Берли Догерти Здравствуй, Никто

«Безусловно, это достойный лауреат премии Карнеги. Книга просто потрясающая: она в равной мере раскрывает внутреннюю жизнь юношей, девушек и их родителей»

(К. Хардимент)

«Здесь вы найдете все, чего можно ожидать от хорошей книги, — прекрасную идею, берущий за душу сюжет, а также простор додумывать то, что не сказано напрямую... Начав читать эту книгу, уже невозможно оторваться до самого конца»

(Т. Гаул).

Наверное, каждому из нас когда-нибудь хотелось бросить все и махнуть куда-нибудь далеко-далеко, вырваться из обыденности в неизведанные края и найти в тех дальних краях себя настоящего. Эта книга, по сути, тоже путешествие, и можно только гадать, как оно завершится.

Началось все в январе, темным слякотным вечером. Странно, вроде бы совсем недавно, а каким я еще тогда был ребенком! Сегодня, когда я начинаю записывать эту историю, второе октября. Я осторожно приоткрываю дверь в прошлое. За ней вижу комнату в нашем доме на боковой улочке недалеко от центра города. За окном светятся огнями тысячи домов, повторяя контуры холмов и ложбин Шеффилда. Это моя спальня, чего в ней только нет: разобранная железная дорога в коробках под кроватью, фотографии и постеры на стенах — выцветшие приветы из еще такого близкого детства. Распахнув шкаф, я вижу лишь несколько футболок, джемпер, который больше на меня не лезет, да старые треники. Эта комната для меня уже чужая.

Рюкзак уложен, завтра я уезжаю в Ньюкасл. Я оттащил рюкзак вниз и прислонил к стенке в прихожей. Какое-то беспокойство овладело мной; спать было еще слишком рано, и я не мог найти себе занятия, чтобы заполнить зияющий пробел между «сегодня» и «завтра», между моей прежней жизнью и будущей. Я боялся перемен, боялся оставлять свой привычный мир, потому что знал: так, как раньше, уже не будет. Мне становилось плохо при мысли, что придется сказать «прощай» всем, кого я знал с детства. Насколько легче было бы просто уйти, открыть дверь и сразу оказаться в своей комнате в университете: все мои постеры уже наклеены на стены, гитара привычно валяется на кровати.

Около восьми ко мне поднялся отец, он держал в руках какой-то сверток. С порога он окинул взглядом комнату, вывернутые наизнанку ящики шкафов.

— Ну что, Крис, собрался? — спросил он. Больше всего на свете мне не хотелось расставаться с отцом.

— Похоже, тебе придется еще кое-что сунуть в рюкзак. Кто-то прислал тебе подарок на прощание.

Положив пакет на диван, он коснулся моего плеча. Я знал, что и ему нелегко дается наше расставание. Я слушал, как он спустился по лестнице, слегка опираясь на перила, — отец немного хромал, и перила привычно поскрипывали под его рукой. Взглянув на посылку, я сразу же узнал почерк Элен. Я вспомнил нашу последнюю встречу, ее лицо, свои растрепанные чувства. Я открыл пакет и высыпал содержимое на кровать. Куча писем. Я разглядывал их одно за другим, не вполне понимая, что бы это все могло значить. Все они начинались одинаково: «Здравствуй, Никто». Внутри у меня похолодело. Когда-то в целом свете для нас не было никого важнее друг друга. И что же, теперь я для нее никто? Я стал читать письма одно за другим, пытаясь понять, что же она такое написала. И словно вновь перенесся в минувший январь. Именно отсюда, как я уже сказал, начинается путешествие.

Загрузка...