Зазеркалье

Глава 3

Блейд провел в Лондоне весь день. В какой-то момент ему даже пришло в голову, что все случившееся — настоящий подарок судьбы. Здесь на него не кидались орды кровожадных дикарей, ему не угрожали монстры-людоеды… И самое главное — он знал будущее этого мира. Какое-то время он просто коллекционировал различия, которые удавалось обнаружить. И, надо сказать, этих различий оказалось очень мало.

Такие же точно дворцы в центре. Такой же точно Гайд-парк. Колонна Нельсона на Трафальгарской площади, ничем не отличавшаяся от знакомого Блейду с детства ее двойника; конные статуи королей; гвардейцы у дворца Ее Величества — форма не отличается ни единым позументом.

И лишь в одном месте, возле Пикадилли, выход из подземки оказался на противоположной стороне улицы, чем в родном Лондоне Блейда. Это было самым значительным отличием; остальные, вроде несколько иного цвета фасадов или сдвинутого ларька, в котором продавали не «хот доги», а «гамбургеры», в счет не шли. Несколько чуть измененных реклам… небесноголубой цвет на фирменном «фордовском» овале вместо темносинего…

В общем, мелкие детали.

Под вечер Блейд отправился в Ист-Сайд. Там, среди дешевых забегаловок, во времена его молодости скрывалось достаточно много весьма любопытных заведений, где торговали всем чем угодно — от оружия и наркотиков до женщин и экзотических животных. Ну и фальшивые документы отыскать там тоже не составляло труда.

Блейд пошуршал кредитками в кармане. Маловато… Хорошо, что он не прихватил всю пачку, иначе его двойник уже бы, наверное, поднял тревогу. Но, так или иначе, безболезненно добыть новые средства он мог только на городском дне.

Сменив несколько машин и решив, что след запутан достаточно надежно, странник толкнул неприметную коричневую дверь, над которой тускло, словно нехотя, светилась неоновая вывеска: «Бар Лефти. Закуски и развлечения». С закусками здесь обстояло крайне неважно, а вот развлечения были на высоте. И Блейд намеревался принять в них участие.

За обшарпанной дверью оказался небольшой тамбур; как и положено, у ближней стены восседал здоровенный громила. У косяка внутренней двери томился его напарник, бледное прыщавое существо с мотоциклетной цепью.

— Куда, мистер? — просипел охранник, дохнув на Блейда могучим пивным духом. — Рано еще. Все закрыто…

— Мне надо видеть старину Бака. — Блейд внутренне напрягся. У него недоставало времени тщательно собирать информацию. Он исходил из того, что здесь все почти так же, как и на Земле.

— Это еще зачем? — лениво процедил громила. Он был выше Блейда почти на полголовы, шире в плечах, а уж руки его скорее напоминали бараньи ляжки.

— Наняться хочу, — коротко бросил Блейд.

— Наняться? — мутные глазки охранника приоткрылись.

— Позови хозяина, — повысил голос Блейд. — Позови, пока я не продемонстрировал тебе, что пришел не просто так!

— Вот как? — громила оживился. — Хозяин всегда находит себе людей сам. И он очень не любит, когда хорошо одетые фраера с улицы… или из полиции начинают совать свой длинный нос в наше дело.

Блейд безразлично покивал головой. Он даже не вынул рук из карманов плаща. Что ж, на иной прием здесь рассчитывать не приходилось.

Кулак странника врезался в заросший недельной щетиной подбородок громилы. Удар был нанесен с такой быстротой, что охранник не успел даже пошевелиться. Второго не потребовалось — громила потерял сознание. Он с шумом рухнул на пол, точно поверженный молнией Зевса гигант.

Сопляк взвизгнул и прыгнул было вперед, размахнувшись цепью. Возможно, он и умел довольно-таки ловко владеть ею и смог бы выстоять против физически гораздо более сильного человека — если бы только этим человеком оказался кто-то иной, а не Ричард Блейд.

Рука Блейда перехватила кисть юнца в воздухе, цепь просвистела мимо. Замахнуться вторично парень уже не успел: Блейд четко, как на тренировке, ударил его локтем в солнечное сплетение и вырвал цепь из ослабевших пальцев.

— А теперь ты проведешь меня к хозяину, — прорычал он прямо в лицо парню, едва тот несколько пришел в себя. За громилу Блейд не беспокоился -странник знал силу собственного удара.

Юнец торопливо закивал. Из кармана появилась связка ключей, внутренняя дверь была отперта, и Блейд шагнул следом за своим трясущимся провожатым.

На первый взгляд бар, когда они вошли, был самым типичным заведением, кроме одного лишь довольно необычного пустого пространства в самой середине. В остальном же он походил на американизированный бар — даже не на старый добрый английский паб. Вдоль дальней стены тянулась длинная стойка, в зальчике было тихо и пустынно, стулья стояли вверх ножками на столах. Блейд прошел прямиком за стойку — через узкий проход в крошечное помещение без окон, освещенное лампой дневного света, где старина Бак держал что-то вроде конторы.

По стенам теснились плакаты с обнаженными красотками, в углу возвышалась внушительных размеров стойка с разнообразными горячительными напитками, причем сортом много выше тех, что были выставлены в общем зале. Письменный стол с истерзанной полировкой и многочисленными жжеными пятнами от окурков был девственно чист, если не считать старого-престарого обшарпанного телефона.

Однако за этим столом восседал сам старина Бак, и этим все было сказано.

Когда-то в своей реальности и в своем времени Блейд имел с ним контакт. Бак проходил по делу о торговле наркотиками, но никаких улик добыть не удалось. Впрочем, Блейд и по сей день был уверен, что «травкой» Бак не баловался. Он занимался другим — гладиаторскими боями. Сам в прошлом профессиональный боксер, даже уйдя на покой, он не смог расстаться со своим кровавым бизнесом. Разумеется, все это делалось полуподпольно; власти не слишком-то одобряли происходящее. Тем не менее в третьеразрядной забегаловке Бака встречались весьма рафинированные посетители, пришедшие пощекотать себе нервы созерцанием боя без правил, в котором разрешены были все, даже самые подлые приемы.

Бак молча поднял голову и воззрился на странного посетителя. Был он невелик ростом — всего пять футов, — зато из-за широченных плеч мог протиснуться не во всякую дверь. Пудовые кулачищи своротили на ринге не одну челюсть; безрукавка открывала для обозрения чудовищные мускулы, отнюдь не заплывшие жирком. Старина Бак умел поддерживать форму.

— Чего надо? — прохрипел он, уставясь на Блейда. Взгляд, у него был под стать внешности — тяжелый, неприятный, какойто оценивающий, словно он уже прикидывал, каких габаритов гроб придется заказывать для очередного возмутителя спокойствия.

— Ты меня не узнаешь, Бак Шэллоу? — ледяным тоном осведомился Блейд. По его собственному календарю случай с отставным боксером имел место в мае 1967-го; оставалось только надеяться, что подобные же события имели место и здесь.

— Не узнаю, — прохрипел Бак. — Мотал бы ты отсюда, мистер. У меня, знаешь ли, пока еще закрыто. И как это тебя впустили?

— Не узнаю тебя, старина, — прежним тоном заметил Блейд, небрежно присаживаясь на край стола — стульев в конторе Бака просто не было. На единственном устроился сам хозяин. — Раньше ты выбирал более умелых и расторопных. А этот твой орангутанг — он ведь самое большее годится для зоопарка, сидеть в клетке и визжать на потеху почтеннейшей публике. Я оставил его в прихожей. Он был крайне невежлив.

В этом мире уважали силу, только силу и ничего кроме силы. Вежливость однозначно воспринималась как символ слабости.

Бак медленно наливался кровью.

— Остынь, приятель, — посоветовал ему Блейд. — Я вижу, ты меня решил не узнавать. Что ж, твое право. Тогда я спрошу у тебя: тебе нужен хороший боец на ближайшие несколько вечеров?

Бак поднял взор на прыщеватого юнца, и того моментально словно ветрам сдуло.

— А я ведь тебя как будто бы припоминаю, — прохрипел бывший боксер, пристально глядя Блейду в глаза. — Я ведь как будто тебя видел…

— Да, то самое дало о травке, когда тебя едва не упекли на двадцать лет за вовлечение несовершеннолетних в… ну, сам помнишь, во что.

— Ты много знаешь, приятель, — маленькие глазки буравили лицо Блейда.

— Я рад, что ты в этом убедился:

— Ты очень мне напоминаешь того парня… Ты его старший брат? Отец? Хотя нет, нет… дядя?

— Ты прав, — Блейд поклонился. — Именно дядя. Из… из Южной Америки.

— Так что тебе здесь надо? Учти, я закладывать никого не стану. Мое заведение чистое, здесь сами полицейские порой бывают!

— Тебе не придется никого закладывать. Бак, — усмехнулся Блейд. -Мне надо подкопить деньжат… и встретиться тут у тебя кое с кем.

— Ты это брось! — зарычал Бак. — Я не знаю тебя, парень. И что-то твои речи мне перестали нравиться!

— Я тебе уже объяснил — мне надо подработать. И еще — купить хорошую ксиву.

— Что, что? — кажется, Бак был действительно ошарашен. В первый раз за все время беседы.

— Что слышал. Я готов побоксироватъ у тебя некоторое время. Я не полицейский и готов отработать твои услуги. И не забывай, что в голове у меня слишком много такого, о чем ты предпочел бы не вспоминать, Бак Шэллоу! Так что нам лучше не ссориться. Мы могли бы стать полезны друг другу, вместо того чтобы взаимно ломать ребра.

Бак опустил голову, размышляя. Блейд терпеливо ждал.

— Ладно, парень. Мне кажется, что ты не врешь. Легавые озаботились бы придумать что-то пооригинальнее, если бы решили подослать ко мне кого-то… ладно, по рукам! Сегодня вечером у меня будет представление. Одноглазый Джо наверняка опять налижется… выйдешь вместо него. Только учти — сразу никого не укладывать! Публика должна получить удовольствие за свои денежки. Но только вот что. От тебя мне потом тоже будет кое-что нужно.

— Надеюсь, не мокрое дело?

— Ты что! Я таким не занимаюсь. Нет, просто кое-кто обнаглел в последнее время…

— Согласен.

Они ударили по рукам. Так Ричард Блейд превратился в Эмилио Гонзалеса, добропорядочного испанского кабальеро родом из благословенной Аргентины.

Аванса Блейд, разумеется, не получил — да и не слишком-то настаивал. Бак просто велел ему прийти в шесть, за час да начала боев.

Свободное время странник потратил на то, чтобы снять номер в недорогом отеле и вновь как следует все продумать. А вечером, точно в назначенное время, он прошел мимо громилыохранника, проводившего нового бойца отнюдь не дружелюбным взглядом. Блейд подмигнул ему.

Зальчик был почти полон. Но, как понял Блейд, это была мелочь, шпана, отбросы; ближе к вечеру ее уберут и останутся только настоящие, истинные ценители, что не поскупятся отдать полсотни футов за хорошее зрелище.

— Переодевайся, — проворчал Бак, когда вновь нанятый гладиатор заглянул к нему в конторку. — Одноглазый, разумеется, нализался вдрабадан! Выйдешь во второй паре. Смотри, не искалечь мне парня! Я надеюсь, со временем из него будет толк.

— Я пущу ему ровно столько крови, сколько ты скажешь, — заверил толстяка Блейд.

К семи часам публика в баре собралась уже совсем иная. Мелькали изысканные платья и темные смокинги, заказывались дорогое виски и лучший французский «арманьяк». Пахло хорошими духами, и Блейд поймал себя на том, что осматривает зал прищуренными глазами охотника.

А потом начались бои. Свет погас, только небольшую арену освещали четыре круглые лампы под потолком. Ни канатов, ни самого ринга не было -просто освещенный прямоугольник не слишком чистого пола, и все.

Восхождение Блейда по ступеням этого мира должно было начаться именно отсюда.

Сам Бак занял место за импровизированным тотализатором.

Появилась первая пара, и Блейд удивленно присвистнул — обычный парень с длинными волосами и девушка в обтягивающей майке и шортах, босая. Красивая девушка… вот только нос сросся после перелома не слишком удачно, да уродливый шрам на открытой шее совсем ее не красил.

— Леди и джентльмены! — прорычал Бак, поднимая ручищу. -Приветствуйте! Бои до третьей крови: Быстрая Лиззи и Волосатый Гарри!

Псевдонимы здесь не блистали разнообразием — совсем как в провинциальном цирке начала века, где устраивались так называемые «чемпионаты» по французской борьбе… Правда, в отличие от тех времен, схватки в кабаке Бака были не срежиссированы.

Волосатый Гарри церемонно поклонился публике и аккуратно снял очки-велосипед а-ля Джон Леннон. Видом своим он больше всего напоминал вечного студента, кочующего из колледжа в колледж. Правда, боевую стойку он принял вполне уверенно. Одет он был в линялую зеленую майку, вытертые джинсы и синие туфли для тенниса. Блейд не поставил бы за него и погнутого трехпенсовика — мускулы у парня отсутствовали начисто.

Быстрая Лиззи смотрелась куда лучше. «Из бывших гимнастов или акробатов», — подумал Блейд, наблюдая за ее гибкими, кошачьими движениями.

— Делайте ваши ставки, леди и джентльмены, делайте ваши ставки! -подзуживал толпу Бак. — Делайте ставки на первую кровь и на первый нокдаун. Делайте ставки на вторую кровь, а также на нокаут. Делайте ставки, господа!

Его призывы не остались втуне. Букмекеры трудились, не покладая рук,

Блейд хотел бы взглянуть на других бойцов, но этого он от Бака уже не смог добиться.

— Да они же все разбегутся, только увидев тебя! Хочешь испортить все дело, мистер?!

Хозяин бара ударил колотушкой в старый потемневший бронзовый гонг.

И тут оказалось, что и волосатик Гарри, и Быстрая Лиззи умеют драться. Причем именно так, как того хотелось бы публике. Поединок истинных мастеров кунг-фу или карате совершенно не зрелищен. Долгое позиционное маневрирование, поиск уязвимого места в обороне противника, накопление боевой энергии, силы духа — и лишь затем атака, настолько стремительная, что для стороннего наблюдателя это превращается в какую-то хаотическую мельтешню. Простой обыватель в этом ничего не поймет. Вот почему в кино никогда не участвуют настоящие профессионалы. Брюс Ли и Чак Норрис хороши на театральных подмостках, не более.

Гарри же и Лиззи делали все, чтобы достопочтенные зрители получили полное удовольствие. Размашистые удары, дикие взвизги, хриплые ругательства… Гарри изловчился пнуть девушку ногой в живот, Лиззи согнулась, и тогда парень от души двинул ей в лицо коленом. Брызнула кровь, зрители восторженно заголосили. Лиззи упала, и ее противник, ничтоже сумняшеся, занес ногу, чтобы ударить лежащую, но тут оказалось, что падение было лишь ловким приемом. Лиззи удачно перехватила ступню соперника, резко крутанула в сторону… Гарри с яростным воплем распростерся на полу.

В подобной манере бой продолжался еще некоторое время. Перерывов между раундами здесь не делали. Лица обоих противников покрывала кровь, озверение перестало быть наигранным, похоже, бой велся уже насмерть.

Гарри удалась еще одна красивая атака — пробив защиту соперницы, его нога «крюком» ударила в ухо Лиззи, однако остановить девушку уже было невозможно. Рыча, словно раненная пантера, не обращая внимания на кровь, Лиззи вошла в клинч. Апперкот, подсечка, и жестокий удар ногой в пах. Гарри взвыл и забарахтался на забрызганном кровью полу.

Бой был окончен. Лиззи победно вскинула руку.

Следующая очередь была Блейда. Он до сих пор не видел своего противника, но, судя по неоднократно повторенным предостережениям Бака, беспокоиться за исход поединка не приходилось. Толстяка, похоже, куда больше волновало, как бы Блейд не искалечил своего противника так, что тот вообще не смог бы выйти потом на ринг…

Зрители мало-помалу успокаивались. В кассу Бака так и летели билеты со ставками: заключались пари на следующий бой.

Обнаженный до пояса, в легких спортивных штанах, Блейд вышел на импровизированный ринг. Собравшиеся засвистели и заулюлюкали.

— Наш новичок — Эмилио Грозный! Господа, прошу любить и жаловать!

Шум в рядах публики внезапно вновь усилился: навстречу Блейду вышел его противник — здоровенный негр, двигавшийся с ловкой кошачьей грацией опытного боксера. Выдавало его и лицо — перед Блейдом был явный профессионал. На вид ему можно была дать лет тридцать, под блестящей кожей перекатывались могучие мускулы. Ни ростом, ни шириной плеч он ничуть не уступал страннику.

Негр вскинул руки, приветствуя публику, и сверкнул белозубой улыбкой. Однако мнимая беззаботность не могла обмануть Блейда — в глазах своего противника он читая настоящую, непритворную жестокость.

Черный Зевс — такое прозвище носил соперник Блейда — опустил руки и, пританцовывая в стиле Кассиуса Клея, двинулся на середину ринга.

Рук здесь пожимать было не принято; раздался гонг, и схватка началась. Внутренне Блейд не мог не усмехнуться комичности положения — сколько раз в мирах Измерения Икс приходилось ему встречаться в поединках с местными бойцами! И всякий раз на карте стояла либо жизнь, либо спасение целой страны или того дела, которому он себя посвятил; сейчас же… Сейчас он вышел на бой, чтобы заработать деньги!

Черный Зевс оказался далеко не прост, он не бросился вперед очертя голову. Сперва негр попытался прощупать защиту Блейда короткими, быстрыми сериями ударов, странник отразил их, стремительно вошел в клинч и элементарной задней подсечкой из арсенала дзю-до швырнул противника наземь. Ему надо было расшевелить этого увальня, вывести его из себя — тогда бой получится более эффектным, а его собственные шансы заполучить необходимые документы через знакомых Бака — существенно выше.

Зевс, рыча, вскочил на ноги. Похоже, к подобному он готов не был; но ведь здесь же не настоящий ринг и даже не состязания по кикбоксингу!

Ответ последовал немедленно. Хлесткая серия ударов на хорошем уровне каратиста; хотя, конечно, до Блейда, обладателя четвертого дана, Зевсу было далеко. Странник расчетливым ударом раскровянил нос своего противника, краем уха уловив восторженный визг собравшихся дам.

Блейд мог бы уложить своего не в меру горячего противника в несколько секунд, но, раз уж взялся веселить почтеннейшую публику, будь любезен, носи шутовскую маску до конца.

Это оказалось не так-то легко: негр рассвирепел и лез вперед, не забывая, однако, при этом еще и об осторожности. Блейд отвечал, но, скованный негласными правилами, не мог в полной мере использовать свое собственное умение. Его удары были страшными только по виду.

Зевса он положил, когда заметил легкий кивок Бака из-за конторки.

Чернокожий боец рухнул, точно пораженный громом, даже не успев понять, что же случилось на самом деле. Двойной удар Блейда — в шею и в солнечное сплетение — был нанесен с поразительной быстротой.

Потом Бак долго хлопал странника по плечу. Публике спектакль понравился, а для толстяка это было самым главным. Правда, сам Черный Зевс грубо оттолкнул протянутую ему Блейдом руку, прошипев что-то вроде того, что они еще посчитаются.

Бак сдержал свое слово. После того, как новый боец еще дважды выходил в тот вечер на ринг (в последний раз — против двух противников, одним из которых оказалась Быстрая Лиззи), толстяк вручил ему обещанную сумму и подвел к одному из гостей — невзрачному маленькому тщедушному человечку с большой лысиной. Его Блейд не знал.

Человечка величали Костлявым Фредом, и он имел какое-то отношение к фабрикации фальшивых документов. Разумеется, разговор велся намеками и околичностями; Блейду пришлось выложить половину полученного от Бака гонорара — в качестве аванса; и еще столько же ему предстояло отдать, когда документы будут готовы. Здесь в кредит не верили.

Возле выхода из бара Блейда поджидала Быстрая Лиззи.

Нельзя сказать, что странник обошелся с ней во время поединка истинно по-рыцарски. Разумеется, он старался бить мягко, но несколько раз Лиззи пришлось пропахать спиною пол.

— Ты клево дерешься, дядя, — без обиняков начала она, подходя к страннику и сплевывая сигарету. — Где так выучился, а?

— Далеко отсюда, — усмехнулся Блейд. — Очень далеко. А, собственно, тебе-то здесь в чем интерес?

Лиззи недвусмысленно хихикнула.

— Люблю мужиков, которые драться умеют! Глядишь, и меня чему-то научат…

— Там видно будет, — туманно ответил Блейд, и, воспользовавшись отсутствием в его словах прямого запрета, Лиззи тотчас подхватила его под руку.

— Расскажи о себе, — без всяких предисловий начала она, когда они направились по пустынной ночной улочке прочь от заведения Бака. — Ты странный, очень странный человек. Сколько тебе лет? Сорок? Тридцать пять? Ты положил Зевса, а ведь ему всего двадцать с небольшим — он просто выглядит старше!.. Я таких, как ты, никогда не видала, — последние слова она почти промурлыкала, потеревшись носом о плечо странника.

«Ну, отчего же и нет?» — подумал Блейд. Разведчик должен уметь действовать в любой ситуации, но при этом желательно иметь под рукой толкового осведомителя. Лиззи вполне подходила на эту роль.

Они направились к отелю, в котором Блейд снял номер, по дороге негромко беседуя. Блейд хотел подготовить надежный плацдарм здесь, на дне, чтобы было куда отступить в случае необходимости. Он сильно подозревал, что толстый Пикебридж не оставит этого дела просто так. И здешний Дж… Двойник Блейда не явится по вызову, за что, естественно, получит нагоняй. Он, разумеется, будет все упорно отрицать, Дж. позвонит своему старому приятелю, и изумленный Блейд-младший узнает кое-что любопытное о самом себе. А потом… Если местный Дж. додумается до того, чтобы предъявить Пикебриджу своего «настоящего» Блейда, весь отдел МИ6 встанет на дыбы! И до того, как это случится, он, Ричард Блейд, должен будет успеть помочь самому себе. Он поможет себе здешнему не совершить ту глупость, из-за которой страдает вот уже столько лет…

Вдвоем они не отдадут Зоэ Коривалл никому. И пусть старик Лейтон отдохнет — в этом путешествии Ричард Блейд будет работать на самого себя. Без всякой далеко идущей цели. Просто потому, что это доставит ему горькую радость.

А пока — пока он постарается использовать Лиззи как можно лучше.

Уже на подходе к отелю Лиззи как о чем-то само собой разумеющемся сообщила Блейду, что ее дружок, Волосатый Гарри, тоже очень хотел бы брать у странника уроки рукопашного боя.

— Так вы с Гарри что… — удивился Блейд, и Лиззи энергично кивнула.

— Ну да. Мы частенько ссоримся и бережем всю злость до ринга. А потом все опять хорошо…

«О темпора, о морес!» — только и мог вздохнуть про себя Ричард Блейд.

Едва они вошли в номер, как Лиззи с разбегу бросилась на широченную кровать.

— Клево! Всегда мечтала трахнуться с крутым мужиком на таком сексодроме!

— Ну и выражения у тебя, милашка, — заметил слегка шокированный Блейд. — Где только подобному учат? Наверное, на улице?

— Оксфорд, папочка, Оксфорд, факультет английской словесности, -Лиззи показана Блейду язык. И тотчас же, без малейшей паузы, принялась шпарить «Королеву волшебной Страны» Спенсера на староанглийском:

Прекрасный рыцарь мчался средь равнин,

Серебрянный блистал на солнце щит,

Следы ударов прежних он хранил,

Жестоких и кровавых знаки битв…

— Ну, и так далее, — закончила она.

Блейд слушал, невольно приоткрыв рот.

— Достаточно? — осведомилась Лиззи. — Могу из «Беовульфа», с любого места, а хочешь, изложу тебе последнюю точку зрения филологов на генезис языка у Поупа?

— Сдаюсь! — Блейд в шутливом испуге вскинул руки. — Ты меня убедила, крошка. Тогда скажи, что ты здесь делаешь?

— А! — Лиззи сплюнула. — Поругалась с предками. Они отказались платить за мое обучение, а мимо именной стипендии я пролетела. Вот и пришлось… Хотя почему пришлось? Мне это дело нравится. А сам-то ты почему влез в предприятие старины Бака?

— Деньги нужны, — коротко отмолвил странник.

— Такой джентльмен — и нуждается в деньгах? — Лиззи скорчила недоверчивую гримаску.

— Порой именно джентльменам и нужны деньги. Истинные жулики прекрасно себя чувствуют, — заметил Блейд.

— Да-а, наверно… — рассеянно заметила девушка, явно разочарованная тем, что ее спутник не пустился в откровенности.

Блейд откупорил бутылку «Джека Дэниэлса». Они выпили — причем Лиззи проглотила термоядерную смесь не поморщившись. Девушка отставила стакан в сторону, и они с Блейдом поцеловались. Хитрые глазенки Лиззи горели, словно два крошечных фонарика; оторвавшись от губ странника, она взялась крестнакрест за край джемпера и потянула его вверх.

Под джемпером у нее ничего не было. Дразня, перед взором разведчика оказалась пара розовых сосков, увенчивавших небольшие крепкие груди. Блейд протянул к девушке руки, и они вдвоем повалились на кровать.

Лиззи оказалась отличной любовницей, однако с одним существенным недостатком — в кульминационные мгновения она вопила таким жутким образом, что впору было решить, что здесь совершается кровавое убийство с особым цинизмом и жестокостью.

Лиззи не дала Блейду сомкнуть глаз до самого утра. Ее насмешливый взор, казалось, говорил: «Ты же такой крутой — неужели ж ты не смажешь доставить мне удовольствие еще один раз?» А Блейд считал своим долгом никогда не разочаровывать дам.

К утру Лиззи все-таки запросила пощады — правда, и Блейд к тому времени уже изрядно выдохся.

Позавтракав, девушка отправилась в свою, как она выразилась, «берлогу», а Блейд — на встречу с Костлявым Фредом.

Паб «Северная Звезда» ничем не выделялся среди сотен подобных заведений английской столицы. Блейд даже припомнил, что такая же точно пивная имелась и в его родной реальности. Именно за эту незаметность и обыденность паб, скорее всего, и облюбовали люди Костлявого. Насколько понял странник, здесь было организовано нечто вроде местного штаба. Лакомый кусочек для полиции -взять сейчас этого Фреда, когда у того в кармане — фальшивые документы для Блейда!

Фред сидел за столиком в дальнем углу за нетронутой кружкой пива.

— Фотку давай, — просипел он. — Фотку давай и жди здесь. Капусту потом.

Блейд вручил лысому человечку свою фотографию, сделанную по пути сюда в фотоавтомате. Фред кивнул головой и исчез.

Его не было довольно долго; Блейд терпеливо ждал.

Люди входили и уходили; внешне разведчик казался вальяжным и расслабленным, хотя на деле был собран и сжат, словно взведенная пружина. Он внимательно следил за всеми посетителями пивной; каждый мог оказаться полицейским осведомителем, а встреча с блюстителями закона пока не входила в его планы.

И на миг ему показалось, что в дверной проеме мелькнула физиономия Лиззи. Девушка словно бы вскользь окинула взглядом полутемный зал и вновь исчезла. Блейд остался сидеть как сидел, однако в тот миг ему отчего-то стало не по себе. Видение было слишком мимолетно, чтобы обычный человек смог бы что-то заметить; и Ричард Блейд, не будь он тем Ричардом Блейдом, за спиной которого лежало почти два десятка миров Измерения Икс, скорее всего постарался бы убедить себя в том, что ему все почудилось. Но настоящий Ричард Блейд не сомневался в себе: Лиззи следила за ним. И притом довольно искусно.

В это время появился и Фред.

— Держи свою ксиву, — он осклабился. — Надо было бы содрать с тебя побольше, ну да уж ладно, ради дружбы с Баком старый Фред готов работать даже себе в убыток. Отыскать аргентинское клише — мыслимое ли это дело! А ведь все исполнили за одну ночь…

Блейд взял протянутый ему конверт. Там действительно оказался аргентинский паспорт, и британская виза была в полном порядке.

Странник вытащил деньги. Бог знает, кем был этот Фред раньше, но талант свой он явно зарыл в землю. Техника исполнения была просто великолепна. Блейду пришлось в свое время достаточно изучать паспорта различных стран, и он мог сказать, что подделка ни в чем не уступает оригиналу. Все водяные знаки были в полном порядке, тиснение ровное и четкое, волоски на белых полях документа присутствуют…

— Ультрафиолетом это не распознать, — самодовольно заметил Фред.

Блейд молча кивнул. Это была «липа» высшего разряда. И весьма, весьма странно, что он наткнулся на подобного мастера с самой первой попытки, и притом далеко не в святая святых преступного мира. Этот Фред мог бы иметь миллионы — а он довольствовался невзрачным костюмом да кружкой пива во второразрядном пабе… Это было подозрительно.

Блейд молча кивнул Фреду, и они расстались.

Оставшееся время Блейд. посвятил изучению газет. И чем дальше он читал их, тем больше удивлялся. Этот мир, оказывается, далеко не так сильно походил на его родную реальность, как это могло бы показаться с первого взгляда. К примеру, могучего врага — Советского Союза — больше не существовало. Их лидер, Хрущев, начал либеральные реформы, которые зашли слишком далеко. Россия и в самом деле изменилась, став нормальной страной, зато Украина и Белоруссия отделились от метрополии и остались прокоммунистическими, причем прокоммуннстическими в еще большей степени, чем был сам СССР. Власть там захватили воинствующие сталинисты, и местные отделения КГБ развернули настоящую войну против западных союзников. И главной целью агентов новой Коммунистической Федерации, где на площадях вновь возводились памятники Лучшему Другу Физкультурников, стали промышленные и технологические секреты. Охота за ними развернулись в небывалом масштабе.

Вечером Ричард Блейд вновь появился в заведении Бака Шэллоу. Он уже имел то, что хотел, но свои обязательства перед толстяком намерен был выполнять честно.

О боях сказать можно немного. Блейду в конце концов рассекли бровь, разбили губу — не слишком много для человека, нокаутировавшего четырех противников. Ставки на Ричарда Блейда поползли вверх; и тогда Бак шепнул ему:

— Следующий бой ты должен проиграть.

— Проиграть? Вот уж нет! — сердито отрезал странник.

— Да пойми же ты, Эмилио, на тебя поставлена куча денег! Если ты поддашься, они все останутся в кассе. А я, само собой, не оставлю тебя в накладе!

Блейд скрипнул зубами. Участвовать в подобном унизительном спектакле?

— Ты помог мне, Бак Шэллоу, — сквозь зубы произнес разведчик, — и мне не хотелось бы вводить тебя в убытки. Ты хотел поручить мне какое-то дело — я и сейчас не отказываюсь его выполнить. Но проигрывать на глазах у публики не стану.

Бак Шэллоу прикусил губу. Но, похоже, старый боксер сам знал, каково это — ложиться на ринге, поддаваясь уговорам тренеров, букмекеров, секундантов… Глаза толстяка вспыхнули мрачным огнем, он как-то криво дернул щекой и быстро, отрывисто кивнул головой.

— Понимаю тебя, парень… Что ж, не хочешь — не надо. Но тогда тебе придется сослужить мне одну службу.

— Я уже сказал — если не мокруха, то пожалуйста.

На сей раз Блейд изо всех сил старался, чтобы бой выглядел равным, причем это удалось ему настолько хорошо, что в возможность своей победы поверил даже его противник. И верил до самого последнего момента, пока расчетливый удар странника не отправил его на пол окончательно.

Освободившись от своих обязанностей, Блейд направился было к выходу, когда его предплечья коснулись сильные пальцы Лиззи.

— Ты хотел ускользнуть от меня, папочка?

— А зачем ты следила за мной в пабе? — отпарировал странник.

— Как зачем? — удивилась Лиззи. — Я, папочка, очень даже ревнюча, как кошка. Если около тебя появится какая-нибудь прилизанная тварь из общества, я ей руки-ноги повыдергаю. Я уж было решила — ты с какой-нибудь лахудрой…

— Слушай, Лиззи, я буду ходить куда вздумаю и встречаться с кем вздумаю, ты это понимаешь?! — Блейд сдвинул брови.

— Правильно. Ты ходишь куда вздумается, я тоже. Имею я право ходить по улицам?! — Лиззи задорно задрала нос.

— Имеешь, — нехотя признал Блейд. — Но учти, красавица, если ты станешь мешать мне…

— Не стану… если только ты не потащишь в постель когонибудь, кроме меня!

— Дьявол! Ладно, крошка, а теперь дай мне позвонить. Сегодня вечером у меня важная встреча.

— С кем? С бабой?!

— А хотя бы и так! — странник начал терять терпение.

— Тогда я отправлюсь с тобой в качестве секретарши и прослежу, папочка, чтобы ты не макал свой фитиль куда не следует.

— А я тогда двину тебе под дых, чтобы ты провалялась пару часов без сознания, дерзкая девчонка! — загремел Блейд. — Послушай, у меня свидание с мужчиной…

— С мужчиной? Ты что, голубенький?

Этого Блейд вывести уже не мог. Воплощение мужского «эго», он питал некоторое презрение к ставшей популярной в определенных кругах однополой любви. Вдобавок незабвенная Меотида чего стоила!

Молниеносным приемом Блейд повалил девушку на пол. Затрещали стаскиваемые кое-как джинсы, Лиззи слабо пискнула. Блейд опрокинул ее прямо в тесной раздевалке возле конторы Шэллоу.

— Нет! Не здесь, черт возьми! А… Ох… Ой!!!

Блейд не слушал. Он распалился так, словно это была его первая и последняя в жизни женщина. И он взял ее — на не слишком-то чистом поду, в отнюдь не романтических условиях… правда, удовольствие она все равно получила.

— Теперь убедилась, девчонка? Теперь ты веришь, что я — не голубой?

— Верю, — обессиленно выдохнула Лиззи, кое-как томными движениями приводя в порядок свой туалет. — Ладно. Езжай! Но если ты меня обманешь…

На улице Блейд остановил такси и назвал адрес своего дорсетского коттеджа.