Закон кольта в Вермийоне

ГЛАВА 11

Несколько минут понадобилось смертельно уставшему Клею, чтобы отрешиться от леденящей душу горечи поражения, утихомирить первую волну беспомощного бешенства и отказаться от решения сию же минуту броситься в погоню за похитителями. Он разумно рассудил, что именно таких действий и ожидает от него Дивэйн и с удовольствием заготовит ему ловушку. Он знал, что непосредственная опасность не угрожает Милли, потому что она нужна Дивэйну для осуществления его планов, которые пока что не удалось реализовать. Поэтому Клей решил сначала отдохнуть и только потом, на свежих лошадях, с запасом патронов и еды, осторожно отправиться по следам Дивэйна.

Пока он обедал, Хенди рассказал, как все произошло:

— Пришла очередь Джесса сторожить Дивэйна и Торби. Я работал с Милли в лавке, а Джонни еще не вернулся с караваном. Вдруг я услышал, как две лошади остановились перед лавкой. Вот я и подумал, что это ты вернулся из Кастеллы, и вышел на улицу без револьвера. А там — Хет и Мог Тарверы! Хет тут же выхватил револьвер, а я бросился назад, в лавку, так что его пуля только оцарапала мне голову. А Хет, наверное, подумал, что попал в меня, потому что больше не стал стрелять. Кроме того, в этот момент раздался выстрел в холостяцком бараке, и оттуда вылетел Дивэйн с револьвером в руке, за ним следом — Торби, и оба принялись кричать Хету и Могу, чтобы они вошли в лавку и схватили Милли. Тут я поднялся, и Дивэйн выстрелил в меня. Пуля попала в руку, я опять упал и вроде даже как потерял сознание. Будто сквозь туман я видел, как Дивэйн, Тарверы и Торби пришпоривают своих коней. Дивэйн вел на поводу еще одну лошадь, на которую они взвалили Милли. Именно в этот момент появился Джесс Бэллард, в окровавленной рубахе и с ружьем в руках. Его сильно качало, но он прицелился и выстрелил. Мог Тарвер вылетел из седла, будто его палкой вышибли. Тогда Хет Тарвер развернулся и открыл огонь по Бэлларду, пока старый Джесс не рухнул. Когда я окончательно пришел в себя, уже вернулся из Бликерефорда Джонни. Это он привел меня в чувство и сказал, что уходит в погоню и чтобы ты шел за ним на юг. Тут он схватил за уздечку первого попавшегося коня и ускакал.

Клей помолчал немного, потом задумчиво произнес:

— Наверное, это Торби оглушил Джесса, отнял у него револьвер и ранил, после чего освободил Дивэйна. Ведь Дивэйн был связан, не так ли?

— Да, он был связан и лежал на кровати.

— Скорее всего, именно появление братьев Тарвер дало возможность Торби напасть со спины на Джесса, — добавил Клей. — Джесс, видимо, решил открыть по ним огонь из окна, вот Торби и воспользовался, потому что Бэллард никак не ожидал, что он решится на такое.

— Похоже, именно так оно и было. Только мне непонятно, почему Тарверы сразу не прикончили Торби, чтобы отомстить за смерть Лонни и Рика.

— Наверняка Дивэйн не разрешил им трогать его. Скорее всего, они договорились помогать друг другу.

Клей жевал горячую пищу машинально, и это давало ему возможность думать. Дивэйн вначале хотел освободиться от петли, уже накинутой ему на шею, а уже потом заманить его в западню и окончательно убрать с дороги. Если это получится, Дивэйн наверняка вернется, вместе с девушкой, убежденный в том, что после устранения Клея он сумеет подавить любое сопротивление и установить свою власть в краю. Потому что здесь, в этой глуши, действует только один закон — закон силы, закон револьвера. Полагаясь на то, что люди забывчивы и твердо помнят только о собственных делах и проблемах, Дивэйн рассчитывал, что время возьмет свое и он сумеет полностью овладеть положением дел в округе. Может быть, он даже надеялся на то, что со временем удастся принудить Милли отказаться от обвинений в его адрес и она согласится на партнерство с ним или, в крайнем случае, без шума продаст ему свою долю.

Пока Клей готовил коня и припасы, он задумался о Джонни, который сейчас там, в горах, выслеживает преступников и тем самым дает ему возможность, не опасаясь засады, быстро миновать горы. Он прихватил с собой винтовку для него, потому что индеец умчался в погоню с одним только револьвером.

Клей проскакал всю вторую половину дня, не останавливаясь и в сумерки, до полной темноты, и только тогда решил отдохнуть. Едва рассвело — он сразу же оседлал коня и опять пустился в путь.

Ориентироваться было довольно трудно, потому что ему было известно лишь приблизительное направление на Форт-Рок, и потому он ежеминутно осматривал горизонт, ожидая увидеть сигнал Джонни. Только что миновал полдень, когда вдалеке он увидел тонкий столбик дыма, и Клей, пришпорив коня, с облегчением вздохнул.

Сигнал привел его в дикое местечко, исполосованное промоинами и рытвинами, усеянное крупными камнями и громадными скалами, пересеченное расщелинами и каньонами, и только здесь Клей по достоинству оценил самоотверженность Джонни и важность его сигналов. Может быть, он и обнаружил бы без него следы, но на каждом шагу его поджидала бы смертельная опасность. Чем дальше он продвигался, тем безжизненнее становился пейзаж.

После полудня появился сначала второй, потом третий дымовой сигнал, а перед самым заходом солнца Клей, объезжая огромную отвесную скалу, встретил за ней Джонни. Лицо индейца сильно осунулось, похудело, но его черные глаза под насупленными бровями горели торжествующим светом.

Клей спрыгнул с лошади и ухватил его за плечи:

— Где они? Далеко, близко?

Джонни важно кивнул головой:

— Завтра догнать. Завтра мы поймать их.

— Отличная работа, Джонни! Без тебя я бы измучился. Ты приближался к ним, видел их?

— Я видеть их три, четыре раза. Милли хорошо. Ехать с поднятой головой, прекрасно… гордо!

Клей еще крепче сжал плечи индейца:

— Ты настоящий человек, Джонни. Я твой должник на всю жизнь.

— Ты ничего не задолжать Джонни, — скромно ответил индеец. — Ты мой друг, Милли — друг. Джонни когда-то носить маленькую Милли на руках и учить скакать и бросать лассо.

— Когда ты в последний раз ел, Джонни?

— Когда уехать из Вермийона. Я не иметь время брать пищу. Я бояться потерять след. Пища не важно, след важно.

— А вот теперь ты сначала поешь, — решительно заявил Клей. — Есть поблизости вода?

— Идти сюда, Клей!

Джонни отвел его немного назад, туда, где черная тень свидетельствовала о наличии трещины в каменистой стене, отвесно поднимающейся высоко вверх. В глубине трещины на поверхность выбивалась струйка воды, которая тут же исчезала меж камней. Напившись и наполнив фляги, они принялись за еду.

— Останемся на ночь здесь, Джонни, отдохнем как следует. Завтра нас ждет трудный день.

— Да, завтра очень трудный день… Дивэйн и Хет Тарвер — они теперь не отказаться от борьбы, драться до конца. Торби… он скорее отказаться, может быть. Но для него это теперь не иметь разница!

Клей понял, что хочет сказать Джонни, и кивнул головой:

— Да, Джонни, теперь ему уже ничто не поможет. Он сам отказался от права на снисхождение. Все они лишили себя права на снисхождение после того, что сотворили.

— Это хорошо… очень хорошо, — согласился Джонни. — Это умное. Здесь хорошее время и хорошее место все закончить. Здесь один закон — револьвер, винтовка и метко стрелять.

Они привели коней и нагруженного припасами мула, напоили их, после чего животные с аппетитом принялись жевать овес, который Клей высыпал на палаточное полотно. Ночь вступила в свои права и окутала маленький лагерь среди скал. Джонни поднялся, чтобы немного осмотреться кругом, и вскоре вернулся:

— Все тихо, все хорошо. Теперь мы спать. Дивэйн, Хет Тарвер — они не спать. Они бояться нас и все время осматривать ночь. Нет, они не спать и завтра быть усталые. Это хорошо.

Джонни закутался в одеяло и сразу же уснул, но Клей еще долго думал о Милли. «Завтра», — сказал Джонни. Завтра они рассчитаются. Это уж точно, Джонни прав. Его народ хорошо разбирается в таких делах.

С зарей они уже были на ногах. Несколько миль они проскакали без остановки, после чего в левой стене каньона увидели ущелье, разветвляющееся надвое. Джонни остановил коня и спешился.

— Тут я видеть их вчера, — объяснил он. — Они повернуть направо. Я немного проверять.

Индеец нагнулся и принялся тщательно осматривать землю, описывая круги у входа в ущелье. Наконец он выпрямился и с удовольствием произнес:

— Они идти сюда!

Клей и Джонни въехали в левое ущелье, которое все больше сужалось и делалось почти непроходимым. Решив, что они приближаются к месту, очень хорошо подходящему для засады, Клей сказал:

— Я пойду вперед.

Однако Джонни резко взмахнул головой:

— Это не хорошо. Ты лучше Джонни стрелять из винтовки, много лучше. Если они убить Джонни, ты остаться и метко стрелять. Подумать сам — если они тебя убить, Джонни трудиться дальше, но Дивэйн суметь убежать, Хет Тарвер — убежать, Торби — убежать, а Милли никогда уже не быть счастливая. Ты пустить Джонни вперед. В Джонни не каждый уметь попадать, пусть Клей не беспокоиться.

Клей не успел даже возразить ему, так быстро индеец занял передовую позицию.

И вот ущелье несколько расширилось, потом резко свернуло в сторону, стена с левой стороны неожиданно оборвалась, как отрубленная, а правая изогнулась широкой дугой и плавно перешла в огромную скалу, вздымающуюся над пропастью. Единственный путь вел по узкому выступу этой скалы, который круто спускался вниз.

Клей и Джонни остановили коней, чтобы как следует осмотреться. Оба почувствовала, что дичь, которую они гонят, рядом, может, всего-навсего в полумиле отсюда, а может быть, и в сотне ярдов…

В это мгновение резко громыхнуло ружье, и пуля просвистела над их головами. Они поспешили загнать коней в укрытие.