За(на) ложница криминального авторитета

Глава 16

Милена

Обед с Асадом…

По сути, ничего не меняется между нами. Мы просто, молча, едим, иногда обмениваясь короткими взглядами. И всё! Но то, что я побывала на первом этаже, в его кухне — это уже должно что-то значить.

На второй день, он опять предлагает мне завтрак, обед и ужин вместе с ним, а на третий день…прогуляться за домом.

За домом — это в таком захудалом месте, где когда-то, наверное, был фруктовый сад, а теперь из земли торчали одни высохшие пеньки. В некоторых местах, самые живучие из деревьев пытались пустить какие-то ростки, веточки, листочки, но среди большинства погибших деревьев, они были практически незаметны.

На данный момент, я чувствовала себя так же…среди мрака, пустоты и жестокости, пыталась дышать, тянулась, выживала! И это небольшое поощрение со стороны Асада, для меня как живность среди этого пагубного места. Но итог в конце один — побеждает большинство! То есть, со временем чернота погубит всё то, что пытается жить в этом месте…как и меня…

— Почему сад погиб? — решаюсь спросить, когда мы уже возвращались обратно в дом. — Он всегда таким был?

— Нет. Зачем он нужен, — прозвучало как утверждение, нежели вопрос.

— Место здесь неплохое, — объясняю. — И видно, что раньше, здесь было красиво…

— Хочешь красивый сад? — уточняет он, и это звучит так странно.

— В принципе, мне всё равно. Просто каждый дом имеет свою историю, прошлое, и, проходя мимо всего этого, возникает много любопытных вопросов. Например, таких как: кто здесь жил раньше, был ли счастлив, и что произошло…?

— Глупые вопросы! — небрежно бросает Асад, и черты его лица меняются. — А если бы здесь был сад, свободный доступ к нему и прочая ерунда, ты бы захотела остаться в этом доме? — вдруг спрашивает он, и я прекращаю идти, замерев на одном месте.

Так вот значит в чём дело? Вот значит, к чему все эти поощрения, мимолетная свобода, другое отношение…

— Зачем? — удивляюсь наигранно. Не спешу отрицательно качать головой, зарекаться, отказывать. Боюсь, что если я не соглашусь, моё ужасное существование на втором этаже, в сугубо строгих рамках продлится.

Сначала, нужно было узнать его мотивы, отношение к любому моему решению и возможные, другие варианты. В принципе, последнее время я вела себя очень покладисто — как для ненормальной дуры, которой плевать на своё достоинство, свободу и прочее. Поскольку о том, что это фальшь — знаю только я.

Возможно Асад думает, что делает мне одолжение. Ведь я вроде влюбилась…

А что если я откажусь?

Он поймёт мою ложь, обозлится и тогда мне не поздоровиться! Или же, я действительно, по-настоящему его зацепила?

К чёрту его!

И я должна доиграть свою роль до конца, пока не буду уверена в своей безопасности…

— Хочу, чтобы ты осталась, — как-то равнодушно отвечает он, хотя на самом деле, с его уст подобное признание равно признанию в любви.

Я давно поняла, что у него своеобразное проявление чувств.

Но что он мне может предложить? Выход на первый этаж, в захудалый сад, в кухню?! Ещё месяц в подобном ритме, и я была практически уверена, что не выдержу, а просто сойду с ума. Здесь уже не помогут прогулки и прочее поощрение. Слишком поздно что-то менять и делать лучше. Между нами…

Хотя, за проведённое, нормальное время с ним, было несколько моментов, которые затрагивали в моём сердце некую особенную и ненужную струну. Но я всегда прогоняла эти мимолетно-возникшие чувства, напоминая себе о грубости, жестокости и бесчувственности мужчины.

— Я не видела своих родных, три месяца, — мягко объясняю. Отличный предлог, чтобы уехать домой после окончания договора, и скрыться навсегда. — Думаю, для начала нужно вернуться из Парижа, и побыть с семьёй. Но я обещаю подумать над твоим предложением…, - отвечаю уклончиво, чтобы не испортить трёхмесячные труды своего подхалимства.

— Ты могла бы подумать об этом здесь, — настаивает он, и я вижу, как мрачнеет его лицо. Он не доволен моим ответом. Даже один разговор о том, что я уеду домой — не нравиться ему, а значит, в случае моего отказа, о свободе не может быть и речи!

— Я скучала по ним, — пытаюсь достучаться до него, но он начинает выходить из себя. Вижу это, по его взгляду, сжатым кулакам и плотно стиснутым зубам. Не бывать моей свободе… — Тогда, возможно, для начала, ты позволишь мне, хотя бы позвонить домой? — осторожно спрашиваю, поскольку понимаю, что спорить сейчас слишком рискованно. Нужно всё делать постепенно…

— Хорошо, — вдруг соглашается он, и моё сердце пропускает удар.

— Да?!! — уточняю, словно ослышалась, подавляя радостное чувство подпрыгнуть от счастья. Он кивает, наблюдая за мной, а у меня вылетает: — Сегодня?

Опять кивок и улыбка…еле заметная.

— Прямо сейчас? — продолжаю, но уже с некой опаской.

— Пойдём! — отвечает он, и ведёт меня за собой наверх…