Замечательные женщины

Предисловие

Джеймс Тербер однажды написал, что разница между английским и американским юмором заключается в том, что если американский превращает экстраординарное в обыденное, то английский как раз поступает наоборот, превращая обыденное в экстраординарное. С этим замечанием, возможно, согласятся почитатели Джейн Остен, равно как и поклонники неувядающих романов о мисс Мэпп и Лючии Э.Ф. Бенсона. Барбара Пим принадлежит к той же категории: ее творчество даже более вышеупомянутых авторов иллюстрирует тезис Тербера об английском юморе. Ее проза восхваляет мелочи жизни, и, если подходить с такой мерой, «Замечательные женщины», несомненно, являются одним из самых очаровательно-забавных английских романов двадцатого столетия.

Подобно Джейн Остен, Барбара Пим создавала свои виньетки не на широком полотне, а на маленькой пластинке слоновой кости и описывала приблизительно тот же мир, что и ее более известная предшественница: мелочи из жизни незначительных людей, прожитой в английской провинции. В «Замечательных женщинах» читателю дают понять, что не так давно закончилась война, но о том, что это за война, речь не заходит. У Джейн Остен тот факт, что на континенте бушуют Наполеоновские войны, едва ли отпечатывается в сознании персонажей. И все же, хотя романы Барбары Пим невообразимо далеки от глубоких политических и социальных проблем, они напоминают о том, что удел литературы, среди прочего, – воссоздавать пеструю картину мелких забот и тревог, составляющих нашу повседневную жизнь. Именно это наделяет ее романы непреходящей притягательностью.

«Замечательные женщины» – второй опубликованный роман Барбары Пим и, по мнению многих, самый лучший. Свою первую книгу, «Молодые люди в маскарадных костюмах», она написала в шестнадцать лет. Чудесное название этого подросткового произведения, возможно, позволило предвосхитить будущее: мужчины, молодые и не очень, оказываются в центре всех ее романов: мужчины, за которыми иронично и иногда мечтательно наблюдает рассказчица, приносят радость и разочарование (по большей части последнее) героиням всех ее книг. «Замечательные женщины» – роман о мужчинах, и населяющие этот роман замечательные женщины замечательны как раз потому, что таковыми их называют мужчины.

Первый роман, написанный Барбарой Пим уже в зрелом возрасте, «Та еще робкая газель», был поначалу отвергнут рядом издательств. Такого следовало ожидать: лишь немногим романистам улыбается случай, и их произведения с распростертыми объятиями принимает первый же издатель. Многих, без сомнения, отказ обескураживает настолько, что они вообще бросают писать. Барбара Пим писать не бросила, и в 1950 году. «Та еще робкая газель» увидела свет. Два года спустя к публикации были приняты «Замечательные женщины».

На протяжении следующих одиннадцати лет Барбара Пим продолжала писать свои крайне индивидуалистичные, камерные романы. Хотя ее слава росла, она оставалась скромной писательницей и не бросала довольно скучную работу в Международном институте Африки, послужившем немалым источником вдохновения для некоторых ее романов. Затем, в 1963 г., произошла катастрофа. Барбара Пим послала рукопись своего нового романа «Неуместная привязанность» издателю Джонатану Кейпу и в ответ получила отказ. На то существовали различные причины, но сама Пим в качестве объяснения приводила следующее: ее манера письма – и описываемый ею мир – были сочтены старомодными. В этом есть доля истины: 60-е годы были эпохой интеллектуальных экспериментов и стремительных социальных изменений. Разумеется, Барбару Пим сочли бы старомодной в десятилетие «детей цветов» и наркотиков, и издатели, подобно всем остальным, тоже оказались во власти пьянящей атмосферы того времени. Но факт остается фактом: в результате злополучной погони за духом времени, а также ряда последовавших отказов известная писательница замолчала на четырнадцать лет. Барбара Пим продолжала писать в стол – возможно, не так плодовито, как если бы ее рукописи публиковались. И в этот период ее читатели, разумеется, были лишены того удовольствия, какое могли бы принести им ее произведения.

Запоздалый ренессанс наступил в 1977 году, когда два влиятельных критика – Филип Ларкин и Дэвид Сесил – развернули кампанию в пользу ее книг в «Литературном приложении» к «Таймс». Теперь ей наконец воздали должное, и те, кто прежде ее игнорировал, засыпали ее приглашениями. Какое же это было удовлетворение – пусть не для нее самой, так по крайней мере для ее друзей. В какую неловкую ситуацию попали те, кто полагал, что строгая диета из неприкрашенного социального реализма и откровенных сцен совокуплений – как раз то, чего желает читатель, а значит, и все, что он должен получать. Все это время читатели – или довольно большая их часть – тосковали по мелким радостям, прекрасному суховатому юмору и гениальным миниатюрам романов Барбары Пим. Нечто подобное произошло и в детской литературе: детей потчевали нравоучительными и образовательными, но очень скучными историями, тогда как на самом деле им хотелось читать о приключениях и – хотите верьте, хотите нет – жизни в закрытых частных школах. Со временем все это дала им мисс Роулинг.

После смерти Барбары Пим ее слава нисколько не поблекла, напротив, она постоянно растет. Об этом свидетельствует тот факт, что ее имя стало нарицательным – это лучший комплимент, каким могут наградить автора последующие поколения. Такое произошло с очень немногими романистами: можно отметить Грэма Грина, чье имя не только стало нарицательным, но и дало название Гринландии – стране убогих гостиниц и забытых колониальных уголков. Так вышло и с Хемингуэем: жизнь, которую называют «хемингуэевской», наполнена боями быков, охотой и морской рыбалкой. Когда то или иное явление называют «очень пимовским», это означает, что речь идет о саморефлексии и остром осознании ничтожности собственной жизни, проходящей на «обочине». «Пимовское мгновение» переживаешь и тогда, когда понимаешь, что никогда не станешь предметом большой любви для тех, за кем наблюдаешь. Теплой приязни – возможно, но глубокой и страстной любви – никогда. По сути, ты и права-то на такие эмоции не имеешь, пусть и утверждается, что наблюдение за ними в других возвышает душу.

Описанный в «Замечательных женщинах» мир – мир недостатков и благородного обветшания. Тут нет истинной бедности или нищеты – это не является областью Барбары Пим. Персонажи этого романа знали лучшие дни: они из пасторской среды, но теперь в складчину снимают квартиру, способны оценить пищу лучшую, чем консервы, которыми теперь питаются, и в их жизни когда-то было побольше света.

Узнаваем ли этот мир для современного читателя? На мой взгляд, да. Несомненно, сегодняшний Лондон очень отличается от описанного Барбарой Пим. Он более космополитичен, более опасен, более, чем когда-либо, оторван от сельской местности, но все равно узнаваем. И «Замечательные женщины», как и прочие романы Пим, выходят за рамки конкретного исторического фона, поскольку повествуют о человеческих устремлениях и надеждах, которые немногим отличаются от наших сегодняшних: все мы в чем-то себя не реализовали, всем нам хочется, чтобы все у нас было чуточку лучше. Мир смутных устремлений подан в романе так, что не просто показывает, как могут саднить несбывшиеся надежды, но и позволяет над ними улыбнуться. Читая Барбару Пим, не рассмеешься – это было бы чересчур. Но улыбаешься и откладываешь книгу, чтобы с удовольствием улыбнуться еще раз. Потом возвращаешься к чтению, и через несколько минут какое-нибудь неожиданное замечание о человеческих слабостях вызывает новую улыбку.

Как раз такие ремарки, на мой взгляд, и делают «Замечательных женщин» настолько притягательными. Сам сюжет не лишен интереса, но именно описание мирка, в котором живет рассказчица, и скромных удовольствий, которые она в нем находит, не позволяют отложить книгу. В самом начале Милдред, например, говорит: «Как часто я почти со стыдом бормотала: “У меня общая ванная”, – будто меня лично сочли недостойной собственной ванной комнаты!» Сама мысль о том, что кто-то может быть недостоин собственной ванной комнаты, неожиданна, но забавна, потому что это crie de сoeur[1] – выражение неосуществленных стремлений, желания быть тем, кем судьба никогда не позволит тебе стать. Нам всем хочется быть счастливыми – нам всем хочется иметь собственную ванную комнату, – но это счастье для огромного числа людей оказывается недостижимым. Мы все наполняем свою жизнь мелочами, и эти мелочи приобретают для нас огромное значение. Барбара Пим это понимает и, так ярко рисуя мелочи, помогает нам проявить больше сочувствия к ближним. Если признаком великого романа считать то, что он заставляет читателя сопереживать его персонажам, пробуждает в нас способность сочувствовать людям, то «Замечательные женщины» в каком-то смысле – незначительный роман об очень малом, а в каком-то – великий об очень многом.

Александр Макколл-Смит, 2008 г.