Запретная девочка Тагира

12. Тагир

- Промыли ее, - говорит мне старый приятель в одном из моргов, вытирая руки. В больницу я Полину везти побоялся, а из знакомых медиков у меня только Олег, патологоанатом. Да и какая разница? Врач же. – Хренью какой-то напичкали ее.

- И как она? – я мысленно уже представляю, что сделаю с тем мелким пидорасом. Терпеть не могу, когда пытаюсь кого-то накачать и воспользоваться. Мне самому как-то пришлось такое испытать, но организм оказался крепче, чем у девчонки.

- Да в норме все, не переживай. Ну, не привез бы ее сюда – поблевала бы пару дней и все. Ничего серьезного, - Олега действительно сложно чем-то удивить. – Забирай, короче. Не лежать же ей среди клиентов. Очнется, испугается.

- Спасибо, Олег, - жму ему руку и иду в кабинет, где на кушетке сидит Полина. – Вставай, - кидаю ей.

Она упирается руками и пытается встать, но тут же садится.

- Слаба еще, - усмехается Олег за спиной.

И я опять закидываю ее на плечо.

Всю дорогу Полина молчит. Сидит, обнявшись, и дрожит.

Я привожу ее домой.

- Спасибо, - шепчет она и пытается закрыть передо мной дверь, но я просовываю ботинок. Пинаю дверь и захожу в дом. Оглядываю и демонстративно присвистываю:

- Нормально повеселились, да, Полин?

- Оставьте меня одну, - еле шевелит дрожащими губами. В глаза не смотрит.

Я, наоборот, прохожу, скидываю с кресла недопитую пивную бутылку и падаю в него.

- Давай-ка, расскажи мне, сколько раз уже трахнулась? – произношу и вижу, как девчонка вспыхивает, сжимает кулачки.

Хочет что-то сказать мне. Ведь хочет. Но разворачивается и делает шаг к лестнице.

- Стоять! – кричу я. Не слушается. Злит меня.

Я вскакиваю и через секунду оказываюсь у нее за спиной, хватаю за горло и толкаю к стене.

- Я задал вопрос, - цежу, наклонившись. Так, что слышу ее дыхание. – Я сказал стоять. Тебя не учили, что старших надо слушаться?

- Вы мне никто, - выдавливает из себя.

- Ошибаешься, - усмехаюсь я. – Скоро я стану для тебя всем.

- Я… - ненавижу, когда перебивают и говорят против, тем более какая-то малолетняя девка. Поэтому не даю ей договорить, стискиваю рот пальцами.

Она вцепляется в меня руками, пытается освободиться. Дрыгает ногами, задевает меня.

Бьется как птичка.

И я вспоминаю нашу последнюю встречу. Рука сама скользит по ее бедру. Ниже и под подол платья. А потом вверх.

Девчонка распахивает глаза еще шире. В них ужас.

- Хорошая актриса, - ухмыляюсь, сжимая ее задницу. – Хорошо строишь из себя девочку. Все, как отец учил?

Ужас в глазах сменяется непониманием.

А я опять чувствую, как кровь прибывает к члену. Сука. ну, не могу я хотеть ее. Не могу. Нахрена она мне? Ее предназначение в другом.

А сам наклоняюсь ниже, чтоб почувствовать ее запах.

Полина упирается в меня руками и пытается оттолкнуть. Я беру ее за запястья и припечатываю руки к стене над головой.

- Как тебе нравится? – вижу, что мои вопросы неприятны ей, и поэтому продолжаю. Я ведь знаю, что она еще целка, но вот эта ее реакция… заводит меня.

- Пустите меня! – требует смело, глядя прямо в глаза. – Сейчас мама вернется.

- Никто нам не помешает, - усмехаюсь я. – А за вранье ты будешь наказана.

Беру и резко разворачиваю ее лицом к стене, удерживая руки все также наверху. Свободной рукой вытаскиваю ремень из брюк, размахиваюсь и шлепаю Полину по заднице.

Она вскрикивает, скорее, от неожиданности, чем от боли.

- Что вы делаете?! Отпустите!

Опять дергается и я ударяюсь в нее бедрами, чтобы лишить возможности двигаться. И что-то выстреливает в голове, когда мое тело касается ее тела. Отбрасываю ремень и обхватываю ее за талию. Приподнимаю. Так, чтобы ширинкой упереться прямо в ее задницу.

Громко выдыхаю, когда член оказывается между ягодиц.

Грудью ощущаю, как часто и громко дышит Полина. Это страх заставляет ее так дышать.

У меня и у самого дыхание сбивается. Как будто я в первый раз прижимаюсь к телке. Еще немного и не сдержусь. Чувствую, что не сдержусь. Но нельзя. Девчонка нужна мне для другого.

Поэтому стискиваю зубы и резко отступаю от нее. Отпускаю ее руки. Она сразу же разворачивается, тянет вниз платье и зло смотрит на меня.

- Опусти взгляд, - строго говорю я. – Никогда не смей на меня так смотреть.

Опять не слушается. Продолжает дергать платье.

- Уходите!

- Твой папочка велел присмотреть за тобой, - поднимаю с пола ремень и щелкаю им в руках.

- Врете.

- Я никогда не вру. Могу промолчать, но не врать. А теперь, детка, принимайся-ка за уборку.

Опять щелкаю ремнем.

Полина оглядывает развороченную комнату.

- Мне плохо, - говорит. – Я завтра это сделаю. Мама с папой возвращаются послезавтра. Я завтра уберусь.

- Нет! – чеканю я. – Ты сделаешь это сейчас. Сама. Приступай.

Нахожу на столе неначатую бутылку пива, открываю ее и сажусь в кресло. Полина еще какое-то время смотрит на меня, но потом, сжав губы, берется за уборку.

Отпивая пиво, внимательно наблюдаю за ее движениями. Она хоть и старается не наклоняться, но все равно нет-нет, да и выпятит свою задницу.

Не стесняясь, разглядываю ее фигуру. Мне всегда нравились телки с большой грудью, но, глядя на Полину, чувствую, что ее я бы тоже помял.

И мне даже приходит мысль, что да, я сделаю это. Не сейчас. Чуть позже. Но сделаю. И задницу ее поимею. Откидываю голову и закрываю глаза, заранее предвкушая все это. Пиво на виски дает о себе знать и я, похоже, вырубаюсь. Прямо на кресле.

Когда открываю глаза, в комнате уже темно и тихо. Я немного трясу головой, приходя в себя. Достаю телефон и подсвечиваю себе. Полины нигде нет.

Надеюсь, эта девчонка пошла к себе.

Встаю и натыкаюсь на свою же бутылку. Поднимаюсь наверх. Из одной из комнат струится слабый свет.

Открываю дверь тихо и свечу телефоном.

Полина спит на кровати. Я подхожу ближе. Одеяло сбилось, топ сполз, оголяя грудь, и из-под ткани виднеется полукруг соска. Розового, такого невинного на вид.

Я как придурок пялюсь на него, пока Полина не переворачивается во сне. Матерюсь про себя и ухожу.

Девчонка в своей постели. Одна. Мне больше тут нечего делать.

Приезжаю домой и тоже заваливаюсь спать.

На следующий день в офисе внимательно изучаю документы по предстоящей сделке.

- Тагир, к вам Мурат, - сообщает мне секретарь.

- Жду, - отвечаю я, откладывая бумаги.

Мурат – мой родной дядя. Брат матери. Именно ему я должен быть благодарен за то, что после ее смерти обо мне позаботились.

Нет, не сам Мурат. Он на тот момент отбывал срок за мошеннические схемы. Но даже оттуда смог передать своим друзьям просьбу не дать мне пропасть. Они очень помогли мне.

Ведь я остался один. Если бы не они, мне и есть было бы нечего.

Потом один из друзей Мурата помог мне с работой и, заметив мой интерес к тачкам, со временем назначил руководителем своего автосалона.

Постепенно я все глубже и глубже вникал в этот бизнес, пока в какой-то момент не принял решение начать свой бизнес. На тот момент у меня уже были и связи, и накопления. Да и в машинах я разбирался.

Когда Мурат вышел на свободу, у меня уже был свой первый, пока еще не особо прибыльный салон. И Мурат и тут помог мне – дал денег на развитие.

Сейчас он был одним из директоров в моей компании со свободным графиком. Фактически он ничего не делал, но я ценил его помощь.

- Тагир, - мы здороваемся и Мурат садится напротив, - я слышал, ты решил поставить партию эксклюзива компании своего отца, Рената?

- Рената, - поправляю его. – Не отец он мне.

- Ладно. Рената. Слушай, мы же обсуждали это. И решили, кому поставим товар. Ты забыл?

- Не забыл. Передумал, - отвечаю уверенно. – Изменились планы.

- У него нет денег, Тагир, - Мурат смотрит на меня исподлобья. – И что сказать людям, которым я пообещал эту партию? Как объяснить твое «передумал»? Так дела не делают, Тагир.

Я слышу недовольство в тоне его голоса. Странно. Это обычная сделка. Почему дядю так злит мое решение?

- Скажи им, что следующая партия – их, - пожимаю плечами. – Ты же знаешь, что через два месяца придет новая.

- Им нужна эта! – Мурат вдруг бьет кулаком по столу. Я приподнимаю бровь.

- Эта, - выговариваю четко каждый звук, - пойдет в салон Рената. Все. Я так решил.

Мы смотрим друг другу в глаза.

- Ладно, Тагир, - Мурат примирительно улыбается и хлопает меня по плечу. – Я понял. Будем надеяться, что у Рената хватит денег, - усмехается. – А если нет, то мы всегда можем переиграть. Ведь так?

- Посмотрим, - говорю спокойнее.

- Ну, вот и отлично, - улыбается Мурат, встает и уходит.