Заложница

Глава 1 - 3

ЗАЛОЖНИЦА

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Если уж день не задался - так не задался, и ничего ты с этим не сделаешь! Бабушка всегда говорила, что беда никогда не приходит одна.

Началось все с того, что когда Грейс пошла за газетой, Бобби ухитрился каким-то образом приоткрыть входную дверь, выскочил на лужайку - и немедленно вскарабкался на лимонное дерево! Он проделывал этот трюк частенько, и каждый раз ей приходилось тащить стремянку, лезть и снимать его оттуда, давая соседям новый материал для сплетен про "ненормальную с кошками".

Иногда ее даже подмывало спилить к черту этот проклятый лимон, но тогда Бобби наверняка придумал бы что-нибудь еще - да и дерево было жалко. Оно росло здесь с незапамятных времен и, несмотря на далеко не тропический климат, каждую осень исправно покрывалось желтыми крупными плодами.

Стащив Бобби с ветки, она отнесла его обратно в дом, вернулась за стремянкой, покормила котов - возбужденные "подвигом" сотоварища, они, вместо того, чтобы нормально есть, обступили его и изучающе обнюхивали - и в результате сама позавтракать, конечно, не успела!

А потом, выйдя из дома, она обнаружила, что оставила на столе ключи - причем обнаружила уже после того, как защелкнула замок. Значит, вечером придется лезть в окно...

В магазине ее тоже ждал "сюрприз" в виде Кипа Тейлора, который вольготно, словно у себя дома, расположился в кресле, разложив грязные ковбойские сапоги на чистом табурете, и, прихлебывая кофе, нес какие-то глупости под восхищенными взглядами Моди и Аниты.

Грейс он встретил словами:

- А вот и ты, моя красавица! - Не обратил внимание на холод в ответном "Здравствуй, Кип" и продолжил, как ни в чем не бывало: - Тебе тоже следует послушать то, что я рассказываю. Ты у нас женщина молодая, одинокая...

Из дальнейших его речей выяснилось, что вчера вечером милях в десяти отсюда при перевозке из машины сбежал опасный преступник, убив при этом одного из конвоировавших его полицейских и ранив другого. И вполне возможно, что направился он после этого в сторону их городка, а если так - то всем жителям нужно быть настороже. Особенно таким молоденьким и хорошеньким.

При этих словах, сказанных, казалось бы, всем трем женщинам, он смерил Грейс недвусмысленным взглядом - она пожала плечами и ушла в заднее помещение.

Моди появилась через минуту, возмущенная до глубины души, и с порога заявила:

- Чего ты ушла? Он же явно к тебе пришел!

- Ну и что? На кой черт мне этот придурок?!

- Он сказал, что хочет пригласить тебя на вечеринку - неужели ты не можешь быть с ним полюбезнее?!

- Не хочу я с ним никуда идти. Он мне не нравится!

- Смотри, пробросаешься! - предостерегла Моди. - Чем он тебя не устраивает? Симпатичный, неженатый, который месяц тебя обхаживает - а тебе все не то! Ты что, так и хочешь одна остаться?! Чтобы тебе, как сейчас, даже в отпуск не с кем было поехать?!

- Я и не собиралась никуда в отпуск ехать. Я хочу наконец дома стенки покрасить и на чердаке бабушкины сундуки разобрать. И цветы высадить.

- Вот он бы тебе стенки и покрасил - только намекни, и с радостью! Глядишь - и присмотрелись бы друг к другу!

- Да я и так вижу, что он только о бейсболе думать и способен. И кошек он не любит. И вообще...

Что именно "вообще" Грейс объяснить не успела - Моди рассердилась окончательно:

- Да, конечно, самое главное - это твои кошки! Это ненормально, когда женщина отказывается от личной жизни ради каких-то кошек! Ну поговори хоть с ним!

Ну как было объяснить, что ни от чего она не отказывается - просто Кип Тейлор ей не нравится, и никогда не понравится, пусть он хоть из кожи вылезет. Грейс махнула рукой и снова вышла в зал.

Кип встретил ее словами:

- Мисс Фаррен, официально заявляю вам, что пока есть вероятность, что по городу шляется этот самый преступник, я беру над вами шефство - так сказать, по долгу службы - и намерен не отходить от вас ни на шаг! Сегодня в девять я заеду за вами - и мы отправимся в "Погребок"! Там собирается небольшая компашка, будем отмечать день рождения одного моего приятеля. Туда уж точно никакой преступник не сунется - половина полицейские! Заодно отметим и начало вашего отпуска - мне Моди рассказала! Кстати, как насчет того, чтобы махнуть завтра в Денвер, на матч?!...

Выслушивать еще, какие именно команды там играют, было выше ее сил. Поэтому она покачала головой и прервала его:

- Извини, Кип, ничего не выйдет. У меня другие планы на этот отпуск. Я собираюсь кое-какой ремонт дома сделать и вещи на чердаке разобрать.

- Ясно... - недовольным голосом протянул Кип.

- Но если мне потребуется твоя помощь... или я увижу или услышу что-то подозрительное - я непременно тебе позвоню!

На этом Грейс сочла разговор исчерпанным и отошла обслужить вовремя появившихся покупателей. Но разговор не сочла исчерпанным Моди. Кип уже давно отправился по своим делам, а она, стоило покупателям выйти, возобновила душеспасительную беседу:

- Неужели ты теперь до самой старости будешь мужчин избегать, если тебе один подлец попался?!

"Не один, а два..." - мысленно поправила Грейс. Два. Правда, про ту историю никто в городке не знал. А вслух сказала:

- Ну хватит, Моди! Он мне правда не нравится - что я могу сделать?!

- Но одной оставаться - тоже не дело! Этот не нравится - осмотрись вокруг, полно же кругом хороших мужиков! Ты хоть подумай как следует над моими словами, потом поздно будет!

При этом тон у нее был как у умудренной жизнью матроны, увещевающей непутевую дочь. А сама-то - всего на шесть лет старше!

Закрылись они, по случаю ухода Грейс в отпуск, пораньше. Заперли дверь, быстренько убрали магазин, и, наконец, выставили на стол то, чего с нетерпением дожидались весь день: заказанный еще вчера в кондитерской торт со взбитыми сливками.

Глава 4 - 6

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Почему?!

Заснуть никак не удавалось, и Грейс, ворочаясь в постели, снова и снова спрашивала себя - почему, ну почему она сделала такую вопиющую глупость?! Ведь можно же было, как только этот тип грохнулся в коридоре и она осторожно вытащила у него из кармана железную штучку, которой он расстегивал наручники - можно же было сразу позвонить Кипу и рассказать ему, что произошло!

Она и позвонила - но там все время было занято. И тогда она подошла к лежавшему и посмотрела, что с ним. Вот это-то и стало первой ошибкой!

Он тяжело, со свистом, дышал, и чувствовалось, что от него просто пышет жаром; халат распахнулся, из раны на боку сочилась кровь. И синяки - так много, что страшно было смотреть...

Кип перезвонил через несколько минут, заявил, не дав Грейс вымолвить и слова: "Я видел, что ты звонила, но мне сейчас некогда, у меня совещание, я тебе потом позвоню!" - и бросил трубку.

Некогда так некогда! Не хочет слушать - не надо, пусть себе продолжает совещаться, как поймать преступника, который на самом деле лежит у нее в коридоре!

Рассердившись, она принесла из гостиной плед: пусть лежит в тепле!

Снова Кип позвонил только часа через три. К этому времени Грейс успела покормить котов, принять душ, переодеться, сменить котам песок и поужинать - и сидела в гостиной, уставившись в телевизор и иногда с опаской поглядывая на своего незваного гостя. Тот не подавал никаких признаков жизни, но на всякий случай на диване рядом с ней лежал пистолет.

Спать ей хотелось жутко, глаза просто сами закрывались, и она мысленно крыла на чем свет и этого полудохлого придурка, которому понадобилось захватить именно ее, и Кипа, который все не перезванивает, и составителей телепрограммы, которые не могут показать что-нибудь повеселее и поинтереснее!

Позвонив, Кип с места разразился монологом, обличающим проклятых понаехавших на его голову техасских выскочек, которые чувствуют себя здесь, как дома, и учат его, как надо работать! А начальство отменило все увольнительные и отпуска, так что бейсбола ему уже точно не видать, а такой матч должен быть - зашибись!

Грейс терпеливо ждала, пока он иссякнет, мысленно репетируя, каким тоном она сейчас скажет: "Можешь забирать своего преступника!"

И тут Кип произнес фразу, от которой ей стало нехорошо: "Ну ничего, теперь этому Рейлану О'Кифу точно электрический стул светит!"

Она не поняла, переспросила: как же так, почему, он что - маньяк?!

"Ты что - с Луны свалилась? - хохотнул Кип. - В Техасе законы пожестче, чем наши - убийц полицейских там казнят без разговоров. До сих пор на нем крови не было - он по банкам шуровал, но теперь поджарят его, как пить дать! Да, а чего ты звонила-то?"

И Грейс не сказала: "Можешь забирать преступника!", вместо этого промямлила нечто неопределенное - что хотела, мол, просто узнать, нет ли новостей. Повесила трубку, выключила телевизор и долго сидела, глядя на плед, из под которого по-прежнему доносилось тяжелое дыхание.

Значит, его убьют...

Почему-то вдруг представилось, что это произойдет прямо при ней. Что его заставят встать - может быть, даже пнут ногой в и без того покрытый синяками бок, и поведут по коридору, и выведут во двор, прямо под лимонное дерево, и выстрелят...

Она понимала, что это чепуха, что все будет не так и его сначала должны судить - но никак не могла изгнать из воображения страшную картину. Его убьют...

Конечно, это закон такой, и наверное, правильно, раз закон... И она сама сотни раз смотрела боевики, где все было ясно: вот это - преступник, убийца, и он плохой, и такого не жалко! Но до сих пор это было в кино и не относилось к конкретному человеку...

К человеку, который пил у нее на кухне чай, обхватив кружку так, словно хотел согреть руки с покрасневшими распухшими пальцами. И ел у нее в машине размазанный торт, и открыл ей дверь - так что не пришлось лезть в окно кухни. И рассердился, когда заметил, что она подглядывает в зеркало...

К конкретному живому человеку...

У него были очень темные глаза - сердитые и усталые, и ему было больно, когда она стащила с него ботинки. По-хорошему ему надо бы обработать ноги мазью....

Он не сделал ей ничего плохого, хотя мог. Только ругался - но когда мужчинам плохо и больно, они всегда ругаются.

Она сейчас позвонит, скажет всего несколько слов - и его уведут. И она будет жить дальше, и никогда не узнает, жив он еще - или уже нет...

И тогда Грейс принесла матрац, перевалила на него тяжелое, пышущее жаром тело, и пятясь, как муравей, потащила его в чулан - подальше от посторонних глаз.

Когда-то, когда ей было лет восемь, у них на заднем дворе жил уж. Грейс увидела его первой, сказала бабушке - они вместе сходили посмотрели, и бабушка подтвердила, что это точно уж, и его можно не бояться.

Если было солнце, он дремал, свернувшись на старой плите, иногда - ползал в траве или забирался под крыльцо. Грейс он особо не боялся - только поднимал голову, когда она подходила, и высовывал черный раздвоенный язык. Порой он уползал неизвестно куда по каким-то своим ужиным делам - а потом снова появлялся.

Грейс так привыкла к нему, что даже начала подкармливать: находила больших червяков и кидала в траву рядом с ним - найдет, полакомится. И ставила молоко на ночь. К утру блюдце обычно бывало пустым, но она так до сих пор и не знала, кто выпивал это молоко - уж или бездомные кошки.

А потом его убили. Он заполз к соседям, миссис Бирн завизжала: "Змея!!!", и ее муж не стал разбираться - просто затоптал его своими огромными сапожищами...

Проснувшись, Рейлан сразу понял, что дело идет на поправку. Правда, при каждом неловком движении треснутое ребро давало о себе знать, да и ослабел он изрядно, но голова была ясной, температура, похоже, нормальной, а главное - очень, просто зверски, хотелось есть.