Закон притяжения. Ее учитель

Пролог

— Черт подери, Лена! - раздраженно бросил учитель. - Зачем ты пришла?

— Думала, смогу помочь…

— И чем же? — иронично вздернул бровь. — М?

Нервно хихикнув, Лена виновато улыбнулась:

— Да хотя бы моральной поддержкой! Я всегда готова…

— Моральной, значит? — он горько усмехнулся, прервав ее на полуслове. — Нет, мне все же интересно! Ты как себе это представляешь?

— Ну…

— Ну?

Белова замолчала, пытаясь срочно придумать вразумительный ответ.

Да только тщетно все. В голове стало пусто, как в полнейшем вакууме.

Сердце лизнуло кипятком от осознания, что вот уже некоторое время они буквально пожирают друг друга взглядами. Пристально. Заторможенно. Не мигая. Что разделяющее их расстояние внезапно сократилось до катастрофического минимума. И что разгоряченной кожей она чувствует его до ужаса горячее дыхание. В груди что-то предательски екнуло.

Собственное дыхание резко сбилось. Стало частым и рваным.

А сама Лена вдруг задрожала. Сильно.

Ее прямо лихорадило. Бросало то в жар, то в холод.

Виктор Эдуардович прищурился:

— Можешь не отвечать!

— Почему?

— У тебя на лице все написано!

— И что же там…

— Тебе не следовало приходить!

— Но я здесь!

— Да! — коротко кивнул. — И уже уходишь!

Это было больно. Горько и обидно.

Кровь вскипела в жилах. Гнев затуманил сознание.

«Ухожу? Нет, я не ухожу! Я остаюсь! А Вы – обыкновенный…»

— Трус!

Леденея от ужаса, она поняла, что последнее слово выпалила вслух.

Гневно прошипела, если уж быть точнее. Тишина повисла гробовая.

Тишина, которую нарушил его тихий, продирающий до мурашек шепот:

— Что?

— Что… что? — переспросила заикаясь.

— Как ты меня назвала?

Всем своим видом Макаров излучал угрозу. Опасность.

А испепеляющий взгляд, которым он буравил ее сейчас, и вовсе парализовывал.

— Так это я… не вам! Это я… извините, просто… А, черт!

Действуя крайне импульсивно, на одних рефлексах, Лена торопливо прижала ладони к его щекам, дурея даже от того, как острая мужская щетина жалит кончики ее пальцев. Ничего уже не соображая, пользуясь секундной растерянностью учителя, она шустро привстала на носочки и поцеловала его прямо в жесткие манящие губы…

Это было сродни удару током. Мощнейшему. Болезненному.

Но приятному до умопомрачения. Макаров непроизвольно вздрогнул и застыл точно громом пораженный. Все его мышцы напряглись, окаменели. Лена отчетливо чувствовала это, прижимаясь к нему так плотно, как только могла. Ее сердце остервенело трепыхалось в груди. Колени предательски дрожали. А легкие жгло изнутри от недостатка кислорода.

«Почему же он никак не реагирует? — набатом звучала в голове одна-единственная мысль. Мысль, от которой становилось тошно. — Почему?»

Секунды шли, а взаимности она по-прежнему не ощущала.

«Нет! Я так больше не могу!»

Отчаянно всхлипнув, Белова попыталась отстраниться, окончательно признав свое поражение.

Но Макаров вдруг «сломался». Словно протестуя, он грубо стиснул Лену своими ручищами и утробно застонал, остервенело сминая ее губы в ответ…

Глава 1

Несколькими месяцами ранее.

Первое сентября. Одиннадцатый класс.

Ей снился сон. Дивный. Томный. Дурманящий.

Такой, которым зачастую проникаешься всеми фибрами души, веришь в реальность происходящего и искренне сожалеешь после пробуждения, внезапно осознав – то была лишь умелая игра воображения… не более.

Но до тех пор, пока глаза закрыты, волшебство продолжается.

Вот и сейчас, пребывая в полудреме, Белова из последних сил пыталась удержать растворяющиеся в сознании образы. Насытиться эмоциями, от которых бабочки в животе порхали, а на лице расцветала нежная улыбка.

Да только тщетно все. Она окончательно проснулась.

Распахнув веки, раздосадованно ударила кулаком по подушке и обиженно захныкала в голос:

— Нечестно! На самом интересном месте!

Перевернувшись на спину, девушка бесцельно уставилась в потолок пустым немигающим взглядом. Как же сильно хотелось ей сейчас вернуться обратно. Вновь очутиться в своем сне. На морском побережье, где всего секунду назад любовалась закатом в компании незнакомца. Высокого. Сильного. И, кажется, взрослого. Нет. Определенно взрослого, если судить по телосложению. Тот, кто так крепко (даже по-хозяйски) обнимал ее со спины, буквально стискивая ручищами талию, имел фигуру крупного сформировавшегося мужчины. Пусть она не видела его лица, зато чувствовала сумасшедшую ауру этого человека. Его стальную энергетику.

И его безумно горячее дыхание в своих волосах. На своей коже. На себе.

От той странной вседозволенности, от их нечаянной близости голова шла кругом. Сердце остервенело колотилось в груди. Дыхание перехватывало, и внутри все сжималось от волнения. От невероятного трепета, сковавшего все тело. Руки слишком сильно тряслись, а колени предательски подгибались.

Кожа, сверхчувствительная и разгоряченная, покрывалась крупными мурашками даже от мимолетного дуновения прохладного вечернего бриза.

А в ушах до сих пор звучал тихий рокочущий шепот незнакомца:

«Замерзла?»

— Дура я! — глупо хихикнула, вспоминая, что в сновидении отрицательно покачала головой в ответ на его вопрос. — Надо было соврать!

Однако долго размышлять над правильностью собственных решений ей не пришлось. В следующий миг все «романтические настроения» стремительно отошли на задний план. Потому что тишину квартиры нарушила настойчивая трель дверного звонка. Столь громкая и противная, что она невольно поморщилась, машинально затыкая уши ладонями. А следом вскочила с постели и прямо в короткой розовой пижаме направилась к источнику звука. Громко негодуя, на ходу пригладила свои светлые взъерошенные волосы:

— Да кто там такой наглый? — возмутилась, припадая к дверному глазку.

— Открывай давай! — эхом разнесся по подъезду звонкий голос Ирины Синицыной – ее лучшей подруги и одноклассницы по совместительству.

Судя по нахмуренным бровям и крайне раздраженному тону, та была явно чем-то недовольна. Что само по себе являлось тревожным звоночком. Встрепенувшись, Лена торопливо впустила девушку внутрь.

— Привет! — протянула растерянно, разглядывая гостью напряженным взглядом. — А ты чего это… в такую рань… и в таком виде?

Под «таким» видом подразумевалась белоснежная блузка, плиссированная черная юбка (строго на четыре пальца выше колена), черные туфли на высоком каблуке, и… кхм… прическа. А именно: два густых рыжих хвоста, празднично украшенные белыми бантами. Нервно сглотнув, Лена застонала.

На нее словно ушат холодной воды опрокинули, мгновенно приводя в чувства.

Возвращение к реальности оказалось болезненным.

«Черт! Черт! Черт! Первое сентября!»

— Нет, я, конечно, слышала, что блондинки по утрам страшно тупят, — уперев руки в бока, строго забубнила Ира, — но что они и совесть последнюю теряют, вижу впервые! Напомни, во сколько ты должна была за мной заехать?

— Я…

— Ты на часы-то хоть смотрела?

Не зная, как утихомирить разбушевавшуюся подругу, Белова крепко обняла ее, прижимая к себе, и жалобно заканючила:

— Прости, Ирочка! Прости! Не понимаю, как так получилось! Видимо, я во сне будильник отключила и сама не заметила. А родители давно на работе, не смогли проконтролировать. И мужик тот с толку сбил!

— Какой мужик?

— Который мне приснился! Это из-за него я напрочь забыла, какой сегодня важный день. Представляешь?

Хоть Синицына и продолжала поглядывать на нее с обидой и упреком, все же сжалилась и тепло обняла в ответ. Затем обреченно выдохнула:

— Сейчас я представляю лишь одно – с каким удовольствием Кравцова открутит нам головы за опоздание! Мы должны быть на линейке через… сорок минут. И это я молчу, что нам еще нужно где-то купить цветы!

Елена непроизвольно вздрогнула. Их классный руководитель – Ольга Максимовна – всегда отличалась своей строгостью. И получать от нее нагоняй в первый же учебный день очень не хотелось. Отстранившись, она уверенно расправила плечи и с убежденностью ярого фанатика заявила:

— Мы успеем!

Ирина недоверчиво прищурилась:

— Хочешь сказать, что сможешь управиться за десять минут?

— Конечно!

— Хм!

— Что? — фыркнула возмущенно, перехватив на себе ее скептический взгляд. — Совсем в меня не веришь?

— Разве ты не планируешь принять душ и нанести макияж?

— Планирую!

— Тогда, быть может, тебе не нужно завтракать и гладить одежду, которую ты, как обычно, не подготовила с вечера? М?

Белова скорчила виноватую рожицу (осознавая в глубине души, что подруга знает ее, как облупленную) и покаялась:

— Вообще-то, нужно…

Ира демонстративно скрестила руки на груди:

— В таком случае, — повела точеной бровью, единственным жестом выражая крайнюю степень недоумения, — позволь полюбопытствовать: как долго ты еще собираешься передразнивать статую? Время-то идет!

Глава 2

Спохватившись, Лена громко ойкнула и со скоростью взбесившегося тушканчика помчалась в сторону ванной комнаты, на ходу избавляя себя от любимой пижамы. По водным процедурам был установлен абсолютнейший личный рекорд, ибо так быстро она не мылась и не чистила зубы еще никогда! Нанести легкий макияж (тушь на пушистые ресницы да аккуратные стрелки на подвижное веко) не составило большого труда. А вот с волосами, которые никак не хотели быстро просушиваться феном из-за своей густоты, пришлось повозиться. В итоге, махнув рукой на столь бесполезное занятие, она оставила чуть влажные пряди свободно спадать по плечам, искренне надеясь, что те окончательно высохнут в пути. И укутавшись в большое махровое полотенце, торопливо покинула ванную. Подругу обнаружила практически сразу. В собственной спальне. Поджидая ее, Ира нервно мерила помещение нетерпеливыми шагами. А стоило Беловой появиться на пороге, тут же кивнула на кровать и велела:

— Одевайся! Живее!

Проследив за взглядом Синицыной, обнаружила свою белую блузку и черную юбку аккуратно уложенными прямо поверх покрывала на уже заправленной постели. Вся одежда была… идеально выглажена.

— Ириша! — задыхаясь от нежности и благодарности, буквально повисла на ее шее, смачно чмокнув в щеку. — Спасибо, моя хорошая!

— Я просто спасаю нас от страшной гибели! — отмахнулась та. — Поторопись!

Просить дважды не пришлось. Лена проворно облачилась в праздничное «обмундирование», щедро сбрызнула себя любимыми духами и, временно закрепив на запястье огромный белый бант (она собиралась сделать хвостик лишь на подходе к школьному двору, дабы дать волосам хорошенько просохнуть), решительно направилась к выходу. Ира безмолвно последовала за ней, и уже спустя несколько минут обе выскочили из подъезда, едва ли не в припрыжку направляясь к ближайшему цветочному киоску. К несчастью, он располагался на противоположной стороне улицы. Поэтому девушки замерли у пешеходного перехода, ожидая зеленого сигнала светофора.

— Покупаем первые попавшиеся букеты и сразу же вызываем такси! — инструктировала Ирина. — Это наша единственная возможность добраться до школы вовремя. Пешком не успеем! Согласна?

Елена задумчиво кивнула, озираясь по сторонам.

Обычно безлюдный переход сегодня, как назло, кишел толпами народа. Причем людей собралось много с обеих сторон дороги. Каждый нетерпеливо переминался с ноги на ногу, отсчитывая последние секунды, запрещающие движение. Но вот красный свет сменился желтым, а затем зеленым.

Миг. Другой. И весь этот огромный «пчелиный рой» стремительно ринулся навстречу друг другу. Стараясь не потеряться в толпе, подруги крепко держались за руки. Маневренность их снизилась. Неудивительно, что вскоре они налетели на кого-то, чудом не сбив с ног. Пострадавшей оказалась женщина весьма странной и неопрятной наружности. Темноволосая. Черноглазая. С очень смуглой морщинистой кожей. Явно в возрасте.

Не будь она одета, как большинство прохожих, Лена непременно окрестила бы ее цыганкой. Но не суть! От неожиданности незнакомка выронила пакет с продуктами. Почти все его содержимое оказалось на асфальте.

Не говоря уже о мандаринах, которые вообще покатились в разные стороны. Ужаснувшись содеянному, девушки принялись извиняться наперебой:

— Простите!

— Мы неспециально!

— Правда! Мы не хотели!

— Мы все исправим!

— Да-да! Позвольте нам...

Не сговариваясь, обе присели на корточки и начали лихорадочно складывать продукты обратно в пакет. Руки их тряслись. Пальцы не слушались. Тем не менее им удалось собрать почти все. Ну, если не считать три несчастных мандаринчика, погибших смертью храбрых под ногами прохожих.

С чувством выполненного долга Белова протянула женщине кулек.

— Вот! Возьмите, пожалуйста!

— И за мандарины нас извините! — добавила Ирина.

Коротко кивнув, незнакомка взяла…

Но не собственный пакет, а Лену. За руку.

Крепко стиснула запястье и принялась буравить одичалым взглядом внутреннюю сторону ее ладони. Да так, будто душу сканировала!

Желание освободиться, конечно, было. Да только она буквально оцепенела от того прикосновения. Стала безвольной куклой. Марионеткой. Дышала и то через раз. Спустя секунду женщина отпустила ее сама и прокаркала скрипучим голосом:

— Судьбу твою вижу, красивая! Как раскрытую книгу читаю!

— Се… серьезно? — отозвалась, немного заикаясь.

— Идем, Лена! — вмешалась Синицына, явно чувствуя неладное.

— Победа! — заявила незнакомка, гордо вскинув подбородок. — Запомни – тебя в этой жизни ждет лишь победа! Во всем. Твой удел – быть с победителем!

— Что?

— Все твои помыслы, все стремления и желания… отныне сойдутся на одном. Ты, точно одержимая, будешь добиваться своей цели. Своего трофея. И добьешься, если пойдешь до конца! Но предупреждаю: будет больно!

— Хватит! — строго рыкнула Ирина, практически вырывая Лену из лап этой странной женщины. — Гадалкам верить – себя не уважать!

— Я не гадалка, дитя! — снисходительная улыбка тронула ее губы. — У меня есть дар предвидения! И мои видения сбываются всегда!

— Раз вы такая… одаренная, — подзавелась подруга, героически отстаивая свою точку зрения, — так, может, и обо мне что-нибудь скажете?

Секунда. Вторая. И приговор.

— Увы! Твоя судьба давно предрешена! Ты носишь на себе клеймо цвета крови! Кровавое-кровавое клеймо! Он заберет тебя! И очень-очень скоро!

Белова с тревогой покосилась на Ирину. Та побледнела до состояния школьного мела от столь жуткого предсказания. Однако, несмотря на свое смятение, довольно быстро взяла себя в руки и возмущенно фыркнула:

— Да она ненормальная! Ты слышишь, что она говорит? Бред какой-то!

Развернувшись на каблуках, Ира решительно зашагала в сторону тротуара. Наконец всучив пакет с продуктами законной владелице, Елена торопливо последовала за ней. И уже отступив на пару шагов, отчетливо услышала фразу, брошенную незнакомкой ей на прощание:

Глава 3

— Пропустите нас! Пропустите!

— Да подвиньтесь вы уже!

— Дайте пройти!

— Встали здесь, как стадо баранов! Ни туда – ни сюда!

— Точнее и не скажешь, Ириша! — горделиво махнула хвостом Лена.

Начало линейки они пропустили. Хоть и торопились сильно, однако опоздали на добрых десять минут. Теперь на их плечи легла не менее сложная задача: не привлекая внимание Кравцовой, добраться до места построения своего одиннадцатого «А», протискиваясь сквозь ряды вреднючих «Б»-шек. Так уж сложилось за годы обучения, что они являлись их злейшими соперниками во всем, что касалось школьной жизни.

Оценок. Соревнований. Потому-то и недолюбливали их классы друг друга.

Постоянно конфликтовали. Вот и сейчас эти индивиды окрысились них. 

— Вам чего здесь надо? — зашипела Машка Романцева, староста «Б»-шек.

— Ага, нашли пристанище! К своим шуруйте! — поддержал ее Серега Трубников, провожая Ирину, шустро прошмыгнувшую мимо него, недобрым взглядом. — Аккуратнее нельзя, Синицына? Все ноги оттоптала!

Ради такого случая подруга даже обернулась.

И рявкнула на молодого человека грозным шепотом:

— А не фиг ласты свои безразмерные раскидывать там, где люди ходят!

Белова осуждающе поцокала языком, поравнявшись с ним:

— И меня прогонишь? — окатила несчастного своим фирменным кокетливым взглядом, от которого к ее ногам парни готовы были штабелями укладываться. Природа наградила Елену притягательной внешностью: точеная фигурка, правильные миловидные черты лица, густые светлые волосы почти до поясницы (которые всегда оттеняла под платиновый блонд) и темно-синие, почти васильковые глаза. Да, она прекрасно понимала, какой эффект производит на противоположный пол. Однако предпочитала пользоваться своим «обезоруживающим преимуществом» крайне редко.

«Но сегодня сам Бог велел!»

— Значит, прогонишь? — повторила, обиженно надув губы. — Да?

Сережа окончательно растерялся. Покраснел.

— Лен, я это…

— Какая жалость! — раздосадованно выдохнула, жестом призывая его к молчанию. — А мне так хотелось постоять рядом… с тобой!

— Слышь, Белова? — Романцева вновь напомнила о своем существовании. — Давай ты своих одноклассников окучивать будешь? А от моих отстань!

— От всех или конкретно от Трубникова?

Теперь уже покрылась багровыми пятнами Машка.

— Иди! — прокаркала она озлобленно. — Иначе Ольгу Максимовну позову!

— Ой, какие мы грозные! Так бы и сказала, что просто ревнуешь! — гордо выпятив подбородок, Лена прошествовала следом за Ириной, которая уже всем своим видом демонстрировала нетерпение. — Расслабься, Манюня, – не нужен он мне! Пока-пока, ребятушки!

С горем пополам, но до своего класса они все же добрались. Стараясь не привлекать лишнего внимания, осторожно втиснулись в средний ряд вместо привычного первого и тихонько со всеми поздоровались. Изначально показалось, что все обошлось, и их отсутствия никто не заметил. Да не тут-то было. Староста – Анька Боярская – сочувствующе покачала головой:

— Сорян, девчонки! Прикрыть вас не получилось, Ольга Максимовна в курсе вашего опоздания. И Мосолов, по ходу… тоже.

«Черт подери! — взревела мысленно. — Да что ж за день-то такой?»

Чувствуя себя премерзко, Лена с сожалением уставилась на подругу, которая по большому счету пострадала именно из-за нее. Беззвучно, одними губами произнесла «прости!» и вновь обратилась к Боярской:

— Что, и наказание уже озвучила?

— Ну да!

— Какое?

— Обеим впаяла месячное дежурство со всеми вытекающими, — едва слышно протараторила Аня. — О! Праздничные плакаты ко дню учителя в октябре тоже с вас. Так что… готовьтесь к глобальному разносу.

— Зашибись! — раздосадованно топнула ногой, случайно угодив каблуком в ботинок стоящего позади одноклассника. Роман Чернев зашипел от боли:

— Белова, блин! Осторожнее!

— А ты не стой так близко! — возмутилась уже в голос, будучи не в силах сдержать эмоции. — Пригрелся он тут ужиком! Отойди, пока не треснула!

И в тот же миг посредством микрофона к ним в довольно строгой манере обратилась завуч школы – Мария Константиновна:

— Одиннадцатый «А», соблюдайте тишину!

Все шепотки внезапно смолкли. Правда, ненадолго.

Предупреждения Поляковой хватило всего на несколько минут.

Снедаемая любопытством, Лена незаметно пихнула Аньку в бок:

— О чем хоть говорили в самом начале линейки? Что мы пропустили?

— Ничего интересного, все как обычно. Благодарности, достижения, планы на будущее. А, точно! У нас же намечаются небольшие изменения в стане учителей. Иван Петрович впал в немилость Мосолова – его бесхребетностью наш директор жутко недоволен. Поэтому у Коршука забирают один из предметов и отдают новенькому. Только пока неясно, физкультуру или ОБЖ. Думаю, этот Макаров сам еще не определился, чего хочет!

— Макаров? — протянула задумчиво. — Мужик, что ли?

— Не мужик, а мужчина! Если верить слухам, он довольно молод. Ему даже тридцати еще нет. То ли двадцать восемь, то ли двадцать девять…

Девушка непроизвольно округлила глаза:

— Господь с тобой, Аня! Он же древний, как мамонт!

— Зато красавчик! — уверенно заявила Боярская. После чего, внезапно покраснев, резко отвернулась. А они с Ириной понимающе переглянулись и зашлись в приступе тихого, но безудержного хохота.

Глава 4

— Синичка, хорош уже башкой вертеть! — раздалось за их спинами недовольное бурчание Славика Красницкого. — И так из-за твоих уродских бантов ничего не видно! Соорудила у себе на голове черт знает что и стоит довольная! Не хвостики, а антенны какие-то двухметровые!

«О, нет! — застонала мысленно. — Началось!»

Сколько Лена их помнила, Синицына никогда не ладила с Вячеславом.

За все десять лет совместного обучения можно было по пальцам пересчитать безмятежные деньки, когда эти двое нормально общались между собой.

В реальности же они умели лишь виртуозно цеплять друг друга по мелочам. Подкалывать, скандалить и драться время от времени. Впрочем, одностороннее рукоприкладство Ирины (ведь в ответ он не ударил ее ни разу) сложно было и дракой-то назвать. Порой и вовсе казалось, будто Слава специально ее провоцировал. Лишь бы она сорвалась. Лишь бы прикоснулась к нему. И стоит заметить, он определенно умел добиваться поставленных целей. Потому что всегда вел себя заносчиво и очень надменно. Постоянно демонстрировал свое социальное превосходство над простыми смертными. Неудивительно. Он являлся единственным ребенком мэра их города. А ради комфорта и благополучия сына тот довольно щедро одаривал родную школу (в которой когда-то учился и сам) внушительной спонсорской помощью. Словом, на задних лапках перед ним не ходили… единицы.

Включая саму Лену и, собственно, Ирину.

Последняя сейчас разъяренной фурией развернулась к своему обидчику. Демонстративно приложила ладонь к верхней точке бантиков и провела условную горизонтальную линию к его лицу. Красницкий вымахал довольно крупным и высоким пареньком. Ладонь Синицыной замерла прямо на уровне его подбородка. Что говорило лишь об одном – ее хвостики никак не могли загораживать ему обзор. Удостоверившись в этом, она бросила короткое:

— Брехун!

Затем с чувством выполненного долга вернулась в исходное положение.

А Белова вдруг осознала, причем с предельной четкостью, что просто так Славик не уймется. Не в этот раз. О чем и взгляд его взбешенный говорил.

И дыхание сбившееся сигнализировало. Ее подозрения подтвердились. Спустя секунду-другую парень сам склонился к уху Ирины.

— Ты где бесстрашия хлебнула, пучеглазая?

— Там же, где ты последних мозгов лишился!

— Дерзить мне вздумала?

— Что вы, что вы! — ехидно пропела та в ответ. — Я и не переставала!

Молодой человек явно собирался сказать ей что-то едкое, но не успел.

К величайшему облегчению, за их спинами внезапно материализовалась Ольга Максимовна, вынуждая обоих замолчать, чему Лена была несказанно рада. Кравцова между тем похлопала Красницкого по плечу:

— Ступай, Слава! Пора!

— Кого нести-то? — отозвался он смиренно.

— Вон ту девочку, первоклашку, — пояснила женщина, жестом указывая ему нужное направление. — Видишь, чуть в стороне стоит с колокольчиком в руках?

— Угу!

— Тогда вперед!

— Зря вы ему ребенка доверили, Ольга Максимовна! — не удержалась от шпильки Синицына, сверля парня гневным взглядом. — Он же в жизни своей ничего тяжелее собственного рюкзака не поднимал!

Лена непроизвольно скривилась. Аж передернуло всю, потому как противный скрежет его зубов ощутимо резанул слух.

«Это надо же было так сильно челюсти стиснуть? Вот дикий-то!»

— Готовься, Синичка! — отчеканил он тоном, предрекающим неминуемую расплату. — Очень скоро я докажу тебе обратное!

Наконец Слава ушел. Однако его место тут же заняла Кравцова и по-родственному приобняла их с Ириной со спины.

— Ну что, красавицы мои? Проспали?

Тяжелый вздох сорвался с губ. Чувство вины легло на плечи тяжким грузом.

Белова пристыженно потупила взор и медленно кивнула.

— Я проспала! А Ириша просто пыталась меня разбудить…

— Не стоит оправдываться, Лена! Факт остается фактом: опоздали вы обе!

— Но…

— И наказаны будете в равной степени! Это понятно?

Понятно ей было лишь одно: с их любимым классным руководителем спорить нереально и себе дороже. А потому, покорно кивнув, она замолчала.

— Кстати, Леночка! Завуч просила тебе передать: эта юбка слишком коротка для приличной девушки!

— Ольга Максимовна, я же не собираюсь ходить в ней на занятия! — буркнула в свое оправдание. — Так… чисто для торжественных мероприятий.

— Считай, что я тебя предупредила! — снисходительно произнесла женщина и тихонько обратилась ко всему классу. — Ребята, после линейки никуда не расходимся! У нас запланирован традиционный классный час!

Когда Кравцова соизволила наконец покинуть их и присоединиться к преподавательскому составу, девушка сосредоточила все свое внимание на Синицыной. Подруга держалась молодцом, но все равно выглядела весьма озадаченной. Приблизившись вплотную, Белова привычным жестом переплела их руки. Крепко сжала, пытаясь приободрить.

— Я не допущу несправедливости! Раз сама виновата, значит, сама и отдежурю оба месяца! Не переживай. Только… с плакатами поможешь мне, ладно?

Ирина вперилась в нее совершенно потерянным взглядом.

— М-м-м?

— С плакатами, говорю, поможешь?

— Да… конечно. Да. Обязательно.

Лена насторожилась, нутром чувствуя неладное:

— Все нормально?

— Угу, просто…

— Что?

Вздохнув полной грудью, Ира едва заметно кивнула в сторону Славика.

Тот уже успел усадить на плечо улыбающуюся первоклассницу и под звон колокольчика, в сопровождении громких аплодисментов, начал традиционный круг почета, двигаясь мимо школьников и их родителей.

— Бесит! — яростно зашипела подруга. — Знал бы кто, как он меня бесит! Одно радует: учиться нам осталось всего десять месяцев. Представляешь, каких-то десять месяцев, и я никогда больше не увижу его наглую физиономию!

«Как знать? — промелькнула в голове тревожная мысль. — Впереди еще целый год, и за это время может случиться что угодно! В буквальном смысле…»

Глава 5

Оставшаяся часть мероприятия прошла в относительном спокойствии.

После линейки учащиеся послушно разбрелись по своим кабинетам. Одиннадцатые классы покидали двор последними. Идти даже на единственный урок, запланированный на сегодня, никому не хотелось.

Вот и плелись все в сторону главного входа крайне медленно. Неторопливо. На ходу пересказывая друг другу новости и события, произошедшие за время летних каникул. И Белова от них мало чем отличалась – болтала без умолку, в красках расписывая Ирине свой сегодняшний сон. Странный, но столь реалистичный, что она как наяву помнила жар тех дурманящих объятий. Когда девушки шустро поднялись по ступеням школьного крыльца, намереваясь войти внутрь, дорогу им внезапно преградил Трубников.

— Лен!

— Чего тебе?

— Поговорим?

Она демонстративно скрестила руки на груди и обреченно выдохнула:

— О чем, Сережа? О чем нам с тобой разговаривать?

— Мне показалось, ты совсем не против… сходить со мной куда-нибудь!

— Кто? — театрально удивившись, уставилась на молодого человека. — Я?

— Ну, да… ты!

Ее игривое настроение и кокетливая натура время от времени давали о себе знать. Вот и сейчас девушка решила немного развлечься. Не спуская с парня томного взгляда, подошла до неприличия близко и вкрадчиво поинтересовалась:

— И куда же?

Серега окрылился. Расправил плечи. Выпятил грудь вперед.

— Куда угодно! Кафе. Кино. Клуб.

— Все?

— Что «все»?

— Варианты закончились?

— Лена, ты только скажи, и я…

— Зоопарк! Своди девушку в зоопарк!

Шок. Смятение. Секундная пауза.

На его лице отпечаталась самая настоящая растерянность.

— Серьезно?

— Конечно! — отозвалась незамедлительно, прикладывая неимоверные усилия, дабы не рассмеяться в самый ответственный момент. — Только обязательно Машку Романцеву с собой возьми! И к клетке с макаками ее… подведи!

— Зачем?

— Как зачем? — шикнула возмущенно. — Девчонке скоро восемнадцать стукнет, а она до сих пор близнецов своих не видела! Не по-людски это!

Ирина не выдержала первой. Отступив в сторонку, буквально сложилась пополам от дикого неуемного хохота. Белова держалась до последнего.

Но в конечном итоге тоже сдалась. Сперва глупо хихикнула. А затем, спрятав лицо в ладонях, окончательно рассмеялась. Искренне. Задорно.

— Извини! — успокоившись, вытерла слезы, выступившие на глазах. — Но она реально вцепилась в тебя, как та обезьяна! Руками и ногами!

— Чего?

— Лучше уж ее на свидание позови, говорю!

— А ты? — уточнил он слегка заторможенно.

— А я пас! — состроив скорбную мину, Елена ободряюще похлопала парня по плечу. — Как-нибудь перебьюсь и без твоего драгоценного внимания!

Дожидаться реакции Трубникова на свой завуалированный от ворот поворот она не стала. Игриво улыбнувшись на прощание, спокойненько продолжила свой изначальный путь. Однако и пары шагов в сторону школы ступить не успела. Резко обернулась, когда услышала его раздосадованный возглас, брошенный ей вдогонку:

— Зараза ты, Белова!

— Почему? — невинно захлопала ресницами, заранее зная ответ.

— Сначала глазки всем строишь, а потом… динамишь по-черному!

— И что? Теперь я обязана ходить на свидания со всеми, кому глазки строю?

— Нет, не обязана! Просто…

— Славно! — поставила жирную точку в разговоре. — Я тоже так считаю!

— А может…

— Ой, все! — отмахнулась от него, как от назойливой мухи. — Мне пора!

— Неужели с тобой у меня нет ни единого шанса?

«Да откуда мне знать-то? — мысленно закатила глаза. — Может, и есть!» Тяжело вздохнув, она неопределенно пожала плечами. А после развернулась на каблуках и чувственной походкой «от бедра» двинулась в сторону тяжелой массивной двери, которая сейчас была распахнута настежь по случаю праздника. Шаг. Другой. Не сбавляя скорости, многообещающе заявила, чуть покосившись назад, дабы видеть собеседника:

— Посмотрим!

Белова отвлеклась лишь на крохотный миг, но и этого оказалось достаточно, чтобы вновь бесцеремонно налететь на кого-то. Дважды за утро. Правда, на сей раз сила столкновения была так велика, что ей показалось, будто она с размаха врезалась в бетонную стену. Воздух мгновенно вышибло из легких. Ребра затрещали под напором чужой мощи. А ужас сковал нутро, когда Лена пошатнулась, теряя равновесие. К счастью, реакция пострадавшего (а им оказался высокий статный мужчина) не заставила себя долго ждать.

В последний момент он схватил ее за плечи и рывком притянул к себе, удерживая тем самым от падения. Столь невинное, но внезапное вторжение в личное пространство породило в душе целую бурю эмоций. Адреналин забурлил в крови. Пульс взревел, оглушая. Словом, наступило какое-то кратковременное помутнение рассудка, при котором обычно воли лишаешься. Можешь только смотреть. И дышать. Часто-часто.

Словно рыбка, выброшенная на берег. Да толку ноль.

Все равно воздуха не хватает. Все равно в глазах рябит.

«Господи, да что же это? Почему я пошевелиться не могу?»

К невероятному облегчению, убедившись в ее целости и сохранности, незнакомец отстранился сам. Причем сразу же. Но те секунды, пока они стояли безбожно близко друг к другу, показались ей вечностью.

— Порядок? — поинтересовался мужчина, излучая силу и уверенность каждым своим движением, каждой клеточкой своего тела. Крупного. Спортивного.

И явно натренированного. При этом не перекачанного. Скорее жилистого.

Не доверяя собственному голосу, Лена торопливо кивнула, продолжая таращиться на него, точно полоумная. Пытаясь (зачем-то) запечатлеть в памяти правильные черты его сурового лица. Излом бровей, узкий нос с едва заметной горбинкой. Острые скулы. Волевой подбородок. И глаза необычного каре-зеленого цвета, который в народе прозвали ореховым.

Такая пигментация придавала строгому пристальному взгляду незнакомца особую выразительность. И этот самый взгляд действовал на Белову очень странно. Завораживающе. Она с трудом понимала, кем является и где сейчас находится. Дышала и то через раз. Зато ее «спаситель» прекрасно себя контролировал. Да. Его выдержке можно было только позавидовать.

Глава 6

Первый учебный день выдался… насыщенным. Тяжелым. И совершенно безрадостным. Да и чему, собственно, радоваться? В расписании – сразу шесть уроков и ни намека на послабление режима!

Самая настоящая камера пыток, а не школа!

По итогу: в голове каша, а в душе ярый протест.

Не готова она была столь резко и самоотверженно окунуться в учебу.

Тем более после летних каникул. Отдыха. Прогулок. Беззаботных вечеров.

Нет! Ей требовалась адаптация и индивидуальный подход. Мягкий. Щадящий.

С постепенным увеличением нагрузки, скажем так… ближе к новому году.

«Эх, идеальная схема! Жаль, министерство образования ее не одобрит!»

— Видели, какая клевая тачка у нас на парковке стоит? — от манерного и жутко писклявого голоска Пылевой у Лены уже звенело в ушах. — Интересно, чья? Неужели Мосол (а именно так ученики за глаза называли директора) с отечественного автопрома на иномарку перепрыгнул? Решил шикануть на старости лет?

— Ага! — не в силах и далее слушать этот бред, она коряво передразнила Наташку. — А еще, следуя твоей логике, он у нас раздвоился и сразу на двух машинах приехал!

— В каком смысле? — отозвалась одноклассница, как ни в чем не бывало продолжая зашнуровывать свои фирменные белоснежные кроссовки.

— В прямом! — закатила глаза, не переставая удивляться ее тупости. — Его громыхающее ведро с гайками все так же стоит на парковке!

— Серьезно? Хм… не заметила!

— Ну еще бы! Ты же у нас только на дорогие тачки реагируешь!

— А тебе кто запрещает? Тоже… реагируй!

— Спасибо-спасибо! Только твоего разрешения мне и не хватало для полного счастья!

Внезапно в коридоре, прямо у входа в раздевалку, началась какая-то серьезная заварушка. А затем раздался возмущенный возглас Синицыной:

— Отойди, сказала!

Белова оказалась на ногах раньше, чем успела подумать, что подруге может понадобиться помощь. Ирина на большой перемене отлучилась в магазин.

А теперь, очевидно, Красницкий вредничал и не запускал ее обратно в спортзал.

В своем предположении девушка не ошиблась. Ибо в следующую секунду молодой человек задиристо фыркнул на весь коридор:

— Кто не успел, тот опоздал, Синичка!

— Дай. Мне. Пройти.

— А волшебное слово?

— Обойдешься! — недовольно гаркнула Ира. — Двигайся давай!

— А если не подвинусь? Что ты сделаешь тогда?

Толчок. Шлепок. Глухой звук, напоминающий удар.

И грозный рык Вячеслава:

— Припадочная!

— Сам дурак!

Дверь женской раздевалки наконец распахнулась, и Синицына шустро прошмыгнула внутрь. Лена же, шумно выдохнув от облегчения, опустилась обратно на скамейку.

— А ты чего сидишь, не переодеваешься? — недоуменно поинтересовалась подруга, довольно быстро очутившись рядом. — Звонок скоро! Где твоя спортивная форма?

«Ни-че-го я не-хо-чу!» — ожила в сознании строчка-песенка из старого мультфильма, которая очень точно отражала ее внутреннее состояние на данный момент. Если бы в расписании физкультуру поставили первым либо последним уроком, она обязательно прогуляла бы ее, сославшись на плохое самочувствие. Но увы. Их классу предстояло сегодня посетить еще занятие по истории, за пропуск которого Кравцова кого угодно в бараний рог скрутит. Словом, рисковать так сильно не хотелось. Разве что… совсем чуть-чуть. Безразлично пожав плечами, Белова кивнула на противоположную стену.

— В шкафчике!

Ирина мягко опустилась на скамейку подле нее.

— А почему она до сих пор в шкафчике?

Раздосадованно запыхтев, Лена удобно устроила голову на ее плече.

— Слушай, мне что-то так лень на физру идти! — заканючила максимально жалостливым голосом. — Возьму-ка я себе освобождение от занятий на месяц-другой!

Подруга неодобрительно хмыкнула:

— Твои липовые справки до добра тебя не доведут!

— Да прям! В первый раз, что ли?

Она искренне гордилась своей сообразительностью, когда в прошлом году сфотографировала справку одной из одноклассниц и заказала через интернет-магазин очень похожий набор всех необходимых печатей. А также настоящие бланки соответствующей формы. В общем, ее личный конвейер заработал полным ходом.

Теперь пропускать физическую культуру можно было по «уважительной» причине.

Естественно, при ближайшем рассмотрении отличия от оригинала все же имелись.

К счастью, физрук не замечал их. Ну, либо делал вид, что не замечал…

— Пойми, — настаивала на своем Ирина, — это Петровичу все по барабану было! Он в твою писанину особо не вглядывался никогда – на слово верил. Но не факт, что и с новым преподом тебе удастся провернуть тот же трюк! Опасно!

Лена беззаботно улыбнулась:

— Насколько я поняла из разговора нашей технички и секретаря Зиночки, который случайно подслушала сегодня утром, – физкультуру все же оставляют Коршуку. Новичку отдадут ОБЖ. И то на испытательный срок. Так что у меня нет никаких причин для беспокойства!

— Ну, как знаешь! — прилетело в ответ после непродолжительной паузы.

Глава 7

А затем прозвенел звонок, и все девушки дружно ринулись из раздевалки в спортзал, где их уже поджидала мужская половина класса. Ивана Петровича на месте еще не было, но никто этому не удивился. Он частенько задерживался минут на пять-десять. Поэтому ребята на некоторое время оказались предоставлены сами себе и развлекались как могли. В основном просто болтали, разбившись небольшими группками. Имелись у них и экстремалы вроде Красницкого, которые вечно лезли на спортивные снаряды без разрешения учителя. К счастью, сегодня они облюбовали всего лишь обычный турник и принялись активно подтягиваться. Естественно, на спор. А девчонки глазели на них, смущенно хихикая и делая своеобразные ставки. Кто же победит? Конечно, большую часть «надежд» они возлагали на Вячеслава.

— Подхалимы! — недовольно резюмировала Ира, демонстративно возводя очи к небу.

— Еще какие! — поддержала ее Боярская. Да. Их староста к числу обожателей Красницкого явно не относилась. Скорее уж наоборот.

— Ой, да и черт с ними! — заметила философски Лена. — К тому же чем бы это дитя-переросток ни тешилось, лишь бы оно нам с вами нервы не трепало!

Заговорщицки переглянувшись, все трое подленько захихикали.

Затем, внимательно осмотрев ее с ног до головы, Анька понимающе хмыкнула:

— Судя по твоему прикиду, снова планируешь изображать из себя умирающего лебедя? Едва Коршук на пороге спортзала появится, и сразу же – спасите-помогите?

Белова поиграла бровями, прежде чем ответить:

— Именно, Шерлок!

— И что у нас на этот раз болит? — беззлобно рассмеялась староста. — Голова? Живот?

— Душа, Аня! — театральный вздох. — Душа!

— Вот лиса ты, Ленка!

— Этого у моей девочки не отнять! — согласилась Ирина, игриво дернув ее за хвост.

— Не понимаю, как у тебя получается так ловко Ивана Петровича за нос водить? — снова Боярская. — Я пробовала отпроситься у него несколько раз – фиг там!

Гордо выпятив подбородок, Лена выдала со знанием эксперта:

— Уметь надо!

И вновь они непринужденно захихикали. А после девушка привычным жестом извлекла свой мобильник из заднего кармана брюк и принялась увлеченно просматривать последние обновления в ленте «Инстаграм». Некоторые моменты были будничными и неинтересными. Их она пролистывала, не удостоив даже лайком.

Но кое-что все же привлекло внимание. Не веря собственным глазам, Лена включила короткий видеоролик, опубликованный в «сторис» Машки Романцевой – старосты «11Б», – содержание которого ее буквально взбудоражило. Исполнив короткий, но очень чувственный и зажигательный танец, она фактически вызвала ее на «инстабатл», заявив во всеуслышанье:

«Ну что, Белова? Слабо повторить? Сделай круче! Если, конечно… сможешь!»

— Вот зараза! — прошептала изумленно, демонстрируя Ане и Ире свою находку.

— Ну все! — сделала верные выводы последняя. — Ромашка-букашка капитально Серегу к тебе приревновала. Как пить дать!

Растерянной выглядела и Боярская:

— А у нее разве был повод для ревности?

Синицына быстро кивнула:

— О, да! Наша Ленка вчера превзошла саму себя!

— Плохо дело! Вся школа знает, что Машка по Трубникову сохнет.

Раздраженно шикнув на Аньку, дабы та не нагнетала лишний раз, Ирина проникновенно уставилась на Белову, ободряюще сжимая ее ладонь.

— Что делать планируешь?

Поразмыслив, девушка решительно расправила плечи и ответила подруге:

— Ставить на место эту зарвавшуюся нахалку! Вызовы она мне бросать удумала!

— Звучит многообещающе…

— Так и есть!

Буквально задыхаясь от негодования, Лена громко окликнула одноклассников:

— Ребят, у кого-нибудь есть мобильники с собой, или все в раздевалке их оставили?

— Ну, у меня есть! — отозвалась Пылева. — А тебе зачем?

В ответ Белова распустила волосы, резко сдернув с них резинку.

Дождавшись, когда ее светлые пряди эффектно рассыплются по плечам, горделиво вскинула подбородок. Уперев руки в бока, соблазнительно промурлыкала:

— Врубаем музычку и наслаждаемся представлением!

— О-о-о-о-о! — одобрительно загудела толпа преимущественно мужскими голосами.

Пока Наташка подбирала подходящую композицию, Лена всучила Ирине собственный телефон (чтобы та снимала ее на видео для «инсты») и приняла красивую позу.

Однако в тот же миг почувствовала, что кто-то, кривляясь, приблизился к ней со спины. Предпринять ничего не успела, да и Синицына отреагировала раньше:

— Свали из кадра, Рома! — рявкнула подруга возмущенно. — Живо!

— Больно надо! — хохотнул Чернев, но спорить с ней не решился – отошел в сторону.

Наконец заиграла популярная клубная композиция, и Белова начала танцевать. Всю страсть, весь свой задор и чувственность она вкладывала в каждое движение. В ход шли и плавные соблазнительные связки, и более агрессивные резкие переходы. Лена до такой степени распалилась, желая уделать Романцеву по полной программе, что не сразу заметила, как в спортзале воцарилась гробовая тишина. Ничего не понимая, вопросительно посмотрела на Ирину. Та в свою очередь напряженно вглядывалась куда-то за ее спину. Сложив дважды два, она страшно разозлилась.

«Чернев, гад! Такой шикарный танец испоганил!»

— Ты что, совсем охренел? — завопила гневно, оборачиваясь на сто восемьдесят градусов. — Сказали же, свали отсюда, пока не…

Слова застряли на языке, а сердце ухнуло в бездонную пропасть. 

Ибо над ней возвышался сейчас вовсе не Ромка.

«Ой, Божечки…»