Замуж по принуждению

Глава 1.

Ева

– Что со мной будет? – спрашиваю у краснощекого следователя, который лениво листает моё дело.

– Можешь написать чистосердечное признание, – произносит он равнодушным тоном. – Срок, возможно, дадут меньше.

– Нет, спасибо, – вежливо отказываю ему.

Я до сих пор надеюсь на то, что моя родная сестра обязательно меня отсюда вытащит. Она обещала. И я живу здесь этими мыслями…

– Ну и дура ты, – следователь щурится, сосредоточенно разглядывая меня. – Чем больше сопротивляешься, тем больше срок тебе дадут. Я лично похлопочу.

В кабинет проходит конвоир и, подойдя к столу следователя, склоняется над его головой и что-то шепчет на ухо. Краснощёкий кивает и поднимается с места.

– Тут с тобой поговорить хотели. Я оставлю вас.

Не успеваю ничего спросить, как он тут же испаряется.

В кабинете горит слабый свет. Здесь холодно и неуютно. Мне сильно хочется домой, но после того, что я сделала, это нереально. Несколько минут я сижу здесь одна. Хочу спать, хочу есть, хочу принять душ. Оказалось, что я совершенно не была готова к таким суровым реалиям, а теперь, конечно же, буду расплачиваться за свои ошибки по полной программе.

Слышится скрежет замка и лязг железной двери. По коже пробегает ледяной холод, когда я думаю о том, что могут со мной сделать в тюрьме. Отца у меня теперь нет, его защиты, связей и денег тоже.

В ноздри проникает незнакомый аромат древесного парфюма. От следователя пахнет неприятно, потом и сигаретами, поэтому я резко поворачиваюсь назад и обмираю. Прямо за моей спиной стоит Руслан Куратов. Человек, которого я ненавижу больше всего на свете. Человек, которого я хотела убить, да только в последний момент сдрейфила. Не смогла. И теперь нахожусь в следственном изоляторе.

Руслан испепеляет меня своими чёрными глазами. Высокий, широкоплечий, мощный, пугающий. В его образе определенно есть что-то демоническое, что в самый последний момент не дало мне нажать на курок.

Трусиха. Слабачка. Неудачница.

– Что Вы здесь делаете? – поднимаюсь с места и учащенно дышу, когда он делает уверенные шаги мне навстречу.

– Сядь, Ева, – произносит Руслан твёрдым голосом и проходит мимо меня, направляясь к рабочему столу следователя.

Инстинктивно отшатываюсь назад, когда он оказывается близко. Рядом с ним я кажусь себе совсем крошечной – его сила и мощь вблизи пугают меня. Если только захочет, то с легкостью раздавит меня, и ничего ему за это не будет.

Не знаю, почему, но я понимаю, что лучше всего не спорить с Русланом, поэтому возвращаюсь на место и вжимаюсь в стул, желая раствориться в воздухе или превратиться в невидимку. Ладони становятся влажными, тело пробирает мелкий озноб. Скорее всего, я была в состоянии аффекта, когда думала, что справлюсь с ним.

– Что вам от меня нужно? – не выдерживаю я, потому что молчание давит.

Куратов проходит по кабинету, сунув руки в карманы брюк. Каменное лицо не выражает никаких эмоций, и я не знаю, что меня с ним ждёт. На нем чёрный деловой костюм и белоснежная рубашка, цвет которой подчёркивает его загорелую кожу, а на левой руке сверкают «Ролексы» со стальным браслетом.

– Как тебе здесь? – отвечает вопросом на вопрос Куратов и берется рукой за спинку стула.

Здесь ужасно. Вчера ночью в нашей камере мучили и избивали несчастную женщину, а охрана делала вид, что ничего не замечает. Здесь ползают тараканы и водятся крысы. Здесь нет горячей воды, женщины подобны дикаркам, а еда похожа на помои.

– Жить буду, – отвечаю ему, не желая признаваться в собственных страхах и слабостях.

Он усмехается. Суровое лицо трогает легкая насмешка, чёрные глаза смеряют меня заинтересованным взглядом.

– На свободу хочешь?

Я вздрагиваю. Этого я хочу больше всего на свете. Хочу отмотать время назад, чтобы всё исправить.

– Какой срок тебе светит? Лет пять? Семь? – его голос в маленькой комнате звучит чересчур громко.

Хочется закрыть уши ладонями и не слушать его. Его приход сюда всё равно не сулит мне ничего хорошего.

– От пяти до восьми, – сообщаю ему. – Я знаю, что виновата и буду нести наказание перед судом.

Мне кажется, или его усмешка становится шире? Раньше мне казалось, что такое чудовище, как он, улыбаться вовсе не умеет.

Руслан часто бывал в нашем доме. Он был вхож в нашу семью, а отец считал его почти своим сыном, потому что всегда хотел сына, а родились мы с сестрой, две его дочки. Я всегда побаивалась Куратова. С опаской смотрела на его хищные повадки, зная со слов отца, на что он способен, и при первой же возможности бежала к себе в комнату, чтобы закрыться и не пересекаться с ним никогда и нигде.

– Какая ты честная, Ева, – насмешливо произносит Руслан. – Зачем только покушалась на меня? 

Я опускаю глаза в пол в попытке сдержать накатившие слёзы. 

– Чтобы отомстить за отца.

– Как трогательно, – он медленно походит к окну, словно хочет оттянуть время моей казни. – Ты можешь выйти отсюда уже завтра, Ева. 

Глава 2.

***

– Эй, ты спишь? – толкаю в бок свою соседку по койке.

– Чего тебе? – спрашивает та недовольным голосом.

Мы познакомились с ней в первый день, после того, как я попала сюда. Рита единственная вступилась за меня перед старожилами этой камеры, которые начали распускать руки и требовать от меня денег и сигарет. Я пребывала в шоке, поэтому ответить им не могла.

Рита, несмотря на то, что отбывала третий срок за свои двадцать два года, оказалась достаточно милосердной и тут же отогнала от меня озверевших женщин, за что я была очень сильно ей признательна. 

– Рит, я помню, ты говорила, что у тебя мобильный есть, – шепчу, чтобы никто не услышал. – Прошу, дай мне позвонить!  

Она матерится и ворчит, потому что я посмела нарушить её сон, но всё же сует руку под подушку и достает оттуда простой кнопочный телефон.

– Если спалят – мобила твоя, – бросает коротко.

– Да, конечно, – тут же цепляюсь в телефон пальцами, будто от него зависит вся моя жизнь. – Благодарю тебя, Рита.

Возможно, именно так и есть – от звонка родной сестре зависит моя дальнейшая судьба, ведь я ещё не решила, как мне дальше быть: пойти на поводу у Руслана или остаться здесь, дожидаясь подмоги от Иры. Будет глупо не воспользоваться шансом на свободу, но для меня являются неприемлемыми условия сотрудничества с Куратовым.

С этим человеком я не хотела бы иметь ничего общего. Меня пугает перспектива того, что придется заниматься с ним сексом, возможно, спать в одной постели и воспитывать общего ребёнка. Не ему я хотела подарить всю себя… Не так я мечтала прожить свою жизнь… У меня остается одна только надежда на сестру.

Накрывшись одеялом с головой, снимаю блокировку с телефона и быстро вбиваю номер Иры, который знаю наизусть. Прижимаю мобильный к уху, приглушаю звук динамика до минимума, слушая длинные гудки.

– Ну же… возьми трубку… – прошу шепотом.

Сестра старше меня на семь лет. Она не замужем, сама воспитывает ребёнка, моего любимого племянника, который после сложных родов имеет проблемы со здоровьем. Возможно, Ира ненавидит Руслана сильнее меня, потому что по его вине осталась не только без отца, но и без средств к существованию.

– Алло, – на другом конце провода слышится сонный голос моей сестры.

– Ира, это я. Ева.

– Ева! Как ты?! – вскрикивает она.

У нас состоялся короткий разговор три дня назад, когда я только попала в следственный изолятор. Сестра обещала, что сделает всё возможное, чтобы сбавить срок и вытащить меня отсюда, списав мой порыв на состояние аффекта. Ира говорила, что попросит папиного друга-адвоката поработать в долг за неимением средств.

– Ир, мне нужна твоя помощь, выслушай меня, – перебиваю её и не отвечаю на поставленный вопрос. – Сегодня ко мне приходил Руслан… Руслан Куратов и сделал одно предложение.

Ира тяжело дышит в телефонную трубку и внимательно меня слушает, не перебивая. Она всегда умела дать нужный совет даже в самой безвыходной ситуации. Можно сказать, что после смерти мамы она полностью заменила мне её.

– И ты ещё думаешь? – Ира вскрикивает в трубку, когда я кратко пересказываю ей нашу с Русланом встречу.

Я сильнее прижимаю телефон к уху, чтобы уловить каждое её слово.

– Соглашайся, Ева, – продолжает. – Увы, я не знаю других вариантов, чтобы тебя оттуда вытащить.

– Но как же адвокат? Давыдов? Ты говорила, что попросишь его поработать со мной, – сердце до боли сжимается в груди, когда я начинаю понимать, что вариант у меня остается только один.

– Он отказался, – коротко произносит Ира. – После банкротства отца мы больше никому не нужны.

Глубоко дышу, слёзы катятся градом по моим щекам. Неужели больше нет никакого другого выхода?

– Я ненавижу его… Я его ненавижу, – проговариваю, глотая слёзы. – Как я наследника ему рожать буду?

– Малыш, – вздыхает Ира. – Я понимаю, что ты у меня романтик до мозга костей, но сейчас не думай об этом. Просто не думай. Это не проблема на самом деле. Ты сможешь втайне пить противозачаточные таблетки, а потом… потом я что-нибудь придумаю.

Не успеваю я что-либо ответить сестре, как кто-то с силой сдергивает с меня одеяло. Яркий свет слепит глаза, кто-то целится мне в лицо фонариком.

– Белозёрова! Ты что тут прячешься? – басит толстая женщина-конвоир.

Она склоняется надо мной ближе, обдавая запахом перегара и замечает в моих руках мобильный телефон. Сердце начинает учащенно биться в груди, когда она с силой стягивает меня с кровати за локоть и начинает волочить на выход.

Телефон падает на пол, закатывается под кровать, а я всё ещё слышу голос сестры из динамика. Ира взволнованно выкрикивает моё имя… Заключенные оглядываются на нас с опаской и перешептываются, а мне становится настолько страшно, что я зажмуриваю глаза и молюсь о спасении.

Конвоир выволакивает меня в коридор, открывает соседнюю одиночную камеру и с силой заталкивает внутрь. Здесь темно, пахнет сыростью, и я больно ударяюсь боком о что-то тяжелое, чуть позже понимая, что это железная кровать, прикрепленная к стене. Громко вскрикиваю и скулю, словно побитый щенок, чувствуя себя униженной.  

Глава 3.

– Просыпайся! – ощущаю неприятный толчок в спину и открываю глаза.

Я по-прежнему нахожусь в одиночной камере, после того как у меня обнаружили мобильный телефон. Конвоир не сменила гнев на милость и не вернула меня на моё прежнее место, оставив спать здесь – без подушки, одеяла, в холодной камере. Одно только радует, что ночью меня никто и пальцем не тронул, хотя я шарахалась от каждого шороха, но это были всего лишь крысы, а не люди.

– За тобой приехали, поторопись, – произносит молодая девушка-охранник, которая заступила на смену вместо толстухи.

Она выдает мне чистую одежду, хозяйственное мыло и отправляет принимать ледяной душ. За те три дня, что я здесь нахожусь, это впервые, поэтому я намыливаю тело несколько раз подряд, до красных пятен, прежде чем остаюсь довольна собой, насколько это возможно при моем нынешнем положении.

За высокими воротами следственного изолятора меня ждет чёрный «Мерседес» представительского класса. Невиданная роскошь по сравнению с тем, что я видела, пребывая в одиночной камере. Водитель обходит автомобиль и открывает для меня дверцу. Вежливо, несмотря на мой непрезентабельный внешний вид, подает руку, помогает сесть. В салоне, кроме меня, никого, но разве я ждала, что сам Куратов соизволит за мной приехать? Так даже лучше.

Дорога к особняку, где живёт Руслан занимает не больше получаса. Всё это время я с жадностью оглядываю знакомую местность. Неподалёку от элитного охраняемого посёлка, куда мы въезжаем, у нас с семьей была дача. Ключевое слово «была». Её забрали за долги ещё прошлой весной.

Дом Руслана напоминает дворец времен Николая Второго. Раньше я думала, что меня сложно чем-нибудь удивить, но оказалась в корне неправа. Здесь роскошно, начиная с прихожей и заканчивая ванной комнатой, прилегающей к моей спальне.

– Все банные принадлежности я вам принесла, – сообщает женщина средних лет в костюме горничной. – В течение часа должны привезти ваши вещи. Не волнуйтесь, я всё разложу по полочкам. Ева, как будет лучше: по цветовой гамме или по сезонности?

Неловко пожимаю плечами, испытывая странные, необъяснимые чувства после такого резкого контраста с тюрьмой. Всё ещё не могу поверить, что я на свободе. Но свобода ли – быть женой Куратова? Это мне ещё предстоит узнать.

– Хорошо, я пока разложу по цветам, но если вам не понравится, то я поменяю, как будет удобно, – кивает горничная.

– Спасибо вам… – бросаю короткий взгляд на бэйджик и читаю её имя. – Спасибо вам, Валентина.

– Можно просто Валя, – улыбается она, и мелкие морщинки покрывают её добродушное лицо.

Она чем-то напоминает мне мою маму, которой я лишилась, когда мне было восемь лет. До сих пор помню, что она была доброй и часто улыбалась. А теперь у меня нет никого, кроме сестры и племянника.

– Хорошо, Валя, – киваю я. – Скажите, я могу увидеть Руслана Тимуровича?

– Он будет только к вечеру, – сообщает Валентина. – Не волнуйтесь, я обязательно сообщу вам о его приезде.

Я уже согласилась на все его условия, даже не зная, что именно меня ждет. Какими будут правила, смогу ли я продолжить учёбу и можно ли мне будет наведываться в гости к сестре и подругам? А ещё брак… неужели мне придется прожить с Куратовым всю свою жизнь? От этой мысли становится не по себе и по коже проходится неприятный холод.

Валя выходит из комнаты, оставляя меня одну. Я медленно подхожу к двуспальной кровати, снимаю с себя выданные в СИЗО вещи, бросаю их на пол и буквально падаю на матрас, утопая в его мягкости. Ночь в тюремной камере выдалась беспокойной и холодной, поэтому, едва моя голова касается подушки, как я тут же проваливаюсь в глубокий сон.

Открываю глаза, когда за окнами темно и кто-то часто тарабанит в дверь. Я не сразу понимаю, где нахожусь. Шарю руками по стоящей рядом тумбочке, нахожу ночник и зажигаю свет. Вспоминаю, что меня привезли в логово Руслана Куратова, и я должна стать его женой.

– Войдите, – произношу немного охрипшим голосом.

Кажется, это из-за того, что всю ночь я спала в холодной и сырой камере.

Дверь приоткрывается, и я вновь замечаю на пороге горничную Валентину.

– Ваши вещи уже находятся в шкафу. Когда будете готовы, спускайтесь на ужин.

Голова тяжелая, и я с трудом отрываю её от подушки. Поднимаюсь с кровати, ступаю по мягкому пушистому ковру и подхожу к шкафу. Открыв его, обмираю от неожиданности – теперь он плотно забит новыми вещами с бирками. Мои любимые марки брендовой одежды, обуви и аксессуаров. Я перебираю всё это великолепие и истерически смеюсь, потому что размеры подобраны идеально.

Я выбираю комплект чёрного нижнего белья и такого же цвета платье. Направляюсь в ванную в надежде смыть с себя неприятный запах СИЗО, который, кажется, остался даже в моих волосах. Обильно наношу на кожу гель с запахом клубники, намыливаю тело, повторяю процедуру ещё и ещё. На секунду мне кажется, что я вновь оказалась дома, что моя жизнь совершенно не поменялась после того случая, но видение исчезает, я вспоминаю беспристрастный взгляд Руслана, и тело пробивает мелкий озноб.

Выбравшись из душевой кабинки, подхожу к зеркалу, критично осматривая себя. На худощавом распаренном теле остались красные пятна от того, как сильно я терла себя мочалкой. На правом боку виднеется огромный синяк, следствие того, как больно я упала и ударилась в одиночной камере.

Глава 4.

- Я хотела поговорить, Руслан. И заранее обозначить для себя некоторые моменты будучи на самом берегу.

После того, как произношу это вслух, чувствую, что меня бросает в жар. Господи, почему здесь так душно?

– Что ты хочешь узнать, Ева? – спрашивает Куратов, немного нахмурившись.

Он по-прежнему испытывающее смотрит мне в глаза. И наверняка чувствует, что загнанная в ловушку жертва его боится. А ещё презирает и ненавидит всей душой.

Отец всегда оберегал меня от невзгод. Говорил, что его младшенькая слишком чувствительна и ранима для некоторых вещей, которые происходят в этом бренном мире, поэтому выросла я тепличным домашним цветком, не способным принимать важные решения и делать выводы на основе собственных ошибок.

О том, что у отца финансовые проблемы, я узнала самой последней. Об этом не трубили в прессе, не говорили у нас дома. Интуитивно я чувствовала, что с отцом что-то происходит, но не могла понять, что именно не так. Он поздно возвращался с работы, его настроение было унылым и безжизненным. А потом его не стало… Ровно десять дней назад. Кто-то выстрелил в него в упор, прямо в рабочем кабинете его фирмы. Человек, которого он наверняка не боялся и близко к себе подпускал. И мы с сестрой были уверены, что это дело рук Руслана Куратова.

– Хотелось бы немного знать о моих правах, – произношу, ощущая, как в горле становится сухо. – Например, смогу ли я продолжить учёбу?

– Не вижу проблем, – пожимает плечами Руслан. – Водитель будет отвозить и забирать тебя после занятий. Образование – это хорошо, Ева.

Я громко выдыхаю. Внутри радостно трепещет сердце от того, что, кажется, всё не так страшно, как я думала. Руслан не собирается ограничивать меня в пространстве, а это уже прекрасно. Возможно, я смогу вести свою прежнюю жизнь, встречаться с подругами и заниматься учёбой. Главное для меня – свобода. Её после нескольких дней заточения я стала ценить значительно больше, чем раньше.

Спустя несколько секунд восторга понимаю, что я улыбаюсь. Глупо улыбаюсь, глядя на Руслана. Спешно отвожу взгляд и подавляю улыбку.

– Кредитную карту можешь обнаружить у себя в комнате, – продолжает сухим тоном Куратов. – Она безлимитная, пользуйся сколько нужно.

Слова благодарности здесь не уместны, поэтому я просто киваю ему.

– В целом, ты можешь вести прежнюю жизнь с одной небольшой поправкой – теперь ты моя невеста, – продолжает Руслан. – Завтра на благотворительном вечере, куда мы отправимся с тобой, я представлю тебя общественности.

Звучит так, словно я музейный экспонат, но я не в том положении, чтобы спорить. Буду делать ровно то, что он просит, не больше и не меньше, а потом Ира пообещала что-нибудь придумать. У неё должен быть выход. Всегда был.

– Это всё? – спрашивает Куратов  

– Последний на сегодня вопрос, – произношу я. – Есть ли срок годности у наших… отношений?

Он усмехается. Я вижу, как ползут вверх уголки его рта, а взгляд из холодного становится насмешливым. Мне становится не по себе от этого.

– Нет, Ева, – произносит строгим тоном. – Это будет длится ровно столько, сколько мне того захочется.

Вздрагиваю, потому что мобильный телефон на его столе начинает вибрировать. Руслан поднимается с места, подходит к окну и снимает трубку, о чем-то негромко разговаривая с собеседником.

Украдкой рассматриваю его. Скольжу взглядом по его мощной фигуре с выступающими под рубашкой мышцами, представляя, как он будет выглядеть без одежды. Наверное, заниматься сексом с будущим мужем – это нормально, но меня пугает одна только мысль об этом. Руслан красивый и видный мужчина, этого не отнять. Просто чувства, которые я испытываю по отношению к нему, не имеют ничего общего с любовью.

Руслан Куратов всегда находился в окружении красивых женщин. Каждый раз они сменялись – брюнетки, блондинки, рыжие, азиатки, мулатки… Я видела, как они с обожанием смотрели на него. Но ни одна из них не задерживалась дольше, чем на один вечер.

Мне двадцать один, а он на целых пятнадцать лет старше. Я студентка экономического вуза, он – беспощадный криминальный авторитет. И, казалось бы, между нами нет ничего общего, но он почему-то выбрал своей женой именно меня. Это месть или прихоть, чтобы проучить за покушение на него? Надеюсь, что когда-нибудь я узнаю об этом.

Слышу, что Куратов заканчивает разговор. Медленно поднимаюсь с места, скрещиваю руки и снимаю с себя платье. Знаю, что наша с ним близость неизбежна, он чётко дал понять, что будет брать меня ровно столько, сколько захочет. Сидеть и бояться мне надоело, поэтому я хочу ускорить этот процесс, чтобы знать, чего мне ожидать от него дальше. Он будет грубым или нежным? Поймет, что для меня это в первый раз?

Когда Руслан поворачивается ко мне, я уже стою в одном нижнем белье, а моё платье аккуратно висит на спинке стула. Опускаю руки вдоль туловища, поднимаю на него свой взгляд, чувствуя, как пылают от стыда мои щеки.

Если бы у Руслана были магические способности, он прямо сейчас испепелил бы меня дотла, настолько его взгляд обжигающий. Нет больше тени улыбки или насмешки – в его зрачках полыхает пламя и пляшут черти.

Отходит от окна, приближается ко мне и опускает свой мобильный телефон на письменный стол. Мы находимся так близко друг к другу, что мой нюх улавливает терпкий запах его парфюма с нотами лимона. Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох и жду. Жду, что вот-вот он протянет ко мне свои руки, снимет белье и возьмет то, что я должна ему – моё тело и душу.

Глава 5.

***

– Слушай, те два амбала так и будут стоять на пороге моего дома? – спрашивает сестра, выглядывая в окно.

– Да, к сожалению, – занимаю место за барной стойкой. – Я перестала обращать на них внимание.

Сестра вздыхает, плотно задергивает шторы и подходит к холодильнику.

– Пирог будешь? – спрашивает Ира. – Вчера испекла.

– Спасибо, я не голодна. Только чай.

Сестра кивает и включает электрочайник.

После рождения сына, моего племянника по имени Ваня, отец купил для Иры этот дом. Скромный, небольшой, но достаточно уютный и теплый. Для гиперактивного ребёнка самое то – чистый воздух, речка, много пространства. Раньше я часто бывала у них в гостях и даже оставалась с ночёвкой, помогая Ире справляться с Ваней, но теперь не уверена, что так будет и дальше.

– Чувствую за собой вину, Ева, – произносит она спустя несколько минут молчания.

Садится напротив, накрывает своей ладонью мою руку и слегка сжимает в знак поддержки.

– Страшно представить, что было бы, если б ты попала в тюрьму, – в уголках её глаз собираются слёзы.

Несмотря на твёрдый и порой жесткий характер, сестра всегда умела выражать свои эмоции, в отличие от меня. Обнять, поцеловать, утешить – для неё это просто, как дважды два.

– Ты ни в чем не виновата, Ира. Это всё я.

В гостиную забегает племянник и усаживается мне на колени. Ване пять лет. Вследствие тяжелых родов, у него имеются сложности со здоровьем. Вполне корректируемые, если регулярно проводить массажи и пить дорогостоящие лекарства.

Вспомнив о важном, тянусь к сумочке и достаю оттуда конверт с деньгами. Не знаю, что имел ввиду Куратов, предлагая мне свою безлимитную карту, но его деньги мне не нужны. Я не хожу в салоны, не посещаю ночные клубы и не собираюсь тратить деньги на одежду – у меня забит ею целый шкаф. Меня везде сопровождает водитель, поэтому на такси тоже тратиться незачем. 

Ира берет конверт и, приоткрыв его, удивленно вскидывает брови.

– Где ты взяла столько?

– Сняла с карты, которую дал мне Руслан, – пожимаю плечами. – Надеюсь, он не обидится.

– А если обидится? – хмурится сестра.

– Я поясню ему, куда их потратила.

– Спасибо тебе, Евка! Чтобы я без тебя делала? – Ира прячет конверт в ящик стола и шёпотом, пока не слышит Ваня, спрашивает: – Между вами уже что-то было?

Я тут же вспыхиваю, потому что память упрямо прокручивает в голове кадры моего вчерашнего позора. В последнее время я часто делаю безрассудные поступки, о которых потом зачастую жалею – начиная с покушения и заканчивая вчерашним перед Русланом обнажением. До сих пор ощущаю мороз по коже от его взгляда, блуждающего по моему телу.   

– Нет, он сказал, что до свадьбы меня не коснется, – произношу я и тут же пытаюсь сменить тему, заваливая Иру вопросами о Ване.

Мне некомфортно разговаривать об интимной жизни даже с родной сестрой, но она, к сожалению, так не считает. Проводит мне краткую лекцию по этому поводу, вгоняет меня в краску, а затем достает несколько упаковок таблеток и протягивает мне их прямо в руки.

– Я же говорила, что-нибудь придумаю. Это оральные контрацептивы, Ева, – поясняет, словно несмышленышу.

Несмотря на то, что у меня никогда не было близости с мужчиной, я прекрасно знаю о средствах предохранения. Не спешу забирать таблетки у сестры, задумываясь о том, правильно ли я поступаю у Куратова за спиной. У нас был договор о замужестве и рождении для него наследника, а я, получается, его нарушаю.

– Бери, если ты, конечно же, не хочешь забеременеть от Руслана, – кривит лицо Ира.

– Не хочу, – отрицательно мотаю головой и всё же их принимаю. 

Ира объясняет мне, что пить таблетки следует строго по часам начиная с первого дня цикла. Когда её краткий монолог заканчивается, я поднимаюсь с места, благодарю её за чай и спешу на выход.

Сегодня мне предстоит важный вечер, на который я пойду в сопровождении Руслана. Для этого мне нужно как минимум принять ванную и сделать макияж, потому что не каждый день меня объявляют своей невестой. 

***

Я нежусь в джакузи больше часа – использую всевозможные тюбики со скрабами и маслами, мажу ими своё тело и получаю от этого процесса неземное удовольствие. В камере, набитой заключёнными, мне такое и не снилось…

Завернувшись в большое банное полотенце выхожу из ванной комнаты и подхожу к шкафу. Нужно выбрать платье, которое подойдет для сегодняшнего вечера. Что-то особенное и яркое, чтобы на фоне Руслана я не выглядела невзрачной.

Платье от Веры Вонг я нахожу не сразу. Перед ним примеряю десяток нарядов, оставаясь недовольна собой. Платье из красного шёлка с глубоким вырезом по бедру сидит идеально. Обтягивает мою худощавую фигуру, с помощью тонкого пояса подчёркивает тонкую талию. Впервые в жизни, несмотря на несколько откровенный наряд, мне действительно хочется его носить. Это словно любовь с первого взгляда.

Ближе к вечеру в мою комнату стучит девушка-стилист. Она наносит на лицо вечерний макияж, завивает мои светлые волосы в легкие локоны и уходит, оставляя меня крутиться перед зеркалом.

Глава 6.

***

Мне кажется, что у меня начинается антропофобия (прим. автора – боязнь людей), когда мы с Русланом оказываемся в переполненном зале, где количество присутствующих превышает цифру пятьсот. Это Ира чувствовала бы себя здесь, как рыба в воде, а мне тут же хочется сбежать, чтобы только не быть объектом повышенного внимания.

Вспышки фотокамер, заинтересованные взгляды, преимущественно со стороны женщин, тут же приковываются к нашей паре. Кажется, в последний раз Куратов был в нашем с отцом доме вон с той пышногрудой блондинкой, которая до побелевших костяшек сжимает в руке бокал вина. Она буквально поедает меня глазами, готовая вцепиться в мои волосы и перегрызть глотку за одно только моё присутствие здесь.

Опека отца сыграла со мной злую шутку. Я оказалась совершенно неприспособленной к жизни без него. Он чересчур щадил меня, никогда не брал на подобные мероприятия и не говорил, что одной по жизни идти тяжело. В глазах отца я так и не стала взрослой до самых его последних дней, хотя отчаянно пыталась доказать ему обратное.

Наверное, я слишком долго стою, приросшая к одному месту, потому что теплая ладонь Куратова опускается на мою поясницу и слегка подталкивает вперед. От его прикосновений я резко дергаюсь. Мне стоило бы привыкнуть к тому, что отныне он будет трогать меня тогда, когда только захочет, тем более, сегодня он представит меня своим партнерам и знакомым как невесту, но я не могу. Куратов до сих пор является для меня убийцей отца, и пожелание выйти за него замуж с его стороны похоже на насмешку с недобрым умыслом.  

– Не бойся, – слышу его низкий голос совсем близко рядом с собой.

Его пальцы слегка надавливают на мою кожу под платьем, он по-хозяйски прижимает меня к себе. Украдкой смотрю на его профиль, на грубые черты лица, которые делают его ещё более брутальным и серьезным. Руслан замечает, что я смотрю на него чересчур долго и опускает свой взгляд на меня, вопросительно вскинув брови.

– Почему именно я? – спрашиваю дрожащим голосом как раз в тот момент, когда в зале начинает играть музыка, а на сцену выходит знаменитый ведущий.

Он задорно приветствует богатую публику, пришедшую на благотворительный вечер, чтобы посветить своими туго набитыми кошельками.

Руслан продолжает вопросительно на меня смотреть, хочет переспросить, что я сказала ему, но неожиданно перед нами возникает высокий худощавый мужчина и отвлекает его внимание.

– Добрый вечер, Руслан, – жмёт его руку, бросает в мою сторону пристальные взгляды.

– Здравствуй, Давид, – кивает Куратов.

Когда мимо нас проходит официант и предлагает выпить шампанского, Руслан берет один бокал и протягивает его мне.

– Я не хочу, – пытаюсь протестовать.

– Пей, ты слишком напряжена, – отвечает ледяным тоном он.

Не успеваю я ничего сказать, как бокал с игристым вином оказывается у меня в руках. Сделав глоток, чувствую, как забавно щиплет в носу, а по телу расходится приятное тепло. Действительно, я перестаю так остро реагировать на негатив вокруг себя и даже начинаю улыбаться.

– На сегодняшнем вечере столько красивых девушек и женщин, но твоя спутница самая очаровательная из всех, – сыплет комплиментами Давид. – Представишь нас?

Куратову бы поучиться у него, как нужно обходиться с женщинами, думаю про себя, но вслух, конечно же, не произношу. Я ждала того, что он скажет хотя бы одно слово касаемо моего образа, но его эмоции просто непоколебимая глыба, он не из тех, кто хочет казаться лучше, чем есть на самом деле.

– Это моя невеста, Давид. Ева Белозёрова, – произносит холодным тоном Куратов, пресекая любые попытки Давида заговорить со мной.

– Дочь того самого Белозёрова? – на добродушном лице Давида мелькает неподдельное удивление. – Ты не говорил, что собираешься жениться.

– А должен был?

Жесткий тон Руслана заставляет мужчину замолчать. Не знаю, кем он приходится Куратову, но думаю, что вряд ли близким другом – такие, как он, не умеют дружить.

– Я отойду ненадолго, – произношу шепотом и, под одобрительный кивок Руслана, быстрым шагом удаляюсь в сторону дамской комнаты.

Захожу в кабинку, чтобы поправить бюстгальтер, расстегиваю боковую молнию и слышу громкие голоса женщин, которые заходят следом за мной.

– … ты видела, с какой уродиной он пришёл? – дверь в туалет громко захлопывается.

– Кто она вообще такая? Ты её знаешь? – спрашивает другой голос.

– Её отца застрелили на позапрошлой неделе, а она уже развлекается.

Понимаю, что разговоры ведут обо мне, поэтому замираю на месте и боюсь пошевелиться.

– Тощая, бледная. И что Руслан в ней нашел?

Наверное, нехорошо стоять в кабинке и подслушивать разговоры, но смелости выйти из своего защитного кокона я в себе не нахожу. Меня осуждают. Меня обсуждают. Не знаю, что хуже всего – то, что они высмеивают мою внешность, то, что вспоминают моего покойного отца или то, что считают недостойной партией для Куратова?

– Дай мне свою розовую помаду, – командует один из голосов.

Слышится звук открываемой молнии, шорох, смех, а затем цокот удаляющихся каблуков.

Глава 7.

Этой ночью мне с трудом удается уснуть. Это далеко не тюремная камера – в комнате тепло, кровать до невозможности мягкая, здесь не слышен чей-то храп и зловонные запахи. Но мысли роем кружатся в моей голове, не давая возможности уснуть. Как получилось так, что тихая и скромная я отважилась на убийство?

О смерти отца я узнала во время занятий. На мой номер позвонили полицейские и сообщили о том, что тело моего родителя нашли в его собственном кабинете с простреленной головой. Не знаю, как я собрала себя воедино в тот момент, но уже спустя час я отвечала на вопросы следователя о том, когда видела отца в последний раз.

Он просто не приехал домой – такое бывало раньше, в конце концов, он взрослый, самостоятельный человек и вполне может увидеться с женщиной или пропустить по бокалу-другому виски с компаньоном, оставшись ночевать в офисе. Ко мне не было никаких претензий со стороны правоохранительных органов, поэтому меня тут же отпустили.

Папин заместитель сказал, что накануне своей смерти отец переписал свою фирму на Руслана Куратова. Просто взял и отдал ему то, что служило источником наших доходов долгие годы. То, что начала развивать мама и продолжил отец после того, как её не стало. Мы с Ирой тщательно проверили документацию – отчёты, сделки, графики встреч и поняли, что Руслан был действительно тем последним человеком, с которым папа имел дело.

Никаких накоплений у нас не осталось. Ире нужно было тратиться на продукты и лечение сына, а мне оплачивать счета. Мне пришлось устроиться на стажировку в местный ресторан. То единственное место, куда брали студенток очной формы обучения. В один из вечеров за столиком в центре зала я увидела его. Руслан сидел в компании двух брюнеток и своего товарища или партнера, с которым вел серьезный разговор. Что-то щёлкнуло внутри меня, ненависть растеклась по венам, взбудоражила кровь. Почему мой отец лежит в могиле, а он, измазав руки в его крови, как ни в чем не бывало живёт и не несёт за убийство никакого наказания?

Сон накатывает на меня резко, ближе к утру, но ощущение такое, что едва я закрыла глаза, как тут же прозвенел будильник. Мне хочется выключить его и продолжить дальше спать, но я вспоминаю, что пропустила почти две недели занятий. Для отличницы и стипендиатки просто непозволительное поведение.

Я принимаю бодрящий душ, надеваю на себя брючный костюм и кремовую рубашку. Собираю волосы в высокий хвост и, в надежде на то, что Руслан уже уехал на работу, спускаюсь на первый этаж, чтобы позавтракать.

Когда до меня доносится строгий голос Куратова, то первым моим желанием является побег. Может быть, сделать вид, что я вовсе не собиралась на кухню? Так и поступаю. Поворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, делаю шаг в сторону прихожей…

– Даже не позавтракаешь? – слышу голос Руслана себе в спину.

По позвоночнику пробегает лёгкий холодок, я поворачиваюсь к нему лицом и замираю на месте. Непроницаемое лицо Куратова уже стало почти привычным. Чёрные глаза смотрят в упор, губы сжаты в прямую линию без тени улыбки.

– Я не голодна, – вру ему.

На самом деле мой желудок безнадежно пуст, но Руслану об этом знать не обязательно. Я могу позавтракать в университетской столовой. Там не такие изысканные блюда, как здесь, но гречка с котлетой тоже ничего.

– Вернись на завтрак, Ева, – чеканит он, не давая мне ни единой возможности сбежать.

– Я не…

– Не заставляй меня злится на тебя, Ева. Вернись в гостиную. Для нас двоих уже накрыт стол.

Я обреченно опускаю глаза в пол, тяжело вздыхаю и, сопровождаемая его взглядом, делаю так, как он того просит. В животе начинает настойчиво урчать, когда я улавливаю съедобные запахи, витающие над столом. Занимаю своё место, приступаю к трапезе.

– На кого ты учишься, Ева? – спрашивает Руслан так неожиданно, что нож, которым я разрезаю куриное мясо, падает на пол.

Помощница по дому тут же его поднимает и обещает, что сейчас же принесет для меня новый прибор.

– На экономиста, – отвечаю ему, не поднимая глаз.

– Тебе нравится?

Я задумываюсь.

– Не так, чтобы очень. Эту специальность для меня выбрал папа три года назад.

– Папа… Сама ты чего хочешь?

Я пожимаю плечами и откладываю столовые приборы в сторону. Тянусь к апельсиновому соку, делаю два глотка.

– В детстве мне нравилось рисовать, – вспоминаю я. – Я окончила художественную школу и хотела стать дизайнером в будущем, но все мои близкие в один голос сказали, что это несерьезно.

Руслан несколько секунд молчит, и я всё же поднимаю на него глаза, ежась от холода, который от него исходит.

– Ты не должна слушать то, что говорят другие, Ева.

Это звучит странно, потому что я всю жизнь так и поступаю, не зная, что бывает по-другому. Слушаю маму, отца, а теперь самого Руслана. 

– Я попрошу свою помощницу узнать, что нужно для того, чтобы перейти на факультет дизайна, – произносит он.

***

– Моя лучшая подруга выходит замуж за Руслана Куратова, а я узнаю об этом последней! – восклицает Вероника, когда мы встречаемся в холле центрального корпуса университета.

Глава 8.

***

– Ева, добрый вечер, – здоровается со мной Валентина, когда я приезжаю после занятий домой. – Есть какие-нибудь пожелания на ужин?

– Добрый вечер, Валя, – киваю ей. – Я не отказалась бы от гречки с мясной подливой.

Её брови удивленно ползут вверх, а на губах появляется натянутая улыбка. Наверняка она думает о том, что я сейчас шучу, но я правда думала о гречке весь сегодняшний вечер. Оставив её в недоумении стоять в прихожей, поднимаюсь к себе в комнату. Завалившись на кровать, растираю лодыжки и ступни. Всё же хождение на высоких каблуках в университете лишнее, и надо бы поумерить свой пыл, сделав выбор в сторону балеток.

Несколько часов подряд я смотрю телевизор, бездумно переключая каналы. Это занятие мне быстро наскучивает, поэтому я поднимаюсь с места, подхожу к шкафу и начинаю перебирать там свои новые вещи, чтобы заранее подобрать себе наряд для завтрашнего похода на занятия.

Кажется, Егор Прилуков впервые за три года обратил на меня внимание. Помню, когда я впервые увидела его среди студентов нашей группы, то сразу же поняла, что такой парень, как он, мне никогда не светит. Слишком популярен, слишком красив, слишком спортивен и умён. Всё слишком для невзрачной серой мышки.

Сегодняшнее его приглашение было слегка неожиданным для меня. Потому что, кажется, это было впервые, когда он заговорил в мою сторону, не считая вопросов, касавшихся финансовых дисциплин. Между нами ничего не может быть общего, потому что совсем скоро я выхожу замуж, но в «Гранд» меня теперь тянет, словно магнитом.

Платья, костюмы, нижнее белье, спортивные вещи – тот, кто подбирал для меня этот гардероб, имеет отличный вкус. Среди вороха одежды нахожу на полке несколько купальников. Вспоминаю, что в доме есть бассейн, а я несколько лет не занималась плаваньем. К тому же, кроме собственной комнаты, гостиной, кухни и кабинета Куратова я нигде больше не была. Пора исследовать этот дом, в котором я буду жить неопределённое время.

Я опускаюсь в голубую гладь бассейна и отталкиваюсь ногами от бортика. Плавать я всегда умела и любила, некоторое время назад даже занималась этим профессионально, до тех пор, пока не вывихнула плечо и не пролежала на вытяжке бесконечные три недели. Мой тренер тогда сказал, что с такими травмами лучше не продолжать занятия, и с тех пор я ни разу не появлялась в бассейне.

Мышцы тела заметно напрягаются, когда я включаюсь в работу и перехожу на «брасс». Задумываюсь над тем, чтобы ежедневно приходить сюда и заниматься, тем более у меня есть для этого время. Проходит несколько минут, прежде чем я ощущаю усталость во всем теле. Останавливаюсь, убираю влажные волосы назад, чувствуя на себе чей-то посторонний взгляд.

Открыв глаза, убеждаюсь в том, что так и есть. У шезлонгов рядом с бассейном стоит Руслан. В непривычной для меня одежде, в спортивных трико серого цвета и белоснежной футболке. Почему-то я думала, что Куратов и спать ложится в деловом костюме.

От его взгляда мне, как обычно, становится не по себе, а тело покрывается мурашками в прохладной воде.

Лучше будет сбежать или остаться? Пока я принимаю решение, Куратов цепляет пальцами футболку с снимает её с себя, обнажая тело. От волнения закусываю нижнюю губу и завороженно на него смотрю. Руслан не мальчик… он настоящий мужчина со стальными мышцами тренированного тела.

Ощущая, как щеки становятся пунцовыми с каждой секундой его обнажения, я вновь отталкиваюсь от бортика и плыву назад. Делаю это снова и снова, пока воздух не заканчивается в лёгких, пока не устаю, и каждый взмах руками дается мне с огромным трудом.

Останавливаюсь, открываю глаза, вытирая капли воды с лица. Понимаю, что Руслан находится рядом, буквально в полуметре от меня. Медленно поднимаю взгляд, натыкаясь на сильное обнажённое тело мужчины. Нервно сглатываю и понимаю, что пятиться назад мне уже некуда – я и так стою у стены.

– Отлично плаваешь, – произносит Куратов.

– Спасибо, – отвечаю ему. – Я ходила на плаванье целых четыре года.

– У тебя много скрытых талантов, Ева.

Мы несколько секунд молчим. Тело начинает пробивать озноб, потому что вода в бассейне не слишком теплая, а без движения, стоя на одном месте, и вовсе кажется холодной. Дилемма – выйти или остаться – слишком сложная в тот момент, когда мозги совершенно не соображают.

– Руслан, я хотела спросить… – начинаю, чтобы убить между нами молчание. – Ты говорил, что я могу вести свою прежнюю жизнь…

Запинаюсь, смотрю в его чёрные глаза и совершенно не понимаю, как Куратов ко мне настроен.

– Смелее, Ева, – у Руслана огромное терпение, потому что в его голосе я не улавливаю ни капли раздражения.

– У моей лучшей подруги Ники завтра день рождения. Она отмечает его в ночном клубе…  

– Да, Ева, ты можешь поехать к подруге на праздник, если вопрос в этом, – произносит Руслан.

Его тело по грудь находится в воде, и не смотреть на бицепсы и широкие плечи почти невозможно. Только сейчас я понимаю, что уже не дрожу. Киваю, услышав его положительный ответ, но убегать почему-то не спешу.

Руслан протягивает руку ко мне, убирает назад мои влажные волосы. Мы в очередной раз близко, но сейчас эта близость меня не пугает, а манит. Его лицо склоняется над моим, и губы тут же накрывают мои. 

Глава 9.

***

Утром я просыпаюсь в дурном расположении духа. Болит голова, и ноет низ живота, чуть позже, принимая душ, я понимаю, почему. Тот самый первый день цикла.

Подхожу к зеркалу, завернувшись в полотенце и внимательно осматриваю себя. Мне всего двадцать один, почти вся жизнь впереди. Готова ли я сразу же после свадьбы начать планировать ребёнка от человека, которого не люблю? Есть как минимум одна, но достаточно весомая причина, почему нет – он убийца и бандит. И как минимум одна, но тоже немаловажная, почему да – я обещала, променяв неволю на свободу и роскошь.

Достав из тумбы крошечные таблетки в блистерной упаковке, изучаю инструкцию по применению. Всё просто, как дважды два, нужно принимать один раз в сутки, предпочтительно в одно и то же время дня или ночи. Выдавливаю таблетку себе на ладошку и, недолго думая, глотаю её. Наверное, так будет лучше для меня.

Для успокоения совести возрождаю в себе ту ненависть, которая почему-то с жизнью в доме Куратова поутихла. Он застрелил моего отца, единственного живого родителя, оставив меня круглой сиротой. Вспоминаю, как было морально сложно оправиться после этой новости. Как плакала Ира, как убивалась оттого, что денег на восстановление здоровья племянника у неё не осталось.

Дамский пистолет «Вальтер» девятой модели подарил мне отец ещё на восемнадцатилетие для самообороны. Он всегда лежал у меня дома на всякий случай. Я часто оставалась одна дома. Компактный и незаметный, легко помещался в обычной женской сумочке. Я принесла его на работу в ресторан, где проходила стажировку. Знала, что в тот день сюда придет Куратов, чтобы поужинать.

Для Руслана мы были обслугой, тенью, безликими существами. Пока он сидел в одиночестве и ждал своего партнера, я убирала соседний от него столик, придерживая пистолет в кармане передника. Я достала оружие и направила дуло прямо ему в голову. Направила, думая, что мои проблемы мигом решатся, слишком много несчастий принес нашей семье этот человек. Но все только усугубилось, потому что моя рука слабовольно повисла в тот момент, когда его чёрные глаза меня наконец-то заметили. И я не смогла.

– Что наденешь сегодня в клуб? – спрашивает Ника, когда мы спускаемся в университетскую столовую для того, чтобы пообедать.

– Чёрные джинсы и рубашку, – пожимаю плечами. – Всё, как обычно.

– На благотворительном вечере с Куратовым ты была в откровенном платье. Я даже не сразу узнала тебя, – подкалывает Вероника.

– Я должна была выглядеть красиво.

– Должна? – удивленно вскидывает брови. – Подруга, что вообще происходит? Две недели назад я и знать не знала, что у Руслана есть на тебя виды, а теперь ты выходишь за него замуж уже в эту субботу.

Не успеваю я ничего ответить, потому что к нашему столику направляется компания сокурсников, среди которых находится Егор Прилуков. Появление этого парня заставляет меня смутиться, потому что все его внимание сконцентрировано на мне. Отец Егора занимает депутатское кресло, а мать владеет сетью салонов мобильной связи.

– Привет, Ева, – здоровается он. – Ты же приедешь сегодня в «Гранд»?

– Ненадолго, но приеду, – поправляю его.

– Я мог бы за тобой заехать, если ты, конечно же, этого хочешь…

Ещё месяц назад я потеряла бы голову от предложения Егора, с радостью согласившись. Я тайно сохла по нему уже третий год – все мои стихи в толстом блокноте написаны для него. А его портреты, которые я рисовала простым карандашом по памяти, занимают место в нижнем ящике письменного стола. 

Но, видимо, после смерти отца и нескольких дней, проведенных в тюрьме, я повзрослела, и больше не испытываю даже близко похожего трепета.

– Егор, вообще-то Ева замуж выходит на следующей неделе, – отвечает вместо меня Ника. – Негоже приставать к чужим невестам.

Я ничего не отвечаю, поэтому отказ Егор принимает со слов моей подруги. Мы сидим в столовой до звонка, а затем поднимаемся в аудиторию, где у нас проходит ещё несколько лекций.

***

В ночной клуб "Гранд" я приезжаю позже остальных. Делаю так специально, чтобы сократить время моего пребывания здесь до минимума. У Ники полно друзей, в отличие от меня, поэтому наш ВИП-столик переполнен и ломится от изысканных блюд и дорогого алкоголя.

Свой подарок я вручила Нике ещё перед занятиями – сережки из белого золота в виде полумесяцев. Надеюсь, что ей понравилось, хотя подруга тоже не из бедного семейства. Звучат громкие тосты, смех за нашим столиком практически не прекращается. И только я чувствую себя немного не в своей тарелке, понимая, что веселиться в моем случае неправильно. 

– Я отлучусь ненадолго, Ник, – шепчу ей и приподнимаюсь с места.

– Хорошо, Ев. Надолго не пропадай.

Направившись в сторону дамской комнаты, миную несколько столиков, прежде чем мой взгляд натыкается на знакомую фигуру. Это он, Куратов. Совершенно точно. Сейчас я узнаю его хищные повадки из тысячи. 

Он сидит в ВИП-кабинке поблизости, да не один, а в компании нескольких мужчин в таких же дорогих костюмах и женщин в коротких нарядных платьях.

Руслан ведёт себя расслабленно, потягивая из "пузатого" бокала коньяк. И он совершенно точно пришел сюда не потому, что здесь буду я. Вернее не так – он даже не знал, где я буду отмечать день рождения своей подруги.

Глава 10.

– Белозёрова, ну что ты, как девочка, ломаешься? – не отстает Прилуков, не обращая никакого внимания на то, что моё тело становится каменным, и я почти не дышу. – Оторвись ты перед свадьбой, как следует. Другого шанса, возможно, не будет.

Замечаю, как прищуривается Руслан, узнавая меня, как что-то коротко говорит своим знакомым или коллегам и поднимаемся с места, направляясь в нашу сторону. Я делаю жалкую попытку отодвинуться от Егора, но он перехватывает меня за кисть руки и приближает к себе. Вся та влюбленность к нему, что была раньше, куда-то улетучивается. Возможно, так происходит потому, что Прилуков находится под действием алкоголя и не отвечает за свои действия. Но мне правда хочется, чтобы он меня отпустил.

– Убери руки, – слышу возле себя твёрдый голос Куратова и непроизвольно вжимаю голову в плечи.

На него почти не смотрю, чувствуя его дурное настроение и тяжелое дыхание Егора у себя за спиной. Судя по тому, что он не спешит убирать от меня свои руки, он либо не услышал приказ Куратова, либо хочет померяться с ним силами. А это очень и очень плохо, а ещё, наверняка, плохо скажется на репутации Руслана. Впрочем, если он замял моё дело и нигде даже слова не промелькнуло о том, что будущая жена Куратова – преступница, значит с такой задачей, как эта, он тоже справится.

– В чем, собственно, дело? – Прилуков отпускает мою руку, переключая своё внимание на Руслана.

Обходит меня и закрывает своим телом, словно мне нужна его защита.  

– Это моя девушка, и я просто пригласил её потанцевать… – начинает Егор.

Чёрт, что он несет?!  

Реакция от Куратова незамедлительная, он хватает Егора за футболку и приближает к себе.

– Девушка, значит? – Егор едва достает ему до подбородка, и я понимаю, что силы между ними неравны.

Я открываю рот в попытке оправдаться за себя и пьяного одногруппника, но откуда ни возьмись за моей спиной материализуются два амбала.

– Руслан, он просто перебрал, – встаю между ними, пытаясь остановить затянувшуюся дискуссию.

– Иди в машину, – коротко бросает Куратов, не удостоив меня взглядом.

– Я могу всё объяснить…  

– В машину, Ева, – переводит на меня свой взгляд, наполненный яростью, и я, испугавшись его, отступаю назад.

– Ты знаешь, кто мой папа? – ещё больше накаляет обстановку Прилуков. 

Один из амбалов мягко берет меня под локоть и выводит из здания клуба через чёрный выход.

На улице начался сильный ливень. Я быстро спускаюсь по ступеням вниз и забираюсь на заднее сиденье машины, стряхивая с себя капли теплого дождя. Откидываю голову назад, прикрываю глаза и тихонько молюсь про себя, чтобы всё закончилось быстро и безболезненно. Надеюсь на то, что мне удастся поговорить с Русланом через несколько минут, ведь он должен выйти. Сейчас или чуть позже, немного поговорив с Егором. Или нет?

Когда машина трогает с места, я открываю глаза.

– Подождите, мы разве не будем ждать Руслана Тимуровича? – спрашиваю у одного из амбалов.

– У меня не было такого распоряжения, – отвечает коротко и отворачивается к окну.

Моё волнение зашкаливает по пути домой. Я все оглядываюсь в надежде на то, что автомобиль Руслана едет где-то за мной. Но он не появляется дома ни спустя час, ни спустя два. Я снимаю с себя одежду, наспех принимаю теплый душ и сижу, завернувшись в одеяло, включив фоном телевизор. Кажется, у меня не работает звук, потому что я не понимаю, что происходит на экране. Когда меня начинает клонить в сон от усталости, я слышу шум подъезжающего к дому автомобиля.

Бросаюсь к окну, замечаю чёрный внедорожник Куратова и его самого, выходящего из машины. Надеваю на себя первое попавшееся платье и выбегаю из комнаты, сталкиваясь с ним в коридоре.

Даже в полумраке я чувствую запах крови. Осторожно приближаюсь к нему медленными шагами, словно боюсь, что он меня тоже тронет. 

Руслан, в отличие от меня, спокоен, как удав. Стоит у двери своей комнаты, сунув руки в карманы брюк. На нем нет пиджака, а рукава его белоснежной рубашки закатаны до локтя. От Куратова исходит запах дождя и терпкого парфюма с примесью дорогого алкоголя. 

– Привет, – не нахожу, что сказать, но понимаю, что мне очень-очень нужно с ним поговорить.

Чтобы убедиться в том, что Егор как минимум жив и его не найдут с простреленной головой из-за меня. 

Куратов молча разглядывает моё лицо, нахмурив чёрные брови и чуть склонив голову набок. Ненадолго опускает взгляд ниже, и я краснею от стыда, вспоминая, что не надела на себя нижнее белье. 

- Мне очень жаль, что так вышло, – начинаю я. – Клянусь, он не имел в виду ничего плохого, впрочем, как и я. Немного перебрал с алкоголем, поэтому так получилось…

– Я не убил его, если ты об этом, – читает мои мысли Куратов. – Хотя, признаюсь, очень этого хотелось.

Я с облегчением вздыхаю. 

– Полежит немного в больнице, оклемается и поймет, что тебя ему касаться больше нельзя.

– Мне правда жаль, Руслан, – произношу ещё раз, хотя меня пугает его агрессия и вседозволенность. – Я помню о своих обязательствах, поэтому никогда бы не стала с ним встречаться за твоей спиной. 

Глава 11.

***

– Ты же не думаешь о том, что, женившись, Руслан Куратов станет моногамным? – спрашивает Ира, скривив лицо.

Иногда мне кажется, что сестра недолюбливает весь мужской пол, но это, впрочем, неудивительно. У неё был печальный опыт серьезных отношений, впоследствии от которых у неё родился сын, а сама она стала матерью-одиночкой. Ира рассказывала, что отец Вани оказался женат и послал её куда подальше, когда узнал о её беременности.

Я не лезла к ней в душу, отец тоже не пытался. Я лишь помогала ей справиться с ролью матери, принимая в воспитании племянника немаленькое участие. 

С тех пор у сестры не было серьезных отношений. Нет, она не вела монашеский образ жизни в отличие от меня, часто находила время для необременительных свиданий и встреч, но к чему-то большему она до сих пор не была готова.

– Не знаю, – отвечаю вполне правдиво. 

Я не могу быть уверена в том, как поведёт себя человек в той или иной ситуации, если для каких-то выводов о нем у меня слишком мало информации.  

– Зато я знаю, Ева, – произносит сестра. – Опыта у меня побольше твоего. Я каждого мужика вижу насквозь. Особенно такого, как Руслан.

– И что же ты видишь? – спрашиваю я.

– Что ты ещё наплачешься с ним.

Я открываю дверь салона свадебных нарядов и прохожу внутрь вместе с сестрой, стараясь не думать о сказанных Ирой словах. Если учесть то, что любви к своему будущему мужу я не испытываю, то по большому счёту мне всё равно, будет ли он полигамен или нет. Вчерашний инцидент в клубе был недоразумением. Я выпила бокал вина, чувства исказились. Да, он сидел в компании с девушками, но мне совершенно на это наплевать. Конечно же, наплевать.

Всё утро я искала в местной прессе или сети информацию о Егоре. Хоть что-нибудь о том, что кандидат на пост мэра избил пьяного студента в клубе. Это однозначно повредило бы его репутации, но ничего, кроме информации о легком ДТП, в которой никто не пострадал, не было.

Я перезвонила Нике, но она, сославшись на головную боль после весёлой тусовки, ограничилась несколькими фразами о том, что Егора увезли в больницу. Подробностей происходящего она не видела, знает со слов друзей, что Прилуков побился с местными завсегдатаями клуба. 

Следовательно, Куратов умеет заметать за собой следы. Он подчистил информацию о моем отце, вышел сухим из воды, избив человека, и нигде не опростоволосился с преступницей-невестой. Если он не всемогущий, то кто тогда?  

– Как тебе это платье? – выхожу из примерочной, надев на себя кремовое платье А-силуэта.

– Неплохо, но ты теряешься в этом цвете, – произносит сестра. – Примерь-ка лучше вот это.

Ира указывает пальцем на белоснежное платье силуэта «русалка», и я согласно киваю. Оно сразу же бросилось мне в глаза, как только я вошла сюда. Захожу в примерочную, застегиваю боковую молнию на платье и рассматриваю себя со всех сторон. Сидит на мне просто изумительно…

– Ты очень красивая, сестрёнка. Жаль, что родители так и не увидели тебя в роли невесты, – произносит Ира, заглядывая за шторку.

Я выхожу из примерочной, надев на себя привычные джинсы и футболку. Иду на кассу, оплачиваю товар и диктую адрес, куда нужно доставить платье сегодня вечером.

Симпатичная кафешка с летней террасой находится в этом же здании. Посетителей почти нет, поэтому мы выбираем понравившийся столик и начинаем изучать меню. Мой выбор падает на салат из морепродуктов и рыбу. Десерт решаю не брать, ограничившись безалкогольным освежающим коктейлем.

– Я перехожу на факультет дизайна, – произношу, когда Ира затягивается тонкой дамской сигаретой.

Когда она курит, то становится добрее, поэтому новость о своём переводе решаю сказать именно в этот момент. Ира щурится и внимательно всматривается в моё лицо, словно видит меня впервые в жизни.

– Отец мечтал, что ты выучишься на экономиста и станешь работать в его фирме, – говорит сестра без капли осуждения.

– Помню об этом. Но сама я этого не хотела.

– Теперь защищаешь его? – намекает на Куратова.

– Что? Нет!

Мои щеки вспыхивают от негодования, и я не понимаю, как она могла такое подумать. В моей душе все ещё не зажила рана после утраты отца. А Руслан именно тот, кто мне одним только своим присутствием ежедневно об этом напоминает.

– Я вовсе его не защищаю. В моих глазах он по-прежнему чудовище, – произношу торопливо и утыкаюсь в принесенные официантом блюда.

– Знаешь… Я думаю, что ты зря покушалась на него, малыш, – начинает Ира. – Нужно было как следует всё обдумать, составить план по его уничтожению, не лишая при этом жизни. Это было бы более изощренно и не так рискованно.

– Что ты имеешь ввиду? – в горле пересыхает, и я делаю глоток стоящего рядом напитка.

– Ты без пяти минут его жена. Приближенная к нему. Сечешь?

– Не совсем, – мотаю головой.

– Ты можешь сорвать его гонку за кресло мэра. Не сразу, конечно, – Ира делает глубокую затяжку и смотрит мне в глаза. – Нужно как следует подготовиться, собрать на него компромат, а потом вывалить всё это журналистам и морально растоптать.

Глава 12.

***

Я подбираю наряд слишком долго и критично, опаздывая на занятия. Сегодня первый день моей учёбы в новом вузе по новой для меня специальности. Когда-то давно, когда мне было двенадцать я грезила тем, что однажды открою собственную линию одежды. Стану шить красивые платья и делать людей чуточку счастливее.

Я выбираю простую и удобную для себя одежду в виде толстовки и джинсов с высокой посадкой, чтобы с первого дня не выделяться, потому что и так чудом попала на этот факультет, где места забиты под завязку с началом учебного года. А сейчас, на минуточку, уже большая половина семестра пройдена. К тому же я с огромным трудом вливаюсь в новый коллектив, и мне ни к чему злить сокурсниц ярким появлением с первого дня. Проще быть такой же серой мышью, какой и была. 

Спустившись на завтрак понимаю, что Руслан уже уехал, поэтому могу себе позволить вести себя расслабленно, не беспокоясь о том, что за мной наблюдают.

– Приехали, – сообщает водитель и останавливает автомобиль у центрального корпуса.

– Спасибо. Я позвоню, когда у меня закончатся занятия.

– Нет, – мотает головой. – Мне приказано ждать вас возле университета.

Чёрт! Неужели я похожа на ту, кто собирается бежать? Руслан, конечно же, меня пугает и вызывает внутри противоречивые эмоции, но я понимаю, что от него далеко не убежишь. Он найдет и вернет своё. Остается только уповать на то, что я надоем ему раньше, чем Ира придумает план по его уничтожению.

– Это новенькая, – слышу шепот за своей спиной.

– Посреди семестра? – звучит другой голос.

– Угу, я слышала, что у неё блат.

Натягиваю на лицо маску равнодушия и пробираюсь к самому последнему ряду аудитории, где никто не сидит. Мне грустно оттого, что здесь не будет Ники, и мне придется заново вливаться в коллектив, но радует, что дизайн — это то, что мне действительно нравится. Я понимаю это по первой лекции и полностью убеждаюсь к третьей. Материал идёт легко, как по маслу, нет таких моментов, на которых я грузла бы от незнания. В экономике были, а здесь нет.

На одной из перемен я выхожу из аудитории и направляюсь на улицу. На сегодня занятия окончены. Удивительно, что пролетели они быстро, а я слишком увлеклась, чтобы замечать время.

– Стой, новенькая! – слышу звонкий голос за своей спиной.

Останавливаюсь, поворачиваюсь назад и замечаю позади себя девушку в мешковатых джинсах, ярком бомбере и с пирсингом в носу. Оглядываюсь по сторонам, вдруг, кроме меня, есть ещё новенькая?

– Да-да, я тебя завала, – кивает и останавливается в шаге от меня. – Меня Лина зовут. А тебя?

– Ева.

– Очень приятно, Ева, – улыбается вполне дружелюбно. – Не хочешь выпить кофе? Познакомиться поближе?

Вообще-то я не планировала заводить новые знакомства, но сейчас почему-то согласно киваю. Аура у Лины хорошая и располагающая. Она оказывается вполне неплохой девчонкой – показывает кофейню напротив университета, где готовят самый вкусный латте с пенкой.

– Я в группе ни с кем не общаюсь, – делится Лина.

– Почему?

– Напыщенные суки, – кривит лицо девушка.

– А ко мне почему подошла? – удивляюсь я.

– Увидела, что ты не такая.

Лина с азартом рассказывает о преподавателях, правилах, расписании и местонахождении аудиторий. Информации много, а рассказывает она слишком быстро, и я едва успеваю за потоком её мыслей. Посреди нашего разговора слышится звонок мобильного телефона. Номер мне неизвестен, поэтому я несколько минут сомневаюсь, прежде чем снять трубку.

– Здравствуйте, Ева, – произносит незнакомый мне голос. – Я организатор Вашей свадьбы, меня зовут Лена.

Сегодня просто день знакомств какой-то.

– Я уже звонила вашему жениху и предложила встретиться через час в ресторане, где будет проходить свадебная церемония, – продолжает она. – Для того, чтобы показать, какой фронт работы уже выполнен, и обсудить недостающие детали.

– Хорошо, Лена, я буду, – соглашаюсь с организатором.

При мысли о том, что я увижусь с Русланом, мне вновь становится не по себе. По коже проходит невидимый холод, а к лицу наоборот приливает краска. Странное сочетание и совсем уж нетипичное поведение для будущей жены – шарахаться от собственного жениха. Надеюсь, мне удастся скрыть свои эмоции перед организатором.

– Прости, Лина, рада была поболтать, но мне уже пора ехать, – сообщаю своей новой знакомой и расплачиваюсь за наш заказ кредитной картой Куратова.

– А ты мне уже нравишься, новенькая, – смеется Лина и поднимается с места. – Ты на метро? Где живёшь?

– Нет, я не на метро, – киваю в сторону припарковавшейся у кофейни машины, внутри которой сидят амбал-охранник.

– Ого! Ни хрена себе! Новенькая, ты умеешь удивлять!

Я машу Лине на прощание рукой и забираюсь на заднее сиденье автомобиля. На улице светит весеннее солнышко и заставляет меня впервые за долгое время удовлетворённо улыбнуться.

Спустя сорок минут езды мы оказываемся по нужному адресу у симпатичного ресторана на берегу реки. Место пустынное, малолюдное, находится за высокой оградой. Я прохожу по тропинке к двухэтажному ресторану и вижу, как мне навстречу выбегает молодая симпатичная девушка. Догадываюсь, что это та самая Лена. У неё в руках находится планшет, а на правом ухе висит наушник.

Глава 13.

***

– Ну здравствуй, пропажа, – Вероника целует меня в обе щеки, когда мы встречаемся с ней в той самой кофейне, которую открыла для меня новая знакомая по имени Лина. – Выглядишь просто отлично, Ев. Я рада, что ты наконец оклемалась.

Воспоминания острым ножом вонзаются в моё сердце. Складывается ощущение неправильности всего того, что я делаю. Свадьба спустя месяц после смерти отца выглядит танцами на костях, но у меня, увы, нет другого выхода.

Мы занимаем столик у окна, заказываем два латте и творожный десерт. Ведём непринуждённую беседу, но есть то, что меня сильно волнует и висит на душе тяжелым грузом.

– Как там Егор? – спрашиваю, словно невзначай.

О моей влюбленности в него не знала даже лучшая подруга. Я умело скрывала свои чувства, потому что знала, что Ника так просто это не оставила бы.

– О, не волнуйся, жить будет, – подруга делает глоток латте. – Этому недоделанному мажору давно пора было навалять как следует. Ты не видела, Ев, потому что никуда не ходила, но он же к каждой юбке лип. Вот и отхватил от кого-то по первое число.

В кофейню заходит Лина и, увидев меня, машет в знак приветствия рукой.

– Ты не против, если к нам присоединиться моя новая знакомая? – спрашиваю у Ники.

Знаю, что она жуткая собственница даже в вопросах, касающихся дружбы, поэтому не ожидаю от неё одобрения.

– Ты променяла меня на попугая, – неудовлетворенно кривит лицо Ника. – Но ладно уж, пусть присоединяется, раз пришла.

Ангелина сегодня и правда выглядит слишком пёстро – красная юбка до колен, зелёный пуловер и кислотно-жёлтые кроссовки. Творческие люди, они такие…

Моя новая сокурсница подходит к нашему столику, протягивает Нике руку в знак приветствия и садится рядом со мной.

– Я – Лина, – произносит она, глядя на мою подругу. – Мы учимся с Евой в одной группе.

– Я – Ника и знаю Белозёрову целую вечность, – отвечает с гордостью, словно знакомство со мной – это как минимум подвиг. – А ещё я подружка невесты на её свадьбе.

– Свадьбе? – удивляется Лина. – Не знала, что Ева выходит замуж.

На лице Вероники появляется торжествующая улыбка.

– Пфф, ещё бы. Туда приглашены только самые близкие люди, – сообщает важным тоном. – Просто будущий муж у Евы достаточно известный в городе человек, элита…

– Прекращай, Ник, – перебиваю её. – Лина, я внесу поправки в список гостей и тебя тоже приглашаю на свою свадьбу, которая состоится уже на этих выходных.

Разговор с девочками затягивается до самого вечера. Несмотря на колкие фразы от Ники, которые улавливаю только я, в целом всё проходит неплохо. Во всяком случае лучше, чем я себе представляла.

Вскоре Нике звонит её новый парень и приглашает на свидание, поэтому она спешно ретируется, поцеловав меня на прощание. Лина уходит следующей, потому что обещала своей бабушке привезти из кофейни шоколадные маффины.

Я выхожу на улицу и ёжусь от непонятно откуда взявшегося ветра. Однако, весна в этом году выдалась переменчивая. Ещё несколько часов назад светило солнышко, а теперь ветер сносит крыши.

На парковке меня ждёт автомобиль. Я делаю несколько шагов в сторону, как вдруг слышу окликающий меня голос. Повернувшись, замечаю за своей спиной папину помощницу, которая работала у него на фирме. Зоя – худощавая женщина среднего возраста. Одинокая, обожающая кошек. Она милая и относилась ко мне с добротой. Не знаю, было ли что-то между ней и отцом, но мне всегда казалось, что она его боготворила.

– Ева, детка! Здравствуй! – Зоя крепко прижимает меня к себе, пропитывая запахом лаванды, и несколько раз хлопает по спине. – Как ты поживаешь? Я приезжала к тебе домой, чтобы поддержать, но никого не обнаружила.

Это правда. После похорон я практически не могла находиться в доме, где мы жили с отцом. Каждый сантиметр напоминал мне о нем, и от этого становилось сложнее держать себя в руках. Там я постоянно плакала, поэтому мне пришлось ночевать у сестры. У неё было спокойнее и не так болезненно.

– Здравствуйте, Зоя. Некоторое время я находилась у Иры. И мне уже легче, спасибо, – улыбаюсь ей. – Лучше расскажите, как вы?

– Я больше не работаю на фирме твоего отца, – Зоя смотрит на меня печальным взглядом и перестает улыбаться. – С приходом нового владельца рабочие места сократились, полностью изменился штат. Мне сорок восемь, и я оказалась без работы, которой посвятила пятнадцать лет своей жизни, Ева. Это грустно, впрочем, грустно не только мне, а всем, кого уволили.

В горле образовывается тугой ком, который не дает мне возможности говорить. Кончики пальцев немеют, на душе становится так гадко, словно это я виновата в случившемся.

– Мне очень жаль, Зоя, – произношу сдавленным голосом. – Правда жаль. Если бы я что-то могла для вас сделать…

– Перестань, Ева. Ты тут ни при чем, – мотает головой. – Знаешь, я, как никто другой, знала, что у твоего отца проблемы с финансами, но он всегда вовремя платил сотрудникам зарплату, возможно даже в убыток себе. Поэтому все мы продолжаем искренне скорбеть по нему.

***

Глава 14.

***

– Это чушь, Ева!

– Почему ты так думаешь? – тихо спрашиваю в трубку.

– Потому что… наш отец не был таким, ты же знаешь! – вскрикивает Ира ещё громче. – Мы бы заметили.

– Вдруг было то, чего мы не знали о нём?

Слышится шорох на другом конце провода и тихая ругань сестры.

– Ева, опомнись, – просит чуть мягче. – Руслан просто желает запудрить тебе мозги, вот и всё, что я думаю. На твоём месте я не стала бы ему так сильно верить.

Становится немного стыдно за то, что, не проверив факты, я так быстро Куратову доверилась. Преступник никогда не признается в убийстве, если попытался избежать наказания перед судом. Вести откровенные разговоры с ним было верхом безрассудства, но он был убедительным. Настолько, что в моей голове сразу же возникли один за другим вопросы. Жаль только, что наш разговор прервался из-за того, что Куратову позвонили.

– Ты думаешь, что ему есть смысл меня обманывать?

– Конечно, малыш. Он хочет подмять тебя под себя. Покорная и преданная жена ещё никому не повредила.

Мне хочется запротестовать, потому что не такой я свою жизнь представляла. И определенно не с тем мужчиной. Опираюсь спиной о холодную стену и не пойму, кому верить. До того, как убили отца, жить было гораздо проще. Виной тому розовые очки, которые разбились и заставили меня посмотреть на мир под другим углом.

– Ев, мне нужна твоя помощь, – неожиданно просит сестра. – Посиди, пожалуйста, с Ваней. У меня важная встреча.

Послезавтра состоится свадебная церемония, и у меня ещё много дел на сегодня, но отказать единственному родному человеку я не могу. Тем более, что Ванька – самый любимый племянник во всей Вселенной.

– Хорошо, Ир, привози.

– Руслан точно не будет против?

– Думаю, что нет.

Долго уговаривать сестру мне не нужно. Уже спустя час её старенькая иномарка останавливается у ворот особняка. Ваня выбегает из автомобиля первым и, увидев меня, широко раскрывает руки для своих объятий.

После непростых родов у него проблемы с физическим и психическим развитием, но благодаря старанием сестры и нашего покойного отца успехи Вани сдвинулись с мертвой точки.

– Привет, ковбой! – обнимаю его крепче и треплю светлые волосики на его макушке. – Как твои дела?

Он поднимает на меня свои небесные глазки и радостно улыбается, делая мою жизнь чуточку ярче. Представить не могу, что буду испытывать, когда у меня появятся собственные дети, но Ваньку я просто до дрожи обожаю.

– Будем играть с тобой, пока мама поедет по своим делам?

Ваня выглядывает из-за моей спины, внимательно рассматривая особняк.

– Большой дом, – выносит вердикт.

– Тебе нравится?

– Там можно играть в прятки, – резюмирует племянник.

– Ну, вот и отлично. Значит, будем играть в прятки.

Я вижу, как прячет улыбку сестра, наблюдая за нами со стороны. Она всегда говорила, что в её глазах мы с Ваней всё ещё дети. Такие же одинаково наивные и летающие в облаках. Возможно, именно так и есть.

– Можешь ехать, я покормлю и поиграю с ним.

– Спасибо, сестрёнка. Я знала, что могу в любой момент на тебя положиться, – произносит Ира и забирается на водительское сиденье.

Проводив своего маленького гостя в дом, украдкой наблюдаю за его реакцией. Помню, как я сама удивилась тому, насколько особняк красивый и большой. Насколько здесь всё выдержанно со вкусом. Роскошно и богато, что не каждому по карману.

– Здесь нет игрушек? – спрашивает Ванька.

– Увы. Но я думаю, что скучно нам не будет. Хлопья с молоком хочешь?

Он кивает и берёт меня за руку. Я готовлю для него небольшой перекус, после чего мы поднимаемся ко мне в комнату и смотрим мультики на большой плазме. Нам с Ваней действительно не скучно, и он скрашивает моё одиночество в этом доме одним только своим смехом. Особенно, когда просит прекратить щекотку и тогда, когда я в очередной раз ему проигрываю в догонялки.

– Хочу в прятки, – сообщает он, отдышавшись после нашего забега.

– Окей. В прятки так в прятки.

Я подхожу к стене и начинаю считать. Веду счёт до двадцати, чтобы Ваня успел найти для себя пригодное убежище, а потом начинаю искать его. В своей комнате не обнаруживаю, поэтому тут же выхожу в коридор и двигаюсь по направлению к лестнице. Волнуюсь, что нужно было предупредить племянника и ограничиться несколькими зонами, но теперь уже сокрушаться нечего.

В гостиной племянника нет, впрочем, как и на кухне. Я бегу в сторону бассейна и, обнаружив, что он закрыт и пуст, направляюсь к спортзалу. Кажется, выкрикивать имя Вани я начинаю громче. Волнуюсь, что он мог заблудиться и испугаться, а с его диагнозами стрессы ему противопоказаны, и я знаю об этом лучше, чем кто-либо другой.

– Вань, – зову в тот момент, когда прохожу мимо комнаты Руслана.

Слышу оттуда какой-то шорох, останавливаюсь, в нерешительности замираю.

Глава 15.

***

– Спасибо, что посидела с Ваней, – произносит сестра, оказавшись в прихожей. – Надеюсь, он вел себя прилично?

– С ним не было проблем, – отвечаю без промедления. – Ваня отличный парень, и мы, конечно же, поладили.

– Вот и здорово, – улыбается Ира. – Одевайся, малыш, едем домой.

Я чувствую себя неловко за то, что не могу пригласить Иру на чашечку чая. Ощущаю себя виноватой за то, что стою перед ней в нарядном платье, потому что к нам с минуты на минуту придут гости, а сама Ира не может себе этого позволить.

Из-за проблем со здоровьем Ване противопоказаны стрессы, а детский сад стал для него именно таким испытанием. Сестре пришлось пожертвовать своим рабочим местом в крупной компании, где она исполняла обязанности финансового директора и осесть дома, изредка принимая заказы на выполнения бухгалтерских задач удалённо.

Между нами возникает неловкая пауза, которая нарушается тяжелыми шагами за моей спиной. Судя по терпкому обволакивающему запаху парфюма, это Руслан. Я тут же напрягаюсь и выпрямляю спину, когда его рука по-собственнически опускается на мою поясницу. Там, где его теплая ладонь сквозь тонкую ткань платья соприкасается с моей кожей, непривычно покалывает. Надеюсь, что пройдет ещё немного времени, прежде чем я окончательно свыкнусь с тем, что принадлежу ему.

– Привет, Руслан, – натягивает улыбку сестра.

– Здравствуй, Ира, – кивает Куратов и тут же переключает своё внимание на меня: – Отлично выглядишь, Ева.

От его комплимента становится ещё больше неловко перед сестрой.

Они с Куратовым знакомы дольше, чем мы. Во-первых, в силу возраста, между ними нет такой огромной пропасти, как между нами с Русланом. Когда разница не только в возрасте, а и в увлечениях, и во взглядах на жизнь. Во-вторых, Ира всё же чаще выходила в свет, чем я, и наверняка не раз пересекалась с Куратовым на мероприятиях. Если бы не беременность и рождение ребёнка, уверена, она продолжала бы вести жизнь светской львицы. Но жизнь и обстоятельства меняют нас. Не всегда в худшую сторону. С рождением ребёнка сестра стала женственнее и мягче и утверждает, что никогда о появлении сына не жалела.

Ира с легкостью выдерживает суровый взгляд Руслана и даже продолжает улыбаться, несмотря на то, что в душе, я знаю, она его люто ненавидит.

– Я смогу приехать к тебе завтра? – спрашивает Ванька, напялив на себя ветровку и кроссовки.

Перевожу свой взгляд на Иру и опускаюсь на колени перед племянником.

– Малыш, мне приятно, что тебе у меня понравилось, но завтра, увы, не получится увидеться. Зато мы встретимся послезавтра на свадьбе, где я буду в роли невесты.

– Я всегда думал, что ты выйдешь замуж за меня, – сообщает Ваня, нахмурившись. – Ты мне нравилась, Ева.

– Это правда, – смеется Ира. – Каждый вечер он мечтал о том, что подведёт Еву под венец.

Я начинаю смеяться тоже, но тут же осекаюсь, когда слышу над своим виском твёрдый голос Куратова:

– Прости, ковбой, но твоё место занято. Ева мне тоже нравится, а тебе нужно ещё немного подрасти.

Этот ответ не устраивает племянника – он всё ещё враждебно и искоса смотрит на Руслана. Но этот ответ определенно будоражит меня. Одно дело понимать, что я без выбора выхожу за него замуж, другое – слышать, что я нравлюсь ему. Впрочем, с чего я взяла, что он не придумал эту фразу специально для ребёнка? Пусть хотя бы Ваня верит в то, что замуж выходят по обоюдному согласию и симпатии.

***

– Ева, рад тебя видеть, – произносит Давид, целуя тыльную сторону моей ладони в знак приветствия.

Я до последнего момента не знала, каких именно гостей мы ждём, поэтому приятно удивилась. Наша первая и единственная встреча с Давидом была на благотворительном вечере, куда я сопровождала Руслана. Тогда он показался мне милым и обходительным, вызвав море положительных эмоций.

Не знаю, как могут дружить и общаться два настолько противоположных человека, как он и Куратов, но их явно что-то держит друг возле друга. Возможно, бизнес или родственные связи.

Давид пришел не один, а в компании знойной брюнетки с длинными по пояс волосами и пухлыми губами. На ней алое платье с глубоким декольте и можно беспрепятственно созерцать её красивую аппетитную грудь.

– Здравствуй, Давид, я тоже рада тебя видеть, – улыбаюсь в ответ вполне искреннее и без притворства.  

Хотя бы на сегодняшнем вечере я не буду чувствовать себя неловко.

– Это моя подруга Дана, – представляет нас Давид.

– Очень приятно, – протягиваю ей свою ладонь в знак знакомства, но она проходит мимо, цокая каблуками, делая вид, что не замечает меня.

В гостиной накрыт стол, который ломится от изобилия изысканных блюд и салатов. Руслан галантно отодвигает для меня стул и помогает сесть. Мы с Даной пьем вино, мужчины – градусом покрепче. Она игнорирует меня весь вечер, несмотря на то, что я вежливо пытаюсь заговорить с ней. От нечего делать начинаю слушать разговор Руслана и Давида.

Они говорят что-то о черном рынке, падении национальной валюты и убытках, которые несёт опасный вирус, блуждающий по миру. Если вначале я слушаю с энтузиазмом, то по мере углубления в бизнес и неизвестные для меня термины, становится слишком нудно.

Глава 16.

***

Утреннее пробуждение дается мне с огромным трудом. Голова раскалывается на части, а саму меня слегка подташнивает. Вчерашний вечер закончился на странной ноте, будто я была не я вовсе. Больше никакого вина и любого другого алкоголя. Не моё это.

Поднимаюсь с кровати, направляюсь в душ. Встаю под теплые струи и намыливаю тело мочалкой, рассуждая о том, правильно ли я вчера поступила, нагрубив Руслану?

Если бы не его спасение из-за решетки, не нежилась бы я сейчас в душе, не выбирала бы наряд из многочисленных платьев, не завтракала бы круассанами по-французски с беконом. А с другой стороны, не убивал бы он моего отца, не угодила бы я за решётку. Замкнутый круг, из которого выбраться очень сложно. Впрочем, он сам не всегда обходительно ведет себя со мной.

Я надеваю на себя кремовое платье длиной до колена, распускаю волосы по плечам и спускаюсь вниз, где, отчаянно надеюсь, что не встречусь с Русланом. Но удача сегодня не на моей стороне. Куратов сидит за обеденным столом и пьет кофе, листая большим пальцем экран своего телефона. Поднимает на меня ничего не выражающий взгляд и желает доброго утра.

Ответив ему тем же, сажусь на своё место и начинаю трапезу. Молчание между нами немного напрягает меня, и я впервые задумываюсь над тем, как мы будем вести себя в браке. Нужно ли мне будет назвать его дорогой или милый? Нужно ли будет интересоваться, как прошёл его день? Всё это так странно и так пугает меня, особенно, когда я понимаю, что до окончательного решения остался всего один день.

– Руслан… – нарушаю тишину между нами, – я хотела узнать, могу ли я пригласить к нам на свадьбу ещё одного гостя?

Он поднимает на меня свой взгляд, бегло скользит по моему лицу и вновь переводит его на экран телефона.

– Да, можешь. Места в ресторане бронировались с запасом.

– Это моя новая подруга из университета, – зачем-то считаю нужным сказать ему об этом.

– Ты можешь звать, кого хочешь, Ева, – отвечает равнодушным тоном. – Я же сказал, что места на всех хватит.

Мы ненадолго замолкаем, завтрак больше не лезет в горло. Надо бы встать и уехать на занятия, но я почему-то остаюсь на месте. Противоречия в последнее время стали частыми мои спутниками, делая меня ещё более неуверенной в себе рядом с этим мужчиной.

– Твои родители тоже будут присутствовать на торжестве? – спрашиваю первое, что приходит в голову.

Должна же я знать о том, что меня ждёт на собственной свадьбе? Всё же прикидываться счастливой невестой перед коллегами и партнерами Руслана куда легче и проще, чем перед родными и близкими.

– У меня нет родителей, – отвечает твёрдым голосом.

– Оу, ясно, – опускаю глаза в тарелку, понимая, что не в те дебри полезла.

– Мать оставила меня в детском доме, а в графе «отец» стоял прочерк.

Я ошарашенно смотрю на него, не в силах ничего ответить. Сказать, что мне жаль, не могу, потому что ему не было меня жаль, когда он провернул убийство моего отца, оставшись безнаказанным. Но данный факт определенно шокировал меня. Во-первых, потому что он впервые в жизни поделился со мной чем-то личным, а во-вторых, теперь мне стало понятным его без эмоциональное и порой грубое поведение. Он просто не знает, как вести себя по-другому.

– Я подкину тебя на занятия, – неожиданно произносит Руслан, когда я поднимаюсь с места и убираю за собой грязную посуду, желая тем самым помочь Вале.

Хочу сказать, что я и сама вполне нормально доеду с водителем, но понимаю, что спорить с ним не имеет смысла. Если Куратов что-то решил, то я вряд ли могу повлиять на ситуацию. Остается смириться и принять его условия.

Поднявшись в свою комнату, беру из шкафа джинсовую куртку и сумочку, в которой помещаются мои чертежи и тетради. Спускаюсь на первый этаж, несколько секунд слушаю тишину, воцарившуюся в доме и, догадавшись, что Руслан уже ждет меня на улице, толкаю дверь от себя.

На улице ярко светит солнышко. Погода отличная и воодушевляющая. Я быстрым шагом спускаюсь по ступенькам и, открыв дверцу чёрного внедорожника, забираюсь на переднее сиденье.

– Пристегнись, – коротко бросает Руслан.

Покорно перебрасываю через плечо ремень безопасности и устремляю взгляд на дорогу. Я впервые вижу, чтобы Куратов передвигался без водителя и охраны. Вот так наедине, это впервые, чтобы мы ехали сами.

– Университет находится на Большой Полянке, – произношу, как только мы выезжаем за ворота особняка.

Наверное, если бы в салоне играла музыка, я не чувствовала бы себя так напряженно.

– Я знаю адрес, – отвечает Руслан.

Невольно перевожу на него свой взгляд и рассматриваю его профиль. Он ведёт машину расслабленно и уверенно, откинувшись на кожаное сиденье и вальяжно вращая рукой руль.

– Волнуешься? – Куратов спрашивает это так неожиданно, что я дергаюсь, словно меня застали за чем-то нехорошим.

– Да, есть немного, – отвечаю, сразу же понимая, о чём он.

– Не волнуйся, всё пройдет достаточно скромно. Без дурацких конкурсов и пьяных выкриков «горько», – усмехается Руслан.

Его губы плывут в легкой улыбке, и я ненадолго, но перестаю его бояться.

Глава 17.

***

– Господи, Ева, ты самая красивая невеста, которую я только встречала, – произносит восторженно Ника, когда пробирается ко мне в гримерку, где надо мной несколько часов работали стилисты.

Мы находимся на территории ресторанно-гостиничного комплекса, и до нашего с Русланом торжества осталось всего несколько минут. Нужно только дать своё согласие, не рухнуть в обморок и провести примерно пять часов, улыбаясь и изображая восторг перед сотней зрителей.

– Спасибо, Ника. Мне самой нравится, – прокручиваюсь вокруг своей оси, рассматриваю свою собранную на макушке прическу и легкий нежный макияж.  

– Правда я бывала всего на двух свадьбах. Один раз выходила замуж моя троюродная сестра, которая весила больше центнера, другой раз – тётка моего бывшего парня. Правда уже в пятидесятилетнем возрасте.

– Спасибо, Ник. Ты умеешь подбодрить, – смеюсь я.

– Шучу, Белозёрова. Тебе нужно расслабиться, – произносит она, поправляя моё платье. – Хочешь, я могу принести тебе шампанского для храбрости. Чего уж там, я сегодня у тебя на побегушках.

При упоминании алкоголя я слегка отшатываюсь от подруги. После того ужина с Давидом и его спутницей я поклялась себе, что больше пить не стану. Даже в такой ответственный день. Даже тогда, когда первую брачную ночь я предпочла бы не помнить.

– Готова, Ева? – в гримерку вваливается организатор Лена и критично осматривает меня с головы и до ног. – Начинаем?

– Да, я готова, – делаю глубокий вдох и на несколько секунд задерживаю дыхание. – Давайте начинать.

Всё равно отсрочить данное событие уже невозможно. Поэтому, в моём случае, чем раньше, тем лучше.

Среди множества гостей, которые находятся в зале, только один единственный человек может понять моё состояние сейчас. Это Ира. Её сочувствующие взгляды я замечаю из толпы. Словно процессия, которая сейчас происходит не свадебная, а траурная. Сестра машет мне рукой, когда я медленным шагом направляюсь к алтарю и шепчет, что любит меня. Подмигиваю ей и прохожу дальше.

Вспышки фотокамер, прикованные ко мне взгляды и шепот, который перерастает в гул, когда я приближаюсь к Руслану. Он одет в дорогой смокинг, а причёска на его голове несколько изменилась. Чёрные волосы стали чуть короче, чем были. Он смотрит на меня безотрывно. Челюсти плотно сжаты, на лице ни тени улыбки, и я не понимаю, нравится ли ему моё платье и образ в целом.

Встаю напротив Куратова и поднимаю глаза. В горле становится сухо, а руки начинают дрожать, когда ведущая начинает говорить какую-то несуразицу о том, что нас с ним соединила любовь. К счастью, никаких обещаний и клятв верности мы друг другу не даем.

– Прошу молодожёнов надеть друг другу кольца, – просит ведущая, и я с умилением наблюдаю за тем, как мой племянник Ванька направляется в нашу сторону.

В его руках бархатная коробочка, внутри которой находится два кольца. Одно большое, другое, усыпанное драгоценными камнями, поменьше. И я невольно задаюсь вопросом – их купил сам Руслан или и здесь постаралась организатор?

Первым надевает кольцо Куратов. Берёт мою ладонь в свою руку и уверенными движениями оставляет на безымянном пальце правой руки не просто украшение, а символ того, что теперь я – его жена.

Мои движения, в отличие от него, хаотичные, потому что мне никак не удается справиться с собственным волнением. Это непросто, учитывая то, что со стороны сотни пар глаз на нас смотрят.

Я беру кольцо своего теперь уже мужа и пытаюсь надеть на руку Руслана, но оно неожиданно со звоном падает на пол и отлетает куда-то в сторону. Шепот в зале становится невыносимым. Мне тут же хочется закрыть ладонями уши и попросить всех замолчать. Я не знаю, что это означает, но понимаю, что нечто плохое.

– Не волнуйся, – произносит Куратов твёрдым голосом, когда организатор Елена возвращает мне украшение прямо в руки, при этом испепеляя своими карими глазами.

– Извини, я правда не специально, – шепчу, чтобы нас никто не услышал, и в этот раз у меня всё получается.

О курьезе тут же забывают. В зале слышатся аплодисменты и громкие радостные возгласы. Неужели я так здорово играю свою роль, что никто из них не понимает очевидного – мой брак не настоящий, фейковый, фиктивный?

Ведущая сообщает, что мы с Русланом можем поцеловаться. Я ощущаю, как его горячая ладонь опускается на мою талию, он притягивает меня к себе и касается губами моих губ. Для присутствующих в зале этот поцелуй не похож на наши с ним предыдущие. Он нежный, неторопливый и ласковый. В нем нет дерзости, настойчивости и похоти. Но он точно так же кружит голову и заставляет меня ненадолго расслабиться.

***

– Боже мой, боже мой! Ты была такой трогательной на церемонии! – визжит Ника, когда мы перемещаемся в зал для дальнейшего празднования.

Наш вариант торжества похож на европейский – мы не сидим в центре зала с Русланом и не целуемся во время каждого тоста. Здесь множество столов с изысканными блюдами, закусками, десертами и алкоголем. И каждый может выбрать себе то, что ему по вкусу.

– Спасибо, Ник. Я ужасно переволновалась.

– Да уж, с кольцом лажа вышла.

– Почему все охнули? Случилось что-то плохое?