Зачарованные клады России

Тайная сила кладов

История кладов стара, как история самой России, часто полна трагизма и всегда окружена таинственностью. Клад в народных сказаниях – не просто скрытые в земле, в пещере, в колодце или под камнем сокровища. Клад – устойчивый образ древней языческой мифологии. Благодаря наложенному на него заклятию клад – это нечто одушевленное, он живет своей тайной зачарованной жизнью. Клады действуют то как живые, вполне материальные существа, то как бесплотные духи. Клад может выходить погреться на солнце, пересушиваться, «отводить глаза», гореть по ночам свечой, стращать, грозить, плакать и стонать, появляться в виде людей и животных, уходить в землю, переходить с места на место. Целая наука – укрыть клад, но и «взять» клад – наука не меньшая. Да если бы речь шла только о деньгах, положенных в чугунок и зарытых, – стоило бы так утруждаться? Нет, клад – это не просто спрятанные деньги…

Что же такое клад? По древним народным верованиям, клад – символ жизненной энергии, изобилия, удачи и счастья. В системе языческого мировоззрения славян сокровище рассматривалось как воплощение магической силы его владельца. Поэтому первоначально клады закапывали навечно, навсегда – ведь, утратив сокровище, владелец клада мог лишиться не только магической силы и поддержки, но и жизни.

Символом удачи являлись и так называемые закладные клады, которые клали под «святой» угол строящегося дома (позднее вместо клада стали просто подкладывать под угол серебряные монеты). Уже гораздо позднее, в эпоху развития товарно-денежных отношений, стали зарывать клады в чисто утилитарных целях – «в земельный банк до востребования», которого иногда и не случалось.

Соответственно, овладение кладом – мистический акт овладения чужой магической силой, чужой удачей и счастьем и тем самым – умножение собственной силы. Кроме того, овладение кладом – это акт освобождения спрятанных предметов, возвращение их к жизни. В народе глубоко сохранялась вера в то, что ни один клад не исчезает бесследно, но рано или поздно, на счастье или несчастье людям, а непременно обнаружится. Такая вера в неизбежность обнаружения клада коренится в волшебной тайне акта творчества, в убеждении, что не только каждому живому существу, но и каждому предмету, каждому произведению человеческого труда предназначена определенная цель существования, определенная задача. И каждая созданная человеком вещь имеет потребность и стремление выполнить свое предназначение. В случае же преждевременной смерти живого существа или уничтожения предмета это стремление к выполнению своего предназначения не гибнет, а воплощается в образе блуждающего духа.

Поэтому люди, укрывающие клад, по существу, грешники – ведь они пытаются скрыть, умертвить созданные человеческим трудом предметы, воспрепятствовать вещам выполнить их предназначение. По народному поверью, страдают и бродят по свету души не одних лишь самоубийц, но и всех умерших насильственной смертью, а равно души убийц, разбойников и всех тяжких грешников, к числу которых относятся совершившие преступления из-за денег и заклинатели кладов. И не сам клад стонет и тужит – это тужит и стонет душа человека, положившего клад.

С принятием христианства вера в клады не исчезла, но несколько изменился и расширился взгляд на них. Убеждение, что зарывать клады грешно, получило новые аргументы: прятать клады в землю нельзя, потому как грешно вообще уничтожать дар Божий. Деньги, как и все прочее имущество, даются Богом, а все Божье человек не в силах окончательно уничтожить. Обычай зарывания кладов порицал Владимир Мономах, который в своем «Поучении» пишет: «И в земле (сокровищ) не прячьте, то нам большой грех». Хранителями же зарытых кладов являются бесы, которые соблазняют даровым богатством неопытных и корыстолюбивых людей на погибель души христианской: ведь человеку не следует хлопотать о богатстве, приобретаемом не трудом, поэтому через даровое богатство дьявол пробуждает в людях алчность, старается сделать человека несчастным: «Не пустишь душу в ад – не будешь богат!» Древнерусская притча «О погубленном богатстве» прямо говорит о том, что копать клады людей наущает дьявол: «…Явися ему диавол во образе воина, ездя на коне черном, иже с печалию его вопрошая. Поведав не скорбети, и указа ему диавол едино место: зде копай и обрящеши множество многая злата, сребра и камения драгаго обаче за сие да приведе». В народе, говоря о кладе, неизменно прибавляли: «от нечистого он».

С другой стороны, у нас в России христианские взгляды на труд так и не стали сколько-нибудь важной ценностью в общественном сознании. Наоборот, постоянно разоряемый государством и при попустительстве государства русский народ давно и устойчиво выработал взгляд на то, что «от трудов праведных не наживешь палат каменных». А раз так, то разбогатеть можно только благодаря счастливому случаю, но уж никак не своим трудом. О людях, наживших богатство в короткое время, в народе говорили: «Клад нашел». Недаром есть пословица: «Найдешь клад, будет в семье лад». Вот и выходит, что кладоискательство – самый короткий путь к богатству…

О том, что в потайных местах и в приметных урочищах таятся зачарованные клады, в старые времена русские люди узнавали еще с пеленок. Старики рассказывали о счастливцах, добывших клад и в одночасье разбогатевших. В качестве доказательств указывались тысячи курганов и древних городищ, разрытых кладоискателями, – признак того, что сокровища уже вынуты. «Кладов-то много, – говорили в народе, – да не всякому они даются, проклятые. С ними только греха наживешь, потому владеет ими нечистая сила». Впрочем, по народным поверьям, клады легко поддаются на освобождение из-под опеки дьявола и даются в руки чаще всего простым людям, особенно угнетенным и обделенным: детям-сиротам и тем, которые напрасно терпят от других побои и оскорбления. Клады даются также людям некорыстным и готовым поделиться с ближним. Рассказывали такие случаи: копают двое в известном месте клад, докапываются до него, вот уже заступ ударился во что-то железное, выставился конец сундука. В это время появляется невдалеке какой-то прохожий, на самом деле – нечистый в образе человека. Искатели клада, не желая делиться с прохожим, быстро прячутся за кусты. Когда прохожий скрывается из виду, выходят и опять принимаются за работу, но как они ни стараются, ничего уже нет – клад скрылся. Так никто до сих пор и не может воспользоваться зарытым богатством.

Очевидцы рассказывали, как артель кладоискателей однажды искала клад на Бараньих горах, верстах в семи от деревни Ульково, Костромской губернии. По преданию, лежит здесь большущий белый камень, а под ним сундук. Одна партия копала, а другие сидели дома с каким-то странником – «ворожцом», который читал в то время по книге заклинания. Подкопались, вывесили камень, ощупали сундук со скобами и тут вдруг заспорили. Один говорит: «Я и на сына Евлашку часть денег возьму». А другой говорит: «Как же, сейчас! Держи карман!». Сундук-то как застучит, загремит да из рук-то и ушел – так и не поймали. А ворожец в те поры читал, читал, да как хлопнет книгой: «Нет, говорит, толку не будет!» – и ушел. Бабы тоже потом ездили туда, ковыряли землю – «На нас-де не выйдет ли?» Так и не вышел.

Ну, а если и найдет корыстный человек клад – не впрок пойдет ему богатство. Под Сенгилеем, в селе Кроткове, рассказывали, как вдруг разбогател один мужик, а с чего – неизвестно. Стали к нему приставать: «Откуда у тебя, дядя, что берется, давно ли ты бедняком был?» А он молчит, ухмыляется. Стали за ним следить и дознались: берет он деньги из заклятого клада в полночь на первый день Великого поста. А после этого больной лежит целую неделю – нечистые ему так ребра намнут, что не вздохнуть! Так он, прежде чем опять к кладу за деньгами идти, напиваться стал в стельку – в пьяном-то образе нечувствительно. Ну, и раз кувырнулся с оврага, пьяный, и снесли его на погост. Да и сколько таких случаев было: найдет, к примеру, какой куркуль клад, а потом пойдут беды: и сам куркуль с куркулихой скоро померли, а дочь у них была, так с ума сошла, на цепи сидела, все деньги-то тогда и перетаскали у нее, и место, где дом был, теперь быльем да крапивой поросло…

Как укрывали клады

Укрывая клад, его владелец должен был позаботиться о его сохранности – ведь речь шла о сокрытой жизненной силе хозяина клада. На клады накладывали чары, их заклинали великими зароками и охраняются они таинственными нездешними силами. По поверьям, зачарованные клады можно видеть – они способны появляться, иногда в самых странных и страшных образах. «Иду раз ночью с посиделок, – рассказывал крестьянин из села Богородицкого Костромского уезда, – есть тут под горой ли, на горе ли, клад – все ямы тут какие-то нарыты, видят – свечой, бывает, горит. Только подумалось мне: “А что, как клад увижу, что мне делать?” и вижу – несут трех покойников и народу много идет. Я бегом домой. А за мной до самой деревни покойников несли – клад то есть. Не знал со страху, как взять его».

Рассказов о являющихся кладах великое множество, и разнятся они до бесконечности. Чаще всего явление сокровищ происходит в виде огня или в образе животного: белого коня, белого или красного быка, белой коровы, седого теленка, серебристой козы, золотого барана – клад «прогуливается» в виде животного или птицы близ места своего захоронения. Цвет животного или птицы соответствует цвету зарытого металла: белый или седой – серебро, красный, рыжий, желтый или золотой – золото. Исследователи русского фольклора давно отметили тот факт, что клад принимает облик тех животных и птиц, которые считались священными и приносились в жертву языческим божествам или духам – «в подарок нечистой силе». Священным считался и огонь, поэтому так часто отмечаются «появления» клада в виде огня. Объясняется это тем, что зарытие клада сопровождалось сложными магическими действиями, центральным моментом которых являлось жертвоприношение. В одной из легенд рассказывается, как старик-колдун, зарыв клад, замучил на этом месте барана, заклиная: «Щоб так мучыло того, хто найде цi грошi». А в Симбирской губернии один крестьянин невзначай даже стал случайным свидетелем обряда жертвоприношения. Отправился он в город – купить чего-то по хозяйству, или продать что – сейчас уже не вспомнить, только в город запоздал и возвращался домой поздно ночью. Изморенная лошаденка плелась нога за ногу. Ночь была темная, но зоркий глаз разглядел, что под горой кто-то копошится – не то человек, не то зверь. Крестьянин был не трусливого десятка, приостановил лошаденку и смотрит – что это там такое? Наконец, он понял, что это какой-то человек закапывает свой капитал в землю. Окончив работу, этот человек вынул из мешка живого козленка и принялся его мучить – выворачивать кости из суставов, бормоча: «Отдаю тебе, нечистая сила, во власть мой капитал на семь лет. А кто осмелится достать мои деньги из этой ямы, пусть будет с ним то же, что я сделал с этим козленком!» Этот клад потом и являлся людям в виде козленка. Очень часто клад зарывали вместе с жертвенными животными, чьи кости и черепа впоследствии находили вместе с кладом.

В Воронежской губернии бытовали рассказы о том, как в древние времена некие «татары» (а по словам других рассказчиков – кочевое племя «людоедов», которыми предводительствовала Вандала-княгиня) хоронили в курганах свои сокровища: клад несколько раз пересыпали золой, поливали наговоренной водой, потом «татары», встав вокруг кургана, дружно плевали на него и трижды нагибались, повернувшись к кургану задами. Если же кто-нибудь из «татар», уезжая от зарытого сокровища, оборачивался, то его тут же закапывали живьем в курган: «Жалко тебе? На, довольствуйся, если жаль!»[1]

Вообще же человеческие жертвы приносились на месте захоронения клада только в особых случаях. Такой клад считается заклятым «на человеческие головы» – на одну, три, пять, шесть, девять или двенадцать, по числу человеческих жертв – иногда до ста. Клад, над которым приносились человеческие жертвы, может «появляться» в виде старика, женщины или ребенка.

Суетная вера «в какие-то заклятые клады» опровергалась православной церковью со вполне научных позиций. «У тебя клады горят и пересушиваются, у тебя они говорят языком человеческим, – пеняет священник в “Домашней беседе о так называемых кладах” крестьянину-суеверу, всерьез воспринявшему кладоискательские байки. – Посуди своим умом, возможно ли это?» По мнению священника, «горящий» ночью свечой клад – не что иное, как блуждающие болотные огоньки и светящиеся во тьме гнилушки. А вот что касается явлений клада в виде животных, то тут священник склонен видеть явление бесплотных тонких материй и рекомендует убедиться в этом, проведя такой эксперимент: «Убей петуха и зарой его поздней осенью, а если можно зимой, в землю. Весной наблюдай, что из этого выйдет. Когда откроется теплая весна, то и твой петух непременно выйдет на поверхность земли; но это будет не самый петух, которого ты зарыл в землю, а его, так сказать, тень, образ, происшедший от истлевших или разложившихся разных частиц его тела. Такое явление повторяется и на кладбищах в тихую, весеннюю, теплую ночь, если тело человека не глубоко зарыто, и при малейшем дуновении ветерка исчезает».

По поверьям, клад может принимать вид и того, в чем он спрятан. Например, клад, завязанный в шкуру жеребенка, является в виде жеребенка; клад, положенный вместе с хозяином в гроб, является в виде гроба. Правда, существует мнение и о том, что все «появления» кладов попросту относятся к действию нечистой силы, которая стережет зачарованные клады. Она-то, нечистая сила, и показывается то стариком, то собакой, то петухом – для того, чтобы легче погубить христианскую душу. Особенно опасными считались клады, являющиеся в образе старика или петуха – по поверьям, это такие деньги, что как возьмешь их, так и умрешь, а душу нечистые тут же уволокут.

Помимо жертвоприношения или возжигания жертвенного огня, магический обряд захоронения клада включал в себя заговор. По мнению деревенских колдунов, заговор владельца клада – обстоятельство, «совершенно непобедимое никакими силами», все равно как благословение родительское, вовеки нерушимое. Заклятия на клады не имели общих, раз и навсегда установленных формул и зависели от личных целей заклинателя, но во всяком случае были обязательным элементом укрывания клада. Клад заклинали на годы, десятилетия, а иногда и на вечные времена. Последние вырыть уже никаким способом нельзя. Над таким кладом в полночь горит свеча и слышен стон – это клад проклинает свою горькую и однообразную жизнь. Лишь только когда кончится срок заклятия, клад начинает выходить на поверхность и «являться» в различных образах.

Главными элементами заговора на зарытие клада являются ограда (тын, частокол, забор), замок и ключ: «Кладу я, раб Божий, поклажу, каменным тыном огораживаю, каменной дверью запираю, за тридевять замков, за тридевять ключов, во един ключ, во един замок, через этот тын никому не хаживать, никакой птице не летывать. Как утвержден Иерусалим на земле, так да утвердится земля на месте твердо, будь заговор мой от востока до запада, от седьмого неба и в третью бездну. Отдам ключ Михаилу Архангелу, Михаил Архангел – Гавриилу, Гавриил Архангел – матушке Пресвятой Богородице за престол, матушка Пресвятая Богородица – во Иордан-реку белой рыбе. Аминь».

Замок при захоронении клада создает магическую ограду вокруг объекта или скрепляет совершенное магическое действие. И это не абстрактный образ, а реальный элемент обряда. Вполне настоящие замки и ключи часто находят в кладах времен Киевской Руси. Иногда ключей и замков встречается несколько – два-три и более, в полном соответствии с текстом заговора: клад «запирали» на несколько замков, на несколько «ключов», для которых существует некий единый замок и единый ключ – а уж последний-то упрятан невесть как далеко, аж «за престол Богородицы».

Еще одни частые находки в древнерусских кладах – острые железные предметы: ножи, топоры, мечи, копья, серпы, косы, даже сошники. Это не что иное, как «наговоренное» оружие, призванное оградить клад от проникновения чужака.

Хранителями кладов, по народному убеждению, являются бесы. Поэтому кладоискательство всегда сопряжено с очень большим риском: нечистая сила пускается во все тяжкие и способна довести кладоискателя до смерти. Зачарованные клады стерегут один или несколько духов, заклятых владельцем клада. В сочетании с колдовской «оградой» вокруг клада они создают подчас непреодолимую преграду на пути кладоискателя. В одной из быличек так описывается явление магической «ограды» вокруг клада: «Вот и покажись мне, братец ты мой: стоит на косогоре сундук, как раз на ручье самом, окован железом весь, около аршина ширины и аршина полтора в длину весь обтыкан по сторонам костями, большущими костями, не знаю – чьими, так вот и торчат по бокам-то. Поиспугался я тут, да ничего, мороз по коже подирает, а смотрю. Вдруг покажись мне тут свиное рыло; оскалила зубы эта свинья и смотрит на меня, изо рта вода. Оторопь взяла меня тут, сам не свой сделался волосы дыбом на голове; взглянул на рыло-то ей да что есть прыти домой. Прибегаю домой – на мне лица нет. Что, спрашивают, с тобой? Я в слезы. Едва-едва успокоился и рассказал в чем дело. На другой день ходили с крестным оба осматривать то место, но и места-то уж не нашли, ничего похожего даже нет».

Зачарованные клады имеют свойство, когда их возьмут в карман, превращаться то в черепки, то в навоз. Смеется над человеком нечистая сила! В одном месте был такой случай. Раз свекор со свекровью уехали в город, остались дома только две снохи. Одна и говорит другой: «А что бы нам явился сейчас клад?» А другая говорит: «Что ты дура, ишшо явится, да так страшно, что насрать и на клад-от!» Только она это проговорила, а в окошко и пихают гроб. Сначала напугались они, закричали, а потом опомнились. Та сноха, что говорила – «хоть бы нам явился клад», прочитала молитву, и из гроба посыпался лошадиный навоз. Взяла она его и вывалила на двор. Приехали вечером свекор со свекровью. Стал свекор на дворе распрягать лошадь, под ногами у него что-то и зазвенело. Велел он снохам принести на двор огня. Тут и увидали на дворе кучу золота. Взял он золото и говорит: «Вот теперь и дом построим». А снохи в спор – и нам, говорят, давай – клад-то нам явился. Дал им понемногу. Положили они в свои сундуки, а когда потом через несколько времени посмотрели на свои деньги, у той, которая непочтительно говорила о кладе, оказалось не золото, а лошадиный навоз.

Как «взять» клад

«Трудно клад достать-то. Раньше люди были не то что теперь – похитрее. Заклятья клали на клад-то! А теперешние, пожалуй, и не сумеют».

По мнению старинных кладоискателей, одни кладут свой скарб в землю без всякого злого умысла, без заклинаний, по одной скупости, чтобы никто, по смерти его, не завладел его добром. Таким кладом можно завладеть, ничего не боясь. А вот извлечь зачарованный клад на поверхность земли – очень тяжелая задача, ведь он окружен магической защитой, чарами и заклятиями, наложенными владельцем клада. Дается такой клад не каждому, и взять его надо умеючи. На пути кладоискателя возникают самые разнообразные препятствия, а попытка овладеть зачарованным кладом иногда приводит или к гибели кладоискателя, или клад «не дается в руки» и гибнет сам, «уходя в землю». Более чем частые неудачи кладоискателей привели к тому, что, будучи не в силах объяснить магию древних кладов, в народе стали считать, что заклятые клад стерегут черти, нечистая сила, специальные духи – «кладовики», «кладовые» или «кладенцы».

Чтобы справиться с ними, кладоискатель должен обладать магическими знаниями и предметами, «вызывными книгами», знать особые молитвы и заговоры.

Помощь в отыскании кладов оказывает известное магическое средство – цветок папоротника («Иванов цвет»). Это, конечно, самое сильное средство при отыскании сокровищ. Волшебную силу имеют и другие кладоискательские травы – «разрыв-трава», «замочная трава», «трава-разрушевка», трава Петров крест, «прыгун-трава», «плакун-трава» (по преданию, выросла из слез Богородицы), «спрыг-трава», «ключ-зелье», объяр, бел-кормолец, шапец.

Корень травы Петров крест отыскивают между заутреней и обедней на Ивана Купалу. Он имеет вид наперсного креста и приносит большое счастье. Ключ-зелье отпирает всевозможные замки. Растет эта трава на лугах и добыть ее можно следующим образом: спутать лошади ноги проволокой и пустить пастись на луг. Если лошадь окажется около ключ-зелья, путы тут же сами спадут.

Разрыв-трава рушит всякие запоры, отворяет замки и разрывает самые крепкие цепи. Отыскать разрыв-траву трудно, и где растет эта всесильная трава – неизвестно. В Воронежской губернии рассказывали, что ее можно найти с помощью озерной черепахи. Надо разыскать гнездо черепахи, для чего сначала придется долго наблюдать за ней, иногда даже две-три недели, пока черепаха сама не приведет к нему. Отыскав гнездо, его надо густо утыкать вокруг прочными веточками, чтобы преградить черепахе путь и чтобы она не смогла забраться на яйца. Тогда черепаха куда-то уползет и вернется с разрыв-травой в пасти. Прикоснувшись травой к ограде, она разрушит ее, траву бросит, а сама заберется в гнездо. Тут-то разрыв-траву и можно подобрать.

О спрыг-траве разговоров идет много, но никто ее не видал, хотя известно, что она нужна для воров и взломщиков. Рассказывают, что Стенька Разин имел спрыг-траву под каждым ногтем, и многие разбойники прежних времен вкладывали под ноготь листик спрыг-травы и держали его там до тех пор, пока он сам не испарится. Вор, обладающий спрыг-травой, подносит палец к любому замку и тот тотчас же «спрыгивает» – открывается. Говорят, что цвет орехового дерева цвет имеет ту же силу, что и спрыг-трава.

Главная кладоискательская трава, папоротник, цветет на Ивана Купалу: «сначала затрещит, а потом лопнет и расцветет». Немногим удавалось найти этот цветок. Добыча этой волшебной травы сама по себе сопряжена с трудностями и опасностями, здесь нужны мужество и отвага против дьявольских ухищрений и козней. На пути к цели искателя «черти хватают, мяукают, орут – такие страхи, что хоть брось». На пути к желанному цветку смельчака ждут 12 страхов: шум, гам и дикие крики; буря, ломающая деревья; «оживающий лес» – деревья и кусты начинают ходить, норовя зацепить кладоискателя; явление огромного медведя; явление разных зверей, щелкающих зубами; шум невидимых крыльев и появление огненных глаз; летающие камни; осыпание огненными искрами; удушающий дым; выстрелы; землетрясение; разверзание земли у ног смельчака и образование страшных пропастей. Если это все преодолеть, то можно увидеть, как в ночи огнем вспыхивает легендарный алый цветок…

Сорвав этот цветок, его надо сохранить, иначе отнимут его привидения. Для этого следует взрезать кожу на руке и вложить его в разрез. Рана тут же зарастет. По дороге назад надо быть готовым к встрече с бесами, которые хотят отобрать волшебный цветок и для этого обычно материализуются в образе полицейского или иного какого начальника. Остановив кладоискателя на дороге, «начальник» начинает его сурово допрашивать: где был, что делал, зачем ходил. Если ему правдиво отвечать и показать цветок, то он тут же его отнимет и скроется. Поэтому при такой встрече с бесом надо врать и изворачиваться, что есть мочи.

Бывали случаи, когда встреченный на пути бес-«полицейский» выкупал у кладоискателя цветок папоротника за неразменный рубль (целковый). Он имеет вид рубля-«крестовика» времен Петра I и Петра II (1720-е годы). Этим рублем можно владеть два года, и на него сколько ни покупай – он все равно вернется к тебе.

Иногда сметливые люди пытались за три дня до появления цветка папоротника перенести растение домой и высадить его в горшок или в банку. Но эти попытки всегда кончались плачевно: в ту минуту, когда цветок папоротника расцветал, в избе вспыхивал пожар.

Старинные кладоискатели знали способ, с помощью которого можно отыскать цветок папоротника: надо поймать абсолютно черную кошку, без единого белого волоска, убить ее, выварить в кипятке, кости собрать и по одной пересмотреть в зеркале: та косточка, которая не будет отражаться в зеркале, и есть желанный талисман.

Если волшебные травы уже имеются на руках, то клады лучше всего искать на Ивана Купалу или в Святую ночь на Христов день.

Одним из надежных способов узнать все о предполагаемом кладе является воскресенская (Пасхальная) свеча и корень шапец-травы: «Если хочешь о кладе доподлинно все изведать, – говорит старинное кладоискательское поучение, – есть он или нет, и где положен, и на что, и кем, и как его взять – возьми шапцев корень, да воскресенской свечи воск, и раздели надвое, и одное половину, очертя воском, положь на кладовое место, а с кладового места возьми земли и с оставшейся у тебя половиной опять раздели надвое. И будет у тебя три части: одна в земле на кладе, а другую на ночь в головы клади, а третью под бок себе или чистым платом у сердца привязывай на ночь – то в тое же ночь придет клад, и будет во сие время с тобой говорить, как положен, и на что положен, на худо или на добро, и сколь давно, и как лежит, и как взять – и доподлинно тебе все расскажет и взять велит. А сие делать по три ночи, то все изведаешь».

Помогают в кладоискании иконы, богоявленская вода, просфоры, ладан, различные молитвы Божьей Матери, Архангелу Михаилу, заклинания дьявола. Есть поверье, что для «взятия» клада необходимо отслужить молебен Иоанну Новгородскому. Известно, что этому святому удалось запечатать беса в кувшине, и кладоискатели надеялись, что св. Иоанн поможет им распечатать заклятый сосуд с сокровищем. После молебна следовало взять «девятичиновную просфору», то есть в честь девяти чинов ангельских, и идти с ней на место предполагаемого клада.

Существуют специальные приемы для разыскивания кладов и специальные заклинания. Обычное заклятие при выкапывании клада – это призывание духа его умершего владельца: «Чьи ручки загребают, те и выгребайте», «Чтоб эти деньги те руки выкопали, какие закопали» и т. д. Существуют и другие многочисленные заговоры на добычу клада, типа: «На семи горах на Сионских стоит велик столб каменный; на тем столбе каменном лежит книга запечатана, железным замком заперта, золотым ключом замкнута. На семи горах на Сионских, на столб тот каменный положил книгу запечатану, железным замком заперту, золотым ключем замкнуту сам премудрый царь Соломон. Я премудрому царю поклонюся, Божиим словом вооружаюся, в книге той о поклажах земных справляюся, с благословлением на рытву отправляюся. Подаждь, Боже, мне (имярек) приставников злых от поклажи отогнати, злата из земли на добрые дела взяти, сиротам малым на утешение, Божиих храмов на построение, всей нищей братии на разделение, а мне (имярек) на честну торговлю купецкую».

Зная заклятие владельца, клад легко заполучить в свои руки. В легендах про клады очень популярен сюжет «клад руками мертвеца». Например, рассказывают, как одна старуха прятала деньги в подполе, приговаривая: «Чьи руки загребают, те и выгребайте». Этот приговор как-то раз услышал ее сын и, как только старухе пришел конец и она отдала Богу душу, сын тотчас же стащил мертвое тело в подпол, схватил ее за руку и рукой мертвой старухи выкопал клад, приговаривая: «Чьи руки загребали, те и выгребайте». Вариантов этого сюжета существует бесчисленное множество.

Это нежелание некоторых людей расстаться с тайной клада даже накануне смерти объясняется глубокой верой в то, что и на том свете они могут пользоваться тем имением, которое при жизни утаили от других. Ведь клад – это магический символ удачи, которая остается с человеком и после смерти. Нужна ли она ему на том свете – это уже другой вопрос.

У «ворожцов» или «мастеров» – кладоискателей-профессионалов – практиковались и более сложные магические действия. Например, для того, чтобы взять клад, в минуту, когда покажется солнце над горизонтом, надо взять левой рукой ветку дикого орешника, нанести ей три удара топором, приговаривая: «срубливаю тебя во имя Слоима, Мурафона, Адонаи и Силисфория, да вселится в тебя сила посоха Моисеева и Иаковля и да служишь ты мне до открытия всего, что я хочу знать». Затем взять за два конца и произнести следующие слова: «Приказываю тебе во имя Слоима, Мурафона, Адонаи и Силисфория открыть мне (указать, что желаешь знать)». Другой способ – в первую среду лунного месяца между 11 и 12 часами ночи подойти к орешнику и, выбравши молодой побег, срезать его новым ножом, произнося слова: «во имя Слоима» и т. д., затем нож поднять кверху, благословить ветку и на толстом конце ее написать Aglat, посередине – Ont, а на тонком конце – Tetrahvammotont. После всего произнести: Conjuro te cito mihi obedire (заклинаю тебя мне повиноваться скоро). Палочку взять за концы и развилкой кверху. Форма палочки должна быть в виде римской цифры V.

В помощь кладоискателю существовали особые заклинания при поиске клада, а также специальные «вызывные книги», содержащие в себе заклинательные молитвы из «Требника» Петра Могилы.

Выкапывание клада – процедура чрезвычайно ответственная, которая сопровождается иногда ожесточенной борьбой с бесами – хранителями клада. При этом бесы, по свидетельству очевидца, «летают, мотают в клубок кишки, колют шильями и иглами под бока». Все это следует стойко переносить: кто выдержит все «страхования» нечистых сил, тот непременно добудет клад. При выкапывании клада не следует оглядываться, разговаривать и особенно поддаваться сну, а чтобы не бояться различных привидений, насылаемых бесами, нужно иметь при себе траву Петров крест или «спрыг-траву», а также «свечу воска ярого». Прежде чем брать открытый клад, его следует окурить ладаном и окропить его святой водой. Если клад окажется заключенным в запертый сундук, то замок следует вскрывать с помощью «замочной травы». Эта же трава помогает преодолеть магическую ограду вокруг клада, возведенную его владельцем с помощью заклятья.

В иных случаях на кладоискателя нападает сон. «Отправились мы раз под Иванов день копать клад на болоте, – рассказывал один “мастер”. – Стали копать – клонит и клонит нас в сон. Свалились да и проспали до полудня другого дня». Был случай, рассказывают, как мужики копали клад в овраге, докопались до сундука и уснули, а клад снова ушел в землю.

Клады необходимо брать благословясь и с молитвой, хотя есть такие клады, которые нужно матерно «облаять» – только тогда он достанется. А вообще клады «не любят», когда кладоискатель, забывая необходимость молитвы, при неудаче выругается. Об этом имеется множество свидетельств. Раз, например, одному старичку приснился сон, что клад под тремя елями зарыт. Знал он это место и отправился в полночь рыть. Дорылся до каменной плиты. Только хотел он за нее приняться, поднять – откуда ни возьмись, собака, да как на него гавкнет. Он матерно послал ее куда подальше – клад и ушел в землю. Другой раз церковный дьячок стал рыть яму, чтобы поставить воротную верею; выкопав яму не более аршина в глубину, он натолкнулся на громадную корчагу, доверху наполненную серебряными монетами. Пораженный неожиданной находкой, от радости и удивления он растерянно воскликнул: «Ох, е… твою мать!» – и корчага с деньгами провалилась под землю.

Многие зачарованные клады можно «распечатать», лишь зная, каким способом они закляты. А вариантов заклятых кладов существует великое множество. Встречаются клады заклятые так, что выходят только из земли лишь через несколько лет. В одной из костромских деревень рассказывали, как к одному крестьянину в полночь явился человек, белый как полотно, и стал звать за деньгами. Тот не пошел, испугался, и клад пропал. Снова клад в облике человека явился только через семь лет и снова его не удалось взять. Так он и появляется каждые семь лет. Близ города Унжи известна история с разбойничьим кладом, которого «время еще не пришло». Этот клад пытались выкопать, уже докопались до накрывавшей его чугунной плиты, как клад вдруг ушел в землю. Как объяснил «знающий человек», как придет время, клад сам выйдет наружу.

Иные клады заговорены так, что показываются подряд нескольким людям – десяти-двадцати, но воспользоваться кладом может только последний из них, если сумеет, благословясь, дотронуться до него и «зааминить» – сказать заповедные слова «аминь, аминь, рассыпься!». Тогда клад рассыплется деньгами. Если человек не успеет этого сделать, клад уйдет опять в землю на определенное число лет, а после назначенного времени начнет появляться опять или просто «откроется» и будет доступен для каждого.

Некоторые клады закляты на совершение какого-либо действия: как правило, совершенно нелепого. Например, клад достанется тому, кто сумеет влезть на сосну вверх ногами, держа в руках мешок с пшеницей. Бурлацкий клад около волжского города Плеса заклят на того, кто «чашку соплей съест».

Трудно брать клады, положенные «на головы». Например, если клад заговорен на пять голов, то это значит, что первые пять человек, увидев клад, должны от испуга умереть и он достанется шестому. Толкуют это заклятие и иным образом: желающий воспользоваться кладом, должен убить сначала пять человек, а потом копать клад. В городе Галиче, на Балчуге, как говорит одна легенда, в корабле зарыты сокровища князя Дмитрия Шемяки, заговоренные «на 12 молодцов и 12 жеребцов». Один помещик попытался найти этот клад, поставил на этом месте и молодцов, и жеребцов. Клад пошел из земли, а жертвы стали уходит в землю, и чем выше поднимается, звеня, клад, тем глубже уходят в землю молодцы и жеребцы. Молодцы кричали и плакали, жеребцы испуганно ржали. Сердце помещика дрогнуло, и он громко крикнул: «Будь ты проклят, клад, отныне и до века!» Загремел клад, проваливаясь под землю, а молодцы и жеребцы поднялись наверх.

В реке Тебзе близ Галича есть другой клад – бочка с золотом. Чтобы достать его, нужно бросить в реку брата с сестрой – Ивана да Марью. А в Галичском озере лежит клад, на который наложено страшное заклятие, – нужно закопать сына-первенца в землю, тогда из озера появятся двенадцать кораблей, нагруженных несметным богатством. Говорят, что алчный до денег Шемяка, князь Галичский, задумал добыть клад, для чего не пожалел и собственного сына. Когда он закапывал сына, корабли уже начинали показываться из воды, но тут прибежала мать ребенка, успела вытащить его из ямы, и корабли на глазах у всех вновь погрузились на дно.

Как ни крепки и страшны иные зароки на клад, их можно «перезарочить». Рассказывают, как один помещик зарывал клад, и заговорил его на сто голов. А один крестьянин подслушал это. Как помещик ушел, тот вылез из укрытия, срубил сто кольев, воткнул их вокруг и говорит: «Вот вам сто колов!» Клад сейчас же и вышел. Заговоренный «на головы» клад можно взять, если столковаться с нечистым духом – хранителем клада и принести ему не человеческие головы, а, например, куриные или козлиные.

Есть клады, заклятые на определенное имя, или только на один социальный или общественный тип – на незаконнорожденного, на девицу, на дурака (вспомните сакраментальное – «дуракам везет!»), на вдову, на грешника и т. д. Достанется такой клад только тому, кто подходит под условия заклятия. К примеру, на женское имя «Варвара» заклят клад бабы-разбойницы Варвары Железный Лоб, зарытый во имя спасения ее души: в «кладовой записи», называя себя «многогрешной рабой Божьей», Варвара просит тех, кому достанется клад, «незабытно поминать» ее в молитвах. Клад Варвары Железный Лоб укрыт в «амшенике», и может быть взят только людьми «простосердечными», а хитрые люди, если попытаются взять клад, «все вскоре изгибнут конечною злою смертью». При открытии этого клада непременно должна присутствовать баба по имени Варвара, без которой «того сокровища отнюдь никому не найтить и не взять». Баба Варвара должна троекратно окропить двери амшеника святою водою «непитою» и, проговорив три раза Иисусову молитву, вместе с другими произнести заклинание дьявола: «Заклинаем тя, дьявола Люцифера, тьмы князя града ада геенского и всех с тобою злых нечистых дьявольских духов Живым Своим Истинным Богом Господом Иисусом Христом, Сыном Божиим и Сыном Марииным, альфою и омегою, от сего часа и минуты, да изыди от сего места и со всеми своими нечистыми духи, невидимо нами, рабами Божиими, на сух лес, на желты пески, на сине море-акиян. Аминь, аминь, аминь». Затем всем следует идти в амшеник за бабой Варварой, без робости и сомнения, с Иисусовой молитвой, «честно, тихо и кротко». В амшенике находится «ломовая превеликая пушка, заряженная злым делом», да образ святой Варвары-мученицы.

Существует особый вид заклятых кладов – так называемые «возвратные клады». Из такого клада можно взять деньги в долг, только на определенный срок, а потом возвратить вовремя, иначе худо будет – замучает нечистая сила. Раз попав в должники к сатане, человек уже не волен прекратить своих отношений с бесом, он делается постоянным его рабом и должен исполнять все его требования, зачастую весьма прихотливые. Рассказывают об одном богаче, который разбогател, воспользовавшись подобным кладом, и был за это вынужден ходить по ночам развлекать беса – биться с ним «на кулачках», откуда всегда возвращался со страшно исцарапанным лицом. И, хотя такому человеку все в жизни удается, но душевного покоя он не имеет: совесть его грызет, а потому он всегда одинок и нелюдим.

Есть и такие клады, из которых можно брать денег сколько угодно, но тратить их можно только на водку, и ни на что больше. Обычно пользование этими кладами заканчивалось одинаково: наберут кладоискатели денег из клада, накупят на них водки, напьются, завяжут ссору, драку, ножами перережутся – не рады и деньгам. И старались от этих денег поскорее избавиться, относили назад.

Самые опасные клады – «нечистые», на которых кровь. Обычно это разбойничьи клады, а сокровища принадлежат погубленным душам. Рассказывают, что однажды на берегу Волги в лесу разбойники захотели зарыть в землю добытое ими сокровище. Они положили его в бочку и зарыли на берегу. Затем решили, что нужно кого-нибудь поставить сторожем богатства, но никто не решался. Тогда бросили жребий, который и пал на одного несчастного. Они привязали его к дереву, дали в руку ему саблю и, отъехав в лодке на середину Волги, дали по привязанному залп, сказав: «кто берег с берегом сведет, тот и клад возьмет». Все это видел и слышал прохожий, случайно застигнутый ночью в лесу и близ того места остановившийся ночевать. Когда разбойники уехали, он, дрожа от страха, пошел к тому месту, где находился клад и расстрелянный разбойник. К его ужасу и удивлению, оказалось, что разбойник был убит; но, когда он приблизился к нему сажен на пять, то разбойник ожил и, размахивая саблей, поводил сверкающими глазами. Но, когда он отошел от разбойника на значительное расстояние, разбойник снова превратился в труп.

Впрочем, по мнению многих критиков кладоискательского фольклора, те свидетели и участники страшных кладоискательских историй, те герои, что ходили на поиски кладов на заброшенные погосты и в другие таинственные места, во многих случаях – «самохвалы», герои только на словах, а на самом деле «люди непорядочные, как видно, и нетрезвые», старавшиеся прикрыть свои неудачи вымышленным рассказом.

Ну а если кладоискатель преодолел все страхи и заклятия и все же «взял» заветный клад – обязательно часть клада надо пожертвовать на церковь и раздать бедным, замолить грех. Ведь клад-то – «от нечистого он»…

Где искать клад? Приметные места и кладовые записи

Каждое озеро, глубокий лесной овраг, дремучий лес, обросший мохом валун и одиноко стоящая столетняя сосна имеют свою собственную легенду. Заброшенные торговые пути по лесным волокам и рекам, заросшие за века лесом остатки старинных городищ и безвестные могилы и курганы хранят свои тайны. По народным поверьям, чаще всего в этих приметных местах скрыты клады.

Особенно часто легенда о кладе приурочивает местонахождение сокровища к древнему кургану или городищу. В костромском селе Унорожье, например, ходит много рассказов о кладах кургана «Журавец». В кургане, что на «Мышьем враге» у реки Костромы, по рассказам, также имеется клад. Близ села Есиплева под Кинешмой, в бывшем имении помещиков Колачевых, существует курган, а с ним связано предание, что тут зарыто оружие.

В трех верстах от Уфы находится так называемое Чертово городище. Рассказывают, что некогда жили на нем какие-то нерусские, неверные люди, которым покровительствовали силы ада. Места эти нехорошие, здесь живет сила бесовская, и оттого на городище водится множество змей. На этом городище зарыто несколько заклятых кладов. Много раз принимались их искать, и сколько народу даже разорилось от этих поисков – ничего не нашли, только кости, черепки, обломки – вещи, о которых и говорить не стоит. Рядом с городищем было несколько курганов, так кладоискатели просто срыли их, и следа от них не осталось.

Немало легенд о кладах связывают с озерами и реками. Указывают клад в озере близ Парфентьева посада, на месте бывшего здесь монастыря. В этом озере, говорят, находится бочка с золотом, брошенная в воду монахами при нападении на монастырь разбойников. В другом озере, у деревни Ледино, под Кологривом, лежат бочки с золотом и драгоценностями, брошенные в озеро помещиком, жившим на горе над озером, когда на него напали разбойники. В Пеузском озере близ города Макарьева также есть клад – бочка с деньгами на якоре, покрывшаяся от времени мохом. Таких рассказов – о бочках и сундуках с золотом и серебром и другими драгоценностями, которые иной раз в ясный день видно на дне, – существует великое множество.

Традиционно с кладами связываются пещеры, тем более что для России пещеры – довольно редкая деталь рельефа. Так, близ села Осокина, что под Нерехтой, в горе около реки Нойги есть пещера, в которой будто бы есть неизвестно кем сложенная печь, и где-то здесь же, по сказанию, находится больших размеров медный кувшин с кладом.

Там, где нет других приметных мест, клады приурочиваются к старым деревьям, к лесам или раздорожьям. Предания о том, как «стояла когда-то старая сосна на горе, и около нее был схоронен клад», существуют в любой местности. Рассказывают, например, что близ реки Сендеги, у деревни Семенково (Костромская губерния), есть яма, и около нее под одной из елок зарыт клад – трехведерный горшок с деньгами. Очень часто деревья, под которыми спрятаны заговоренные клады, невозможно срубить – искры от топора летят. Впрочем, «знающим людям» и это удается: так, старую сосну, стоявшую на дороге в село Минское из Костромы в лесу «Гривы», и под корнями которой точно был зарыт клад, срубил какой-то крестьянин-«ворожец». Правда, клад ему не достался – в руки кладоискателя попал только старинный пятак, который был врезан в дерево в качестве приметы.

Иногда местонахождением клада называют густой лес. В Черемисском Бору на реке Ветлуге, по преданию, находился черемисский город Рудень. Здесь сокрыт клад – 12 бочек оружия и 12 бочек золота и серебра. Указывают клады и у перекрестков дорог. Эти – самые опасные: по поверьям, именно у перекрестков дорог чаще всего обитает нечистая сила.

Не надо думать, что все эти «приметные места» являются лишь плодом народной фантазии. Как справедливо заметил один смоленский кладоискатель XIX века, оставивший интересное описание своих поисков, «не следует смотреть на предание как на чистую ложь: в каждом предании есть доля правды». Пример тому – отысканная вятским исследователем В. А. Бердинских любопытнейшая история о найденном «в приметном месте» кладе…

В Вятской губернии, в селе Лекма Слободского уезда, вблизи дороги росла огромная старая сосна. Старые легенды запрещали мужикам рубить это дерево под страхом несчастья. По преданию, возле нее в давние годы был зарыт клад, заклятый страшным зароком. Вблизи сосны даже не пахали – боялись. Лекминские крестьяне говорили: «Старики без завета в клад деньги не клали, и так сильны были прежде люди чарованием, что без дьявольского караулу кладов своих не оставляли. Ключ к этому замку тому, кто счастливым назначен. И когда придут для клада назначенные часы, тогда он сам счастливцу покажется». Рассказывали, что на клад положено заклятие: если кто до урока начнет клад искать, да ключа к завету не знает, тот, пожалуй, и головой поплатится.

«Счастливым назначен» оказался 16-летний крестьянский мальчик-сирота Савватий Бердинских. В мае 1863 года они с мачехой пахали свою полоску земли близ «приметной» сосны. Тяжелая соха была подростку не по силам. При очередном повороте он, не удержав соху, своротил в сторону к сосне, задев непаханое прежде место. Соха разрезала и выкинула на поверхность клубок старой бересты. Мальчик, ничего не заметив, стал боронить и тут-то по пашне и рассыпались мелкие серебряные деньги…

Подросток, как громом пораженный, застыл в замешательстве. Что делать? Позвать мачеху или утаить, воспользоваться самому?

Решил открыться мачехе. Цены находке оба не знали (как оказалось, клад состоял из более чем трехсот серебряных копеек XVII века, времен царей Михаила Федоровича и Алексея Михайловича). Продать серебро кому-либо из местных побоялись: «чтоб головы своей от воров не потерять – воровства в то лето было много». Мачеха сдуру кинулась со своим секретом к богатому родственнику в соседнюю волость – чтобы дома молва не разнеслась. Тот за сто монет дал бабе всего два рубля. Пораженный мизерностью суммы, мальчик рассказал все односельчанам. По селу пронеслась буря восторга: не наобум старики говорили, что сосна эта заветна, – клад хранит. Вот и сбылось! А предреченный счастливец-то – вот он, Савватий Бердинских!

Однако, несмотря на находку, счастливым сирота себя не чувствовал. Мачеха, схоронив своих детей, перебралась на жительство в город, а Савватий остался нищим горемыкой, один с младшими братом и сестрой на руках. Тогда он пришел за советом к местному священнику и показал ему остаток клада – 197 монет. Тот посоветовал послать клад в Петербург, в Археологическую комиссию. Так и сделали. А в 1864 году мальчик получил из Археологической комиссии как находчик клада небольшое вознаграждение – с изъятием, впрочем, почтовых расходов…

Похожий случай имел место в 1839 году в селе Белый Омут, Зарайского уезда Рязанской губернии. Местный крестьянин, копаясь возле своей избы, про которую давно шел слух, что под ней скрыто какое-то древнее богатство, нашел небольшой клад арабских монет Х века. Благодаря содействию местного священника эта находка попала в руки ученых.

О том, что клады закапывались в удаленных и труднодоступных местах, свидетельствуют и иноземные путешественники, посещавшие Россию в XVI–XVII веках. Англичанин Флетчер, в частности, отмечал: «Чрезвычайные притеснения, которым подвергаются бедные простолюдины, лишают их вовсе бодрости заниматься своими промыслами, ибо чем кто из них зажиточнее, тем в большей находится опасности не только лишиться своего имущества, но и самой жизни. Если же у кого и есть какая собственность, то старается он скрыть ее, сколько может, иногда зарывая в землю и в лесу…» Флетчеру вторит немец Мейерберг: «Деревенские жители, да и сами дворяне, живущие в своих деревнях и поместьях, обыкновенно зарывают свои нажитые деньги в землю в лесах и полях».

Одним словом, уединенные глухие и особо приметные места в большинстве случаев связаны с преданиями о кладах. Но как точно узнать место «поклажи»? На этот случай существовали и имели широкое хождение кладовые записи и чертежи, служившие указателями и руководством при отыскании кладов.

Кладовые записи иногда писались в форме завещания или письма на чье-либо имя с подробным перечислением зарытых вещей, составляющих клад, и с детальным указанием места: «Повыше села Воскресенского восемь верст выпала река Большая Кокша, вверх по Кокше есть пустошь Ченебечиха, от Ченебечихи три версты есть Подборная Грива, от Подборной Гривы верст двадцать вверх по Кокше есть Быково озеро не очень велико продолговато, один конец в летний восток, а другой в зимний запад. Из озера бежит речка Медянка в Большую Кокшу. Версты полторы от речки по озеру три кучи костей, от костей по берегу была изба пятистенная в три ряда, выкопана в земле против озера лестница о семи ступеней. От лестницы на берегу сосна и на том озере погреб в печатную сажень вышиной и шириной. В том погребе денег два винных перереза серебра, ларь меди, на ларе сундук золота, на сундуке пудовка медная – мерять деньги, двенадцать пистолетов, двенадцать тесаков, паникадило. Кто эти деньги найдет, паникадило отдать в Вознесенскую церковь, да выстроить семипрестольную церковь. Кто сделает истинную правду и друг друга не обманет, то и можно получить».

Старых рукописей с записями о кладе было известно немало. Их хранили как зеницу ока, за ними охотились, их искали, передавали из поколения в поколение, добывали «лаской и деньгами», обменивали, покупали, списывали, наконец, просто крали. Многие кладовые записи имели весьма почтенный возраст – в несколько веков. Известно, например, что в конце XIX века несколько кладоискателей в Ветлужском уезде искали клад по записи, сделанной в 1685 году.

Насколько подлинными являются кладовые записи? Несомненно, что в основе большинства из них лежат подлинные документы, написанные самими собственниками зарытых сокровищ. Несмотря на то, что позднейшие переписчики были прямо заинтересованы в точном воспроизведении текста, содержащего важные приметы клада, в процессе многократного переписывания они подвергались переработке и переделке, и позднейшие редакции кладовых записей уже несут на себе явные следы фантазии и сказочности. Так в записях появляются сведения о «бочках с золотом», «сундуках с казною», «пивных котлах» с жемчугом и проч., и проч.

Вот один из примеров. В конце XIX столетия председатель Нижегородской ученой архивной комиссии А. С. Гацисский за полтинник приобрел у какого-то крестьянина кладовую запись, якобы сделанную Степаном Разиным и датированную 1650 (!) годом (напомним, что реальный Степан Разин появился в Поволжье значительно позднее – в 1667–1672 гг.). Кроме того, дата была изображена арабскими цифрами, а не славянскими буквами, как это было принято в XVII столетии.

Запись адресована неким «Мурахину и Купреяну Билякову и другу милому». В ней было указано местонахождение аж сорока кладов, якобы зарытых Разиным на территории Арзамасского и Лукояновского уездов:

«Другу милому. Предъявляю я тебе клады и выходы. В лесах, в крепких местах, на реке Алатыре, на Суходоле, на сухих вершинах, в кургане поклажа – пивной котел денег. От кургана до сосны 80 сажен. От той сосны до избы 50 сажен. Как взойдешь в избу, повороти на левую сторону: тут в углу пивной котел серебра, в другом углу – тоже. В чуланном углу над перерубом – 3 пуда и 30 фунтов жемчугу. Среди избы над перерубом куб, на кубе складни золотые и весьма дорогие табакерки и часы, в другой горнице напротив положено без счету… Против кургана привязана лодка – в ней две четверти серебра, а другая лодка в Кочкарском болоте – медь с серебром, да еще у молодого дуба у зеленого, на левом берегу, от воды отмерить три аршина, положен сундук арабского золота, а его я взял у арзамасского воеводы…

Едучи от Арзамаса, на правой стороне за Галевым бором, где жил Калина Голявин, были Калиновый бор, и Клюковское болото, и Косая поляна, где в двух верстах был мордвин Рузан… На тропеночной тропе в правой руке на сосне вырезана статуя медвежья харя, которая пальцем кажет на поклажи, а по другую сторону против лица хари, в 30-ти саженях, на полуденную сторону положен куб серебра…»

Трудно представить себе реального Разина, держащего в руках «весьма дорогие» табакерку и часы – ведь этих предметов в России XVII века просто не было. Впрочем, подобные анахронизмы энтузиастов не смущают, и поиски лукояновских «кладов Степана Разина» велись и в XIX веке, ведутся и до сих пор. Как говорится, помогай Бог…

Скептики еще в XIX веке отмечали, по кладовым записям трудно добраться до правды; многие, имея в руках эти записи, пускались и пускаются на поиски кладов, но почти всегда попусту: и свои деньги затратили, и кладов не нашли. Впрочем, и кроме этих записей имеется много исторических указаний, что в недрах русской земли сокрыто множество кладов.

В большинстве случаев тексты кладовых записей туманны и содержат большое количество местных примет, из которых, однако, почти невозможно уяснить целостную картину: «Вверх по реке… где пала река Шомохта, по верхотине Шомохты реки и где пал в Буев овраг и где изошед оного Буева верхотине и где пала Шуршма, в этой верхотине Шуршме реке на правой стороне и есть каменная закладь в пояс человеку, и двои ворота и при той заклади было жилище и от того жилища в ночную сторону и пошед недалече и есть превысокий холм, и на том холму стоят четыре сосны. На первой сосне проделано сверлом, на другой против ее также и между теми соснами лежит камень, а под тем камнем лежит посуда медная и серебряная. От того холма в правую сторону вырезана харя человеческая и на другой сосне харя вверх ногами и от оной сосны прямо вырезан человек с луком и стрелою и от той приметы была келья потаенная, у оной кельи на углах четыре пихты саженыя, которая всех выше к востоку, тут и казна вся».

Другая запись о кладе, дошедшая в отрывочном, очень испорченном виде, по-видимому, говорит о разбойничьем кладе: «Против города Юрьевца, против самого базара за монастырем по речке Кувшинихе вверх есть место, называемое “Овин Дрянкин”, от того овина на восток, 12 часов, дубовый старый пень, от того пня к яме овинной девять аршин есть выход, в том овине закопано наше все добро деньгами (дальше оторвано) восемь… и два… дубовый трех… чугун в оном с половиной… тенья запон… серег…»

Выше уже упоминались сделанные владельцами клада «приметы»: врезанный в сосну пятак, вырезанные на коре дерева «хари», человеческие фигуры и др. Эти приметы были, по-видимому, не только плодом народной фантазии – о «резьбе» на деревьях и камнях, о различных знаках на них известно из многих источников: так, в бору Белая Грива у озера Соловецкого в старину сохранялись дубы, у которых, по преданию, находилось становище разбойников. На дубах имелась «резьба» – человеческие лица и полукруг месяца. В одно из деревьев был врублен медный крест. По одной из записей, в Гжатском уезде Смоленской губернии «погреб» с вещами, награбленными французами в Москве в 1812 году, находился в нескольких саженях от сосны, на коре которой была вырезана сабля, а с другой стороны – крест. Впрочем, эта сосна была спилена еще в середине XIX века.

Наряду с кладовыми записями устные предания сохранили великое множество рассказов о зарытых то тут, то там сокровищах. Можно без преувеличения сказать, что такие рассказы бытовали в каждой деревне, что подтверждается многочисленными свидетельствами, опубликованными в различных источниках. В качестве примера можно привести одну публикацию во «Владимирских губернских ведомостях»[2]. Она любопытна тем, что, в отличие от множества баснословных легенд о «бочках» и «пивных котлах» с золотом, содержит довольно правдоподобные сведения о кладах в окрестностях села Груздева Вязниковского уезда Владимирской губернии (ныне это Ивановская область). Так, автор публикации приводит сведения о «кладе разбойника Ивана» – 18 (всего восемнадцать, а не миллион и не сто тысяч!) золотых монет зарыты близ села Груздева – в деревне Петушки, на берегу пруда. Другой такой же небольшой (и оттого выглядящий весьма правдоподобным!) клад – кубышку с золотыми монетами – некий скупой старик, не желая оставлять золото нелюбимому сыну, закопал в Кубышкином овраге, что в полуверсте от Груздева. Этот овраг пересекает старая дорога, ведущая из Груздева в Холуй.

Таких рассказов о мифических и полумифических сокровищах, укрытых по всей Руси, набралось бы, вероятно, не на один том. Конечно, дыма без огня не бывает – но вот чего в этих рассказах больше: дыма или огня?