Записки попаданца. В лесах Беларуси

Глава 3. Засада.

Утром проснулся я рано. Алеся, как выяснилось, уже проснулась. Съев последнюю банку тушенки (ТВОЮ МАТЬ! НЕНАВИЖУ УЖЕ ЭТУ ТУШЕНКУ! Но, впрочем, больше нет и ее...). Ели практически молча. Алеся все время смотрела в пол, будто боясь поднять глаза. Когда уже позавтракали, она подошла ко мне.

- Вань, объясни мне, - нерешительно начала она, - Почему так происходит? Почему советские люди убивают друг друга?

"Блин, и что мне ей говорить? Наивная идеалистка, ёлки-палки".

- Трусы, - коротко ответил я, - Увидели временные наши неудачи и струсили. Решили, что "раз сдыхать - сдыхать весело".

- Но ведь советский человек... - попыталась что-то возразить она.

- А думаешь, все советские люди идеальны? Да нифига! И в нашей стране мразей полно!

- Но их расстреливают и ссылают...

- Ссылают, - снова перебил я ее, - Но ты думаешь, что всех? Да нифига! Всех не найдешь и не поймаешь. Да и, самое главное, многие в обычных условиях могут быть вполне нормальными людьми, а вот в подобной обстановке...

Алеся подавленно замолчала. Ну вот как объяснить этой идеалистке, что такое положение вещей вполне естественно - всегда было, есть и, скорее всего, будет! Но она, видимо, мечтает, что все люди должны быть честными и порядочными... И для нее все то, что произошло - это чуть ли не крах всего... Она еще может понять поступки врага, но подобные поступки тех, кого она считает своими, выше ее понимания... Трудно с ней будет.

- И еще, - снова обратилась она ко мне, - Ты извини за вчерашнее... Я себя вела как маленькая дурочка...

- Мелочь, - коротко ответил я, - Ничего страшного.

И вот что мне делать теперь с тобой... Вот уж точно девчонка девчонкой...

***

Поев, мы сразу отправились дальше. Долго на этом месте я решил не задерживаться. Подходящего места для создания базы все равно не было. Да и вообще мне нужен был отряд, чтобы начать активно действовать. А то я уже неделю нахожусь в этом мире - и за все время не убил ни единого фрица! Непорядок... А для отряда, как известно, нужны бойцы - таковых же сейчас в окрестных лесах должны были быть буквально толпы. Хотя, конечно, надо было еще и сделать так, чтобы встретиться со вполне адекватными людьми. Впрочем, кто ищет - тот всегда найдет! Думаю, еще не все честные советские люди вышли из окружения или уничтожены фашистами.

Кстати, перед выходом с места стоянки спросил Алесю об образовании. Как выяснилось, она закончила 9 классов. Причем, как оказалось, ей всего 17 лет. Мысленно выругавшись по этому поводу, я сказал, чтобы официально она записала на год больше (как это многие в войну делали), чтобы могла официально вступить в Красную армию, после чего сказал, что назначаю ее связисткой. Надо же ей присвоить хоть какой-то формальный официальный статус в будущем отряде!

Было решено двигаться на север вдоль края болота. По правую сторону нашего пути тянулось болото, а мы же продвигались сквозь лесные заросли вперед. Около обеда мы вышли к небольшой полянке, где я сразу заметил сидящих у костра, по всей видимости, готовя еду, четырех красноармейцев. Немного понаблюдав за ними, я оставил Алесю в засаде, а сам направился к ним.

Когда я вышел из леса, красноармейцы несколько насторожились. Впрочем, я вел себя достаточно спокойно, поэтому никаких активных действий предпринимать не стали. Подошел к ним, поздоровался. Показал документы, чтобы было ясно, что я не дезертир или диверсант. У них документы тоже были при себе. После чего начали разговор.

Как выяснилось, эти четверо были, как и я, артиллеристы. Противотанкисты. После нескольких общих фраз, они рассказали и о себе. Один из них, старший сержант, бывший из них самым старшим по званию, сообщил, что начало войны они встретили на границе: в ночь с 21 на 22 июня к ним в часть пришел приказ о приведении в боеготовность ("Значит, немцам не удалось лишить их связи", - отметил я про себя). После чего те немедленно выдвинулись в поле и начали оборудовать позиции. А через два часа началась война. На следующий день они отбивали атаки немецких танков - в итоге, те так и не прошли. Только это уже ничего не могло изменить - на соседнем участке фронта немцы прорвались далеко вглубь, и они оказались в полуокружении. 24 июня они оставили позиции и начали отход, но уже оказались в окружении. Прорвались с большими потерями. Продолжили отступление на восток. Последний раз вступили в бой неделю назад неподалеку отсюда, когда устроили засаду около дороги и расстреляли три немецких танка, прежде чем были вынуждены отступить, бросив пушку, которая была тотчас же уничтожена немцами. Кстати, когда я уточнил информацию о месте боя, то выяснилось, что я несколько дней назад именно его и видел. После чего я рассказал им практически такую же историю своего подразделения (кстати, когда я только купил ту подделку под удостоверение командира РККА - то ради интереса нашел информацию о той части, к которой я был согласно нему приписан).

***

Уже ближе к вечеру мы вместе с присоединившимися артиллеристами отправились дальше на север. После некоторого колебания артиллеристы все-таки согласились стать партизанам. Шли мы на этот раз уже особо не скрываясь и пробираясь самыми глухими местами (все-таки, уже какая-никакая сила за нами была и немногочисленных "окруженцев"-бандитов можно было не бояться), поэтому добрались до места куда быстрее.

Остановились мы лишь тогда, когда уже начало темнеть. Едва поев нашедшимися у артиллеристов сухарями (которых, надо сказать, было очень мало), я выставил часового и улегся спать, радуясь тому, что теперь у меня есть хоть какой-то отряд. Рядом со мной легла спасть Алеся. Кстати, я заметил, что она старается держаться поближе ко мне и подальше ото всех остальных. Боится что ли их? Хотя, конечно, это и вполне объяснимо. Особенно после вчерашнего столкновения с дезертирами.

На дежурство я отправился во вторую смену. Впрочем, ничего особенного в эту ночь, как и во все предыдущие, не произошло.

***

Утро следующего дня ознаменовалось тем, что мы доели последние из имевшихся у нас припасов. Уже в обед есть нам будет нечего, что никак не могло придавать оптимизма. Также лично меня бесила мысль о том, что за неделю пребывания в этом времени я вообще ни разу не попытался немного пострелять или повзрывать немцев. Да, я сжег полуторку со снарядами к нашим пушкам - но в том-то и дело, что к нашим. Не знаю, пользуются ли фашисты нашими трофеями (по крайней мере, сейчас), но даже если и пользуются - урон для них это небольшой. Мне же хотелось нанести им как можно больший ущерб, чтобы они пожалели о том, что вообще пришли на нашу советскую землю. За то, что убивают наших людей, не сделавших им ничего плохого. За все то, что они в моей истории сделали моей стране.

Честно говоря, немцев-то я и тогда, в будущем, ненавидел. Никогда не простил бы им нападения на нашу страну, в результате которого мы потеряли 26 миллионов человек (причем, в большинстве - мирных граждан), за принесенную стране разруху... Ведь, если смотреть так, то вполне возможно, что даже развал СССР стал косвенным следствием этой войны. Ведь из-за этой войны 10 лет, которые мы могли нормально развиваться, мы потратили сначала на эту войну, а потом - на восстановление народного хозяйства! Не спорю, конечно, что это не стало фактором, обеспечившим неизбежность развала нашей страны, но он достаточно существенно содействовал этому. Поэтому немцев я ненавидел всегда. Теперь же, оказавшись здесь, на той самой войне, я почувствовал возможность хоть частично отомстить им за все то, что они сделали с моей страной. И эту возможность постараюсь не упустить.

По всему по этому я пришел к выводу о необходимости произвести диверсию. Задача эта имела сразу несколько целей. Во-первых, попытаться пополнить запасы продуктов. Во-вторых, пополнить запасы оружия и боеприпасов. В-третьих, раз мы партизаны - то надо с чего-то начинать свои действия.

***

Впрочем, так как силы у нас практически никакие, то единственное, что мы могли сделать - устроить на дороге засаду на одиночную машину или мотоциклистов. И надеяться, что пока мы перестреляем всех фашистов и соберем трофеи, никто не проедет по дороге. Иначе нам практически гарантированный конец...

Примерно на востоке от нас, по словам Алеси, находился какой-то достаточно крупный населенный пункт Мальцевичи, а примерно в десяти километрах к югу от него - Люща. На дороге между ними мы и решили совершить нашу первую 'партизанскую акцию'. Местность ни я, ни кто-либо из отряда не знал, поэтому никаких планов действия составлять не стали (тем более, я и не имел вообще никакого опыта планирования хотя бы самых мелких военных операций). Поэтому решили немедленно выдвинуться на место, посмотреть что и как, а уж потом 'действовать по обстоятельствам'.

Выйти решили немедленно. Дорога предстояла достаточно неблизкая, и мы решили выйти немедленно. Путь наш все также проходил через заросли леса. Периодически приходилось обходить болота и пересекать небольшие лесные дорог. Вообще, что меня поразило за время моего пребывания в этом времени - слишком мало попадалось окруженцев. Возникает одна небольшая неясность - почему? Раньше я почему-то считал, что эти леса в начале войны должны быть чуть ли не забиты окруженцами, а позднее - партизанами. Что позднее будет - не знаю. Но вот пока мне только две группы окруженцев попались - те трое ублюдков, и артиллеристы, которые теперь в моем отряде. Больше же никого я не встречал. Интересно, почему? Все уже ушли на восток или были пойманы немцами, так как сейчас уже середина июля - почти месяц с начала войны? Или просто мне не повезло (или повезло?) попасть туда, где окруженцев и изначально было немного? Впрочем, сейчас не это главное.

К месту мы вышли уже далеко за полдень. Насколько далеко, правда, сказать не могу. Часов при мне нет, а мобильник давно разрядился.

Лес в том месте, куда мы вышли, практически вплотную подходил к дороге, что не могло не радовать. А вот что меня ну очень не обрадовало - недалеко от дороги проходила железная дорога. Впрочем, с этим надо еще разобраться.

Мы залегли в кусты и начали наблюдать. Движение по дороге было не особо активным - то и дело туда-сюда проезжали немецкие мотоциклы. Иногда проезжали грузовые автомобили. Причем, что самое интересное, - проезжали в большинстве случаев в одиночку! Нападай - не хочу. Обнаглели что-то фрицы... Хотя припоминается, что в начале войны именно так и были. Ну да ничего - мы вам, юберменшам херовым, еще покажем, что русские - это не какие-нибудь французы или чехи. К зиме только колоннами ездить будете!

Периодически проезжали по дороге и конные повозки. А вот по железной дороге за пару часов наблюдения так никто и не показался. По-видимому, немцы еще не успели ввести ее в строй. Что не могло не радовать.

***

Уже вечером мы решили, что пора действовать. Место для засады на мой первый взгляд было неплохим. Практически к самому краю дороги подходил лес, а вдоль дороги еще и рос кустарник. Заметить засевшего здесь человека было практически невозможно. Поэтому решили здесь и остаться. Дорога к этому моменту практически опустела. Поэтому решили нападать на первый же проезжающий вражий транспорт - естественно только в случае, если он поедет один. Вообще-то, потом, уже приобретя опыт партизанских действий, я понял, что та засада была организована абсолютно бездарно. Во-первых, никто не озаботился наблюдением за дорогой. Если бы во время перестрелки кто-то подъехал - нам был бы гарантированный конец. Тем более, с места засады обзор был практически никакой - изгиб дороги. Во-вторых, не было никакого четкого распределения действий отдельных членов отряда. Фактически каждый действовал сам по себе, а не как организованное подразделение. В-третьих, у нас не было никакого плана на случай отхода. Что было бы, если это потребовалось бы- не знаю... Ну и так далее... Впрочем, нам тогда повезло

Минут через двадцать после того, как мы решили действовать, из-за поворота дороги показалась конная повозка. На повозке сидели три мужика с нарукавными повязками, означающих принадлежность к полиции. Перебросившись парой слов с остальными членами отряда, мы решили их валить.

Когда телега поравнялась с нами, все сразу открыли огонь из имеющегося в наличии оружия. Я выпустил четыре пули из ТТ, рядом раздалось несколько выстрелом из 'мосинок' и два из 'светки'. Сидевшие на телеге полицаи не успели даже сообразить, что происходит, и предпринять что-то в ответ, как попадали замертво.

Подождав пару минут и не заметив на телеге никакого движения, мы вышли из леса и подошли к телеге. Взглянув на содержимое телеги, я пришел к выводу, что по всей видимости, эти полицаи занимались 'реквизициями продовольствия' (или, проще говоря, грабежом) 'на нужды немецкой армии'. На телеге лежали несколько мешков пшеницы и картошки и несколько связанных кур. Из оружия у полицаев были три 'мосинских' карабина. Я приказал собрать оружие, патроны, а также взять несколько кур и мешок с картошкой. После чего мы максимально быстро припустили на другую сторону дороги и, преодолев железную дорогу, скрылись в лесу к востоку от дороги Мальковичи-Люща.

И опять нам повезло! За все это время по дороге никто не проехал! По-видимому, это связано с тем, что вокруг уже темнеет - скоро ночь. Да и дорога эта сейчас стратегической важности для немцев не имеет. Только все равно бдительность терять нельзя! А то если в то время, как мы собирали трофеи, кто-то проезжал бы мимо - нас просто перестреляли бы прежде, чем мы что-то поняли бы. Только оказавшись в лесу к востоку от дороги, я понял, что во время проведения операции мы даже забыли про наблюдение за возможным появлением противника. Блин, какой же я тупица! Не подумал о самых элементарных вещах! Если так и дальше будет - не долго же мне придется партизанить...

Кстати, как выяснилось, в ходе стрельбы было израсходовано 4 патрона к ТТ, девять к 'мосинкам' и СВТ... Хреново... И ведь даже не знаешь, где разжиться патронами! Нет, конечно, у полицаев кое-что есть... Но именно в том-то и дело, что 'кое-что'...