Загадка Туринской Плащаницы

От начала новой эры

Существуют несколько систем летосчислений. Некоторые из них возникли 3–5 тысячелетий назад и давно уже вышли из употребления. Самая последняя разработана геологами; относится она главным образом к истории Земли и жизни. А наиболее известная, общепринятая и постоянно используемая делит всю эпоху существования человечества на две части.

Рубежом новой эры, от которой мы ведем летосчисление, принята очень странная дата: год рождения Иисуса Христа.

В чем тут странность? Прежде всего в том, что год, месяц и день Его рождения точно не установлены. Причина веская: Он не был поначалу исторической личностью. Существует предание о том, что воссияла Рождественская звезда над Вифлеемом, и к тому месту, над которым она взошла, пришли паломники, волхвы, чтобы преклониться пред божественным младенцем.

Можно по-разному относиться к этому преданию. Для меня, геолога по первой профессии, оно имеет аллегорический смысл, а не сугубо реалистичный. Не надо быть атеистом, чтобы понимать: звезда не может взойти над одним каким-то городом. Это невозможно. При наблюдении с нашей планеты только Полярная звезда не меняет своего положения на небосводе, ибо расположена на продолжении оси вращения Земли. Но это относится лишь к масштабам веков и тысячелетий. А за миллионы лет ее положение меняется.

Спору нет, научная истина подчас бывает суха и скучна по сравнению с мифами, легендами, преданиями. Но с ней приходится считаться, если нет возможности ее убедительно (на основе фактов и логики) опровергнуть.

Правда, некоторые астрономы предполагают, что примерно два тысячелетия назад произошла яркая вспышка сверхновой, и это обстоятельство могло послужить поводом для красивого предания о Вифлеемской звезде. Но и в таком случае речь идет о конкретном и сравнительно частом (во вселенских масштабах) природном явлении. Его вряд ли допустимо относить к разряду чудес, хотя наука, насколько мне известно, не дает ему однозначного объяснения. Впрочем, то же можно сказать об очень многих явлениях, по поводу которых ученые ведут нескончаемые споры. И это замечательно, ибо не дает успокоения пытливой человеческой мысли.

Религиозные догмы в этом отношении несравненно устойчивей. Они опираются на веру. В одних случаях она не вступает в противоречие с научными данными. Однако многие религиозные представления сформировались очень давно, когда естествознание только лишь зарождалось и люди жили в мире тайн, загадок и чудес. Нелепо и дико в наше время возвращаться к такому первобытному состоянию, не считаясь с великими достижениями науки, благодаря которым мы не только познаем окружающий мир, но и пользуемся множеством благ и возможностей, которых были лишены наши предки. Тем, кто напрочь отказывается признавать достоинства научного познания, следовало бы отказаться от электричества, современной техники, медицинского обслуживания, центрального отопления, – всего того, что предоставляет нам цивилизация.

Конечно же, никто не в силах запретить верить в чудеса. Хотя желательно не принимать за нечто необыкновенное всяческие выдумки и домыслы, а то и бредовые идеи, которые слишком часто можно услышать и прочесть в наши дни. Не следует отрешаться от здравого смысла, если отсутствуют те или иные научные знания.

Впрочем, нам еще предстоит обстоятельней обдумать тему чудес в их отношении к реальности. А пока вернемся непосредственно к проблеме Туринской Плащаницы. Наша задача – не доказывать какую-то концепцию, а раскрыть эту тему во всей ее глубине. Мы попытаемся понять то, что под силу нашему ограниченному разуму, используя известные ныне факты.

Не станем заранее отбрасывать и вариант, который противоречит научному методу. Ведь не исключено, что существуют некие высшие силы, которые недоступны нашему пониманию. Они могут порой проявлять себя в самых неожиданных случаях.

Вся глубина и сложность проблемы Туринской Плащаницы окончательно оформились только за последнюю четверть ХХ века. За этот срок ей было посвящено множество самых разных публикаций – от сугубо специальных до мистико-поэтических. Разобраться в них не так-то просто. Но есть возможность избежать грубых ошибок и субъективных толкований: надо будет прежде всего ясно отличать более или менее точные, доказанные научные сведения от умозрений, предположений и догадок.

…Интерес к этой реликвии вполне оправдан. Ведь не исключено, что она непосредственно связана с образом, личностью и ликом Иисуса Христа.

Никому за всю историю человечества не посвящено так много сочинений, публикаций, произведений искусств, как Иисусу Христу. Веками Его «жития» – Евангелия – остаются наиболее издаваемыми книгами в мире. Помимо четырех канонических (признанных христианскими церквами) Евангелий, имеется целый ряд апокрифических (неофициальных, не считающихся священными), отдельные отрывки из древних сочинений и необъятное море толкований, пояснений, пересказов, опровержений.

Об Иисусе Христе нет единого мнения.

Христиане признают его одной из ипостасей Святой Троицы, Сыном Бога-Отца, принявшим облик человека ради спасения людей, погрязших в грехах. Его жизнь, деяния, учение, смерть и воскрешение для верующего – истина, не требующая доказательств.

Основатель другой широко распространенной религии – ислама – пророк Мухаммед считал Иисуса Христа святым, а не Богом. Такого же мнения придерживаются и некоторые христиане. Немало ученых и философов признают Иисуса Христа самым замечательным (величайшим, пусть даже идеализированным), но все-таки человеком, историческим лицом.

Есть и сомневающиеся в реальности Его существования. В таком случае Он – мифологическая личность. У такого мнения есть определенные основания: исторические свидетельства об Иисусе Христе скудны и порой недостоверны, а все Евангелия – канонические и апокрифические – для ученых остаются историко-художественными произведениями, которые рисуют некий литературный образ. О том, был ли у него прототип или это образ собирательный и мифологический, остается только догадываться или верить. Каких-либо убедительных материальных подтверждений его бытия не осталось…

Если не считать Туринской Плащаницы!

Именно эта реликвия в наибольшей степени может претендовать на необыкновенное подлинное материальное свидетельство жизни, смерти и воскрешения Иисуса Христа. Ибо на ней сохранился нерукотворный образ Его…

Впрочем, даже в таком случае остается место для сомнений и споров. Хотя вне зависимости от того, чем считать Туринскую Плащаницу, вне догм христианства, ислама или атеизма Иисус Христос стал и остается достоверной исторической личностью, ибо во всем мире признано разделение человеческой истории на две эры: древнюю (до рождения Иисуса Христа) и новую (после Его рождения).

Кому-то это может показаться странным и нелогичным. Подумать только: люди приняли за основной исторический рубеж нечто неопределенное: время рождения личности, о которой в тот момент не могли и догадываться летописцы, хроникеры! Фиксировалась дата рождения только представителей прославленных царских фамилий, но не сына плотника, жившего в захолустном селении на окраине великой Римской империи.

Никто из людей, живших более двух тысячелетий назад, и не догадывался, что тогда было время до рождения Христа. А в первые столетия после этого точно не установленного события также никто не подозревал, что настала новая эра.

Выходит, все дело в том, что христианская церковь с некоторых пор приобрела огромный авторитет в Европе. Затем христиане – после эпохи великих географических открытий – распространили свое духовное влияние, прямое или косвенное, на большинство народов Земли. Стремительное научно-техническое развитие европейской христианской цивилизации стало залогом новой хронологии человеческой истории, основанной на религиозном принципе.

Почему же именно христианские страны первыми обрели глобальное значение? Если в этом им помогала вера в Христа, то каким образом? Вопросы непростые, требующие основательного анализа и в нашем случае не имеющие принципиального значения. Никакие объяснения или догадки не умаляют свершившегося факта: весь мир признал рождение Иисуса Христа – кем бы Его ни считали – как важнейшую историческую веху!

Важен в данном случае сам факт, а не связанные с ним рассуждения и объяснения. Они могут меняться, но в любом случае остается бесспорно: Иисус Христос признан величайшей исторической личностью, вне зависимости даже от того, существовал ли он на самом деле или нет. Он является таковым объективно, то есть помимо нашего личного мнения или желания.

В ряде стран сохраняется свое, традиционное летоисчисление. Но в масштабах планеты оно единое и вполне определенное. Это наглядно было продемонстрировано при встрече 2000 года, которая началась на островах Тихого океана, в Японии, Китае и прокатилась по всему земному шару.

Любое свидетельство о жизни, смерти и воскрешении Христа имеет огромное значение. Тем более, когда перед нами материальный объект поистине уникальнейший и, быть может, самый удивительный и знаменательный из всех реликвий, хранящихся в музеях и частных коллекциях.

Само существование Туринской Плащаницы с полным основанием следует считать самым настоящим чудом.

Во второй половине XX века ученым представилась редчайшая возможность для изучения этой реликвии. К исследованию были привлечены представители самых разных специальностей. Впервые исторический памятник – кусок ткани – был подвергнут столь основательному, разностороннему анализу (событие уже само по себе небывалое). И надо сразу сказать: данный памятник действительно оказался объектом, достойным такого внимания.

Свидетельство чуда?

Сталкиваясь с непонятными, необъяснимыми явлениями, природными загадками, люди пытаются как-то объяснить их. Одни это делают, опираясь на научные знания, другие – верующие – с помощью религиозных представлений, третьи – полагаясь на здравый смысл и общие рассуждения.

Чем отличается научное объяснение от религиозного? Какая разница между научной загадкой и религиозным чудом?

Вопросы эти не праздные и совсем не простые. Ответы на них предлагаются разные, в зависимости от научной и философской компетенции автора, его отношения к бытию и познанию.

История науки – это, в сущности, бесконечный перечень создаваемых и опровергаемых гипотез, теорий, концепций. Так обстоит дело даже с физико-математическими и естественными науками. О гуманитарных знаниях и говорить не приходится: здесь многое зыбко, неопределенно, субъективно. Другое дело – точные и проверенные наблюдения. С ними приходится считаться вне зависимости от того, нравится это нам или нет.

Религиозные «истины» сохраняются и чтятся многие века. К тому же немало фактических сведений, приведенных в священных книгах и сказаниях, подтверждается и в результате научных исследований. Известно, что эволюционный ряд животных, упомянутый в древних индусских Ведах, в общих чертах отвечает данным палеонтологии, эволюционной теории. Известный русский геолог А. П. Павлов приводил библейский миф о сотворении мира как одну из первых гипотез о последовательности развития Земли и жизни на ней, предваривших выводы науки. Сказание о Всемирном потопе, встречаемое во многих религиозных системах, сыграло важную роль в истории геологии…

Не станем продолжать этот перечень. Отметим только: понятие «научный» еще не означает «наиболее точный» или тем более «единственно верный», «истинный». Научные заблуждения встречаются не так уж редко и бывают не менее нелепыми, чем религиозные предрассудки.

Существует принципиальная разница между научными и религиозными подходами к тайнам и «чудесам» природы, к историческим событиям, к человеческой личности. Научный метод в отношении религиозных чудес действует разрушительно.

В этой связи особенно интересен конкретный, очень характерный пример: загадка Туринской Плащаницы.

Мнения о ней резко разделяются. Некоторые – из числа верующих в религиозные чудеса – отвергают всякую мысль о материальной, человеческой сущности Христа. Они считают Туринскую Плащаницу или символической реликвией, подобной многим другим плащаницам, или чудотворной святыней, которую не следует анализировать с позиций науки. Других возмущает сама постановка вопроса об историчности Христа и о подлинности любых реликвий, связанных с Ним. «Как же так? – заявляют они. – Уж не призываете ли вы уверовать в Иисуса Христа?! У вас для этого нет никаких научных оснований!»

Таковы два подхода к проблеме: стихийно (или сознательно) научный и сознательно (или стихийно) религиозный. Причем в большинстве случаев естественная любознательность и склонность к сомнениям, самостоятельности суждений побуждает и верующих, и неверующих всерьез относиться к научным результатам и методам исследований. Им противостоят те, кто с одинаковой убежденностью заранее отказывается как от сомнений, так и от доказательств, основанных на конкретных сведениях.

Такие люди предстают поборниками «религиозного метода», будь они даже атеистами. Они утверждают свои убеждения, свое мнение, не утруждаясь доказательствами, сбором и анализом фактов, не прибегая к объективным, то есть непредвзятым, исследованиям, не желая выслушивать тех, кто думает не так, как они.

В среде серьезных религиозных теоретиков, глубоко верующих мыслителей издавна сохранялось уважительное, а то и благоговейное отношение к научным знаниям. Ведь наши сведения об окружающем мире, по их мнению, определяются высшим разумом. Если Бог наделил нас умом и стремлением к истине, нам следует дорожить этим даром. Один из величайших ученых всех веков Исаак Ньютон совмещал научные исследования с толкованиями Библии. Но там, где было приемлемо точное научное знание, он не считался с догмами Священного Писания. Другой великий мыслитель – Михаил Васильевич Ломоносов – поступал точно так же, называя окружающий мир «Евангелием от Природы», средоточием и источником высочайшей мудрости, с которым не могут сравниться книги, созданные людьми, пусть даже самыми выдающимися.

Может показаться, что такое отношение к религии сложилось в Новое время, после эпохи Возрождения, когда авторитет науки поднялся особенно высоко. Однако это не совсем так. Даже в раннем Средневековье один из главнейших теоретиков христианства, причисленный к лику святых, Аврелий Августин вовсе не умилялся слепой вере в авторитет каких-либо лиц или сочинений. «Вера в авторитет, – писал он, – весьма сокращает дело и не требует никакого труда»; необходима она «для пользы простейших», «более тупоумных или занятых житейскими заботами». Такие верующие «легко одурачиваются подобием логичных доводов». «Если они слишком ленивы или привязаны к другим занятиям, или уже неспособны к науке, пусть они верят…»

В своем диалоге «О блаженной жизни», посвященном познанию сверхчувственных истин, Августин задается вопросом: «Представляется ли вам пищею души знание?» И дает ответ: «Совершенно так… душа питается не чем иным, как разумением вещей и знанием». Конечно, в те далекие времена, полтора тысячелетия назад, представления о знании отличались от нынешних. Но будем помнить, с какой проницательностью отделял Августин веру и подобие серьезных доводов от трудных поисков научной истины.

Научные исследования предполагают свободу мысли, поисков и сомнений. Единственное ограничение накладывает научный метод, требуя опираться на факты и логику, на доказательность выдвигаемых идей. То, что нельзя доказать, остается вне науки или принимается как предположение, гипотеза. Таковы «правила игры». К сожалению, не все и не всегда признают их.

В истории науки нередки случаи, когда те, кто честно и твердо придерживался этих правил «игры», подвергались гонениям, а то и казням. Так было, например, с выдающимся мыслителем XVI века Джордано Бруно, который доказывал, что Вселенная бесконечна и вечна, что существуют круговороты материи. Одно его утверждение особенно возмущало «святую» инквизицию. По мнению Бруно, Иисус Христос был магом, и чудеса его объясняются вовсе не сверхъестественной одаренностью, божественным всемогуществом. За такую ересь католическая церковь карала смертью.

И Лев Толстой, считавший себя христианином, отрицал божественность Христа, его чудеса. Чтобы доказать свою правоту, Толстой заново, по своему разумению, перевел Евангелие. Для дополнительного истолкования текста он даже изучил древнееврейский язык. Писатель был отлучен от церкви православными иерархами и проклят с амвона.

К тому времени появились научные исследования, посвященные жизни Иисуса Христа. В частности, были изданы монографии на эту тему французского историка Э. Ренана и немецкого историка Ф. Штрауса. Они постарались восстановить земную жизнь Иисуса Христа с предельной достоверностью, избегая ссылок на чудеса.

Во второй половине XX века представилась уникальная возможность использовать для изучения реликвии, относящейся якобы к Иисусу Христу, целый спектр методик разных наук. Результаты таких исследований чрезвычайно интересны и обсуждаются до настоящего времени. Но прежде чем рассказать о них, познакомимся с самой реликвией.

Что это такое?

Туринская Плащаница – продолговатый кусок льняного полотна цвета слоновой кости длиной 4,3 м, шириной 1,1 м. Хранится аккуратно сложенным в серебряном ковчеге, помещенном за стальными прутьями высоко над мраморным алтарем кафедрального собора Сан Джованни Баттиста (Святого Иоанна Крестителя) города Турина, расположенного на севере Италии.

Собор Иоанна Крестителя, где хранится Туринская Плащаница

Осенью 1978 года Туринская Плащаница была выставлена на всеобщее обозрение по случаю четырехсотлетия пребывания святыни в соборе Иоанна Крестителя. Она находилась, развернутая во всю длину, в глубине собора за пуленепробиваемым стеклом в стальной оправе. За шесть недель демонстрации реликвию посмотрели более 3 миллионов человек. На площади перед храмом и день, и ночь находились толпы паломников.

В воскресную ночь 8 октября показ был завершен. Плащаницу осторожно сняли со стены и перенесли в расположенный рядом королевский дворец. Там она на пять суток была предоставлена для научных исследований.

За время демонстрации и последующего детального осмотра никаких чудес отмечено не было.

При беглом взгляде Туринская Плащаница вряд ли может привлечь внимание. На желтоватом фоне вдоль нее по центру проступают светло-коричневые пятна. Резко выделяются две темные полосы: тут ткань некогда обгорела.

Однако если как следует присмотреться к плащанице, обозрев ее целиком, – пятна сольются в необычайную картину. Наиболее отчетливое изображение проступает на фотографиях. Дело в том, что данное изображение негативное: обычно затемненные участки, – например глазницы, – выглядят на ней светлыми, и наоборот. Так что позитив с этого негатива получается обычной фотографией – с привычным для глаза распределением света и тени. И тогда все становится четким и ясным.

Обнаженный мужчина лежит вытянувшись и скрестив руки ниже живота. Сложение крепкое, атлетическое; рост 178 см – высокий по тем временам. Лицо продолговатое, обрамленное длинными волосами. Выражение лица спокойное, сосредоточенное.

На одной половине ткани человек виден спереди, на другой – со спины, сзади.

Фигура на Плащанице поражает своим совершеннейшим натурализмом. Ее с полным основанием можно было бы счесть фотографией, если бы не достоверный возраст реликвии, превышающий пять столетий! Только в Турине она находится уже более 400 лет.

Если это нечто подобное фотографическому снимку, то как он был сделан? Какими техническими средствами? Кем? Когда? Или так проявляются следы некогда изображенной фигуры? А может быть, это необычайно ловкая подделка старинного мастера, пожелавшего создать подобие того легендарного покрывала, в которое был завернут Иисус Христос?

Многим верующим подобные вопросы могут показаться бессмысленными и даже кощунственными: надо отбросить сомнения и уверовать в чудо Христа, свидетельством чего является эта святая реликвия! Смотрите: на теле проступают раны, оставленные бичом палача. На руках и на ногах пятна и потеки крови – следы распятия на кресте. Лоб и затылок в кровоточащих ранах, оставленных терновым венцом. Лик нерукотворный, изображение чудесное, единственное на всем белом свете, очевидное подтверждение тому, что написано в Священном Писании!

Без всякого сомнения изображение на Плащанице заставляет вспомнить евангельские описания мучений и смерти Христа. Более того, оно и впрямь выглядит чудесным. Если не учитывать некоторых очень характерных деталей (их мы рассмотрим особо), оно вполне соответствует обычному каноническому образу Спасителя, снятого с распятия и запечатленного на иконах и в других произведениях искусства.

Но все это еще ничего не доказывает. Сходство не есть тождество. С позиций религиозной веры каждый человек имеет возможность либо признать реликвию подлинной и поклоняться ей, либо начисто отвергнуть это мнение, а заодно и саму идею об историчности Иисуса Христа.

Однако научный подход, не отвергая любую версию, требует представить систему доказательств, удостоверяющих хотя бы степень вероятности того или иного мнения. Надо непременно учесть все имеющиеся факты, а не выбирать из них только такие, которые свидетельствуют в пользу какой-то одной идеи.

Ученые в белых перчатках бережно прикрепляют Плащаницу к вращающейся раме, начиная исследование

Цель научных исследований в данном случае – выяснить возраст Плащаницы, ее принадлежность какому-то определенному географическому району, ее подлинность (то есть именно нерукотворность, естественность изображения, а не создание его искусственным путем). И если она будет датирована 30–40 годами новой эры, если выяснится, что она тогда находилась в районе Мертвого моря (Иерусалим), а изображение подлинное, то в таком случае…

Впрочем, и в этом случае нельзя будет безоговорочно утверждать, будто здесь запечатлен именно Иисус Христос. Однако степень вероятности такой принадлежности будет очень высока. Ведь во времена Римской империи распинали тысячи людей. И вряд ли по чистой случайности сохранился подобный саван какого-то безымянного человека.

Только какой Шерлок Холмс умудрится обнаружить улики, по которым можно воссоздать историю Плащаницы? Помимо всего прочего важно выяснить, как же все-таки могло появиться или, точнее сказать, проявиться, как на фотографии, изображение человека, погибшего, возможно, почти две тысячи лет назад?!

Путешествие в прошлое

Восстановить историю Плащаницы нелегко. Достоверных сведений на этот счет немного, зато предположений и домыслов – с избытком. И все-таки кое-что установить можно.

Как мы знаем, более 400 лет она хранится в Турине. Уже сам по себе этот срок почтенен для исторической реликвии. Такова исходная дата хронологии. Ее можно углубить в прошлое еще не менее чем на 250 лет.

Довольно точно выяснено, что в середине XIV века Плащаница находилась во французском городе Лирей и принадлежала местному феодалу – рыцарю графу Жоффруа де Шарни. Откуда и как она попала к нему – остается тайной. Впрочем, было установлено, что в походе на Византию участвовал и французский рыцарь де Шарни. Не он ли похитил реликвию и оставил ее своим потомкам?

Плащаницу выставили в его родной церкви. Местный священник утверждал, что она подлинная. Тотчас в храм хлынул поток паломников.

В ту пору существовало немало более или менее искусных подделок «святых реликвий», в частности плащаниц. Им приписывались чудотворные свойства. Неудивительно, что к святыням интерес верующих был велик, а храмам это приносило немалые доходы. Священнослужители не были заинтересованы в воссоздании подлинной истории тех или иных святынь. Это было вполне оправданно. Верующие должны не размышлять при виде предметов культа, а поклоняться им. В таких случаях даже возможны так называемые чудесные исцеления.

Многие убежденные атеисты отрицают такую возможность. Была некогда снята кинокомедия «Праздник святого Иоргена», показывающая подобную проделку двух мошенников. Действительно, такие обманы происходили. Однако случаются и настоящие исцеления.

Известный психолог, психиатр и физиолог академик В. М. Бехтерев в книге «Внушение и его роль в общественной жизни» привел случай, который произошел в Петербурге в самом конце XIX века. Парализованный мальчик однажды во сне увидел лик Божьей Матери. Она велела ему поклониться святой иконе, находящейся в часовне по Шлиссельбургскому тракту близ Стеклянного Завода. Эта часовня была знаменита. В 1888 году в нее ударила молния. Среди общего разрушения уцелела икона, на которой лик Божьей Матери чудесным образом оказался окруженным медными монетами из стоявшей рядом сборной кружки.

Проснувшись, мальчик стал упрашивать родных отвезти его к этой иконе. Его желание исполнили. И тут произошло невероятное: во время молебна мальчик смог стоять на ногах! С тех пор он начал ходить. И это несмотря на то, что прежде по заключению авторитетного врача болезнь его считалась неизлечимой.

В Москве один приват-доцент страдал от кожной болезни на голове. Врачи отказались его лечить. Но вот некая старушка привела его в церковь и сотворила с ним усердную молитву, после чего больной выздоровел.

Примерно тогда же одна слепая женщина обрела зрение, прикоснувшись к образу, находившемуся в серебряном окладе. Врачи-материалисты объясняли это эффектом «металлотерапии», которая тогда была в моде. Но в действительности причиной исцеления была психическая установка больной на помощь святой иконы.

Подобных случаев бывает немало, особенно во время больших церковных праздников при стечении многочисленных верующих, порой приходящих в экстаз. Дело в том, что ряд болезней связан с состоянием нервной системы и психопатологией. Они излечиваются благодаря внушению и самовнушению. Тот же Бехтерев много раз проводил гипнотические сеансы, после которых происходили аналогичные «чудесные» выздоровления.

Следовательно, нет ничего удивительного в том, что в прошлом священнослужители хранили в храмах те или иные реликвии, считавшиеся благодатными, чудотворными. Ведь если искренне веруешь, то некоторые чудеса происходят.

Исходя из этого, в любых религиозных системах, даже самых примитивных, служители культа (шаманы, колдуны, знахари и прочие) издавна использовали ритуальные предметы, которые наделялись необычайными свойствами. Этот же принцип сохранился и в последующем, что уже само по себе доказывает его целесообразность. Хотя со временем, по мере распространения свободомыслия, науки и философии, появлялось все больше скептиков (даже из числа христиан), отвергающих религиозные предрассудки.

Вполне естественно, что здравомыслящие люди усомнились в подлинности Плащаницы из Лирея. Среди них был и местный епископ. Он проявил немалую любознательность и склонность к вольнодумству. По его словам, после тщательного осмотра и опроса выяснилось, что холст был «хитро разрисован» и даже якобы удалось найти художника, сделавшего эту подделку. Правда, имя художника не было названо.

Данная версия выглядит сомнительной. Никто из художников Средневековья, насколько известно, не создавал ничего подобного совершенно натуральному изображению на Плащанице да еще в виде негатива. В принципе можно допустить, что в ту пору во Франции или Италии жил какой-то необыкновенный мастер и сохранилось только одно его произведение. Но это слишком маловероятно и надуманно.

Несмотря на заключение епископа-скептика, папа Климент VII не запретил показ Лирейской Плащаницы, хотя повелел непременно разъяснять, что реликвия не подлинная, а творение художника. Церковь тем самым признала ее художественным произведением на тему мученической смерти и воскрешение Иисуса Христа. Это вполне отвечает христианской традиции молиться перед иконой и целовать крест, то есть признавать за некоторыми материальными рукотворными предметами духовную ценность, приобщающую к высшим истинам и образам.

В середине XV века внучка графе де Шарни подарила Плащаницу герцогу Людовику Савойскому. Построив по такому случаю церковь в городе Шамбери, герцог с почестями поместил туда реликвию.

В 1532 году ризница Святой Часовни, где хранилась в серебряном ларце Плащаница, загорелась. От сильного жара ларец начал плавиться. Его удалось вытащить из огня. Холст, который дымился и на сгибах обуглился, залили водой. Затем поврежденные участки залатали монашки (кстати, пожоги потом позволили получить дополнительный материал для научных исследований).

С 1578 года Плащаница находится в Турине. С этого момента в ее истории нет белых пятен.

Наиболее важной и загадочной представляется судьба святыни до XIV века. Достоверные сведения о том периоде отсутствуют, а потому исследователи предлагают более или менее вероятные версии.

В начале XIII века при взятии Константинополя крестоносцы обнаружили в одном из храмов плащаницу с изображением Христа. После разграбления города она пропала. Возможно, это и была Туринская Плащаница, хотя неизвестно, каким образом она попала к де Шарни. Вряд ли этот пробел удастся восполнить. Есть предположение, будто ее тогда тайно вывезли из Константинополя во Францию рыцари ордена тамплиеров, упраздненного чуть более столетия спустя.

Еще неопределенней данные о более ранней истории реликвии. Ученые сопоставляют разрозненные сведения из разных источников. В Средние века бытовала такая версия: полотно с чудесным нерукотворным ликом Христа в 40 году увез его ученик Фаддей в Эдессу (ныне Урфа, Турция). По-видимому, во время одной из войн святыня в ларце была замурована в крепостную стену. Здесь она находилась до 525 года, когда при реконструкции стены ларец был обнаружен. Через четыреста лет ее перевезли в Константинополь.

По другой версии, также упоминаемой в средневековых источниках, «священную плащаницу», как ее называли, в V веке перевезли из Иерусалима в Константинополь, где для нее была построена Влахернская базилика. В период борьбы с иконами и вообще почитанием материальных объектов культа (VII–IX века), ее тайно отправили в Иерусалим, а затем вновь вернули на прежнее место.

К сожалению, нет надежных данных для отождествления Туринской и Священной Плащаниц. но и решительно отрицать такой вариант нет оснований. В пользу тождества говорит «Каталог реликвий», составленный в XII веке, где упоминается «окровавленная плащаница Христова, хранящаяся в Константинополе». Такая формулировка вполне подходит для Туринской святыни.

Интересные сведения приведены в хронике участника крестового похода и захвата Константинополя в 1203–1204 годах французского рыцаря Робера де Клари. Согласно его описанию, в одном из соборов, помимо прочих многочисленных драгоценностей, находились священные реликвии: два куска креста Господня толщиной с человеческую ногу, железный наконечник от копья, поразивший Спасителя в бок, два гвоздя, которыми Он был прибит к кресту, венец с колючками, который надели на Его голову (отмечено, между прочим: «острые колючки из морского тростника, как кончик железного шила», – нечто отличающееся от обычно упоминаемого тернового венца).

Среди других святынь Робер де Клари особо отметил «два богатых сосуда из золота, которые висели посреди церкви на двух толстых серебряных цепях; в одном из этих сосудов была черепица, а в другом – кусок полотна…» И привел такое предание:

«…Святой человек из любви к Богу покрывал черепицей дом некоей женщины, вдовы. И когда он покрывал его черепицей, ему явился наш Господь и заговорил с ним: “Ну-ка, – сказал наш Господь, – дай это полотно”, – и добрый человек дал его, и Господь обернул им Свое лицо, так что Его черты запечатлелись на полотне, и потом отдал его обратно; а потом Он ему сказал унести полотно и прикладывать к больным и сказал, что всякий, кто возьмет Его веру, исцелится от своей болезни. И добрый человек взял полотно и ушел; но перед тем, как унести… взял его и спрятал до вечера под черепицу. Вечером, когда он уходил, он взял полотно, а когда он поднял черепицу, то увидел на черепице образ, запечатленный так же, как на полотне, и тогда он унес черепицу и полотно, и после этого немало больных исцелилось ими, и эти реликвии висели посреди церкви так, как я вам сказал».

Золотые сосуды, в которых они хранились, на серебряных цепях указывают на то, что данные святыни весьма почитались. Нет никаких данных об изображении на черепице, но полотно с образом Иисуса Христа скорее всего и есть Плащаница, свернутая так, что видно только лик.

Конечно, легенду о святом человеке, работавшем на крыше дома, трудно счесть правдоподобной. Но в ней упоминается о нерукотворном образе, запечатленном на полотне: точно таком, какой сохраняет Туринская Плащаница. Возможно, на черепице был нарисован тот же лик, что и на полотне. Хотя не исключено, что это – плод фантазии или искаженный отзвук предания о том, как хранили некогда Плащаницу в тайнике, отделанном черепицей.

Согласно некоторым историческим данным, византийский император Роман I, правивший с 920 по 944 год, незадолго до смерти привез в Константинополь нерукотворную Эдесскую икону, которая, по-видимому, была Плащаницей. О ее происхождении рассказывали еще одну легенду.

Правитель Эдессы Абгар, пораженный неизлечимой болезнью, послал делегацию к Иисусу Христу с просьбой явиться в Эдессу и вылечить царя. В крайнем случае надо было нарисовать чудотворный портрет Спасителя. Встретив гонцов, Иисус взял полотенце, приложил к Своему лицу и отдал прибывшим. На полотнище остался запечатленным лик Спасителя. Когда делегация возвращалась на родину, полотенце хранили под черепицей, на которой тоже остался соответствующий отпечаток.

Придумали это предание люди, которые вряд ли видели Плащаницу целиком. Иначе они бы знали, что на ней изображен человек, испытавший мучения, покрытый ранами. Но, как видим, в те времена были распространены слухи о существовании чудесного нерукотворного лика Христа, приносящего верующим исцеление от тяжких болезней. Таким образом, есть все основания полагать, что историю Туринской Плащаницы можно проследить по меньшей мере до X века.

Это очень важное обстоятельство, которое надо иметь в виду на будущее, когда мы перейдем к анализу результатов научных исследований Туринской Плащаницы. Ведь новейшие датировки, как выяснилось, противоречат историческим свидетельствам. Но об этом – чуть позже.

Свидетельства искусства

В научных исследованиях могут быть использованы, в частности, произведения искусства и методы искусствоведения. Тем более, когда речь идет о легендарной личности, об иконографии, возможности подделок, о предполагаемой «нерукотворности» изображения.

Мы уже упомянули, что неизвестно никаких художественных традиций, позволяющих отнести изображение на Плащанице к какой-либо школе живописи или конкретному художнику не только античности или Средневековья, но и более позднего времени. Однако все-таки не исключена возможность хитроумной подделки под «нерукотворный образ».

Не станем рассматривать почти неразрешимый вопрос о способе, которым удалось сделать изображение (если оно рукотворное). Обратим внимание на значительное сходство мужчины с Плащаницы с иконописными ликами Иисуса Христа.

Казалось бы, самые древние рисунки должны были отразить наиболее приближенный к оригиналу лик Христа. Но в действительности именно они выполнены в достаточно абстрактной античной традиции. Чаще всего это молодой безусый пастырь, похожий на героев греческих произведений искусств. Судя по всему, эти художники полагались только на свое воображение.

Каким мог быть облик Иисуса Христа?

Восстановить его по письменным свидетельствам практически невозможно. Ни евангелисты, ни историки или писатели того времени ничего не сказали о Его внешности. Подобное умолчание вообще характерно для древности.

Надо иметь в виду, что речь идет о человеке, слава которого распространилась по свету после его смерти. До этого только очень близкие к нему люди понимали – да и то не всегда – его величие. Однако среди них не было ни художников, ни скульпторов, ни писателей.

«Некоторые раннецерковные писания, – отмечал протоиерей Александр Мень, – ссылаясь на пророчество о Слуге Господнем (Ис. 53), полагали, что уничижение Христа относилось к Его внешности. Св. Иустин, Климент Александрийский и Тертуллиан утверждали, будто Иисус был невзрачен лицом».

Римский энциклопедист Авл Корнелий Цельс, пытаясь опровергнуть идею божественной сущности Христа, во II веке писал, что тот, в ком присутствует Дух Божий, должен резко отличаться от других ростом, красотой, силой, голосом, способностью поражать и убеждать. Ничего такого в Иисусе вроде бы не было.

Правда, согласно преданию, Иоанн Креститель сразу же выделил Иисуса из толпы, а в последующем Иисус, безусловно, и поражал, и убеждал тех, с кем общался; при невзрачной внешности было бы очень нелегко обратить на себя внимание и быстро приобретать доверие незнакомых людей.

«Совершенно неосновательно мнение, – писал А. Мень, – будто Христос был хрупок и слаб от природы. Он многие годы занимался физическим трудом, немало странствовал, провел сорокадневный пост».

Аналогичное суждение высказывал Карл Адам, автор исследования о Христе: «Под палящими лучами солнца, по тропинкам, ничем не затененным, через дикое нагромождение скал Он должен был в шестичасовом переходе совершить восхождение более чем на 1000 метров. И самое удивительное – Иисус не был утомлен. В тот же вечер Он принимает участие в пиршестве, приготовленном для Него Лазарем и его сестрами… Нет сомнений, что Иисус сотни раз ночевал под открытым небом и отчасти потому так близко знал лилии в полях и птиц в небе. Только в корне здоровое тело могло соответствовать всем этим требованиям. К тому же эта жизнь странника была полна трудов и необычайных напряжений».

В чем-то, пожалуй, были правы те художники древности, которые изображали Христа сильным, стройным, красивым человеком. Только вот конкретные черты лица во всех подобных случаях отсутствуют: некая аллегория, и только.

Единственное исключение – зарисованная в XVII веке итальянским ученым Антонио Бозио фреска из катакомб Св. Калликста. На ней был запечатлен мужчина с длинными волосами и небольшой бородой. По мнению А. Бозио, изображение относилось ко II веку. К сожалению, проверить версию и увидеть фреску невозможно: она была разрушена.

«Самое загадочное в иконографии Иисуса Христа, – сделал вывод А. Мень, – это неожиданный переход от символических, условных изображений к тому образу, который с тех пор прочно утвердился в традиции. Его называют «восточный» или «исторический», и в Риме он стал известен уже с III века».

Как бы ни были разнообразны лики Христа в истории искусства – от мозаик Византии и мастеров Ренессанса до произведений Нового времени, – все они обнаруживают зависимость от этого прототипа…

Заманчиво было бы предположить, что основой для него явился какой-то «древний образ». Какой это образ? По-видимому, им вполне мог стать портрет, запечатленный на Туринской Плащанице (или на фреске из катакомб Св. Калликста?).

Показателен сам факт принятия древними живописцами за образец именно такого лика. Если бы прототипом послужила какая-то фреска или скульптура, то почему вдруг ее восприняли как наибольшее приближение к реальности? Тем более что речь идет не о единичных, а о массовых изображениях, да еще появившихся не сразу, а через несколько веков после казни Иисуса.

Со времен Византийской империи, примерно с VI века, лики Христа на иконах, монетах, скульптурах стали более или менее сходны: бородатый человек с длинными волосами, вытянутым красивым лицом, прямым носом, глубокими глазницами, широким и невысоким лбом. Понятно, что в империи естественна стандартизация, выработка единого канона. Но почему был избран именно такой образец? Почему люди поверили в то, что он, данный конкретный образец, единственно верный или, во всяком случае, более всех других может претендовать на сходство с оригиналом?

Логично предположить, что исходное изображение было необычайным, заставляющим поверить в его подлинность, нерукотворность. В таком случае на эту роль подходит единственная «картина» – Туринская Плащаница. Только она могла поразить воображение зрителей, пробудить в них ощущения чуда.

Ведь письменные соответствующие свидетельства – в Евангелиях – отсутствуют.

Американский ученый А. Вагнер сопоставил пропорции деталей лица с Плащаницы и лица Иисуса Христа на нескольких византийских монетах и иконах VI–VII веков. Совпадений оказалось так много (десятки!), что вряд ли можно говорить о случайности. Невольно вспоминается версия о находке Святой Плащаницы в Эдессе в VI веке. Вроде бы историческое свидетельство подтверждается?

Ну а если все-таки искусный мастер нанес на холст изображение Христа, использовав в качестве образца монеты и иконы?

Такой вариант невероятен. Ведь до VI века на позднеримских и ранневизантийских рисунках Иисус Христос изображался по-разному: безбородым, с усами, вьющимися короткими волосами, круглолицым… Художники вынуждены были полностью полагаться на свою фантазию. Чем объяснить, что в последующие века пользовался популярностью привычный нам образ Христа?

Наиболее разумный ответ на этот вопрос: была обнаружена Плащаница с нерукотворным, чудесным изображением. Она произвела, согласно письменным источникам, сильное впечатление на верующих. Художники использовали ее в качестве оригинала, модели. Обычно им удавалось увидеть только лицо, изображенное на холсте, который хранился в сложенном виде. Тогда-то и могло возникнуть выражение «лик нерукотворный». Ведь оно в наибольшей степени соответствует образу, запечатленному на Туринской Плащанице.

Откуда такое предположение?

Во-первых, средневековые источники упоминают о лике Христа на Плащанице.

Во-вторых, у мужчины, запечатленном на Плащанице, кровоточащие раны находятся не на ладонях (как обычно показано на иконах, картинах, скульптурах), а на запястьях. Это очень важное обстоятельство заставляет усомниться в поддельности Плащаницы. Ведь в таком случае было бы логично следовать иконописной традиции, изображающей раны на ладонях.

Если учесть все это, станет совершенно понятно то азартное, напряженное ожидание, в котором находились ученые, получившие возможность впервые детально обследовать загадочную реликвию, обнаружить новые уникальные факты и приоткрыть плотную завесу тайн и легенд, связанных с этим необычайным полотнищем.

Итак, если сопоставить письменные и устные свидетельства, а также анализ иконописи, история Туринской Плащаницы отодвигается в прошлое вплоть до VI века. А это уже датировки, приближающиеся ко времени евангельских событий. И вновь надо подчеркнуть, что тем самым ставятся под сомнения выводы новейших научных исследований, датирующих Плащаницу XIII–XIV веками.

Чудеса техники

Первая фотография Плащаницы была сделана в 1848 году итальянцем Секондо Пиа. Она со всей определенностью показала, что изображение негативное. Это сильно пошатнуло позиции сторонников «поддельности» реликвии. Зачем художнику понадобилась совершенно чуждая искусству негативная картина? Да еще в Средние века, когда ничего подобного не было известно и вряд ли могло прийти кому-то в голову, если не предполагать существование в те времена какого-то необыкновенного гения, оставшегося неведомым.

Благодаря фотографиям изображение на Плащанице выглядит более контрастным, отчетливым и совершенно натуралистичным. Получается самая настоящая фотокопия с оригинальнейшего негатива древности.

Сфотографировали также и обратную сторону Плащаницы. На ней не оказалось никаких следов изображения человека или его фрагментов (одно уже это колеблет версию чуда, ибо нерукотворный образ мог бы вполне пронизать полотно насквозь). Только в тех местах, где находятся потеки и пятна, предположительно крови, отмечаются темные следы. Эти пятна вполне обычны на вид, позитивны в отличие от негативного отпечатка фигуры. И это тоже странно. Для чего безымянный умелец сделал изображение тела негативным, а пятна крови – позитивными? Или пятна были нанесены позже? Но почему тогда они точно соответствуют ранам на негативе?

Был сделан и ряд цветных микрофотографий. Они подтвердили версию о том, что темные потеки и пятна пропитывают ткань насквозь, проходя между нитями. Пятна имеют, во всяком случае местами, красный цвет и даже визуально напоминают кровь. Но могла ли кровь так хорошо сохраниться за многие века? Чтобы ответить на этот вопрос, хорошо бы иметь достоверную историческую реликвию подобного возраста со следами крови. До сих пор такого предмета не обнаружено. Вообще, многое свидетельствует о том, что Туринская Плащаница – уникальный объект, не имеющий аналогов.

Возможно, микрофотографии дали бы дополнительные материалы. Однако степень увеличения пришлось ограничить из-за недостаточно удовлетворительных условий съемки. Требуются особо оборудованные – с сильной подсветкой – подвальные помещения, потому что даже мельчайшие, неощутимые вибрации пола смазывают четкость микроизображений.

Тем не менее удалось показать, что там, где отпечатано тело, основа ткани остается без изменений, но лишь темнеют ворсинки. Вряд ли такого эффекта можно добиться с помощью какого-то красителя, который должен пропитывать ткань.

Очень показательны участки, подвергшиеся действию высокой температуры (по границе с обожженными местами). На микрофотографиях здесь не отмечено каких-либо изменений яркости изображения. А ведь на ворсинках, подвергнувшихся более сильному нагреванию близ пожогов, остался бы след. Температура, при которой обуглилась ткань, должна была бы изменить цвет пигмента (если исходить из предположения о «нарисованности» фигуры на Плащанице). Этого не произошло, что также опровергает версию о рукотворности образа.

Наконец, остались пятна от воды, которой заливали тлевшую ткань. Но и это воздействие нисколько не повредило изображение, как показали микрофотографии. Какой чудо-мастер сумел создать такое произведение искусства, секрет которого не могут раскрыть многие поколения специалистов и дальнейшие научные исследования? Остается совершенно неясно, каким образом этот феномен возник.

Следует еще раз подчеркнуть: версия о рукотворном изображении, искусной подделке практически невероятна. Было высказано предположение, что на Туринской Плащанице остался отпечаток нагретой металлической статуи. Тепловое воздействие могло изменить ткань в определенных местах, а кровавые пятна были нанесены на нее позже… Однако и эта версия вызывает много сомнений, а ни о какой скульптуре Христа, аналогичной образу на Плащанице, нет никаких сведений; не существует подобных копий или упоминаний о них. То же относится и к соответствующим картинам, гравюрам.

…Фотография настолько нам привычна, что ее научное значение обычно недооценивается. И дело даже не в специальных видах съемок: с особыми фильтрами, использованием микроскопов, различных приспособлений. На примере Плащаницы видно, что фотография в ряде случаев помогает отчетливее выявить малозаметные детали, воспринять цельное изображение наиболее полно, ясно.

Неслучайно для исследований земной поверхности используется аэрофотосъемка, а теперь еще и съемка из космоса. Она помогает выявлять геологические структуры, особенности геологического строения, которые другими способами определяются с большим трудом. В этом отношении пример фотографий Туринской Плащаницы показателен.

Однако каким бы внимательным, обстоятельным, детальным ни был внешний осмотр, он не позволяет ответить на многие вопросы о химическом составе, возрасте и некоторых других свойствах изучаемого объекта. К счастью, современная научная техника, разработанные методики исследований дают возможность более или менее точно отвечать на подобные вопросы.

Явное и тайное

Для трех миллионов паломников, увидевших реликвию в 1978 году в соборе Святого Иоанна Крестителя, она оставалась загадочной уже потому, что внешний простой и беглый осмотр не позволял ясно и четко видеть запечатленный на ней образ.

Знаменателен сам факт более четкого изображения человека с Плащаницы на фотографии, чем видимое простым, невооруженным глазом. Тем самым подчеркивается материальная сущность объекта.

Если данная реликвия чудесна в мистическом смысле, то почему ее необычайные качества проявляются не при естественных для человека, а при искусственных условиях? То, что достигается с помощью техники, порой выглядит как чудо, но придавать этому сокровенный, мистический смысл по меньшей мере, наивно. Тем самым творения рукотворные, созданные благодаря уму, усердию и умению человека, обретают некую божественную сущность, а бренный человек обожествляется. Это уже настоящее суеверие, противоречащее и религиозному и научному мировоззрению.

Если же Туринская Плащаница была создана каким-то образом для грядущих поколений, то почему ее создатели рассчитывали на применение – в очень далеком будущем – технических средств, позволяющих видеть ее более отчетливо? Куда разумнее было бы сделать так, чтобы изображение оставалось позитивным, легко «читаемым».

Получается, что перед нами совершенно «нормальный» объект. Он достоин детальных исследований и даже поклонения, если наверняка определится его связь с Иисусом Христом.

Казалось бы, проблема настолько интересна и важна, что Церковь должна приложить все усилия для того, чтобы прояснить ее окончательно. Почему этого не происходит? Почему о Туринской Плащанице служители Церкви предпочитают либо умалчивать, либо отвечать уклончиво, либо и вовсе отрицать вероятность ее принадлежности Христу?

…Более двадцати лет назад я работал в Белоруссии над телеочерком о Туринской Плащанице и познакомился с настоятелем минского православного храма. Мне показалось странным, что священника не интересует тайна этой реликвии. Сказал он примерно следующее: «Очень хорошо, что никакого определенного ответа до сих пор нет. И не надо. Пускай остается тайна».

Покров тайны, окутывающий некоторые эпизоды жизни, смерти и воскрешения Христа, по мнению некоторых – если не большинства – представителей христианства, а тем более официальных церковных организаций, совершенно необходим. Тем самым за ликом человека Иисуса сохраняется незримый и таинственный образ Бога Христа. И если Бог непомерно превосходит человека по всем своим качествам, если нашему ограниченному уму не постичь Его, то лучше не докапываться до истины там, где она может раскрыть нечто, не отвечающее церковным канонам.

Об этом приходится говорить вовсе не потому, что мне чужда христианская церковь (тем более – русская православная). Напротив, было бы замечательно, на мой взгляд, поднять авторитет Церкви на более высокий уровень, приблизить ее к чаяниям народа, а не к потребностям имущих власть и богатства. Богословие следовало бы привести в более гармоничное соответствие с наукой и философией, вместо того чтобы вступать в необязательные противоречия с ними. Что для этого необходимо? В первую очередь, с полной определенностью различать методы науки и религии.

Все, что можно безукоризненно или вероятностно доказать (или опровергнуть), относится к ведению науки. Смешно и глупо верить или не верить в то, что убедительно доказывается. Это приходится принимать как объективную реальность – во всяком случае, до тех пор, пока не удастся столь же основательно такие выводы опровергнуть или дополнить, изменить, уточнить.

Скажем, имеется материальный объект – Туринская Плащаница. Великий грех перед Истиной (значит, и перед Богом), если она не будет тщательно изучена. Все, что будет при этом определенно (или – не очень) выяснено, перейдет из области веры в научную. С этими данными религиозные деятели должны считаться, если они чтят искру Божьего разума, дарованную людям.

При этом некоторые церковные (не божественные, подчеркиваю) догматы могут и не устоять под напором научных фактов и обобщений. В прежние века многие деятели Церкви шли на любые самые крутые меры, вплоть до преступлений, желая сохранить старые догматы, вступившие в противоречие с новыми научными данными. Они словно забыли слова Христа о том, что не следует вливать новое вино в старые мехи.

Крупнейший ученый и мыслитель ХХ века В. И. Вернадский посвятил специальное исследование («О научном мировоззрении») взаимоотношению науки с философией и религией. Отметим: он с одинаковым уважением относился ко всем упомянутым способам познания.

«В течение многих веков, – писал он, – различные формы христианских церквей выставили в культурной жизни европейских народов учение об едином религиозном мировоззрении, заменяющем вполне и исключительно все формы мировоззрения научного и философского. В результате получилась только многовековая упорная борьба людей науки с притязаниями христианских, отчасти мусульманских теологов, борьба, в которой окончательно определилась область, подлежащая научному ведению, и в результате которой религия, несомненно, очистилась от приставших к ней исторических нарастаний, по существу ничего с ней общего не имеющих».

Некогда верующие понимали буквально, например, библейские мифы о сотворении мира или Всемирном потопе (заметим: эти мифы не оригинальны и были заимствованы у других народов). Предполагалось поначалу, что Земля плоская, а над нею – хрустальный свод небес. Даже во времена Колумба и Магеллана, когда шаровидность нашей планеты была доказана, очень немногие мыслители осмеливались рассуждать – вопреки церкви – о бесконечности Вселенной и множестве обитаемых миров.

Но вот благодаря успехам геологии и астрономии были опровергнуты древние мифы. Рухнули от этого устои христианства? Нет.

В наше время, когда распространилось множество суеверий, порой достаточно диких, появились некоторые священники, отвергающие идею эволюции жизни на Земле ради утверждения мифа о чудесном творении. Но ведь существуют неопровержимые данные палеонтологии, геологии, биологии, свидетельствующие о последовательном развитии живых существ за сотни и тысячи миллионолетий. Если какой-то человек не может или не желает этого знать, это его личное дело, недостаток его ума, ограниченность разума. Тут нечем гордиться и незачем распространять свое невежество на окружающих.

Поколеблет ли идея эволюции истины, которые провозгласил Иисус Христос? Так может произойти лишь с теми, кому очень хочется верить во все чудесное без разбору, не считаясь со здравым смыслом и поистине удивительными, великолепными достижениями научной мысли. Получается настоящее мракобесие, а не просветление. Очень печально, если вера в учение Христа определяется не склонностью души и доводами разума, а только лишь упованиями на чудо.

На поражение обречена только та Церковь, которая ради окостенелых догм, ложно понятых идей упорно отвергает доказательные научные и философские выводы, не желает считаться со здравым смыслом, разумом. Она потеряет для себя всех мало-мальски образованных, неглупых и здоровых интеллектуально и духовно людей и будет пользоваться авторитетом среди одних фанатиков, суеверов, хитрецов-лицемеров.

Религиозные идеи должны развиваться. Так происходит с каждым человеком по мере взросления и накопления новых знаний. Многие сказочные образы, наивные представления детства неизбежно обновляются, а то и меняются радикально. Что тут страшного? Это еще не означает, что в корне меняемся мы сами, отрешаемся от собственной личности, от всех своих взглядов на жизнь и людей. Что-то обязательно сохраняется, в том числе осознанная и подсознательная память. В противном случае ни о какой цельной личности не может идти речь. (Кстати, не потому ли возрастает число психических больных: из-за потери людьми духовных опор в жизни, из-за склонности к постоянным сменам духовных ориентиров в зависимости от моды и обстоятельств?)

«Наука неуклонно, постоянно захватывает области, которые долгие века служили уделом только философии или религии», – писал В. И. Вернадский. Но это вовсе не означает, будто наука всегда и во всем теснит и опровергает религию.

«Как христианство не одолело науки в ее области, в этой борьбе глубже определило свою сущность, так и наука в чуждой ей области не сможет сломить христианскую или иную религию, но ближе определит и уяснит формы своего ведения», – уточняет Вернадский.

Наиболее прочные позиции проявляет наука в материальном мире. Но для человека не менее важен и духовный мир, где нередко зыбки системы доказательств, а очень многое зависит от самого субъекта. Здесь для религиозных верований всегда остается обширная область, включающая и Неведомое (непостижимое, по крайней мере, в данное время, для научной мысли).

Вера должна не отвергать знание, а приобщаться к науке и учитывать ее выводы (но не домыслы) в своих духовных исканиях, какими бы крамольными они ни казались на первый взгляд.

Тайное не должно противоречить явному.

Спору нет, для Церкви очень важно всячески оберегать традиции и авторитет. Но при этом она не должна отказываться от обновления, от взаимодействия с наукой, от творческих дерзаний, чтобы не превратиться в косную структуру.

Приверженцы каждой религии убеждены, что их вера – единственно истинная. И те христиане, которые верят в Божью ипостась Иисуса Христа, вольны напрочь отвергать все другие мнения на сей счет, не признавать любые научные и философские выводы, основанные на изучении Туринской Плащаницы, но противоречащие некоторым церковным канонам. Большинство же людей либо не имеет никаких твердых убеждений или предрассудков относительно Иисуса Христа, потому что исповедует другие религии, либо считает его пророком, но не Богом (как мусульмане). Но ведь человеку не зря дарована свыше способность думать и рассуждать, искать и сомневаться, стремиться к истине, чего бы это ни стоило.

Живая религия будет изменяться, расти, развиваться, как все живое. Но при этом, безусловно, в ней должна сохраняться основа, некий генетический код, система заповедей, которые служат ориентиром для человека в его скоротечной жизни.