Замена для чувственного монстра [СИ]

3.

Она понимала, что никогда к этому не привыкнет, но все равно не могла перестать пытаться. Проходили день за днем, а ничего так и не менялось.

Каждое утро Дейрус уходил заниматься своими служебными обязанностями капитана, о которых Яна до сих пор не имела каких-то конкретных представлений. С этого момента, и до самого вечера, она была предоставлена сама себе. Сначала девушка даже не решалась выйти из капитанских покоев, но вскоре поняла, что ей это разрешено. Обнаружив это, Яна немало удивилась, но тут же расхохоталась со своих собственных мыслей: ну конечно, в самом деле, куда же она денется-то с космического корабля?!

С того дня девушка начала гулять по тем частям звездолета, что были доступны для общего пользования. Так она немного изучила корабль и теперь неплохо в нем ориентировалась… по крайней мере, в общих чертах. Как-никак, он был действительно огромен! Потому Яна даже не сомневалась, что на протяжении дня ей будет, чем себя занять. Кроме стратегически важных отсеков — вроде грузового, тренировочного, капитанского мостика и так далее, — здесь так же находились зоны отдыха, магазины, рестораны и тому подобное. Как выяснилось, на корабле жило довольно много людей, никак не связанных с военным делом: семьи солдат и те, кто поселился на здесь, чтоб вести свой бизнес, обслуживая их.

Когда день заканчивался, Яна возвращалась обратно в капитанские покои. Дейрус не говорил ей этого прямым текстом, но отчего-то она знала, что когда он вернется, ей лучше быть на месте, ждать его.

Возвращаясь домой, мужчина горячо ее целовал и передавал коробки, в которых была еда, купленная им в одном из любимых ресторанов. Яна молча накрывала на стол, и они приступали к «семейному» ужину. А потом капитан, если не был слишком уставшим, тащил ее в постель, где Яна снова и снова не могла ничего поделать с животным притяжением, которое испытывала к нему.

Но при этом, сколько бы времени ни прошло, Дейрус не делал того, чего Яна в действительности очень хотела: он не разговаривал с ней. Вернее как, не разговаривал диалогами, которые содержали бы больше пары коротких ответов друг другу. И девушка, к сожалению, прекрасно понимала причину. Та заключалась в том, что она, Яна — не тот человек, о котором капитан предпочитает думать, проводя время с ней. И когда девушка молчала, забыть об этом было немного легче, просто глядя на знакомую оболочку. Вот только стоило бы ей заговорить, начать долгий разговор, и Дейрус непременно бы почувствовал это: другой характер, манеры, воспитание, интересы, жизненные цели и ценности, другие привычки, повадки и предпочтения. Другой человек. Даже сейчас, практически не разговаривая с ним, Яна видела в его взгляде боль от понимания этой горькой истины. Эти глаза были слишком красноречивы: разбей девушка даже эту хрупчайшую, нелепую призрачную иллюзию, и сердце капитана разорвется на части.

Ей было жаль его, искренне жаль. Но при этом, она никоим образом не могла, да и не собиралась простить ему то, что он сделал, и продолжал делать с ней самой! Каждый раз, когда он брал ее, Яна не хотела этой близости, и испытывала отвращение от того, что ей так хорошо с ним.

Неужели это теперь ее судьба — быть молчаливой куклой? Красивым манекеном? Обыкновенной заменой той, что уже умерла?

Вот только что же делать и как этого избежать, она даже не представляла. Девушка не строила лишних иллюзий касательно того, что сумеет покинуть корабль. Да и если так, куда ей после этого бежать? Она настолько далеко от родной планеты, что даже не может представить себе этого расстояния! Что уж говорить о том, чтоб отправиться туда на каком-нибудь космическом корабле, да еще и в теле инопланетной женщины, пусть оно даже внешне и похоже на человеческое.

Утонув в мрачных мыслях, Яна совершенно потерялась во времени. И когда она посмотрела на часы, то обомлела: скорее всего, Дейрус уже был в капитанских покоях, и застал их пустыми.

Быстро расплатившись в кафе, где она только что сидела (к счастью, капитан выдал ей карту, на счет которой регулярно перекидывал немного денег на «карманные расходы»), девушка со всех ног понеслась к своей маленькой клетке. А добежав до нее, остановилась.

Она стояла перед дверью покоев и ни как не решалась войти, хоть и понимала, что не стоит заставлять мужчину ждать. Но все же, ей так не хотелось открывать эту дверь и переступать порог!.. пускай ей придется пройти через это еще тысячи раз, смириться с этим все равно было слишком сложно.

Набравшись мужества, Яна постучала в дверь. Услышав надменное «Входи», она потянула за дверную ручку и очутилась в капитанских покоях.

— Ты немного припозднилась, — ухмыльнулся мужчина, сидя в гостиной в шелковом черном халате. Неспешно встав с кресла, он подошел к ней и, приподняв ее подбородок пальцами, запечатлел поцелуй на дрогнувших розовых губах.

— Простите. Я виновата, немного увлеклась на прогулке…

— Не важно, — перебил мужчина. Приобняв Яну за талию, он непринужденно спустил руку ниже, на ее ягодицы, и немного подтолкнул девушку вперед. Ей так и не удалось подавить дрожь, пробежавшую по телу, но Дейруса это, кажется, только позабавило. — И я ведь просил обращаться ко мне на «ты», милая. Мы же семья.

— Да, извини, — кротко кивнула Яна, позволяя мужчине отвести себя в спальню.

Шаг, еще один… оказавшись прямо перед постелью, девушка послушно села на нее, инстинктивно сведя колени. Заметив это, Дейрус еще сильнее заухмылялся и развел их уверенным, собственническим движением руки, которая скользнула вверх по бедру — так спокойно и естественно, будто бы он делал что-то само собой разумеющееся и никоим образом никого не смущавшее. О том, что для Яны это было не так, он, похоже, предпочитал не думать с самой их первой встречи.

Вздрогнув, девушка издала испуганный стон, с которым ее спина опустилась на постель, когда Дейрус навис над ней массивной тучей. Прислушиваясь к учащенному дыханию девушки, капитан неспешно задрал ее юбку и провел пальцем по черному белью, прежде чем склониться над ним и, зарывшись в него носом, слегка прикусить кружевную ткань. Все чувства Яны обострились, словно хорошо заточенная игла. Любое движение, любое прикосновение вырывало из нее смешанный со всхлипом стон.

— Мне ведь не нужно тебе говорить, что делать? — поинтересовался Дейрус, распахивая черный халат, под которым у него не было совершенно ничего.

Послушно кивнув, Яна встала на колени и обхватила пальцами большой эрегированный член. Сначала ей захотелось зажмуриться, но потом она вспомнила: нельзя, Дейрус любит, чтоб она смотрела ему в глаза. А еще нельзя медлить.

Облизав губы дрожащим языком, девушка нежно коснулась ими головки члена. Капитан довольно застонал и немного подался бедрами вперед. Не смея игнорировать намек, девушка скользнула губами по толстому члену и погрузила его в рот. За время, проведенное здесь, она успела многому научиться, да и само тело кое-что «помнило». Потому ее губы и язык работали нежно и быстро, вырывая у мужчины блаженные стоны, в то время как сама она с трудом сдерживала отвращение. Хуже всего было то, что она возбуждалась от этого; что запах, который должен был бы отторгать, притягивал и заводил!

Одно за другим, длинные черные щупальца вытянулись из его спины. Извиваясь медленно, изящно — словно кобры под магией флейты заклинателя змей, — они приблизились к Яне и коснулись ее кожи. Активно работая ртом, девушка уже не могла сдерживать стонов: один из щупальцев, скользнув по ее бедру, отодвинул белье, и теперь ласкал ее меж ног — дразня, но не проникая внутрь. Желание постыдно нарастало с такой силой, что обернулось физической болью. Девушка готова была умолять Дейруса, чтобы он просунул щупальце внутрь!.. но, увы, ее рот был занят, и она не имела права обрывать это занятие. Так что все, что ей оставалось, это нетерпеливо подаваться бедрами вперед, надеясь на то, что мужчина снизойдет до того, чтоб насадить ее тело на свой странный, но от этого по-особому притягательный половой орган.

— Дейрус, пожалуйста!.. — всхлипнула Яна, не выдержав и, все же, на миг, выпустив член изо рта.

— Тш-ш-ш-ш, не отвлекайся, — прошептал мужчина, с напряженным лицом закатив глаза.

Проклятое щупальце после этого стало еще невыносимее! Словно издеваясь, оно, раз за разом, просовывало в нее, и тут же вытягивало самый свой кончик — достаточно, чтобы возбудить еще больше, но никак не для того, чтобы, наконец, удовлетворить!

— Прошу тебя, сделай это, — снова простонала Яна, тут же вернув твердый как камень член в свой нежный ротик.

— В самом деле? — ухмыльнулся мужчина, напряженно облизывая губы. — А куда же подевались эти твои: «Нет, не нужно, я не хочу», и прочие бессмысленные фразы?

Разум Яны болезненно уколол ее. Проклятье, все происходящее до сих пор было ей отвратительно, и особенно мерзко было от мысли, что эта скользкая черная щупальца просто возьмет и проникнет в ее тело!..

— Умоляю, я больше не могу! — на одном дыхании вырвалось из ее рта вместо протеста, прежде чем девушка снова обхватила своими губами толстый член, сходя с ума от каждой напряженной вены, выступавшей на нем.

Довольно ухмыльнувшись, Дейрус скользнул ладонью по ее плечу, и в тот же миг она с блаженством ощутила, как щупальца вошла в нее до упора! Она пульсировала, сжималась и расширялась, но что самое приятное — активно извивалась, добираясь до мест, от соприкосновения с которыми блаженство становилось запредельным!

Постанывая все сильнее, Дейрус положил руку Яне на затылок. Она уже знала, что это значит, и приготовилась:

Запустив пальцы с светлые волосы, мужчина надавил девушке на затылок, сильнее насаживая ее ротик на свой член. Ей ничего не оставалось, как заглотить его полностью. Потом еще раз, и еще…

Когда бедра капитана слегка задрожали, Яна уже привычно провела ладонями по его ягодицам — она давно поняла, что ему это безумно нравится. Вот он, этот самый момент: громко постанывая, она с мерзким наслаждением проглотила сперму и, выпустив член изо рта, отстранилась от него.

— Хорошая девочка, — довольно ухмыльнулся Дейрус, притянул лицо Яны за подбородок и поцеловал ее, проникая языком в рот, все еще хранивший вкус его спермы.

Он был настойчив, с каждой минутой в его движениях нарастала страсть: сначала ладонями по спине, потом под юбку — к черному кружевному белью, практически разорванному щупальцем и, к стыду Яны, промокшему насквозь. Капитан торопился, как же он торопился! Девушка каждый раз удивлялась тому, как быстро он всегда был готов к новой атаке! Это могло быть два, три, четыре раза за ночь… пока он не удовлетворялся полностью.

Закинув ногу Яны себе на бедро, Дейрус нетерпеливо стащил мокрое белье и вошел в нее. Закинув руки ему на плечи, девушка неожиданно поймала себя на том, что не отрывает взгляд от голубых глаз капитана, который пленил ее — словно удав, загипнотизировавший крольчонка. С каждым следующим движением она стонала все громче и громче: самой ей не хотелось стонать… разве что чуть-чуть. Но сдержаться она не могла, а Дейрус любил слышать ее стоны. А еще он любил ловить их своими губами — как вот сейчас! В такие моменты Яна пыталась представить, что рядом с ней Артур, но ничего не получалось: образ Дейруса был слишком твердым, слишком реальным, слишком ярким, чтобы на его месте возможно было бы представить кого-нибудь другого.

Разрывая ткань платья руками и щупальцами, капитал нетерпеливо срывал с нее его клочки — ему нравилось ощущать мягкую шелковистую кожу, грубо сминать большую грудь, сдавливать пальцами затвердевшие соски. Подхватив девушку за талию, он положил ее спину, приподнял стройные разведенные ноги и начал двигаться с поразительной скоростью. Он не сомневался: девушка не притворялась, она в самом деле не могла сдержать крики и стоны, в самом деле выгибалась дугой, в самом деле сжимала пальцами простыни. Его нельзя обмануть — особенно в постели, здесь все слишком явно. И в этот момент все без сомнения было по-настоящему!

Расслабившись, Дейрус кончил, испустив томительный стон. Не вынимая член из девушки, он медленно потянулся к ее губам, чтобы отдать и принять поцелуй, который тоже был настоящий. Ее дыхание все еще было сбитым, а глаза блестели. Что она делает? Неужели в самом деле ничего не понимает? Или играет в какую-то странную игру сама с собой? Не важно. Сейчас для него было главным то, что мягкая раскрасневшаяся щека лежала на его плече.

Она была для него всем, сейчас и всегда. Его единственная любовь. Его драгоценная жена.

Его Иилльда.