Загадка розовой деревни

Мало кто так радовался наступившему лету, как принцесса Анна-Мария-Елизавета Берилийская. Вообще-то, имя у неё было гораздо длиннее, в него входило ещё пять или шесть частей, но принцесса разрешала звать её просто – Анна-Мария. Даже гувернантка миль Клара Греттен, строго следящая за соблюдением этикета, не бралась выговаривать его полностью, ограничиваясь той самой «Анной-Марией-Елизаветой Берилийской».

Лету принцесса радовалась, потому что наступили каникулы, и она возвращалась из школы Добрых Сестёр домой, к папе и маме. Туда её «сослали» осенью отчаявшиеся родители. Они уже не верили, что в королевском дворце даже самые лучшие учителя смогут сделать из Анны-Марии образованную особу. Не то чтобы принцесса была полной дурочкой, как её обзывала старшая сестра, но вот точные науки ей совершенно не давались! Впрочем, как и история, география, философия.

В школе при монастыре Добрых Сестёр оказалось не так плохо, как Анна-Мария боялась, но домой всё равно хотелось. Тем более что сейчас каникулы и мучить её уроками никто не будет. Соскучившиеся родители прислали за принцессой целую делегацию – общую с сестрой гувернантку, парочку фрейлин, двух служанок и небольшой отряд стражи с боевым магом во главе.

Принцесса очень любила путешествовать, но удавалось это нечасто. Ей нравился стук колёс, то, как потряхивало на ухабах, и всё, что можно было увидеть из окна. Поэтому хотя она и соскучилась по дому и родителям, но во дворец не торопилась. Когда ещё ей удастся посмотреть деревенскую ярмарку, где такие смешные куклы показывали историю про то, как её дедушка женился на бабушке. Там можно было купить леденец на палочки и яркие бусы из стекла. Даже просто рассматривать аккуратные деревни и маленькие городки из окна проезжающей кареты было интересно.

Принцесса радовалась любому поводу, который позволял продлить это путешествие. Так что когда к окну кареты подъехал командир стражи капитан Авгус и сказал, что у второго экипажа лошадь потеряла подкову и плохо держится колесо, Анна-Мария не огорчилась. Нет, лошадку ей было жалко, а вот того, что это замедлит путь – нет.

– Как же так, – запричитала гувернантка, – кругом лес на несколько миль вперёд, и если мы будем ехать медленно, то и до ночи не доберёмся до гостиницы.

– Что вы предлагаете, капитан? – спросила принцесса командира охраны.

– Если свернуть с тракта, то тут рядом деревня, госпожа. Там наверняка есть кузнец. Правда, на это уйдёт время. Но если ничего не предпринять сейчас, то рискуем застрять из-за неполадок дальше, где рядом деревень уже не будет.

– Тогда свернём сейчас. Если всё затянется, то там в деревне и переночуем. –Это лучше, чем в лесу. – приняла решение Анна-Мария.

Хоть она и была единственным ребёнком среди взрослых, но принимать решение ей. «Положение обязывает!», – учил принцессу папа-король. Появившиеся в школе подружки завидовали ей:

– Командовать взрослыми – это здорово! Нам бы так! – говорили они.

Но Анна-Мария уже знала, что это не так просто как кажется. Прикажешь какую-нибудь глупость (ну ты-то об этом не знаешь!), и хорошо, если взрослые тебя просто не послушаются, обосновав это тысячей причин. Например, отдавать приказы гувернантке Анна-Мария давно уже не бралась. Мало того, что голова распухнет слушать доводы миль Клары Греттен почему это невозможно, так ещё и безнадёжной дурой себя почувствуешь.

Но хуже, если не споря выполнят твоё распоряжение, и всю его глупость ты поймёшь на собственной шкуре. А то и не только тебе будет плохо.

Вот сейчас, например, Анна-Мария не видела беды, если бы они заночевали в лесу. Ей это даже нравилось. Но она знала, что фрейлины и гувернантка ночевать в карете не любят, удовольствия в посиделках у костра не видят, и ей бы всю радость испортили своим ворчанием и унылым видом. Стражникам и слугам такая ночёвка – это дополнительные хлопоты, так что лучше не рисковать и свернуть в деревню.

Просёлочная дорога, на которую пришлось свернуть, была похуже, чем тракт. Поднявшаяся пыль не давала рассмотреть окрестности, а от тряски Анна-Мария боялась прикусить язык. Единственное, что утешало, это то, что из-за этого гувернантка перестала её воспитывать и только на особо тряских местах что-то тихо бормотала себе под нос. Принцесса была уверена, что миль Греттен ругалась, но только на каком-то древнем языке, чтобы воспитанница не поняла.

Впрочем, глотать пыль пришлось недолго. Скоро деревья расступились и появились первые признаки приближающейся деревни: поля и пастбища. Анна-Мария с любопытством рассматривала пасущихся коров и овец, работающих поселян. Те были хорошо видны издалека из-за цвета своих одежд. Ярко-розовые пятна жизнерадостно выделялись среди зелёных растений. Анна-Мария немного удивилась, что других расцветок не попадалось. До сих пор, проезжая по королевству, такое единообразие она видела только у солдат папиной гвардии. Хотя те предпочитали другую гамму. Но мало ли! Может в этой деревне обычай такой – по пятницам ходить в розовом.

– Надо же, какие здесь крестьяне затейники, – весело сказал подъехавший к окну кареты капитан. – Все в униформе, только цвет для неё странный подобрали. Не замаскируешься. Хотя так ловить их удобнее.

Это он добавил, увидев, что заметившие карету и солдат люди попытались убежать. Кто в лес, кто по направлению к деревне.

– Эй, Йохан, лови того пастушонка, – дал команду подчинённому капитан. – Пусть покажет нам, где кузнец живёт.

Через пару минут солдат подъехал, держа в седле перед собой чернявого мальчишку. Выгоревшая на солнце и покрытая пятнами рубаха на нём вначале показалась принцессе бурой, и она высунулась из окна, чтобы получше разглядеть. Нет! Из под пятен проступал именно этот «девчачий» цвет.

– Парень, у вас в деревне кузнец есть?

Но мальчишка, увидевший принцессу, замер, выпучив глаза и открыв рот. Довольная произведённым впечатлением, Анна-Мария показала ему язык, пока никто не видел.

Это произвело волшебный эффект. Мальчик заморгал и отмер.