Зайка для Хищника (СИ)

Глава двенадцатая

Он тянет меня за руку к кровати, которую я замечаю только сейчас, что удивительно, ибо она просто огромна.

Впрочем, Илья и сам не маленький дядя. Я бы даже сказала здоровый бородатый мужик. И этот траходром ему явно по размеру.

Он садится на постель, и мне ничего не остается, кроме как встать перед ним. Его руки скользят по бедрам, задирая платье, которому, видимо, суждено сегодня стать секс-униформой. Я вижу его нетерпение: крылья носа трепещут, желваки играют.

Волк стягивает с меня трусики и ласково поглаживает губки, которые уже набухли и приоткрылись.

— Я подозревал, что ты — натуральная блондинка, — Илья разглядывает золотистую дорожку волос, которую я сегодня оставила.

Направляя рукой, он вынуждает меня забраться на кровать коленями. Продолжая повиноваться его ладони, я опускаюсь в коленно-локтевую. Спущенными трусиками, выпяченной попкой, блестящей от влаги промежностью он любуется, как художник красивым портретом.

— Ангелочек просто, — хрипит Волк и тянет трусишки дальше вниз, сопровождая их путешествие влажными поцелуями. Я чувствую его волнующее дыхание на влажной киске.

Лишенная законного белья, с широко расставленными коленями, я полностью открыта его взгляду.

Он слегка раздвигает складочки и принимается за ласки. Его язык исследует доступное ему, заставляя меня дрожать и кусать губы.

— Не смей сдерживаться, — снова приказывает он, и я опять опускаю все барьеры.

Я почти достигаю пика, когда в сморщенное колечко вторгается палец и, усиливая и без того острые ощущения, приближает оргазм. Сейчас я конченая Зайка. Подрагивающая от пережитого, покрытая испариной, в измятом платье, но ни о чем не жалеющая.

— А теперь подарок.

Что?

Я думала, что это и был мой обещанный подарок.

Илья тянется к тумбочке.

Я такая невнимательная, что не заметила на ней коробочку с характерными изображениями.

Не может быть!

О нет!

Волк достаёт из неё такую же анальную пробку, как ту, что мне показывала сегодня Катя. С пушистым хвостиком.

— Илья, я не…

— Да, Ириша, да. Доверься мне, я же обещал, что ты не пожалеешь.

И без того тугое отверстие испуганно сжимается, но неумолимые пальцы бережно, на настойчиво, обильно смазывая прохладным гелем, растягивают покоренную попку.

А потом я чувствую прикосновение чего холодного, и, зашипев, принимаю дар.

— Идеально. Я так хотел увидеть этот хвостик, — мне стыдно задумываться о том, насколько развратна картина перед глазами Ильи.

Но если я решила, что на этом пока всё, то это не так.

Слышу позади себя звук расстегиваемого ремня и шелест одежды.

— А теперь мой подарок. За терпение, — с предвкушением произносит Волк.

Головка скользит по губам, собирая выделения, и я опять начинаю дрожать.

Я же помню, что там не чайная ложка, а нечто более внушительное.

— Тихо, тихо, — поглаживает Илья покрывающиеся мурашками ягодицы и проталкивает головку между скользких губ.

Едва привыкнув к игрушке, я не ожидаю такого подвоха. Нанизанная киска, заполненная попка… Я превращаюсь в натянутую струну. Теперь, когда у пробки есть конкурент, она ощущается значительно острее. Двойное проникновение испытываю впервые. Меня оно никогда не интересовало, и, тем не менее, я послушно принимаю все, что Илья делает. Я смолчала, когда он вскрыл мою попку! А сейчас покорно натягиваюсь на толстый член! В голове не укладывается! Я ему это позволила! И сейчас просто приноравливаюсь, стараясь расслабить мышцы!

Медленно, очень медленно Илья входит в меня и замирает, остановившись на середине пути.

Чувствую, как пальцами Волк поглаживает растянутую промежность, и понимаю, что он любуется. Но передышка не длится долго. Под мои тихие стоны Илья принимается наслаждаться своим подарком.

Немного сдаёт назад и снова толкается вперёд. Задерживая дыхание, я прислушиваюсь к своим ощущения. Не больно, но есть ощущение, что я натянута до предела. Илья я не торопится, он входит в меня до конца, только когда весь его огромный орган покрыт моими соками. Задвинув в мою норку по самые яйца, Илья усмехается:

— С Восьмым марта, Ир, — и больше он не говорит ничего.

Постепенно наращивая темп, Илья позволяет мне привыкнуть к его размерам.

Чувство распирания быстро переходит в томление и в невыносимую потребность принадлежать. Именно так. Принимая его в себя, подчиняясь ему, позволяя все, что он хочет.

Сейчас меня не волнуют никакие моральные аспекты моего поведения, с каждым погружением я хрипло постанываю, ощущая в себе твердый член, заполняющий меня, царапаю покрывало и почти плачу, потому что это невыносимо.

А мою истерзанную обкончавшуюся писю продолжают буравить.

— Бля, какая же у тебя сладкая норка, Зайка. Охуенно.

Илья берет меня сзади, и я не могу заткнуть ему рот поцелуем, поэтому мне приходится слушать грязные словечки, которые сопровождают хлюпающие звуки моей киски. Они не обидные, сейчас мне кажется, что это лучший комплимент.

То ли я окончательно пала морально, то ли Илья знает что-то недоступное моему понимаю, но все вместе: и его фразочки, и пробка в попке, и ни капли не щадящий меня поршень, рождают новую горячую волну внизу живота, которая скручивается в тугую спираль, заставляя меня подмахивать Волку.

Я думала, что я кончила от языка в норке? Ошибалась. Это была прелюдия. Разминка. Которая никак не подготовила к тому, что я испытываю сейчас. Возможно, это всего лишь секунды, но для меня этот момент, когда я взрываюсь закольцовывается. Каждая клеточка моего тела словно наполняется вспененным шампанским, и откуда изнутри, из самой сердцевины женской сущности, разливается вскипевшая лава.

Сжимаясь на члене, я уже не слышу ничего: ни сочных всхлипов киски, которую долбит уже совсем в жестком темпе Илья, ни его слов, ничего… Даже рисунок на покрывале становится немного размытым.

Ошеломлённая своими ощущениями, я только чувствую брызги спермы, попадающие на ягодицы. Мои мольбы о пощаде затихают. Оказывается, я не молчала. Понимаю это по саднящему горлу.

Волк поглаживает меня между лопаток.

— Вот так, Ириша. Давно пора. Всё бегала от меня где-то, глупая Зайка. Твоё место здесь.