Итоги года

Приближаются новогодние праздники. Середина декабря, сегодня встретил первого Деда Мороза, поехали уже. Дед что-то искал в силовой установке своей повозки. Но не настоящий, без бороды, снял, видно, мешала ему борода чинить мотор. Раньше, помнится, Дедов Морозов из «Невских зорь» уважали, возили на такси. Еще в детстве удивлялся их способностям напиваться за несколько минут, когда приглашенный ко мне Дед уснул в нашем общем коридоре. Да еще и знакомым оказался, общественником из папашкиного профкома. Когда подрос, даже завидовал. Помнится, как-то под Новый год остановились у подъезда с соседом-приятелем, закурили. Такси подъехало, вышел Дед со Снегуркой, начал свою речь: «Здравствйте, детишки, девочки-мальчишки!» Видно, что выпивший, но чуть-чуть, для настроения. Спросил, где квартира, и ушел в парадняк. Сигарету не успел выкинуть, дверь нараспашку, вылетает Дед Мороз, пробегает мимо и в сугроб падает. И все. И Снегурка за ним, матерится, просит, помогите этого козла в тачку запихать. Как так, думаю, можно быстро набраться, ведь наш персонаж, родной, должен быть стойким, сказочная печень должна держать удар. Приятель мой постарше был, в Дедов Морозов уже не верил. Говорит, а ты представь, пара стаканов в нем наверняка уже была, весь вечер катается туда-сюда, из холода в тепло, из тепла в холод. У нас в доме тепло, налили стопку, его в тепле и растащило. Кстати, он к моему соседу приходил, пойдем поздравим, может, и нам нальют.

Но нужно сказать слово в защиту Дедов Морозов. Работа у них не простая, порой опасная. Там нальют, тут нальют… Один раз самому пришлось побывать в его роли и понял и запомнил навсегда, трезвым этого делать никак нельзя.

Как-то раз моему брату выдали в профкоме костюм Деда Мороза, поручили зайти, поздравить детишек. Дали мешок с заранее купленными подарками. Сказали, тебе недалеко, два ваших ведомственных дома рядом, как раз вечером перед Новым годом и сходишь. А к тем, что живет подальше, приедет профессионал из «Невских зорь». Считай, что тебе повезло, их постоянный Дед Мороз то ли заболел, то ли срочно уехал в командировку. А штатная профкомовская Снегурочка, как назло, перед самым праздником попала в роддом. А у тебя, говорят, фактура подходящая, рост, борода. И внешность чисто славянская, что в его конструкторском бюро было редкостью, остальные по пятому пункту никак не подходили на роль русского сказочного персонажа. Сходишь – получишь отгул. Ничего, это в первый раз тяжело, потом понравится. Брат поначалу запаниковал, как быть, а надо сказать, что он страдал элементами агорафобии, и участие в публичных мероприятиях, а тем более в самодеятельности, было для него пыткой. Позвал меня для совета. Сели мы, подумали, естественно, выпили. А время уже поджимает, вечер 31-го. Решили, ничего, справимся, даже без Снегурочки. Поначалу меня попытались нарядить внучкой, но костюмчик оказался коротковат, до пояса. Брат после полулитра вроде бы уже и согласился на женскую роль, но сбрить свою бороду отказался наотрез. Тогда, говорит, придется бриться каждый день, лень. А в те годы бородатая Снегурочка никак бы не прокатила, не те были времена. После второй бутылки перцовки решение нашлось. Одна голова – хорошо, а две всегда лучше. Были мы тогда стройными, влезли вдвоем в один халат, я справа, брат слева, мне нацепили бороду, брату она была и не нужна, взяли гармонь, приняли еще для храбрости и пошли. Что мы играли, не помню, можно только догадаться, наверняка что-то не очень сложное, может быть, каждый свое, я правой рукой, братан на аккордах левой. При этом что-то пели, опять-таки не помню что. Можно только догадаться. Даже что-то по ходу сочиняли сами: «Я двуглавый Дед Мороз! Я чего-то вам принес…» И постоянно падали. Хорошо, в ту зиму было много снега, падали часто, но без последствий. Зато каждое падение было поводом сделать еще по глотку. А мешок с подарками, матерясь, за нами тащила на санках трезвая жена брательника, участие в нашем карнавале она принимать отказалась категорически. На роль Снегурки она тоже никак не годилась, сама была на восьмом месяце. Помнится, успех у нашего двухголового Деда Мороза был потрясающий. По Сосновой поляне за нами ходила толпа праздничного народа, заказывали песни, поздравляли, пытались угостить. Все ждали, когда же мы свалимся окончательно. Одно плохо, детишек для вручения подарков приходилось вызывать на улицу, подняться по лестнице наша конструкция была не способна. Не помню, как дети, но родители были довольны, такого креативного Деда Мороза им встречать еще не приходилось. В том уходящем году была чернобыльская авария, народ шутил на тему, что наш двухголовый дедушка – это ее последствия. Каким-то образом мы умудрились попасть домой, как раз к новогоднему поздравлению советскому народу. Наверняка до дома помогла доплыть жена брата, мастер спорта по академической гребле. Почему-то запомнился синий пиджак Горбачева, цвета не обычного для генеральных секретарей. Руководители партии и правительства тогда предпочитали строгие черные костюмы. Нас это почему-то удивило и послужило последним поводом выпить еще. А в то место, где я планировал встретить Новый год, я, конечно, не попал.

Но вернемся в наше время.

По нашему маленькому домику, который активно борется за звание сумасшедшего, чем он, по сути, и является, гуляет главный врач со своей свитой. Сопровождающие в костюмах Деда Мороза, Снегурочки, лешего. Главный инженер в виде вампира, похож. Есть русалка. На первый взгляд смысл действия ясен, показать всем, как выглядят мудозвоны. До праздника вроде еще далеко. Забредают в ординаторскую. Оказывается, все сложнее – заставить сотрудников записаться на новогодний вечер, приходите, будет весело, явка для заведующих обязательна, остальные по желанию. К завтрашнему утру списки должны быть готовы. Дата обозначена, ресторан заказан, пути эвакуации продуманы, входной билет две тысячи, для членов профсоюза одна. Я не член профсоюза.

– Кто из вас пойдет? – Смотрит на график. – Прекрасно, у вас выходной, ждем.

Я бы, может, и пошел, но впереди три недели, эпоха. Как знать, захочу я выпить в этот день или нет? Может, и захочу, тогда вопрос – чего? Могу захотеть перцовки, могу зверобоя. Могу простой водки. Что, с собой приносить? Не серьезно.

– А почему ресторан заказали за городом? Оттуда и трезвому уехать проблема.

– Не волнуйтесь, обратно всех отвезут, автобус заказан. Тем более у вас там рядом дача, вот туда и пойдете с кем хотите.

– Предлагаете за день туда съездить, дом протопить? Да и чего-то не дешево для сельского-то ресторанчика. Тогда уж поехали лучше в Пушгоры, в ресторан «Лукоморье», там за такие деньги еще и по номерам разнесут в гостинице «Дружба». Я там был, хорошо помню. Вернее, хорошо, но не все. И народ там вежливый, привыкший, даже мы удивить никого не сможем. Не, мы уж лучше тихо, на отделении соберемся, посидим.

– Никаких чтобы на рабочем месте пьянок не было, даже после работы. До сих пор так никто и не признался, кто в прошлом году в актовом зале под пальму кучу наложил. Еще и бумажкой прикрыл, сволочь, подтерся. Как? При всех, и никто, главное, не видел.

– Извините, – говорю, – мне в операционную, зовут. Подумаю.

Хотел напомнить, как больница отмечала день рождения главврача. Заблевали всю лестницу у нашей двери, никто даже не ожидал, никто даже не мог себе представить отвратительного запаха выблеванных шпрот. Как-нибудь напомню, в следующий раз.

– Но смотрите, чтоб на собрании были все, в два часа.

– Будем.


Это мы понимаем, у нас без собраний никак. Пора подводить итоги, готовиться к годовым отчетам. Администрация обязана рассказать об успехах, достижениях, поделиться планами. Собрание короткое, часа на два. На повестке дня два вопроса:

1. Денег нет.

2. Денег не будет.

Больше можно ничего не говорить. Понятно, что не будет дополнительных отпусков, премий, лекарств и прочих мелочей. Странно, в декабре остался физраствор, молодцы, такое случается не каждый год. Из антибиотиков только ампициллин. И странно – помогает. Бациллы, годами работающие над резистентностью ко всем антибиотикам, на которых не действует уже ничего, от предложенного ампициллина дохнут, просто не выдержав такой наглости. Как, кто посмел им такое предложить?

Не пошел я на собрание. Сказал, что собака рожает, соседи сверху залили квартиру и с утра придут мастера менять окна. Будет время, говорю, сами соберемся в неформальной обстановке, посидим, вспомним, что было интересного за год.


Самым, пожалуй, событием ярким был приход на отделение нового заведующего. Прежний заведующий-алкаш уволился, все ждали с нетерпением, что готовят нам на смену. Дождались. Но радость длилась недолго. Только стали присматриваться, изучать, появилась надежда: вот! Вот новый персонаж нашего эпоса. Стали записывать, фиксировать эпизоды, надеялись развернуть целое эпическое полотно… Но нет, сгорел наш новый герой, мелькнув метеоритом на сером питерском небосклоне. Не продержался и трех месяцев. Не оправдал надежд. История завершилась, так и не начавшись. Жаль… Остались только одни воспоминания и след в виде идиотских приказов главврача ужесточить учет психотропных препаратов. Которые, впрочем, уже никто не выполняет.

Попробуем разложить записи по порядку. Итак.

Пару лет у руля продержался известный в городе алкоголик, сотрудник кафедры анестезиологии нашего местного мединститута. Главврач долго колебался, брать или не брать на работу человека с репутацией более чем сомнительной, но отсутствие разума победило инстинкт самосохранения. Люди знающие говорили: хочешь проблем – бери его на работу. Несмотря на все предупреждения – взял, правда, с испытательным сроком. Проблемы начались сразу после его окончания. Даже не проблемы, а чудеса. Ну что может быть удивительней анестезиолога, который ползет по полу в операционной, пытается встать, хватаясь за стол, за лежащего на нем больного, путается в проводах, шлангах, падает снова, со стойки летит монитор, еще какая-то хрень, которая окончательно припечатывает эскулапа к полу. Результат: операция еще не началась, а операционная уже залита кровью. Хирурги бегут вниз, в реанимацию, гонит надежда отыскать трезвого анестезиолога. Находят. Но поздно, оперировать уже некого. Впрочем, у больного шансов выжить практически не было. Докладывали, сообщали. Рассказывали, как, накушавшись, заведующий пытался прямо в палате овладеть одной из медсестер, без предварительного флирта сняв с себя штаны и повалив ее на стол. Но сестры реанимации, привыкшие к проявлениям агрессии со стороны пациентов, не растерялись. Заведующий был аккуратно взят за гениталии и препровожден в кабинет, где и уложен спать с ласковым напутствием: «Спи, сука! Еще раз полезешь – оторву тебе все к еб… матери!» Случай обсуждался, сестра, удостоившаяся чести подержать руководителя за тестикулы, возмущалась: – «Да с его-то концом в мужскую баню ходить стыдно, только в льготный день для пенсионеров, а он ко мне (ко МНЕ!!!) полез! Тоже, еб… нашелся». Но главврач стоял на своем: – «Пусть работает!» Понятно, уволить – признаться в своем идиотизме. На такое способны только люди умные. Каждый раз выносилось очередное последнее китайское предупреждение, а поскольку их может быть много, ситуация вяло тянулась больше года. Зато каждый день – заряд позитива, утро начиналось с вопроса, а что еще наш учудил? Да так, ничего особенного. Ну а все же? Да вот, например, звонит вчера вечером одной из медсестер. Вместо приветствия из трубки мат:

– Я вашу старую пизду больше на хуй не пущу!

Отбой. Медсестра в недоумении. Утверждает, что ее пизда к нему на хуй не просилась. Да и почему старая? Она еще даже очень ничего… Ясно, заведующий на дежурстве в очередной раз нажрался, дело обычное. Одна была радость, что трубку случайно не взял муж. Недоразумение выяснилось наутро. Оказалось, что в отделении лежал сосед этой медсестры, а его супруга, придя навестить мужа, устроила скандал. Врач ей, видишь ли, не понравился, пьян был.

Товарищ слегка притормозил с пьянкой, когда во время одного из дежурств главный врач нашел его в чужой ординаторской часа в два ночи, спящим на полу в луже блевотины. Тут, вероятно, появились серьезные сомнения в правильности выбора. И дело ограничилось не только очередным предупреждением, но и реальным прихватыванием за интимные места. В сейфе главного осталось подписанное заявление по собственному желанию без указания даты. Наконец заявление пригодилось, и с алкашом расстались.

Среди своих врачей кандидатов не нашлось. Вернее, не нашлось желающих. Каждый, кого пытались принудительно заставить поруководить, клал на стол заявление на увольнение. Пришлось искать на стороне. Стоит ли говорить, с каким нетерпением все ждали появления нового руководителя. Интересно же, какой еще сюрприз нас ждет? Что может быть круче? Все были уверены, что уже ничего нас удивить не сможет. И наконец дождались…

Перед началом трудовых подвигов представление нового заведующего коллективу. Презентацией занимается лично главврач:

– Вот вам новый заведующий, молодой, энергичный. Он у вас наведет порядок. Требует строгой дисциплины и соблюдения субординации.

В ответном слове новый заведующий обещает не подвести, оправдать оказанное доверие, проявить твердость и умеренную, но справедливую жесткость. И вот как-то сразу не сложились наши отношения. Чего потянуло за язык спросить, а как с нестоячим-то ты собираешься проявить твердость? Тут и не такие бывали, и потверже, обламывались быстро. Получаю очередное предупреждение от главврача, что когда-нибудь договорюсь. Предложено на меня обратить внимание особое, разлагаю коллектив.

Мир тесен. Народ быстро разузнал подробности трудовой биографии нового руководителя, почему-то (странно) ускользнувшие от внимания отдела кадров. Узнали, чей родственник, кто за него так настойчиво попросил, что главврач не смог отказать. Стаж работы чуть больше года? Прекрасно, достаточно. Опытный. Выплыл вообще интересный факт. Диплом у парня есть, институт окончил, но сертификат анестезиолога, похоже, куплен. Законным путем его получить он никак не мог, оказалось, что в свое время был выгнан из ординатуры, что не составляет труда выяснить, просто прочитав трудовую книжку. Случай уникальный, исключение из ординатуры невероятная редкость, но каким-то образом строгий инспектор отдела кадров оставил его без внимания. Никто не поинтересовался подвигами на предыдущем месте. А как потом оказалось, и на прежней работе в «подвигах»[2] был замечен, и не раз, за что и уволен. Хотя нет, надо отдать должное нашему отделу кадров, интересовались, позвонили на его прежнее место работы. Но там, узнав, что наше руководство хочет забрать его себе, быстро сообразили: вот он, шанс избавиться, и от радости дали такую прекрасную характеристику, что можно сразу в министерство, как минимум руководить комитетом.

Первый рабочий день. Первые слова, услышанные с утра от заведующего:

– А где туалетная бумага?

В ответ, естественно:

– Что, не успел прийти, как уже обосрался?

Быстро стал понятен интерес к постоянному наличию подтирочной бумаги в туалете. Стул у заведующего был частый и быстрый, попросту постоянный понос. Почему? Ну бывает, нельзя же смеяться над физическими недостатками, особенно такими мелкими. Деликатно сочувствуем, понимаем, жизнь и с регулярным стулом штука нелегкая.

Процедурная медсестра:

– Странно, пришел кровь сдавать на анализы, даже я с трудом у него вену нашла. Все руки исколоты. Спрашиваю, а вы что, астматик? Да, говорит, астма тяжелая, сотню раз в реанимацию попадал. Во дает! Куда он с такой астмой к нам? Тут же у нас сплошная зараза, одни аллергены.

Может, он специально такое место выбрал? Лучше поближе к реанимации быть, мало ли что, успеют помочь.

Через пару дней даже самые позитивно настроенные граждане стали сомневаться. А вообще, учился ли он в институте? Какие-то фантастические провалы в образовании. Решили, наверное, виновата астма. Постоянное кислородное голодание, гипоксия мозгам на пользу не идет. И ведет себя как-то необычно. То носится по больнице без всякой цели, то сидит, часами смотрит в одну точку. Странно…

Вскоре предлагает мне написать заявление по собственному, расстаться по-хорошему, иначе… А что иначе? Послан был сначала в отдел кадров, посмотреть, есть ли его подпись под моим заявлением о приеме на работу. Когда оно писалось, говорю, ты еще читать не умел. Потому и под моим заявлением об увольнении твоей подписи не будет. А не хочешь сходить в кадры, сходи на х…, лучше не мешай работать. Один хер, ничего в работе ты не понимаешь. Сестры твоих назначений не выполняют, постоянно бегут советоваться. А как врачам отменять назначения заведующего, будь он трижды мудак? Неудобно.

На утро главврач устраивает собрание по вопросам соблюдения субординации. Наябедничал, сучонок. Оказалось, не только я его послал и не только другие врачи, но и сестры. Даже санитарка отметилась, в туалете за собой говно не слил. Прослушали очередную лекцию о субординации, о взаимоотношениях в коллективе.

Собрались мы в курилке, думаем. Что-то надо делать. Парень, говорю, явно не в адеквате. А почему? Давайте думать, у кого версии – излагайте. Так и не пришли к консенсусу. Кто-то высказывает мысль о наркотиках. Да не может быть! Наркоты у нас море, любой наркоман в первый же день, обсадившись, уйдет в вечную нирвану. Может, синтетика? Только странного действия, похоже на какую-то смесь амфетаминов и слабительного. Когда безумствует, зрачки широкие, и при этом понос. За неделю ушел годовой запас лоперамида, утро начинается с приема целой упаковки. Но лоперамид помогает не сильно. Разве что позволяет успеть сделать прыжок в сторону туалета. Один из сортиров мы даже договорились держать постоянно свободным, с открытой дверью, мало ли что. Санитарка ругается: «Опять заведующий все стены в туалете обосрал! Вы же врачи, сделайте что-нибудь!» В общем, страдаем от своего невежества, особенно в вопросах наркологии. Решили, тут явно какая-то дурь, поскольку как еще объяснить все странности поведения одной причиной? Ладно, подождем. И тут случай.

Загрузка...