Заклятые враги

ГЛАВА 19

Февраль подходил к концу, и однажды ночью тяжелые капли дождя застучали по крышам. Снег начал стремительно таять, и скоро вокруг стояла одна вода. Потоп длился три дня и три ночи. Переселенцы смотрели на это со смешанным чувством. Скоро весна, и хотя все желали поскорее устроиться на новом месте, никто не стремился вновь столкнуться с трудностями походной жизни.

Воцарилась какая-то нервозная атмосфера, люди чувствовали беспокойство и неуверенность.

В один из таких дождливых дней Джон стоял, прислонившись к стойке бара, вполуха слушая воспоминания старого охотника о днях своей юности. Погруженный в мысли о Серена, он не сразу обратил внимание на белого и пятерых индейцев, вошедших в таверну. Однако высокомерный тон одного из посетителей показался ему знакомым, и Джон взглянул в его сторону.

Он с трудом узнал обрюзгшее, испитое лицо, но когда человек заговорил снова, сомнений не осталось — Айра Ньюкомб! Как здесь оказалась эта вонючая крыса? Где он провел зиму?

Джон тронул за рукав старого охотника, который продолжал что-то бубнить себе под нос, и негромко спросил:

— Вон там — белый с индейцами, ты видел его здесь раньше?

— А, этот! — старик презрительно фыркнул. — Он появился в начале осени и тут же связался с индейцами. У них где-то в горах хижина… и две индианки. Было три. Говорят, одна заболела, но этот дьявол продолжал насиловать ее, пока она совсем не испустила дух. Подлый ублюдок! Последнее время я его не видел. Должно быть, кончились запасы. А пока не выпал снег, компания появлялась каждую неделю, узнавая про обозы. Джон помрачнел.

— Он когда-нибудь говорил, почему его интересуют обозы?

— Да. Хвалился красавицей невестой, которая едет в Орегон с кучей денег. Говорил, что после женитьбы купит себе огромное ранчо.

Старик продолжал рассказывать, как хвастался Айра, но Джон уже не слушал. Нужно убираться отсюда, пока Ньюкомб не заметил его. Пусть думает, что в обозе никто не знает о нем, тогда Айра будет менее осторожным. Теперь Джон убедился, что подлый южанин не остановится ни перед чем, чтобы заполучить Серену.

После этого случая прошло еще две недели, но Ньюкомб так и не появился. Тем не менее, Джон решил постоянно быть начеку.

Когда прилетели дикие гуси и захлопали крыльями по воде, переселенцы стали готовиться к отъезду. Женщины стирали и гладили белье, упаковывали сундуки и корзины. Мужчины проверяли упряжь, смазывали колеса. Потом вместе — мужья и жены — составляли список всего необходимого и пополняли свои запасы.

Ветреным мартовским утром переселенцы собрались возле своих фургонов, готовые покинуть гостеприимный форт Бриджер и штат Вайоминг.

Джим Бриджер вместе с постоянными жителями форта вышел пожелать всем счастливого пути. Старый охотник беззубо улыбнулся Джону и, прощаясь, предложил:

— Квейд, если тебе не понравится Орегон, возвращайся сюда. Здесь полно дичи. Я покажу тебе все свои тайные места для капканов.

Выезжая из форта, Джон оглянулся на флаг, на котором выделялись двадцать четыре звезды, и вспомнил слова старика. Возможно, он и примет его предложение, если передумает возвращаться на Север.

«У меня еще будет время как следует все обдумать». Сейчас Джона волновал Айра Ньюкомб…

Стояла обычная весенняя погода. Постоянно дул порывистый влажный ветер: дождь то внезапно начинался, то так же неожиданно прекращался. Фургоны двигались медленно, увязая колесами в грязи. Люди чувствовали себя вялыми и разбитыми, дети постоянно капризничали.

Через месяц треть переселенцев свернула на дорогу, ведущую в Калифорнию, а те, кто продолжал двигаться вдоль Снейка, пересекая Айдахо, уныло размышляли: не ошиблись ли они, направляясь в Орегон. Уж очень унылая местность открывалась их взорам…

Джон напряженно всматривался вдаль. В последнее время становилось все труднее придерживаться нужной дороги. Иногда встречались какие-то перекрестки, повороты, и Джону приходилось выбирать правильный путь, повинуясь только собственному чутью. Кроме всего прочего, сильные дожди размыли дороги, сделали их почти незаметными.

Джон раскурил сигару. Конечно, можно было спросить Джована, но после того, что произошло в форте, он сделает это только в самом крайнем случае, ради спасения людей.

Выпустив колечко дыма и развернув жеребца, Квейд решил сначала посоветоваться с Илаем.

Серена ехала в нескольких ярдах позади Джона. Сколько воспоминаний пробуждала в ней его крепкая мускулистая фигура! Любовные сцены всплывали одна за другой, заставляя сладко замирать ее сердце. Но Серена чувствовала, что было что-то еще, кроме простого физического влечения к этому человеку. Одно только его присутствие успокаивающе действовало на нее. Ночная тьма и завывания койотов не казались такими пугающими, когда Джон находился где-то рядом.

Серена вздохнула и понуро опустила плечи. Что за ерунда… притворяться, что помолвлена с Фостером, чтобы досадить Джону. Это же просто смешно!

И Фостер будет огорчен, когда узнает, что она и не собирается выходить за него замуж. Хотя в последнее время у Серены было такое чувство, будто Джован ухаживает за ней только потому, что думает, что она ждет этого.

После того, как обоз снова тронулся в путь, Серена почти не видела Фостера. Казалось, что он избегает ее. «Возможно, Джован понял, что зря теряет время», — подумала девушка, наблюдая, как Джон приблизился к фургону По и поехал рядом.

Илай обнажил в улыбке крепкие зубы.

— Почему такой хмурый, сынок? Проститутки сменили занятие?

Джон слабо улыбнулся.

— Если бы так! Меня беспокоит дорога: ее совсем не видно, — он озабоченно почесал затылок. — Мне не хочется говорить тебе об этом, но я просто не знаю, что делать дальше.

Илай пытливо посмотрел на усталое лицо друга. Ответственность, которую он взвалил на свои плечи, уже начинала сказываться на нем.

— Не волнуйся, Джон, — мягко сказал Лэндри. — Я тебе уже говорил раньше, что, скорее всего, ты на правильном пути, иначе Фостер давно бы предупредил тебя.

— Может быть, ты и прав. Что ж, буду продолжать двигаться по солнцу.

За пару часов до захода солнца Квейд совершенно случайно снова нашел дорогу. Колея так глубоко врезалась в землю, что ее уже не размыть никаким дождям. Впрочем, Джон посмотрел на безоблачное небо — дождей и не ожидалось в этом пустынном краю.

Прошла еще неделя, обоз обогнул какую-то гору, и взорам переселенцев предстали бесчисленные стада бизонов. И хотя до вечера было еще далеко, фургоны поставили в кружок, чтобы весь скот оказался внутри. Никто не хотел рисковать своими животными.

Стоя рядом с Илаем и Нелл, Серена с тревогой наблюдала, как по направлению к обозу движется огромная черная масса.

— Как ты думаешь, По, сколько их?

— Тысяч пять. Может, и больше.

Клубы пыли вырывались из-под копыт животных и поднимались в воздух, почти заслоняя небо. Неожиданно над ухом Серены раздался раскатистый голос Джона.

— Вот это зрелище, да?

Сердце бешено забилось у нее в груди. Джон стоял так близко, что она чувствовала тепло его тела. Судорожно вздохнув, Серена посмотрела через плечо и встретилась с Джоном глазами.

— Да, — еле слышно ответила девушка.

— Хорошо, что ветер не в нашу сторону, — нервно засмеялась Нелл. — Иначе мы бы задохнулись от вони.

— Слава Богу, что бизоны не несутся на нас сломя голову, а то они разнесли бы весь лагерь, — поддержал ее По.

Впервые осознав, что эти на вид безмятежные животные могут представлять реальную опасность, Серена непроизвольно придвинулась ближе к Джону. Он тут же обнял ее за плечи и прижал к груди. Девушка опасливо покосилась по сторонам: не видит ли кто-нибудь? К ее великому облегчению, все следили за бизонами.

Не оборачиваясь, Илай с тревогой в голосе произнес:

— Джон, думаю, что дело принимает опасный оборот!

Переселенцы беспокойно загудели: бизоны были слишком близко. Прежде чем отойти от Серены, Джон шепнул ей:

— Пожалуйста, ночуй сегодня под фургоном.

Серена хотела отказать ему, крикнуть, что больше не позволит прикасаться к себе, но вместо этого лишь беспомощно кивнула. Проклиная себя за слабость, она растерянно смотрела ему вслед, сердце девушки готово было выскочить из груди то ли от боли, то ли от радости…

Стадо бизонов продолжало двигаться совсем близко от фургонов. Мужчины выставили ружья и, стреляя время от времени в воздух, удерживали бизонов на безопасном расстоянии. Казалось, поток животных никогда не иссякнет.

Издерганные люди наспех поужинали, даже не разжигая костров, нервно прислушиваясь к топоту копыт. Никто не пытался о чем-либо разговаривать в таком шуме.

Когда совсем стемнело. Серена сообщила Илаю на ухо, что собирается спать под фургоном.

— Только повесь вокруг одеяла, — посоветовал По, стараясь говорить погромче. — А то задохнешься от пыли.

Серена согласно кивнула и полезла в фургон. Через пару минут она спрыгнула на землю, держа в руках серые армейские одеяла.

Под фургоном девушка устроила уютное гнездышко, так развесив одеяла, чтобы не было ни одной щели, оставшиеся расстелила на земле. Скинув свой поношенный костюм из оленьей кожи, она вытянулась на шершавой поверхности, напрягая слух, в надежде услышать шаги Джона.

Серена так и не заметила, когда он появился: в кромешной тьме ничего не было видно. Она только почувствовала знакомый запах его свежего тела. Серена наугад повернула голову, и Джон тот час же жадно приник к ее губам. Девушка страстно обняла его за плечи, прижимаясь к нему всем телом. Джон с трудом оторвался от нее и хрипло произнес:

— Дай я сброшу все это, хочу почувствовать тебя всей кожей.

Серена скорее догадалась, чем услышала, как он нетерпеливо срывает с себя одежду. Она тихо застонала, когда Джон принялся неистово ласкать ее груди, нежно покусывая соски. Эти прикосновения разжигали огонь в жилах Серены. Она тоже стала нежно гладить его плечи, спину, грудь. Господи, как же Серена истосковалась по нему! Ее рука скользнула по гладкому упругому животу и осторожно погладила его возбужденную плоть.

— О, Боже! — Джон чуть не задохнулся. — Я так долго ждал, когда ты опять коснешься меня. Серена, о, Серена! — почти умолял он. — Ласкай меня, как только ты умеешь!

Следуя его желанию, она довела Джона до исступления; он тихо стонал, полностью отдавшись во власть ее нежных рук и губ. Потом настала очередь Джона. Он снова страстно приник к груди Серены, а его рука коснулась пушистого холмика внизу живота девушки. Желание Серены достигло предела. Она дугой выгнулась ему навстречу и прошептала:

— Пожалуйста, Джон, возьми меня, возьми прямо сейчас!

— О, Боже, да, да! — простонал он в ответ на ее просьбу.

Джон встал перед Сереной на колени, приподнял ее бедра и медленно вошел в нее. На мгновение он замер, наслаждаясь своими ощущениями. Серена, не в силах сдержать себя, вскрикнула, тогда Джон бережно опустил ее на одеяло и приступил к сладострастной пытке…

Тело Серены отзывалось на каждый его толчок, а сознание того, что вокруг находятся люди, ничего не подозревающие о том, что происходит под фургоном Лэндри, еще больше возбуждало ее.

Серена стонала все громче, пока, наконец, крик наслаждения не вырвался из ее груди; пальцы девушки с силой впились в плечо Джона, а по всему телу пробежала сладкая дрожь. Джон не заставил себя долго ждать и в то же мгновение стремительно низвергся в ее глубины.

В полном изнеможении он навалился всей своей тяжестью на Серену, пытаясь справиться с дыханием. Немного погодя Джон хотел было приподняться, но Серена игриво удержала его за узкие бедра.

— Зачем? — жарко прошептала она ему на ухо. — Ты же знаешь, что через некоторое время…

Они оба смущенно прыснули от смеха. Серена приподнялась на локтях и стала покрывать поцелуями шею и грудь Джона. Путешествуя губами по шелковистой поросли, она нашла упругий сосок и, дразня, укусила его.

Серена торжествующе засмеялась, когда почувствовала, что мужская плоть вновь разрастается у нее внутри. Она обхватила Джона ногами и стала ритмично двигаться. Серена меньше всего думала о собственном удовлетворении, страстно желая доставить наслаждение человеку, которого любила всем сердцем. На этот раз Джон не смог сдержать громкого стона, содрогаясь всем телом.

— О, милая, — наконец, сумел прошептать он. — Ты совершенно истощила меня. Дай отдохнуть хоть минутку! — улыбнулся Джон.

Всю ночь напролет Серена и Джон занимались любовью. Едва ли они осознавали, что по ту сторону их уютного маленького гнездышка мужчины по очереди охраняли лагерь, время от времени стреляя в воздух, стараясь сохранить дистанцию между фургонами и все еще движущимися бизонами.

Серена не помнила, когда они уснули. Открыв глаза, она поняла, что уже утро: вовсю светило солнце и стояла тишина. Джона рядом не было. Серена поспешно оделась, беспокоясь о том, что бурная ночь любви оставила свои следы на ее лице.

— А я как раз собирался будить тебя, — приветствовал девушку Илай, снимая с огня сковороду. — Вот, приготовил завтрак.

— Вижу, что наши гости уже ушли, — весело заметила Серена, запуская пальцы в спутанные волосы.

— Да, — мрачно ответил Илай. — Последних мы видели час назад.

— Такое впечатление, что ты недоволен этим. Что случилось? — удивилась Серена.

— Кое о чем мы не подумали. Бизоны совершенно не оставили травы для нашего скота. Нам придется проехать несколько миль, прежде чем мы найдем какой-нибудь корм.

«Еще одна проблема для бедного Джона», — вздохнула Серена.

Она подошла к костру и плеснула в лицо теплой воды, чувствуя себя совершенно разбитой. А ведь сегодня еще придется скакать на лошади!

Во время завтрака Серена то и дело посматривала по сторонам — нет ли где Джона? Она уже не могла не видеть его, не прикасаться к нему.

Серена съела все до последней крошки и допивала кофе, когда, наконец, увидела Джона. Он стоял в нескольких ярдах от фургона и тревожно всматривался вдаль. Девушка торопливо поставила чашку и подошла к нему.

— Доброе утро, — нежно коснулась она его руки. Джон повернулся и с улыбкой посмотрел на девушку.

— Доброе утро, моя дорогая. Ты выглядишь немного усталой.

— С чего бы это? — дразнили ее сияющие глаза. Затем, пытливо взглянув на Джона, Серена спросила:

— Что тебя беспокоит?

— Взгляни! Дороги как не бывало! Проклятые бизоны истоптали все на мили вокруг!

Серена не совсем понимала причину его раздражения.

— Дела так плохи?

— Не совсем. Будем двигаться на запад и рано или поздно выйдем на дорогу. Хуже всего то, что мы можем пройти мимо брода. А теперь, собирайся. Мы скоро отправляемся.

— Джон, я хочу… — Джон вопросительно посмотрел на Серену, но она помотала головой, как будто это было не важно, и, улыбнувшись, спросила. — Я увижу тебя этой ночью?

Глаза его сверкнули страстью.

— И не только этой. Я буду с тобой каждую ночь.