Защитник Дворянок Том IV

Глава 14 (92). Приятная повседневность

Очевидно, Мария не слишком высоко оценивала то, что я согласился быть парочкой для Диомеда. Хотелось конечно хоть немного обелить мою репутацию настоящего мужчины, сказав ей правду о нем. Да только я хорошо знаю цену некоторым секретам. Лучше небольшой позор чем преданное доверие.

Девушка на совесть учила меня быть самой настоящей стервой, маскируя это все под то, что «ну так в книжке написано». Так достала, что пришлось даже чуть прикрикнуть, после чего отсебятина, вроде бы, прекратилась.

Но, конечно, то как дворяне любят обернуть каждое действие кучей смыслов и зарегулировать все насмерть, даже отношения, казалось уже перебором.

«Если вас пригласят присесть, сначала садится парень, потом девушка. Если попросят встать — встает парень и обязан подать девушке руку. Если девушка хочет показать непрочность их отношений и дать шанс другим, то ей следует вместо принятия руки встать самостоятельно» — В таком духе эти книги учили жить.

Полезно, конечно, знать, что именно я не должен делать чтобы не прослыть врагом вообще всех и вся, но неужели здравого смысла недостаточно в таких ситуациях а обязательно нужно следовать предписаниям? Мы же люди а не роботы какие.

Книга не кончалась и не кончалась. И, краснеющая до ушей Мария начала читать главу под названием «Первая ночь». Прочитав совсем чуточку, она, вареная как рак, отложила этот талмуд в сторону, к моему величайшему облегчению. Хотя, признаться, было чуть любопытно узнать, готовит ли она из робких девушек готовых на все в постели, или же там все чинно и пристойно, при этом до верху смазано бюрократией и предписаниями.

Сидящая и елозящая на постели Мария вдруг задала довольно неожиданный вопрос.

— Мира, а ты девственница?

— Слушай, ты вообще понимаешь кому этот вопрос задаешь? — немного огрызнулся я, но больше был переполнен недоумением.

— Ну, чисто технически, пока ты не вытащишь свой… ну ты поняла, то там все почти как у девочки же, нет? — Начала она пристально смотреть мне прямо в пах, чуть ли не облизываясь.

— Этого я и сама не знаю. Как то не было желания проверять.

— А давай проверим! И если там правда все как нужно то я не отдам твою девственность Диомеду. Мое! — Заявила она без возможности возразить и накинулась снимать с меня одежду.

Не то что бы я сильно сопротивлялся. Скорее, думал, что это такая подводка к настоящему сексу. В последнее время было как-то не до него, так что было бы неплохо наконец-то сделать хоть что-то, на что способен только мужчина. Так что вскоре мы оказались в ситуации когда я с полностью обнаженной нижне половиной тела сижу раздвинув ноги, а Мария что-то пристально там изучает.

Один раз в академии уже проводили общий медосмотр, в честь которого Беляна и заставила меня окончательно все прятать. Тогда то я познакомился с таким унижением как гинекологическое кресло. Мало того что считал что меня сейчас повидавшая тысячи кисок матрона спалит, так еще и само по себе это было предельно неприятно морально. Так что я примерно представлял что моя внешняя анатомия в спокойном состоянии точно вопросов вызвать не может.

— У тебя тут все такое аккуратное. Ты оказывается, очень милая девочка внизу, Мира! — Дразнила она меня, раздвинув ее пальцами.

— Прекрати… — Резко дал мой голос слабину даже сам не понимая почему. Может дело в прикосновениях, что были мне в новинку? Я то сам нарочито избегал темы с тем, чтобы хоть как-то себя там трогать — для меня намного важнее был спрятанный внутри «тайный клинок»

— Не прекращу, хе-хе. Надо проверить так ли внутри хорошо, как снаружи! Да и ты сама такая влажная! Даже это у тебя работает! — Поражалась Мария тому, как умела та машина симулировала все, что только может быть у девушки.

Закралась гонимая еще тогда мысль о том, что вдруг это не обманка а абсолютно все настоящее и рабочее. И снова я ее отогнал железными аргументами — месячных нет, залететь не могу значит не девушка.

Но мысль вернулась. Ведь я проходил через столько трансформаций. Как я могу быть уверен что там внутри изящная подделка, а не ужасная реальность? И стоит ли мне вообще это знать? Что я буду чувствовать если выяснится что все стало настоящим?

Однако, стоило не прошенному пальцу Марии проскользнуть вовнутрь, как это все испарилось, сменившись только странным коктейлем из боли и странного наслаждения.

— Какая ты тугая! Точно девственница — Сделала девушка свои выводы — Где вообще тут твоя штука хранится, неужели для нее вообще есть внутри место? Не понимаю…

— Вытащи, больно же! — Почти взмолился я, когда она решила еще и пошебуршить немного внутри. Странные, чуждые ощущения, простреливающие сквозь тело почти пугали, а потому и звучал голос скорее всего очень и очень жалко.

— С таким подходом Диомед тебя разорвет пополам, ты этого хочешь?

— Да я блин сама его трахну лучше! — Сказал чистую правду, однако учитывая что Мария не знала ничего, наверняка это звучало просто отвратительно.

Впрочем, ее реакцией было не отвращение а звонкий смех.

— Ну да, ты можешь, ха-ха-ха! Хотела бы я увидеть его лицо при этом. Может этому уроду еще и понравится!

Мария еще мне предлагала самые разные идеи, как унизить ее злейшего врага Диомеда посильнее в постели, а я только еле сдерживал улыбку от счастья того, что мне не придется этого делать и мои отношения будут максимально нормальными, учитывая мое положение.

Разошлись мы без секса. У меня настроение пропало после того как она внутри меня пошебуршила, а у самой девушки возбуждение перешло в смех и странные фантазии о том, как же я заставлю Диомеда страдать если дело до постели вообще дойдет. Кем она меня вообще считает?

Но, пришлось дать обещание что постараюсь вообще с ним не заводить слишком глубоких отношений, потому что он «подлец, скользкий, странный, жеманный и вообще!»

Засиживаться допоздна с красивой девушкой это хорошо. Когда этим самым ты укрепляешь отношения, что казалось покрылись трещинами это еще лучше. Но потом утром дрожащей рукой пить кофий чтобы глаза перестали стараться слипнуться это слишком большая цена. Хорошо хоть наступили выходные.

На самом деле сыграла привычка — арга может до определенной степени компенсировать недосып, вплоть до того что можно всю ночь провести на ногах и весь следующий день. Разумеется, последствия этого это упавший чуть ли не в отрицательный контроль над пламенем и его общая слабость. Иногда даже цвет откатывается на предыдущий или на два. Впрочем, Мария даже в этом случае была исключением — она могла себе позволить много больше чем просто не спать денек.

И веду я это все к тому что мне-то аргу заблокировали к хренам. А потому вся академия в очередной раз видит представление со мной в главной роли. Предложить помощь успели трижды, разрешения сопроводить в лазарет — десять раз, даже был один уникум что из под полы предлагал «эликсир, что даже мертвого поднимет и аргу разожжет настолько что она аж на следующий уровень прорвется».

После недавних событий мне больше не полностью претило показаться слабым, да только впутывалось другое — у меня уже есть «парень», который должен всем этим озабочиваться. То что его нет не означало что я могу ему «изменять» в бытовых проблемах.

А потому всплыл вопрос — куда он пропал? И даже дворяне что живут с ним в одном общежитии откровенно терялись — выходил вместе с ними, да и не отличался он тем, чтобы пропускать завтрак.

— Да этот педант вообще никогда ни на что не опаздывает! Ну, не опаздывал точнее. — Сказал один из его друзей, которому тоже стало любопытно что случилось.

Ларчик открывался довольно просто — Диомед, с элегантностью аиста, вскоре объявился вместе с тортом. Сзади него так же шли побитые вчера дуры, что опустил глаза в пол и старались быть как можно незаметнее.

Похоже, он решил закопать топор войны между нами. Поздновато, конечно, после моей блистательной победы.

— Мира, мы тут с девочками всю ночь готовили тебе подарок в качестве извинения. Они поняли что были не правы и попросили помочь им. Принимаешь ли ты его?

Или, скорее, он старался обелить еще и меня, прямо указывая на меня как на жертву. В общем, похоже он разработал план который всех бы устроил и то, что я разгромил кабинет, избил дворянок, угрожал и прочие не совсем приятные с какой стороны ни посмотри вещи, можно в принципе забыть, ведь в конце все подружились и ели примирительный тортик.

Я прямо чувствую как он этих пигалиц муштровал чтобы они сейчас очень жалобными голосами говорили:

— Мы просим прощения за то что влезли не в наше дело. Мы были не правы и перегнули палку.

В общем, я был дворянкой весьма великодушной и благородно их простил. Закопать топор войны это всегда хорошо, особенно когда большинство усилий приходится делать не тебе. К слову, по торту было видно что он действительно сделан вручную — он был совершенством в полнейшем отсутствии совершенства. Где-то горелый, где-то кривоватый, и даже в надписи «извини, давай будем друзьями» закралась ошибка.

Но на это все можно было закрыть глаза. Диомед подсел рядом с такой довольной улыбкой, что хотелось ему на ногу наступить. Он наклонился к моему уху и прошептал.

— Цивилизованные люди умеют словами решать конфликты. Но ничего, научишься еще.

Угу, учту на будущее что люди становятся более склонными к переговорам если перед этим их побить. Ну, вся академия честно увидела что конфликт сошел на нет, и даже мой фанклуб казалось радовался такому положению дел. Вон они, сидят мне машут довольные все такие, радостные что у меня все хорошо. Так и от сахарного диабета помереть можно!

Самое обидное что мне пришлось с улыбкой с этими девчонками говорить о погоде с прочей отвлеченной чепухой и всячески притворяться что не держу на них зла. Кажется, это у нас взаимно, но цементирующий такое положение дел Диомед не давал нам возможности броситься друг на друга и устроить грязную свалку.

То что от невозможности разжигать аргу моя жизнь внезапно станет такой обычной, наполненной простыми радостями, простыми врагами и просто станет на порядок проще, наводило на тоску. Почему в бессилии моя жизнь кажется спокойнее? Ответа у меня, к сожалению, не было.

Даже появилось эгоистичная мысль не снимать блокировку и жить так дальше. Забыть про Казимира и Анну — первый свалит, вторая мир уничтожит, и просто наслаждаться тем временем, что осталось. Перевестись куда-нибудь, отказаться от фамилии Лютоборовичей, ограничившись своим личным дворянством и просто наслаждаться этой жизнью как могу. Тело все равно уже назад не верну, да только уже и привык к такому положению дел.

Разнежился, расслабился… Пришлось взбодрить себя щипком. Я просто устал и это мой отдых. Не больше не меньше. Как только обратно буду с силами — снова начнется работа. А пока я просто ем тортик вместе со своим «парнем»

На этом мое расписание не окончилось. Впрочем то, что оно у меня есть я узнал только когда Диомед увел меня к летале.

— Ты ж сама просила тебе с одеждой помочь? Так что чего отпираешься, садись уже. — Таким было его объяснение того, куда мы собственно едем.

Дорога была быстрой и мы сели на крыше одного огромного торгового центра в купеческом квартале. Каждый его этаж был разнообразнее и дороже предыдущего и так как только дворяне паркуются на крыше, то, разумеется, последний этаж был для тех, кто деньги вообще считать никогда даже не пытался.

Здесь было все и оно кричало от вбуханных денег. Изысканная одежда, что выглядела невесомой на манекенах, кафе где подавали чуть ли не пищевое золото судя по небольшому меню у входа одно из них, ювелирные магазины, грозящие ослепить своими каменьями случайных прохожих. Мария, к ее чести, предпочитала все-таки ценовую категорию чуть пониже.

И первое куда он меня повел на правах покупателя всего и вся — нижнее белье. Признаться честно, подбирать себе новый лифчик не хотелось, но необходимость в нем была выше моих хотелок. Так что аккуратно выбирал самый нейтральный дизайн и цвет.

Ну, точнее пытался. Диомед периодически влезал и показывал пальцем куда-нибудь на то что уже совсем на грани и говорил:

— А примеришь этот?

— Только если ты тоже — буркнул я с ответом на очередную такую подначку.

— Хорошо, я не против — неожиданно прошептал он мне в ухо и с победной улыбкой взял испещренный кружевами розовый ужас. А потом еще. И еще. И еще, пока у меня совсем глаза на лоб не полезли.

Пару раз одеть не переломлюсь но не десять же! Разных!

Примерочная кабинка была достаточно просторной чтобы тут не только мы себя ощущали не стесненными но еще можно было всех родственников притащить тоже посмотреть. Диомед, не теряя времени даром, скинул с себя серый бушлат, рубашку и эластичный бинт, вновь показывая миру свои далеко не маленькие природные богатства.

— Знаешь, я ведь впервые буду лифчик примерять — сказал Диомед с небольшой ехидцей в голосе — научишь?

С глубоким вздохом, но я начал передавать свой опыт «девушке», периодически не отказывая себе в удовольствии полапать ее грудь.

— Обязательно помести полностью в чашечку, а то будет неприятно, вот так, помоги ей руками, сама она туда не попадет. И теперь застегивай. — поучал я ее, стараясь не сильно думать о том чем и в какой ситуации я занимаюсь.

С застежками, впрочем, пришлось тоже помогать. И увиденное мне весьма и весьма нравилось. Обычно мне нравилось именно обнаженное женское тело, но богато украшенный лифчик, оставляющий простор для фантазии, невероятно подходил этой груди, визуально делая ее еще больше.

— Ну, это определенно лучше бинтов — сделала вывод девушка передо мной. — И красивее. Ух, такой шлюхой себя чувствую когда в зеркало смотрю. Давай тоже надевай, вместе шлюхами будем!

Как по заказу, вскоре в зеркале шлюх было две. Одна светилась от этого факта, вторая же просто старалась выдавить улыбку. Думаю понятно что второй был я. Раз обещал примерить если и она будет, то от слов своих оступаться не буду.

Впрочем, некоторые более умеренные по украшениям мне даже понравилось как смотрелись. И прилегали плотно, при этом нигде не пережимая. А уж напяливать каждый раз новый лифчик на полнейшую неумеху было одно удовольствие. Все таки лапать себя и лапать чужую грудь — разница огромная.

И так было с каждым предметом одежды. Я соглашался на самые странные, откровенные и прочие наряды только при условии что у меня будет в этом компания. И к последнему магазину я уже не был уверен а кто кого тут выгуливает — он меня чтобы закупиться одежды под новые размеры или я позволяю ему вновь окунуться в закрытый для него мир?

Самым запомнившимся моментом конечно было то платье, где у девушки просто-напросто выскочила грудь от того, что она слишком резко повернулась чтобы я оценил наряд. Самое смешное, что Диомед его таки купил, на память видимо.

Еще была попытка зайти в обувной и пройтись там на каблуках, да только он себе чуть ногу не свернул на первом же шагу.

— Как ты вообще это носишь?

— Если ты не заметил — не ношу. — продемонстрировал ему обыкновенные осенние ботинки что сейчас были на моих ногах.

— Но на балу придется вообще-то!

— Это уже проблемы твоих ног а не меня.

Ну и да, бальное платье, как же без него. Тут пришлось надевать его в гордом одиночестве, а потом, приоткрыв штоку, показываться во всей красе.

Вот только ему все не нравилось. Сразу было понятно что выбирает он в том числе с прицелом чтобы оставить его себе. Думаю, у него найдется дома достаточно швей что разошьют его если вдруг не подойдет.

К слову, местные магазины были весьма добры чтобы тут же максимально подгонять любую одежду под любой запрос. Так что теперь я знал свои обновленные три размера: 99/67/103. Относиться к этим цифрам оставалось только с немым вздохом.

Не могу сказать что мне не понравилось. Наоборот, было весьма и весьма весело. Стараясь не думать о том, как выглядел со стороны, мы с несколькими пакетами моего нового добра, удалялись в вечернюю академию.

Диомед, как настоящий джентльмен, сопроводил меня до общежития и напоследок поцеловал ручку, пожелав приятных снов. Главное в такие моменты вспоминать какие под его бинтами скрываются богатства и тогда это коробит не так сильно.

Мария, будто шестым чувством узнав что я вернулся, а скорее просто услышав, тут же ввалилась на экспертную оценку: все что было выбрано Диомедом клеймилось безвкусицей, все что выбрал я — «Мира, ну будь раскрепощеннее»!

К концу дня из-за этих двух не любящих друг друга девиц я был полностью выжат и даже не заметил как уснул.

На утро ощутил странное чувство. Что-то явно было не так. Что-то не как обычно. И только через пару минут наконец понял, что же изменилось.

Чесотка окончательно прошла.