22 июня 1941 г. началась Великая Отечественная война. За считанные дни немецкие армии продвинулись на десятки километров. 28 июня пал Минск. Уничтожив охватывающим маневром белостокско-минский выступ и взяв в плен 320 тыс. советских бойцов и командиров, войска фон Бока вышли на подступы к Смоленску. На северо-западном направлении в середине июля фон Лееб достиг Каунаса и Пскова. Группа фон Рундштедта на юго-западном участке опрокинула войска Буденного, которым пришлось сдать Львов и Терпополь.
За три недели боев немецкие войска продвинулись на 300–600 километров вглубь советской территории, оккупировав Литву, Латвию, Белоруссию, часть Украины и почти всю Молдавию. Немецкое наступление было приостановлено лишь в районе Смоленска, где советские войска держали оборону с 16 июля по 15 августа.
Не до наград было в это тяжелое время испытаний. Приграничные сражения, неразбериха первых дней, катастрофы целых дивизий и армий, героическая оборона Брестской крепости, Смоленское сражение, битва за Ленинград, оборона Киева и Одессы, битва под Москвой, оборона Тулы и Севастополя, а самое главное — громадные потери в людях и технике.
Судите сами. В первые шесть месяцев войны численность Действующей армии (среднемесячная) составила 3 024 900 человек, безвозвратные потери 2 993 803 человека, а число награжденных всего 32 700 человек, то есть чуть больше одного процента к численности действующей армии.
В конце августа 1941 г. Сталину доложили о письме писателя Владимира Ставского, пробывшего 10 дней на фронте в районе Ельни: «Но здесь в 24 армии за последнее время получился перегиб. По данным командования и политотдела армии расстреляно за дезертирство, за паникерство и другие преступления 480–600 человек. За это же время представлено к наградам 80 человек».
Между тем уже в середине сентября 1941 г. в Ставке обсуждался вопрос о создании новых наград. Прямое указание Сталина на этот счет получил начальник тыла Красной Армии А.В. Хрулев (1892–1962). В Гражданскую Андрей Васильевич был помощником начальника и начальником политотдела, военкомом кавалерийской дивизии 1-й Конной армии. В 1925 г. окончил курсы высшего политического состава РККА при Военно-политической академии. Служил военкомом полка, дивизии, заместителем начальника политуправления военного округа. начальником Центрального военно-финансового управления, строительного квартироэксплуатационного управления РККА, Главвоенстроя. С октября 1939 г. Хрулев — начальник Управления снабжения, с августа 1940 г. Главный интендант РККА. В Великую Отечественную войну он заместитель наркома обороны СССР — начальник Главного Управления тыла Красной Армии и одновременно в 1942–1943 гг. нарком путей сообщения СССР. С мая 1943 г. — начальник Главного Управления тыла, затем начальник тыла Красной Армии. С 1943 г. — генерал армии.
К слову сказать, А.В. Хрулеву принадлежит немалая роль в создании внешнего облика солдата-победителя. Под его руководством работал технический отдел, который отвечал за создание орденов и медалей в годы войны. Учрежденные награды — только малая часть всей работы, проделанной техническим отделом. Книга известного писателя В.В. Карпова, рассказывающая о жизни и деятельности генерала Хрулева («Генерал армии Хрулев»), к сожалению, умалчивает об этой стороне его деятельности.
Но продолжим. После указания Сталина художник С.И. Дмитриев нарисовал проект медали «За храбрость», а Н.И. Москалев создал эскиз знака «Истребитель немецких оккупантов». Однако обстановка на фронтах продолжала оставаться катастрофической, поэтому идею и проекты на время отложили. В 1942 г. в результате Сталинградской стратегической оборонительной операции (17 июля — 18 ноября) была не только сокрушена наступательная мощь врага и обескровлена главная ударная группировка немецкой армии, но и подготовлены условия для перехода советских войск в решительное контрнаступление. А в ноябре — декабре 1942 г. в ходе Северо-кавказской стратегической оборонительной операции (25.07–31.12) продвижение вражеских войск было остановлено. Немцам так и не удалось захватить нефтяные районы Кавказа За 42-й год число награжденных значительно увеличилось до 395 000 при среднемесячной численности действующей армии — 5313 600 человек и безвозвратных потерях — 2 993 536 человек. Таким образом, во второй год войны число награжденных с 1 % возросло до 7 %.
10 апреля 1942 г. Сталин высказал надежду, что предстоящее лето станет победным. Как лучше воодушевить бойцов на скорейший разгром врага? Нужен новый орден, который бы давался за конкретный урон, нанесенный врагу, — решил Сталин. Статуты прежних наград не конкретизировали воинский подвиг и были так расплывчаты, что представление к награде целиком зависело от вышестоящего начальника. Только он решал, совершил солдат подвиг или нет. Новая награда должна была устранить эти недостатки.
Эту идею Сталин объяснил генералу Хрулеву и сам дал первоначальное название награды «За воинскую доблесть». Хрулев вызвал к себе начальника технического комитета Главного интендантского управлении Наркомата обороны полковника С.В. Агинского и поставил ему задачу, которую требовалось выполнить в жесткие сроки. За двое суток, работая без отдыха, художники А.И. Кузнецов и С.И. Дмитриев набросали около тридцати эскизов. А 12 апреля Главный интендант РККА П.И. Драчев, в велении которого находился техком, докладывал начальнику тыла проекты. «Для рисунков Кузнецова характерной была звездообразная форма ордена с перекрещивающимися мечами. Мечи были признаком наград, которые выдавались за воинскую доблесть во многих странах, в том числе и в дореволюционной России. Эскизы Дмитриева по форме и отделке больше напоминали уже существующие советские ордена. При этом художники искали форму колодок, к которым должен был крепиться знак ордена. На эскизах Дмитриева впервые появляется пятиугольная колодка, традиционная для наград царской России. Прорабатывались также прямоугольная и треугольная формы колодок, крепление знака на шейной ленте.
Общим для тех и других было помещение в центре ордена герба СССР.
Из представленных эскизов А.В. Хрулев отобрал четыре: два проекта Кузнецова и два Дмитриева, дав распоряжение изготовить по ним образцы в металле для показа Сталину. Первые два проекта были переданы Московской художественной артели «Художник-металлист», работники которой имели большой опыт изготовления нагрудных знаков. Вторые изготовил известный скульптор и художник Н.А. Соколов».
16 апреля Сталин рассматривал образцы орденов Свой выбор он остановил на проекте Кузнецова, но с некоторыми изменениями.
— В центральном круге вместо герба нужно поместить серп и молот, — сказал вождь и, посмотрев на проект Дмитриева, добавил:
— На вот этом пояске, охватывающем круг, сделать надпись «отечественная война». И орден назвать также.
Затем Сталин еще раз посмотрел на рисунок:
— Зачем эти мечи, это будет советский орден. Лучше изобразить скрещенные винтовку и шашку.
Доработанный эскиз ордена передали для изготовления на столичную фабрику «Гознак». Гравер этой фабрики В. Г. Андрианов сделал новый образец в металле.
26 апреля Сталин внимательно посмотрел его и дал указание:
— Орден должен быть двух степеней: I степени в золоте, а II степени в серебре.
Параллельно с созданием ордена разрабатывался и его статут. Впервые в истории наградной системы Советского Союза в статуте ордена Отечественной войны были конкретизированы подвиги военнослужащих для всех родов войск в различных видах боевой деятельности. Так, для I степени предусматривалось тридцать различных ситуаций, а для II — двадцать пять.
Орден учредили 20 мая 1942 г. и этим же указом утвердили его статут и описание.
Всего орденом I степени было произведено 324 000 награждений, а II — 951 000.
В числе первых орденом Отечественной войны I степени Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 июня 1942 г. были награждены воины-артиллеристы капитан Криклий И.И., младший политрук Стаценко И.К., старший сержант Смирнов А.В., отличившиеся в ожесточенных боях с немецко-фашистскими захватчиками на харьковском направлении.
Но, что интересно, капитан И. Криклий, лично подбивший пять фашистских танков, был награжден посмертно, а его награда была вручена вдове лишь летом 1971 г. На ордене стоял номер 312 368.
6 июня 1942 г. генерал Хрулев на совещании в Кремле получил новое указание Сталина: в одни сутки разработать три ордена — Суворова, Кутузова и Александра Невского. Эти ордена предназначались для командного состава — от среднего до высшего. Своими размерами они не должны были превышать орден Ленина.
Кроме штатных художников техкома А.И. Кузнецова и С.И. Дмитриева, к заданию вождя были привлечены известные художники и архитекторы. В группу архитекторов, которую возглавил академик И.В. Жолтовский, попали архитекторы И.С. Телятников, Н.И. Гайгаров и академик архитектуры Л.B. Руднев. Кроме них, к работе были привлечены художник МХАТА И.Я Гремиславский, художник ЦДКА Н.И. Москалев и член горкома художников Москвы Н.А. Каретников. «Первоначально некоторые из них попытались в одном рисунке соединить эмблематику старой русской армии и даже форму царских орденов с советскими символами. Через три дня эскизы были сданы. Из этого вороха Хрулев отобрал тринадцать, предложил их доработать, а также продолжить работу над новыми. Задание было уточнено: в основе ордена должна лежать пятиконечная звезда в сочетании с портретом полководца. Все варианты просматривались с 10 июня по 11 июля — 4 раза. Из 55 отобранных эскизов 11 — принадлежали Дмитриеву, 3 — Кузнецову, 4 — Рудневу, 15 — Гремиславскому, 11— Москалеву, 4 — Каретникову и 2 — Телятникову.
Для показа Сталину Хрулев взял 2 проекта Руднева, — Москалева, 3 — Гремиспавского и 2 — Телятпикова.
11 июля Сталин посмотрел все эскизы и выбрал для ордена Кутузова рисунок Москалева, а для ордена Александра Невского — Телятникова. Ни один из представленных проектов ордена Суворова его не удовлетворил.
Работа продолжалась.
Студент Петр Скокан, работавший в Центрвоенпроекте, решил попробовать свои силы и вместе с Гайгаровым сделал несколько эскизов. Вскоре, после очередной забраковки, Гайгаров отошел отдела, а Скокан занялся самостоятельными поисками. Из портретов Суворова в одной из книг ему удалось найти лишь один, самый известный. Его выполнил знаменитый гравер Н.И. Уткин в 1818 г. Гравюра создавалась с прижизненного портрета полководца работы И.Г. Шмидта. Но портрет был выполнен в фас, а Скокану нужно было профильное изображение, которое было бы более характерным, узнаваемым, при переводе в металл. Поэтому ему пришлось «разворачивать» уткинскую гравюру в профиль. Затем профильный рисунок полководца в гипсе выполнил скульптор П.Л. Слоним, а потом в металле гравер Монетного двора С.Л. Тульчинский. Этот вариант был принят.
Архитектор Телятников для ордена Александра Невского взял за основу образ Невскою, созданный актером Н. Черкасовым в одноименном фильме. Непрерывные поиски композиции ордена Кутузова, четкости рисунка, тематической монолитности продолжались около месяца. За это время было нарисовано с десяток вариантов. Кроме Москалева над орденом работало еще три художника, но только эскиз первого понравился Сталину.
Первые образцы полководческих орденов, изготовленные на московском монетном дворе, выявили недостаточную выразительность некоторых элементов знаков. «Барельеф Суворова на схожем по цвету фоне плохо просматривался. Это же относилось ко II степени ордена Кутузова. По внешнему виду I степень ордена Суворова мало чем отличалась от третьей. Художественный совет Монетного двора внес ряд предложений по доработке. На ордене Суворова I степени вокруг барельефа положить темно-серую эмаль с красной эмалевой полоской, а в верхней части круга, посредине верхнего луча разместить звездочку рубиновой эмали. На знаке III степени рельефное изображение Суворова и лавро-дубовый венок внизу круга изготовлять оксидированными. Ордена Суворова II и III степеней выпускать уменьшенными на 7 мм, надпись «Александр Суворов» делать красной эмалью, орден Кутузова II степени делать без венка по кругу; основание ордена в виде пятиконечной звезды и изображение Кутузова оксидировать.
Орден Александра Невского учредили 29 июля 1942 г. для награждения командного состава Красной Армии «за выдающиеся заслуги в организации и руководстве боевыми операциями и за достигнутые в результате этих операций успехи в боях за Родину».
Орденом награждались командиры дивизий, бригад, полков, батальонов, рот и взводов. Статут ордена предусматривал восемь пунктов различных вариантов успешного руководства подразделением, частью, соединением. Всего орденом Александра Невского было произведено более 42 тысяч награждений.
Кавалером ордена № 1–5 ноября 1942 г. — стал старший лейтенант И.Н. Рубан, командир батальона морской пехоты 154-й морской стрелковой бригады. Прикрывая форсирование Дона, батальон отразил несколько атак противника, уничтожив 7 танков и более 2000 солдат и офицеров.
Орден Кутузова учредили также 29 июля 1942 г. (I и II степени ордена) и 8 февраля 1943 г. — III степень. Орденом Кутузова I степени награждались командующие фронтами и армиями, их заместители и начальники штабов. Орденом Кутузова II степени — командиры корпусов, дивизий, бригад и начальники штабов. Орденом Кутузова III степени — командиры полков, батальонов и начальники штабов полков. Статут ордена предусматривал три пункта успешного руководства армейскими и фронтовыми операциями для I степени, четыре пункта различных вариантов успешного руководства соединениями для II степени и пять пунктов различных вариантов успешного руководства частями и подразделениями для III степени.
Всего орденом Кутузова I степени было произведено 669 награждений, II степени — 3325 и III степени — 3328.
Одними из первых награжденных орденом I степени Указом Президиума Верховного Coвета СССР от 28 января 1943 г. были: командующие фронтами генерал армии Тюленев И.В. и генерал-полковник Пуркаев М.А.; начальники штабов фронтов генерал-лейтенанты Захаров Г.Ф. и Малинин М.С.; командующие армиями генерал-лейтенанты Галанин И.В., Галицкий К.Н., Жадов А.С., Коротеев К.А., Романенко П.Л., Романовский В.З… Федюнинский И.И. и другие. Орден Кутузова I степени № 1 был вручен генерал-лейтенанту Галанину И.В.
Орден Суворова был учрежден 29 июля 1942 г., а 8 февраля 1943-го его статут дополнили.
Орденом Суворова I степени награждались командующие фронтами и армиями, их заместители, начальники штабов, начальники оперативных управлений и оперативных отделов и начальники родов войск (артиллерии, воздушных сил, бронетанковых и минометных) фронтов и армий, орденом Суворова II степени — командиры корпусов, дивизий и бригад, их заместители и начальники штабов. Орденом Суворова III степени — командиры полков, батальонов, начальники штабов полков и командиры рот. Статут ордена предусматривал четыре пункта успешного руководства армейскими и фронтовыми операциями для I степени, четыре пункта различных вариантов успешного руководства соединениями для II степени и два пункта различных вариантов успешною руководства частями и подразделениями для III. Всего орденом Суворова I степени было произведено — 391 награждение, II степени — более 2800 награждений и III степени — 4012.
Первое награждение орденом Суворова I степени было произведено Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 января 1943 г. За умелое и мужественное руководство боевыми операциями и за достигнутые в результате этих операции успехи в боях с немецко-фашистскими захватчиками орденов Суворова I степени были удостоены 23 человека:
маршал Жуков Г.К., генерал Василсвский А.М., маршал артиллерии Воронов Н.Н., командующие фронтами генералы Мерецков К.А., Ватутин П.Ф., Говоров Л.A., Голиков Ф.И., Еременко А.И, Рокоссовский К.К., Малиновский Р.Я., командующие армиями генералы Батов П.И, Кузнецов В.И., Лелюшенко Д.Д., Масленников И.И., Москаленко К.С., Попов М.М., Рыбалко П С, Толбухин Ф.И., Чистяков И.М., Чуйков В.И., Шумилов М.С. и другие. Орден № 1 вручили Жукову Г.К.
Если орденом Суворова награждали за выдающиеся успехи в деле управления войсками, отличную организацию боевых операций и проявленные при этом решительность и настойчивость в их проведении, В результате чего была достигнута победа в боях за Родину в Отечественной войне, то орденом Кутузова — за хорошо разработанный и проведенный план операции — фронтовой, армейской или отдельного соединения, в результате чего противнику было нанесено тяжелое поражение, а наши войска сохранили свою боеспособность.
В мае 1945 г. художник Москалев писал: «Работать над проектами медалей четырех городов-героев я начал с июля месяца 1942 г. Я не имел в то время специальных задании или указаний для этой работы, и первые мои наброски относились исключительно к стремлению художника нащупать формы и образы, которые могли бы послужить мне нужным материалом для труда над этими медалями. Со своими мыслями и с первыми набросками я познакомил в августе месяце председателя техкома ГИУ КА генерал-майора Агинского С.В. и Главного интенданта Красной Армии Драчева П.И. Они одобрили мое желание работать с медалями четырех городов-героев и дали предварительные тексты для лицевых и оборотных сторон медалей».
В конце октября Народный Комиссариат обороны обратился в Президиум Верховною Совета с просьбой об учреждении медалей за оборону Ленинграда, Одессы, Севастополя и Сталинграда, а 24 ноября 1942 г. Сталин дал прямое распоряжение приступить к разработке этих медалей.
Над новым проектом работали художник Н.И. Москалев, архитекторы Н.С. Телятников, А.А. Кабаков, Б. Г. Бархин, бригада художников мастерской «Бюробин» и скульптор Н.А. Конгиссер.
Через четыре дня напряженной работы все эскизы были представлены Хрулеву на предварительный просмотр. Из двенадцати он отобрал шесть, после чего их авторам Москалеву, Кабакову и Телятникову предложил выполнить рисунки и работать над новыми. За две недели они выполнили более 40 эскизов. В теме обороны городов большинство художников, как правило, изображали военную технику или группу бойцов — защитников на фоне символа того или иного города. При этом максимальной убедительности удалось добиться Н.И. Москалеву, что и предопределило судьбу будущих знаков отличия.
Для показа Сталину из 43 проектов отобрали 14: представленных художником Москалевым — 7, Кабановым — 2, Телятннковым — 2 и бригадой художников «Бюробин» — 3.
20 декабря Сталин посмотрел все проекты в присутствии генерала Хрулева. Одобрение получили лишь эскизы Москалева. Эти рисунки представляли собой на лицевой стороне медали «За оборону Одессы», на фоне моря и маяка — идущие с винтовками наперевес в атаку красноармеец и краснофлотец символ неразрывного единения войск армии и флота, отстаивавших Одессу; «За оборону Ленинграда» — на фоне Адмиралтейства фигуры красноармейцев, краснофлотца, рабочего и работницы с винтовками наперевес; «За оборону Севастополя» — выступающие из-под звезды в круге символы пушек, символы обороны города в 1854–1855 гг. и якорь В центре медали нагрудные изображения краснофлотца и красноармейца. Без замечаний вождь утвердил рисунки медалей за оборону Севастополя и Одессы. На рисунке медали «За оборону Ленинграда» он зачеркнул знамя с портретом Ленина, благодаря чему шпиль адмиралтейства, служивший древком знамени, на окончательном варианте был сдвинут в сторону, а медаль обрела симметричность. На вершине шпиля вместо корабля оказалась звезда.
Основательной переделке подвергся проект медали «За оборону Сталинграда». Сталин зачеркнул свой портрет (был еще рисунок медали, состоящий из одною его изображения), девиз «Ни шагу назад», венок и поместил на лицевую сторону медали надпись «За оборону Сталинграда», а на оборотную сторону — надпись «За нашу Советскую Родину». В результате все четыре медали приобрели единый стиль, сохраненный впоследствии и на других медалях этого назначения.
Медаль «За оборону Ленинграда» учредили 22 декабря 1942 г., и в этот же день были учреждены медали «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя», «За оборону Сталинграда». Всего медалью «За оборону Ленинграда» было награждено около 1 470 тыс. чел., медалью «За оборону Одессы» — свыше 30 тыс. чел., медалью «За оборону Севастополя» — около 50 тыс. чел. и медалью «За оборону Сталинграда — около 760 тыс. чел.
Летом 1942 г. проводилась проверка отделов кадров армий и Северо-западного фронта. Результаты были доложены лично товарищу Сталину. И уже 14 июля 1942 г. вышел приказ наркома обороны № 0554, подписанный одним из его заместителей генерал-майором Румянцевым, в котором говорилось:
«3. Отделы кадров фронта и армий, недооценив важности награждения отличившихся в боях и своевременной выдачи наград, допустили крупные недочеты.
а) Наличие во многих случаях необоснованных отклонений по представлением к награждению. Так, по фронту на 1 июля с.г. отклонено 28,1 % к числу награжденных.
По 84-й стрелковой дивизии из 270 человек, предоставленных к награждению 1 сентября 1941 г. по 1 июля 1942 г., отклонено 124 человека Как правило, решение об отклонении проводилось канцелярско-бюрократическим методом, зачастую на том лишь основании, что много представлено или плохо составлены реляции на награжденных.
б) Время прохождения представления до награждения от полка до фронта составляет 30–40 дней; в 11-й армии 60 наградных листов от апреля — мая месяцев до сих пор не рассмотрены; вручение орденов и медалей награжденным происходит также медленно, и за это время многие из представленных к награждению и награжденных убывают по разным причинам из состава частей, не получив наград. По фронту вручено орденов награжденным на 1 июля 1942 г. — 42,2 %, а медалей — 41,1 %.
в) Удельный вес красноармейцев и младшего начсостава в общем числе награжденных составляет 58 %, что является недостаточным. Многие замечательные бойцы и командиры, достойные награды, остаются не награжденными.
г) Учет награжденных в отделе кадров 11-й армии и в большинстве проверенных соединений поставлен неудовлетворительно.
<>.
4. <> Приказываю:…
Сократить время прохождения наградного материала с момента представления до решения о награждении до 3–5 дней и в этот же срок производить вручения наград».
В связи с этим Указом Президиума Верховного Совета СССР 10 ноября 1942 г. право награждения орденами и медалями СССР и нагрудными знаками было предоставлено командующим фронтами, флотами, армиями и флотилиями, командирам корпусов, дивизий, бригад, полков.
А 26 декабря 1942 г. вышел Указ «О предоставлении права награждения орденами и медалями СССР командующему Военно-Воздушными Силами Красной Армии, командующим воздушными армиями, авиацией дальнего действия, истребительной авиацией ПВО территории страны, командирам авиакорпусов, авиадивизий и авиаполков».
22 февраля 1943 г. право награждения орденами и медалями СССР было предоставлено командующему войсками ПВО территории страны, командующим армиями, зонами, корпусными, дивизионными и бригадными районами противовоздушной обороны.
27 февраля 1943 г. — командующим военно-воздушными силами флотов, командирам авиабригад и авиаполков ВМФ.
1 марта 1943 г. — командующим фронтами, флотами было предоставлено право награждения орденами и медалями СССР командиров дивизий, командующим армиями, флотилиями награждения командиров полков и права награждения орденом Красного Знамени.
22 апреля 1943 г. — командующим и членам военных советов военных округов было предоставлено право вручения награжденным орденов и медалей.
А 21 августа командующему бронетанковыми войсками Красной Армии, командующему бронетанковыми и механизированными войсками фронтов и армий.
Таким образом, с 1941 г. по 1943 г. было сделано немало, для того чтобы упростить процесс награждения наградного материала и, наконец, увеличить численность награжденных. Для этого специально издавались соответствующие приказы, распоряжения, директивы, указы. Учреждались новые ордена и медали. Уже в 1943 г. количество награжденных составило — 2 050 000 от среднемесячной численности действующей армии 6 389 200, при безвозвратных потерях — 1 977 127. Следовательно, численность награжденных в 1943 г. возросла до 32 % с 1 в 1941-м и 7 в 1942 г.
К концу 1941 г. на оккупированной территории находилось свыше двух тысяч партизанских отрядов, а всего в годы войны в тылу врага их насчитывалось более шести тысяч В них сражались свыше 1 млн чел… в том числе более 10 тыс. офицеров Красной Армии. Общее стратегическое руководство партизанской борьбой осуществляла Ставка ВГК. 30 мая 1942 г. был создан Центральный штаб партизанского движения, который просуществовал до 13 января 1944 г., когда руководство партизанскими отрядами возложили на ЦК союзных республик и областные комитеты партии. К лету 1942 г. около 30 % партизанских отрядов имели устойчивую связь с Большой землей.
В 1943 г. начальник Центрального штаба партизанского движения и секретарь ЦК КП Белоруссии П.К. Пономаренко на одном из докладов Сталину, а если быть точным — 5 января — внес предложение об учреждении награды для советских партизан. Дело в том, что оторванные от Большой земли партизанские командиры, пытаясь как-то поощрять наиболее отличившихся партизан, организовали изготовление самодельных медалей. Названия их обычно копировались с государственных медалей «За отвагу», «За боевые заслуги», но были и другие — «За мужество», «За храбрость».
Сталин поддержал идею Пономаренко и дал соответствующее указание на разработку медали «Партизану Отечественной войны» двух степеней. В результате за основу был взят рисунок художника П.И Москалева, выполненный им для юбилейной медали к 25-летию Красной Армии.
Сталин разрешил использовать для партизанской медали изображение профилей двух вождей. 2 февраля 1943 г. медаль была учреждена. Её I степени были удостоены более 56 тыс. человек и II — около 71 000.
Летом 1943 г. режиссер А.П. Довженко записал в своем дневнике: «Предложил Н.С. (Никите Сергеевичу Хрущеву) учредить орден Богдана Хмельницкого 29 августа утром в Померках. Он принял это предложение с удовольствием». Подготовительная работа, возлагалась на Управление искусств при Совнаркоме Украины. Образовали даже специальную комиссию в составе Н.П. Бажана, А.П. Довженко и секретаря ЦК КП(б) К.З. Литвина. К работе привлекли живописцев М.Г. Дерегуса, И.М. Кружкова, В.Ф. Овчинникова, А.Г. Петрицкого, К.Д. Трохименко, А.А. Шовкуненко, графиков И.А Дайц, В.Г. Литвиненко, В.Ф. Мироненко, А.С. Пащенко, скульпторов И.А. Волькензона, М.Г. Лысенко и Л.Д Муравина.
В Москве после конкурса, который проводился в три тура, комиссия отобрала работы Дерегуса. Литвиненко и Пащенко. Их эскизы были просты и лаконичны, в духе уже созданных ранее полководческих наград.
Когда Сталин получил проектные рисунки, он остановился на работе А.С. Пащенко — заместителя начальника Управления искусств СНК Украины и председателя Союза советских художников Украины.
Верховный лишь сказал:
— Укоротить лучи звезды, чтобы они были заподлицо с выходящими между ними штралами, для I степени ордена основным материалом взять золото, для II — серебро.
К слову сказать, когда впервые родилась идея о чисто партизанском ордене, которую поддержал Сталин, будущая награда получила имя партизанского командира Отечественной войны 1812 г. Дениса Давыдова. Но проект так и не был доведен до конца, так как функции партизанского ордена «присвоили» ордену Богдана Хмельницкого.
Орден учредили 10 октября 1943 г. для награждения рядового, сержантского состава, офицеров и генералов Советской Армии и Военно-морского флота, руководителей партизанских отрядов и партизан, отличившихся в боях с немецко-фашистскими захватчиками. Орденом Богдана Хмельницкого I степени награждались командующие фронтами, флотами, армиями, флотилиями, их заместители, начальники штабов, начальники оперативных управлений, отделов и начальники родов войск фронтов, флотов, армий и флотилий, командиры соединении партизанских отрядов (2 пункта); II степени — командиры корпусов, дивизий, бригад и полков, их заместители, начальники штабов, командиры соединений партизанских отрядов, их заместители и начальники штабов, командиры партизанских отрядов (2 пункта); III степени — рядовой, сержантский, старшинский и офицерский состав до командира батальона и ему соответствующих включительно, командиры партизанских отрядов, командиры подразделений партизанских отрядов и партизаны (3 пункта). Всего орденом I степени было произведено 323 награждения, II степени — 2390 и III степени — 5738.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 октября 1943 г. орденом Богдана Хмельницкого I-й степени за № 1 был награжден командующий армией генерал-майор А.И. Данилов.
В день начала Курской битвы один из офицеров штаба тыла Красной Армии полковник Н.С. Неелов показал начальнику Техкома Агинскому эскиз ордена «За Верность Родине». На рисунке была изображена золотая звезда, под ней другая, красной эмали (рубиновой), развернутой так, что ее лучи тянулись между лучами первой, создавая десятилучевую красочную композицию. В центре находился медальон с барельефами Ленина и Сталина. Орден предполагался как высшая награда для командующих фронтами.
После доклада Агинского Хрулеву состоялось совещание, на которое прибыли сам автор эскиза и главный художник Техкома А.И. Кузнецов. Эскиз полковника в общем понравился, однако были и замечания. В результате Кузнецову поручили разработать еще несколько эскизов ордена соответствующей композиции, с тем же названием.
Всего за два дня художник нарисовал несколько новых эскизов с включением в композицию драгоценных камней. 30 августа Хрулев показал эти рисунки Сталину и получил его согласие на разработку нового ордена. Вот только изображение двух вождей в центре Сталин приказал убрать, а название изменить на орден «Победа». И еще он распорядился предусмотреть украшение драгоценными камнями.
— Что у нас, воюют только генералы? — неожиданно задал вопрос Сталин и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Воюют солдаты, а мы награждаем одних генералов. Это неправильно. Нужно подумать над наградой для солдат. Называться она будет, предположим, именем Героя Отечественной войны 1812 года Багратиона. Лишь после нее мы рассмотрим проект награды для генералов.
Так согласно решению Наркомата обороны была утверждена группа по созданию солдатской награды. В нее вошли: художник Н. Москалев, архитекторы Военпроекта И. Телятников и Б. Бархин, художник-график Ф. Малиновский и другие. За один месяц они изготовили 26 эскизов, проявив достаточно смелую фантазию.
После обсуждения 8 октября всех рисунков ордена Багратиона для показа Сталину Хрулев отобрал всего четыре.
Иосиф Виссарионович выделил только проект Москалева.
— Мы говорили и об ордене «Победа», — сказал Сталин, подводя итог обсуждению. — Ну, а победа не может быть без славы…
Так и назвали этот орден — «Слава».
14 октября Хрулев предоставил Сталину новые рисунки с учетом замечаний.
— Это не годится, — показал вождь на свой барельеф, — убрать У нас есть Спасская башня. Это символ и Москвы и всей страны. Вот ее и надо поместить.
Кроме того, Сталин предложил поместить надпись «Слава» на красноэмалевой ленточке и установить всего три степени. Одновременно дал указание возобновить работу над орденом «Победа».
И художник Кузнецов продолжил разработку проекта полководческой награды. Дважды в октябре Хрулев рассматривал его проектные рисунки и, наконец, один из них все-таки одобрил.
19 октября Сталину показали образец. Вместо Ленина и Сталина он предложил поместить в центре круга либо герб СССР, либо Спасскую башню с фрагментом Кремлевской стены. 23 октября из семи эскизов вождь отобрал один — пятнадцатый вариант с надписью «Победа» При этом он пожелал увеличить в размерах башню и стены и наложить их на голубом фоне, а штралы между лучами пятиконечной звезды уменьшить.
Доработанный Кузнецовым эскиз передали ювелирно-часовой фабрике. Руководство фабрики получило задание в кратчайший срок изготовить пробный экземпляр ордена из платины, бриллиантов и рубинов.
7 ноября окончательные эскизы и представленный образец были одобрены вместе со статутом. Переливающийся бриллиантами орден настолько понравился Сталину, что он оставил его у себя и приказал изготовить 30 экземпляров. Заказ на изготовление получила Московская ювелирная фабрика. По расчетам специалистов, на каждый орден требовалось 180 бриллиантов (на сам орден нужно было 170, брали с запасом на всякий случай), 50 розочек и 300 граммов платины. По распоряжению Совнаркома Главювелирторгу (подрядчику) было отпущено 5400 бриллиантов. 1500 розочек и 9 кг чистой платины. Общий все бриллиантов на ордене составлял 16 каратов.
Выдачу ценностей из Гохрана — карат в карат, грамм в грамм, — контролировали особоуполномоченные НКВД.
Мастер П.К. Казенное вспоминал:
«— С меня, собственно, и начиналось изготовление ордена. Я делал заготовки. Сначала из листовой платины надо было вырезать основную звезду и ту, из которой потом получались штралы Маленькой ручкой, самодельной дрелью высверливал и затем отбивал гнезда под бриллианты и рубины — работа трудоемкая и кропотливая. Далее заготовка попадала в шлифовку. Был у нас большой специалист, непревзойденный мастер этого дела — Батин Яков Ильич. Он работал у Фаберже, фабрика которого выпускала изделия, включавшие зачастую десятки и сотни камней, и под каждый из них шлифовальщик готовил место — делал «зеркало». Вот такие «зеркала» и шлифовал Батин под бриллианты к «Победе». Потом звезды поступали в закрепку, где работали замечательные мастера А.О. Государев, П М. Максимов, М.И. Филипов. Целыми днями корпели они над верстаками, как бы «вживляя» в металл сотни и сотни камушков, ни один из которых нельзя было повредить, тем более раздавить. В последнюю очередь закренщики наносили на контуры звезды и штралов гризант — украшения из мелких поперечных бугорков и углублений…»
8 ноября 1943 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР были учреждены высший военный орден «Победа» и солдатский орден Славы трех степеней. В соответствии со статутом, орденом «Победа» награждались лица высшего командного состава Советской Армии за успешное проведение таких боевых операций в масштабе нескольких или одного фронта, в результате которых в корне меняется обстановка в пользу Советской Армии.
Орденом Славы награждались лица рядового и сержантского состава Красной Армии, а в авиации и лица, имеющие звание младшего лейтенанта, проявившие в боях за Советскую Родину славные подвиги храбрости, мужества и бесстрашия. Статут ордена предусматривал 32 пункта различных боевых ситуаций. Bcего орденом «Победа» было награждено в Советском Союзе 1 генерал армии, 9 маршалов Советского Союза, 1 генералиссимус (Сталин). Из них трое дважды.
Орден «Победа» № 1 был вручен маршалу Г.К. Жукову.
Кавалерами ордена Славы III степени стали 980 000 человек, II степени — 46 000, а I степени — 2562.
Указом Президиума Верховною Совета СССР от 22 июля 1944 года орденом Славы I степени были награждены ефрейтор Питенин М.Т. и старший сержант Шевченко К.К. Однако по каким-то причинам орден № 1 был вручен старшему сержанту Залетову Н.А., награжденному 5 октября 1944 г., а орден Славы I степени № 2 — старшине Иванову В.С., награжденному 24 марта 1945 г.
Весной 1943 г Президиум Верховного Совета СССР получил иностранную литературу, приобретенную председателем Всесоюзного объединения «Международная книга» по указанию наркома внешней торговли.
В перечне значилось пятнадцать изданий, в том числе — книга Тэффреля «Ленты и медали Великобритании и других стран», «Справочник пэров и баронетов Великобритании» за 1910 и 1914 гг., «Текст закона о медали независимой Турции», альбом «Ордена Японской империи», составленный советским торгпредством, книга «Кавалерийские ордена и знаки отличия ряда стран», брошюра на китайском языке «О поощрениях за технические усовершенствования в промышленности Китая».
В это же время завершалась работа по упорядочению правил ношения наград и введению новых орденских колодок и орденских лент. Международный опыт оказался кстати.
Изменение правила было вызвано, прежде всего, неудобством носить все награды только на левой стороне груди так как количество орденов и медалей значительно выросло и теперь требовалось их разместить как на левой стороне, так и на правой. Но сначала ввели орденскую колодку, за основу которой была принята традиционная для российских дореволюционных наград пятиугольная форма, на которых уже носили медали за оборону четырех городов и «Партизану Отечественной войны».
Вообще, знакомая нам орденская колодка, представляющая собой металлическую пятиугольную пластину с фигурными прорезями для крепления ленты, была изобретена в России в 1897 г. петербургским мастером Кошошиным.
Теперь пятиугольные колодки устанавливались для наград, имеющих овальную форму, и учрежденных до войны орденов: Ленина, Красного Знамени, Трудового Красного Знамени, «Знак Почета», для медалей: «За отвагу», «За боевые заслуги», «За трудовую доблесть» и «За трудовое отличие».
Все эти ордена и медали предполагалось носить строго на левой стороне, а на правой — ордена, которые крепились с помощью штифта с гайкой: Красной Звезды, Отечественной войны — и полководческие ордена.
Специально для этого в Центральной научно-исследовательской лаборатории Наркомата легкой промышленности РСФСР разрабатывались орденские ленты. Для наград довоенных цвета лент подбирались с целью совпадения по цветовой гамме с основными цветами ордена, а для полководческих — несколько иначе Так, для ордена Суворова цвет ленты соответствовал цвету одежды формы русских солдат и офицеров многих родов войск конца XVIII века.
Синий цвет ленты ордена Кутузова подбирался как характерный для периода войны с Наполеоном и т. д. При этом изучались ленты зарубежных стран, чтобы избежать повтора или сходства. Реформа учитывала и мировой опыт, вводя орденские планки — прямоугольной формы, слегка выпуклые металлические пластинки высотой 12 мм, на которые натягивались ленты орденов и медалей.
19 июня 1943 г. соответствующий Указ Президиума Верховного Совета был подписан: «Об утверждении образцов и описании лент к орденам и медалям СССР и правил ношения орденов, медалей, орденских лент и знаков отличия».
2 мая 1943 г. Президиум Верховного Совета СССР опубликовал очередной Указ — «Об ответственности за незаконное награждение орденами и медалями СССР и нагрудными знаками, за присвоение орденов и медалей и нагрудных знаков и передачу их награжденными лицами другим лицам».
Насколько мне известно, это был первый указ такого рода в Советском Союзе. В нем говорилось: «…имеют место случаи нарушения законов об орденах, медалях СССР и нагрудных знаках, а именно факты незаконного награждения лиц, не имеющих прямого отношения к действующей армии и флоту, как это имело, например, место в 21, 20, 61 армиях. Кроме того, имеющиеся факты присвоения орденов и медалей СССР и нагрудных знаков, а также факты передачи награжденными лицами орденов, медалей и нагрудных знаков другим лицам.
Президиум Верховного Совета СССР постановляет:
1. Установись, что виновные в незаконном награждении орденами и медалями СССР и нагрудными знаками лиц, не имеющих прямого отношения к армии или флоту, привлекаются к уголовной ответственности как за должностное преступление и караются тюремным заключением сроком от 6 месяцев до 2 лет.
2. Виновные в присвоении ордена, медали или нагрудного знака караются тюремным заключением сроком от 2 до 3 лет.
3. За продажу или передачу в виде подарка ордена, медали или нагрудного знака другому лицу виновный подлежит лишению награды и карается тюремным заключенном сроком от 1 до 3 лет.
4. Ношение ордена, медали или нагрудного знака лицами не имеющими на то права, карается тюремным заключением сроком от 6 месяцев до одного года.
5. Должностные лица, отвечающие за хранение орденов, медалей и нагрудных знаков, по халатности которых допущены хищения ордена, медали или нагрудного знака, караются тюремным заключением сроком от одного до 2 лет…»
Доподлинно известно, что Иосиф Виссарионович шутить не любил. И когда некоторые факты безобразно-преступного отношения к наградам стали ему известны, он приказал немедленно подготовить соответствующий указ. К слову сказать, сроки уголовного наказания были еще очень маленькими. Совершенно не сталинскими. Даже он не смог заставить советских граждан относиться к государственным наградам всегда с уважением. К сожалению, мне неизвестно, насколько эффективно работали карательные меры по этому указу, но, судя по свидетельствам очевидцев, даже уголовное наказание тогда путало не всех. Видимо, мало давали… Так, А.А. Зиновьев — известный писатель и философ, а в годы войны летчик штурмовой авиации, в своей замечательной книге «Русская судьба, исповедь отщепенца» написал следующее: «Вообще, в годы войны и в послевоенные годы (особенно в эти, сумасшедшие) неслыханных размеров достигла подделка и изготовление всякого рода документов. За большие деньги можно было купить даже документы на звание Героя Советского Союза, включая изготовление фальшивых газет с Указом Президиума Верховного Совета СССР о присвоении этого звания».
Вот лишь один пример.
В 1941 г. воентехник 1-го ранга (т. е. старший лейтенант) Николай Павленко, сфабриковав фиктивное командировочное удостоверение и под предлогом получения новой техники, благополучно дезертировал из стрелкового корпуса, который отступал на восток. В конце марта 42-го, находясь у знакомых в г. Калинине, он решил создать собственную военно-строительную часть. Оргядро так называемого Управления военно-строительных работ (УВСР) составили ближайшие родственники и знакомые Павленко, скрывающиеся от призыва в армию. Военную форму они приобрели на базаре, а из обыкновенной резиновой подошвы один умелец смастерил им гербовую печать и соответствующие штампы. За продуктовую взятку в типографии были изготовлены необходимые бланки для УВСР. Затем в горвоенкомат было отправлено письмо на фирменном бланке за подписью Павленко, с просьбой направлять к нему для прохождения дальнейшей военной службы тех, кто по каким-то причинам отстал от своей части, и тех, кто был выписан из госпиталей. Павленко сам себе присвоил звание военного инженера 1-го ранга (т. е. полковника) и по фиктивным документам открыл счет в банке, на который поступали деньги от заказчиков.
Когда угроза немецкого вторжения в Калинин миновала, Павленко, боясь, что их разоблачат в более спокойной обстановке, перешел в подчинение другого воинского подразделения и, двигаясь за наступающими войсками, строил подъездные пути к временным аэродромам. Банда под крышей войсковой части дошла почти до Берлина, занимаясь уже лишь грабежами местного населения. Пользуясь победной атмосферой, Павленко по наградным листам получил свыше 200 правительственных наград, которые щедро раздавал своим подельникам.
Себя он наградил орденами Красного Знамени и Отечественной войны I и II степеней. Только осенью 1952 г. банда была разоблачена, а 4 апреля 1955 г. Военный трибунал Московского округа огласил приговор. Павленко дали высшую меру наказания — расстрел. Остальные получили сроки от 5 до 25 лет.
Д.А. Волкогонов считал, что для Сталина «награды были лишь стимулом для достижения успеха. А не наградой за сделанное…».
Отчасти это верно. Но всего лишь отчасти. Дело в том, что в наградной политике Сталин использовал награду в комплексе — как стимул для достижения успеха и как поощрение за сделанное. Вообще, сталинский диапазон использования наградной системы в государственной политике был чрезвычайно широк. Ведь, как мы видим, он сам очень многое сделал для развития и совершенствования советской наградной системы.
Безусловно, в этом направлении деятельности вождя можно найти множество ошибок и просчетов, но в целом его политику и сегодня, оглядываясь назад, можно считать оправданной, а в некотором плане даже эффективной.
Так, 23 августа 1941 г. в тяжелейший момент Великой Отечественной войны, в дни, когда шло Смоленское сражение и еще продолжалась героическая оборона Киева, Сталин подписывает приказ НКО СССР № 281 о порядке представления к правительственной награде военных санитаров и носильщиков за хорошую боевую работу. В нем говорилось: «1) За вынос с поля боя 15 раненых с их винтовками или ручными пулеметами представлять к правительственной награде медалью «За боевые заслуги» или «За отвагу» каждого санитара и носильщика…» За вынос с поля боя 25 раненых следовало представлять к ордену Красной Звезды, за 40 — к ордену Красного Знамени и за 80 — к ордену Ленина.
А незадолго до этого, 19 августа 41-ю, вождь подписал приказ № 0299 (НKO СССР) «О порядке награждения летного состава Военно-воздушных сил Красной Армии за хорошую боевую работу и мерах борьбы со скрытым дезертирством среди отдельных летчиков».
Приказ устанавливал денежную и правительственную награды летчикам за определенное количество сбитых самолетов противника и боевых вылетов Так, согласно этому приказу, в 1941–1942 гг. летчики-истребители, например, к званию Героя Советского Союза представлялись за 10 сбитых самолетов противника, а с 1943 г., после выхода в свет нового приказа, за 10 лично сбитых бомбардировщиков (разведчиков) или за 15 лично сбитых самолетов других типов. К званию дважды Героя — за 30 лично сбитых самолетов всех типов, а трижды — за 50 лично сбитых..
Владимир Карпов в знаменитой книге «Полководец» по этому поводу написал: «Обычно разведчиков, как и летчиков представляли к званию Героя Советского Союза не только за отдельный выдающийся подвиг, но и за суммарные боевые дела. Были такие неписаные законы, вроде даже правила — летчика представляли за сбитые 15–20 самолетов врага, а разведчика за приведенные 15–20 «языков».
Настал день, когда на моем счету было участие в захвате уже 45 «языков». Подполковник Кортунов позже объяснил мне, что, учитывая темное пятно в моей биографии, он не представлял меня к высокому званию, когда на моем счету было 20 «языков», ждал, чтобы их количество стало таким, когда не смогут отказать в присвоении мне звания Героя».
До сих пор мне так и не удалось найти соответствующего документа (приказа НКО СССР) по поводу количества «языков» для разведчиков. Но ясно одно: неписаных правил не было, были только правила из приказов наркома обороны, то есть Сталина. Он же сам их и редактировал. И нередко, не соглашаясь с чем-то, собственноручно вносил поправки. По поводу же задержек с представлением на Героя в тех же Военно-воздушных силах примеров было достаточно За годы войны 810 истребителей стали Героями Советского Союза. Однако 45 летчиков истребительной авиации, уничтоживших не менее 15 самолетов, не стали Героями, и только троим из них присвоили звание Героя России уже в 90-е. 28 летчиков-истребителей, уничтоживших 30 и более самолетов, не стали дважды Героями.
А полковник Владимир Иванович Бобров, уничтоживший лично 43 и в группе 24 самолета противника, воспитавший 31 Героя (он сам сбил первый самолет 22 июня 41 г., а последний 9 мая 1945 г.), при жизни так и не получил Золотую Звезду Героя. Его удостоили этого звания только в 1991 году, двадцать один год спустя после смерти.
Пятый результативный ас войны Кирилл Алексеевич Евстигнеев стал Героем Советского Союза, когда на его счету было уже 49 личных побед.
Иван Евграфович Федоров лично уничтожил 49 и в группе 47 самолетов противника. До Великой Отечественной участвовал в воздушных боях в небе Испании, в боях на р. Халхин-Гол и в Советско-финской войне. А к высокому званию Героя был представлен лишь в 1948 г. (28 декабря 1948 г. одним из первых в стране на самолете Ла-176 достиг скорости полета, равной скорости звука). В первый раз его представили к этому званию после Испании, но в Москве во время банкета после окончания застолья возникла драка. Федоров, хоть участия в ней не принимал, все же умудрился ударом правой уложить наглеца из НКВД. На второй день тот скончался. Представление на звание Героя завернули, а летчику навсегда «зарубили» карьеру.
Очень часто личная неприязнь некоторых крупных военных чиновников не только ломала карьеры героев войны, но и служила огромным, а порой и непреодолимым препятствием на пути к заслуженному званию. Нередко были и личные проступки, на которые всегда обращали внимание в верхах.
Маршал авиации А.Е. Голованов (с 1942 г. командующий авиацией дальнего действия) вспоминал: «Когда я приносил папку с награждениями, повышениями, Сталин расписывался на ней сверху, не глядя, только спрашивал: «Проверил? Все проверил?» И не дай бог, если б я ошибся! Иногда Сталин вносил свои поправки, добавления.
Летчика В.В. Пономаренко я неоднократно представлял к званию Героя, и, когда приносил очередную папку, Сталин спрашивал: «А Пономаренко здесь есть?» «Есть». Тогда Сталин развязывал тесемки папки, вычеркивал Пономаренко и против его фамилии писал: «Орден Ленина». Понижал награду на ранг. Дело в том, что Пономаренко после выполнения боевого задания садился в сложных условиях и на летном поле побил несколько самолетов. Его хотели судить, но я заступился. Однако Сталин помнил этот случай…».
Судя но фактам, документам и свидетельствам очевидцев, отношение вождя к наградам было особенное, «сталинское». Он мог их щедро раздавать, a мог и просто отобрать, лишить, если считал награждение незаконным. Видимо, все зависело от того, как докладывали об этом вождю и кто докладывал.
В 1943 г. Сталину доложили, что командующий 1-м Прибалтийским фронтом генерал армии Еременко наградил орденами и медалями работников фронтовой газеты. Доклад «особистов» подчеркивал «разночтение» в подходе командующего и члена Военного Совета… Сталин продиктовал следующий приказ (НКО СССР № 00142 от 16 ноября 1943 г.):
«1. Приказ командующего 1-м Прибалтийским фронтом от 29 октября 1943 гола… о награждении правительственными наградами работников редакции фронтовой газеты отменить. Выданные ордена и медали — отобрать.
2. Пункт приказа Военного Совета 1-го Прибалтийского фронта от 24 сентября о награждении редактора газеты «Вперед на врага» полковника Кассина как незаконный отменить. Выданный Кассину орден Отечественной войны отобрать.
3. Разъясняю генералу армии тов. Еременко, что ордена и медали установлены правительством для награждения отличившихся в борьбе с немецкими захватчиками бойцов и офицеров Красной Армии, а не для огульной раздачи кому попало…
4. Редактора газеты полковника Кассина… снизить в воинском звании до подполковника и назначить на меньшую работу.
И. Сталин».
По идее, в данном конкретном случае вождь поступил правильно. Статут ордена Отечественной войны не предусматривал награждение работников военных газет. Не попадали они под статуты и других боевых наград.
Однако в декабре 1944 г… когда Л.П. Берия представлял военизированную охрану исправительно-трудовых лагерей и колоний НКВД, успешно справлявшуюся с задачей изоляции и охраны заключенных, содержащихся в лагерях и колониях НКВД, за период Отечественной войны к награждению орденами Красного Знамени, Отечественной войны I и II степени, Красной Звезды и другими боевыми наградами, Сталин поставил свою подпись.
И сотни работников охраны ГУЛАГа НКВД СССР, «особо проявившие себя в работе», были награждены…
Рождение первых полководческих орденов, связанных с именами Суворова и Кутузова, было далеко не случайным Это довольно тонко продуманный элемент пропаганды, рожденной самим вождем…
Имена великих русских полководцев появились именно в начальном периоде войны и были нужны народу, служа символом победы, воодушевляя и объединяя в трудный час. Сталин обращал внимание народа назад в историю, как бы давая понять, что Россия всегда побеждала иноземцев и эти победы остались с именами Суворова, Кутузова и Александра Невского. В этом плане интересны воспоминания К. Симонова:
«Он брал готовую фигуру в истории, которая могла быть утилитарно полезна с точки зрения современной идейной борьбы. Это можно проследить по выдвинутым им в кино фигурам Александр Невский, Суворов, Кутузов, Ушаков, Нахимов.
Причем показательно, что в разгар войны при учреждении орденов Суворова, Кутузова, Ушакова и Нахимова, как орденов полководческих, на первое место были поставлены не те, кто больше остался в народной памяти, — Кутузов и Нахимов, а те, кто вел войну и одерживал блистательные победы на рубежах и за рубежом России.
И если Суворов и Кутузов были в смысле популярности фигурами равновеликими, то в другом случае, с Нахимовым или Ушаковым, всенародно известной фигурой был, конечно, Нахимов, а не Ушаков. Но с Ушаковым была связана мысль о выходе в Средиземное морс, о победах там, о наступательных действиях флота, и полагаю, что именно по этой причине ему при решении вопроса о том, какой из морских флотоводческих орденов будет высшим, была отдана пальма первенства перед Нахимовым, всего-навсего защищавшим Севастополь».
Маршал А.Е. Голованов рассказывал в беседе Ф. Чуеву: «Когда мы прибыли из Сталинграда, были учреждены новые ордена — Суворова и Кутузова.
Сталину принесли образцы. Он взял орден Суворова 1 степени, сказал: «Вот кому он подойдет!» — и приколол мне на грудь. Вскоре вышел Указ…»
Судя по мнению Д.А. Волкогонова в книге «Триумф и трагедия»: «Сталин периодически перед трудными рубежами, которые следовало преодолевать, использовал моральные стимулы, не без основания полагая, что щедрое поощрение отличавшихся является существенным фактором в создании и поддержании боевого порыва наступающих войск». Например, в 1943 г. вождь приказал разработать критерии награждения командиров за успешное форсирование рек. А вскоре вышла Директива Ставки ВГК № 30187:
«Военным Советам фронтов и армий о предоставлении к наградам командиров за форсирование водных преград.
9 сентября 1943 г. 02.00 м.
В ходе боевых операций войскам Красной Армии приходится и придется преодолевать много водных преград. Быстрое и решительное форсирование рек, особенно крупных, подобных рекам Десна и Днепр, будет иметь большое значение для дальнейших успехов наших войск. В связи с этим, Ставка Верховного командования считает необходимым довести до сведения командующих армиями, командиров корпусов, дивизий, бригад, полков, понтонных и инженерных батальонов, за успешное формирование крупных речных преград и закрепление за собой плацдарма для дальнейшего развития наступления командиры названных соединений и частей должны представляться к высшим правительственным наградам. За форсирование такой реки, как Десна в районе Богданово (Смоленской области) и ниже, и равных Десне рек по трудности форсирования, представлять к наградам.
1. Командующих армиями — к ордену Суворова I степени.
2. Командиров корпусов, дивизий, бригад — к ордену Суворова II степени.
3. Командиров полков, командиров инженерных, саперных и понтонных батальонов — к ордену Суворова III степени.
За форсирование такой реки, как Днепр в районе Смоленска и ниже и равных Днепру рек по трудности форсирования, названных выше командиров соединений и частей представлять к присвоению звания Героя Советского Союза.
Военным Советам фронтов и армий в течение суток с момента получения настоящей директивы ознакомить с ней командиров соединений и частей названных в настоящей директиве.
Ставка ВГК.
И. Сталин.
А. Антонов».
Достаточно сказать, что за форсирование Днепра звания Героя Советского Союза были удостоены 47 генералов, 1123 офицера, 1268 сержантов и солдат. А всего 2438 Героев только за Днепр Много это или мало?
Об эффективности этой сталинской директивы очень хорошо рассказал В. Карпов, Герой Советского Союза, очевидец событий: «Нужно сказать, это обещание действительно возымело свое действие, и очень многие командиры и рядовые с удвоенной энергией били отступающего врага и стремились выйти к Днепру, переправиться через него и заслужить эту высокую награду. <>. Я помню — такое массовое присвоение высшей награды породило разговоры о том, что вроде бы не везде и не все были достойны золотых звезд. Уж очень много сразу появилось Героев! Раньше это звание присваивалось за очень трудный подвиг, часто связанный с гибелью его совершившего. Всегда имелось в виду что-то невероятно трудное, почти невыполнимое, сверхъестественное. А тут вдруг сразу две с лишним тысячи героев…
Считаю необходимым сказать: так могут рассуждать только люди, которые не представляют, что значило тогда форсировать Днепр и закрепиться на противоположном берегу. Сам по себе Днепр — очень широкая водная преграда Выходили на его берег первыми группки разведчиков, небольшие подразделения, которые, опережая своих и противника, вырывались вперед. Их было мало. Они не ждали подкреплений, у них не было штатных переправочных средств. Переправлялись на тот берег кто на чем: снимали заборы в поселках, делали связки из бревен, досок, находили рыбачьи лодки.».
Отчасти это верно. Но только отчасти. Такого рода директивы были одноразового использования. Да и немного их было, для того чтобы дать возможность отличиться большинству.
Летом 44-го Сталин продиктовал директиву командующим 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами, в которой приказывал довести до сведения всех командиров, что отличившиеся при форсировании Вислы будут награждены орденами вплоть до присвоения звания Героя Советского Союза.
Следовательно, Сталин придавал огромное значение мерам морального стимулирования прежде всего солдат и офицеров, которые оправдали себя, сыграв свою роль в особо важные периоды Великой Отечественной.
При этом большинство отдавало жизни, а меньшинство получало награды. Такова цена победы.
«За умелое выполнение заданий Верховною Главнокомандования по руководству боевыми операциями большого масштаба, в результате которых достигнуты выдающиеся успехи в деле разгрома немецко-фашистских захватчиков, наградить орденом «Победа» Маршала Советского Союза Жукова Г.К.» — так было записано в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 12 апреля 1944 года На первый взгляд, указ как указ. Но формулировка в нем какая то странная. Дело в том, что орденом «Победа», в соответствии со статутом, награждались лица высшего командного состава Красной Армии за успешное проведение боевых операций в масштабе нескольких или одного фронта, в результате которых в корне изменяется обстановка в пользу Советской Армии. А значит, Указ далеко не соответствует статуту. Кстати, в трилогии о маршале Жукове В. Карпов очень точно прокомментировал текст этого документа: «.. получается, что Жуков награжден «за выполнение приказов Верховного Главнокомандующего», т. е. Сталина, а не за военное искусство, проявленное им лично в крупнейших операциях…».
Думаю, что мнение писателя соответствует действительности: «обоснование награждения, видимо, продиктовал сам Сталин».
Налицо особенность сталинской наградной политики. Мне не раз приходилось видеть копии документов сталинских текстов или его личных правок в подготовленных уже исполнителями. В Указе четко видна рука Иосифа Виссарионовича. Только документ подписан Калининым и Горкиным. Тем он наглее.
В январе 1943 г. в журнале «Большевик» появилась статья председателя Президиума Верховного Совета РСФСР и заместителя председателя Президиума Верховного Совета СССР A.Е. Бадаева, в которой он, процитировав вождя: — «Дружба народов СССР — большое и серьезное завоевание», — привел статистику национального состава военнослужащих, награжденных боевыми орденами и медалями. Он отдельно указал, сколько было таковых среди русских, украинцев, белорусов, а в самом конце перечислил все остальные национальности, чьи представители удостоились государственных наград за полтора года войны.
После бурят, черкесов, хакасов, аварцев, калмыков, якутов были евреи. Как отмечает Г.В. Костырченко: «Налицо было явное стремление принизить заслуги последних в вооруженной борьбе с врагом. Ведь по данным Главного управления кадров Наркомата обороны СССР на 15 января 1943 г., евреи находились на четвертом месте по числу награжденных (6767) после русских (187178), украинцев (44344) и белорусов (7210)».
Не знаю только, разве может общая цифра награжденных отражать боевые заслуги на 100 %?
В 43-м генерал Хрулев отдал распоряжение приступить к разработке медали «За оборону Москвы». К работе над рисунком были привлечены Н.И. Москалев, аспирант архитектурного института В.В. Федосеев и другие художники. Уже в июле они представили первые эскизы, но так как окончательное решение об учреждении медали принято не было, работа продолжалась.
Зимой 44-го два художника, Москалев и Романов, получили задание подготовить новые рисунки. 2 февраля, после рассмотрения очередных эскизов и образца медали, генералы Хрулев и Щербаков — секретарь Московского Комитета ВКП(б), начальник Главного политического управления Красной Армии, — остановились на проекте Москалева.
9 февраля, после некоторых доработок окончательный вариант показали Сталину, который одобрил эскиз, по при этом предложил уменьшить размеры купола на здании Совнаркома СССР и поместить над ним силуэты летящих самолетов.
Медаль «За оборону Москвы» учредили 1 мая 1944 г. Ее получили более 1 020 тыс. человек.
В этот же день была учреждена и медаль «За оборону Кавказа» (автор художник Н.И. Москалев). Ей награждено 870 тыс. человек.
Идея создания медали для участников обороны Заполярья возникла в штабе Карельского фронта. Работники разведотдела по собственной инициативе сделали несколько рисунков и коллективно отобрали лучший — подполковника В. Алова. Предложение офицеров поддержал Военный Совет фронта во главе с командующим генерал-полковником В.А. Фроловым. Сталин утвердил рисунок Алова, а художник А.И. Кузнецов только доработал незначительные детали. 5 декабря 1944 г. медаль «За оборону Советского Заполярья» была учреждена Всего было свыше 350 тыс. награждений.
Впервые о наградах имени великих флотоводцев в середине 1943 г. завел разговор бывший тогда наркомом ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов Сталин, выслушав наркома, не отказал, но и не поддержал его. И только во время одного из последующих докладов Н.Г. Кузнецов получил согласие Верховного.
Над созданием военно-морских наград работала специальная группа: капитан 3-го ранга Н.А. Волков, капитан 1-го ранга А.Ф. Юрьев, прикомандированный к Наркомату ВМФ архитектор М.Л. Шепелевский и младший лейтенант А. Диодоров. 28 февраля 1944 г. в 22.30, когда адмирал Кузнецов вошел в кабинет Сталина, тот был один… Вождь очень долго рассматривал награды и сочетание цветов.
После чего орден Ушакова одобрил сразу.
— Хороший орден сделали, — заметил Сталин. — Но вы же моряки! А где здесь море? Попробуйте поместить изображение Ушакова на голубую эмаль.
Сталин передал рисунки ордена Ушакова наркому, а эскиз ордена Нахимова оставил на длинном столе заседаний и молча направился почти через весь кабинет к своему столу. «В чем дело?» — с тревогой подумал Кузнецов. Открыв средний ящик письменного стола, Верховный извлек оттуда орден «Победа» и, приподняв его на уровень груди, показал адмиралу.
В лучах пятиконечной звезды сверкнули бриллианты и алые грани рубинов.
— А что, если звезду на ордене Нахимова украсить рубинами? — спросил он. — Разумеется, настоящими. По-моему. очень к месту будут.
3 марта 1944 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР были учреждены орден Ушакова, орден Нахимова, медаль Ушакова и медаль Нахимова.
Орденом Ушакова (две степени) награждались офицеры Военно-Морского Флота за выдающиеся успехи в разработке, проведении и обеспечении морских активных операций, в результате чего в боях за Родину была достигнута победа над численно превосходящим врагом.
Статут ордена для I степени предусматривал четыре пункта различных вариантов успешного руководства операций или боем Для II степени — шесть пунктов различных вариантов отличного руководства и успешных действий.
Орденом Нахимова награждались офицеры Военно-Морского Флота за выдающиеся успехи в разработке, проведении и обеспечении морских операций, в результате которых была отражена наступательная операция противника или обеспечены активные операции флота, нанесен противнику значительный урон и сохранены основные силы.
Для обеих степеней статут ордена предусматривал по шесть пунктов различных вариантов успешного и хорошего руководства операциями, умелых и смелых действий…
Медали Ушакова и Нахимова стали альтернативой медалям «За отвагу» и «За боевые заслуги» на флоте.
За годы войны орденом Ушакова I степени было награждено 25 человек (36 награждений) и 8 флотских соединений, II степени — 182 человека (194 награждения) и 12 соединений.
Первыми награжденными орденом Ушакова I степени 16 мая 1944 г. стали командующий ВВС Черноморского флота генерал-лейтенант авиации В.В. Ермаченков и командир бригады подводных лодок Черноморского флота контр-адмирал П.И. Болтунов.
Однако орден № 1 вручили командующему Краснознаменным Балтийским флотом вице-адмиралу В.Ф. Трибуцу, награжденному 22 июля 1944 г.
Орденом Нахимова I степени награждено 75 человек (80 награждений), II степени — 458 человек (460 награждений) Орден I степени № 1 был вручен контр-адмиралу Н.Э. Фельдману, хотя первым этим орденом наградили начальника береговой обороны Черноморского флота генерал-лейтенанта береговой службы П.Л. Моргунова (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 16 мая 1944 г.).
Медалью Ушакова награждено около 15 тыс. человек и медалью Нахимова более 13 тыс.
В 1944 г. награждения составили — 4 300 000 при среднемесячной численности действующей армии — 6 550 000 человек и безвозвратных потерях — 1 412 335. Следовательно, число награжденных возросло с 1 % в 1941-м до 65 % в 1944-м. Цифры впечатляют, но это — внешняя сторона советской наградной системы заключительного периода Великой Отечественной воины. Летом 1944 г. Главным управлением кадров Народного Комиссариата Обороны проводилась плановая проверка во 2-й гвардейской воздушно-десантной Проскуровской дивизии. В ходе проверки был выявлен целый ряд неправильных награждений и злоупотреблений.
По этому поводу заместитель Народного комиссара обороны Маршал Советского Союза СССР Василевский подписал соответствующий приказ за № 0197 от 7 июля:
«Имели место неоднократные случаи награждений недостойных лиц, в то время как отличившиеся в боях бойцы и офицеры, в том числе раненые, оставались не отмеченными или награждение их затягивалось.
Факты:
1. Приказом командира дивизии № 022/II от 16 10.43 г. награжден орденом Красной Звезды бывший начальник АХЧ Портянкин Д.П., ничем не проявивший себя на работе, кроме подхалимства, и в боях не участвовавший.
2. Помощник начальника штаба по учету 5-го гвардейского воздушно-десантного полка старший лейтенант Кощанов А. А., пользуясь своим служебным положением и оказанным ему доверием, сам составил на себя наградные листы и по ним был дважды награжден орденом Красной Звезды. Этот же Кощанов в третий раз представлялся к ордену Красной Звезды, причем в реляции он вымышленно указал, что якобы спас боевое знамя полка, чего на самом деле не было!
3. Временно исполнявший должность начальника штаба дивизии майор Пономарчук по прибытии нового командира дивизии полковника Черного представил ему на утверждение наградной материал на старшину Соскова — недисциплинированного, грубого в обращении с офицерами и не имеющего вообще никаких заслуг. Сосков, узнав, что приказом командира дивизии он награжден не орденом, а медалью «За отвагу», заявил начальнику отделения кадров дивизии: «Можете ее взять себе, так как медаль мне не нужна».
4. Бывший начальник 4-го отделения штаба дивизии майор административной службы Горовой безосновательно и без санкции командира дивизии возвращал в полки наградные листы на бойцов и офицеров, отличившихся в боях, этим самым оттягивая награждение достойных людей. Был возвращен наградной лист на гвардии лейтенанта Антипова И.Д., лично сбившего из винтовки самолет противника. На листе была резолюция Горового: «Лучше изложить реляцию, осветить в ней ранее совершенные заслуги и подвиги».
Также был возвращен лист на гвардии сержанта Калинина И.М., который возглавил роту в момент ранения командира и пять раз водил роту в атаку. На этом листе Горовой написал: «А где были офицеры, что ротой командовал сержант?»
5. Правительственные награды работниками штаба обещались за отдельные услуги: за пошивку сапог, выдачу нового костюма, за выдачу горючего, за сожительство.
Помощник начальника штаба по учету старший лейтенант Кощанов заявил сапожнику Садко, что если он пошьет ему сапоги, то получит медаль «За боевые заслуги».
Бывший начальник штаба дивизии полковник Павлищук после награждения начальника АХЧ Портянкина написал ему записку: «Я тебе обещал дать «Звездочку» — и дал, а ты обещал две банки горючего — и не даешь».<>.
Приказываю:
1. Указать Военному Совету 18-й армии на недостаточное принятие мер по наведению порядка в деле награждения в этой дивизии.
2. За допущенные злоупотребления в деле представления к награждениям бывшего начальника штаба дивизии полковника Павлищука снизить в воинском звании до подполковника, а бывшего начальника 4-го отделения штаба дивизии майора административной службы Горового — до капитана административной службы.
3. Помощника начальника штаба по учету 5-го гвардейского воздушно-десантного полка старшего лейтенанта Кощанова за использование служебного положения в личных целях от должности отстранить, снизить в звании до лейтенанта и назначить с понижением.
Предупреждаю командиров частей и соединений, что за допущение беззаконий в практике награждения виновных буду привлекать к судебной ответственности…»
В декабре 1941 г. генерал-майору А.М. Василевскому было приказано в полной парадной форме и при орденах прибыть в кабинет Сталина для участия в приеме председателя Совета Министров Польской республики генерала В. Сикорского.
В назначенный час будущий маршал переступил порог кабинета вождя. На его груди сверкал новенький орден Красной Звезды и юбилейная медаль «XX лет РККА».
Видимо, шокированный таким «изобилием» наград, вождь спросил:
— Товарищ Василевский, почему вы не надели остальные ордена?
— Не надел потому, что других нет, — ответил Василевский.
«На вопрос, за что и когда получил «Красную Звезду», ответил, что в декабре 1939 года за добросовестную работу в Генштабе во время советско-финляндского конфликта. Сталин, как мне показалось, удивленно покачал головой…».
Можно допустить, что вождь впервые задумался: почему так мало наград у советских генералов? Но к этому вопросу ему еще придется вернуться в 1944 г.
18 мая 1944 г. генерал-полковник Голиков докладывал Народному комиссару обороны Маршалу Советского Союза товарищу Сталину: «… 5. О генералах, не имеющих наград:
204 генерала не имеют вовсе наград.
Из них по должностям:
Командующих армией — 3 чел.
Членов Военного Совета — 4.
Зам. командующих фронтов, округов и армий — 8.
Нач. штабов армий и корпусов — 5.
Командующих и зам. командующих, начальников спецродов фронтов, округов и армий — 7.
Командиров корпусов — 6.
Командиров дивизий, бригад и комендантов УРов — 22.
Зам. командиров корпусов, дивизий — 8.
Нач. училищ, школ, институтов, зам. и пом. нач. академий, училищ, нач. кафедр академий и преподавателей — 86.
Нач управлений центр. и фронт. аппаратов, их заместит. нач. отделов, нач. служб, работников прокуратуры и военных трибуналов — 29.
Прочих — 26.
По стажу службы в Красной Армии:
Свыше 20 лет — 183.
до 20 лет — 6.
до 15 лет — 8.
до 10 лет — 2.
до 5 лет — 5.
Эти цифры являются дополнительным доказательством необходимости ввести законом награждение военнослужащих за выслугу лет (согласно моего представления от 14 апреля 1944 г. № 459643)…».
Далее начальник Главного Управления кадров приложил к документу вот такую справку в виде таблицы 1.
Следовательно, из 2952 генералов:
одну награду имели — 689 (23 %),
две — 898(31 %),
три — 670 (23 %),
четыре — 328(11 %),
пять — 122 (4 %),
шесть и более — 41 (1 %),
204 генерала не имели наград вообще — (7 %).
Таким образом, после нескольких докладов генерала Голикова Сталину ничего не оставалось, как согласиться.
4 июня 1944 г. вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями генералов, офицеров и сержантского состава сверхсрочной службы за выслугу лет в Красной Армии. 16 сентября того же года — Инструкция о порядке награждения орденами и медалями СССР за выслугу лет в Красной Армии, а 3 октября — соответствующий приказ заместителя НКО СССР с объявлением указа и инструкции.
Скажу откровенно, когда я начинал работать над этой книгой, я очень долго искал этот Указ. Искал везде, где только мог, но, к сожалению, в начале 90-х годов мне так и не удалось его обнаружить. Лишь через несколько лет я совершенно случайно прочитал его текст:
«… 1. Установить награждение орденами и медалями СССР за выслугу лет в Красной Армии генералов, офицеров и сержантского состава сверхсрочной службы.
а) за 10 лет службы — медалью «За боевые заслуги»;
б) за 15 лет службы — орденом Красной Звезды;
в) за 20 лет службы — орденом Красного Знамени;
г) за 25 лет службы — орденом Ленина;
д) за 30 лет службы вторым орденом Красного Знамени.
2. В случае отрицательной характеристики по работе и поведению, награждение за выслугу лет может быть задержано
3. Представление к награждению за выслугу лет производить установленным порядком два раза в год — к 1 мая и 7 ноября…».
Если учитывать, что 2519 генералов на этом момент имели выслугу от 21 года до 26 лет, то все они в 1944 г. были награждены орденами Красного Знамени и Ленина.
А еще были 244 генерала с выслугой до 20 лет, 131 — до 15 лет и 58 — до 10 лет.
Кроме того, море офицеров и сверхсрочников!
Не думаю, что на фронте радовались этому указу. Радоваться могли только тс, кто служил далеко от передовой… Для них, по сути, и был придуман этот указ, который обесценил боевые награды.
Если в царской России при награждении чисто боевым орденом св. Георгия IV степени за 25 лет службы выдавался знак с соответствующей надписью, позволяющей подчеркнуто сказать, за что дан орден, то у нас об этом, наверно, даже не подумали Десять лет назад из одного семейного архива я получил довольно любопытный документ.
Это чудом сохранившаяся копия представления к ордену Ленина полковника М. за 25 лет выслуги в Красной Армии. Текст этого документа очень убедительное доказательство наградного беспредела, рожденного в 1944 г.:
«Полковник М. к служебным обязанностям относится добросовестно Уставы Красной Армии знает хорошо и имеет достаточные методические навыки для проведения занятий по уставам с подчиненным составом. Хороший строевик. Внешне всегда воински подтянут и аккуратен Лично дисциплинирован и исполнителен. В обращении вежлив, командирами батальонов руководит постоянно. Но достаточной требовательности к исполнению данных указаний не предъявляет и систематически исполнение отдельных приказаний не проверяет, что иногда приводит к тому, что ряд мероприятий своевременно в жизнь не проводится. В 1944 г. тов. М. продолжал улучшать работу с младшим командирским составом, организовал регулярные занятая с ними и неизменно сам этими занятиями руководил. В результате этого добился того, что младший комсостав стал более подготовленным и воински требовательным. Воинская дисциплина среди курсантов и слушателей по сравнению с 1943 г. значительно повысилась. В целом дисциплина переменного состава высокая. По результатам окружного смотра она признана отличной, и курсы заняли по строевой подготовке 1-е место среди школ ВВС Уральского ВО. Т.М. строевой подготовкой руководит систематически и умело. Над своим личным по специальности и изучением опыта Отечественной войны работает недостаточно. За службу в Красной Армии достоин награждения орденом Ленина».
Надеюсь, по тексту представления вы поняли, что некий полковник не принимал участия в боевых действиях на фронте. Он почти добросовестно занимался строевой подготовкой в глубоком тылу — в Уральском военном округе.
При этом его буквально насильно наградили орденом Ленина — высшей наградой государства!
Кто воевал, тот знает, как сложно было заслужить в боях хотя бы медаль «За боевые заслуги».
А ведь кто-то мог ее спокойно получить на вещевом или продовольственном складе всего лишь за 10 лет службы…
Зимой 44-го Центральный комитет партии поручил ЦК комсомола совместно с Управлением Красной Армии подготовить проекты положении и статутов для награждения многодетных матерей.
Лучший эскиз ордена «Мать-героиня» создал художник И.А. Ганф, орден «Материнская слава» И.И. Дубасов. медали Материнства — Н.Н. Жуков.
8 июля 1944 г. все эти награды были утверждены. Например, согласно статута, орденом «Материнская слава» I степени награждались матери, родившие и воспитавшие девять детей, II степени — восемь и III степени — семь детей.
Согласно положения о медали Материнства, медалью I степени награждались матери, родившие и воспитавшие шесть детей, а II степени — матери, родившие и воспитавшие пять детей. Газета «Правда» тех лет писала: «Чудеснейший орден! И увидя, каждый из нас почтительно даст дорогу его хозяйке и благодарно подумает: вот идет «Мать-героиня»! Она вскормила своих детей, она проводила бессонные ночи у их изголовья, она воспитала честных, здоровых сыновей и дочерей Родины, — слава ей». Автор книги «Символы нашей победы» В.И. Конев утверждает: «Подобной награды до этого не существовало ни в одной стране мира, нигде и никогда!»
Однако в Германии в 1938 г. был учрежден Почетный крест немецкой матери…
То, что сделал для фронта тыл, то, что сделал он для победы, поистине всенародный подвиг. С началом войны Советскому Союзу в необычайно сложных условиях пришлось переводить свою экономику на военное положение. А ведь врагу на временно оккупированной территории остались 8,7 % от территории СССР с населением 45 % Но это то, что осталось, так как с июля по декабрь 1941 г. в тыл страны было эвакуировано 2593 предприятия, в том числе 1523 крупных, из которых 1360 военные. Огромную работу по перевозкам на восток выполнили железнодорожники.
Тем не менее по базовым отраслям промышленности наша страна лишилась продукции; по чугуну — на 71 %, стали на 58 %, прокату черных металлов — на 57 %, железной руды — на 71 %. и т. д.
Но, благодаря усилиям тыла, с марта 1942 г. падение промышленного производства практически прекратилось, а с середины 1942 г. его объем начал нарастать. К этому времени перестройка советской экономики на военный лад была завершена.
В 1943 г. валовая продукция составила 90 % от довоенного уровня, а в оборонных отраслях возросла в 2,2 раза.
С июля 1941 г. по август 1945 г. только авиационной промышленностью было выпущено 112,1 тыс. боевых самолетов, производство артиллерийских орудий и минометов артиллерийской промышленностью составило 482,2 и 351,8 тыс. штук, танковой промышленностью было выпущено 102,8 тыс. танков и САУ, а промышленностью стрелкового оружия — 12,1 млн штук винтовок и карабинов.
Все это стоило неимоверных усилий. И в основном детей и женщин. Люди в тылу голодали, все самое необходимое отдавая фронту.
Одними из первых в годы войны звания Героя Социалистического Труда были удостоены нарком авиационной промышленности А.И. Шахурин, его заместители П.В. Дементьев и П.А Воронин, директор авиационного завода А.Т. Третьяков (Указ от 09.09.1941 г.), конструктор танков Ж.Я. Котин, директор Кировского завода в Ленинграде И.М. Зальцман (Указ от 19.09.1941 г.) и авиаконструктор С.В. Ильюшин (Указ от 25.11 1941 г.). В ноябре 1943 г. это звание было присвоено 127 работникам железнодорожного транспорта (в т. ч. Л.М. Кагановичу — «За успешную работ у по обеспечению ж/д перевозок для нужд фронта и тыла»). А незадолго до этого звания Героя были удостоены Г.М. Маленков «за особые заслуг и в области усиления производства самолетов и моторов в трудных условиях военного времени», А.И. Микоян «за особые заслуги в области постановки дела снабжения Красной Армии продовольствием, горючим и вещевым имуществом, в трудных условиях военного времени», В.М. Молотов «за особые заслуги в области усиления производства танков, в трудных условиях военного времени», Л П. Берия «за особые заслуги в области усиления производства вооружения и боеприпасов в трудных условиях военного времени».
Лаврентий Павлович получил медаль «Серп и Молот» за № 80 и орден Ленина за № 14839 (Указ от 30 09.1943 г.).
Всего за период Великой Отечественной войны звания Героя Социалистического Труда был удостоен 201 человек, произведено около 5 тысяч награждений орденом Ленина именно за трудовые подвиги. Орденом Трудового Красного Знамени было награждено 21,5 тыс тружеников тыла. Орденом «Знак Почета» — более 66 тыс. человек.
За самоотверженный труд в тылу по обеспечению страны и фронта всем необходимым для разгрома врага медалью «За трудовую доблесть» было произведено около 50 тыс. награждений, а 44 тыс. награждены медалью «За трудовое отличие».
Следовательно, можно говорить о более чем 186 тыс. награждений за трудовые подвиги в годы Великой Отечественной войны.
Отец моей мамы, Пылов Пантелеймон Васильевич, на фронт ушел в 41-м, когда ему было 37 лет.
До этого он спокойно работал завскладом спецторга в г. Ногинске и мог работать до конца войны. Ведь спецторг, как известно, обслуживал районную и городскую власть. Но Пантелеймон Васильевич был из тех старых русских, которых не устраивала «бронь», когда немец топтал родную землю. Он ушел добровольцем. По данным подольского архива, 13 августа 1941 г., а поданным Ногинского военкомата — 2 сентября 1941 г. Но это не важно. Факт в том, что война для него началась очень скоро… И прошла она в самые суровые годы. А теперь перенесемся в июль 1943 г. Орловская операция. Брянский фронт, 3-я армия, 1-й гвардейский танковый корпус, 1-я гвардейская мотострелковая бригада.
В 17 часов 12 июля колонна 1-й гвардейской мотострелковой бригады получает сигнал и в 17.10 начинает движение по маршруту.
13 июля разведка установила, что населенный пункт Грачевка обороняет до роты пехоты противника, хорошо окопавшаяся и имеющая минометную батарею. В 2 часа 3-й мотострелковый батальон (в его пулеметной роте служил гвардии сержант Пылов), при поддержке подошедших артиллерийского дивизиона и минометной батареи, атаковал Грачевку и к 4.30 овладел ею, а также н.п. Ясная Поляна, уничтожив при этом до 100 гитлеровцев.
К 6.30 в Грачевку подошел 34-й гвардейский танковый полк, а уже в 7.00 3-й мотострелковый батальон во взаимодействии с танкистами атаковал совхоз Ржавец и к 8.00 освободили его, уничтожив при этом до 50 фашистов, захватив 8 пушек и 21 мотоцикл.
В 8.00 первые роты трех мотострелковых батальонов (1, 2, 3) атаковали н.п. Казинка и к 10.30 овладели им. Противник дважды контратаковал, но его атаки были отбиты. Части бригады закрепились восточнее Казинки, а с 14.00 противник свежими силами 118-го полка 36-й дивизии контратаковал их до наступления темноты. Немецкая авиация утюжила боевые порядки наших батальонов Всею за день противник произвел до 500 самолетовылетов…
Но, несмотря на это, в течение всей ночи с 13 на 14 июля бригада продолжала закрепляться на достигнутом рубеже.
Уже в 7.00 3-й мотострелковый батальон совместно с подразделениями 1362-го стрелкового полка 380 сд атаковал н.п. Кочеты и овладел ими, уничтожив при этом до двух взводов немецкой пехоты.
А теперь цитирую по документу: «К 17.00 части бригады достигли рубежа юго-западнее опушки рощи, южнее Жабинский, Красная Нива и развернулись для боя против противника, обороняющегося на рубеже Желябуг, хут. Желябуг силами до 2-х батальонов с танками и самоходными пушками. В этих населенных пунктах было 6 танков Т-IV. Атака одного батальона совместно с 17 гв. тбр. на Желябуг с востока и юга не дала результатов, причем танки понесли большие потери. Командир бригады решил вывести бригаду по лощине зап. Колбаевка, верховье лощины на хут. Желябуг с задачей овладеть им и атаковать на Царевка. 1 МСБ был ввязан в бой за Желябуг, остальные части к 24.00 были выведены в верховье оврага южн. Желябуг. Потери за период 12–14—7.43 убитых 83, ранено 302, сожжено и разбито автомашин 29, из них 20 безвозвратных потерь».
Всего с 12 июля по 5 августа 1943 г. 1 гв. МСБР потеряла убитыми и ранеными — 1697 человек, что составляет 53 % от списочной численности…»
За три недели — 53 %!
Ранили в этот день и гвардии сержанта Пылова, моего деда. Как раз в том месте, где указано: «Атака одного батальона совместно с 17 гв. тбр. на Желябуг с востока и юга не дала результатов».
Но деду еще повезло, он получил осколочное ранение левой кисти с повреждением основной фаланги второго пальца. Дальше медсанбат и эвакогоспиталь № 2658, в том же Ногинске. В октябре его направляют в Калугу в 206-й запасной стрелковый полк Западного фронта, а оттуда 27 ноября 1943 г. в 20-й запасной стрелковый полк 10-й гвардейской армии. Только потом на фронт. 8 января 1944 г. гвардии старший сержант Пылов назначается на должность командира расчета 1-й пулеметной роты 1-го мотострелкового батальона 96-то гвардейского стрелкового полка 30-й гвардейской стрелковой дивизии 10 гв. армии 2-го Прибалтийского фронта.
В течение ночи с 14 на 15-е 1-й мотострелковый батальон наступал по трудно проходимой лесистой местности и к 4 часам вышел к большаку севернее Скураты, где противник оказал упорное огневое сопротивление. На линии большака били пулеметы и минометы, а вскоре немцы контратаковали боевые порядки батальона под прикрытием бронемашин и самоходных орудий.
В 5.00 командир полка вводит в бой 2-й батальон с задачей — развертываясь из-за левого фланга 1-го, овладеть Скураты и перерезать большак.
В 7.30 двумя батальонами полк овладел н.п. Скураты.
Противник дрогнул и начал отступление в беспорядке. Преследуя его, батальоны вышли к рубежу 300 метров восточнее н.п. Лужки, где были встречены пушечным огнем…
Далее из документа: «Противник, выбитый из леса, из Скураты, бросая технику, в беспорядке вышел в д. Лужки, где в это время было выброшено подкрепление на 4-х автомашинах <>
3. Потери — убиты 62 чел. Ранено 36 чел.».
В этот день восточнее деревни Лужки был ранен и мой дед, получив слепое осколочное ранение правой голени с повреждением кости.
И снова — эвакогоспитали Последний был к г. Осташкове, где 19 июня 1944 г. его признали негодным к военной службе с переосвидетельствованием через год и уволили.
В свидетельстве о болезни № 404С», выданном мне Ногинским военкоматом, написано: «Ранен в бою при защите С.С.С.Р».
Не один год я потратил, чтобы все это узнать. В течение многих лет вел переписку с Ногинским военкоматом и архивом военно-медицинских документов, трижды посещал архив в Подольске, по крупицам собирая все, что могло быть связано с моим дедом.
Дело в том, что он умер в год моего рождения, а все документы, которые остались после него, исчезли бесследно… И я поклялся, еще будучи курсантом, что восстановлю его фронтовой боевой путь и узнаю о нем все, что смогу…
Но каково было моё удивление, когда я узнал, что отец моей мамы, участник Великой Отечественной войны с августа 1941 г. по июнь 1944 г., прошедший три года в пехоте на передовой пулеметчиком, гвардии старший сержант, дважды раненный, так и не был награжден хотя бы медалью, будь то «За боевые заслуги» или «За отвагу».
На мой запрос в 1995 г. из Глазного управления кадров Министерства обороны РФ ответили так: «…по учетным данным Главного управления и Центрального архива МО РФ. Ваш дед Пылов П.В. в числе награжденных, к сожалению, не значится, поэтому восстановить, чем он был награжден, в т. ч. и медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», не представляется возможным».
Получается, что воевал солдат за Родину, проливал свою кровь и на этом можно поставить точку.
Для него высшая награда — жизнь Хоть в этом ему повезло За что нужно благодарить только Бога! И всем «из царицы полей».
В одном из интервью известный писатель В П. Астафьев сказал: «Не все ладно было и на войне. Я знаю солдат, вынесших на своих плечах самую тяжелую пору — 41—42-й годы. У них лишь медали «За победу над Германией». Зато к концу, когда воевать стало легче, награды возили мешками. Особенно много получали их те, кто сам не сражался на передовой. Штабные работники. Солдат всегда в походе, всегда в пути. Бои, ранения, госпитали. Обстановка менялась каждый день. А штабист — на месте. Вот и гребли ордена.
Не от этой ли обезлички фронтовики, несмотря на песенные призывы надеть ордена, стеснялись их носить? Хранили доставшиеся кровью награды в шкафах, комодах, ящиках. В них играли дети, часто теряли…»
А вот воспоминание писателя и философа А Зиновьева. «Дело шло к победе. В армии назревало состояние ликования по этому поводу. Это было время наград Летать стало не так опасно, а награды получать стало легче. Началась оргия наград. Причем награды, как из рога изобилия, сыпались на начальство и на всех тех, кто вообще в боях не участвовал. Я тогда произвел свои измерения и установил, что более семидесяти процентов наград были даны людям, вообще не участвовавшим в бою в собственном смысле слова. Много лет спустя, когда признали конкретную социологию, я с удивлением узнал что произвел свои те вычисления военных лет вполне корректно. <>.
В один из совершенно безопасных боевых вылетов мне вместо стрелка посадили майора из политотдела дивизии. Майору нужно было иметь в своем активе личное участие в боях, чтобы получить высокую награду. Ко мне его посадили потому, что я считался самым «мягким» (или «плавным») летчиком эскадрильи. Полет был фактически прогулкой — мы бомбили какой-то мирный населенный пункт. Я решил проучить майора. Я вел машину специально так, что его стало мутить. К тому же он перед вылетом выпил для храбрости стопку водки. Он облевал всю кабину стрелка и фюзеляж самолета.
Когда мы приземлились, он чуть живой вылез из самолета и хотел уйти, но я его заставил вымыть кабину и фюзеляж, угрожая пистолетом.
Мне за эту выходку дачи двое суток ареста. А майора наградили орденом Красного Знамени за участие в боях и проявленную при этом «храбрость». Кроме ареста, я был наказан тем, что меня отстранили от очередной законной награды».
В книге личного шофера маршала Г.К. Жукова я нашел вот такие слова: «Помню, не очень я обрадовался, когда 21 августа 1943 г. он наградил, вручил мне медаль «За отвагу». Я рассчитывал хотя бы на орден «Великой Отечественной».
Вот так вот, рассчитывал…
А кто ползал на животе, кто поднимался в атаку на передовой, тот рассчитывал хотя бы на медаль «За отвагу»?
Нет, наверное, он рассчитывал выжить, как и мой дед, как и многие другие…
Маршал Жуков вручил ту награду, которую посчитал заслуженной. А его шофер не знал, наверно, что у ордена Отечественной войны был статут, причем довольно подробный, и в нем не нашлось одного единственного пункта именно для него. Но разве виноват в этом маршал Жуков?
Генерал М.Д. Скобелев — герой русско-турецкой войны по этому поводу говорил: «Денщик со мной не разлучался и не выходил из огня, а я и ему не дал креста, потому что он слуга, а не солдат. Этак мы до того дойдем, что и кучеров, и поварят, всякую сволочь украсим военными орденами, а те, кто за нас умирает, никогда не дождутся знака отличий».
А Зиновьев: «О том, до какой нелепости дошла наградная система, говорит хотя бы такой факт. К нам в воздушную армию прибыла важная комиссия из Москвы. Я был дежурным по полку, когда комиссия должна была прибыть к нам.
Зная по опыту, на что обычно обращают внимание в таких случаях, я мобилизовал всех людей, не занятых на аэродроме, на уборку мусора в распоряжении полка и в помещениях. Я попал, как говорится, в яблочко. В других полках комиссия возмущалась именно захламленностью территории, окурками в помещениях, плохой заправкой коек. В нашем полку она была потрясена порядком. За это ряд старших офицеров полка был награжден орденами и медалями, а меня наградили почетным оружием — немецким пистолетом «Вальтер».
В повести Евгения Воробьева «Капля крови» есть очень интересный эпизод о младшем лейтенанте Кныше, который попал в штрафную роту из-за банальной жадности к наградам и чинам.
Разведчикам поставили задачу — добыть языка, и командиру разведвзвода повезло. Ему удалось блокировать немецкий блиндаж и захватить сразу троих, дело было под Оршой, дивизия долго стояла в обороне, и взять языка было непросто. Мечтающий о награде младший лейтенант в штаб отправил одного немца, а двух других упрятал в бревенчатый овин под замок. Этот овин находился за боевым охранением на ничейной земле и добраться к нему было можно только ночью, да и то по траншее. Тимофей Кныш даже подкармливал фрицев из пайка, который получал за двух разведчиков, раненых и отправленных в медпункт. Через три дня отвели в штаб второго, еще через два — третьего. Так как за каждого «языка» генерал обещал орден, то Кныш колол дырки аж на три…
Получил первый орден, а генерал не нахвалится: «Языка за языком берут!» Ну а потом немцы в разведотделе штаба армии вывели Тимошу на чистую воду на очной ставке. И свинтили ордена, сняли медали и сорвали погоны.
Дали десятку, но заменили штрафной.
Судя по многим документам, свидетельствам очевидцев и фактам, можно с уверенностью говорить об особом отношении к наградам солдат, офицеров и генералов в годы войны. Любовь к ним, действительно, была какая-то странная.
Этому способствовали как наградная политика государства, так и психология человека. Например, полковник Пеньковский, предавший свою Родину, так вот жалился своим хозяевам за рубежом: «Я работал в Военном Совете до ноября 1943 г. В это же время праздновали освобождение Киева, и я подумал, что война очень скоро кончится. У меня не было ни знаков отличия, ни орденов. За финскую кампанию я не получил ничего — лишь благодарность, да портсигар. Уже тысяча человек получили звание Героя Советского Союза, поэтому я подал ходатайство о том, чтобы меня послали на передовую, и прибыл на первый Украинский фронт». И далее: «В июне 1944 г. я был ранен и послан в Москву. Два месяца пролежал в госпитале. Меня выписали в июле, и я был готов вернуться на фронт. В то время я был майором, самым младшим полковым командиром на фронте. У меня было тогда два ордена…»
Не правда ли, очень трогательная история?
Человек идет на фронт в конце 1943 г. в звании майора не Родину защищать, а потому что у него нет орденов! И это не единичный случай. Мне очень часто приходилось встречать в литературе мемуарной и художественной буквально ненормально-трогательное отношение к наградам.
К концу воины появилась тенденция моды на награды, которая в дальнейшем лишь развивалась.
Дело шло к победе, шел 1945 г. За последние 6 месяцев войны награждения составили 5 470 000 (из них 3 530 000 только приказами командиров полков) при численности армии 6 330 880 и потерях 631 633. Следовательно, в победный год численность награждений возросла до 86 %.
Только возникает вопрос: а кого награждали? Вот факты.
Генерал Ф.Е. Боков в своих мемуарах «Весна победы», касаясь вопроса награждения, написал: «.. во время посещения 416-й стр. дивизии я обратил внимание на то, что представленные мне командиры и политработники, отличившиеся в боях, не имеют наград. Выяснилось, что о героях попросту забыли. Старшие начальники признавались, что «руки еще не дошли», чтобы командиры не представляли нужные документы…
Пришлось дать задание политотделу армии изучить практику награждений непосредственно в частях и подразделениях. Выборочная проверка вскрыла серьезные недостатки. Оказалось, что многие офицеры, проявившие настоящую отвагу и воинское мастерство в последних боях, вовсе не удостоены наград. Хуже того, иногда это пытались мотивировать тем, что командир части, мол, не был представлен к награде и поэтому-де нет основания отмечать и его подчиненных.
Мы посоветовались с командармом и решили обсудить этот вопрос, наряду с другими, на Военном Совете, пригласив командиров и начальников политотделов соединений. Было принято решение изучить во всех полках дивизии практику поощрения воинов и устранить недостатки. Вскоре около четырехсот командиров и политработников были удостоены наград».
Только за пять дней апреля 1945 г. в войсках 5-й ударной армии были награждены 8500 красноармейцев, сержантов и офицеров А за три дня до начала наступления на Берлин в армии получили 130 000 человек грамоты с благодарностью от Верховного Главнокомандующего за участие в боях за освобождение и взятие ряда городов.
Из политического донесения начальника политотдела 69-й армии начальнику политуправления 1-го Белорусского фронта о некоторых итогах и недостатках первого дня боя на Одерском плацдарме:
«№ 0471
18 апреля 1945 г.
5. Награждение раненых.
Опрос раненых выявил много бойцов, сержантов и офицеров, имеющих по нескольку ранений, до сих пор не награжденных или награжденных такими правительственными наградами, которые не соответствуют их подвигам.
Командир взвода 1 сб 39 СП 4 сд лейтенант Грундовский Н.В. до 16 апреля был ранен пять раз. 16 апреля ранен шестой раз — тяжело (слепое осколочное ранение в грудь) Награжден лишь медалью «За отвагу» в октябре 1942 г. и после этого больше не награждался.
Характерно, что тов. Грундовский в числе четырех офицеров прибыл в полк 8 апреля с.г. Был направлен на должность ПНШ по учету. Никто из командования полка с ним не беседовал. Он ни разу даже не видел командира полка и его заместителя по политчасти. Выявлены бойцы и офицеры, имеющие два и три ранения и до сих пор не награжденные (312сд, 247сд и др.). У многих раненых, уже награжденных, отсутствуют на руках удостоверения о их награждении орденами и медалями.
Красноармеец батареи 76-мм орудий 92 °CП 247 сд Хасанов дважды ранен, награжден орденом «Красная Звезда», до сих пор не получил справку о награждении. Пом. комвзвода 1-й минроты 39 CП 4 сд ст. сержант Куличенко награжден орденом «Красная Звезда» и медалью «За боевые заслуги», до сих пор удостоверений о награждения не получил…»
В письме в ЦК ВКП(б) А.А. Жданову 21 января 1948 г. Маршал Советского Союза Г.К. Жуков писал: «Я подтверждаю один факт — это мое близкое отношение к 3., которая всю войну честно и добросовестно несла свою судьбу в команде охраны и поезде Главкома. 3. получала медали и ордена на равных основаниях со всей командой охраны, получала не от меня, а от командования того фронта, который мною обслуживался по указанию Ставки. Вполне сознаю, что я также был виноват и в том, что с нею был связан, и в том, что она длительное время жила со мною».
Мне известна фамилия некой 3., но я не беру на себя ответственность писать ее полностью…
3. — это походно-полевая жена маршала в годы войны, врач из команды охраны. Поэтому у нее и соответствующие награды: орден боевого Красного Знамени, орден Красной Звезды, медаль «За отвагу» и еще четыре медали и три иностранных награды. Для женщины на фронте — иконостас солидный. Куда уж там окопнику!
23 января 1944 г. командир 96 гв. стрелкового полка, в котором служил мой дед, подписывает наградной приказ № 002/11, где во втором пункте написано: «Машинистку штаба полка гв. ефрейтора В. Валентину Петровну, за то что за время боевых действий полка с 42 по январь 44 года в грудных условиях боевой обстановки, самоотверженно трудясь, добилась чистоты и аккуратности в работе, способствуя тем самым своевременному представлению донесений перед вышестоящими штабами». Думаю, нет смысла комментировать награждение боевой медалью за чистоту и аккуратность в работе, ведь дело здесь совершенно в другом…
Из письма генерала Власова походно-полевой жене А.П. Подмазенко, находящейся на своей родине по случаю беременности:
«Дорогая Аля! Теперь разреши поздравить тебя с высокой правительственной наградой — медалью «За отвагу». Ты теперь обогнала тов. Кузина: он имеет медаль «За боевые заслуги», а ты уже сразу получила вторую «За отвагу». Искрение рад, да и не только я. Меня поздравляли все наши сотрудники. Кроме тебя, из наших еще несколько также наградили разными медалями…» Какие же подвиги совершила врач Агнесса Павловна, находясь при А.А. Власове?
Две медали «За отвагу» в 1942 г. — это, знаете ли, очень и очень серьезно. Но все очень просто. Две медали от командующего — это как сегодня пара дорогих колец, не более. Такие были времена, такие нравы.
В годы войны в армию и на флот было призвано около 500 000 женщин. Летчицы, снайперы, врачи и военфельшеры, зенитчицы и связистки, прачки и синоптики воевали рядом с мужчинами. Они также погибали в боях, получали ранения и несли свой солдатский и офицерский крест наравне с ними. Но были среди них и те, кого называли не иначе как ППЖ — походно-полевые жены, которые скорее пристраивались на войне за спинами командиров и начальников, в тепле, в уюте и сытости. И за это же получали ордена и медали. Они тоже много сделали для победы и потому наград у них было несколько больше, чем у женщин-фронтовиков.
В апреле 1945 г. техком Главного интендантского управления приступил к созданию медалей за взятие европейских столиц. Просмотр эскизов большой группы художников состоялся 24 апреля. Всего было рассмотрено 116 рисунков. По одной медали «За взятие Будапешта» обсуждалось два десятка проектов, более десяти проектов медали за Варшаву и более 15 проектных рисунков медали «За взятие Вены».
9 июня 1945 г. Указом Президиума Верховного Совета ССР были учреждены медали «За взятие Будапешта», «За взятие Кенигсберга», «За взятие Вены», «За взятие Берлина», «За освобождение Белграда», «За освобождение Варшавы» и «За освобождение Праги». Автором большинства утвержденных рисунков стал художник А. Кузнецов. Автором принятого рисунка медали «За взятие Вены» стала художница Зворыкина.
Впервые вопрос о подготовке медали в ознаменовании победы над гитлеровской Германией обсуждался 8 октября 1944 г. Художник Н.А. Ганф представил композицию из трех фигур: в центре — солдат с автоматом, по сторонам рабочий со снарядом и колхозница со снопом в руках. Художник Киселев представил победный салют на Красной площади, а художник Романов изобразил на лицевой стороне портрет И.В. Сталина в обрамлении лавровых и дубовых венков славы и по окружности слова: «Наше дело правое — мы победили». Сталин лично выбрал последний рисунок, но предложил убрать венки. Надпись «СССР» также показалась ему ненужной.
Оборотную сторону оставил как есть: надписи по окружности «За победу над Германией» и в центре «в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».
Медаль была учреждена 9 мая 1945 г. (Более 14 900 тыс. награждений), а 21 августа учредили медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», также с портретом Сталина на лицевой стороне. Единственное отличие — она чеканилась из меди. (Около 16 100 тыс. награждений.)
Следующая медаль с изображением Сталина была учреждена 30 сентября 1945 г. «За победу над Японией». Здесь уже профиль Сталина повернут направо, на восток (в медали «За победу над Германией» — налево, на Запад).
Этой медалью было награждено более 1 800 тыс. человек.
Звание Героя Советского Союза в годы Великой Отечественной войны были удостоены более 11 тысяч человек. Рост количества удостоенных высшей степени отличия четко просматривается но периодам.
1 период (22 июня 1941 г. — 18 ноября 1942 г.):
Всего 625 и 2 дважды, в том числе:
132 — солдаты, сержанты, матросы, старшины;
406 — младший офицерский состав:
77 — старший офицерский состав (в т. ч. 2 — дважды);
6 — высший офицерский состав;
4 — без воинского звания.
2 период (19 ноября 1942 г. — 31 декабря 1943 г.):
Всего: 3658 и 9 дважды, в том числе:
1657 — рядовые, сержанты, старшины;
1569 — младший офицерский состав (в т. ч. 4 дважды);
385 — старший офицерский состав (в т. ч. 5 дважды);
47 — высший офицерский состав.
3 период (1 января 1944 г. — 9 мая 1945 г.);
Всего 7008 — 96 дважды и 2 трижды, в том числе:
2159 — рядовые, сержанты, старшины;
3554 — младший офицерский состав (в т. ч. 27 дважды);
1104 — старший офицерский состав (в т. ч. 41 дважды и 2 трижды);
191 — высший офицерский состав (в т. ч. 28 дважды).
Следовательно, если в первый период войны число Героев Советского Союза составило 6 %, то во втором — 32 %, в третьем — 62 %.
Теперь по категориям:
49 % от общего числа Героев Советского Союза составили младшие офицеры, 35 % — рядовые, сержанты и старшины, 14 % — старшие офицеры и только 2 % — высшие.
Вместе с Героями Советского Союза за подвиги в Советско-японской войне (93 и 6 дважды), вместе с партизанами (172 и 2 дважды), с подпольщиками (61), участниками движения сопротивления (16), мы можем говорить о 11 633 Героях Советского Союза (в том числе 115 дважды и 2 трижды).
Александр Матросов за свой подвиг стал Героем Советскою Союза.
По архивным данным, более 300 воинов ценой собственной жизни закрыли своим телом амбразуры вражеских дотов и дзотов, но на сегодняшний день известны имена лишь более 200. Лет десять назад, используя опубликованные архивные данные, мне удалось провести исследование по более чем 250 героев — матросовцев, совершивших, по сути, одинаковый подвиг. И вот что получилось
148-и из них было присвоено звание Героя Советского Союза, 12 — наградили орденом Ленина, 11 — орденом Красного Знамени, 29 — орденами Отечественной войны двух степеней, 1 — орденом Красной Звезды, 1 — орденом Славы III степени, 1 — бронзовой медалью «За воинскую доблесть» (Италия), а 54 человека остались и вовсе не награжденными. Получается, что за один подвиг, за одинаково отданную жизнь люди были награждены совершенно разными наградами от низшего ордена до высшей степени отличия. Да и то не все. Следовательно, мы можем говорить о недостаточно эффективном использовании наградной системы в годы войны.
В одном из спецсообшений НКВД СССР (N? 41/4242) в НКО СССР об аресте лиц, выдававших себя за Героев Советского Союза (от 30 декабря 1941 г.), говорилось:
«26 декабря с.г. в Главное автобронетанковое управление Красной Армии из 15-го запасного танкового полка прибыл для получения назначения Ульянов Анатолий Петрович, 1910 года рождения, назвавший себя командиром танкового батальона, дважды Героем Советского Союза.
В ГАБТУ Красной Армии правдоподобность предъявленных Ульяновым документов вызвала сомнение, и Ульянов был Управлением особых отделов НКВД СССР задержан для проверки его личности…»
На допросах в НКВД Ульянов дал показания, что 26 июня 41 года, являясь красноармейцем 118 артполка, с группой бойцов на смоленском направлении попал в окружение, а 4 августа сдался в плен.
Уже 12 августа немцы его перебросили через линию фронта с заданием, и он благополучно добрался в свой полк. Вскоре он по «болезни» был направлен в госпиталь, где зарегистрировался как командир батальона в звании капитана, о чем по «выздоровлении» получил соответствующую справку и получил направление в г. Владимир в 15-й запасной танковый полк.
От начальника штаба 15-го запасного танкового полка капитана Блинова, с которым Ульянов сблизился на почве пьянства, последний получил удостоверение военнослужащего, в котором было указано, что он, Ульянов, является дважды Героем Советского Союза».
В ГАБТУ РККА, где Ульянов должен был получать назначение, комиссар управления даже не проверил лжекапитана и дал командиру указание выдать ему удостоверение, в котором говорилось, что Ульянов является дважды Героем Советского Союза.
В дальнейшем он предполагал получить назначение на фронт, собрать данные для немецкой разведки и снова уйти к ним. Но ничего не вышло, так как откуда было знать этому идиоту, что до начала войны в Советском Союзе было всего 5 дважды Героев и до 1942 г. этого звания дважды были удостоены еще два человека. То есть всего семь Но разве трудно вычислить еще «восьмого»?
Вообще, наша наградная система для немецкой разведки в период войны стала камнем преткновения. По-моему, до самого поражения Третьего рейха они так и не разобрались в ней до конца. А сколько глупых ошибок они сделали, проваливая порой блестяще подготовленные операции.
В самые первые дни пребывания партизанского отряда Д.Н. Медведева во вражеском тылу, с группой военнопленных. бежавших из лагеря, пришли и окруженцы. Один из них был майором-артиллеристом с орденом Ленина на груди. По его рассказу, этот орден он получил за бой с немецкими танками на мосту через реку Березина. Однако командиру отряда показалось, что орден выглядит старше, чем следовало для награды, полученной год назад. По приказу Дмитрия Николаевича ночью, когда майор спал, орден отвинтили с гимнастерки Он оказался настоящим, на оборотной стороне которого был выгравирован номер 889. Но такого не могло быть! Номер ордена Ленина у самого Медведева, полученный в начале 1942 г., всего двумя-тремя месяцами позже, был 7854. Медведев пригласил к себе капитана М.А. Фортус.
— Мария Александровна — спросил он, — когда вы были награждены орденом Ленина?
— В декабре 1938 г., за участие в боях в Испании.
— Вы помните номер?
— Конечно, — мгновенно ответила Фортус, — номер 3529.
Уже после войны М.А. Фортус выяснила, что орден Ленина за № 889 был вручен 22 марта 1935 года Л.З. Корытному, парторгу одного из золотых приисков. Он пропал без вести. Видимо, погиб в первые дни войны. А майор оказался агентом СД, где вместе с легендой и фальшивыми документами получил для убедительности настоящий советский орден. На нем и погорел!
Когда в 1944 г. был арестован агент немецкой разведки Таврин Петр Иванович (он же Шило) в форме майора Советской Армии, а по документам — заместитель начальника отдела контрразведки «Смерш» 39-й армии 1-го Прибалтийского фронта, на его левой стороне груди сверкали: медаль Золотая Звезда, орден Ленина, два ордена Красного Знамени, орден Александра Невского и Красной Звезды. Причем размещение наград явно не соответствовало правилам ношения орденов и медалей, утвержденным еще в июне 1943 г. Как же проморгали руководители «предприятия Цеппелин» такой немаловажный элемент?
Ордена Александра Невского и Красной Звезды по новым правилам должны были быть на правой стороне груди агента, но они, увы и ах, не догадались, не посчитали нужным хотя бы поинтересоваться.
Более того, когда абвер наладил выпуск фальшивых орденов Красной Звезды, притом таких, что от настоящих не отличить, на их ордене красноармеец был в обмотках, а на нашем в сапогах.
Наши красноармейские книжки немцы сшивали никелированными скрепками, а не железными. По свидетельству очевидцев, достаточно было взять в руки такой документ, чтобы понять: если нет следов ржавчины — он поддельный.
А ведь абвер считался сильным противником…
Таким образом, если до Великой Отечественной войны в Советском Союзе было учреждено 5 орденов и 7 медалей, то в период войны с 20 мая 1942 г. до 30 сентября 1945 г. — еще 11 орденов и 21 медаль. (Со степенями, соответственно, 24 и 24) Значит, к осени 1945 г советская наградная система насчитывала 16 орденов и 28 медалей, а со степенями 29 и 31. (В т. ч. знания Героя Советского Союза, Героя Социалистического Труда и «Мать-героиня»): высший государственный орден, 11 боевых, 2 трудовых, 2 женских ордена, 23 боевых медали, 4 трудовых и 1 женская. При этом Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин единолично решал вопрос учреждения наград, единолично утверждал их проектные рисунки, руководствуясь лишь собственным художественным вкусом. Ему лично принадлежит идея создания многих наград (в т. ч. орденов и медалей), тексты надписей на медалях и окончательные варианты названий. Поэтому все эти ордена и медали можно однозначно называть сталинскими.
Даже Верховный Совет и Совет Народных Комиссаров, по сути, не участвовали в этом историческом действе. Факт остается фактом. Для советской наградной системы Иосиф Виссарионович сделал очень много, а вот для её совершенствования в период войны — колоссально много.
Даже рождение первых полководческих орденов, связанных с именами Суворова и Кутузова, — это тонко продуманный элемент пропаганды, рожденный самим вождем.
Точно такой же элемент можно найти и в четырех медалях с его обликом. Это медали: «Партизану Отечественной войны» (где он рядом с Лениным), «За победу над Германией», «За победу над Японией», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».
Такой, потому что, утверждая медали со своим портретом, как когда-то это делали русские цари, он оставил на века свой образ как основной символ партизанского движения (вместе с Лениным) и самое главное — победы в войне.
Оставил сначала победителям, народу-победителю, а потом уже и их потомкам. Это не выветрится никогда!
Все ордена, учрежденные им во время войны, впервые в советской наградной практике имели свои конкретные статуты с подробным изложением требований для их получения. От нескольких до более чем 30 пунктов различных вариантов успешного проведения операций, успешного руководства фронтами, армиями, дивизиями, полками, а также боевых ситуаций для солдат и сержантов.
Сталинский диапазон применения наградной системы в государственной политике вполне можно назвать чрезвычайно широким. Для него награда была и стимулом для достижения успеха и поощрением за сделанное. Он мог их щедро раздавать, а мог и лишить, если по каким-то причинам считал награждение незаконным.
Сталин мог покарать за нарушение статута ордена и в то же время нередко нарушал его сам и позволял нарушать другим.
В самые сложные моменты войны, а также перед самыми трудными рубежами, которые следовало преодолеть, он, как никогда, использовал моральные стимулы. По мнению очевидцев, они действовали эффективно. И в го же время моральные стимулы, например, для сухопутных войск, были явлением редким и не были оформлены, так как для летного состава законодательно до конца войны.
Например, согласно приказу № 0299 от 19.08.41 г. летчик-истребитель за 3 сбитых самолета противника представлялся к ордену, еще за три — ко второму. За выполнение 5 боевых вылетов на штурмовку войск противника — снова орден и т. д. Согласно приказу № 294 от 8.10.43 г. к первой награде летчик-истребитель представлялся за 3 лично сбитых бомбардировщика, или за 4 лично сбитых самолета других типов, или за 6 самолетов, уничтоженных на земле.
Подобного рода свода правил для пехоты не было, не было и для танкистов, артиллеристов и т. д.
При том, что численность награжденных с 41-го по 45-й неуклонно росла, факты говорят о другом.
Если с 1941 по 1942 г. она выросла с 1 % до 7 %, то в 1943 г. составила 32 %, в 1944 г. — 65 %, а в 1945 г. — 86 %. Однако по многим причинам государственная, а точнее сказать, сталинская наградная политика не смогла поощрить достаточно объективно в равной степени всех граждан Советского Союза, в том числе участников трудового фронта и военнослужащих Действующей армии.
Во-первых, вместе с ростом награждений, росло и количество злоупотреблений и неправильных, незаконных награждений. Правительственные награды нередко выдавались за бытовые услуги, за сожительство и тем самым становились некой валютой, как на фронте, так и в тылу.
Во-вторых, из-за преступного бюрократизма время прохождения представлений от полка до фронта составляло более месяца, многие наградные листы подолгу лежали под сукном, а за это время представленные к награждению убывали из частей по различным причинам, не получив награды. Удельный вес красноармейцев и младшего начсостава в общем числе награжденных был недостаточным.
В-третьих, очень часто на убывших по ранению или погибших в боях вообще забывали составить наградные листы или же их просто не составляли за ненадобностью.
В-четвертых, несмотря на то, что с 1941 по 1943 г. было немало сделано для того, чтобы упростить процесс награждения военнослужащих Красной Армии на фронте, а также сократить время прохождения наградного материала, все же весной 45-го, в конце войны, оказалось, что множество бойцов, сержантов и офицеров имея по нескольку ранений, оставались ненагражденными.
В-пятых, Указ Президиума Верховного Совета СССР об уголовной ответственности, видимо, не отпугнул всех тех, кто хотел или же преступал закон.
В-шестых, введение награждения орденами и медалями генералов, офицеров и сержантского состава сверхсрочной службы за выслугу лет в Красной Армии из-за того, что 204 генерала из 2953 не имели наград, стало тем фактором, благодаря которому все боевые награды, введенные до войны, кроме медалей Золотая Звезда и «За отвагу», были обесценены одним росчерком пера.
В-седьмых, в наградной системе периода войны не был продуман до конца механизм поощрения, как комплекс мероприятий.
Поэтому, если для летчика, кроме статутов орденов, были разработаны специальные положения, по которым он просто не мог остаться ненагражденным, то в других родах войск таких правил, к сожалению, не существовало. При том, что в пехоте потери всегда были максимальными, там награжденных в процентном отношении было гораздо меньше, чем в авиации Например, только за период с 1.1 43 г. по 09.05 45 г. потери стрелковых войск составили — 3 392 781, бронетанковых и механизированных войск — 310 487, а Военно-воздушных сил — 24 835. К слову сказать, в пехоте обычной наградой была человеческая жизнь! Если учесть, что в течение всей войны шинели надевали 34 млн 476,7 тыс. человек, то общее число награжденных составило 11 892 200 чел., или 34,4 %. А если взять число награждений только орденами, то на 1 сентября 1948 г. оно составило 5 300 000, или 15,3 %.
Разве это справедливо, когда из 34 млн 4767 тыс. чел., надевавших шинели, убыло по разным причинам в общей сложности 21,7 млн, а более половины этой убыли составили безвозвратные потери?
Если всего за годы войны за трудовые подвиги орденами и медалями было награждено более 186 тыс. человек, то медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» — около 16 100 тыс. рабочих, инженеров, служащих, колхозников, работников науки, техники, искусства и литературы, советских, партийных, профсоюзных и других организаций. А это значит — из максимально возможного числа всех категорий граждан только 10 % были удостоены правительственных наград. Что еще раз подтверждает факт слабой эффективности сталинской наградной политики в целом.
Из 11 633 Героев Советского Союза 2438 человек (21 %) были удостоены этого звания только лишь за форсирование Днепра, согласно Директивы Ставки. Еще 2332 человека (20 %) — это представители ВВС за весь период войны. Всего же 41 %, или 4770 человек, стали Героями Советского Союза, в основном благодаря сталинским моральным стимулам. При этом более чем из 250 героев-матросовцев только 148-и было присвоено это звание, а остальные были награждены различными боевыми орденами. От низшего до высшего. К сожалению, даже для одного подвига так и не нашлось равенства в наградах. И этот факт показателен. В нем — истина!
Как положительный момент можно отмстить сам по себе широкий спектр наград, предусмотренный как для всех категорий военнослужащих, так и для гражданских лиц. Важным является и то, что противник так и не смог разобраться в хитросплетениях советской наградной системы. Парадоксально, но её совершенствование также сыграло в этом огромную роль.