Задолженность по аренде

Глава 4

Блэйк

Лора шипит и зажмуривает великолепные карие глаза, ее слеза скатывается на простыню, несомненно, ей больно от того, как жестоко я брал ее снова и снова на протяжении прошлой недели.

Я целую ее в плечо.

— Ты плачешь из-за того, что тебе больно, милая девочка? Или же потому, что слишком хорошо?

— И то, и другое.

Она всхлипывает, когда я отодвигаю бедра назад и толкаюсь в нее, затем прикусывает нижнюю губу, чтобы заглушить следующий толчок.

Я прикусываю ее шею.

— Выплесни все это, детка. Я буду поддерживать тебя все время.

Так и будет.

Сегодня.

Завтра.

Каждый день, пока не умру.

Я просто не могу насытиться ею. Ее глаза, ее упругие сиськи, сексуальный изгиб внизу живота и соблазнительные бедра, в которые я люблю впиваться пальцами, когда беру ее сзади. Ее сморщенная дырочка в заднице, которая взывает ко мне, когда у нее опускаются руки, умоляя, чтобы я однажды взял ее и туда. Ее умопомрачительная киска, опухшая и красная, все еще всасывает меня, приветствуя мой член и сжимаясь вокруг, чтобы высосать сперму из моих яиц, которая принадлежит ей.

Я кормлю ее с рук в постели, когда ей нужно подкрепиться, и разрешаю ей вставать только для того, чтобы сходить в туалет. Первые несколько раз, когда я заходил за ней, Лора пыталась меня выгнать, но в конце концов сдалась. Теперь, когда ей нужно уединиться, она лишь откидывается на спинку унитаза, раздвигая колени, благодарная за короткую передышку, которую я даю ей, пока стою на коленях и дрочу свой член, наблюдая, как она делает свои дела, а моя сперма вытекает из ее оттраханой киски.

После этого я несу ее в душ, чтобы с любовью вымыть ее тело и волосы, пока она прижимается ко мне. Я использую тепло и напор от насадки для душа и массажное масло с ароматом лаванды, которое купил несколько месяцев назад специально для нее, чтобы проработать каждую затекшую мышцу, а затем возвращаюсь с ней в нашу спальню и снова наполняю ее.

Мы оба пропустили неделю работы. Поскольку я владею бизнесом по веб-дизайну, которым начал заниматься на первом курсе колледжа почти десять лет назад, я сам решаю, сколько клиентов я беру на себя лично, а каких поручаю одному из своих пяти сотрудников. Отправить простое сообщение Джону, моему самому старшему сотруднику, было всем, что нужно было сделать, чтобы разгрузить свой график до тех пор, пока Лора не забеременеет.

Мне почти не потребовалось вести переговоры с начальником Лоры, Марком, чтобы убедить его не увольнять ее из-за того, что она не позвонила и не явилась в понедельник после того, как я лишил ее девственности. Мы с ним пришли к соглашению, когда я предложил бесплатно переделать его веб-сайт, надеясь привлечь больше клиентов в обанкротившийся ресторан, который он финансировал на деньги своего отца.

Не то чтобы Лора все еще нуждалась в своей работе — не сейчас, когда я буду заботиться о ней до конца ее жизни.

Всхлипы Лоры переходят в стоны, когда я переворачиваю ее на спину и закидываю ее ноги себе на плечи. Она все еще влажная после двух своих утренних оргазмов, в сочетании с моей спермой, размазанной по ее внутренним стенкам, настолько, что я могу плавно скользнуть внутрь, несмотря на ее боль. Мне неприятно видеть, что ей больно.

Я провожу кончиками пальцев по ее темным бровям, желая, чтобы они разладились она вновь могла посмотреть мне в глаза. Я замираю, погруженный по самое основание, не позволяя себе входить и выходить из нее так, как мне хочется — нужно — пока она не откроет их. Я целую ее в висок, слизывая дорожки от слез.

— Открой для меня глаза, красотка, — тихо говорю я. Она прерывисто вздыхает и кладет руку мне на живот, но по-прежнему не смотрит на меня. — Пожалуйста, детка. Ты знаешь, мне нужно увидеть твои глаза.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем они распахнулись. Моя малышка вопросительно смотрит на меня, и мое сердце сжимается в груди от силы нашей связи. Мне никогда ранее не встречались такие карие глаза, как у нее, цвета кофе с карамелью. Я могу заглянуть прямиком в ее прекрасную душу, а она — в мою.

Мою кожу покалывает под кончиками ее пальцев, которые ласкают влажную от пота спину. Наконец-то, после стольких мучительных месяцев совместной жизни, ее руки оказались на мне, и это ощущаются так же потрясающе, как когда я погружаюсь в гладкую киску. Я изучаю ее реакцию, когда начинаю мягко входить в нее, замедляясь, когда она резко вдыхает, но не останавливаюсь. Не думаю, что смог бы, даже если бы она умоляла меня об этом. Первобытная потребность прикасаться к ней, заявлять на нее права, наполнять ее, пока ее живот не округлится от нашего ребенка, больше не поддается подавлению. После этого пути назад просто нет.

Когда ее брови полностью расслабляются, а со следующим вздохом из горла вырывается хриплый стон, я начинаю двигаться немного быстрее.

Рай. Вот на что похож рай.

— Вот так, детка. Ты проделываешь потрясающую работу, позволяя своему мужчине заниматься с тобой любовью. Это невероятное чувство — наконец-то быть вместе, не так ли? Я знаю, ты тоже это чувствуешь.

— Своему мужчине? Любовью?

Голос Лоры охрип после криков и стонов, которые она издавала целую неделю.

— Ты не занимаешься со мной люб…

— Тссс. Не сопротивляйся, милая девочка. Просто почувствуй это. Почувствуй, как твоя киска раскрывается для меня. Твое тело идеально создано для того, чтобы принять в себя твоего мужчину, — я прижимаюсь поцелуем к ее губам, прежде чем она снова попытается отрицать реальность, глубоко вдыхая ее плодородный, женственный аромат и глядя в ее проникновенные глаза, которые внезапно расширяются от тревоги.

Я оставляю еще один поцелуй и отступаю, чтобы прижать ее колени ближе к плечам, меняя угол наклона. Она вскрикивает, затем стонет, когда головка моего члена касается задней стенки ее влагалища. Ее киска становится невероятно влажной, а встревоженное выражение исчезает с ее лица после еще двух толчков.

— Меня никто никогда не любил, — тихо говорит она.

— Можно я открою тебе секрет, Лора?

Мое сердце радостно бьется теперь, когда мне больше не нужно заставлять себя сдерживать эмоции.

— Я влюбился в тебя с тех пор, как впервые увидел.

Я стону, вынимая член и вгоняя его обратно так сильно, что спинка кровати ударяется о стену.

— Ты любишь меня? Но… мы познакомились всего пять месяцев назад и почти не виделись. Ты меня не знаешь. Ты не можешь быть в меня влюблен.

Я качаю головой.

— Прошло гораздо больше времени.

У нее перехватывает дыхание.

— Нет, это не так. Мы познакомились пять месяцев назад, когда я откликнулась на твое объявление.

— Нет, мы встречались раньше. Я знаю, ты меня не помнишь, но я помню тебя. И знаю о тебе все. Как приподнимался подол твоей красной футболки, обнажая великолепную полоску кожи над поясом джинсовых шорт, когда ты собирала волосы в конский хвост. Как твоя нога не переставала дрожать, даже несмотря на то, что твой шлепанец продолжал спадать после того, как ты скрещивала ноги во время разговора с социальным работником. Как ты вытирала пальцами с потрескавшимся синим лаком на ногтях свои пухлые щеки, когда плакала, а потом скрестила руки на груди, когда отвела взгляд — прямо на меня. Это было похоже на то, будто бы меня пронзили стрелой прямо в сердце.

— Ты… когда это было?

Я убираю ее ноги со своих плеч, чтобы полностью опуститься на нее и обхватить ее лицо ладонями. И с глубоким удовлетворением отмечаю, что она обхватывает коленями мой торс, вместо того чтобы раздвинуть их в стороны.

— Почти семь месяцев назад я наблюдал из вестибюля полицейского участка, как офицер затащил тебя внутрь после ареста за незаконное проникновение и передал социальному работнику.

— Ты был там? Почему?

— В мою старую квартиру вломились, и я подал заявление в полицию. Я влюбился в тебя в тот момент, когда обернулся и увидел плачущую девушку, которая сказала полицейскому, что не хотела вторгаться на чужую территорию — а всего лишь искала место, где можно переночевать. Она сказала ему, что не хочет возвращаться в детский дом, так как ей восемнадцать и до окончания средней школы осталась всего неделя. Мне потребовалось все мое мужество, чтобы не надрать ему задницу и не перебросить тебя через плечо. Но тогда меня бы арестовали, и я бы никогда не узнал, где тебя искать.

Ее глаза становятся похожи на блюдца, когда она переваривает мое признание.

— Неужели ты… ты следил за мной?

Ее киска сжимается вокруг моего члена, и я издаю стон.

— Да. Я должен был. Мне нужно было знать, где ты, в безопасности ли моя девочка. Если бы кто-то попытался причинить тебе вред… Если бы они это сделали, я бы их остановил.

Лора с трудом сглатывает.

— Ты наблюдал за мной?

— Да. Я должен был следить за тобой. Ждать тебя. Всю ту неделю я ночевал во дворе и прокрадывался в твою комнату, когда тебя там не было. Так я узнал, в какой колледж ты собираешься поступать. Я снял эту квартиру, потому что понимал, что тебе понадобится жилье в нескольких минутах ходьбы от колледжа. После того, как ты закончила школу, я уселся позади тебя в автобусе и два месяца присматривал за тобой, когда ты жила на улице. Черт, это меня чуть не убило. Я хотел умереть каждый раз, когда ты ложилась на скамейку, чтобы поспать в течение нескольких часов. Я хотел поднять тебя и отвезти домой, но знал, что могу спугнуть, и ты никогда бы не позволила мне заботиться о тебе после этого.

— Блэйк…

Лора приподнимает бедра, сжимая внутренние мышцы вокруг моего члена, когда я замедляю свои толчки и прижимаюсь лбом к ее голове.

Она не сводит с меня глаз.

— Каждый раз, когда ты уходила на работу, я обгонял тебя, чтобы прикрепить свое объявление о поиске соседа по комнате к той доске. Я сидел в углу и работал на своем ноутбуке, пока ты находилась там, а затем убирал его, как только твоя смена заканчивалась.

— Боже мой, ты преследовал меня. Не могу поверить, что ты это сделал.

Она запрокидывает голову и выгибается, громко постанывая, когда я продолжаю входить в ее гостеприимное отверстие.

— Почему? Зачем это все? Я думала, ты разочарован тем, что позволил переехать именно мне, вместо того чтобы найти другую соседку, потому что ты совсем никогда не улыбался, не говорил привет и даже не смотрел на меня, — подбородок Лоры дрожит. — Ты разговаривал со мной лишь тогда, когда я говорила, что задержусь или же не смогу заплатить за квартиру, и я всегда чувствовала себя плохо из-за этого.

— Хочешь услышать еще одно признание? Раньше у меня никогда не было соседа по комнате, и мне не требовалась помощь в оплате этого жилья. Вся арендная плата, которую ты мне платила, поступила на отдельный счет, который я открыл для тебя.

Лора замирает и смотрит на меня так, словно мне самое место в психушке. Как будто то, что я только что сказал, еще безумнее, чем мое признание в преследовании.

Я резко вошел в нее, и был близок к тому, чтобы снова кончить, когда ее горящий взгляд встретился с моим.

— Я не мог смотреть на тебя или же общаться с тобой, потому что я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить. Ты была слишком соблазнительной, чтобы я мог сопротивляться, если бы позволил себе находиться с тобой в одной комнате. Я заставлял себя ждать до тех пор, пока…

— Это не имеет никакого смысла!

В ее глазах вспыхивает предупреждение, а затем она толкает меня в грудь, чтобы оттолкнуть от себя. Когда я не сдвинулся ни на дюйм, она закричала и впилась своими острыми ногтями мне в бок.