Загадки ядовитых растений

И в завитках еще в бору был папоротник тонкий…

Много миллионов лет назад на Земле существовал первобытный лес, столь сильно отличавшийся от современного, что если бы довелось в нем очутиться хоть на миг, возникла бы мысль о свершившемся путешествии на неведомую планету.

Необозримые пространства занимали болота. Их поверхность покрывали заросли папоротников, а над водой носились в поисках добычи гигантские стрекозы с размахом крыльев до 70 сантиметров. Они выслеживали тараканов, пауков и кузнечиков, тоже мало походивших на современных. По берегам озер росли причудливые и своеобразные деревья. Обитателями леса были ракообразные, паукообразные, насекомые, земноводные и пресмыкающиеся. Птиц и зверей еще не было. Мощные желобчатые колонны стволов достигали 20–40 метров высоты. Их поверхность покрывали правильными продольными или спиральными рядами красивые щитки-рубцы от опавших листьев. Наверху стволы многократно вилообразно ветвились и у многих были узкие длинные листья, сгруппированные на концах ветвей в зеленые кроны. Вместо цветков у этих растений были шишки, как у наших елей, но они образовывали не семена, а тонкие, как пыль, мелкозернистые споры.

Каламиты – исполинские хвощи, сигиллярии и лепидодендроны, громадные плауны со стволом у основания до двух метров в поперечнике, многочисленные древовидные папоротники так же, как современные, выпускавшие свое опахало из завитых улиткой почек на концах стволов, – вот основные растения, преобладавшие тогда в лесу.

Кордаиты – первые представители голосеменных тогда лишь только начали появляться. Остатки этих растений сохранились в виде окаменелых лесов. О многих из них можно судить по отпечаткам на камнях и по окаменевшим частям. Они погибали в болотах и, постепенно спрессовываясь, образовывали залежи каменного угля.

Зловещая тишина царила над этим унылым и безотрадным лесом, однообразная зелень которого не прерывалась ни одним цветком. Но лес этот послужил родоначальником всех современных видов наземных растений. Он, превратившись в каменный уголь, как бы позаботился о сохранности своих потомков.

Папоротники наших лесов несравнимы по величине с древними. Это – немногие остатки растительности Земли каменноугольного периода.

Папоротники встречаются во всех частях света и отсутствуют только в степях и пустынях, в горах, выше границы леса, и в полярных странах. Некоторые тропические папоротники достигают 16 метров высоты и имеют листья длиной до 4 метров. У тропических папоротников нет той периодичности в развитии, которая так характерна для всех наших папоротников, плаунов и хвощей. В наших сосновых борах и еловых лесах они приспособились развиваться весной.

Так как процесс размножения и развития папоротников был изучен сравнительно недавно, долгое время их считали загадочными растениями. О несуществующем волшебном цветке папоротника складывались легенды.

Существовало поверье, что цветок папоротника помогает найти клад. Обладатель его не боится ни бури, ни грома, ни молнии, повелевает нечистыми духами, может видеть в Иванову ночь, как деревья переходят с места на место и ведут беседы дубы, рассказывая о своих богатырских делах. В таинственную, полную чудес ночь Ивана Купалы – время бурного цветения большинства трав – искали не только папоротников цвет, но и многие другие целебные травы.

Цветок папоротника рекомендовалось добывать так: в лесу подождать время расцвета, обведя вокруг себя черту черемуховой палочкой. Оберегающие цветок нечистые духи пускают в ход все бесовские измышления, чтобы смутить и устранить смельчака: ему чудятся стоны, плач ребенка, смех, крики многих людей, вой, стрельба. Чем ближе к полуночи, тем хуже. Кажется, что папоротник шевелится, прыгает, вертится. Ровно в 12 часов ночи появляется блеск огонька – это дивный, желанный цветок и его надо быстро схватить. А шум и вой усиливаются, чудятся разные страшилища и горе человеку, если он, испугавшись, выйдет за черту или оглянется: бесы разорвут несчастного в клочки, а душу его утащат в ад.

Папоротник называли разрыв-травой, верили, что одного прикосновения его цветка достаточно, чтобы открыть любой замок, разорвать железные кандалы или путы.

Поверия и легенды о цветке папоротника сохранились у разных народов. Но в наше время, когда легенды забываются и на смену им приходит рациональное мышление, расценивающее в природе все лишь с точки зрения вредно или полезно, необходимо подчеркнуть значение папоротников для пользы человека. Среди них есть лекарственные, например щитовник мужской (Dryopteris filix-mas). В его корневище содержатся вещества, способные избавить человека от одного из самых вредных кишечных паразитов – ленточного цепня (широкого лентеца). В состав корневища входят производные флорглюцина (феликсовая и флавоспиловая кислоты, аспидинол, алебаспидин), эфирное масло, жир, флавониды, дубильные вещества, крахмал.

Производные флорглюцина – сильные яды, действующие на центральную нервную систему, скелетные мышцы и сердце. В экспериментах на животных при непосредственном введении этих веществ в их кровь возникали тяжелейшие отравления – судороги, паралич сердца и центральной нервной системы. Эти же симптомы отравления и гибель животных наблюдались при приеме внутрь токсических доз корневища папоротника.

Исследования показали, что производные флорглюцина и продукты их распада ядовиты для живой цитоплазмы, но особенно токсичны для мышечных клеток червей и моллюсков.

Папоротник ядовит, но как свежи его перистые листья в лесу. Какой особенный у них аромат. Как красивы они в букете лесных цветов. Они – живая история растительности Земли, а в истории растений заключается и часть истории человечества.

В хвойных лесах, где много зеленых мхов, можно встретить плаун булавовидный (Lycopodium clavatum). Его родовое название «ликоподиум» происходит от греческих слов «ликос» – волк и «подос» – нога. Густо покрытые мелкими зелеными листочками ветви плауна напоминают волосистые лапы зверя. На севере, в Коми АССР, его называют «заячий пояс»: потянешь за конец – и от земли отрывается длинная, до 3 метров, плеть похожего на мох растения.

Растет плаун в сосновых, еловых, хвойно-мелколиственных, темнохвойных и елово-пихтовых лесах, часто образуя большие заросли. Он широко распространен на Севере нашей страны и по всей лесной зоне европейской части, Сибири и Дальнего Востока; в Средней Азии плауна нет.

От посева споры до появления заростка плауна проходит от 12 до 20 лет, а еще через 20 или 30 лет заросток превращается, наконец, во взрослое растение. Поэтому вырывать плаун целиком ни в коем случае нельзя, так как это ведет к истощению его зарослей.

В 1881 г. началось изучение алкалоидов плауна. Вначале была выделена их смесь – ликоподии, а потом из вида, растущего в Аргентине, получили алкалоид пиллиханин. Он очень ядовит, имеет горький вкус и мышиный запах; 0,1–0,2 грамма – смертельная доза для собак.

В 1934 г. профессор А. П. Орехов выделил алкалоид из плауна годичного (L. annotinum). В том же году польский профессор Я. Я. Мушинский описал сильнодействующие алкалоиды пяти видов плауна, растущего в Средней Европе. Позже из плауна булавовидного получили алкалоиды ликоподии, клаватин, клаватоксин, никотин и ряд других веществ.

Наиболее токсичным оказался селагин – алкалоид баранца, другого представителя Плауновых, выделенного в самостоятельный род Huperzia.

В горах Урала и в хвойных лесах Сибири – огромные заросли баранца (Huperzia selago). У этого растения есть одна интересная особенность: на верхушках стеблей вместо спор образуются зимующие почки, помогающие ему размножаться вегетативно.

В настоящее время исследовано девять видов плауна. В них в общей сложности обнаружено 35 различных алкалоидов. Главнейшие из них – клаватин, клаватоксин, компланатин, обскурин, пилайанин, саурурин, сауроксин; ликоподии найден во всех видах, за исключением L. saururus; никотин присутствует в четырех видах. Найден никотин и в хвоще полевом (Equisetum arvense).

Род хвощей представлен у нас несколькими видами, часть из которых характерна для лесов и лугов (хвощ лесной, луговой, зимующий), другие предпочитают топкие места и болота (хвощ иловатый и болотный). Хвощ ветвистый, с ребристыми стеблями без ветвей, встречается по песчаным и глинистым берегам рек, а хвощ полевой – самое обыкновенное растение окраин полей, обрывов и канав. Этот последний вид хорошо изучен и применяется в медицине как мочегонное средство.

Полевой хвощ содержит ряд алкалоидов – эквизетин (палюстрин), никотин, триметоксипиридин, сапонин, эквизетонин, органические кислоты: аконитовую, яблочную, щавелевую, а также до 25 % кремниевой кислоты, благодаря которой стебельки и веточки хвощей настолько жесткие, что ими, как наждачной бумагой, можно чистить металлическую посуду, полировать дерево и камень.

Кроме перечисленных веществ в полевом хвоще есть горечи, дубильные вещества, смолы, небольшое количество витамина С и каротина.

Родовое название хвощей Equisetum образовано от латинских слов «equus» – лошадь и «seta» – щетина (имеется в виду конский хвост). Русское название «хвощ» тоже подчеркивает сходство растения с пучком волос, хвостом.

В лесах хвощи образуют красивые невысокие заросли и очень быстро вянут, если их сорвать, так как лесные виды требуют большого количества влаги.

Волчьи ягоды

Волчник, волчье лыко – ядовитый кустарник наших лесов, кору которого не грызут даже зайцы, – носит имя греческой нимфы Дафны, дочери речного бога Пенея. О необычном превращении нимфы в растение рассказал в своих «Метаморфозах» Овидий.

Светлый и радостный бог Аполлон не всегда был весел и доволен судьбой. Случилось так, что и его постигло горе. Однажды он, гордый победой над чудовищем, увидел поблизости Эрота, натягивавшего золотой лук, и, смеясь, спросил:

– Для чего тебе, дитя, такое грозное оружие! Уж не хочешь ли ты достигнуть большей славы, чем я?

– Стрелы твои, Аполлон, не знают промаха, но моя стрела поразит тебя, – ответил Эрот.

После этого он взмахнул золотыми крыльями и взлетел на высокий Парнас. Там вынул он из колчана две стрелы: одну – вызывающую любовь, другую – убивающую ее. Первой он пронзил сердце Аполлона, второй – сердце Дафны. Аполлон встретил Дафну и полюбил ее, а Дафна пустилась от него бежать прочь. Как на крыльях мчался за ней Аполлон, вот-вот настигнет. Тогда взмолилась Дафна и попросила отца своего Пенея отнять у нее образ прекрасной нимфы. Лишь только она попросила об этом, онемели ее члены, кора покрыла ее нежное тело, волосы превратились в листья, а руки, поднятые к небу, – в ветви. Долго стоял печальный Аполлон перед лавровым кустом и, наконец, промолвил:

– Пусть же венок из твоей зелени украшает мою голову. Пусть отныне украшаешь ты своими листьями и мою кифар и мой колчан, пусть никогда не вянет, лавр, твоя зелень!

А лавр в ответ тихо зашелестел ветвями и как бы в знак согласия склонил свою вершину…

С тех пор ветви лавра символизировали отличия в искусстве. Лавровым венком награждали победителей в поэтических, музыкальных и спортивных состязаниях. Вечно зеленый, он является эмблемой бессмертия.

Еще в давние времена в ботанике произошла невероятная путаница. Оказалось, что Daphne mezereum – волчье лыко не имеет никакого отношения к лавру благородному. Эти растения принадлежат к разным ботаническим семействам и похожи друг на друга лишь формой листьев.

И все-таки имя Дафны больше всего подходит к нашему волчьему лыку, скрывающемуся в тени леса от ярких лучей солнца.

Волчье лыко – единственное растение среди наших деревьев и кустарников, цветущее до появления листьев настоящими цветками, а не «сережками». Его лиловато-розоватые цветки, трубчатые, с четырьмя лепестками и восемью тычинками, очень похожи на цветки сирени. Они лишены цветоножек и сидят прямо на стеблях. Цветки приятно пахнут, но вскоре их аромат начинает действовать угнетающе и вызывает головную боль.

1. Крушина ломкая. 2. Волчье лыко 3. Омела белая.

Летом плоды волчьего лыка зеленые и поэтому незаметны среди листьев. Но ближе к осени, примерно с половины июля, они начинают краснеть и превращаются в ярко-красные овальные костянки, тоже сидящие прямо на стебле. Обычно их мало, всего 3–4 на одном растении, правда, у южных видов их бывает больше.

Яркий цвет «ягод» волчьего лыка привлекает дроздов, и они склевывают их без вреда для себя. Ядовитые цветки посещают пчелы, шмели, мухи-цветочницы, бабочка-крапивница. Иногда «ягоды» привлекают детей, и тогда разыгрываются трагедии…

Волчье лыко содержит гликозид дафнин, ядовитую желто-бурую смолу мезерин, вызывающую жжение и расстройство желудка, а на коже – красноту и волдыри. В плодах растения есть коккогенин, сахара, воск, эфирное масло, камедь, минеральные соли.

Дафнин и другие гликозиды волчьего лыка подавляют в организме действие витамина К, способствующего, свертываемости крови. При отравлениях развивается повышенная кровоточивость. В народной медицине дафну применяли наружно как нарывное раздражающее средство, при невралгиях, ревматизме, подагре, параличах. Кроме того, прикладывали к местам укусов змей и бешеных животных.

Академик Паллас в «Путешествии по разным провинциям Российского государства» в 1776 г. писал, что в Сибири красные плоды волчьего лыка называют диким перцем и дают детям вместо рвотного и от кашля. Женщины натирают их соком щеки, после чего они становятся пунцовыми, мужики толкут зернышек 30 и пьют вместо лекарства, «к чему весьма крепкий потребен желудок», а корень «своей остротой все растение превосходящий, пользуют от зубной болезни».

В нашей стране известно несколько видов дафны. Встречается этот кустарник в лесах европейской части СССР, на Кавказе, в Сибири, на Дальнем Востоке.

Дафна лавровая с желто-зелеными невзрачными цветками, обладающими неприятным запахом, растет на южном берегу Крыма и образует пурпурно-черные ягоды. Она завезена в Крым с берегов Средиземного моря. Дафна алтайская (дафна Софьи) растет на Алтае, в Тарбагатае, в средней полосе европейской части СССР, в Воронежской, Белгородской и Харьковской областях, предпочитая меловые склоны. Волчеягодник боровой (дафна Юлии) растет в борах западных областей Украины и на меловых почвах Белгородской и Курской областей. Оба вида встречаются очень редко, это реликты флоры отдаленных времен. Они занесены в «Красную книгу» как растения, нуждающиеся в полной охране.

Дафна камчатская встречается у нас в стране только на Дальнем Востоке и Сахалине в тенистых смешанных и хвойных лесах, на сухих открытых вырубках, по краям речных террас и каменистых россыпей.

Эджеворция (Daphne papyrifera), растущая в Японии, Китае и Непале (в горах на высоте 1200–2700 метров над уровнем моря), как декоративное растение разводится у нас на Кавказе – в Адлере и Батуми. В Китае и Японии известна ее древняя культура; волокна из луба эджеворции идут на производство лучших сортов бумаги, из которой в этих странах делают денежные знаки.

В наших лесах часто встречается можжевельник обыкновенный – растение из сем. Кипарисовых. У него есть ядовитый родственник – можжевельник казацкий (Juniperus sabina). Его можно встретить на песчаных почвах по реке Дон и в Сибири – на склонах лесного пояса западных Саян.

Родовое название можжевельника – Juniperus – встречается у Плиния и Виргилия и происходит от кельтского слова «jeneprus» – колючий или от латинского «iunior» – младший (более молодые зеленые ягоды-шишки появляются на растении, когда старые еще не опали с кустов).

Род можжевельников отличается одной любопытной биологической особенностью: женские и мужские цветки находятся на разных растениях. Мужские цветки состоят из щитовидных чешуек, каждая из которых имеет на нижней стороне от 4 до 7 крошечных пыльников с мелкой желтой пыльцой. Женские цветочные шишечки состоят из большого количества бесплодных чешуек. На верхнем конце шишечки находятся три пестика, окруженные тремя яйцевидными, заостренными на конце чешуйками. После опыления внутри каждой завязи развивается по одному семени-орешку. В это же время прикрывающие их три плодовые чешуйки становятся мясистыми и смыкаются своими краями, оставаясь разделенными только на самой верхушке. Так образуется можжевеловая ягода-шишка. В течение первого года она остается зеленой и созревает лишь на второй год. Поэтому на кусте можжевельника можно найти молодые и старые ягоды.

Казацкий можжевельник получил свое имя по названию страны сабинян, находившейся некогда к северо-востоку от Рима. О сабине, как лекарстве для скота, сообщает Катон. У нас в народной медицине сабина применялась как антисептик, желчегонное, мочегонное, противоглистное средство, для заживления гнойных язв, выведения бородавок, при лишаях, чесотке. В плодах и ветвях растения содержится горькое, неприятно пахнущее сабиноловое масло, ядовитость которого обусловливается гликозидом пинопикрином.

Казацкий можжевельник отличается от обыкновенного ползучим, стелющимся по земле стволом, мелкими, плотно прижатыми к ветвям ромбическими листочками с ямкой на выпуклой стороне. Ягоды-шишки округло-овальные, 5–7 миллиметров в диаметре, с сильным неприятным запахом. Русское слово «можжевельник», возможно, произошло от слов «между» и «ельник», так как в хвойных лесах он часто встречается между елей.

Все несъедобные ягоды в лесу обычно называют волчьими. Удивительно красивы «ягоды» бересклета бородавчатого (Euonymus verrucosa) из сем. Бересклетовых. Точнее, его плоды – не ягоды, а четырехлопастные розовые коробочки, висящие на тоненьких, как ниточки, плодоножках. Когда они созревают и раскрываются, внутри видны черные семена с оранжевым мясистым присемянником. И плоды, и супротивные, продолговатые, кожистые листья с мелкопильчатым краем, и кора, вся в мелких пупырышках-бородавочках, ядовиты: в растении найден гликозид эвонимин.

Волчьими, а иногда и собачьими, называют черные ягоды крушины ломкой – Frangula alnus (Rhamnus frangula L.) из сем. Крушиновых.

В крушине ломкой содержатся гликозиды (наибольшее их количество в коре) и алкалоиды (в листьях, коре и плодах).

Кору крушины ломкой и других видов – жестера слабительного (R. catharica) и жестера имеретинского (R. imeretina) издавна используют как слабительное средство. У жестера на концах ветвей – крупные колючки, и еще в англо-саксонской ветеринарной фармакопее IX в. был описан кустарник «колючка», применявшийся для лечения скота. В 1305 г. Кресценти, врач из Болоньи, описал жестер, назвав его «оленьей колючкой», а Лобель в 1576 г. дал ему название, которое сохранилось до сих пор.

У крушины ломкой в отличие от жестеров нет колючек. Это кустарник или дерево до 7 метров высотой с очередными, овальными, блестящими, цельнокрайними листьями и мелкими белыми цветками. Цветет крушина в мае – июле. Считалось, что уголь из коры крушины – лучший для производства пороха.

Часто крушину путают с другими «волчьими ягодами» – жимолостью татарской (Lonicera tatarica). В отличие от крушины ее листья не очередные, а супротивные и опушенные. Так же, как и у крушины, у нее белые цветки; ягоды жимолости несъедобны. Оба кустарника цветут уже после того, как лес оделся. листвой. В это время сильных ветров под пологом леса не бывает, и они приспособились к опылению насекомыми. В тени леса, где царит полумрак, для насекомых заметнее белый цвет. Осенью, когда заалеют волчьи ягоды, можно видеть, как вблизи от кустов стайками вьются дрозды и синицы. Они не гнушаются ничем, даже липкими белыми ягодами омелы. Но о ней разговор особый.

Громовая метла

Омела белая (Viscum album), так же как дуб, в древности служила предметом суеверного почитания.

Маги древних галлов – друиды поклонялись ей. Причиной такого поклонения, по сообщению Плиния, было то, что все растущее на дубе считалось посланным небом, знамением того, что сам бог выбрал это дерево.

Омела росла, цвела, оставалась вечнозеленой, в то время как дуб (или другое, приютившее ее дерево) сбрасывал листья на зиму. Ее кожистые листья хорошо выдерживали и осенние бури, и зимние холода. В самый разгар зимы на омеле можно было видеть круглые, белые, блестящие ягоды.

Омела не имела корней в земле, и было непонятно, откуда она появляется на дереве. Ведь ее там никто не сажал и не сеял. Это вызывало особенное к ней отношение. Прежде всего омелу ценили как лекарство от всех болезней и средство против всякого яда.

Негры вало из Сенегамбии носили листья омелы в качестве талисмана «гри-гри», предохраняющего от ран на войне. Японские айны, швейцарские крестьяне и авторитетнейшие врачи Англии и Голландии XVIII в. считали омелу могучим целебным средством.

Древнее поверье друидов, что омела является универсальным противоядием, сохранялось вплоть до нашего века у крестьян в Лакоме на юге Франции: омелу клали на живот больного и давали ему выпить ее настой.

Так как омела, укрепившись на ветках дерева, не падает на землю, считали, что эпилептик не сможет свалиться в припадке до тех пор, пока он носит кусок омелы в кармане или настой ее в желудке. Вплоть до XVIII в. омелу рекомендовали как средство от падучей болезни.

В Швейцарии ее называли «громовой метлой» – думали, что она появляется на деревьях от молнии. В Богемии верили, что «громовая метла», сожженная в огне, должна служить защитой дома от молнии. У шведских крестьян она была призвана защищать дом от огня и молнии. Омела играла не только роль громоотвода, но и универсальной отмычки: ей приписывалась способность открывать любые замки. Но наиболее драгоценным ее свойством была защита от магии и колдовства. В Австрии клали на порог дома ветку омелы, чтобы избавиться от кошмаров, в Швеции пучок омелы подвешивали к потолку дома, конюшни и коровника для того, чтобы тролль не мог причинить вреда ни людям, ни животным.

Что же это за удивительное растение?

Загадку омелы удалось разгадать не сразу. Прежде всего заметили, что ее ягоды разносят по деревьям птицы. Ягоды покрыты тонкой кожицей, поверх которой – толстый слой тягучей клейкой слизи: «птичьего клея». Если птица (склевывают ягоды омелы преимущественно дрозды) проглотила ягоду, в ее желудке семена не перевариваются – слизистый покров защищает их от этого. Семена проходят через пищеварительный канал птицы и вместе с пометом попадают на ветки деревьев. Иногда ягоды приклеиваются к птичьим клювам, птица заражает дерево омелой, очищая клюв об его ветки.

Попав на дерево тем или иным способом, ягоды и семена омелы удерживаются на нем с необычайной силой: ни ветер, ни дождь не могут их сбросить. Может пройти довольно много времени, прежде чем семя станет прорастать, особенно если оно прилипло еще осенью. Стенка семени прорывается, зародышевый корешок выступает через образовавшееся отверстие и неизменно направляется в сторону коры ветки. Это происходит даже в том случае, если семя приклеилось так, что корешок внутри него обращен в противоположную сторону. Таким образом, корешок всегда достигает коры, прикладывается к ней, склеивается с нею и развивается в похожую на диск прицепку. Из ее середины в кору растения-хозяина врастает тонкий отросток, проникающий до древесины, не внедряясь, однако, в нее. Образованием такой присоски заканчивается развитие омелы в первый год ее жизни на дереве. Постепенно присоска все больше и больше обрастает массой клеток древесины. И хоть сама она не двигается, дерево обволакивает ее. В то же время внешний конец присоски удлиняется кнаружи, и на второй год сеянцы омелы развивают боковые, «коровые» корни, тянущиеся рядом один около другого по внутренней части коры. Все коровые корни омелы тянутся по пораженной ветви вверх или вниз в виде параллельных толстых зеленых нитей или тяжей, но никогда ни один из них не опоясывает ветвь и не образует кольцевых петель вокруг нее. Каждый коровой корень может развивать позади своей удлиняющейся вершины новые присоски и они, подобно самой первой, растут перпендикулярно к оси ветви, вглубь, до древесины.

Всю корневую систему омелы можно сравнить с граблями: поперечная перекладина соответствует коровому корню, зубья – присоскам. Поперечная перекладина лежит под корой параллельно оси ветви, а зубья как бы вбиты в древесину.

После того как первая присоска прикрепилась и стала принимать жидкую пищу из древесины дерева-хозяина, появляются первые листья омелы. Если питающее дерево щедро, омела пышно разрастается, а на коровых корнях возникают почки, прорывающие кору наружу и развивающие новые кусты омелы.

В то время как все другие растения растут своими надземными частями против силы тяжести, на омелу эта сила никак не влияет, и она растет в самых различных направлениях, иногда обрастая кругом ветку растения-хозяина. Омела паразитирует как на лиственных, так и на хвойных породах. Чаще всего она поселяется на деревьях, ветви которых покрыты мягкой и сочной корой, – на пихтах, яблонях, тополях. Излюбленным деревом омелы является тополь черный (Populus nigra). Встречается она и на сосне, реже – на ореховом дереве, липе, вязе, клене, березе, акации, иве, ясене, боярышнике, на плодовых деревьях. Ее находят даже на виноградных лианах. На буке и платане омела не паразитирует. Иногда она поселяется и на своих сородичах.

У омелы невзрачные желтовато-зеленые цветки, сидящие по 3–5 в развилинах ее стеблей. Появляются они очень рано – в марте – апреле, а плоды образуются в сентябре – октябре. Правда, под небом тропиков, особенно в Южной Америке, ее родственники из сем. Ремнецветных украшены изумительными цветами, достигающими в поперечнике 20 сантиметров и окрашенными в самые яркие пурпурные и оранжево-желтые цвета.

Омела наших лесов ядовита. В ее коре найден гликозид, в плодах – яд вискотоксин, состоящий из аминокислот и сахаров, а также висцерин, вискол, холин, ацетилхолин, органические кислоты, жиры, каротин, аскорбиновая кислота, смолы, спирты и ряд других веществ.

Еще со времен Гиппократа омелу применяли в медицине как кровоостанавливающее и вяжущее средство. В настоящее время удалось в экспериментах доказать ее гипотензивное (понижающее кровяное давление) действие.

Тихий звон ландышей

В тени веселого, полного птичьего щебета майского леса встреча с цветущим ландышем всегда воспринимается как драгоценный подарок. Кажется, стоит только прислушаться и уловишь, как тихо-тихо, словно рассыпается по бархату жемчуг, звенят его белые колокольчики, когда ветер слегка качнет стебелек. Каждый колокольчик похож на подвешенный к стебельку фонарик, а гладкие лоснящиеся листья – на легкие лодочки. Вокруг себя ландыши льют восхитительный аромат. В Германии это дивное растение посвятили богине восходящего солнца и лучезарной зари – Остаре.

В средние века целебные свойства растений определялись их окраской или формой. Растения с тонкими, как волос, листьями считались средством от выпадения волос, цветы, напоминающие глаза (ромашки, маргаритки), – от болезней глаз. Цветки ландыша, похожие на капли, значились лекарством от «разливающегося удара» – инсульта и паралича. Травник XV в. «Сад здоровья» приводил рецепт для предупреждения апоплексического удара с помощью сока ландышей. Более того, рекомендовалось втирать винный настой его цветков в голову и заднюю часть шеи для того, чтобы привести человека в состояние «здравомыслия». Цветы для этой цели полагалось собирать до восхода солнца, пока они не покрылись росой.

В Англии настой цветов ландыша применяли от головной боли, для предохранения от различных инфекционных болезней, для укрепления нервной системы.

В России соком его корня девушки натирали щеки, чтобы стать румянее, а в народной медицине это растение издавна применяли при заболеваниях сердца, отеках, водянке, эпилепсии и лихорадке. В настоящее время экстракт ландыша является сердечным средством, уступающим только наперстянке.

Жители стран Латинской Америки называли ландыш «Lilium convallium» от слова «convallis», что означает «закрытая долина». Когда Линней в XVIII в. создавал свою систему ботанической классификации, он сохранил корень этого слова, назвав ландыш майским (Convallaria majalis).

В последнее время линнеевский вид ландыша майского ботаники делят на четыре обособленных географически, но мало отличающихся разновидности – майский, закавказский, маньчжурский и японский.

В цветках ландыша содержится гликозид конваллятоксин, при гидролизе распадающийся на агликон строфантидин и сахар – рамнозу. В листьях найден ряд других гликозидов, активно действующих на сердце.

Ландыш ядовит. Однажды пятилетняя девочка, случайно оставшаяся без присмотра, выпила воду из стакана, в котором стоял пучок ландышей. Это привело к смертельному отравлению.

В тени леса немного позже ландыша цветет прекрасная его родственница, относящаяся к тому же сем. Лилейных – купена, или Соломонова печать (Polygonatum officinale). Название Соломонова печать дано растению потому, что на ее многолетнем подземном корневище после ежегодного отмирания стеблей остаются круглые вмятины – рубцы, будто и в самом деле кто-то припечатал эти места круглой печатью. Купена ядовита (в ней открыт ряд алкалоидов), но так же, как и ландыш, является кормом для пятнистых оленей и алтайских маралов.

1. Ландыш. 2. Купена лекарственная. 3. Вороний глаз

1. Переступень белый. 2. Барвинок малый

Белые колокольчики ее цветков, парами, словно сережки, располагаются на той стороне стебля, которая обращена к земле, на противоположной стороне – очередные, горизонтальные, небольшие, заостренные на концах листья. Купена нежна и красива, как ландыш, только цветки ее лишены аромата.

Так же, как ландыш, в конце лета она образует ягоды, но не красные, а темно-синие. В народе их называли вороньими и сорочьими глазами. Однако настоящий вороний глаз – одна единственная черно-синяя ягода на конце стебля, среди мутовки из четырех горизонтально расположенных листьев – у третьего родственника ландыша и купены, который так и называют: вороний глаз (Paris quadrifolia).

В июне или начале июля на его стебле появляется единственный зелено-желтый цветок с околоцветником из 4 узких лепестков; 8 тычинок и 4 чашелистика окружают темно-фиолетовую круглую завязь. Это растение тоже любит тенистые лиственные, смешанные или хвойные леса, предпочитая влажные почвы. Оно очень ядовито.

Ядовитые свойства вороньего глаза зависят от присутствия в нем гликозида паридина и сапонина паристифина; в корнях обнаружены еще и алкалоиды. Гликозиды его действуют на сердце подобно гликозидам ландыша и наперстянки. Вороний глаз обладает свойством избирательно действовать на центральную нервную систему. Применение этого растения требует большой осторожности: 9–10 спелых ягод могут привести к смертельному отравлению. Детям не рекомендуется даже дотрагиваться до них.

У нас встречаются и другие виды этого растения: вороний глаз шестилистный (P. hexaphylla), распространенный только на Дальнем Востоке – в Приморье, Приамурье, на Камчатке и Сахалине, в смешанных и лиственных лесах, и вороний глаз маньчжурский (P. manshurica).

Ядовитые черные ягоды образуют и многие другие растения, например бриония.

В лесах, по лесным опушкам и речным долинам, между кустарниками, в средней и южной полосе европейской части СССР встречается растение, издавна славящееся как излюбленное средство народной медицины. Это – переступень белый (Bryonia alba) из сем. Тыквенных.

Подобно своим культурным сородичам – тыкве, огурцам и другим, переступень имеет ветвистый, шероховатый стебель, иногда достигающий более 3 метров длины и цепляющийся («переступающий») с помощью усиков. Цветки у него желто-белые, с пятью сросшимися лепестками, они однополые, но находятся на одном растении. Плоды – мелкие, черные, трехгнездные ягоды. Корень напоминает репу, на изломе он белый, богатый млечным соком. Растение это ядовито. При отравлениях появляется рвота, понос, сильные судороги. В народе переступень называли змеевой, параличной травой, параличной репой. В переступне белом найдены гликозиды брионин и брионидин, дубильные вещества, смола, мочевина, соли яблочной кислоты. В научной медицине настойка корня брионии входит в состав препарата, применяющегося при радикулитах.

Копытень и его ядовитые родственники

Если заглянуть под лесные травы – ландыш, купену, вороний глаз и другие, можно увидеть темно-зеленые, прижатые к земле листья копытня. Их форма напоминает след от небольшого лошадиного копытца – будто протопал по лесу сказочный конек-горбунок.

Копытень европейский (Asarum europaeum) – растение из сем. Кирказоновых – очень часто встречается в широколиственных и смешанных лесах по всей нашей стране, кроме Крайнего Севера. Ранней весной у самой земли на его стебельках у основания листьев можно увидеть правильные темно-красные цветки с трехлопастным околоцветником и 12 тычинками. Если зимой раскопать снег, видно, что копытень зимует зеленым.

В народе называли это растение другими, иногда менее благозвучными именами: блякотник, рвотный корень, сердечная, увечная трава. В России его употребляли в качестве рвотного средства от пьянства. Копытень сильно ядовит: корневище содержит гликозиды, не изученный алкалоид азарин, смолистые и дубильные вещества, крахмал, органические кислоты и их соли, эфирное масло. В состав эфирного масла входят летучие ядовитые вещества. Листья содержат гликозид, действующий на сердце.

1. Копытень европейский. 2. Чистотел большой. 3. Вербена лекарственная

Настой листьев копытня в научной медицине применяют как эффективное средство при хронической сердечно-сосудистой недостаточности. В русской народной медицине копытень применялся при болезнях печени, почек, как слабительное, противолихорадочное, отхаркивающее, противоглистное средство.

Научные исследования показали, что водный настой его листьев усиливает сердечную деятельность, значительно сужает кровеносные сосуды, повышает кровяное давление. При передозировке настой вызывает рвоту и отравление. В качестве рвотного и противолихорадочного средства копытень применяется в ветеринарии.

Родственник копытня – кирказон ломоносовидный (Aristolochia clematitis). Это растение с прямым, немного извилистым стеблем, многочисленными очередными листьями сердцевидно-яйцевидной формы, с неправильными узко-кувшинчатыми желтыми цветками с шестью тычинками. Кирказон ломоносовидный растет по заливным лугам и в лесах, среди кустарников и в оврагах; он встречается повсеместно, кроме Крайнего Севера. Кирказон понтийский (A. pontica) – обитатель тенистых лесов и кустарников Харьковской области. Оба эти растения также ядовиты.

Цветок с завистливым характером

Когда у барвинка еще не было имени, он сильно позавидовал душистой фиалке. Показалось ему, что у людей она в большом почете, и попросил богиню Флору сделать так, чтобы и его цветами любовались люди так же, как фиалкой, и чтобы у них был такой же аромат. Флора отказалась подарить ему аромат, так как это не было в ее власти – с самого начала барвинок был создан без него. Но сказала, что все же дает ему два преимущества перед фиалкой: его цветки будут крупнее и цвести он станет намного дольше, когда фиалки уже завянут.

– Если уж ты ко мне так милостива, Флора, дай мне еще и имя, – попросил барвинок.

– Хорошо, ответила Флора. – Я дам тебе имя, но оно станет выражением твоего завистливого характера.

С тех пор род барвинок носит имя Vinca от латинского глагола vincere – побеждать. Так продолжают называть его и сегодня. И действительно, своей долговечностью он намного превосходит фиалку. Зимой в мороз, или когда в букете уже завяли все другие растения, листья барвинка зеленеют. Поэтому в Германии он считался символом неувядающей мысли. Верили, что он приносит счастье и неизменную любовь: растение это было знаком верности и никогда не прекращающегося воспоминания. Но существовали о барвинке и другие легенды. Его называли еще гробовой травой, фиалкой мертвецов. Бытовало поверье, что цветы, выросшие на могиле убитого, могут рассказать о преступлениях. Одним из таких растений считали барвинок и верили, что если его повесить над входной дверью дома, он прогонит прочь нечистую силу, отведет от жилья удар молнии.

В конце XVIII в. этот небольшой, скромный, с твердыми, блестящими, как у брусники, листьями лесной цветок неожиданно привлек к себе всеобщее внимание. Для того чтобы полюбоваться им, на лесные опушки отправлялись важные государственные деятели и даже короли.

В своей знаменитой «Исповеди» Жан-Жак Руссо писал, что барвинок напоминает ему его молодость, путешествие с возлюбленной госпожой де Варан, некогда восхищавшейся его цветками. И всем захотелось посмотреть на барвинок, а когда среди озера на живописном острове в Женеве был воздвигнут памятник Руссо, жители города засадили барвинком все его подножие. Так и вошел барвинок в историю как любимый цветок Жан Жака Руссо.

Вечнозеленый барвинок малый (Vinca minor) из сем. Кутровых – один из первых вестников весны: он цветет в мае. У нас в стране этот вид встречается в лесах Крыма и Кавказа, изредка в центральных и западных районах европейской части. Можно его найти на опушках леса, среди кустарников, по склонам оврагов, а также в садах и парках как декоративное растение. Это небольшой кустарничек с лежачими, ветвистыми или прямостоячими цветущими стеблями высотой 10–20 сантиметров. Листья с короткими черешками супротивные, эллиптические, заостренные, сверху блестящие, кожистые. Цветки одиночные, довольно крупные (1–3 сантиметра в поперечнике), сине-голубые, с воронковидным венчиком из пяти сросшихся лепестков; венчик с длинной узкой трубкой; тычинок – 5, завязей пестика – 2 с одним общим столбиком, плод – две цилиндрические листовки.

Барвинок ядовит, однако как целебное растение его применяли с глубокой древности. В народной медицине многих стран он служил вяжущим, кровоостанавливающим и «кровоочистительным» средством. Научной медициной принят как средство, хорошо снижающее давление крови.

Из барвинка малого выделен винкамин и ряд других алкалоидов, сходных в химическом отношении с резерпином – алкалоидом раувольфии змеиной из сем. Кутровых, растущей в Индии, Бирме, на Гималаях и в Индонезии. В Болгарии и Венгрии из винкамина получены препараты «винкапан» и «винкатон», применяемые при гипертонии. Из барвинка разового получен алкалоид винбластин, которым лечат лимфогранулематоз, лимфосаркому, ретикулосаркому и другие заболевания, а также алкалоид винкристин, являющийся лечебным средством при комплексной терапии острого лейкоза у детей. Из барвинка прямого удалось выделить алкалоид барвинкан, возбуждающий центральную нервную систему и повышающий тонус скелетной мускулатуры.

Растение, опасное для белых овец

Когда-то в очень давние времена это растение с желтыми небольшими цветками впервые нашли среди вереска. Его так и назвали – «растущий среди вереска» или, как сейчас его называют, зверобой пронзеннолистный (Hypericum perforatum). Почему этому растению дали такое угрожающее название? Если на пастбищах зверобой встречается в массе или попадает в сено, он вызывает отравление у тех животных, шерсть которых не окрашена. Вначале, когда заметили это странное явление, его объясняли влиянием сверхъестественных сил.

Магические свойства зверобоя связывали с его «продырявленностью». Если взглянуть на свет через листья зверобоя, хорошо заметны маленькие, будто сквозные отверстия. Это железки, содержащие эфирное масло и свободно пропускающие свет. Но об этих железках в старину ничего не было известно. Поэтому существовал обычай разбрасывать (зверобой по полю, чтобы предохранить посевы от града – «продырявленному» растению град не опасен и оно примет его удары на себя. В Германии зверобой считали магическим растением, враждебным нечистой силе: ни черти, ни колдуны не властны над человеком, носящим его при себе в качестве талисмана. Фиолетовый сок зверобоя считался чарующим средством. Народные поверья рассказывали, что зверобой произошел из крови или пера птицы, принесшей на землю небесный огонь.

Прошли столетия и суеверия забылись. Ученые сумели объяснить необычное действие зверобоя на белых животных. Оказалось, что в его соке содержится флуоресцирующий пигмент гиперацин, который под влиянием солнечных лучей обусловливает токсическое действие на те места кожи животного, которые не окрашены. У овец, лошадей и рогатого скота с белыми отметинами на коже под влиянием зверобоя возникает дерматит и стоматит, а также ожоги на местах, лишенных пигментации. Для того чтобы избавить животных от вредного действия зверобоя, белых и пятнистых животных приходилось перекрашивать в черный цвет.

В народной медицине зверобой считали лекарством от девяноста девяти болезней. Он содержит дубильные вещества и употребляется для дубления кож. Он также является хорошим красителем: стебель, листья и соцветия дают красную краску для шерсти, шелка и хлопчатобумажных тканей. Если прибавить к соку зверобоя отвар щавеля, можно получить, палевые тона, а добавив отвар мяты, – оранжево-красные. Из зверобоя был получен препарат, который назвали иманином, действующий губительно более чем на 40 видов микроорганизмов (даже на такие устойчивые к антибиотикам бактерии, как туберкулезная палочка). Замечательный эффект наблюдался при лечении иманином и усовершенствованным препаратом – новоиманином ожогов, в том числе ожогов глаз, долго незаживающих ран, обморожений. Эти препараты зверобоя усиливали действие других антибиотиков.

Как узнать это ядовитое для одних организмов и в высшей степени полезное для других растение в лесу?

Листья у зверобоя небольшие, сидячие, от овальных до продолговато-линейных, расположенные супротивно. На концах веточек – созвездия желтых цветков с пятью лепестками и пучками тычинок. Цветки правильные, обоеполые, с верхней завязью, пятью свободными чашелистиками; обладают слабым бальзамическим запахом. Зверобой пронзеннолистный – обычное растение наших лесов, лесных опушек и полян. Цветет он с конца мая до сентября. Встречается почти повсеместно, кроме Крайнего Севера. Относится это растение к сем. Зверобойных. Часто можно встретить и другой близкий к нему вид – зверобой четырехгранный (Н. quadrangulum) с четырехгранным стеблем. Оба вида – многолетние травянистые растения.

Тайна ядовитого меда

Очень красивые кустарники из сем. Верескоцветных – рододендроны получили свое название от греческого слова «родон» – роза и «дендрон» – дерево. Их насчитывается свыше 1000 видов и распространены они, главным образом, в горных лесах Европы, Азии, Америки от северных широт до тропиков. В нашей стране рододендроны растут на Кавказе, Дальнем Востоке и Алтае, можно встретить их и в Полесье (Белоруссия). Они предпочитают затененные места в подлеске или открытые, обращенные к свету склоны, где горный воздух влажен от тающих снегов, росы и туманов. Рододендроны бывают вечнозеленые, полувечнозеленые и целиком сбрасывающие листья. Их великолепные цветы радуют глаз различными оттенками от белого до фиолетово-пурпурного, и многие из них введены в культуру как декоративные кустарники. Среди этих растений есть карликовые, стелющиеся по земле, и высокие, как настоящие деревья, формы, но большинство из них – кустарники. Разнообразны их листья, расположенные очередно, обычно цельнокрайние, снизу иногда с опушением. У тех видов, которые сбрасывают листья, осенью они окрашены в желтые и красноватые тона.

Цветки обоеполые, иногда в виде воронок или колокольчиков, а у других видов открытые, с венчиком из пяти лепестков, или трубчатые. Тычинок в цветке от пяти и больше, пестик, как правило, выдается из венчиков. Цветки собраны в зонтиковидные или щитковидные соцветия, реже расположены поодиночке.

У нас встречается рододендрон кавказский, растущий на Кавказе. Цветет он в мае белыми, розовыми и светло-желтыми цветками.

Рододендрон понтийский растет в западном Предкавказье и Закавказье, на побережье и в горах на высоте до 2000 метров над уровнем моря. Встречается он и в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, а также в Монголии и Китае.

Рододендроны содержат много дубильных веществ и вместе с тем являются ядовитыми растениями. Они – важные медоносы, дающие пчелам большой взяток. На Кавказе наблюдались случаи отравления ядовитым медом, но причина долгое время оставалась неясной, так как в то время еще не было известно, что нектар цветков рододендрона содержит ядовитые вещества. Существовало даже мнение, что рододендроны дают ядовитый, «пьяный мед», когда его собирают дикие пчелы, а может быть, сами пчелы жалят свой мед, и от этого он становится ядовитым.

В 1974 г. в Мадриде проходил международный симпозиум по апитерапии[6] под девизом «Продукты пчеловодства – пища, здоровье, красота», на котором с докладом об ядовитом меде выступил испанский ученый А. Гомес Пахуэлс. Он объяснил загадку ядовитого меда. Оказывается, в нектаре цветков рододендрона, который слизывают пчелы, находится рутин – безвредное вещество, участвующее в образовании витаминов группы К, благоприятствующих свертыванию крови и предотвращающих кровотечения. Однако в процессе созревания меда происходят химические реакции, в результате которых рутин сначала расщепляется, а потом соединяется с другими веществами нектара и превращается в ядовитый кверцетагенин (мелитоксин). Это вещество и придает токсичность меду с рододендронов.

Недавно в этих растениях были обнаружены другие ядовитые вещества – граянотоксины, которые в настоящее время изучаются и, по предварительным данным, способны значительно снижать давление крови.

Трава ласточек

В наших лесах часто можно встретить растение с небольшими желтыми цветками. Это чистотел большой (Cheledonium majus), бородавник, или желтомлечник, – близкий родственник мака. Перевод его латинского названия означает «ласточкина трава». Еще в древности заметили, что чистотел зацветает с появлением ласточек и отцветает осенью, ко времени их отлета.

Это многолетнее травянистое растение с коротким корневищем и стержневым ветвистым корнем, красно-бурым снаружи и желтым внутри. Если надломить или поцарапать его подземные части, из них выступает ярко-оранжевый млечный сок; в стеблях и листьях он окрашен немного бледнее. Прикорневые и нижние стеблевые листья – на черешках, верхние – сидячие, очередные; цветки ярко-желтые на довольно длинных цветоножках, собраны в простые зонтики и расположены по 3–8 на верхушках стеблей.

Цветет чистотел с июня до осени. Летом и осенью на одном и том же растении можно видеть и бутоны, и раскрывшиеся цветки, и плоды. Так же, как у мака, в его цветке 4 лепестка. Но плод его, хотя и является коробочкой, сильно отличается от коробочки мака и скорее похож на стручок. Внутри стручковидной коробочки – черные блестящие семена с белыми гребешками-придатками, за которые их растаскивают муравьи: придатки семян служат для них ценной и лакомой пищей.

Когда-то соком этого растения лечили глазные болезни. Средневековые врачи полагали, что его горький желтый млечный сок, похожий на желчь, должен быть полезен при болезнях печени. В некоторой степени они оказались правы: некоторые вещества, входящие в его состав, действительно обладают желчегонным свойством.

Всего в соке чистотела найдено более 20 алкалоидов. Один из них – хелидонин, близкий по строению к папаверину и морфину, действует подобно морфину, но гораздо слабее его. Гомохелидонин – судорожный яд, вызывающий местную анестезию. Хелеритрин обладает местным раздражающим действием (если сок чистотела в большом количестве и надолго попадает на кожу, возникает ощущение жжения и пузыри). Сангвинарин – яд, обладающий временным наркотическим действием, возбуждающий перистальтику кишечника и слюнотечение, тоже действует на кожу раздражающе и лишает ее на некоторое время болевой чувствительности. В чистотеле обнаружены витамин С (аскорбиновая кислота), каротин (провитамин А), желтые красящие вещества флавониды, сапонины, органические кислоты, смолистые вещества.

В народной медицине издавна соком чистотела сводили бородавки, применяли от различных кожных болезней – отсюда и его русское народное название. Чистотел давно принят научной медициной и ценится как лекарственное растение.

В экспериментах препараты чистотела задерживали рост злокачественных опухолей, губительно действовали на грибки и микроорганизмы, в частности – на возбудителей туберкулеза. Сок или мазь из измельченных листьев этого растения применяется для лечения туберкулеза кожи.

Клинически доказана эффективность применения чистотела при лечении полипов кишечника и мочевого пузыря. Он применяется также при стенокардии и гипертонической болезни, при различных заболеваниях печени. Так как растение это ядовито, обращаться с ним надо, соблюдая осторожность. При отравлениях чистотелом возникают кровотечения из носа, прямой кишки, может быть поражение почек. Содержание алкалоидов в растении колеблется в зависимости от его возраста и условий местообитания.

Найти чистотел довольно просто. Он часто встречается в хвойных и лиственных лесах, в тенистых местах, по оврагам, а также на огородах, пустырях, около жилья. Растет почти повсеместно (кроме Крайнего Севера и засушливых, жарких районов Средней Азии и Крыма).

Где твоя былая слава, вербена!

Некогда невзрачному растению с мелкими бледно-лиловыми или пурпурными цветками – вербене был оказан такой почет, что славу ее можно сравнить со славой мандрагоры.

Вербену называли слезой Изиды, слезой Юноны, жилкой Венеры, кровью Меркурия и даже святой травой. Ее полагалось выкапывать при восходе Сириуса, чтобы «никто не видел: ни Солнце, ни Луна». Прежде чем выкопать ее корень из земли, надо было обвести вокруг него магическое кольцо золотым или серебряным предметом. Железо убивало чародейственную силу вербены. Эти процедуры совершались лишь раз в году, при свете Венеры или Меркурия, а для того чтобы вербена помогла приворожить возлюбленного, надо было копать ее в последнюю неделю месяца. Копать полагалось левой рукой, а затем держать на воздухе до тех пор, пока на нее не падет роса, и только с восходом солнца забрать домой.

Что же будет дальше? Самое невероятное.

Прежде всего обладатель «священной травы» сможет спокойно взять в руки любое ядовитое животное. Исполнятся все его желания. Вербена не только принесет богатство, но и поможет его сохранить. Ее сок способен закалить железо при ковке оружия. От нее убегут прочь привидения и нечистая сила. Счастливец, имеющий волшебную вербену при себе, будет неуязвим во время боя, ни кинжал, ни шпага, ни меч не смогут его поразить. Вербена вылечит от всех болезней. Она подарит память и способности новорожденному, принесет в дом благоденствие, а на поля – урожай.

Послы, отправляющиеся в стан неприятеля для переговоров о мире, несли в руках веточки вербены и их даже называли вербеносцами. Считалось, что вербена поможет успешно вести дипломатическую беседу, сделает всякого человека остроумным, веселым в компании и приятнейшим собеседником. Обладатель вербены заслужит всеобщую любовь, а дети, имеющие ее при себе, будут хорошо учиться. Даже лошади, украшенные вербеной, будут быстрее бегать и станут сильнее.

Когда-то Плиний Старший писал, что галлы кропили настоек травы вербены помещение, в котором происходило пиршество, для того, чтобы трапеза была веселой. Истолченная и приготовленная в вине, она будто бы давала напиток против укусов змей.

Друиды благоговели перед вербеной, считая ее способной разжигать любовь, мирить врагов и удалять злых духов.

Трудно поверить, что все это лопнуло, как мыльный пузырь, – и от былой славы вербены не осталось ничего, если не считать, что ее применяет народная медицина при болезнях печени, общей слабости, головных болях. Во всех частях этого растения был обнаружен ядовитый гликозид вербенамин.

Вербена лекарственная (Verbena officinalis) из сем. Вербеновых – многолетнее травянистое растение. Стебель, достигающий 60 сантиметров высоты, прямостоячий, кверху ветвистый, четырехгранный, с шероховатыми гранями. Листья шероховатые, нижние с черешками, продолговатые, средние трехраздельные, с неравно-городчатонадрезанными долями, из которых средняя крупнее боковых. Верхние листья сидячие, цельнокрайние. Цветки мелкие, расположенные многоцветковыми редкими колосьями. Чашечка – пятизубчатая трубочка, венчик ворончатый, вдвое крупнее чашечки, с неправильным, почти двугубым пятилопастным отгибом. Тычинок – 4, плод, распадающийся на 4 орешка. Встречается вербена в европейской части нашей страны, близ города Брянска в Орловской области, а также в Сибири. Растет в тенистых и влажных местах, на лугах, лесных опушках, по берегам водоемов, у родников и ключей и как сорняк – в полях, садах и возле дорог.

Баранья трава

Еще Диоскорид назвал эти желтые, похожие на маленькие подсолнухи цветы «ptarmica», что по-гречески означало «чихательная». И действительно, цветки и листья арники вызывали чихание. Позже название, которое дал Диоскорид, исказили и появилось слово арника – так и сейчас именуют это красивое растение из сем. Астроцветных (Сложноцветных). В народе арнику называли бараньей травой (по-гречески «arnos» – баран) из-за волосков на цветках. Высушенные, они в массе напоминают баранью шерсть. В Германии арнику еще называли травой падения, так как в давние времена заметили, что это растение помогает при ушибах и лечит долго незаживающие раны. Народная медицина приписывала ярнике свойства укреплять мозг и лечить гипертрофию сердца (болезнь, иногда развивающуюся у гребцов, борцов и штангистов при чрезмерно большой физической нагрузке).

Научные исследования показали, что вещества, входящие в состав цветочных корзинок этого ядовитого растения, в небольших дозах способны регулировать тонус центральной нервной системы, снижать рефлекторную возбудимость продолговатого мозга и коры головного мозга, успокаивать, останавливать кровь, обезболивать и способствовать заживлению ран. Вещества, которые находятся в корнях арники, улучшают питание сердечной мышцы, ускоряют ритм и увеличивают силу сердечных сокращений. Кроме того, препараты арники обладают желчегонным действием и снижают содержание холестерина в крови.

В цветочных корзинках и корнях арники содержатся различные действующие начала, поэтому целебные свойства их различны. Считают, что главным действующим веществом цветков является арницин – красящее вещество, в свою очередь состоящее из смеси различных веществ. В корнях арники есть ненасыщенный углеводород, эфирное масло, фитостерины, органические кислоты.

Арника горная (Arnica montana) – многолетнее травянистое растение с прямыми опушенными стеблями и прикорневыми продолговато-ланцетными листьями в виде розетки. Стеблевые листья супротивные, ланцетные, зеленые, опушенные, снизу светлые, голые. Цветочные корзинки крупные, оранжево-желтые, с краевыми ложно-язычковыми и срединными трубчатыми цветками, с хохолком из жестких тычинок. Плод – цилиндрическая, заостренная семянка.

Встречается арника горная в Западной Украине (Карпаты), в Белоруссии, Литве, Латвии, на полянах хвойных и буковых лесов, по горным лугам, склонам, в зарослях кустарников.

Близкие ей виды – арника Шамиссо, названная так в честь немецкого поэта и ботаника А. Шамиссо (1781–1838), и арника облиственная также применяются в медицине и действуют подобно арнике горной. Все три вида арники освоены в культуре.

Выросший из ядовитой слюны Цербера

Помню мое первое знакомство с борцом аптечным-аконитом (Aconitum napellus).

В тот памятный июньский день 1947 г. мы, группа студентов-биологов МГУ, поехали на одну из учебных экскурсий. Тогда у нас вел практику Иван Григорьевич Серебряков, прекрасный педагог и человек, впоследствии профессор, известный морфолог растений.

От станции Ромашково Иван Григорьевич повел нас по широкой лесной дороге, на которой кое-где еще виднелись лужи после недавней грозы. Нас встретил радостный, умытый дождем, молодой смешанный лес. Неожиданно он расступился – и мы увидели большую поляну, сплошь белую от множества цветущих ромашек (в ботанике их принято называть нивяником, поповником). Никому из нас прежде не приходилось видеть такое обилие ромашек. Мы сплели себе по венку, а потом набросились на цветы и стали их рвать – каждая желала перещеголять подруг величиной букета. Мы рвали и рвали ромашки – эти маленькие лучистые солнца, нас обуяла жадность, и напрасно Иван Григорьевич пытался остановить этот бессовестный грабеж, говоря, что еще далеко идти, цветы завянут и мы их все равно выбросим.

От нашего набега поляна тогда не оскудела. Когда мы уходили, она оставалась такой же прекрасной. Но кто мог знать, что пройдет несколько лет и эта сказочная красота превратится в вытоптанный пустырь, на котором не то что ромашки, былинки не увидишь. Видимо каждый, кто приходил сюда в июне, рвал, тащил огромными охапками в город белые ромашки, постепенно превращая поляну в место подобное тому, на котором с утра до ночи толчется большое стадо…

После привала мы спустились к ручью и пошли в направлении Рублева. Лес изменился, стал сыроватым и тенистым. У большой старой ели мы вдруг увидели нечто необыкновенное. Высокое, не меньше метра растение, с кистью темно-синих, похожих на маленькие шлемы цветков, гордо возвышавшееся над другими травами. Казалось, его пальчатые крупные листья слегка отливают металлическим блеском.

Кто-то потянулся выкопать его для гербария, но Иван Григорьевич остановил:

– Это – аконит, одно из самых ядовитых растений в мире. Лучше руками его не трогать.

Значит, вот он какой, аконит – царь-трава, ближайший родственник самого ядовитого из этого рода – аконита дикого (A. ferox), растущего в Восточных Гималаях, на территории Непала, Бирмы и Китая, на высоте 3000–4000 метров над уровнем моря в горных лесах.

В глубокой древности об аконите слагали легенды. В одной из своих поэм Овидий рассказывал, что Медея хотела отравить Тесея соком аконита. Аконит вырос из слюны трехглавого пса Цербера, сторожившего вход к ад. Когда Геркулес тащил его из бездны, Цербер увидел свет дневной и пришел в ужас. Ядовитая слюна потекла из трех его пастей на землю, из нее и выросло это полное яда растение.

Название этого растения, по одной версии, происходит от названия греческого города Аконе, где оно росло и где близ местечка Гераклеи была пещера, в которой согласно мифу находился вход в ад.

Германцы называли аконит шлемом бога Тора и волчьим корнем (Тор, как говорилось в мифе, боролся с волком с помощью аконита). Отсюда, как считают, произошло и наше русское название аконита – борец, волкобойник. Другое название – «царь-трава» – было дано этому растению за его сильную ядовитость. Яд считался настолько страшным, что одно обладание аконитом в некоторых странах каралось смертью.

Корень аконита обычно состоит из 2–3 реповидных клубней черно-бурого цвета. От него отходят длинные, тонкие боковые ответвления. Клубни достигают 4–8 сантиметров в длину и 2–3 сантиметров в ширину. Из более старого, темнее окрашенного клубня весной вырастает простой прямостоячий (редко ветвистый) стебель высотой до 1,5 метра. В верхней части каждого клубня остается след от когда-то сидевшего на нем стебля. Растение как бы шагает под землей, ежегодно продвигаясь своим корнем на 2–3 сантиметра.

1. Борец дубравный. 2. Лютик ядовитый. 3. Купальница европейская

На стебле расположены очередные листья с длинными черешками. Они расчленяются на 3–7 надрезанных узко-клиновидных долей. Верхняя сторона листа темно-зеленая, глянцевая, нижняя более бледная, матовая. Верхушка стебля (нередко и ветвей) несет длинную кисть крупных цветков. Они неправильные и у разных видов аконита по-разному окрашены: голубые, синие, сине-фиолетовые, белые, желтые. Чашечка цветка пятилистная, лепестковидная. Верхний чашелистик шлемовидный, под ним – два длинных нитевидных лепестка, загнутых кверху и оканчивающихся маленькими изогнутыми колпачками, внутри которых по одной медовой железке. Лепестков до 8, но 6 из них – едва заметные пленочки, иногда они и вовсе не развиваются; тычинок много, плод сухой, из 3–5 листовок; семена черно-бурые, трехгранные, с морщинисто-волнистой «спинкой».

Свежие клубни аконита пахнут хреном. Иногда растение путают с сельдереем (известен случай, когда пастух съел клубень аконита, приняв его за сельдерей). Вкус клубней тошнотворный, вызывающий на языке чувство ползанья мурашек с последующим онемением. Чтобы вызвать смертельное отравление, достаточно 2–4 клубней аконита.

Алкалоиды в разных частях аконита впервые были открыты французским химиком Пешье в 1820 г., но в чистом виде один из них – аконитин выделили немецкие токсикологи Гейгер и Гессе в 1838 г. Почти через 100 лет, в 1929 г. японский химик Майима установил, что японские виды аконита, так же как европейские, содержат в своем составе смесь трех кристаллических алкалоидов (аконитин, мезаконитин и гипаконитин), близких по химическому составу. В разных видах растений рода аконитум эти три алкалоида находятся в различных соотношениях и в зависимости от количества представляют главное действующее вещество. В состав аконитинов входит аконин – основание, связанное у различных видов аконитов с разными кислотами: уксусной, бензойной, вератровой, янтарной, анисовой и др.

Аконин стимулирует деятельность сердца и является антагонистом аконитина. Аконитин чрезвычайно ядовит: 1/5 миллиграмма достаточно, чтобы вызвать тяжелое отравление. В литературе описан случай, когда 3–4 миллиграмма аконитина убили взрослого человека.

В начале нашего столетия голландский врач Мейер принял 50 капель азотнокислого аконитина для того, чтобы убедить жену одного из своих пациентов в том, что лекарство неядовито. Спустя полтора часа у него появились первые симптомы отравления. Через четыре часа к доктору Мейеру был вызван врач, который застал его сидящим на диване, очень бледным, с суженными зрачками и частым пульсом. Мейер жаловался на чувство стеснения в груди, затрудненность глотания, боли во рту и животе, головную боль и ощущение леденящего холода. Все принятые меры не достигли цели. Усилилось ощущение беспокойства, зрачки расширились, через минут сорок наступили приступы удушья и после третьего приступа (через 5 часов после приема лекарства) доктор Мейер умер.

Первое сообщение о лекарственной ценности аконита появилось в Англии, в журнале «Ланцет» в 1869 г. О нем писали, как об одном из главных гомеопатических целебных средств.

Владимир Даль, прославившийся как собиратель фольклора, составитель «Толкового словаря», а также как врач, находившийся при смертном одре А. С. Пушкина, в письме к Одоевскому «Об омеопатии», опубликованном в «Современнике» (№ XII, 1838 г.), писал о применении им аконита для лечения воспаления легких. «Первый прием доставил через полчаса значительное облегчение, а через двои сутки не оставалось и следу болезни: больной башкир сидел уже на коне и пел песни». Когда сын Даля заболел крупом, он лечил его аконитом.

П. И. Мельников-Печерский в романе «В лесах» пишет об аконите как о средстве от 40 болезней. Журнал «Русская старина» сообщал старинные сведения об аконите, как о средстве от правежа. Правеж – страшное битье палками должников и недоимщиков, особенно свирепствовавшее в первой половине XVIII в.

«Бориц – есть трава собою горяча… Листвие тое травы свежее и сухое прикладывают ко внутренним болячкам… И еще кого бьют на правеже с утра или весь день, той да емлет бориц сушеной и парит в кислых щах добрых, и тое нощи парит ноги битыя тою травою с кислыми щами гораздо, и тако битое место станет мягко, и тако творит по вся дни, доколе бьют на правеже, и ноги от того бою впредь будут целы»[7].

Читая эти старые рекомендации, не столько поражаешься наивной вере в целебную силу борца, будто бы помогающего избитому в течение суток, сколько эпическому спокойствию, не уступающему гомеровскому, с которым повествуется о самом правеже.

Смерть в результате отравления аконитином наступает от паралича сердца или от расстройства и паралича дыхания.

Противоречия в данных о целебных свойствах и безопасности аконита привели к тому, что настойки аконита в официальной медицине применяются только наружно, при радикулитах, невралгии, подагре и ревматизме как обезболивающее средство.

До настоящего времени, несмотря на все усилия, существует провал между знаниями о химической структуре аконитина и его действием. Непонятно, какие биохимические процессы, нарушаемые аконитином, являются главными в сложной картине изменений, возникающих при отравлениях. Это затрудняет поиски противоядий и средств для лечения. Поэтому отравления аконитом особенно опасны.

Когда растение собирают для медицинских целей, обычно используются вид A. napellus, растущий в горах Средней Азии и Южной Европы, в лесах юго-западных и центральных районов европейской части СССР, в Сибири и на Кавказе, A. caracolicum – аконит кара-кольский, распространенный близ г. Пржевальска (старое название г. Каракол), и A. soongoricum – аконит джунгарский (иссык-кульский корешок, ак-парпи, уугор-гошун), растущий в восточной части горного Казахстана в Джунгарском Алатау. Листья, цветки и клубни собирают во время цветения, применяя меры предосторожности. Так как яд быстро проникает через кожу, аконит собирают в перчатках. В это время не рекомендуется дотрагиваться до глаз и рта.

Борцы каракольский, джунгарский и таласский – важнейшие лекарственные растения Средней Азии. Однако в последнее время запасы их сильно истощились, и они вошли в списки «Красной книги» как растения, требующие охраны. В полной охране нуждаются также борец Жакена – ценнейший для науки вид, растущий у нас в стране в Восточных Карпатах, и борец тангаутский, который встречается только в одном пункте Восточных Саян.

В восточной медицине употребляют аконит китайский (A. chinense), дикий (A. ferox) и аконит Фишера – (A. fischeri).

Все виды аконитов относятся к сем. Лютиковых, в котором очень много и других ядовитых представителей.

Лютые лютики

В мае 1975 г. газета «Известия» поместила сообщение о том, что плавающий лютик заполняет Рейн. Его обширные колонии появились в верхнем течении Рейна между г. Базелем и Боденским озером. Процесс распространения начался в 1970 г.; благоприятной для него средой является вода, содержащая много фосфорной кислоты.

Одна из крупнейших западноевропейских рек – Рейн загрязнена промышленными отходами до такой степени, что в ней почти полностью исчезла рыба. Зато процветает ядовитый лютик. Капля его сока, попав на кожу, вызывает сначала покраснение, затем нарыв. В книге Иоганна Самаэля Хеллера, натуралиста XVIII в., об этом растении говорилось, что, проглотив его, человек испытывает страшные боли в горле и желудке. Ослабляется зрение, начинают подрагивать мышцы лица и после приступа истерического смеха наступает смерть. Однако среди других лютых представителей этого рода плавающий лютик не является чем-то особенным. В той или иной степени все лютики ядовиты и вызывают отравление с такими же симптомами, как описал в свое время И. С. Хеллер. Плавающий лютик замечателен тем, что сумел выжить в отравленной среде (ведь кроме фосфорной кислоты в водах Рейна немало и других токсичных веществ). У этого лютика крупные красивые белые цветки. И если бы он не размножался так катастрофически, вряд ли привлек бы к себе внимания больше, чем его веселые золотисто-желтые сородичи.

Весной, когда на лесных полянах и опушках в изобилии начинают цвести лютики, они радуют глаз. Даже в пасмурный день лес кажется солнечным.

Мелкими светло-желтыми цветками цветет лютик ядовитый (Ranunculus sceleratus). Листья у него блестящие, мясистые, нижние – трехлопастные, с округлыми или обратно-яйцевидными долями, верхние рассечены на три линейных, цельнокрайних или надрезанных листочка. Цветки одиночные, чашечка пятилистная, венчик из пяти желтых лепестков. Каждый лепесток у основания имеет медовую ямку, не прикрытую чешуйкой; цветоложе удлиненное, выдающееся над цветком, позднее, при плодах, – цилиндрическое; тычинок и пестиков много; плод сборный, состоит из многих листовок. Плодики морщинистые, стебель несколько ветвистый, полый, голый.

Ботаники насчитывают около 170 видов лютиков, большинство из которых растет в умеренном и холодном климате Северного полушария. В европейской части СССР – около 40 видов, некоторые из них применяются в народной медицине как лекарственные растения. Сок этих лютиков едкий и жгучий. Его химический состав изучен еще недостаточно. Ясно только, что причиной отравления является протоанемонин – летучее вещество с резким запахом и жгучим вкусом. При вдыхании его паров происходит раздражение дыхательных путей и глаз, появляются насморк, слезотечение, удушье и спазмы мышц гортани.

В лютике едком (R. acris) найден гликозид ранункулин, а также транс-аконитовая кислота, подавляющая у животных деление клеток. В лютике ползучем (R. re-pens) кроме протоанемонина есть вещество, при расщеплении дающее синильную кислоту.

Животные, отравившиеся лютиками, иногда погибают через 15–30 минут после наступления первых симптомов (сено из лютиков не ядовито для животных). У человека отравление этими растениями протекает очень тяжело, с резкими болями в пищеводе, желудке и кишечнике, рвотой, поносом, упадком сердечной деятельности. Такие отравления возможны при неосторожном употреблении лютиков как средств народной медицины. Вместе с тем в терапевтических дозах лютики обладают тонизирующим, обезболивающим, противомикробным и ранозаживляющим действием.

Лютик едкий испытан клинически с хорошим результатом при лечении туберкулеза кожи. Этот лютик – «куриная слепота» – одно из самых обычных у нас растений. Он имеет некрупные, желтые, пятилепестные цветки и очень похож на другой вид – лютик золотистый. Правда, между ними есть и различия: цветки у лютика едкого бледнее, прикорневые листочки глубоко рассечены, а у золотистого листочки округлые, с небольшими надрезами. В дождливую погоду и к ночи цветки едкого лютика закрываются и поникают, защищаясь таким способом от сырости и охлаждения. В народной медицине надземную часть этого лютика, хорошо растертую, применяли вместо горчичника. Аналогичное действие лютика жгучего – R. flammula (русское народное название его прыщинец), который любит более сырые места. Все части этого лютика ядовиты.

Лютик ползучий (лютый цвет) – многолетнее травянистое растение с мочковатыми корнями, ползучим стеблем и очередными тройчатыми листьями. Нижние листья трехраздельные, с обратно-яйцевидными зубчатыми долями. Цветки желтые, блестящие, с пятилепестным венчиком; тычинок и пестиков много. Так же, как и едкий, он встречается повсеместно и тоже сильно ядовит. Его применяют только как наружное средство при ревматизме, золотухе, чесотке, прикладывают к опухолям для их рассасывания, к нарывам.

«Лютые» представители этого семейства на лютиках не кончаются.

Их близкие родственники – калужница болотная с крупными желтыми цветками, иногда растущая прямо в воде, и купальница европейская.

Листья калужницы – курослепа (Caltha palustris) применяли как народное средство при ожогах. Купальницу (Trollius europaeus) с золотисто-желтыми цветками-бубенчиками в народной медицине использовали как средство от отеков и заболеваний печени. Клинические испытания показали, что настойка из этой травы безвредна. Она оказывает сильное желчегонное действие, вызывает расширение сосудов печени, понижение тонуса гладкой мускулатуры кишечника и желчного пузыря. Корень у купальницы ядовит.

К сем. Лютиковых принадлежат ломоносы рода Clematis. В нашей стране встречаются 18 видов из этого рода. Это – многолетние, травянистые растения или кустарники, растущие в центральных, западных и южных районах европейской части СССР, на Кавказе, в Сибири. При растирании их свежей зелени и цветков выделяются едкие вещества с острым запахом, вызывающие слезотечение, чихание, кашель, красноту и воспаление кожи.

1. Ломонос лозный. 2. Ветреница дубравная. 3. Ветреница лютиковая

1. Калужница. 2. Ветреница лесная

Ломонос лозный (Clematis vitalba) – полукустарник. Его стебли достигают в длину нескольких метров. Он цепляется за окружающие растения закручивающимися листовыми черешками. Листья перисто-раздельные, белые цветки собраны в метельчатые соцветия, яйцевидные плоды снабжены длинной дугообразно изогнутой летучкой. Это растение можно встретить в крымских лесах среди кустарников на каменистых почвах. Ядовито только свежее растение, при высыхании ядовитость значительно снижается. Водные настои ломоноса лозного применяются для борьбы с насекомыми – вредителями сельскохозяйственных растений.

В книге «В дебрях Уссурийского края» В. К. Арсеньев рассказал о том, как ломонос маньчжурский помог ему, когда его ужалили шершни. Дерсу Узала «…нарвал какой-то травы и, растерев ее на лезвии топора, приложил мне на больные места, а сверху прикрыл кусочком мягкой бересты и обвязал тряпицами. Минут через 10 боль стала утихать. Я попросил показать мне эту траву. Он опять сходил в лес и принес растение, которое оказалось маньчжурским ломоносом. Дерсу сообщил, что трава эта также помогает и от укусов змей, что эту-то именно траву едят собаки. Она вызывает обильное выделение слюны. Слюна, смешанная с соком травы, при зализывании укушенного места является спасительной и парализует действие яда»[8].

Некоторые растения из сем. Лютиковых называют подснежниками. Они появляются ранней весной, иногда пробивая слой снега. Эти чудесные растения – первые улыбки весны. Трудно поверить, что и они ядовиты.

Очаровательная голубая перелеска, или печоночница, характерна для еловых лесов Ленинградской, Ивановской, Калининской и Горьковской областей. Ее цветки лазоревые, как весеннее небо, иногда с примесью розового, или розовые, или чисто-белые. Ветреницы – лютиковая, лесная и дубравная – также первые весенние растения с желтыми или крупными белыми цветками. Распространены они в широколиственных и еловых лесах. Ветреница дубравная – исчезающий вид, нуждающийся в охране. Каждую весну ее истребляют те, кто имеет обыкновение продавать букеты первых весенних цветов на улицах в больших городах. Ветреницы байкальская, нежная, Друмонда, Кузнецова значатся в списках «Красной книги», они нуждаются в охране.

Так называемые «настоящие» подснежники относятся к другому семейству – Амариллисовых и встречаются у нас в Крыму, на Кавказе, в Западной Украине и по всей Западной Европе. О них следует сказать подробнее, так как и они – ядовитые растения.

Подснежник Воронова (Galanthus woronowii) с белыми, как молоко, цветками назван в честь русского ботаника И. Н. Воронова (1874–1911), изучавшего это растение. Еще один вид, подснежник Краснова, назван в честь другого русского ботаника А. Н. Краснова.

Из подснежника Воронова выделен алкалоид галантамин, действующий подобно физостигмину (снижает активность фермента холинэстеразы, разрушающей ацетилхолин). Так как галантамин помогает накапливаться ацетилхолину, передающему возбуждение с нервов на мышцы, препарат его применяется в официальной медицине при полиомиелите, полиневрите и радикулите.

Интересно, что подснежник Воронова содержит два алкалоида, разных по физиологическому действию. Второй алкалоид – галантин подавляет выделение адреналина (гормона надпочечников) и, таким образом, расширяет кровеносные сосуды, снижает давление крови, учащает дыхание, повышает тонус мышц.

Некогда подснежники считались эмблемой надежды. Старинная легенда рассказывает: когда бог изгнал из рая Адама и Еву, шел снег и Ева озябла. В утешение ей несколько снежных хлопьев были превращены в цветки подснежника – вестника весны.

В настоящее время в окрестностях больших городов подснежники практически уничтожены. Цветущие растения в огромном количестве истребляются на букеты. Луковицы хищнически выкапываются садоводами-любителями. «Красная книга», выступая в защиту подснежников, требует запретить их сбор частным лицам и создать заказники для охраны этих растений.

Однако вернемся к сем. Лютиковых, так как рассказ о нем еще не закончен.

Прострел луговой (Pulsatilla pratensis) также зацветает ранней весной. Из подснежников, относящихся к сем. Лютиковых, это растение наиболее ядовито.

В сосновых лесах весной из зимующего под снегом корня прострел луговой выпускает несколько пальчато-раздельных с линейными дольками листьев и побег длиной около 20 сантиметров, несущий на вершине фиолетовый цветок. У другого вида (P. patens), или сон-травы, цветки светло-лиловые. Все части сон-травы также ядовиты. Сок этого растения вызывает появление пузырей на коже, принятый внутрь, – воспаление почек, желудочно-кишечного тракта, паралич сердца и дыхания.

Сон-траву некогда считали магическим растением. Ее собирали с разными наговорами и обрядами. Опускали в холодную воду, где она лежала до полнолуния. Согнутая, она начинала слегка шевелиться, и в это время ее клали на ночь под подушку. Старые украинские предания рассказывают, что после этого спящему снились вещие сны.

Прострелы обыкновенный, весенний, магаданский и Костычева занесены в «Красную книгу» как исчезающие виды.

Другие ядовитые представители Лютиковых

Впервые в истории войн химическое средство массового уничтожения применили в 600 г. до н. э. древнегреческие войска, возглавляемые Солоном, выступившие против сиргарийцев. Солон со своими воинами расположился на берегу реки Плейстус, которая протекала через горд Цирру, занятый сиргарийцами. Сначала Солон приказал перегородить реку, чтобы оставить неприятеля без воды. Однако сиргарийцы не сдавались и долго выдерживали осаду: в городе были колодцы с питьевой водой, которые наполнялись после дождей. Тогда Солон распорядился начать сбор корней морозника, или «черной чемерицы».

Большое количество этих корней было брошено в водохранилище, образовавшееся после того, как Плейстус перегородили. Затем по приказу Солона ядовитый поток направили по прежнему руслу.

Ничего не подозревавшие сиргарийцы стали пить эту воду, и вскоре в городе начались повальные отравления. Осажденные не смогли сопротивляться врагу, и Цирра сдалась на милость победителя.

В древней Греции хорошо знали свойства морозника. Ему приписывалась очистительная сила. При процедуре искупления грехов не было разницы между моральным и телесным осквернением, и очищавшийся натирал себя веществами, способными, по его мнению, поглощать нечистоту. Очистительная сила приписывалась также лавру, винной ягоде, мокрой земле, яичным желткам, крови жертвенных поросят и проточной воде.

Многие древние авторы – Платон, Демосфен, Аристофан и другие в своих сочинениях упоминали морозник как лекарственное средство. Происхождение родового названия этого растения Helleborus, по одной версии, связывают с названием реки Геллеборус, на берегах которой оно встречалось, по другой, – с греческим глаголом «helen» – убивать и «bora» – пища, т. е. буквально – «убивающая пища».

Морозник встречается по влажным местам в горных лесах Европы и в Западной Азии, а в нашей стране – на юго-западе и юге европейской части. Он цветет с февраля по март. Отсюда его русское название – морозник, зимовник. Морозник значится в списках «Красной книги» как растение, нуждающееся в охране.

Морозник черный (Helleborus niger) – многолетник с почти вертикально растущим темно-коричневым корневищем. Прикорневые листья сидят на длинных черешках, они кожистые, серповидно-рассеченные, часто остающиеся на зиму, из 7–9 продолговатых, обратно-ланцетных, а близ верхушки – пильчатых долей. Цветочный стебель прямой, безлистный, округлый, зеленоватый, внизу часто с красноватым оттенком, выходящий из пазухи широкого, закругленного низового листа, с 2–3 цельными прицветниками и 1–2 цветками. Цветки крупные (до 9 сантиметров в поперечнике), обоеполые; чашечка пятилистная, листики ее похожи на лепестки, с внутренней стороны они белые, снаружи розоватые, к основанию зеленоватые, не опадающие после цветения. Лепестков от 13 до 20. Они мелкие, трубчатые, двугубые, желтовато-зеленые, превратившиеся в нектарники. На дне каждого нектарника – медовые железки. Тычинок и пестиков много; плод в виде листовок, сросшихся при основании.

1. Прострел луговой. 2. Сон-трава

1. Морозник кавказский. 2. Морозник черный

Известно несколько видов морозника: морозник зеленый (Н. viridis), морозник вонючий (Н. foetidus) и морозник Кавказский (Н. caucasicus). Официальной медициной приняты морозник черный и кавказский.

Корневище и корни морозника, обладающие отвратительным острым запахом и первоначально сладковатым, а затем «царапающим», жгучим и слегка горьковатым вкусом, являются тем лекарственным сырьем, из которого добывают гликозиды, близкие по действию к сердечным гликозидам морского лука. Морозник зеленый содержит несколько алкалоидов, по фармакологическому действию похожих на аконитин, но, в отличие от него, оказывающих возбуждающее действие на органы дыхания. Растолченные в порошок корни и корневища морозника вызывают сильное чихание.

Одни из древнейших лютиковых лекарственных растений – василистники: вонючий (Thalictrum foetidum), названный так из-за наличия в нем неприятно пахнущего эфирного масла, и малый (Т. minus). Эти два вида применяются в официальной медицине. Первый – при начальных стадиях гипертонии, второй – при болезнях мочевого пузыря и гастритах с пониженной кислотностью.

Василистник водосборолистный (Т. aquilegifolium) содержит в свежих листьях гликозид, отщепляющий синильную кислоту. Это растение встречается, местами очень часто, в лиственных лесах. Его трижды- и дважды-перистые, округлые, городчатые листочки напоминают листья водосбора (аквилегии), но цветки гораздо скромней: они мелкие, собранные в метельчатое или щитковидное соцветие, тычинки лиловые или белые, длиннее околоцветника, состоящего из четырех лепестковидных зеленоватых маленьких листочков.

Водосбор обыкновенный (Aquilegia vulgaris) попал в Россию из Северной Америки в 1640 г., прижился здесь и одичал. Народное его название – «голубки»: каждый лепесток его цветка, повернутый шпорцем кверху, походит на сидящего голубя. После сильной росы или дождя цветок наполнен влагой, отсюда и второе название этого растения – водосбор.

1. Василистник водосборолистный. 2. Водосбор обыкновенный

1. Живокость высокая. 2. Адонис весенний

Водосбор обыкновенный – многолетнее травянистое растение с коротким корневищем, толстыми корнями и прямым ветвистым стеблем до 60 сантиметров высоты. Нижние листья черешковые, дважды-тройчатые, цветки крупные, неправильные, со шпорцем, сине-фиолетовые, розовые или кремовато-белые. Чашечка пятилистная, окрашенная; венчик с 5 лепестками, переходящими в шпорцы, тычинок много, пестиков несколько, плод – сборная листовка. Цветет водосбор в мае – июне, встречается в европейской части нашей страны.

Химический состав этого растения пока не изучен, известно только, что оно ядовито.

Декоративный водосбор колхидский, обладающий очень красивыми цветками, в настоящее время находится под угрозой уничтожения и значится в списках «Красной книги». Необходим контроль за состоянием его популяций.

Живокости, или дельфиниумы, – уроженцы Малой Азии, Европы и Северной Америки. Греки считали их цветами печали, выросшими из тела могущественного Аякса, самого сильного после Ахилла героя. На сросшемся двойном лепестке дельфиниума они видели междометие горя «аи», что означает «увы, горе мне».

Цветочная почка этого растения напоминает спину дельфина, вынырнувшего из моря, но, возможно, цветок назван по имени греческого города Дельфы у подножия Парнаса, где в храме Аполлона находился знаменитый дельфийский оракул. «Дельфинион» – цветок Аполлона дельфийского. Так эти растения назывались у Диоскорида.

В древности дельфиниумы почти не находили применения в качестве лекарства или яда, за исключением одного их специфического действия. Теофраст дает рецепт, а Плиний Старший описывает подробно это наиболее популярное антипаразитическое средство от нательных насекомых. И действительно, эффективность сока дельфиниума, как свидетельствовали более поздние авторы, в этом отношении выше всяких похвал.

В XIII в. некий Петрус Крещентиус написал труд по садоводству, в котором сообщил, что семена дельфиниума, размолотые в порошок и смешанные с уксусом, являются хорошим средством от вшей, парши, чесотки и коросты, вот почему растение называется lousewort (от немецкого «louse» – вошь).

Исследования химического состава дельфиниумов вначале проводились с единственной целью – установить причину их ядовитости. Эти исследования неожиданно привели к очень интересным результатам. Оказалось, что дельфиниумы содержат алкалоиды, обладающие действием, подобным кураре, – знаменитому стрельному яду индейцев. Больше всего алкалоидов бывает в корнях в начале вегетации растения, а в листьях – в период плодоношения. Из живокости высокой (Delphinium elatum) выделены алкалоиды элатин, метилликаконитин, кондельфин и эльденин. Ценные для медицины алкалоиды содержатся также в других видах дельфиниума – спутанном (D. confusum), полубородатом (D. semibarbatum), сетчатоплодном (D. dictyocarpum), круглолистном (D. rotundifolium) и посевном (D. consolida).

Дельфиниумы – многолетние травянистые растения. Стебли у них полые, внизу с редкими волосками или без них, равномерно облиственные. Листья очередные, на длинных черешках, в очертаниях округлые, пальчаторассеченные. Цветки темно-синие, со шпорцем, собранные в кисть; плод – из 3 листовок. В нашей стране дельфиниумы растут в лесах европейской части, в Сибири, на Дальнем Востоке.

Некоторые алкалоиды дельфиниумов идентичны алкалоидам аконита. Это обстоятельство, а также сходство в строении их молекул доказывает близость ботанического происхождения обоих родов. По фармакологическому действию дельфиний и аконитин также сходны. При токсических дозах дельфинина смерть наступает от паралича дыхания, сопровождающегося поражением сердца.

Один из видов живокости – живокость расщепленная, – растущий у нас в Молдавии, Крыму и Закавказье, занесен в списки «Красной книги» как редкое и исчезающее растение. Необходима полная охрана его местообитания и контроль за состоянием популяций.

Прекрасный Адонис

Есть древняя и поэтичная легенда об Адонисе, юноше необыкновенной красоты, которого любила Афродита.

Как говорилось в греческом мифе, Адонис был сыном царя Кипра Кинариса и Мирры. Когда он родился, Афродита, увидев красоту ребенка, похитила его, спрятала в ларец и доверила этот ларец Персефоне (та уже была женой царя подземного царства – Плутона).

Персефона открыла ларец, взглянула на младенца Адониса и отказалась вернуть его Афродите. Богиня красоты сама спустилась в царство теней, чтобы освободить свое сокровище от власти смерти. Но Персефона не уступала. Спор между ними разрешил Зевс. Согласно его решению, Адонис должен был делить год между земной жизнью и подземным царством. На земле Адонис, став возлюбленным Афродиты, часто охотился в горах. Однажды во время охоты случилась беда. Неожиданно на него напал свирепый и ревнивый бог Арес, принявший облик дикого вепря. Адонис погиб, а Афродита, горестно оплакивавшая своего возлюбленного, превратила его в цветок.

С особенной торжественностью обряды в честь Адониса справлялись в двух местах – на Сирийском побережье, в Библосе и в Пафосе, на Кипре (Кинарис, отец Адониса, тоже славившийся своей красотой, был царем в двух городах).

Жители этих мест верили, что Адонис по-прежнему выходит из царства теней и из года в год в горах подвергается смертельному ранению. Вся природа в это время окрашивается багрянцем его крови.

Каждой весной девушки Сирии и Кипра оплакивали безвременную кончину Адониса в те дни, когда красная анемона показывалась из земли под мрачными кедрами Ливана и когда река Нахар-Ибрагим, потеряв свой обычный цвет, катила в море багряные волны. Эта река в древности называлась рекой Адониса, а цвет воды в ней менялся весной от потоков дождей, которые несли вниз с гор красноватую землю.

Прежде адонисы называли анемонами (так же, как ветреницы, – одни из первых весенних цветов из сем. Лютиковых). Слово «анемона» происходит от ласкового «наатан» – милый, одного из эпитетов Адониса. Анемоны и адонисы – два разных ботанических рода, близких по форме и строению цветков. У адонисов крупные яркие цветки от золотисто-желтой до интенсивной красной окраски. Поэтому в народе их очень метко называют горицветами и «угольками в огне».

Виды адониса, растущие в нашей стране, – весенний, летний, туркестанский, амурский и золотистый – оказались ценными лекарственными растениями. Адонис весенний употреблялся в русской народной медицине еще в XIV в. Первое исследование его действия на организм человека было проведено в клинике С. П. Боткина в 1880 г. врачом Н. А. Бубновым. После сообщений о результатах опытов адонис стал применяться как эффективное средство при сердечных заболеваниях.

Прошло почти столетие, и в 1960 г. появились сообщения о том, что из травы адониса весеннего удалось выделить несколько гликозидов, в том числе и строфантин, очень близкий к знаменитому строфантину из строфанта Комбе, о котором мы расскажем в разделе «Африканские яды „комбе“ и „онайе“». Честь этого открытия принадлежит двум советским исследователям – Д. Г. Колесникову и Н. А. Бугриму. Так был получен отечественный строфантин, а через некоторое время удалось наладить его промышленное производство.

В последние годы потребность медицинской промышленности в горицвете весеннем резко возросла. Вместе с тем его природные запасы катастрофически сократились в связи с распашкой степей. Поэтому для того чтобы сохранить природные ресурсы, было решено ввести трехлетнюю периодичность эксплуатации зарослей этого растения. На участках, где происходит восстановление горицвета, создаются заказники.

Еще 10–15 лет тому назад в котловине озера Иссык-Куль и на Алтайском хребте в бассейне реки Шахимардан заросли горицвета золотистого (Adonis chrysocyathus) имели ландшафтное значение. Эти места были основными местами обитания этого растения в СССР. Теперь этот вид во многих урочищах исчез совсем. Это произошло потому, что слишком интенсивно вели добычу его корневищ, являющихся источником строфантина. В настоящее время для сохранения природных запасов рекомендовано создавать искусственные плантации из семян, которые заготовляются на участках естественного произрастания. Причем эти плантации должны создаваться в условиях, близких к местам естественного обитания растения.

Бесово молоко

На торжествах в память Адониса особую роль играли «сады Адониса» – глиняные сосуды с землей и посаженными в них растениями. Это был салат-латук (Lactuca sativa).

Миф рассказывал, что его листья служили пеленками новорожденному Адонису, а позже салат был последним растением, которое он видел перед тем, как погибнуть. Салат ели на похоронных обедах в Греции и Риме и называли его растением смерти. Как рассказывал Геродот, однажды это растение и в самом деле явилось причиной смерти: персидский царь Камбиз убил свою жену за то, что она осмелилась сравнить с ощипанным салатом его семью, все члены которой пали жертвами его недоверия и жестокости.

Безобидный латук имеет весьма опасных родственников.

Дикие латуки, или молоканы, из сем. Астроцветных (Сложноцветных) – ядовиты. Это двулетние растения, на второй год развивающие высокий, до 1,5 метра, стебель, увенчанный метелкой желтых многоязычковых цветков. Листья относительно большие, сидячие, пильчато-зубчатые, расположенные горизонтально. Замечателен среди них латук дикий, или компасный (L. serriola), листья которого повернуты ребром и своими концами показывают на Север или Юг. Этот молокан применяется в народной медицине как успокаивающее, снотворное, мочегонное и слабительное средства. Он встречается в южных и средних районах европейской части СССР, на Кавказе, юге Западной Сибири, в Средней Азии, обычно по берегам рек, огородам, полям, обочинам дорог.

Другие молоканы – скариола прутовидная (L. viminea), латук Ше (L. chaixii), мицелис стенной (Mycelis muralis), встречающийся в тенистых, сыроватых лесах среди кустарников и по оврагам, и латук ядовитый (L. virosa) более токсичны и могут вызвать тяжелые отравления.

Ядовитый молокан, растение с одуряющим, неприятным запахом и тошнотворным вкусом, встречается в Курской области, в Белоруссии, на Украине, в Туркмении. В Южном Казахстане и Киргизии растет латук удивительный (L. mira) – реликтовый вид Таласского Алатау, представляющий большую научную ценность. Частично он охраняется в заповеднике «Аксу-Джебаглы», значится в списках «Красной книги». Латук Тахтаджяна подлежит полной охране.

Молочаи в отличие от молоканов принадлежат к другому семейству – Молочайных. О некоторых из них – кротоне, клещевине, маниоке, тунге, канделябровом молочае – уже шла речь в предыдущих разделах книги. Те из молочаев, которые встречаются в нашей стране, называли когда-то «бесовым молоком». Все представители молочайных ядовиты, причем по разнообразию ядовитых веществ в млечном соке они занимают первое место среди представителей других растительных семейств. В их соке содержатся алкалоиды, сапонины, ядовитые смолы, жирные кислоты, углеводороды и камфара, а также гликозиды, токсины и горькие экстрактивные вещества.

1. Молочай кипарисный. 2. Латук степной

Млечный сок молочаев был известен древним египтянам, грекам и римлянам. Как полагают, семейство получило свое название от слова «эвфорбиум». Так в древности именовалось вещество, получаемое из африканских молочаев Euphorbia resinifera и Е. canariensis. Второй вид – канарский молочай растет в горах Канарских островов у западных берегов Африки. Это высокие (до метра и выше) безлистные мясистые растения, похожие на кактусы. Ребра их стволов усажены пучками крепких колючек. Из надрезов, которые делали в начале осени, вытекал обильный млечный сок, твердеющий на воздухе и облеплявший преимущественно ребра растений.

Римский царь Юба II назвал это вещество в честь своего медика Ейфорбоса, впервые употребившего его как целебное средство. Под названием «гумми – резина Euphorbium» оно упоминается в Руководстве по фармакогнозии Юлия Траппа (1869 г.).

Евфорбий получали также из Е. antiquorum, растущего в странах Юго-Восточной Азии, на Аравийском полуострове и в Египте, и из Е. officinarum, встречающегося на песчаной почве во многих странах Африки. Жители предгорий Атласа собирали засохший млечный сок с большой осторожностью, завязывая рот и нос платком, чтобы пыль евфорбия не попала в органы дыхания. Пыль вызывала сильнейшее чихание, воспаление слизистых дыхательных путей и пузыри на коже.

При слабом нагревании евфорбий начинал распространять довольно приятный аромат, напоминающий запах ладана, при более сильном – воспламенялся и горел ярким пламенем. Вкус у него очень острый и жгучий. Применяли его как раздражающее и нарывное средство.

К роду молочаев относится несколько сотен видов. Те молочаи, которые растут в нашей стране, по внешнему виду очень похожи и различаются лишь деталями строения. Это – многолетние или однолетние растения с ядовитым белым млечным соком.

Все виды молочаев принадлежат к растениям, до которых животные избегают дотрагиваться. В теле растения млечный сок находится под некоторым давлением, и стоит надломить лист или веточку, как он немедленно выступает в большом количестве и попадает в полость рта прежде, чем животное успеет отстраниться. Сок «обжигает», и поэтому животные хорошо запоминают молочаи после первого же знакомства с ними.

Известны случаи тяжелых отравлений людей при лечении этими растениями. «Бесово молоко», случайно попав в глаза, может привести к полной потере зрения. В прошлом сок молочаев применяли при укусах бешеных животных, для выведения веснушек, мозолей и бородавок, при различных лишаях.

Молочаи (у нас в стране встречается около 160 видов) растут в европейской части, в Сибири, на Кавказе, в Средней Азии на опушках леса я заливных лугах. Молочай кипарисовый (Е. cyparissias) предпочитает песчаную почву и сосновые боры; молочай острый (Е. esula) растет по лугам и пустырям в Западных областях РСФСР; молочай прутьевидный (Е. virgata) – как сорняк на полях и вдоль дорог; молочай болотный (Е. palustris) – по сырым лугам и кустарникам. Молочай Комарова (Е. komaroviana) с соцветием в виде зонтика, расположенным над мутовкой из скученных листьев, встречается только на Дальнем Востоке, в Приморье и Приамурье, в горных лесах (главным образом в дубняках и по сухим склонам). Этот молочай был выделен в самостоятельный вид из восточносибирского вида – молочая Палласа, распространенного в Забайкалье и в Северной Монголии. В тибетской медицине молочай Палласа применяется как одно из самых сильных слабительных средств.

Для молочаев, растущих в нашей стране, характерен прямой, ветвистый стебель, очередные или супротивные листья продолговато-ланцетной, линейно-ланцетной или других форм. Цветки без околоцветника, собраны группами в зонтиковидное соцветие, состоящее в свою очередь из частных соцветий. Частное соцветие – это несколько тычиночных (мужских) и один пестичный цветок. Окружены цветки бокальчатым желто-зеленым покрывальцем, с железками по краям. У каждого мужского цветка одна тычинка, у женского – пестик с трехгнездной завязью. Плод – трехгнездная коробочка. Высота растений от 10 сантиметров до метра.

Химический состав наших диких молочаев пока мало изучен. Основным ядовитым действующим веществом считается эуфорбин – ангидрид эуфорбиновой кислоты, содержащейся в млечном соке. Отравления молочаями сопровождаются тяжело протекающими воспалениями слизистых оболочек желудка и кишок, с болями в животе, рвотой, изнуряющим поносом. Всасываясь в кровь, яды нарушают функцию центральной нервной системы, вызывают помрачение или потерю сознания, судороги. Иногда потере сознания предшествует приступ буйства. Кроме того, возникают тяжелые расстройства в работе сердечно-сосудистой системы – аритмия, падение давления. Отравления могут привести к смерти.

При отравлениях рекомендуется промывание желудка слабым раствором марганцовокислого калия, взвесью активированного угля, обильное питье охлаждающих слизистых напитков – кисели и т. п.

Есть среди молочайных растение «из ряда вон», некий отщепенец среди дружных родственников – пролесник многолетний (Mercurialis perennis).

Весь род пролесников обделен природой – в них нет млечного сока, но зато их сок обладает таинственным свойством синеть на воздухе. Может быть, эта особенность в давние времена привела к тому, что пролесники считались очень сильным лекарством. В руководстве по фармакогнозии Ю. Траппа (1869 г.) о пролесниках говорится как о древнейшем, теперь забытом средстве от многих болезней. Там же приводится их химический состав: горькие вещества, эфирные масла, алкалоид меркуриалин, синяя краска индиго. Позже в листьях и семенах пролесников был найден триметиламин. Отравления этими растениями сопровождаются поражением пищеварительного канала и почек.

Пролесник многолетний – обычный обитатель наших широколиственных лесов. Его развитие начинается осенью и продолжается зимой под снегом. Это один из многих наших подснежников, цветущих ранней весной мелкими, невзрачными цветками. Если посмотреть на них внимательно, можно заметить, что на каждом растении они однополые. Мужские и женские экземпляры пролесников растут большими колониями. Опыляются цветки с помощью ветра, пока кроны деревьев не оделись листвой. Но это не единственный способ их размножения. Пролесники размножаются еще с помощью корневищ, образуя женские или мужские заросли однополых растений.

Ядовитые чемерицы

Растения, о которых здесь пойдет речь, не имеют никакого отношения к морознику – «чемерице черной» из сем. Лютиковых.

Русское народное название «чемерица» давалось разным, часто далеким в ботаническом отношении растениям. В Вятской губернии, например, чемерицей называли дремлик широколистный (Epipactus latifolia). Чемерицей называют и сейчас сабадиллу – «вшивое семя», растущую на высокогорных лугах в горах Центральной Америки и в северной части Южной Америки, и другие виды из сем. Лилейных, которые растут в нашей стране: чемерицу белую (Veratrum album), чемерицу Лобеля (V. lobelianum), чемерицу черную (V. nigrum) и чемерицу зеленую (V. viride), растущую в Северной Америке. Виды из сем. Лилейных чрезвычайно ядовиты, и их сок когда-то использовался для изготовления стрельных ядов. Чемерицы были известны еще в древности, родовое их название встречается у Плиния и Цельса.

Яды чемериц способны проникать в кровь через кожу. Если их соком натереть кожу, сначала ощущается теплота, затем жжение, сменяющееся долгим и сильным холодом, после чего наступает почти полная потеря чувствительности. Ничтожное количество пыли чемеричного корня вызывает сильнейшее чихание и слезотечение.

Перед первой империалистической войной немцы скупили в Америке весь запас семян сабадиллы и приготовили из них «слезоточивый и чихательный газ». Англичане, испытав на своих войсках действие этого газа, объявили семена сабадиллы военной контрабандой.

Скот, как правило, не трогает эти растения. Молодняк же, не знающий их, погибает, если употребит их в пищу. Чемерицы опасны не только в свежем виде, но и в сене. Их яды не разрушаются при высушивании и пропитывают другие растения, прилегающие к ним. Очень опасны семена чемериц, но особенно ядовиты их корни и корневища.

Первые исследователи этих растений обнаружили в них вещество вератрин, которое оказалось смесью различных алакалоидов, очень похожих по фармакологическому действию на алколоиды аконитов и дельфиниумов.

Подробный химический состав разных видов чемериц приводится в книге Т. А. Генри «Химия растительных алкалоидов» (М., 1956), этот же автор пишет об их фармакологическом действии на сердце и нервно-мышечную систему и сообщает интересные данные об их инсектицидных свойствах. Оказывается, растворы вератридина в керосине чрезвычайно токсичны для комнатной мухи, экстракты алкалоидов из чемерицы зеленой (особенно гермерин) в высшей степени ядовиты для тараканов. Но самым токсичным и для животных и для человека считается алкалоид чемериц протовератридин.

1. Чемерица Лобеля. 2. Чемерица белая

В ветеринарии отвары чемериц применяют как рвотное (для свиней и собак), как средство, облегчающее пищеварение у крупного рогатого скота при переполнении кормами рубца (одного из отделов желудка), и наружно – для борьбы с кожными паразитами.

Отравления чемерицей случаются по разным причинам. Иногда дети берут в рот ее полый стебель («дудки»). Описан случай, когда отравление всей семьи произошло оттого, что порошком ее листьев «поперчили» суп. Однажды имело место смертельное отравление спиртовой настойкой чемерицы, когда ее выпили по ошибке в добавление к прочим спиртным напиткам. Мясо и молоко животных, питавшихся чемерицей, также могут вызвать отравление. Ядовит мед с примесью нектара ее цветков (чемерица цветет с июня, иногда очень обильно, и в такие годы опасен ранний мед).

Первые признаки отравления – жжение и покалывание в горле, обильное слюнотечение, слезотечение, насморк, затрудненность глотания. Затем возникают боли в животе, рвота, понос, головная боль, головокружение, общее возбуждение, судороги, упадок сердечной деятельности и смерть, причем сознание сохраняется до самого конца. При особо сильных отравлениях смерть может наступить через 3 часа после попадания ядов чемерицы в организм.

Пока противоядий от ядов чемериц не найдено. Лечение при отравлениях то же, что при отравлениях алкалоидами аконитов, болиголова.

Когда собирают и обрабатывают чемерицу для употребления в ветеринарии или в народной медицине, рекомендуется соблюдать осторожность: на лицо надевать увлажненные маски и защитные очки, хорошо вентилировать помещение, работать в перчатках.

Чемерицы – многолетние, травянистые, корневищные растения с круглым стеблем. Листья у них очередные, нижние – яйцевидно-эллиптические, верхние – яйцевидно-ланцетные, заостренные, дугонервные. Отдельный лист напоминает листок ландыша – жилки («нервы») на нем расположены так же.

У белой чемерицы цветки зеленоватые, мелкие, собранные в метельчатое соцветие. Цветет она в июне – июле. Снизу ее листья покрыты коротким пушком. У черной чемерицы цветки черно-пурпурные, цветоносы, цветоножки и прицветники пушисто-войлочные, листья не опушены. Цветет она с половины июня до августа.

Белая чемерица встречается во многих областях средней полосы европейской части СССР, растет обычно в изобилии по сырым лугам и лесным полянам, опушкам, поймам рек. Ее можно встретить у Белого моря и в бассейне реки Печоры, на влажных болотистых лугах. Черная чемерица растет несколько южнее, в центрально-черноземной полосе в лесах, по кустарникам и склонам. Часто ее можно видеть по берегам рек.

К сем. Лилейных относится зигаденус сибирский (Zygadenus sibiricus) – многолетнее луковичное растение 20–80 сантиметров высотой. Стебель прямостоячий, неветвистый, охваченный в нижней части влагалищными листьями. Узкие, длинные листья отходят от нижней части стебля. Цветки собраны в рыхлую кистевидную метелку. Околоцветник беловатый, снаружи зеленоватый. Зигаденус сибирский встречается на востоке европейской части СССР, в Сибири, на Дальнем Востоке в редких лесах с негустым травянистым и малоразвитым моховым покровом. Реже встречается на густых лугах и в зарослях кустарников. Растение ядовито, в его луковице, стебле и листьях обнаружен алкалоид зигаденин, по действию близкий к алкалоидам сабадиллы. Это растение издавна известно как инсектицид, и в сухом размолотом виде сохраняет инсектицидные свойства до года. Так как зигаденус сибирский встречается редко, он нуждается в охране. Мы познакомились со многими ядовитыми представителями разных ботанических семейств – Лютиковых, Астроцветных, Молочайных, Лилейных и др. Но есть еще одно семейство, большинство представителей которого ядовиты, – это сем. Пасленовых. К нему относятся и вошедшие в культуру картофель, томаты, баклажаны, табак и дикие травы – разные виды белены, дурмана, скополии, пасленов. В их состав входят интереснейшие вещества, сослужившие человечеству немалую службу. Само название семейства происходит от латинского глагола «solari», что означает приносить облегчение, «утешать». Так некоторые пасленовые называли тогда, когда еще не имели представления об их действующих началах, успокаивающих нервную систему и снимающих боль.