За мир: он приходит с Востока. Том 1

Глава 2

Я01 не боялся порки и, даже более того, пострадать за кого-то и тем более потерпеть физические мучения он считал делом хорошим и нужным.

В Красном интернате, где они с Е02 провели свое детство, воспитатели учили их лишь, как правильно держать лопату и как различать драгоценный камень от обычной фальшивки. Что же из себя представляло и, главное, чем являлось для простых смертных золото, Я01 не знал и более того никогда не желал узнать. У него, как и у остальных воспитанников, не могло возникнуть в голове подобных вопросов. Он был уверен, что желтая энергия, за которой им с Е02 приходилось каждый день спускаться почти к самому ядру Земли, была необходимой пищей для Великой Матки и Великой системы, которая давала возможность погружаться в игру.

Что же такое добро и зло, и как их отличить друг от друга, юный житель Иверета понял почему-то сам. Когда двое клонов дрались между собой ему всегда было жалко слабого. Такой же точно жалостью Я01 был преисполнен и к своему соседу по бункеру. Находясь рядом с Е02, он чувствовал себя постоянно виноватым, ему всегда было как будто стыдно за свое здоровье.

Однако клонам, подоспевшим за нашим героем, было чуждо сострадание и сочувствие. Поэтому они не стали с ним долго церемониться и сразу же закрутили руки назад. Затем, один из них, видимо, решив оглушить бедного жителя двенадцатого бункера, громко закричал ему в ухо:

– Грязный урод, тебя велено доставить к Лобному месту!

– Да, сегодня мет наконец-то всыпет тебе по полной!

Над шахтой раздался громкий истерический хохот и оба приятеля поволокли покорного Я01 к месту казни.

Иверетская шахта состояла из трех широких туннелей длиной почти в пятьсот метров. Один из них был отдан работникам, которых насчитывалось больше тысячи душ, а в другом находился Мертвый каньон, где велась главная добыча драгоценных металлов. Вход же в третий тоннель был завален огромным камнем. Никто из жителей шахты доподлинно не знал, что же находится в его стенах. Некоторые из клонов, особенно приближенные к метам и знающие гораздо больше положенного для своих бездушных номеров, предполагали, что в этом тоннеле обитала сама Великая Матка вместе с источником энергии, питавшей Великую Систему. Там же, как предполагал наш герой, жили своей незамысловатой жизнью и сами создатели их реальностей.

Все три тоннеля выходили к Лобному месту, напоминавшим по своим размерам огромную городскую площадь. В центре его стоял Красный интернат – небольшое двухэтажное здание из темно-бардового кирпича. Прямо напротив него высился маленький эшафот – плоский камень, твердо втоптанный в землю. Раз в день или в несколько дней перед дверями интерната творилась публичная казнь. Провинившийся перед Великой Маткой работник ложился всем телом на камень и избивался плетью.

Обычно прилюдное унижение чинилось над работниками шахты, если последние вдруг отлынивали от труда, не выполняли дневную норму, или же, как Е02, долго лежали больными.

Меты всегда старались изо всех сил, чтобы собравшаяся возле камня публика была довольной. Иногда виновного, или, более того, измученного болезнью человека, забивали насмерть, и тогда клоны издавали громкий ликующий клич.

Для всех, кроме разве что уже знакомых нам двух юношей, публичная казнь была самой долгожданной и желанной частью дня. Вот и сегодня, когда Я01 и ведущие его за руки клоны подошли к Лобному месту, здесь уже собралась добрая половина шахты.

Безымянные номера сидели на голых пыльных камнях и с упоением ждали начала порки. Из окон Красного интерната смотрели через покрытые желтой пылью стекла, несколько серо-зеленых глаз, принадлежавших, видимо, его воспитанникам. Воспитатели-меты никогда не запрещали детям глядеть на казнь, и даже более того, сами старались подвести их поближе к окну, как только палач начинал наносить первый удар.

С силой опустив Я01 на эшафот, клоны отошли в сторону. Наш несчастный медленно снял робу и застелил ею и без того горячий камень. Затем остановив взгляд на своем уже порядком выцветшем номере, он стал смиренно ждать мета.

Палач появился перед огромной ревущей толпою клонов спустя полминуты. Увидев мета, крепко сжимающего твердую, как камень, плеть, бездушные номера вскочили с земли и наперебой закричали в спину несчастной жертве:

– Убей его насмерть, мет!

– Сделай его калекой!

– Отправь его тело в огонь!

Мет хитро прищурил под маской глаза и, обратившись к разъяренной толпе, прокричал в их раскрытые красные пасти:

– О великий иверетский народ! Сегодня снова один из наших жителей нарушил закон Великой Матки. Я01, который все это время здравствовал, вдруг решил заболеть. Но зато Е02 наконец-то изволил выйти на работу. Но прежде, чем он будет допущен к добыче великой желтой энергии, я хочу спросить вас, достоин ли он состоять в ваших великих рядах? Он, пролежавший целых девяносто дней в теплой капсуле в обнимку с любимой игрой? Ведь в это время вы, его бедные товарищи, должны были гнуть спину, чтобы прокормить нашу Великую родительницу.

– Позор Е02!

– Позор Е02!

– Проучи его хорошенько!

Мет, видимо довольный грозными возгласами, доносившимися из каждого уголка площади, поднял вверх правую руку. На Лобном месте воцарилось молчание.

– Я согласен, что виновник должен быть жестоко наказан. Сколько ударов заслуживает Я01?

С всех сторон, словно из открывшегося фонтана, посыпались цифры:

– Сто!

– Триста!

– Тысяча!

– Пятьсот!

Мет расплылся в злорадной улыбке и громко крикнул толпе:

– Я буду бить Я01 до тех пор, пока кто-нибудь из вас не крикнет: «Довольно!».

Юноша кротко посмотрел в красные от крика лица толпы. Но в безумных глазах его собратьев по цеху не было места жалости. Они пылали одним лишь гневом.

«Я буду забит до смерти, – отчаянно простонал про себя Я01, – и даже не попрощаюсь с Е02. А он, как он будет переживать, что отправил меня на погибель! Несчастный мой Е02!».

Еще по дороге к Лобному месту бедный мученик решил про себя, что во все время порки он будет лежать на камне с закрытыми глазами и молча отсчитывать удары. Но сейчас, когда мет оглашал приговор, он вдруг понял, чем должна была закончиться его казнь. Я01 захотелось вдруг снова, в последний раз насладиться бездушным видом Иверетких просторов, которым он отдал всю свою пышную юность.

Попрощавшись мысленно с горячими каменными стенами шахты, он поднял взгляд на стоящий прямо напротив него интернат, где прошли, пожалуй что, самые солнечные дни его мрачной подземной юности.

В окнах душного Красного дома горел тусклый свет, которым щедро делились расставленные по всему залу керосиновые лампы. Несколько детских глаз смотрели с любопытством на несчастную жертву. Я01 нравились маленькие лица клонов, которые все, как один, были розовощекие, круглолицые с большими серо-зелеными зрачками, в которых еще можно было разглядеть сострадание к замученным работникам.

В эту секунду Я01 вдруг вспомнил, как вот так же когда-то на его глазах был казнен один из клонов, над которым мет произнес такой же в точности суровый приговор. Но тогда маленький Я01 промолчал предательски и жестоко. Наш герой всегда боялся суровых воспитателей, учивших детей, что провинившихся работников нельзя жалеть, а тем более миловать. Долго еще серое бездыханное лицо забитого насмерть клона теребило его хрупкую детскую душу. Забыть его окончательно помогла лишь тяжелая кирка, которую вручили ему сразу же после того, как они с Е02 покинули стены Красного дома.

Выждав несколько секунд, пока клоны смолкнут, мет ударил плеткой по иверетской земле. Желтая пыль стройным столбом взмылась в горячий воздух шахты. Несколько громких вздохов просочилось из толпы к самому месту эшафота.

Следующий удар уже пришелся по спине Я01, гладкой и черной от робы, никогда не видавшей стирки. Наш герой стойко выдержал первые тридцать прикосновений плети. Но уже на тридцать первом ударе боль наконец-то дала о себе знать.

Я01 показалось, что кожу его содрали заживо, и теперь плеть гуляет лишь по оголенным белым костям. Он смотрел на детей, в их круглые глаза, в которых читался животный страх, перемешанный с нездоровым зверским любопытством. Они следили внимательно, следили, не отрываясь ни на миг, за этим мучеником, прощавшимся с жизнью прямо у них на глазах.

Я01 начал кричать, ему вдруг показалось, что крик сможет хотя бы на несколько мгновений заглушить эту непроходящую и все нарастающую боль.

– По – по – щадите! – прорвалось у него из горла.

Я01 скорее обратился к толпе. Среди клонов раздался чей-то дерзкий смешок.

– По-по-щади! – прорычал он, повернув голову к палачу.

Но тот продолжал равнодушно размахивать плетью. И вдруг откуда-то сверху, с самой крыши Красного интерната раздался чей-то тоненький, едва слышный голосок:

– Довольно! Пожалуйста, довольно!

Я01, мет, а весте с ними и вся толпа клонов подняли головы вверх. Из распахнутого настежь окна второго этажа на толпу смотрел маленький пятилетний ребенок. Его крошечные кулачки спешно вытирали слезы, лившиеся дружным потоком из испуганных глаз.

Палач в ярости отбросил в сторону почерневшую от крови плеть и недовольно прокричал воспитателю, стоявшему за спиной мальчика:

– Уведите ребенка! Спектакль окончен.

А затем также недовольно прошипел над самым ухом задыхавшегося от счастья Я01:

– Что ж, в кровь твою, Е02, видно были подмешаны счастливые гены. Благодари дурака-мальчишку за свое избавление. Только вот недолго тебе придется нежиться на камешке. Чтобы после завтрака вернулся в шахту и выполнил сегодня двойную норму, а иначе завтра получишь вдвое больше ударов!

Я01, для которого слова мета прозвучали в ушах победною песней, радостно покачал головою в ответ. Он медленно и осторожно, будто опасаясь, что его кости вот-вот рассыплются, поднялся с земли и сел на камень.

Клоны, внезапно лишившиеся представления, разочарованно бродили по Лобному месту в ожидании завтрака. На Я01 уже никто не смотрел. Видимо, живой и почти здоровый, он никому из них не был нужен.

Через несколько минут двери Красного интерната растворись, и несколько метов-воспитателей, облаченных в серые засаленные халаты, вынесли на каменных подносах железные миски с вечно зеленой овсяной кашей, в которую словно колья были воткнуты такие же железные плоские ложки. Небрежно оставив их на пороге, они удалились обратно.

Кухня для маленьких клонов и их более старших собратьев была общей и располагалась в подвале темно-бордовых стен. Я01 обычно смиренно выжидал очереди и не спешил первым к тарелкам. Но сегодня, несмотря на боль, пронизывающую спину, он быстро подполз к еде и вырвал прямо из-под носа подоспевшего клона заветный завтрак.

С исступленной жадностью стал поглощать он холодную овсянку, сваренную еще неделю назад, не замечая терпкий запах плесени. Наконец, отправив последнюю ложку в изголодавшееся от волнения чрево, он отбросил миску в сторону и отправился за компотом, который меты также оставляли возле двери.

Уже взяв в руки легкую стальную кружку, Я01 вдруг вздумал снова посмотреть в то самое окно, из которого прозвучал его спасительный приговор. Створки его были закрыты, но сквозь тусклое стекло он смог разглядеть те самые два пытливых зеленых глаза, выдернувшие его из цепких лап смерти, уже витающей над эшафотом.

Я01 отбросил стакан в сторону, как какую-то совсем бесполезную вещь, и встав во весь рост сделал глубокий поясной поклон.

Мальчик поклонился в ответ и сейчас же скрылся из виду.