За миллион или больше

1. Сельская интермедия

Чтобы попасть в отель «Звезда и полумесяц», находящийся в трехстах метрах от большой дороги, надо было пройти по маленькой дорожке, каждый поворот которой, как будто сулил неожиданные приключения…

А небольшой старый дом, похожий на замок, находился в конце очень тенистой аллеи с бордюром из рододендронов. Запущенный сад и парк создавали впечатление дикой природы, не лишенной, однако, красоты и таинственности.

Отель «Звезда и полумесяц» был мало известен, и это обстоятельство весьма радовало тех, кто находился под его кровом.

Миссис Меландер, владелица отеля, была приятной дамой, обладающей к тому же и некоторой фантазией. Бывали времена, когда отель был заполнен, но иногда в нем насчитывалось лишь два постояльца. В таких случаях миссис Меландер и две ее дочери – Сюзанна и Эмилия – составляли им компанию, если и не очень интересную, то во всяком, случае симпатичную.

В течение шести долгих часов без перерыва шел дождь. Огромные черные тучи покрывали небо в этот августовский вечер, больше похожий на ночь. Старая сова, обитательница соседнего дерева, жалобно кричала, как будто хотела внести свою долю в мрачную атмосферу вечера. Потоки воды лились с крыши, и маленький дворик отеля был совсем затоплен.

Нетвердой походкой Уедмир Николс подошел к стеклянной двери, ведущей на веранду. Он немного качался, и глаза его неестественно блестели. Он был «готов», и его заинтересовало, действительно ли он слышал крик совы.

Это был человек среднего роста, с широкими плечами и с животом, начавшим округляться. Он был из тех людей, которые всегда находят слишком тесным пояс своих брюк.

Он пошел по веранде, огибающей две стороны дома, и остановился у маленькой лестницы, спускающейся на лужок, за которым виднелся лес.

Сюзанна Меландер сидела на последней ступеньке лестницы, оперевшись подбородком на скрещенные руки. Она искоса посмотрела на Николса.

– Итак, – спросила она, – как дела?

Николс, прислонившись к окну, громко зевнул прежде чем ответить:

– У меня впечатление, беби, что вы влюблены в него!

– Допустим, – спокойно сказала она, пристально глядя на лес. – А что дальше?

– Что касается меня, – Ответил Николс, – я не вижу тому причины. Меня это просто удивляет! Что вы в нем все находите, хотел бы я знать!

Она улыбнулась:

– Тогда скажите, разве нет образчиков рода человеческого достаточно заметных, таких, как вы, например?

Николс икнул.

– Что вы мне приписываете? Я должен вам заметить, я такой парень, который стоит других. Я вспоминаю, как однажды, когда мне было шестнадцать лет, в Монктоне в Онтарио, одна старая дама, отличная гадалка, рассматривала линии моих рук. Она внимательно посмотрела на меня и сказала: «Вы знаете, что я прочитала на вашей руке?». Я ответил, что не знаю, и, чтобы узнать это, заплатил ей. Тогда она сказала: «Я вижу на вашей руке женщин!»

Он пошарил в кармане, достал сигарету и закурил.

– И что же, – насмешливо проговорила Сюзанна, – она оказалась права?

– Мне не нравится тон, которым вы говорите это, – ответил Николс – Вы, вероятно, думаете, что я не Казанова, но можете мне поверить, что у меня были чудесные минуты.

– Особенно прекрасными они были для вас!

– Так, так, девочка! Я понял. Вы здесь сидите, уткнувшись подбородком в руки, смотрите на лес и-мечтаете о том парне, что наверху! Все понятно. И все это потому, что он поцеловал вас вчера, когда вы выходили из кухни! Я скажу вам правду, беби! Если бы ему давали доллар каждый раз, как он целовал девушку, он мог бы уже сейчас купить все дела Рокфеллера и даже не заметил бы этой бреши в своем текущем счету.

Сюзанна прервала его:

– Мистер Николс, вы глубоко заблуждаетесь! Я только сказала себе, что Каллаган – парень, что надо! Против воли симпатизируешь ему.

– Это вы тоже заметили?

– Я могу попросить у вас сигарету?

Николс протянул ей пачку «Лаки Страйк», зажег спичку и сел рядом с нею на ступеньку.

– Вы знаете, – сказала она, – что телефон звонил весь вечер. Он прекратил звонить перед обедом и сразу же зазвонил после него.

– Почему никто не подошел к телефону?

– У нас только две девушки: у одной сегодня выходной день, а другая ушла проведать больную мать. В настоящий момент вы с мистером Каллаганом единственные постояльцы, и вы прекрасно знаете, кого вызывали. Я лично три раза подходила к телефону. Это мисс Томсон из бюро Каллагана. Она сказала, что ей совершенно необходимо поговорить с ним и что она очень сердита.

Николс сделал гримасу.

– Меня удивило бы обратное. Я вижу ее отсюда.

– Если я правильно поняла, мисс Томсон личная секретарша мистера Каллагана?

– Совершенно верно, красотка. Вы сразу попали в точку!

– Я представляю ее себе барышней в очках, очень чопорной и чрезмерно активной.

– Вот здесь, Сюзанна, вы ошиблись. Совсем не так, Эффи принадлежит к девушкам, ради которых я готов слагать элегии. У нее такая фигура… на которую смотришь, не отдавая себе отчета почему. Грациозная походка, красивый голос, рыжие волосы, зеленые глаза, и она очень умна.

Сюзанна Меландер с грустью вздохнула.

– Просто феникс! Девушки, живущие в деревне и обслуживающие отели, даже не понимают, что они теряют!

– Вы должны были бы стать личной секретаршей какого-нибудь частного детектива, вроде Слима…

– Это должно быть так интересно…

– Вы были бы в восторге! Было бы даже неплохо, если бы была небольшая конкуренция в бюро…

– Да, я понимаю. Это так… Мисс Томсон поклонница мистера Каллагана… Она испытывает к нему симпатию гораздо больше, чем обычно секретарь к своему шефу.

– Если вы хотите сказать, что она влюблена в него, го вы не ошиблись. Она по нему сходит с ума, и это меня бесит.

– Почему?

– Потому что я честный и разумный человек, хороший детектив, привыкший рассуждать, и кроме того, я могу рассказать вам про этого парня такие истории, что у вас волосы зашевелятся на голове!

– Я в этом не сомневаюсь!

Она погасила сигарету о ступеньку, на которой сидела, и бросила окурок в кусты.

– О чем вы думаете, прелестное дитя? – спросил Николс.

– Ни о чем… Ни о чем сенсационном. Я задаю себе вопрос: когда мистер Каллаган перестанет пить хоть на короткое время.

– И не думайте даже об этом! Он уж таков. Вы понимаете, мы только что закончили одно большое дело. Мы отлично провели его и получили такой чек, какого раньше нам не приходилось видеть.

– Он очень силен, не правда ли?

– Да, он достаточно силен, а кроме того за ним стою я.

– Это правда. Я забыла об этом.

– Между тем, это важно, так как он всегда рассчитывает на меня. Что бы там ни говорили, а дело было очень тяжелым, но мы все же довели его до конца. Тогда он подумал, что неплохо бы немного отдохнуть и приехать сюда провести курс лечения алкоголем. Ему это скоро надоест.

Где-то в доме зазвонил телефон.

– Этому кретину на станции никогда не надоест звонить? – спросил Николс после небольшой паузы.

– Нет, – ответила Сюзанна. – Он всегда так настойчив. Иногда мы бываем в другом конце дома. И он это делает из любезности.

– Вам не кажется, беби, что надо подойти к телефону? Только кто подойдет? Я, или, может, вы?

– Безусловно не я! Я не на службе. Следовательно, это будете вы!

Николс вздохнул.

– Эхо мне неприятно и совсем не по той причине, по какой вы думаете. Я с удовольствием подниму трубку, но я буду обманут. Я предпочел бы, чтоб подошли вы.

– Почему?

– Потому что мне нравится, как вы ходите. В вас что-то есть. Вы не ходите, а продвигаетесь с грациозным покачиванием, за что многие женщины заплатили бы кучу денег. Я мог бы целые дни смотреть, как вы ходите. Мне нравится, как ваши ножки ступают на пол. У вас божественные лодыжки. Я, может быть, вам не говорил, но я большой поклонник лодыжек. Это немного моя мания. Когда вы ходите, вы мне напоминаете богиню.

Сюзанна вздохнула.

– Я полагаю, что после всего сказанного мне придется подойти к телефону.

Николс, не отвечая, закурил новую сигарету. Девушка встала. Ее тонкая фигура исчезла в глубине дома. Звонок прекратился.

Сюзанна вернулась и уселась снова рядом с Николсом.

Надо думать, что Томсон повесила трубку или станции надоело звонить. Я пришла слишком поздно.

– Ну и что из этого? – ответил Николс. – Такие вещи направляются судьбой. Если бы вы подняли трубку, может, произошли бы какие-нибудь события.

С вами этого не случилось, и мы остались здесь и смотрим на дождь. Это напоминает мне русскую принцессу, которую я знал.

Она сделала вид, что зевает.

– Она была красива?

– Была ли она красива? – воскликнул Николс. – Она была очаровательна.

– И она сходила с ума по вас?

– Как вы догадались?

– За четыре дня историю с русской принцессой вы рассказали мне, по крайней мере, шесть раз и одиннадцать раз о крашеной блондинке из Оклахомы. Я начинаю смотреть на объекты ваших побед как на своих старых знакомых, мистер Николс.

– Почему вы не называете меня Уедмир?

Она искоса посмотрела на него.

– Хорошо. Я буду называть вас Уедмир. Имя идет к вам.

Николс почесал затылок и промолчал.

Вернувшись к себе в Ноубридж, Эффи Томсон громко хлопнула дверью и бросила сумку в один конец комнаты, шляпу – в другой. Она побледнела от злости. Стоя посредине комнаты, заложив за спину руки, она повторяла:

Черт… черт…

Затем достала из ящичка на полке камина сигарету и нервно зажгла ее, прошла на кухню, поставила на газ жаркое, после чего вернулась обратно в комнату.

Она была маленького роста, но очень красива, с рыжими волосами, отлично оттеняющими ее нежную кожу. Ее костюм – черная юбка и кремовая шелковая блузка – выглядели, как форменная одежда.

Зазвонил телефон. Она с неприязнью посмотрела на него, потом подошла и сняла трубку. Она узнала голос Уикки, ночного сторожа с Беркли-сквера, где у Каллагана были бюро и квартира.

– Прошу прощения, что побеспокоил вас, мисс Томсон, но ваш телефон, который вы мне поручили перед уходом, звонит без перерыва!

– Это опять миссис Денис?

– Опять она. Можно подумать, что ее что-то сильно беспокоит и она упорно хочет повидать мистера Каллагана.

– Я попробую с ним связаться отсюда. В следующий раз, когда она позвонит, вы ей скажите, что я у себя дома и постараюсь связаться с мистером Каллаганом. Если мне это удастся, я ей позвоню.

– Слушаю, мисс Томсон. Да, есть еще другое дело. Сразу же после вашего ухода из банка принесли конверт с надписью «неотложное».

– Спасибо, Уикки. Не откроете ли вы конверт и не прочтете ли мне его содержание?

– Конечно, мисс Томсон. Не отходите от телефона. – Через несколько секунд голос Уикки снова раздался в телефонной трубке.

– Вот содержание, мисс Томсон: «Дирекция выражает свое почтение мистеру Каллагану и с сожалением информирует, что чек на четыре тысячи долларов, представленный им сорок восемь часов назад для перевода его на текущий счет, был возвращен с пометкой «возвращен выдавшему»».

– Спасибо, Уикки.

Улыбаясь, но с гневным огоньком в глазах, она добавила:

Теперь, может быть, они все же удостоят меня ответом. Спокойной ночи, Уикки!

Несколько секунд она молча смотрела на аппарат.

– Мой долг, – пробормотала она, – немедленно протелефонировать им, но я этого не сделаю: Прежде всего я выпью две чашки чаю, выкурю две сигареты и приму горячую ванну. Потом кто-нибудь из двух, может быть, и подойдет к телефону.

Дождь перестал. Между тучами проглядывало чистое небо.

– Вы знаете, Сюзанна, у меня сильно развито чувство прекрасного.

– Что это значит?

– Боже мой, ну, например, когда я думаю о вас.

В доме вновь послышался звонок телефона.

– Нужно, – сказала Сюзанна, – ответить на этот призыв и достаточно быстро, так что будет лучше, если я пойду… Это даст вам новую возможность полюбоваться моей походкой.

– Идите, красотка! Упражнения вам будут полезны.

Она встала, быстро пересекла столовую и прихожую, направляясь в бюро, где находился телефонный аппарат.

– Подождите у телефона, – сказала барышня междугородной станции, – вас вызывает Лондон.

Немного спустя в трубке – зазвучал раздраженный голое Эффи Томсон.

– Это отель «Звезда и полумесяц?» Могу я говорить с мистером Каллаганом или с мистером Николсом, или они все еще нездоровы?

– С вами говорит, – ответила Сюзанна, – мисс Меландер, дочь владелицы отеля. Это мисс Томсон? Я имею удовольствие с ней разговаривать?

– Безусловно.

– Мне столько говорили о вас, что теперь, когда я узнала ваш голос, кстати, очень мелодичный, мне кажется, что я хорошо знаю вас.

– Благодарю, вы очень любезны, но, простите за нескромный вопрос, почему я вас интересую? Это мистер Николс говорил вам обо мне?

– Да. Он очень мил, не так ли?

– Очень. Иногда даже слишком! А мистер Каллаган вас не интересует? Это не им объясняется ваше любопытство?

– Я надеюсь, мисс Томсон, что я ничего не сказала такого, что может быть вам неприятно. Все находящиеся здесь считают мистера Каллагана очаровательным человеком.

– У вас, вероятно, есть основания так говорить. Как вы думаете, мистер Каллаган или мистер Николс могут подойти к телефону?

– Я думаю, что это мало вероятно. Они находятся в отпуске и не хотят подходить к телефону, особенно мистер Каллаган, который нездоров.

– Вы хотите сказать, что он пьян?

Осторожная Сюзанна, ответила, что он, может быть, и выпил немного лишнего.

Эффи спросила про Николса. – Мистер Николс чувствует себя отлично. Мы с ним разговаривали, когда вы позвонили.

– Я желаю вам много удовольствий! Во всяком случае, начиная с пяти часов я безрезультатно пыталась соединиться с «Звездой и полумесяцем». Я буду вам очень признательна, если вы скажете мистеру Николсу, который информирует мистера Каллагана, в чем и заключаются его основные обязанности, что чек на четыре тысячи долларов, который он два дня назад представил в банк, вернули с надписью: «Возвращен выдавшему».

– Мой бог! Я бегу известить об этом мистера Николса. Это ужасно, не так ли?

– Я подожду у телефона… и это совсем не так ужасно, мисс Меландер! Можете не беспокоиться об оплате. Что бы ни произошло, мистер Каллаган найдет возможность заплатить вам.

Сюзанна рассмеялась.

– Ваша идея мнестрашно понравилась, мисс Томсон, и я очень огорчена тем, что вы чувствуете себя заброшенной. Подождите у телефона, хорошо?

Николс стоял на нижней ступеньке лестницы веранды и бросал камешки в большую жабу – жительницу бассейна с ненюфарами.

– Вот бестия, – сказал он Сюзанне, спускавшейся к нему, – она, как я: ничто ее не беспокоит. Я уверен, что попал в нее, а она продолжает игнорировать меня.

– Мисс Томсон у телефона, – сообщила Сюзанна. – У нее очень сердитый голос. Она просила меня передать вам, что чек на четыре тысячи долларов, два дня назад представленный в банк для оплаты, вернулся с надписью: «Возвращен выдавшему».

Николс бросил сигарету в воду.

– Это меняет дело! Останьтесь здесь, Сюзанна! У меня впечатление, что будет потеха!

Взлетев на лестницу, он исчез в доме. Сюзанна уселась на последней ступеньке и стала бросать камешки в жабу. У жабы была смешная морда, не без сходства с Николсом.

Она думала о Николсе и… о Каллагане, Особенно о Каллагане. Мистер Каллаган ей очень нравился. В нем чувствовалась порода. Его манера целовать вас с рассеянным видом, как будто он думал о чем-то другом… А может быть, так и было!.. Это предположение ее огорчило. Она решила задать об этом вопрос Каллагану при первой оказии.

Во всяком случае, было очень приятно видеть их в отеле – мистера Николса и мистера Каллагана. Они принесли с собой «приключения». И немного тайны, Мистер Николс рассказывал совершенно невозможные истории о своих победах. Мистер Каллаган говорил мало. Но в голове у него было множество идей.

Сюзанна вздохнула. Ей хотелось бы быть мисс Томсон и работать на агентство Каллагана. Вероятно, это была бы очень приятная жизнь. Она вздохнула еще сильней.

В это время Николс в бюро отеля взял телефонную трубку.

– Хэлло! Великолепная! Что там стряслось в вашем секторе?

Эффи Томсон ответила ледяным голосом:

– Мистер Николс? Я благодарю вас за столь быстрый приход! Это действительно очень мило с вашей стороны!

– Вы знаете, что для вас я сделаю все, что угодно!.. Это, вероятно, шутка, эта история с чеком?

– Вы оповестили мистера Каллагана?

– Думается, парень в настоящее время совершенно недоступен. Он с трудом выходит из состояния отличного беспамятства, которое надолго запомнит… и мне кажется, когда он узнает об этом, будет большой шум!

– Напомните мистеру Каллагану, что обычно я покидаю бюро в шесть часов. Вы должны были отсутствовать четыре дня, а прошло три недели. И почти каждый вечер я уходила около девяти часов.

– Вы восхитительны, беби. Великолепно, что может сделать девушка, когда она так относится к своему патрону… Я знал одну мышку в Арканзасе…

– Она меня не интересует. Я хочу вам заметить, что я неравнодушна к своему патрону, так что вам незачем говорить об этом, и прошу не называть меня беби, мне это не нравится. Я не люблю этого!

Николс вздохнул:

– Это утверждено… беби!

На линии послышался крик возмущения. Николс радостно ухмыльнулся.

– Когда мистер Каллаган будет в состоянии понять вас, – продолжала Эффи, – вы можете ему сказать, что миссис Денис старалась соединиться с ним весь день и вечер. Ей нужен совет, и она утверждает, что дело очень неотложное.

Без шуток?

После минутного раздумья Николс прибавил:

– После этой истории с чеком, может, будет лучше, если мы немного поработаем. Эта особа, Денис, вы знаете о ней что-нибудь?

– Ничего, кроме того, что ей необходимо увидеть мистера Каллагана и того, что она заплатит столько, сколько он захочет. Она сказала, что готова встретиться с мистером Каллаганом в любом месте, У меня впечатление, что она чего-то боится.

– На кого она похожа?

– Если вы говорите об ее голосе, то он не лишен приятности. Если остальное соответствует, то мистеру Каллагану будет приятно…

– Отлично, – заявил Николс. Потом, подумав, продолжал:

– Мне кажется, моя маленькая Эффи, что Слим будет достаточно тяжел. Он находится в Странном состоянии: он переворачивает все в доме вверх ногами, целует дочек владелицы и корчит из себя дурака. Вы себе представляете все это?

– О! Очень хорошо!

– Тогда вот что мы сделаем. Когда эта дама, Денис, снова позвонит, вы предложите ей прийти в бюро и посмотрите на нее. Если она покажется вам подходящей, вы пошлете ее сюда. Если у нее нет машины, позвоните Хилу и скажите ему, чтобы он при…

– У нее есть автомобиль. Она мне об этом говорила.

– Отлично. Значит, если вы найдете возможным, то пришлите ее сюда, а меня предупредите об ее приезде.

– Решено… Но, между нами, вы немного рискуете.

– Не пугайте меня, красотка! Вы заставляете меня вспоминать одну даму из Сан-Луис-Потоси.

Короткие гудки известили Николса, что Эффи повесила трубку.

Он тоже повесил трубку, посмотрел на телефонный аппарат, потом пересек вестибюль и стал подниматься по лестнице, ведущей наверх.

Каллаган лежал на постели. На нем были надеты только пижамные брюки из серого шелка с цветами черных лилий. Голова его лежала на подушке, и дыхание с шумом вырывалось из груди.

У него было длинное лицо под шапкой каштановых волос, линия его подбородка вдохновила бы портретиста. Нос был тонок, с нервными ноздрями. У него были широкие плечи и мускулистый торс.

Стоя у кровати, Николс молча смотрел на него, потом подошел к окну и раздвинул тяжелые шторы. Лучи солнца проникли в комнату. Каллаган повернулся, бормоча что-то, а Николс пошел в ванную и вернулся оттуда, держа в одной руке стакан с сельтерской водой и пустой стакан – в другой. Взяв со стола бутылку, он налил в него на четыре пальца виски и подошел к кровати.

– Эй, Слим! – громко крикнул Он. – Чек Свели вернулся. Что ты на это скажешь?

Каллаган открыл один глаз и зевнул. Потом открыл второй глаз и искоса посмотрел на Николса. Николс протянул ему оба стакана.

– Выбирай!

Каллаган взял виски, проглотил его и сделал гримасу. Он закинул руки за голову и стал рассматривать орнаменты на потолке. Свет мешал ему.

– Что такое ты мне сказал? – спросил он наконец.

– Эффи, – ответил Николс, – долго старалась соединиться с нами и была очень сердита, что никто не подходил к телефону.

– А почему это? А что же ты делал?

– Я болтал с Сюзанной на другом конце дома.

– Я понял. Итак, чек Свели вернулся? – Он выпрямился, спустил ноги и сел на край кровати, запустив все десять пальцев в свою шевелюру.

– Я был уверен, что это доставит тебе удовольствие, – сказал Николс.

– Свели мне заплатит за это, – проворчал Каллаган.

– Надо признаться, все это не очень любезно после того, что мы сделали для него. Что же мы будем делать?

Каллаган злобно посмотрел на Николса.

– Разве я похож на человека, который не собирается сделать что-то?

Он закрыл глаза и прибавил:

– Приготовь мне ванну и дай еще немного виски! Потом ты попросишь одну из Меландер приготовить мне кофе и позвонить к Грейзону, чтобы он поехал к Эффи. Он возьмет у нее чек и привезет его.

– Понятно!

Пока Николс занялся ванной, Каллаган встал. Он подошел к окну, посмотрел на лес, закрывший горизонт, вернулся к столу, закурил сигарету, которую бросил после одной затяжки, налил себе на три пальца виски, проглотил его и почувствовал себя немного лучше. Накинув халат, он стал ходить по комнате.

Вернулся Николс.

– Я бросил немного соды в ванну, – сказал он. – Это отлично действует.

– Отлично для чего?

– Для виски. Я думал, что ты захочешь немного подумать.

– Разве я знаю? О чем мне думать?

– Тебе лучше знать, – ответил Николс и вышел из комнаты.

Каллаган как тигр метался по комнате, когда в дверь постучали и вошла Сюзанна Меландер с кофе.

– Добрый вечер, мистер Каллаган, – сказала она. – Надеюсь, вам лучше?

Каллаган взял у нее чашку и ответил, что его здоровье не причиняет ему беспокойств.

Скажите, мистер Каллаган, можно мне вас спросить кое о чем? Когда вы кого-нибудь целуете, вам приходится думать о другом?

Каллаган, сидевший на кровати с чашкой кофе в руках, наморщил лоб.

– Когда я целую, кого?

Сюзанна приняла скромный вид и ответила:

– Боже мой, ну, например… меня!

Каллаган проглотил добрую половину чашки кофе.

– Яне смогу этого сказать. Я вас уже целовал?

Ее улыбка была очаровательной. Сквозь стиснутые зубы она говорила себе: «Ты этого хотела, дочь моя. Что ж, ты получила!». Каллаган, который смотрел на нее краем глаза, продолжал:

– Сюзанна, можете вы кое-что сделать для меня?

– Ну конечно, мистер Каллаган.

– Тогда, не закроете ли вы дверь, очень тихо… с той стороны… как хорошая маленькая девочка?

Сюзанна хотела возразить, но очутилась в коридоре и могла лишь вполголоса выражать свое неудовольствие. Когда она спускалась лестницы, снова зазвонил телефон. Николс, появившийся в столовой, устремился к телефону.

– Это мне, – сказал он на ходу.

На проводе была Эффи Томсон.

– Мистер Николс, – начала она, – я звоню вам из бюро. Здесь сейчас находится миссис Денис. У нее вид светской дамы, и мне кажется, у нее есть деньги, Она собирается предложить мистеру Калагану тысячу долларов, чтобы он занялся ее делом.

– Хорошо сработано, Эффи. Что вы ей скажете?

– Точно то, что вы рекомендовали сказать ей. Она тотчас же отправится к вам и будет у вас через чае.

– Отлично. Мы немного позабавимся.

– Как Мистер Каллаган принял эпизод с чеком?

– Так, что я не остался недоволен. Он встал и начал проявлять признаки жизни. Завтра утром, когда вы придете в бюро, позвоните Грейзону, отправьте ему чек и попросите его заняться этим. Поняли?

– Поняла!.. Кстати, вы говорили мистеру Каллагану о миссис Денис?

Николс сделал гримасу.

– Нет. Я думал преподнести ему маленький сюрприз.

– Надеюсь, что вы не ошибетесь. Во всяком случае, появление дамы физически произведет приятное впечатление.

– Кроме шуток? Тогда это действительно сюрприз.

– Да, мистер Николс, это действительно то, что вы называете красивой порядочной женщиной. Вам ничего лучшего и не надо.

– Хорошо, Эффи. Вы великолепно поработали.

– Я счастлива это слышать, – сказала она и повесила трубку.

Сюзанна Меландер ждала Николса в вестибюле.

– Мистер Николс, – сказала она, – мистер Каллаган заявил, что будет есть через час. Что может доставить ему удовольствие?

– Совершенно не представляю себе, – ответил Николс, – и я очень удивлюсь, если он съест что-нибудь. Во всяком случае хорошо, что вы заговорили об обеде. Вы устроите нас за маленьким столом, около стеклянной двери и хорошо сделаете, если поставите три прибора. У нас будет компаньон.

Сделав эти распоряжения, он направился к лестнице. Он возвращался в комнату Каллагана.

2. Красивая женщина

Было половина двенадцатого. Каллаган стоял около камина в бюро отеля. На нем был синий костюм, легкая шелковая синяя рубашка и светло-синий галстук.

В руке стакан коньяка, сигарета в углу рта. Он был утомлен и в плохом настроении.

Сидя в большом кожаном кресле у камина, Николс выпустил отличное кольцо дыма и заявил:

– Она должна быть здесь. Если она действительно выехала в десять часов, она должна приехать в десять часов пятьдесят минут или около одиннадцати. Теперь – на то, что дорога скользкая и она не очень хорошо водит машину, еще десять минут. Ну а потом, может быть, – она уже не так торопится увидеть вас.

– И если она не опрокинула машину в овраг, – сказал Каллаган. – Хотя мне это совершенно безразлично.

– Правда? – спросил Николс. – Если у тебя действительно такое состояние, не буду тебя осуждать. По-моему, все дело в твоем желудке. Завтра утром все будет лучше. Я разговаривал с мисс Меландер, и она сказала, что никогда не видела такого типа, который мог бы пить больше тебя, и в результате ты снова выпил две бутылки виски в полдень. Ты начинен, как снаряд.

– Возможно, но это ничего не меняет в нашей проблеме. Почему ты воображаешь, что я хочу видеть эту миссис Денис? Разве мы не в отпуске?

– Да, но мы отдыхаем слишком долго, и если что-нибудь не приведет тебя в чувство, ты дойдешь до того, что превратишься в крестьянина, у которого солома в голове. Кроме того, Эффи сказала, что эта особа стоит того, чтобы посмотреть на нее вблизи.

Вошла Сюзанна Меландер. Она поставила на стол сервиз для кофе и сказала:

– Мистер Каллаган, только что в огромной машине приехала очень красивая и умопомрачительно одетая дама. Она хочет вас видеть.

– На что она похожа? – спросил Николс.

– Невозможно выразить словами, – ответила Сюзанна. – Она брюнетка, с чудесной кожей и очаровательным носиком, с божественным ртом и большими синими глазами, полными неги.

Каллаган зевнул.

– Превосходно, – сказал он. – Я не могу больше ждать ни секунды!

– Мне кажется это интересным, – заметил Николс, – что на ней надето?

Сюзанна вздохнула.

– Одежды настолько прекрасные, что я лопаюсь от злости и зависти! Вы хотите точное описание?.. Ну так на ней костюм из серой фланели с блузкой из органди цвета перламутрово-серого с отделкой красными точками. Шляпа из серого фетра с красной лентой. У нее очаровательные маленькие ножки, чудесно обутые, на руках автомобильные перчатки из свиной кожи.

– Это очарование где обретается? – спросил Каллаган.

– В настоящий момент она пудрится. Через секунду она будет здесь. Она останавливалась по дороге, чтобы пообедать.

Николс вытащил себя из кресла, чтобы последовать за Сюзанной в вестибюль… Тридцать секунд спустя он вернулся обратно.

– Прошу прощения! – закричал ор, не скрывая своего восторга. – Это великолепно! Теперь я могу умереть: я все видел!

Немного спустя она появилась на пороге комнаты, остановилась, мило улыбнулась Николсу: и Каллагану и спокойно представилась:

– Я Паола Денис. Полагаю, что вы мистер Каллаган.

– Точно, – ответил детектив, – Надеюсь быть вам полезным.

– Я на это рассчитываю.

Николс пододвинул ей кресло.

– Я думаю, что вы устали. Располагайтесь в этом кресле совершенно свободно! Вы находитесь среди друзей.

Она улыбнулась ему:

– Я очень рада, так как мне кажется, что я нуждаюсь в друзьях. – И повернувшись «Каллагану, она добавила после небольшой паузы:

– Вы придете мне на помощь, когда понадобится, мистер Каллаган?

– Не знаю, – ответил Каллаган. – Я приехал сюда, чтобы отдохнуть, но у меня предчувствие, что мои каникулы скоро окончатся, да и вообще не все было очень удачным.

– Как жаль… Слишком много дождя?

– Нет, – ответил Николс, – слишком много виски. – В продолжение трех-четырех дней он воображал, что находится в Чикаго во время сухого закона.

– Боже мой! Боже мой! Значит, я приехала вовремя, – воскликнула она.

– Это то, о чем я себя спрашиваю, – ответил Каллаган. – Не нальете ли вы нам кофе?

– Охотно. Я вижу здесь чашку и для себя.

– Вы видите? – воскликнул Николс. – Агентство Каллагана думает обо всем. Мы угощаем кофе наших клиентов.

– А чем «они» угощают вас?

– Тем, чем располагают. Мы – очень дорогие детективы.

Каллаган прервал его.

– Дорогая миссис, – сказал он, – этот джентльмен – Уедмир Николс. Он канадец. Он лает громко, но укус его не опасен.

– Не верьте ему, миссис, – запротестовал Николс. – Не обращайте внимания на его слова. Я еще никогда не кусал клиентов.

Она улыбнулась и стала разливать кофе.

– Мне кажется, – сказала она, – что мы отлично поймем друг друга. Хотя я нахожусь здесь всего несколько минут, но у меня впечатление, что я в обществе друзей.

Ее взгляд не отрывался от Каллагана. Она старательно рассматривала его: каждую деталь, каждую черточку его лица…

Он зевнул, закурил новую сигарету и, глядя прямо перед перед собой, сказал:

– Все это очень приятно, но я боюсь, дорогая миссис, что моя секретарша несколько опрометчиво направила вас сюда. Должен вас предупредить, что еще не знаю, захочу ли заниматься вашим делом.

– Я надеюсь, что вы захотите, – ответила она, – и чтобы доказать, что я говорю серьезно…

Она не докончила фразу и вынула из сумочки пачку банкнотов, которую протянула Каллагану, закончив фразу:

– …вот тысяча долларов, которые вы можете принять в счет оплаты, если выполните мое поручение. Конечно, вы представите мне свой счет, если дело окончится так, как я хочу. Вы убедитесь, что я никогда не торгуюсь.

Каллаган положил банковские билеты на полку камина и спросил, в чем, собственно, заключается дело.

– Я боюсь, – сказала она, – как бы дело не показалось вам глупым!

Каллаган смотрел на нее: откинувшись в кресле, со скрещенными ногами, она действительно представляла собой прекрасное зрелище.

– Большинство дел, которые нам предлагают, достаточно бессмысленны, – утешил он ее. – Кто-то кажется глупым, кто-то другой сердится и начинаются неприятности! В вашем случае, кто оказался глупцом? Вы?

Она отрицательно покачала головой.

– Существует одно обстоятельство, которое известно только мне. Коротко дело вот в чем: три года назад я вышла замуж за человека, которого не любила, причем имела глупость не составить контракта, Так что скоро мои деньги смешались с его деньгами. Мой муж был богатым человеком, из хорошей семьи, но пьяница. В конце концов, наш брак стал только юридическим, хотя мы и продолжаем жить под одной крышей.

– Это дело не касается развода? – спросил Каллаган. – Я принципиально не занимаюсь эти».

– Я это знаю, мистер Каллаган. Мисс Томсон предупредила меня об этом. Нет, дело не в разводе, я вам сказала, что все дело бессмысленное, и вы сейчас убедитесь в этом. Вот уже несколько месяцев, как я решила расстаться со своим мужем и просила его дать мне развод. Он отказал. Больше того, чтобы удержать меня, он решил, что если я уйду, то без единого гроша. Вы представляете мою злость…

– Без затруднений!

– Я была тверда в своем решении и поклялась, что тем или иным способом верну свои деньги. Мы живем в большом поместье – Майфельд Плейс, около Чессингфорда в Букингемшире. Мой муж был обладателем отличной коллекции драгоценностей, среди которых находилась одна вещь, о которой, вы, вероятно, слышали и которая принадлежала семье в течение нескольких столетий. Это «Пэрская корона Денисов». Она находится в ящике, украшенном камнями, с секретной пружиной на крышке. Ее оценивают в семьдесят тысяч долларов.

– И вы решили, – сказал Каллаган, – унести с собой «Пэрскую корону Денисов», когда покинете вашего мужа?

– Да… и нет! Я хотела «корону». Я считала, что это будет справедливо, если я возьму ее, так как я принесла своему мужу намного больше семидесяти тысяч долларов. Но мне казалось… рискованным унести ее с собой.

– Я не совсем понимаю. Что же вы сделали?

– Я устроила, чтобы ее украли. Я сговорилась с неким Сираком, которого я встретила в дансинге, где я часто бывала. Он нуждался в деньгах, и когда я сказала ему, чего я хочу от него, он согласился выполнить это, рассчитывая на хорошую оплату.

– Удар осуществлен? – спросил Николс.

– Ну да, мистер Николс. Да и не могло быть иначе. «Корона» находилась в библиотеке мужа, в несгораемом шкафу, шифр которого я знала. Мой муж открывает его очень редко, не чаще одного-двух раз в год, когда хочет почистить диадему. Я была уверена, выбирая время для кражи, что пропажа будет замечена очень нескоро.

– Значит, вы дали Сираку комбинацию, открывающую шкаф, – сказал Каллаган, – и потом кто-то должен был проводить его в дом?

– Нет. Я дала ему ключ. Он открыл шкаф и унес «корону».

– А в настоящее время кража обнаружена?

– Нет еще. Я вам уже сказала, что ее доставали один или два раза в год. И в последний раз ее доставали всего за несколько недель до совершения кражи. Так что может пройти еще много времени, прежде чем муж обнаружит пропажу.

Каллаган погладил подбородок.

– А что произойдет, – спросил он, – когда он обнаружит это? Подозрения его падут на вас?

– Для этого нет никаких причин! Он Даже не знает, что мне известен Шифр шкафа.

– Дорогая миссис, – сказал Каллаган, – что представляет собой мистер Денис? Вы говорили, что он не подозревает о краже. Это потому, что он надеется, что вы вернетесь к нему или потому, что очень верит вам?

– По правде говоря, – ответила она, – я ничего не знаю. Мой муж довольно странный человек и страшный эгоист. Я думаю, что ему будет безразлично, потеряет ли он жену, если его самолюбие не будет затронуто.

– Понимаю, – ответил Каллаган. – А что вы ожидаете от меня, дорогая миссис?

– Я хочу, мистер Каллаган, чтобы вы возвратили мне «Пэрскую корону Денисов».

Каллаган поднял брови.

– Так у вас ее нет?

– У меня ее никогда и не было… в этом-то и дело. Я вас предупреждала, что дело бессмысленное.

– Если я правильно понимаю, этот Сирак решил вас шантажировать или совсем не возвращать драгоценность?

– Совершенно точно.

Потом с улыбкой добавила:

– Жизнь полна разочарований… и я плохо разбираюсь в натуре человеческой! Конечно, я была идиоткой! Надо было мне довериться такому типу, как Сирак! Но я так уж создана, что доверяю людям… это вы можете сами себе представить из моего рассказа.

– Это точно, – сказал Николс. – Только мы не обладаем «короной».

– Я очень жалею об этом!

Каллаган закурил новую сигарету.

– Не хотите ли, – сказал он, – рассказать нам по порядку все, что произошло? Вы думали, что Сирак принесет вам «корону»?

– Мы с ним условились, – ответила она, – что он привезет мне ее в Лондон, приблизительно через месяц после моего отъезда из Майфельд Плейс. Не увидев его в назначенное время, я стала беспокоиться. У меня был его адрес. После тщетных попыток связаться с ним по телефону я написала ему записку, которая вынудила его встретиться со мной в отеле, где я остановилась. Он сказал мне, что «корона» находится у него, но что отдаст он ее мне только лишь, если я уплачу ему определенную сумму, которую он определил в десять тысяч долларов.

Николс тихонько свистнул сквозь зубы.

– Чудесный господин! – заметил он. – Видно, что он умеет плавать.

– А сначала, – спросил Каллаган, – сколько вы ему выплеснули, чтобы он украл «корону?»

– Двести пятьдесят долларов. И я должна была дать ему столько же но окончании операции.

– А он просит десять тысяч?

Каллаган повернулся, чтобы раздавить в пепельнице, стоящей на полке камина, окурок и прибавил:

– Я по-прежнему не особенно ясно понимаю, чего вы от меня хотите.

Она одарила его пленительной улыбкой, и он подумал, что у нее действительно прелестный рот и чудесные зубы.

– Все что я хочу, мистер Каллаган, – это чтобы вы взяли у него «корону». Я знаю, где он живет, и я думаю, вы сможете дать ему понять, что в его интересах отдать вам ее.

Николс поддержал ее.

– Мне кажется это отличной идеей. Этому парию будет полезно, если с ним поговорят немного потверже, и не думаю, что он станет кричать об этом на улице.

– Это действительно сомнительно, – сказал Каллаган, – но если он вздумает заговорить, вы, дорогая миссис, окажетесь в трудном положении.

– Я отлично понимаю это.

Каллаган движением подбородка показал на пачку банкнотов, которую он положил на камин.

– Эта тысяча долларов, откуда она?

– У меня было немного денег, когда я ушла от мужа!

Гримаса пробежала по лицу Каллагана.

– Вы идете на некоторый риск, лишаясь этих денег в надежде, что нам удастся отобрать «корону» и вернуть ее вам. Кстати, когда вы ее получите, что вы собираетесь с ней делать? Это очень опасная игрушка.

– Я в этом не сомневаюсь, мистер Каллаган, но я думала, что мне удастся вынуть несколько камней и продать их.

– Это, действительно, идея.

Каллаган взял пачку и пересчитал банкноты.

– Так, значит, это решено, мистер Каллаган? – улыбаясь спросила миссис Денис. – Я могу рассчитывать на вас?

– Я еще не знаю, дорогая миссис, – ответил тот. – Я должен подумать. Вы, без сомнения, останетесь здесь ночевать… Ночь темная, дороги плохие, и желательно, чтобы вы вернулись в Лондон не раньше утра. За это время я приму решение и извещу вас об этом до вашего отъезда. А пока лучше держите эти деньги при себе.

Она встала.

– Ни в коем случае, мистер Каллаган! Вы мне их вернете завтра утром, если решите не заниматься моим делом.

– Хорошо, – согласился Каллаган. Он положил деньги в карман и спросил:

– А где точно находится Сирак? В Лондоне?

– Да. У него квартира на третьем этаже в доме 267-а на Лонг Акр.

– А что он из себя представляет?

– Это отвратительный человек. Тип, который может быть очень грубым.

Каллаган опорожнил свой стакан коньяка.

Спустя две минуты Сюзанна Меландер провожала миссис Денис в ее комнату.

Была полночь. Дождь перестал, и между тучами проглядывала луна. Каллаган, с сигаретой в зубах, шагал по аллее, разделяющей на равные части лужок позади дома.

Он думал о миссис Денис, о ее муже и о Сираке, который не лишен был смелости, когда обстоятельства позволили ему рискнуть в пределах допустимого. Каков он был, этот Сирак? Бедный тип, который вынужден был превратиться в вора, чтобы заработать двести пятьдесят долларов сразу и столько же потом, или человек предусмотрительный, который сразу же решил отдать «корону» не иначе как за хорошие деньги. Если второе предположение правильно, то его положение достаточно твердо и нелегко будет с ним сговориться.

Каллаган закурил новую сигарету, еще немного подумал, потом направился к гаражу, который открыл ключом, лежавшим у него в кармане. Он закрылся, включил свет и стал рассматривать машину миссис Денис. Это был великолепный «даймлер». Он сел за руль и, посмотрев на приборы, убедился, что бак полон бензина. Он глубоко затянулся и подумал – правильный ли ход сделала миссис Денис.

Потом он задумался о жизни вообще. История с чеком Свели была ему очень неприятна. Агентство Каллагана могло себе позволить потерять четыре тысячи долларов, но тем не менее это был ощутимый удар. Эти деньги Каллаган не рассчитывал когда-нибудь увидеть, но решил бороться за них, а в ожидании ему следовало подумать о тысяче, предложенной миссис Денис.

Это привело его к мысли о миссис Денис и о женщинах вообще. Смешные зверюшки, эти женщины, для них не существует логики, а только собственные желания. Если она не любила Дениса, зачем же тогда она вышла за него замуж? И если ее замужество было неудачным, почему она думала, что Дейис захочет его продолжать? Это казалось ему странным.

Он вышел из гаража, пересек лужок, бросил сигарету в пруд с ненюфарами, вошел в дом и прошел в бюро, где Сюзанна Меландер подводила итоги дня.

– Доброй ночи! – сказал он.

– Ночь действительно хороша.

– Не дадите ли вы мне одну справку, Сюзанна?

– Очень охотно. Но я думала, что вы пришли пригласить меня пройтись.

– С большим удовольствием, но боюсь, что у меня еще много дел.

– В самом деле? Ну что же!.. Что же вы хотели у меня спросить?

– Номер комнаты миссис Денис.

– Она находится на первом этаже. Номер 11. Разумеется, было бы нескромным спрашивать, зачем вам нужна была эта справка?

– Но вы догадываетесь, не так ли?

Он взбежал по лестнице и тихонько постучал в дверь №11.

– Кто там?

– Каллаган. У меня есть желание сделать небольшую прогулку в автомобиле, но я не могу его вывести – из гаража, так как ваша машина загородила выход. Я пришел просить вас дать мне ключ от вашей машины…

– Ну конечно! Одну минуту! Я сейчас выйду.

Каллаган прислонился к стене и закурил сигарету. Очень скоро, дверь отворилась и появилась Паола Денис, задрапированная в халат цвета мов, наброшенный поверх пижамы того же цвета. Волосы ее были завязаны черной шелковой лентой. Протягивая ключ Каллагану, она приняла сконфуженный вид.

– Мне так неудобно, право!

– Для этого нет никаких оснований, – возразил Каллаган.

– Но скажите мне, вы часто так в деревне предпринимаете прогулки среди ночи?

– Это иногда бывает очень полезным для размышлений.

– А вы должны многое обдумать?

– В настоящее время не многое, а одно, дорогая миссис Денис!.. Или, точнее, об одной даме, которая зовется миссис Денис.

Она закинула руки за голову и рассматривала Каллагана, который, в свою очередь, находил ее весьма соблазнительной.

– А можно вас спросить, – продолжала она, – что думает мистер Каллаган о миссис Денис?

Каллаган положил ключ в карман пиджака и ответил:

– Я думаю, что миссис Денис – очаровательная женщина редкой красоты. Я пытался обнаружить дырки в ее истории.

– И вы их обнаружили? – спросила она улыбаясь.

– Я в этом не очень уверен. Может быть, вы мне сказали правду, только правду и ничего, кроме правды… а может быть, и нет!

– И для того чтобы попытаться выяснить это, вы хотите предпринять эту прогулку? Хорошенько подумайте об этом, и завтра утром скажите мне ваше решение. Завтра, если я не сказала вам всю правду, мистер Каллаган, вы без стеснения укажете мне пальцем на слабую сторону моей истории. Идет?

– Кто знает? Спокойной ночи, дорогая миссис.

Он изобразил что-то вроде улыбки и, пока она возвращалась в комнату, спустился по лестнице. Когда он достиг низа лестницы, Сюзанна запирала бюро.

– Итак, – спросила она, – разговор был приятен?

– Достаточно, – ответил Каллаган. – Скажите мне, Сюзанна, что вы думаете о миссис Денис?

Она немного подумала.

– Она очаровательна. В ней чувствуется класс, она умеет одеваться, и мне, пожалуй, она нравится. А что думает мистер Каллаган?

– Мне кажется, что я придерживаюсь вашего мнения. Спокойной ночи, Сюзанна!

– Доброй ночи, мистер Каллаган. Пусть вам снятся прекрасные сны!

Каллаган направился к выходу, и Сюзанна спросила:

– Вы уходите?

– Да.

– А ваша шляпа? Вы ее забыли?

Он вернулся.

– Я всегда забываю что-нибудь, не так ли?

Он поднял рукой ее подбородок и поцеловал в губы. Когда он отпустил ее, она тихонько выругалась.

– Почему так строго? – спросил он.

– Я точно не знаю, но это, может быть, потому, что вы думали сейчас о ком-то другом!

Он улыбнулся.

– Если бы вы знали правду, Сюзанна, вы бы очень удивились.

Он взял свою шляпу и исчез в темноте, а Сюзанна молча постояла несколько секунд.

«Мистер Каллаган, – сказала она себе, – очень странный и симпатичный человек. Жить с ним, безусловно, было бы очень приятно: никогда не знала бы правды, но и никогда не стало бы скучно. Я бы очень хотела знать…» Потом с возгласом «глупости» она поднялась по лестнице и легла спать.

В это время Каллаган в «даймлере» миссис Денис ехал по дороге в Лондон.

В час тридцать Каллаган остановил машину на маленькой улице и пешком направился к Лонг Акру. Опять пошел дождь, и луна спряталась за тучи.

Пятью минутами позже детектив толкнул входную дверь дома 267-а и вошел внутрь. Лишь слабая лампочка освещала вестибюль. Место ночного портье было пусто, но список жильцов можно было прочитать на доске около лифта. Мистер Сирак жил на третьем этаже.

Пренебрегая лифтом, Каллаган поднялся пешком по лестнице. Он думал о Сираке: к какой категории людей можно отнести молодого человека, который так легко согласился пойти на воровство.

На третьем этаже Каллаган позвонил в дверь Сирака, у которой горел ночник. Никакого ответа. Он снова позвонил, подождал немного, потом стал стучать кулаками в дверь. Минуту спустя дверь Отворилась.

Каллаган увидел перед собой высокого, солидно сложенного человека, который смотрел на него почти любезно. Зубы его были ослепительно белы, волосы иссиня-черного цвета, интеллигентное лицо – все создавало симпатичное впечатление. Под халатом угадывались широкие плечи и мускулистые руки.

– Мистер Сирак? – спросил Каллаган.

Человек ответил движением головы и еще шире улыбнулся.

– Мне нужно с вами поговорить, – продолжал Каллаган, – Я Каллаган, частный детектив.

– Я хотел бы знать, – осторожно проговорил Сирак, – о чем вы в такой час можете хотеть говорить со мной? Вам не кажется, мистер Каллаган, что в такой час не наносят визитов?

– Я пришел говорить с вами не как гость.

– Но весьма возможно, мистер Каллаган, что у меня нет желания говорить с вами.

– Это меня не удивило бы. Только вы будете со мной разговаривать, хотите вы этого или нет!

Теперь Каллаган пришел к выводу, что Сирак ему антипатичен. Он продолжал:

– Не будем терять времени, хорошо? Я могу причинить вам много неприятностей. С другой стороны, если вы будете благоразумны…

– Я вижу, – ответил Сирак. – В кино так начинаются сцены шантажа. Я не ошибся?

– Вы должны быть с этим знакомы.

Сирак тихо рассмеялся.

– Я нахожу вас очень занимательным, мистер Каллаган. Входите!

Каллаган повесил шляпу в прихожей, которая показалась ему отлично обставленной, но лишенной воздуха и пропитанной каким-то запахом, как, впрочем, и все помещение, и вслед за Сираком вошел в элегантно обставленную комнату. Закрыв дверь, Сирак спросил у своего посетителя, не хочет ли он «принять чего-нибудь»?

– Охотно, – ответил Каллаган, – Если у вас есть немного виски, я приму.

Из шкафчика Сирак вытащил бутылку «Скотча» и сифон с сельтерской водой. Приготовив смесь, со стаканом в каждой руке, он Подошел к Каллагану, который стоял у камина и наблюдал за ним.

– Мистер Каллаган, – сказал он, – мы выпьем за наш разговор. Надеюсь, что он будет полезен для нас обоих.

Каллаган осушил свой стакан, поставил его на полку камина и сказал:

– Я сомневаюсь, что это будет возможным. Дело такое, что все не могут быть довольны.

Сирак покачал головой, достал из кармана золотой портсигар и предложил Каллагану.

– Спасибо, – ответил детектив. – Я люблю лишь виргинский табак. Если вы разрешите, я закурю свои.

Сирак закурил турецкую сигарету с сильным ароматом.

– Теперь, – сказал он, – давайте начнем этот разговор, который должен быть неприятным для одного из нас. Мне интересно, за каким…

– Я сейчас вам все скажу, – ответил Каллаган, – Я иду прямым путем. Одна из моих клиенток, миссис Денис, сказала, что у вас находится вещь, которая принадлежит ей. Я хочу, чтобы вы отдали ее мне.

Сирак улыбнулся.

– Это все?

– Все.

– Вы думаете, что я такой уж простак? Вы так думаете?

– Почему нет? Миссис Денис сделала с вами небольшое дельце. Она дала вам шифр несгораемого шкафа ее мужа, и вы должны были проникнуть в Майфельд Плейс, взять «Пэрскую корону Денисов» и отдать ее ей. Вы отлично все проделали, но отказались вернуть «корону». Я догадываюсь, что вы хотели заставить ее петь, вытянуть из нее, что только можно, и продлить это так долго, как возможно. Я не ошибся?

– Приблизительно так, – согласился Сирак. – Не представляю, как вы сможете изменить это! Могу я задать вам один вопрос? Вы давно знаете миссис Денис?

– Не понимаю, какое это имеет отношение к делу.

Давно я знаю ее или нет, для вас должно быть безразлично! Все, что я хочу, узнать, это – собираетесь ли вы вернуть мне «корону» или нет?

– Сказано ясно, и я люблю прямо поставленные вопросы. Мой ответ – нет, и я не вижу, что вы сможете сделать мне неприятного.

– Я могу сделать даже это!

Говоря это, Каллаган ударил Сирака по лицу. Человек, рот которого закрылся с легким стуком от контакта с кулаком Каллагана, опрокинулся назад, головой ударившись о спинку дивана. Тонкая струя крови потекла на подбородок, но он продолжал улыбаться, не спуская с Каллагана глаз, полных ненависти.

Каллаган подошел к нему, левой рукой схватил за ворот рубашки, немного приподнял, потом правой рукой ударил его по губам. На этот раз голова Сирака громко стукнулась о паркет.

– Если вы хотите быть благоразумным, – сказал Каллаган, – обстоятельства сложатся для вас не так грустно.

Сирак с трудом поднялся.

– Я верю, – сказал он голосом, в котором слышалось страдание, – что вы ошибаетесь, и я хочу вам это доказать. Мне кажется…

Сирак хотел неожиданно ударить ногой Каллагана, но тот ожидал этот удар и отскочил в сторону, и прежде чем Сирак смог восстановить равновесие, он ударил его кулаком в подбородок. Сирак повалился на маленький столик и раздавил его своей тяжестью. Потеряв сознание, он растянулся на полу.

Несколько секунд Каллаган смотрел на него, потом закурил сигарету и стал обыскивать помещение. Он открыл несколько шкафов, не обнаружив ничего похожего на «корону»; что, по правде говоря, его не удивило.

За это время Сирак пришел в себя и приготовил себе соду с виски. Он повернул голову к Каллагану и через плечо спросил:

– Ну что ж, мистер Каллаган, более хитрый, чем другие, вы нашли ее?

– Нет. Я и не рассчитывал на это.

– Значит, вы побеспокоились зря?

Каллаган сделал гримасу:

– Я этого не говорил. Я был очень рад вас видеть. Я хорошо позабавился…

Сирак залпом выпил свое виски и поставил стакан на стол.

– Действительно, мистер Каллаган, вы «твердый». Но я тоже таков, и потому вы меня не испугаете! Будет хорошо, если вы вобьете это в свою голову и как можно скорей! Вы должны понять, что я не расстанусь с «короной», пока не получу того, что решил за нее получить. И это не обязательно должны быть деньги! Вы схватываете?

– Я слышу, что вы говорите. Только, Сирак, вы блефуете. Эту «корону» вы не имеете никакого права удерживать.

– А ваша клиентка?

– Не в этом вопрос, Она ведет себя так, как ей хочется, и это ее дело!

– Хорошо! – сказал Сирак. – Но что вы теперь можете сделать?

В этом вопросе была явная насмешка.

– Что я могу сделать? – повторил Каллаган, – Много вещей. Для начала я могу помешать вам продать, нет, не целую «корону», а отдельные камни из нее. Можете себе представить, что тем или иным способом…

Каллаган остановился и после короткого молчания продолжал:

– Не надо забывать, Сирак, что мы находимся в состоянии войны, и вы не можете покинуть страну. Вы убедитесь, что вам будет очень трудно в Лондоне даже уединиться, так как с настоящего момента я не спущу глаз с вашей квартиры. За вами будут следить! Вы догадываетесь, о чем я думаю?

– Было бы любопытно узнать!

– Я думаю, что максимум через пятнадцать дней вы будете счастливы вернуть мне «корону».

– Мы посмотрим!

Каллаган, не торопясь, закурил.

– Это так! Мы увидим. А пока спокойной вам ночи!

Сказав это, Каллаган вышел из комнаты, прошел в переднюю, где забрал свою шляпу, и вышел из квартиры, закрыв за собой дверь. Он спустился по лестнице. В вестибюле все было Спокойно и тихо. Он был по-прежнему безлюден.

Каллаган бросил сигарету в плевательницу и, проходя вдоль вестибюля мимо лифта, увидел маленький коридорчик. Он притаился в его темном углу, опершись о стену и сунув руки в карманы.

Он думал о миссис Денис и удивлялся тому, что такая очаровательная и приличная дама могла связаться с типом, подобным Сираку. Он пожал плечами. Женщины – непонятные существа!

Прошло двадцать минут, потом Каллаган услышал шум на лестнице. Он вытянул немного шею и рискнул одним глазом посмотреть. Вскоре он увидел Сирака, спускающегося по лестнице. В руках тот нес сумку и направлялся на улицу. Каллаган большими шагами выскочил из своей засады и тихонько позвал его:

– Сирак!

Человек остановился. Правая рука Каллагана размахнулась, и кулак его с силой молота ударил точно в подбородок Сирака. Каллаган удержал Сирака от падения и подтащил его к стене.

Потом, пошарив в карманах, он нашел ключ от сумки, которую и открыл. На дне, закрытая шелковыми рубашками, находилась прямоугольная коробка, в которой лежала «Пэрская корона Денисов».

Каллаган вынул коробку, запер сумку и артистически расположил ее на голове Сирака. После чего ушел, унося добычу под мышкой.

Пять минут спустя он был уже в дороге.

В три часа, поставив «даймлер» в гараж, Каллаган вернулся в отель. Он остановился в коридоре первого этажа – под дверью № 11 виднелась полоска света – и постучал к миссис Денис.

– Кто там?

– Каллаган. У меня есть кое-что для вас.

– Войдите!

Каллаган вошел в комнату. Удобно обложившись подушками, сидя на кровати, Паола Денис читала книгу, которую закрыла при его появлении. На ней была тонкая шелковая рубашка, отделанная кружевами. Лампа с розовым абажуром освещала ее лицо. Картина была не лишена очарования.

– Итак, мистер Каллаган, – сказала она, – у вас есть что-то для меня?

Каллаган положил коробку в ногах кровати и сказал:

– Вот ваша «корона». Вас это удивляет?

Она улыбнулась.

– Честно говоря, нет. Когда вы пришли просить у меня ключ от моей машины, я подумала, что – весьма возможно – вы захотите повидать Сирака. Можно, думать, что вы захватили его дома.

– Он там и был. Это довольно грубый господин.

Она удивленно подняла брови.

– Но это не помешало вам, – сказала она, – быть достаточно агрессивным.

– Возможно, – ответил он, – потому что я без сомнения сильней его. Что бы там ни было, но вы получили свою «корону».

– Вы посмотрели на нее?

– Это чудесная вещь, которая должна стоить очень дорого.

– Которая стоит очень дорого, – поправила она его. – Должна я это понимать так, что вы недовольны вашим гонораром?

– Абсолютно нет. Я совершенно доволен.

– Тогда все идет хорошо. У меня «корона», а у вас тысяча долларов: мы с вами, вы и я, сделали отличное дело. Это и ваше мнение?

– Полностью согласен с вами. – И после небольшой паузы добавил:

– Вы довольно странная женщина, не правда ли?

– Что вы хотите этим сказать?

– Только то, что я не видел женщин вашего положения, которые связывались бы с такими типами, как Сирак. Этот человек, по моему мнению, не заслуживает доверия.

– Я это заметила. Только, мистер Каллаган, как говорит пословица, нужно из двух зол выбирать наименьшее. Сирак мало симпатичный тип, но мой муж и того менее.

– Вам, конечно, видней! Позвольте мне, дорогая миссис, пожелать вам доброй ночи!

Она немного иронически улыбнулась и голосом, которому она придала тон светской вежливости, ответила:

– Действительно нужно, чтобы вы ушли, мистер Каллаган?

– Я думаю, – ответил тот очень серьезно. – Мисс Меландер может удивиться тому, что творится в доме!

– Вот это действительно будет ужасно!

– Доброй ночи, дорогая миссис!

Он вышел из комнаты.

Большие часы в вестибюле пробили четыре часа, когда он укладывался спать. Несколько секунд, закинув руки за голову, он размышлял, разглядывая лепку потолка. Он думал о том, что агентство Каллагана возместило тысячу долларов из четырех, потерянных по чеку Свели. Потом он погасил лампу и заснул.

В десять часов утра Сюзанна принесла Каллагану его обычный утренний чай. Она откинула шторы, и солнце ворвалось в комнату.

Каллаган повернулся и протер глаза.

– Вот ваш чай, мистер Каллаган, – сказала Сюзанна, – Я должна прибавить, что мисс Томсон жаждет поговорить с вами. Она у телефона.

– А где Николс?

– Я не знаю. Он куда-то вышел. Вы возьмете трубку?

– Это необходимо?

– Я не знаю, но мисс Томсон, видимо, так считает.

– Хорошо, – сказал Каллаган. – Я спущусь. Скажите ей, чтобы подождала.

Он встал и в халате и ночных туфлях спустился в бюро. Сюзанна передала ему трубку.

– Итак, Эффи, – спросил он, – что же сломалось?

Голос мисс Томсон был сух и холоден.

– Ничего не сломалось, мистер Каллаган, но у меня есть для вас сведения, которые, мне кажется, вам необходимо знать. Вчера вечером после того, как я познакомилась с миссис Денис, я подумала, что неплохо было бы поинтересоваться на ее счет, на случай, если вы займетесь ее делом.

– Это хорошая идея, – заметил Каллаган, – только она пришла вам в голову слишком поздно. Дело закончено.

– Неужели? Это жаль.

– На что вы намекаете, Эффи?

– Вот на что, мистер Каллаган. Я узнала, что миссис Денис очаровательная личность и что она брюнетка. Брюнетка настоящая, действительная.

– И что?

– А то, – продолжала Эффи, – что я должна вам сообщить, что миссис Денис, которую я видела вчера и которую послала к вам, не «настоящая» брюнетка.

– Вы думаете? Но тогда, кто же эта дама?

– Я не знаю, но я считала, что должна вам сказать, что ее волосы были выкрашены.

– Я благодарю вас, Эффи!

Каллаган повесил трубку и вышел из бюро. Сюзанна Меландер поднималась по лестнице. Он позвал ее.

– Скажите, Сюзанна, где миссис Денис?

– Как? – удивилась она. – Вы не знаете? Она уехала рано утром. Кажется, у нее было неотложное свидание. Вам она нужна?

Каллаган состроил гримасу и ответил:

– И еще как!

3. Клиент всегда прав

Каллаган нажал на кнопку звонка у двери дома № 17 по Пальмер Кур и стал ждать. Где-то по соседству часы пробили восемь. Он вынул сигарету изо рта, так как дверь отворилась и на пороге появилась хорошенькая горничная, которой он сказал, что желает видеть миссис Денис.

– Я не знаю, дома ли она, – ответила горничная. – Как мне доложить?

– Моя фамилия Каллаган, но, возможно, она не знает моего имени и оно ничего ей не скажет. Дело касается одного обстоятельства, которое я считаю неотложным.

Горничная попросила детектива подождать и исчезла, чтобы сразу же вернуться обратно. По ее приглашению Каллаган передал ей свою шляпу, последовал за ней через прихожую и вошел в элегантный салон, где она объявила о его приходе.

За письменным столом сидела дама и что-то писала. При его появлении она встала и пошла навстречу. Она была высокая, грациозная, очень красивая. На ней было черное платье, простое и шикарное, и великолепное жемчужное ожерелье.

– Не хотите ли присесть, мистер Каллаган?

Голос у нее был нежный, но тон холодно официальный. Каллаган поблагодарил и подождал, пока хозяйка сядет в большое кресло у камина.

– Миссис, – начал он, – если я позволил себе побеспокоить вас, но это по причине чрезвычайного обстоятельства, которое вас, вероятно, удивит.

– В самом деле, мистер Каллаган? Это интересно!

– Я частный детектив, – сказал Каллаган. – Я находился в отпуске, когда вчера вечером моя секретарша позвонила мне из Лондона, чтобы сообщить про некую Паолу Денис, которой необходимо меня видеть. Обычно мы, прежде чем заниматься делами клиентов, наводим о них необходимые справки, но в данном случае я положился на опыт моей секретарши, которая решила, что клиентка внушает доверие.

– Вы говорите о миссис Паоле Денис? Это не касается случайно меня?

Каллаган улыбнулся.

– В этом-то все и дело.

– Продолжайте, пожалуйста, мистер Каллаган.

– Эта дама приехала вчера поздно вечером в отель, в котором я отдыхал. Она рассказала мне исключительно интересную историю, объяснив, что она – Паола Денис, что она замужем за человеком, которого не любит, что она решила бросить его. Вот уже шесть месяцев, как они поссорились, и она обнаружила, что он растратил большую часть ее состояния.

– Пожалуйста, мистер Каллаган, не хотите ли сигарету?

Он взял из серебряного портсигара, который она протянула, сигарету и зажег ее, наблюдая за дамой краем глаза. Была ли она удивлена тем, что он ей сказал? Она не показывала вида. И все же он заметил, что она слушала его с большим вниманием и интересом, чем хотела это показать.

– Вы знаете, – сказала она, – что начинаете интриговать меня?

– Это только начало, – ответил он. – Дама, рассказывающая о своем муже, сообщила мне, что он владеет коллекцией драгоценностей, среди которых выделяется «Пэрская корона Денисов», оцененная что-то около семидесяти тысяч долларов. Эта диадема находилась в Майфельд Плейс, где жила эта пара, в несгораемом шкафу, из которого вынималась не чаще двух раз в год для чистки. Дама, считая, что муж плохо обращался с нею, решила его покинуть, однако, имея очень мало денег, она захотела, чтобы «корона» ушла вместе с ней. Моя история все еще интересует вас, миссис?

Она улыбнулась.

– Она невероятна, и я жду продолжения.

– Миссис Денис вошла в соглашение с неким Сираком, которого знала и который не был излишне порядочным человеком, чтобы не добыть ей «корону». Она дала ему шифр шкафа и ключ от дома.

– Удивительно! И этот мистер Сирак выполнил задачу и взял «корону»?

– Ну да! – ответил Каллаган. – Но потом дело пошло хуже!

– Как это?

– Получилось так, что Сирак, похитивший «корону», отказался отдать ее миссис Денис… или, вернее, даме, которая выдавала себя за нее. Она пыталась образумить его, но он твердо дал ей понять, что не намерен шутить.

– И поэтому она отыскала вас?

– Совершенно верно! Она рассказала свою историю и дала мне в виде вознаграждения тысячу долларов. После этого я сказал ей, что должен подумать и, так как она осталась ночевать в отеле, я обещал ей дать ответ на следующее утро, то есть сегодня утром.

– Я понимаю. А что произошло потом?

– Мой бог, – ответил Каллаган, – я решил, что было бы занятно поехать в Лондон и немедленно попробовать поговорить с мистером Сираком.

– И вы сделали это?

– Я отправился в путь почти сразу же, как миссис Денис ушла в свою комнату, и мне повезло: я застал мистера Сирака дома, мы поговорили, и он решил отдать мне «корону».

– Так легко отдать?

– Может быть, не совсем так! Во всяком случае, я ушел от него с «короной».

– А потом?

– Я вернулся в отель и вернул диадему даме, назвавшей себя миссис Денис, которая сегодня очень рано утром вернулась на автомобиле в Лондон.

– Очень хорошо… А что произойдет в следующем акте этой комедии… или, вернее, драмы, мистер Каллаган?

– Скажем, что это фильм, а продолжение заключается в том, что мне позвонила моя секретарша, чтобы сообщить кое-что интересное. Вчера, принимая псевдомиссис Денис, она заметила, что у дамы выкрашены волосы. Это ее тогда не удивило, но сегодня утром она вспомнила, что в журналах несколько месяцев назад было объявление о разводе некоей миссис Денис. Она не поленилась отыскать, эти журналы и там она прочла, что у миссис Денис темные волосы, настоящие темные волосы. Это и заставило ее позвонить мне.

Каллаган выпустил кольцо дыма, проследил за его полетом и закончил:

– Вот тогда я подумал, дорогая миссис, что будет неплохо поставить вас в известность о случившемся и вот почему я здесь.

Она встала, подошла к столу, взяла сигарету, закурила ее и спросила:

– А теперь, мистер Каллаган, что я должна делать и говорить?

Каллаган улыбнулся.

– Понимая, что вы настоящая миссис Денис, а та женщина, кто бы она ни была, выдавала себя за вас, я думал, что история, которую я вам рассказал, будет для вас весьма интересной.

– Но почему, мистер Каллаган?

Детектив встал и с сигаретой во рту пристроился у камина.

– Дорогая миссис, я хочу знать, правдива ли история, которую я услышал, в отношении вас. Вы не понимаете, что…

Она резким тоном перебила его:

– Я ничего не понимаю, мистер Каллаган, и, честно говоря, не вижу, почему это должно меня интересовать.

– Но в конце концов, – воскликнул Каллаган, – вы действительно миссис Денис, вы живете в Майфельд Плейс, вы были женой мистера Дениса, которого вы покинули несколько месяцев назад, чтобы начать дело о разводе?

– Все это совершенно верно, но вместе с этим я снова спрашиваю вас, что я должна думать и делать?

– Миссис, – ответил Каллаган, – существует в Англии красивая молодая женщина, которая прогуливается с «короной» в руках: эту диадему она украла в сообществе с неким Сираком. Дело в том, что меня позвали, чтобы я помог вернуть эту драгоценность, и я был столь доверчив, что попался на ее удочку, но не в этом главное. Интересно было бы знать, откуда эта женщина могла узнать о «короне»… История, которую она мне рассказала, правдива. Откуда она узнала секрет сейфа, чтобы передать его Сираку? Как получилось, что в ее распоряжении оказался ключ от Майфельд Плейс? Вот что интересно было бы выяснить.

– Я понимаю. Но не думаете ли вы, что я в состоянии ответить на эти вопросы?

– Вы всегда можете попробовать сделать это, миссис Денис!

– Но это ваше желание! Я могу попробовать! Но вы видите хоть какую-нибудь причину, которая даст мне желание попробовать?

– Я могу привести вам пять или шесть, но в настоящее время достаточно одной. Эта женщина, выдававшая себя за вас, знала вещи, которые вы одна могли знать. А именно – кто позволил Сираку похитить «корону». Не кажется ли вам, дорогая миссис, что, когда мы наложим руку на лже-Денис, она может приготовить для нас историю, которая будет звучать совсем неплохо!

– В самом деле? И какая же это будет история?

Ироническим тоном Каллаган продолжал:

– Я думаю, она объяснит причину. Дама расскажет нам, что когда вы обнаружили, что ваш муж истратил большую часть вашего состояния, вы решили его бросить, вы, вы, миссис Денис, приняли вместе с ней необходимые меры, чтобы осуществить кражу «короны». Другими словами, это значит, что работал Сирак «для вас». Неприятность в том, что Сирак не хотел расстаться с драгоценностью и, очень хорошо зная, как опасно продавать ее даже отдельными камнями, решил попробовать маленький шантаж.

– Таким образом, – сказала она ледяным тоном, – не имея возможности заставить Сирака вернуть мне ее, я должна была найти возможность получить ее помимо его.

– Почему же нет? Поймите, что это во всяком случае то, что я могу подумать. Не кажется ли вам, что если я хотел получить тысячу долларов за то, чтобы вернуть «корону» лицу, которое мне платит, я был принужден принять во внимание, что все дело было организовано вами потому, что я никогда не подозревал о существовании фальшивой миссис Денис?

И так как она молчала, он продолжал:

– Впрочем, дорогая миссис, если это вы устроили все дело, ваше положение отличное. Никто ничего не узнает, если фальшивая миссис Денис ничего не расскажет. Ведь это так, не правда ли? Это единственная опасность?

Она встала.

– Вы, мистер Каллаган, необыкновенная личность, и вы мне совсем не нравитесь!

Обращаясь к горничной, пришедшей на звонок, она сказала:

– Люсиль, проводит, пожалуйста, мистера!

Каллаган улыбнулся.

– Дорогая миссис, у меня есть еще кое-что, что я хочу сказать вам перед уходом.

Жестом она отправила служанку.

– Я вас слушаю, мистер Каллаган. Но при всем вашем старании, вы не сможете сделать хуже того, что уже сделали.

– Две вещи из двух, – сказал Каллаган. – Или это вы устроили похищение «короны», или не вы. Если это вы, я объясню ваше поведение… Если это не вы… – он замолчал и пожал плечами.

– Еще раз, мистер Каллаган, чем эта история может меня интересовать?

Он посмотрел на нее. Она улыбалась, отлично владея собой, и ему казалось, что она насмехалась над всем, что мог сказать ей Каллаган.

«Видимо, – думал он, – она старается выиграть время. По причине мне неизвестной, она не может говорить. Но все это интересует ее гораздо больше, нежели она показывает». Вслух он проговорил:

– Она вас интересует по крайней мере по двум причинам, о которых я мог бы вам сказать, но я промолчу, так как не хочу вам больше надоедать. Мы поговорим об этом в другой раз, когда вы мне дадите знать.

Она рассмеялась:

– Вы так уверены, что я обращусь к вам?

– Вы будете вынуждены сделать это.

– Вы действительно уверены в этом, мистер Каллаган? Ничего не может быть для меня более неприятным, чем необходимость обратиться к вам!

Каллаган направился к двери. Он повернулся и, мило улыбнувшись, сказал, прежде чем выйти из комнаты:

– Не расстраивайтесь по этому поводу, дорогая миссис, и когда понадобится, смело обращайтесь ко мне! У нас клиент всегда прав!

«Китайский дракон» был заведением более чем подозрительным. Оно носило название клуба и располагалось в первом этаже здания в сотне метров от Пикадилли Циркус. Стены, потолки, мебель, все претендовало на китайский стиль, но владелец, лишенный вкуса, устроил мешанину из красных, желтых и синих драконов и украсил ими дом.

Существование коробки объяснялось еще тем, что полиции нужно было иметь место, где она могла найти своих «клиентов». Так разводят корюшку, чтобы на нее поймать макрель.

Владелец Красный Конки, прозванный так своими интимными друзьями, потому что у него часто шла кровь носом, когда он впадал в ярость, – был крупным, смуглым человеком, с лицом, украшенным гигантским носом. Его мало интересовало, что происходит за стенами его заведения, и, когда он не находился в своем баре, он проводил время «в купальне», смешивая напитки.

Надо прибавить, что в этом доме часто встречались очаровательные молодые женщины, весьма активные, которые также способствовали прибыли Конки.

Каллаган и Николс сидели за столиком в углу бара. Перед каждым стояло по двойному виски.

– Я задаю себе вопрос, – сказал Николс, – не больна ли у меня печень? Каждый раз, как я посмотрю на этого дракона, мне кажется, что он косит, и я уже не знаю, у него глаза расположены неправильно или у меня, – Он вздохнул и прибавил:

– Видишь ли, Слим, мы не должны были покидать отель «Звезда и полумесяц». Там, по крайней мере, окружающие…

– Ты уверен, что он придет сюда? – спросил Каллаган.

– Насколько можно быть уверенным? Три или четыре человека, живущие в его доме, сказали мне, что он проводит здесь все свои вечера. Иногда даже, когда в его доме был портье, тот приносил сюда почту, пришедшую в его отсутствие. Теперь он, может быть, и не придет.

– Почему это?

– Он, может, знает, что за ним следят.

– Я так не считаю. Он должен думать, что раз я отобрал у него «корону», наши дела с ним закончены. Он, конечно, не ожидает увидеть меня!

Николс задумался.

– Я все думаю, – сказал он, – кто была эта женщина? Кто бы она ни была, но у нее есть секс… и много притом! И нужно было ей прервать твой отдых, назваться миссис Денис? втянуть тебя благодаря своим уловкам в историю и в результате удрать!

– Ну, это еще неизвестно!

Николс снова вздохнул, – Меня очень интересует, – продолжал он, – почему ты так хочешь влезть в эту историю? Наплевать нам на нее, в конце концов! У нас есть тысяча долларов, не так ли?

Каллаган ответил кивком головы и закурил.

– Правда, у тебя было ощущение чего-то не совсем естественного, а ты этого не любишь. Хотелось бы знать, кто же она?

– Кто-нибудь, – ответил Каллаган, – кто близко соприкасается с миссис Денис и хорошо ее знает. Может ее кузина или кто-нибудь вроде этого.

– Что заставляет тебя так думать?

– Когда я вошел в ее комнату, я заметил на карманчике ее пижамы инициалы «П. Д.», то есть инициалы настоящей миссис Денис.

– И считая, что она не стала бы специально для этого случая вышивать инициалы, ты решил, что она взяла пижаму у миссис Денис.

– Безусловно. Эта женщина серьезно приготовилась к своей роли. Ее инициалы находились на пижаме, она не сомневалась…

– Чтобы думать об этом с уверенностью, – перебил его Николс, – ей надо было быть очень умной! Почему и как она могла предположить, что ты зайдешь к ней в комнату?

С недовольным видом Каллаган сказал, что она в этом и не сомневалась.

– Возможно, – с улыбкой согласился Николс. – В таком случае, или она из тех курочек, которые готовы пускаться на всякие авантюры и приключения, или она прекрасно знала о репутации агентства Каллагана.

– А я и не знал, – сказал Каллаган, – что в наших привычках делать работу в спальнях!

Николс не ответил. Он воспользовался молчанием, чтобы отнести пустые стаканы на стойку и заменить их полными.

– Итак, – спросил он, садясь, – твое мнение, что миссис Денис была в курсе дела?

– У меня нет в этом никакого сомнения.

– Впрочем, если бы она не знала об этом, у нее был бы удивленный вид и она не стала бы притворяться, что это ее не интересует.

– Тем более, – добавил Каллаган, – что она не знала, кто нанес удар!

– Я понял. Она могла думать, что дело провернула та дама, которой она по близкому знакомству одолжила свою пижаму.

Каллаган посмотрел на часы: они показывали девять часов.

– Когда ты кончишь пить, – сказал он, – ты вернешься в бюро и направишь Хадена и Гильмора на охоту. Мне нужно все, что они смогут добыть, касающееся фамилии Денис. Особенно мне нужно узнать, нет ли у миссис Денис кузины или сестры, или какой-нибудь другой родственницы, приметы которой могут подойти к той особе, которая навестила нас в отеле.

Николс быстро проглотил, свое виски и встал.

– Дело труба. А когда ты хочешь это?

– Завтра в полдень. Нужно делать быстро.

– Говоришь! – воскликнул Николс, пускаясь в путь.

Когда он пришел на Беркли Сквер, Эффи приводила в порядок стол. Он прошел через бюро, на ходу сделал ей приветственный жест и, пройдя в комнату патрона, уселся в кожаное кресло Каллагана. Секретарша последовала за ним.

– Что он собирается делать? – спросила она.

Николс зевнул.

А вы как думаете, что он будет делать? – сказал он, – Он в бешенстве. Эта курочка, которую вы к нам послали, заставила его маршировать, и он в ужасе от этого. У него от этого болит живот. Вы его знаете, как я…

– И он что-нибудь предпримет?

– Судя по тем признакам, которые я наблюдал, похоже на то. В настоящее время он ожидает Сирака.

– А что это даст?

– Спросите меня о чем-нибудь другом! Если я правильно оцениваю обстановку, он будет играть жестко и не будет спать до тех пор, пока не возьмет реванш! Но почему он так поступает, я не понимаю. Ясно, что Свели нагрел его на четыре тысячи, но, тем не менее, мы заработали тысячу от этой мышки.

– Нотариус Свели звонил и сказал, что опротестованный чек аннулировав и что сумма будет полностью выплачена, – возразила Эффи.

– Это ничего теперь не меняет! – заметил Николс. – Вы знаете, каков он, когда занесется. Мне кажется, что его интересует…

– Я поняла.

– Что говорит…

– Что говорит за то, что дело это стало интересовать его после того, как он увидел настоящую миссис Денис!.. Если он завелся, то это, без сомнения, из-за «нее». Она действительно очень красива?

– Я не могу сказать этого, но только знаю, что она отправила его прогуляться, а это ему не понравилось!

– Так что, – докончила Эффи, – невозможные истории повторяются. Вы увидите, что в один прекрасный день, он наживет себе серьезных врагов!

– Ваши слова – золото, красотка!

И улыбаясь, добавил:

– Вы знаете, что вы сегодня исключительно хорошо выглядите? Ваш костюм идет вам как нельзя лучше и у вас такая фигура, на которую очень приятно смотреть!

– Мистер Николс, – ответила она, – я ухожу. Буду в бюро завтра утром в девять тридцать. Под конец хочу напомнить вам, что моя фигура касается только меня.

– Я знаю, – сказал он вздохнув, – и это ужасно несправедливо.

Она направилась к двери; на пороге она обернулась и спросила:

– Скажите мне, мистер Николс, вам никогда не приходит в голову подумать о чем-нибудь другом, а не о женских фигурах?

После нескольких секунд глубокого размышления он ответил:

– Должен признаться, что это со мной бывает очень редко! Вы понимаете, что я вроде поэта. Во мне сидит артист. Да, это так, я артист!

– Тогда почему, – возразила она, – вы никогда не ходите в музеи?

Он сделал большие глаза.

– Что там делать? – спросил он. – Вы когда-нибудь видели, чтобы кто-нибудь целовал картину или обнимал статую за шею?

Она вышла и захлопнула за собой дверь.

Очень довольный, Николс улыбался.

Была уже полночь. «Китайский дракон» начинал заполняться. Каллаган все сидел в своем углу. Придвинувшись спинкой стула к стене, он созерцал нарисованного на стене напротив него дракона. Он выпил соответствующее количество виски и чувствовал себя довольным.

Точным броском швырнул он свой окурок в плевательницу, поставленную на порядочном от него расстоянии. Он закурил новую сигарету и увидел Сирака, проникшего в помещение через дверь, замаскированную портьерой. Он заметил Каллагана, улыбнулся ему и направился к бару.

Через несколько секунд детектив, который следил за ним глазами, позвал его. Сирак посмотрел через плечо, потом со стаканом в руке подошел к его столу и сел напротив. Он был хорошо одет, но можно было заметить, что талия его превосходно сшитого костюма была преувеличенно сужена, а плечи слишком широки.

– Итак, мистер Каллаган, – сказал он, – вы не можете претендовать на то, что у вас есть ко мне еще дело?

– Я знаю о вас немного, – ответил Каллаган, – но то, что я знаю, не слишком хорошо. Не будем говорить об этом! Я представляю себе, вы считаете, что кто-то здорово посмеялся над вами в этой истории о «короной». Я не ошибся?

Устремив глаза в стакан, Сирак ответил:

– Для кого в этот момент вы работаете? А, Каллаган?

– Ни для кого. Это любопытство говорит во мне.

– Тогда, – продолжал Сирак, – знайте: то, что вы сказали, достаточно верно. Я был дураком.

– Вы хотите сказать, что были дураком, когда взяли на себя труд достать «корону», чтобы тотчас же лишиться ее при моей помощи? Сколько вам принесло это дело?

– Вы этого не знаете? Двести пятьдесят фунтов, уплаченных в виде задатка. Это все. И я уверен, что больше не получу. Вы не верите? – И с улыбкой добавил: – Но вы, почему у вас такой недовольный вид?

Каллаган мрачно смотрел на изображение дракона, которое теперь он смог бы воспроизвести по памяти. У него в голове созрела идея, и он размышлял о том, какой линии поведения придерживаться, чтобы использовать Сирака, какую историю он легче проглотить.

– Я не люблю, когда женщины смеются мне в физиономию. У меня нет такой привычки.

– Она и вас надула? И вас?!

Каллаган ответил утвердительным кивком головы.

– Она меня здорово обвела! Она здорово хитра! Я полагаю, вы не знаете, что она даже не настоящая миссис Денис?

Сирак поднял брови.

– Не может быть!

И, криво усмехнувшись, добавил:

– Это только доказывает, что с женщинами никогда не бываешь достаточно осторожным!

И так как Каллаган не ответил, он продолжил:

– И вы решили не оставлять этого так! В общем, вы можете причинить ей серьезные неприятности!

– Я собираюсь это сделать!

– Это говорит о том, – сказал осторожно Сирак, – что вы приходите к моему образу, мыслей.

– Возможно, – бросил. Каллаган.

– Что вы собираетесь делать? – спросил после недолгого размышления Сирак.

– Я ничего не знаю. У вас есть идея?

– Почему нет? Подождем до завтра, хорошо? Я могу прийти к вам в бюро, но, может быть, будет лучше, если вы придете ко мне.

– Решено, – ответил Каллаган. – В восемь часов вас устраивает?

Сирак встал и приятно улыбнулся.

– Превосходно. До свидания… и до завтра.

После его ухода Каллаган выпил последнюю порцию виски, закурил сигарету и, покончив с сомнениями, покинул «Китайский дракон».

Засунув руки в карманы, он направился в сторону Хеймаркет. Он думал о Паоле Денис. В ней было что-то исключительное, что-то, чего он не мог постигнуть, но чувствовал, именно это делало ее особенно притягательной.

Его мысли перенеслись к другой женщине, к той, которая выдавала себя за нее, которая приехала к нему в отель «Звезда и полумесяц».

В этой тоже было что-то. Она знала, чего хотела и как этого достигнуть.

Каллаган резко остановился в темноте. Ему пришла одна мысль. Мысль нелепая, но страшная.

Он закурил новую сигарету о старую и продолжал свой путь. Он улыбался. Жизнь могла быть удивительно смешной. Он был почти доволен своим вечером.

4. Опять красивая женщина

Каллаган сидел, откинувшись на спинку кресла, ноги положив на бюро. Он пускал кольца дыма и следил за их полетом.

В дверь постучали.

– Войдите! – сказал он, не пошевелившись.

Эффи вошла в комнату. У нее был заинтересованный вид.

– Мистер Каллаган, – сказала она, – женщина с крашеными волосами, та, которую я направила к вам в отель, находится здесь. Только теперь она не претендует на имя миссис Денис. Она назвалась Ирена Февели.

– Скажите пожалуйста! – воскликнул Каллаган.

Он выпустил струю дыма и добавил:

– Какое у нее выражение лица, Эффи? Как она выглядит, очень довольна собой?

Эффи пожала плечами.

– Я считаю своим долгом, мистер Каллаган, никогда ничего не замечать, когда дело касается клиентов. Она мне показалась совершенно нормальной. Она очень хорошо одета, ее костюм от очень дорогого портного, и, думаю, что он ей обошелся не дешевле, чем пять или шесть фунтов. Ее обувь от Рауля, а духи»

«Жизнь любви» тоже стоят что-то около десяти фунтов маленький флакон. Ее вид не вызывает чувства, что она стыдится чего-нибудь. А она должна стыдиться?

– Откуда я знаю? – воскликнул Каллаган. – Когда дело касается того, что вы ничего не заметили, вы неплохо защищаетесь! Вы забыли сказать только об одной вещи: какого цвета ее белье.

– Эту деталь я уважаю, мистер Каллаган, и это меня не касается.

– Это точно, Эффи. Посылайте даму!

Минутой позже Ирена Февели появилась в комнате. Каллаган посмотрел на нее взглядом знатока, немного восхищенного. Она прекрасно себя чувствовала и улыбалась.

Он встал, чтобы приветствовать ее.

– Здравствуйте, мисс Февели! Вы обольстительно красивы!

– Благодарю за комплимент, мистер Каллаган. Я считаю, что долг женщины быть красивой. А вы нет?

– Для вас это обязанность и немного необходимость.

– Что вы хотите сказать?

– Просто, когда прогуливаешься по стране и выдаешь себя за кого-то, кем ты не состоишь, лучше уж быть привлекательной. Вы с этим не согласны?

Она промолчала и села в кресло, которое он ей пододвинул.

– Мистер Каллаган, – сказала она, когда он занял свое место у бюро, – Я хотела бы знать, что вы обо мне думаете?

Каллаган улыбнулся.

– Я надеюсь, вы пришли сюда не для того, чтобы задать мне этот вопрос?

– Нет. Я пришла принести вам свои извинения иг сказать, что я сожалею.

– Это очень мило с вашей стороны. Я принимаю ваши извинения, но я хочу знать, почему вы сожалеете?

Она обеими руками сделала протестующий жест.

– Не упрекайте меня, мистер Каллаган, – я не так уж плоха, как можно подумать. Я пришла, чтобы сказать вам правду.

– Это все меняет! И прибавлю еще, что мне было бы очень интересно узнать ее!

Чтобы сделать то, что я сделала, у меня были основательные причины.

– Ад вымощен благими намерениями. Послушаем причину.

История, которую я вам рассказала, была правдива, в некоторой части. Но прежде всего нужно, чтобы я объяснил вам, почему я выдала себя за мою сестру Паолу. Эта она придумала все с похищением «короны», собираясь покинуть Артура Дениса. Но ушла Она, не выполнив своего намерения. Не понижая, почему она оставила диадему, и думая, что она должна была ее взять, я решила поставить себя на ее место, А когда что-нибудь приходит мне в голову, я никогда не отступаю.

– У меня тоже такое впечатление, – сказал Каллаган. – Ваше решение принято, и вы пошли, отыскали Сирака, дали ему комбинацию шифра и ключ от дома, и все это только для того, чтобы увидеть «корону» в руках вашей сестры. Это так?

– Совершенно точно.

После чего Сирак, похитив «корону», отказался вернуть ее вам, и вам пришлось искать кого-нибудь, чтобы вернуть ее.

– Все абсолютно так и было, мистер Каллаган. Я оказалась в ужасной ситуации, и мне необходимо было найти из нее выход. Я думала, что, если я пойду к вам и скажу вам правду, вы не согласитесь помочь мне, и потому я выдала себя за Паолу Денис. Я была уверена, что вы не откажетесь помочь женщине, с которой муж обращался так скверно.

Несмотря на милую улыбку, которой она сопровождала свои последние слова, Каллаган пожал плечами.

– Вы знаете, – спросил он, – что я был у вашей сестры?

– Да, Она сердита на меня. По крайней мере, у нее такой вид.

– Мне показалось, что она приняла все с большим спокойствием, как будто она ожидала, что нечто подобное должно случиться. – И с улыбкой Каллаган добавил:

– Я не думаю, что показался ей симпатичным.

– Может быть, она не любит частных детективов. И потом, она вас едва видела. Она вас не знает так хорошо, как я.

– Вероятно. Думаю, у нее будет возможность сделать это в один из ближайших дней.

– Вы собираетесь с ней увидеться? – серьезно обеспокоенная спросила она.

– Это зависит от обстоятельств.

Она расположилась поудобнее в своем кресле и продолжала:

– По правде, мистер Каллаган, для этого я и пришла к вам. Я хочу сделать то, что сейчас полагается в первую очередь, – я хочу рассчитывать на вас.

Каллаган тихо рассмеялся.

– Я не сомневался, что у вас что-то есть! Что же вы хотите, чтобы я теперь сделал?

– Совершенно определенно – ничего. Для меня важно сейчас только то, что вы не будете ничего делать!

– Вот это новость! И что же вы хотите, чтобы я не делал? А, мисс Февели?

– Не называйте меня так! Это так церемонно. Скажите Ирена – это много лучше.

– Это очень хорошенькое имя, и очень мило с вашей стороны, что вы предлагаете мне называть вас так, но меня интересует в данный момент, «чего я не должен делать»!

– Я хотела бы, мистер Каллаган, просить вас забыть все, что произошло, и никому об этом не говорить.

– Почему?

– Я вам сейчас скажу. Я собираюсь положить «корону» на ее законное место. Совершенно очевидно, что никто еще не обнаружил ее Пропажи. У меня ключ от дома, я знаю шифр сейфа. Сегодня вечером я положу ее на место.

– Вы не нуждаетесь на сей раз в услугах Сирака?

– Конечно, нет! Как говорят люди, обжегшись на молоке, дуют на воду. Я буду спать спокойно, если буду уверена, что вы все забыли. Скажите мне, мистер Каллаган, что вы мне это обещаете!

– Почему нет! Если у вас есть намерение положить «корону» на ее законное место, зачем же мне говорить об этой истории? То, что касается меня, то кончено. Но есть одна вещь…

– Какая?

– Тысяча долларов. У меня чувство, что я заработал их слишком легко. Я хочу вернуть их вам.

Он открыл ящик своего бюро, вынул пачку банкнотов, встал и положил их на колени мисс Февели.

– Один раз, – сказал он, – агентство Каллагана поработало бесплатно.

– Мистер Каллаган, вы – чудесный человек, и я не знаю, как мне благодарить вас.

– В этом нет нужды. Но скажите мне, вы не боитесь Сирака?

Она немного помолчала, прежде чем ответить.

– Я никогда не задумывалась над этим.

– Но, может быть, стоит об этом подумать. Он не забывает о вас в настоящее время. Кроме того, он уверен, что «корона» у вас, и он не знает, что вы собираетесь положить ее на место.

– Мне, возможно, надо сказать ему об этом. Я себя спрашиваю…

Она остановилась. Каллаган внимательно наблюдал за ней, не показывая вида.

– Вы себя спрашиваете?

– Я себя спрашиваю, мистер Каллаган, не окажете ли вы мне еще одну услугу – информировать его о том, что» намерена сделать. Мне не хочется больше иметь с ним дела, я не хочу его видеть. Если вы известите его, что я положила «корону» на место, мои дела с ним будут закончены. Мистер Сирак исчезнет с моего горизонта.

– Ну что ж, – сказал Каллаган, – я выполню поручение.

– Благодаря вам я смогу спокойно теперь спать! Знаете, что вы такое, мистер Каллаган?

– Я не знаю, – ответил тот улыбаясь. – У людей такое богатое воображение.

– Я считаю, – воскликнула она, – вы достойны любви! Со мной вы были ужасно милы, деньги, которые вы мне вернули, я возьму, потому что, признаюсь, вам, они мне нужны. Вы очень благородны, мистер Каллаган, очень порядочны!

Она встала и подошла к нему. Он стоял перед камином. Их тела касались. Он смотрел на нее, вдыхал ее аромат. Неожиданно она закинула ему руки за шею, крепко обняла и поцеловала в губы долгим поцелуем. Потом, повернувшись на каблуках, не прибавив ни слова, покинула бюро.

Секунду спустя он позвал Эффи.

– Разве мне нечего диктовать вам? – спросил он.

Она посмотрела на него и ответила:

– Наоборот, мистер Каллаган. Но, может быть, вы сначала вытрете губы? Красная помада мисс Февели имеет тон, который вам не идет!

Каллаган пил чай, когда вошел Николс.

– Ну что? – спросил он.

– Это была легкая работа, – ответил Николс. – Неизвестная курица оказалась ее сестрой.

– Продолжай, я слушаю.

– Их двое, и когда они были маленькими, их называли очаровательными маленькими Февели, Старшая, Пасла, вышла замуж за Дениса. Насильно выданная, как говорят теперь, покойными родителями. Вторая – Ирена. Как мне рассказали, обе курочки относятся к высшему обществу, отлично воспитаны, из хорошей семьи. Словом, обе, что называется, сливки общества.

– Почему Ирена не вышла замуж?

– Я не знаю. Она не вышла замуж – и все. Пользуется большим успехом. Много путешествовала. Вообще-то мне кажется, что она менее серьезна, чем ее сестра.

– Это и мое впечатление. Что еще?

– Немного. Когда Паола выходила замуж, у нее были деньги, у ее мужа тоже. Только он игрок. Он тратит огромные суммы и страшно пьет. В остальном, он кажется довольно приятным.

– А финансы Ирены?

– Она должна иметь фрик. Родители ей оставили. Только у нее вид, что она умеет заставить их танцевать. Портнихи дорого стоят…

Он зажег сигарету и прибавил:

– Я не понимаю, почему она ввязалась в эту историю и что у нее было в голове?

– Я знаю, – ответил Каллаган, – Я ее сегодня видел: она была здесь.

– Без шуток! – воскликнул Николс. – Для птенчика она умеет выпутываться!

– Все, что она делала, это для сестры.

– Это очень мило.

– Похоже, – продолжал Каллаган, – что это Паола решила завладеть «короной», когда она покинет мужа. Только она испугалась и не стала осуществлять свой план. Тогда Ирена решила взять все в свои руки и позаботиться о сестре. Она сговорилась с Сираком, и, когда «корона» была похищена, стала искать возможность получить ее.

– Это логично! – сказал Николс, падая в кресло. – Она тебе, случайно, не оставила «корону»?

– Нет. Она собирается положить ее обратно в несгораемый шкаф.

– Вот это да! А может, она и права?

– Возможно. Во всяком случае, это то, что она собирается делать.

– Тем не менее она – странная особа! А Сирак что говорит об этом?

– Об этом узнаю сегодня вечером, когда я расскажу ему новости.

– Он, без сомнения, сделает гримасу. Потому что в этой истории он болван!.. Мне почти жаль его! Мы, по крайней мере, получили тысячу долларов!

– Нет. Я вернул их.

Николс подскочил.

– Что ты рассказываешь?.. Вот уж идея!

– Свели заплатил, и мне казалось, что в этой истории мы недостаточно поработали, чтобы получить тысячу долларов. Потом, эта маленькая Ирена мне нравится.

Он улыбался. Николс покачал головой с понимающим видом.

– Понятно, – бросил он, – Надеюсь только, что мы ее увидим снова.

– Это то, что мне хотелось бы знать, – ответил Каллаган.

В восемь часов Каллаган нажимал на кнопку звонка квартиры Сирака. Дверь немедленно открылась. Сирак с улыбкой встретил гостя. Каллаган прошел вслед за ним в гостиную, положил шляпу на стул и сразу же приступил к делу.

– Ирена Февели, сестра миссис Денис, навестила меня сегодня в бюро. Похоже на то, что это ее сестра Паола первая возымела идею похищения «короны» и Ирена только выполнила ее желание. Потом она поняла, что сделала глупость, и решила положить ее на место.

– Чтобы исправить эту глупость?

– Просто положить ее обратно в сейф на Майфельд Плейс, – ответил Каллаган.

Сирак расхохотался. Каллаган казался удивленным.

– Почему вы смеетесь?

– Просто убедился, что свалял дурака в этой истории, вот и все! Она просит меня похитить «корону», но бог мне судья, что такая работа совсем не в моих правилах. Я иду на большой риск, ведь меня могут поймать! И что же мне это принесло?.. Практически ничего!

Он пожал плечами, проглотил виски, которое приготовил себе во время разговора, и заявил:

– Что меня удивляет, это то, что она не попросила меня отнести обратно эту «корону»!

– Она не посмела.

– Это говорит о том, что у нее есть немного совести. Мне было бы любопытно узнать, собирается ли она заплатить мне двести пятьдесят долларов, которые она мне еще должна.

– Можете быть уверены, что нет! – ответил Каллаган. – Вы получили двести пятьдесят долларов, дело закончено, я считаю, что все идет хорошо и что все должны быть довольны.

– Понятно!

Сирак опрокинул еще один стакан виски.

– Я надеюсь, – сказал он, – что история, которую вам рассказала Ирена, правдива?

– Что вы хотите этим сказать?

– Вчера вечером у вас было впечатление, что за всем этим стоит миссис Денис. Это по-прежнему ваше мнение?

– Что вы хотите, чтобы я знал? И к тому же, что это меняет?

– Ваше настроение со вчерашнего дня заметно изменилось, – огорченно заметил Сирак, – Я понял вас тогда, что у вас есть кое-какие намерения, реализовать которые мы должны были в содружестве, вы и я… – Совершенно точно, – ответил Каллаган, – Вчера я думал о многих вещах. Только вчера и сегодня – это две разные вещи. С другой стороны, намерение мисс Февели положить на место драгоценность заканчивает историю. Вы не согласны?

– Я на это надеюсь, – И в резким взмахом руки добавил: – Это так!

Каллаган взял свою шляпу.

– Вы правы! Надо примириться со случившимся, эта история никому ничего больше не принесет.

Уже держась за ручку двери, он обернулся и сказал с приятной улыбкой:

– И мне кажется, мой дорогой мистер Сирак, что у вас ничего не остается, чтобы заставить мисс Февели немного попеть!

– Это правда и очень жаль!

– Я не думаю, что это очень вас беспокоит!

– К чему это? Доброй ночи, мистер Каллаган.

– Доброй ночи, мистер Сирак!

Было десять часов тридцать минут. Каллаган и Николс сидели на высоких табуретках в баре Тритон-клуб, на Албемарль-стрит. Николс допил свой двойной пшеничный, поставил перед собой стакан и жестом попросил молодую черноволосую барменшу, стоящую за стойкой, вновь наполнить его.

– Эта история с Денис, – сказал он с мрачным видом, – угнетает меня своим ханжеством! Она ничего нам не принесла, она ничего не принесла Сираку…

– Прости! – перебил его Каллаган. – Он заработал двести пятьдесят долларов за эту историю.

Николс поднял плечи.

– Что это такое? Кость, которую нужно грызть, больше ничего! Меня поражает, что такой тип, как он, легко примирился со всем этим.

– Что же он мог сделать иначе?

– Ясно!.. Он, вероятно, думает, что ты сядешь ему на шею, если он вздумает рассердиться! Забавная мысль, кстати. Потому что, в конце концов, эта история нас больше не интересует, она мертва!

– Мертва и похоронена, – добавил Каллаган. – Что ты предполагаешь делать в настоящее, время?

– Я? Ничего! Когда я отправлю в себя еще два или три двойных, я пойду домой и лягу спать. Я нуждаюсь в отдыхе.

– Ты подаешь мне хорошую мысль. Я увижу тебя завтра утром в бюро. Спокойной ночи, Уедмир!

Говоря это, Каллаган слез со своего насеста. Он вышел из бара, сделал несколько шагов по Албемарль-стрит, закурил сигарету, потом остановил такси.

– Палмер Кур, 17! – сказал он шоферу.

Было уже половина двенадцатого, когда Каллаган подъехал к дому миссис Денис. Хорошенькая горничная открыла ему дверь и была удивлена при виде его.

– Я знаю, что уже очень поздно, – сказал ей Каллаган, – но мне совершенно необходимо поговорить с миссис Денис… Скажите ей об этом, пожалуйста!

Он подождал немного в вестибюле, потом его проводили в комнату, в которой он уже был. Сидя за секретером, миссис Денис занималась корреспонденцией. Когда он вошёл, она встала. На ней было красивое платье из черного бархата, и она с приятной улыбкой приветствовала детектива. Он понял, что она решила, что теперь с ним лучше быть в «дружбе».

– Я очень огорчен, дорогая миссис, – сказал он, – что мне пришлось побеспокоить вас так поздно, Мое единственное извинение в том, что я считал своим долгом сказать вам, что дама, выдававшая себя за вас, ваша сестра Ирена Февели, навестила меня сегодня в полдень и сообщила мне свое решение положить обратно «Пэрскую корону Денисов» в сейф Майфельд Плейс.

– Значит, мы можем, мистер Каллаган, считать это дело законченным. Как вы считаете?

– Может быть. Только меня интересуют некоторые обстоятельства.

– Какие?

– Мне хотелось бы узнать немного больше из той истории, которую рассказала ваша сестра, когда выдавала себя за вас.

– Что же точно она вам сказала?

– Примерно следующее: что вы и мистер Денис никогда не жили как муж с женой, что вы его не любите, что шесть месяцев назад, решив покинуть его; вы сказали ему о разводе и что это ему не понравилось. Все это действительно так?

– Да, но я не понимаю, почему вас это должно интересовать? Особенно теперь?

– Почему «особенно теперь?».

– Мистер Каллаган, – пояснила она, – моя сестра, назвавшись мною по причине, которую она считала уважительной, отыскала вас, чтобы попросить вашей помощи в возвращении известной вам диадемы, Вы возвратили ей диадему и получили за это тысячу долларов. Дело, таким образом, закончилось, и разве вы считаете необходимым заниматься другим делом, то есть моей личной жизнью?

– Возможно, – ответил Каллаган, – Прежде всего я должен информировать вас, что не взял тысячу долларов. Я вернул деньги вашей сестре сегодня, днем.

Она с удивлением посмотрела на него.

– Вас это удивляет? – спросил он. – Вы плохо себе представляете платного детектива, отказывающегося от вознаграждения?

– Я должна признаться, что не представляла себе вас, делающим что-то бесплатно.

Каллаган улыбнулся.

– В основном вы правы, со мной это бывает очень редко!

– Тогда почему вы вернули деньги моей сестре?

– Это вам непонятно. Потому что платный детектив, такой, как я, не хочет иметь осложнения с полицией.

– Для этого нет никаких оснований.

– Никогда этого не знаешь, – осторожно ответил Каллаган, – В конце концов, ведь ваша сестра организовала похищение «короны», а воровство наказывается законом. Тот факт, что я сам отобрал диадему у Сирака, чтобы отдать той, которая все организовала, делает меня соучастником, во всяком случае, в некоторой степени, и ничто не доказывает, что полиция поверит мне, если я скажу, что принял Ирену за настоящую миссис Денис. Мне прямо скажут, что прежде чем действовать, я должен был убедиться в ее идентичности.

– Я удивляюсь, мистер Каллаган, что вы этого не сделали. Ведь вам могли наговорить много чего.

– Вы думаете? Вы так уверены в этом? Если бы я обнаружил, что она не настоящая миссис Денис, я ведь мог уведомить полицию?

Безусловно, вы могли это сделать.

Каллаган заметил, что ее голос немного дрогнул. Она добавила:

– Вы могли также сделать другое.

– Что же?

– Ничего не говорить… и получить соответствующую компенсацию.

Он улыбнулся.

– Я вижу, – сказал он, – что вы меня засовываете в тот же мешок, что и Сирака. Я не хочу заниматься формальностями, дорогая миссис, но, признавая, что в этой истории я сыграл скорее роль ангела хранителя, я надеюсь, что вы удовлетворите мое любопытство.

– Что же именно вы хотите знать?

– Очевидно, – сказал Каллаган, – что, когда вы предложили своему мужу развод, у вас не было никакой причины, которая заставила бы его пойти на это. В противном случае, вам не пришлось бы просить его об этом. Потом, позже, вы подали на развод. А к этому времени вы нашли повод, который искали. Это так? Могу я узнать, миссис Денис, какой повод вы нашли?

– Вы уверены, что совершенно необходимо сказать вам об этом?

– Да.

– Я получила анонимное письмо, в котором говорится, что муж провел несколько дней в деревне в обществе какой-то женщины.

– Анонимные письма очень неудобная вещь! Я надеюсь, что то, которое вы получили, находится у вашего адвоката?

– Оно было у него, но он вернул мне его, и оно у меня здесь, среди бумаг.

– Будет нескромным попросить показать мне его?

– Безусловно, – ответила она дрожащим голосом. – У меня нет никаких причин удовлетворять ваше праздное любопытство.

– Я назову вам одну. Если вы мне не покажете это письмо, дорогая миссис, я завтра прогуляюсь в Майфельд Плейс и расскажу всю историю вашему мужу. Мне кажется, ему это будет интересно послушать.

– Он вам не поверит. В настоящее время «корона» находится на своем месте, и он не поверит, что ее могли взять оттуда.

– Вы думаете? А Сирак?

– Что Сирак?

– Вы понимаете, дорогая миссис Денис, – сказал Каллаган, – я ведь не один нахожу всю эту историю очень занимательной. Сирак не слишком доволен всем этим. Ему кажется, что над ним посмеялись, и его свидетельство придаст веры моим словам.

– Его положение деликатное. Если он заговорит, ему придется сознаться в краже.

Каллаган пожал плечами.

– Без всякого сомнения, но его объяснения будут достаточно убедительными, так как он скажет, что исполнил ваше желание. Вы улавливаете?

– Очень хорошо.

После минутного размышления она сказала:

– Если я покажу вам это письмо, вы не скажете моему мужу и не увидите его?

Он ответил утвердительным кивком головы.

– Где доказательства, что я могу вам верить?

– Это, конечно, риск с вашей стороны.

Она еще немного подумала, потом, решившись, подошла к секретеру и, выдвинув ящик, вынула письмо и подала ему.

Написанное на полулисте хорошей бумаги, оно не имело адреса отправителя. Только слово «Лондон» читалось в углу листа.

Каллаган дважды прочитал послание, прежде чем вернуть его миссис Денис.

– Дорогая миссис Денис, – сказал он, – мне остается поблагодарить вас и откланяться. Воображаю, как вы будете рады избавиться от меня.

– Избавиться от вас? Это действительно так?

– Что это значит?

– Это значит, – мистер Каллаган, что, возможно, в один прекрасный день вы еще что-нибудь спросите у меня.

– Ничего неизвестно! Жизнь полна сюрпризов. Мое почтение, дорогая миссис!

С этими словами он ушел.

Каллаган вышел из такси, чтобы продолжать путь пешком. Он думал о женщинах. Непонятные существа, которые делают самые невероятные вещи и в самый неожиданный момент. Они говорят все, что придет им в голову, и было незаметно, чтобы они правильно судили о своих поступках.

Он вспомнил об отеле «Звезда и полумесяц». Ирена Февели сделала свое, дело, явившись туда и помешав его отдыху.

На углу Хей-хил он зашел в телефонную будку, закурил сигарету, заказал/номер и стал ждать. Через несколько секунд на другом конце провода раздался голос Эффи Томсон.

– Эффи, – сказал Каллаган, – я очень огорчен, что пришлось вас потревожить. Вы спали?

– Да, но что вам до этого? – тон ее был неприветливым.

– Благодарю вас, Эффи, за уточнения этого пункта.

– Мистер Каллаган, мы будем с вами заниматься светской болтовней или у вас есть дело ко мне?

– Эта вторая гипотеза правильна. Я, Эффи, немедленно возвращаюсь к себе и укладываю чемодан. Вы будете так любезны, чтобы позвонить Николсу и сказать ему, чтобы он заехал за мной на машине. И пусть он не забудет захватить с собой чемодан.

– Вы отправляетесь путешествовать?

– Да. Мы направимся в отель «Звезда и полумесяц», чтобы закончить прерванный отпуск: Если будет что-нибудь интересное, вы мне позвоните обязательно.

– Сегодня я видела двух клиентов, мистер Каллаган. Один из них владелец кирпичного завода. Он обнаружил, что кирпичи исчезают в огромных количествах…

– Вы можете ему сказать, что это не я их беру. Что я с ними бы делал?

– Хорошо, мистер Каллаган. Потом пришла одна дама. Ее муж доставляет ей неприятности…

– Она не одна терпит неприятности! Почти все женщины находятся в таком же положении!.. Доброй ночи, Эффи. Если произойдет действительно что-нибудь особенное, вы знаете где меня найти.

– Я надеюсь, что мне удастся связаться с вами по телефону. В последнее время это было невозможно!

Каллаган сделал гримасу аппарату.

– Я знаю, Эффи. Только отныне это будет совсем по-другому.

Он повесил трубку, но до этого успел услышать, как Эффи закричала:

– Что вы говорите?!

Эффи Томсон знала своего патрона.

5. Женщины редко говорят «нет!»

Полуденное солнце придавало теплые тона цветам рододендронов и пробивалось на тропинки, поросшие дикой травой: Растянувшись в кресле на веранде, с двумя бутылками пива и стаканом в руке, Николс погрузился в чтение уголовного романа.

Миссис Меландер смотрела на него несколько секунд через дверь. Он чем-то напоминал ей тюленя. Подойдя к нему, она выразила удивление, что он читает подобные книжки. Он поднял голову:

– Это потому, что я из тех парней, которые не считают, что знают много! Герой этой книжки напоминает меня, детектива, который работает интуитивно. У меня бешено развита интуиция!

– Я в этом уверена, – вежливо ответила миссис Меландер.

– Вот, – продолжал Николс, – мне достаточно посмотреть на вас, чтобы определить все ваши действия сегодня! Только интуиция!..

И с таинственным видом глядя на приятное лицо владелицы отеля, он продолжал:

– У вас на правом рукаве осталась чешуя рыбы. Для меня этого достаточно, чтобы узнать несколько вещей. Во-первых, ваша вторая служанка отпросилась на сегодня, что заставило вас саму пойти к торговцу рыбой. Во-вторых, продавец рыбы скрупулезный образом соблюдая требуемую правительством экономию, плохо завернул вашу рыбу, так что вам пришлось нести ее почти без бумаги.

Немного удивленная, миссис Меландер воскликнула:

– Мистер Николс, вы действительно поразительны!

Возвращаясь в дом через стеклянную дверь, она столкнулась со своей дочерью Сюзанной, которая шла с пакетом под мышкой.

– А ты не знаешь, – сказала ей Сюзанна, – что мистер Николс видел тебя, выходящей от рыбника. Он находился напротив на тротуаре. Он меня не видел, но я-то видела его!

Сюзанна, выйдя из дома, пересекла лужок и дошла до опушки леса. Там расположился Каллаган, удобно устроившись в гамаке, растянутом между двумя деревьями. Бутылка коньяка, сифон и стакан стояли подле него на маленьком столике… Опустив руки, лицом в тени Каллаган созерцал небо.

Сюзанна положила газеты к нему на грудь и сказала:

– Вот пресса, ваше высочество.

– Спасибо!

Остановившись перед ним и заложив руки за спину, она спросила:

– Вы меня не поцелуете?

– Почему нет!

Она нагнулась к нему.

– Вы самая ленивая персона, какую я когда-либо видела! – сказала она после поцелуя. – Я даже не знаю, почему мне захотелось, чтобы вы поцеловали меня!.. На самом деле, вы знаете, мне безразличны ваши поцелуи!

Каллаган зевнул и ничего не ответил.

Она вздохнула, улыбнулась, сказала «фу» и повернула обратно к дому.

Каллаган бросил взгляд на газеты. На первой странице «Таймс» несколько строчек под заголовком «Сообщения» привлекли его внимание:

Каллаган уронил газету на землю, схватил бутылку с коньяком и налил себе на четыре пальца, прибавив каплю воды, и стал пить, раздумывая о прочитанном.

Немного спустя появился Николс с бутылкой в одной руке и стаканом в другой. Он остановился перед гамаком.

– Я думал о Сираке, – сказал он, – Это все-таки странный тип, не правда ли?

Каллаган, который смотрел на небо, скрестив руки на груди, заметил, что такие типы встречаются в двадцатом веке.

– Согласен! – сказал Николс. – Только он так смешон, что даже обидно за него!

Каллаган закинул руки за голову и спросил, почему. Николс наполнил стакан пивом, залпом выпил и ответил:

– Поначалу мне пришла мысль, что Ирена должна была раньше знать этого парня.

– Почему?

– Потому что, когда просишь какого-нибудь типа устроить кражу и даешь ему ключ от хижины и шифр сейфа, это значит, ты хорошо знаешь того, к кому адресуешься.

– С женщинами ни в чем нельзя быть уверенным!

– Это возможно, но я уверен, что не ошибаюсь.

– Это и мое мнение, – сказал Каллаган.

Он закурил сигарету, а Николс налил себе пива.

– Мой милый Уедмир, – сказал Каллаган, – тебе придется уложить чемодан и поймать первый поезд, уходящий в Лондон. Там ты займешься Сираком и постараешься узнать о нем все, что возможно. Ты займешься также и Денисом. Это будет нетрудно. Майфельд Плейс находится вблизи Чессингфорда, а в деревнях люди охотно болтают. Понял?

– Понял! – ответил Николс мрачным голосом.

Он поставил стакан на столик и сказал:

– Ты действительно уверен, что это путешествие необходимо? Ведь в этом деле мы ни на кого не работаем!

Каллаган посмотрел на часы.

– Это точно, но ты должен поторопиться. Ты не можешь терять времени.

Николс бросил на него взгляд, полный упрека, и направился к дому.

Каллаган оставался еще добрых пять минут в гамаке. Потом он также вошел в отель и стал вызывать по телефону свое бюро.

Эффи Томсон подошла к телефону.

– Эффи, – сказал он ей. – Купите экземпляр, утреннего выпуска «Таймс» и на первой странице в официальных сообщениях найдите обращение мистеров Дуста, Вилсона и Хейли. Затем позвоните миссис Паоле Денис по телефону и прочтите ей это обращение.

– Хорошо, мистер Каллаган.

– Вы прибавите, что я был бы очень рад ее видеть, если она пожелает вечером приехать ко мне.

– Хорошо, мистер Каллаган. А если она не захочет?

Каллаган сделал гримасу и ответил:

– Она захочет.

После чего повесил трубку.

Приближался вечер. Каллаган расположился в маленьком зале отеля. Откинувшись в глубоком кресле, с ногами на полке, камина, он курил. Его бутылка коньяка, теперь на три четверти пустая, стояла около него.

Вошла Сюзанна.

– Мистер Каллаган, – объявила она, – здесь находится дама, которая хочет вас видеть. Она назвалась Паолой Денис, но это не та, что была раньше.

– Все правильно.

– Во всяком случае, – колко заметила Сюзанна, – она очень красива.

– Я знаю.

– Ваши клиентки всегда красивы, не так ли?.. Должно быть, очень приятно быть частным детективом!

– Иногда. Вот уже несколько лет, как среди нашей клиентуры не было некрасивой женщины. Когда женщины отвратительны, у них нет забот. Попробуйте догадаться почему!

– Я думаю, что знаю.

– Тогда позовите даму!

Он стоял перед камином, когда вошла миссис Денис. Внимательно разглядывая ее; пока она шла к нему, он еще раз убедился, что она очень, очень красива. В синем тюрбане, в синем с белым костюме, в голубой блузке и в синих туфлях, она была очень элегантна.

– Вы обворожительны, – сказал он восхищенным голосом, – Истинное удовольствие смотреть на вас!

– Вы очень любезны, мистер Каллаган, – ответила она, – но не думайте, что ваше мнение меня интересует.

Он поклонился и, указывая на «Таймс», который был у нее в руках, сказал:

– Я вижу, что вы уже прочли…

– Да. Это ужасно, не правда ли? Я не могу вонять, что это означает?

Каллаган подвинул к ней кресло.

– Садитесь, дорогая миссис Денис… Я считаю, и вы, без сомнения, придерживаетесь того же, что нам надо поговорить.

– Возможно, – холодно ответила она. – И вместе с тем, я не совсем понимаю, о чем мы будем говорить.

Каллаган закурил.

– Тем не менее, у вас, вероятно, есть кое-какие мысли на этот счет, – сказал он. – Иначе вы не пришли бы. Путешествие вряд ли доставило вам большое удовольствие.

– Нет, но я считала своей обязанностью сделать это.

Она села, но не в кресло, которое он ей предложил, а на стул с жесткой спинкой, который стоял у стола. Она сняла перчатки, положила их на колени и, пристально глядя на Каллагана, ждала, что он скажет.

– Представляю себе, – сказал Каллаган после некоторого молчания, – как удивило вас сообщение в «Таймсе»!

У нее вырвался возмущенный жест:

– Мне кажется, что это может означать только одно: «Пэрская корона Денисов» не находится в Майфельд Плейс! Это так?

– Это безусловно так! – подтвердил Каллаган. – А это означает кучу разных вещей!

– Кучу разных вещей?

– В основном две или три! Ну прежде всего то, что Ирена не вернула «корону», потому что раздумала, или Денис обнаружил пропажу раньше, чем она успела положить ее на место. И, конечно, есть еще другие предположения…

– Какие же?

– Боже мой, то, что Сирак украл ее во второй раз!

Ошеломленная, она смотрела на него.

– Вы считаете, что он мог осмелиться?

– Почему нет? У него есть ключ от дома, который ваша сестра так любезно дала ему. Он знал, что «корона» снова находится там.

– Вы действительно верите, мистер Каллаган, что именно так и произошло?.. Вы действительно верите, что Сирак снова украл «корону»?

– Как я могу знать это?

– Но ваше мнение?

Каллаган пожал плечами.

– Вы знаете в этой истории все так же хорошо, как и я.

Наступило молчание.

– Скажите мне, мистер Каллаган, это сообщение в «Таймсе», вы ожидали? Оно вас не удивило?

– Я всегда читаю официальные сообщения «Таймса» – это старая привычка, и я не могу утверждать, что данное сообщение меня очень удивило.

– Вам не показалось, мистер Каллаган, что может существовать еще причина, по которой и появилось это сообщение?

Каллаган удивленно поднял брови.

– Какая?

– Вы могли сказать моему мужу, что «корона» исчезла.

Каллаган улыбнулся.

– Действительно, я мог.

– И, – продолжала она, – вы могли это сделать до того, как моя сестра положила ее на место!

– Все это вполне возможно, но только я не вижу причин, которые могли побудить меня к подобным действиям.

Она немного подумала.

– Я тоже не вижу, – наконец сказала она. – Но у меня нет уверенности, что я хорошо вас знаю. У вас могут быть причины, неизвестные мне, но одну из них можно предположить: это принесло бы вам деньги.

– Тут, дорогая миссис, – вкрадчиво проговорил Каллаган, – вы противоречите логике. Вы забываете, что у меня была возможность облегчить вашу сестру на тысячу долларов.

– Я это знаю, но я также вспоминаю, что вы говорили, что для вас небезопасно брать эти деньги.

– Следовательно, вы думаете, что я мог заработать деньги, сообщив мистеру Денису о пропаже «короны»? – Он на несколько секунд замолчал, потом с улыбкой продолжал:

– Нет, нет, дорогая миссис. Вы не угадали! Если бы я хотел сделать деньги из этой истории, у меня, были бы гораздо лучшие возможности, чем эта!

Опять наступило молчание.

– Знаете ли вы, – спросил он, – где в настоящее время находится ваша сестра?

– Нет… и это меня беспокоит.

– И потому вы приехали ко мне?

– Возможно. Я помню, как вы мне сказали, что в один прекрасный день, я буду вынуждена повидать вас. Похоже, что вы были правы.

Она смотрела на него с иронической улыбкой. Безразличным, чисто профессиональным тоном он заметил:

– Мы всегда делаем все, что можем, для своих клиентов.

Она вынула из сумочки конверт, который протянула ему.

– Вот, мистер Каллаган, двести пятьдесят долларов, которые я прошу вас принять в счет будущих расходов.

Каллаган взял конверт, сунул его в карман, односложно поблагодарил и сказал:

– Но за эти двести пятьдесят долларов что я должен делать или чего «не должен делать»?

– Вы говорите загадками.

– Я скажу яснее. Вы мне платите двести пятьдесят долларов за то, чтобы я забыл, что ваша сестра Ирена, виновная в первом похищении «короны», могла быть замешана и во второй краже?

– У меня нет никаких оснований думать, что сестра моя солгала, и я совершенно уверена, что она положила на место «корону».

Каллаган пожал плечами.

– Она вам позвонила, чтобы сообщить, что «корона» положена на место?

– Да.

– И вы ей поверили?

– Конечно.

– Хорошо, – сказал Каллаган. – Если это все так, то приходится предполагать, что кто-то во второй раз украл ее, и кто это – нетрудно догадаться. Это вероятнее всего Сирак.

После короткого молчания он добавил:

– Только немного небезразлично то, что вы «не хотели, чтобы думали», что это Сирак.

– Это должно быть он!

Каллаган улыбнулся.

– Отлично! Раз это так, значит это он!

Она встала.

– Мистер Каллаган, – сказала она, – ваше поведение, которое мне никогда не было симпатичным, мне все больше и больше не нравится! Вы позволяете себе думать, что моя сестра не вернула «корону» и что вы можете тем или иным способом уличить Сирака во второй краже, которая существует только в вашем воображении. Мне это не нравится!

– Разговор идет не о том, что вам нравится или не нравится! Что касается меня, я придерживаюсь фактов. Я не думаю, что ваш муж испытывает симпатию к вам, или к вашей сестре, или к Сираку, если он его знает. Для этого много причин. Вы затеваете процесс, чтобы добиться развода, ваша сестра и Сирак, будучи инструментом в руках другого, украли у него «Пэрскую корону Денисов». Обращение, появившееся в «Таймсе», показывает, что пропажа диадемы обнаружена и что ваш муж обратился в страховое, общество за оплатой страховки.

Каллаган достал свой портсигар, спокойно выбрал сигарету и закурил. Он не торопился. Он сделал несколько затяжек, выпуская кольца дыма, потом продолжал:

– Страховая компания действует так, как всегда в подобных случаях. Она пытается найти пропавшее сокровище. Вслед за этим на сцену выходит полиция. Это фатально. Компания использует ее, если понадобится. Установив это, мы можем констатировать, что несколько человек знают о «короне». Это прежде всего вы, ваша сестра, Сирак и я. Из всех нас один способен все испортить: это Сирак. Вы предположили, что это я сообщил, но смею вас уверить, что ничего подобного я не делал.

– Я так не говорила! – запротестовала она. – Я просто сказала, что вы могли это сделать.

– Это точно, – подхватил Каллаган, – я мог это сделать. Но, верите или не верите, я этого не делал! И знаете почему? Потому что, дорогая миссис Денис, у меня было предчувствие, что вы станете клиенткой агентства Каллагана, а у нас существует правило – никогда не выдавать клиентов. Или, во всяком случае, не часто.

– Теперь, во всяком случае, – продолжал он ироническим голосом, – вознаграждение, которое вы мне дали, обязывает меня держать в секрете все, что я «смогу узнать по этому делу. Я прибавлю, что остается сделать еще только одну вещь…

Он улыбнулся.

– Бывают моменты, мистер Каллаган, тогда я чувствую, что никогда никого так не ненавидела, как вас!

– Мы не повышаем за это цены, дорогая миссис, но вы должны понять, что необходимо, чтобы кто-нибудь заткнул рот Сираку, и лучше всех это смогу сделать я. Разве это не то, чего вы желаете?.. Разве не для этого, вы приехали сюда?

– По правде говоря, мистер Каллаган, я прихожу в отчаяние при мысли о тех неприятностях, которые этот человек может причинить моей сестре и которые вы так красочно описали.

Каллаган подмигнул.

– И не только вашей сестре, но и вам! Не забывайте, что это вы первая придумали похитить «корону».

– Мне кажется, мистер Каллаган, что сейчас не время говорить об этом. Какие бы ни были мои намерения, но я не несу никакой ответственности за то, что сделали другие.

– Я очень хочу этого и я вам верю. Но другие могут быть не так доверчивы.

Она не ответила, сделала несколько шагов по комнате, подошла и выглянула в окно.

– Мне кажется, мистер Каллаган, что нам больше не о чем говорить друг с другом.

– Это и мое мнение, миссис. Если, конечно, вы не хотите, чтобы я нашел вашу сестру.

– Я надеюсь, что она сама даст о себе знать.

– Это возможно, но не исключено и обратное. Надо полагать, что, прочитав в газете обращение, она должна была позвонить вам, но, может быть, она не читает газет…

Миссис Денис подошла к Каллагану.

– Мистер Каллаган, я очень беспокоюсь за Ирену. И не потому, что думаю, что она может сделать что-нибудь плохое, а потому, что боюсь каких-нибудь действий против нее со стороны Сирака. Я боюсь за нее и хотела бы знать, где она находится.

– Я займусь также и этим, – ответил Каллаган. – Это входит в сумму двухсот пятидесяти долларов.

Она поблагодарила его и направилась к двери. На пороге она резко остановилась, как если бы забыла что-нибудь, и, немного повернув голову, проговорила:

– Доброй ночи, мистер Каллаган.

– Доброй ночи, дорогая миссис Денис.

Она вышла и закрыла за собой дверь. Стоя перед камином, Каллаган смотрел прямо перед собой. Через минуту он улыбнулся, потом нагнулся, взял бутылку с коньяком и налил большую порцию.

– Хорошо, хорошо, хорошо, – пробормотал он. После этого выпил свой коньяк.

Эффи Томсон закрывала свою пишущую машинку, когда Николс прибыл в бюро. Он прямо прошел в кабинет Каллагана, уселся в его кресло, открыл ящик, где находилась бутылка виски, выпил из горлышка два добрых глотка, вздохнул и позвал Эффи.

Секретарша подошла к нему.

– Вы меня звали, мистер Николс?

– Да, Эффи. Я предполагаю, что Слим все еще в деревне? Возможно, мне придется поехать к нему на поезде. Таково уж мое счастье! Я в ужасе! Люди будут ходить по моим ногам и всегда найдется бабушка, которая обязательно захочет рассказать мне всю свою жизнь!

– Могу вас обрадовать, мистер Николс! Вам не придется ехать в поезде! Мистер Каллаган вернулся и сказал, что если вы придете до семи часов, то сможете его застать в Сильвер Грилл, на Даувер-стрит.

Николс расплылся в улыбке.

– Кроме шуток? Значит, работаем! И для кого?

Эффи иронически улыбнулась.

– Для настоящей миссис Денис.

– Вот это да! – воскликнул Николс. – Что же происходит?

Она пожала плечами.

– Сами догадайтесь. Миссис Денис ездила к нему туда, он знал, что она приедет. «Она не могла сделать иначе».

– Почему?

– Он позвонил мне и сказал, чтобы я прочитала ей обращение в «Таймсе». Он не сомневался, что после этого она поедет к нему. Это, видимо, доставило ему удовольствие.

Эффи фыркнула.

– Все же он странный малый, – сказал Николс.

– Может быть, он и странный, – ответила, подчеркивая сказанное, Эффи, – но я считаю его скорее садистом!

– Что? Что это значит?

Она снова пожала плечами.

– Не беспокойтесь! В конце концов, если его клиентам нравится такое обращение, если это доставляет им удовольствие, это их дело!

Он улыбнулся.

– Вы, без сомнения, этого не допустили бы!

Мистер Николс, это совершенно лишний разговор. Я лишь секретарь мистера Каллагана, и помимо этого он меня не интересует.

– Я знаю. Если бы вы оказались с ним на необитаемом острове, вы даже не попросили бы его расколоть вам кокосовый орех. Вы остались бы на пляже и играли бы с акулами!

– Доброй ночи, мистер Николс!

– Да не сердитесь! Действительно можно сказать, что в этой коробке только я улыбаюсь. Когда вы такая, как сейчас, вы напоминаете мне одну женщину, которую я знал в Саскачеване. Я вам не рассказывал о ней?

– Это брюнетка, которая разводилась восемь раз. Нет?

– Никогда в жизни! Та была рыжая! И она была ужасна! Всегда с поднятой рукой!

– Почему?

– Я не знаю. Вероятно, потому, что у нее был детский чепчик. Я возвращусь и расскажу вам о ней. До свидания, милочка!

В Сильвер Грилле было почти пусто. Сидя за маленьким столиком в углу, Каллаган обедал. Точнее, он ел крылышко курицы и пил виски. На нем был темно-серый костюм, черная рубашка с белыми пуговицами и черный галстук с белыми крапинками. Николс издали увидел, что у него довольный вид.

– Салют, – сказал Николс, садясь против него.

Движением подбородка Каллаган указал на бутылку.

– Ты можешь заняться ею.

– Спасибо… я как раз хочу выпить!

Николс воспользовался приглашением и составил себе любимую смесь: много виски и очень немного сельтерской воды.

– Эффи сказала мне, – начал он, – что мы работаем для миссис Денис?

Каллаган ответил кивком головы.

– Хорошо! – произнес Николс. – О Сираке вот что: парню тридцать семь лет, он на четверть француз, а в остальном англичанин. Он подвизается в Вестенде в течение многих лет, всегда очень живой и всегда с прибылью. Никто не представляет себе, откуда он приехал. Он пользуется большим успехом у женщин. Не спрашивай меня, почему я не знаю!

– Какие у него были отношения с Иреной Февели?

– Он танцевал с ней, но не слишком много. Она, видимо, бывала с ним не больше, чем другие из толпы женщин, с которыми он плавал.

– Почему Сирак предположил, что у нее есть деньги? У него была какая-нибудь причина?

Николс отпил виски.

– Я этого не знаю, – признался он. – Что заставляет тебя думать, что он считал, что у нее есть фрик?

– Просто тот факт, что он рассчитывал получить от нее две с половиной сотни долларов за возвращение «короны». Если бы он не считал, что деньги у нее есть, он бы их не требовал.

Николс налил себе еще виски.

– Люди, подобные Сираку, не предполагают, а убеждаются. Он должен был знать, что она может заплатить, – прибавил Каллаган.

– Это верно. Я не подумал. Я согласен с тобой, – сказал Николс. – Но десять тысяч долларов… это неплохо выглядит!.. Может быть, она считала, что может попросить этот куш у своей сестры? Это тоже возможно! Он рассчитывал на десять тысяч Ирены. Он хорошо знал, что она пойдет искать их у своей сестры Паолы и скажет ей, что по ее просьбе была похищена «корона» и, следовательно, она и должна расплачиваться за это. Что ты об этом думаешь?

Каллаган закурил.

– Это возможно. Но если он так рассуждал, то он просчитался. Не сестру пошла искать Ирена, а нас!

– Да. И мы, мы повидали миссис Денис, мы отобрали у Сирака «корону» и вернули тысячу долларов Ирене. И биллиардный шар между ними – тоже, возможно, мы!

Каллаган сделал гримасу.

– Ты хочешь сказать, что имеется один шар и это я?

Николс не отвечал. Каллаган стал настаивать.

– Ну же, говори все, что думаешь!

Николс пожал плечами и полез в карман за сигаретами.

– Но я ничего не думаю! Ты знаешь, что делаешь. Но только, почему ты отдал свой фрик Ирене, вот это мне непонятно. Ты мог сохранить его. В нем не было ничего компрометирующего. В общем я думаю, что тебя кто-то здорово подкосил, и это, вероятно, миссис Денис, что меня не удивляет!

– Это так! – сказал Каллаган. – Поговорим о ней! Она была знакома с Сираком?

– Насколько мне известно, нет! Что касается ее, мне не удалось много узнать. Только то, что ее родители заставили ее выйти за Дениса. Он-то хотел этой свадьбы, а она нет! Ирена тоже была против. Она не любила Дениса и сделала все возможное, чтобы помешать этой свадьбе, И она была права. У него слабость к блондинкам.

– У него их было много, вероятно. Представляю себе…

– Толпы! Этот парень любит перемены. У него всегда в резерве есть курочка.

– Кто же та, с которой его видели в последний раз? Предполагаю, что у него такая имеется?

– Еще бы! Мышка в настоящее время – это некая Жульетта Лонгис. Кажется, главный охотник Релиева клуба говорил мне о ней. У этой куколки такая походка, что из благоразумия на нее можно смотреть только с полным стаканом вина.

– Француженка?

– Я не знаю. По мнению Сембля, у нее такой сильный французский акцент, что им можно открывать банки с сардинками. Только у нее нет необходимости объясняться словами, чтобы получить все, что ей хочется: ее глаза отлично выражают все по-английски. Ты не находишь, что у нее красивое имя? Жульетта, это звучит прелестно!

– Это та же блондинка, которая находилась с Денисом в отеле и которая указывается в заявлении о разводе миссис Денис?

– Возможно, но с уверенностью сказать не могу.

Я этим тоже занялся. Я был в том отеле и разговаривал там с разными людьми. Частные детективы уже приходили к ним и спрашивали всех служащих, показывая фото миссис Денис, не та ли это дама, которая была у них вместе с мистером Денисом. Ответ гласил: нет. Им также показывали разные фотографии, но никто не походил на ту курочку, которая сопровождала Дениса в отель.

– Это меня не удивляет.

– Что касается диадемы, я узнал, что она стоит очень дорого не только потому, что состоит из драгоценных камней, но и из-за исключительно ценной ювелирной работы… Конечно, камни тоже стоят, очень дорого, но вещь очень потеряет в цене, если будет продана по частям.

– Обеспечение?

– Она была застрахована в «Глоб и Консолидейтед» на семьдесят тысяч долларов. Полиция состарилась на восемь лет, во время которых аккуратно выплачивались страховые взносы. С этой стороны все чисто. Теперь Денис требует уплаты.

– Это все?

– Мне казалось, что не все так уж плохо, а? А теперь, что мы будем делать?

Каллаган ответил на это новым вопросом:

– Где сейчас находится Денис?

– В Лондоне. Этот тип обходит все ночные коробки и трущобы. Он почти все вечера проводит в «Дорожном Люксе», на Маунт-стрит.

Каллаган допил свой стакан.

– А кто руководит «Дорожным Люксом?»

– Тип по имени Карлатти, но он работает на Ванду. Это главный делец в «Бригг Спотт». Ты помнишь «Бригг Спотт»?

Каллаган улыбнулся.

– Конечно!

После короткого размышления он продолжал:

– Все это, Уедмир, мне кажется превосходным. Ты продолжишь свою работу! Узнай все о Жульетте Лонгис и о тех людях, которые, по твоему мнению, представляют интерес.

В бутылке оставалось немного виски. Николс вылил его в свой стакан.

– Слушаюсь! – сказал он. – Но ты мне окажешь серьезную услугу, если скажешь, что же мы будем делать. У тебя нет никаких идей?

– В настоящее время я не знаю ничего кроме того, что мы стараемся найти Ирену.

– Это довольно скучно! Будем надеяться, что мы обнаружим ее! Кстати, ты знаешь, что такое садист?

– Садист, – ответил Каллаган подумав, – это человек, которому доставляет удовольствие делать больно другому.

Понял! – воскликнул Николс, – Хитрец! Один из тех типов, которых женщины боятся пуще виселицы, но которых обожают, не понимая за что. Это так?

– Вроде.

Николс встал.

– Я пойду куплю старые книги, чтобы научиться стать – садистом. Я попробую, и, может быть, это мне пригодится!.. Теперь я исчезаю.

– Еще одну минуту, – остановил его Каллаган, – насчет Сирака. Ты можешь пойти и осмотреться около его дома. Место довольно малолюдное. Если его нет дома, неплохо бы зайти к нему и посмотреть направо и налево. Ты, может быть, найдешь что-нибудь.

Николс сделал большие глаза.

– Это можно сделать, но что, ты надеешься, я найду там? Ты же не рассчитываешь, что я найду «корону» на столе в вестибюле?

– Нет, но ты сможешь найти что-нибудь другое. Ирену, например.

Николс казался ошеломленным.

– Вот о таком случае я не Думал… Это дело в конце концов приведет меня к болезни сердца!.. Но, внимание. Если я случайно обнаружу Ирену, где тебя найти?

– Я буду у себя… По крайней мере, я так думаю!.. В течение двух-трех часов. Ты вызовешь меня…

– Слушаюсь! Но ты говоришь об очень странных вещах! Будто кто-то сказал мне, что я Жюль Сезар и я поверил ему! Ну, всего!

После его ухода Каллаган закурил и сделал жест официанту, чтобы тот долил ему виски.

Он задумался над тем, где может находиться Ирена.

6. Ночная служба

На камине китайский будильник прозвонил полночь. Каллаган открыл один глаз, бессознательно посмотрел на стрелки, выскочил из кровати и стал ходить из угла в угол. В халате и шлепанцах, он ходил и пытался разобраться в различных деталях, пока еще неясных, но могущих в будущем оказаться весьма интересными.

Денис, без сомнения, не хотел развода. Почему? По-видимому, суд, разводя супругов, стал бы заниматься их финансовыми делами. Если Денис растратил состояние своей жены, то совершенно ясным становилось его нежелание огласки.

Было менее понятным, что после того как Денис отказал в разводе Паоле, он отправился в отель, где провел несколько дней с некоей блондинкой, которая к тому же не была красива. Автор анонимного письма прямо написал, что она очень некрасива.

Можно было, правда, предположить, что Денис рассчитывал, что его путешествие останется неизвестным Паоле, но, тем не менее, его поведение было странным.

Как вести себя с Иреной – ясно. У этой женщины желания воплощались в жизнь. Она была против брака сестры с Денисом, и когда свадьба состоялась, она считала, что совершена ошибка и что Паола должна вознаградить себя, взяв себе «корону». Потом, когда Паола отступила от своего решения, она взяла инициативу в свои руки, и если у нее и получилось все не очень хорошо, то не по ее вине.

Паола, такая же красивая, как и ее сестра, была менее решительной в своих действиях. Но обстоятельства вынуждали ее теперь выбрать линию поведения и придерживаться ее. Она говорила, что боится за Ирену. По какой причине?

Каллаган задумался.

Сирак тоже интересовал его. Будучи человеком умным и сообразительным, он делал странные и бессмысленные вещи. Сперва он согласился украсть «корону» за сумму в пятьсот долларов, потом отказался возвратить ее Ирене и пытался заняться шантажом, – требуя уже десять тысяч, не получив обещанные ему еще двести пятьдесят долларов. Сирак вел себя как последний дурак, но вместе с тем было хорошо известно, что он далеко не глуп и очень изворотлив. В чем же дело?..

Каллаган обнаружил, что у него пересохло во рту. Ему казалось, что во рту у него вместо языка кусок дерева. Он прошел в комнату, достал из буфета бутылку виски, щедро налил себе, выпил, поморщился и почувствовал себя лучше.

Когда он возвращался к себе в спальню, зазвонил телефон: днем он был включен на бюро, но на ночь переключался на квартиру. Каллаган снял трубку:

– Говорит агентство Каллагана!

Нежный, немного взволнованный, очаровательный голос ответил:

– Мистер Каллаган?

Он улыбнулся, очень довольный.

Голос продолжал:

– Вы, конечно, уже узнали меня?

– Безусловно, – ответил он. – И я очень рад, мисс Февели, узнать вас, так как при сложившейся ситуации я вынужден был бы искать вас. Вы потерялись, исчезли или что?

– Бог мой… ничего подобного! Я сглупила ужасным образом! И я нуждаюсь в вас, так как не знаю, что мне делать!

– В таком случае, – ответил Каллаган, – лучшее, что можно сделать, это оставаться спокойной. Что же произошло?

– Я не могу вам этого сказать по телефону. Мне необходимо вас увидеть и уверяю вас, что не из-за глупости или злости я сделала вид, что исчезла. Мне казалось, что я не могу поступить иначе.

– Я знаю эту причину, мисс Февели.

– Мне бы очень хотелось, чтобы вы называли меня Ирена! Мне кажется, что я знакома с вами уже долгое время и что мы добрые друзья. Я не ошиблась?.. Можно мне позвонить вам завтра утром, чтобы условиться о свидании? Я должна поговорить с вами, но меня никто не должен видеть из знакомых. Вы согласны со мной?

– Совершенно согласен! Вы очень озабочены, и я знаю почему…

– В самом деле? Я знаю, что вы очень умны, мистер Каллаган. Я это почувствовала с первого раз», как увидела вас.

Каллаган сделал гримасу аппарату и ответил:

– Вернемся к вашим барашкам. Мне кажется, что вы жалеете о том, что так активно стали выполнять проект вашей сестры. Это так?

– Да. Я хотела бы вовсе не заниматься этим! Я хотела бы…

Она запнулась и замолчала.

– Дайте мне досказать то, что вы хотели, – подхватил Каллаган, – Вы хотели бы, чтобы я никогда не ходил к вашей сестре, чтобы я не видел ее, чтобы я никогда не подозревал, что вы не настоящая миссис Денис, и вы себя уверили, что все шло бы гораздо лучше, если бы я продолжал верить, что вы настоящая миссис Денис.

С грустью пробормотав «да», она признала, что он прав.

– Я должна вам казаться отвратительной, – прибавила она. – Но поверьте мне, я обожаю Паолу и согласна сделать ради нее все что угодно!

– Любовь, – сказал Каллаган, – это замечательная вещь, и я хочу вас уведомить… я должен был сказать вам об этом раньше, что я работаю для миссис Денис, которая является нашей клиенткой. Она просила разыскать вас.

– Что? Но, тогда это…

Она не докончила фразу.

– Наоборот! – продолжал Каллаган. – Это ничего не меняет. В конце концов, вы были нашей первой клиенткой, вы раньше обратились к нам… даже если мы решили не вспоминать об этом.

Ее голос прозвучал совсем тихо.

– Я всегда говорила, – сказала она, – что вы прелесть! Сильный, смелый, неустрашимый… и нежный!

Каллаган вздохнул. Она продолжала:

– Когда мне можно будет позвонить вам, чтобы условиться о свидании?

– Когда захотите завтра утром. Не звоните мне в бюро, как сегодня, а по моему личному телефону: Майфер 6–765.

– Хорошо!.. Я вам ужасно благодарна за все! Спокойной ночи и еще раз спасибо!

Каллаган пожелал ей сладких сновидений, повесил трубку и вернулся к буфету, чтобы докончить бутылку с виски.

Каллаган оставил свою машину посредине Маунт-стрит и пошел дальше пешком. Было половина второго. Шагая по безлюдной улице, он размышлял. Этот разговор с Иреной дал ему возможность рассматривать дело под новым углом, очень интересным и интригующим. Он пожал плечами Когда не знаешь, что делать, следует идти вперед и держать ухо востро. Безусловно, произойдет кое-что, и он должен из этого «кое-что» вытянуть свою долю.

Он направился по маленькой узкой дорожке, дошел до здания, толкнул дверь и очутился в холле, который пересек, минуя два лифта, подошел к третьему и нажал на кнопку звонка.

Немного погодя дверь отворилась и из кабины вышел высокий, худой человек в серой униформе и поинтересовался, чем он может быть полезен визитеру.

– Я не член вашего клуба, – с приятной улыбкой ответил Каллаган, – но я полагаю, что мог бы быть им.

Человек смерил Каллагана взглядом с ног до головы.

– Хотелось бы знать, что дает вам повод так думать?

– Я знаком с мистером Карлатти, – ответил Каллаган. – И предпочитаю разговор вести с ним!

– Вы можете оказаться фликом.

– Мог бы, но я не флик. Вы должны были бы давно понять это, так как я вижу по вашему лицу, что вам приходилось иметь с ними дело. Короче, я говорю вам, что направляюсь наверх и в последний рай предупреждаю-я сделаю то, что мне нужно, и добавлю, что после спора со мной один лифтер угодил на три месяца в больницу. И Там так и не удалось поставить на место его сморкательницу.

Человек после небольшого размышления решил, раз гость знаком с мистером Карлатти, пусть и повидается с ним.

Каллаган вошел в лифт.

Слово «люкс» обозначало богатство обстановки. Помещение было отделано очень элегантно, а клиентура – как мужская, так и женская – была высшего класса. У мужчин были деньги, и, казалось, они не страдали от последствий войны. Женщины были превосходно одеты, и аромат их духов наполнял помещение.

Пройдя дверь, входящий оказывался в длинной, узкой комнате, мягко освещенной, с большим вкусом декорированной серым с черным пятнами серебра. Полдюжины комнат открывались в этот безлюдный вестибюль и находились под наблюдением молодой женщины, сидящей за столом.

Лифтер постучал в одну из дверей, просунул голову в комнату и после нескольких секунд разговора предложил Каллагану войти туда.

Винцент Карлатти сидел за письменным столом из красного дерева, инкрустированного розовым деревом. Это был человек с узкой талией и непомерно широкими плечами. Его черные волосы и темная кожа свидетельствовали об итальянском происхождении. Одежда, галстук, рубашка и даже косметика – все было высшего качества. Считалось, что ему присущи все современные пороки. Правда это или нет, но лицо у него было открытое и улыбка, обнажавшая ослепительно белые зубы, была полна доброжелательства.

– Добрый вечер, – произнес Каллаган.

Карлатти, стоя, рассматривал гостя.

– Похоже, что вы меня знаете, – ответил он, – У меня, видимо, плохая память, так как я не помню вас.

– Вы лжете, – сказал Каллаган. – Вы заправляли клубом, который назывался «Бригг Спотт». Одна ваша клиентка, некая миссис Вази, Эвет Вази, имела у вас неприятности, которыми мне пришлось заняться… Может быть, вам напомнит кое-что мое имя: Каллаган.

Он закурил. Его глаза были устремлены на Карлатти.

– Вы теперь вспомнили? – спросил он.

Карлатти развел руками с явно недоумевающим видом.

– Знаете, в нашем ремесле видишь столько людей!

Открыв дверцу замаскированного в стене шкафа, он прибавил:

– Моя память все же не столь плоха! И мне кажется, я вспоминаю, что любимым напитком Каллагана был чистый спирт и немного воды.

Он поставил на стол бутылку виски, сифон и четыре стакана.

– Я счастлив, что вы вспомнили, – сказал Каллаган.

Карлатти наполнил стаканы.

– Надеюсь, – сказал он, – что вы пришли сюда не расследовать какую-нибудь историю и что дело не касается клиентки, которая пожаловалась на нас?

И он послал Каллагану одну из самых своих очаровательных улыбок.

– Нет, – ответил детектив. – Дело в том, что мне совершенно необходимо поговорить с мистером Денисом, и я подумал, что, наверное, он находится здесь. Если я не ошибаюсь, он вам будет благодарен, если вы проводите меня к нему. В его интересах меня увидеть.

– Я с удовольствием помогу вам, – объявил Карлатти. – Ваш виски готов, простите, я удалюсь на одну минуту!..

Он вышел. Каллаган выпил свой виски, налил себе еще, проглотил его, потом запил небольшим количеством воды. Карлатти возвратился.

– Вам везет, – сказал он. – Мистер Денис здесь, он играет в рулетку. Есть только одно досадное недоразумение: он говорит, что не знает вас.

Каллаган улыбнулся.

– Он меня узнает, и я гарантирую вам, что это доставит ему удовольствие. Я думаю, самое лучшее, что вы можете сделать, это провести меня к нему.

– Я всегда делаю то, что может доставить удовольствие людям, – ответил Карлатти. – Пойдемте!

Он пошел вперед. Каллаган за ним. Они прошли через вестибюль и вошли в обширное помещение, поражающее своими размерами. Один угол занимал американский бар, а элегантная толпа окружала четыре стола, где шла игра в рулетку. Облако дыма рассеивалось двумя вентиляторами.

Карлатти указал на мистера Дениса и, выходя из зала, пожелал Каллагану удачи.

– Мне всегда везет, – ответил Каллаган. – И вы должны это хорошо знать!

Он медленно прошел по залу мимо бара, где джентльмен в белом подал ему отличный виски. После чего Каллаган, опершись о стену, внимательно посмотрел на мистера Дениса. Это был довольно крупный человек цветущего вида с быстрыми и ловкими движениями. Рядом с ним сидела женщина, блондинка, которую нельзя было назвать красивой, даже можно было назвать дурнушкой, но в ней было столько шарма, столько присущего только ей очарования, что можно было понять увлечение ею. Она не была красива, но своей необыкновенной внешностью невольно обращала на себя внимание. Она была одета во все черное, и в тот момент, когда она встала, чтобы положить фишки, Каллаган увидел, что у нее прекрасная фигура. Он понял, что это и есть Жульетта Лонгис.

Он подошел к столу. Голос крупье произнес обычную фразу:

– Дамы и господа, игра окончена!

Был слышен слабый шум крутившейся рулетки. Она остановилась среди молчания.

Через несколько секунд Денис встал, обменялся с блондинкой взглядом и отошел от стола. Каллаган стоял как раз на его пути.

– Простите…

Он улыбнулся Денису, который посмотрел на него и ответил немного сухим тоном:

– Я не помню, чтобы знал вас.

– Вы меня не знаете, – ответил Каллаган. – Меня зовут Каллаган, я частный детектив. Я полагаю, в наших интересах, в ваших и моих, немного поговорить.

– Хотел бы я знать зачем?

В его голосе не было любопытства.

– Я приехал издалека, – сказал Каллаган, – чтобы встретиться с вами. Я был в отпуске, когда прочел в «Таймсе» объявление относительно «Пэрской короны Денисов». Я подумал, что при существующих обстоятельствах смогу быть вам полезным.

– Простите меня, одну минуту.

Денис спокойно подошел к столу и поставил на шесть номеров. Потом вернулся к Каллагану.

– Если это объявление обратило ваше внимание, – сказал он, – если вы знаете что-нибудь, что может интересовать публикаторов объявления, я могу только посоветовать вам обратиться к ним. Я думаю, что вы занимаетесь вашим делом не ради удовольствия, и считаю, что награда объявлена достаточная.

– Я в этом не сомневаюсь, – возразил Каллаган. – Только мне нечего говорить этим господам, и я считаю, что это вам я должен что-то сообщить.

– Не хочу быть невежливым, – сказал Денис, – но повторяю, я не вижу к тому никакого повода.

– Я попробую вам объяснить это. У меня есть предположение, что кто-то решил украсть «корону» и украл ее. Есть и другое предположение, что затем он собирался положить ее обратно в сейф и почему-то не положил. Короче, идей масса, но я не думаю, что будет разумным говорить об этом агентам.

– А почему?

Каллаган улыбнулся.

– Исключительно потому, мистер Денис, верьте мне или не верьте, что, если я это сделаю, это не доставит вам удовольствия.

Крупье выкрикивал номера. Денис вернулся к столу, подобрал фишки, которые ему придвинули, с безразличным видом положил их в карман и подошел к Каллагану.

– Мистер Каллаган, – сказал он, – у меня такой принцип, что раз в жизни нужно испытать все! Пойдемте в бар, выпьем что-нибудь. Вы любите виски, вы неплохо пьете?

– Достаточно.

– Это не мешает вам соображать?

– Это помогает! Когда мне нужно разрешить какую-нибудь проблему, виски мне очень помогает.

Денис улыбнулся.

– Тогда примем по второй!

Бармен наполнил стаканы.

– Теперь, – сказал Денис, – я вас слушаю. И должен вас предупредить, дорогой мой, что я не люблю частных детективов. Вы, может быть, исключение из правил, но в большинстве это очень обыденные люди.

– Они даже еще более недалекие, чем вы думаете. Так что я вас вполне понимаю!

– Что вы хотите сказать?

Каллаган пожал плечами.

– Я представляю себе частных детективов, которые крутились вокруг отеля в Лалехеме. Вы, конечно, находили их очень неприятными!

– Вы знаете и это! Дело касается шантажа?

– Дело Лалехем меня совершенно не интересует. Меня интересует «корона», по поводу которой у меня есть что сказать вам. Если после моего рассказа вы по-прежнему будете считать, что я должен сообщить об этом агентам, я это сделаю.

– Вот это мне кажется разумным предложением.

Каллаган продолжал:

– Я находился в отпуске, когда в мое бюро пришла одна дама и сказала, что ей необходимо меня видеть. Секретарша послала ее ко мне. Эта дама рассказала, что у нее появилось желание похитить из Майфельд Плейс «Пэрскую корону Денисов» и что для этой цели она дала ключи от дома и шифр сейфа одному человеку, которого она знала и который немного позже должен был отдать ей диадему!

– Очень интересно. Продолжайте! Почему она пришла к вам?

– Потому что обстоятельства немного изменились. Друг дамы решил оставить «корону» у себя и требовал за ее возвращение много денег.

– Ему это удалось?

– Нет. Я решил достать для дамы «корону». Я виделся с этим человеком, заставил выслушать меня, и в результате диадема оказалась у дамы. Вам все еще интересно?

– Это зависит от многого.

– Я понимаю: все зависит от того, кто была эта дама.

Денис улыбнулся. Он сделал жест бармену наполнить стаканы.

– Конечно, – сказал он, – это интересует меня больше всего.

– Я вас очень хорошо понимаю, но имя так интересует агентство, что они заплатят за него тысячу долларов. Если я назову его вам, а не им, я не получу обещанной суммы.

– Потому что я узнаю его прежде их? Я это понимаю. Как и то, что я должен уплатить вам эту тысячу.

– Конечно, вы должны это сделать! Все зависит от того, кто эта дама. Таково и ваше мнение?

– Приблизительно, – после небольшого раздумья сказал Денис. – Но я должен решить это сам.

– Это совершенно законно!

Служащий подошел к мистеру Денису и сказал, что его просят к телефону. Денис извинился и ушел. Каллаган опорожнил свой стакан и поставил его на стойку бара. Он посмотрел на играющих. Он был доволен. Ему казалось, что он пловец, со всех сторон окруженный чернотой, и ему оставалось только одно: продолжать плыть.

Вскоре вернулся мистер Денис.

– Мне очень жаль, мистер Каллаган, но я вынужден уйти.

Повернувшись к бармену, он сказал:

– Сможете ли вы сейчас достать машину для моей дамы?

Человек ответил, что в это время ночи довольно трудно это сделать.

Каллаган вмешался в разговор.

– Я могу предложить свои услуги. У меня здесь машина. Я могу доставить даму куда надо.

Лицо Дениса расплылось в улыбке.

– Вы очень любезны, мистер Каллаган, и я с благодарностью принимаю предложение. Я попрошу проводить мисс Лонгис домой. Эта та дама, которая сидела рядом со мной за столом.

– Я буду счастлив оказать ей услугу. Я сейчас же пойду представлюсь ей.

– Так или иначе, – продолжал Денис, – мне кажется, что мы должны увидеться и договориться. Мне очень хочется узнать имя той таинственной дамы, которая взяла на себя труд заставить исчезнуть «корону».

И прибавил улыбаясь:

– Кто же, черт возьми, это был?

– Это была миссис Денис, – ответил Каллаган.

Денис удивленно поднял брови и спокойно проговорил:

– Что лишний раз доказывает, как нужно быть осторожным и что женщины способны на невероятные поступки!

Пожимая плечами, он добавил:

– Можете мне позвонить завтра утром в «Савой»? Мы условимся о встрече.

– Хорошо!

– До свидания, мистер Каллаган.

Денис сделал три шага, потом остановился.

– Как детектива, мистер Каллаган, я не нахожу вас таким уж плохим. Только я не понимаю вашей игры!

– В один прекрасный день вы ее поймете, – ответил Каллаган. – И надеюсь, она вам понравится!

Прислонившись к стене, Каллаган наблюдал за Жульеттой Лонгис, которой везло. В ней было что-то обаятельное, и тот факт, что она была некрасива, казалось, прибавлял ей шарма. Он смотрел на нее несколько минут, потом подошел к ней.

– Мисс Лонгис, – сказал он ей между двумя ставками. – Меня зовут Каллаган. Мистер Денис просил меня доставить вас домой, когда вы того захотите. Ему пришлось неожиданно уйти, а найти такси в такое время практически невозможно.

Молодая женщина повернула голову. Ее взгляд скользнул по Каллагану с ног до головы.

– Это очень мило с вашей стороны, мистер Каллаган, – ответила она с легким французским акцентом, – и я вам очень признательна. Вы хотите сейчас уйти?

– Вы в полосе удачи, мисс Лонгис. Может быть, лучше испытать судьбу?

– Нет. Если я продолжу игру, я потеряю то, что выиграла. Я предпочитаю остановиться. Мы встретимся в вестибюле, хорошо?

– Я буду ждать.

Пока она собирала – свои фишки и ходила менять их на деньги, Каллаган подошел к бару, чтобы напоследок выпить еще виски. Когда он пришел в вестибюль, она была уже там.

– Мисс Лонгис, – сказал он, – если вы выйдете через три минуты, я буду ждать вас с машиной в конце аллеи.

Пока лифт спускал его вниз, он размышлял. Он опять решился на блеф. И выиграет или нет – неизвестно. В последнем случае дело может обернуться для него довольно плохо.

Он подогнал свою машину к входу в аллею и стал ждать. Сидя за рулем, он курил и думал. Этот блеф мог быть отличным делом.

Вскоре появилась мисс Лонгис и села рядом с ним. Заметив, что ночь прекрасна, он спросил, куда ее отвезти.

– Не очень далеко, – ответила она. – Мне нужно на Лондес-сквер. Но прежде не дадите ли вы мне сигарету?

Каллаган – предложил ей свой портсигар, дал огня и поехал по направлению к Пикадилли.

– Вы не находите, – сказала она, – что это довольно странный путь, чтобы проехать на Лондес-сквер?

– Возможно, мисс Лонгис. Дорога, может быть, не очень прямая, но мне необходимо поговорить с вами.

– Вы хотите со мной поговорить?.. Как интересно!

Он не видел ее лица, но был уверен, что она улыбается. Он продолжал:

– Вас это не удивляет?

– Мистер Каллаган, я никогда и ничему не удивляюсь! Говорите, я вас слушаю!

– Прежде всего, – сказал Каллаган, – надо, чтобы вы знали, что я частный детектив.

– Это, должно быть, очень интересное занятие!

– И да, и нет. Это во всяком случае ремесло, которое требует подчас быть грубым.

– Вы не собираетесь быть таким со мной?

Машина въехала в Букингем Палас-роад.

– Я стараюсь не быть таким ни с кем, – ответил Каллаган. – Но нужно, мисс Лонгис, чтобы вы поняли меня и мою позицию. Я пришел сегодня вечером в этот «люкс», чтобы увидеть мистера Дениса и поговорить с ним об одном деле. Там я увидел вас… и вы чрезвычайно заинтересовали меня.

– Я потрясена. Но почему?

– Мое агентство, – ответил Каллаган, – не занимается вопросами разводов, но иногда случается, что в наши дела вклинивается и дело о разводе. Такой случай имеет место и в настоящее время, и я считаю возможным, мисс Лонгис, избавить вас от больших неприятностей.

– Каким образом мистер Каллаган хочет избавить меня от неприятностей? Как он это сделает?

– Я ничего не скрываю. Кажется, мистер Денис в тот момент, когда была похищена «корона» – вы, конечно, в курсе всего этого – находился в одном отеле в Лалехеме и был там не один. С ним была дама, блондинка.

– Очень интересно!

– Также кажется, что миссис Денис узнала об этом и воспользовалась этими сведениями, чтобы начать дело о разводе, намекая на эту неизвестную даму.

Каллаган замолчал. Ведя машину одной рукой, другой он достал портсигар и зажигалку.

– Разрешите вам помочь! – любезно предложила она.

Он улыбнулся и взялся за руль обеими руками. Она достала из портсигара сигарету, сунула ему в рот и дала прикурить. Потом положила обратно портсигар и зажигалку.

– Таким образом, – сказала она, – миссис Денис подала на развод и в своем заявлении ссылалась на неизвестную даму. Продолжайте, мистер Каллаган. Я предчувствую, что мы приближаемся к кульминации нашего разговора.

– Действительно, – ответил он, – так и есть! Мне кажется, мисс Лонгис, что блондинка, о которой идет речь, хочет остаться неизвестной!

– Это возможно, мистер Каллаган! Но почему это должно интересовать меня?

– Потому что, мисс Лонгис, та блондинка, это вы. Это вы были в Лалехеме. Это знают немногие, но я знаю.

Наступило долгое молчание.

– А теперь, – наконец проговорила она, – вы ожидаете, что я сделаю или скажу? Если согласиться, что вы правы и я действительно та незнакомка из Лалехема, то что ж мне следует делать?

– В настоящий момент, – ответил он, – я не знаю, но могу вам сказать, что существует кто-то, кто не слишком расположен к вам, кто знает, что вы были там, и кто оповестил об этом анонимным письмом миссис Денис. Этот кто-то неприятен и лжив: он написал, что вы некрасивы… а это неправда!

– Вы слишком любезны, мистер Даллаган.

– Возможно, – продолжал Каллаган, – что в ближайшие два-три дня будут много говорить о мистере Денисе в журналах и газетах в связи с похищением «короны», и это может побудить автора анонимного письма, о котором я вам сказал, начать действовать. Он может потребовать что-нибудь…

– Денег?

– Откуда я знаю, чего он может захотеть? Знаю только, что он может оказаться довольно трудным и несговорчивым и потому вам может потребоваться услуга агентства Каллагана. Я думаю, вы смогли бы мне оставить свой номер телефона и адрес, на случай, если нам понадобится связаться с вами.

Очень спокойно она ответила:

– Вы хотите этим сказать, мистер Каллаган, что, если этот человек, автор анонимного письма, захочет причинить мне неприятности, я смогу обратиться к помощи очаровательного человека, который зовется мистером Каллаганом?

– Это преувеличенно, но, в основном, это так.

– Итак, – заключила мисс Лонгис, – такое предложение меня устраивает. И если вы не возражаете теперь направиться на Лондес-сквер, я с большим удовольствием предложу вам сигареты, немного виски и свою карточку, после чего я буду чувствовать себя спокойнее.

Она улыбалась. Каллаган направил машину к ее дому.

Похоже было на то, что он рассчитал верно.

Без десяти три, поставив машину в гараж, Каллаган, прежде чем подняться к себе, остановился, у окна каморки портье.

– Добрый вечер, Уикки! – сказал он.

Уикки, который изучал в «Морнинг Пост» фаворитов завтрашних скачек, поднял голову, зевнул и ответил:

– Это скорей доброе утро, мистер Каллаган! Вероятно уже три часа? Мистер Николс у вас, он пришел в половине второго.

– Никаких звонков в бюро?

– Нет, мистер Каллаган.

Николс находился в гостиной, растянувшись в огромном кожаном кресле, сложив руки на животе. В углу рта торчала сигарета, на полу рядом с ним стоял пустой стакан.

– Рад тебя видеть! – сказал он. – Я уже стал подумывать, не придется ли мне провести здесь всю ночь!

– Уикки сказал мне, что ты здесь уже полтора часа. Ты уже выпил стакан?

– Спрашиваешь! Я уже отправил туда три или четыре! Ты знаешь, у тебя очень довольный вид.

– Так и есть. Я поставил на черное и считаю, что выиграл его!

– Браво!

Николс зажег свою погасшую сигарету и прибавил:

– И это все, что ты можешь мне сказать? Хорошо, потому что и у меня есть новости!

– Надеюсь, хорошие?

– Не могу этого сказать. Это касается Сирака. Я вертелся вокруг да около его дома в надежде найти что-нибудь и в особенности эту штучку Ирену. В конце концов я позвонил в дверь его квартиры и, так как мне никто не ответил, я рискнул обслужить себя сам.

Я легко открыл дверь и вошел. А ты говоришь о приключениях.

– И что же с тобой такое случилось?

– Со мной ничего! А вот с Сираком – это другой разговор. Я нашел его в гостиной, и в самом мертвом состоянии!.. Ну, что ты можешь сказать мне на это?

7. Коварство

Стоя посредине гостиной, Каллаган созерцал то, что прежде было Сираком.

В настоящий момент он лежал на бюро, стоявшем в углу комнаты. Голова лежала на груди, запятнанной кровью, и длинная полоса крови проходила от его уха, спускаясь на подбородок и на шею.

Каллаган бросил взгляд на часы, стоявшие на камине, убедился, что они показывают без четверти четыре, зажег сигарету, надел перчатки и вытащил из кармана платок. Он старательно вытер все возможные следы с выключателей, с кнопки звонка, не забывая ничего. Потом он произвел быстрый обыск, который не дал ничего. Если у Сирака и были какие-нибудь бумаги или документы, он не держал их в квартире.

Каллаган стряхнул пепел в правый карман своего смокинга и вернулся к телу. Он старался представить себе сцену, которая произошла здесь несколько часов назад. Кто-то нанес Сираку смертельные удары. Каким оружием? Каллаган огляделся кругом и заметил в камине тяжелые медные щипцы. Рукой в перчатке, он взял их и стал рассматривать: он убедился, что они слишком чисты для этого помещения, в котором на всем лежала пыль, а на полу даже мусор.

Он положил их на место и возвратился к трупу. Кусочек бумаги торчал из бюро, на который навалился труп. Он тихонько выдернул его двумя пальцами и поднес к глазам. Это оказалось вторым листком письма, который он с интересом прочел, недоумевая, почему кто-то постарался уничтожить первый листок.

Это послание, которое ему что-то напоминало, Каллаган с улыбкой перечел снова. Оно показалось ему очень интересным. Было очевидным, что человек, убивший Сирака, кто бы он ни был, нарочно оставил здесь этот кусочек письма, чтобы его нашли.

Во всяком случае, вполне возможно, что это письмо написала Сираку Паола. В случае, если почерк не подделан, можно предположить, что, как и Ирена, Паола Денис была в интимных отношениях с Сираком.

Спрятав письмо в карман, Каллаган, думая сразу о пяти или шести вещах, прошелся по комнате. Остановившись перед небольшой библиотечкой, он бросил взгляд на корешки книг. У Сирака были серьезные книги. Каллаган взял один том и посмотрел на титульный лист. От руки была сделана надпись: Ex libris Антони Сирак.

Каллаган затушил сигарету, сунул окурок в карман и положил книгу на место. Он улыбался. Почерк был тот же, что и на анонимном письме, извещавшем миссис Денис о пребывании ее мужа в Лалехеме с другой женщиной. С некрасивой женщиной-блондин-кой. Значит, послание было от него. Значит, благодаря Сираку, Паола могла начать дело о разводе.

Детектив еще раз без всякого результата просмотрел вещи и обстановку комнаты. Потом, в последний раз взглянул на тело, выключил свет и вышел, осторожно затворив за собой дверь. Затем он пешком направился в сторону Беркли-сквер.

Сентябрьское солнце блистало на паркете спальной комнаты. Сидя на кровати с чайным подносом на коленях, Каллаган завтракал и думал о Сираке. Он задавал себе вопрос, приходила ли к нему уборщица и если нет, то сколько времени пройдет до тех пор, пока обнаружат тело. Он даже не знал, чего ему хотелось: чтобы поскорее обнаружили тело или нет.

У его изголовья зазвонил телефон. Это была Эффи Томсон, которая звонила из бюро.

– Мистер. Каллаган, – сказала она, – у меня здесь на линии одна дама, которая хочет во что бы то ни стало поговорить с вами. Я не знаю, кто она, а она, видимо, не собирается сказать мне это.

– Случайно, вы не узнали ее голос?

– Я даже не пыталась сделать это!

– Вы девушка редких достоинств, Эффи! Переведите телефон на меня!

Немного спустя другой голос зазвучал в телефонной трубке.

– Здравствуйте, мистер Каллаган!

– Добрый день! Это Ирена у телефона?

– Вы, как всегда, правы!

Тон ее был очень любезен.

– Можно подумать, – сказал он, – что вы сейчас находитесь в лучшем настроении, чем вчера вечером?

– Это точно. Теперь я перестала беспокоиться, потому что надеюсь увидеть вас сегодня.

– И эта уверенность достаточна для перемены настроения?

– Да. Мне пришлось один или два раза поступить с вами нехорошо, я вам не всегда говорила правду…

– Нет? Должен ли я понять это как то, что теперь вы решили говорить мне правду?

– Но… да!

– Правду, всю правду, ничего кроме правды? Это кажется мне хорошим намерением! Что же вы хотите, чтобы я сделал?

– Я в таком положении, что не хочу слишком много разгуливать по Лондону.

– Почему же? Вы боитесь кого-нибудь встретить? Например, вашу сестру?.. Или кого-нибудь еще?

– Не будьте таким злым, мистер Каллаган! Разве мы не можем встретиться сегодня вечером где-нибудь?

– Например, у меня, если вы хотите?

– Охотно, но не рано. В десять часов, хорошо?

– Отлично.

– Следовательно, решено! До свидания, мистер Каллаган, и еще раз благодарю!

Каллаган повесил трубку, немного подождал, потом позвонил Эффи и попросил ее прислать к нему Николса.

Он поставил поднос на пол, вытянулся и, заложив руки за голову, стал рассматривать потолок. Правильно ли он оценил положение? Он еще не был в состоянии сказать это. Но при всех обстоятельствах в течение ближайших двенадцати часов в деле Денис должны произойти интересные вещи.

Вошел Николс.

– Нет ли у тебя стаканчика виски? – поинтересовался он.

– Есть, – ответил Каллаган. – Но когда-нибудь ты убьешь себя этой привычкой с утра накачиваться алкоголем.

– И ты можешь говорить об этом! – закричал Николс. – Я помню время, – когда ты сам заправлялся до завтрака!

Он прошел в гостиную и вернулся оттуда с бутылкой и двумя стаканами, наполнил их, один протянул Каллагану и, выпив свой, проговорил:

– Это дело Денис протекает неплохо, а? Во всяком случае, происходят странные вещи.

– Они, может быть, окончатся еще более странно, – сказал Каллаган.

– Я все задаю себе вопрос, – сказал Николс, – кто мог ухлопать Сирака?.. Я не опечален, но мне хочется знать, кто это сделал. Это не наша клиентка, случайно?

– Это не исключается. Я обнаружил там весьма интересную вещь.

– А?

Николс устроился в кресле и закурил сигарету. Каллаган продолжал:

– В какой-то момент, который я не могу установить, миссис Денис написала письмо, в котором говорилось, что она чувствовала бы себя более уверенной, разрывая со своим мужем, если бы «корона» была в ее владении. Это письмо находилось в руке, или вернее, под рукой Сирака.

– Может быть, кто-нибудь специально подложил его туда!

– Вполне возможно!

Николс продолжал:

– Видишь ли, мне кажется, что в конце концов мы не будем точно знать, кто же взял «корону». По ходу действия мы встречаемся с людьми, которые хотели ее взять, которые ее взяли, которые положили ее обратно, которые снова взяли ее и так далее и тому подобное. Мне все это кажется диким!

– Ты, возможно, и не ошибаешься!

Каллаган открыл маленький ящик, стоявший на столике у изголовья кровати, достал сигарету, закурил ее и продолжал:

– С другой стороны, если миссис Денис могла начать дело о разводе против своего мужа, то только потому, что она получила анонимное письмо, информирующее ее о том, что ее муж пробыл несколько дней в Лалехеме в обществе одной блондинки и к тому же некрасивой.

– Возможно, с Жульеттой Лонгис?

– Возможно. Но не самое интересное. Самое интересное заключается в том, что это анонимное письмо написал Сирак!

– Вот это другое дело! – воскликнул Николс. – Что все это может означать?

– Я не знаю, – ответил Каллаган. – Во всяком случае, я видел письмо и образчик почерка Сирака. В этом нет никакого сомнения.

– Я сдаюсь, – сказал Николс. – В этой истории я ничего не понимаю.

– Я в том же положении, но в один прекрасный день я все же пойму все!

Николс снова наполнил стаканы.

– Кстати, – спросил он, – эту Лонгис, ты ее видел?

– Этой ночью, – ответил Каллаган. – Она некрасива, но она очаровательна. Даже обольстительна. В ней что-то есть! Ты понимаешь, что я хочу этим сказать?

– Спрашиваешь! Я вспоминаю об одной курочке, которая у меня была в Оклахоме…

– Если не возражаешь, мы поговорим о ней в другой раз. Я не кончил говорить о Жульетте Лонгис. Мы поговорили с ней, и я нашел ее очень умной. Я дал ей понять, что публикация, появившаяся в связи с кражей «короны», натолкнет многих людей на вопрос, кто была та дама, которая находилась вместе с мистером Денисом в Лалехеме, и что ей лучше держать рот на замке.

– Все намеки, а я думаю о Сираке. В конце концов, может это Жульетта его пристукнула? Она ведь могла.

– Мажет быть. Чтобы утверждать это, надо точно знать, когда он был убит…

И с улыбкой добавил:

– У меня впечатление, что будет очень трудно установить час его смерти. В особенности, если полиция до сих пор Не оповещена.

– Ты думаешь, что ей еще неизвестно?

– Я сомневаюсь. Он был из тех типов, которые вставали в полдень, и ты видел, в каком беспорядке находится его квартира. Следовательно, у него не было постоянной уборщицы, а если и была, то она приходила к нему не раньше полудня.

– Возможно, она приходила не каждый день. Может пройти еще несколько дней, прежде чем труп будет обнаружен.

– Это тоже возможно! Нам, вероятно, придется заняться этим.

– Каким образом?

Каллаган не ответил. Он прикончил свой виски, закурил сигарету и наполнил стакан.

– Ты достал какие-нибудь сведения о Жульетте Лонгис? – спросил он.

– Очень немного – ответил Николс. – Я выяснил одну маленькую деталь, которая может быть интересной: у нее есть деньги. Откуда они у нее, я не знаю, но их у нее много, и если она и бегает за Денисом, то не за его фриком. Может быть, она его любит? Чудеса, ты знаешь, существуют.

Каллаган пожал плечами.

– Это не было бы чудом. Денис симпатичный человек.

– Потом, – продолжал Николс, – что я делал? Я продолжал искать сведения или я отдыхал? Я, право же, заслужил день отдыха. Я захватил одну куклу в стороне Доркинса…

– Она подождет, – сказал Каллаган. – Догадки, это все хорошо, но нам нужна уверенность.

– Ты думаешь? А у меня впечатление, что мы часто шагаем наугад.

И он вышел быстрыми шагами.

Было пять часов. Выпив чаю, Каллаган откинулся на кресле, положив ноги на бюро. Следя взглядом за красивыми кольцами дыма, который пускал, он размышлял и пришел к выводу, что в настоящем положении дел было любопытным не то, что вещи не были похожи на себя, а наоборот, что они были «похожи на действительные». Перед его взором предстали портреты: Артура Дениса, его жены Паолы, Ирены, Жульетты Лонгис и также Сирака, который казался таким хитрым и ловким и все же не смог спасти себя.

В дверь постучали. Вошла Эффи.

– Мистер Каллаган, – сказала она, – здесь миссис Денис. Она сказала, что если вы заняты, то она уйдет, так как не условилась с вами о встрече.

Каллаган опустил ноги.

– Я приму ее, Эффи!

Он встал, чтобы приветствовать Паолу Денис, когда она вошла в комнату. Каллаган заметил совершенство ее костюма, элегантность ее жакета и шик ее шляпы. Миссис Денис, без сомнения, была женщиной, которая умела одеваться.

Она села в придвинутое ей кресло и некоторое время молча смотрела на него, как будто хотела проникнуть в его мысли.

– Дорогая леди, – сказал он наконец, – чем я могу быть вам полезен?

– Я хотела бы знать, – ответила она, – сделали ли вы что-нибудь, чтобы найти Ирену. Я все больше беспокоюсь о ней.

– Частный детектив, – сказал Каллаган, – очень стеснен в своих розысках. Полиция располагает гораздо большими возможностями. Вы не подумали обратиться к ней?

– Нет. Я не думаю, что это будет разумно. Вы знаете полицию… В тот раз вы уверили меня, что сделаете кое-что. Я должна была знать, что вы говорите, но не выполняете обещания.

– Следовательно, вы считаете, что я из тех людей, которые говорят вещи, о которых не думают? Вы уже поняли это?

Она сделала отрицательный жест головой.

– Видите ли, мистер Каллаган, я не думаю, что у вас есть избыток совести. Иногда это чувствуется. Я сомневаюсь, что я когда-нибудь встречала человека, похожего на вас. И совершенно непонятно, почему испытываешь к вам доверие.

Улыбка пробежала по губам Каллагана.

– Я вам объясню, – приветливо сказал он. – Вы мне доверяете, потому что у вас нет выбора. Есть ли у меня совесть или нет, но вы не можете поступить иначе.

– Я отлично отдаю себе в этом отчет, мистер Каллаган. Остается только, чтобы вы сказали, что вы найдете Ирену и что вы не могли ее еще найти.

– Вы зря думаете так. Я еще ничего не сделал, я признаюсь в этом, потому что был занят другим, но я не замедлю сделать кое-что. А пока что я вам советую не слишком беспокоиться по поводу отсутствия Ирены.

– Почему?

– Потому что ваша сестра – женщина, которая не даст себя в обиду. Я думаю, что она уже бывала в подобных ситуациях и находила выход из них. Ей не так трудно устроиться и теперь!

– Не, об этом разговор, – возразила Паола Денис. – Я очень люблю Ирену, возможно даже слишком. И я очень обеспокоена ее исчезновением. Я боюсь…

Каллаган пожал плечами:

– Будьте благоразумны. Я могу привести несколько причин исчезновения мисс Февели, в которых нет ничего трагического. Она, безусловно, видела в «Таймсе», объявление агентства… Если она действительно положила обратно «корону» в сейф, она, конечно, решила, что кто-то похитил ее снова.

– Почему «конечно решила»?

– Потому что, зная Сирака и зная, что у него есть ключ от дома и шифр сейфа, она подумала, что это он во второй раз украл диадему. Эта мысль должна была быть для нее очень неприятной. Сирак, конечно, мог утверждать, что «корона», никогда не была возвращена, и с этой позиции мог заставить вашу сестру запеть.

– Не думаете же вы, что у нее столько денег, что она может представлять интерес для шантажа?

– Я не знаю, каково ее состояние, но я знаю, что у нее достаточно денег, чтобы предложить мне тысячу долларов. Ведь тысячу долларов не бросают так, как она, если это последнее, что у нее есть!

Паола Денис вздохнула.

– Ирена вообще способна на все! – пробормотала она. – Так вы думаете, она где-то спряталась из страха перед Сираком?..

– Это одна из возможностей. Она может также думать, что вы и я не верим, что она положила «корону» на место.

И прибавил с улыбкой:

– И, может быть, она действительно ничего не сделала!

Паола Денис энергично запротестовал.

– Это ложь! Ирена не лгунья! Она хотела положить «корону» в сейф, и я уверена, что она это сделала!

– Если вы в этом уверены, – сказал Каллаган, – я не спорю. Она исчезла, вы о ней беспокоитесь, я должен найти ее, вот и все! Я обещаю заняться Этим!

Она реагировала на это так, как он и ожидал.

– Вам доставляет удовольствие мучить людей, мистер Каллаган? Вас это забавляет? Это создает у вас впечатление, что вы очень сильны и могущественны?..

Каллаган закурил.

– Дорогая леди, – ответил он спокойно, – я не провожу время, анализируя свои поступки. Люди, поверьте мне, и без моей помощи изводят себя сами.

Он улыбнулся ей.

– Правда, я должен признаться вам, что иногда я подливаю масло в огонь, но это только для того, чтобы ускорить дело… Что касается Ирены, я хотя и не сделал всего, что обещал, но это только потому, что я уверен, мы скоро ее увидим. Плохое никогда бесследно не исчезает.

– Мне не нравится, что вы говорите так о моей сестре!

– Очень жаль, но вы не можете мне запретить это!

Она встала.

– Я считаю, мистер Каллаган, что бесполезно продолжать наш разговор. Я надеялась, что вы сделаете что-нибудь, чтобы найти Ирену. Я оплатила услуги. Но я убеждаюсь, что вы только стараетесь использовать выгоду вашего положения.

– Выгоду моего положения? Я очень хотел бы ее знать!

– Вы знаете, что я придумала совершенно идиотский проект похищения «короны» и что я отказалась от него, но моя сестра подхватила его и в содружестве с неким Сираком осуществила; вы знаете, что «корона» была похищена во второй раз, и вы отлично отдаете себе отчет в том, что можете поставить мою сестру и меня в очень щекотливое положение, если следствие откроет все это!

– Что касается этого, – ответил Каллаган, – вы можете быть совершенно спокойны. Следствие будет, конечно, произведено. Неужели вы думаете, что страховая компания заплатит семьдесят тысяч долларов, не проявив никакого любопытства! Если бы директоры «Глоб энд Консолидейтед» были в курсе того, что происходило вокруг «короны», я очень хотел бы знать, что они подумали бы?

– Вас не осудили бы, если бы вы вздумали их утешить!

– На этот счет, дорогая леди, – сказал Каллаган, – вы ошибаетесь! Разрешите мне сказать вам одну вещь: вы мне чрезвычайно нравитесь. Мне нравится ваша фигура, как вы ходите, говорите. Вы мне нравитесь даже, когда вы сердитесь. Только мои вкусы и симпатии не мешают мне трезво смотреть на вещи и следовать моей методе работы. Я их не изменю. Это вопрос принципа!

– Я это заметила. Могу я надеяться, что, когда вы что-нибудь сделаете, чтобы найти Ирену, вы известите меня об этом?

– Без всякого сомнения. Видите ли, может быть, я слишком серьезно отнесся к данным вами инструкциям. Вы заплатили мне двести пятьдесят долларов, но не за то только, чтобы я отыскал вашу сестру, а главным образом за то, чтобы я помог ей остаться в стороне от дела. Вы надеялись, что я смогу как-то помочь ей не болтаться в этом болоте, в котором мы все вместе барахтаемся. Вы не говорили этого прямо, но ведь вы надеялись на это? Я прав?

– Я не буду спорить с вами.

– Тогда, – закончил детектив, – возвращайтесь к себе и думайте о другом! Пойдите в кино и больше ничем не занимайтесь! Я сделаю все, что будет нужно!

Она направилась к двери.

– Хотелось бы знать, выйдет из этого что-нибудь?

Каллаган с улыбкой, поклонился.

– Это, дорогая леди, один из тех рисков, которым подвергаешься, когда имеешь дело с частными агентствами, подобными моему!

Она остановилась.

– Если бы я знала это, я ни за что не пришла бы к вам!

– Вы ничего нового мне не сказали. Я вам уже говорил, что вы придете ко мне, но я знал, что это не для удовольствия, а по необходимости, так как ваша сестра заварила такую кашу, что вам не оставалось ничего иного, как обратиться ко мне. Вы это сделали, и я не считаю, что вы проиграли.

Это ваше последнее замечание не относится ли к тому, что вам нужны средства? Сумма, которую я вам дала, вам недостаточна?

– В данный момент достаточна. Но если мне понадобятся деньги, что весьма возможно, я попрошу их у вас.

– Я в этом не сомневаюсь.

Ее голос был холоден и неприятен.

Он улыбнулся и, резко переменив тон, прибавил очень серьезно, даже торжественно:

– Я надеюсь, дорогая леди, что, если вас спросят, что вы делали сегодня ночью и вчера вечером, вы не затруднитесь с ответом? Вы сможете сказать, где вы были и с кем виделись?

– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать и почему вас может это интересовать?

Каллаган пожал плечами.

– Вы ответили на мой вопрос, дорогая леди. Благодарю вас и до скорого свидания!

Он открыл перед нею дверь. Она вышла, не сказав ни слова.

Каллаган вернулся в бюро, подвинул кресло так, чтобы было удобно положить ноги на полку камина, закурил и позвал Эффи.

– Эффи, – спросил он, не поворачивая головы, – у вас хорошая память?

– Я надеюсь.

– Что бы мне хотелось знать, – продолжал Каллаган, – это нет ли в ней дырок?

– Почему нет? Вы хотите, чтобы я что-нибудь забыла?

– Вы сможете?

Он повернул голову и с улыбкой смотрел на нее поверх плеча.

– Безусловно, – ответила она.

– Хорошо. У меня наверху имеется дюжина пар шелковых чулок и неплохих. Я отдам их вам.

– Это очень мило с вашей стороны, но и без шелковых чулок моя память может быть плохой!

– Тогда, – сказал Каллаган, – вот о чем речь. Вы помните то замечание, которое вы высказали по поводу дамы, о которой вы думали, что она Паола Денис? Вы обнаружили и сообщили мне, что она не настоящая, а крашеная брюнетка.

– Я помню это.

– В то время вы и я, мы думали, что она миссис Денис. Потом вы мне сказали о ее крашеных волосах, я убедился в этом и тогда выяснил, что она не миссис Денис. Это было так?

– Совершенно точно!

– Ну что ж, Эффи, мы все это забудем! Следовательно дама, которая приходила к нам первой, сказала нам, что она миссис Денис. Мы ей поверили и продолжаем верить. Вы меня поняли?

– Очень хорошо, мистер Каллаган. Но не думаете ли вы, что эта… может создать некоторые неудобства для кого-то?

– Для кого?

– Для миссис Денис.

Она стояла прямо перед камином и смотрела ему в глаза.

– Это очень мило с вашей стороны, Эффи, беспокоиться о клиентке, но в настоящих условиях ваше высказывание бесполезно.

– Отлично, мистер Каллаган. Я поняла. Дама была миссис Паола Денис, и я никогда и не думала, что она может быть другой.

– Большое спасибо, Эффи. Вы мне больше не нужны. И будьте добры, не хлопайте дверью при выходе, что вам, как мне кажется, очень хочется сделать!

Она вышла, побледнев от злости, но тихо затворив за собой дверь.

Десятью минутами позже Каллаган прошел в ее комнату, где она стучала на пишущей машинке.

– Эффи, – спросил он, – вы помните о той великолепной бумаге, которую мы приобрели месяцев пять-шесть назад?

– Да, мистер. Каллаган. Чудесная бумага ручной выделки с красивым рисунком.

– У нас еще осталось?

– Я думаю, есть немного.

– Может, вы мне найдете два или три листочка?

Она встала, пошарила немного в маленьком шкафчике, наполненном бумагой, и принесла ему два листка.

– Хотите, чтобы я напечатала ваше письмо? – спросила она.

Он улыбнулся и сказал, что сможет сам отстучать его и что она уже достаточно поработала сегодня.

После ее ухода он сел за машинку, вставил, в нее лист этой роскошной бумаги и напечатал коротенькое послание:

Положив письмо в карман, Каллаган покинул бюро.

В семь часов Каллаган остановился перед каморкой Уикки, ночного сторожа.

– Уикки, – сказал он ему, – я, возможно, возвращусь поздно. Ты должен слушать телефоны как по линии бюро, так и по линии моей квартиры.

– Слушаю, мистер Каллаган.

Каллаган вышел. В первый попавшийся у него на дороге почтовый ящик он бросил письмо директору страхового общества. Он улыбался, очень довольный собой. Он был уверен, что эти несколько строчек что-нибудь выявят. Это дело тянулось очень медленно и было необходимо подтолкнуть его немножко. «Что-нибудь» произойдет теперь, и это будет хорошо для «кого-то», а может быть, и для Каллагана.

Он пешком прошел до Пикадилди и там взял такси, чтобы проехать в Лонг Акр. Около семи с половиной он входил в помещение вестибюля дома, где находилась квартира Сирака. Он поднялся по лестнице и стал звонить в квартиру того, кто был мертв. Он немного подождал, потом спустился этажом ниже, чтобы позвонить в квартиру нижнего этажа.

Ему открыла маленькая горничная.

– Мисс, – обратился к ней детектив, – в этом доме имеется управляющий или портье?

– У нас нет портье, сэр, но вы найдете управляющего этажом ниже, в № 6.

Каллаган спустился ниже. Управляющий, человек средних лет, сам открыл ему дверь.

– Моя фамилия Каллаган, – сказал ему детектив. – Вчера вечером мистер Сирак, который живет в вашем доме, позвонил мне и Просил прийти по неотложному делу. Мы условились на сегодняшний вечер, и вот я пришел. Я звонил, стучал в дверь, но не получил ответа. Я немного беспокоюсь, не случилось ли чего.

– Он, вероятно, спит, – безапелляционным тоном заявил управляющий, – Он из тех людей, которые живут только ночью.

– Возможно, он и спит, – возразил Каллаган, – но меня это удивляет. Я стучал в дверь так сильно, что он должен бы проснуться. Для вас не будет затруднительным подняться со мной в его квартиру и открыть дверь? Мне хочется знать, что с ним.

– Что же вы думаете? Что он покончил с собой?

Каллаган сделал недоумевающий жест…

– Я не знаю, но все может быть!

– Ну ладно, – сказал человек, – пойдемте, посмотрим!

Он исчез в своей прихожей, чтобы вскоре вернуться со связкой ключей. Они поднялись по лестнице и позвонили в квартиру Сирака. Потом, так как никто им не открыл, управляющий, испробовав несколько ключей, открыл дверь. Они вошли.

Помещение казалось безлюдным. Каллаган правильно догадался: никто не приходил сюда со вчерашнего вечера. Управляющий включил свет в передней, открыл дверь в гостиную, пошарил в темноте, нашел выключатель и зажег свет.

– Бог мой! – закричал он тотчас же. – Вы были правы!

Каллаган приблизился на два шага, несколько секунд смотрел на тело и ответил:

– Не совсем! Этот парень не кончал самоубийством. Его стукнули чем-то тяжелым по голове. Во всяком случае, он мертв.

Управляющий сделал гримасу.

– Убийство? Это может повредить нам!

– Вы не проиграете! Люди быстро забывают.

– Что мы будем делать?

– Праздный вопрос. Можно сделать только одну вещь.

Каллаган подошел к телефону, снял трубку и набрал номер дежурного по Скотленд-Ярду.

– Алло! – сказал он. – Я говорю из меблированных квартир. Моя фамилия Каллаган, и я хочу сказать несколько слов инспектору Гринголлу, если он здесь, Относительно неотложного дела.

Минутой позже на линии раздался голос Гринголла.

– Добрый вечер, Гринголл! Рад слышать вас!

– Как дела, Слим? – ответил Гринголл. – Все еще на свободе?

– Как «на свободе»? Что вы еще выдумываете, инспектор?

– Я вам сотни раз говорил, что мы вас накроем!

Тон выдавал, что он шутит. Потом он уже серьезно спросил:

– Что я могу сделать для вас, Слим? У вас неприятности?

– Неприятности не у меня, а у вас! Я пришел по делу к некоему Сираку, который живет в доме № 267-а по Лонг Акр, на третьем этаже. Это оттуда я вам и звоню. Я должен был увидеться с ним сегодня вечером по неотложному делу, и я знал, как он ждал нашей встречи. Не получив ответа на мои звонки, я позвал управляющего, чтобы он открыл дверь… Сирак оказался мертвым. Он убит.

– Вы рассчитывали найти его мертвым?

– Ни в коем случае! Кроме того, я очень мало знал его.

– Почему же вы так удивились, когда обнаружили, что никто не отвечает на ваши звонки, он ведь мог выйти?

– Нет. Он был в невообразимом состоянии и очень хотел меня видеть. Я был уверен, что он ждет меня и потому так и забеспокоился.

– Я вижу ваше «беспокойство»! Вас что же, подменили?

– Ну, скажем, «досаду», если вам это больше нравится! Вы можете мне не верить, но я не люблю находить трупы!

– Что бы там ни было, я пошлю кого-нибудь. Вы там будете?

– Я предпочел бы не ждать. У меня занят вечер неотложными свиданиями. Но управляющий ведь тут…

– Хорошо. Вас не затруднит зайти завтра ко мне в течение дня? Я охотно поговорю с вами о Сираке. Вы, может быть, сможете немного помочь нам в этом деле, и я знаю, что вы не откажетесь сделать это.

Каллаган ответил самым саркастическим тоном, на который был способен:

– Вы знаете, что мое самое горячее желание – это быть вам полезным и что я доказывал это не раз. По правде говоря, я не знаю, что бы вы делали без меня!

– Мы поговорим об этом при случае. Вы не забудете зайти завтра ко мне?

– Как я могу! Я буду так рад вас видеть! Я приду в полдень. Может быть, вы предложите мне чашку чая. Итак, до завтра, Гринголл!

Каллаган повесил трубку и прошел в вестибюль, где находился очень огорченный управляющий.

– Полиция скоро прибудет, – сказал детектив. – Подождите их и главное, ничего не трогайте! Если вам неприятно находиться в квартире, можете подождать их на лестнице, только не уходите далеко!

С этими словами он удалился и направился к Пикадилли, потом повернул на Сивер Тритон, где в баре заказал двойной виски, который стал пить маленькими глотками.

Он был очень доволен, Теперь-то уже должно «что-нибудь» произойти.

8. Деньги возвращаются

Было восемь часов, когда Каллагана провели в гостиную апартаментов, которые мистер Денис занимал в отеле «Савой».

– Я очень огорчен, что не смог позвонить вам по телефону, – сказал он, – но у меня был очень занятый вечер.

– Не извиняйтесь, – ответил Денис. – Вы здесь, и этого достаточно. Выпьете что-нибудь?

– Охотно.

Денис наполнил два стакана виски.

– Я много думал о вас, – сказал он, – и в конце концов пришел к выводу, что вы неплохой детектив.

– Учитывая то, – что вы не любите частных детективов, – ответил Каллаган, – я могу принять это, как большой комплимент. Но почему я, по-вашему, неплохой детектив?

– Потому что в противоположность вашим коллегам вы не бестолковый.

– Неужели? И что же заставляет вас так думать?

– Способ, при помощи которого вы меня здесь нашли, чтобы сказать, что это моя жена способствовала исчезновению «короны». Вы могли сообщить эти сведения агентам, и Тогда обстоятельства сложились бы для нее весьма неприятно.

Каллаган отхлебнул немного виски.

– Разве вас беспокоит, будет ли для нее что-либо приятным или нет? Она предложила вам развестись, и потому можно предположить, что отношения между вами сложились не самым блестящим образом. Я не ошибся?

Денис пожал плечами.

– Я очень привязан к моей жене.

Он поставил стакан на полку камина и с нехорошим блеском в глазах продолжал:

– И все же не остается сомнений, что она поставила себя в неприятное положение, которое очень напоминает следствие обыкновенной кражи. Это не слишком достойно!

– Согласен с вами, – сказал Каллаган. – А разве вас это беспокоит?

– Конечно, нет! – запротестовал Денис. – Я ведь вашего склада, вы должны были догадаться об этом.

Меня ничто не беспокоит.

– Следовательно, вы страшитесь только скандала?

– Конечно! Я этого не желаю!

– Я вас понимаю. Только ситуация сложилась довольно деликатная…

Денис закурил сигарету, несколько раз затянулся, помолчал, немного и ответил:

– Это не мое дело. Для меня все очень просто. «Корона» была украдена из Майфельд Плейс. Я аккуратно платил страховые взносы, и это никем не оспаривается. Я предложил компании оплатить мою пролажу. Тут появляетесь вы и объявляете мне, что кража совершена моей женой, но у меня нет никаких доказательств этого, и вам должно быть совершенно безразлично, использую я ваше сообщение или нет!

– В определенной степени, да!

– Я догадываюсь, что вы мне скажете!

– Только то, что поверенные компании заинтересуются подробностями совершения кражи, и, если я им сообщу о том, что знаю, я буду иметь право на тысячу фунтов вознаграждения.

Денис с улыбкой выслушал Каллагана, потом подошел к секретеру и вытащил из ящика пачку банкнотов, которые и протянул Каллагану.

– Если вы потрудитесь пересчитать их, вы убедитесь, что здесь как раз тысяча, которая теперь принадлежит вам. Я считаю, что теперь мы с вами квиты.

Каллаган положил банкноты в карман.

– Более или менее, – ответил он. – Если я вас правильно понял, я должен забыть все, что произошло?

– Я не знаю того, что произошло. Вы мне ничего не говорили.

– Я рассказывал вам разные истории. Возможно, вы меня не слушали!

Приятная улыбка появилась на лице Дениса.

– Я вас слушал, но, может, недостаточно внимательно следил за вашим рассказом. Я был занят, у меня в голове были разные дела, и я, как вы, наверное, помните, ждал телефонного звонка. Может быть, и было бы неплохо, если бы вы коротко напомнили мне, о чем вы тогда говорили. Чтобы между нами не осталось ничего недоговоренного.

По губам Каллагана пробежала усмешка.

– Как вы хотите, – сказал он. – Коротко, как я вам уже говорил, я находился в отпуске в маленьком отеле в деревне, когда миссис Денис, которая откуда-то узнала мой адрес, связалась с моим бюро. Она срочно хотела увидеться со мной и вскоре появилась в моем отеле, где и рассказала то, что произошло.

– Что же было?

– Это касалось того, что она хотела развода, а вы отказали ей в этом. Тогда она решила покинуть вас и унести с собой «корону» или, точнее, поручила человеку, которого она знала, украсть ее, считая, вероятно, этого человека за круглого дурака. Как и следовало ожидать, похитив «корону», этот человек попытался заставить ее петь. Ужасно обеспокоенная, она пришла ко мне, и остальное вы знаете: я отобрал у него «корону» и вернул ее миссис Денис. Вот и все.

– Ситуация, – заявил мистер Денис, – совершенно ясна. «Корона» у нее. Или она сохраняет ее и ничего не предпринимает, или старается освободиться от нее – тогда, полиция это немедленно обнаружит.

– Согласен, – сказал Каллаган. – Но представители страхового общества? Предположим, что им придется заплатить?

– У них нет никакого основания не заплатить мне. Для меня «корона» украдена, и я больше ничего не знаю. Я имею право на удовлетворение, и я его требую… Прибавлю, что и вы не потеряете на этом!

Каллаган удивленно поднял брови.

– Почему?

– Потому что, если компания заплатит – а она это сделает, так как не может поступить иначе, мы будем считать зачетными деньгами ту тысячу, что я вам дал, и вы получите еще и другую тысячу.

– Разве вы не доверяете мне? – спросил Каллаган.

– Я этого не считаю, – беспечно проговорил Денис. – Подумайте сами.

Каллаган потер ухо.

– Если я вас правильно понял, беря эту тысячу долларов, я становлюсь в той или иной степени соучастником того, что может произойти?

– Я тоже так смотрю на вещи. А что вы скажете?

– Мой бог! Тысяча долларов это всегда тысяча долларов. Моя память не так уж хороша, и я ничего не знаю относительно «короны».

– Я же говорил, что вы умный парень. Еще виски?

– Почему нет?

Каллаган закурил сигарету, пока Денис занимался стаканами.

– Я проводил мисс Лонгис до дому, – сказал он наконец. – Она очаровательна и очень симпатична.

Денис протянул Каллагану стакан.

– Я рад что она вам понравилась. Я надеюсь, что вы нашли тему для разговора.

– Да, конечно. Мы говорили об отеле в Лалехеме, о частных детективах, которые шныряли там; и еще о двух-трех вещах…

– Думаю, что было бы нескромно спрашивать, о чем именно…

– Ничуть. Вы имеете полное право задать такой вопрос.

Девис с иронической улыбкой поклонился, в знак благодарности.

– Мы говорили, – продолжал Каллаган, – о том анонимном письме, которое было отправлено миссис Денис и в котором сообщалось, что вы проживаете, в отеле в Лалехеме с мисс Лонгис. Мне казалось, что если мисс Лонгис не хочет, чтобы ее имя связывалось с этой историей с «короной», которая еще может наделать много шума в ближайшие дни, то было бы неплохо, чтобы я занялся ее интересами. И мне показалось, что она согласна со мной.

– Вы необыкновенная личность, – сказал Денис. – Вас ничто не остановит.

– Я не знаю. Так вопрос никогда не ставился.

– Вы считаете, что автор этого анонимного письма заставит петь мисс Лонгис в надежде выудить у нее что-нибудь?

– Возможно, – ответил Каллаган. – Я сказал мисс Лонгис, что я укрощу этого господина, а когда я чем-нибудь занимаюсь, я все делаю основательно.

И он подарил Денису свою самую очаровательную улыбку.

– я считаю, – сказал Денис, – что интересы мисс Лонгис находятся в хороших руках.

– Даже больше, чем вы думаете! – заявил Каллаган со смехом.

И, протянув Денису свой пустой стакан, прибавил:

– Еще на дорогу и за удачные дела!

Денис наполнил стаканы.

В девять часов Каллаган спустился на станцию метро Грин Парк, вошел в телефонную будку и позвонил мисс Лонгис.

– Мисс Лонгис, – сказал он, – простите за беспокойство и за то, что не предупредил вас раньше, но я думаю, что нам нужно немного поговорить. Если возможно – сейчас.

– Это очень срочно? В данный момент я собираюсь идти обедать.

Ее голос был очень мил, почти ласкающ.

– Вы можете обедать каждый вечер, – ответил Каллаган, – а разговор не может ждать. На вашем месте, я бы перестроился. Вы собираетесь идти с мистером Денисом?

Он услышал смех.

– Но откуда вы это знаете? – спросила она. И тотчас прибавила:

– Я забыла, что мистер Каллаган все знает.

– Это слишком сильно сказано! – запротестовал он. – Мне кажется, что на самом деле я ничего не знаю. Я только неплохо угадываю!

– Может быть, лучше догадываться, чем знать! Я жду вас.

– Я сейчас буду.

Он резко повесил трубку, вышел из метро и взял такси.

Жульетта Лонгис встретила его в маленькой гостиной. На ней был очаровательный туалет: длинное бархатное платке, застегнутое спереди серебряными пряжками.

– Прежде всего, – сказала она, – мистер Каллаган, я должна предложить вам виски. Вы его любите, не так ли?

Он улыбнулся.

– Это помогает мне думать.

– Думать или догадываться? – спросила она.

– Не все ли равно – думать или догадываться – если не ошибаешься?

– Это всегда происходит с мистером Каллаганом!

Она протянула ему полный стакан.

– Правда вас удивила бы, – ответил он, – Уверяю вас, что я очень огорчен, что вынудил вас отменить свое свидание, но мне кажется, что дело настолько неотложное, что вы сами согласитесь со мной, что его нельзя откладывать.

– Интересно, что же такое может быть столь срочным?

Она сидела на диване, улыбаясь, очень спокойная. Каллаган подумал, что ее довольно трудно испугать. – Вы догадываетесь, – сказал Каллаган, – о чем, или вернее, о ком, я хочу говорить так безотлагательно! Конечно, об авторе анонимного письма, посланного миссис Денис. Когда я вам рассказывал о нем, я предупредил, что он постарается использовать публикацию относительно, «короны», чтобы вытянуть из вас деньги. Вы согласились, что его позиция достаточно сильна и что это дело вас очень расстраивает. Вы помните об этом?

Длинными пальцами, унизанными кольцами, она взяла сигарету из маленького ящика.

– Я не забываю того, что сказала, мистер Каллаган.

Он наклонился, чтобы дать ей закурить.

– Вы, – сказал он, – необыкновенная женщина, мисс Лонгис, сильная. Но до какой степени, хотел бы я знать?!

Она посмотрела на него сквозь густые ресницы.

– Я не знаю, – сказала она с улыбкой. – Но, может быть, вы знаете. Вы очень проницательны!

– Что бы там ни было, – продолжал Каллаган, – я должен вам сказать то, что, может быть, не должен был говорить. Я это делаю, потому что считаю вас умной женщиной и потому что вы знаете, в чем заключается ваш интерес!

– Говорите же. Мне очень интересно!

Каллаган сделал глоток виски, поставил стакан, сел и начал:

– Вы любите мистера Дениса, это ясно… Я не думаю, что у него много денег, у вас есть состояние, и если вы его любите, то не ради денег. Может быть, потому что вы хотите переменить образ жизни, а может, потому что вам нравится жить в Майфельд Плейс.

Он немного помолчал, потом вкрадчивым, но твердым голосом прибавил:

– Мне кажется, это неудачная идея.

– Почему? – удивленно спросила она.

– Этот мерзкий человек, который писал анонимные письма, – ответил Каллаган, – меня не беспокоит… Он не будет беспокоить и вас. Я даже могу сказать, что он не будет никого беспокоить.

– Я не понимаю.

– Он мертв, – ответил Каллаган совершенно безразличным голосом. – Кто-то его убил. Полиция обнаружила его труп несколько часов назад.

Наступило долгое молчание.

– Я никому об этом не говорил. Я сам обнаружил это совершенно случайно.

– Как так?

– Из-за вас. Я подумал, что будет, лучше, если я предупрежу действия этого господина, и пошел к нему, чтобы он не успел предпринять что-либо раньше меня. Я стал звонить к нему на квартиру, мне никто не открыл, тогда я заставил управляющего открыть мне дверь, и мы нашли его там мертвым. У него был вид человека, умершего некоторое время назад.

– Что вы называете «некоторым временем»?

– Я не судебный врач и не смогу ответить на этот вопрос. Но мне показалось, что смерть произошла, довольно давно и будет трудно определить точное время. Это иногда бывает!

– Я считала, что всегда возможно точно установить время смерти.

Каллаган покачал головой.

– В полицейских романах, да. Там узнают, «что он испустил последний вздох» в семь десять. В настоящем случае, время будет определено приблизительно.

Она посмотрела на него. Очень спокойно, с полуулыбкой на лице.

Каллаган подумал о том, что не ошибся, считая Жульетту Лонгис человеком без нервов.

– Это очень любезно с вашей стороны, мистер Каллаган, что вы доставили себе столько беспокойства из-за меня, – сказала она. – Я вам очень благодарна за все, что вы сделали!

Он улыбнулся.

– Наш девиз, мисс Лонгис: «Прежде всего клиент»! Теперь, не хотите ли обсудить то, что нам следует сделать?

Она села, сложила руки на коленях и оживленно проговорила:

– Вот именно! Обсудим, что надо делать! Это будет увлекательно!

– Во всем этом деле, – начал Каллаган, – вы боитесь только одной вещи: нежелательной публикации. Вы согласны со мной?

– Во всяком случае, – продолжал он, – мы это установили. Вы боялись этого Сирака, потому что он мог известить о том, что вы были с мистером Денисом в Лалехеме. Мы знаем, что теперь он не сможет предать это гласности, но мы не знаем, что он успел сделать.

– Что вы хотите этим сказать?

– Люди, которые пишут анонимные письма, охотно продолжают это дело. Возможно, что он отправил такое же письмо, как миссис Денис, еще кому-нибудь или сказал об этом кому-нибудь. Во всей этой истории против вас имеется лишь тот факт, что вы не хотите, чтобы узнали о вашем пребывании в Лалехеме с мистером Денисом. Это совершенно естественно, так как вы собираетесь выйти за него замуж. Сейчас же было бы разумно, чтобы вы публично заявили, что вы действительно находились в Лалехеме с мистером Денисом.

– Что означает «публично»?

Каллаган пожал плечами.

– Смерть Сирака, – сказал он, – вызовет необходимость в некоторых действиях. Могут произойти разные вещи, если кто-то поверенный компании, какой-нибудь приятель Сирака, полиция или еще кто-нибудь вобьет себе в голову, что вы боитесь, как бы не узнали о вашем пребывании в Лалехеме. Все было бы иначе, если бы кто-нибудь знал, что вам это совершенно безразлично. Тем самым вы выбьете им почву из-под ног. Разве это не ваше желание?

– Это мне кажется Действительно логичным.

– И это еще не все, – продолжал Каллаган. – Я не хочу вас пугать, но мне не нравится эта история с Сираком. Если вы «действительно» хотите, чтобы не говорили о вашем пребывании в Лалехеме, у вас серьезная причина желать исчезновения Сирака, который уже отправил анонимное письмо миссис Денис. Вы понимаете, что я хочу этим сказать?

– Очень хорошо!.. Естественно, мне это предложение кажется нелепым, но для других оно может быть иным. Но что же я могу сделать?

– Я перехожу к этому, – продолжал детектив. – Предположим, что вы напишете письмо, в котором признаете себя особой, бывшей в Лалехеме с мистером Денисом. Вы спокойны! Вы, надеюсь, не сомневаетесь, что я использую это письмо только в крайнем случае? И с этой позиции, которая совершенно не опасна, она удовлетворит всех, кому интересно знать, что вы не придаете этому факту серьезного значения!

– Предположим, – сказала, она, – что я напишу такое письмо. Что произойдет потом?

Каллаган бросил окурок и тотчас же закурил другую сигарету.

– Я думаю, – сказала она вставая, – что я должна налить вам виски. Вы заслужили его!

Она наполнила стакан и, протягивая его, сказала:

– Я задаю себе вопрос: почему я вам доверяю?.. Вы необыкновенный человек!

– Мне уже об этом сказали, – ответил он. – А что касается того, почему вы мне доверяете, то это потому, что вы не можете поступить иначе!

– Предположим, что это так. А что же будет дальше?

– Все очень просто, – ответил Каллаган. – Написав письмо, о котором мы говорили, вы собираетесь в дорогу и отправляетесь отдыхать. В это время в Шотландии прекрасно, и вы будете себя там чувствовать лучше, чем здесь.

– А Артур? Что будет с ним?

– Артур? Почему бы вам не написать также и ему письмо? Вы ему напишете, что сделали глупость, сопровождая его в Лалехем, что тем самым создали неприятную для себя ситуацию и, считаясь с ней, вам кажется более разумным отложить на время разговор о браке.

– Вы действительно считаете, что лучше будет, если я покину Лондон?

– Это мой совет.

Она поднялась, чтобы снова наполнить его стакан виски.

– Я не понимаю, почему я вам верю, но я сделаю все, что вы говорите. Я напишу вам письмо и завтра покину Лондон, послав предварительно письмо Артуру.

Она подняла свой стакан и сказала:

– Мистер Каллаган, я пью за ваше здоровье!

– Должен честно признать, – заявил Каллаган, – что считаю вас самой очаровательной женщиной, а то, что вы некрасивы, только прибавляет вам шарма.

– Вы действительно очень любезны, мистер Каллаган, – ответила она, – и если бы я знала вас немного больше, я поцеловала бы вас!.. Но, может быть, вы предпочитаете еще немного виски?

Каллаган улыбнулся.

– Если вы ничего не имеете против, я выпью еще немного виски. Потом мы обдумаем ваше письмо.

Когда Каллаган добрался до Беркли-сквер, было уже около десяти тридцати.

В своей маленькой застекленной каморке Уикки изучал последние известия «Стар».

– Ничего нового? – спросил его Каллаган, проходя мимо.

– Наоборот, мистер Каллаган. Одна дама пришла к вам. Я проводил ее в ваши апартаменты. Она вас ждет. Она сказала мне, что условилась с вами. Надеюсь, я поступил правильно?

– Очень хорошо!

Поднимаясь в лифте, Каллаган обдумывал свой разговор с Жульеттой Лонгис. Обстоятельства иногда складываются легко. Особенно, когда они устраивают всех. Но как сложится дело, это другой вопрос.

Ирена была в гостиной. Она положила пальто, сумочку и шляпу на кресло, а сама растянулась на диване, заложив руки за голову. Ha ней был надет темно-серый костюм, отливающий синим. Она была очень элегантна и красива.

– Я рад, что вы так комфортно устроились, – сказал Каллаган, входя в комнату. – Хотите сигарету?

– С удовольствием!

Он бросил шляпу в угол и пошел за ящиком с сигаретами, стоявшим на камине. Когда он повернулся, она оказалась перед ним.

– Вы знаете, – сказала она, – что теперь между нами есть много общего?

– Правда? И что же!

– Дело «короны», все, что вы сделали для меня и тому подобное… А потом, мне кажется, что я схожу по вас с ума!

Он прищурил глаза и спросил:

– Кроме шуток?

– Вас это удивляет? Вы не можете поверить, что такая женщина, как я, может заинтересоваться таким человеком, как вы, солидным и сильным?

– Я? – воскликнул он. – Я могу поверить всему! Она закинула ему за шею руки и поцеловала в губы.

– Это, – сказала она, – я уже один раз сделала в вашем бюро. Тогда я хотела выразить мою благодарность.

– А в этот раз?

– Просто мне этого захотелось!

– Я предпочитаю такой вариант. Потому вы и захотели меня видеть?

– Нет, но мне хотелось узнать, какие чувства я питаю к вам теперь, когда мне кажется, что вы стали больше доверять мне.

– У меня есть правило, – сказал Каллаган. – Я верю всем и доверяю всем. Почему бы нет?

– Потому что может случиться, что люди будут смеяться над вами.

Каллаган покачал головой.

– А что им это даст? Когда они заставляют меня прогуляться, они часто при этом, теряют. Вы понимаете, я ничего не продаю, кроме своих услуг. Я лишь-частный детектив, который тратит время на то, чтобы слушать, что ему говорят. Иногда это приводит меня к некоторым выводам, иногда нет!

Он предложил ей сигарету, дал ей прикурить, после чего она вернулась на диван.

– А в моем деле, к каким заключениям вы пришли?

– А ни к каким, – ответил он. – Если вы вспомните, то главное, о чем вы меня просили, я выполнил. Я представляю себе, что если вы пришли сюда, ко мне, то, значит, что-то произошло, и вы хотите, чтобы я помог вам.

Она сделала гримаску.

– И вы откажетесь?.. После того, как я была так мила с вами… и могла быть еще больше…

– Нет? Правда?

Она засмеялась и пробормотала:

– Да, действительно!

– Очень хорошо, – сказал Каллаган. – Я буду об этом помнить. Так о чем же речь? Это должно быть что-то особенное. Это серьезно?

– Очень!

Она встала, подошла к креслу, на которое положила пальто, и вернулась к Каллагану, держа в руках деревянную коробочку, которую он уже однажды видел.

– Черт возьми! – закричал он. – Опять эта «корона»!

Она расхохоталась.

– В этой истории есть комические стороны, не так ли?

– Безусловно. Откуда она на этот раз?

Она положила коробку на стол. У нее был серьезный вид.

– Вы сказали мне, что хотите знать правду, всю правду и только правду. Так вот она! Я никогда не возвращала обратно «корону» в Майфельд Плейс. Я сохраняла ее все время!

– Очень хорошо! Но почему, вы не положили ее на место и почему сказали мне, что собираетесь это сделать?

– В тот момент, – ответила она, – у меня было такое намерение. Только я потом подумала и решила, что это глупо. Было совершенно естественно, что Сирак отреагирует на это. Если бы я не просила вас повидаться с ним и сказать ему, что «корона» будет возвращена, все было бы хорошо. Но после того, как я с вами рассталась, я поняла, что Сирак снова украдет ее, что ему сделать это очень просто, имея ключ и шифр.

– Можно, прямо сказать, что вы надули его и меня. – Для него это неважно. Он вызывал у меня страх.

– Дальше! Итак, вы сохранили «корону». Что же вы намеревались делать дальше?

– Я не знаю, что делать! Я сперва думала открыто вернуть ее, Я бы вернула ее Артуру, доверившись ему. Потом я думала вернуть ее Паоле. Но вспомнила, что Артур потребовал от страховой компании возмещения, и мне стало страшно. И теперь я в том же положении. Не знаю, что делать!

– И теперь вы принесли ее мне? Вы не представляете себе, как я разрешу эту проблему?

Она встала и подошла к нему.

– Вы принимаете меня за совершенную дурочку, а?.. Но я вас понимаю. Я недалеко ушла от вашей оценки. Действительно! Но вот я у вас, вместе с «короной», и это показывает, насколько я доверяю вам!

Я знаю, что вы меня из этого положения выведете, что вы сумеете исправить мои глупости!

– Ирена, моя малютка, – сказал он, – вас действительно надо бы нашлепать… И хорошенько!

И после небольшого молчания, продолжал:

– Значит, вы уверены, что я вас вытащу оттуда? Но что вы хотите, чтобы я сделал?

Она с отчаянием посмотрела на него.

– Что вы хотите, чтобы со мной стало? Страховая компания, без сомнения, произведет следствие. Конечно, этого бы не случилось, если бы Артур взял обратно свои требования, но он этого не сделает. Это было бы странно. Да и почему бы ему так поступать? Ведь в его представлении «корона» украдена!

– Но, – возразил Каллаган, – я не понимаю, почему бы вам не отнести ее к нему и не рассказать все, что было? Тогда компания не будет больше заниматься этим делом, ведь для нее главное-то деньги, и когда не надо будет платить, все будет хорошо!

– Я знаю. Но в каком положении очутится Паола?

– Вы думаете о ней?

– Естественно! Если я возвращу, «корону» Артуру, я должна буду рассказать, почему ее похитили, и я не смогу доказать ему, что это я для себя заставила Сирака украсть ее!

– Это совершенно точно! Вы заставили украсть ее для Паолы?

– Да. Ведь вы мне верите, правда?

Он улыбнулся ей.

– Я верю всему, что вы мне говорите, и особенно на этот раз: мне кажется, что вы говорите правду.

– Слим, – спросила она, – что вы будете делать?

Он пристально посмотрел на нее. Она стояла рядом с ним. Ее благоухание опьяняло его:

– Прежде всего – это! – сказал он.

Он взял ее за подбородок – и поцеловал в губы.

– Ирена, – сказал он, – в вас есть что-то, что мне безумно нравится.

Она вздохнула.

– Я так счастлива!.. Видите ли, это единственное, что мне теперь нужно!

– Думаю, – продолжал Каллаган, – стакан виски не будет лишним! Вы пьете иногда виски?

– Очень редко! Но в настоящий момент, это доставит мне удовольствие!

Они выпили, потом он сказал:

– Я совсем не знаю, что мне делать с «короной»… Строго между нами, эта история принимает неприятный оборот. Мне придется хорошенько подумать, чтобы не сделать ошибки!

Она подняла голову.

– Вы давно не видели Паолу? – спросил он.

– Да. Я не жажду видеться с ней. Я думаю, что она страшно зла на меня.

– Это потому, что вы исчезли?

– Я исчезла потому, что чувствовала себя очень несчастной. Когда я решила не возвращать «корону», первым моим Желанием было прийти к вам и все рассказать. Потом я подумала, что тогда вы потеряете ко мне доверие и никогда больше не поверите мне. Паола была недовольна мной с начала этой истории. Если бы Артур узнал о моем поведении, он возненавидел бы меня. Сирак пытался причинить мне неприятности. Вы должны теперь понять, каково было мое состояние: мне хотелось скрыться от всего света!

– Я ставлю себя на ваше место. Потом вы решили все же появиться и продолжать игру!

– Это стало необходимым. Не могла же я сохранить диадему для себя? На что это было бы похоже?

– Да, конечно, – сказал Каллаган. Он подошел к буфету, налил себе еще виски и со стаканом в руке некоторое время наблюдал за молодой женщиной. Потом, выпив, он позвал ее:

– Подойдите ко мне, Ирена!

Она послушалась. Обняв ее за талию, он спросил:

– Вы говорили, что сходите по мне с ума и что для меня вы готовы на все?

– Это правда, Слим!

Он поцеловал ее. Она положила голову к нему на плечо и смотрела на него своими большими, ясными глазами.

– Вы несчастны, – продолжал он, – вы считали, что неразумно возвращать диадему и что все ненавидят вас: Паола, Денис, Сирак, весь мир! Это так?

– Да, Слим, это так!

– Итак, – закончил он нежным голосом, держа ее в объятиях и глядя ей прямо в глаза, – вы самая мерзкая лгунья, какую я когда-либо встречал! Подите сядьте там! Я буду говорить!

Она изменилась в лице, бледная, уселась в кресло, выпрямившись и положив руки на ручки кресла.

– Морока мне с вами, малютка, – начал Каллаган, – в один прекрасный день вы доиграетесь до чего-нибудь! Вы никогда не клали обратно «корону» в сейф Майфельд Плейса и никогда у вас не было такого намерения! Но вы посчитали хорошей мысль, чтобы я верил, что вы собираетесь это сделать, и еще лучше, если я об этом сообщу Сираку. Вы считали, что Сирак поверит в это, особенно если за этим всем буду стоять я. Но мне кажется, что во всех этих соображениях вы не учли того, что Сирак окажется немного более твердым.

– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать, – пробормотала она.

– Неужели? – насмешливо спросил Каллаган. – Вы ничего не понимаете? Ну так я объясню вам. Нужно признаться, что обстоятельства сложились очень благоприятно для Сирака. Артур Денис, как вы мне сказали, очень редко вспоминает о «короне» и мало беспокоится о ней. Он открывает, свой сейф и убеждается, что диадема пропала. Она украдена. Он обращается к агентам, которые публикуют заявление в. «Таймсе». События после этого неминуемо должны разворачиваться.

Каллаган закурил сигарету, выпустил несколько клубов дыма, и продолжал:

– Мне очень хотелось бы знать, что заставило Дениса открыть свой сейф и обнаружить пропажу «короны»? Можно подумать, что кто-то подсказал ему сделать это? А вы как думаете?

– Я не понимаю, – ответила она упавшим голосом.

– Вместе с тем все очень просто, – возразил Каллаган. – В этой истории есть кто-то» кто любит писать анонимные письма: это наш друг Сирак. Он отправил одно вашей сестре, сообщая ей о том, что Денис находится в отеле в Лалехеме с блондинкой. Вас это удивляет? Тем не менее, это правда. Возможно, – что другое пришло к Денису, в котором ему советовалось заглянуть в его сейф и убедиться в сохранности диадемы. А может быть, это я тоже допускаю, что ему позвонили и сообщили обо всем по телефону, Совсем нет необходимости называть свое имя, когда находишься на другом конце провода.

– Но зачем ему было делать это?

– Вы этого не понимаете? Правда? Я прихожу к нему, чтобы сказать, что вы собираетесь положить диадему на место и что дело, таким образом, закончено, и ему уже не придется заставить петь кого бы то ни было. Ему это не понравилось. И вам, если бы вы были Сираком, это тоже не понравилось бы! У него очень простая возможность убедиться, действительно ли вы положили «корону» на место. Это – позвонить мистеру Денису и посоветовать ему заглянуть в свой сейф. Эту возможность он использовал, и вы знаете продолжение. Вот, малютка, что произошло!

– Что вы будете делать?

– У меня предчувствие, что вы себя поставили в очень мерзкое положение. Может быть, я вас вытащу оттуда, а может быть, оставлю там!

Она повернула к нему свое прелестное лицо.

– Слим, вы должны мне помочь! Вы не можете поступить иначе! Я вам не безразлична!

Каллаган сделал гримасу.

– Ирена, – твердо проговорил он. – Мне совершенно безразлично, что будет с вами… Вы очень приятны на вид, но вы ни разу за всю свою жизнь не сказали правду! Признаюсь, в вас есть что-то, что нравится мне ужасно. Но этим же обладают и другие, которые так же красивы, как и вы, но которые говорят правду!

– Я думаю, что вы имеете в виду Паолу? Вы ее любите?

– Раз мы об этом заговорили, то охотно признаю это. У нее есть все, чем обладаете вы… и многое лучше!

– Значит, вам безразлично, что произойдет со мной?

Он покачал головой.

– Я этого не сказал. Вытащу ли я вас из ямы? Может быть да, а может быть и нет! Это зависит от многого. А пока что, Ирена, я могу дать вам совет: не делайте больше глупостей! Вы привели в движение много вещей, и остановить это вы не в состоянии!

Голос Каллагана немного смягчился, и он улыбнулся.

– Не кажется ли вам, – спросила Ирена неуверенным тоном, – что вы делаете из мухи слона? Объясните, в чем моя вина? Мне не повезло, но все, что я делала, я делала из лучших побуждений! Если я заставила украсть «корону», то это для Паолы, и я не могла предвидеть дальнейшего поведения Сирака.

– Опять ложь, – сказал Каллаган. – Вы хотите, чтобы яповерил, что вы едва знали Сирака, и такому человеку, вы, между делом, предложили совершить кражу! Я готов держать пари, что вы отлично знали этого Сирака. И вероятнее всего вы были его любовницей. Вы хотели быть хитрее его, но выиграл он!

– Это неправда!

– Вот как?

И после короткого молчания прибавил:

– К тому же, не о «короне» я думал!

– О чем же вы думали?

– Когда Сирак увидел в «Таймсе» объявление компании, он понял, что вы не вернули «корону». Он сразу же пришел к вам, и тут вам стало совершенно ясно, что он сделает вашу жизнь невыносимой. Нужно было срочно предпринять что-нибудь. И это было сделано.

– Что означают ваши слова?

Он пожал, плечами:

– Это означает, что кто-то убил Сирака. Вы этого не знали?

Она скатилась на бок своего кресла, и Каллигану показалось, что она теряет сознание. Он подошел к ней. Веки ее вздрагивали, и убедившись в этом, он прошел к буфету, налил немного виски и вернулся к Ирене.

– Выпейте! – сказал он. – Вам будет лучше. Надо взять себя в руки!

Она приняла протянутый ей стакан. Он вернулся к камину, и прислонился к нему. Куря сигарету, он не спускал глаз с Ирены. Она выпила виски и голосом, который понемногу приобретал твердость, проговорила:

– Значит, Сирак мертв? Кто же его убил? И когда его убили?

– Я не знаю, – ответил Каллаган, – кто его убил и когда его убили. Существуют несколько человек, и вы в том числе, которые были бы счастливы убить его. Дело прошлое, но он был довольно темной личностью. Один из тех, кто живет ночной жизнью, связывается с женщинами, которые поручают ему всякие дела, вроде похищения диадемы.

Он зевнул и продолжал:

– Потом Сирак занимался шантажом – такие мастера шантажа связывались не с одним человеком, а с множеством людей и особенно с женщинами. Вы его любили?

– Нет, но не ненавидела. Он мне не нравился. Я находила его глупым и нечестным.

– Он не был глупым, – возразил Каллаган, – и был не более бесчестным, чем вы. Я представляю себе, что вы посещали его немалое время, и что вам было неплохо друг с другом, и что вы чувствовали себя влюбленной в него. И только после того, как он стал с вами жестоко обращаться, вы открыли, что не любите его. Во всяком случае, он, по крайней мере, один раз был очень мил с вами.

Она удивленно, открыла глаза.

– Со мной? Вот новость! Я хотела бы знать когда?

Каллаган улыбался.

– Теперь вы начинаете ненавидеть меня… и это не очень умно с вашей стороны! Вы действительно не понимаете, в каком случае Сирак поступил, с вами хорошо?

– Я не понимаю, о чем вы говорите! – холодно ответила она.

– Тогда я вам скажу! Почему вам понадобилось выкраситься в темный цвет, когда вы приехали ко мне в отель «Звезда и полумесяц»? В тот вечер, когда вы представились мне под именем миссис Паолы Денис? Очень просто, чтобы блондинкой сопровождать Дениса в отель Лалехем.

– Вы лжете! – злобно воскликнула она.

Каллаган посмотрел на нее с иронической улыбкой на губах.

– Не сердитесь так, – тихо сказал он. – Вы провели несколько дней с Артуром Денисом в отеле Лалехем. Сирак написал об этом письмо вашей сестре, которое давало возможность Паоле начать дело о разводе, но он не назвал вашего имени. Зная, что Денис в Лондоне был связан с некоей Жульеттой Лонгис, очень интересной особой, несмотря на то, что она некрасива, он в своем письме только указал, что дама блондинка и что она некрасивая блондинка. Такие приметы, по которым вас нельзя узнать. Он это сделал для того, чтобы оградить вас от неприятностей!

– Эта история нелепа. А если представить себе, что факты правильны, то с какой стати Сирак старался меня выгородить?

– Вы не догадываетесь? Причина, между тем, проста. Это только потому, что письмо к вашей сестре было написано совместно с вами! Это была часть вашей маленькой махинации… и казалось, что тем же ударом вы сможете уничтожить и Сирака. Кстати, полиция может подумать, что это вы убили Сирака. Прибавлю, что я со своей стороны не верю, что это вы убили Сирака.

– Вы рассказываете невероятные вещи, вы претендуете…

Каллаган перебил ее.

– Я говорю правду, и вы знаете это Ирена, если в вас осталась хоть капля совести, вы последуете моему совету и не будете спорить со мной. Если вы сделаете то, что я вам скажу, хорошо! Если нет, выкарабкивайтесь сами, мне нет до вас дела!

– Что я должна сделать?

– Покинуть Лондон и поселиться где-нибудь. Например, в Вильвертоне, Сусексе. Там есть хороший маленький, отель «Чекерс». Местность там пустынная, никто вас не побеспокоит, и у вас будет время подумать о многом, чем вы и займетесь в свободное время. Во всяком случае, я хочу, чтобы вы были вне Лондона.

– Почему?

– Потому что агентство Каллагана работает для Паолы Денис, нашей клиентки. Она вас знает, или, вернее, думает, что знает. Она не знает, какая вы мерзкая дрянь, и я не сомневаюсь, если узнает, ей будет, дурно. Со своей стороны, я не стремлюсь сообщать ей об этом.

Она цинично рассмеялась.

– Вы ее бережете? Вы не хотите причинить ей неприятности?

– Я постараюсь уберечь ее от этого, – ответил Каллаган, – но я сделаю все, что будет необходимым для лучшего решения дела. – Вы ненавидите ее, да? – спросил он с улыбкой. – И с какого времени?

– Это неправда!

– Нет, это правда, Ирена, и я скажу вам почему. Вы хотите, чтобы я сказал, или поверите мне на слово?

Она опустила голову.

– Итак, вы уезжаете или остаетесь?

– Мне кажется, у меня нет выбора!

– Вы не знаете даже, насколько вы правы!

Она встала.

– Только мне не так легко уехать, как вам кажется.

– Вероятно, денежный вопрос? – с улыбкой спросил он. – Я думаю, что у вас осталась еще тысяча долларов. Те, которые вы мне дали и которые я вернул вам. Но, мне кажется, я знаю, где они.

Вытащив из кармана пачку банковских билетов, он продолжал:

– Вот ваш отпуск! Я еще раз напоминаю вам, что ваше отсутствие должно продолжаться до тех пор, пока дело не будет более или менее закончено.

Она пробормотала:

– Это действительно шикарно с вашей стороны и…

Он перебил ее.

– Не продолжайте. Эти деньги не мои, это Артур Денис дал их мне.

– Боже мой! Вы работаете также и на него?

– Я трудолюбив как пчелка, – ответил он беспечным тоном, – и я обслуживаю весь свет. Теперь, моя маленькая, Ирена, вы наденете свое пальто и исчезнете. Я вас достаточно видел. Надеюсь, что завтра утром вы покинете Лондон, и я вас увижу не раньше чем через месяц. Иначе все может обернуться для вас плохо.

Он помог ей надеть пальто и проводил до дверей.

– А «корона»? – спросила она.

Он кинул взгляд на коробку, в которой находилась «корона».

– Не думайте о ней. Я ею займусь. Спокойной ночи.

Выходя, она сказала:

– Вы, может быть, мне не верите, но несмотря на ужасы, которые вы мне наговорили, я вас не ненавижу! Я продолжаю думать, что вы парень себе на уме.

Каллаган не ответил ничего. Он тихо затворил за ней дверь.

9. Технический вопрос

Сидя за столом в своем бюро в Нью Скотленд-Ярде, инспектор-шеф Георг Генрих Гринголл курил короткую вересковую трубку и отдыхал, занимаясь своим любимым делом, – рисовал фрукты на промокательной бумаге. Он нанес последний штрих на рисунок арбуза, положил карандаш и взялся за трубку внутреннего телефона, по которому попросил инспектора Шеррика зайти к нему. Он хотел поговорить с ним о деле Сирака.

Когда Шеррик вошел в его кабинет, Гринголл стоял спиной к окну и грыз мундштук трубки.

– Что нового? – спросил он.

– Ничего, сэр. Мы занимаемся обычной рутиной. Мы Исследуем жертву, его связи и тому подобное. Вы что-нибудь вспомнили?

– Я думал о многих вещах, – ответил Гринголл с мрачным видом, – но в настоящее время мои мысли занимает Каллаган. Он придет к нам после полудня.

– Вы ничего нового мне не сказали, сэр, – ответил Шеррик. – В тот момент, когда был обнаружен труп Сирака, если не ошибаюсь, присутствовал Каллаган.

– Да, – сказал Гринголл. – Он сказал мне по телефону, что у него было деловое свидание с Сираком, он был уверен, что застанет его дома, так как дело было совершенно неотложным, и так как никто не отвечал на его звонок, он попросил управляющего открыть ему дверь в квартиру Сирака. Они вошли и нашли тело. Тип был уже мертв задолго до их прихода.

– Я спрашивал себя, – заметил Шеррик, – почему Каллаган настаивал на том, чтобы ему открыли дверь. Ведь часто бывает, что люди не приходят на свидание, которое сами назначают!

– Не правда ли, можно сказать, что Каллаган рассчитывал найти его мертвым?

– Мне так же это кажется. Нужно будет узнать, о каком деле должна была идти речь, на этом свидании.

– Это будет не так легко, как вы думаете. Каллаган силен. Он бывает иногда даже слишком силен. И он очень хитер, вы знаете!

– Это возможно, сэр. Но как бы он ни был хитер, он не посмеет вводить в заблуждение полицию или держать при себе нужные нам сведения.

Гринголл улыбнулся.

– Не сомневайтесь, Шеррик, он предвосхитит наши действия! Вы найдете его полным желания помочь вам. Только я лично предпочел, бы иметь дьявола против себя, чем Каллагана со мной! Я советую вам разговаривать с ним очень осторожно, потому что он может быть очень приятным, в особенности, если решит спрятать свои когти, а также потому, что если захочет, то сможет оказать вам большую помощь.

– Вы знаете его лучше, чем я!

– Да, я могу это утверждать! И самое забавное, что я его не ненавижу! Это особенный тип, у которого свои принципы и свои собственные стандарты действий, которых он – неукоснительно придерживается и которыми пользуется с необыкновенной изворотливостью.

– Можете ли вы сказать мне, сэр, как я должен вести с ним разговор?

– Я приму его, когда он придет, – ответил Гринголл. – У меня будет с ним официальный разговор, и я попытаюсь понять, какую он ведет игру, если он ее ведет. Другими словами, – я попытаюсь выяснить, правдива ли его история.

И неуверенным тоном добавил:

– Во всяком случае, он придаст ей видимость правды. Потом я пошлю его к вам. Если я увижу, что он сможет дать вам полезные сведения, я позвоню вам по телефону, пока он будет спускаться с лестницы.

– А когда он придет?

– Во время пятичасового чая.

Гринголл вздохнул и добавил:

– Когда он приходит сюда, то всегда к чаю. Он считает, что в это время атмосфера наиболее благоприятная.

– Можно подумать, – колко заметил Шеррик, – что Каллаган большого о себе мнения.

– Это так… Самое любопытное, что у него есть все основания так думать. Вы помните дело Виндаун? Он провел его артистически, с мастерством проделав исключительную работу, одну из лучших, какую я когда-либо видел. Неприятно, что он не всегда говорит правду, но он полон идей, иногда прямо блестящих. Не забывайте об этом, Шеррик!

– Не забуду, сэр. Но я не думаю, что сильно полюблю мистера Каллагана.

– Я в этом уверен, – с улыбкой проговорил Гринголл, – я тоже вначале не любил его.

Шеррик вышел, а Гринголл вернулся к своему столу, взял карандаш и стал рисовать дыню.

Эффи Томсон сидела за своей пишущей машинкой, когда вошел Николс и прошел в кабинет Каллагана. Дверь осталась открытой, и она услышала, как он открыл дверцу шкафа, чтобы достать бутылку виски. Он ставил ее на место, когда она подошла к нему.

Его массивная фигура расположилась в кресле Каллагана. Он улыбнулся, насмешливо взглянув на нее:

– Итак, дело не выходит, Эффи? Вы, видимо, не в своей тарелке? Одежда ваша на месте, но лицо ваше мне не нравится. Под глазами синяки. Что же происходит, малышка?

– Происходит, – ответила она, – такое, что я начинаю задавать себе вопрос, что он фабрикует? Он с некоторых пор сам не свой и это дело Денис начинает меня беспокоить. Оно мне не нравится и не нравится манера, с которой он ведет его!

Глаза Николса округлились от удивления. Он нагнулся, чтобы чиркнуть спичкой о подошву ботинка, закурил и бросил спичку в корзину.

– Почему вы не скажете ему? – спросил он. – Ему будет очень приятно выслушать все это! Он откинулся на спинку кресла и прибавил:

– Может быть, теперь он посадит вас на свое колено, чтобы разломать пополам!

– Я это знаю, – ответила она, – только на этот раз он играет с огнем. В этой истории с «короной» он все старается взвалить на спину миссис Паолы Денис, которую он приносит в жертву, чтобы вытащить эту несносную Ирену. Он не хочет, чтобы у нее были малейшие неприятности. Он…

– Что вы знаете?!

Она ответила мрачным голосом:

– Она была у него сегодня ночью на квартире. Мне сказал Уикки.

Николс рассмеялся.

– Он вам сказал! Просто так, когда вы не спрашивали! Я спокоен. Вы заставили его говорить?

– А что из этого следует? – вызывающим тоном сказала Эффи. – Мне уже сказали, чтобы я забыла, что в первый раз именно Ирена приходила говорить о диадеме. Мне серьезно предложили утверждать, что это была миссис Денис. Но это неправда! Почему он хочет заставить думать, что это было так?

Николс пожал плечами.

– Вы заставляете меня смеяться, бедная Эффи! Значит, вы совершенно неожиданно обнаружили, что настало время – агентству Каллагана говорить правду? Вы заметили, что шеф не всегда играет с открытыми картами на столе? И это вас смущает? Честное слово, можно подумать, что агентство. Каллагана никогда не лгало! Я вам повторяю, вы смешите меня! Вы хотите заставить меня поверить…

– Я совсем не хочу заставить вас поверить… Я констатирую факты.

– Гвозди! – закричал Николс. – Вы воображаете бог знает что! Вы не выносите Ирену, потому что она красивая женщина, как раз такая, какая может обратить на себя внимание нашего шефа. И вы не можете себе представить, что она пришла сюда вчера, может быть, только по делу. Вы просто ревнуете, Эффи, в этом вся ваша болезнь!

– Вы говорите глупости, мистер Николс, – горячо запротестовала она, – глупости такие же большие и толстые, как вы сами! Почему я буду ревновать? Разве меня интересует, что делает или не делает мистер Каллаган. Разве…

Николе громко зевнул.

– Вы должны переложить это на музыку, Эффи. И я буду играть это на моей старой гитаре. Отрицайте это, если вам так поется, у вас слабость к шефу, вы решили, что он взял в оборот Ирену, и это заставляет болеть ваш живот! Вот и все.

Она позеленела от злости.

– У вас, мистер Николс, такая манера выражаться, что просто приходишь в ужас! У меня нет слабости ни к кому и у меня не болит живот. Я только секретарша мистера Каллагана. Я работаю на него, но лично он меня не интересует, и я не хотела бы прикоснуться к нему даже пинцетом.

Николс бросил окурок в пламя камина и весело сказал:

– Не начинайте мне теперь рассказывать, – что он просил вас потрогать его при помощи пинцета. Я вам не поверю! – Он снова зевнул, вытер рот и продолжал:

– В сущности, вы, может быть, и правы. Очень возможно, что он влюбился в Ирену и Паолу по ходу действия. От такого типа, – как он, можно ожидать всего. Но вы не можете изменить это, так же как и я! Учтите, что я согласен с вами. Бегать за двумя сестрицами опасно! Это все равно что играть с динамитом. Я вспоминаю, как однажды в Висконсине я знал одну беби…

Эффи перебила его твердым тоном:

– Эту историю, мистер Николс, вы мне уже рассказывали.

– Очень хорошо, – сказал он. – Возвращаясь к патрону, скажу, не занимайтесь им! Если он ведет игру с бандой, это касается только его! Не занимайтесь этим, и если вы нуждаетесь в утешении, приходите ко мне! Чтобы ободрить людей, у меня есть средства заставить расти волосы у апельсина!

– Я благодарю вас, мистер Николс, но я не нуждаюсь в утешении.

Он послал ей нежную улыбку.

– Я в этом не сомневался, – сказал он, – Но вы заставили меня вспомнить о малютке, которую я знал во Флетбиче…

Он замолчал, так как за Эффи с резким стуком закрылась дверь. Несколько секунд он скреб свой подбородок, занятый решением сложной проблемы: Потом, решившись, нагнулся и открыл дверцу шкафа, где находилась бутылка с виски.

Он выпил прямо из горлышка добрый глоток, заткнул бутылку, поставил ее на место, скрестил руки на животе и, уютно устроившись в кресле, задремал.

Когда Тринголлу принесли чай, в его кабинет вошел Каллаган.

Гринголл улыбнулся.

– Здравствуйте, Слим, – приветливо сказал он. – Я заметил, что вы появляетесь у нас точно во время чая!

Каллаган положил шляпу на край стола и, устроившись в кресле, ответил:

Я это делаю нарочно. В это время в Нью Скотленд-Ярде весь народ отдыхает. Вы понимаете, что я хочу этим сказать?

– Я знаю одного человека, который меньше всего думает об отдыхе. – ответил Гринголл. – Это инспектор Шеррик. Ему поручено следствие по делу об убийстве Сирака. Он, без сомнения, захочет, вас послушать. Но я решил, что будет неплохо, если мы с вами немного побеседуем.

Каллаган закурил.

Я об этом как раз и думал! Вы знаете, Гринголл, что я всей душой хочу быть вам полезным.

Гринголл разлил чай по чашкам.

Я знаю это, – ответил он. – И это меня пугает.

Каллаган наморщил брови.

– Вы, наверное, считаете очень милым то, что вы говорите?

Гринголл встал, чтобы передать ему чашку с чаем, и сказал:

– Вы оказали нам большие услуги как в деле Виндаун, так и в деле Ривертон. Но каким образом вы устроили, чтобы оба раза не попасть в тюрьму, мне до сих пар непонятно!

Каллаган не отвечал, пока Гринголл не занял снова свое место за столом.

– Если вы пытаетесь инсинуировать, что мои действия заслуживали моего ареста и пребывания в тюрьме его величества, я принужден буду преследовать вас за диффамацию.

Потом он улыбнулся и продолжал:

– Горе в том, – что вы не переносите частных детективов. Вы нам не прощаете, что мы действуем более прямо, нежели вы, что мы не рабы всевозможных правил и положений, что мы имеем, возможность не надевать перчаток, задавать вопросы, которые вы ставите со всевозможными оговорками.

Он отпил глоток чая и добавил:

– Я очень доволен, что не принадлежу к вашей полиции.

– Я разделяю вашу радость! – воскликнул Гринголл. – Такой тип, как вы, и здесь, – это было бы революцией!

Каллаган насмешливо улыбнулся.

– Я считаю все же вас несправедливым, – сказал он. – Я теряю время и иду сюда, прихожу с наилучшими намерениями, готовый вам помочь, и что же меня встречает? Упреки и Инсинуации! Кстати, если вы сможете дать мне второй кусок сахара, я буду вам благодарен. Не беспокойтесь, бросьте мне его!

Гринголл удовлетворил его просьбу.

– Слим, – сказал он, – я хочу играть с вами в открытую. В этой истории с Сираком Шеррик в полном недоумении. Человек этот был уже мертв порядочно времени, когда мы увидели его. В квартире холодно, как в холодильнике, и судебный врач в трудном положении. С другой стороны, в этом доме нет портье, нет привратника, и очень, трудно узнать, кто приходил к нему и кто выходил. Вы сами знаете это не хуже меня.

Каллаган согласился наклоном головы.

– Таким образом, – продолжал Гринголл, – все, что вы сможете сказать Шеррику относительна Сирака, будет ему полезным. Между прочим, Шеррик находит странным, что вы заставили открыть дверь в квартиру Сирака. Он вбил себе в голову, что вы надеялись найти Сирака мертвым!

– По правде говоря, – ответил Каллаган, – это меня не очень удивило. Это был довольно водозрительный тип, у которого хватало врагов. Я предполагаю, что он еще занимался шантажом.

Гринголл допил чай, поставил чашку на блюдце и, набивая свою трубку, спросил:

– Я думаю, будет нескромным узнать у вас, зачем вы пошли на свидание с Сираком?

– Совсем нет! – воскликнул Каллаган. – Вы знаете мою систему, Гринголл! Я кладу карты на стол! Всегда!

Гринголл усмехнулся.

– Что вы говорите? Карты? Вы несколько карт кладете на стол! Но еще большее количество вы прячете в кармане.

– Не на этот раз, Гринголл! Здесь нет никакой тайны. Сирак стал беспокоить одного, из моих клиентов; желая вытянуть у него деньги. Клиент находил это весьма неудобным.

– И вам поручили пойти уладить дело с Сираком?

– Совершенно точно. Я виделся с Сираком, я встретил его в одной коробке и поговорил с ним достаточно жестко. Я сказал ему, что если он не оставит в покое моего клиента, он вынудит нас обратиться к полиции.

– Я очень хотел бы знать, почему ваш клиент не начал с того, чтобы обратиться к нам?

Каллаган жестом показал, что это ему неизвестно.

– Тем не менее это так! Может быть, моя персона ему больше понравилась, чем фигура какого-то полисмена! Короче, клиент обратился к нам, и я взялся за дело, считая, что мы сможем уладить все не хуже, а, может быть, лучше, чем полиция. Я не представляю себе того, что вы Сделали бы на моем месте!

– Значит, обстоятельства представляются таким образом?

– Более или менее! Короче, я говорил с Сираком и предложил ему поскорей принять какое-нибудь решение и условился, что приеду к нему на следующий день, чтобы закончить тем, или иным образом это дело. Что произошло потом, вы знаете. Я ломился к нему в дверь, и без всякого результата, что меня весьма удивило: он так же, как и я, был заинтересован поскорее ликвидировать дело, и я был уверен, что он не станет рисковать, подсунув мне свинью. Кроме того, когда я уже собирался уходить, мне пришло в голову, что неплохо было бы бросить взгляд на его жилище. Я не говорю, что не допускал мысли, что с ним что-нибудь случилось. Ведь мой клиент был не единственной его жертвой, но мне было очень любопытно взглянуть на его жилище!

– Я вас понимаю. Вы заставили управляющего открыть дверь… и тогда вы обнаружили тело?

– Совершенно точно. И я немедленно выполнил свой гражданский долг: я оповестил полицию.

– Я полагаю, что будет нескромным спрашивать имя вашего клиента?

– Почему нескромным?

– Разве я знаю? – ответил Гринголл с некоторой аффектацией, – Вы можете подумать, что раз Сирак пытался заставить его петь, ваш клиент мог иметь основания и много желания для исчезновения Сирака.

– На этот счет я совершенно спокоен! – воскликнул Каллаган – Моя клиентка ничего не выигрывает со смертью Сирака. Она много дней не виделась с ним и я сомневаюсь, чтобы вообще она когда-нибудь ступала в его квартиру.

– Значит, – Сказал Гринголл, – это клиентка! Почему красивые женщины стараются не прибегать к услугам полиции и предпочитают обращаться в агентство Каллагана – этого я никак не пойму!

– Вероятно, мое личное обаяние притягивает их, – серьезно ответил Каллаган.

Гринголл зажег свою трубку.

– Мне кажется, Слим, – сказал он, – что будет разумнее – я ставлю себя сейчас на ваше место – доверить нам имя вашего клиента или клиентки. Вы знаете наш метод работы и понимаете, что это имя будет названо только в случае крайней необходимости. Но будет лучше, если мы будем знать его.

– Я совершенно с вами согласен, – ответил Каллаган. – Моя клиентка – миссис Паола Денис, поверьте мне, это очаровательная женщина, за которую я отвечаю, так как навел о ней достаточное количество справок, что я всегда делаю прежде, чем взяться за дело. У нее серьёзные претензии к Сираку. Ее не в чем обвинить. Вообще-то я не должен был открывать ее имя, но вы знаете, что, когда я могу оказать вам услугу, я не рассуждаю!

Гринголл, не говоря ни слова, дымил своей трубкой.

– Эта миссис Паола Денис, – сказал он по прошествии некоторого времени, – никем не приходится Артуру Денису, владельцу «Пэрской короны Денисов»?

– Напротив! – ответил Каллаган. – Это его жена. Она не живет с ним, они находятся в состоянии развода, но это его жена.

– Это любопытно! Страховая компания просила нас заняться кражей «Пэрской короны Денисов». Этим вопросом занимается инспектор Леминг. И вот теперь мы встречаемся с миссис Паолой Денис в деле Сирака! Странное совпадение!

– Разве жизнь не полна самых неожиданных совпадений?! – сказал Каллаган.

Он встал.

– Я считаю, – сказал он, – что сказал вам все, что мог сказать. Если я вам могу еще чем-нибудь быть полезен, дайте мне знать.

– Уходя, не зайдете ли вы к инспектору Шеррику, этажом ниже?

Каллаган пожал плечами.

– Если вы настаиваете, я это сделаю, но я не понимаю, почему вы сами не можете рассказать ему все, что я вам сообщил! У меня мало времени!

– Я это сделаю… В настоящее время я не настаиваю на своем предложении. Но если вы мне понадобитесь, я позвоню вам. Я знаю, что могу рассчитывать на вас! Еще раз благодарю… и до свидания!

– До скорого, Гринголл!

Когда за Каллаганом закрылась дверь, Гринголл взял телефонную трубку и позвонил Шеррику.

– Поднимитесь, пожалуйста, ко мне, Каллаган ушел. Он рассказал мне свою историю, и она мне очень не нравится.

– Он показал когти?

– Нет, но она так правдоподобна, что меня это беспокоит. Он слишком хочет нам помочь. А я этого не люблю!

Каллаган и Николс пили виски в баре «Уеллоу Анчер клуб» на Беркли-сквер.

– Кстати, – сказал Николс, – ты знаешь, что Эффи тобой недовольна?

Каллаган закурил.

– Что ты мне еще рассказываешь? На что она жаловалась?

– Она вбила себе в голову, что ты втрескался в Ирену, что хочешь вытащить ее из бани и что все взваливаешь на спину Паолы, которая и будет жертвой. Вот что ее раздражает!

– Это для нее полезно! – сказал Каллаган. – Когда у людей появляются неприятности или заботы, это делает их энергичными.

– Похоже на то, что она не может этопереварить, – продолжал Николс. – В особенности то, что ты просил ее забыть, что это Ирена впервые пришла к нам под видом миссис Денис, которую она увидела позднее. Можно сказать, что это ее бесит!

– Это очень печально!

Каллаган допил свой виски и сделал знак бармену наполнить стаканы.

– Мой милый Уедмир, – сказал он, – завтра утром ты позвонишь в страховую компанию. Ты спросишь директора и скажешь ему, что мы более или менее интересуемся кражей «короны», что случай свел нас с одним делом, которое как-то связано с ней, что мы видели публикацию в «Таймсе» и что если кто-то расположен заплатить тысячу фунтов, то я, может быть, смогу рассказать что-то про «корону». Ты понял?

– Понял, – ответил Николс, – но ты думаешь, что это пойдет? Дело в руках полиции. Она его не упустит, даже если компания и расположена заплатить за возвращение «короны». Ты не думаешь об этом?

– Что заставляет тебя ломать себе мозги по этому поводу? – возразил Каллаган. – Позвони директору по телефону, и если тебе покажется, что его реакция на это благоприятна для нас, скажи ему, – что я приду к нему после полудня.

– Хорошо.

После небольшого, молчания Каллаган продолжал:

– В ту ночь, когда ты шарил вокруг дома Сирака, прежде чем войти к нему и прежде чем ты обнаружил тело, ты долго оставался на улице?

– Да. Мне даже стало казаться, что я нахожусь там целые годы.

– Видел ли ты кого-нибудь входящим или выходящим?

Николс покачал головой.

– Никого! Только было очень темно, и вход в дом был плохо освещен. На расстоянии нескольких ярдов было уже плохо видно, и, возможно, кто-нибудь и вошел или вышел из дома, а я мог этого не заметить.

– Это хорошо, я так и думал, – ответил Каллаган.

Николс выпил свой виски.

– Перед тем как я пошел туда, ты сказал мне, что я, может быть, встречу там Ирену. Ты считаешь возможным, что она могла быть там?

– Ты ее не нашел, не так ли?

– Нет. Это был неудачный день.

Каллаган закурил новую сигарету.

– Еще кое-что, что ты сможешь сделать завтра, – сказал он. – Ты позвонишь в «Савой» и узнаешь, уехал ли Денис. Если да, убедись, не вернулся ли он в Майфельд Плейс. Потом пойди к Жульетте. Лонгис, ты найдешь ее адрес в справочнике, и узнай, покинула ли она Лондон. После этого позови Вал или Маттео и пошли одного из них в Вильвертон, в Суссексе, чтобы он проверил, там ли находится Ирена. Она должна быть в отеле «Чекерс».

– Что? – воскликнул Николс. – Все покидают Лондон? Что они, заболели, что ли? Или испугались? – И, понизив голос, спросил: – Скажи же, Слим, я не хочу быть любопытным, но что флики думают относительно Сирака?.. Ты не считаешь, что они забросают тебя вопросами и превратят в окорок, чтобы заставить говорить?

– Я им все уже сказал, – ответил Каллаган.

– Это меня изумляет! Во всяком случае, я очень хотел бы знать, кто его угробил. Может быть, если не найдут никого другого, то скажут, что это я? Это будет ужасно!

– Будь спокоен. Никто не подумает, что у тебя хватит храбрости убить кого-либо. К тому же, если бы ты хотел освободиться от Сирака, ты воспользовался бы чем-то другим, а не щипцами!

– Ты прав, – спокойно проговорил Николс. – Одного удара кулаком было бы достаточно. У него была голова, которая мне не нравилась!

Инспектор Гринголл закончил писать письмо, закрыл ящик и пошел к вешалке. Он успел надеть правый рукав своего пальто, когда зазвонил телефон.

Он поднял трубку. У телефона был Шеррик.

– Мистер Гринголл, – сказал Шеррик. – Происходит что-то настолько странное, что я считаю нужным сообщить вам об этом. У меня в кабинете находится Лемицг, Он хочет с вами поговорить.

– Отлично. Пусть поднимется!

– Можно мне прийти с ним?

Гринголл наморщил лоб.

– Если хотите, приходите оба!

Он снова занял место за столом. Через минуту оба инспектора вошли.

– Мистер Гринголл, – сказал Леминг, – у меня подозрение, что между кражей, «короны» и смертью Сирака существует связь.

– Не может быть! – иронически проговорил Гринголл. – Жизнь полна сюрпризов, не правда ли, Ле-Минг? Расскажите мне об этом!

– Страховая компания получила анонимное письмо. Вот оно.

Он положил листок бумаги на стол к Гринголлу и продолжал:

– Автор этого анонимного письма советует компании воздержаться от уплаты страховых денег за кражу «короны». Это письмо, разумеется, меня очень заинтересовало. Если вы внимательно рассмотрите через увеличительное стекло эту бумагу, вы увидите, что она очень характерна выделкой и качеством.

– Ия уверен, Леминг, что вы это хорошо использовали.

Леминг улыбнулся.

– Совершенно верно, сэр. Существует только одно предприятие, которое выпускает такую бумагу. «Уан энд Холинг», на Конди-стрит. Обычно, формат такой, как этот, они редко выпускают, но один раз, в силу каких-то обстоятельств, они выпустили партию бумаги именно такого формата. И вся партия была закуплена одним клиентом.

– Что же вы узнали?

– Что это было агентство Каллагана, на Беркли-сквер.

– Все это становится весьма интересным, – заметил Гринголл.

– Письмо, – продолжал Леминг, – было, написано в бюро Каллагана. Я отправился в помещение «Глоб энд Консолидейтед» и был уверен, что найду там что-нибудь. У Каллагана с компанией была переписка по поводу каких-то справок, которые он наводил. Те письма были напечатаны на той же машинке, что и это письмо, и на такой же бумаге. Значит, совершенно очевидно, это это письмо было написано в бюро Каллагана.

Гринголл слушал, дымя своей трубкой.

– Учтя то, что вы мне сказали, мистер Гринголл, – вмешался Шеррик, – после вашего разговора с Каллаганом, мне кажется, что мы теперь имеем возможность поприжать его, как он того заслуживает, Вы мне говорили, что он очень силен. Мне так не кажется. Он мог употребить другую бумагу, не компрометирующую его.

Гринголл печально покачал головой.

– Шеррик, – сказал он, – вы не знаете Каллагана. Он написал это письмо и бумагу специально выбрал именно эту, чтобы вы знали, что это он написал его. Он прекрасно знал, что с того момента, как будет объявлено вознаграждение за «корону», компания обратится к нам, захочет этого владелец диадемы или нет… Каллаган написал это письмо из предосторожности, желая обезопасить себя. Он знал, что диадему украли, но не хотел официально советовать компании не платить денег и был достаточно, хитер, чтобы написать анонимное письмо таким образом, чтобы мы без труда узнали, что именно он написал его.

Леминг и Шеррик переглянулись.

– Я вам говорил, – продолжал Гринголл, – что он очень силён.

Несколько секунд продолжалось молчание.

– Если он действует таким образом, – спросил Леминг, – что же я должен делать, сэр?

– Я задам тот же вопрос, – сказал Шеррик.

Гринголл улыбнулся.

– Я могу держать с вами пари, – ответил Гринголл, – что Каллаган знает, что мы занимается этим письмом. Он, может быть, даже считает, что мы уже получили его. Что делать? Мы можем известить его, Что нам известно о том, что он написал это письмо. Что он нам ответит? Если захочет, он может сказать нам, что ничего не знает и, хотя нам будет ясно, что он говорит неправду, то из этого вытекает? Ничего особенного. Это письмо говорит о том, что человек, желающий остаться неизвестным, считал своим гражданским долгом предупредить «Глоб энд Консолидейтед», что для них было бы благоразумнее не платить. Тогда…

Он посмотрел на своих подчиненных и закончил:

– Я не думаю, что вы сможете по этому поводу причинить Каллагану неприятности.

– Но, – сказал Шеррик, – может, не доводя дело до этого, мы могли бы попросить у него объяснений?

Гринголл снова улыбнулся.

– Спросите их у него и увидите, что получите! Он вам расскажет историю, которая вам покажется настолько правдоподобной, что вы поймете – это сборник лжи. Вы очень продвинетесь вперед! Мой же совет: не дергайтесь! Вы, Шеррик, продолжайте расследование по делу Сирака, держась в рамках. Вы, Леминг: на вашем месте я устроился бы в кресле, курил бы трубку и ожидал событий!

– Правда, сэр?

Гринголл встал:

– Правда, Леминг! Письмо – это представление, которое нам дало агентство Каллагана. Примем же его и подождем того, что станет делать Каллаган. Вы не должны воображать, что если он написал письмо, то это только для того, чтобы поупражняться в печатании на пишущей машинке!

10. Ночной диалог

Каллаган покинул «Уеллоу Анчер клуб» около одиннадцати часов. Он прошел несколько шагов по улице и остановился, спрашивая себя, пьян он или нет… Несколько мгновений он решал эту проблему, потом, решив, что это, в сущности, не имеет особого значения, продолжал свой путь по направлению к Чарльз-стрит.

Десять минут спустя он входил в один из дворов в окрестности Парк Лейн, в глубине которого постучал в дверь. После некоторых переговоров дверь отворилась.

– Кто это?

– Каллаган.

– Заходите, мистер Каллаган! Мы давно не имели удовольствия вас видеть!

– Весьма сожалею!

Пройдя в дверь, Кадлаган очутился в длинном коридоре, который вел в кухню – рабочее место хозяина дома.

Этот район превратился в ночные коробки, которые размножились в Лондоне и которые полиция игнорировала до тех пор, пока они не доставляли неприятностей.

Следуя за своим гидом, Каллаган прошел в подвал, который был оборудован под бар – достаточно кокетливый со, своей обшивкой дубом и отличным освещением. В соседнем помещении звучал рояль: играли мелодию «Уходящий день», которую он любил. Сам не понимая почему, он стал думать о деле Вандейн… об Андре Вандейн, которую он сравнивал с Паолой Денис. Но скоро спохватился, что такие думы ни к чему, и вернулся к действительности. Потом допил свой виски и закурил.

Толстяк, открывший ему дверь, предложил выпить за «процветание дома».

– Вы знаете, что нам очень не хватало вас, мистер Каллаган, – сказал он. – Раньше вас здесь видели часто.

– Есть много вещей, которые я, раньше делал, а теперь не делаю, – ответил Каллаган. – Вам не говорили, что мы находимся в состоянии войны?

– Мне кажется, я слышал, как говорили об этом!

– Не выпьете ли вы со мной, Джимми?

– Конечно, если вы хотите. Но прежде всего – за патрона, – ответил тот.

Джимми наполнил оба стакана, потом с улыбкой спросил:

– В чем дело, мистер Каллаган? Вы ведь знаете, что я вам предан!

– Что вы говорите! – усмехнулся Каллаган. – Но почему такой вопрос?

Джимми пожал плечами.

– Потому что я знаю, когда вы приходите сюда, значит, вы нуждаетесь в чем-то.

Каллаган подумал, что Джимми не так уж далек от истины.

– Вы слышали когда-нибудь что-нибудь о некоем Сираке?

– Конечно! Это был наш клиент. Кажется, он позволил себя угробить. Он вас интересует?

– Не специально он, так как он бросил кости, – ответил Каллаган. – Не слышали ли вы об его связи с Иреной Февели?

– Спрашиваете! – воскликнул толстяк. – Это была одна из его курочек, которая была от него без ума. Почему?.. Я не смог бы вам это объяснить. У нее деньги, она красива, у нее шик, и я не могу понять, что она могла найти в таком типе, как. Сирак. Во всяком случае, их долгое время видели вместе, до момента…

Он остановился.

– Не ищите! – сказал Каллаган. – Я догадываюсь: до того момента, пока он не подцепил другую женщину. Это так?

– Это так.

– И эта другая женщина, – продолжал Каллаган, – мне кажется, была совсем особенная. Очень элегантная, с чудесными ножками, с восхитительными волосами, очень шикарная, но с некрасивым лицом, которое моментально забывалось, при всем остальном. Словом: Жульетта Лонгис. Это так?

– Вы знаете столько же, сколько и я, – сказал Джимми. – Зачем же вы спрашиваете, если сами все знаете?

– Я догадался, – ответил Каллаган.

Он докончил свой виски, поставил стакан на стойку и сказал:

– Теперь моя очередь!

– Я никогда не видел такого, как вы! Чтобы так хлестал виски! – воскликнул Джимми. – У вас должны подкашиваться ноги! Вы никогда не пьянеете?

– Мне кажется, – сказал Каллаган, – что в настоящий момент мне хочется полететь. Но я не уверен, в этом.

– Вы, может быть, принадлежите к тем типам, которые лучше себя чувствуют, когда наберутся.

– Кто знает?..

Проглотив последнюю порцию, Каллаган вышел на улицу. Ночь была холодной. Он пошел пешком по направлению к Парк Лейн, и думал о том, что ему сейчас делать. Вечно надо решать какие-то проблемы, рассуждал он. Вероятно, и Сирак с Иреной Февели планировали всякие свои дела и намечали пути к их осуществлению.

Неожиданно он заметил, что совершенно машинально пересек улицу перед госпиталем Св. Георга и направился к Книксбриджу. Он подумал, почему это он так пошел, и улыбнулся. Он все понял.

Где-то на башне часы пробили полночь, когда он постучал в дверь квартиры Паолы Денис на Пальмер-стрит. Ждать пришлось долго. Наконец дверь открыли. Паола Денис, одетая в домашнее элегантное платье, с перевязанными шелковой лентой волосами стояла на пороге.

Каллаган заговорил первым.

– Вам никогда не говорили, – спросил он, – что я могу быть «совершенно обворожительным»?

С легкой усмешкой она ответила:

– Чтобы задать мне подобный вопрос, мистер Каллаган, вы появляетесь у меня в такое время?

Он покачал головой.

– Нет. Но если я вам поведаю истинную причину моего визита к вам, вы не поверите!

– Я все же предпочитаю узнать причину, которая заставила вас прийти ко мне в такой час!

– Вы знаете, – ответил он с ироническим смешком, – как трудно в Лондоне в это время достать что-нибудь выпить. Я подумал, что, может быть, вы предложите мне немного виски.

– Почему нет? – бросила она. – Это будет в счет тех двухсот пятидесяти фунтов.

Он нахмурил брови.

– Вы ведете счет? Я этого не думал. Правда, я редко занимаюсь денежными расчетами.

– Дело в том, – быстро проговорила она, – что вы ведь в настоящий момент, кажется, рассчитываете на стакан виски. Не хотите ли войти?

– С радостью!

Он повесил в передней шляпу и последовал в гостиную.

– Я сразу, – сказала Паола, – поняла причину вашего появления. Вы – любопытная личность, мистер Каллаган, не правда ли?

– Я не знаю, – ответил он. – Я человек, идущий прямо до конца. Может быть, поэтому я вам и кажусь странным и не нравлюсь.

– Этот вопрос меня никогда особенно не интересовал!

– Я в этом не сомневаюсь!

Переменив тон, она серьезно спросила:

– У вас есть новости об Ирене?

– Знаете ли вы, – сказал он, – что у вас очень красивый голос? Когда-то, когда я увлекался стихами, – вы можете смеяться надо мной, но я очень люблю поэзию, – я читал про одну женщину, у которой был ласкающий голос. Такой, как у вас.

– Неужели? У меня такой же, как у Ирены. Вы этого не заметили?

– Я заметил много вещей, касающихся Ирены, но вы можете мне поверить, она меня не интересует. Вот вы, наоборот!

– Очень любезно с вашей стороны так говорить! – иронически произнесла она.

Он улыбнулся.

– Это гораздо более любезно, чем вы можете себе представить в настоящий момент. Вы поймете это позже.

– В самом деле? А почему?

Он не ответил на вопрос.

– У вас, – заметил он, – Очень хорошее мнение об Ирене, не так ли? Вы считаете ее подобием вас самой, но с большей энергией и склонностью к авантюрам. Вы – положительный член семьи, примерная сестренка, и вы восхищаетесь Иреной. Я не ошибся?

Он встал и прислонился к камину. Она села в кресло.

– Нет, – через некоторое время ответила она. – Вы правильно это заметили. Мне всегда казалось, что Ирена обладает живостью, которой мне не хватало.

– У вас ее вполне достаточно, – возразил Каллаган, – а ей не мешало бы иметь ее поменьше.

– Вы думаете?

Потом холодным тоном продолжала:

– Мистер Каллаган, я думаю, что вы знаете, где находится сестра и, вероятно, уже давно знаете. Мне кажется, что вы ведете игру, и мне хотелось бы знать, какую?

– Какую игру вы хотите, чтобы я играл? Какую игру нужно играть?

– Я не знаю. Мне кажется, что вы достаточно увлечены Иреной, как многие другие. Но до других мне, конечно, дела нет, а с вами, может быть, наоборот!

Каллаган радостно улыбнулся и отпил немного виски.

– Это восхитительно, – воскликнул, он. – Должен я вывести из этого заключение, что Ирена действительно интересовалась мистером Каллаганом?

– Без всякого сомнения! Вы сильная личность, и если она находилась в трудных обстоятельствах, если она боялась…

Он резко перебил ее:

– Если меня кто-нибудь из этой семьи и привлекает, то только вы! Мне все в вас нравится! Впрочем, я уже говорил вам об этом!

Она поклонилась:

– Вы мне говорили, но я не поверила!

– Ну что ж, – сказал он, – теперь вы можете мне верить, а также двум-трем вещам, которые я вам скажу. Наступает время, когда вы начнете мне верить. Вы в этом не раскаетесь.

Она заложила руки за голову.

– Вы не обращаете внимания на виски, которого вы так жаждали!

Каллаган сделал маленький глоток и ответил:

– Я не так уж и нуждался в нем.

– Я знаю, – ответила она, – Вы искали, что бы сделать такое, что мне было бы неприятно, и вы решили, что меня обидит, если на мой дом будут смотреть как на ночную коробку… Только я начинаю разбираться в вас и не приняла этого всерьез.

После небольшого молчания она продолжала:

– Мне очень любопытно узнать, что же такое интересное вы можете сообщить мне!

– Я вам скажу, и вы хорошо сделаете, если внимательно все выслушаете, потому что это касается неотложных дел. Как вы помните, вы поручили мне отыскать Ирену и сделать все возможное, чтобы у нее не было неприятностей. Должен сказать, что эта миссия не из легких!

Он сделал паузу, улыбнулся и продолжал:

– Итак, вам это, может быть, покажется странным, но агентство Каллагана, как оно поступает всегда, когда клиент ему симпатичен, сделало все, чтобы удовлетворить ваше желание.

– Пока, – сказала она, – я не понимаю…

Он остановил ее жестом руки.

– Я еще не начал свою историю. Я только подхожу к ней. Когда ваш муж заявил, что не хочет развода, вы приняли решение провести несколько дней в деревне, чтобы хорошенько все обдумать. Оттуда вы написали вашей сестре письмо, в котором говорили, что было бы чудесно, в случае если вы покинете мистера Дениса, унести с собой диадему, чтобы вам легче было говорить с ним о вашем собственном состоянии.

Она удивленно посмотрела на него.

– Хотела бы я знать, – пробормотала она, – откуда вы это узнали?

– Я видел письмо, – ответил он, – Не все, но, во всяком случае, вторую страницу.

Затем он продолжал:

– Некоторое время спустя вы решили завладеть диадемой. Не имея особого желания самой проделать это, вы обращаетесь к человеку, которого несколько раз видели, – к Сираку, убитому на днях. Вы даете ему ключ от Майфельд Плейс, а также и шифр сейфа, он уносит диадему и приносит ее вам. Вы ее прячете, но когда вы прочитали объявление в «Таймсе», данное страховой компанией, вы себя почувствовали нехорошо и не знали, что вам делать. Вернуть «корону» мужу вы не могли решиться, это внушало вам ужас. Тогда, не имея возможности вернуть ее самой, вы обратились ко мне, чтобы это сделал я!

Но этой диадемы я никогда не имела! Я…

– Не расстраивайтесь! У меня она есть, и история, которую я вам рассказал, – это то, чего мы должны придерживаться!

– Мне хотелось бы в это поверить. Но объясните почему?

Облако прошло по лицу Каллагана.

– Потому что это Ирена украла «корону» и сделала это, никогда не помышляя вернуть ее вам. Она заставила украсть ее для себя, чтобы отомстить Артуру Денису, и этого совершенно достаточно, чтобы отправить ее в тюрьму.

Паола вцепилась, со страшной силой, в ручки кресла.

– Это правда? – спросила она дрожащим голосом.

Каллаган отпил немного виски и кивнул головой.

– Но это не все! – продолжал он. – В настоящее время Ирена хорошо устроена, а ведь ей могут предъявить обвинение в убийстве!

– Боже мой!

Паола была смертельно бледна.

– Ну что с вами?

– Но ведь это невозможно! – воскликнула она. – Как это может быть? Скажите мне все! Я невероятно беспокоюсь за Ирену!

– Я же, – возразил Каллаган, – беспокоюсь не за нее.

– За кого же?

– За вас!

Он отошел за сигаретой к ящичку на столе и добавил:

– Я выполнил поручение, которое вы мне дали. Верите или не верите, но я решил заработать эти двести пятьдесят долларов.

– Вы странный человек, – сказала она. – Вы хотите заработать двести пятьдесят долларов, а вернули Ирене тысячу!

– Это другое дело! Я очень щепетилен со своими клиентами, и вы немало удивились бы, если бы узнали, что я способен сделать для них… просто так… иногда!

– Мне кое-что пришло в голову, – сказала она мягким голосом. – Расскажите мне про это убийство и скажите, какую связь оно может иметь с Иреной. Это ведь невозможно!

Каллаган улыбнулся.

– Нет?.. Как мало сестры знают друг друга! Вероятно, вы считаете, что хорошо знаете Ирену. Вы считаете ее очаровательной девушкой, красивой, разумной и немного импульсивной. На самом деле это женщина, готовая на все для достижения своих целей. Когда я все скажу, боюсь, что вы перестанете ее любить!

– Мне нужно приготовиться ко всему, – печально ответила она. – Я вас слушаю!

– Ну что ж!

Он протянул ей свой пустой стакан. Она встала, чтобы наполнить его. Каллаган поставил стакан позади себя на полку камина, потом повернулся к ней, взял ее лицо в ладони, приподнял к своему и поцеловал в губы. Она не имела возможности сопротивляться. Его поступок, казалось, мало удивил ее.

– Я хотела бы знать, – проговорила она, – что побудило вас все это проделать? Это метод Каллагана или виски?

Он улыбнулся.

– Не все ли равно! Поцелуй был необходим в данный момент. Он доставил мне огромное удовольствие… и не входил в двести пятьдесят долларов!

Она вздохнула, внимательно посмотрела на него и сказала:

– Я не могу понять, почему я делаю то, что вы хотите?… Почему я позволила вам войти, почему позволила поцеловать себя, почему я не сержусь на вас, когда должна была бы, и почему я вас не выставлю за дверь!

Он смотрел на нее глазами, полными, страсти.

– Я думаю, – сказал он, – что сумею ответить на эти вопросы. Это может быть потому, что вы – чудесная женщина, но может быть и потому, что я здесь и нужно, чтобы я был здесь, и что мое присутствие для вас очень благоприятно. Вы можете мне не верить, но это так!

– Благоприятно для чего, мистер Каллаган?

– Идите сюда и садитесь. Я сейчас все скажу! Но предупреждаю, это не будет для вас приятно!

– Я уже поняла это.

Она вернулась к своему креслу и положила руки на колени.

– Вы отлично владеете собой, – сказал Каллаган. – Вы будете умирать от страха и не покажете виду. Мне это нравится, и я надеюсь, что так будет и дальше.

– Где Ирена, мистер Каллаган? Я уверена, что вы это знаете.

– Она себя чувствует как нельзя лучше. В настоящий момент она находится в маленьком отеле, в деревне. Это я ее туда отправил. Она пробудет там столько времени, сколько я сочту необходимым. Ей сейчас лучше не находиться в Лондоне.

Она улыбнулась.

– Я счастлива, что с нею все благополучно. Но я немного боюсь за нее: она ведь не любит такие тихие, спокойные отели. Это не ее стихия!

– Вы думаете? Между тем отель в Ладехеме ей пришелся по вкусу, когда она была там с вашим мужем!

Паола подскочила в кресле.

– Это неправда! Это не может быть правдой! Эта женщина была не Ирена! Это невозможно!

– Все было именно так. И для этого она перекрасила свои волосы!

– Но письмо! Это анонимное письмо говорило, что женщина была блондинка и очень некрасива. Кто может назвать Ирену некрасивой?

– Послушайте меня, – сказал Каллаган. – Это только предположения, но это маленькая игра, где я принимаю участие, и есть много «за» – за правильность моих предположений. Начнем сначала. Вы требуете у вашего мужа развода. Он отказывает. Почему? Это нас не интересует. Я предполагаю, что вы все рассказали Ирене и попросили у нее совета.

– Это правда. Она в этот момент находилась у нас, в Майфельд Плейсе. Я ничего от нее не скрыла. Она сказала, что поговорит с Артуром и постарается его уговорить.

Каллаган перебил ее:

– Остановимся на этом! Ирена сказала, что поговорит с вашим мужем и внушила вам мысль уехать куда-нибудь, а сама назначила вашему мужу свидание, чтобы он смог поговорить с ней в нейтральной обстановке. Я правильно отгадал?

– Да. Я уехала. Мне казалось, что это хорошая мысль.

Каллаган раздавил свой окурок в пепельнице и продолжал:

– Это была отличная идея… с точки зрения Ирены… Итак, вы удаляетесь и пишете Ирене, что ваше решение расстаться с Денисом окончательное. Вы думаете о своих финансовых делах и считаете, что будет довольно трудно урегулировать их в благоприятном для вас смысле. Он истратил много ваших денег и не Собирался их возместить. Эти все обстоятельства так вас расстраивали, что на какое-то время вы потеряли голову: вы подумали о том (это вы пишете в письме к Ирене), что хорошо бы унести с собой «корону». Вы этого не сделали, но в интервале между тем, как вы написали письмо, и тем временем, когда вы уехали от Дениса, у Ирены тоже появилась идея:

Паола внимательно слушала, не отрывая своих больших глаз от лица Каллагана.

– В основном, – продолжал он, – это была цель выйти замуж за Дениса. Ей очень хотелось стать его женой. Денис такой человек, который не даст наступать себе на ноги, а ей был необходим Солидный человек, который оказывал бы ей покровительство, так как в Лондоне у нее было достаточное количество не любящих ее людей…

– Значит, вы действительно думаете, что она сделала это?.. Но ведь она знала, что, прежде чем выйти замуж за Дениса, он должен был бы развестись, что…

Каллаган снова прервал ее:

– Она прежде всего знала, что, если она поедет с Денисом в какой-нибудь отель, у вас будут основания для развода. Денис доверял ей. Но он, конечно, не догадывался, что она сама побеспокоится поставить вас в известность об этом. А она, между тем, это сделала.

– Она проводит с вашим мужем две недели, а потом предпринимает все, чтобы вы узнали об этом и могли начать дело о разводе. Здесь Сирак и появляется на сцене. Она сговаривается с ним: он должен отправить вам анонимное письмо, но так как она не хочет, чтобы вы знали, что это она была с Денисом, Ирена позаботилась перед отъездом выкраситься в блондинку, и в письме должно было быть сказано, что «неизвестная» женщина блондинка и очень некрасивая. А после этого, разве можно было заподозрить в ней Ирену?

Он зажег сигарету. Где-то в помещении часы пробили час ночи.

– После этого, – продолжал Каллаган, – ваши поверенные отправили детектива в отель Лалехем. Он проделывает обычную работу, предъявляет ваше фото служащим отеля и спрашивает, не эта ли дама была с мистером Денисом, и, конечно, получает отрицательный ответ. Вывод: дама, о которой будет речь на бракоразводном процессе, – это классический тип незнакомки.!. Ирена знала, что Денис не будет защищаться, так как не захочет скомпрометировать ее, вы окажетесь в выигрыше, и когда дело будет закончено, ничто не будет препятствовать ее замужеству… Это то, что она думала. Но обстоятельства сложились не так, как она рассчитывала!

– Что же произошло?

– Денис изменил свои намерения. В это время он встретил другую женщину, которую зовут Жульетта Лонгис и которая, забавное совпадение, блондинка и достаточно некрасива, но тем не менее очаровательная. У нее есть деньги… а Денис нуждается в них! Она готова заплатить за то, чтобы стать хозяйкой Майфельд Плейс, и эти обстоятельства вынудили Дениса принять необходимые меры. Он извещает Ирену о том, что его намерения переменились и что им нужно расстаться.

Он сильно несколько раз затянулся, потом продолжал:

– Это закончилось не без криков. Я не знаю, представляете ли вы себе эту сцену – я же отлично представляю себе это. Ирена, вероятно, была вне себя от гнева и поносила его вовсю. Но что она могла сделать? Ведь сила была на его стороне. Он держал ее в руках. Он, вероятно, сказал ей, что если она устроит ему скандал, то он пошлет вам описание их идиллии в Лалехеме и ее проект выйти за него замуж. Ирена, как ни была разгневана, все поняла и смирилась, так как выхода не было. Но она не хотела признать себя побежденной и придумала другую вещь.

Паола встрепенулась.

– Еще что-нибудь похуже?

На глазах у нее стояли слезы.

– Я опасаюсь этого, – ответил Каллаган. – Веселого в этом мало, но нужно иметь смелость смотреть на вещи прямо. Для всех будет лучше, если Ирену разоблачить.

– Мне кажется, – прошептала она, – что я начинаю ненавидеть ее, что она становится для меня чужой… Чужая, которую я презираю…

– Это будет очень хорошо, – заявил довольный Каллаган. – Дальнейшее, вас меньше опечалит.

– Я вас очень прошу, – сказала она, – продолжайте.

– Она хотела, – продолжал он, – взять реванш у Дениса, только для этого требовались деньги, большие деньги. Я охотно поверю, что она собиралась пойти далеко. Она решила украсть «корону». Она была знакома с шифром сейфа, позаботилась обзавестись ключами от Майфельд Плейс, и у нее был этот жулик Сирак для выполнения кражи. Она выдала ему двести пятьдесят долларов аванса, обещая еще столько же, когда он принесет диадему. Она рассчитала все верно, но не учла Сирака.

Он замолчал и улыбнулся ей ободряюще.

– Он взял эти двести пятьдесят долларов и отправился в Майфельд Плейс, где легко завладел «короной». Он знал, что особенно не рискует. Если бы что-нибудь случилось, он сказал бы, что отправился за диадемой по вашему распоряжению, данному через Ирену. Разве у нее не было письма, написанного вами, подтверждающего эту басню? Вернувшись к себе с добычей, он объявил Ирене, что отдаст «корону» только за определенную сумму денег, крупную сумму.

Каллаган взял сигарету и закурил.

– Ирена очутилась в отчаянном положении. Она старалась выйти как-то из него. Она покрасила свои волосы в натуральный цвет, снова превратилась в брюнетку и пришла ко мне под видом миссис Паолы Денис. Она дала мне тысячу долларов, все, что у нее оставалось, и просила помочь ей в возвращении «короны». Я должен признать, что план ее был превосходен, и если бы моя секретарша не заметила, что у нее не натуральный цвет волос, мне никогда не пришло бы в голову отыскивать настоящую миссис Денис, и у нее был бы шанс выиграть. Правда, минимальный.

– Почему минимальный?

– Из-за Сирака. Чтобы отнять у него диадему, мне пришлось немного побить его. Он не был доволен этим обстоятельством. Он стал еще менее доволен, когда я после небольшого совещания с Иреной, пришел к нему, чтобы объявить, что она собирается вернуть «корону» в сейф Майфельд Плейс.

– Вы хотите сказать, что он этому не поверил и подумал, что она блефует?

– Безусловно. Ирена и Сирак, оба они были плутами. Если бы они честно вели свою игру, может быть, что-нибудь и вышло бы, но это было не в их обычаях.

– Как реагировал на это Сирак?

– Он сделал очень простую вещь. Он связался с Девисом, чтобы узнать, положили ли на место диадему. В Майфельд Плейс ее не оказалось. Денис обнаружил, что ее украли. С этого времени Сирак знал, что диадема находится во владении Ирены и, без сомнения, он снова попытался бы заставить ее петь, если бы не произошло кое-что, что дало ему другую идею, отличную идею. Вы не догадываетесь какую?

– Мне кажется, догадываюсь.

– Он увидел в «Таймсе», – продолжал Каллаган, – заявление поверенных «Глоб энд Консолидейтед». Он знал, что Денис требовал оплаты страховых, но он знал также, что Денис ничего не имеет против кражи, в которой он является жертвой. «Корона» была застрахована на большую сумму, чем она того стоила, и он был очень заинтересован в оплате страховых. Мне даже кажется, что Денис хорошо знал, кто украл диадему, но делал вид, что готов поверить, что это было сделано по вашему указанию. Я постарался заставить его думать, что это мое мнение, во всяком случае это то, что я буду утверждать во время следствия. Он даже дал мне тысячу долларов, чтобы я переменил мнение. Из этого я вывел заключение, что он не очень вас любит. Это так?

Она улыбнулась, как будто вопрос позабавил ее, и ничего не ответила.

– Есть один маленький пункт, – сказала она, – по которому, мне кажется, вы что-то не учли. Можно сказать, вы сделали все, что было в ваших силах, чтобы весь свет думал, будто это я украла диадему. Можно мне узнать, почему вы так действовали? Мне кажется довольно странным быть преданной моим собственным частным детективом, мистером Каллаганом, директором агентства Каллагана!

Каллаган слегка засмеялся.

– Поверьте мне на слово, – сказал он, – что это то, в чем вы не должны сомневаться! Ответ на этот вопрос вы получите, без сомнения, раньше, чем ожидаете, может быть, даже завтра. Но мне хочется продолжить свой рассказ. Мы еще не достигли кульминационного пункта.

– Еще нет?

– Теперь начинают происходить кое-какие вещи! Ирена видит объявление в «Таймсе», считает, что Сирак донес на нее. Она боится этого. Он скверный человек, она это знает. Он ни перед чем не остановится. Она в ужасном беспокойстве. Кроме того, она в бешенстве, что Денис, сыграв с ней такую штуку, которую она никогда ему не простит, получит деньги от компании. Что же она делает? Она снова приходит к Сираку. Я представляю себе приблизительно, что она ему предложила. Поскольку Денис верит или готов поверить, что «корону» украла его жена, было бы неплохо заставить его выплатить хорошую долю из суммы, полученной за страховку, пригрозив в случае отказа известить страховую компанию, что диадема была украдена самим Денисом и его женой. Доказательством тому могло служить письмо, написанное вами Ирене.

– Но ведь это подло! – воскликнула Паола, – Я не могу представить себе, чтобы Ирена могла быть способна на подобное! Это невероятно!

– Я ничего не выдумываю, – возразил Каллаган, – я устанавливаю факты, а их правильность подтверждает то, что Ирена собиралась отдать «корону» тому, кто будет готов подтвердить, что это вы виноваты в ее похищении. И она принесла ее ко мне.

Он вздохнул и прибавил:

– А теперь, мне кажется, я могу позволить себе выпить немного виски!. Уже много лет я столько не говорил!

Она встала, чтобы налить ему виски. Он смотрел на нее.

– Честно говоря, – сказал он, – я не так уж и хочу виски. Мне просто захотелось посмотреть, как вы ходите. Знаете ли вы, насколько вы грациозны?

Она поставила перед ним стакан.

– А знаете ли вы, мистер Каллаган, что вы удивительный человек? Вы приходите ко мне среди ночи, чтобы рассказать невероятные истории, которые я имею несчастье считать правдивыми, и под конец вы говорите, что вам нравится моя походка?

– Почему нет? Частный детектив тоже может любить красивое!

– Это верно, но вы считаете, что эта любовь к красивому поможет нам в истории, которая нас интересует?.. Почему Ирена принесла диадему?

– Этого я совершенно не понимаю. Я не уверен, что, когда она говорила с Сираком, у нее было действительно желание вернуть «корону». И очень может быть, что она собиралась еще раз обмануть своего сообщника. Когда она пришла ко мне, она не могла поступить иначе, чем вернуть ее мне.

– Почему?

– В ту ночь, когда убили Сирака, она с ним виделась. И на следующий день решила вернуть мне «корону».

– Вы хотите сказать…

Голос у нее задрожал, и она замолчала.

– Думайте что хотите, – сказал он. – Я не скажу нет, если вы меня спросите, не она ли убила Сирака. Я отвечу, что это возможно. У нее были для этого основательные причины. Потом было еще кое-что… Кое-что другое, не очень красивое.

Он посмотрел на нее.

– Скажите! Я за сегодняшний вечер услышала столько вещей, одну ужаснее другой, что меня ничто больше не удивит.

– Я сделаю вам одно признание, – заявил Каллаган. – Мой ассистент, Уедмир Николс, обнаружил убийство Сирака задолго до того времени, когда известили полицию. Эта деталь мне была необходима для личных нужд. Около полуночи я пошел взглянуть на тело. Смерть только что наступила. И около тела, там, где полиция немедленно обнаружила бы его, находилась вторая страница вашего письма, в котором вы говорили о вашем желании завладеть «короной».

– Боже мой! Вы хотите сказать, что она положила его туда после…

– Без всякого сомнения. Это письмо кто-то оставил нарочно там, после того как позаботился оторвать первую страницу. Вы догадываетесь почему?

– Нет.

– Потому что первая страница давала совершенно точное представление о писавшем, ведь там было обращение к Ирене. Что касается второй страницы, там не было обращения и можно было предположить, что вы писали Сираку и что вы были одной из интимных его знакомых. Найденная страница дала бы возможность предположить, что это вы использовали Сирака для похищения «короны».

Неподвижная, неспособная сказать хоть слово, она молча смотрела на него.

– И вы думаете, – сказала она наконец через силу, – что это письмо Ирена положила там?

– Может быть, это была и не она. В таком случае ей остается одна возможность спасения.

– И это?..

– Я не хочу говорить об этом сейчас. Мы достаточно поговорили этой ночью. Вы теперь хорошо представляете себе положение.

– Да… и после того, что вы мне рассказали, мне не кажется, что мое положение достаточно твердое.

Он сделал гримасу.

– Я вам сказал, – возразил он, – что я забочусь о ваших интересах. Если вы мне не доверяете, будет лучше, если вы обратитесь к другому.

Она улыбнулась.

– Пока что, – ответила она, – у меня нет поводов жаловаться на ваши услуги. Вы были мне мало симпатичны, мистер Каллаган, но свое дело вы знаете!

– Я вам очень благодарен, – сказал он. – Теперь будем серьезны. Завтра я, может быть, попрошу вас прийти в мое бюро. Там будут другие люди. Если я попрошу вас прийти, дайте говорить мне, а сами вникайте во все. Наша история такова: вы написали это письмо Ирене. Вы были очень сердиты на своего мужа, и у вас была мысль, уходя из Майфельд Плейс, унести с собой «корону». Вы связались с Сираком, который должен был достать для вас «корону». Вы сказали ему шифр сейфа и дали ключи от дома. Он взял диадему и отказался возвратить ее вам, желая заставить вас петь. Тогда вы обратились ко мне. Я отобрал у него «корону» и храню ее до сих пор. Вы меня хорошо поняли?

– Я отлично поняла.

Она посмотрела на него с легкой насмешливой улыбкой…

– Нужно, – сказала она, – чтобы я действительно верила вам, чтобы согласиться с тем, что вы сказали. Вам это не кажется? Я не вдаюсь в подробности вашего плана, но я глубоко уверена, что вы честны по отношению ко мне и сделаете для меня все, что в ваших силах. Я, может быть, ошибаюсь, но надеюсь, что нет. Я вам доверяю, потому что так надо. Мне необходимо верить и доверять кому-нибудь!

Каллаган улыбнулся.

– Великолепно! Если вам нужно на кого-нибудь опереться, пусть это буду я! Начинайте с этой же минуты!

– Что вы хотите этим сказать?

– Это трудно объяснить… Позвольте мне доказать вам это…

11. Ничего, кроме правды

Инспектор Шеррик, у которого было столько дела, что некогда было даже позавтракать, постучал в кабинет своего коллеги Леминга. У него был довольный вид.

Сидя за столом, Леминг курил сигарету. Видно было, что он томится.

– Итак, – спросил он, – ничего нового с вашей стороны?

Шеррик положил свою шляпу на стол и ответил:

– Это дело Сирака начинает интересовать меня все больше и больше. Ничего не выходит. По моему мнению, это не такой уж плохой признак!

– Я хотел бы разделить ваш оптимизм, не столько по делу Сирака, сколько в этой истории с кражей диадемы!

Шеррик уселся в кресло, стоявшее напротив стола Леминга, и сказал:

– Итак, вы не продвигаетесь?

– Как вы, хотите, чтобы я продвигался? – возразил Леминг. – После вашего разговора с Гринголлом я парализован. Я остаюсь в своем кабинете и кручу пальцами в ожидании, что что-нибудь произойдет!

– Ну так, – продолжал Шеррик, зажигая сигарету, – у меня предчувствие, что кое-что уже случилось! Я рылся в прошлом этого Сирака – отвратительный тип, между нами говоря, – и обнаружил интересную деталь: его часто видели с некоей Иреной Февели, с которой он, видимо, был в интимных отношениях.

– И что же?

– Кажется, – медленно продолжал Шеррик, – эта Ирена – Февели приходится сестрой миссис Паоле Денис.

Леминг удивленно присвистнул.

– Безусловно, – согласился он, – это очень интересно. Что же будем делать?

– В настоящий момент, – ответил Шеррик, – я не двинусь с места. Но это любопытно, да?

– Очень любопытно. Я думаю…

Телефонный звонок перебил его, он поднял трубку. По мере того как он слушал то, что ему говорили, на лице его все больше отражалось удовлетворение. Разговор продолжался.

– У меня сегодня день удачи! – воскликнул он после того, как положил трубку на место.

– Почему?

– Вы это сейчас узнаете. Вы пока покурите, а я немного попечатаю. После того, как я закончу, думаю, что сам Гринголл поручит нам произвести акцию.

Гримасничая от удовольствия, он прибавил:

– На этот раз, я надеюсь, мы сможем поймать мистера Каллагана!

– Ничто не может быть для меня более приятным? – воскликнул Шеррик: – Я слишком много слышал разговоров о Каллагане. Он, кажется, хитер, даже очень хитер! Только пытаясь играть с огнем, он кончит тем, что обожжется!

– Будьте спокойны! – сказал Леминг. – На этот раз он долго будет носить следы ожогов. Но дайте мне работать.

– Понял. Я пойду пройдусь! Вернусь через полчаса.

– Мне больше времени и не потребуется!

Когда его коллега вышел, Леминг сел за пишущую машинку и напечатал заявление Гринголлу.

Закончив послание, Леминг закурил сигарету, перечитал не без удовольствия написанное и сложил бумагу.

Он считал, что когда все идет хорошо, то жизнь не так уж плоха.

Без четверти четыре, после телефонного звонка Гринголла, Шеррик и Леминг поднялись в его кабинет.

Гринголл курил свою вересковую трубку и чертил на бюваре какие-то овощи.

– Садитесь, – сказал он им, – и побеседуем. Я прочел ваше послание, Леминг, и нашел его очень интересным. У вас есть какие-нибудь идеи?

– Честно говоря, нет, – ответил Леминг. – Все нити, мистер Гринголл, мне кажется, ведут нас в одном направлении, и по этому поводу я хочу вас известить, что Шеррик обнаружил небольшое обстоятельство, которое также может связать дело об убийстве Сирака с делом «короны».

– И что это за обстоятельства?

– Шеррик сказал, – заявил Леминг, – что Сирак был в связи с мисс Иреной Февели, которая является сестрой миссис Паолы Денис.

Гринголл вынул изо рта трубку.

– Действительно, – сказал он, – это очень интересная связь, правда, пока она ни о чем не говорит!

Повернувшись к Лемингу, он спросил:

– Что вы хотели бы сделать?

– Итак, – ответил Леминг, – если бы я мог советовать, я сказал бы, что пора уже заняться мистером Каллаганом. Мне кажется, что он старается показать себя слишком хитрым. Вы уже прочитали в моем донесении заявление директора «Глоб энд Консолидейтед», а я много думал об этом. Каллаган знает, где находится диадема, и эти сведения он должен был бы сообщить полиции. Мы можем захватить его на этом, да и еще по двум или трем разным причинам.

– Если я вас правильно понимаю, – сказал Гринголл, – то мы должны подвергнуть мистера Каллагана серьезному допросу так, чтобы он был вынужден говорить, потому что мы знаем о его демарше в «Глоб энд Консолидейтед».

– Это так, сэр.

Гринголл внимательно осмотрел свою трубку, прочистил ее, наполнил табаком, зажег и сказал:

– Вам поручено это дело, Леминг, и я не хочу вам мешать делать что бы то ни было. Но по моему мнению дело слишком очевидное. Вы меня поняли?

Он вопросительно посмотрел на обоих инспекторов. Шеррик ответил первым:

– Со всей серьезностью я скажу вам, сэр, что нет. Я не понимаю, что вы хотите сказать этим «слишком очевидно», но я вижу очень хорошо, что все совершенно ясно. У меня не вызывает никаких сомнений то, что Каллаган знает, где находится диадема, и что существует связь между кражей и убийством Сирака. Каллаган виделся с Сираком в день его смерти, Ирена Февели – сестра миссис Паолы Денис, жены мистера Дениса, владельца «короны», и приятельница Сирака, Мы знаем, что это мистер Каллаган писал в страховую компанию, советуя им не платить обеспечение.

Он посмотрел на Леминга и продолжал:

– Почему он отправил анонимное послание? Только потому, что хочет выиграть время. В настоящее время ему кажется, что он знает, где находится диадема, но он не уверен в этом, и если компания заплатит Обеспечение раньше, чем он успеет узнать это, наверное, он потеряет возможность – получить тысячу долларов вознаграждения.

– Продолжайте, – сказал Гринголл, подтверждая слова кивком головы.

Шеррик продолжал:

– Потом Каллаган совершенно уверен в направлении поисков «короны», но он не знает, что на самом деле предпринимают «Глоб энд Консолидейтед». Готова ли она заплатить тысячу фунтов?.. Есть одна возможность убедиться в этом – поговорить с мистером Гервезом, который, к счастью, немедленно известил нас обо всем.

– Ваши рассуждения, Шеррик, довольно хорошо обоснованы, – сказал Гринголл. – Я полагаю, что теперь вы планируете разговор с Каллаганом, Леминг. Или Каллаган заговорит, или мы обвиним его за молчание и сокрытие данных о нахождении «короны» от полиции. Ведь вы так собираетесь действовать?

– Да, сэр, – ответил Леминг. – Мы можем даже немного сблефовать и обвинить его также и по делу Сирака. Я уверен, что он знает о нем гораздо больше, чем показывает.

– Меня также это не удивило бы, – подтвердил Гринголл.

Он встал, подошел к окну, заложил руки за спину и некоторое время смотрел на уличное движение. Потом вернулся и сел на край своего стола.

– При всём этом, – начал он, – мы забываем об одной вещи, что Каллаган не дурак!

Слегка постучав трубкой о пепельницу, чтобы выбить ее, он продолжал:

Однажды, несколько лет назад, дело касалось Ривертона, думаю, Леминг, вы его не забыли, я был уверен, что крепко держу Каллагана. И тем не менее это не помешало ему проскользнуть у меня между пальцами!

Леминг открыл рот, чтобы заговорить, но Гринголл жестом остановил его и продолжал:

– Вы можете мне поверить! Я уверен, Каллаган знает; нам известно, что это письмо вышло из его бюро. Я уверен, что Он этого хотел. И есть, еще одна вещь, в которой я совершенно уверен.

– Вы хотите сказать, – спросил Леминг, – что не следует особенно рассчитывать на этот разговор с директором «Глоб энд Консолидейтед?».

– Безусловно! – ответил Гринголл. – Я уверен, Каллаган не сомневался, что Гервез немедленно известит нас об этом разговоре. Он хотел, чтобы мы знали о нем.

– Но тогда, какую же-он играет игру?

– Не спрашивайте меня, я не знаю! Он играет игру, но какую? Я не знаю! Но не забывайте, что этот человек видит далеко и когда хочет создать соответствующую обстановку, не знает поражений! Все, что он делает, запомните, это для создания обстановки. В этом его техника. Он редко теряет время на рутину, что неизбежно у нас. Он делает все то, что мы не можем делать. Он презирает людей…

Гринголл поднял голову и посмотрел на потолок.

– Вы можете себе представить, – продолжал он, – что с нами будет, если мы будем так поступать? Он рассказывает людям истории наполовину правдивые, наполовину лживые, он заставляет их говорить… и кончает тем, что ставит их вбезвыходное положение, из которого они не могут выйти, если Не скажут ему кое-что из того, что он хочет знать.

Гринголл сел в кресло, взял карандаш и начал рисовать банан.

– Я начинаю верить, – продолжал он, – что он готовит почву для чего-то. Думаю, то, что он хочет сделать, он сделает, и скоро. Он не может опоздать.

– Но почему, сэр?

– Каллаган, – объяснил Гринголл, – практически заявил, что знает, где находится «корона». Когда он сказал об этом Гервезу, он знал, что тот скажет об этом нам. Если Каллаган так или иначе не проявит себя в течение сорока восьми часов, нам придется действовать. Это ему известно, и я думаю, что это ему не понравится, поскольку, каким странным вам это ни покажется, он очень доверяет полиции.

– Я счастлив это слышать, – с мрачным видом проговорил Шеррик.

Раздался звонок телефону, Гринголл снял трубку.

– Хэлло!

Он поднял голову, чтобы улыбнуться инспекторам, потом, отвечая своему собеседнику, сказал:

– Добрый день, Слим! Я как раз задумался о том, когда же вы мне позвоните!

Эффи Томсон вошла в кабинет к Каллагану и сообщила, что два офицера полиции – мистер Гринголл и мистер Леминг – желают его видеть.

– Попросите их войти, Эффи.

Каллаган сказал это радостным голосом. Он был гладко выбрит. Черная рубашка с жемчужной булавкой в галстуке очень шла ему.

Он встал, чтобы приветствовать своих визитеров.

– Я счастлив вас видеть, – сказал он им с улыбкой. – Я даже прибавлю, что никогда еще не встречал офицеров полиции с таким удовольствием.

Тон его был искренним и спокойным.

– Я поздравляю себя, – ответил Гринголл, – так как не скрою, что вы причинили нам, мне и Лемингу, некоторые заботы!

Каллаган, после того как предложил каждому кресло и сигареты, ответил:

– Я ожидаю с минуты на минуту миссис Паолу Денис. Я просил ее прийти, потому что хотел, чтобы она услышала то, что я вам скажу. Это ее очень интересует!

Откинувшись в кресле, Леминг критически рассматривал Каллагана. «У тебя вид, – думал он, – достаточно хитрого дьявола. Ты хочешь нас надуть, и интересно, как ты думаешь это сделать. Очень любопытно, как ты выкрутишься из этой истории с анонимным письмом и из всего остального. Это будет забавно».

Вслух он сказал:

– Я приму с благодарностью, мистер Каллаган, все объяснения, которые вы сможете нам дать, так как это дело очень трудно распутать. Я прибавлю, что оно входит в новую фазу, и мистер Гринголл считает возможным, о чем я хочу поставить вас в известность, так же как и инспектора Шеррика, который занимается делом об убийстве Сирака, связать эти оба дела…

Каллаган пожал плечами.

– Это очень возможно, – ответил он, – но в настоящий момент я занимаюсь только «Пэрской короной Денисов».

Голосом, который он считал безразличным, Леминг спросил:

– Вы что-нибудь об этом знаете?

Каллаган улыбнулся.

– Очень многое! «Корона» находится здесь, в моем сейфе!

Леминг ничего не ответил. Ой был ошеломлен.

Зажигая сигарету, Каллаган продолжал:

– Как вы сами можете себе представить, я часто разбивал себе нос, с тех пор как началась эта история. Жизнь ставит перед частным детективом очень трудные проблемы. Он должен соблюдать интересы своих клиентов, но не должен преступать законов. Это не всегда легко!

– Для частного детектива, который не хочет входить в какой-либо компромисс с законом, – заметил Гринголл, – вы мне кажетесь очень довольным. Без сомнения, потому, что у вас чистая совесть!

– Возможно. Во всяком случае, в этом деле она меня не беспокоит!

Гринголл вздохнул.

– Это вас, вероятно, совершенно изменило!

Эффи постучала в дверь и объявила, что пришла миссис Паола Денис.

– Мы ждем ее, – сказал Каллаган. – Попросите ее войти!

Минутой позже Паола Денис появилась в бюро. На ней было надето легкое пальто поверх костюма цвета беж. Гринголл, который видел ее в первый раз, подумав, что давно не встречал такой красивой женщины.

Каллаган представил ей своих посетителей, придвинул кресло и предложил сигарету. Он объяснил ей, что просил ее прийти сюда и выслушать его сообщение этим офицерам полиции.

– Я полагаю, леди, – сказал Леминг, – что эта история вас огорчила.

– Больше, чем я хотела бы, – ответила молодая женщина. – Я буду счастлива, когда она окончится!

– Я постараюсь доказать вам, что она окончилась, – сказал Каллаган спокойным тоном.

Повернувшись к Гринголлу, он прибавил:

– Если вы не возражаете, я расскажу эту историю, как она мне представляется и с чего она началасъ. Когда я кончу, вы будете задавать мне вопросы, которые найдете нужными.

– Великолепно! – воскликнул Гринголл.

Паола Денис смотрела на Каллагана. Удобно устроившись в большом кресле и положив руки на бюро, он улыбался и отлично владел собой. Она начинала восхищаться им.

«Я хотела бы знать, – думала она, – как ты вытащишь нас из этой пропасти… как ты сможешь это сделать»!

В глубине души она верила, что он сможет, и чувствовала, что сердце ее билось быстрее обычного.

Инспектор Леминг, тоже владеющий собой, во все глаза смотрел на Каллагана.

«Ты, безусловно, где-нибудь да сделаешь фальшивый шаг, – думал он. – Ты, безусловно, сделаешь это – ведь невозможно не ошибиться! И тогда ты очутишься там, где я мечтаю тебя видеть!»

Гринголл курил сигарету, жалея о своей трубке. Он тоже смотрел на Каллагана.

«Я не знаю, как ты будешь играть свою игру, – думал он, – но это будет очень интересно! Мне только хотелось бы знать, какие карты ты держишь в кармане. Ну, увидим!».

Каллаган был спокоен. Он раздавил окурок в пепельнице, закурил новую сигарету и не спеша начал:

– Я вошел в деловые отношения с миссис Денис, – сказал он, – когда она просила меня проверить некоторые сведения, касающиеся ее мужа и одной дамы в отеле Лалехем. Я должен вам сказать, что миссис Денис хотела развестись со своим мужем.

– Мне казалось, Слим, – заметил Гринголл, – что вы не занимаетесь делами о разводе?

– Совершенно верно, – ответил Каллаган. – Но миссис Денис и не просила меня заниматься ее разводом, а только проконтролировать сведения, добытые другим частным агентством.

– Понятно! – сказал Леминг.

Он выпустил несколько клубов дыма и спросил:

– Может быть, это и незначительная деталь, но то частное агентство было неспособно определить персону, с которой находился мистер Денис?

Каллаган покачал головой:

– Нет. Она не выяснена.

И улыбаясь Паоле Денис, он прибавил:

– Может быть, потому что были использованы не первоклассные детективы…

– Следовательно, – сказал Гринголл, – дама осталась классической незнакомкой? Надеюсь, что вы сообщили миссис Денис, что в делах развода суд любит, чтобы имя… любовницы было названо?

– Я не забыл об этом.

Леминг замялся.

– Что же, никто не знает эту женщину?

– Простите! – воскликнул Каллаган. – Я знаю, кто она. Дело меня заинтересовало, я произвел расследование и могу сказать вам ее имя: мисс Жульетта Лонгис. Когда дело с «короной» произвело шум, она немного испугалась. Она боялась быть втянутой в скверную историю. Я дал ей понять – самое лучшее, что она может сделать, это рассказать честно и правдиво, кто та дама, которая находилась в Лалехеме с Денисом, и это не грозит ей никакими неприятностями, так как Денис не принимал доводов своей жены на предмет разводам и таким образом ей не придется предстать перед бракоразводным судом.

– Совет был правильным, – сказал Гринголл. – Мисс Лонгис, если я правильно понял, не боялась того, что будет произнесено, ее имя, лишь бы ее не впутали в процесс.

– Точно, – заявил Каллаган. – Я имел удовольствие сделать все, что хотела моя клиентка. Мисс Лонгис была так любезна, что написала письмо, в котором излагала факты. Это письмо находится в руках поверенных миссис Денис. Итак, один пункт выяснен.

Он выпустил великолепное кольцо дыма и проследил за тем, как оно медленно поднялось к потолку, потом, пристально глядя на Леминга, прибавил:

– И еще хотел бы я знать, какое отношение это может иметь к «короне»?

– Возможно и нет! – живо подхватил Леминг. – Но это может иметь отношение к чему-нибудь другому! Это может быть…

Каллаган перебил его:

– Одну минуту! О каких «других» вещах мы говорим? Я считал, что вы пришли выслушать меня?

Вмешался Гринголл:

– Мистер Каллаган совершенно прав, Леминг! Будем придерживаться дела о короне».

Каллаган продолжал:

– Так обстояли дела, когда произошли новые события. Моя клиентка, я должен вам об этом сказать, почувствовала себя в затруднительном положении, которое можно просто объяснить: это она виновата в исчезновении «короны».

Гринголл не шелохнулся, но Леминг не удержался и издал «хм?». Его удивленные глаза перебегали с Каллагана на Гринголла и на Паолу Денис.

Каллаган продолжал:

– У меня нет привычки, джентльмены, расспрашивать своих клиентов об их поступках. Моя обязанность заключается в том, чтобы, соблюдать их интересы в силу моих возможностей, и, конечно, в пределах, допустимых законом. Я не имел права, так же как и вы его не имеете, упрекать миссис Денис. Дело в том, что миссис Денис, думая о своем бракоразводном процессе, была очень удручена состоянием своих финансов. К сожалению, должен сказать, что ее муж растратил то состояние, которое она принесла, и она, не видя выхода из своего положения, решила сама позаботиться о своих интересах.

Гринголл согласился с ним кивком головы.

– Я понимаю, – сказал он. – Чтобы выполнить это, миссис. Денис, когда покидала своего супруга, унесла с собой и диадему?

– Это не совсем так, – ответил Каллаган. – Миссис Денис познакомилась, кажется в каком-то дансинге, с неким Сираком – вам известно это имя – и мне кажется, что познакомила их ее сестра, мисс Февели. Миссис Денис раздумывала несколько дней, потом решила, что Сирак проникнет в Майфельд Плейс, возьмет «корону» и отдаст ей. Она дала ему ключ от дома, сообщила шифр, открывающий сейф, и Сирак без затруднений выполнил поручение. Он принес диадему миссис Денис, та выплатила ему за услугу хорошую сумму денег, и все было закончено.

– До сих пор, – сказал Гринголл, – все идет хорошо. Но вы подумали об опасности?

– Я перехожу к этому, – ответил Каллаган, – От такого человека, как Сирак, можно было ожидать всего! Этот тип был настоящим шантажистом, и вы догадываетесь, в чем состояла его игра. У миссис Денис находится «корона», и он поставил ей ультиматум: или она заплатит ему крупную сумму денег, или он все расскажет ее мужу. Вы можете себе представить, джентльмены, что почувствовала миссис Денис. Ее поверенные начали дело о разводе, а Сирак угрожал ей рассказать все ее мужу и тем лишал ее возможности выиграть дело. Она пришла ко мне со своим горем, и я дал ей отличный совет.

Гринголл улыбнулся.

– Я не сомневаюсь, что он был отличным, – пробормотал он.

– Да, он был таким! – продолжал Каллаган. – Я сказал ей, чтобы она не беспокоилась, что я беру Сирака на себя, а в крайнем случае, мы обратимся за помощью к полиции. Но я прибавил, что первым делом, она должна вернуть на место диадему, как ни трудно ей это сделать. Она согласилась, но к сожалению, это оказалось невозможным.

– А почему? – спросил Леминг.

– Очень просто, – ответил Каллаган, – потому, что она не могла ее найти. Она в этот момент была занята переездом в свои апартаменты в Пальмер Кур. Ее помещение было заполнено багажом и прочими вещами. Когда Сирак принес ей «корону», она положила ее в чемодан… Она была очень расстроена и не обратила внимания, куда положила ее… и прошло сорок восемь часов, прежде чем она смогла обнаружить пропажу и найти диадему. Она сразу же позвонила мне по телефону. Все было хорошо…

– Это действительно любопытно, – заметил Леминг, – что вы не сочли нужным известить кого-либо о происшедшем. После всего…

Искреннее удивление отразилось на лице Каллагана.

– Известить кого-нибудь? – воскликнул он. – Но зачем? Какой пункт закона мы нарушили, миссис Денис и я?

Лемингу нечего было ответить.

– Мне кажется, – сказал Гринголл, – что мистер Каллаган прав. Он сказал нам, Леминг, что в то время, когда была похищена диадема, миссис Денис была женой мистера Дениса и жила вместе со своим мужем.

– Это возможно, – пробормотал Леминг, – но…

– Мистер Каллаган вам скажет, что английский закон не считает такие действия кражей, если супруги проживают под одной крышей. Мистер Денис никоим образом не мог бы жаловаться.

Гринголл улыбнулся Лемингу, и в его улыбке было что-то отцовское.

– Все совершенно так и было, – вновь продолжал Каллаган. – Ничто не побуждало меня сообщить об этом, и у меня не было этого желания. Я хотел только одного: чтобы миссис Денис поскорей нашла «корону», чтобы можно было положить ее обратно. Вы меня поняли?

– И да и нет, – ответил Леминг, – Я слежу за вашими объяснениями, но они не поясняют, почему мистер Денис обратился к компании за возмещением украденного. Вы сказали, что, когда вы об этом узнали, вы отдавали себе отчет в том, что, не зная где находится диадема, «Глоб энд Консолидейтед» могли заплатить требуемую сумму, хотя это требование оказывалось незаконным.

– Я это хорошо понял, – ответил Каллаган, – и это меня озадачивало. Я находился в неудобном положении: или я дам объяснения и сообщу факты, известные только мне и моей клиентке, или я буду сидеть смирно и окажусь свидетелем, как будет выплачено вознаграждение. Необходимо было что-то предпринять.

Тень улыбки скользнула по губам Гринголла.

– Мне пришла в голову мысль, – продолжал Каллаган. – Я написал в «Глоб энд Консолидейтед» анонимное письмо, советуя им не платить. Я знал, что они воспользуются случаем, чтобы не платить. И действительно, они не заплатили.

И с немного насмешливой улыбкой он добавил!

– Они не заплатили и известили об этом Скотленд-Ярд.

Паола Денис не спускала с него глаз. «Ты удивительный человек, – думала она. – У тебя нет совершенно совести. Ты лжешь замечательно, ты необыкновенно хитёр и очень пленителен. Мне начинает казаться, мистер Каллаган, что вы мне очень нравитесь!»

Гринголл посмотрел ва Леминга. Инспектор вздохнул и ничего не сказал.

– Короче, – продолжал Каллаган, – все произошло наилучшим образом. Компания не платила и передала дело в Скотленд-Ярд. Я начал дышать. Тут нам повезло: миссис Денис нашла «корону». Это было отлично, но мое положение оставалось критическим: я не мог пойти и рассказать всю историю «Глоб энд Консолидейтед».

– И конечно, – любезным тоном заметил Гринголл, – вам пришла в голову другая мысль?

– Конечно. У меня появилась идея. Я попросил своего ассистента, мистера Уедмира Николса, позвонить компании и сговориться с ее директором о нашей встрече. Я знал, что не имел ни малейшего шанса получить обещанное вознаграждение за возвращение «короны», но я должен был сыграть эту маленькую комедию. Я сказал мистеру Гервезу, что надеюсь наложить руку на «корону» не позже, чем через сорок восемь часов, и, уходя от него, чувствовал себя счастливым.

– Но почему же? – спросил Леминг.

– Боже мой, – ответил Каллаган, – потому что я не сомневался, что сразу же после моего ухода мистер Гервез поставит в известность о моем визите Скотленд-Ярд и что это вас немного обнадежит. С того момента, когда я заявил о возможности возвращения «короны», вы, конечно, знали, что так и будет. Агентство Каллагана должно поддерживать свою репутацию!

Выражение его лица было честным и открытым. Гринголл закашлялся. Леминг разглядывал потолок. Он думал о том, что с удовольствием отдал бы год жизни за возможность свернуть шею Каллагану.

Молчание нарушила Паола Денис.

– Я хочу, – сказала она, – выразить мистеру Каллагану свою благодарность. Я очень боялась, как бы из-за этой истории он не нажил себе неприятностей.

– Совершенно напрасные опасения, дорогая леди! Мистер Каллаган умеет себя защищать.

Не обращая внимания на реплику Гринголла, Каллаган продолжал:

– Есть одна вещь, господа, которая меня очень беспокоила, я даже могу сказать, что беспокоила больше, чем что-либо другое…

– Я подозреваю, – сказал Леминг, – что вы думаете о Сираке. Без сомнения, закон не признает кражу между супругами, но когда вмешивается третий и фактически производит кражу…

Каллаган глубоко вздохнул.

– Мне очень жаль вам противоречить, – возразил он, – но Сирак был агентом миссис Денис. То, что он сделал, он сделал по ее инструкции, и это нельзя назвать кражей, так как у него были ключи от дома, и шифр сейфа. Не о Сираке я думал. Это был скверный человек, и о нем я не заботился. Его убили раньше, чем я успел заняться им… и я его не жалею. Он кончил тем, чем обычно кончают шантажисты.

Он остановился, чтобы закурить и продолжал:

– Нет, то, что меня беспокоило, это положение миссис Денис, которая, я хочу подчеркнуть это, не должна иметь никаких неприятностей. Ни под каким видом! Что бы мне ни говорили о страховых деньгах, которые могли быть уплачены, или о Сираке, или о времени, которое затратил Скотленд-Ярд на этом деле. Скажу только, что никогда не должен быть предъявлен к оплате страховой полис, и тем более сейчас нельзя продолжать настаивать на этом.

– А почему? – спросил Леминг. – Мистер Артур Денис в своем праве. Его диадема исчезла, и он волен думать, что ее украли. Почему же ему не требовать деньги?

Каллаган пожал плечами.

– Не мое дело обвинять, – сказал он, – но я не считаю, что мистер Денис долго думал, что диадему у него украли. Он мог думать так вначале. Но вы согласитесь со мной, если он догадывался, что диадема находится в распоряжении миссис Денис, было довольно странным, – а я отвечаю за свои слова – обращаться к компании за возмещением. И если он знал, что «корона» находится в руках миссис Денис, он должен был сообщить компании о своем отказе от вознаграждения.

Леминг недовольно задвигался в своем кресле.

– Я не совсем вас понимаю, – сказал он. – Не хотите ли вы сказать, что мистер Денис узнал откуда-то и когда-то, неважно до или после предъявления своих требований, что «корона» находится в руках миссис Денис?

Каллаган улыбнулся.

– Не надо сердиться, Леминг! Это вам не поможет! Я не предполагаю, а я утверждаю. Денис не был в неизвестности, что «корона» находится в руках его жены.

– Откуда вы это знаете?

– Он это знал, – повторил Каллаган, – потомку что я сказал ему об этом. Вас, может быть, заинтересует тот факт, что он дал мне тысячу фунтов, чтобы я никому об этом не говорил!

Такси увозило обоих инспекторов в Скотленд-Ярд. Леминг был обескуражен, Гринголл курил свою трубку.

– Я вас предупреждал, что у Каллагана есть что-то в запасе, – сказал он. – Это анонимное письмо. Ведь совершенно ясно, он хотел, чтобы мы знали о том, что он сам написал его. Это видно, как нос посредине лица. Это для него выход, если бы дело повернулось для него плохо. Также он знал, что Гервез сразу же оповестит нас об их разговоре. Каллаган не дурак. Его история стоит твердо, и он будет держаться ее.

– Если я вас понимаю, – спросил Леминг, – вы не верите его истории?

– Нет. Во всяком случае, не совсем. Каллаган сказал немного правды, чтобы разбавить ложь. Это самый лучший из лгунов, каких я знаю. Он действительно великолепен!

Он курил свою трубку с видимым удовлетворением.

– Но наконец, – воскликнул Леминг, – вы же не позволите ему выскользнуть! После всего…

Гринголл не дал ему продолжать.

– Найдите в его истории дыру, и мы продолжим разговор! Она солидна, его история, и вы ничего не можете сделать. Что имеет цену, так это факты. Теперь в ваших руках находится эта проклятая «корона» и в дополнение вы получили хороший и правдоподобный рассказ. Вы не только не можете ничего сделать, но я не вижу оснований, почему вы хотите что-то сделать?

– Я удручен, сэр, но я не согласен с вашим мнением.

– Вы не согласны с моим мнением, – проговорил Гринголл с легкой улыбкой, – потому что не любите Каллагана.

Он несколько раз затянулся и прибавил:

– Между прочим, должен вам сказать, что он оказал нам небольшую услугу.

– Нам?.. Если это так, то это от меня ускользнуло! Я этого не заметил!

– Хороший офицер полиции, Леминг, – продолжал Гринголл, – не позволяет своим чувствам довлеть над своими обязанностями. Я думаю, что вы так старались найти дыру в рассказе Каллагана, что не, заметили маленькой подробности, которая довольно значительна. Одну вещь, не ту, что он сказал, а ту, что он не говорил…

– Я этого не ухватил, сэр!

– Это придет! Каллаган сказал нам, что Денису известно, что «корона» находится у его жены. Он сказал, что это он сообщил об этом Денису. Я верю ему. Каллаган также сказал нам, что кто-то другой тоже знал, что «корона» у миссис Денис. Он сказал нам, кто это. Этот кто-то другой, безусловно, знал, что Денис предъявит компании «Глоб энд Консолидейтэд» полис к уплате. И этот кто-то был шантажистом. Это нам Каллаган сказал. Вы поняли, к чему я веду?

– Сирак! – воскликнул Леминг. – Сирак знал, что «корона» находится у миссис Денис. Когда Денис заявил о своем желании получить компенсацию за пропавшую «корону», он не знал, что «корона» в руках его жены. Сирак стал действовать. Он должен был пойти на многое, чтобы добиться своего. И тогда…

Гринголл улыбнулся.

– Правильно! И тогда Денис убил его! Вот то, что Каллаган хотел сказать нам, не правда ли?

– Это весьма возможно! – воскликнул Леминг. – Он действительно силен! Я его не люблю, но нужно признаться, что у него хорошие мозги! Будет очень любопытно, если он сможет доказать также и это!

Машина въехала во двор Нью Скотленд-Ярда.

– Успокойтесь, – сказал Гринголл. – Если я знаю своего Каллагана, он не оставит дело в том положении, в котором оно находится теперь. Он даст нам сигнал, и, думаю, это произойдет довольно скоро!

12. Блеф для троих

Каллаган направил свой «ягуар» в аллею, ведущую к отелю. Он бросил взгляд на часы: около десяти. Ночь была свежая и светлая. Не слышно было никакого шума. Обстановка понравилась детективу, и он решил, что неплохо было бы отдохнуть несколько недель в Вильвертоне. Он чувствовал себя уставшим.

Некоторое время спустя, поставив машину в гараж, где она оказалась в одиночестве, он направился к приятной даме, хозяйке отеля, и, узнав в ее бюро нужный ему номер, постучал в дверь № 10.

– Войдите! – ответил голос Ирены Февели.

Он вошел. Комната была большой и довольно комфортабельно обставленной. В камине, у которого стояла Ирена, улыбкой встретившая гостя, пылали дрова.

На ней было платье из зеленого бархата с длинными рукавами. Бриллиантовая брошь сверкала на ее груди. Каллаган не мог не признать еще раз, что Ирена очень красивая женщина.

Она заговорила первой.

– Я думаю, Слим, что вы хотите выпить. Могу я предложить вам что-нибудь?

Он ответил, что не отказался бы от виски, и затем прибавил:

– Я не знаю, насколько вам это известно, но вы представляете собой приятное зрелище.

– Это в вашу честь я надела это платье, – ответила она, – Когда вы мне позвонили, я решила, что должна быть как можно более привлекательной при встрече с вами. Я очень беспокоюсь, что мои акции сильно понизились, и очень заинтересована в том, чтобы они повысились!

Каллаган снял шляпу и пальто, положил их на стул, проглотил одним махом виски, который она ему поднесла, и ответил:

– Действительно, ваши акции стоят очень низко, и я не сомневаюсь, что вы хотите, чтобы они поднялись. Только не думаю, чтобы это вам особенно удалось!

Стоя посредине комнаты, он смотрел на нее. Она вернулась к камину, выдержала его взгляд и ответила:

– Вы знаете, что, когда мы в последний раз виделись, вы были отвратительны? Никто никогда со мной так не говорил, и что самое интересное, я вас не ненавижу! Почему? Я не знаю, но это так… Во всяком случае, вы должны признать, что я сделала все, что вот просили, и осталась здесь, благоразумная, в ожидании вашего приезда и в надежде скорого освобождения. Дело в том, что жизнь здесь немного скучна и слишком спокойна!

– Вы сделали не то, что я просил вас сделать, – сухо возразил Каллаган, – а сделали то, что я потребовал сделать. У вас не было выбора!

– Неужели?

В ее голосе чувствовался вызов.

– Никаких сомнений на этот счет! – заявил Каллаган. – Но бесполезно продолжать на эту тему дискуссию, которая не приведет нас ни к чему. У нас есть серьезные темы для разговора.

Она удивленно подняла брови.

«Я отлично знаю, моя малютка, – думал Каллаган, – как заставить тебя выложить все, что надо. Ну, начнем!»

– Серьезные вещи? – спросила она. – Серьезные для кого?

Приступая к очередному вранью, он ласково произнес:

– Серьезные для Паолы. Вы бы не хотели, чтобы произошло что-нибудь действительно неприятное?

– Это зависит от многого! – ответила она. – В конце концов, никто не был добр в отношении меня, и я не вижу причины быть доброй по отношению к Паоле!.. Все же скажите, что происходит и почему это серьезно?

– Когда Паола задумала похитить «корону», – начал Каллаган, – она написала об этом кому-то а письме, второй листок которого – и только второй листок – был найден полицией под рукой у мертвого Сирака. Этот листок Она могла послать Сираку, если она его знала, и тот факт, что он найден у него, очень неблагоприятен для вашей сестры. Полиция может вообразить очень многое.

Она согласилась движением головы.

– Это точно. Но что я могу сделать?

Она улыбалась.

– У меня есть основания думать, – продолжал Каллаган, – что второй листок был частью письма, которое было послано вам, как о том пишется на первой странице. Если оно еще у вас или если вы помните о нем, это будет хорошо для Паолы. Если нет, то полиция позволит себе высказать всякие неприятные предположения, которые могут привести Паолу к еще большим неприятностям!

– Понимаю, – сказала она. – Они могут подумать, что это Паола убила Сирака. Это будет очень жаль!

– Вы помните это письмо? – спросил Каллаган.

Она покачала головой.

– Мне очень жаль, мой дорогой Слим, но я никогда не слышала про это письмо!

Он улыбнулся ей.

– Это действительно очень жаль!

– Действительно, – заметила она, – эта история, может окончиться для нее очень серьезно!

Он направился к ней, – Ну нет! – возразил он, – Лицо, которому грозят неприятности, это вы!.. Вы мерзкая маленькая лгунья, и это для вас все очень плохо кончится!

Его голос, звучавший до этого ласково и тихо, приобрел грозное звучание.

Ирена побледнела.

– Что вы хотите сказать?

– Просто то, – ответил он, – что полиция не нашла никакого письма вашей сестры в квартире Сирака. Я был там до нее. Эту вторую страницу, о которой я вам говорил, я обнаружил! Она у меня. Хотите взглянуть?

Он сунул ей письмо и продолжал:

– Вы понимаете, что это значит? Это значит, что вы в пиковом положении, и если вы не будете себя вести как разумная и послушная девочка, у вас много шансов быть повешенной! Да, моя красотка, повешенной. Это вас пугает, да? И вы знаете почему?

Она ничего не ответила. Она не спускала полных ненависти глаз с Каллагана. Он положил листок письма в свой карман, подошел к столу, чтобы наполнить стакан, и продолжал:

– Вы сделаете лучше, если сядете и возьмете себя в руки. Нам нужно поговорить, вернее, я буду говорить, а вы слушать!

Она медленно направилась к креслу у камина и села.

– Горе мне с вами, – сказала она тихо, – Никогда не знаешь, когда вы говорите правду, а когда лжете. Если бы я знала…

– Это возможно, – перебил ее Каллаган. – Во всяком случае, одно ясно: у меня находится этот второй листок, а не у полиции, на что рассчитывал человек, подложивший его Сираку. Этот второй листок, я утверждаю это, служит продолжением письма, отправленного вам сестрой, когда она решила похитить «корону» и покинуть Майфельд Плейс на несколько дней, чтобы оставить вас одну с Денисом.

Каллаган закурил новую сигарету и продолжал:

Это письмо пришло как раз вовремя. Вы уже обещали Денису провести с ним несколько дней в Лалехеме. Это письмо дало вам возможность доказать Денису, как вы его любите и какое счастье Ожидает его после развода с вашей сестрой. Вы дали ему это письмо…

– Это ложь! – закричала Ирена, – Я никогда не получала такого письма! Она никогда мне не писала! Я не могла дать его Денису!

– Если вы его никогда ему не давали, – возразил он, – вы окажетесь в еще более затруднительном положении.

– Как это так?

Каллаган улыбнулся и пошел на новую ложь.

– Возможно, – сказал он, – что у меня находится не только второй листок, но и первый! В нем ясно написано обращение к вам. Это письмо Паола писала вам, и вы его получили. Если вы не давали его Денису, значит, это вы убили Сирака! Это совершил человек, который положил под руку Сираку письмо, чтобы его обнаружила полиция! И эта персона безусловно и есть убийца Сирака!

– Эту первую страницу, – спросила она дрожащим голосом, – где вы ее достали?

Это, ответил он, – мое дело. И это не имеет значения. Важно то, что я делаю!.. Раз вы утверждаете, что не давали его Денису, значит, это вас, красотка, и повесят!

Она пристально смотрела на рисунок на ковре. Казалось, вся кровь отхлынула от ее лица. Молчание продолжалось. Наконец, пожимая плечами, она тихо проговорила:

– Вы выиграли… Это действительно мне было написано письмо, и это я дала его Артуру! Я не могла удержаться, чтоб не сделать этого…

– Отлично! – заявил Каллаган. – Значит, это Денис убил Сирака! Я не сказал вам ничего нового, так как вы давно сами об этом догадывались. Не будем забывать, что это вы нашли тело! Вы были там до меня!

– Что вы знаете? – спросила она дрожащим голосом.

– В тот вечер, когда убили Сирака, – ответил Каллаган, – вы пошли к нему. Я догадался, что вы пойдете к нему, так как вам обязательно нужно было повидаться с ним, а один из моих служащих наблюдал за вами. Сирак не поверил вам, когда вы заявили ему о своем намерении вернуть «корону» на место. Он позвонил по этому поводу мистеру Денису, который, обнаружив пропажу, заявил об оплате страховых. Следом за этим Сирак прочел объявление в «Таймсе», что было просто фатально. Воображаю, как он рассвирепел! Артур Денис получит крупную сумму денег, а вы, благодаря мне, посмеялись над ним и сохраняете у себя диадему!.. Было действительно от чего сойти с ума, и потому он вам сказал, что, если вы не отдадите ему диадему, он попросту убьет вас.

Каллаган бросил окурок в камин и продолжал:

– Вот почему в тот вечер вы пошли к нему. У вас был ключ, вы были отлично знакомы с его квартирой, вы вошли и обнаружили Сирака мертвым. Вероятно, вы ужасно испугались. Вы как можно скорее убрались оттуда и из первой попавшейся на вашем пути телефонной кабины позвонили мне и сказали, что вам необходимо меня увидеть по срочному делу. Это было в час пятнадцать, когда вы мне звонили и заявили о срочной необходимости видеть меня на следующий день. Вы хотели каким-либо способом избавиться от этой проклятой «короны» и решили, что будет лучше всего сделать мне этот «подарок», сопровождая его небольшой милой историей для «спящих стоя».

Она смотрела на пламя в камине.

– Но почему же Артур сделал такую глупость, убив Сирака?

– Это легко объяснить, – ответил Каллаган. – Вы заявляете Сираку, что положите «корону» на место. Он немедленно звонит Денису, что отнесет «корону» в страховую компанию, как он говорит, чтобы получить вознаграждение. Денис, которого это все совершенно не устраивало, сказал ему, чтобы тот ничего не предпринимал, и поехал в Лондон повидаться с ним. Сцена между обоими мужчинами не была банальной. Они наговорили друг другу целую кучу вещей и, слово за слово, дошли до того, что Денис, выйдя из себя, ударил щипцами Сирака и убил его… Конец шантажисту… Вы приходите немного позже и обнаруживаете труп. А в это время Денис в компании со своей приятельницей Жульеттой Лонгис играл в рулетку в отеле «Люкс». Перед тем как выйти от Сирака, он положил около него вторую страницу письма Паолы, чтобы подозрения пали на нее. Что вы на это скажете?

Она не отвечала.

– Денис, Сирак и вы, – продолжал Каллаган, – вы образовали отличное трио каналий! Самый значительный из вас троих был Денис… и я докажу вам это. Самый подлый! Письмо, которое он подсунул к трупу. Это очень подло задумано. Он знал, что вы, вероятно, пойдете к Сираку, и он не сомневался, что, когда будет обнаружено убийство, полиция подумает, что Паола приходила к нему. Паола будет заподозрена первой. Но по ходу дела Паола будет принуждена доказывать свою невиновность, и полиция не сможет не подозревать также и вас, так как это письмо не могло быть написано Сираку, оно не могло быть написано никому, кроме вас! Вы уловили?

Она пробормотала проклятье. Каллаган улыбнулся.

– А что теперь будет со мной? – спросила она.

– Я не знаю, – ответил Каллаган. – Я, может быть, вытащу вас из дела. Не из симпатии к вам, но ради вашей сестры. Только сперва я потребую от вас кое-что.

– Что же?

– Я хочу, чтобы вы написали вашей рукой полное признание того, что было. Я предупреждаю, что хочу правды, только правды и ничего, кроме правды! Вы расскажете обо всем, ничего не опуская: о письме, о Лалехеме, о ваших отношениях с Сираком, с Денисом, все!! Я вам повторяю, что хочу признания, где нечего не будет пропущено… и вы это сделаете, потому что у вас нет другого выхода спасти свою шкуру! Мне оно нужно, я его хочу, потому что тогда я буду держать вас в руках. Вы не сможете тогда разыгрывать всякие сцены и принуждены будете держать себя спокойно!

– Я хотела бы убить вас, Каллаган, – сказала она.

– Я это хорошо знаю. А пока пойдите сядьте за стол и начните свою исповедь!

Каллаган проснулся, зевнул, посмотрел на потолок, потянулся к телефону, чтобы спросить Эффи, который сейчас может быть час.

– Четыре часа, мистер Каллаган! – ответил ясный голос секретарши. – Я не хотела вас будить, Уикки сказал, что вы вернулись только около шести часов, утра!

– Вы сокровище среди служащих! – сказал Каллаган. – Не можете ли вы прислать мне наверх крепкого чая, а потом позвонить в Скотленд-Ярд Гринголлу и сказать ему, что мне необходимо его видеть и приблизительно через час я буду у него!

– Хорошо, мистер Каллаган.

Каллаган выскочил из постели, прошел в гостиную и открыл ящик стола, в который он положил исповедь Ирены, посмотрел на нее, потом задвинул ящик и прошел в ванную комнату.

Он улыбался.

Его первый блеф прошел удачно.

Остался второй, и если он пройдет, то… третий…

Сидя за столом, с трубкой в зубах, Гринголл смотрел на Каллагана, сидящего напротив него в широком кресле. В улыбке инспектора-шефа была доброжелательность. Ее не видно было на лице инспектора Шеррика, который стоял около камина, засунув руки в карманы.

Каллаган говорил довольно робким голосом, который был мало ему присущ.

– Вы знаете, Гринголл, что я не совсем дурак. Между тем, на этот раз я себя чувствую скорей идиотом, потому что хотел как раз быть слишком хитрым! Что бы то ни было, но теперь вы в курсе всего!.. Теперь ваше дело решать!

– Если у вас нет возражений, мистер Гринголл, – сказал Шеррик, – мне хотелось бы, чтобы мистер Каллаган еще раз рассказал нам, что произошло в день смерти Сирака.

– Охотно, – быстро согласился Каллаган, не давая возможности Гринголлу ответить.

Он закурил сигарету и начал:

Как я вам уже говорил, моя клиентка, миссис Денис, причинила мне много забот. Я осведомился о Сираке и пришел к выводу, что он очень опасен, что он держит в руках мою клиентку и может доставить ей много неприятностей. Чего я больше всего опасался, это того, что он пойдет к мистеру Денису и расскажет ему, как миссис Денис наняла его для похищения «короны». Это обстоятельство было особенно неприятно для миссис Денис, которая хотела избежать разговора с мужем, особенно после того, как она подала на развод. Миссис Денис – очаровательная женщина и не привыкла общаться с типами, подобными Сираку или своему мужу, который еще почище Сирака. Следовательно, вы понимаете, каковы были мои чувства.

– Очень хорошо, – ответил Шеррик.

– Я решил взять Сирака под наблюдение. В вечер его смерти Николс ожидал его выхода из дома. Время шло, текли часы, и Николс начал беспокоиться, как бы человек не ускользнул от него. Чтобы удостовериться в этом, он поднялся по лестнице и вошел в квартиру, открыв дверь отмычкой. Едва вошел он в комнату, как обнаружил труп. Бесполезно говорить, как быстро он вышел откуда!

Шеррик покачал головой.

– Николс ничего не стал предпринимать до разговора со мной, – продолжал Каллаган, – и, таково невезенье, я в тот вечер очень поздно вернулся домой. Он меня ожидал. Когда я узнал об этом, то решил пойти и взглянуть на обстановку.

Гринголл вздохнул.

– Вы не отдаете себе отчета, Каллаган, что в одно из этих четырех утр вы поставили себя в такое положение, из которого вас нельзя будет вытащить! Вы слишком рискуете… или считаете нас слишком добрыми.

– Я надеюсь, – сказал Каллаган, – что вы будете добрыми! Я обошел кругом и нашел около трупа вот этот листок, написанный рукой моей клиентки. Я первым делом подумал, что это часть письма, написанного ею Сираку, но убедился в том, что оно оставлено со специальной целью, чтобы автор его был заподозрен в убийстве. Потом я задумался над тем, кому это письмо могло быть адресовано, но был только один возможный ответ: Ирене. Сестра миссис Денис знала ее семейные затруднения, она не любила Артура Дениса: было совершенно очевидным, что письмо было адресовано ей.

– У меня это не вызывает сомнений, – заметил Гринголл.

Каллаган продолжал:

– Мисс Февели, к которой я обратился, отлично помнила письмо. Она получила его, когда находилась-в Майфельд Плейс, и на следующий день потеряла его. Тогда я сразу понял: Денис по конверту узнал почерк своей жены и при первой возможной оказии завладел письмом. Он взял письмо, и это навело меня на многие мысли… Прежде всего это мне показало, что я был прав, заподозрив, что мистер Денис знал о похищении «короны», об участии в этом своей жены и при этом играл какую-то игру, не совсем ясную.

Я рискнул пойти к нему. Я без всяких оговорок сказал ему, что «корона» находится в руках его жены. Это его не удивило. Мы знаем почему. Его это очень даже устраивало: он должен был получить страховку – большие деньги. Он дал мне тысячу долларов, чтобы я забыл то, что знаю, прибавив, что за этим последуют еще другие деньги, когда он получит по полису. Все это было совершенно ясно, не так ли?

– Это не только совершенно ясно, – ответил Шеррик, – но это действительно так! Но, мистер Каллаган, вы подвергаетесь огромному риску!

– Я знаю, – ответил Каллаган, – но у меня не было выбора! Что бы вы сделали на моем месте? Короче, когда я увидел этот листок бумаги у Сирака, я понял, кто его убил и почему. Сирак знал, что «корона» находится у миссис Денис и что Денис был гораздо больше заинтересован в получении страховых денег, чем в возвращении «короны». Он постарался заставить петь мистера Дениса, а тот послал его к дьяволу. Я предполагаю, что Сирак не остался в долгу и объявил Денису, что он пойдет к «Глоб энд Консолидейтед», расскажет о «короне» и заработает тысячу долларов. Денис, которого такая перспектива мало устраивала, пришел к Сираку, они поспорили, и Денис убил Сирака. Перед тем как уйти оттуда, он оставил у Сирака вторую страницу письма, которое украл у Ирены. Его не огорчало, что его жена может быть обвинена в убийстве. Он уже давно ищет возможность отомстить ей. Теперь такая возможность-представилась, и он пользуется ею.

Переведя дух, он прибавил:

– Я теперь совершенно ясно понимаю, что был дураком, когда взял это письмо. И кроме того, я не должен был ждать следующего дня, чтобы предупредить вас. Только я был совершенно огорошен. Мне нужно было время, чтобы подумать. Вы понимаете, я все же взял эту тысячу долларов у Дениса. Это неприятно!

– Мне бы хотелось знать, – сказал Шеррик, – где находится первая страница этого письма?

– Денис ее уничтожил, – ответил Гринголл, – Это очевидно.

Наступило молчание.

– А теперь, сэр, – спросил Шеррик, повернувшись к своему начальнику, – что мы будем делать?

Гринголл постучал своей трубкой о стол.

– Слим, – сказал он, – я знаю вас давно, и вы знаете, что я не ненавижу вас! Скорей наоборот! Если вы будете продолжать вести дела таким образом, как вели до сих пор, то вы очутитесь, я вам опять повторяю это, в таком положении, из которого вам не выбраться. Пора прекратить подобный образ действий. Сегодняшняя история – это не первый пример!

Каллаган встал.

– Вы замечательны, Гринголл! – закричал он. – Как всегда. Я этого не забуду, и если я когда-нибудь смогу оказать вам услугу, я…

Гринголл прервал его излияния:

– Вам повезло!.. Вбейте себе в голову это и будьте счастливы, что мы позволяем вам убраться! Возвращайтесь к себе и далеко никуда не удаляйтесь! Дело еще не закончено, и Шеррику, может быть, потребуется ваше присутствие.

Каллаган поклонился.

– Он знает, где меня найти, и я остаюсь в вашем распоряжении.

Улыбаясь, он добавил:

– Во всяком случае, Гринголл, мои намерения были самыми лучшими, какими и были всегда. Агентство Каллагана при всех обстоятельствах поступает наилучшим образом для всех и для себя!

Гринголл мрачно посмотрел на него.

– Убирайтесь! – сказал он – Убирайтесь до того, как я скажу вам, что я о вас думаю!

Улыбка Каллагана стала еще шире.

– Не стоит того! – сказал он. – Разве вы думаете то, что я не знаю! До свидания, Гринголл!

После его ухода Шеррик вопросительно посмотрел на Гринголла.

– Это мне кажется правильным, – заметил инспектор-шеф. – Денис в день убийства достаточно рано покинул Майфельд Плейс, чтобы приехать в Лондон. Если у него нет алиби до одиннадцати вечера – а он не может его иметь – мы его держим. Доказательства косвенные, но в сущности, отличные.

– Что, если?..

Гринголл покачал головой.

– Безусловно, – сказал он. – Возьмите бланк на арест и задержите его. Не теряйте времени. Вы сможете доехать туда за два часа.

Каллаган нанял машину, чтобы вернуться на Беркли-сквер. Он поднялся в свою квартиру, прошел в спальню, направился к телефону и позвонил в Чессингфорд.

Вытянувшись на постели, он ждал несколько минут, устремив взор на потолок. Потом произошло соединение. Он прижал трубку к уху.

– Хэлло! Денис? Говорит Каллаган.

– Добрый день, – ответил голос на другом конце провода. – Что произошло?

– Происходит то, что жаркое готово!

– Что это значит?

Голос Дениса звучал безразлично.

– Это значит, – сказал Каллаган, – что я только что из Скотленд-Ярда, где меня жарили в продолжение нескольких часов люди, которые, не имеют никакой жалости. Меня никогда в моей жизни так не прижимали. Они все знают и, естественно то, что вы убили Сирака!

– Неужели? Это очень любопытно! Мне интересно было бы знать, где они могли найти подобные сведения?

– Ну, нетрудно догадаться! Ирена Февели полностью раскололась. Она сделала подробное описание, которое дала мне прочесть. Эта женщина должна была бы быть писательницей. Я никогда не слышал такой необыкновенной истории. Это прямо динамит!

– В самом деле?

– В самом деле… Она говорит, что дала вам письмо, которое получила от вашей жены, где та пишет о своем желании унести «корону». Кажется, полиция, когда обнаружила тело Сирака, нашла это письмо в его руке. Ваши отпечатки пальцев находятся на этом листке. Я видел фото… Короче, дело обстоит скверно! Я был вынужден сказать им о тысяче долларов, которые вы мне дали. Я был вынужден это сделать. Меня заставили. Все это очень плохо для вас, и я не хотел бы быть на вашем месте!

– Во всяком случае, – сказал Денис, – это очень мило с вашей стороны, что вы позвонили мне! Почему вы это сделали?

– Потому что мне неприятно подумать, что такой человек, как вы, будет повешен! – ответил Каллаган, – Это подлая смерть. Вы не находите? Имеется ордер на ваш арест, и инспектор Шеррик находится на пути в Майфельд Плейс. Я огорчен, что…

– Я тоже! Я должен был догадаться, когда вы были у меня! – От такого мошенника, как вы, нельзя ожидать ничего хорошего!

– Совершенно точно! – сказал Каллаган. – Но в чем дело? Приговоренные находятся в отличных условиях, и проходит не меньше трех недель между приговором и приведением его в исполнение! К тому же, процесс обещает быть очень громким! Даже во время войны будет интересно услышать о ваших манипуляциях: пребывании вашем с Иреной в Лалехеме…

– Она это тоже рассказала?

– Она не могла сделать иначе! Ей необходимо было все высказать. Она подумала, если полиция решит, что это она положила письмо Сираку, то ее могут объявить убийцей! И так как она не хотела этого, она и заговорила! Она, кажется, находилась в Скотленд-Ярде в продолжение шести часов!

– Какое очаровательное создание! – сказал Денис, – С каким удовольствием свернул бы ей шею!

– Я отлично понимаю ваше состояние, тем более что вас повесить могут лишь один раз!

– Вы действительно думаете, что меня повесят?

– Безусловно! – ответил Каллаган. – Вас повесят, потому что у вас не хватит смелости сделать то, что поможет вам избежать петли! Вы предпочтете выступать на процессе, чтобы выиграть те жалкие две недели тюремного существования!

Каллаган испустил глубокий вздох и прибавил:

– У меня из-за вас болит живот!

– Огорчен, – ответил Денис. – Вы, может быть, считаете, что вызываете во мне симпатию?

– Я не сомневаюсь, – сказал Каллаган, – но мне это безразлично!.. До свидания, Денис! Я приду повидаться с вами у подножья виселицы!

– Это меня не удивило бы… До свидания.

За этим последовало ругательство.

Каллаган повесил трубку и снова растянулся на кровати, закрыв глаза.

Было уже семь часов, когда телефонный звонок разбудил Каллагана…

Он протер глаза и снял трубку.

Это был Гринголл.

– Хэлло, Слим! Я был немного недоволен вами сегодня. И мне казалось, что, несмотря на наше хорошее к вам отношение, нам все же придется привлечь вас к ответственности за те приемы, которые вы употребили в деле Сирака. Но в конце концов – поэтому я и звоню вам – все устроилось!.. На этот раз!

– А почему так? – спросил Каллаган.

– Денис застрелился. Он оставил письмо. Когда сегодня вечером Шеррик приехал к нему, он немного опоздал!

– Это говорит о том, что нельзя так быстро приходить к каким-либо заключениям! Что бы там ни было, Гринголл, спасибо вам! Вы были очень добры ко мне!

– Не благодарите меня! – возразил Гринголл. – Вам просто повезло, вот и все! Если бы Денис не застрелился, вы были бы в пиковом положении!

Каллаган вздохнул.

– Я очень рад, что он покончил с собой, – сказал он – Вы даже не представляете, как я рад!

Он повесил трубку и прошел в гостиную. Прежде всего он подошел к буфету, в котором хранился виски, потом, утолив жажду, вынул из ящика спрятанное там заявление Ирены Февели.

Он разорвал листки на мелкие части, бросил их в камин и смотрел, как они горели.

13. Все хорошо, что хорошо кончается

Был конец сентября. Бледное солнце садилось за деревьями. В наступающем вечере легкий ветерок заставлял кружиться опавшие листья, которые начали покрывать дорожки и лужок с пожелтевшей травой.

Каллаган сидел на веранде отеля «Звезда и полумесяц» на последней ступеньке, ведущей в сад. В руках у него был бокал с виски и содовой. Большая жаба, сидящая в бассейне, выпучив глаза, смотрела на него.

Сюзанна Меландер подошла к нему.

– Мистер Каллаган, – сказала она, – здесь находится дама, которая хочет вас видеть. Она в маленькой гостиной.

– Дама? – спросил Каллаган, – какого вида?

– Она невероятно шикарна! – ответила Сюзанна Меландер. – И очень красива. Я нахожу ее умопомрачительной и хотела бы походить на нее! Если бы я была на нее похожа, то сделала бы себе карьеру! Вы выйдете к ней, или мне сказать, что вас нет?

– Я пойду, – ответил он, – чтобы избавить вас от лишнего хождения.

Он допил свой виски и прошел в гостиную, где его ждала Паола Денис, стоявшая около камина.

– Каждый раз, как я вас вижу, – заявил он, входя в комнату, – вы становитесь все красивее! Я говорю об этом потому, что это правда, хотя, не сомневаюсь, вы сами отлично знаете это!

– Это, – ответила она, – ваше обычное начало. Это входит в тактику агентства Каллагана, и я думаю, делается для того, чтобы расположить к себе клиентов!

Он ничего не ответил и предложил ей кресло. Она села. Он смотрел на нее веселыми глазами:

– Я гощу у своих друзей, – сказала она, – в Шивли, в десяти милях отсюда, и мне пришло в голову навестить вас. И, главным образом, мне хотелось выразить всю мою благодарность за то, что вы сделали для меня!

– Вы не должны меня благодарить, – возразил он. – Нам заплатили и, между нами говоря, дело меня скорей позабавило.

– Возможно. Но вы страшно рисковали, и если бы все обернулось по-другому, я не знаю…

Он остановил ее.

– Об этом не сюит говорить. Как поживает Ирена?

– Она находится на пути в Австралию.

– Бог да поможет Австралии, – пробормотал Каллаган.

– Что касается «короны», то она продана, и я очень рада этому. Она вызывала во мне страх!

Каллаган улыбнулся.

– Что ж, – сказал он, – все хорошо и все довольны! За исключением, может быть, Ирены. Надеюсь, ее фигура будет иметь там успех, она произведет там революцию!

Паола Денис рассматривала цветы на ковре.

– Некоторое время, – сказала она, – мне казалось, что вы увлечены Иреной. Я думала…

– Нет, – бросил он, – вы этого никогда не думали! Замечание, которое вы сделали по этому поводу, это ваша атака. Я должен ответить: нет, я не влюблен в Ирену, что приведет к новому вопросу с вашей стороны «почему» и к моему ответу…

Он сделал маленькую паузу и закончил:

– Но сегодня мне хочется говорить о другом.

Она улыбнулась.

– Каким вы иногда можете быть трудным! Вы необыкновенная личность!.. Был момент, когда я вас считала жадным, навязчивым… и даже опасным!

– А теперь?

Она встала.

– Теперь, – ответила она, – у меня нет желания отвечать на ваши вопросы.

Она открыла свою сумочку и прибавила:

– Я купила для вас портсигар. Я нахожу его красивым, но вы, может быть, будете другого мнения. Вам так много предлагают! Все же, несмотря на это, вы, может, найдете для него место в вашей коллекции!

Он взял портсигар, который, она протянула, и посмотрел на него.

– Он просто роскошен, – сказал он. – Я буду пользоваться им только в исключительных случаях!

Она протянула ему руку.

– До свидания, мистер Каллаган.

В его голосе не было уверенности, и в глазах появилась нерешительность:

– До свидания, миссис Денис!

Когда она направилась к двери, он открыл портсигар и прочел надпись, которую она велела сделать на его крышке. Он позвал ее:

– Миссис Денис, одну минутку!

Сюзанна Меландер сидела на последней ступеньке веранды. Она кидала камешки в большую жабу.

Николс с бутылкой пива в руке и стаканом в другой появился на лужайке…

– Хэлло! Сюзанна! – воскликнул он. – Как дела? Где патрон?

– Если вы говорите о мистере Каллагане, – ответила она, – то он находится в маленькой гостиной со своей клиенткой. Я думаю, дело идет о самом неотложном свидании с клиенткой, о чем я могу судить после того, как бросила на них взгляд через окно. Вы сделаете лучше, если не будете их беспокоить!

– А почему? – поинтересовался Николс, наливая пиво в стакан.

– Потому что в настоящий момент мистер Каллаган очень занят!

И с грустным видом добавила:

– Меня он никогда так не целовал!

Николс опорожнил свой стакан.

– Это потому, что вы не клиентка, – пояснил он. – Клиентка – это другое дело! Когда агентство Каллагана целует клиентку, можете мне не верить, но ей остается только молчать и находить это очень приятным!

Сюзанна пожала плечами.

Николс продолжал:

– Это напоминает мне, как однажды в Канзасе я встретил одну девушку, настоящее сокровище. Мы сидели на крылечке дома, когда…

Он заметил, что Сюзанны с ним не было.

– Черт! – воскликнул он. – Все же необходимо рассказать кому-нибудь эту историю, и сделать это так, чтобы она понравилась!

Проговорив это, он допил пиво и вернулся в дом.