Засланец Божий 3

Глава 26

Перво-наперво я синтезировал несколько дополнительных рядов столов. То, что народу — всего несколько сотен, вовсе не означает, что они должны толкаться в битве за закуску. Лучше пусть жратва останется, чем бухла не хватит. Это как на новый год, еще неделю ванну оливье доедать. Допивается то все максимум до вечера первого числа. А вот этого уже быть не должно! Поэтому, наделав оливьешки, селедки под шубой, жаренной курицы, разных салатиков и шашлыка так, что все едва не валилось со столов и снабдив каждый стол запасом одноразовой посуды, я приступил к созданию очередного фонтана.

Ну а че, народу идея заходит, вот и пусть будет.

В качестве скульптурной композиции я выбрал пирамиду с сидящей на вершине статуей древнего Креведко. В клешнях Васшанет сжимал то самое оружие, как у его морских воинов, в правой руке он держал шаманский бубен, в левой — орочий шаманский барабанчик. Бухло я решил, что пусть сочится прямо из стенок пирамиды. Ограждение сделал метровой высоты, чтоб и зачерпывать было несложно, и нырнуть при желании было не слишком мелко. В качестве создаваемого напитка в этот раз я решил выбрать дедов самогон на травах и кедровых орешках. Если различные породы дуба для создания бочек для настаивания рома, коньяка и вискаря в этом мире имеются, как и различные виды виноградов и зерновых, то в том, что тут растет сибирский кедр со всякой душицей и зверобоем, я не был до конца уверен. Так что пусть наслаждаются семейным рецептом! А кому не нравится — для тех вот, несколько бочек божественного вина создам. Хрен с ним, сотню. Это вино, может и постоять! Ему даже лучше будет.

Последним штрихом я насоздавал кучу пуфиков, кресел-мешков, скамеек и пластиковых кафешковых стульчиков. А так же, по периметру площади, пару десятков садовых кресел-качелей.

А еще я наконец-то узнал, как Гарик так быстро обратно летает, когда я его за веселянкой посылаю. Оказалось все куда как проще, чем я себе понавыдумывал. Браслет его, управляющий пещерой, при телепортации своего носителя, создает на земле, или на полу… Короче, там где стояло тело до перемещения! Так вот. Браслет создает особую метку в виде полупрозрачного, словно холодцом нарисованный иероглиф, вписанный в квадрат, в свою очередь вписанный в круг. И после того, как дракон сделает все свои дела и соберет все, что нужно, он просто телепортируется обратно на этот самый иероглиф. Выяснил я это, просто-напросто послав ушастого за очередной порцией семян веселого растения. Ну а че? Шаманы и набухаться могут. А вот духам только этот дым вставляет. Интересно, каким таким макаром? Хотя, похуй.

— Это последняя. — бросил к моим ногам два большущих мешка Гартаил. — Следующая порция урожая дозреет через неделю. Вы скурили все графские запасы, оставшиеся с прошлого сезона.

Пожав плечами, я создал два больших агрегата для курения этой принцессы Дури, после чего поручил Щуще начинать торжественное мероприятие, а сам направился к своей команде монстрозадонадирателей. Да Ня со своим сообщником, напарником, оператором или кто он там у нее, тоже уже крутилась возле них, откровенно донимая типичными журналистскими расспросами.

Спутники мои, молодцы, уже начерпали и вина, и самогона в кувшины, так что прямо сходу можно было начинать снимать стресс. Плеснув себе в одноразовый стаканчик самогону и нашпилив на вилку смачный кусок шашлыка, я произнес «Ну, за успешность миссии!», после чего залпом выпил и закусил. Мля, теплый! Причем не шашлык, а самогон!

— Валь, накидай льда в кувшины, будь так добра! — пропросил я Увалию и перешел к отвлечению на себя репортерского огня. — Дань, мне тут босс сказал, что у тебя записи всей этой хуйни есть. Покежь, чего я пропустил? Это примерно с того момента, как Мардукор воскрес.

— О, ты такооое пропустил! Жаль, у тебя имплантов для полного погружения нет! — защебетала няшка, а откуда то сбоку прилетели три тех самых серых шарика и зависли в воздухе треугольником. — Голограмма не передаст всей эпичности! Но смотри.

Над треугольником из шариков появилось изображение стадиона с видом сверху. Над серединой арены в воздухе сверкал голым задом начальник с мечом и кувалдой, а на него летела огромная огненная стремная трехметровая муха. Воалд. Мардукор размахнулся и швырнул в муху кувалдой. Оружие мелькнуло размазанной тенью и почти моментально разнесло брызгами башку демона. Обезглавленное тело закувыркалось в воздухе, расплескивая вокруг горящую огненную кровь, однако выровнялось и повисло в воздухе, обескураженно трепеща крыльями и водя перед собой руками. Повинуясь движению свободной руки босса, кувалда вернулась к своему хозяину прямо рукоятью в ладонь. Прикольный бумеранг!

Неожиданно тело демонюги задрожало и просто начало сжиматься, словно бумажный стаканчик в кулаке. Через несколько секунд над стадионом в воздухе висел источающий огнем мясной шар. Несмотря на случившееся с ним, шар продолжал пульсировать и дергаться, словно живой.

— Эта хрень вообще убивается? — усмехнулся я.

— Вообще да, но нет. — ответил присутствующий тут же владыка Лйутсфэуз. — Воалда очень сложно убить. Да и незачем. Полежит немного в холодном мире на бездушной диете, подумает о своем плохом поведении. Через тысячу лет отрегенерирует тело, да и вернется к дальнейшему исполнению обязанностей.

Тем временем огненная тефтелька на голограмме плюхнулась на песок арены, а босс взлетел повыше и оглядел округу. Ракурс камеры взлетел повыше, отдаляясь от земли и расширяя обзор. Взлетев, Мардукор вскинул над головой сверкнувший яростным огнем меч, и от стадиона пошла волна.

Высокий земляной вал метров десять высотой, вращающийся, словно косилка у комбайна. И этому комбайну было откровенно похуй на все, что попадалось ему на пути. Рвы с водой, камни, лава, архидемоны — все превращалось в мелкую труху, ровным перепаханным слоем остающуюся лежать там, откуда уже ушел этот комбайн смерти. И только духи воинов-креведок обескураженно топтались по этому перепаханному полю, непонятным образом уцелевшие и без малейшего вреда выплюнутые валом.

— И нафига тебе этот Воалд на прежних обязанностях? — спросил я, наблюдая за этой занимательной картиной. — Чтобы потом опять бунт устроить?

— Ну да, а что не так? — удивился инфернал. — Всегда бунтовал, а тут вдруг перестать должен? Он сильный, он хороший и талантливый полководец. Аааааа… Ты ж человек, у тебя ценности другие, вот и не понимаешь. Каждый его бунт отсеивает предателей. Вот и сейчас у меня осталось лишь три генерала, верных мне. Они наберут верные им армии, и так далее. А то, что наши разборки задели Небарру, так это лишь потому, что Мардукора не было. А так у нас всегда война. Война — лучшее занятие для инфернала! Огненные миры не могут мирно жить и всегда сражаются то между собой, то с ледяными мирами, с минирами. Война — это жизнь!

— Да, ты прав, ваще вас не понимаю. — усмехнулся я еще плеснул себе самогона с плавающей в нем сосулькой.

Вот теперь пошло намного лучше! Холодненький самогончик под тепленький шашлычок, как бальзам по душе! И я вспомнил, что забыл сделать. САЛЮТ! Так что по быстрому накатил еще двести грамм и, на ходу жуя мисочку оливьешки, побежал к Щуще, до сих пор задвигающему что-то про великие дни, великую ответственность и великую родину. Предупредив того, что я собираюсь бахнуть фейерверком по настроению и объяснив, как получилось, что это за хрень такая, я велел ему объявить о праздничном залпе в честь дня победы через пару минут, и скрылся за зданием мэрии. Сотворив там огромную батарею из больших профессиональных пиротехнических изделий, я принялся ожидать сигнала к началу обстрела местных небес. Наконец, мэр закончил пиздеть и я понял, что я долбоеб. Зажигалки то у меня нету!

После чего я понял, что я еще больший долбоеб, чем сам о себе думал, сотворил зажигалку и, запалив фитиль, поспешил съебаться подальше и побыстрее.

Шандарахнуло, однако, знатно! Да, салют был. И даже в небе. Судя по всему, оооочень мало кто из гуляющих знал, что это такое и потому решили, что развалившееся здание мэрии — тоже часть этого огненного шоу. Претензий же за здание мне никто не высказывал, так что я вскоре расслабился и, еще немножко прибухнув, начал веселиться. Пришлось, правда, снова курнуть. Потому что шаманы опять завели свой заунывный хор. Но после этого настроение уверенными скачками пошло в гору.

Заставив так же сделать хотя бы по одной затяжке местных богов и неместного владыку инферналов, я отправил их на танцпол, а сам, допив кувшин самогона, создал шахматную доску и шахматный же набор. Не спрашивайте — зачем. На тот момент мне это было жизненно необходимо. И вообще, если у вас мог возникнуть такой вопрос — то значит, вы и не бухали никогда нормально. Ну вот захотелось! Выяснилось, что Лйутсфэуз очень даже знаком с этим видом интеллектуального спорта, как и Леха. Вот только рост и толщина пальцев владыки плохо способствуют манипуляциям с такими маленькими фигурками. Поэтому пришлось создать доску побольше. Шестнадцать на шестнадцать метров, прямо на площади.

Забыв под градусом о том, что он истратил все силы, инфернал призвал толпу мелких бесов и стаю гончих. Адские зверюшки были пешками, мелкие демонята разного калибра — фигурами, в качестве ферзя демон призвал суккубу, а на роль короля — крылатого архидемона, не с первого раза понявшего, что от него требуют.

Лехе же призывать было не кого, поэтому на роль шахматных фигур вызвались бухие и накуренные до состояния веселого похуизма шаманы. Кто-то даже начал бить морду кому-то за право быть королем, пока не пришел Скъяаарл. Тролль раздал легких, на его взгляд, подзатыльников спорящим, сказал, что во имя мира он станет королем на этой половине доски и предложил шаманам подраться за право стать его королевой. Королевой стать никто не захотел, так что пришлось назначать принудительно, и то с условием, что ферзь — это советник, визирь и никоим образом не самка. Назначили после всех этих споров Когтя.

Играли в эти шахматы, как и на любой другой пьянке, само собой, на выпивание. Причем, чтоб никому не было обидно, выпивали все, включая персонажей, отыгрывающих фигуры. Причем сначала на брудершафт выпивали фигуры, которые типа рубят друг друга, а потом выбывшая из боя фигура выпивала вместе со всеми. Таким образом к концу партии фигуры ходили как хотели, Леха с Лйутсфэузом играли в откровенные поддавки, а сам поединок было решено закончит ничьей после того, как король и ферзь со стороны демона захрапели, обнявшись в углу поля.

Дальше события происходили рывками. Вот мне изливает душу эльф-арбалетчик с непроизносимым по пьяни именем. Что его дух — это телка его, которую зарубили какие-то злые дренеи. А вот Гартаил угощает всех оргазмом дракона. Ну, в смысле коктейлем. Хотя он мог… А, не будет о грустном. А вот я в походной палатке валяюсь. А рядом Да Ня. А потом сверху. А потом я сверху. А потом я даже убавил бегунок опьянения на несколько секунд, потому что не может человек такую позу принять. Но, поняв, что причина тому — технологичные импланты вместо конечностей, суставы которых могут вращаться абсолютно как угодно, вернул опьянение обратно. И, вспоминая иллюстрации из камасутры, понял, что арпатирцы эту книжку могут раз в десять толще нарисовать, с такой то супергибкостью.

А потом пришло утро и похмелье. Продрав глаза, я рассмотрел Да Ню более трезвым взглядом. Попытался рассмотреть сиськи. Но трудно рассмотреть то, чего нет. На всякий случай проверил междуножье. Самка. Не, так то я не сомневался, не подумайте обо мне плохого! Я и по синьке бабу от мужика отличу! Ну, до этого, по крайней мере, всегда получалось! Но вот в этот раз эта великая равнина зародила сомнения. Ну ладно, ладно, не такая уж и равнина, как я преувеличиваю. Но видал я мужиков с сиськами поболее. Да и вы наверняка видали, если хоть раз на общественном пляже бывали.

Выглянув из палатки, я понял, что утро наступило в полдень. И что оно не очень доброе.

Напротив палатки сидело креведко. И нихрена это был не дух. За время пребывания в городе, да еще и в шаманской шкуре, даже с наложенной на них иллюзией материальности, духов от живых я отличать научился. И вот мало того, что это креведко было живое, так еще и мутировавшее.

Двух метров высотой, с мускулистым, пусть и покрытым хитином торсом. Мускулисто-хитиновые руки с кистями и еще более длинные и не менее мускулистые руки с клешнями. А эти глаза… Четыре глаза на стебельках и два хмурых человеческих глаза на передней части морды. Или нечеловеческие, судя по торчащим из-под пучка щупалец массивным орочьим клыкам. И, судя по знакомым узорам, покрывающим конечности и тело, мне пизда.

— Ээээээ, Гуал, это у тебя похмелье так проявляется? — на всякий случай спросил я.