широкой улыбкой со снимка на меня смотрел Малум. Я развернула фото и прочла надпись.
"Этот отпуск у моря я буду помнить вечно. Люблю тебя, Итан".
Вот оно что! Он был ее парнем, притворяясь человеком! Так что же случилось на самом деле? Какую роль во всей этой истории сыграл Серафим?