Заклинательница молний

Три

Наш марафон «Зима – это хорошо, поэтому нечего сидеть в здании» продолжался. Вообще-то так просто совпало, что сегодняшний декабрьский понедельник у нас был запланирован как большой совместный урок физкультуры. Так уж получилось, что территория академии простиралась на многие мили вокруг. И, если проехать по ее внутренней территории на север, мы оказываемся в горной местности, где на лыжах кататься одно удовольствие.

Не знаю уж, что нашло на директора, но на этой неделе он обещал нам залить каток во внутреннем дворе, чтобы мы могли кататься на коньках. По-моему, на него так действовала зима. Или же он просто был доволен, что, несмотря на все наше безделье, никаких казусов более не случалось. Действительно даже запретные вечеринки временно вышли из моды со всеми этими снежными забавами.

В общем, автобусы привезли нас на своего рода импровизированную горнолыжную базу. Там нас встречали трое мужчин, при виде которых некоторые студенты радостно завизжали. Похоже, они видят их не впервые, и это только в моей бывшей школе горнолыжного курорта не было.

Почувствовала себя отсталой.

Когда мы все собрались, эти трое нам представились и начали рассказывать о местности. Оказалось, они были какими-то суперкрутыми инструкторами по лыжам. А еще они нам (в большинстве новичкам вроде меня) поведали, что здесь есть три основные трассы: зеленая трасса для новичков, плоская, так сказать, синяя трасса – для более продвинутых, чем полные нули, но не профессионалов, и крутая трасса – красная – для ассов и профессионалов.

По ходу там кто-то обмолвился еще о черной трассе, которая сама по себе трассой не была, да и здесь ее не было, туда, естественно, никто и не собирался.

Поскольку я на лыжи особо не вставала в жизни – только в далеком детстве, когда мне было лет шесть – я выбрала вариант попроще, чтобы хотя бы вспомнить, как на этих лыжах собственно стоять. Оддэт и Зои помогали мне застегивать крепления на лыжах, когда я невольно стала свидетельницей одного разговора.

Трепался Джеймс с друзьями, да так громко ржали, что, наверное, на другой стороне горы их и то было слышно. Я особо не прислушивалась, просто слушать было особо нечего, а Оддэт и Зои, ковырявшиеся у меня в ногах – в смысле в лыжах, ну не важно – что-то там тормозили, бурно обсуждая, что мою ногу нужно: «Сначала назад, а потом вперед».

В общем, когда они разобрались с креплениями и я, сделав пару попыток поднять лыжу ногой, добилась успеха в этом, разговор внезапно стал для меня интересным. Через пару слов – очень интересным!

Забыв про лыжи, я пошла к Джеймсу и его друзьям. А про лыжи нужно было помнить, потому что пока я шла как паралитик, я оттоптала многим лыжи и ноги. Все, кого я задела, бросали на меня злобные взгляды. Но мне было все равно! Я услышала важную информацию!

– Джеймс! – Наконец дойдя до этой компании, позвала я. Он обернулся и окинул меня взглядом а-ля «А, это ты. Ну и чего тебе надо?». Да-да, он меня все еще недолюбливал после случившегося с Оддэт. – Что ты только что сказал?

– Не хорошо подслушивать чужие разговоры, Солэнклэр, – покачал головой Джеймс. – Так что… – он глянул на мои лыжи (я вообще-то стояла одной лыжей на другой), – катись-ка отсюда.

Его друзья заржали, но я не сдалась.

– Джеймс! – Снова позвала я. – Я серьезно! Что ты говорил про?..

– Ты что не слышала? Катись давай! Или тебя подтолкнуть?

– Тебе сложно сказать?

Пока я тут приставала к Джеймсу, некоторый тип услышал наш разговор и просто ну не смог стоять в стороне.

– Он сказал… – подошел к нам Себастьян, – что на следующей неделе…

– Я сказала – Джеймс! – Прокричала я.

Себастьян скривился, но больше ничего не сказал. Я сделала глубокий вздох и попыталась отвернуться от «мистера Популярность». К счастью, таким был план.

– Патрик! – Позвала я наш «шкаф». Ну, серьезно: он был самым высоким и широкоплечим не только в команде пловцов, но и во всей академии. – Пожалуйста, можешь сказать, о чем вы только что говорили?

Патрик на удивление покраснел – я подумала, что ему не хотелось мне отвечать, но он был хорошим парнем, поэтому играть в игры Джеймса не стал.

– Ну, эт… – прокашлялся он, – мы тут будем… то есть это… у нас соревнования пройдут на следующей неделе. Как бы между академиями там… вот.

– То есть, на следующей неделе к нам приедут ученики из других школ, – подытожила я скорей разговор Джеймса с друзьями, нежели то, что сейчас описал мне Патрик.

– Ну… да, – кивнул Патрик.

– То есть… – мой желудок радостно сжался, – это же будут соревнования не только среди мужских команд, так ведь? Девчонки тоже будут соревноваться?

– Ага, – подтвердил Патрик.

Я попыталась сдержать слишком экспрессивную реакцию.

– Спасибо, Патрик, ты лучше всех! – Поблагодарила я и утопала на своих лыжах подальше от этих пловцов.

Оддэт и Зои вопросительно смотрели на меня, но я махнула на них рукой, сказав, что мне очень срочно нужно позвонить и отошла подальше от толпы, чтобы меня никто не услышал. Естественно мобильный был со мной на всякий непредвиденный случай. Вот он и случился.

– Привет, Вилу, – ответил Оли.

Сейчас его голос звучал более спокойно и казался немного увереннее.

– У меня новости! – С ходу выпалила я.

– Какие?

– Только что я выяснила одну вещь: на следующей неделе к нам в академию приезжают студенты из других школ для соревнований по плаванию. Оли! – Я еле сдержала себя, чтобы не завизжать от восторга. – Ты понимаешь, ЧТО это значит?

– Да! – Воскликнул радостный Оли. – Да! ДА! Я понял, то есть.

– Если мы придерживаемся первой теории, значит вполне возможно, это тот самый шанс. Ты только подумай: студенты из других школ на соревнованиях по плаванию. В купальниках, Оли.

– Это просто гениальная из всех возможностей! – Поддержал мою идею он. – Если, конечно, искупительница действительно среди них.

– Будем надеяться на это, – вздохнула я.

Да, Оли прав. Это не сто процентов, что она обязательно среди них. Но шанс есть и это несказанно радует. По крайней мере, хоть что-то сдвинулось с мертвой точки. Может быть и не плохо, что я как раз разобралась с основной толпой нашей академии и их плечами. Пока перспективы начинали потихоньку радовать.

Я только убрала телефон в куртку и застегнула молнию, как меня тут же окликнули.

– Солэнклэр!

Я сначала подумала, что давно пора выдвигаться и меня уже инструкторы зовут, но я ошиблась.

– Рокки, – пока она подходила ко мне, узнала ее я.

Лыжи она пока еще не надела, поэтому и шла, собственно. Сейчас я ей завидовала. Что ей надо?

– Слушай, я тут подумала: хватит уже ходить вокруг да около, ты не считаешь?

– В каком смысле? – Уточнила я.

– Пора нам выяснить отношения раз и навсегда.

Я вздохнула. А вроде бы все так неплохо начиналось, и день обещал быть очень даже хорошим.

– Снова будешь пытаться меня убить пантерой?

– Моя сила не только в пантере, чего ты очевидно обо мне не знаешь, но это твои ошибки.

– Верно, – натянуто улыбнулась я. – Что ж… я не против.

Я и, правда, не против. У меня все еще Рэйвин со своими секретами, да, но он все еще по-прежнему защищает меня. Так что большой разницы я пока не вижу. Рокки не может быть сильнее дьяволицы или элементаля.

– Тогда завтра? – Предложила она.

– Ой, нет, завтра у нас контрольная по алгебре.

– Ах да, точно, алгебра! – Это была какая-то суперважная контрольная, которую писали все классы. – Тогда давай в среду, хорошо?

– Договорились.

– После ужина.

Рокки одарила меня грозным взглядом и ушла. Если так посмотреть на нее до новости Оли о том, что у искупительницы оказывается каштановые волосы, а не черные, то Рокки была идеальной искупительницей. Она была жгучей брюнеткой с длинными вьющимися волосами, карими глазами. И если бы у нее был шрам, а не пантера, в которую она обращалась, то я бы точно правильно ее вычислила.

В общем народ наконец созвали для общего собрания и разделили на три группы. Больше всего народу было в средней группе. Похоже, каждую зиму студентов вывозили сюда для практики езды на лыжах. К счастью, Оддэт и Зои входили в младшую группу. По крайней мере, я так думала сначала. Но потом, когда они начали кататься, я поняла, что они вошли в нее не ради езды, а ради меня.

Ладно, это сделала Оддэт, Зои просто последовала за своей подругой. Впрочем, я была благодарна им за это, потому что я была такой плохой лыжницей, насколько можно быть плохой лыжницей. Вот на коньках я еще ничего, а лыжи…

Хорошо хоть Себастьян не пошел со мной. Он был экстрималом, поэтому ему нужна была трасса номер три. К счастью для меня. Достал он меня уже! Вечно лезет. Сначала обвиняет меня, пытается меня ударить, а теперь, видите ли, у него изменились взгляды на жизнь.

Ненавижу этого дурака!

Примерно через полтора часа, когда я научилась подниматься по горке боком, а не идти напролом, пару раз прокатилась по импровизированному кругу, нас отпустили передохнуть. Зои решила перекусить и отправилась в домик мини-кухню, где собирались все особо голодные.

Возвращение в академию должно было состояться примерно к обеду – правда, к часу, с запасом времени в этот раз – но кому не терпелось (например, Марвину, который по-прежнему походил на саранчу, съедая все, что ему попадалось и не попадалось, оставаясь спичкой), шли в тот самый домик.

Мы с Оддэт остались одни, расположившись на скамейке на смотровой площадке, наблюдая за тем, как в домик стекаются студенты. Туда как раз заходила команда пловцов, и Джеймс над чем-то громко ржал. Он, правда, ржал, даже не смеялся. Не то, чтобы меня это бесило, скорей меня бесило его предвзятое отношение к Оддэт.

Зои и Элисон очень помогли ей с уроками – я бы тоже помогла, если бы у меня не было с занятиями почти столько же проблем, сколько и у Оддэт (не надо было прогуливать и забивать на важные лекции!). Но этот Джеймс мало того, что сам частенько стучал на своих друзей, теперь еще и был не доволен, что оказывается кто-то, кроме него тоже это делал.

В общем, я таращилась на Джеймса с большим пренебрежением, когда Оддэт сказала:

– А знаешь, ты нравишься Патрику, – толкнула она меня плечом.

– Чего? – Я уставилась на нее взглядом «Мимо нас только что прошел древнегреческий бог грома и молний Зевс и любезно поздоровался».

– Я серьезно, – улыбнулась она. – Видела, как он покраснел, когда ты с ним заговорила?

– Да, но Патрик просто не плохой парень, а Джеймс – козел и не питает ко мне нежных чувств, вот и все.

– Но я тебе серьезно говорю то, что видела!

– Да причем здесь Патрик вообще? – Фыркнула я. – Я же встречаюсь с Грэем.

Оддэт искоса смотрела на меня с минуту.

– Правда? – Уточнила она. – И как часто ты виделась с ним за последний месяц? – Неожиданно спросила она.

– Что?

– Не пойми меня неправильно, но… я чаще вижу тебя с Себастьяном, чем с Грэем.

Я хотела опровергнуть ее слова, но вместо слов просто выдохнула и уставилась в никуда. Действительно с Грэем я очень мало общалась в последнее время. Во многом из-за Себастьяна и того факта, что он продолжал липнуть к моему парню. Хотя его попытки ко мне приставать даже попытками назвать нельзя.

– Мне просто не нравится Себастьян, вот и все, – призналась я.

– Почему? – Искренне удивилась Оддэт. – Он же всем нравится.

– Естественно! Ведь он популярен, богат и хорош собой.

– И… какой из этих пунктов лично тебе не нравится?

Я возмущенно уставилась на Оддэт, но потом вспомнила, что она вообще-то ничего не знает. Правда рассказывать ей о том, что Себастьян собирался залепить мне пощечину или того хуже, не так уж и хотелось.

– Это мои личные с ним счеты, – ответила я.

– Так или иначе… – не стала углубляться в подробности Оддэт, – Патрику ты все-таки нравишься.

Я вздохнула.

– Отлично. В меня втюрился человек-гора.

Оддэт рассмеялась. Я тоже хмыкнула.

– Он тебе не нравится?

– Ну, о чем ты говоришь? – Возмутилась я. – Грэй! У меня есть Грэй!

– Да, он мил, не спорю. Но, если бы Грэя не было, Патрик бы тебе понравился?

Оддэт даже не дождалась ответа, снова расхохотавшись. Да нет, не то, чтобы Патрик был жутким уродом. Помимо его крепкого тела, он был довольно симпатичным. Просто это как встречаться с инопланетянином. У нас с ним было еще меньше общего, чем у гепарда с улиткой.

– Ладно, не злись, хорошо? – Раскраснелась вся Оддэт.

Я покосилась на нее очень недвусмысленно.

– Что-то ты слишком радостная, – заметила я. – С чего бы это?

– Да ни с чего, – пожала плечами она, хотя ее улыбка сияла ярче солнца.

– Ага-ага, – со скепсисом кивнула я. – Выкладывай, кто там у тебя.

Оддэт похихикала, посмущалась, сделала вид, что якобы стряхивает снег со своей черной перчатки, а потом все-таки заговорила.

– Не то чтобы я встречаюсь…

– Встречаешься? – Воскликнула я.

– Вилу! – Раскраснелась еще больше Оддэт.

– Прости, это моя месть. За Патрика.

Оддэт расхохоталась – понятно, любовь. Сказала она. Сама-то как себя веду! В общем, когда она немного успокоилась, она продолжила:

– Это не свидания в полном смысле. Просто мы гуляем вместе.

– Гуляете? Ну-ка с этого места поподробнее, пожалуйста.

– Ты знаешь, я в последнее время часто гуляю вокруг академии после уроков, – стала спокойно рассказывать Оддэт. Да, я знаю. После того, как половина ее бывших друзей отвернулись от нее, она уже не могла выносить, как они шепчутся за ее спиной, когда она появляется в любом общественном месте. – Вот я и встретила его. Мы просто гуляем, общаемся об учебе, об уроках, обо всем, в общем-то.

Она мечтательно улыбнулась.

– Так-так-так, похоже, кто-то тут, как Патрик, в кого-то втюрился, – подтрунивала я.

– Перестань! – Воскликнула Оддэт и залилась краской, скрывая смущение в улыбке. – Он просто… классный, вот и все.

– А я против разве? – Развела руками я.

Оддэт снова расхохоталась. Ну, любовь у нее, что тут поделаешь? Ей сейчас палец покажи, она тоже будет хохотать.

– Просто он не судит меня за то, что я оказалась стукачкой, и мне с ним легко, понимаешь? – Она закусила нижнюю губу и посмотрела на меня, как будто ожидая моего одобрения или вроде того.

– Понимаю, чего ж не понять? – Хмыкнула я. – Я тебе вообще с самого начала говорила, что найдутся нормальные ребята, которым будет по барабану из-за того, что ты рассказывала директору о делишках некоторых несознательных студентов.

Оддэт выдохнула улыбку – в этот раз грустную.

– Но я все равно рада, что все им рассказала, – еще раз призналась она. – Так легче, знаешь? Теперь я точно знаю, кто мои друзья, а кто ими просто притворялся.

Да, она не лгала, ее правда все устраивало. Просто частенько я видела, как ей иногда бывает обидно. Это читалось в ее взгляде. Она бы очень многое отдала, чтобы вернуть то время, когда вся академия ей чуть ли не поклонялась. Тем не менее, так было лучше. Если бы все потом самостоятельно узнали о том, что она докладывала директору обо всех делишках, творящихся за гранью дозволенного, то ее бы ненавидели все.

– Так кто же твой новый загадочный парень? – Спросила я, чтобы отвлечь ее от печальных мыслей. Оддэт снова засмущалась и заулыбалась. – Давай-давай, признавайся! Я же должна знать, кто заставляет тебя так широко улыбаться.

Оддэт снова похихикала.

– Ты меня не поймешь, – засмущалась она.

Я скривилась.

– Чего я не пойму? В меня вообще Патрик втюрился.

Оддэт еще раз рассмеялась.

– Только обещай, что никому не скажешь? – Попросила она.

– Да чтоб у Себастьяна язык отсох! – Пообещала я.

Оддэт снова рассмеялась. Да, совсем плохо.

– В общем, ты знаешь… – она совсем уж засмущалась и понизила голос, – Киана?

И вот тут-то мое лицо быстро изменилось. От настроения радости за Оддэт не осталось и следа, меня как будто ударили под дых и вываляли в снегу. Киан. Она сказала Киан? Серьезно? Может, мне показалось?

– Вилу? – Позвала Оддэт. – Что-то не так?

Конечно, не так! Я не могу больше общаться с Кианом! А ты с ним гуляешь?..

– Что? Нет, все нормально. Киан? Какой Киан? – Быстро соврала я.

– Он охраняет академию, поэтому не рассказывай никому, пожалуйста, хорошо? А то еще пойдут какие-то слухи.

Спокойно, спокойно, взять себя в руки и вспомнить о том, что она мне говорила.

– Угу, – кивнула я. – Так… ты говоришь…, вы разговариваете? Просто, когда ты сказала об учебе, я подумала, это студент.

– Да, мы о многом разговариваем, – кивнула Оддэт и снова закусила нижнюю губу. – Об учебе в том числе, он просто делится своими впечатлениями об академии. Говорит, что скучает по учебе. Естественно, он же давным-давно закончил школу. Ему же двадцать девять…

– Двадцать девять?! – Завопила я, поперхнувшись слюной.

– Да, я знаю, он очень взрослый, больше, чем на десять лет меня старше, – раскраснелась Оддэт.

А уж меня он старше почти на пятнадцать лет. Не могу поверить, что я общалась с Кианом почти два месяца, а Оддэт с ним только гуляет и разговаривает, но она уже знает о его возрасте. Не то, чтобы я в претензии.… Но разве Киану не запретили общаться со студентами? Почему, ну почему из всех студентов академии, Оддэт выбрала именно Киана? Или же это совсем не она выбирала?

– Ты думаешь, это ошибка? – Спросила она.

Конечно же, это ошибка! Это была моя привилегия! Как она могла ее у меня украсть? И не важно, что Скарлет сказала! Как Оддэт может позволять себе гулять с Кианом в то время как я не могу себе позволить даже поговорить с ним?

Я сделала глубокий вздох.

– Нет, Оддэт, я не считаю это ошибкой, – призналась я. – Просто ему двадцать девять и, думаю, он понимает, что между вами ничего быть не может.

Оддэт грустно улыбнулась, и мне стало ее немного жалко. Но я ничего не сказала. Я не могла.

– В каком-то смысле я это понимаю, – кивнула она. – Просто… мне хорошо с ним, понимаешь?

Да, я могла бы сказать ей, что она ему не интересна, что он просто ходит, а она к нему пристает, или еще что-нибудь. Но Оддэт была моей подругой и еще больше бить ее под дых у меня просто совести не хватало. Она же не виновата ни в чем, это все Скарлет запретила нам общаться под угрозой смерти Киана.

Я снова сделала глубокий вздох.

– Знаешь, Оддэт, может быть, он и не может позволить себе отношения с ученицей, – заметила я, – но никто не запрещает тебе с ним общаться. Особенно, если это приносит тебе радость.

Оддэт так искренне улыбнулась, как может улыбнуться только маленькая девочка, которая получила в подарок самую заветную вещь на свете, которую она так долго ждала. Я не могла ей ничего говорить. Она имела право на то, чтобы общаться с Кианом.

Пусть он… общается с ней по какой-то причине. Нам с ним больше ничего не светит. Не думаю, что он действительно хочет завести с ней отношения – по крайней мере, я на это очень надеюсь – но общение, пусть даже которого мне лично самой не хватает, я не могу ей запретить.

– Солэнклэр! – Окликнул меня кто-то.

Я обернулась и увидела Дэмьяна, который как только убедился, что я смотрю на него, замахнулся, чтобы бросить в меня снежком. Я тут же дернулась, а он просто громко рассмеялся.

– Дурак ты, Дэмьян! – Возмущенно воскликнула я.

– Ладно-ладно! – Бросив снежок в снег, он подошел ко мне поближе и протянул кружку горячего шоколада. – Вот, держи.

Я скривилась.

– А там что? Очередной прикол? – Спросила я.

– Нет, просто шоколад. Очень вкусный горячий шоколад.

Он продолжал лукаво улыбаться, а я вот даже не знала, чего от него ожидать. Переборов в себе желание отказаться, я все-таки взяла стаканчик.

– Мир? – Спросил Дэмьян.

– Мир, – буркнула я. – Хотя мог бы и Оддэт принести кружечку, – недовольно заметила я.

– Какая хитрая, – хмыкнул Дэмьян. – Сейчас принесу.

Дэмьян ушел, я посмотрела на шоколад, а затем протянула кружку Оддэт, только в этот момент заметив ее высоко вскинутую вверх бровь.

– Что? – Удивилась я.

– А это еще что такое? – Спросила она.

– В каком смысле?

– Дэмьян. Побежал мне за шоколадом.

– Ну, он же сам подошел, – безразлично пожала плечами я.

– Это-то и странно! Ты хоть раз видела, чтобы он кому-нибудь что-то приносил?

– Он мне вчера в лицо снежком попал.

– Правда? – Не сдержала смешка Оддэт, видимо представив эту картину. Я скривилась. – Тогда вопросов больше нет.

Она отпила из стаканчика, и я облегченно выдохнула. Мало ли? Вдруг Дэмьян и, правда, что-то там подстроил? Но вроде бы Оддэт была довольна, а через пару минут он притащил мне еще одну кружку горячего шоколада. Ладно уж, мир. Хотя не понятно, чего он ко мне пристал. Сначала со своими вещами на вакцинации, потом в снежки.… В общем, главное, он отвалил. Я, между прочим, тут не просто учусь, у меня важная миссия.